Дигитальные тела

      - И постарайтесь по-меньше давать информации генералу Сушко.
      Видя её недоумённый взгляд, он сказал с усмешечкой:
      - Ему поручили руководить всей операцией.
      Она продолжала исподлобья смотреть на него.
      - Русские рассудили, что он зачистит за собой так, как никто другой. Ничего не оставит. У него большой опыт подобных зачисток в Чечне.
      Телефон у него на столе зазвенел.
      - Они уже внизу, - сказал Джордж, положив трубку, и протянул ей бумажку с номером машины.
      Никаких пожеланий на дорогу здесь не полагалось, и она молча вышла в сопровождении того же морского пехотинца, который проводил её до выхода из посольства.
      Пройдя вдоль Садовой, она наткнулась на чёрную машину с двумя людьми на переднем сидении. Она открыла заднюю дверь и молча втиснулась внутрь. Шофёр взглянул на неё, а второй человек, не поворачивая головы, скомандовал знакомым зычным голосом:
      - Поехали!
      "Воистину сегодня день молчания", - подумала она, когда они около часа без единого слова пробивались через трафик в сторону юго-восточных пригородов. Водитель был занят дорогой, второй пассажир казалось тоже. Лишь один раз молчание нарушила рация, по которой кто-то сказал:
      - Пятый на позиции.
      - Ожидать команды! - Подал голос генерал.
      - Есть, - ответили с той стороны, и опять установилось молчание.
      Наконец, они свернули с дороги в темноту, и генерал рявкнул в рацию:
      - Пятый, ты где?
      - Вижу вас, - и в свете фар появился человек в камуфляже.
      Он сел на заднее сидение рядом с Вероникой и скомандовал шофёру:
      - Прямо и первый поворот направо.
      Машина стала прыгать по канавам мимо каких-то мрачных строений, ведомая человеком в камуфляжной форме. Через несколько минут она остановилась возле небольшого автобуса, притаившегося в темноте среди кустов. От него отделился ещё один человек в камуфляже, подошёл к окну генеральской машины, козырнул и доложил о готовности.
      - Начинаем! - Скомандовал генерал. - Снимай охрану.
      Он переключил рацию на другую частоту и стал ждать. Наконец, в эфире прорезался чей-то голос и спросил:
      - Семнадцатый, как меня слышишь?
      - Слышу нормально, - ответил неведомый Семнадцатый.
      - Слушай мою команду! Срочно снимай весь состав и выдвигайтесь ко мне на базу. Автобус уже подошёл. Как понял?
      Семнадцатый сказал: "Есть", и повторил приказ. Генерал опять переключил рацию. Через какое-то время послышался знакомый голос:
      - Говорит пятый. Личный состав вышел из помещений и загружается в автобус.
      - Доложишь, когда отбудут, - скомандовал генерал.
      Через несколько минут Пятый доложил, что автобус ушёл, и генерал решил:
      - Второй. Начинаем в девять сорок пять. Докладывать по мере исполнения.
      Получив подтверждение, он опять замер на переднем сидении. На Веронику не обращали ни малейшего внимания.
      Она поняла, что наступило девять сорок пять, когда из автобуса одна за одной стали выпрыгивать фигуры и исчезать в темноте. И ещё она заметила, что в руках у них были канистры.
      Потом пошли доклады о том, что сигнализация отключена, проникли в первое помещение и так далее. У неё не могло уложиться в голове, что в этом городе идёт практически военная операция, как на войне, которую она видела по телевизору. И ещё. Она никак не могла понять, почему всё делается в такой тайне, а не так, как она привыкла видеть в телесериалах, когда агенты врываются в помещение с высоко поднятыми значками ФБР и начинают арестовывать плохих парней. Спрашивать об этом было бесполезно. Её здесь просто не замечали.
      Затем доложили о полном захвате и об одном задержаном.
      - Хочешь смотреть, что внутри? - Вдруг спросил генерал, и она догадалась, он он обращался к ней.
      Последние дни стояла дождливая погода, и по своему первому визиту сюда она уже имела представление о грязи, которая окружала городскую больницу номер такой-то. А что она могла найти внутри? Она и так уже знала, что там находится, и не собиралась жертвовать своими сапогами ради Джорджа и его начальника.
      - Я догадываюсь, что увижу внутри, и не думаю, что это приятное зрелище, - ответила она.
      Он ничего не сказал в ответ и продолжал смотреть перед собой.
      Пошли какие-то ещё переговоры, и уж совсем странный доклад о состоянии внутренних помещений:
      - Плитка и нержавейка, - сказал голос из рации.
      - Потолок и перекрытия? - Запросил генерал.
      - Подходят, - подтвердил голос.
      - Выполнять! - Последовал приказ, и подчинённый, очевидно, знал, что ему нужно было сделать.
      Минут пятнадцать ничего не происходило, а потом Второй должил о готовности, и генерал приказал выводить людей. У неё появилось неприятное предчувствие, которое вдруг переросло в догадку.
      - Там же люди! Больные. - Впервые громко сказала она.
      Шофёр недоумённо повернул к ней голову.
      - Больница неделю назад поставлена на ремонт ввиду аварийного состояния. Все больные были переведены в другие лечебные учреждения. - Отрезал генерал, не поворачивая головы.
      Второй доложил об окончании операции, и люди в камуфляже стали возвращаться в автобус.
      - Поехали отсюда! - Приказал генерал, и машина вновь стала прыгать по канавам.
      Она не могла не взглянуть назад. Среди полной темноты вдруг стали появляться всплохи оранжевого цвета. Она, наконец, начала понимать значение слова "зачистка" в новоязе. Это - когда после тебя не остаётся никого и ничего. Теперь, даже если бы она решила продать свою историю, то над ней бы просто посмеялись. У неё не осталось никаких доказательств в играх с Джорджем.
      Между тем обратный путь занял гораздо меньше времени. Машин на улицах значительно поубавилось.
      Не доезжая до здания посольства, генерал вдруг скомандовал водителю:
      - Притормози здесь!
      И когда машина остановилась, сказал ему:
      - Выйди! Покури там.
      Тот послушно вышел и стал в стороне.
      - Сегодня погиб Алёша, - вдруг сказал он. - И плохой смертью. Мужчины так умирать не должны.
      Ей казалось, что смерть всегда плохая, а генерал, оказывается, каким-то образом делил её на две категории.
      Что касается самого Алексея Константиновича, то в последнии дни он как-то отошёл на задний план, и она почти о нём не вспоминала. Вероника не могла сказать, что её взволновало известие о его гибели. Она уже давно отдавала себе отчёт в том, что он играл с ней в своих интересах и избавился бы от неё, если бы этот интерес пропал. По той же причине он вытащил её из лап Кручёного. На тот момент она ему была нужна. Он думал о своём будущем бизнесе.
      - Теперь насчёт твоего дружка, - продолжил генерал, всё ещё не поворачивая головы. - Он оказался гражданином дружественного нам средиземноморского государства, и мне не разрешили его трогать. Он уже продал всё, что здесь имел, отправил семью и завтра в двеннадцать дня улетает сам. Решил перебазировать свой бизнес на Украину. И он уже никогда не остановится. Слишком крутые деньги, чтобы от них отказываться.
      Генерал замолчал, а Веронику вдруг охватила настоящяя злоба, когда она представила себе, что Лев улизнёт после всего того, что он сделал с ей и с другим людям. Зачем все эти многочасовые показания? Зачем тогда они сожгли больницу? Ведь всё будет продолжать идти по-старому.
      - Он сейчас находится в квартире своей тёщи, - добавил генерал и продиктовал адрес.
      - Мне нужен сотовый телефон! - Сказала Вероника.
      Генерал махнул рукой шофёру.
      - Дай свой мобильник! - Приказал он водителю и тот послушно его отдал. - Покури ещё!
      Он передал телефон Веронике, и она стала судорожно вспоминать номер, который ей был нужен. Наконец, он был набран, и чей-то голос прокричал "Алло!" Там стоял шум и чьи-то выкрики. Она выскочила из машины и, как всегда, рявкнула в трубку:
      - Позови главного!
      Тот оказался рядом и ответил привычное:
      - Говорите!
      - Запиши адресок своего дружка.
      И она продиктовала только что услышанный адрес.
      - Записал?
      - Запомнил.
      - И ещё. Завтра в двеннадцать он улетает. И с концами. Продал всё и уезжает с бабками.
      - Забито! С меня причитается, подруга. А что с ним сделать?
      Она заколебалась минуту, но потом решилась.
      - Твой дружок просто должен остаться здесь навсегда.
      И на этом она отключилась и ещё какое-то время стояла, думая о том, что она только что сделала.
      В машине генерал забрал у неё телефон и задал вопрос, который, должно быть, его волновал:
      - А почему ты меня не заложила?
      У него, по-видимому, навсегда осталась привычка обращаться на "ты" ко всем, кроме своего начальства, которое делало то же самое. Что касается самого вопроса, то она сдала генерала с потрохами, но кто-то решил его не трогать. И теперь, после сегодняшней операции в больнице, к ней начало приходить понимание, почему. Они решили замести следы и убрать исполнителей, о которых никто не вспомнит. А генерал - фигура заметная. Имидж Москвы и государства. Встреча президентов. А тут разговоры о коррупции, о каких-то внутренних органах.
      "Да он - везунчик, этот генерал. Он даже сам не представляет, как ему повезло".
      Но нужно было что-то отвечать.
      - Расчитывала получить от вас что-то взамен.
      - Что же? Деньги? Не дам. Раньше нужно было об этом договариваться. Сейчас уже поздно. Да и мне самому они понадобятся. Через пол-года мне в отставку. Сегодня объявили. Мне за это время надо собрать столько, чтобы до конца жизни хватило, да ещё и детям кое-что осталось.
      "А, значит, всё-таки тебя по-своему наказали, генерал!"
      - Ну, не всё же оценивается в деньгах, - вслух сказала она.
      - У нас - всё, - махнул он рукой.
      Вдруг ей пришла в голову идея.
      - А вы знаете такого - Важу Шалвовича? - Спросила она.
      Генерал от удивления даже повернулся к ней, и она впервые увидела его лицо, как будто вырубленное топором.
      "Да. С таким лицом - только в милиции служить".
      - Кто же эту падлу не знает? - Был ответ. - А какие у тебя дела с этой мразью?
      - Он обиделся и объявил на меня охоту.
      - Ну, ты даёшь! - И он даже помотал головой, отвернувшись. - Чем же ты его так достала?
      Вдаваться в подробности той истории, когда погибли Сергей и Костя, не хотелось, поэтому она проигнорировала вопрос.
      - Сделайте так, чтобы он забыл обо мне, и мы квиты.
      Генерал какое-то время молчал.
      - Ну, что же. Справедливо. Договорились. Только ты по вечерам сиди дома и будь готова к выезду. Я знаю, где его можно найти.
      Она не поняла, зачем ей придётся куда-то выезжать, но не стала спорить. Генерал, очевидно, знал, что говорил.
      - Ну, ладно, пора ехать, а то твои там, наверное, заждались. Ты им скажи, что всё видела своими глазами. Зачистили.
      Это слово натолкнуло её ещё на одно воспоминание.
      - Одну минутку! По рации я слышала, что в помещении кто-то был задержан. Где он сейчас?
      - Погиб при пожаре.
      Вероника ошеломлённо молчала.
      - Это был их главный потрошитель. Паталогоанатом больницы. Мерзкая личность и законченный наркоман. Он бы всё разболтал.
      Только теперь она до конца стала понимать значение слова "зачистка". Это - когда нет не только доказательств, но и свидетелей.
 
      Глава 16.
 
      Она проснулась с новым ощущением. Это было чувство свободы. Она даже не представляла себе раньше, насколько глубоко она была втянута в историю с бандой потрошителей и как это давило на сознание.
      Днём раньше, когда она отоспалась после трудного дня и долгой ночи, к ней поднялся Александр или просто Саша и потребовал назад чёрную коробочку, прозванную ей "дистанционным управлением". Из этого она сделала вывод, что она стала больше не нужна ни Джорджу, ни Геннадию Васильевичу. Правда, пришлось выполнить договорённость и отдать в посольство флешку с данными по Америке, но она об этом не жалела. Если понадобится, то у неё осталась копия.
      Алексей Константинович отбыл в мир иной, и за этим проследил генерал. Поэтому с этой стороны тоже не приходилось ждать никаких неприятностей. Она подумала, а как там Нюра с Витьком, но вскоре и о них забыла.
      Вероника не выходила из дома и внимательно следила за местными новостями по телевидению и за электронными информационными агенствами через компьютер. Пожар в больнице был упомянут, но причину свалили на неисправные электроприборы и на сотрудника, который употреблял алкогольные напитки и заснул.
      Прошёл ещё один день, и не происходило ничего нового. На основных каналах телевидения показывали пожимание рук на официальной части и драки демонстрантов с полицией за кулисами встречи Восьмёрки. И вдруг в "Криминальной хронике" появился минутный сюжет о ликвидации в одном из районов Москвы вооружённой банды, занимавшейся похищениями и вымогательством. Она бы не обратила на него внимание, если бы на секунду не промелькнул знакомый заводской корпус с пыльными окнами. Голос диктора за кадром объявил, что члены банды оказали сопротивление и несколько человек были уничножены. Кто, сколько и когда осталось неясным. Диктор уже говорил о чём-то другом, а она сидела в кресле, глядя в телевизор и ничего там не видя.
      Она ещё не знала о судьбе Льва, но у неё было ощущение, что зачистка коснулась и его. Генерал совсем недаром проинформировал её о планах своего компаньона, чтобы воспользоваться её возможностями там, где он сам ничего не смог сделать.
      Если так, то вокруг неё образовался вакуум, и она осталась единственной, кто имел полную информацию о масштабах незаконных операций как здесь, так и там. Одной единственной. И от этой мысли у неё прошёл озноб по коже. А закончилась ли зачистка?
      Правда, оставался ещё генерал, но у него не было полной картины, так как он вступил в игру на завершающем этапе. И уж он совсем не представлял себе, как материал распространялся в Америке.
      Чувство свободы улетучилось. Она долго ходила от стенки к стенке по комнате, подходила и осторожно выглядывала из окна. Вероника поймала себя на том, что всё время напрягала слух, не слышит ли она посторонних звуков. Но было тихо, только привычный шум с улицы.
      Чтобы успокоиться, она села к компьютеру и тут же ей вспомнился хирург на пенсии. В последние дни она не баловала его посланиями. Уж, слишком напряжённые были деньки. Но сейчас ей пришло в голову, что он остался её единственной связью с внешним миром. Она просто стала бояться выйти на улицу. А раз так, то этой возможностью следовало продумано воспользоваться.
 
      Аллен. В преддверии встречи Восьмёрки в Москве была проведена масштабная операция по ликвидации организации, занимающейся незаконными поставками органов для трансплантации в США. Эта операция стала возможной благодаря тому, что я передала представителям ФБР в посольстве Соединённых Штатов все имеющиеся у меня данные о лицах, вовлечённых в преступную организацию, и, соответственно, они подключили российские правоохранительные органы. Кроме того, я передала ФБР схему распределения ввозимых органов в США. Мне не известно, воспользовалось ли ФБР переданной информацией для перекрытия каналов распространения органов в нашей стране, но она у них имеется. Таким образом, на сегодняшний день данная преступная организация в России не существует. Однако, меня беспокоит вопрос моей личной безопасности. У меня есть опасения, что я могу стать нежелательным объектом для коррумпированных кругов ввиду того, что обладаю информацией, которую пытаются скрыть от общественности. Я не знаю, зачем я вам всё это пишу, так как помочь мне вы всё равно не сможете. Но вы являетесь моей единственной связью с внешним миром, и я хочу, чтобы кто-то знали о грозящей мне опасности. Вероника.
 
      Она ещё раз перечитала текст, на составление которого ушло более часа. Она не стала храбриться перед Алленом. Это был не тот случай. Сейчас ей было просто страшно, и она не стала этого скрывать. И ещё она подумала о других. Тех, которые прочитают её письмо. Им придётся считаться с тем, что кто-то знает и может начать задать вопросы. Что касается меморандума о неразглашении, который её заставили подписать, то здесь она особо не волновалась. Чтобы использовать её письмо в качестве основания для разрыва договора, придётся признать, что ФБР шпионит за американскими гражданами через Интернет, а на такое они не пойдут.
      Она нажала на кнопку Send, и теперь оставалось только ждать, захочет ли пенсионер из Флориды впутываться в её проблемы. В этот день она так и не вышла из дома, а на ночь забарикадировала входную дверь тяжёлыми предметами.
      Спала она плохо. А первое, что она сделала рано утром - это заглянула в свой почтовый ящик. Там было только одно послание, конечно же, из Флориды. "Хотя бы не промолчал", - подумала она, раскрывая письмо.
 
      Вероника. Я проинформировал своих друзей и коллег об операции правоохранительных органов в Москве, и все они выразили своё удовлетворение по этому поводу. Кроме того, мне удалось узнать, что в США тоже были предприняты меры по пресечению незаконного ввоза органов для трансплантации, хотя я затрудняюсь сказать, какие, так как идёт следствие. Поэтому я думаю, что проведённые операции позволят прекратить нарушения в этой области и сохранить жизнь и здоровье граждан. Я также сообщил моим друзьям о ваших опасениях, и мы постараемся сделать всё, что в наших силах, чтобы повлиять на ситуацию. Аллен.
 
      "Аллен! Аллен! Что же вы оттуда сможете сделать?"
      Но она была благодарна ему хотя бы за участие, которого ей так не хватало.
      И опять до вечера она слонялась по квартире, пыталась смотреть телевизор, и рыться в Интернете, но заноза уже сидела, и избавиться от неё не было никакой возможности.
      Ближе к вечеру неожиданно зазвонил телефон. Определитель показал знакомый номер. Она подняла трубку, и оказался, что это был Джордж собственной персоной. По-видимому, её статус повысился. До этого ей всегда звонила его сотрудница родом из Бруклина.
      Он был очень официален и даже впервые поздоровался. Далее последовала фраза о том, что они считают, что в связи с произошедшими событиями угроза для её жизни ещё не снята, и они попросили своих российских коллег возобновиить её охрану. Далее он порекомендовал ей покинуть страну как можно скорее.
      Когда разговор закончился, она ещё какое-то время смотрела на телефон, соображая, кто такие "они". Чтобы прояснить этот вопрос, Вероника вновь заглянула в свой почтовый ящик и обнаружила новое послание, и оно было кратким:
 
      Вероника. Один из моих друзей, о котором я писал раньше, имел неофициальный разговор с высокопоставленным руководителем ФБР по поводу ваших опасений. Я полагаю, что в ближайшее время вам будет оказана помощь. Аллен.
 
      Если бы Аллен был рядом, то полагалось бы его расцеловать, как происходит в голливудских фильмах. Но эта мысль была прервана настойчивым звонком в дверь. Так мог звонить только один человек, и она стала разбирать завал у двери. Александр или просто Саша принёс обратно дистанционное управление. И он так и не понял, почему она так обрадовалась этой чёрной коробочке.
      Быстро одевшись, она воспользовалась появившимся у неё пристособлением, и вскоре уже ехала в супермаркет. Её требовалось пополнить запасы в холодильнике, и она не пожалела денег, чтобы воспользоваться представившейся возможностью.
      Вечером, сидя дома с бокалом вина, который она себе позволила, Вероника составила благодарственное письмо Аллену и задумалась о рекомендации Джорджа. Получалась парадоксальная ситуация. Здесь, в Москве на какое-то время она была в большей безопасности, чем за границей. Путь в Америку ей был закрыт, пока Джордж не подтвердит, что договор вступил в силу. А трагическая судьба Сергея показал, что и в Европе её может достать Важа Шалвович со своими головорезами. Только кажется, что там можно затеряться. На самом деле это совсем не так.
      Эти размышления подтолкнули её к мысли о генерале. Он ей кое-что обещал, и следовало бы напомнить о себе. Знакомый женский голос на автоответчике предложил оставить сообщение, и она воспользовалась отработанной методикой: агенство Рейтер просило прокоментировать появившееся сообщение о ликвидации в Москве банды похитителей и вымогателей.
      Ждать пришлось до следующего вечера, когда раздался звонок, и знакомый низкий голос скомандовал:
      - Собирайся! Через 15 минут я буду у подъезда. Оденься по-приличнее! В дорогое место идём.
      Вероникае пришлось напрячься, чтобы оценить ситуацию. Во-первых, почему они должны идти в "дорогое" место, чтобы урегулировать вопрос с Важей Шалвовичем и что означает "по-приличнее". И во-вторых, безопасно ли это? Рассудив, что если бы её хотели убить, то не вызывали бы из дома с использованием генерала МВД, она оделась так, как она считала нужным, потому что знала, что в Москве понятие "по-приличнее" отличается от американского аналога, и у неё просто не было подобных вещей.
      Когда она спустилась вниз, то из серенькой машины немедленно выскочил какой-то человек, который замещал Александра или просто Сашу, и с недоумением смотрел, как она, не обращая на него никакого внимания, вышла к проезжей части. Знакомая чёрная машина появилась через пару минут, и она втиснулась на заднее сидение. Хотя она и не оборачивалась, но была уверена, что серенькая машина припустилась за ними.
      Поездка присходила в полнейшей тишине. Генерал, одетый в гражданское, не затруднял себя общением с ней. Его мощная шея держала громандую голову в одном направлении - прямо перед собой. Прошло не менее получаса, пока водитель не сказал ему что-то вполголоса, и тот не поворачивая головы, спросил:
      - Эти, которые сзади, твои?
      Ей не оставалось ничего другого кроме, как соврать:
      - Они из посольства.
      Молчание генерала означало, что он принял её слова к сведению.
      Они, наконец, пробились через московские пробки к ярко освещённому зданию в центре города. К её удивлению это было казино.
      - Вы собираетесь поиграть? - Спросила она недоумённо, когда они выбрались из машины.
      - Я собираюсь отдать свой долг, - рявкнул генерал, решительно направляясь вверх по лестнице.
      Ей не оставалось ничего делать, как последовать за ним. При этом почти бегом, потому что генерал не особо обращал внимание к сопровождающую его даму.
      Первую преграду генерал преодолел с ходу. Противным голосом запищал сигнал, когда он проходил через арку металлоискателя, но он не обратил на него ни малейшего внимания. Два охранника, бросившихся было к нему, были остановлены командой какого-то неприметного мужчины: "Назад!" и немедленно подчинились.
      - Она со мной, - в очередной раз прорычал генерал, и ей не пришлось вытряхивать свою сумочку.
      Дальше последовал подъём вверх по длинной и широкой лестнице, и в конце пути их встретил ещё один мужчина, который сразу же подлетел к генералу и начал скороговоркой:
      - Благодарим вас за посещение нашего казино. От имени владельцев мы вручаем нашим уважаемым гостям карточки, которые вы можете использовать для игры.
      Говоря эту фразу, он протягивал генералу пластиковую карточку. Фэйсконтрол в этом заведении работал чётко. Фамилию генерала определили ещё до того, как он вошёл в казино.
      - Это - карточка на 20 тысяч долларов, - между тем продолжал мужчина заученными фразами.
      - Засунь её себе в задницу! - Отрезал генерал и прошествовал вглубь, даже не взглянув на говорившего, и тот исчез, как будто растворился в воздухе.
      - Почему же вы не взяли карточку на 20 тысяч долларов? - Спросила его Вероника, когда они стояли внутри, и он озирался по сторонам. - Непрохие деньги.
      - Что я - депутат Госдумы, чтобы брать отсюда подачки? Это им вручают карточки, чтобы они могли похвастаться перед сопровождающими их блядями, какие они крутые. Это карточка, чтобы приграть здесь 20 тысяч, и больше ничего. Казино ничего не теряет, а приобретает друга, который показал подруге, как он за час проиграл двадцатник и нисколько об этом не сожалеет.
      Проговорив это, генерал двинулся дальше, и мимо него вплотную прошёл молодой человек, успев шепнуть что-то, не разжимая рта. Окинув взглядом помещение, генерал направился в определённом направлении. Решительно прийдя мимо столов, он, наконец, узрел того, кого искал.
      За столом возле бара восседал Важа Шалвович собственной персоной и напротив него какой-то человек кавказской наружности что-то ему рассказывал, ожесточённо размахивая руками.
      - Подойди сюда! - Скомандовал Веронике генерал, и опершись на барную стойку, стал в упор смотреть на кавказского авторитета.
      Первым заметил этот взгляд собеседник Важи Шарвовича и, споткнувшись на полуслове, замолк, а потом соскользнул со стула и растворился в толпе. На этот раз стал озираться Важа Шалвович и заметил генерала. Его глаза забегали, и взгляд неожиданно сфокусировался на Веронике и его настоение окончательно испортилось.
      Она спиной чувствовала, что все знающие и понимающие в зале забыли об игре и сейчас исподлобья наблюдали за происходящим. И Важа Шалвович отвёл глаза и стал смотреть на чашку, стоящую перед ним. Дуэль была выиграна.
      - Пошли из этой помойки! - Устало сказал генерал. - Завтра вся Москва будет говорить о том, что эта мразь получила послание и будет рассуждать, о чём же это.
      Она покорно поплелась за ним к выходу. Пока они спускались вниз он успел проинформировать её о том, что в день отъезда Лев выпал с шестого этажа подъезда своей тёщи, и идёт следствие. Её худшие предположения подтвердились. Зачистка прошла по полной программе.
      Когда они вышли на улицу, генерал вдруг задал неожиданный вопрос:
      - А ты сама чего добиваешься? Хочешь встрять в этот бизнес?
      Вот этого она не желала ни при каких условиях.
      - Нет, - ответила она искренне. - Я хочу прекратить этот бизнес.
      - Не удастся, - задумчиво протянул генерал, глядя куда-то поверх её головы. - Вакуум всегда чем-то заполняется. А здесь светят миллионы на неосвоенном рынке. Сюда рванут такие деньги и такие силы, по сравнению с которыми покойник Лёва - это червяк.
      - И что, вы будете им помогать?
      - Я уже не буду помогать никому. Как я уже сказал, я ухожу в отставку, и у нас этот год обычно используется для того, чтобы, как это у вас называется, "консолидировать активы" и подобрать себе тихую пристань.
      - И уже нашли? В Испании?
      - В 200х верстах от Москвы на север. С рыбалкой и с охотой. И ближайшей вещевой рынок и другие очаги цивилизации, вроде казино, находятся за 50 вёрст.
      - Ну а бизнес?
      - А что бизнес? Он принадлежит креслу, а не восседающему на нём человеку. Через полгода ты будешь общаться с другим. Уже сейчас за моё кресло бьются три конкурента, и вопрос в том, у кого окажется больше денег.
      Ей стало нехорошо. Это был цинизм высшей марки.
      Они остановились у машины генерала.
      - Ты бы сама на какое-то время исчезла из Москвы, - предупредил он.
      - А что, мне грозит опасность?
      - С нашей стороны нет. Тебя не велели трогать. Но у тебя много интересных знакомых, - и он кивнул головой в сторону казино. - А от них можно ожидать чего угодно.
      Взявшись рукой за ручку двери, сказал:
      - Я свой долг вернул. Назад поедешь со своими. А то они волнуются.
      И предупредил напоследок:
      - И не попадайся мне больше! У твоих заступников могут измениться планы на тебя.
      Дверь захлопнулась, машина рванула с места, а она осталась стоять, обдумывая последние слова генерала.
      Дома, куда собственная охрана привезла её из казино, она продолжала вспоминать события вечера и то, что сказал генерал. А он, по-видимому, что-то знал такое, о чём не знала она. Её заключение было однозначным. История с потрошителями закончилась, но тем не менее, нужно быть осторожной. А это означало, что на следующий день она уедет туда, где ей уже приходилось однажды скрываться - в Прибалтику.
      Но перед тем, как начать собирать вещи, она зашла в свой электронный почтовый ящик. Там было одно письмо из Флориды:
 
      Вероника. Я надеюсь, что совместными усилиями нам удалось разрушить криминальную схему ввоза в страну органов для трансплантации. Я проработал свыше сорока лет, борясь за жизнь и здоровье наших граждан, и считаю, что мои действия были продолжением этой борьбы. Мне 66 лет, я вышел на пенсию и живу в своём доме на берегу Мексиканского залива. Моя жена умерла 2 года назад. У детей свои семьи, и они живут далеко от меня. Я привык всю жизнь напряжённо работать, и сейчас чувствую себя очень одиноко, особенно глядя на закат солнца в конце дня. Если у вас будет шанс побывать во Флориде, то загляните со мне. Я провезу Вас на своём катере, и мы отлично порыбачим. Ваш Аллен.
 
      Письмо было написано на грамотном английском языке, который уже практически не употребляется в Интернете. И впервые он употребил "Ваш Аллен", что говорило о многом.
      "Эх, идеалист Аллен! Работая и борясь за жизнь и здоровье граждан, вы выпустили из бутылки джина, который станет пожирать одних людей, чтобы спасать других. И его уже не остановашь".
      Она ещё раз вспомнила слова генерала о трёх претендентах на его кресло и поняла, что первое, чем займётся победитель, это - отбиванием затраченных денег, и в ход пойдёт всё. Только вопрос времени, когда на американском рынке появятся новые курьеры с портативными холодильниками, набитыми чьими-то внутренностями. И всё пойдёт по-новому. Но знать об этом хирургу на пенсии не полагалось. Он столько лет работал, что заслужил, чтобы никто не портил ему рыбалку.
 
      Аллен. Мне 23 года, я одинока и нахожусь далеко, в стране, которая во многом отличается от нашей. Если у вас будут фотографии с уловом, то не забудьте прислать одну из них на мой почтовый ящик. Если вам просто будет одиноко на закате, то чиркните мне пару строк, и я с удовольствием отвечу. Ваша Вероника.