Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Веронские любовники

ModernLib.Net / Спэнсер Кэтрин / Веронские любовники - Чтение (Весь текст)
Автор: Спэнсер Кэтрин
Жанр:

 

 


Кэтрин Спэнсер
Веронские любовники

ГЛАВА ПЕРВАЯ

       21 августа, пятница
      Лучи солнца отражались от водной глади бассейна, покрывая потолок спальни мерцающими бликами. Наступил очередной день бесконечного лета. В этом году оно выдалось таким жарким, что трава выгорела до желтизны везде, кроме сада ее матери. Здесь каждую ночь работали поливальные установки и изумрудно-зеленые газоны сохранили бархатную мягкость.
      Лежа на спине, накрытая одной только простыней, Хлоя Мэтсон мысленно перебирала в голове планы на грядущий день. С утра надо будет привести в порядок дела на работе. Хорошо бы еще хоть немного пообщаться с Бейроном, ее женихом. Обедает она со своей лучшей подругой Моникой, после чего ей предстоит окончательная примерка подвенечного платья. Моника тоже заказала себе наряд, поскольку на свадьбе она выступит в роли главной подружки невесты. Затем у Хлои последняя встреча с поставщиком провизии, а ближе к вечеру – консультация со стилистом по поводу свадебной прически. И, наконец, грандиозный финал – коктейль в честь приезда родителей жениха из Оттавы. Они проведут его здесь, в доме ее матери, куда Хлоя переехала на время подготовки к торжеству.
      Как же так получилось, что скромная церемония, которую планировали они с Бейроном, превратилась в главное светское мероприятие сезона? Каким образом тщательно продуманный список из двадцати особо приближенных гостей разросся до ста двадцати?
      Им бы стоило сбежать, хотя так поступают только самые юные и нетерпеливые влюбленные. Они с Бейроном слишком благоразумны, они слишком взрослые, чтобы вести себя, как Ромео и Джульетта.
      Нет! Только не как Ромео и Джульетта! В ее сознании как будто с лязгом захлопнулась невидимая железная дверь, похоронив за собой воспоминания. Хлоя не хотела иметь с ними ничего общего.
      Внизу на террасе завтракали ее мама Жаклин и бабушка Шарлотта. Сквозь открытое окно доносились негромкий гул голосов и слабое, едва различимое позвякивание фарфора. Приятно пахло кофе. Хотя Хлоя не могла разобрать отдельные слова, она знала, что обсуждается ее предстоящая свадьба. В последние дни все только об этом и говорили.
      – Вы поднимаете слишком много шума, – возмущалась она, когда события понеслись с пугающей быстротой. – Это же не первый брак ни для меня, ни для Бейрона.
      – Если ты настолько любишь его, что готова оформить ваши отношения официально, то мы очень рады за тебя, – возражала ее мама. – Но я ни за что не позволю своей дочери довольствоваться какой-то жалкой скромной свадьбой!
      Когда в апреле Бейрон сделал ей предложение, Хлоя и не думала сопротивляться. Теперь она жалела об этом. Но свадебные приглашения были разосланы шесть недель назад, свободные спальни в доме подготовлены к приему родственников из других городов, и все комнаты в ближайшей гостинице «Триллиум» забронированы в ожидании наплыва гостей. Уже слишком поздно отступать.
      Хлоя поправила подушку у себя под головой и грустно обозрела свой силуэт, проступающий под простыней. Ножки тоненькие, живот впалый, бедренные суставы торчат, словно прищепки для белья. А маленькая грудь вообще едва заметна.
      – Да, похвастаться грудью ты не можешь. Главное, чтобы ребеночек сумел разобраться, где тут дают покушать, – пошутила Моника, когда они пошли выбирать свадебные наряды, и тут же спохватилась, осознав, что затронула больную тему:
      – О господи, Хлоя, я забыла! Прости меня, сама не знаю, что несу!
      А Хлоя не забывала никогда. Вот и сейчас она повернулась к фотографии в серебряной рамке, стоящей на прикроватной тумбочке, и встретилась с внимательным взглядом темных глаз сына. На карточке он навсегда остался двухмесячным.
      – С добрым утром, мой ангел, – прошептала она севшим голосом.
      На первом этаже зазвонил телефон. Невероятным усилием воли Хлоя вырвалась из бездны горестных воспоминаний. Сама того не желая, она беспрестанно проваливалась в нее, но ничего не могла с собой поделать. Поцеловав кончик указательного пальца, Хлоя приложила его к крошечному ротику сына, растянувшемуся в милой беззубой улыбке, затем отбросила простыню и направилась в душ.
      Ни Жаклин, ни Шарлотта не услышали ее шагов, когда она ступила на террасу двадцать минут спустя. Дамы были слишком заняты: они что-то заговорщицки обсуждали, сдвинув головы. Хлоя тихонько сказала: «Доброе утро», – и женщины отпрянули друг от друга так поспешно, будто их застали на месте преступления.
      – Дорогая! – преувеличенно радостно воскликнула Жаклин, чуть не смахнув со стола свою кофейную чашку. – Ты уже встала? Это… замечательно!
      – Я не знаю, что в этом такого замечательного, мама, – ответила Хлоя, подозрительно оглядывая обеих женщин. – Мы все имеем привычку вставать по утрам.
      – Но ты выглядишь такой отдохнувшей, – проворковала ее бабушка.
      Дамы изо всех сил старались держаться непринужденно, но тщетно. Их ложь была очевидна. Хлоя очень хорошо знала, что никакая косметика не поможет скрыть темные тени у нее под глазами. Зачем они ей-то зубы заговаривают? Просто смотреть противно.
      – Ладно, – сказала Хлоя, падая на стул. – Хватит об этом. У кого какие планы на сегодня?
      Женщины быстро обменялись заговорщицкими взглядами и тут же отвели глаза друг от друга.
      – Ну, – защебетала Жаклин, – сегодня у тебя примерка платья, встреча с поставщиком провизии…
      – Я отлично знаю свое расписание на сегодня, мама, – раздраженно перебила ее Хлоя. – Меня интересуют ваши планы на день.
      Бабушка одарила ее ослепительной улыбкой.
      – Неужели ты позабыла? Сегодня вечером мы принимаем у нас в гостях родителей Бейрона. Нам хотелось бы, чтобы все было безупречно. – Она зачерпнула ложкой свежей черники в маленькую хрустальную вазочку и протянула ее Хлое. – В конце концов, нам надо произвести положительное впечатление.
      – Это уж точно. – Жаклин налила дочери чашечку кофе. – Не будь такой подозрительной, детка. Что такого может случиться?
      – Я же чувствую, вы что-то от меня скрываете! – Не притронувшись к чернике, Хлоя добавила в кофе немного сливок и размешала его. – А кто это недавно звонил по телефону?
      – Никто, – быстро отозвалась Жаклин, буквально на долю секунды опередив Шарлотту. – Это из цветочного магазина, насчет букетов.
      Хлоя сурово поглядела на них.
      – Может, мне оставить вас одних на несколько минут, чтобы вы могли составить единую версию?
      – Ой, перестань строить из себя адвоката! – протянула ее мама несчастным голосом, которым пользовалась всегда, когда хотела разжалобить Хлою. – Никаких преступлений мы не совершали! Ешь лучше свою чернику! Я где-то читала, что она очень полезна для здоровья.
      Однако после следующего замечания бабушки Хлое окончательно расхотелось есть.
      – Просто запомни, мое сокровище, – сказала Шарлотта, – что в жизни не все и не всегда происходит так, как хочется. Иногда в ней случаются весьма неожиданные повороты.
      – Бабуль, ты думаешь, я этого не знаю? – тихо спросила Хлоя. – По-моему, жизнь уже преподала мне самый жестокий урок из всех возможных.
      – Ты права, моя дорогая, и я не собираюсь бередить старые раны. Я всего лишь хотела сказать, что, как бы ни сложилась жизнь, твое счастье, твой… выбор – для нас это самое важное на свете. Мы всегда желаем тебе только самого лучшего.
      «Выбор»? Вне всякого сомнения, это слово резало слух, учитывая, сколько времени осталось до свадьбы.
      – В таком случае вы должны радоваться тому, что я выбрала Бейрона. Наша встреча – это лучшее из всего произошедшего в моей жизни за последние годы.
      – Как скажешь, Хлоя, если только ты сама так считаешь.
      – Да, бабуль, считаю. Не понимаю, почему вы мне не верите?
      – Вероятно, потому, – отрезала мама, – что не наблюдаем никакого энтузиазма с твоей стороны, а ведь это твоя свадьба! Прямо скажем, Хлоя, никто не поверит, что ты невеста, когда увидит, как ты уклоняешься от всех приготовлений к торжеству. Вот когда ты выходила замуж за Нико…
      – Мне было двадцать два года, и я была жуткой идеалисткой.
      – Ты так жаждала стать синьорой Нико Моретти, что бегом пролетела между рядами церкви, чтобы встретиться с ним у алтаря. – Жаклин прикрыла глаза и издала сентиментальный вздох. – Я помню, твоя фата развевалась, как тюлевая занавеска на ветру, и кринолин платья надулся, словно парашют. Ты так радовалась, так сияла, что все, кто был в церкви, не могли сдержать улыбки.
      – Просто я очень нервничала.
      – Ты была сильно влюблена, и Нико тоже.
      Не так уж и сильно, как потом оказалось. Наш брак продлился недолго.
      – А мог бы длится и дольше, – заметила Шарлотта. – Он должен был продолжаться всю жизнь.
      Хлоя в раздражении оттолкнула от себя вазочку с черникой.
      – С какой стати вы взялись ворошить прошлое? Это такой способ сказать мне, что считаете ошибкой мое новое замужество?
      – А ты сама так не думаешь? – спросила Жаклин.
      – Нет! – заявила Хлоя. – А если вы обе так полагаете, что же молчали раньше? – Обеспокоенная собственными сомнениями, девушка недоброжелательно уставилась на своих самых близких на свете людей. – Между прочим, вы сами настояли на превращении тихой и скромной свадебной церемонии в грандиозное шоу!
      Жаклин совсем уже упала духом и чуть было не проболталась, но в последнюю секунду все-таки совладала с собой.
      – Это все потому, что мы сильно любим тебя, Хлоя. Нам бы очень хотелось, чтобы твоя жизнь сдвинулась с мертвой точки и ты снова нашла настоящее счастье.
      – Да, я знаю, – пристыжено пробормотала Хлоя. В том, что она не могла выбросить из головы свое прошлое, не было их вины.
      – Мы надеялись, что свадьба с Бейроном – это то, что тебе нужно. Но ты почему-то кажешься такой… безразличной, как будто выйти за него замуж – просто очередное рядовое событие, которое надо пережить. Ты даже не собиралась покупать собственное свадебное платье, пока мы не заставили тебя силой. А подарки, которые тебе присылают? Ты не потрудилась открыть и половины из них!
      – Все дело в том, что сейчас я очень занята на работе, – увильнула от прямого ответа Хлоя. – Я ведь не смогу приезжать в офис всю следующую неделю, а после этого предстоит еще целый месяц свадебного путешествия на Багамах. Мы требуем слишком многого от остальных сотрудников: им придется замещать нас обоих – и меня, и Бейрона. А что касается покупки свадебного платья, суета вокруг него кажется мне немного излишней, все-таки это уже не первый мой брак. Тем более что у меня и так полный шкаф одежды.
      – Даже второй брак стоит отметить как следует, – возразила бабушка. – В любом случае это особый день.
      – Разумеется, ты права. – Устав от болезненной темы, Хлоя адресовала свой следующий вопрос Жаклин: – Мама, сколько гостей мы ожидаем сегодня вечером?
      – Не больше десяти – только близкие родственники и несколько друзей. Мы не хотим, чтобы Прескотты сразу запутались в череде новых лиц. А в котором часу они прилетают из Оттавы?
      – Должны быть в одиннадцать двадцать. Бейрон собирается встретить их и сразу отвезти пообедать. Потом они поедут в гостиницу, устроятся и смогут немного вздремнуть перед приемом. – Хлоя отставила стул. – Мне пора идти. Я пообещала Бейрону, что выпью с ним кофе перед его поездкой в аэропорт. В последние несколько дней мы оба были так заняты, что виделись только мельком, в коридоре.
      – Вы будете вместе всю оставшуюся жизнь, начиная со следующей субботы, – заметила Жаклин. – Между прочим, появляясь на всех мероприятиях, которые мы запланировали, вы станете видеться друг с другом каждый день, причем довольно подолгу.
      Так-то оно так, но Хлое было просто необходимо проводить хоть немного времени наедине с женихом, отвлекшись от предсвадебной суеты. Только уравновешенный Бейрон мог успокоить ее измотанные нервы. Только его тихий спокойный голос мог заглушить дьявольский шепот сомнения, что все настойчивее звучал в ее душе. Хлоя так хотела укрыться от проблем и волнений в его объятиях, согреться теплом его скромной доброй улыбки.
      Вот тогда бы все ее сомнения рассеялись и Хлоя снова обрела бы уверенность в правильности принятого решения. Ей хотелось постоянно сознавать, что их встреча – редкая удача. Да и как могло быть иначе, ведь о таком муже мечтает каждая женщина – добром, терпеливом и преданном. Просто удивительно, до чего совпадали их взгляды на жизнь!
      – Прежде чем ты дашь мне окончательный ответ, – предупредил Бейрон в тот вечер, когда сделал Хлое предложение, – позволь мне еще раз перечислить свои пожелания. Я действительно не хочу заводить детей, а также покупать дом с большим садом где-нибудь в пригороде, с множеством соседей в придачу, в особенности, если они любят собираться на пикник по выходным. В ноябре мне исполнится сорок, и я не испытываю ни малейшего желания в будущем тратить свои выходные на стрижку газонов или воспитание детей. Ты и я – сложившиеся профессионалы, Хлоя, и оба трудимся не покладая рук с понедельника по пятницу. Мне хотелось бы, чтобы все наше свободное время мы могли посвятить друг другу. Никакой дополнительной нагрузки в виде детей, потому что в конечном итоге они вырастут и превратятся в… подростков. – От последнего слова Бейрона передернуло. – Разве я хочу слишком многого?
      – Разумеется, нет! – согласилась с ним Хлоя, стараясь не вспоминать, как ей делали предложение в прошлый раз. – Наши взгляды на жизнь полностью совпадают. Так что мой ответ: «Да». Я выйду за тебя замуж и буду с гордостью носить имя миссис Бейрон Прескотт – во всяком случае, на бумаге.
      – Конечно. – Он ласково отвел волосы со лба Хлои и с нежностью посмотрел на нее. – Я никогда не потребую, чтобы ты отказалась от того, чего достигла тяжким трудом. Разумеется, на табличке твоего кабинета и на визитках сохранится привычная надпись: «Мисс Хлоя Мэтсон, адвокат».
      Тогда ей казалось, что этого более чем достаточно, чтобы сделать ее счастливой. По работе Хлоя сталкивалась с отчаявшимися женщинами, которые искали ее помощи, чтобы избавиться от оков невыносимого брака. Мысли об этом нескончаемом печальном потоке не давали ей покоя. А уж что касается невинных детишек, не по своей воле оказавшихся в такой неприятной ситуации, как развод родителей, – это просто разбивало Хлое сердце. Да и Бейрон, которому в основном приходилось иметь дело с завещаниями и имущественными спорами, становился свидетелем грандиозных семейных баталий. Он убедился в том, что ничто не обнажает худшие качества потомков откровеннее, чем раздел родительской собственности. Именно поэтому им обоим представлялось единственным разумным действием держаться вместе и надеяться только друг на друга.
      И только теперь, когда до ее второй свадьбы оставалась всего неделя, Хлоя вдруг сообразила, что приняла условия Бейрона с такой готовностью вовсе не от большой любви. Скорее, она просто стремилась к стабильности, пыталась уберечься от страданий, разочарований, одиночества… И, конечно, – от потерь.
      В этот приятный теплый вечер застекленные двери дома были открыты нараспашку. Гости могли свободно переходить из гостиной во внутренний двор и восхищаться закатом, что позолотил пролив и оставил свой пламенеющий след на далеких островах. Стол ломился от нежнейшей икры, превосходное шампанское лилось рекой. Так что, когда день незаметно перешел в сумерки, большинство гостей было настроено вполне благодушно.
      Родители Бейрона вращались в высших слоях общества. Его покойный дед был членом парламента, отец – известным археологом, а мать – отставной директрисой престижной частной школы для девочек. При всей внешней обходительности миссис Прескотт было очевидно, что она оценивала не только саму Хлою, но также Жаклин и Шарлотту, равно как и весь их род. Будущая свекровь явно взвешивала, достаточно ли хорошим было воспитание претендентки, достойна ли она войти в их семью в качестве жены и невестки.
      – Ну, как вы находите семейство Прескоттов? – осведомилась Жаклин, закрывая ворота после отъезда последнего автомобиля.
      – Не очень-то душевные, и себе на уме, если ты это имеешь в виду, – ответила Хлоя откровенно. – Честно говоря, я рада, что они живут на другом конце страны. Когда мать Бейрона пытала меня насчет моего предыдущего замужества, я чувствовала себя так, словно опозорила этим фактом свое честное имя.
      – Я тоже это заметила, – сказала ее бабушка. – Поначалу она действительно задирала свой нос, но ближе к концу вечера стала относиться к нам немного теплее.
      – Это заслуга нашей люстры, – рассмеялась Жаклин. – У Мирны Прескотт просто глаза из орбит вылезли, когда она узрела уотерфордский хрусталь. Похоже, наш жизненный уровень сильно впечатлил и ее, и супруга.
      – Дай бог им себе такое позволить! – обращаясь к дочери, сказала Шарлотта. – Может, они и знатного происхождения, но тебя, моя милая, мы тоже не на помойке нашли. Отличная получилась вечеринка, ты просто превзошла саму себя! Наверное, теперь ты валишься с ног?
      – Да, я немного устала. Мечтаю только об одном: сбросить наконец с себя туфли и расслабиться.
      Было начало девятого. Уже стемнело, но воздух еще не остыл, поэтому роскошной пенной ванне Хлоя предпочла бассейн. Она надела старенький купальник и легко скользнула в прозрачную воду.
      Хлоя лежала на спине и пристально вглядывалась в небеса. В следующую субботу в это самое время она уже почти пять часов как будет замужем. Они окажутся в номере для новобрачных и, вполне возможно, уже успеют в первый раз в жизни заняться любовью…
      Как раз в этот момент падающая звезда прочертила светящуюся полоску на черном бархатном небе. Счастливый знак, как считают некоторые. Надо было загадать желание, и Хлоя так бы и сделала, если бы уже не обладала всем, о чем только может мечтать любая женщина.
      Всем, кроме одного. И не было никакого смысла желать этого, поскольку ее просьба невыполнима. Ни молитвы, ни колдовство не могли вдохнуть жизнь в ее маленького сына.
 
      Он снял трубку после второго звонка.
      –  Si?
      – Путь свободен, Нико. Теперь твой ход.
      – Она что-нибудь подозревает?
      – Ни сном ни духом.
      Он улыбнулся, выключил телефон и открыл дверь.
      Хлоя не знала, что Нико наблюдал за ней весь вечер, смотрел, как она гуляла по саду с женихом и его семьей: тучной, как бегемот, мамашей и высоким худощавым отцом. Она не могла и предположить, что ее бывший муж скрывался в домике для гостей. А Нико видел из чердачного окна, как его преемник обхватывал Хлою за плечи и прижимался к ее волосам, как целовал ее, полагая, что их никто не видит, с жадным нетерпением, которое Нико очень хорошо помнил сам.
      Нико украдкой прошел по мощеной дорожке от гостевого коттеджа к основному дому, погруженному во мрак. Освещена была только спальня Хлои. Конечно, она удивится, когда увидит его. Даже, наверное, здорово рассердится. Однако интересы бизнеса заставили Нико появиться в Ванкувере именно на той неделе, когда она собиралась выйти замуж за другого. Хотя он мог изменить дату вылета и уклониться от встречи с бывшей женой, никакие силы не могли удержать его, особенно после разговора с ее матерью.
      – Я не могу сказать, что Хлоя не испытывает к Бейрону нежных чувств, – сказала ему Жаклин, – но между ними нет настоящего огонька, Нико. Она просто плывет по течению, вот и все.
      Этого было достаточно, чтобы Нико начал действовать в соответствии со своим первоначальным планом.
      – К пятнице я буду у вас.
      – Но тогда у тебя останется лишь неделя на то, чтобы ее переубедить.
      –  Dio, Жаклин! – сказал Нико со смехом. – В первый раз у меня ушел на это всего один день!
      – Но Хлоя изменилась с тех пор. Она… очень переживает.
      – Как и все мы, – напомнил он ей. – Тем не менее, глупо выходить замуж только ради того, чтобы заглушить боль.
      – Вот именно! Бейрон хороший человек, Нико, он заслуживает лучшего. Я люблю Хлою, но не уверена, что Бейрон обретет счастье, женившись на моей дочери. Сомневаюсь, что она способна вложить в этот брак всю свою душу.
      – Я понимаю.
      – Правда? Ведь, случись что, пострадаешь именно ты. Материнский инстинкт подсказывает мне, Нико, что моя дочь выбрала линию наименьшего сопротивления. Ей проще уступить, чем сражаться. Но я могу ошибаться. Может статься, Хлоя и вправду хочет этого брака, и у нее есть на это свои веские основания.
      – Как вы знаете, Жаклин, я никогда не боялся рисковать. По мне, так вы рискуете даже больше меня. Хлоя может не простить вам вмешательство в ее жизнь.
      – Я должна воспользоваться этим шансом.
      – Тогда я к вашим услугам. Мы делаем то, что должны, и заплатим столько, сколько понадобится. Ведь Хлоя стоит того?
      – Безусловно.
      Вот что привело Нико сюда, в дом Жаклин. Он пробирался сквозь темный сад, имея на своей стороне преимущество внезапности.
      Однако в итоге именно Нико оказался застигнутым врасплох. Когда он вышел из-за высоких зарослей сирени, неожиданно сработала сигнализация. Ничего страшного не произошло бы, если бы Хлоя находилась в доме, как он ожидал. Но она лежала на спине посреди бассейна. Нико не успел незаметно отпрянуть назад в спасительную сень листьев. Хлоя испуганно вскрикнула и удивленно уставилась на него.
      Ее волосы водопадом рассыпались по плечам, а ноги, длинные восхитительные ноги… Когда-то они обхватывали Нико с такой страстной силой, как будто Хлоя хотела, чтобы он остался с ней навечно…
      Теперь уже не было особой нужды скрываться. Нико стоял и бесстыдно пожирал глазами ее тело, покрытое тонкой слоем воды, а Хлоя изо всех сил старалась удержаться на плаву.

ГЛАВА ВТОРАЯ

      Увидев Нико, Хлоя была настолько потрясена, что набрала полный рот воды и едва не захлебнулась. Прокашлявшись, девушка задумалась, что перед ней: или это игра света и тени, или она видит привидение?
      – Надеюсь, тебя тут нет на самом деле? – сдавленным голосом произнесла она, с трудом подплывая к краю бассейна.
      Но фигура на бортике никуда не исчезала и разговаривала в точности, как Нико.
      –  Сiao, Хлоя, – произнес он бархатным голосом с нотками свойственной всем итальянцам сексуальности и подвинулся ближе к ней. Стройный, длинноногий, казалось, он нисколько не изменился за то время, пока они не виделись. – Я напугал тебя?
      – Да! – прошипела она и хлопнула его по руке, когда Нико наклонился, чтобы помочь ей выйти из воды. – Не смей до меня дотрагиваться!
      Он расплылся в привычной чертовски очаровательной усмешке, и что-то в сердце Хлои дрогнуло от этого воспоминания. Она не чувствовала ничего подобного уже больше четырех лет, и это ужаснуло ее. Взобравшись на бортик бассейна, девушка отбросила с лица мокрые волосы, накинула на плечи полотенце и встала подбоченясь.
      – Я не знаю, что ты здесь делаешь, Нико, – заявила она, вложив в свой голос столько самообладания и достоинства, сколько могла, с трудом сдерживая закипающее внутри нее раздражение, – но ты нежеланный гость. Так что, если не хочешь провести ночь за решеткой, я советую тебе немедленно покинуть владения моей матери.
      – Я… – начал было Нико.
      – Потому что, – продолжила Хлоя, пресекая его попытку вставить хоть слово, – если ты не уберешься, я вызову полицию.
      Нико старался выглядеть обиженным, но смешинки в глазах выдавали его.
      – Ты правда хочешь поступить так со мной, саrа?
      – Да. У тебя секунда на размышление, – с каменным выражением лица ответила Хлоя. – И не называй меня саrа.
      – Как же мне теперь тебя называть? Синьора Моретти?
      – Я отказалась от этой фамилии в день нашего развода.
      – Ты могла отказаться от фамилии, но это не меняет того факта, что мы когда-то были мужем и женой. Как же ты теперь будешь себя называть, моя дорогая?
      – Миссис Бейрон Прескотт, хотя тебя это не касается.
      С тем же успехом Хлоя могла бы и промолчать. Не отреагировав на колкость, Нико продолжил свой допрос:
      – И ты действительно любишь этого субъекта?
      – А ты как думаешь? Иначе с чего бы я стала выходить за него замуж?
      Нико засунул большие пальцы рук за петли брючного пояса и подошел ближе.
      – Что думаю я, на данный момент неважно, моя милая Хлоя. Важно только то, что думаешь ты.
      Нико стоял так близко, что она чувствовала едва различимый соблазнительный аромат его одеколона. От этого хорошо знакомого запаха в голове у Хлои все вконец перепуталось.
      Внешне ее бывший муж мало изменился с тех пор, когда она видела его в последний раз. Он был все так же вопиюще красив. По стилю одежды в Нико безошибочно можно было узнать европейца. Он одевался с таким невообразимым изяществом, что даже обыкновенные синие джинсы и белая рубашка поло сидели на нем не менее элегантно, чем костюм от Армани.
      В густых черных волосах Нико не было и проблеска седины. Его губы, его улыбка все так же манили Хлою. А что до его темных красивых глаз… Она не могла смотреть в них, ведь у ее сына были точно такие же.
      – Почему тебя волнует, что я думаю или чувствую? – холодно спросила она. – У нас больше нет ничего общего.
      – У нас был ребенок. Этого достаточно, чтобы между нами навсегда сохранилась связь. Ничто и никто никогда не разрушит ее. Ты можешь выбрать себе хоть десяток новых мужей, саrа mia, но им никак не удастся уничтожить память о любви и жизни, которые когда-то нас объединяли.
      Хлоя сжала губы и отвернулась, горе безжалостно терзало ее. Лучано был с ней так недолго, но она никогда его не забудет. Хлоя вспоминала о нем каждый день. Память о сыне – это все, что осталось у нее в жизни.
      – Ты все еще тоскуешь по нему, Нико?
      – Постоянно. – Он откликнулся сразу, зная, что она говорит об их ребенке. – Не проходит и дня, чтобы я не думал о нем и не желал, чтобы все сложилось иначе. Останься он жив, сейчас ему бы уже исполнилось четыре года. И ты бы сейчас не собиралась выходить замуж за другого мужчину, потому что все еще была бы моей женой.
      – Но он не выжил! – вскричала Хлоя. Отчаяние, которое она с таким трудом сдерживала, прорвалось в этих словах, словно река вышла из берегов. – И это твоя вина, что я потеряла моего малыша!
      Голова Нико дернулась, как будто ему дали пощечину, но Хлоя успела заметить на его лице гримасу боли до того, как он отвернулся. Через пару секунд Нико снова посмотрел на нее, и в его глазах подозрительно блеснуло что-то похожее на слезы.
      – Он был и моим сыном, Хлоя.
      Помертвев, она прикрыла рот ладонью и прошептала:
      – Прости меня, Нико! Я не должна была так говорить. Просто моя боль никак не проходит. От одного твоего вида она возвращается снова, как будто все произошло только вчера. – Хлоя внезапно задрожала и плотнее завернулась в полотенце. – Нет, серьезно, что ты здесь делаешь?
      – Я всегда останавливаюсь у твоей мамы, когда бываю в Канаде. – Нико пожал плечами, как будто то, что он чувствовал себя как дома в гостях у своей бывшей тещи, было самым естественным делом на свете. – Ты могла развестись со мной, но Жаклин всегда рада принять меня у себя.
      – Но почему именно сейчас? – не отступалась Хлоя, смущенная его откровенностью. – Я снова выхожу замуж, и ты должен понимать, что тебе сейчас нельзя здесь появляться.
      – Дела не терпели отлагательства. Когда бизнес требует… – Нико снова пожал плечами, и, к своему стыду, она обнаружила, что совершенно не в силах оторвать взгляд от его широких плеч под рубашкой. – Поскольку я пробуду здесь, по крайней мере, дней десять, Жаклин пригласила меня на свадьбу. Твоя мама просто очаровательна и так любезна!
      С каждым словом Нико подходил к Хлое все ближе. И всякий раз она отступала на шаг назад, выдерживая дистанцию. Хлоя боялась даже подумать, что может случиться, если она позволит ему подойти слишком близко.
      – Она не могла тебя пригласить!
      – И тем не менее, Жаклин меня пригласила. – Тут он без предупреждения ринулся вперед и обхватил Хлою за талию.
      Нико держал ее так крепко, что девушка оставила надежду вырваться из его объятий.
      – Еще один шаг, и ты свалишься обратно в бассейн, – промурлыкал Нико, ограждая ее от одной опасности, но приближая к другой, гораздо более серьезной.
      Охваченная паникой и одновременно зачарованная близостью бывшего мужа, Хлоя произнесла, запинаясь:
      – Я не верю тебе! Зачем ей это надо было?
      – Затем, что у нас был самый цивилизованный развод на свете. Я просто хотел бы пожелать тебе и твоему новому мужу всего самого лучшего и показать, что ему нечего бояться.
      – Он и так это знает.
      – В таком случае мое присутствие его не смутит, верно?
      – Нисколько!
      – А тебя, Хлоя? Неужели сознание того, что я где-то поблизости, лишает тебя уверенности?
      – Совсем нет… – Она подавила протестующий вздох. Нико ласково провел ладонями по ее бокам, потом чуть задержался на плечах и погладил ее руки, лишая Хлою последних сил. Ноги у нее стали как ватные, взор затуманился.
      Однако Нико решительно оттолкнул девушку от себя.
      – Вот и отлично. Обращайся со мной так же, как с любым другим гостем на твоей свадьбе, который прибыл полюбоваться на торжество и выпить за ваше с Бейроном будущее счастье. Было бы обидно проделать такой долгий путь и при этом пропустить столь грандиозное событие. Ты же знаешь, как мы, простые итальянские работяги, любим повеселиться на вечеринках.
      Даже если бы ее окатили ледяной водой, Хлоя была бы возмущена меньше, чем сейчас. Негодование придало ей сил.
      – Ты не идешь на мою свадьбу, и точка! Катись ко всем чертям!
      – Дорогая, – сказал он потухшим голосом, – я уже провел в аду не один год. Сомневаюсь, что любое придуманное тобой наказание может соперничать с тем, что я уже пережил.
      Теперь Хлоя вспомнила не только то, что бывший муж мог покорить ее одним легким прикосновением. Нико был просто невероятно упрям, и если уж он принимал решение, то ничто не могло сдвинуть его с занятых позиций.
      – Будь благоразумен, Нико, – попросила она, пытаясь не выдать голосом свою ярость. – Тебе самому будет неловко… Одинокий мужчина на свадьбе – это как-то неуместно. Пойдут разговоры, люди станут спрашивать, что ты здесь делаешь. И даже если нет, лично я никак не могу понять, зачем тебе видеть, как я выхожу замуж за кого-то еще.
      – Затем, что твое счастье важно для меня.
      – Но почему тебя это волнует? Ты больше за меня не отвечаешь.
      – Я всегда буду чувствовать за тебя ответственность, саrа. Со мной ты выстрадала больше, чем может вынести любая женщина. Если я не смог стать тем, кто исцелил бы тебя, то по крайней мере, хотя бы пожму руку мужчине, которому это удалось.
      Пытаясь скрыть нарастающее отчаяние, она сказала:
      – Я тебе этого не позволю, Нико. Ты не заставишь меня разрешить тебе остаться. Я не хочу тебя здесь видеть, вот и все. Считай, что тебя не приглашали.
      – Не могу, это будет невежливо, – терпеливо объяснил он. – Меня пригласила твоя мама, и это ее дом. Пока она сама не скажет мне, что не желает меня видеть, я остаюсь.
      – Ну, это мы еще посмотрим, – сказала она. – В отличие от тебя, мою маму можно переубедить.
      – Почему ты так нервничаешь из-за меня, саrа? Или ты боишься, что я поставлю тебя в неловкое положение? – Он указал на свои плотно облегающие джинсы и ослепительно белую рубашку. – Ты думаешь, я появлюсь в подобном виде на бракосочетании? Что я все еще едва свожу концы с концами и не могу позволить себе приличный костюм и галстук? Если это так, то не переживай. Теперь я достаточно богат.
      – Если бы твое благосостояние хоть что-то значило для меня, я бы никогда не вышла за тебя замуж, – сказала Хлоя с усмешкой. – Я влюбилась не в твои деньги.
      Он расхохотался.
      – Да и как ты могла? У меня же их не было! – И нежно добавил: – Я до сих пор хорошо помню день нашей встречи. А ты?
      – А я не очень.
      Нико посмотрел на звезды и улыбнулся так, как будто у них была общая тайна.
      – Мы с тобой познакомились во вторник.
      – В четверг, – поправила Хлоя.
      – В ювелирной лавке.
      – В антикварном магазине, где, по счастливой случайности, продавались ювелирные украшения, что не совсем одно и то же.
      – Si – кивнул Нико. – Да, все было так, как ты говоришь. Я нашел брошь-камею и планировал подарить ее своей сестре Эбри на день рождения.
      – Я первая обнаружила эту камею, но ты попытался перекупить ее у меня.
      – Верно, так я и поступил. – Улыбка Нико передалась Хлое, и черты ее лица смягчились, взгляд потеплел. – Но, в конце концов, я уступил эту брошь тебе, поскольку не стоило спорить о такой мелочи, если уж ты завладела моим сердцем.
      – Твое сердце было здесь совершенно ни причем! Ты просто не мог заплатить названную мною цену и даже вывернул наружу карманы джинсов, чтобы доказать это.
      Искренний смех Нико, с которым он тогда отказался от своих притязаний, окончательно расположил к нему Хлою. В мгновение ока этот обаятельный молодой человек заставил ее забыть, что она приехала в Италию, чтобы посетить прославленные картинные галереи, погулять по старинным улицам, почувствовать на себе дыхание истории. Встреча с Нико в Вероне стала самым незабываемым событием поездки, в которую Хлоя с Моникой отправились в честь окончания ими университета с отличием.
      – Я готов признать свое поражение, – сказал Нико своей новой знакомой, – только если вы позволите пригласить вас пообедать. У меня в кармане есть несколько лир. Этого хватит, чтобы взять графин вина и по тарелке пасты. Идет?
      Он обладал истинно итальянским обаянием, перед которым невозможно было устоять. Хлоя согласилась, не колеблясь ни минуты, и окончательно влюбилась в Нико, пока они добирались до места. Выбранная им траттория притаилась на крошечной залитой солнцем площади. Хлоя никогда бы не обнаружила ее самостоятельно.
      Этот молодой итальянец был безумно красив. Будь Нико актером, он бы идеально подошел для амплуа героя-любовника, но это еще не все. Он был самым галантным, самым привлекательным мужчиной, которого Хлоя встречала в своей жизни. И для нее совершенно не имело значения, что этот парень практически без гроша.
      – Я недавно вложил все свои скромные средства в бизнес на грани банкротства, – весело пояснил Нико, пока она пробовала равиоли, запивая их терпким красным вином.
      – Все сразу? – Хлоя была потрясена. В ней проснулся будущий адвокат, она хотела помочь ему. – Что, если в итоге ты останешься вообще без денег?
      Нико рассмеялся.
      – Я вырос в нищете, и для меня неважно, что я могу умереть без гроша в кармане. Я хочу познать все радости, которые только можно испытать. Человек обязан насладиться всей полнотой жизни за время своего пребывания на земле, Si?
      Позже Хлоя осознала, насколько разными они были. Нико любил мечтать и не боялся рисковать. Он действовал импульсивно и был готов столкнуться с любыми последствиями своих поступков. Хотя Хлоя ценила в нем такие качества, они таили в себе опасность для нее, но она поняла это слишком поздно. Сама она была совсем другой.
      – Ты все еще хранишь ее? – спросил Нико теперь. – Ту брошь, что свела нас вместе?
      – Нет, – резко ответила Хлоя. – Я избавилась от нее почти сразу же, как порвала с тобой. Она постоянно напоминала мне о том, что было.
      Нико легко дотронулся до волос бывшей жены.
      – Мы ведь были счастливы вместе, хоть немного, правда, Хлоя?
      Да, вне всякого сомнения, это было такое блаженство! Она была безумно счастлива с Нико практически с того момента, когда впервые увидела его… вплоть до той кошмарной ночи. Возможно, именно поэтому ей было так тяжело пережить потерю сына.
      Моника продолжила путешествовать по стране, а Хлоя осталась в Вероне. Всякая мысль о дальнейшем изучении Италии растворилась в пространстве.
      Через неделю они с Нико стали любовниками. К концу лета он предложил Хлое выйти за него замуж, и очень вовремя, а то ей пришлось бы заговорить об этом самой.
      С колечком, на котором красовался крошечный бриллиант, Хлоя прилетела домой в начале сентября. Она сразу с головой окунулась в приготовления к свадьбе, назначенной на первые числа октября. Девушка была так увлечена, что не обращала внимания на замечания мамы и бабушки по поводу внезапности ее решения.
      – А как же твоя карьера, твое призвание? – встревожено интересовались они.
      И Хлоя отвечала им:
      – Теперь Нико – мое призвание.
      – Разве ты могла настолько хорошо узнать его за такое короткое время? – удивлялись женщины. – Подожди со свадьбой хотя бы до следующего лета. Дай себе время понять, настоящая ли это любовь или просто страстный курортный роман.
      Однако им никак не удавалось разубедить ее, а когда в конце сентября Нико прилетел в Ванкувер, и мама, и бабушка Хлои попали под его очарование столь же легко и быстро, как и она в свое время.
      – Когда в твоей жизни появляется достойный человек, – провозгласила Жаклин всего через двадцать четыре часа с момента знакомства с Нико, – неважно, как долго вы с ним были знакомы. Вы, без сомнения, созданы друг для друга.
      – Ты не ответила мне, Хлоя, – сказал Нико, ласково обвивая рукой ее шею. – Неужели мы не были счастливы, пусть и недолго? Разве день нашей свадьбы не был самым прекрасным днем в нашей жизни?
      – Да, это так, – нехотя признала Хлоя, – но будь я на твоем месте, этот день не казался бы мне столь замечательным. Ведь никто из членов твоей семьи не присутствовал на нашем бракосочетании.
      – Что поделать, между нашими странами такое большое расстояние, и цены на билеты слишком дороги. Да и, по правде говоря, я едва заметил отсутствие своих родственников. Передо мной была ты, ослепительно красивая в белом атласе и кружевах, и этого было более чем достаточно. Ты могла быть хоть в рубище, это не имело для меня никакого значения. Единственно важным было то, что ты была готова стать моей женой. Я не мог привезти своих родных из Италии, но в день нашей свадьбы чувствовал себя самым состоятельным человеком на земле. Ведь что такое деньги по сравнению с твоим обещанием оставаться со мной в горе и радости до конца наших дней?
      Хлоя вслушивалась в пылкую речь Нико и теряла самообладание от волшебных прикосновений его пальцев, ласково танцующих по ее шее. Это нужно немедленно остановить.
      – Мне кажется, память тебе изменяет, – сказала она, стараясь отодвинуться от Нико. – Твоя бедность беспокоила тебя до такой степени, что ты просто зациклился на том, как заработать побольше денег.
      – Я должен был обеспечить достойный уровень жизни для тебя и для нашего сына, Хлоя. Не стоит винить меня за это. До встречи с тобой я зарекся жениться, пока не смогу дать своей супруге все необходимое. Но ты очаровала меня настолько, что я позабыл про свое обещание. Когда мы встретились, я сразу понял, что ты создана для меня. И я никогда не сожалел о принятом решении, и до сих пор считаю, что поступил тогда правильно.
      – Вероятно, мы оба хотели слишком много всего сразу, а хорошее всегда быстро кончается.
      – Или, может быть, мы недостаточно боролись, чтобы удержать то, что имели?
      – А что тут можно сделать, когда твой ребенок трех с половиной месяцев от роду лежит в гробу? – вскричала Хлоя. – Как ты вообще сумел прийти в себя после его смерти?
      – Знаешь, мне так хотелось разделить свое горе с тем единственным человеком на земле, кто понимал меня лучше всех. Но у нас не получилось, да, Хлоя? Вместо того чтобы повернуться друг к другу, мы только отдалились и, поступив так, потеряли много больше, чем нашего сына. Мы отринули все остальное хорошее, что было между нами.
      – Неужели ты не замечаешь, Нико, что все наши надежды и чаяния умерли вместе с Лучано?
      – Что ж, если ты и вправду веришь в это, то поступаешь правильно, выходя замуж за своего Бейрона.
      – Да, я на самом деле в это верю, – подтвердила Хлоя с уже меньшей горячностью. – Так мне подсказывает мое сердце. С Бейроном я могу начать новую жизнь. Он не угрожает моему душевному спокойствию. Он… как тихая гавань. Я знаю, Бейрон не причинит мне вреда.
      Хлоя увернулась от его объятий и бросилась к дому. Она задержалась только у дальнего конца бассейна – ровно настолько, чтобы бросить через плечо последний совет:
      – Окажи честь нам и себе, поезжай домой, Нико! Если ты надеешься расстроить мои свадебные планы, то теряешь время зря. Я выйду замуж за Бейрона в следующую субботу, и ничто из того, что ты скажешь или сделаешь, не сможет мне помешать.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

       22 августа, суббота
      Наступил новый летний день. Семья Хлои завтракала на залитом солнцем внутреннем дворе. На всем небосклоне не было ни облачка, и только между матерью и дочерью назревала буря. Девушка стояла у стола и пристально глядела на Жаклин, сидевшую напротив.
      – Как ты могла?! – наконец взорвалась Хлоя. – Только перестань разыгрывать оскорбленную невинность! Ты отлично понимаешь, о чем я говорю. Что, черт побери, подвигло тебя пригласить Нико?
      – Он останавливается у нас всякий раз, когда приезжает в Ванкувер. Я думала, ты об этом знаешь.
      – Но почему именно сейчас?! – Хлоя повысила голос. Она не могла говорить спокойно, не взрываясь. – Ты столько времени организовывала эту свадебную церемонию, мама. Почему же в последний момент сама все разрушаешь?
      – Потому что, в конце концов, мать обязана поступать, как лучше для ее ребенка. Особенно если этот ребенок решил спрятать голову в песок и притворяться, что все просто замечательно. Между тем и слепой заметил бы, что это не так.
      – Ты хочешь сказать, что сознательно подстрекала Нико, чтобы он приехал сюда именно в это время? Ты мечтала с его помощью расстроить мои планы?
      – Конечно же, нет. Я понятия не имела, что он планирует деловой визит, который совпадает по времени с твоей свадьбой. Но когда это обнаружилось, мне показалось, что в твое будущее вмешалась сама судьба.
      – Иными словами, ты надеешься, что моя свадьба сорвется? – спросила Хлоя в полном ошеломлении.
      – Нико сам по себе не сможет ничего испортить. Если ты абсолютно уверена, что поступаешь правильно, выходя замуж за Бейрона, то не позволишь никому встать у тебя на пути. Однако если твои намерения могут измениться только из-за того, что здесь появился Нико, он убережет вас с Бейроном от непоправимой ошибки.
      – Нико не изменит мои планы! Я знаю, что делаю.
      – Ты постоянно так говоришь. Тем не менее, я вижу другое.
      – Тогда посмотри на это с другой стороны! Мне двадцать восемь лет, мама, и я в состоянии принимать решения самостоятельно. Я с первого же дня в детском саду не звала тебя, когда мне нужно было вытереть нос, так что обойдусь без твоего вмешательства и сейчас.
      – Мне всегда есть и будет до тебя дело, Хлоя, поскольку ты не перестанешь быть моей дочерью, сколько бы лет тебе ни исполнилось, – невозмутимо ответила Жаклин. – И, разумеется, я не могу безучастно наблюдать твои страдания. А чем ближе подступает день твоей свадьбы, тем более расстроенной ты становишься.
      – Со мной все в порядке, мама!
      – Неправда, моя девочка, ты заметно подавлена. Я скажу даже больше – у тебя депрессия. А теперь сядь и возьми персик.
      Да она бы скорее проглотила червяка! Вцепившись в спинку своего стула так судорожно, что у нее побелели костяшки пальцев, Хлоя мрачно спросила:
      – А ты не посчиталась с чувствами Бейрона? Что с ним будет, если твоя задумка сработает?
      – Я подозреваю, что в итоге он скажет мне спасибо.
      Девушка в замешательстве уставилась на мать.
      – Я думала, Бейрон нравится вам с бабушкой.
      – Да, дорогая. Мы вовсе не желаем ему вреда.
      – Вы выбрали оригинальный способ показать свое хорошее отношение! Разрешить моему бывшему мужу остановиться в вашем доме уже достаточно некрасиво, но пригласить Нико на свадьбу… Как мне теперь объяснить его присутствие Бейрону, чтобы это выглядело прилично?
      – Никак, – спокойно сказала Жаклин. – Если ему потребуются объяснения, я сама позабочусь об этом.
      – Только через мой труп! – Хлоя обессилено упала на стул. День только начался, что же еще ждет ее сегодня? – Ты и так уже наделала кучу неприятностей, мама! Я сама поговорю с Бейроном. Если ты хочешь сделать что-нибудь действительно полезное, отделайся от Нико, избавь нас всех от лишних огорчений.
      И тут из-за угла дома неспешным шагом появился бывший супруг Хлои собственной персоной. Можно было подумать, что он сидел в засаде в ближайших кустах и выжидал удобного момента.
      – Я слышал, кто-то упоминал мое имя?
      Хлоя бросила на него сердитый взгляд, но на лицах ее мамы и бабушки появились радушные улыбки, и они сказали хором:
      – Доброе утро, Нико!
      – Ты хорошо спал? – заботливо поинтересовалась Шарлотта.
      – Просто как дитя, – ответил он и, наклонившись, поцеловал ее в щеку. – Вы выглядите восхитительно, как всегда, и моложе, чем когда бы то ни было.
      Тем временем Жаклин налила Нико чашечку кофе.
      – Держи, дорогой. Крепкий и без молока, как ты любишь.
      Он запечатлел поцелуй и на ее щеке.
      –  Graziе, Жаклин! Вы так хорошо меня знаете. У вас я всегда чувствую себя уютно, как дома.
      И только Хлоя по-прежнему отказывалась замечать его. Не обращая внимания на бывшего мужа, она уставилась на остывающий в ее чашке кофе. Нисколько не обескураженный ее холодным приемом, Нико уселся за стол рядом с ней.
      –  Вuon giorna, bella! Соme sta?
      – Сегодня я рада видеть тебя не больше, чем вчера вечером, – недружелюбно заявила Хлоя. – И нечего устраиваться со всеми удобствами в нашем коттедже для гостей!
      – Хлоя, – осторожно вмешалась ее мама, – почему тебя волнует, где именно ночует Нико? Ведь он же спит не в твоей постели.
      От одного лишь предположения о такой возможности по телу Хлои прокатилась чувственная волна запретного удовольствия. У нее перехватило дыхание, на лице выступил румянец. И, разумеется, он это заметил! Нико придвинулся так близко, что легонько задел ее плечом, и прошептал:
      – Не волнуйся, саrа.Это произойдет не раньше, чем ты сама меня попросишь.
      – Вот еще! – задохнулась в негодовании Хлоя.
      Пытаясь предотвратить новую бурю, Жаклин быстро сменила тему:
      – Очень жаль, что мы не смогли встретить тебя вчера как положено, Нико. Но, как я тебе уже говорила, когда ты звонил из Торонто, мы принимали у себя родителей Бейрона.
      – Что вы, Жаклин, не стоило даже беспокоиться, – сияя улыбкой, промурлыкал Нико. – Я нашел ключ от коттеджа там, где вы мне сказали, и с комфортом обустроился. Там такая постель… – последовала новая ужимка, на этот раз сопровождаемая темпераментным жестом одобрения из сложенных колечком большого и указательного пальцев, – очень удобная! – Он бросил лукавый взгляд в сторону Хлои. – Но слишком уж большая для одного.
      – И не мечтай об этом! – едко заявила бывшая жена. – Скорее вода в адском котле замерзнет, чем я снова окажусь в твоей постели!
      – А с каких пор мне не разрешается мечтать?
      – С тех самых, когда ты узнал, что я помолвлена с другим мужчиной. – Хлоя гневно потянула носом воздух. – Нико, я не позволю тебе создавать нам с Бейроном проблемы.
      – Но, дорогая, как я могу создавать вам проблемы, если, как ты утверждаешь, вы созданы друг для друга?
      Нико произнес «дорогая» так нежно, со знакомым ей итальянским акцентом, что у Хлои по спине побежали мурашки. Она отбросила салфетку и резко вскочила на ноги.
      – Верно, ты не можешь. У тебя просто не будет такого шанса. Будь моя воля, я бы взяла тебя за ухо и выпроводила отсюда. Но поскольку все зависит не только от меня, придется позаботиться, чтобы наши дороги пересекались как можно реже. И если случится, что мы окажемся в одном месте в одно время, я просто пройду мимо. А теперь, с вашего позволения, я пойду. У меня дела. – Лишь мельком взглянув на мать, Хлоя поцеловала Шарлотту в макушку: – Пока, бабуль!
      – Ты куда-то уезжаешь? – Жаклин была явно огорчена.
      – Да. Сегодня мы с Бейроном повезем его родных на небольшую экскурсию по городу.
      – В такую рань? Ведь еще только девять часов! Что за спешка?
      – Он обещал заехать за мной в половине десятого, а я еще не совсем готова.
      – Тогда сядь, пожалуйста, и закончи свой завтрак! – возмущенно потребовала Жаклин. – Ты и так выглядишь просто замечательно.
      Нико в этот момент разрезал булочку, но тут же оторвался от своего занятия и окинул критическим взором фигуру Хлои в сером льняном платье.
      – Вовсе нет. Ей стоит одеваться как-нибудь более привлекательно.
      – Да неужели? – Хлоя устремила на бывшего мужа оскорбленный взгляд. – И что же не так с моей одеждой?
      – Это платье унылое, и оно тебе не идет, – отмахнулся Нико. – Ему недостает живости и стильности. В нем ты выглядишь словно тюремная надзирательница. Мне оно не нравится.
      – Ну, ты даешь! – сказала Хлоя, маскируя свой гнев под изрядной долей сарказма. – Ты, видимо, путаешь меня с кем-то, кому небезразлично, что ты любишь и что не любишь!
      И она убежала в дом, преследуемая язвительным смехом Нико. Его последние слова преследовали Хлою, будто неслись за ней вверх по лестнице в спальню: «Недостает живости и стильности… Мне оно не нравится… не нравится… не нравится…»
      – Много ты понимаешь! – пренебрежительно проворчала Хлоя.
      Но тут она увидела свое отражение в зеркале, стоящем в углу комнаты. На Хлою смотрела вовсе не элегантная молодая женщина, наряженная в шедевр дизайнерской мысли цвета морского тумана. В зеркале в полный рост отражалась блеклая невыразительная особа в блеклом невыразительном платье. Только вчера уложенные волосы безвольно свисали по сторонам ее лица какой-то бурой копной и выглядели так же понуро, как она сама сейчас. Глаза, которые Нико когда-то сравнивал со сверкающими сапфирами, отражали душевную опустошенность Хлои, теперь их темная синева безжизненно поблекла. Даже ее кожа казалась увядшей.
      Когда же с ней произошли все эти перемены? Вчера? Или они возникли незаметно и накапливались понемногу день за днем по мере приближения к бракосочетанию?
      – А, была не была! – Злясь на Нико за то, что он заставил ее сомневаться в себе, и на себя за то, что не смогла поставить его на место, Хлоя ринулась в ванную. Немного румян, чуть-чуть сиреневых теней. Она провела по ресницам кисточкой с тушью и нанесла на губы розовый блеск, слегка подушилась за ушами и на сгибах локтей. Под конец Хлоя схватила щетку и принялась скрести ею по волосам, пока не запылала кожа на голове.
      – Вот так! – пробормотала она, наблюдая, как волосы наконец послушно ложатся на место. – Попробуй только теперь сказать мне, что я похожа на тюремную надзирательницу!
      А теперь – украшения. Хлоя принялась рыться в шкатулке с драгоценностями.
      Нет, медальон на цепочке из чистого золота не подойдет сюда, потому что это не стильно. Придется отказаться и от благородного жемчуга, ему недостает живости! Ну-ка, а этот гарнитур из бирюзовых бус с висячими серьгами? Вот теперь в ее облике вполне достаточно живости и цвета, чтобы превратить тюремную робу в одежду от кутюр, и пусть кто-нибудь докажет ей обратное!
      Хлоя стала спускаться вниз и увидела, что входная дверь открыта. Она дошла до нижней ступеньки и услышала голос Бейрона:
      – Получается, вы путешествуете туда-сюда довольно часто? – Девушка с ужасом осознала, что ее жених уже приехал и теперь разговаривает с Нико.
      – Si. По меньшей мере, три-четыре раза в год.
      Настолько часто?! Она и представить не могла! Из мимолетных реплик ее матери у Хлои сложилось впечатление, что Нико приезжал в Ванкувер всего раз или два с тех пор, как они развелись.
      – Выходит, дела идут хорошо?
      – Да, все складывается весьма удачно. А ваш бизнес также процветает?
      – Не могу пожаловаться. Я все время занят, но каждую неделю непременно нахожу время сыграть в гольф разок-другой. А вы играете?
      – Не так часто, как хотелось бы, но с удовольствием, когда выпадает шанс.
      – Может быть, сыграем как-нибудь, пока вы здесь?
      Пора вмешаться, решила Хлоя и практически бегом пролетела последние несколько метров от подножия лестницы до входной двери.
      – Не могу представить, когда бы вы могли успеть, у нас сейчас так мало свободного времени, – непринужденно вклинилась она и пронеслась мимо Нико, обратив на него не больше внимания, чем на петунии в кадке. Зато Хлоя крепко поцеловала Бейрона. – Здравствуй, милый! Я не слышала, как подъехала твоя машина, а то спустилась бы поскорее.
      – Я вошел всего пару минут назад, только и успел поздороваться с твоей мамой и встретиться с Нико. – Бейрон взял невесту за руку. – Ты выглядишь очаровательно, Хлоя. Впрочем, как всегда.
      – Благодарю. – Она пожала его пальцы, до слез признательная ему за понимание, которое читала в его теплой улыбке. – Мы должны быть уже в пути, тебе не кажется? Твои родители нас заждутся.
      – Хорошо, едем. – Бейрон, придерживая невесту за локоть, дружелюбно кивнул Нико. – Приятно было познакомиться. Я думаю, мы еще увидимся.
      – Уж конечно, – ответил Нико, и его взгляд ненадолго задержался на Хлое перед тем, как он посмотрел на Бейрона. – Сiao! Желаю вам хорошо провести день!
      Хлоя дождалась, пока дверцы машины захлопнулись, и только тогда приступила к объяснениям.
      – Я его не приглашала, – начала она. – Правда, Бейрон, я и понятия не имела, что Нико приезжает в Ванкувер, иначе бы я остановила его. Я не знаю, о чем думала моя мама!
      Бейрон потянулся к невесте и накрыл ее руку своей ладонью.
      – Милая, все в порядке. Я не имею ничего против того, что он здесь.
      – Как это?! – Хлоя уставилась на него в полном потрясении. – Он ведь мой бывший муж!
      – Нико еще и друг вашей семьи. Он произвел на меня впечатление довольно приличного парня. Может, он появился и не в самое подходящее время, но я смогу смириться с его присутствием, если даже ты в силах это пережить.
      Однако в том-то и состояла проблема. Хлоя не была уверена, что ей хватит на это сил. По правде говоря, теперь она вообще уже ни в чем не была уверена.
      – А что подумают твои родители?
      – Что им думать? Нико – самый обычный гость. Родителям необязательно знать, что ты когда-то была за ним замужем. Их это совершенно не касается.
      – Но, Бейрон, он собирается явиться на нашу свадьбу!
      – Ну и что в этом такого? Я сомневаюсь, что Нико вдруг начнет изрыгать проклятия в мой адрес или забьется в истерике в середине церемонии. Непохоже, что он на такое способен. В сущности, если твой бывший муж все еще испытывает к тебе романтические чувства, пусть он увидит, что ты выходишь за меня. Это может стать тем финальным аккордом, который заставит Нико признать поражение и уйти со сцены.
      Больше задетая последним предположением, Хлоя покачала головой.
      – Ты удивляешь меня! Если бы речь шла о твоей бывшей жене, я не смогла бы воспринять это так легко.
      – А почему? Ты разве не доверяешь мне и не видишь, кого я выбрал?
      – Ты знаешь, что я тебе верю.
      – Вот и я тоже. Пока ты сама не скажешь мне обратное, я буду считать, что в наших отношениях ничего не изменилось. – Бейрон снова похлопал невесту по руке. – Я достаточно хорошо тебя знаю. Ты честна до мозга костей, Хлоя, и никогда не станешь обманывать, если речь идет о чувствах.
      Бейрон очень старался сделать так, чтобы ей стало легче, поняла Хлоя. Только он не догадывался, что с каждым его словом она чувствовала себя все хуже.
      Нико провел день в городе, в деловых переговорах, и вернулся, только когда уже сгустились сумерки. Он припарковал взятый напрокат автомобиль и направился было по мощеной дорожке к своему коттеджу.
      – Садись, поужинай с нами, – задержала его Жаклин. – Нас будет всего трое. Хлоя звонила и сказала, что ужинает в центре города с семьей Бейрона, поэтому вернется поздно.
      Нико не знал, огорчила его эта новость или принесла облегчение, но позволил уговорить себя. Недавняя встреча с Хлоей совершенно выбила его из колеи. Когда он вчера неожиданно натолкнулся на бывшую жену в бассейне, она произвела на него глубокое впечатление.
      Как ни странно, перенесенные страдания сделали ее только привлекательнее. Когда Нико женился на ней, Хлоя обладала соблазнительно округлыми формами. Теперь же он видел перед собой прекрасно сложенную молодую женщину с точеной фигуркой. Кожа на ее скулах натянулась более туго, придавая лицу утонченную красоту. Ее грудь была небольшой и упругой, живот – плоским, талия и бедра – великолепны, длинные соблазнительные ноги – безукоризненны. Глядя на эту тоненькую девушку, никто не смог бы догадаться, что она выносила трехкилограммового ребенка.
      – Итак, как ты ее находишь? – спросила Жаклин, как только они уселись за стол.
      Обе женщины выжидательно смотрели на него, и Нико осторожно взвесил свой ответ.
      – Я могу только подтолкнуть Хлою к этому браку, который, но вашему мнению, станет большой ошибкой. Вы слышали, как она обращалась со мной сегодня утром? Для Хлои я сейчас – не больше, чем часть ее прошлого, мне нет места в ее настоящем. Почему вы думаете, что она прислушается к моим словам? И имею ли я право навязывать ей свое мнение?
      – Полагаю, имеешь, – тихо отозвалась Шарлотта, – поскольку я верю, что в глубине души Хлоя все еще любит тебя. Однако ей слишком тяжело пережить случившееся несчастье, и это затмевает ее подлинные чувства.
      – А ты, Нико? – спросила Жаклин, внимательно изучая его. – Ты все еще любишь Хлою?
      Любит ли он ее по-прежнему? Отчего его сердце так оглушительно забилось в груди, почему мучительно заныло в паху, когда он увидел ее прошлым вечером? Или это была обычная реакция здорового мужчины при виде красивой женщины?
      – Вы же понимаете, Жаклин, мы с Хлоей не виделись долгое время, – ответил Нико. – Мы оба изменились за эти годы.
      – Но ты беспокоишься за нее?
      – Хлоя была матерью моего ребенка. Конечно, я всегда буду беспокоиться о ней.
      – Но настолько ли, чтобы попытаться выяснить, осталось ли что-нибудь от ваших чувств? Чтобы построить новые отношения?
      Не желая, чтобы Жаклин и Шарлотта заметили сомнение в его взгляде, Нико отодвинул стул и подошел к высоким окнам, выходившим на пролив. Выходит, они с Хлоей что-то делали не так, если при первом же испытании на прочность их брак дал трещину.
      До той кошмарной ночи Нико и Хлоя считали себя неуязвимыми для несчастий, от которых страдали другие пары. Они смеялись над предположением, что их любовь со временем может угаснуть. Однако в течение считанных минут вся их жизнь оказалась разбитой на мелкие осколки. И только когда пыль улеглась, Нико осознал, что их казавшийся незыблемым брак лежит в руинах…
      В тот день он пришел домой рано вечером. Они сняли этот дом незадолго до рождения Лучано. Главными его достоинствами были маленькая ниша при входе в единственную спальню, куда они поставили детскую колыбельку, и солнечный садик, где ребенок мог поспать после обеда.
      Нико ворвался в дом весь в возбуждении. Наконец-то одно из его вложений окупилось. Впервые он увидел свет в конце тоннеля. У Нико появился шанс избавиться от бедности.
      – Надень платье, которое мне нравится, то желтое, с ромашками, – попросил он Хлою, легко оторвав ее от пола и стремительно закружив в воздухе. – Я приглашаю тебя на ужин в какое-нибудь замечательное место! Сегодня вечером нам есть что отпраздновать!
      – Но мы не можем отойти, разве ты забыл? – осадила его Хлоя. – Мы же теперь родители, нам надо думать о ребенке.
      – Мы попросим посидеть с ним нашу соседку Эрстилию. Она часто говорила, что была бы рада приглядеть за Лучано.
      Хлоя пришла в ужас.
      – Но мы никогда не оставляли его ни с кем, даже с твоей мамой! Лучано всего только четырнадцать недель, Нико! Что, если я ему понадоблюсь?
      – Мы возьмем с собой телефон. Если возникнет проблема, мы сразу же вернемся домой. Эрстилии двадцать лет, она ответственная девушка. Ей не помешало бы заработать немного денег, чтобы заплатить за учебу в университете.
      Нико постепенно опускал жену на пол, но продолжал держать ее так крепко, что ощущал каждый сантиметр ее гибкого прекрасного тела, скользящего вниз по его торсу. К моменту, когда носки Хлои коснулись пола, ее молодого мужа охватило неудержимое желание обладать ею немедленно, а она… Она подняла на него глаза, и Нико увидел, что взгляд жены затуманился. Так бывало всякий раз, когда страсть начинала овладевать ею, проникая в кровь и стремительно растекаясь по всему телу.
      – Пойдем со мной, – прошептал Нико. И оба они понимали, что сейчас речь шла не о ресторане.
      В это время вдруг заплакал Лучано, будто знал, что его покинули. Его родители отпрянули друг от друга и вместе подошли утешить сына.
      – Я буду чувствовать себя неуютно, оставив его с няней, – сказала Хлоя, наклоняясь над детской колыбелькой. – Лучано еще так мал.
      Однако Нико терпеливо уговаривал, пока, наконец, она не согласилась, хотя и с неохотой. Они пойдут ужинать, но только после того как Лучано уснет. И пробудут в ресторане недолго.
      Они отправились в один из лучших ресторанов Вероны, расположенный в живописном уголке Старого города. Несмотря на протесты жены, Нико заказал бутылку дорогого вина и блюда, достойные попасть на королевский стол. Он посмеялся, когда Хлоя настояла на том, чтобы положить телефон на столе рядом с ней.
      – Не торопись, саrа mia, – уговаривал Нико, когда Хлоя предложила отправиться домой, не дожидаясь десерта. – Ты же знаешь, что Лучано проспит еще добрых восемь часов. Мы вернемся задолго до того, как его нужно будет снова кормить.
      – Мне кажется неправильным покидать его, – сказала она.
      – Но он даже не знает, что мы ушли! – ответил Нико, не сумев скрыть нарастающее недовольство. – Хлоя, я начинаю думать, что ты забыла о моем существовании!
      Телефонный звонок, который навсегда изменил их жизнь, раздался ровно в одиннадцать часов двадцать одну минуту. Хлоя без промедления схватила трубку, и Нико сразу же понял, что случилось нечто ужасное. Кровь отлила от лица Хлои, и оно побелело как мел. А ее глаза… Боже праведный, это были глаза женщины, перед которой внезапно распахнулись двери ада.
      – Нет! – произнесла Хлоя поначалу тихо. И за тем повторяла это короткое, но такое безнадежное слово снова и снова, все громче, пока наконец не сорвалась на крик. Со всех концов ресторана к ним сбежались люди.
      Нико пытался забрать у нее телефон, но она сжимала его так крепко, что в конце концов пришлось вырывать трубку у нее из рук силой.
      – Я не могу разбудить его! – услышал он голос Эрстилии, звенящий от ужаса. – Пожалуйста, синьора Моретти, приезжайте скорее! Он не открывает глаза!
      – Вызови «скорую помощь»! – рявкнул Нико. Внезапно у него перехватило дыхание, он едва мог говорить. – Мы будем дома через пятнадцать минут.
      Но они опоздали. Нико и Хлоя еще толком не успели привыкнуть к тому, что у них есть сын, как наступило время попрощаться с ним..
      Синдром внезапной детской смертности, объяснили им врачи. Никто не мог ничего предвидеть, таков был жестокий поворот судьбы. Никто не знал, почему это произошло. Никто не был виноват.
      Хлоя не верила докторам. Она обвиняла во всем мужа.
      Нико никак не мог утешить ее. Он не знал, как успокоить самого себя! Темнота сгущалась вокруг него, и Нико не мог выбраться, найти дорогу назад, к свету. Прошли месяцы, годы, пока он нашел в себе силы снова вернуться к нормальной жизни.
      К тому времени Нико был уже не таким, как раньше. В ту страшную ночь он потерял не только сына. Он лишился гораздо большего: любимой жены и лучшей части своей жизни вместе с ней.
      Нико отвернулся от окна и посмотрел на Жаклин и Шарлотту. Обе женщины вглядывались в него с надеждой, они так верили в него.
      – Я думаю, вы обращаетесь не к тому человеку, – сказал он им. – Вы надеетесь на чудо, но только Богу это под силу.
      – На Бога надейся, а сам не плошай! – заметила Жаклин. – Ты все еще беспокоишься о моей дочери, так помоги Хлое честно заглянуть в ее собственную душу до того, как она пойдет под венец во второй раз.
      Нико разрывался между эгоистичным желанием быть с любимой и мужской солидарностью, возникающей между благородными соперниками, когда в деле замешана женщина.
      Видя нерешительность бывшего зятя, Жаклин безжалостно ударила его по самому больному месту.
      – Если ты не хочешь делать это ради себя или Хлои, сделай это ради вашего сына, Нико! Не стоит воздвигать мрачный обелиск вечным страданиям, лучше помнить о благотворной силе любви, которую Лучано принес в жизнь всех нас. Он заслужил лучшего, нежели быть только источником горьких слез.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

       23 августа, воскресенье
      Переехав в конце июля в дом матери, Хлоя отказалась от своей квартиры в западной части города. Девушка поздно поняла, что поступила так зря. Она осталась без спасительного убежища, лишилась возможности сбежать от любопытных глаз и пересудов, вызванных присутствием Нико. Тем утром неожиданно объявились ее крестные отец и мать Стив и Филлис Стоунхаус, которых ожидали не раньше понедельника. Они хорошо знали Нико, и теперь удержать в секрете, кем он приходился Хлое, стало решительно невозможно.
      На момент приезда крестных родителей бывшей супруги Нико находился во внутреннем дворе, разбирая на части жаровню для барбекю по просьбе Жаклин.
      – Там не работает левая горелка, – объяснила ему она, – а я сегодня хотела приготовить на ужин семгу.
      – Ой, батюшки, кого я вижу! – воскликнула Филлис, немедленно узнав Нико. Она крепко обняла его, несмотря на то, что руки у него были грязными, а весь перед футболки перепачкан сажей. – Уж тебя-то я здесь встретить не ожидала! Ты специально приехал на свадьбу Хлои?
      – Если честно, это случайное стечение обстоятельств, – ответил Нико, сияя улыбкой во все свои тридцать два зуба.
      – Ну, неважно. В любом случае, я очень рада тебя видеть! – восторженно произнесла Филлис. – Как чудесно, что вы с Хлоей остались добрыми друзьями даже после развода!
      – Я всегда желал и буду желать Хлое всего самого наилучшего, – заявил Нико.
      Он был приглашен обедать вместе со всеми и не подумал отказаться! – возмущалась Хлоя.
      После обеда она укрылась в библиотеке под предлогом, что ей нужно разобрать свадебные подарки. Раньше она не находила времени открыть их и написать в ответ благодарственные письма. Однако Хлое никак не удавалось сосредоточиться, ей мешал негромкий голос Нико. Застекленные двери во двор были открыты, и все звуки отчетливо доносились даже до библиотеки.
      – Перестань говорить глупости! – фыркнула Жаклин, когда Нико, пообедав, робко попытался скрыться в своем коттедже, чтобы не мешать их семейному уединению. – Сегодня слишком хорошая погода, чтобы сидеть взаперти. Давай, Нико, надевай плавки и подходи к бассейну. А если ты и вправду считаешь, что должен отработать свое проживание, можешь дочинить жаровню для барбекю позже.
      Нико позволил уговорить себя и вскоре растянулся в шезлонге. Он грелся на солнце и наслаждался тем, что снискал всеобщее расположение. Между тем Хлоя, которая имела полное право находиться снаружи, была вынуждена сидеть в душной библиотеке. Она украдкой посматривала на бывшего мужа из-за жалюзи, хотя и старалась сдерживать эти порывы. Да чего она там не видела?! Она же отлично знала, как выглядит Нико в одних плавках, да и без них…
      – Что и кому я доказываю, сидя здесь в одиночестве? – пробормотала она, с досадой разрывая очередную упаковку и швыряя ее в объемистую кучу скомканных бумаг в мусорной корзине. – Чего ради мне избегать своих близких? Я имею редкий шанс насладиться их компанией, а веду себя так, будто это не моя семья. Но ведь не я, а Нико чужой в этом доме.
      Да ты просто боишься своих чувств к нему, ответил ее внутренний голос с характерной для адвокатов бесцеремонностью и грубой прямотой. Если бы ты не сомневалась, что тебе нужен только Бейрон, ты бы находилась там, снаружи. Проводила бы сейчас время в компании остальных членов семьи, наслаждалась полуденным солнышком и не обращала внимания на всяких посторонних личностей. А вместо этого ты сидишь взаперти и прячешься от соблазна.
      – Я не боюсь, – оправдывалась Хлоя перед вереницей серебряных, хрустальных и фарфоровых безделушек, что выстроились в ряд на большом библиотечном столе и, казалось, осуждающе взирали на нее. – И нет у меня никаких соблазнов!
      Снаружи раздался скрежет отодвигаемого стула по каменному покрытию.
      – Общаться с вами – одно удовольствие, но мне необходимо сделать один деловой звонок, – послышался голос Нико.
      – Воспользуйся телефоном в библиотеке, – незамедлительно предложила Жаклин. – Там сейчас Хлоя, но я уверена, она не будет иметь ничего против.
      – Давай, мама, продолжай в том же духе! Хуже придумать ты не могла! – мрачно усмехнулась Хлоя, отходя к двери в холл, пока Нико не отреагировал на это предложение.
      Однако у ее бывшего мужа были другие планы.
      – Grаsiе, Жаклин, – услышала Хлоя его голос, – но я должен свериться со своими записями, а они у меня в портфеле. Так что я лучше позвоню из гостевого коттеджа.
      – Что ж, ладно. Только не забудь, мы рассчитываем на твою помощь. Ты ведь ближе к вечеру возьмешь на себя заботу о барбекю?
      – Буду рад!
      Когда примерно через полчаса Нико вернулся назад, Хлоя уже уютно устроилась в шезлонге, который до этого занимал он. Небрежно набросив полотенце выше колен, она потягивала чай со льдом, старательно изображая полнейшее безразличие к бывшему супругу.
      – Выходит, – промурлыкал он, опускаясь на корточки рядом с ней, – ты дожидалась, пока я уйду, чтобы выйти позагорать?
      Хлоя осушила стакан и повернула голову к Нико.
      – Ты не имеешь к этому никакого отношения.
      – Но ты надеялась, что я задержусь подольше, – улыбнулся он с видом всезнайки.
      – Хочешь верь, хочешь нет, – едко заявила Хлоя, – однако твое присутствие никак не влияет на мои решения. Просто раньше я была занята, а теперь нет, вот и все тут.
      – Ну, конечно. – Он отмахнулся ото лжи Хлои с такой же легкостью, с какой избавился от своей белоснежной рубашки с коротким рукавом. Нико устроился в соседнем шезлонге, откинулся назад, опираясь на одну руку, и вытянул длинные мускулистые ноги. – Понимаю, подготовка к свадьбе затягивает настолько, что вытесняет все остальные интересы.
      Нико говорил, что теперь у него есть деньги, и, судя по всем внешним признакам, это было правдой. Ее бывший спутник жизни арендовал дорогой автомобиль. На столе во внутреннем дворике лежали его элегантные золотые часы. Сейчас Нико вертел в руке стильные солнцезащитные очки. Небрежно отброшенная в сторону хлопчатобумажная рубашка была самого лучшего качества. При этом располагающем к вальяжности благополучии Нико сохранил подтянутую фигуру. Чувствовалось, что он привык к тяжелому физическому труду. Никакого нависающего живота или расползшейся талии. Он был весь подтянутый, мускулистый.
      У Нико были чудесные глаза, темные, с длинными ресницами. От одного его выразительного взгляда у Хлои внутри все переворачивалось.
      Хлоя чувствовала, что он смотрит на нее сейчас. Она сглотнула, чтобы смягчить пересохшее горло, и не без труда произнесла:
      – Извини, пожалуйста. Не могу больше выносить такую жару.
      Девушка отбросила полотенце и, напустив на себя невозмутимый вид, прошествовала вдоль по кромке бассейна к его глубокому концу.
      Нико тут же вскочил со своего места и последовал за ней. Он нырнул в воду первым. Прыжок был настолько четким, что на поверхности бассейна поднялась лишь легкая рябь.
      – Давай, присоединяйся ко мне! – позвал он Хлою, всплыв на поверхность. Его волосы намокли и облепили голову, ресницы склеились.
      – Нет уж, спасибо!
      Хлоя отодвинулась от края бассейна, но недостаточно шустро. Рука Нико стремительно высунулась из воды и обвилась вокруг ее лодыжки.
      – Ты же только что призналась, что на солнце тебе слишком жарко. Откуда вдруг такое отвращение? Что может быть страшного в том, что два человека одновременно купаются в таком большом бассейне? По крайней мере, до тех пор, пока за ними наблюдают целых три внимательных дуэньи. – Тут его завораживающий голос понизился почти до шепота. – Так чего же ты на самом деле боишься?
      – Боюсь, я не смогу противостоять искушению утопить тебя.
      Нико расхохотался.
      – Я, пожалуй, все-таки рискну, – произнес он и в этот же момент резко дернул ее за лодыжку. Для Хлои это было полной неожиданностью, так что она упала в воду практически прямо на него.
      Они пошли на дно вместе, их руки и ноги сплелись в запутанный клубок. Упругое мускулистое тело мужчины и мягкие женские формы столкнулись. Руки в поисках опоры скользили по таким сокровенным местам, которых не касались долгие годы. Шокированная таким непосредственным физическим контактом, Хлоя распахнула глаза и увидела, что Нико тоже смотрит на нее. В глубине его глаз горел такой огонь, что никакая толща воды не могла его загасить.
      Ее бывший муж снова медленно притянул Хлою к себе. Его движения были неторопливы и грациозны. Хлоя переместилась к нему ближе, словно ее влекло течение, слишком мощное, чтобы ему противостоять. Она мягко врезалась в Нико второй раз, и их тела прижались друг к другу. Хлоя чувствовала, как его нога проскальзывает меж ее ног. Его руки едва коснулись ее боков и спустились пониже спины, чтобы притянуть ее еще теснее. Нико прижимал Хлою к себе, совершенно не пытаясь скрыть того, как реагирует на нее его плоть.
      В груди Хлои пылал жар, сердце глухо стучало, ей не хватало дыхания. Она повела головой, указывая вверх, туда, где высоко над водой просвечивало голубое небо, и отстранилась от груди Нико. Он понимающе кивнул, на мгновение приложил свои губы к ее устам и резко оттолкнулся от дна.
      – Выходит, это ты пытался меня утопить? – выпалила Хлоя, когда смогла отдышаться настолько, чтобы начать говорить.
      – Нет, – невозмутимо заявил Нико, при этом его руки обвивали ее талию, их бедра соприкасались. – Я пытался спасти тебя.
      – Хлоя! Что случилось? Как ты? – до ужаса знакомый голос другого мужчины неожиданно проник в ее сознание. Она очнулась и увидела Бейрона, на милом лице которого читалось беспокойство. Ее жених бежал по краю бассейна туда, где рядом с вышкой для прыжков покачивались на воде, как поплавки, они с Нико. Хуже того, родители Бейрона с недоуменным и осуждающим видом наблюдали всю эту сцену.
      Лучше бы она утонула! Хлоя рывком освободилась от объятий Нико и ухватилась за руку Бейрона, чтобы он мог вытащить ее на бортик.
      – Все в порядке. Я просто… упала в бассейн и…
      – Наглоталась воды? – Бейрон улыбнулся и заправил прядь мокрых волос Хлое за ухо. – Слава богу, ты хоть не ударилась головой!
      – Что привело тебя сюда, Бейрон? – спросила Хлоя, поворачиваясь спиной к бассейну и Нико. – Я думала, мы не увидимся до вторника, когда договаривались встретиться в нашем новом доме.
      – Поэтому-то мы и заглянули, любимая. Я хотел у тебя отпроситься. Надеюсь, ты позволишь мне не ездить с тобой на встречу с ландшафтным дизайнером. Ты в любом случае намного лучше разбираешься в дизайне, нежели я. Со среды у нас будет мало свободного времени, и я подумал, что хорошо бы свозить моих родителей в Вистлер на пару деньков. Для них это единственный шанс посмотреть местность, где я живу, ведь они улетают домой прямо сразу после нашей свадьбы.
      – А… Да, конечно, покажи им все, что хочешь.
      Целых два дня ей не придется иметь дело с его надменной и беспардонной мамашей, лицо которой с каждой секундой становилось все недовольнее.
      – Нисколько! Поезжайте, желаю вам хорошо провести время, – ответила Хлоя, с ужасом наблюдая, как Нико выбрался из бассейна и теперь ее крестная представляла его родителям Бейрона.
      – Да, это первый муж Хлои, – разъясняла Филлис в тот момент, когда Хлоя и Бейрон присоединились к их компании. – Он живет в Италии, но время от времени приезжает в Ванкувер по делам. При этом, как мне сказали, Нико всегда останавливается здесь. Несмотря на то, что они с Хлоей разведены, он по-прежнему остается частью их семьи. Довольно необычное явление, согласитесь!
      – Да уж! – мрачно ответила миссис Прескотт. – Между прочим, бывшая жена Бейрона совершенно нежеланная гостья в моем доме. – Она обратила леденящий взор в сторону будущей невестки: – Здравствуй, Хлоя. Я так понимаю, нам следовало позвонить перед тем, как заглянуть к вам. Мы явно застали вас врасплох.
      – Вовсе нет, миссис Прескотт, – ответила Хлоя, прямо встречая ее взгляд. – Мы рады вам в любое время. Я уверена, моя мама вам это уже говорила.
      – Разумеется, – подтвердила Жаклин. – И кстати, почему бы вам не остаться поужинать с нами? Нико собирается запечь семгу на гриле, а вы пока осмотритесь здесь у нас.
      – Что?! Он будет готовить?! – Миссис Прескотт посмотрела на Нико с таким явным осуждением, словно ей сообщили, что он обвиняется в каком-нибудь тяжком преступлении. – Я надеюсь, Хлоя, ты не ожидаешь, что мой сын наденет кухонный передник, как только станет твоим супругом? Я всегда считала, что готовить еду – женское дело.
      Пока Хлоя пыталась придумать достойный ответ, Бейрон вклинился в разговор, стремясь сохранить мир любой ценой.
      – Времена изменились, мама, – заметил он. – Я полагаю, мы с Хлоей распределим домашние обязанности поровну. Не забывай, что после свадьбы она собирается продолжить работу в нашей адвокатской конторе.
      – Когда я вышла замуж, я тоже не забросила карьеру, но успевала делать по хозяйству все, что бы твой отец чувствовал себя комфортно, – высокомерно заявила Мирна Прескотт. – Именно по этой причине наш брак столь долговечен.
      Шарлотта, которая до этого момента слушала спокойно, не вмешиваясь в разговор, мягко возразила ей:
      – А я думаю, нужно нечто большее для того, чтобы семейная жизнь удалась, и неважно, кто при этом будет носить передник. Дедушка Хлои подавал мне кофе в постель каждое утро вплоть до дня своей смерти, и мы были очень счастливы вместе больше сорока пяти лет.
      – Это только доказывает, что нет хороших или плохих рецептов семейной жизни, – миролюбиво подытожила Жаклин и указала на стулья, расставленные во дворе. – Вы пока рассаживайтесь, а я пойду принесу что-нибудь подкрепиться. Хлоя, ты мне не поможешь?
      – Конечно. – Она кивнула Прескоттам. – Извините меня, пожалуйста. Я скоро вернусь.
      – Вот! – воскликнула Жаклин, когда они оказались на кухне вне пределов слышимости со двора. – Если ты не догадывалась раньше, что значит быть достойной женой Прескотта, теперь ты, полагаю, это знаешь!
      Хлоя совсем упала духом.
      – Вся эта предсвадебная неделя оборачивается сплошным кошмаром, и ему не видно конца! Сначала Нико, теперь мать Бейрона. Что будет дальше, просто страшно подумать!
      – Тебя ждет свадьба и долгая жизнь с Бейроном, – сказала Жаклин хмуро, вынув из холодильника поднос с закусками. Она сняла с него полиэтиленовую пленку и включила духовку. – И ты все еще настаиваешь на том, что с нетерпением ожидаешь этого? Или уже готова признать, что пересмотрела свои планы?
      – Мама, ты хоть понимаешь, что ты предлагаешь? Половина гостей со всех концов страны уже направляются сюда. В библиотеке скопилось столько всего, что можно открывать магазин подарков. Наконец, мы с Бейроном купили себе дом, заказали мебель, ковры и шторы. – Хлоя обреченно вздохнула, затем торопливо продолжила перечислять: – Сейчас, когда мы с тобой разговариваем, украшается пятиярусный свадебный торт. Больше сотни корнуэльских бройлеров уже распрощались с жизнью ради этого торжества.
      – И что с того? – Жаклин с треском задвинула противень в нагревшуюся духовку и начала выставлять на стол бокалы.
      – Проблема не только во мне, мама! – вскричала ее дочь.
      Жаклин оторвалась от своего занятия и пристально посмотрела на нее.
      – Все дело в Нико?
      Хлоя отвернулась к окну, не в силах выдержать взгляд матери. Там, снаружи, ее крестные родители занимали, чем могли, мать и отца Бейрона. Вне всякого сомнения, это было гиблое дело. Сам Бейрон стоял в стороне и непринужденно беседовал с Нико.
      Оба мужчины были высокие, почти под два метра ростом, но на этом сходство между ними заканчивалось. Бейрон в свои сорок лет отличался неброской утонченной красотой. Широкий умный лоб, ясные серо-голубые глаза и скромная приятная улыбка – все это говорило о спокойном характере и нравственной чистоте.
      Нико, напротив, привык брать быка за рога. Он переделывал жизнь в соответствии со своими честолюбивыми замыслами. Черноволосый, темноглазый, смуглокожий, крепко сложенный – бывший муж Хлои был необычайно соблазнителен. Он излучал какой-то первобытный животный магнетизм.
      Конечно, Бейрону недоставало обжигающей чувственности, бесшабашной веселости и озорства, которыми отличался Нико. Он не был настолько неотразимым, как ее бывший муж. Вот только любить Бейрона было не так опасно, как Нико!
      Еще не так давно Хлоя думала, что этого для нее вполне достаточно. В конце концов, необузданная страсть – удел бурной юности, она давно выросла и готова к более спокойным зрелым отношениям.
      – Да, мама, все дело в Нико, – сказала Хлоя. – Ты ведь на это и надеялась, когда приглашала его остановиться в твоем доме. Только я не попадусь на твою или его удочку, хватит с меня и одного раза. Нико – авантюрист, неисправимый оптимист. А я больше не хочу жить такой бурной жизнью.
      – Итак, все идет по плану? – уточнила Мирна Прескотт, потягивая вино, и обвела подозрительным взором компанию, собравшуюся вокруг большого стола во внутреннем дворе. К этому времени от семги, приготовленной Нико, почти ничего не осталось. Лишь немного рыбы лежало на большом плоском блюде. Там же, на сервировочном столике, стояла почти опустошенная салатница и блюдо с картофелем, который Нико сварил на пару и потушил в масле с орегано. – Все предсвадебные мероприятия проходят как намечено?
      – Конечно, а как же иначе? – недоуменно ответил жених, нежно пожимая руку Хлои.
      – Знаешь ли, Бейрон, в жизни бывает всякое. Между ответом «да» на предложение руки и сердца и следующим «да» перед алтарем может много чего случиться.
      – Это не наш случай, – поморщился жених. – На следующей неделе в это время мы с Хлоей будем уже на Багамах.
      – Ах, вот куда вы собрались! – фыркнула миссис Прескотт. – Поскольку сейчас лето, я надеялась, что вы проведете медовый месяц с нами на озере. Бейрон, ты ведь знаешь, как у нас красиво в это время года, насколько теплая вода. Ты же всегда любил там купаться. Что такого в этой Райской лагуне, чего нет у нас?
      – Провести медовый месяц на озере с тобой и папой? Ты шутишь?!
      – Ну, не совсем с нами. Там все-таки два коттеджа, так что большую часть времени вы были бы совершенно одни.
      – Новобрачные обычно предпочитают проводить наедине все время, Мирна, – заметил ее смиренный супруг.
      Миссис Прескотт отложила нож и вилку и посмотрела на него с пренебрежением.
      – Я могла бы согласиться, если бы это был первый в их жизни медовый месяц. А в их случае… Не понимаю, зачем тратить целое состояние на какое-то свадебное путешествие! Я считаю, в случае второго брака это дурной тон, все равно, что невеста в белом.
      – Мое платье цвета слоновой кости, – пробормотала Хлоя.
      – Каким ему и следует быть, учитывая твои обстоятельства, – торжествующе провозгласила будущая свекровь.
      Вплоть до этого момента Нико только тихо слушал и наблюдал. Однако при последнем замечании он не выдержал. Неуемная дама явно перебарщивала, открыто высказывая свои взгляды на то, что совершенно ее не касалось. Нико решил положить этому конец и несколько сменил тему:
      – В наше свадебное путешествие я показывал Хлое Венецию, но мы вообще ни разу не плавали по каналам. Ты помнишь, саrа?
      – Да, мы почти не видели их, – ответила бывшая жена, посылая ему убийственный взгляд. – В них цвела вода.
      – А что вы ожидали? – Мирна Прескотт в очередной раз пренебрежительно фыркнула. – Венеция всегда обладала довольно специфическим… амбре. Это такой избитый маршрут, что толпы туристов испортили практически все.
      – Я не считаю себя туристом, синьора, – спокойно сказал Нико, – но я итальянец, и хотя прожил всю свою жизнь в Вероне, бывал и в Венеции. Это очень красивый город, уверяю вас.
      – И это там вы научились так готовить семгу? – поинтересовалась миссис Прескотт, демонстративно отстранив от себя тарелку с едой, к которой едва притронулась.
      – Этому я научился у своей мамы. Большинство традиционных блюд веронской кухни готовится из даров моря.
      – На мой вкус, здесь слишком много чеснока. Я нахожу это чересчур неудобоваримым.
      – Надеюсь, десерт окажется вам больше по вкусу, – миролюбиво предположила Хлоя. – У нас сегодня тирамису.
      – Снова итальянская кухня?! О господи, моя дорогая, если ты так любишь эту страну, я не могу понять, почему ты хочешь выйти замуж за жителя Северной Америки. – Миссис Прескотт промокнула рот салфеткой. – Я не буду десерт, благодарю вас. Помимо всего прочего, я слежу за своим весом.
      Жаклин перехватила негодующий взгляд Нико, едва заметно кивнула ему и снова быстро отвела взгляд. Вслух же она сказала:
      – По-моему, обе страны обладают массой достоинств.
      – Она знает, о чем говорит, – подсуетилась крестная Хлои. Филлис всегда действовала из лучших побуждений, но умом Господь ее явно обделил. – Жаклин не раз гостила в Италии, когда Хлоя родила малыша.
      – Что?! У тебя есть сын?! – Шокированная, миссис Прескотт повернулась к будущей невестке, которая так и застыла от неожиданности. Кровь отхлынула от лица Хлои, во взгляде проявилась невыразимая мука.
      – Эээ… мама… – начал было Бейрон. – Это не то, что…
      Но властная дама заставила его замолчать, стукнув рукой по столу.
      – Ты, Хлоя, без сомнения, понимаешь, что Бейрон совершенно не желает иметь собственных детей и не испытывает никакого интереса к их воспитанию? Что уж говорить о чужом ребенке!
      Какая жалость, что она женщина, подумал Нико, едва владея собой.
      К чести Бейрона, он выглядел не менее взбешенным.
      – Немедленно оставь эту тему, мама! – произнес он непривычно стальным голосом.
      – Ни за что! Я не намерена держаться в стороне и спокойно смотреть, как ты вступаешь в очередной неудачный брак! Он же обречен на провал, Бейрон, причем заранее, а не после того как…
      Нико видел перед собой широко раскрытые страдающие глаза Хлои, и его сердце сжималось от боли. Бывшая жена взглядом молила его о помощи.
      – Не беспокойтесь, синьора! – решительно оборвал он беснующуюся даму. – Мой сын не создаст неудобств вашему.
      – Да ну? – прищурилась миссис Прескотт. – Ты хочешь сказать, мальчик живет с тобой, в Италии?
      – Можно сказать и так. Он похоронен на церковном кладбище невдалеке от моего дома в Вероне.
      На некоторое время воцарилась тишина. Наконец Жаклин предложила:
      – Мы могли бы выпить кофе в доме, если вы не возражаете. Мне кажется, на улице становится прохладно.
      И только тут в разговор наконец вмешался мистер Прескотт:
      – Спасибо за приглашение, но мне кажется, не стоит больше злоупотреблять вашим гостеприимством, миссис Мэтсон. Боюсь, мы и так слишком засиделись. Пошли, Мирна, оставь людей в покое. Дадим им провести вечер в приятной семейной обстановке, если это еще возможно после всего сказанного. Бейрон, мы можем вызвать такси, если ты хочешь остаться.
      – Нет, – ответил ему сын. – Я подвезу вас. Хлоя и так уже измучилась. Я думаю, ей достаточно впечатлений на сегодня.
      При этом он посмотрел на невесту с такой нежностью, что Нико испытал к сопернику искреннее сочувствие. Бейрон был хорошим человеком. И главное – он любил Хлою. Его нельзя было винить за то, что отношения между ним и его возлюбленной складывались не слишком удачно. Он заслуживал лучшего, чем быть оставленным в одиночестве у самого алтаря.

ГЛАВА ПЯТАЯ

       24 августа, понедельник
      Хлоя проснулась рано, перед восходом солнца. Она оделась в старенькие шорты и топ. Тихонько, чтобы не потревожить маму и бабушку, выскользнула через боковую калитку за гаражом и пошла по тропинке через лес. Хлоя направилась к небольшой открытой площадке на краю обрыва над морем, где часто гуляла ребенком. Ее любимым местом здесь была каменная скамейка. Она и сейчас стояла на прежнем месте, покрытая местами густым слоем мха и остатками прошлогодних опавших листьев.
      Хлоя смахнула листву и, обхватив себя руками, присела лицом к воде.
      По нижней ветке соседнего дерева сновала туда-сюда белка. Увидев Хлою, она замерла и принялась разглядывать ее блестящими любопытными глазенками. Из-за кустов на опушку высунулся кролик. Он щипал свежую придорожную травку и при этом смешно подергивал носом.
      Хлоя размышляла о том, будет ли их с Бейроном жизнь исполнена покоя и радости? Сможет ли она разобраться со своими сомнениями, найти дорогу из лабиринта воспоминаний, в котором заблудилась, обратно к своему избраннику?
      Внезапно белка издала громкий тревожный крик и взлетела вверх по стволу дерева, предупреждая Хлою о том, что кто-то приближается сюда. Кролик на мгновение застыл на месте, прислушиваясь, и тоже запрыгал прочь в спасительные кусты на опушке. Минуту спустя на скамейку рядом с ней опустился Нико.
      Хлоя не особенно удивилась, увидев его. Они с Нико всегда чувствовали между собой неразрывную связь. Да и как могло быть иначе, если когда-то они могли угадывать каждую мысль, предвосхищать любые желания друг друга!
      Ее бывший муж молчал, она тоже. Они просто сидели бок о бок и любовались видом на выгнутый дугой залив. За ним к югу от канадской границы, в американском штате Вашингтон, величественно возвышался снежный пик горы Маунт-Бейкер.
      – Как ты узнал, где меня искать?
      – Рано утром я прогуливался по саду и увидел, как ты уходишь. Я бы последовал за тобой сразу, но ты выглядела очень задумчивой, и я подумал, что тебе нужно некоторое время побыть в одиночестве.
      – Ты правильно понял.
      – И как, одиночество тебе помогло?
      Хлоя пожала плечами:
      – Не очень.
      – Ты вспоминала вчерашний ужин? – В глубине горла Нико родилось яростное рычание. – Матери жениха следовало бы держать рот на замке!
      – Дело вовсе не в ней. Дело во мне. – Хлоя тяжело вздохнула. – Я должна научиться жить по-новому. Мне придется стереть из памяти все свое прошлое и сосредоточиться на будущем. Я понимаю все умом, – постучала она себя по лбу, – но не могу принять это сердцем, – и Хлоя приложила руку к груди.
      – Тебе будет нелегко забыть такую большую часть своей жизни.
      – Тем не менее, ты сумел это сделать.
      – Ты так считаешь? – Хлоя скорее почувствовала, чем увидела, что Нико все-таки перевел взгляд на нее. – Ты сильно заблуждаешься. Я всего лишь примирился с тем, чего никак не могу изменить.
      – И как тебе это удалось?
      – Я стал вспоминать лучшие времена, – сказал ее бывший муж, – и с удивлением обнаружил, как много приятных моментов было в моей жизни.
      Хлоя повернулась и посмотрела на него так, словно она могла почерпнуть у него силы. Это было ошибкой. Взгляд Нико пересекся с ее, и она больше уже не могла отвести глаза. Этот взгляд проникал в самую душу, и Хлоя против воли стала клониться к бывшему супругу, пока не приблизилась настолько, что его легкое дыхание коснулось ее лица.
      – И еще я отказываюсь признавать свое поражение, пока не выиграю, – прошептал Нико за долю секунды до того, как его губы устремились к устам Хлои, нежно убеждая ее.
      Когда он, наконец, оторвался от ее губ, Хлоя ощутила в своем сердце ужасную пустоту. Внутри у нее словно рухнули невидимые заслоны, и вся ее столь долго сдерживаемая боль прорвалась наружу. Хлоя залилась слезами.
      – Почему ты плачешь? – осторожно спросил ее Нико.
      – Ты знаешь почему, – ответила она хриплым от слез голосом.
      – Ты вспоминаешь Лучано?
      – А ты нет?
      – Постоянно, – печально сказал он. – Но не так, как ты. Для меня воспоминания о нашем сыне как будто озарены сиянием, Хлоя. Я ощущаю присутствие Лучано в прохладном свежем воздухе утра, в распускающихся цветах весной, в созревании гроздьев винограда ранней осенью. Все, что трогает меня своей чистотой и непорочностью, напоминает мне о великом даре, которым мы были некогда осчастливлены. И я свято верю, что в один прекрасный день я снова обрету моего дорогого сына.
      – Хотела бы я иметь такую веру, – горько произнесла Хлоя, вытирая слезы.
      – Я бы тоже хотел, чтобы так было. Я был бы рад видеть, что твои раны зажили. – Тут голос ее бывшего мужа внезапно сделался резким. – Возможно, тогда ты не будешь очертя голову бросаться под венец, не имея сердечной склонности к своему избраннику, не станешь вступать в брак с человеком, который не сможет сделать тебя счастливой.
      Хлоя отодвинулась и неприязненно воззрилась на Нико.
      – Какое ты имеешь право так говорить? – вскричала она. – Ты ведь даже не знаешь Бейрона!
      – Зато я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, как мало ты можешь принести в этот союз. Я не вижу в тебе мучительной жажды обладания своим возлюбленным. В тебе нет возбуждения, которое заставило бы тебя держаться за него любой ценой. Ты больше похожа на заключенную, которой некуда деваться.
      – В тебе говорит уязвленное мужское самолюбие. Ты просто не можешь привыкнуть к мысли, что я нашла себе кого-то другого.
      – Вовсе нет! Что действительно для меня невыносимо – так это наблюдать, как ты обманываешь саму себя. Ты раньше была такой честной, Хлоя. С каких пор ты вдруг решила, что лучше синица в руках, чем журавль в небе?
      – Я никогда не лгала Бейрону, и он мне тоже. Мы подошли к браку как взрослые люди и хотим от жизни одного и того же.
      – И чего именно?
      – Для начала, ни один из нас не хочет детей.
      – Что, если это все-таки произойдет?
      – Нет, этого не случится. Бейрон принял меры, чтобы быть уверенным.
      – А-а-а, – протянул Нико с издевательской усмешкой, – так он согласился на маленькое хирургическое вмешательство! Чик-чик, и никаких детишек, да?
      – Не будь таким вульгарным! – резко оборвала его Хлоя. – Количество производимых сперматозоидов – не главное качество, которым я руководствуюсь при выборе мужчины.
      – Скажи честно, Бейрон сделал операцию ради тебя?
      – Нет. Он принял это решение еще до того, как мы встретились. Бейрон никогда не хотел иметь детей.
      – Хочет он того или нет, – заявил Нико крайне ожесточенно, – только с тобой Бейрону так или иначе придется выполнять отцовские функции. Ведь именно этого ты и ждешь от него, не правда ли, Хлоя? Тебе нужен кто-то, чтобы во всем полагаться на него. Ты ищешь того, кто будет заботиться о тебе и защищать от невзгод. А понимает ли Бейрон, что между вами никогда не возникнет настоящей страсти? Или ты так хорошо научилась имитировать ее, что твой жених пока еще не разгадал, что ты просто делаешь вид?
      – Не волнуйся за нас. Нам с Бейроном будет очень хорошо в одной постели!
      – Будет?! – Нико так и подскочил на месте и изумленно воззрился на Хлою. В его глазах заплясали зловещие искорки. – Ты хочешь сказать, что до сих пор не знаешь этого наверняка?!
      Хлоя пренебрежительно фыркнула, но краска, залившая ее лицо, выдала ее с головой.
      – Ты еще ни разу не занималась любовью с Бейроном, да, Хлоя? – спросил он. – Неужели ему приходится довольствоваться целомудренными поцелуями? Очнись, Хлоя! Я могу не знать твоего жениха, зато я знаю, чего именно мужчина ожидает от своей жены. Как ты думаешь, долго ли он будет мириться с супругой, которая просто делает вид, что любит его?
      – Бог ты мой! – усмехнулась Хлоя. – Я и не представляла, что ты такой эксперт!
      – Я на собственном опыте понял, что главное – это любовь. Когда она есть, все остальное можно так или иначе наладить. – Нико схватил руки Хлои в свои, наклонил голову и прижал губы сначала к одной ее ладони, затем к другой. – Любовь никуда не исчезает только из-за того, что тебе хочется, чтобы она умерла. Если это настоящее чувство, оно выдерживает испытание временем.
      – Прекрати! – простонала Хлоя, делая слабое усилие вырваться.
      Однако Нико не отпустил ее.
      – На всем белом свете не найти было чувства сильнее нашей любви, Хлоя, – прошептал он. – Именно поэтому наши отношения казались просто волшебными.
      – Но чудо продлилось недолго, Нико, – грустно прошептала Хлоя. – Смерть нашего сына погубила все чувства, которые мы питали друг к другу.
      – Разве? Тогда почему я испытываю такое непреодолимое желание вновь держать тебя в своих объятиях? Отчего стремлюсь целовать тебя и видеть, как загорается огонь страсти в твоих прекрасных глазах? Ощущать в своих объятиях твое горячее тело? Перестань сопротивляться своему чувству. – Голос Нико словно обволакивал Хлою. – Разреши себе любить.
      Подавляя в себе внутреннюю дрожь, Хлоя прошептала:
      – Я не могу, Нико. Я боюсь.
      – Не бойся. Поверь самой себе. Поверь мне.
      «Поверь мне, – говорил ей Бейрон. – Знай, что я никогда не сделаю тебе больно».
      – Я не могу, – всхлипнула она, до боли сильно желая его.
      Он отпустил Хлою так внезапно, что она чуть не упала со скамейки.
      – Ты не хочешь быть счастливой? Так ты наказываешь себя за смерть Лучано?
      – Это не я настояла оставить нашего сына с няней той ночью. Если кто и заслуживает наказания, то это ты!
      – Ну конечно, как же иначе, – с сарказмом согласился ее бывший муж и хлопнул себя по лбу ладонью. – Нико, как это ты не предположил, что именно в этот вечер на нас обрушится несчастье? Почему ты всего лишь человек, а не Бог?
      – Если бы ты не был настолько одержим своей идеей пойти в ресторан, если бы разрешил мне остаться дома с сыном, как я хотела…
      – Ты не смогла бы ничего сделать. Ты слышишь меня, Хлоя? Ничего! – Нико был в бешенстве.
      – Ты не можешь знать наверняка! – резко возразила она. – Если бы я была там, я могла бы заметить, в какой момент Лучано перестал дышать, и помогла бы ему. Но нет, ты должен был сделать по-своему! Ты так жаждал порисоваться, пригласив меня в ресторан, который был нам не по карману, и потратить деньги, которых у нас не было, и зачем? Кого ты хотел поразить, когда наш сын лежал при смерти?!
      – Тебя! – взревел Нико, его глаза метали молнии, челюсть воинственно выдвинулась вперед. – Тебя! Но ты была слишком погружена в мысли о нашем ребенке, чтобы это понять. Иногда я даже думаю, что Господь совершил благодеяние, забрав у нас малыша. Если бы Лучано был жив, ты бы избаловала его своей излишней нежностью. Он бы превратился в маменькиного сынка, вечно держащегося за твою юбку!
      Они бросали друг в друга страшные слова, которые ранили и разрушали все их чувства. Наконец Хлоя и Нико осознали, что творят. Потрясенные, они замолчали, тяжело дыша.
      Наконец Нико тихо произнес:
      – Ты помнишь, когда мы в последний раз сидели бок о бок на каменной скамье? Кстати, это тоже было в августе.
      – Да, в Вероне, в римском амфитеатре. Ты пригласил меня послушать оперу. Мы забыли принести с собой подушки, сидеть на которых было бы значительно удобнее.
      – Но мы были слишком поглощены музыкой и друг другом.
      – В то утро я обнаружила, что беременна.
      – И ты сказала мне об этом как раз, когда начался третий акт. В итоге мы пропустил конец оперы. Ты была единственной, кого я мог видеть и о ком думать.
      – Не совсем, – поправила его Хлоя. – Ты встал и объявил на весь театр, что мы ждем малыша. Ты наделал столько шума, что народ вокруг нас начал жаловаться. Они упрашивали тебя сесть на свое место и угомониться или отвести меня домой. Однако ты сказал, что я заслуживаю лучшего, нежели провести ночь в такой бедной тесной квартирке.
      – Да, так оно и было, – сказал Нико с тенью улыбки на губах. – Вместо этого мы поехали за город, к реке. Там было так чудесно! Ты сидела позади меня, твои руки обвивались вокруг моей талии, и всем телом ты крепко прижималась ко мне.
      – А еще всю дорогу ты громко пел. Просто чудо, что нас не арестовали за нарушение общественного порядка!
      – Я пел серенаду своей беременной жене. Полицейские поняли бы меня. – Нико ощутил такую острую ностальгию по тем временам, что у него даже голос сел. – Какая волшебная ночь была у нас тогда на берегах Адидже! Только ты и я, трава и деревья… Ты помнишь это, Хлоя?
      Помнила ли она? Хлоя как будто наяву ощутила свежий пряный аромат того лета и мускусный запах любви. Закрыв глаза, она видела тусклое мерцание лунного света на обнаженных телах, слышала пылкий шепот любимого и ее собственные вздохи в ответ. Однако Нико незачем было знать об этих воспоминаниях, и Хлоя солгала ему.
      – Смутно. Насколько я припоминаю, мы проспали до восхода солнца.
      – Мы занимались любовью всю ночь напролет. Мы отмечали твою беременность таким же образом, каким обрели ее, со страстью и нежностью. Мы лежали обнаженные в объятиях друг друга под звездным небом. Ты не могла забыть это.
      О нет, Хлоя ничего не забыла!
      – Я еще положил голову тебе на живот и шепотом разговаривал с нашим малышом.
      Столько времени прошло с тех пор, как она последний раз держала своего малыша на руках и ощущала его дыхание, легкое, как дуновение летнего ветерка! Как давно Лучано тянулся к ее груди и неуклюже цеплялся за нее своими крошечными пальчиками… Сколько бы времени ни прошло, Хлоя никогда не смирится с этим беспощадным ударом судьбы. Смерть сына задела ее слишком глубоко. До сих пор Хлоя иногда чувствовала боль в груди, как будто у нее все еще могло появиться молоко. До сих пор она плакала по ночам.
      – А теперь ты выходишь замуж за другого! – глухо произнес Нико.
      – А в твоей жизни есть какая-нибудь женщина?
      – В настоящий момент? – Он отрицательно покачал головой. – Нет.
      – Но были другие, после меня?
      – А что, ты ожидала, что я уйду в монастырь после развода?
      – Конечно, нет.
      – И все же ты не одобряешь мое поведение?
      – Я не имею права одобрять или не одобрять, – бесстрастно ответила Хлоя. – Ты разведен и волен общаться, с кем тебе нравится.
      На самом же деле, неожиданно для нее самой, она ощутила острую боль от подобной мысли. Почему-то после развода всякий раз, когда Хлоя думала о Нико, она представляла его одиноким. Однако стоило только опять увидеть своего бывшего мужа, как она осознала наивность такого предположения. Нико был красивым мужчиной, преуспевающим, уверенным в себе и опытным. Если уж Хлоя находила его неотразимым, когда он не имел ни гроша за душой, то что уж говорить о теперешнем Нико!
      – Ты собираешься жениться еще раз?
      – Конечно, когда найду подходящую женщину, которая будет готова сказать мне «да». – Он пожал плечами. – Мне, в конце концов, только тридцать четыре. Одиночество – это не для меня!
      – А как поживают твои родные? – спросила Хлоя, поспешно перескакивая на другую тему. – Твои сестры, как они?
      – У них все хорошо. У Кармины и Роджеро в прошлом году родился еще один ребенок, наконец-то девочка. Так что в их семье теперь четверо детей. Оно и к лучшему, а то Роджеро очень сильно переживал. У Эбри и Чиаро три дочери.
      – А как там Белва? Она же была беременна, когда я уезжала из Вероны.
      – У нее родился сын, Сабатино, ему сейчас четыре. И с тех пор у нее появилось еще двое мальчиков: Аугусто, которому на данный момент уже два, и Винченцо, ему только что исполнился годик.
      – А Делия? У нее есть дети?
      – Трое. Две дочери: Бланш, которой будет четыре в декабре, и полуторогодовалая Мелинда. А младший у нее – мальчик, Рикардо, ему только два месяца.
      – Как это здорово! – воскликнула Хлоя, с трудом преодолевая горькое чувство зависти. Надо же, столько детей, и все они живы…
      Безусловно, она вовсе не хотела, чтобы подобная трагедия произошла с кем-то из них. Менее всего Хлоя желала этого семье, которая приняла ее с таким теплом. Более того, скорбь родных Нико по поводу смерти Лучано была практически соизмерима с ее собственной.
      – Si, – усмехнулся Нико, – только знаешь, какой поднимается шум, когда все они собираются вместе!
      – Из тебя получился заботливый дядя, раз ты помнишь, сколько лет каждому племяннику и когда у кого день рождения.
      – Я люблю их, – просто объяснил он. – Они же моя семья.
      – Думаю, у твоей мамы прибавляется хлопот, когда они все собираются на воскресный ужин.
      Тень пробежала по лицу Нико.
      – Моя мама умерла в прошлом году.
      – О, Нико, прости меня! Я не знала, – смутилась Хлоя. – Я часто вспоминаю о ней с большой теплотой. Твоя мама всегда чудесно относилась ко мне.
      Он прокашлялся.
      – Я не знаю, насколько ты хотела бы услышать это… Но перед смертью она сказала мне, чтобы ты не беспокоилась, теперь она присмотрит за Лучано, и он больше не будет одинок там.
      Слезы потоком хлынули из глаз Хлои.
      – Как это похоже на твою маму – думать о других в такой момент!
      – Она любила тебя, саrа. Как и все мы.
      – Я тоже любила вас всех.
      И могла бы снова любить тебя, если бы только дала себе волю. Эта непрошеная мысль родилась в мозгу Хлои совершенно неожиданно и сильно потрясла ее.
      – Скажи мне честно, ты счастлива? – спросил Нико спокойным тоном, но ей показалось, что этот вопрос обрушился на нее, как снежная лавина.
      – А ты как думаешь? – поинтересовалась она, глядя куда-то в сторону.
      – Я вижу перед собой самую грустную невесту из всех, кого встречал. Похоже, что у тебя пусто на душе. Ты чувствуешь себя загнанной в угол и не видишь выхода.
      – Допустим, ты прав, Нико, – сказала она, теребя кольцо с бриллиантом на своем безымянном пальце. – Ну, и как же теперь быть? Что ты предлагаешь мне делать?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

       25 августа, вторник
      Жаклин позвонила Нико, когда он возвращался в свой офис после затянувшегося делового обеда.
      – Я знаю, у тебя сегодня много дел, и мне не хотелось бы тебя затруднять…
      – Но у вас возникла проблема, и нужна моя помощь, – закончил за нее бывший зять. – Что случилось, Жаклин? Только не говорите мне, что Хлоя сбежала с Бейроном!
      – Нет, слава богу, не это! Он все еще в Вистлере со своими родителями. Все дело в том, что сегодня днем я собиралась отвезти мою машину в автосервис, а Хлоя хотела заглянуть к себе в офис и потом встретиться с ландшафтным дизайнером в ее новом доме. Я уговорила ее поехать вместе, якобы затем, чтобы не гонять оба автомобиля через весь город.
      – Но на самом деле, как я понимаю, причина была не в этом?
      – Все верно, Нико. Меня смущает, что в последнее время Хлоя с головой погрузилась в предсвадебные приготовления. Она так занята всякими покупками, материальной стороной дела, что просто потеряла чувство меры. И боюсь, в этом есть моя вина. Хлоя никогда не хотела грандиозной свадьбы, а я организовала торжество с размахом.
      – Вы хотите, чтобы я все-таки отговорил ее от этой свадьбы? Поэтому и звоните?
      – Нет-нет, я звоню тебе не поэтому. Проблема в том, что моя машина все еще находится в автосервисе и не будет готова примерно до полшестого – там что-то случилось с кондиционером, он не работает. И Хлоя оказалась в затруднительном положении. Она сейчас находится в ее новом доме и ждет, что я заберу ее оттуда где-то около четырех. Я не могу позвонить ей, потому что она случайно оставила свой мобильный телефон у меня в машине, а на новом месте связь еще не подключили.
      – То есть, Жаклин, вы хотите, чтобы я заехал за Хлоей и привез ее домой, так?
      – Да, Нико, если бы ты смог это сделать, было бы просто замечательно! Через десять минут я записана к парикмахеру, и еще у меня список других важных дел длиной с километр, а время ускользает с такой страшной скоростью! Хорошо, что в автосервисе мне на время предоставили бесплатную машину. Теперь я могла бы успеть переделать большинство из намеченного, если бы мне не пришлось ехать за дочерью.
      – Будет сделано! – Нико выудил ручку из внутреннего кармана. – Какой адрес?
 
      Проложив себе путь сквозь толпу в вестибюле, Нико поднялся на лифте на пятнадцатый этаж и уверенно зашагал по коридору к тяжелой стеклянной двери с логотипом «NМ-Internazionale». Даже теперь, спустя два года после основания фирмы, вид этой таблички все еще приводил Нико в священный трепет. Успех и деньги никогда не падали на него с неба.
      Донна Мелино, его постоянный ванкуверский агент по морским грузоперевозкам, ожидала своего шефа прямо у входа, в приемной.
      – Нико, у нас большие проблемы! – встретила она его, но это и так уже было понятно по выражению ее лица. Обычно невозмутимая, Донна была чем-то сильно взволнована.
      – Пойдем в офис! – резко скомандовал он по-итальянски, заметив, что секретарь в приемной и ее ассистент уже навострили уши и широко раскрыли глаза от любопытства. – Что бы это ни было, нет необходимости оповещать об этом весь мир!
      – Извини, пожалуйста, – сказала Донна, как только дверь за ними захлопнулась и они с Нико остались наедине. – Я не смогла сдержаться. Боюсь, я немного запаниковала.
      – А то без твоих слов я бы ни за что об этом не догадался! – Он наполнил стакан ледяной водой из графина и вручил его девушке. – Ну, и что у нас случилось? Очередная путаница на причале? Или какой-нибудь груз прибывает не вовремя?
      – Хуже. – Донна прижала холодный бок стакана к своей горящей щеке и прикрыла глаза. – То судно-контейнеровоз, которое ты покупаешь…
      – Что с ним?
      – Сделка сорвалась. Я только что узнала об этом от Боба Холмса, агента-продавца. Они ни при каких условиях не могут продать нам этот корабль!
      – Проклятье, что ты хочешь этим сказать?! Как это «не могут»?! Да они обязаны, черт возьми! Они подписали контракт!
      Донна вымученно посмотрела на шефа.
      – Попытайся объяснить это мистеру Холмсу, Нико. Он скоро будет здесь.
      Нико мерил шагами комнату, стараясь сдержать свой гнев. Дело в том, что корни этой ситуации лежали намного глубже конкретной сорвавшейся сделки. Да, Нико рисковал потерять деньги – довольно большую сумму. Однако, что гораздо более важно, этот случай мог испортить его репутацию, которую он зарабатывал долгим неустанным трудом.
      Такая перспектива пробудила в Нико забытые качества уличного подростка, который любыми способами должен был бороться за свою честь. Этот мужчина выглядел как глава крупной корпорации, человек выдержанный и благоразумный, никогда не маравший своих рук. Однако в глубине души Нико все еще оставался мальчишкой, каким он был когда-то, и хорошо помнил, каково быть обманутым.
      Ему было пятнадцать лет, когда это случилось с ним в первый раз. Нико зарабатывал доставкой бакалейных товаров и выполнял разнообразные поручения соседских лавочников. В течение долгих месяцев он откладывал деньги для того, чтобы купить фотоаппарат. Нико задумал фотографировать туристов и продавать им моментальные снимки их времяпрепровождения в Вероне. Даже в то время он уже имел задатки предпринимателя.
      Две недели юноша наслаждался успехом, превзошедшим его самые смелые ожидания. А затем какой-то парень стащил его фотокамеру. Нико погнался за ним и поймал вора. Тому было лет семнадцать, он превышал Нико и ростом, и весом, но это не остановило нашего героя.
      Схватка была недолгой, но ожесточенной. Нико вернул свое драгоценное имущество и оставил своего врага лежащим в крови в грязной канаве. К несчастью, наш герой не знал, что его противник входил в шайку из четверых ребят, которые промышляли разными мелкими преступлениями. Остальные трое нашли Нико в тот же вечер, и на этот раз драка продолжалась дольше и была более страшной. Он пришел домой с почерневшим глазом, кровоточащим носом и треснувшим ребром. Однако Нико не дал обидчикам спуску. Двоим он разбил губы, кое-кто недосчитался зубов, не говоря уже о многочисленных синяках и царапинах! Но главное, после этого пошла молва: «Не связывайтесь с Нико Моретти!»
      Теперь подобный урок должен получить агент Холмс.
      – Когда он приедет, Донна, позаботься, чтобы нас не беспокоили, – распорядился Нико. – И вообще, почему бы тебе и всем остальным служащим не уйти с работы пораньше хоть разок? Сходите в Стэнли-парк, насладитесь летним солнышком!
      – Нико, ты ведь уже не подросток, который улаживает свои проблемы кулаками где-нибудь на закоулках Вероны. Сделай мистеру Холмсу подобающее внушение, и пусть идет с миром, – попросила Донна своего шефа.
      – Ты совершенно права, – согласился Нико. – Не беспокойся, синьор Холмс выйдет отсюда без посторонней помощи. Я давно уже изменился и научился кое-чему. Ему просто придется изрядно попотеть, объясняя свое поведение. После этого в будущем он вряд ли захочет повторить со мной такой фокус.
      После полудня стало пасмурно. Зловещие темные тучи довольно быстро собирались с запада и громоздились в кучи над вершинами Берегового хребта. Летняя гроза, подумала Хлоя. Она стояла на пороге и оценивающе разглядывала небольшой закрытый садик на задворках своего нового дома. Ландшафтный дизайнер предлагал ей разные планы его оформления. Можно было особенным образом расположить посадки по всей окружности каменной площадки патио. Возникла также идея устроить миниатюрный водопад, тонкой струйкой стекающий по задней стене в поднятый над уровнем земли искусственный пруд.
      Вот бедняга этот дизайнер! Он был несколько раздражен отсутствием энтузиазма у заказчицы в отношении его проекта. Но не могла же Хлоя объяснить ему, что с некоторых пор ее больше ничего не интересовало.
      Первые тяжелые капли дождя, предвестники скорого ливня, оставляли темные пятна размером с десятицентовые монетки на светлых камнях патио. Над далекими горами сверкнула молния.
      Возвратившись обратно в дом, Хлоя ополоснула свой стакан из-под воды в кухонной раковине и снова взглянула на часы. Почти четверть шестого. Ее мама опаздывала больше чем на час. Наверное, она попала в пробку, сейчас все поспешат укрыться от грозы и поедут домой. Вот только почему мама не позвонила? Это было совсем непохоже на нее.
      В беспокойстве Хлоя бродила из комнаты в комнату, то поправляя подушку, то выравнивая картину на стене.
      Без четверти шесть, а от мамы до сих пор никаких вестей. Что могло настолько задержать ее?
      Разгладив последнюю складочку на полотенцах в гостевой ванной комнате и не зная, чем бы еще занять себя в ожидании приезда матери, Хлоя вернулась на второй этаж, в гостиную, где она оставила свою сумочку. Жаклин ненавидела разговаривать по телефону, когда водила машину. Она утверждала, что это отвлекает ее внимание от дороги. Однако гроза была уже прямо над домом, преждевременно сгустилась вечерняя тьма, и Хлоя разволновалась не на шутку.
      Из окна за пределами внутреннего дворика была видна улица. Автомобили ехали мимо, их фары отбрасывали впереди них яркий свет в виде расплывающихся радуг, вода фонтаном разлеталась из-под колес. Хочется ей того или нет, но Жаклин придется ответить на звонок дочери.
      Хлоя все еще копалась в своей сумочке в поисках телефона, когда в дверь наконец позвонили.
      – Слава тебе господи! – пробормотала она и сбежала вниз, чтобы впустить маму.
      Однако на пороге Хлоя обнаружила Нико. Его выражение лица было столь же мрачным, как непогода на улице. Капли дождя струйками стекали с его волос на безнадежно промокший светло-серый пиджак.
      – Дьявол! – прорычал Нико, бесцеремонно проталкиваясь мимо бывшей жены. – Как вы только живете в таком климате?!
      – Я тоже рада тебя видеть, – ответила она. Все внутри нее перевернулось при виде бывшего мужа, Хлоя ощутила слабость и головокружение. – Позволю себе напомнить, никто не просил тебя заезжать сюда. Так что не утруждайся, Нико, не снимай свой пиджак.
      Не обращая на внимания на Хлою, ее бывший супруг повесил мокрую одежду на медную вешалку и с мрачным недовольством осмотрел свои туфли.
      – Оставь свои милые приветствия для кого-нибудь еще. Я не собираюсь устраиваться у тебя. Я здесь только потому, что меня послала Жаклин.
      – А почему она не приехала сама? С ней что-то случилось?!
      – Всего лишь небольшая неприятность, чего не могу сказать о своих туфлях. Они никогда больше не будут такими красивыми, какими были раньше. Напомни мне захватить с собой рыбацкие резиновые бахилы до ушей, когда я в следующий раз соберусь в Ванкувер.
      – Держись подальше от Ванкувера, и тебе не придется заботиться о своих туфлях, – мрачно посоветовала Хлоя и преградила ему путь, поскольку Нико направился к лестнице наверх. – А что ты называешь «небольшой неприятностью»?
      – У Жаклин проблемы с машиной, вот она и задержалась. Я предполагал появиться здесь намного раньше, но в связи с некоторыми обстоятельствами мне пришлось задержаться на работе. Извини, что заставил тебя ждать.
      – Маме стоило позвонить и объяснить мне все. Я вызвала бы такси.
      – Хотел бы я, чтобы это было возможно. У меня есть дела поважнее, чем подвозить такую неблагодарную пассажирку и тащиться ради этого лишних пятьдесят километров. Если бы ты сегодня хоть раз попыталась воспользоваться своим телефоном, то поняла бы, почему Жаклин не сумела позвонить. У тебя просто нет его с собой. Она нашла твой мобильный в своей машине, но было уже слишком поздно. Так что вместо того чтобы придираться к каждому моему слову, ты лучше бы проявила себя как любезная хозяйка и предложила мне полотенце просушить волосы. Твоя мама была бы шокирована, если бы видела, как ты обращаешься со своим гостем и спасителем.
      Тоже нашелся спаситель!
      – Пойду поищу для тебя полотенце, – буркнула Хлоя далеко не самым любезным тоном, поскольку, как известно, нападение – это лучшая защита. – А ты стой и жди здесь, – велела она и направилась на второй этаж.
      Однако Нико снова проигнорировал ее слова. Она обнаружила это, когда взяла полотенце и обернулась, собираясь выйти из туалетной комнаты. Ее бывший супруг стоял на пороге, перегораживая собой весь дверной проем.
      – Очень элегантно, – похвалил Нико, окидывая оценивающим взглядом темно-бордовые стены, черные унитаз и раковину, золотые краны и вешалку для полотенец. Однако его насмешливый тон выдавал, что он находил такой стиль интерьера скорее смешным, чем элегантным.
      – Во всяком случае, нам с Бейроном очень нравится.
      – Да ты что?! Ты это серьезно?
      Хлоя швырнула в него полотенцем. Кипя от гнева, она наблюдала, как ее бывший муж с наслаждением вытер свои густые волосы, а затем руками придал им некое подобие прически. Да уж, чем скорее они окажутся в дороге, тем в большей безопасности она будет себя чувствовать.
      Нико незамедлительно развеял ее надежды.
      – Grasie, – сказал он, возвращая ей полотенце, и остался стоять на том же месте, выжидательно глядя на бывшую супругу.
      – Что теперь? – раздраженно поинтересовалась Хлоя. Она ощущала себя так, будто у нее на шее затягивается петля.
      – Разве ты не предложишь мне осмотреть свой дом, который, по твоему утверждению, так тебе нравится? Не проведешь для меня увлекательную экскурсию?
      – Разумеется, нет, – ответила Хлоя. – Отвези меня домой, сейчас же!
      – Не раньше, чем закончится этот проклятый дождь. Я припарковал машину в двух кварталах отсюда, и ты насквозь промокнешь, пока добежишь до нее.
      – Ну и что? Не растаю!
      – А вот я могу, особенно если ты не перестанешь метать в меня молнии своими прекрасными голубыми глазами.
      – Прекрати, Нико, – попросила Хлоя дрожащим голосом. – Мы же не собираемся к этому возвращаться.
      – К чему? Все, что я предлагаю, – это чтобы ты показала мне свой новый дом, пока мы ждем, когда закончится дождь. А ты что имела в виду?
      – Ничего такого, – мрачно ответила Хлоя. – Если ты так хочешь, я проведу для тебя эту экскурсию. Следуй за мной.
      И Нико пошел за ней, ступая ближе, чем стоило бы. До Хлои отчетливо доносился исходивший от него приятный запах влажных волос с еле заметным оттенком какого-то шампуня. Сюда же примешивались аромат его лосьона после бритья и свежесть летнего дождя. Они дразнили обоняние и манили к себе. Единственной возможностью сопротивляться чарующим ароматам было держаться хотя бы в трех шагах впереди Нико, и Хлоя просто ураганом протащила его через разные комнаты и этажи.
      – Вот, – сказала ему она, остановившись на кухне пять минут спустя, – это все, что можно было показать. Удовлетворен?
      – А мне и незачем, – ответил Нико, и бывшая жена замерла под его горячим пристальным взглядом. – Я же не тот, кому придется здесь жить. Но если бы я стоял перед таким выбором, скажу тебе прямо, Хлоя, я лучше бы стал жить в шалаше, нежели запер себя в этом напыщенном сооружении. Здесь слишком много лестниц, чересчур маленькие комнатушки и какая-то гнетущая атмосфера.
      – Учитывая, в каких условиях рос ты сам, странно, что ты так придираешься ко всему, – обидевшись, бросила Хлоя. – Насколько я помню, ты и твои сестры жили прямо над булочной, в четырех комнатках, и все они были крошечные. Ты показывал мне, где ты спал, когда был маленьким – в нише у дверей кухни.
      – Мы жили так потому, что мои родители были бедными. После смерти отца это было лучшее, что могла позволить наша мама. Зато окна квартиры с одной стороны выходили на оживленную яркую улицу, а с другой стороны – на реку Адидже. И под этой крышей всегда царила такая атмосфера любви и веселья, что нам не нужна была роскошь.
      – Мы с Бейроном целыми днями пропадаем на работе. Здесь мы будем проводить только вечера и выходные, и то не всегда. Нам не нужен дом, который требует слишком большого ухода. Поэтому здесь не будет ни растений, ни собаки.
      – Оно и к лучшему. – Нико пренебрежительным взглядом смерил расстояние между кухонной столешницей и небольшим обеденным столиком. Здесь было не больше метра. – Даже маленькая собачка вряд ли здесь развернулась бы.
      – Дом рассчитан на взрослых людей. Он не рассчитан на собак или семью с детьми.
      – На взрослых, говоришь? – Бывший муж изучающе посмотрел на Хлою, его взгляд пронизывал ее насквозь. – Значит, ты в свои двадцать восемь решила пополнить ряды дамочек среднего возраста?
      – При чем тут средний возраст?! – в гневе задохнулась она. – Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?
      Нико пренебрежительно пожал плечами.
      – А ты посмотри на себя в зеркало, Хлоя! Ты так тщательно упаковываешь себя в строгий черный костюм адвоката, волосы старательно зализываешь назад и собираешь их в старческий кукиш, а в глазах у тебя – пустота, как у покойницы.
      – Я не знаю, Нико, что привело тебя сегодня в такое жуткое настроение, – заговорила Хлоя, повышая голос, чтобы перекричать шум дождя. – Если для того, чтобы забрать меня отсюда, тебе пришлось изменить планы и сделать лишний крюк, я готова извиниться перед тобой. Но если ты не можешь сказать ничего хорошего о моем новом доме или обо мне, на твоем месте я бы лучше промолчала.
      – Ты права, саrа,– вздохнул Нико. – Я веду себя не слишком-то вежливо. По правде говоря, у меня сегодня был тяжелый день, но это вовсе не повод срывать зло на тебе.
      – Что-то не так с твоим бизнесом? – смягчилась Хлоя.
      – Все не так с моим бизнесом. – Нико покачал головой. – Иногда мне кажется, я был гораздо счастливее, когда жил в бедности. Во всяком случае, я спал спокойно. – Он пожал плечами. – У меня сегодня сорвалась очень важная сделка.
      – И что было предметом сделки, что-нибудь крупное?
      – Корабль, Хлоя. Твой некогда неимущий экс-супруг в настоящее время владеет шестью судами. И осмелился вообразить, что обзавелся седьмым.
      – Корабли?! – Никакое самообладание не помогло Хлое скрыть ее изумление и удержать неуклюжее восклицание, сорвавшееся с ее языка: – Ничего себе! Нико, ты, должно быть, очень богат, если можешь позволить себе покупать корабли!
      Он слабо улыбнулся.
      – Не слишком-то давай волю своему воображению, Хлоя, – посоветовал Нико, безошибочно читая ее мысли. – Это не многопалубные теплоходы, совершающие круизы по Средиземноморью, с бассейнами и казино на борту. Мои корабли – это океанские контейнеровозы, перевозящие грузы со всех концов света.
      – Так вот по каким делам ты сюда приезжаешь!
      – Именно. Ванкувер – крупнейший грузовой порт на западном побережье Северной Америки. Мои суда заходят сюда регулярно, перевозя самые разные товары из Европы, Азии и Южной Америки.
      Хлоя с трудом сглотнула и попыталась вернуть на место отвисшую челюсть, стараясь не слишком изумленно глазеть на бывшего супруга.
      – Ты, должно быть, очень гордишься своим успехом?
      – Напротив, мне очень стыдно. Я считал себя воспитанным человеком, но сегодня днем вел себя как дикарь. В порыве гнева я угрожал человеку, который был всего лишь несчастным посредником. Я и сам бываю таким, когда что-нибудь получается не по-моему.
      – Но почему, Нико? – Хлоя опустилась за стол, сбитая с толку его словами. – Когда мы были женаты, ты страстно желал достичь успеха. Ты добивался его так решительно, что это граничило с одержимостью. Почему же теперь, когда ты преуспел, тебе этого недостаточно? Почему для тебя так важно, что ты не сумел купить еще один корабль?
      – Это имеет огромное значение, – убежденно заявил он, – потому что в данном случае не просто сорвалась очередная сделка, в результате которой Нико Моретти лишился своей новой игрушки. Здесь начинает сказываться эффект домино. Мой агент в Ванкувере Донна Мелино продала места под контейнеры на новом судне. И теперь я не смогу выполнить свои обязательства. Репутация моей фирмы поставлена под угрозу. Придется найти другие суда для размещения этих контейнеров, а это солидные издержки для моей компании.
      – А деньги много для тебя значат?
      – Конечно, я придаю им большое значение, – сказал он, садясь рядом с бывшей женой. – Ведь деньги сделали меня тем, кем я стал теперь. И потом, я имею дело с товарами, и никакой романтики.
      – И ты доволен? – спросила Хлоя.
      – Меня это вполне устраивает, – ответил Нико с неизбывной печалью в голосе и во взгляде. – Любовь зажигает огонь в твоем сердце, но проходит время, и ты оказываешься выжатым до последней капли. Судьба отбирает у тебя то, что ты ценишь превыше всего на свете, и обращает это в прах. Если же обзаводишься вещественными благами, ты сам властен над своей жизнью. Деньги спокойно лежат на банковском счете, и ничто не ранит твою душу.
      – Прости меня, Нико! – судорожно прошептала Хлоя, обхватив его ладонь обеими руками. Господи, почему, когда умер Лучано, она так переживала собственную боль, но никогда не вникала в то, что чувствовал ее муж?
      – Ничего страшного. – Неправильно поняв ее, Нико посмотрел на Хлою отсутствующим взглядом. – Я справлюсь с этой неудачей. К счастью, дело только в деньгах. Если даже я потеряю свой капитал, всегда есть шанс заработать еще.
      – Но достаточно ли этого, чтобы сделать тебя счастливым?
      Нико сжал тот палец, на котором у Хлои было надето кольцо, подаренное Бейроном.
      – А ты сама довольна всем, что имеешь? Этим богато выглядящим глянцевым домом, своей работой? Этим кольцом с крупным бриллиантом? – Его бывшая жена вздрогнула и попыталась отдернуть свою руку. – Счастлива ли ты с мужчиной, который преподнес его тебе?
      – Что, если я скажу, что нет? – честно созналась Хлоя и снова вернулась к вопросу, который она задавала Нико прошлым утром: – Как бы ты посоветовал мне поступить в такой ситуации?
      – Зачем спрашивать меня, Хлоя, когда только ты одна знаешь ответ?
      – Затем, что я боюсь ответа, – произнесла она дрожащим голосом. Та стена, которую Хлоя столь тщательно возводила между ними, вдруг обрушилась под внимательным испытующим взглядом Нико. – Поскольку, невзирая на все происходящее, боюсь, что все еще люблю…
      Раздался оглушающий гром, и Хлоя испуганно замолчала.
      – Что ты хотела мне сказать? Скажи, причем смотри мне в глаза!
      Хлоя больше не могла загадывать шарады. Плевать на гордость и приличия, правильно это или неправильно.
      – Я все еще люблю тебя! И боюсь, что всегда буду любить! Вот! Теперь ты доволен? – вырвалось у нее со стоном.
      Нико молчал. Пауза затянулась настолько, что Хлоя едва не умерла со стыда. Куда она полезла со своей чрезмерной импульсивностью!
      – Ответь хоть что-нибудь, – пробормотала она наконец. – Скажи мне, что я дура, истеричка. Только прекрати эту пытку ожидания!
      – У меня нет слов. Все, что я могу тебе предложить – это…
      И Нико обнял ее так, будто имел на это полное право. Хлоя подалась к нему с готовностью, поскольку чувствовала, что все правильно, что так и должно быть.
      Губы Нико были теплыми, нежными, ласковыми. Они возвращали Хлое забытый вкус к жизни, стирали время, заглушали голос совести. Его поцелуй вселял в нее смелость.
      Снаружи в окно продолжал стучать дождь, и в сердце Хлои, словно эхом, отдавалась его дробь. Кровь пульсировала в венах. Снова ее, как когда-то давно, поглотило почти болезненное глубочайшее желание ощутить сейчас же всю полноту жизни.
      Вчерашний день поблекнул и растворился в закоулках памяти. Завтра тоже не существовало. Ничто не имело значения, кроме того, что происходило с ними в этот миг.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

       26 августа, среда
      Хлоя заперлась бы в своей комнате и не вышла бы, если б заранее знала, что ее подруга Моника в этот день решила устроить торжественный завтрак в честь невесты. Хлоя как-то не задумалась о том, что раз уж она не собирала девичник, то ее близкие женщины должны были найти другой повод поздравить ее с грядущей свадьбой. Итак, этим утром ничего не подозревавшая невеста спустилась вниз и неожиданно обнаружила свою бабушку, крестную и Монику, выстроившихся в ряд. При появлении виновницы торжества они радостно вскричали: «Сюрприз!»
      Хлоя совсем не нуждалась в каких бы то ни было сюрпризах. После событий вчерашнего вечера все, чего ей хотелось, – это остаться наедине в комнате без зеркал, чтобы не смотреть на себя и не видеть, как весь ее облик выражает чувство вины и стыд.
      В полном потрясении, Хлоя позволила Монике проводить ее на почетное место за круглым столом. Огромный букет воздушных шаров, привязанный к спинке ее стула, плавно покачивался в воздухе.
      – Только я не одета для торжества, – пробормотала его виновница. Босиком, в белой блузке и старенькой юбке из грубой хлопчатобумажной ткани, Хлоя болезненно осознала, что она единственная в этой комнате, кто выглядит как Золушка. Ей недоставало только передника да метелки, чтобы довершить сходство.
      – Ты смотришься просто прекрасно! – заверила ее Шарлотта, любовно взирая на внучку затуманенным от сентиментальных слез взором.
      Тем временем из кухни появилась Жаклин и принялась разливать апельсиновый сок и шампанское в свои лучшие хрустальные бокалы. При этом улыбка была будто приклеена к ее лицу, и она смотрела на дочь таким острым проницательным взглядом, что та беспокойно заерзала на своем стуле.
      – Если вас интересует мое мнение, она выглядит обессиленной! – вынесла приговор Жаклин. – Во сколько ты вчера вернулась, Хлоя?
      Сколько же было времени? Десять часов или пол-одиннадцатого?
      – Я точно не помню.
      – Как я понимаю, вы пережидали грозу?
      – Да. И поскольку вы к тому времени наверняка уже давно отужинали, по дороге домой мы еще ненадолго остановились, чтобы поесть.
      Жаклин не сводила с дочери пристального взгляда:
      – Как все прошло вчера днем? Удачно?
      Хлоя опустила глаза, опасаясь того, что они могли выдать ее.
      – Не совсем так, как я ожидала.
      – Но результат тебя порадовал?
      Порадовал? Едва ли! Разве может женщина, собирающаяся создать семью с одним мужчиной, так вести себя с другим? И все же, несмотря на чувство вины, от воспоминания о том, что они с Нико делали прошлым вечером, у Хлои внутри все замирало от сладостного томления.
      – Держи, подружка! – Моника потянулась к Хлое, положила ей на колени льняную салфетку и подняла свой бокал. – За твой счастливый брак, за твою счастливую жизнь! Чтобы все у тебя всегда было так же хорошо, как сейчас!
      Хлоя собрала волю в кулак и улыбнулась, пытаясь воплотить образ сияющей от радости невесты. Этого, похоже, и ожидали от нее все, кроме матери. Подняв свой бокал, Хлоя невидящим взором уставилась на капли влаги на его тонких изящных стенках.
      – Что случилось, у тебя нет аппетита, дорогая? – Филлис укоризненно погрозила крестнице пальцем, глядя на микроскопическое количество еды, которое Хлоя положила себе на тарелку. – Тебе надо сейчас много есть. Свадебная церемония отбирает у женщины много сил.
      – Я просто очень… потрясена. Я понятия не имела, что вы спланировали все это, – Хлоя с изумлением оглядывала стол. Здесь было и блюдо со свежими фруктами, и бельгийские вафли, покрытые белоснежной шапкой взбитых сливок и осыпанные малиной, и канадский бекон. В бабушкин любимый фарфоровый кофейник был налит горячий шоколад. Его предполагалось пить из таких же антикварных чашек, настолько изящных и тонких, что они казались почти прозрачными.
      От такого изобилия Хлою даже немного затошнило. Подавив этот позыв, она сказала:
      – Все просто замечательно, но не стоило так хлопотать. Подготовка к моей свадьбе и так отнимает у вас много времени и сил.
      – Ты не оставила нам особенного выбора, – заметила Моника. – Ты же не позволила мне собрать девичник.
      – Еще горячего шоколада, дорогая? – Шарлотта держала кофейник над ее чашкой. – Или ты предпочитаешь что-нибудь попрохладнее? Например, сок? Ты что-то немного разрумянилась.
      – Хорошо бы воды, – попросила Хлоя, обмахивая лицо салфеткой. – И побольше льда!
      – Если вы все закончили с едой, мы можем приступить к развлекательной части, – сказала Моника. Поскольку никто не возражал, она выкатила вперед медный сервировочный столик на колесиках. Хлоя только сейчас заметила, что он доверху нагружен подарочными коробками, перевязанными разноцветными ленточками. – Завтрак был только вступлением. А это – главное событие.
      «Это» оказалось шикарным подарком, укрытым слоями тонкой оберточной бумаги. Хлоя обнаружила в коробке шелковый пеньюар персикового цвета, украшенный кремовыми перьями марабу, коротенькое сексуальное вечернее платье, прозрачные кремовые чулки, подходящие к ее свадебным туфлям, и трусики, отделанные тисненым атласом и украшенные вышивкой из милых голубых незабудок. И, наверное, самым экстравагантным подарком из всех оказался корсет без бретелек в стиле «Веселая вдова» к ее подвенечному платью. Он был переплетен тесьмой и расшит красивейшим кружевом.
      – Тут понадобятся чьи-нибудь ловкие пальчики, чтобы помочь тебе нарядиться, – произнесла Филлис. Она в замешательстве обозрела длинный ряд крючочков и петелек на тыльной стороне корсета и сбилась со счета на втором десятке.
      – Вот здесь-то я и пригожусь, – сказала Моника. – Мы примерим это заранее. Нам ведь еще предстоит репетиция свадебной церемонии. Нужно удостовериться, что в день торжества не произойдет никаких заминок. Но это случится не сегодня, зато есть еще кое-что, о чем следует позаботиться прямо сейчас.
      Не в силах преодолеть свое смятение, Хлоя воскликнула:
      – Ой, пожалуйста! Может, хватит сюрпризов на сегодня?
      – Что-то ты непохожа на восторженную невесту. Ты, скорее, выглядишь, как заключенный в ожидании смертной казни, только почему-то слишком румяная, – заметила Моника. – Я поразмыслила, и мне кажется, у тебя не было особенных причин краснеть сегодня утром. Если бы я не знала тебя, я бы решила, что у тебя нечиста совесть.
      – Так оно и есть, – ответила Хлоя, хватаясь за первый попавшийся благовидный предлог, который пришел ей на ум. – Ведь у тебя муж и двое детей, о которых нужно заботиться. Тебе не стоило оставлять их и приезжать сюда ради того, чтобы побаловать меня.
      – Всю основную работу проделали твои мама и бабушка. Я только давала им руководящие указания. – Моника нежно пожала ее руку. – Не переживай, подружка. Мы просто решили, что вручим тебе подарки сегодня вместо того, чтобы подождать с этим до субботы, вот и все. К тому времени у тебя будет полон дом гостей и, скорее всего, ты будешь очень занята. – С этими словами Моника протянула Хлое маленький подарочный пакетик с узором из ромашек. – Теперь прими от меня вот это.
      Сердце Хлои забилось в груди, как раненая птица, когда она увидела золотой медальон, на котором были выгравированы ее новые инициалы. Всю ее жизнь они были «X. Э. М.», включая годы, когда она была замужем за Нико. В причудливом переплетении букв «X. Э. П.» было нечто тревожное, даже фатальное. Они как будто отмечали окончательный разрыв Хлои с ее прошлым.
      – Здесь колье и серьги бабушки Мэтсон с жемчугом и бриллиантами. Они будут замечательно смотреться с твоим свадебным платьем, – Жаклин положила коробочку с ювелирными украшениями на колени дочери.
      – А вот и голубая подвязка, – захихикала Филлис, раскручивая злополучный предмет туалета на своем пальце. Он вращался, как сумасшедшая карусель, готовая оторваться от своей оси и взмыть в небеса. – Надень ее ниже колена, дорогая, на тот случай, если Бейрон захочет снять ее зубами.
      Боже упаси! – с ужасом подумала Хлоя. Всплыли воспоминания о том, какие ловкие трюки проделывал с ней Нико своими зубами. От мысли о том, что другой мужчина может позволить себе с ней такие вольности, у Хлоя по телу побежали мурашки.
      – Я не предлагаю тебе свою подвязку, потому что мы уже использовали ее раньше, – сказала Шарлотта, подойдя к внучке и присаживаясь рядом с ней. – Я отдаю тебе мой кофейный сервиз, Хлоя, потому что знаю, как он тебе нравился. Я собиралась подарить его тебе, когда вы с Нико… – Бабушка замолчала и поджала губы, как обычно делают женщины, когда пытаются сдержать слезы. – Что ж, это совсем другая история.
      Хлоя открыла было рот, чтобы поблагодарить бабушку, но вместо этого разразилась слезами.
      – Я не хотела, – сдавленно пробормотала она. – Простите меня, пожалуйста! Просто это все слишком неожиданно…
      – Предсвадебные страхи, – глубокомысленно изрекла Филлис. – Сколько я их перевидала! Все будет в порядке, дорогая, как только ты ступишь на порог церкви. Один взгляд на Бейрона, и ты полностью позабудешь о своем волнении.
      – Это уж точно, – сказала Жаклин с абсолютно безмятежным выражением лица. Ее спокойный вид привел Хлою в недоумение. Было похоже, что все сомнения, которые ранее выражала ее мама, неожиданно исчезли без следа. – Утри-ка слезы, а я открою еще одну бутылку шампанского. Мне кажется, нам всем можно еще немножко выпить.
      Вытерев слезы, Хлоя ринулась из-за стола.
      – Давай я помогу! Мне надо чем-нибудь себя занять, а то я чувствую себя как-то глупо!
      Однако Жаклин уже исчезла и оказалась в кладовке раньше, чем дочь сумела догнать ее.
      – Возвращайся назад к столу, Хлоя, – распорядилась ее мать, наклоняясь, чтобы достать из холодильника еще одну бутылку «Боллинджера». – Я спокойно справлюсь со всем сама.
      – Нет, я не уйду, – категорично заявила девушка, – пока ты кое-что не прояснишь. Меня очень смущает одна вещь.
      – Ладно, отвечу, если смогу. – Жаклин бросила на дочь мимолетный взгляд и сосредоточенно принялась обдирать фольгу с горлышка бутылки с шампанским. – Что тебя беспокоит?
      – Почему ты продолжаешь устраивать все эти торжественные мероприятия? Ведь до этого ты больше всех старалась отговорить меня от брака с Бейроном?
      – Ну, а что толку сражаться с ветряными мельницами, дорогая? – невозмутимо ответила Жаклин. – Ты постоянно твердишь, что уверена в своем решении выйти замуж за Бейрона. Вот я и ловлю тебя на слове. – Она начала расплетать проволочную сетку, предохраняющую бутылочную пробку. – Ты ведь и в самом деле знаешь, что делаешь, правда?
      Хлоя безнадежно пожала плечами, признавая свое поражение. Она уже была готова сказать матери всю правду, какой бы неприглядной она ни была, и просить ее о помощи, когда дверь в кладовку внезапно распахнулась и вошел Бейрон.
      – Шарлотта подсказала мне, что я могу найти вас здесь, – сказал он и притянул Хлою к себе и нежно уткнулся носом ее шею. – Как ты тут, Хлоя?
      – Ничего, я просто очень удивилась, – ответила Хлоя, похолодев. Она с ужасом осознала, что именно он мог нечаянно услышать, если бы вошел чуть позже. – Я не ожидала увидеть тебя раньше, чем во второй половине дня.
      – Мы рано вернулись. Точнее говоря, вчера вечером. – Бейрон чмокнул невесту за ушком. – В Вистлере испортилась погода. Мы решили, что нет смысла ждать улучшения, и направились обратно в город.
      – Ты должен был предупредить меня.
      – Я бы сказал тебе, но сначала я заехал в наш новый дом, чтобы показать родителям, где мы будем жить, а потом отвез их поужинать. К тому времени было уже довольно поздно, вот я и не стал звонить.
      Хлоя вся похолодела.
      – Вы останавливались в нашем доме?!
      – Да.
      Ничего не подозревавшая о том, чем чревато это неожиданное открытие, Жаклин игриво покачала перед будущим зятем бутылкой вина.
      – А ты очень вовремя, Бейрон. У нас как раз очередное торжество. Хочешь бокальчик шампанского?
      – Конечно, – ответил он после секундного колебания. – Все-таки я женюсь не каждый день. Так что это непременно надо отпраздновать!
      Но Хлоя все еще тряслась от одной только мысли о кошмарном разоблачении.
      – Скажи, Бейрон, в котором часу это произошло? Сколько было времени, когда вы приехали в наш новый дом?
      – Не могу сказать точно. Восемь, наверное. Или полдевятого. – Он равнодушно пожал плечами. – Где-то около того.
      – Такое впечатление, что вчера вечером никто не замечал, как быстро летит время, – лукаво заметила Жаклин. – Странно, как это иногда бывает, правда?
      Хлоя метнула в нее выразительный взгляд. Бейрон, не заметив ничего такого, произнес:
      – Что более странно, когда мы приехали, половина светильников в доме горела. Как это могло случиться, Хлоя?
      – Я забыла выключить их, – ответила она виновато и покрылась холодным потом. – Была гроза, поэтому в доме отключилось электричество.
      – Да, я знаю. Нам так и объяснили в отеле, когда мы туда добрались. – Тут брови Бейрона удивленно изогнулись. – Но это произошло около семи. Что ты там делала в такое время?
      У Хлои пересохло во рту и стало трудно дышать.
      – Мы… Ой, то есть я… – Она закашлялась, чтобы скрыть свое замешательство, и начала объяснять сначала: – Ну, я была…
      – Я отвезла ее в город, так как в любом случае ехала туда сама, – наконец вмешалась ее мама, приходя на выручку дочери, – но у меня возникли проблемы с машиной, поэтому я не смогла забрать ее оттуда вовремя.
      Как ни странно, подумала Хлоя, это была абсолютная правда, но кто мог знать, сколько лжи скрыто под ней. Девушка совсем упала духом. Чем только все это закончится?
      – Теперь ясно, – сочувственно кивнул Бейрон. – Мне очень жаль, что меня здесь не было. Дорогая, я бы обязательно помог тебе добраться до дома.
      Ты не представляешь, насколько жаль мне, подумала Хлоя. Если бы ты был здесь вчера, я могла бы сейчас по-прежнему спокойно смотреть тебе в глаза, не дрожа от стыда и страха.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

       27 августа, четверг
      Жаклин постучала в дверь гостевого коттеджа, как только пробило семь.
      – Ты в курсе, какой сегодня день, Нико? – спросила она, когда он открыл дверь.
      – Si. Я хорошо знаю. – Нико прошел обратно на кухню.
      Бывшая теща следовала за ним по пятам.
      – Тогда ты понимаешь, что наше время истекает? Если в следующие сорок восемь часов ничего не изменится, может оказаться слишком поздно! Мы должны предотвратить катастрофу!
      Нико ничего не ответил, он продолжал спокойно готовить себе завтрак.
      – Послушай меня! Я перепробовала все, что могла. Я взывала к здравомыслию Хлои, убеждала ее, уговаривала. Я даже сменила тактику и начала вести себя так, словно этот брак представляется мне самым выдающимся событием со времен сотворения мира. Но ничего не сработало, и у меня иссякли идеи. Теперь все в твоих руках, Нико.
      Он тяжело вздохнул.
      – Я достаточно потрудился, Жаклин, – сказал ей бывший зять, засыпая кофе и наливая кипяток. – Говоря по совести, я не могу и дальше превращать жизнь Хлои в ад. Я пытался открыть ей глаза на то, что она делает. Но я не могу принять решение за Хлою.
      – Ты мог бы, если бы предложил ей альтернативу.
      – Тогда, пожалуй, скажу иначе. Я не буду делать этот выбор за нее. Я не должен стать причиной, по которой Хлоя отменит свою свадьбу. К такому решению ей следует прийти самостоятельно.
      Нико разлил кофе по кружкам.
      – Может быть, ты в состоянии спокойно смотреть на все происходящее, но я ее мать, и я не в силах! – воскликнула Жаклин, принимая из рук бывшего зятя кофе. – Она мой единственный ребенок, Нико. Хлоя уже достаточно настрадалась. Я не могу быть безучастным зрителем, наблюдая, как моя дочь все больше запутывается и обрекает себя на новые несчастья.
      Нико сочувственно дотронулся до ее руки.
      – Конечно, вы ее мама, Жаклин. Но Хлоя уже взрослая, она образованная, умная. Она лучше, чем кто бы то ни было, понимает, какую душевную боль может причинить неудачный брак. Если, несмотря на все понимание, Хлоя продолжает упорствовать и претворять в жизнь свои планы, то ни вы, ни я ничего не можем с этим поделать. Мы и так докучали ей достаточно.
      Пелена слез заволокла глаза Жаклин.
      – Во вторник вечером я так надеялась, что вы не зря провели время наедине. Когда пробило девять вечера, а ты все еще не привез Хлою домой, я подумала, что теперь ты не отпустишь ее до утра. Этого было бы достаточно, Нико. Хлоя бы отменила свадьбу. Но, разумеется, ты бы никогда не зашел так далеко без объявления о вашей помолвке.
      По правде говоря, Нико было стыдно даже перед самим собой. Он ухватился за повод побыть с Хлоей, чтобы сделать еще одну, последнюю попытку изменить их судьбу. Ведь он все еще любил Хлою. Только что это за любовь, которая не приносит женщине ничего, кроме горя и душевных переживаний? По какому праву он опять ворвался в ее жизнь и перевернул все вверх тормашками?
      Действительно ли им руководила любовь, или он просто хотел наказать ее? Ведь Хлоя была его законной добычей, и он не мог вынести мысли о том, что теперь она принадлежит другому мужчине. Не поэтому ли он отказался произнести слова, которые, как он знал, Хлоя очень хотела услышать, – «я тебя люблю»?
      Жаклин маленькими глотками потягивала свой кофе, на ее лице читалось отчаяние.
      – Честно говоря, Нико, не представляю, как я смогу вынести процедуру бракосочетания, – призналась она. – К счастью, торжественный ритуал будет вести свадебный церемониймейстер и там не будет всякой чепухи, вроде «не знает ли кто-то из присутствующих причины, почему эта пара не может сочетаться священным браком?». В противном случае я вряд ли смогла бы удержать язык за зубами.
      – Пока еще остается шанс, что она придет в себя раньше, – сказал ее бывший зять. Желал бы он сам верить в ерунду, которую нес!
      – Ты думаешь? – Луч надежды осветил лицо Жаклин.
      – Я знаю, что Хлоя – женщина совестливая и слишком честная, чтобы вступить в отношения, связывающие ее свободу. Она не из тех, кто будет просто плыть но течению, устраивать свадьбу ради свадьбы. Хлоя выйдет замуж только за того, кого она понимает и принимает полностью, кого любит всем сердцем.
      Наплыв родственников, живущих за пределами Ванкувера, начался с полудня среды и продолжался до вечера четверга. В доме непрерывно шел один большой торжественный прием. Хлоя ощущала себя щепкой, подхваченной неумолимым водоворотом. Она была не в силах бороться с неослабевающим течением, и ее несло все ближе к центру воронки.
      Обессилев от постоянных переживаний, она предпочитала оставаться в стороне от всеобщего веселья и тихо наблюдала за происходящим. Улыбка не сходила с ее лица, но на самом деле душевный настрой Хлои оставлял желать лучшего.
      Наконец все отправились наверх переодеться перед ужином. Хлоя до сих пор не знала ответа ни на один вопрос из тех, с которыми она столкнулась в последние дни. Бейрон все еще верил в то, что через два дня они поженятся. Миссис Прескотт намеревалась выступить в роли хозяйки во время торжественного ужина после репетиции церемонии бракосочетания.
      Жаклин тоже продолжала вести себя так, будто она вообще никогда не подвергала сомнению мудрость решения Хлои выйти замуж за Бейрона. Только Шарлотта, казалось, сознавала, что с ее внучкой что-то неладно, но она была слишком воспитана, чтобы говорить об этом открыто.
      – Сегодня вечером на ужин собралось так много народу, что я арендовала отдельный зал в ресторане гостиницы, – объявила Жаклин гостям, собравшимся во внутреннем дворе за коктейлем. – Это всего в десяти минутах ходьбы отсюда.
      – А жених и его семья присоединятся к нам? – поинтересовалась внучка троюродного брата Шарлотты.
      – Конечно. – При этом Жаклин одарила дочь очередной оптимистичной улыбкой. – Бейрон и Хлоя в последнее время просто неразлучны. Скорее бы уж наступил день свадьбы, да, дорогая?
      Хлоя ответила улыбкой, больше напоминающей гримасу человека в агонии.
      Гостиница «Триллиум» славилась своим великолепным рестораном и традиционным гостеприимством. Несколько гектаров ее территории занимали роскошные сады, из окон открывался красивейший пейзаж. «Кизиловый зал» радовал особенно эффектным видом на большое искусственное озеро. По зеркальной поверхности пруда меж водяных лилий величаво скользили черные лебеди. Даже мать жениха, которой было трудно угодить, пребывала под глубоким впечатлением от этой красоты.
      – Не могу понять, почему вы не стали проводить свадебную церемонию здесь? – пропела она, оторвавшись от утки с апельсинами по-французски. – Здесь просто очаровательно и, главное, все приспособлено для большого торжества.
      – Моя невеста пожелала выходить замуж в собственном доме, – объяснил Бейрон, придвигая свой стул поближе к Хлое.
      – А как же твои желания, Бейрон? С ними вообще принято считаться?!
      – Мама, все, что хочет Хлоя, полностью устраивает и меня, – сказал он спокойно. – Я сейчас мечтаю только об одном – о том, что мы с ней поженимся.
      Господи, Бейрон! – горько подумала Хлоя. Ты заслуживаешь гораздо большего.
      – Что-то не так, моя милая?
      – Мне нужно уединиться с тобой ненадолго, – Хлоя уклонилась от прямого ответа. – У нас не было ни минутки для себя, кажется, уже целую вечность, а есть кое-что, о чем нам нужно поговорить.
      – На следующей неделе, – пообещал Бейрон, поглаживая ее шею сзади. – Тогда все время будет в нашем распоряжении. Представь: только мы, лунный свет и тропический бриз…
      – Нет, – настойчиво перебила Хлоя. – Я не могу ждать так долго, Бейрон!
      Услышав эти слова, будущая свекровь воздела вверх указующий перст и, неодобрительно потрясая им, провозгласила:
      – Как это типично для современной молодежи! Вы не знаете, что такое жертвовать собой ради кого-то. Вам подавай все удовольствия сразу, и лучше – сию же минуту!
      – Не надо рассказывать мне о моих желаниях, миссис Прескотт! – заявила Хлоя, выйдя из себя. – Вы не настолько хорошо меня знаете, чтобы иметь о них хоть какое-то представление!
      Как раз в этот момент в разговоре за столом наступило временное затишье, и начало конфликта не осталось незамеченным.
      Шарлотта уставилась в свою тарелку, Филлис едва не подавилась, и даже Жаклин открыла рот от неожиданности. Единственным человеком, никак не отреагировавшим на вспышку Хлои, был мистер Прескотт, который, по своему обыкновению, невозмутимо продолжал пережевывать свой бифштекс.
      – Может, и нет, – сказала его жена, чеканя слова в тишине. – Зато я знаю своего сына. Он ни в коей мере не подвержен всяческим странным порывам, которые, похоже, слишком часто посещают тебя, Хлоя. Я имею в виду не столько то, что произошло здесь и сейчас. Меня больше возмущает тот эпизод, когда мы застали тебя резвящейся в бассейне с твоим прежним мужем. Даже если Бейрон…
      – Все, хватит! – прервал ее сын. Обычно он разговаривал очень кротко, однако сейчас его слова прозвучали с жесткой, властной интонацией, как приказ военного. – Мама, ты должна извиниться перед Хлоей за свое замечание!
      – Нет-нет! – вскричала Хлоя в ужасном смущении. Она накрыла руку жениха своей ладонью и повернулась к его матери. – Это мне следует извиниться, и я прошу прощения, миссис Прескотт, от всей души! – Хлоя прилагала все усилия, что бы держать себя в руках. – Сегодня вечером я сама не своя. Все это время я была не в себе. Пожалуйста, простите меня!
      Миссис Прескотт немного поколебалась, затем кивнула будущей невестке:
      – Ладно уж. Возможно, я тоже говорила слишком резко. Свадьбы всегда ужасно изматывают, причем не только невест, но и матерей, чьи дети собираются предпринять такой судьбоносный шаг. – В ее холодных стальных глазах неожиданно мелькнул проблеск сочувствия. – Мужчины ничего не смыслят в этом, правда же? – полушепотом произнесла она. – Они смотрят на все так поверхностно, никогда не озаботятся заглянуть поглубже и выяснить, что происходит на самом деле. Но мы-то знаем лучше, моя дорогая. Какое-то время мы можем обманывать сами себя, однако в конечном счете нам приходится столкнуться с правдой, неважно, насколько болезненным оказывается это столкновение.
      Хлоя встретила ее взгляд и стойко выдержала его:
      – Да, это так.
      – Тогда я еще раз прошу прощения за мое предыдущее замечание. – Будущая свекровь некоторое время смотрела Хлое в глаза, затем еле заметно заговорщицки кивнула ей. – Если у вас с Бейроном есть дела, которые вам нужно обсудить после ужина, мы с его отцом возьмем такси до гостиницы.
      – Спасибо, миссис Прескотт. – Хлоя подняла умоляющие глаза на Бейрона. – Пожалуйста, можно мы так и сделаем?
      – Нет, – категорично произнес ее жених, но даже при этом кроткая улыбка не покинула его лицо.
      Ошеломленная его отказом, Хлоя отчаянно воскликнула:
      – Но это очень важно, Бейрон!
      – Я не сомневаюсь, что ты так считаешь, но придется подождать еще несколько часов. За эти недели предсвадебных приготовлений ты превратилась в бледную тень. Больше всего на свете тебе сейчас нужен отдых, любовь моя. Что бы там ни повергало тебя в такое отчаяние, после хорошего ночного сна окажется, что все далеко не так уж плохо.
      Бейрон говорил с такой заботой, смотрел на нее такими печальными глазами, как будто глубоко в душе уже знал, что его надежды на счастливый конец их романа тают с каждой секундой. Сердце Хлои разрывалось от жалости к нему. Как могла она так подвести Бейрона? Как ей жить дальше с таким тяжелым грузом на душе?
      – Пожалуйста, не переживай так, – прошептал ей Бейрон. – Я обещаю тебе, все будет хорошо. Так или иначе, со временем мы уладим все проблемы.
      Хлое ничего не оставалось, как просто кивнуть. О господи, в какое же чудовище она превратилась!
      Когда они возвратились домой из ресторана, все гости по-прежнему пребывали в праздничном настроении. Никто не собирался ложиться спать в такую рань. И снова вино полилось рекой, музыка заполнила комнаты первого этажа, кто-то начал танцевать. Неожиданно выяснилось, что одна только невеста не принимает участия в общем веселье.
      – Давай, присоединяйся к нам, Хлоя! – уговаривали гости, смеясь, и вытащили ее на середину комнаты. – Веселись, зажигай, пока есть возможность!
      Они все так сильно желали, чтобы она была счастлива, что Хлое было больно смотреть на них. Она старалась улыбаться в ответ, но это было так же невозможно, как смотреть на солнце и не жмуриться.
      Не желая давать повод для досужих сплетен своим демонстративным уходом с вечеринки, невеста выбрала момент, когда все гости принялись восхищаться свадебными подарками. Хлоя пробормотала в свое извинение, что ей нужно подышать свежим воздухом, и выскользнула через застекленные створчатые двери в сад.
      Только там, оставшись наедине с собой, она дала волю своим мыслям. А мысли ее вращались вокруг одного – любви.
      Несмотря на все старания забыть бывшего мужа, Хлоя все равно испытывала к Нико прежние чувства. Она всегда любила его.
      Тем не менее, это не мешало ей любить и Бейрона, хотя, наверное, не так, как Нико. Однако и к нынешнему избраннику Хлоя относилась со всей искренностью и любила Бейрона достаточно сильно. Настолько, что мысль о страданиях, доставляемых ему по ее вине, причиняла Хлое почти физическую боль.
      Хлоя ценила в Бейроне честность, стремление к справедливости, любила его манеру шутить с абсолютно серьезным видом, радовалась его неизменно доброму нраву. Она носила его кольцо с гордостью. Да, она не теряет голову от его поцелуев. Но Бейрон просто умеет сдерживать свои страсти. Именно это позволило ему стать хорошим адвокатом.
      Тем не менее, считала Хлоя, с ним, должно быть, хорошо заниматься любовью. Да, земля не уплывет у нее из-под ног, как это бывало с Нико, но удовольствие она получит, это бесспорно. Бейрон будет нежным и чутким любовником. Если она и не достигнет с ним таких высот наслаждения, какие испытывала с первым мужем, зато не узнает и глубин отчаяния.
      Если бы только Нико мог исчезнуть и никогда не возвращаться назад! Если бы она могла стереть из памяти то, что произошло в ее новом доме во вторник, и не ощущать вины за случившееся!
      Если бы она могла перестать любить Нико!
      Из открытых настежь окон дома донеслась музыка – композиция из известного мюзикла. Мелодия была так невыносимо красива, что Хлое захотелось плакать.
      Закрыв уши руками, она побежала по мощеной дорожке к калитке за розарием. На другой стороне возвышалась живая изгородь из кустов сирени. Цветы давно уже увяли, но густая листва была надежным убежищем от любого, кто мог увидеть девушку из окон дома.
      Хлоя прошла через калитку и забилась в дальний угол лужайки перед коттеджем для гостей. В этом месте начинался склон утеса, возвышавшегося над проливом. Здесь она наконец дала волю своим чувствам – слезы катились по ее лицу. Но, даже плача, она услышала приближающиеся шаги, которые стихли как раз за ее спиной.
      И не оглядываясь, Хлоя знала, что это Нико. Каждым нервом она остро ощущала его присутствие, каждая клеточка ее тела отзывалась на его близость. Даже воздух вокруг, казалось, был пронизан электричеством.
      Сильные мужские руки обняли ее плечи. Знакомый голос назвал ее по имени. Руки Нико, голос Нико воскресили забытые воспоминания о той ночи под Вероной, о нежно касавшемся ее обнаженного тела ночном ветерке и лунном свете, от которого кожа приобретала нереальный голубоватый оттенок. В этом бледном сиянии Нико казался неким античным божеством, спустившимся с небес ради того, чтобы украсть смертную душу. Он реял над Хлоей, шепча слова любви, которые звучали музыкой из его уст.
      Губы Нико аккуратно дотронулись до нежного места чуть ниже ее уха. Затем, словно играя чарующий аккорд, они чуть коснулись ее шеи и перешли к изгибу плеча. Хлоя ощущала трепет ресниц Нико на своей коже. Это было восхитительное, соблазнительное ощущение, от которого у нее по коже побежали мурашки.
      Не допускай его до себя!..
      Кожа Хлои горела от прикосновений Нико. Девушка напряглась в восторженном предвкушении наслаждения, которое мог доставить ей только он один.
      А как же Бейрон? Он предлагал ей стабильность, в которой она так нуждалась. Этот мужчина завоевывал ее мягко, постепенно.
      Однако сейчас именно Нико согревал своими ладонями ее озябшие от вечерней прохлады руки, сплетая свои пальцы с ее пальцами. Это Нико шептал ей на ухо нежные слова по-итальянски.
      Не слушай его! Не оборачивайся!
      Но тело не желало подчиняться голосу разума. Хлоя подалась ближе к Нико в ответ на призывную ласку его рук и всем телом прижалась к нему.
      – Что ты делаешь здесь в такой поздний час совсем одна? – спросил Нико, его тихий голос прошелестел в ночи, словно легкий ветерок.
      – Мне некуда больше идти, – потерянно ответила Хлоя.
      Не сказав больше ни слова, Нико поднял ее на руки и быстро зашагал к своему коттеджу. Кусты магнолии и живая изгородь сирени скрывали от их глаз главный дом. Волны с сонным плеском накатывали на берег и заглушали веселую танцевальную музыку. А в сердце Хлои звучал, торжественный гимн любви.
      Разум больше не был властен над ней, она не задумывалась о правильности происходящего. Хлою охватило сладостное предвкушение, и внутренний голос подсказывал ей, что ее место здесь, рядом с этим мужчиной.
      Нико не стал отвлекаться на всякие предисловия. Он не предложил ей стаканчик шерри, чтобы унять ее дрожь, не стал ничего обсуждать. Ее бывший муж просто захлопнул за собой дверь и пошел вверх по лестнице прямо в спальню.
      Окна были открыты настежь, впуская в комнату сладкий ночной аромат левкоев и душистого табака. Меж ветвей бука на темном небе просматривалось лишь несколько звезд, луна только еще взошла, и ее сияние было слишком слабым. Однако Нико зажег ночник, и благодаря его приглушенному свету Хлоя теперь видела чувственный контур губ Нико и его пристальный взгляд.
      Нико опустил девушку на пол и обвил руками ее талию. Хлоя подняла к нему лицо, безмолвно умоляя о поцелуе. С каждым легким прикосновением губ Нико дарил ей мимолетное райское блаженство, горячее обещание. Он дразнил ее, то припадая к ее коже, то отстраняясь. И вот – долгожданный долгий поцелуй, вызвавший головокружение, и снова мука, поскольку Нико тут же опять отпрянул от нее. После этого он некоторое время, не говоря ни слова, испытующе всматривался в Хлою своими темными глазами, но она не могла понять, что скрывается в их глубинах.
      – Хотелось бы думать, Хлоя, ты знаешь, что делаешь, – сказал он. – Я надеюсь, ты уверена, что я именно тот, с кем ты хочешь быть.
      Хлоя обняла ладонями лицо Нико.
      – Да. Я уверена.
      С негромким возгласом удовлетворения Нико рванул вниз молнию на ее платье и потянул его за лиф, пока оно не собралось вокруг ее талии. Он аккуратно подталкивал Хлою, пока она не упала на кровать.
      Испытывая дикое мучительное желание, Хлоя рывком расстегнула пуговицы рубашки Нико. Она жадно прижала губы к гладкой коже его плеча, ее руки скользнули под пояс его брюк и сжали подтянутые аккуратные ягодицы.
      – Я хочу видеть тебя обнаженным, – прошептала она, прерывисто дыша от возбуждения. – Я хочу насладиться твоим телом.
      Одежда была отброшена в сторону. В течение короткого времени они, затаив дыхание, не сводили друг с друга глаз.
      Как могла она думать, что кто-то другой сумеет вызвать в ней такой трепет? Хлоя испытывала мучительно-сладкое предвкушение от одного вида того, насколько он возбужден.
      – Ты по-прежнему неотразима, – признался Нико.
      – И ты тоже, Нико, – ответила ему Хлоя.
      Все, никаких вопросов, никаких раздумий. Только он и она в тесном сплетении тел. Так предназначено судьбой.
      Она не хотела и не могла обуздать свою страсть, однако неожиданно ей это удалось. Хлоя никак не ожидала такого исхода. Она подвинулась на кровати, устраиваясь поудобнее, и вдруг под ее рукой хрустнуло стекло.
      Хлоя в недоумении повернула голову и увидела, что она сбила рамку с фотографиями с прикроватной тумбочки. Рамка была скреплена посередине и содержала две карточки. На первой была она сама на последних сроках беременности, на другой – Лучано, снятый незадолго до его смерти.
      Что она делает? Хлоя настолько сосредоточилась на том, как найти выход из нынешнего положения, что не задумалась, к чему может привести ее поведение. Она поддалась извечному плотскому инстинкту и снова оказалась на грани непоправимого. Боже праведный, неужели она никогда не начнет учиться на своих ошибках?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

       28 августа, пятница
      Нико записал информацию об интересующем его авиарейсе и опустил трубку на рычаг. Вот и все. Конец.
      С него довольно! Не только Хлоя изменилась за время их разлуки. На этот раз он не будет упрашивать ее и жертвовать собой в угоду ее интересам.
      Если она твердо решила испортить себе жизнь… Что ж, пусть так и будет! Это ее жизнь, и она вольна делать с ней все, что захочет. Пусть поступает как знает.
      – Прости, Хлоя, – сказал он ей прошлой ночью, даже не озаботившись спуститься вниз и проводить ее до выхода. – На этот раз ты сама неожиданно объявилась на моем пороге. Я старался дать тебе все, что только мог, но ты снова отвергла меня в самый последний момент.
      – Ты же отлично знаешь, в чем причина! – вскричала она.
      – Как раз по этой причине теперь я знаю, чего не хочу. Между нами все кончено, Хлоя. С меня хватит всяких недоразумений.
      – Что, прямо вот так? Ты выдвигаешь мне ультиматум? Нет никакой возможности обсудить ситуацию?
      – Именно так, – сказал он твердо, не в силах смотреть в ее заплаканное лицо. – Разговор исчерпан.
      Хлоя ушла, не сказав больше ни слова. Нико смотрел ей вслед, зная, что на этот раз она уходит от него навсегда. Но он не станет возвращать ее.
      Так будет лучше.
      В то же утро накануне свадьбы Хлоя сидела за столиком в ресторане и ожидала своего жениха.
      – Вот и я! – Бейрон проскользнул на свободное место напротив Хлои и встряхнул свою салфетку. – Я рад, что тебе в голову пришла мысль позавтракать вместе. Ты заказала что-нибудь для меня?
      – Да, – сказала она. – Грейпфрутовый сок без сахара, пару яиц-пашот, подсушенные тосты и черный кофе.
      – Да уж, Хлоя, ты хорошо меня знаешь, – улыбнулся он. – Мы с тобой легко уживемся вместе.
      – Бейрон…
      – Ты готова к репетиции церемонии бракосочетания и сегодняшнему ужину?
      – Нет. Я…
      – Нам, конечно, нечего особенно репетировать, – сказал жених с такой ласковой улыбкой, что сердце Хлои пронзила острая боль. – Мы оба проходили через это раньше и знаем все порядки. Я думаю, точнее было бы назвать сегодняшнее мероприятие последним холостяцким ужином жениха.
      – Бейрон, я этого не переживу.
      – Ты про ужин? Разумеется, переживешь, Хлоя. Моя мама обещала вести себя прилично. – Он углубился в изучение меню. – Знаешь, я думаю, мне стоит пересмотреть свои пристрастия и заказать себе яйца по-бенедиктински.
      – Я говорю не об ужине, а о свадьбе. – Жестокие слова срывались с губ Хлои, словно камни, падающие на хрупкое стекло. – Я вынуждена отменить ее, Бейрон. Мне очень жаль и очень стыдно!
      Он подавил вздох и отложил меню в сторону.
      – Именно этого я и боялся.
      – Мне правда очень жаль! Но это единственный способ поступить честно. Если бы я не была такой трусихой, я бы сказала тебе раньше. Однако я все надеялась… – Ее душил стыд. Она хотела бы назвать достойную причину, которая сняла бы с нее бремя вины, но таковой не существовало. – Я все надеялась, что обстоятельства сложатся в нашу пользу. А если нет, то произойдет еще что-нибудь или появится кто-нибудь, кто разрушит наши планы, и мне не придется нести ответственность. Я сама не в восторге от своего поведения, Бейрон.
      – И когда ты приняла окончательное решение?
      – У меня появилась полная уверенность только прошлой ночью. – Лишь сейчас Хлоя отважилась посмотреть на бывшего жениха и, наконец, обратила внимание на его смиренный тон. – А ты выглядишь не слишком-то удивленным.
      – Я, может, и не самый сообразительный человек на свете, Хлоя, но все-таки не совсем лишен проницательности. Как только на сцене появился Нико, я понял: ты придешь к решению, что не можешь выйти за меня замуж, это только вопрос времени. – Бейрон бросил на Хлою взгляд, исполненный такого глубокого сочувствия, что она вздрогнула. – Если кому-то и следует извиняться, то это мне – за то, что не отпустил тебя раньше.
      – Ради бога, Бейрон, не говори так! – воскликнула она, изо всех сил стараясь сохранить самообладание. – Пожалуйста, мне и так невыносимо стыдно! Происходящее должно быть на моей совести, а не на твоей. И, по большому счету, я не могу возложить всю вину на Нико, У меня были сомнения еще до того, как он объявился. Нико всего лишь заставил меня посмотреть правде в глаза.
      В знак утешения Бейрон накрыл своей ладонью руку Хлои.
      – Послушай меня. В последнее время ты столкнулась с множеством проблем. Из-за необходимости готовиться к свадьбе они отошли на задний план, и у тебя не осталось времени, чтобы сделать паузу и оценить грядущие перспективы. Но у меня нет такого оправдания. Я видел, что между тобой и Нико промелькнула искра, – я же не слепой! Однако я не предпринял ничего, просто спрятал голову в песок. Мне было удобнее считать, что это просто предсвадебная нервозность. Так что, как видишь, Хлоя, я больший трус, чем ты.
      – Мне кажется, ты говоришь все это только в силу своей доброты, чтобы утешить меня.
      – Нет, я говорю правду. Не буду притворяться, ты нанесла довольно сильный удар по моему самолюбию, но я обещаю, что не собираюсь бросаться со скалы или глотать какие-нибудь таблетки. Вы с Нико можете начать все сначала с моего благословения.
      – Нет, ничего у нас не получится. – Хлоя повесила голову, стыдясь того, что должна была сказать, но Бейрон заслуживал знать всю правду. – Нико больше не хочет меня видеть.
      К полудню самые срочные телефонные звонки были уже сделаны, и весть о том, что свадьба официально отменяется, облетела окрестности. Но предстояло еще возвратить свадебные подарки. К ним еще нужно будет приложить благодарственные письма с объяснением причин возврата. Однако самым трудным в представлении Хлои после ее разговора с Бейроном было снова встретиться лицом к лицу с Нико.
      Всякая надежда на благополучный исход умерла, как только она толкнула калитку в глубине сада. Коттедж для гостей окутывала атмосфера ничем не нарушаемого уединения. Входная дверь качнулась, распахиваясь перед ней. Да, никого. Нико ушел, и не просто прогуляться по берегу моря или в город на очередную деловую встречу. Нет, он ушел навсегда и никогда уже не вернется.
      На кухне ни единого пятнышка, подушки на диване в гостиной аккуратно лежат на своих местах, платяной шкаф пуст. Ничто не напоминало о том, что Нико вообще был здесь, за исключением простыней и полотенец, брошенных в бельевую корзину в ванной комнате, и… ее фотографии. Он извлек снимок из той сдвоенной рамки и оставил разорванным пополам на прикроватной тумбочке. Символ того, что он сделал с их отношениями.
      Если их роману и суждено обрести продолжение, именно Хлое придется заняться этим.
      Это было то, к чему ей стоило стремиться, и она цеплялась даже за самый скромный шанс. Ради их будущего счастья Хлоя ступила на долгий путь восстановления собственного душевного равновесия, чтобы через какое-то время вернуться к Нико полностью исцеленной.
      «Свадьба Хлои и Бейрона так и не состоялась, – писала Жаклин своему бывшему зятю в начале октября. – Как мы и надеялись, Хлоя одумалась в последний момент. Похоже, это не оказалось таким уж сюрпризом для всех, и меньше всего – для Бейрона. Они остались хорошими друзьями и по-прежнему работают вместе, в одной компании. Первое время нам всем пришлось нелегко, но сейчас все страсти уже улеглись. На прошлой неделе Хлоя вернулась в свою собственную квартиру. Она планирует провести Рождество в Мехико. Хлоя никогда не упоминает твое имя, Нико, и я не заговариваю с ней о тебе, но мы с Шарлоттой так надеемся, что вы с ней помиритесь. Возможно, когда ты в следующий раз приедешь сюда, к нам, ты найдешь способ…»
      Этим надеждам не суждено было сбыться. Нико назначил Донну Мелино главой североамериканского отделения своей фирмы, а сам сконцентрировался на остальных направлениях бизнеса и на своей несуществующей личной жизни. Он достаточно натерпелся от Хлои, и глупо было бы возвратиться к ней за новой порцией страданий. Нико решил избавиться от постылого груза мрачных эмоций, которые довлели над ним так долго. Ему нужно найти себе женщину, чей укоризненный страдальческий взгляд не будет постоянно напоминать о том, что он потерял.
      Пока Хлоя загорала на Мексиканской Ривьере, Нико активно присматривал себе новую жену. Настала его очередь сыграть свадьбу.
      Однако выяснилось, что все не так-то просто. Хотя Нико легко сходился с женщинами, найти ту, которая завладела бы его вниманием дольше, чем на пару недель, оказалось практически невозможно. Либо она была слишком похожей на Хлою, либо недостаточно походила на нее. Когда наступил Новый год, Нико отмечал его со своими сестрами и их семьями. Он был единственным мужчиной в компании, кто не держал в объятиях женщину в праздничную полночь.
      – Твоя проблема в том, – сказал Нико его зять Гектор на следующее утро в приступе похмельной откровенности, – что ты хочешь повернуть время вспять. Ты хочешь видеть Хлою такой, какой она была раньше, до того, как умер ваш маленький сын. Но ты знаешь, приятель, что потеря ребенка навсегда меняет характер человека. Ты и сам уже не совсем тот, за кого Хлоя выходила замуж.
      – Да уж, гениальное открытие, – иронично ответил Нико. – Стоит только взглянуть на меня, чтобы увидеть, как я изменился.
      – Я говорю не об этом. Верно, внешне ты выглядишь преуспевающим. Но важно только то, что происходит у тебя в душе, под этой маской. Неужели то, что ты владеешь флотилией, помогает тебе позабыть о несчастье, об этой резкой боли? Если ты женишься снова, разве ты перестанешь вспоминать о Лучано или забудешь, что Хлоя – единственная женщина, которую ты любил по-настоящему?
      Нико не мог лгать себе. Он всегда будет помнить своего сына и… Хлою. Проклятье, она по-прежнему занимала так много места в его сердце! Похоже, никакие новые встречи не помогут ему забыть ее.
      Тогда Нико прекратил поиски жены, прорвал бесконечную череду свиданий. Он посвятил себя единственному занятию, которое всегда приносило ему удовлетворение: принялся зарабатывать деньги. Он сделал несколько рискованных вложений, едва не доведя своего брокера до сердечного приступа. И одержал очередную победу – его инвестиции принесли отличную прибыль.
      Он приобрел для себя новый «феррари» и классическую модель «бугатти».
      – А чем тебя не устраивает «ламборджини»? – поинтересовалась его сестра Делия. – Ты же не можешь водить несколько автомобилей одновременно. Зачем тебе три машины?
      Нико с досадой ответил ей:
      – Затем, что я могу себе это позволить.
      Он купил большой особняк на берегу озера Гарда, невдалеке от Сирмионе, ранее принадлежавший американской кинозвезде. Дом был настолько большой, что все четыре сестры Нико со своими семьями могли поместиться там одновременно.
      – Ты уже подарил нам шале в Альпах, – напомнила ему Эбри. – Зачем еще этот дом, если мы все равно проводим большую часть времени в Вероне?
      – Разве на все обязательно должна быть причина? – огрызнулся Нико. – Неужели вам недостаточно того, что мне доставляет удовольствие тратить деньги на мою семью?
      В теории все это выглядело очень мило, но факт оставался фактом: на самом деле он не получал удовольствия ни от чего. Когда-то давно его самой заветной мечтой было иметь больше денег, чем он мог потратить. Теперь он их заработал и неожиданно обнаружил, что это нисколько не радует его.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

       14 апреля следующего года
      Когда ноги Хлои вновь ступили на древние улицы Вероны, у нее возникло такое чувство, будто она, наконец, возвратилась домой.
      Она не общалась с Нико с прошлого августа, когда он бесцеремонно выгнал ее из коттеджа и из своей жизни. Кто его знает, вдруг Нико давно влюблен в другую женщину?
      Хлоя знала, что Нико здесь, в городе. Впрочем, она не думала, что ее бывший супруг окажется дома до конца рабочего дня, но это только к лучшему. Сначала она хотела бы посетить другое место, где не была очень давно.
      Церковное кладбище заливал яркий солнечный свет. Хлоя безошибочно нашла дорогу к месту погребения сына и склонилась над могилкой, держа в руках букет весенних цветов. Она была не первой, кто побывал здесь в этот день. У подножья простой мраморной плиты лежал еще один букет, такой же свежесрезанный, как и ее.
      Хлоя провела ладонью по выгравированным буквам имени сына и приложила ее к губам. Затем она опустилась на колени и раскинула руки, обнимая теплую землю, навеки укрывшую ее малыша. Хлоя заплакала, но совсем не так, как это бывало раньше. Вопреки ее ожиданиям, из груди больше не вырывались судорожные рыдания, не было ощущения, что у нее разрывается сердце. Из глаз Хлои струились тихие очищающие слезы, а когда она перестала плакать, то ощутила забытое чувство умиротворения, которого не знала долгие годы.
      Хлоя провела на кладбище около часа, а затем вернулась туда, где ее терпеливо ждал водитель такси. Она попросила отвезти ее в центр города. Хлоя вновь стала бродить по улицам и местам, с которыми познакомил ее Нико в то насыщенное страстью лето, когда они повстречались.
      Маленькая траттория на залитой солнцем площади, где они разделили свою первую трапезу, была на своем прежнем месте, равно как и булочная, над которой Нико и его сестры жили в детстве. Красная герань, которую так любила его мама, в изобилии цвела в наружных ящиках для растений точно так же, как при ее жизни.
      На рынке, как всегда, активно бурлила жизнь. Хлоя вспомнила, как Нико однажды украл с какого-то лотка пару мандаринов и потешался над тем, что она раскрыла рот в ужасе от его поступка.
      Остановилась Хлоя и около скромного каменного здания на виа Каппелло, – знаменитого «дома Капулетти», как его называют и по сей день. В который раз загляделась она на резной балкон Джульетты.
      – Ты моя Джульетта, – сказал ей Нико в ту ночь, когда они стали любовниками, – только у нашей история будет счастливый конец. Никто не разлучит нас, мы будем любить друг друга до самой старости.
      Хлоя верила ему, да и как могло быть иначе? Кто мог тогда предположить, что жизнь их сложится именно так? Однако, благодарение Богу, еще не слишком поздно. Они смогут выполнить это обещание.
      Над Вероной уже сгущались вечерние сумерки, когда Хлоя наконец оказалась на улице, где теперь жил Нико. Входная дверь дома была выкрашена в блестящий черный цвет. Белые жалюзи на окнах расположены под таким углом, что хозяин дома мог наблюдать за прохожими, оставаясь для них невидимым.
      На секунду мужество, которое завело Хлою так далеко, покинуло ее. Что, если Нико сейчас смотрит в окно? Будет ли он счастлив, или взбешен, или удивлен при виде своей бывшей жены?
      Был только один способ выяснить это. Успокаивая себя, Хлоя пересекла дорожку перед домом и надавила на латунный звонок на стене рядом с дверью.
      Дверь распахнулась не сразу. Нико, с совершенно бесстрастным лицом, стоял на пороге и ждал, когда она заговорит первой.
      Хлоя не могла сказать, сколько длилась эта тишина. Она не видела ничего вокруг, не в силах оторвать глаз от своего бывшего мужа. Даже с отросшей за день щетиной, темнеющей на его подбородке, и слегка взъерошенными волосами Нико был таким красивым… Но таким настороженным, таким далеким…
      –  Сiao! – сказала она, напустив на себя как можно более беззаботный вид и улыбаясь. – Насколько понимаю, я последняя, кого ты ожидал увидеть на своем пороге.
      Нико еле заметно кивнул, сказал: « Si» – и продолжил разглядывать бывшую жену, по-прежнему не проявляя никаких эмоций.
      Хлоя переступила с ноги на ногу.
      – Я… Я приехала только сегодня утром.
      Никакой реакции, никакой заинтересованности.
      – Сегодня я заходила проведать Лучано, принесла цветы, но там уже был букет.
      Наконец-то Нико ее услышал.
      – Как раз этим утром я тоже его навещал.
      – Так это был ты?
      – Я появляюсь на кладбище каждую неделю, если только не уезжаю по делам. Кроме того, у него есть еще четыре тетушки. Мы никогда не оставляли Лучано.
      Очевидный упрек.
      – Ты думаешь, я забыла о нем?
      – Я стараюсь не думать о тебе вообще, – резко ответил Нико.
      Да уж, он явно не собирался упрощать ей задачу! Но с другой стороны, с чего бы ему это делать, если в прошлом Хлоя отвергала все его попытки помочь ей?
      – А вот ты частый гость в моих мыслях, Нико.
      Он неопределенно пожал плечами.
      – И что привело тебя на мой порог, Хлоя?
      – Я надеялась, что мы сможем поговорить. Я многое хотела бы сказать тебе. – Она быстро огляделась вокруг. Темнело, недалеко от них околачивалась какая-то парочка. – Но только не здесь, на улице. Пожалуйста, позволь мне войти.
      Нико снова пожал плечами и посторонился.
      – Благодарю, – сказала Хлоя и вошла в дом.
      Она шла за ним, и от его знакомого запаха у нее кружилась голова. Наконец Хлоя обнаружила себя в просторном холле и остановилась, судорожно вцепившись руками в свою сумочку, не зная, куда идти дальше.
      – Я готовлю себе ужин, так что поговорим на кухне, – объявил Нико и провел ее мимо элегантной столовой и огромной, утонченно шикарной гостиной в глубину дома.
      Кухня словно сошла со страниц какого-нибудь глянцевого журнала. Блестящая встроенная бытовая техника, кухонные шкафы из дорогих пород дерева и гранитные столешницы занимали три стены громадной комнаты. С четвертой стороны размещалась отдельно стоящая барная стойка, отделявшая рабочую половину кухни от остальной части комнаты. На той, другой ее половине стояли мягкие диваны. Заметила Хлоя и облицованный кирпичом камин. Красиво и уютно.
      Указывая на открытую бутылку «Бардолино» на барной стойке, Нико проявил некоторую любезность и сухо заметил:
      – Я собирался налить себе бокал вина. Не желаешь присоединиться ко мне?
      – Да-да. Пожалуйста!
      Хлоя обычно не прибегала к помощи алкоголя, чтобы успокоить свои нервы. Однако сейчас она бы с удовольствием осушила все содержимое бутылки. Она не была готова к такому холодному приему.
      – Итак, Хлоя, что ты собиралась мне сказать? – учтиво поинтересовался Нико, разливая вино.
      – Не знаю толком, с чего начать. – Хлоя взобралась на один из табуретов напротив Нико и крутила в руках свой бокал. Слишком изящный хрусталь для ежедневного использования, рассеянно отметила она.
      – Говори откровенно. Вряд ли ты хотела только посетить могилу нашего сына. Я полагаю, ты проехала полмира ради какого-нибудь более неотложного дела.
      – Ты даже не пытаешься протянуть мне руку помощи, Нико.
      – Я и не обязан это делать. Ты нанесла неожиданный визит, не я. Как говорится, сама напросилась.
      Хлоя глубоко вздохнула, сделала большой глоток вина для смелости и наконец решилась:
      – Нико, я хотела сказать тебе, глядя в глаза, что ты был прав в отношении меня и Бейрона. Мое замужество стало бы огромной ошибкой. Я отменила свадьбу за день до того, как она должна была состояться, в тот же день, когда ты уехал, не сказав ни единого слова. Я пришла к тебе после разговора с Бейроном, но было слишком поздно. Если бы ты подождал всего только несколько часов…
      – В этом не было никакого резона, – перебил ее Нико. – Наши отношения зашли в тупик.
      – Да. На тот момент – да. Но потом я долго и тщательно обдумывала свои действия, Нико… Я надеялась, что мы могли бы попытаться найти выход из этого тупика и начать все сначала.
      – И тебе потребовалось восемь месяцев, чтобы додуматься до этого? – усмехнулся он. – Что же произошло, Хлоя? У тебя лопнули все прочие варианты и ты решила, что прибиться ко мне все-таки лучше, чем не иметь совсем никого?
      – Нет! – задохнулась она. – Ты довольно ясно дал понять, что не желаешь тратить свое драгоценное время на всяких там моральных уродцев, каким я якобы являюсь. Так какой смысл мне было объявляться раньше?
      – Совсем никакого смысла, – сказал Нико ровным голосом. – Я имел в виду именно то, что сказал.
      Хлоя вспыхнула от ярости.
      – Если я пришла к тебе слишком поздно, когда в твоей жизни начался новый этап, то так прямо и скажи. Я не собираюсь вскрывать себе вены в твоей ванной комнате. В конце концов, я переживала и худшее. Переживу и это!
      С почти пристыженным видом Нико спросил:
      – Неужели я действительно назвал тебя моральным уродцем?
      – Может, не прямо так, но смысл был именно такой.
      Он переваривал эту информацию минуту или около того, потом сказал:
      – Зачем было испытывать судьбу и ждать так долго? Прошел почти год, Хлоя. Откуда ты могла знать, что я не увлекся кем-нибудь еще?
      – Я и не знаю, – согласилась она, – и мысль о том, что это могло произойти, неотступно преследовала меня все это время. Только если бы я действовала по первому порыву и приехала к тебе сразу после того, как рассталась с Бейроном, разве ты бы поверил в искренность моих намерений?
      – Возможно, нет. Я бы подумал, что ты пытаешься убежать от ситуации, в которой оказалась.
      – Вот именно. Поэтому-то я дала себе время осмыслить свою жизнь. – Хлоя разглядывала темно-красное вино в своем бокале, не в силах встретиться глазами с бывшим супругом. – Так что же, Нико? В твоей жизни появилась другая?
      – Да, у меня были другие женщины, – подтвердил он.
      Сердце Хлои сжалось от боли, ладони стали мокрыми.
      – А сейчас… у тебя кто-нибудь есть?
      Нико не ответил. Он отвернулся и подошел к плите, где на медленном огне в кастрюле кипела вода.
      – Я готовлю рыбный суп, – сказал он. – Если ты хочешь остаться, здесь хватит на двоих.
      Ну что ж. И на том спасибо. Все-таки не бесповоротный отказ. При таких обстоятельствах она была согласна на все, что бы он ей ни предложил.
      – Ты делаешь суп по рецепту твоей мамы?
      – Si.
      – Тогда я попробую его с удовольствием.
      Нико бросил на нее взгляд, который уже не показался ей настолько холодным, как прежде. А в его следующих словах Хлоя уловила даже еле различимый намек на улыбку.
      Когда Нико обнаружил на своем пороге бывшую жену, он чуть не потерял сознание. От него потребовалось слишком много сил, чтобы подавить неожиданно воскресшую надежду. Нико слишком хорошо помнил, как часто в прошлом между ними разыгрывались подобные сцены. Необходимо проявлять осмотрительность.
      Хлоя всегда могла подчинить его себе одним взглядом или словом. Стоило ей прикоснуться к нему, стоило ему только почувствовать даже слабый аромат ее духов, и Нико становился податливым, как воск. Любые воспоминания о других женщинах отправлялись в небытие все разом.
      Он стал сосредоточенно перемешивать овощной салат.
      – Позволь мне, – попросила Хлоя.
      – Нет. Ты моя гостья.
      – Ладно, тогда позволь мне хотя бы накрыть на стол.
      – Мы поедим здесь, на барной стойке.
      Хлоя вздохнула, ее дыхание проникло к нему под рубашку и прокатилось по позвоночнику теплой волной.
      – Я думала, между нами наметился прогресс.
      – Возможно, – признал он, усилием воли сдерживая эмоции, – только мы будем двигаться маленькими шажками, ладно? Где ты остановилась?
      – В «Торри Баглионни».
      – Когда-то летом я часами простаивал на улице у входа в этот отель и предлагал туристам услуги гида. Это был один из моих самых многообещающих планов быстрого обогащения в юные годы.
      – И он удался?
      – Нет. Люди, которые могли позволить себе остановиться в этой гостинице, не были заинтересованы в услугах четырнадцатилетнего экскурсовода, тянущего их по городу на буксире. Для этих целей я прицепил к своему старенькому велосипеду самодельную тележку. – Нико покачал головой и горько усмехнулся. – Теперь я мог бы купить весь отель целиком на свои карманные деньги, и, несмотря на это, в каком-то смысле я не более состоятелен, чем двадцать лет назад.
      – Я думаю, мы оба уже поняли, что счастье невозможно приобрести – ни за деньги, ни получить от кого-то в дар.
      – Поняли ли мы? – Он бросил на бывшую жену испытующий взгляд. – Поняла ли ты, Хлоя?
      – Да, – сказала она, вздохнув. – Никто другой не может дать его нам. Счастье рождается внутри нас самих.
      Нико поставил салат на барную стойку и обернулся, чтобы в последний раз помешать рыбный суп.
      – Ты счастлива? – спросил ее он. Некоторое время Хлоя думала над вопросом.
      – Я довольна жизнью, – наконец сказала она. – Но я была бы счастливее, если бы… – И, не закончив фразу, Хлоя погрузилась в задумчивое молчание, заглядевшись в темнеющее окно.
      – Ну? – подтолкнул ее Нико. – Если бы что?
      – Я попыталась исправить большинство своих ошибок… Говоря точнее, все, кроме одной. Я должна попытаться исправить и ее – и только тогда буду знать, что сделала все возможное. – Хлоя снова замолчала и закусила губу. – Ты знаешь, Нико, что привело меня сюда. Я уже объяснялась с тобой как-то однажды. Но если ты хочешь услышать это снова, я скажу. Я скажу это столько раз, сколько понадобится, чтобы ты поверил мне. Я прошу тебя дать нам еще один шанс. Я хочу, чтобы мы были счастливы вместе.
      – И каковы твои условия?
      – Никаких условий, – ответила Хлоя. – Это безоговорочная капитуляция.
      – А если я скажу тебе, что я не так великодушен? Что я запрошу определенную цену?
      – Ты хочешь иметь еще детей? – Она опустила голову. – Я это знаю. И… я согласна.
      – Что, даже так? – Нико недоверчиво всматривался в бывшую супругу. – Ты должна извинить меня, Хлоя, но мне сложно поверить в такой неожиданный поворот. Быть может, ты так стремишься к тому, чтобы мы снова были вместе, что сейчас ты согласна на все. А потом ты передумаешь, стоит только тебе увериться, что я снова твой.
      – Нет, это не так, – ответила Хлоя, ее немигающий взгляд остановился на лице Нико. – Я и не ожидаю, что ты примешь мои слова на веру. Я не собираюсь напрашиваться в твой дом и не прошу тебя жениться на мне. Но я все же надеюсь, что со временем ты поверишь мне и мы сможем начать все сначала.
      – Но как это возможно, когда ты живешь на другом конце света? Отношения на расстоянии – не в моем стиле, саrа. Или ты забыла, к чему привела наша последняя подобная попытка?
      – Да уж, нам пришлось нелегко, – Хлоя окунулась в воспоминания, и на ее лице появился первый за весь вечер проблеск улыбки. – Телефонные счета были просто астрономическими!
      – И как же мы поступим теперь? – спросил ее Нико.
      – Я буду жить здесь.
      – Здесь?!
      – «Здесь» – в смысле в Вероне. Я вернулась, чтобы остаться, Нико, вне зависимости, примешь ты меня в свою жизнь или нет.
      – Ты знаешь, что я хочу быть с тобой! Это вообще единственное, что никогда не менялось. Но то, что ты предлагаешь, – нереально. У тебя же карьера.
      – Была, – сказала она. – Я делала карьеру, пока не осознала, что мне стоит решить свои собственные проблемы, а не только помогать в этом кому-то другому. Я ушла из адвокатской конторы, отказалась от квартиры. Потом собрала вещи – семейные фотографии, кое-какие фамильные реликвии, одежду и всякое такое – и отправила их морем. Они должны быть здесь к концу следующей недели. Я буду жить в отеле, пока не найду себе квартиру. Я уже была в полицейском участке и обратилась за разрешением на временное проживание. Оно действительно в течение трех месяцев. Если по истечении этого времени ты все еще ничего не решишь, я обращусь за постоянным видом на жительство и разрешением на работу.
      – Но ты же не можешь продолжать адвокатскую практику в Италии!
      – Конечно, могу. Как только я ознакомлюсь с местным законодательством, я сдам экзамен на адвоката. Хотя надеюсь, этого делать не придется.
      Хлоя выглядела очень уверенной в себе, но Нико видел в ее глазах сомнение.
      – Моей жене никогда не придется работать, чтобы обеспечить себя, – решительно заверил он. – Она посвятит всю себя мужу и детям.
      На лице Хлои выступила краска. Слезы затуманили ее взор.
      – Что именно ты хочешь этим сказать, Нико?
      – Только то, что, если ты по-прежнему мечтаешь быть со мной рядом, добро пожаловать домой, Хлоя. Мы снова будем вместе и официально скрепим наш союз.
      – Значит, мы с тобой поженимся?
      Нико воздел руки в притворном возмущении.
      – Si, Хлоя, мы поженимся, и если не завтра, то послезавтра! Какими еще словами мне объяснить тебе это, глупая женщина?
      – Вместо того чтобы орать, ты бы хоть поцеловал меня.
      Нико обогнул барную стойку и подошел туда, где, взгромоздившись на высокий табурет, сидела Хлоя. Он схватил ее за плечи и пристально посмотрел ей в глаза, которые были красивее и синее Адриатики в разгар лета.
      – Это очень хорошо, – прошептал Нико, – потому что без тебя я ничто.
      – Знаешь, я столько лет оглядывалась на свои горести и только в последние несколько месяцев стала стремиться вперед в надежде на счастье, – призналась Хлоя, повисая на своем бывшем муже, как бывало когда-то. – В твоих объятиях я понимаю, что наконец вернулась домой, что именно здесь мое место. – Она склонила голову и прижалась лицом к его груди. – Нико, ты не можешь себе представить, какое это счастье – оставить позади все мрачные тени прошлого и снова увидеть солнечный свет.
      – Я понимаю это лучше, чем тебе кажется, мой ангел, – сказал Нико. Желание медленно закипало в его крови и с каждой секундой становилось все сильнее. – Когда я потерял тебя, Хлоя, я понял, что упустил свое единственное счастье, и едва не сошел с ума. И теперь, когда ты вернулась на свое законное место, я больше никогда не позволю тебе уйти.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

      – Разве ты не говорил, что мы будем идти вперед небольшими шажками? – с иронией спросила Хлоя, когда Нико нес ее наверх по лестнице.
      – Это невозможно, – рассмеялся он. – Крупные мужчины вроде меня не умеют двигаться такими шагами.
      – Но, Нико, я не готовилась к такому резкому повороту событий.
      Он остановился на пороге спальни и нахмурился, его улыбка немного померкла.
      – Если ты беспокоишься о том, что забеременеешь, то не стоит. Я позабочусь о защите. Сегодня ночью мы будем любить друг друга без цели зачать ребенка, и ты можешь быть уверена, что я не намерен давить на тебя. Мы поймем, когда придет время.
      – Ты не понял меня, Нико, – сказала Хлоя. – Я говорю не о предохранении. Если так предназначено судьбой, пусть я забеременею сегодня. Но… – Она потрогала себя за блузку и мятую ткань юбки. – Я бы предпочла выглядеть более привлекательно для тебя. Учитывая печальный опыт прошлого лета, я хотела бы, чтобы в первую ночь нашей новой жизни все было идеально и романтично.
      –  Саrа, – перебил ее Нико, – на мой взгляд, сегодня ты выглядишь еще красивее, чем всегда. Но если хочешь больше романтики, ты ее получишь. Что я должен сделать? Скажи мне, и я исполню любое твое желание.
      – Да нет, ничего особенного, – мягко ответила Хлоя, еще крепче обвивая руками его шею и нежно целуя в губы. – Горячей ванны будет вполне достаточно.
      Нико опустил ее на пол и подтолкнул к двери на другой стороне комнаты.
      – Мой дом и все, что в нем есть, теперь твое, Хлоя. Пожалуйста, распоряжайся здесь по своему усмотрению. Я подожду тебя в спальне.
      Закутанная в мягкое банное полотенце, Хлоя вышла из ванной. На пороге спальни она вдруг замерла, пораженная зрелищем, открывшимся ее взору. За время ее отсутствия Нико времени даром не терял. По всей комнате мерцали маленькие островки мягкого света: везде в хрустальных бокалах для коньяка покачивались на воде свечи. Лепестки кремовых роз устилали путь от порога ванной до ожидающего Хлою роскошного ложа.
      Нико стоял возле окна почти обнаженный. На нем было только полотенце, повязанное вокруг талии. Его волосы были влажными, и, даже несмотря на приглушенный свет, Хлоя заметила, что ее возлюбленный побрился.
      – Если бы ты сказал мне, что тоже собираешься принять ванну, – с сожалением заметила она, – мы могли бы сделать это вместе.
      Его низкий смех растворился в ночи.
      – Что мы сделаем вместе, так это займемся любовью.
      Все было слишком идеально. Это настолько превышало самые оптимистичные ожидания, что Хлое захотелось ущипнуть себя.
      – Мы действительно вместе, правда, Нико? Это не плод моего воображения?
      – Да, мы снова вместе, саrа. И сегодня начинаем новую страничку нашей жизни. Я так часто молил Бога, чтобы это стало возможным, – сказал он хрипло, пожирая ее глазами. – Я еще хотел поставить шампанское в лед, чтобы отметить первый день нашей новой жизни, но потом передумал. Я хочу, чтобы ты пришла ко мне, осознанно чувствуя, отдавая себе полный отчет в том, что происходит между нами. Я не желаю, чтобы назавтра ты проснулась, сожалея об этой ночи.
      Немногим раньше Хлоя еще сомневалась, не будет ли она чувствовать робость, находясь рядом с Нико. Она боялась, что из-за мучительных воспоминаний об их прошлом ей будет сложно расслабиться. Она не ожидала, что это Нико нужно будет подбадривать. Он всегда был таким уверенным в себе. И теперь ее до глубины души тронули его сомнения.
      – Никаких сожалений не будет, любовь моя, – заверила его Хлоя, подходя к нему. Она сознавала, что по мере того, как она двигалась, полотенце постепенно разматывалось, и как раз в тот момент, когда она подошла к своему возлюбленному, оно упало к ее ногам. – И я не передумаю в последнюю секунду.
      Нико улыбнулся, и это окончательно обезоружило Хлою. Он развязал узел, удерживавший его собственное полотенце, и оно упало на пол рядом с первым.
      – Но как могу я быть уверен, что так оно и будет? – спросил ее Нико.
      Хлоя положила руки ему на грудь, склонила голову и поцеловала гладкую кожу оливкового оттенка, под которой бугрились могучие мышцы. Затем девушка коснулась губами одного из сосков и дразняще обвела его языком.
      – Может быть, тебя убедит вот это? – прошептала она.
      Вдохновляемая своей небывалой дерзостью, Хлоя обвилась вокруг Нико и провела пальцами вниз по его спине, одновременно спереди проделывая своим язычком такой же путь к его талии.
      – Или это?
      Нико едва сдержал стон. Он больше не мог выдерживать эту сладкую пытку.
      – Довольно! – простонал он, содрогаясь всем телом, словно неожиданно попал в землетрясение. – Ты меня убедила!
      Как легко и гармонично слились воедино мягкая женская теплота и несгибаемая мужская сила! С каким удовольствием ее тело вспоминало его ласки! Нико обнимал ее крепко и как-то очень собственнически. Он поцеловал Хлою так, будто никак не мог насладиться вкусом ее губ. И тогда ей показалось, что адские мучения их долгой разлуки навсегда остались позади и на нее снизошли небеса.
      Полная луна светила сквозь окно, голова Хлои покоилась на плече Нико. Он уже засыпал, когда Хлоя тихонько прошептала:
      – Знаешь, Нико, у меня такое ощущение, как будто мы с тобой вовсе и не расставались.
      – Дорогая, – ответил он, еще крепче прижимая ее к себе, – в своей душе я никогда не признавал, что мы были разведены. Мне только потребовалось некоторое время, чтобы убедить в этом тебя.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

      Свадьбу они решили сыграть летом.
      – Хотелось бы устроить что-нибудь поскромнее, – настаивал Нико, опасаясь, что Хлое тяжело будет перенести роскошное торжество. – Пригласим только членов семьи и самых близких друзей.
      Проблема была в том, что у жениха очень большая семья и довольно много друзей и все они не смогли присутствовать на их первой свадьбе. Тем не менее, за неделю до бракосочетания Хлоя и Нико сумели урезать список приглашенных, так что в нем осталось всего сорок взрослых и тринадцать детей.
      – А если говорить точнее, то тринадцать и одна треть, – шепнул Нико и с видом собственника положил руку Хлое на живот. – Но пусть это останется нашей маленькой тайной еще хотя бы не сколько недель.
      Они лежали в постели, и лунное сияние, струящееся через окно, освещало их обнаженные тела. Хлоя никогда еще не испытывала такого безмятежного счастья.
      – Не стоит беспокоиться, синьора, – сказал ей этим утром акушер-гинеколог. – Шансы, что может произойти трагедия вроде той, какую вы пережили с вашим первым ребенком, очень малы, их даже не стоит принимать в расчет. Есть все причины верить, что этот малыш вырастет и станет таким же сильным и здоровым, как его папа.
      – А если это девочка? – с улыбкой спросила Хлоя.
      Глаза доктора заблестели.
      – Она будет красивой, как ее мама.
      Жаклин и Шарлотта прилетели на свадьбу за пару дней до торжества.
      – Этого времени вполне достаточно для того, чтобы мы пришли в себя, учитывая разницу во времени между Канадой и Италией, зато мы не успеем ничего тебе испортить, – смеялась Шарлотта.
      Теперь ничто и никто не мог поколебать уверенность Хлои в правильности их решения. Сестры Нико приняли ее назад в свою семью даже с большей сердечностью, чем, по ее мнению, она заслуживала. Они окружили ее любовью и охотно стали помогать невесте в организации бракосочетания.
      – На этот раз нет нужды спрашивать, знаешь ли ты, что делаешь, – заметила Жаклин с ласковой улыбкой, когда Хлоя пришла помочь ей распаковать чемоданы и устроиться. – Твоя улыбка просто ослепляет! Мы так рады, что все получилось, как ты хотела, моя дорогая. Вы с Нико созданы друг для друга, и мы знаем, что вы будете очень счастливы.
      Лучшая подруга Хлои и ее супруг тоже приехали на свадьбу, но на этот раз Моника отказалась выступить в роли главной подружки невесты. Она была на восьмом месяце беременности, ожидая третьего ребенка.
      – Ты только представь, сколько материи пойдет на тот парадный шатер, который прикроет все это, – сказала она, застенчиво улыбаясь и поглаживая свой внушительный живот.
      Сразу же несколько девочек из свиты невесты выразили готовность занять место Моники. Шесть племянниц Нико в возрасте от двух до пяти с половиной лет просто не могли дождаться, когда они смогут нарядиться, как принцессы, и оказаться в центре всеобщего внимания.
      Тем временем огорченные племянники жаловались, что все любят девочек больше и вечно поручают им все самое важное.
      – Только не в этот раз, – ободрил их дядя. – Вы, мальчики, будете моими шаферами – по крайней мере те из вас, кто уже не носит подгузники. Вашей обязанностью будет руководить действиями девочек.
      Местом проведения церемонии бракосочетания Нико и Хлоя выбрали великолепный особняк на озере Гарда.
      – Хорошо бы, если получится, устроить все торжество на свежем воздухе, – предложила невеста. – Саму церемонию провести на нижней террасе, у воды, а прием устроить на верхней.
      – Делай все, как ты хочешь, мой ангел, – сказал Нико, одаривая ее обольстительной улыбкой.
      Накануне торжества Хлоя и ее мама разговаривали на террасе, глядя на горы, величественно возвышающиеся над крышами старого города.
      – Да, ты не могла выбрать более великолепного места для своей свадьбы, – вздохнула Жаклин, опираясь на массивный каменный парапет, прямо под которым тихо плескались воды озера. – Только посмотри, какой вид! Как будто в сказке. Так хочется надеяться, что завтра будет хорошая погода!
      И погода не подвела. Ни одного дуновения ветерка не всколыхнуло водную гладь озера и не смело дорожку из лепестков кремовых роз от дверей дома до увитой цветами арки, где пара должна была обменяться клятвами в вечной любви. Лепестки подходили в тон к платью, однако, почему для свадебного торжества была выбрана именно такая цветовая гамма, было известно только Хлое и Нико.
      Очаровательные в белых платьях из органди и в венках из бутонов кремовых роз, девочки, закончив рассыпать лепестки, под музыку кружились по вымощенной плиткой дорожке. На верхнюю террасу заранее выкатили концертный рояль, и теперь Гектор, зять Нико, исполнял на нем «Фантазию» Франка.
      Юные шаферы между тем чинно стояли рядом с дядей. От них требовалось сделать так, чтобы жених и невеста не видели друг друга до церемонии, и мальчики отнеслись к заданию очень добросовестно.
      Хлоя выбрала главную тему из Пятой симфонии Чайковского, чтобы возвестить о своем появлении. И вот заиграла музыка, и невеста вышла из дома, божественно великолепная в кремово-розовом платье и в широкополой шляпе кремового цвета, украшенной розами. На глаза растроганных женщин навернулись слезы.
      Хлоя знала, что среди ближайших родственников уже ходили догадки о том, что она, возможно, находилась в положении. Однако в этот день все внимание присутствующих было приковано не к их будущему ребенку, а к самим Хлое и Нико. Впрочем, если бы на их свадьбе не было вовсе никаких гостей, виновники торжества вряд ли заметили бы это. Невеста смотрела только на жениха, а он на нее. Священник даже дважды деликатно покашлял, и только тогда влюбленные сосредоточились на его словах и оторвали взгляд друг от друга.
      Пятнадцать минут спустя они снова стали мужем и женой перед лицом Господа Бога и государства.
      Свадебный ужин проходил на верхней террасе. К торжественной трапезе приступили, как только солнце начало опускаться за горы. Место действия подсвечивали керосиновые светильники. Официанты подавали на стол разнообразные деликатесы. Среди них были салат из морепродуктов, жареная рыба-меч, равиоли с омарами под сливочным соусом с базиликом и коньяком, суфле из крабового мяса, восхитительная паста. Все это сопровождалось большим выбором лучших местных вин.
      Последовавший десерт мог соперничать с меню самых известных ресторанов мира. Конечно же, подавали тирамису и изысканную венецианскую выпечку, разнообразные свежие фрукты и сыры. А для детей приготовили шесть различных видов мороженого.
      – Наши желудки не скажут нам спасибо, – заметила Жаклин Шарлотте, когда дамы пробовали изумительно вкусные сладости, – но мы не станем беспокоиться об этом сегодня.
      На всем протяжении банкета среди освещенных свечами столиков прохаживалась пара музыкантов с мандолиной и аккордеоном, услаждая слух присутствующих дивной музыкой. На этой свадьбе было много смеха и песен, тостов с шампанским и длинных речей. Зачитали вслух несколько телеграмм с поздравлениями и добрыми пожеланиями от дальних друзей, пришла весточка и от Бейрона. Он не имел возможности присутствовать, поскольку как раз в этот момент был на середине пути на другой конец страны. Как оказалось, Бейрон должен возглавить старую адвокатскую контору его дедушки. Хлоя была приятно удивлена. Миссис Прескотт, подумала она, безусловно, одобрит этот его шаг.
      Позже, когда луна посеребрила ровную гладь озера Гарда и дети были уложены спать, заиграла романтичная танцевальная мелодия. Нико пригласил Хлою на первый танец и нежно обнял любимую жену.
      Его кольцо согревало ее палец, его руки крепко обвивались вокруг ее по-прежнему тонкой талии. Хлоя смотрела в глаза мужа и видела в них будущее, полное надежды. Теперь Хлоя твердо знала, что радости в их жизни будет больше, чем горя, а если горе и придет, они с Нико встретят его вместе.
      Потому что на этот раз они вместе навсегда.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7