Фицхью - Каждый твой взгляд

– Никогда ничего не делаю ради такого пустого и нелепого понятия, как приличия. Готов даровать вам возможность молчать, но исключительно во имя благодарности, которую надеюсь получить, став вашим супругом.

Ответа не последовало. Несколько минут Гастингс безучастно смотрел в окно, а потом снова взглянул на спутницу.

Впервые за долгое знакомство он увидел Хелену с опущенными плечами, а следом, потрясенный, осознал: она плакала. Плакала беззвучно, отвернувшись к стенке и забившись в угол как можно глубже. Но от ее застывшей фигуры веяло неподъемным, свинцовым отчаянием, и это отчаяние камнем навалилось на грудь и не позволяло дышать.

Дэвид снова посмотрел в окно, на улицу, до отказа заполненную экипажами и пешеходами. Его глаза остались сухими, но лишь потому, что отчаяние уже давно стало привычным верным спутником.

– Если не возражаете, я хотела бы сама поговорить с родственниками, – произнесла Хелена, едва экипаж свернул на тихую элегантную улицу, где возвышался импозантный особняк герцога Лексингтона.

Слезы высохли, а голос звучал ровно. Она твердо решила скрыть страдания в душе: если сама приготовила себе постель в виде доски, утыканной гвоздями, то обязана лежать в этой постели с бесстрастным достоинством.

Гастингс смерил ее непроницаемым взглядом.

– Готов подождать за дверью, но не больше десяти минут. Надеюсь, что в полной мере восславите мои заслуги; как ни крути, а истинный герой дня – это я.

Да, все почести достанутся ему. А бедный Эндрю, который виноват лишь в том, что хотел ее увидеть, предстанет в глазах близких подлецом и злодеем.

– Не беспокойтесь, вы сполна получите все, что заслужили, – холодно ответила Хелена.

Стоя перед дверью, она не чувствовала под собой ног и даже не ощущала в руке шнур от звонка. Все ее существо словно занемело, осталась только тупая боль в сердце.

– Ты как раз вовремя, дорогая! – радостно приветствовала сестру Венеция, когда та вошла в гостиную, где герцогиня Лексингтон о чем-то оживленно беседовала с Фицем и Милли.

Синеглазая, с роскошными черными волосами, сестра сегодня выглядела еще прекраснее, чем обычно. Фиц, хотя и был братом-близнецом Хелены, внешностью походил не на нее, а на Венецию. Подруги Хелены всегда считали графа неотразимо красивым. Что же касается его жены, то поначалу она напоминала золовке серую мышку. Теперь, однако, Хелена и сама не понимала, как могла так жестоко заблуждаться: миниатюрная, с тонкими чертами лица, Милли оказалась по-своему очаровательной.

– Фиц и Милли как раз подробно рассказывают о путешествии в Озерный край. – Венеция задорно подмигнула сестре.

Обеих необычайно радовало, что брат с женой, пережившие несколько тяжких, безрадостных лет, наконец-то обрели счастье. Не дожидаясь ответа, Венеция показала на кресло:

– Присаживайся, моя милая. Весь день мечтаю сообщить радостную новость. Теперь, когда все мы наконец-то в сборе…

– Я… – неуверенно начала Хелена…

– Мы с герцогом скоро станем родителями.

От неожиданности и удивления присутствующие дружно разинули рты. В семье давным-давно считалось, что у Венеции детей не будет. Теперь понятно, почему в последнее время она так сияла.

– Поздравляем! – хором воскликнули все трое.

Хелена вскочила первой и бросилась к сестре.

– Я так счастлива! Так счастлива!

Поцелуи и радостные объятия продолжались долго.

– А где же сам Лексингтон? – наконец опомнился Фиц.

– Решил появиться на несколько минут позже, чтобы кое-какие вопросы вы смогли задать без него.

Фиц выразительно поднял брови.

– Например, когда ожидать появления на свет первенца?

Венеция слегка покраснела.

– Именно.

Милли нетерпеливо подалась вперед.

– Итак, когда же ожидать появления на свет первенца?

– В конце года.

– В конце года? Но ведь вы женаты всего-то… – Милли смущенно прикрыла рот ладонью. – Значит… значит, таинственная возлюбленная герцога, сопровождавшая его во время путешествия на пароходе «Родезия», – это ты!

– А когда ты упала в обморок и пришлось срочно вызывать на помощь мисс Редмейн, проблема заключалась вовсе не в неведомой болезни. Ты просто уже была в положении! – воскликнула Хелена.

– На «Родезии» Кристиан еще не знал, кто я такая. И назвала я себя только после того, как поняла собственное состояние.

Хелена прикусила губу.

– Ах Господи, он же, наверное, пришел в ярость.

– Так оно и было. Но потом мы обо всем договорились и теперь с восторгом ожидаем малыша.

В гостиную вошел герцог – красивый сдержанный аристократ и одновременно известный археолог, чей интерес к древним окаменелостям в полной мере разделяла супруга.

– Мне уже ничто не угрожает? Можно присоединиться к разговору?

– Да, милый, все прекрасно.

Фиц протянул руку.

– Сердечно поздравляю, Лексингтон. Может быть, стоит выпить за здоровье наследника или наследницы?

– И за то, чтобы родилась девочка, такая же великодушная и одаренная, как моя жена, – добавил герцог.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.