Великая война (№2) - Темнее дня

«Тут» оказалось высокоскоростным лифтом, мимо которого они проходили. Лифт был исключительно грузовой. Но прежде чем Алекс успел указать на возможные опасности, Милли шагнула в трубу и мгновенно скрылась из вида.

Последовав за ней, Алекс мгновенно ощутил сокрушительную тяжесть ускорения в два «жэ». Пока его ноги подгибались, а кишки давили на таз, Алекс снова вспомнил слова Совы: «Такое ощущение, что все основные действия в вашей жизни целиком диктуются женщинами». Никакого способа сделать звонок, ускоряясь вверх, не существовало, но как только подъемная труба выплюнула его на уровне 12 — дальше она просто не шла, — Алекс встал на четвереньки и снова попробовал свой наручный блок.

По-прежнему занято. Алекс выругался, встал и устремился вперед по коридору сектора.

— Ваш дядюшка настоятельно велел вам больше ему не звонить. — Милли двигалась на пару шагов впереди него, причем у нее после подъемной трубы даже ни один волосок не сбился.

— Я пытался добраться до Совы, а не до Каролюса. Нам нужно узнать, что происходит.

— Сова так не думает. В Сети Головоломок такой расклад обычен. Сова ожидает, что вы будете действовать, обладая неполной информацией.

— Именно это и происходит. — Уже делая очередной звонок, Алекс хлопнул по блоку и прервал набор в середине. О чем он, черт побери, думал? Он чуть было Кейт не позвонил. И что бы он тогда ей сказал?

Использование по подсказке Милли высокоскоростного грузового лифта сэкономило им по меньшей мере десять минут. Они уже были на уровне 5 и приближались к сектору 82, когда Алекс увидел, что кто-то спешит им навстречу.

Каролюс приветствовал их словами:

— Лучше бы для всего этого веской причине найтись. Вот что, юный Алекс. Молчи как рыба, если я только тебя об обратном не попрошу. — Затем он улыбнулся Милли и совсем другим тоном сказал: — Надеюсь, я не был груб, когда впервые вас увидел. Возможно, нам еще доведется встретиться, при более благоприятных обстоятельствах — и все сначала начать.

Кивок Милли Алексу — «Вот видите, я же говорила вам, что он лапочка?» — стал по меньшей мере столь же досадным, что и обращение «юный Алекс».

Они вовсе не направлялись к уровню 4, где предполагалось находиться единственному входу в научно-исследовательский центр — все прочие входы вели туда непосредственно с поверхности Ганимеда. Вместо этого Каролюс вел их по сужающемуся тоннелю. Сильный ветер дул им в лицо.

— Уже рядом. — Каролюс помедлил у двери, встроенной в стену тоннеля, и хорошенько по ней постучал. — Ну вот, если они стоят хоть половины тех денег, которые я им посулил, тут мы и пройдем.

Дверь громко заскрипела, открываясь, и из-за нее высунулась озабоченная гномоподобная физиономия.

— Скорее. Сюда. — Мужчина поманил их к себе и быстро глянул вправо-влево по коридору. — Если кто-то узнает, что я вас сюда впустил…

— Знаю. Тебе отрежут яйца и заставят их прожевать. — Каролюс протолкнулся мимо него. — А потому лучше рот на замке держи.

— Вы сказали, наличные…

— Ага. Сказал. А ты думал, я тебе аккредитив «Лигон-Индустрии» вручу? Завтра будут наличные.

— Вы сказали…

— Не твое собачье дело, кому и что я сказал. Спешил я, понятно? Думаешь, я среди ночи полные карманы наличных с собой таскаю? Тебе заплатят. Где Себастьян Берч?

— Вверх по лестнице на один уровень. Дальше по коридору, поворот направо, четвертая дверь налево. Она заперта.

— Ключ?

— Спинорный замок. Вот код. — Гном вручил Каролюсу клочок бумаги. — Когда попадете туда, проглотите.

— Ладно. — Каролюс передал клочок Алексу. — Вот, держи. Теперь у тебя есть шанс что-то полезное совершить. Объяснения сбережем на потом, но я чертовски надеюсь, что ты знаешь, что делать после того, как ты эту бумажку съешь. Потому что я дьявольски уверен, что не знаю.

В этом плане их было двое — даже трое, поскольку Милли Ву была так же слабо информирована, как Алекс. Внутри научно-исследовательский центр — что было неудивительно, учитывая ночной час — был пуст, но указаниям гнома было легко следовать. Они направились вверх по лестнице. Держась на шаг позади, Алекс себя настоящим преступником чувствовал. Каролюс шагал впереди и так непринужденно болтал с Милли, как будто у них имелось полное право там находиться.

— Дальше по коридору, четвертая дверь налево, и мы на месте. — Каролюс остановился. — Ну что, Алекс, не желаешь ли все заслуги себе прибрать?

Замок оказался достаточно простым, в духе монтажа минимальной безопасности. Алекс прикинул, что минут за пятнадцать он бы даже без всяких спинорных кодов его открыл. Пять четырехмерных вращений, параллельное смещение — и спинорные ключи шипением возвестили о завершении процедуры.

— Ну ладно. Моя работа закончена. — Каролюс на пробу чуть-чуть приоткрыл дверь. — Берч весь ваш. Если кто-то спросит, меня тут никогда не было. И у меня будет десяток свидетелей, чтобы это подтвердить.

— Я подумал, вы захотите узнать, зачем нам Себастьян Берч.

— Обязательно захочу. Но как-нибудь в другой раз. Ты мне, Алекс, услугу задолжал. Как и объяснение. Одну взял, одну отдал.

Каролюс ушел. А Алекс до отказа распахнул дверь. И внимательно пригляделся. Внутри оказалась неплохо обставленная квартира, ничуть не похожая на тюремную камеру, которую он ожидал увидеть. Уютная, смутно освещенная гостиная была пуста — какой ей в этот час быть и полагалось.

Еще две двери находились в дальнем ее конце. Алекс приблизился и открыл левую, а Милли держалась за ним. Там оказалась маленькая неосвещенная кухонька. Алекс перевел дыхание и повернулся к последней двери.

Она неслышно открылась в маленькую спальню с отдельным душем и туалетом. Весь свет там был погашен, но из открытой двери его поступало вполне достаточно. Алекс осмотрел комнату, затем развернулся для повторной инспекции кухоньки и гостиной.

Они спешили сюда сквозь ночь, чтобы найти и сторожить Себастьяна Берча. Поскольку это был изолятор научно-исследовательского центра, единственное, в чем они могли быть уверены, так это в том, что Берч здесь непременно окажется.

Однако и в этой уверенности им было отказано.

Себастьян Берч, кем бы он ни был, в этой квартире напрочь отсутствовал.

32.

Яна съела слишком большую порцию культивированного омара в «Чреве кита». Или, вполне возможно, в конфликт с ее организмом вступил роскошный шоколадный десерт. Так или иначе, в то время ночи, когда она обычна пребывала в глубочайшей фазе своего сна, Яна застряла почти что на грани сознания. В голове у нее звучали слабые воображаемые голоса. Бормотание было слишком невнятным, чтобы его разобрать.

Яна лежала на спине, и ее бедра находились в приятном соприкосновении с ягодицами Пола. Он спал крепко — как всегда. Обычно Пол в научно-исследовательском центре не оставался — Вальния Блум всякий раз мрачнела от этой идеи, — но приготовления к очередному вояжу «Ахиллеса» шли необычайно гладко. Пол умолял Яну о еще одном шансе запечатлеть ее на полотне. По его словам, она была особенно трудной моделью. Что-то в ее улыбке — какая-то особенная грусть и задумчивость — постоянно от него ускользало. Пол хотел попытаться с самого утра, когда его рука была максимально твердой.

Яна открыла глаза и уставилась в темноту. Внезапно она полностью проснулась. Голоса звучали вовсе не у нее в голове. Они были реальны. Голоса эти доносились из системы слежения в квартире Себастьяна. Быть может, он сам с собой во сне разговаривал?

Если только его голос мог мгновенно меняться с мужского на женский и обратно.

Яна уставилась на видеомонитор и ничего не увидела. В гостиной у Себастьяна было пусто, а в кухоньке и спальне — темно.

— Пол. — Яна пихнула его локтем, и он сонно запротестовал. — Пол, там кто-то с Себастьяном.

Затем она снова ткнула его в ребра, уже крепче, и выскочила из постели.

— Ну что там еще? — Пол наконец-то проснулся и недовольно заворчал.

— В квартире у Себастьяна кто-то есть. По-моему, в его спальне.

— Ну и что? Разве к нему посетителей не пускают?

— В такой час? — Набросив на себя одежду, Яна принялась ощупью искать туфли. — Взгляни на часы.

— Только что это сделал. Все люди в здравом уме сейчас спят. И я тоже. — Но Пол уже сидел на краю постели, нашаривая одежду. — Уверен, с ним все в порядке.

— С ним кто-то есть. Я слышала женский голос.

— Тогда это доктор Блум.

— Это не она. Вальния мне сказала, что сегодня ночью ее в центре не будет.

— Значит, она передумала. — Но Пол тоже искал ботинки. — А, ладно. Давай сходим. Я знаю, что ты будешь дергаться, пока сама не увидишь. Я сейчас.

Яна быстро чмокнула его в растрепанную макушку и направилась к двери, пока он все еще шарил вокруг кровати в поисках ботинок.

Через тридцать секунд она оказалась у двери в квартиру Себастьяна. Дверь была приоткрыта, тогда как ей полагалось быть запертой. Резко насторожившись — поскольку это был изолятор, никому туда проникнуть не предполагалось, — Яна распахнула дверь и вошла.

Гостиная была пуста, но из ванной слышались голоса. Мужчина и женщина — причем без Себастьяна.

Пододвинувшись к двери ванной, Яна встала там и прислушалась.

Мужчина сказал:

— Не знаю. Я всю последнюю четверть часа пытался с Совой по наручному блоку связаться. Безуспешно.

— Не отвечает?

— Линия занята. Он с Бенгтом Суоми разговаривает. И игнорирует мою просьбу о приоритетной отмене.

Разговор продолжился шепотом, но затем женщина вдруг громко сказала:

— Послушайте, это смехотворно. Мы здесь как какие-то взломщики таимся. Насколько все это, по-вашему, важно?

— Я лишь руководствуюсь тем, что мне сказали другие. Сова никогда не суетится и не торопится. Если он говорит, что это срочно, это должно быть по-настоящему срочно.

— Тогда мы должны выйти наружу и орать благим матом, пока не придет кто-нибудь, кто нам поможет Себастьяна Берча найти. Но прежде чем мы это сделаем, позвольте, я кое-что попробую. Свой наручный блок я в рабочей комнате оставила. Можно мне вашим воспользоваться?

— Ничего хорошего это не принесет. Если Сова не отвечает на мой звонок, я не вижу, почему он должен на ваш ответить.

— Разумеется, вы правы. Однако, быть может, мне удастся словчить. Сеть Головоломок применяет особый код доступа. Его предполагается использовать только Мастерам, и я вообще-то его знать не должна. Но я его знаю. По крайней мере, мы выясним, насколько это важно. Сейчас я попробую.

Яна уже услышала достаточно, чтобы понять, что у незваных гостей, кем бы они ни были, никакого права находиться в квартире Себастьяна не имелось. И звучали они скорее озадаченно, чем опасно.

Тогда она открыла дверь ванной и громогласно вопросила:

— Кто вы такие и что вы в частной квартире делаете?

Женщина была полненькая и, судя по всему, лет двадцати с небольшим. Не обращая внимания на Яну, она продолжила что-то говорить в наручный блок. Зато мужчина, на несколько лет старше, резко развернулся и ответил:

— Мы пытаемся Себастьяна Берча найти.

Тут Яна услышала, как позади нее в квартиру вошел Пол, и ей стало гораздо спокойнее. Она твердым голосом сказала:

— Он должен находиться здесь — тогда как вы на это никакого права не имеете. Какое вам дело до того, где Себастьян Берч?

— Я Алекс Лигон. А это Милли Ву.

— А где Себастьян?

— Понятия не имеем. Здесь было пусто, когда мы пришли. Но мы хотели…

Тут женщина, Милли Ву, властно подняла руку. Яна услышала мужской голос, уменьшенный до слабого басового рокота крошечным динамиком наручного блока. Женщина пояснила:

— Сова с Бенгтом Суоми разговаривал. Суоми согласен с тем, что Себастьяна Берча совершенно необходимо найти и держать под замком.

— Его и так под замком держали, — сказала Яна. — У него только что закончилась сложная медицинская процедура, и это могло иметь побочные эффекты. Вы уверены, что его здесь не было, когда вы пришли?

— Абсолютно уверены. А как вы узнали, что мы здесь?

Яна ткнула большим пальцем в сторону потолка.

— По мониторам. Конечно, когда в комнате темно, ничего не видно, но аудио постоянно работает. Я услышала голоса. А вы как в закрытое учреждение попали?

Мужчина уклонился от ответа, Вместо этого он сказал:

— Нас послали сюда найти Себастьяна Берча, потому что кое-что считает, что он может быть опасен — для себя и, возможно, для других.

Эти слова ударили Яну по больному месту. Она буквально взорвалась:

— Опасен? Никому другому Себастьян никогда не повредит — но он может с легкостью повредить себе. Меня зовут Янина Яннекс, а это Пол Марр. У нас есть полное право здесь находиться. Мы за безопасность Себастьяна отвечаем. Объяснения от вас двоих я получу позднее. А сейчас…

Уставившись в потолок, Яна сделала то, что ей следовало сделать еще до того, как она покинула свою спальню — не будь она уверена, что Себастьян здесь. Она твердо сказала:

— Включить надзор. Доклад через тридцать секунд. Мне нужны показания следящего устройства. Где Себастьян Берч?

В последовавшие несколько мгновений тишины Яна добавила, скорее Полу, чем незваным гостям:

— Когда началась операция промывки, Себастьяну имплантировали следящее устройство, рассчитанное на круглосуточный автоматический надзор. Мы сможем проследить за ним, куда бы он ни отправился.

— Себастьян Берч в секторе восемьдесят втором, — сказал голос из ниоткуда. — Он на нулевом уровне.

— Этого не может быть. — Яна потеряла все остатки спокойствия. — Нулевой уровень — это поверхность. Там вакуум. Если Себастьян там, он мертв.

— Или он в скафандре. Но он не должен знать, где они хранятся. Пол повернулся к Алексу, который сам чувствовал себя в вакууме. — Вы двое сюда с поверхности вошли?

— Нет.

В животе у Яны вдруг возникло жуткое ощущение пустоты.

— Себастьян знает, где скафандры, — пробормотала она. — Я ему рассказала — после того, как побывала на поверхности и тебя на «Ахиллесе» навестила. Некоторые вещи он помнит идеально. Ручаюсь, он и теперь там — на облачные системы Юпитера глазеет.

Пол кивнул.

— Возможно, ты права, но мы должны туда пойти и вернуть его на место. Новичку на поверхности может быть опасно. Если ему имплантировали следящее устройство, мы легко его найдем. Оно точно скажет нам, где он.

Пол пытался подбодрить Яну, но это произвело неожиданный эффект. Голос из наручного блока, теперь усиленный до разборчивости, спросил:

— Существует ли возможность того, что Себастьян Берч получит доступ к действующему кораблю?

— Кто это еще там, черт побери? — осведомился Пол.

Ответил ему вторгшийся в квартиру мужчина, Алекс Лигон, причем таким тоном, как будто это должно было что-то значить:

— Это Свами Савачарья.

Голос из динамика продолжил:

— Если существует возможность того, что Себастьян Берч получит доступ к действующему кораблю, он должен быть остановлен. Ни при каких обстоятельствах нельзя допустить, чтобы он покинул Ганимед.

— На поверхности сотни кораблей, — сказал Пол. — Целая флотилия. Черт, а ведь этот выход к поверхности совсем рядом с главным космопортом.

— И Себастьян опытный пилот. Прирожденный, если верить тому человеку, который нам уроки давал. — Яна снова обратилась к потолку. — Надзор. Приоритетный доклад. Каковы действия и местонахождение Себастьяна Берча?

— Себастьян Берч движется по поверхности со скоростью семь километров в час. Сейчас он в восемьдесят четвертом секторе.

— Сектор космопорта. — Когда Пол об этом сказал, Яна вздрогнула. А затем спросила:

— Надзор, насколько он близок к какому-либо кораблю?

— Сорок семь кораблей в рабочем состоянии находятся в пределах четырехсот метров от его нынешнего местоположения.

— Есть на этих кораблях команды?

— Такой информации нет в наличии.

— Большие шансы, что ни на одном из них команды нет, — сказал Пол.

Тут из ручного блока снова послышался голос:

— Себастьян Берч должен быть остановлен, любой ценой. Ему нельзя позволить получить доступ к кораблю, способному покинуть поверхность Ганимеда.

— А почему? — с вызовом спросила Яна. — Что заставляет вас думать, что вы вправе здесь приказы раздавать?

— В настоящий момент контрпродуктивно сообщать вам мои причины для тревоги. Позвольте мне лишь сказать, что это вопрос первостепенного значения и что это может привести… ко множеству смертей. Если вы сомневаетесь в моей надежности, спросите Магрит Кнудсен из Координационного Совета о Свами Савачарье — но прошу вас, сделайте это потом.

Яна приняла тяжелое решение. Уж кто-кто, а она знала, что Себастьян совершенно безвреден. Однако…

— Пол, мы должны его остановить.

Он, слава Богу, не стал ее расспрашивать, а сразу же сказал:

— Надзор, связь с командным пунктом космопорта. Командный пункт, это Пол Марр, старший помощник ЛВС «Ахиллес». У нас есть информация о потенциальном побеге из изолятора. Любой индивид, обнаруженный на поверхности в секторе восемьдесят третьем, должен быть взят под стражу и задержан до моего прибытия. Для его задержания используйте все возможные средства.

«И разбейте мне сердце», — подумала Яна. Сглотнув комок в горле, она сказала Полу:

— Я должна пойти за ним. Сама. Непременно должна.

— Знаю. Я иду с тобой.

— А мы? — спросил мужчина по имени Алекс Лигон.

Пол на секунду бросил на него взгляд.

— Послушайте, я не знаю, что вы здесь делаете и кто вы такие. Но у меня есть права пилота для всего от одноместного «прыгуна» до самых больших лайнеров. Если у вас в этом плане что-то большее имеется, то валяйте. Если нет, отойдите и не мешайте.

Мужчина нахмурился и открыл было рот, но первой заговорила женщина по имени Милли Ву.

— Вы просили нас послушать, так теперь сами послушайте. Мы уже сутки без сна. За Алекса Лигона я говорить не могу, но сама я со вчерашнего завтрака всего лишь самую малость перекусила. Мы примчались сюда, потому что нам было сказано, что кто-то может оказаться в беде. Мы не знаем вашего друга Себастьяна Берча и понятия не имеем, почему он должен на Ганимеде оставаться. Что касается меня, то я была бы счастлива вообще никогда в жизни его не видеть. Вот. — Она взяла наручный блок и швырнула его Яне. — Возьмите. Если хотите еще что-то узнать, меня не спрашивайте. Спросите Сову.

Яна прервала зарождающийся спор.

— Пол, твои верительные грамоты я хорошо знаю, а им этого не требуется. Нет времени препираться. Вы двое возвращайтесь к своему Савачарье, кто бы он ни был. Если потребуется разбирательство по поводу вашего вторжения, мы его после устроим.

Она вышла оттуда прежде, чем дискуссия продолжилась. Через десять секунд Пол ее догнал.

— Ты была права, — сказал он. — А я — нет. Просто мне самолюбие прищемили. Ничего, если я первым пойду?

Яна пропустила его вперед. Как только они окажутся на поверхности, это станет очень важным. Она уже выходила на поверхность, но в сравнении с Полом была там сущим новичком. Максимально быстро натянув на себя скафандры, они пробежали последние двадцать метров до эскалатора.

Когда они появились на поверхности, Яна бросила взгляд направо и снова увидела остроконечный город пусковых башен и лесов, сверкающий в отраженном солнечном свете. По сравнению с прошлым разом их расположение изменилось. Десятки, даже сотни кораблей были рассыпаны у подножия строительных конструкций. Там было все от пузатых грузовых судов до одноместников на веретенообразных ножках. Высоко над всем этим разнообразием висел знакомый шар Юпитера, разбухший и полосатый. Для Себастьяна планета могла быть объектом бесконечной привлекательности, но Яна представляла себе, как рассматривают ее остальные. Только безумец мог покинуть Ганимед и полететь ближе к Юпитеру только затем, чтобы поглазеть на атмосферные облачные системы.

Тут Яна услышала треск в коммуникационном блоке, а затем голос Милли Ву.

— Свами Савачарья по-прежнему на линии. Он хочет поддерживать с вами связь. Я попробую дать его на локальное видео и аудио.

Голос, который вскоре прозвучал у Яны в скафандре, однако, Свами Савачарье не принадлежал. Музыкальное контральто пропело:

— Янина Яннекс? Говорит командный пункт космопорта. Мы приняли эстафету у автоматического надзора. Следим за вашим приятелем, и он сейчас как раз в одноместник класса «муха» садится.

Пол вмешался.

— Это Пол Марр, старший помощник «Ахиллеса». Можете остановить его взлет?

— А, привет, Пол. Это Тесс Уокер. Остановить? Как?

— Отключить управление кораблем, — сказала Яна.

— Ну-ну, вы сами подумайте, что говорите. Ручное управление всегда имеет преимущество над дистанционным.

— А нельзя кого-нибудь к кораблю послать? — спросил Пол.

— Кого? У нас тут всего три человека на вахте. Грузовые прибытия и отбытия автоматизированы, а никаких пассажирских кораблей по графику нет. Мы ничего срочного и близко не ожидали. Вы вообще спите когда-нибудь? Ночная смена в самом разгаре.

Женщина была права. Хотя Яне этот час каким-то конкретным временем дня или ночи уже не казался. Лучше было оставить все Полу, который всегда знал, что делать.

— Если этому Себастьян взбрело в голову полететь, — продолжила Тесс Уокер, — он отбудет задолго до того, как мы туда подскочим. По сути, вы сейчас ближе к нему, чем мы.

— Достаточно близко, чтобы его от взлета удержать?

— Нет, Пол. Но я могу вас к другому кораблю направить — скутер «москит», двухместный. Горючее уже на борту.

— Это будет идеально. «Москит» быстрее всего в классе «муха». Куда бы он ни направился, мы будем способны догнать его и поймать. Судно готово к старту?

— Не меньше, чем вы. Берете его?

— Да!

— Оно ваше. Возьмите на двадцать градусов влево от вашего нынешнего направления. Продолжайте двигаться, и я вас к нему направлю.

Яна очень нуждалась в том, чтобы ее направляли. Недосып, слишком обильная пища и незнакомое окружение комбинировались, отделяя ее от реальности. Во время своего предыдущего пребывания на поверхности она передвигалась неспешно. Теперь же Яна силилась угнаться за Полом по зернистой равнине кристаллов водяного льда, находящихся при температуре в сто пятьдесят градусов ниже точки их образования. Это был не бег. Это была не ходьба. Это было стремительное нетвердое шарканье мимо насекомообразных громад деррик-кранов и сквозь длинные черные тени, отбрасываемые приземистыми корпусами грузовых кораблей.

Голубая вспышка где-то справа заставила Яну повернуться туда.

— Вот стартует «муха», — сказало контральто. — Он ушел. Не волнуйтесь, вам уже меньше ста метров осталось.

Ни Пол, ни дежурная в командном центре Тесс Уокер ничего не сказали о размерах скутера, но котором предстояло лететь. Взобравшись вслед за Полом по короткой лесенке, Яна вдруг поняла, что извиняется, с трудом вжимаясь на соседнее с ним сиденье. Пол даже вида не подал, что ее услышал. Он уже взял управление в свои руки и проводил молниеносную проверку системы.

— Я думала, эта штука уже будет готова лететь, — сказала Яна.

— Уверен, что она готова. Просто эту проверку никогда пропускать нельзя. Мы в хорошей форме. Командный центр? Мы готовы стартовать, но у меня нет визуального контакта.

— Он уже вне вашего поля зрения и радиуса. Насчет этого не волнуйтесь. Я загружу вам идентификацию «мухи», и ваш автопилот все прочтет. Или сами можете прочесть. Куда бы он ни направился, ваш скутер сможет за ним последовать. Лучше уклон от столкновения установите.

— Есть. — Пол щелкнул переключателем. — К старту готов.

Для Яны это стало недостаточным предупреждением. Даже имея небольшой опыт, она оказалась совершенно не готова к том, что скутер резко подастся назад, принимая вертикальное положение, после чего рванет вверх. Упасть Яна не могла, поскольку сиденья двигались на шарнирах, следуя вектору ускорения, но перемена положения привела ее в крайне неудобную позу. К тому же колени ее едва вжимались в узкое пространство перед сиденьем. Мир снаружи скутера сделался мигающим дисплеем, под которым узкая щель прозрачной панели выхватывала кусочек незнакомого звездного поля.

— Он к планете путь держит. — Пол изучал информационную панель, которая тянулась вдоль верхнего края обзорного экрана. — Так что мы за ним к Юпитеру следуем. Ты была права, Яна. Он опять к своему пунктику насчет облачных систем вернулся.

Тут их нежданно-негаданно перебили. Голос Свами Савачарьи, совсем слабый и почти до неузнаваемости замусоренный интерференцией, донесся из наручного блока, который дала Яне Милли Ву.

— Пунктик насчет облачных систем был бы вполне приемлем. К сожалению, данный случай может быть отнюдь не таков.

Блок не предназначался для столь дальнобойной работы. Голос Совы то и дело пропадал, пока он продолжал:

— Если бы Себастьян Берч просто хотел пронаблюдать… возмущения в атмосфере Юпитера… не отважился бы на столь неотложное действие. К несчастью…

— Что он делает? — настойчиво спросила Яна. — Я должна знать.

— Боюсь, он… хочет войти в атмосферу.

— Зачем?

— Приношу свои извинения… не могу этого обсуждать. Однако, вы должны остановить… попытаться привлечь другие силы…

Остальные слова Совы потерялись в приливе статики.

— Он пропадает, — сказал Пол. — Наручный блок уже за пределами его радиуса.

— Он говорит, что Себастьян хочет в атмосферу Юпитера войти.

— Да. Опять.

— Пол, мы должны его остановить. Он сам не знает, что делает. Если кто-то может нам помочь…

— Маловероятно. — Пол включил систему регистрации сигналов, чтобы просканировать небо перед «москитом», и на экране вспыхнуло единственное красное пятнышко. — Это корабль Себастьяна. Никаких других судов в космосе между нами и Юпитером нет. Ио и Европа находятся по ту сторону планеты, и ничего хорошего нам не принесут. Амальтея в нужном положении, но там готовы к полету только грузовые суда. Все зависит от нас.

— Но что мы можем сделать?

— Пока он продолжает набирать скорость, не так много. Мы никак не можем изменить его курс, и у нас нет другого способа обезвредить его корабль, кроме как самим погибнуть.

Пол подрегулировал показания, и на экране рядом с мигающей красной точкой появилась широкая дуга терминатора Юпитера.

— Потребуется немало времени, чтобы его догнать, но мы окажемся бок о бок задолго до того, как он приблизится к планете. Дальше я смогу бомбардировать его радиосигналами на аварийной частоте, и ему придется слушать. Отключить эту передачу он не сможет. Все будет зависеть от тебя, Яна. Ты должна с ним поговорить. Должна убедить его развернуть корабль и направиться назад к Ганимеду.

«Убедить его? — подумала Яна. — Пол, ты Себастьяна не знаешь». Впрочем, Полу бессмысленно было это говорить. Кто вообще знал Себастьяна? Только не Яна, хотя она многие годы почти все время с ним проводила.

Она осела на сиденье, глядя на мигающее красное пятнышко на экране. Пятнышко понемногу увеличивалось, но казалось, что дуга Юпитера растет еще более стремительно.

— Сколько у нас еще времени?

— Многие часы, прежде чем мы приблизимся к Юпитеру. Но мы уже в пределах радиуса действия аварийного сигнала. Ты прямо сейчас можешь с ним пообщаться.

Пол говорил со спокойствием и рассудительностью. Яна чувствовала, что лишена и того, и другого, но вынуждена была прикидываться.

— Себастьян? Ты меня слышишь?

Она не ожидала ответа, но он пришел немедленно.

— Да, Яна. Я тебя слышу.

Слова казались вполне разумными, но тон был такой, каким обычно во сне разговаривают. Пол ободряюще похлопал Яну по облаченной в скафандр руке.

— Себастьян, корабль, на котором ты летишь, нам не принадлежит. Мы должны его вернуть.

— Я знаю, Яна. Я его не угонял. Я его одолжил.

— Пора его вернуть. Ты должен прямо сейчас лететь назад.

— Нет, Яна. Я еще не закончил.

— Что ты не закончил? Куда ты летишь?

— Мне нужно подлететь поближе к Юпитеру. Нужно добраться до облаков.

— Себастьян, если ты полетишь назад к Ганимеду, ты сможешь воспользоваться телескопами, которые тебе все мельчайшие детали облаков продемонстрируют. Пертурбационный пролет только кажется легким. На самом деле это не так. Здесь нужно быть экспертом.

— Ты не понимаешь, Яна. У меня есть задание. Я должен его выполнить.

— Какое задание? Никто тебе никакого задания не давал.

— Давал, Яна. Я знаю, что я должен сделать. И всегда знал.

— Это чушь, Себастьян. Мы почти всю жизнь вместе провели, и ты мне никогда ни про какое задание не рассказывал. А что ты должен сделать?

— Ты не поймешь. Надеюсь, Яна, ты не обидишься, если я больше с тобой разговаривать не стану. Я больше вообще ни с кем не собираюсь разговаривать.

— Себастьян… — Тут Яна почувствовала руку Пола у себя на плече.

— Тебе до него не достучаться, — тихо сказал Пол. — Признай это, Яна. Он безумен. Я сказал, что ты должна его убедить, но безумца ты убедить не в силах.

— Я должна попытаться. Дай я еще с ним поговорю. Может, мне все-таки удастся его пронять.

— Пожалуй, больше нам ничего не остается. Когда мы приблизимся, я собираюсь расположить нас бок о бок. Может, что-то изменится, если он увидит наш корабль и поймет, что ты рядом с ним, куда бы он ни отправился. Поговори с ним, Яна.

О чем? Но слова полились сами собой. Яна начала вслух вспоминать их первые дни вместе, в лагере для перемещенных лиц в Гусвике. Она говорила об учебе, о цветочном фестивале в Пунта-Аренасе, о летних вечерах, что длились вечно. Затем они приняли совместное решение устроиться на работу на плавучей платформе «Глобальных минералов». Дальше было еще одно решение, о перемещении во Внешнюю систему, их планы совместной работы на метеорологической станции в системе Сатурна.

За все это время Себастьян не произнес ни единого слова. Когда два корабля понеслись бок о бок, Яна разглядела в крошечной кабине «мухи» темное пятнышко его шлема. Так рядом — и так далеко. И пока Юпитер все больше нависал в небе над головой, Яна поняла, что все разговоры об «их» планах и «их» действиях были сплошной иллюзией. Она предлагала и уговаривала. Себастьян просто тащился рядом. Так почему же он отказывался тащиться рядом сейчас, когда Яне как никогда раньше это требовалось?