Арабо-израильские войны

      В два часа ночи пришло первое обнадеживающее сообщение; в "Париже" "Иргун" сумел проделать брешь в Новых воротах. Тут же радист известил Шалтиеля, что "Конус" на месте и запал приведен в действие. Глаза его были прикованы к месту, где он ожидал кульминации дня.
      ...Невероятно ослепительная вспышка озарила затененный город, и оглушительный рев потряс здания. Абрам Узиели, вспомнив древнюю легенду о павших стенах Иерихона, воскликнул: "Ну все, стены рухнули перед нашими трубами". Абрам Зореа, командир батальона, услышал, как кто-то закричал с передового НП: "Она сработала!" "Вперед, вперед!" - стал он поднимать своих солдат.
      В клубах серого дыма они стали карабкаться к пролому. Неожиданно им навстречу вылетел какой-то растерзанный человек. Зореа не сразу узнал его это был командир штурмовой роты. "Я не понимаю! - кричал он. - Весь этот гром - и никакого результата. Там только закопченное пятно на стене!" Он оказался прав - пролома не было, а чудесный "Конус" оказался всего лишь шумной петардой.
      Когда Шалтиель узнал об этом, он как будто сразу постарел на 10 лет, свидетельствовал Ешу Шифф.
      Последовала сумятица и состояние, близкое к панике. Обескураженные бойцы по склону горы посыпались вниз. Увы, все их усилия оказались напрасными. Наконец, офицеры кое-как пришли в себя и поспешили в штаб. Абрам Зореа стал настаивать на переброске своего подразделения в "Париж", чтобы воспользоваться проломом, сделанным "Иргуном".
      Шалтиель посмотрел на часы: уже было начало пятого, и небо стало сереть. "Нет, поздно, я не могу нарушить приказ о прекращении огня". В это время, подгоняемые выстрелами со всех сторон, боевики "Иргуна" уже стали выбираться обратно в Новый город.
      ...И этот ягненок получил неожиданное прощение и возможность прожить, пока не вырастет во взрослое животное... Листовки, плакаты и нарукавные повязки Давида Амирана уже оказались ненужными...
      ...Спустя пару дней автор "Приказа № 1" опять приступил к написанию своих "химических" лекций...
      От Шейх Джерра на севере до квартала Талбия на юге город оказался разрезанным на последующие 19 лет.
      На этом бои в районе Иерусалима действительно закончились, и если мир так и не наступил, то стрельба прекратилась почти на двадцать лет.
      С наступлением июльского перемирия карта Палестины трансформировалась еще раз. Ясно было одно: израильские позиции стали более прочными и надежными. ООН в Нью-Йорке была обеспокоена все более ухудшавшейся ситуацией на Ближнем Востоке. Все громче звучали голоса о необходимости стабилизировать обстановку. Графа Бернадотта наделили новыми чрезвычайными полномочиями. Он сформулировал новый мирный план, по которому вся пустыня Негев отдавалась Египту. План был вполне приемлем для египтян и британцев, но совсем не устраивал израильтян, которые сочли, что он является отступлением от резолюции 29.11.1947.
      Пока израильское правительство формулировало и заявляло свои протесты и несогласия, экстремисты действовали быстрее. 17 сентября прямо в центре Иерусалима Фольке Бернадотт попал в засаду и был убит. Ни для кого не было секретом, что это совершили боевики группы "Штерн". Бен-Гурион был в ярости: "Арестовать всех вождей "Штерна"! Окружить их базы! Конфисковать все оружие! Пристрелить всех, кто будет сопротивляться!" Но подлинные убийцы так никогда и не были арестованы.
      Итак, погиб еще один швед, который, как и Рауль Валленберг, в годы войны отдал столько сил, спасая евреев от газовых камер нацистских концлагерей. Но если первый пал от рук наших чекистов, то второго "уложили" соплеменники спасенных им жертв, что совсем не делает им чести.
      * * *
      Первая арабо-израильская война постепенно шла к концу, только ни арабы, ни израильский Генштаб об этом еще не знали. Что знал еврейский Генштаб, так это намечать следующую задачу и затем приступать к ее реализации. Со стороны арабов все ярче высвечивал уже упомянутый фактор "пе серье".
      Очередной раунд схватки начался 15 октября. Теперь это были израильтяне, кто завязал сражение за Ирак Свидан. Египтяне славились особым упорством и умением защищать укрепленные позиции. Семь раз подряд в течение нескольких дней израильтяне ходили в атаку на этот форт, пока на восьмой они не взяли его. Затем израильские солдаты обошли ряд египетских позиций и 21 октября приступили к освобождению (захвату?) столицы Негева, библейского города Беэршева. Все тот же несгибаемый Узи Наркисс, который после Кастеля был переброшен к воротам Сиона, затем едва не взял Старый город, а теперь отвоевывал столицу Негева, свидетельствовал: "Взять Беэршеву оказалось сравнительно легко, видно, к этому времени египтяне уже устали и в значительной степени утратили свой боевой дух".
      Сначала их оттеснили в центр города, где они несколько часов отстреливались из здания центрального полицейского управления, затем была взята главная мечеть города, и в 9.15 утра 22 октября штаб бригады "Харель" получил по радио сообщение: "Вся Беэршева в наших руках". В 15.00 того же дня было объявлено очередное перемирие. "Пе серье, пе серье".
      Армия присоединила к своему государству новые территории. Был освобожден киббуц Яд-Мордехай, который в течение пяти месяцев, с конца мая, находился в руках египтян. Это было печальное возвращение, вернувшиеся киббуцники первым делом приступили к перезахоронению своих павших, в соответствие с иудейскими традициями, затем начали восстанавливать разрушенное.
      Тем временем на севере, в Галилее была запущена операция "Хаярем", которая должна была покончить с "иностранной" армией Эль-Каукджи и отодвинуть границу с Ливаном и Сирией на линию плана ООН от 29.11.1947. Операция была блестяще исполнена и увенчалась полным успехом. Самое главное, арабы, жители Галилеи, "не убежали", они предпочли сдать оружие, как им было предписано, и остаться жить в новом государстве. Многие из них, "избавившись от Каукджи, приветствовали новую власть", - так, по крайней мере, пишут израильские публицисты.
      В этих же местах жили и друзы, которые исповедовали разновидность Ислама. Глядя на ту драму, что разворачивалась у них на глазах в течение полугода, в ноябре они тоже решили сдать свое оружие и стать полноправными гражданами нового государства.
      В ноябре израильтяне стали делать все более серьезные вылазки в пустыню Негев. В бригаде "Гивати" был даже сформирован кавалерийский отряд, который скакал в тех местах, которые были недоступны для механизированных войск.
      Где-то в ноябре окончательное перемирие установилось на иорданском фронте. Только на египетском всё упрямились, наверное стараясь скрыть от общественности провал всех своих усилий.
      В ночь с 22 на 23 декабря начальник оперативного отдела Генштаба Игал Ядин отдал приказ: "Изгнать противника за пределы священных рубежей нашей родины".
      Ицхак Рабин и Игал Аллон были во главе войск, которые приступили к освобождению Восточного Негева. Боевые действия развивались достаточно быстро, и 27 декабря началась решающая битва за ключевой пункт Нитцана. Когда он был взят, сражения перешли уже на собственно египетскую территорию. Большое количество пленных свидетельствовало, что по крайней мере для себя лично многие египетские военнослужащие считали войну проигранной.
      После этого их руководители заявили, что они готовы к переговорам о постоянном перемирии.
      Эти переговоры начались в январе нового, 1949 года на острове Родос. 24 февраля соглашения были подписаны.
      В ответ на окончательное прекращение огня египтянам разрешили вывести войска из так называемого "котла Фаллуджа". Их командующий, генерал Саид Таха, которого израильтяне называли "Суданский тигр", сражался хорошо и заслужил их уважение. Свернув знамена, его войска отправились в Каир, а в так называемую "полосу Газа" - что было частью сделки - переселились тысячи палестинцев, покинувших свои земли и очаги.
      Тем не менее дело шло к миру. 14 февраля 1949 года в здании Еврейского Агентства в Иерусалиме Бен-Гурион открыл первую сессию израильского парламента "Кнессет", которую он назвал "послевоенной".
      А 1 марта начались переговоры с делегациями Ливана и Трансиордании. Пока они шли, израильская армия завершила последнюю операцию этой войны 10 марта ее отряд без боя занял Эйлат, обеспечив своему государству выход к заливу Акаба, соединенному с Красным морем (правда, в то время это была крошечная бедуинская деревушка, расположенная возле поста полиции).
      Переговорный процесс еще шел; между мартом и июлем 1949 года был подписан целый ряд двусторонних соглашений между Израилем и его соседями.
      Открытые боевые действия закончились. Но это был не мир, который следует за войной, а всего лишь перемирие, то есть, как заявила арабская сторона, "состояние войны не прекращалось".
      Итоги войны были следующими:
      1. Израиль захватил 1300 кв. км территорий и 112 деревень, первоначально передаваемых арабскому государству по плану Раздела; арабы удержали 330 километров и 14 населенных пунктов, которые бы иначе относились к еврейскому государству.
      2. Израиль потерял 6000 человек только убитыми, то есть один процент от своего тогдашнего населения. В одном Иерусалиме погибло и было ранено 2 тысячи военных и гражданских лиц. Как заявил позднее Ицхак Рабин: "Это была самая длительная, самая тяжелая война с наибольшим количеством жертв у нас". Потери арабов были выше.
      3. Но мертвые хоть могли упокоиться в своих могилах, судьбы некоторых живых будут страшнее, особенно 500-900 тысяч (цифры разнятся в разных источниках) палестинских беженцев, изгнанных или убежавших с родной земли, поддавшись панике. Теперь их страдания будут в значительной степени определять характер ближневосточного конфликта.
      И последнее. В мае 1949-го, спустя ровно год после 14 мая 1948 года, Израиль приняли в члены ООН. Когда его делегация, возглавляемая министром иностранных дел Моше Шаретом, вошла в зал Ассамблеи, большинство членов мирового собрания поднялись с мест и встретили ее аплодисментами.
      Но поднялись и другие. Это были все до одной делегации арабских стран, которые покинули зал заседаний, в знак протеста против появления там израильтян.
      Война закончилась, но только из этого факта уже можно было догадываться, что ожидало "Святую землю" на десятилетия вперед.
      Часть вторая
      "Самая неожиданная",
      или Синайская кампания
      Операция "Кадеш" - она же "Мушкетер" - она же тройственная агрессия. Израиль наносит удар. - Египет берут в "клещи". - Город-герой Порт-Саид. Зонтики парашютов в небе Египта. - Суэцкий канал заблокирован. - Возмущение мировой общественности. - Объявление перемирия. - Планы захватчиков сорваны. - В редком примере единодушия США и СССР лишают агрессоров плодов победы. - Торжество Насера и зловещее предсказание Голды Меир.
      Война 56-го года, или, как ее называют в Израиле, "Синайская кампания", была первой, которую развязал именно Израиль. Если в 48-м инициаторами первой войны все-таки считались арабские страны, которые послали свои армии против новорожденного государства, то в 56-м это был маленький Давид, который нанес удар огромному Голиафу.
      Правда, израильские полемисты всегда приводят тот довод, что инициированные ими военные действия были всего лишь ответом на многочисленные акты диверсий и саботажа, что совершали палестинские партизаны с баз, расположенных в секторе Газа.
      К этому времени во главе Египта встал президент Гамаль Абдель Насер, он же полковник, а ранее тот самый капитан, который в мае 48-го с Каирского вокзала "Аббасия" уезжал на далекий палестинский фронт. Спустя шесть месяцев в составе 9-й пехотной бригады он очутился в так называемом "котле в Фалудже", где израильтяне блокировали несколько тысяч военнослужащих египетской армии. Их окружение затянулось, однако "воины Аллаха" упорствовали и сдаваться не желали. Так закончился 1948 год. Поскольку уже начались переговоры о перемирии, активные боевые действия прекратились как бы сами собой. Но вместе с тем израильтяне не разжимали тиски своего окружения.
      Египетские командиры, несомненно, догадывались, что стоит только еврейскому Генштабу принять определенное решение, да еще подбросить дополнительные силы и средства, как судьба окруженных стала бы совсем печальной. Но сионистский противник пока не шел на какое-то обострение сложившейся ситуации, видимо заранее определив 9-й бригаде роль заложника или монеты в какой-то сложной и малопонятной дипломатической игре...
      ...Долгими вечерами, сидя в насквозь промокшей от январских дождей палатке, вели свои нескончаемые разговоры офицеры Гамаль Абдель Насер, Закария Мохиэддин, Салах Салем и другие. Эти беседы носили весьма откровенный характер, ведь никаких "особистов" среди них определенно не было, а находившиеся там же военные священнослужители-мусульмане занимались исключительно своими религиозными делами и в политику не лезли... Тематика этих разговоров была одна и та же - в чем причины столь унизительных поражений, понесенных египетской армией? Постепенно эти капитаны и майоры пришли к выводу, что во всем виновато тогдашнее руководство Египта, а именно: "прогнивший режим короля Фарука".
      Пройдет не так много лет, и эти тридцатилетние мужчины займут высшие государственные и военные посты в Египте. Как позднее свидетельствовал вице-президент Египта З. Мохиэддин: "Палестинская война была одной из причин осуществления нашей революции 23 июля 1952 г. Под конец нашего "сидения в Фалудже" уже родилась наша организация "Свободные офицеры"...
      Таким образом, ни король Фарук, ни гнусная камарилья его проворовавшихся царедворцев не догадывались, что их судьба была фактически определена в песчаных окопах восточного Синая, на излете полета пули от израильских позиций.
      При этом Насер и его соратники были в курсе, что первой жертвой Палестинской кампании уже пал премьер-минстр Нукраши-паша, который погиб в результате совершенного на него покушения в декабре 1948 года. Но "Свободные офицеры" здесь были ни при чем, этот акт совершили скорее всего фанатики из группировки "Братья-мусульмане", которые почему-то сочли, что именно он повинен во всех несчастьях, обрушившихся на это арабское государство...
      Та первая война определенно шла к концу. Между противниками начались неизбежные в тех обстоятельствах контакты, связанные с грядущим разъединением войск. В один из дней к позициям батальона Насера приблизился под белым флагом израильский джип. Навстречу им вышел сам Насер. Начался непростой разговор, но лед отчуждения был сломан, когда прибывшие попросили принять от них в знак доброй воли апельсины. В свою очередь, они попросили разрешить их священнослужителям забрать тела павших израильских солдат, которые все еще лежали на "ничейной земле". Такое разрешение было дано.
      В другой ситуации, словно бы повторяя пример Шалтиеля и Телля на Иерусалимском фронте, встречались генерал Саид Таха и противостоящий ему командир такого же высокого ранга Игал Аллон. У каждого из них был свой сопровождающий - офицеры Гамаль Насер и Ицхак Рабин, и фактически это была первая встреча будущих глав двух государств. Надо полагать, данная беседа не состояла из бессмысленных обвинений и оскорблений, потому что под занавес египетская сторона была даже приглашена на совместный ужин в недалекий киббуц Гат. Они приняли это приглашение, но следующий подобный ужин состоится... лишь через тридцать (!) лет.
      Такая атмосфера определенного взаимного доверия, помимо прочего, тоже сыграла свою роль. После подписания соглашений на острове Родос египетским военнослужащим было позволено уйти домой с оружием в руках, и позднее в Каире был даже проведен парад по случаю окончания войны...
      23 июля 1952 года "Свободные офицеры" совершили антимонархическую революцию в Египте. Король Фарук был низвергнут, но ему, в отличие от нашего Николая Второго (Кровавого, как нарекли его большевики), подарили жизнь. После того как он подписал свое отречение, ему позволили забрать семью, и 26 июля на борту яхты "Махруса" он отбыл в изгнание в Италию. На сборы было дано 6 часов. Несомненно, они прошли в весьма интенсивном темпе, так как на яхту было занесено и погружено аж 204 чемодана с личными пожитками королевской семьи. Просто из любопытства просим обратить внимание на следующее: по приказанию Насера, все средства и драгоценности королевской семьи остались в Египте, так же как, естественно, и многочисленные дворцы и поместья. Даже его дорогостоящие коллекции редких монет, марок и бабочек были объявлены достоянием народа.
      Обнародованная офицерами Революционная Хартия декларировала социальное равенство и реформы, экономическое развитие и бесплатное образование для всех. Говорилось там и о необходимости усиления армии, но ни одним словом не упоминались ни Израиль, ни Палестина.
      Правда, в действительности горизонт не был столь безоблачным.
      Еще при "прежнем режиме" Египет "...с целью экономической блокады Тель-Авива перестал пропускать израильские суда через Суэцкий канал. Не была выполнена и резолюция ООН от ноября 1951 года, призывавшая Египет не мешать проходу израильских кораблей по каналу. А в 1953 году новое египетское руководство перестало пропускать через Суэц и суда третьих стран, если они везли грузы в Израиль или из Израиля, что усилило экономическую блокаду"
      (Д.П. Прохоров. Спецслужбы Израиля).
      Это первое.
      Теперь второе. Активизировали свои действия партизаны ("федаины"), которые совершали налеты на израильскую территорию. Среди многих эпизодов следующий: 23 февраля 1955 года египетские агенты ворвались на военный объект в Ришон Ле Зион, возле Тель-Авива, там они похитили карты и документы. Два дня спустя в этом же районе был обстрелян и убит израильский мотоциклист, который в одиночку ехал по пустынной дороге.
      Ответная акция была поручена молодому офицеру по имени Ариэль Шарон, который ранее, в 53-м году, "отличился" в подобном рейде на иорданскую деревню Кибия, где погибло 69 жителей, включая женщин и детей.
      На этот раз при налете на военный лагерь в секторе Газа погибло 39 египетских солдат. Этот ответ показался египетскому руководству абсолютно "непропорциональным", и, как вспоминает Мохсен Абдель Халек, близкий соратник Насера той эпохи, "Гамаль решил, что это было сделано специально, просто чтобы унизить Египет..."
      Из этого возникло третье. "Перед лицом нарастающей угрозы со стороны Израиля Египет был вынужден приступить к срочному перевооружению своей армии, то есть к кампании массовых закупок оружия..." - это их точка зрения.
      Западные державы, которые по естественным причинам были наиболее близки египетской верхушке по прежним связям и их менталитету, ему отказали. Не уходя в излишние подробности, отметим, что мотивы у них были следующими:
      - британские войска еще стояли в зоне Суэцкого канала, но так как Египет уже настаивал на их неизбежном выводе, естественно, Англия, в порядке наказания, дала категорический отказ в любых поставках ему современного оружия;
      - Франция была открыто уязвлена той помощью, что Насер оказывал алжирским "моджахедам", к тому времени поднявшим восстание в Алжире. В отместку Франция заняла крайнюю антиегипетскую позицию и открыто приступила к поставкам оружия Израилю, а не Египту;
      - Америка в тот момент вообще-то не поставляла оружие никому (на Ближнем Востоке), но так как Египет отказался вступить в "Багдадский пакт" - азиатский аналог НАТО, то и от США он получил категорический отказ.
      Итак, Насеру остался только один и последний выбор - обратиться в "Восточный блок". Его обращение упало на благодатную почву: просчитав разворачивающиеся возможности, кремлевские политики той поры, очевидно, решили, что обзавестись подобным клиентом на Ближнем Востоке, несомненно, представляло бы большую выгоду в противостоянии с мировым империализмом.
      В стране была общая нехватка продуктов питания и крайний недостаток предметов ширпотреба, включая одежду, обувь, мебель, посуду, белье и много еще чего, но уж что-что, а военно-промышленный комплекс СССР работал в полную силу. Мир еще не забыл, как наши Т-34/85, КВ и ИС в клочья разносили стаи таких "хищников", как "тигры" и "пантеры"; а МИГи, ЯКи и ЛА к весне 45-го года очистили небеса Восточной Европы от хваленых "мессершмиттов" и "юнкерсов", которые в свое время наводили ужас на европейцев, в том числе и на просвещенных французов, голландцев, англичан. Отечественная артиллерия традиционно считалась лучшей в мире, а ППШ - прославленный автомат времен войны - к этому времени был заменен на еще более удачную модель, АК-47 конструктора Калашникова.
      Переговоры с арабскими заказчиками шли быстро, и "27 сентября 1955 года Насер заявил, что Египет подписал с Чехословакией соглашение о поставке большого количества оружия в обмен на рис и хлопок. Но всем присутствующим... было ясно, что речь идет о советском оружии, которое по политическим соображениям будет поставляться через ЧССР" (Д.П. Прохоров. Спецслужбы Израиля).
      А вот как комментируют то же событие Арон Брегман и Джихан Эль-Тахри в "Пятидесятилетней войне": "В сентябре 1955 г. Египет объявил о крупном контракте на поставку вооружений из Чехословакии - государства-сателлита этого блока. Но вовлеченность Советов скрыть было невозможно. Эта сделка явилась сокрушительным ударом для Израиля. Абба Эбан, который тогда был представителем в ООН, вспоминает: "сам факт приобретения реактивных истребителей Египтом... сразу превратил израильские ВВС, которые в то время в основном полагались на пропеллерные самолеты, в устаревшие".
      Надо полагать, военно-политическая верхушка Израиля со всей серьезностью отнеслась к этим новостям. Именно нехватка современного оружия так подвела коалицию арабских государств в войне 1948 года (среди ряда других причин, конечно). А теперь все должно было решиться по-другому. Высокопоставленные израильские военные быстро получили все необходимые справки по тому оружию, которое еще только должно было поступить в страну пирамид. Сделать это оказалось нетрудно. Не секрет, что Советский Союз признал новорожденное еврейское государство одним из первых вслед за США. Сталин и его окружение той поры вынашивали определенные планы относительно этого государства. Они рассчитывали, что евреи-социалисты со временем развернут дела так, что будет образована новая, шестнадцатая республика. Весной 48-го года было негласно разрешено многим бывшим демобилизованным из Красной армии офицерам-евреям выезжать в Палестину, вместе с семьями, если они того пожелают (что было вообще-то уникальным и единичным примером для той поры). Эти мужчины пополнили ряды "Хаганы", затем "Цахала". Несомненно, что эти боевые офицеры до тонкостей знали все особенности и достоинства советского оружия и довели свои знания до политиков.
      Не дремала и военная разведка "Аман". Как пишет
      Д.П. Прохоров, "...весной 1956 года агентура "Аман" в Польше сообщила, что под Гданьском началось обучение египетских военных летчиков. Для Тель-Авива это означало одно - честолюбивый первый президент Египта Насер готовится к войне с Израилем.
      Эти выводы подтверждала и возросшая активность палестинских боевиков, которые с начала 1955 года стали получать помощь сначала от египетской, а потом от иорданской и сирийской разведок. Они регулярно совершали рейды на территорию Израиля, где убивали местных жителей, взрывали линии связи, занимались воровством и проводили другие диверсионные акты. Так, в марте 1955 года группа палестинских боевиков, проникшая в Израиль с территории Египта, захватила в пустыне Негев автобус и расстреляла 11 пассажиров. Цель этих операций для Египта была очевидна - создать в Израиле атмосферу страха, подорвать веру израильтян в способность спецслужб и армии обеспечить их безопасность, а также замедлить иммиграцию евреев в Израиль".
      Однако отметим, что на тот момент Насер еще не был абсолютным хозяином у себя в стране. Еще в 1952-1955 годах в зоне Суэцкого канала традиционно стояли охранявшие его британские войска, а сам канал принадлежал управляющей им "Компании Суэцкого канала" с англо-французским капиталом. К лету 1956 года отношения Насера с западными державами окончательно испортились.
      Раздраженный их отказом продать оружие и предоставить кредиты, необходимые для развития страны, египетский президент пошел на неординарный шаг. 26 июля на митинге в Александрии, при огромном стечении простого народа, он объявил, что отныне Компания прекращает свою деятельность, канал национализируется и становится собственностью народа Египта. Это известие было с восторгом встречено и в стране, и в окружающем арабском сообществе.
      Но другим было отношение в другом мире. В своих мемуарах "Моя жизнь" Голда Меир пишет: "Насер сделал свой жест - национализировал Суэцкий канал. Никогда еще ни один арабский лидер не совершал такого эффектного поступка, и арабский мир был поражен. Только одно оставалось Насеру совершить, чтобы управляемый им Египет был признан главной мусульманской державой: уничтожить нас. В остальном мире национализация канала с тревогой обсуждалась как политическая проблема для великих держав - нас же в Израиле больше беспокоил рост военной мощи Египта". И далее. "Независимо от неудавшейся французско-английской попытки захватить Суэцкий канал, борьба Израиля с Египтом в 1956 году имела одну-единственную цель - предотвратить разрушение еврейского государства".
      "Мы начали планировать Синайскую кампанию. Французы предложили нам оружие и стали готовить секретные планы объединенного англо-французского штурма Суэцкого канала.
      ...Мы полетели во Францию с секретного аэродрома на ветхом французском военном самолете... Первая наша остановка была в Северной Африке, где нас поместили в очень симпатичной гостинице. (Скорее всего, это было в Алжире, который тогда еще являлся владением Франции. - Примеч. авт.) Оттуда мы полетели на военный аэродром под Парижем, чтобы встретиться с французами.
      Целью переговоров было уточнить детали военной помощи, которую нам пообещали французы, особенно в защите нашего воздушного пространства, если мы об этом попросим. Но это была только первая из нескольких конференций, в одной из которых участвовал сам Бен-Гурион.
      24 октября мы уже начали совершенно секретно проводить мобилизацию..."
      Израильские историки утверждают, что к тому моменту Синай был просто нашпигован современным оружием, поступившим в Египет по условиям Договора 1955 года из Чехословакии (т.е. фактически из Советского Союза).
      Как можно назвать действия государства, втайне готовящего нападение на своего соседа (или соседей)? Разумеется, агрессией.
      В первой половине прошлого века это совершила Германия - в отношении Чехословакии, Польши и иных стран.
      Осенью 56-го года агрессорами стали другие. Свою грядущую военную кампанию командиры "Цахал" обозначили как операция "Кадеш" (Очищение). На ее реализацию отводился срок в 7 дней. (На такой же срок ориентировались и англо-французы со своей операцией под названием "Мушкетер".)
      Для нападения на Египет Израилем выделялась серьезная группировка, включавшая 10 бригад (то есть 100 тысяч солдат из 150-ти, которые тогда вообще составляли численность армии), и почти вся имевшаяся в наличии техника - 200 танков, 600 орудий и минометов, 150 боевых самолетов и 20 кораблей.
      Противостоящие им регулярные войска Египта по силам в принципе были равны противнику и насчитывали тогда 100 тысяч человек, несколько большее количество танков, но меньше артиллерии. Также они включали 128 самолетов, из которых боеготовыми можно было признать лишь 42. Все эти силы были в основном сосредоточены на канале и в дельте Нила.
      ...Словно какая-то злая сатанинская сила затуманила сознание тогдашних египетских политиков. К тому времени англичане уже оставили синайские авиабазы Эль-Ариш, Бир-Хама и Бир-Джифгафа. Передислокация туда части египетской авиации стала предпоследней каплей в глазах Израиля, а приказ о закрытии для израильского судоходства пролива Тиран и залива Акаба последней. Все сомнения в необходимости проведения операции "Кадеш" - если они и были - исчезли. К концу последней декады октября их группировка на восточной границе Египта была боеготова. На западе и севере флот интервентов уже готовился выходить со своих баз на Мальте и Кипре. Таким образом, египетская армия попадала в серьезные и опасные "клещи", только об этом она еще не догадывалась...
      Наступил День "Д", час "Ч".
      ...В отличие от всех других войн ХХ столетия, эта война началась самым необычным образом. Не было ни сокрушительного залпа из тысяч орудий через границу атакованного государства, ни всесокрушительного налета авиации. Просто на исходе дня 29 октября 16 транспортных самолетов марки "Дакота" (у нас он назывался ЛИ-2) высадили в районе перевала Митла на центральном Синае 400 парашютистов из батальона Рафаэля Эйтана.
      Какого-то противодействия они там не встретили. Представьте себе лунный, абсолютно безжизненный, пейзаж безводной каменистой пустыни. И там, словно из ниоткуда, появляются обвешанные оружием "инопланетяне" и начинают срочно обустраивать свои позиции. На тот момент египетское командование было в абсолютном неведении, что творилось в сердце Синая. И немудрено незадолго до этого с воздуха и с земли израильтяне заранее сумели нарушить большинство линий проводной связи.
      Тонкий расчет израильского командования полностью оправдался: даже когда первая информация о каких-то диверсантах у себя в тылу достигла египетского Генштаба, отсутствие артиллерийской канонады убедило их, что речь идет всего лишь о проникновении каких-то вражеских лазутчиков, не более того.
      В это же самое время гораздо восточнее, а если конкретно, в южной части пустыни Негев, египетскую границу перешла 202-я парашютная бригада под командованием Ариэля Шарона. Батальон Эйтана, уже оседлавший перевал Митла, собственно относился к ней. Вот на соединение с ними и двинул по суше Шарон два десантных и два механизированных батальона, легкие танки АМХ-13 французского производства, также приданную артиллерию и минометы.
      С ходу взяв пограничный пункт Кунтилла - а его оборонял аж целый взвод египетской пехоты, - уже ночью они достигли Эль-Тамада. Сражение здесь длилось уже 40 минут, и нет нужды объяснять, в пользу кого оно закончилось. Гарнизон египтян был рассеян, и теперь впереди лежал только Нехле, последнее поселение на пути к перевалу.