Георгий Германович Соловьев
Хроники Диких Земель
(Био-фэнтази, с историей и географией)
Около 10 000 лет до настоящего времени.
… Побережье было пустынно. После миновавшего шторма должно вынести хоть что-нибудь, но нет - у прибрежных камней вода медленно колыхалась под слоем ледяной шуги. На кромке припая, чуть дальше, тоже было пусто. Должно быть, все живое, что только существовало и росло на дне этой мелководной лагуны, давно вмерзло в лед, а потом было сорвано и унесено далеко в открытое море. Холод объял побережье, но не смог осилить воду полностью, а только до тех пор, чтобы покрыть лагуну шугой, которая скрипела, скрежетала и вспучивалась при порывах ветра.
Харанг вышел напрасно. Сейчас он был не в состоянии ни охотиться, ни даже быстро идти. Добычи все равно не было. Он медленно брел вдоль берега, зачем-то время от времени вглядываясь в серо-голубую дымку, застилающую темные морские воды. Нечего было ждать, не на что рассчитывать. До весны он мог не дотянуть, а утолить голод немедленно не было ни сил, ни возможности. Хорошо еще, что он догадался задержаться в пещере на несколько часов - буран кончился, ветер лишь изредка пробовал свою силу. Да, нужно было повернуть обратно, и плестись в полудрёме по собственным следам. Он уже повернул голову, осматривая безрадостный обратный путь, когда какое-то неподвижное темное пятно привлекло его внимание. На самой кромке припорошенного снегом льда он увидел замерзший рыбий хвост! Надежда пробудила его силы. Сердце, дремлющее и вялое, забилось, гоня стылую кровь по жилам. По мере приближения к еде он все более оживал, хотя следовало быть осторожным, чтобы малая пища не обернулась потом большой бедой - сил и жизненного тепла могло не хватить на обратный путь, а хмурым зимним днем нечего ждать солнца из таких плотных серых туч.
Голод подгонял его. Схватив рыбину, он потянул на себя изо всех сил. Ничего не выходило! Наверное, здесь со дна поднимался камень, а к его влажной макушке и примерзла чешуя вместе с ледяной коркой. Сколько Харанг не бился, добычу никак не удавалось оторвать ото льда. В отчаянии он наотмашь ударил по хвосту правой лапой. Рыбий хребет выдержал, а вот лед раскололся, как будто хищник выпустил из пасти свою жертву. Это была удача - Харанг вытащил на припай замерзшую маноогу довольно больших размеров - она была длиной с его предплечье. Неплохая закуска для зимнего пробуждения! Он с хрустом вонзил зубы в мороженную рыбью плоть, быстро, с жадностью стал грызть ее, перемалывая твердое холодное мясо вместе с костями. Дойдя до головы, он остановился, призадумавшись, - он опять ошибся, начав есть с хвоста, за что его уже не раз ругал учитель Дохум. Досадуя, он хотел отшвырнуть остатки еды в прибрежный сугроб, как вдруг этому возникло неожиданное препятствие - вместо глаз у рыбины была продета петля из тонкой веревки. На холоде запахи были приглушены, но Харанг понял, что эта веревка сплетена из волокон растения, запах которых он никогда не чувствовал ранее. Это волокнистое сплетение уходило под воду, под слой мелкой ледяной каши. Харанг потянул. Веревка поднялась в воздух и натянулась, как струна, - ее направление вело за большой обломок скалы, возвышающийся над поверхностью воды. Бросив ее, Харанг взобрался на камень и посмотрел вперед - там была небольшая льдина, в центре которой была лодка, намертво вмерзшая в лед. Любопытство толкнуло Харанга сделать шаг в сторону торчащего острого носа. Там, на днище, припорошенные снегом, лежали странные существа. Никогда раньше он еще не видел таких созданий, умеющих делать такие лодки. Запахи говорили о том, что эти пришельцы надевали на себя чужие шкуры, чтобы спасаться от холода. Их кожа была гладкой, безволосой. Дыхание жизни давно оставило их, потому что снежная крупка, принесенная недавним бураном, не таяла на их лицах. Существа лежали так, что было ясно, что они до последнего момента сопротивлялись холоду, пытаясь отогреть друг друга. Некоторые тела были прислонены друг к другу спинами, другие лежали под шкурами обнявшись. В самом центре лежало два существа, которые плотно прижались одно к другому, прикрывая своими телами нечто, покрытое теперь холмиком снега. Из этой кучи, сквозь протаявшее отверстие, поднимался парок. Харанг подобрался еще ближе и сунул морду в проталину. Его ноздри щекотал запах едва уловимого тепла и слабой жизни, едва держащейся в этом мире. Харанг разметал холмик в стороны - там оказался маленький шатер из шкур, тканой материи и прутьев. Он разломал и его, обнаружив внутри четыре свертка из шкур мехом внутрь. Он ощутил присутствие трех живых созданий - они были так малы и слабы, что не было сомнений - это детёныши погибших. Создание в одном из свертков умерло совсем недавно, его живые соплеменники могли тоже скоро последовать за ним. Харанг в одиночку не смог бы согреть их, поэтому он решил рискнуть, - сделав мешок из остатков шатра, он поместил свертки в него. Взвалив на спину свою добычу, Харанг усилил биение своего сердца - надо было идти и идти быстро, а о последствиях он не думал. Гонимая по жилам кровь быстро его обогрела, мышцы вновь налились силой, и он трусцой направился в сторону убежища.
Он оказался внутри как раз вовремя - верховой ветер пригнал серую пелену, а из нее на землю посыпался снег. Харанг не знал, что делать дальше. Ему пришлось разбудить своего учителя. Дохум всё никак не просыпался, лишь сонно и медленно поводил головой из стороны в сторону. Наконец, он приоткрыл глаза:
- Кто здесь? Кто будет меня?
- Проснись, учитель! Это я, Харанг!
- Харанг? Почему же ты не спишь? Или уже потеплело и можно выйти на солнце?
- Нет, учитель! Просто, я проголодался и искал что-нибудь на берегу.
- Ну и как, отыскал?
- И да, и нет!
- Уммм?!
- Я нашел лишь одну маноогу, но ее поймали до меня!
- Как это?
Харанг подробно рассказал о своей находке. Дохум выбрался из своего укрытия, приблизился к мешку, принюхиваясь.
- Что мне делать с ними, учитель? Может, разбудить тилисков и скормить их им?
- Нет, не спеши! Я ощущаю в них дремлющую силу, которая, окажись она на нашей стороне, придаст нам надежду на будущее! Если они вырастут нашими врагами, они будут смертоноснее и ужаснее вулканов, бурь и смерчей. Я чую: они теплокровные, таких созданий родители кормят молоком и долго выращивают, обучая и натаскивая. Мы с тобой, даже весь наш род, не сможем позаботиться о них сейчас. Мы должны отдать их тем из Девяти, кто сможет растить их до теплого времени.
- Но у нас нет пищи, учитель! Мы не сможем отнести эти беспомощные создания вглубь земель, к Урру или Гарранам!
- Не беспокойся! Я не прожил бы столько, если бы был глуп! Там, на верхнем ярусе, есть узкий ход в потайную пещеру, куда осенью мы с братьями положили запасы для зимних пробуждений на тот случай, если зима будет слишком сурова и найти ничего вообще не удастся. Запасы эти невелики, потому я о них и помалкивал, но теперь можно ими воспользоваться, для пути туда и обратно много и не надо.
- Куда же мы пойдем?
- Ты пойдешь один, в Большие Холмы. Тебе пищи будет достаточно и ее хватит, чтобы не рисковать жизнями всех остальных наших родичей, спящих здесь. А теперь я должен вернуться на свое ложе, холод сковывает меня. Прощай до весны!
Дохум, все более замедляясь в движениях, побрел к нише в стене пещеры, из которой он выбрался до этого.
Харанг, насытившись и разогнав кровь в жилах до достаточной скорости, чтобы не мерзнуть, взвалил на себя мешок и направился ко второму выходу, горловина которого была обращена к суше. Снежный заряд уже прекратился, ветер утих, а на бледном небе проступило сквозь пелену невзрачное зимнее солнце. Он побежал, легко перескакивая по вершинам камней, преодолевая сугробы и наледь. Когда он ступал на скользкий участок, ступни его сами слегка напрягались и когти впивались в поверхность льда, не давая упасть.
… День стал клониться к вечеру, от холмов и редких деревьев на прибрежной равнине потянулись тени. Впереди поднимался сосновый бор, недалеко от его края была видна большая поляна, заваленная снегом, бугристая и испещренная следами. В заснеженных холмах кое-где виднелись протаявшие отверстия, через которые наружу выходил парок или столбы дыма. У их подножий были отверстия побольше, занавешенные шкурами или заткнутые плетенкой из ветвей, травы и коры. Это и была цель похода - логово племени Урру. При приближении Харанга от крайних холмов отделились большие силуэты - это воины почуяли чужую поступь. Четыре создания высокого роста, покрытые темной плотной шерстью с серым подшерстком, на задних лапах приблизились к посланцу. Их волкоподобные морды были обращены к нему, хотя скорее всего предметом их внимания был мешок, а не одинокий нуинут. Они долго принюхивались, пока не начал говорить старший из них:
- Что привело тебя сюда, полухолоднокровник?! Зачем ты беспокоишь нас?
- Приветствую вас, вольные охотники! У меня с собой то, чего еще никто в наших землях не видел - к берегу прибило плавучее приспособление с мертвыми существами нового вида, но три создания все еще живы. Мой учитель, Дохум, послал меня к вам, чтобы вы, урру, решили их судьбу - либо эти детеныши погибнут, как и остальные взрослые существа, либо доживут до времени Великого Круга!
- Идем вместе с нами к вождю и Главной матери - это решают только они!
Все вместе проследовали по тропке между сугробов в центр поселения, где нырнули под самый большой холм, через вход, закрытый одной большой шкурой.
Узнав от вошедших, в чем дело, старый вождь и его жена, Главная Мать, велели Харангу показать существ, найденных на побережье. Увидев их, вождь сказал:
- Во имя Жизни мы не дадим им пропасть, но они голые и слабые, вряд ли из них будут хорошие охотники! Что ж, мы примем их и сохраним до весны, но с первой же оттепелью отдадим их гарранам из Ближних пещер - их дети похожи на этих существ, может им они будут более полезны в будущем.
- У нас хватает еды, все наши дочери, кто кормит грудью, имеют молоко. Еще троих мы сможем пропитать! - добавила Главная Мать. - А сейчас поторопимся - их дыхание едва чувствуется!
Один из урру удалился, а потом пришли три женщины-урру и, устроившись поудобнее на шкурах возле очага с жарко пылающим пламенем, обогрели найденышей. Через некоторое время их кожа порозовела, они стали дышать обычным образом, а затем и вовсе пришли в себя - стали открывать глаза, покрикивать и подергиваться. Женщины-урру накормили их, и существа умиротворенно заснули.
Все это время Харанг наблюдал за происходящим. Когда в помещении воцарилась тишина, он приглушенно сказал:
- Да будет так! Я иду к Кай-Веладу, когда-то им уже доводилось приютить у себя чужих детей. Надеюсь, он согласиться. Потом я вернусь к своему учителю. Оставайтесь с миром!
Взмахнув левой лапой в знак прощания, нуинут вышел вон.
Две кормилицы тоже ушли, а одна из урру все также лежала рядом с детенышами и неотрывно смотрела на их лица. Ее когтистые пальцы бережно, нежно и ласково прикасались к большой голове создания, как вдруг она непроизвольно отдернула "руку". Ее "лицо" повернулось к Главной Матери с выражением удивления.
- Что с тобой случилось, Уаала?! Этот детеныш опасен для тебя, дочь моя?!
- Нет, нет, Главная Мать! Удивительно, когда я приласкала его и коснулась головы возле виска, я почувствовала… да, определенно, я видела, внутренне видела его сон! Там не было ничего ясного поначалу, потом пошли видения, скорее всего это то, что он успел увидеть за свою недолгую жизнь. Я слышала слова и звуки. Незнакомая речь. Шум ветра и плеск волн. Те, кто был с ним рядом, как я теперь догадалась, называли его "ребенок", а про себя они говорили "люди". Его сон густ и туманен, я поняла только это, как жаль!
- Ты права, дочь! Это его мысли, воспоминания! Они еще так малы, а уже удивляют нас!
Кто же они такие, эти "люди"?! Не поторопились ли мы, Главная Мать, признав их никчемными? - проговорил вождь задумчиво.
- Поживем - увидим! - сказала Главная Мать.
"ЛетописьУгур-Ахе"
"… И было время нового Великого Круга. И собрались Девять Мыслящих и три рода Полумыслящих: три Древних рода - Аох - Возделыватели, Джамар - Сеятели, Онаф - Породители животных; три Средних рода - Скамб - Хозяева вод, Нуинуты - Хозяева знаний, Киту - Хозяева воздуха; два Молодых рода - Гарраны, жители пещер, Хозяева гор и предгорий, Урру - охотники, Хранители степей и лесов. Приползли и мрачные Фухом, Погребающие мертвых, Хранители Смерти.
Три рода Полумыслящих было с ними - Зверлины пришли с Джамар; Варракаты приползли вслед Скамб; Тилиски, Пьющие Жизнь, прилетели вслед за Нуинутами.
Все они сошлись, потому что сбылось предсказание о нарушении гармонии Великого Круга: чужая кровь, новое племя Мыслящих появилось. Они были скитальцами, их принесло море, они не помнили своих предков из далекой земли. Дважды было это - бури и ветры приносили к побережью деревянные строения рук их, на которых они плавали. Первый раз выжили трое и были воспитаны членами Круга. Их род звался Людьми. Гарраны вырастили двоих: Ауилинай - Свет солнца, Тиалладинам - Лик Луны. Урру оставили себе Ррумангира, или по-гаррански Кай-Уррунат-Нама, Сына Волка. От этих троих ведет свое начало раса Людей на наших землях.
Дети этих людей повстречали своих соплеменников - тех опять ветры пригнали к нашим берегам, и они поселились в одной из прибрежных долин, поставив там свои дома, собранные из древесины, на которой они и приплыли. Новых людей было меньше десятка, их язык, их обычаи были неведомы Членам Круга, но дети Ррумангира сдружились с ними и позже слились с ними в одно племя. Ррумангир был великий воин и охотник, Ауилинай владела Магией Светлых начал, а Тиалладинам - Темных. Их дети и дети их детей учились и несли из поколения в поколение магические знания.
Члены Великого Круга решили, что Люди станут их приемниками, потому что в предсказании говорилось о малом и слабом роде, который затмит собой свет, сотрясет землю и помрачит звезды, что станет он велик, куда бы ни склонился, к Добру или к Злу. Добро обещало жизнь, Зло - Хаос и всеобщую гибель. И видели они, что Люди восприняли от них все, что несли они в себе: от Урру - умения боя и охоты, от Гарранов - знания и умения о горах и пещерах, от Киту - полет мысли и стремление к высоте, от Нуинутов - любовь к знаниям и пытливость ума, от Скамб - любовь к воде и умения жить на водах, от Онаф - приручение диких животных и уважение к ним на воле, разведение скота, от Джамар - умения сеять жизнь, там, где ее не было, от Аох - разведение растений и уход за лесом, полем и лугом, от Фухом-могильщиков - почитание мертвых. И было это падением Великого Круга, потому что Люди теперь могли одни жить на земле и править ею. Древние и Средние роды были слабы и уже вымирали, Молодые же еще не знали и не хотели знать этого. Им и Людям было завещано беречь земли и воды, дабы Жизнь была вечно.
Среди Людей нашлись особые, которые смогли принять на себя все магическое искусство, и по образцу своих учителей они образовали три Магических Круга - по степени своих сил - Большой, Средний и Малый. Волшебник, возжелавший принять на себя все Знания магии, должен был подниматься по Лестнице Умений от Малого до Большого Круга. Отсюда берут начало школы и академии магии - Высшие Маги должны были готовить себе учеников, потому что даже Великая Магия не могла окончательно даровать им бессмертие…"
"Записи Пинора Валлиэка, звездочета, придворного мага и мудреца при Шид-о'Кане, властелине империи Лииавона, Первом императоре людей в Диких землях", свиток 127-й.
…Сегодня, во второй день месяца тай, в столицу прибыл посланник от Хранителей побережья, с северо-востока. Их известие взволновало весь двор и Высших Магов: на берег в дельте Миливая высадились темные существа двух ранее не виданных родов - одни низкорослые и уродливые, другие высокие и крепкие, но все одинаково злобные и жестокие. Они метались в зарослях, убивая все живое, что попадалось им на глаза, а потом побежали в сторону Прибрежного кряжа. Хранители послали им вслед тилисков, те проследили их передвижение до Покинутых Дворцов Туиавы - глубокой пещеры, когда-то служившей жилищем племени гарранов. Там, по свидетельству летописей, жили правители гарранов, каждый из которых считал своим долгом расширять подземелья, строя в гротах величественные палаты. Там давно царил полный упадок, землетрясения десятилетней давности оставили доступными лишь Внешнюю пещеру - великолепный обширный грот, где стены и потолки покрыты светящимися кристаллами, переливающимися всеми цветами радуги, и где светло, как днем. Хранители узнали от тилисков, что кровь новых созданий пахнет так же, как и у всех детей ночи, но что-то с природой этих созданий было не так. Чтобы узнать обо всем подробнее, император призвал к себе Высших Магов, а те направили своего представителя к Хранителям. Им удалось узнать следующее: Великое Волнение всех магических сфер, которое ощутили все Средние и Высшие маги, было неслучайным, потому что новые создания были порождениями Зла, павшего за океаном. Они в ужасе и отчаянии бежали, не разбирая пути, а теперь думают лишь об одном - как затаиться и суметь выжить на новом месте. Хранители высказали мнение, что не следует терпеть их присутствие так близко, нужно попытаться повлиять на их сущность, их природу. Совет Высших Магов согласен с ними, но считает, что вытравить зло из них полностью будет не под силу ни магам, ни самим Хранителям. Высшие Маги готовы способствовать появлению на свет существ, несущих в своей крови лишь ничтожно малую часть Темной силы…
"Замечания Никтоса Афедры к "Запискам странника" Гелбаха Фриландара". Отрывок из книги.
… К сожалению, автор не избежал неточностей и ошибок в цитировании древних рукописей. Исторические первоисточники были искажены, смею надеяться, не целенаправленно.
Землеописания и впечатления путешественника более точны как по чувствам, так и по приведенным фактам - сразу видно, что автор основывался на личных наблюдениях и переживаниях.
Все вышеизложенное, однако, не помешает мне употребить данный труд в качестве источника для моей будущей работы, посвященной вопросам философии и магии стихий…
Около 1300 лет назад от настоящего времени, записи из дневника вольнопрактикующего мага.
… Утром пришел слуга от моего учителя, Высшего Мага, Чародея Жизни, Менката Оттуа, с запиской о том, что мне надлежит собраться в дорогу и ожидать его у городских ворот Икаго. О цели путешествия там ни слова не было.
Мы отправились по главной дороге примерно через час после ожидания у ворот. Мой господин был серьезен и даже несколько мрачен.
К полудню мы, наконец, добрались до Прибрежных гор, до пещеры, где нас поджидало несколько помощников, весьма необычных.
Во-первых, под потолком висели вниз головами тилиски, чей шепот: "Ш-ш-ш, наша кровь! Наша кровь!" и шелест перепончатых крыльев были фоном для прочих разговоров и звуков.
Во-вторых, там был пожилой нуинут с деревянным посохом. Мне было крайне любопытно, как эти полухолоднокровники смогли вообще прожить так долго.
И, в-третьих, что уж совсем удивило меня, так это присутствие одного онафа - в магическом сообществе все были твердо уверены, что уж их-то точно нет больше на свете!
В глубине пещеры, на ровном полу, в растянутом виде, лежало два существа - одно поменьше, неказистое и с уродливой мордой (или лицом?), другое больше походило на человека, но было куда мощнее физически, с хищными клыками во рту. Они были едва живы, их животы были вспороты, а рядом, на камнях, была их черная кровь.
Учитель о чем-то поговорил с древними созданиями на языке, которого я не знаю. Наверное, это было наречие Прародителей.
Потом мой господин заговорил со мной:
- Хилик, эти древние существа, Хранители побережья, согласились помочь нам выполнить важное задание Высших Магов! Мы должны немедленно приступить к работе!
Сосредоточение моего учителя и твердость его слов не дали мне возможности задавать лишние вопросы. Мы подошли ближе к еле живым существам, привязанным к каменным клиньям, вбитым в пол. Древние приблизились тоже…
…Это было нерядовое колдовство - тилиски изрыгнули из себя кровь трех существ - людей, гарранов и этих самых орков, что лежали перед нами. Древние собрали ее в прозрачные сосуды из горного хрусталя. Потом они рука об руку встали рядом с этими сосудами и стали читать какое-то длинное заклинание на своем языке. Мой учитель присоединился к ним и поманил рукой и меня. Когда я присоединился к заклинающим, а мои пальцы коснулись их рук и лап, доселе неиспытанная сила овладела мной - такого потока магической энергии мне еще ощущать не приходилось! Уже и не помню, как я очнулся, когда колдовство было окончено. В трех сосудах жидкость светилась изнутри рубиновым сиянием. Разрезы на животах темных созданий были зашиты. Древние влили в их рты содержимое двух сосудов. Через некоторое время существа ожили, стали судорожно дергать конечностями и реветь, клацая зубами. Веревки были перерублены - орки опрометью бросились прочь из пещеры.
- О, учитель, эти создания сбежали! Как же, мы разве отпустим их просто так?!
- Да, но теперь они не принадлежат своим родам! Теперь их природа изменена - Магия Жизни перевернула их сущности! Теперь одни станут обитателями лесов, может быть не такими красивыми, как лани или медведи, но куда лучше, чем сейчас, а другие, более крепкие, будут наследниками и потомками рода гарранов!
- Учитель, я не понимаю, ведь большое существо только одно, как оно может стать прародителем нового рода?
- Это не совсем так! Ниилатал, дочь моя, подойди к нам!
Из глубины пещеры, из полумрака, на свет факелов вышла высокая, стройная дева с длинными черными волосами.
- Я здесь, учитель!
- Твой час испытания настает! Ты будешь великой матерью нового, лучшего рода, более светлого, чем орки, более сильного и жизнеспособного, чем люди, и мудрого, как гарраны!
Он поднял с пола третий сосуд, прочел краткое заклинание на языке Древних и подал его девушке. Та выпила жидкость до дна. Потом сознание покинуло ее, и она опустилась на каменное ложе в виде большого блока, приготовленное у стены.
- Теперь она будет, как во сне, ожидать Избранника Судьбы, который придет сюда по зову своей новой крови и станет ее мужем!
Я был поражен и потрясен всем случившимся и услышанным.
- Учитель, Вы нарушили Хартию Великих Магов! Она ведь запрещает вмешиваться в природу созданий, не нами сотворенных! Что теперь будет с мирозданием?! Боги покарают нас за это!
- Молчи, невежа! Знание не остановить! Это не под силу ни одному человеку, не под силу и божеству! Мы сами будем творцами новой жизни, более совершенной, чем она есть сейчас! Эта высокая цель оправдывает и такие средства!
- Но Вы же вмешались в природу человека, исказив ее в свою пользу! Вам не страшно?!!
- Эта жертва будет не напрасной, вот увидишь! Я отдал ради победы великого Знания свою любимую воспитанницу!
- Это - безумие!! - возопил я.
Оттуа, воспылав гневом, выгнал меня…
452 года до настоящего времени. Записи Нумната, мага и врачевателя.
… Эти придворные мужланы, айслэндские рыцари, не нашли ничего лучше, как основать Орден драконовборцев. Им, видите ли, захотелось снискать себе славу, почет и уважение, а самым удобным врагом они избрали себе обитателей Драконьих пещер. Этим созданиям, драконам, за редким исключением, не было до людей никакого дела. Печальная судьба особо злых или жадных до чужого золота отдельных из их соплеменников убедила этих неглупых тварей в правильности такой линии поведения. Но, как видно, слухи об их сокровищах послужат причиной истребления созданий этого рода. Уже четырнадцать походов рыцарей кончились гибелью драконов, причем эти солдафоны убивали всех без разбора: злых, добрых, равнодушных к людям, самцов, самок, яйца, детенышей и подростков.
Я обманул рыцаря Гатланда Бирвельского, вступив в его обоз. Мне пришлось опоить его проводника и вернуться с этим дрыхнущим тупицей в Мильм, чтобы сдать его с рук на руки моему приятелю, содержателю небольшого постоялого двора. Я быстро нагнал заблудившийся отряд по следам, не приближаясь к нему вплотную, однако. Не знаю, какими сведениями успел снабдить рыцаря проводник, но, видимо, исчерпав их запас, все вояки понуро поплелись домой. Пройдя их путем, я понял, что они двигались, в целом, правильно - на лесистом склоне, между двух скал, в полумиле впереди, виднелся темный провал. Рыцарь Гатланд не был бы здесь первым: на плоской поляне, правее входа, валялось три тела - огромная обезглавленная туша с перепончатыми крыльями, а под ней - труп лошади и рыцаря Бырлотира Гнумса, известного дракононенавистника, на счету которого было девять побед в одиночных схватках, четыре из которых - с драконами. Ему не повезло в этом бою - мертвый зверь рухнул прямо Гнумсу на голову. Сокровища, если они вообще были, все еще лежали в пещере. Но это меня не интересовало. Я поспешил под темные своды по другой причине - там могли остаться яйца, если убитое создание было самкой. Так и вышло: внутри, у дальней отвесной стены, была кладка из пяти яиц. К сожалению, целым из них было только одно. Хорошо еще, что оно было не слишком велико - с небольшой арбуз - и мне удалось спрятать его в мешок с некоторым количеством соломы. В четыре дня я преодолел предгорья, и вот, наконец, оказался дома.
Элдарин волновалась за меня. Они с Вуно вышли мне навстречу…
… Прошло четыре года. Юный дракон, вылупившийся из яйца, оказался огнедышащим, но это его опасное свойство ни сколько не помешало моему сыну сдружиться с ним. Вуно стал называть его Феоникс - "дух огня", и, как мне кажется, самому дракону нравиться это имя. Они подолгу пропадают в лесу вместе. Я спокоен, потому что у моего сына рано пробудились способности к магии, и хотя ему еще не достает опыта и знаний настоящего мага, я уверен, что он сможет справиться с любой ситуацией. Феоникс, хотя драконы и славятся свирепостью и коварством, явил себя нам как существо преданное, умное и великодушное. Он хороший охотник и верный друг. Дети из ближайших деревень относятся к Вуно с подозрительностью, что понятно по отношению их родителей ко всем волшебникам. Что ж, может быть Феоникс сможет скрасить для Вуно дни нашего уединенного существования. Не хочу нагонять на него печаль раньше времени, но если всё будет идти, как сейчас, то лет через десять друзьям придется расстаться - мой сын должен будет поступить в школу магов, а Феоникс станет столь велик и могуч, что ему станет тесно в сарае для скота, который стоит рядом с нашим домом. Тогда мне придется подыскать ему безопасное убежище в горах, дабы род этих созданий не прервался…
77 год эпохи Новых королей по ольвионскому календарю, настоящее время. Личные записи неизвестного летописца из города Ольвиона, столицы королевства Ольвии.
…Девять лет тому назад началась, а вернее сказать - разразилась, новая "эпоха". Ее следовало бы обозначить как "эру разложения", потому что опоры, казавшиеся стойкими, рассыпались, основы, которые казались вечными законами бытия людей, теперь никого не наставляют и не вразумляют. Лэндрийская империя, ослабевшая со временем, не смогла вынести потрясений, вызванных Войной Темных Лордов. Эти негодяи, лишившись своего главаря при широко известных обстоятельствах, перегрызлись между собой и стали рвать страну на части, стремясь сколотить собственные "княжества" - "бандитские уделы", как их прозвали в народе. Набеги их головорезов, подкуп некоторых из принцев-наместников или иноземных правителей с перетягиванием их на свою сторону и многие другие прискорбные вещи, совершаемые малыми государями, привели Лэндрию к распаду. Настал конец выборной ольвионской монархии - теперь каждый принц-наместник объявил себя суверенным правителем, не связанным никакими обязательствами с другими принцами. В такой обстановке последнему императору Лэндрии, Кунту Маалоту (Кунт Несчастный - позднейшее прозвище), ничего не оставалось, как объявить себя наследным монархом и ввести особый военный режим сроком на один год. В этот период были четко определены и узаконены границы его нового королевства - Ольвии, а так же подписаны договоры о ненападении и торговле между ближайшими соседями. После этого нескольким государям удалось договориться и их объединенные силы выступили против Темных. Таким образом, было предпринято несколько военных походов, последний из которых закончился разгромом остатков крупных сил врага. Мелкие "гнезда" и потайные убежища каждый из союзников обязался уничтожить на своих землях самостоятельно. К этой компании присоединилось еще несколько королевств, бывших приграничных имперских владений. Темные Лорды, во всяком случае, их верхушка и предводители средней руки были уничтожены либо пойманы, судимы и в большинстве своем позже повешены за многочисленные злодеяния.
После победы союзные армии были распушены, однако летом 70-го года ряд бывших приграничных королевств вновь собрали значительную (конечно, не такую большую, как могла бы быть в империи) армию, дабы положить конец гоблинским набегам на свои города и деревни. Эта армия сумела оттеснить гоблинов к болотам Хаштар, а затем - к самому озеру Мбад ("бездна, гиблое место" по-шаргански) в их центре. В результате этой непродолжительной военной компании отряды людей вырезали лесных гоблинов полностью. Шарганские племена, воевавшие некогда за Темных Лордов, узнав про это, предпочли уйти куда-нибудь подальше от человеческих поселений. Прочие шарганы, лояльные к людским властям, также решили сняться со своих мест и уйти в самые глухие уголки, которые только можно было найти в краях, где растет лес.
Надо сказать, что среди шарганов наблюдалось то же прискорбное явление: их племена, осев на новых местах, стали выяснять отношения между собой. Разумеется, делалось это не с помощью "изящной дипломатии". Братоубийственный конфликт стоил многим из них жизни. Мелкие племена не редко оставались в единственном числе - из всех удавалось выжить лишь вождю. По шарганским обычаям, такой воин обязан был стать рангаром, волком-одиночкой, мстящим за свой род. Однако случалось, что такие шарганы нанимались к людям для охранной или иной (понятно какой!) службы. Бывало, что их брали к себе пираты или лесные разбойники. Ходили слухи, что некоторые из таких банд полностью переходили под власть рангаров, и тогда местные жители начинали бояться особенно сильно - каждая стычка с такими противниками была слишком кровавой и яростной. Еще бы! Сам рангар бился с неистовостью смертника и того же требовал от своих подчиненных. Случаи ослушания становились известны лишь по свежим могильным холмикам бунтарей-неудачников.
