Пять дней мимикрии

– Заткнись, дешевка, – зло, сквозь зубы, произнес Чегеван.

Вечерело. Небо, затянутое облаками, быстро темнело. Стал накрапывать мелкий дождь. Партизан сменил высоту, подняв вертолет выше над лесом. На горизонте показалось светлая полоса от огней крупного города.

– Это – Казань, трасса в паре километров справа. Где сажать машину?

– Так возьми вправо, не хочется плутать по лесу в темноте, ища дорогу. Высматривай открытое место. Будем садиться.

Чегеван включил прожектор, находящийся в носовой части вертолета и, сбавив скорость, стал снижаться. Вскоре обнаружилось место для посадки.

– Здесь подойдет? – партизан указал на небольшую поляну среди леса.

– Подойдет. Сажай ближе к деревьям прямо вон на те кусты.

Машина зависла над плотным кустарником и стала опускаться. Послышался треск ломаемых тонких ветвей. Вертолет начал накланяться в правую сторону, но ветви, мешавшие посадке, не выдержав массы аппарата, обломились. Корпус тряхнуло, и шасси уперлись в землю. Чегеван, профессиональными движениями пробежался пальцами по тумблерам, глуша двигатель. Лопасти стали замедлять вращение, в кабине включился свет.

– Что дальше? – спросил партизан.

– А дальше осторожно, не делая лишних движений, выходим в салон. Шаг вправо, шаг влево и мой брат сразу стреляет. И не думайте, что он не сможет. На его счету не один труп.

Винпулькер посмотрел на Григория, но сразу вспомнил, что его ложь уже не раз помогала им. «Близнецы» стали пятиться задом из кабины. Чегеван встал и, подняв руки, последовал за ними. Пилот тоже вышел в салон.

– Ключи, – сказал Сэмплер, указывая на наручники.

Партизан достал нагрудного кармана звенящую связку и кинул Григорию. Тот, освободившись от сковывающих его руку стальных захватов, протянул их пилоту.

– Приковывайтесь к трубе так же, как были прикованы мы.

Когда пленники ограничили свою свободу цепью, Орлов подошел к ним и по очереди обшарил. У пилота кроме документов и небольшой суммы денег ничего не оказалось. Григорий взял только наличность. У Чегевана, помимо того же, что и у летчика, на ремне оказалась кобура с пистолетом. Сэмплер взял и деньги, и оружие. Он прошел в кабину и, осмотрев ее, увидел небольшую спортивную кожаную сумку. Кроме сменной одежды и обуви в ней находилась та самая початая бутылка из черного стекла с ненормальным коньяком. Григорий, увидев ее, сразу же понял, что будет делать дальше. Он открыл ее и, пройдя в салон, протянул Чегевану.

– Кстати, парни, у меня есть великолепный французский коньяк. Не хотите ли попробовать? Трофейный. Нравитесь вы мне, иначе бы не предложил. Чтобы каждый сделал по большому глотку! Тогда, пожалуй, мне не надо будет от вас избавляться.

– А что там? – осторожно спросил пилот.

– Снотворное, – ответил партизан.

– Пожалуй, это лучше чем пуля, – летчик взял бутыль и отпил. – Вкус у этого снотворного неплохой.

Партизан взял коньяк в руку и тоже отпил.

– Все равно это вас не спасет, – произнес он. – Я еще никогда не терял своих денег, а за вас мне обещана неплохая награда.

– Сколько часов действует это снотворное? – спросил Орлов.

Вместо партизана ему ответил двойник:

– Я спал пару часов, а ты немного больше. Так, по крайней мере, выразился Чегеван, когда будил тебя.

– Пожалуй за это время, ты чернобородый, успеешь потерять свои заработанные деньги, – сказал Григорий и, посмотрев на Винпулькера, добавил: – А ты то чего, до сих пор держишь оружие? Давно пора убрать.

Мимикриец стал менять форму, автомат уменьшался и вскоре вместо него остались лишь обыкновенные кисти человеческих рук.

– Черт побери! Что это было? – спросил пилот с удивленным выражением на лице.

– А ты думал, что в институт мутаций отправляют простых людей? Это же мутанты! – Чегеван бросил злой взгляд на Григория. – Провести меня так, будто мальчишку. Никогда тебе не прощу.

– Никогда раньше не видел ничего подобного. Мистика какая-то. Если ты и раньше знал про это, то почему мы не посадили их в клетку?

– В том то и дело что даже не подумал. Если бы знал, то посадил бы в железный бак.

– Посмотрели и хватит. – Григорий снял с предохранителя пистолет.

Летчик зажмурил глаза и прикрыл свободной рукой голову, но Орлов прошел в кабину. Он оторвал шнур с переговорным устройством и выстрелил в блок радиостанции. Небольшой сноп искр вырвался из поврежденной панели. Григорий взял длинный черный фонарь, лежавший в выемке под пультом. После этого он прошел через салон к массивным дверям-выходу. Он сдвинул большую металлическую створку вбок и осветил пространство под корпусом летающей машины. Внизу простирались замятые днищем вертолета кусты.

– Все, нам пора сматываться. Пошли, Вин, – произнес Орлов и, обратившись к уже, пытающемуся сдержать веки Чегевану, произнес: – Там в котомке несколько бутылок с пивом. Сидеть вам еще долго. Так что, если захотите, пейте. Конечно, когда очнетесь ото сна.

Присев на корточки, Григорий спрыгнул вниз. Винпулькер последовал его примеру.

Глава 18. Император и Майя.

19 октября. Россия. 62 км к юго-западу от г. Москвы. 16-50. Время местное.

Огромный лимузин мчался по шоссе. Редкие встречные машины проносились мимо, слепя Алика, сидящего за рулем, ярким галогенным светом фар. В салоне находились госпожа Полякова и два ее телохранителя – Федор и Константин. Майя Матвеевна возвращалась домой с очередного приема, который устроил в своей загородной резиденции посол Соединенных Штатов Америки. Обед прошел с небольшими эксцессами. Полякова приехала, уже пребывая в сильном опьянении. Приняв еще несколько стопок водки, Майя стала вытворять незапланированные программой мероприятия действия. Она открыто флиртовала с различными дипломатами, чиновниками и крупными бизнесменами, не особо обращая внимание на присутствие их жен. После этого танцующая хозяйка корпорации «Альта Инк.» переместилась на обеденный стол и пыталась изображать стриптиз. К подобного рода поведению Поляковой в высшем обществе давно привыкли и никто ничему особо не удивлялся. Тем более, прием был не официальный, скорее всего это можно было бы назвать выездом на природу. Многие приглашенные сами находились в состоянии сильного опьянения. Кончилось все тем, что охрана увела плохо стоящую на ногах Майю Матвеевну в лимузин, после чего все вместе благополучно выехали в собственный особняк госпожи Поляковой.

Майя расслаблено полулежала на мягком сиденье. В салоне лимузина Федор и Константин периодически отказывались от предлагаемой хозяйкой выпивки. Служба, есть служба. Полякова же, махнув на них рукой, достала из сумочки металлическую коробочку и, открыв ее, вынула принадлежности для приема наркотика: стеклянную трубочку и пластиковый прямоугольник. Насыпав горку белого порошка, она игральной картой, с изображением на ней джокера, сделала из героина дорожку и, вдохнув его через трубочку, откинулась на спинку. Минут пять Майя сидела с закрытыми глазами, но потом, резко открыв их, произнесла:

– Ну что за скучные рожи? Вечно мне приходится веселиться одной. Приказываю выпить вам хотя бы по бутылке пива. Эх, парни, знали бы вы, как мне сейчас хорошо. Все эти средства придуманы лишь для того, чтобы иногда отвлекаться от повседневной суеты.

Полякова протянула правую руку к люку, встроенному в крышу машины, и нажатием кнопки открыла его. Холодный осенний ветер ворвался в салон и вырвал коробочку с героином из рук Майи. Порошок толстым слоем покрыл блестящее платье. Девушка привстала с сиденья и стряхнула белую пыль на пол. Воздух трепал ее волосы и рассеивал героин по салону. Константин зажал нос пальцами, Федор же наоборот вдохнул полной грудью, после чего наклонился к холодильнику и вынул бутыль с пивом. Майя, более менее убрав порошок с ткани, высунулась в открытый люк. Плотные тучи покрывали небо. Мелко накрапывал дождь. Стоя по грудь на открытом воздухе, она развела руки в стороны и, наслаждаясь всем происходящим, крикнула:

– Этот мир принадлежит мне!

Водитель встречной машины, увидев девушку, поморгал фарами и его авто промчалось мимо.

– И ты, урод, тоже принадлежишь мне! – крикнула Майя, взглядом провожая, как ей показалось, наглеца. Когда она оглядывалась, взор ее выхватил странную светящуюся точку на небе. Полякова повернулась и сразу же поняла, что точка быстро увеличивается в размерах, стремительно нагоняя лимузин. Протерев глаза и поняв, что светящийся объект реальность, она наклонилась в салон и произнесла:

– Парни, не знаю, что это, но оно быстро летит и нагоняет нас.

Охранники сразу же схватили девушку за талию и с силой усадили на место, после чего, достав пистолеты, осторожно высунули головы наружу.

– Там ничего нет, – произнес Константин.

– Да не над дорогой. Смотрите выше, в небо.

Телохранители вздернули головы и, переглянувшись, опустились назад и заняли свои места.

– Вечер, – произнес Федор, краем глаза смотря на Константина.

– Тишина, – ответил тот и подмигнул.

И тут Полякова поняла, почему они ничего не видят.

«Новое тело, – мелькнула мысль, – новое зрение, расширенный диапазон. А они считают, что у меня глюки от героина».

Нажав кнопку переговорного устройства, встроенного в дверную панель, Майя наклонилась к нему и произнесла:

– Алик, прибавь скорость.

«Не люблю незапланированное, – подумала она. – Всегда нужно все заранее просчитывать».

Полякова приподняла голову и обнаружила, что двое ее охранника полулежат, откинувшись на сиденья с закрытыми глазами, и не подают никаких признаков жизни. Запаниковав, Майя вновь выжала кнопку переговорного устройства и крикнула в микрофон:

– Алик, у меня ЧП!

Телохранитель не отозвался. Повисла полная тишина и Майя сообразила, что уже не слышит ни работы мотора, ни музыки, звучавшей ранее. Машина быстро сбавляла скорость и через несколько секунд, притормозив, съехала на обочину. Полякова выхватила из руки Федора пистолет и высунулась в люк. Огромный светящийся диск висел над машиной. И в тот момент, когда, от полного отчаяния, запаниковав, девушка направила на неизвестный ей аппарат ствол оружия, из днища НЛО вырвался широкий желтый луч и осветил ее. Какие-то силы вдруг подхватили ее тело и повлекли вверх к незнакомому объекту. Пистолет выпал из рук, полетел вниз и, стукнувшись о крышу автомобиля, отскочил в темноту на обочину. Майя попыталась вывернуться из луча, активно двигая руками и ногами, однако ее будто держала невидимая веревка, которая тянула вверх, неумолимо сокращая расстояние до гигантского диска. При подлете к светящемуся объекту, в его дне открылся широкий круглый люк, и после того как тело Поляковой скрылось внутри, створка вновь заняла прежнее место. Миновав небольшой вертикальный коридор, Майя оказалась в просторном куполообразном зале. Перед ней находился длинный стол, выгнутый к центру помещения дугой. Четверо людей с интересом смотрели на нее. Трое из них имели совершенно одинаковый облик. Тут же сидел небритый старик в брезентовой с меховыми оборками куртке и в морской фуражке и курил трубку. Полякова посмотрела по сторонам. Слева и справа находились двери, возле которых стояли еще по два человека с такой же внешностью, что и у троих, сидящих за столом.

– Это что еще за клан близнецов? – произнесла Майя.

Два сидевших в центре двойника переглянулись и тот, что был правее, ближе к моряку, резко взбросил руку. Желтый свет в момент сменился фиолетовым, он как бы ударил Полякову, и она безвольно упала на пол. Девушка поняла, что не владеет телом. Среагировала она мгновенно. Невидимая для похитителей оболочка сознания Майя освободилась от обездвиженного груза и, пролетев расстояние до старика в фуражке, захватила его мозг. Сопротивление объект оказал слабое, что бывало редкостью со взрослыми индивидами. Повернув голову моряка, она посмотрела на троих близнецов. Тот, что находился к ней через одного, произнес:

– Что-то я не понял, почему эта особа не потеряла сознание сразу?

Ответил ему сидящий слева:

– Луч, должен был отключить мозг, но почему-то этого не произошло. Второй луч парализовал все тело сразу.

У говорящего из нагрудного кармана послышались сигналы зуммера и он, достав и раскрыв небольшую коробочку, уставился на нее. Послышались тихие слова, доносившиеся из этого переговорного устройства. Майя, как ни старалась, не могло расслышать, о чем говорят из приемника. Получивший же сообщение, захлопнул крышку прибора и, положив его обратно в карман, повернулся и посмотрел прямо на моряка.

– С поста слежения доложили, – громко, видимо, чтобы слышали все, произнес он. – Неизвестная энергетическая субстанция покинула тело девушки и переместилась в голову Смотрителя маяка.

– Ну а что вы хотели? – произнесла Майя хриплым мужским голосом, поняв что ее разоблачили. – Чтобы я, валялась на полу и слушала ваши бредни?

– Кто ты? – спросил сидящий рядом.

– Кто вы? – игнорировала вопрос чужака Майя.

– Вопросы здесь задаю я.

– Не думаю, что я собираюсь на них отвечать.

Говорящий обернулся, и тот, кто сидел сразу за ним, легонько махнул головой.

– Я – Главный чистильщик Евроазиатской территории Егор Мышкин, если, конечно, вам это о чем-то говорит. Везти переговоры я с вами буду от имени Императора.

– Ну, тогда я говорить буду только с Императором.

– Да как ты смеешь. – Главный чистильщик попытался встать, но сидящий за ним «близнец» положил ему на плечо руку и тот, мгновенно успокоившись, опустился в кресло.

– Я – Император, – произнес сидящий за Чистильщиком. – Меня зовут Винтулер. Как мне называть тебя?

– Меня зовут Майя Матвеевна Полякова. Если, конечно, вам это о чем-то говорит.

– Это я знаю. Но, похоже, так называли тело, которым ты только что владела. Как тебя зовут на самом деле?

– Это неважно.

– Я назвал свое имя! – настаивал Император.

– Это было вашей ошибкой.

– Я могу быстро исправить ее, просто убив тебя. В моей империи мне позволительно все.

– Империи? Не хотите ли вы сказать, что и Земля входит в вашу империю?

– Да, и еще со времен, когда ваши предки бегали по ней босиком и жили в пещерах.

– У меня не было предков. Я – не человек. И поверьте мне, Землю я уступать вам не собираюсь. Я здесь единовластная и полноценная правящая фигура. Поэтому просто прошу вас: убирайтесь к черту с моей планеты! Мне от вас ничего не надо. Желаю вам не попадаться больше мне на пути.

Император засмеялся. «Близнец», сидящий за ним, тоже попытался смеяться, но у него это получалось с натугой.

– Да, ты права относительно твоей власти на этой планете, – произнес Винтулер. – Твои мелкие интриги, которые ты плетешь на Земле, заслуживают некоторого внимания самых моих мелких подчиненных, но не более. Меня вообще не интересует все, что ты делаешь, пытаясь захватить власть. Я просто не обращаю на людишек внимания. Мои интересы ты не задеваешь. Извини, дешевкой не занимаюсь. Хочешь ты этого или нет, но Земля входила в мою империю, входит и будет входить и дальше.

– Непонятно тогда, зачем вам весь этот маскарад? – Майя вытянула руку старика, указывая на обездвиженное тело девушки. – Видимо все-таки наши интересы пересеклись?

– Да, – ответил Винтулер. – Но это не относится к разделу сфер влияния. У меня к тебе лишь один вопрос: где двое молодых людей, захваченных партизанским отрядом, принадлежащим тебе, в районе запретной зоны Екатеринбурга?

– Ничего об этом не знаю.

– Не заставляй меня применять к тебе силу.

– Силу? Да что вы мне можете сделать? Убить это тело? Убить еще массу тел, в которых я буду находиться? А что, если я захвачу твой мозг? Тогда твои псы убьют и тебя?

Винтулер молчал. Он слушал речь этого неизвестного ему существа и почему-то понимал, что оно говорит правду.

«Есть ли средства заставить его сотрудничать? – подумал он. – Есть ли вообще какая-нибудь информация о нем? Может, попробовать не кнутом, а пряником?»

– Хорошо, – произнес Император. – Что ты хочешь за этих двух парней?

– Кто они вам?

– Это мое неважно. Просто скажи, что ты хочешь за этих двух молодых людей?

– Мне ничего не надо. Просто освободи мое тело, и я уйду. И еще раз посоветую: постарайтесь не попадаться на моем пути, иначе…

Сидящий рядом Старший чистильщик российской базы не дал Майе договорить. Резким движением руки он нанес удар в лицо старика. Тот опрокинулся назад вместе с креслом. Мышкин вскочил с места и стал с остервенением пинать Смотрителя маяка.

– Остановись! – крикнул Винтулер. – Ты что, не понимаешь, что бьешь Хакеннена? Сядь на место!

Чистильщик обернулся и опустился в свое кресло. Старик тяжело поднялся и произнес:

– Ну и что вам это дало?

– Убирайся! – сказал Император. – Но если я узнаю, что ты меня обманул, то….

– То что? – перебил Винтулера хриплый голос.

Император поднял руку и луч света в центре зала сменил фиолетовый цвет на голубоватый. Тело девушки приподнялось и, покрутив головой в разные стороны бросилось вбок, однако, ударившись о невидимый барьер, отлетело, упав на пол. Одновременно с этим у Смотрителя маяка подкосились ноги. Он опустился на подлокотник лежащего на спинке кресла и, кувырнувшись назад, повалился на бок. Майя овладела девушкой и демонстративно вытянуло указательный палец вниз. Император поднял руку. Свет сменился на желтый, люк открылся и Полякова, вися в воздухе, стала опускаться вниз. Когда створки заняли свое место, Винтулер заговорил:

– Я не понимаю, что твориться на этой планете. Здесь происходят разные катаклизмы, приносящие убытки империи, здесь невозможно найти украденного сына Императора. Здесь живет существо, которое мы не можем подчинить себе и о котором даже ничего толком не знаем. Чем все это время занимался Смотритель маяка? – Винтулер при этих словах посмотрел на Хакеннена. Тот уже пришел в сознание и пытался встать, взявшись руками за край стола. Поняв, что от Ульфа ничего не добиться, Винтулер посмотрел на Мышкина, который уже встал из кресла, отошел в сторону и вел по видеофону какие-то переговоры.

– Мышкин, – сказал Император. – Тебе не кажется, что я обращаюсь еще и к тебе?

– Император, я через несколько часов буду знать об этой твари все, или, по крайней мере, большую часть ее дел. Мы уже завтра прижмем ее к стенке.

– Да? – Винтулер удивленно поднял брови и стал менять форму тела с копирующей Мышкина на свою природную. – И что же ты задумал?

– Прошу вас, Император. Полный доклад я предоставлю через полчаса. Сейчас я еще не совсем все продумал.

– Хорошо, но не делай ничего, что может повредить моему сыну.

– Слушаюсь, мой Император. – Егор отвернулся и вновь стал переговаривать с кем-то по видеофону.

Император повернулся к сидящему рядом Склане, который уже тоже поменял форму тела на природную мимикрийскую. Они принялись общаться о чем-то на родном булькающем языке. Никто не обратил внимание на то, что Смотритель маяка поднял упавший стул и, сев в него, медленно достал из кобуры револьвер. Взял его двумя руками, сунул дуло в рот и нажал курок. Пуля сорок пятого калибра вылетела с задней стороны черепа вместе с кусками мозга, костей и роем брызг крови. Никто не ожидал выстрела и поэтому все вскочили со своих мест. Два охранника тут же подбежали к мертвому Ульфу, но, увидев, что Мышкин уже находится возле Хакеннена и прощупывает пульс на горле самоубийцы, вернулись на свои места к створкам дверей.

– Мертв, – просто сказал Егор и развел ладони в стороны, показывая этим, что сделать тут уже ничего нельзя.

Подошел Хозяин усадьбы и, взглянув на труп, безразличным тоном произнес:

– Вот так просто и закончилась династия Хакенненов-Смотрителей.

Мышкин отдал приказ охранникам и те вынесли тело. Через минуту в зал вошел мимикриец с небольшой квадратной коробкой, которую держал за длинную рукоятку. Он направил коробку на кровь. Из прибора вырвались плотные струи синеватого пара, и следы самоубийства в местах, куда попадал этот пар, стали быстро исчезать.

Император посмотрел на Хозяина усадьбы и сказал ему:

– Ты дольше всех служишь на этой планете. Посоветуй мне кандидата на должность Смотрителя маяка. Сам понимаешь, раз в данный момент я нахожусь на этой планете, мне и придется назначать кого-нибудь на эту должность. К тому же мы лишились еще и Главного чистильщика, а это значит, что в колонии нет основных корректировщиков действий. Все базы разрознены, персонал наверняка в растерянности. Надо срочно назначить хотя бы Главного чистильщика. Может на короткое время, эту должность займешь ты?

Старый мимикриец ничего не ответил. Он повернул голову и, посмотрев на Чистильщика российской базы, который в этот момент опять общался с кем-то по видеофону, спросил его:

– Мышкин, с кем ты сейчас разговариваешь?

Егор посмотрел на Склане и ответил:

– Понимаете, Смотритель маяка уже давно не выполнял своих обязанностей, а после того, как был убит еще и Главный чистильщик, все базы стали связываться со мной. Поэтому мне, временно, приходится нести службу вместо Хакеннена и Спиле. Постоянно слежу за обстановкой и управляю действиями баз. Прошу прощения, я знаю, что по уставу мне не положено этим заниматься, но после того, как Император прилетел на мою базу, все доклады и предложения почему-то приходят на мой адрес.

Хозяин усадьбы посмотрел на Императора.

– Вот вам и ответ.

– Вспыльчив очень.

– Только ради дела. Дайте ему власть, Император. Это будет лучший Чистильщик планеты, я и сам к нему иногда обращался. Умен и лоялен. А должность Смотрителя маяка пусть совмещает, пока не найдется достойная кандидатура. Смотрителей обучают с детства, когда закончится весь этот хаос, я сам подберу мальчика. Когда-то я нашел Хакеннена-первого, и тот отлично справлялся со своими обязанностями.

– Всегда удивлялся мудрости пожилых мимиков, – произнес Винтулер. – Да будет так, как ты сказал.

– А вы не удивляетесь, Император, что мы с вами общаемся сейчас на чужом языке? Ведь рядом нет ни одного человека.

– У нашей расы в генах заложено брать лучшее у других.

– Заметьте, вы сказали – лучшее.

– Наши ученые брали с этой планеты какие-нибудь идеи?

– Нет, только давали, но это не значит, что их тут нет.

– Что-то ты уж слишком печешься об этой колонии. Надеюсь, она стоит того, чтобы империя к ней присмотрелась повнимательней. Не забудь мне напомнить об этом.

– Слушаюсь!

– Чистильщик, – обратился Винтулер к Егору. – У тебя все готово?

– Да, Император, отлетаем через пару минут.

– Отлично справляешься, Мышкин. Давай присядем за стол, у меня к тебе есть серьезный разговор. Как ты считаешь, у тебя достаточно опыта, чтобы занять место Главного чистильщика Земли?

Глава 19. «Мавзолей».

19 октября. Россия. г. Казань. 18-55. Время местное.

Вагоновожатый трамвая не стал сбавлять скорость на крутом повороте. Вагон качнуло влево и пассажиров, которые стояли, бросило в сторону. Хватаясь за поручни и наваливаясь на соседей, они общим гулом и отдельными выкриками выразили отношение к водителю, обзывая и посылая как самого водителя, так и его родственников в разные места, в основном в несуществующие. Некоторые реплики достались и пожилой женщине-контролеру, которая, видимо уже привыкнув к этому, не обратила на ругань внимание и в очередной раз громко выкрикнула:

– Кто не обилетился, передавайте деньги на абонементы. На линии контроль!

Орлов с Винпулькером сели в трамвай на конечной остановке и только поэтому сейчас занимали хоть и жесткие, но сидячие места. Переполненный вагон на каждой остановке стоял чуть больше запланированного времени. Люди, просто не желая дожидаться очередного трамвая, пытались в любом случае влезть в салон. Пятница. Заканчивался последний на этой неделе рабочий день, народ торопился быстрее попасть домой.

Винпулькер расположился у прохода и занимался тем, что вслушивался в разговоры пассажиров, явно пытаясь перенять их слова и манеры поведения. Григорий же упер локоть правой руки в колено, а ладонь в подбородок и просто смотрел в окно. Накрапывал несильный, обычный для этого времени года дождь. Тоненькими струйками, будто слезами, он стекал по покрытому мокрой пылью и пятнами грязи стеклу. Трамвай ехал по центральной улице города. Магазины сверкали своими разноцветными неоновыми вывесками. Рекламные щиты каждые несколько секунд меняли видеоролики. По тротуару быстро передвигались люди, спешащие по своим каким-то делам. Под пластиковым козырьком перед входом в небольшое кафе скрывалось от дождя несколько девушек. Очень короткие юбки, цветные капроновые колготки и туфли на высоком каблуке. Внешний вид выдавал в барышнях представителей древнейшей профессии. Хотя в последнее время молодежь и не промышлявшая проституцией предпочитала одеваться тоже подобным образом. У тротуара притормозил автомобиль и тут же одна из девушек, видимо соблюдая очередь, направилась к нему. Машин на улице было мало и они, светя фарами, то и дело обгоняли медленно движущийся, скрипящий колесами на поворотах трамвай. Проезжая часть освещалась желтыми лучами уличных фонарей, однако от этого в городе не становилось светлее, так как грязный асфальт ничего не отражал. Сверкающими и в тоже время темными, вечерними улицами встретила двух беглецов столица Татарстана Казань.

– Ничего не могу придумать, – произнес Орлов.

– Ты что-то сказал? – встрепенулся двойник.

– Я говорю, что совсем не знаю, как нам дальше поступить. Логически, нам надо побыстрее мотать из этого города. Но, в то же время, так же будет рассуждать и Чегеван, конечно, когда его найдут. Некоторое время нам даст то, что пилот и партизан будут в отключке и не скоро придут в себя. А это значит, что остальные и без умозаключений партизана начнут искать нас в первую очередь именно здесь, в городе. Хотя, наверное, чернобородого уже нашли и откачали. Получается, что у нас безвыходное положение. Без транспорта мы далеко не уедем и в то же время оставаться здесь тоже опасно. Значит, нам надо достать средство передвижения и убираться отсюда подальше, тем более, что раньше такое уже срабатывало. Будем искать колеса.

Трамвай проследовал мимо широкого переулка. Пока тот находился в поле зрения Орлова, парень заметил, что темноту этого небольшого пространства рассеивают лучи сверкающих разноцветных огней.

– О, это то, что нам надо. Пора на выход. – Григорий поднялся с сиденья.

– Что там такое? – живо спросил двойник, тоже вставая с места.

– Там кабак какой-то и масса машин возле него. – Сэмплер наклонился к уху Винпулькера и тихо добавил: – Автомобиль по такой погоде лучшее транспортное средство. И тепло, и сухо.

Орлов протиснулся мимо «близнеца» и, громко произнося: – Вы на следующей не выходите? Не выходите на следующей? Вы на следующей не выходите? – стал пробираться к выходу.

Они сошли на остановке, которая располагалась довольно далеко от места, куда решил направиться Григорий. Водитель остановил вагон именно так, что передняя дверь оказалась напротив большой лужи с грязью, и «близнецы», преодолев это месиво, пережидали у проезжей части дороги, чтоб пропустить быстро едущий автомобиль. Тот, не сбавляя скорости, промчался мимо, окатив их темной водой.

– Вот, черт! – выругался Орлов. – Я еще понимаю – ботинки бы мы испачкали, они и так были грязными от блуждания по лесу. Но теперь мы еще и в грязной и мокрой одежде, словно барыги какие-то.

– Надо подождать, чтобы грязь высохла, – сказал задумчиво Винпулькер. – А потом можно будет ее просто рукой стряхнуть. У нас на планете грязь – самое распространенное вещество. Неплохой строительный материал.

– Тоже мне умник нашелся. Еще сказал бы, что через неделю она сама отпадет. Пошли давай, в баре почистимся. Надеюсь, туалет там у них имеется.

«Мавзолей. Кафе по интересам», именно так называлось заведение, к которому подошли «близнецы». Отдельная вывеска рекламировала компьютерный зал и бильярдный салон. Широкое, огороженное переносными турникетами место перед заведением было занять десятком машин. В основном это были иномарки либо устаревших моделей, либо достаточно старые, отечественные. Два черных автомобиля производства Горьковского автомобильного завода стояли отдельно от остальных. Видимо на них приехали какие-то важные гости, или даже хозяева этого кафе. Два слепящих прожектора освещали стоянку, и Григорий сразу смекнул, что за этим местом постоянно наблюдает невидимая охрана. Угнать машину будет достаточно сложно.

– Ну ладно, зайдем хотя бы, чтобы почиститься. Неплохо было бы еще и перекусить чего-нибудь. Жаль только, денег мало. Сильно не расшикуешься. Хотя в этом баре есть компьютерный зал. Возможно, мне удастся связаться с Файлом, и он перешлет мне на мою поддельную кредитку хотя бы пару тысчонок. Как он, интересно, там? Сумел ли отделаться от ментов и жулья?

За двумя парами входных дверей их встретили двое охранников. Туповатые морды, подстриженные под полубокс волосы, строгие серые однобортные костюмы и красные повязки на рукавах с надписью «Дружинник». У каждого в руке по магнитному сканеру для обследования посетителей на предмет оружия или больших металлических предметов.

– Что-то вы, товарищи, в неподобающем для нашего клуба виде, – произнес один из них.

– Грязные какие-то. Да и одежда такая не принята у людей нашего круга, – сказал второй.

– Да, фигня пацаны, козел какой-то на машине обрызгал, – попытался отшутиться Орлов.

– Да и разговор у вас, молодой человек, какой-то не наш, – снова произнес первый охранник.

Григорий огляделся по сторонам. Фойе, в котором они стояли, полностью, кроме потолка, покрывали плиты из красного мрамора. В правом дальнем углу в подставке стоял алый стяг с изображением золотистого герба давно несуществующего Союза Советских Социалистических Республик. На стене, с двух сторон от двери, ведущей в обеденный зал кафе, висели четыре огромных полотна с изображениями Ленина, Маркса, Сталина и Брежнева. Орлов, увидев это, сразу же сообразил, что в данном заведении у посетителей кумиры коммунистического прошлого.

– Я хотел сказать, какой-то тунеядец, спекулянт скорее всего, обрызгал нас, честных тружеников, грязью. При этом он передвигался явно на машине, заработанной нетрудовыми доходами. – Григорий заранее понимал, что после подобной шутки их просто выкинут на улицу. Однако лица охранников ничуть не изменились, и один из них произнес: