Человек-берсеркер (Берсеркер - 4)

      И все же Микель захватил капитанское кресло, но Координатор по-прежнему держал корабль под своим контролем. Берсеркер заговорил с ним, но помехи заглушали начало фразы:
      - ...хие организмы убьют тебя, Ми...
      Микель в своем кресле и полупарализованный на полу боролись за контроль над "Ланселотом".
      Скачок корабля - Координатор все еще надеялся избежать угрозы. Еще скачок после момента антигравитационного падения. И вновь залп. Атакующий, кто бы он ни был, не отставал от преследуемого.
      Робот, рука которого была погружена в "Ланселот", от толчка пролетел по комнате, тяжело опустившись на приборы. Если бы "Ланселот" был обычной материей, то она бы уже давно порвалась. Или же руки Микеля были бы вывернуты из суставов. Но поля "Ланселота" легко растянулись. Они защитили Микеля. Резким движением он стал пытаться растянуть "Ланселот" еще больше, чтобы мертвой петлей обхватить постамент Координатора. Пульсирующие складки, порожденные толчками и сменами гравитаций, казалось, заполнили пространство комнаты.
      Контакт!
      В этот момент Микель ("Ланселот") смог заглянуть в разум берсеркера, туда, где кроются его мощь, умение
      и... пустота.
      Ярость. Микель ощутил возникшую в нем огромную ярость. Собрав всю свою волю, он послал импульс.
      В дальнем конце комнаты робот попытался дернуться, подобно рыбе под электрическим ножом, и тут же замер. Координатор был лучше защищен. Микелю трудно было бы объяснить, как его импульс повлиял на машину, но и она в конце концов временно вышла из строя.
      Еще один микропрыжок корабля. Одновременно раздался ужасный взрыв. И будто маленькое животное забилось в лапах хищника - энергетическое поле обрушилось на обшивку с такой силой, что вибрация достигла максимальной точки.
      Кажется, бой подошел к концу. Корабль стал неуправляем, внутренняя гравитация быстро падала. И, наконец, мертвая хватка робота ослабла. Микель потянул "Ланселот" на себя - силовая ткань подалась к нему навстречу. Микель стал надевать "Ланселот", ища нужные точки, пальцы скользили по знакомой прозрачной материи, отыскивая стыки и выходы полей и разрядов. Вот одно из отверстий. Кажется, его условно можно назвать "воротником".
      На Мунбейз и на Миранде ему помогала армия техников. Но здесь же он был один. Но Микель знал многое о "Ланселоте", не забыл все сведения, которые за все время полета получил.
      Он нажал участки креплений. Оторвавшись от кресла, Микель встал, начал пристегивать "Ланселот".
      Комната была наполнена дымом, монотонным бормотанием тревожных сигналов.
      Микель, укрепив "Ланселот", направился к двери. Она была заперта, но "Ланселот" распахнул ее.
      - Элл и! - позвал Микель. Потом еще и еще раз.
      Где-то продолжал утекать воздух. В почти полном отсутствии гравитации в коридоре плавало человеческое тело, направляясь в сторону разрыва оболочки. Обутые в тяжелые ботинки, ноги Стила направились навстречу великой пустоте.
      Микелю тоже было нужно выбраться из корабля, чтобы понять, что же с ним случилось. Но в первую очередь нужно было определить, жив ли еще кто-нибудь из экипажа. И главное - узнать, что произошло с Элли.
      Микель нашел ее в маленькой каюте. Она не успела пристегнуться к койке. В воздухе плавали шарики крови, кровь была и на ее одежде. Судя по странной позе плавающего тела, у нее, возможно, были повреждены кости. Элли была без сознания. Микель попытался закрыть дверь, чтобы сохранить хотя бы остатки воздуха, но ему это не удалось, так как дверь была покорежена. Падало давление. Чувствуя, что он близок к панике, Микель разорвал матрас и попытался заткнуть щель. Потом он понял - это было бесполезно.
      - Элли! Не умирай, Элли... Я отнесу тебя в спасательную капсулу!
      Она не отвечала. Ее лицо было спокойным. Может быть, Элли была уже мертва? Задыхаясь, но не от недостатка воздуха, от горя, скорее, Микель, спотыкаясь о лобовое препятствие, взял Элли на руки и осторожно вынес из комнаты. Там, в дальнем конце коридора, были пришвартованы спасательные капсулы.
      Когда Микель стал открывать люк капсулы, незначительное предохранительное устройство ударило по "Ланселоту", но не причинило вреда. Через минуту он внес Элли в капсулу, люк закрылся. Воздух, поступавшие из экстренного баллона, был почти нормальным - прямо как на Элиайне. Здесь же находился медио-робот, и Микель подсоединил его контакты к поврежденной руке и шее Элли. В случае необходимости робот сам произведет дальнейшее подключение.
      Здесь была только одна койка. Расположив на ней Элли, Микель увидел, что она очнулась.
      - Микель? - ее голос был слаб, но тон был обнадеживающий.
      Микель с облегчением произнес:
      - Элли, не надо ничего говорить. Все будет хорошо. Корабли людей скоро будут здесь.
      - Ты выглядишь так... мой милый мальчик,- в ее голосе зазвучала такая щемящая нежность. Затем неожиданно решительно добавила.- Я должна тебе сказать. Твой отец... Фрэнк Маркус...
      Микель даже не сразу понял смысл сказанного, глаза его слегка улыбнулись.
      - Не волнуйся, пожалуйста. Нужно стартовать. Эта капсула должна доставить нас к людям.
      В этот момент послышался металлический лязг. По обшивке корабля что-то застучало. И, видимо, по стартовой платформе. Звуки были слишком равномерные, чтобы быть случайными.
      Микель быстро протянул руку к стартовой кнопке, но задержал ее в воздухе на четыре секунды. Мысли бежали как сумасшедшие. Затем установил хронометр на полминутное ожидание, нажал -кнопку.
      "Выхожу отсюда,- отдал он мысленный приказ "Ланселоту",- но воздух не должен утекать".
      Он бросил странный взгляд на люк, Микель был вне капсулы, в коридоре погибающего корабля "хороших организмов". Капсула осталась запечатанной. Вокруг Микеля - "Ланселота" умирали звуки поврежденных моторов. Дым наполнял переходы.
      Рядом с капсулой корчился робот, пытавшийся повредить стартовую платформу. Руки "Ланселота" сжали его, робот смялся как тряпка. Микель выбросил его сквозь одно из отверстий. Микель-"Ланселот" наклонился, восстановил функции платформы. Старт удивил Микеля - какая яркая вспышка!
      Он вышел в космос, начал ощупывать пространство в поисках стартовавшей капсулы. Нечеловеческие приборы "Ланселота" уловили только исчезающий зигзагообразный след. Микель, летающий под прямым углом к обычному пространству, не имел полного анализа ситуации. Он подавил в себе желание последовать за капсулой. Если полёт Эс-плюс возможен в "Ланселоте", то он еще не научился этому.
      На расстоянии примерно километра Микель облетел поврежденный корабль. То, что капсула отправилась без него, Микеля не волновало. Он был уверен, что скоро здесь появятся корабли людей. Даже если пройдет какое-то время, в "Ланселоте" он сможет продержаться. Оглядевшись, Микель начал понимать, что вокруг него теперь иное звездное окружение - в отличие от того, в котором они находились, когда кораблю был нанесен первый удар. Память услужливо подсказала ему, что во время боя было совершено несколько эс-плюс прыжков.
      И впервые Микелю пришло в голову, что люди могут не найти его здесь. Последние отчаяния, безрезультатные попытки Координатора занесли корабль туда, где человеку его трудно было бы обнаружить. К тому же, не исключена вероятность того, что силы берсеркеров окажутся ближе и быстрее...
      Пока он раздумывал над этим, в приемнике раздался голос Координатора, бесстрастный, как обычно:
      - Микель, Микель, возвращайся! Его голос был своего рода пародией на голос и тон Тупелофа, что Микель даже засмеялся.
      - Тебе некуда лететь. Возвращайся на борт, и мы вместе обдумаем возможность выживания. У тебя нет другого выбора.- Микель поплыл, рассматривая звезды.- У тебя нет выбора, Микель,- повторил Координатор.- Последний прыжок был очень дальним. Никто из людей не найдет тебя. На расстоянии сотен парсеков нет ни одной обитаемой планеты.
      Трудно было сказать, лжет или нет берсеркер. Подплыв ближе к дрейфующему кораблю, Микель заметил, что корабль меняется. Некоторые компоненты меняют функции - так происходит, когда включается система экстренных случаев. Конечно, повреждения слишком значительны. Полное восстановление функций невозможно, и Координатор наверняка это знает. Но эта перестройка может превратить корабль в мощную гаубицу.
      - Микель, возвращайся!
      Даже "Ланселот" вряд ли защитит своего хозяина от возможного выстрела подобной силы. Микель, как будто по случайности, отплыл чуть подальше от корабля.
      - Ты - один, Микель. Никто из людей еще не был так одинок.
      В паузах между фразами Координатора Микель мог уловить тихий шорох - как будто скребется мышь. Нет, конечно, дело не в мыши, видимо, одна из женщин из "хороших организмов" все еще дышит.
      - Возвращайся! И ты останешься в живых. Но Микель продолжал удаляться. Когда Координатор начнет атаку?
      - Возвращайся! Я буду служить тебе!
      Корабль слишком сильно был поврежден, чтобы преследовать его. Даже чтобы нанести удар, нужно, чтобы Микель подплыл ближе. Он решительно стал удаляться. Теперь он уже не мог исчислить расстояние между ним и кораблем в километрах. Начинались завихрения галактической системы, но "Ланселот" все еще улавливал быстро исчезающий след спасительной капсулы.
      Он должен лететь следом. Флот людей будет искать его. Но сколько же времени продлится этот поиск? Страх заставил его увеличить скорость.
      * * *
      Домой? На Элийан?
      Где-то там его дом, затерянный в галактике, а он, возможно, Микель, будет там свободен от берсеркеров.
      Координатор остался позади, далеко. Далеко и Тупелоф. И далеко женщина, которая назвала себя матерью Микеля. Кажется, он хотел следовать за капсулой? Он не очень ясно помнил, каковы были его первые намерения.
      Паника. Не поддаваться панике. Ему уже несколько раз удалось подавить приступы отчаяния. Закрыть глаза - это поможет. И просто позволить себе дрейфовать в космосе - в этом мирном, спокойном пространстве...
      Закрыв глаза, он позволил себе не дышать какое-то время. В "Ланселоте" он мог не дышать. В животе что-то сжалось, но через мгновение "Ланселот" снял спазм.
      Умирает Элли, а не его мать. Берсеркер сказал ему, что Элли - его мать, он лгал. Они злобные, бессердечные эти берсеркеры. Они часто лгут. Что-то говорили о том, что Фрэнк - его отец.
      Его настоящая мать, наверное, на Мунбейз. Но вскоре и она вернется домой. К отцу Микеля. И самому Микелю. И они встретятся там, дома. Где еще должна встречаться семья?
      Даже если его мать еще не вернулась на Элиайн, она вернется. Отец, конечно, дома - кто-то ведь должен присматривать за делами. Под делами подразумевалось добывание материалов для резьбы по дереву. Как только Микель обнимет отца, он пойдет в свою комнату и будет ждать мать. Займется пока чем-нибудь. Но вначале он скользнет под свое любимое зеленое одеяло и отдохнет. Его кровать у окна, которое обычно задернуто тяжелыми шторами, и звездный свет не проникает через эту преграду.
      Нет, он не устал. Но все же ему хочется спать.
      Закрыв глаза, Микель отдал мысленный приказ: "Ланс, дай мне отдохнуть. Но чтобы я продолжал двигаться к дому". Он подождал какое-то время, неожиданно для себя ощутил, что "Ланселот" точно не знает, где Элиайн.
      Неохотно открыв глаза, Микель заставил себя оглядеться. Многое изменилось с тех пор, как он изучал пространство несколько часов назад. Теперь поврежденный корабль вышел из зоны его восприятия. Пылевые облака растянулись на биллионы километров, заслоняя обзор. И в то же время множество звезд светило ярче, чем ему хотелось бы. Было больно смотреть на них. Будь то с помощью "Ланселота" или без. А ресницы слипаются, слипаются...
      В конце концов, в одном из просветов он ощутил искривленное пространство на расстоянии тысячи парсеков. Это искривление, как подумал Микель, обнимает пространственный округлый изгиб, центр которого - Коре, ядро Коресека, невидимое сейчас. И свет дальних звезд, рожденных много лет тому назад, донес до "Ланселота" историю этого изгиба. И стало ясно, каков угол галактического излома, не меняющегося в течение трех тысяч лет, и в каком направлении ядро.
      Рядом с Коре, как он знал, лежит Черное Созвездие. Микель посмотрел в эту сторону, где замерли звезды Коресека, и взяли верный курс. Нетерпеливо он отталкивал осколки материи, боялся, что "Ланс" разовьет свою максимальную скорость, с которой он не сможет совладать.
      Впереди - дом. Элиайн.
      Но прежде чем он осознал эту мысль, перед ним распласталась темная масса Черного Созвездия. Солнце его планеты все еще невидимо, но он знал, что оно там, как огромный изумруд на черном бархате, где-то там, впереди, виделось кольцо орбиты Элиайна.
      Но через мгновение слезы затуманили глаза.
      - Мама,- прошептал он, протянув руки. "Ланселот" уже не нуждался больше в осознанных командах. Осколки материи на его пути раскрошились.
      Когда он вновь смог осмотреться, он увидел, что мир еще раз изменился: звезды собирались в кластеры, центр их вращения - созвездие, в которое он устремился. Свет их из белесого превратился в голубой.
      Оглянувшись, Микель увидел, что оставшиеся позади звезды приобрели красноватый оттенок. Вокруг Микеля вился черный пояс пустого неба. Он неожиданно почувствовал, что его тело меняется - пальцы стали короче; когда он вытянул руку, плечи раздвинулись, медленно удлинилась шея.
      Он знал - это иллюзия, и он старался не обращать на это внимание.
      Появились и другие изменения, но он пренебрег ими. Сейчас скорость его полета приближается к скорости света. Но темная масса Созвездия, окруженная ореолом голубых солнц, все равно оставалась очень далеко. Он словно полз по темному безмолвному пространству.
      Он протянул руки туда, где, наверное, его дом, туда, где его ждет мать. Но часть его рук словно исчезла, растворившись в экваториальной полосе пустоты. Руки "Ланселота" - Микеля сложились в туго сжатое кольцо, почти невидимое в голубом звездном свете.
      Микелю показалось, что он слышит какой-то звук - это было похоже на шорох тяжелой автомашины, проезжающей по пустой ночной улице. Это - скорее всего, призыв на помощь, оставленный кем-то на бесконечной дороге Вселенной.
      - О, "Ланселот", я должен закрыть глаза! Я должен - не знаю, как - попасть домой. Где я засну. "Ланселот" позаботится. Как-нибудь... И Микель уснул.
      ГЛАВА XII
      - Почти как в давние времена, Элли. Почти.
      Она слышала эти слова уже несколько раз.
      Голос был похож на человеческий и очень знаком. Но сдобренный механическими интонациями.
      И наконец, она поняла: Боже, это же голос Фрэнка!
      На этот раз Элли очнулась не привязанная к койке корабля "хороших организмов". На ней был обычный скафандр, и она лежала на обычной кушетке. Там и здесь ее взгляд находил нечто новое в интерьере каюты, но основные очертания, обычны, цвета остались теми же. Они не изменились за десять лет. Нет, даже больше, чем десять.
      - Фрэнк, Фрэнк! - глядя сквозь предусмотрительно открытый люк в соседнюю каюту, она словно видела вновь Фрэнка, того, которого знала, готового к бою. Его оружие, приборы почти не изменились. Еще десять лет назад Элли казалось, что этот корабль-разведчик - продолжение Фрэнка.
      Или же...
      Нет, не может быть, чтобы это была уловка берсеркеров. Или все же!
      - Фрэнк! - вновь позвала Элли, пытаясь привстать. Она не была привязана, но чувствовала себя достаточно слабо, тело ее изнемогало. Только сейчас она заметила, что несколько трубок подсоединили ее к медиороботу. Отказавшись от мысли встать, она откинулась вновь на кушетке, стараясь спокойно перенести боль: в конце концов именно боль свидетельствовала о том, что реальность существует.
      - Элли! - донесся знакомый голос из соседней каюты.- Я знаю, что ты вернулась. Добро пожаловать! Она пробормотала что-то неразборчивое.
      - Я нашел тебя в спасательной капсуле. Ты это помнишь?
      По легкому шуму, тихим звукам она без труда определила: они летят со скоростью, близкой к скорости света.
      - Как ты попала туда? Это - капсула с корабля с "хорошими организмами". Мне нужно знать, уцелел ли еще кто-нибудь?
      - Там еще был мальчик. Он помог мне. Я не знаю, где он сейчас. На нем был "Ланселот", если ты знаешь, что это такое...
      - Это, конечно же, он! Микель! Где он сейчас?
      - Я не знаю, Фрэнк, я даже не знаю, где я сама... Фрэнк пробормотал сквозь зубы:
      - Может быть, я могу направить луч...
      Работая с пультом, он почти не использовал силу физического движения - по крайней мере, много меньшую, чем та, которая потребовалась пилоту с обычным человеческим телом. Мысль о том, что все происходящее - розыгрыш берсеркеров, постепенно покидала Элли.
      - Требую прямой связи с Секретарем. Тупелофом,- сказал Фрэнк.- Срочное дело. Говорит полковник Маркус.
      - Тупелоф!? - удивленно переспросила Элли.
      - Он не так далеко. С боевым заданием. Подожди, Элли,- Фрэнк начал сообщать свои координаты в передатчик и докладывать о событиях. Потом он вновь обернулся к Элли.- Что еще знаешь о мальчике?
      Она рассказала о своих последних минутах пребывания на корабле "хороших организмов". Фрэнк передал эту информацию тоже.
      - Хорошо. Достаточно. Если ты была на корабле в тот момент, когда мы нанесли удар, ты должна была находиться в отсеке повышенной безопасности. Не рассказывай, что ты тоже превратилась в "хороший организм". Все равно не поверю.
      - Нет, нет, меня захватили силой,- она, слегка запинаясь, рассказала о своем пленении.
      - Хорошо. Для меня - этого достаточно.
      "Но достаточно ли для других?" - подумала Элли. Даже быть обвиненным в пособничестве берсеркерам - уже мало приятно.
      - На корабле были, конечно, "хорошие организмы". Троих, по крайней мере, я знаю. Я не знаю, что случилось с ними, когда вы нанесли удар. Вы давно гнались за нами?
      - Наверное, стандартный год. Не меньше. Старались не только преследовать врага, но и увеличить свои силы. Тупелоф собрал мощную компанию - каждая планетарная система, населенная людьми, была готова предоставить нам пару-тройку кораблей. Потом мы обнаружили базу врага поблизости, я думаю, военачальники в этих регионах знали о ее наличии, но атаковать не пытались. Мы разгромили базу, но сделали из нее своего рода ловушку - приборы базы худо-бедно были настроены на то, чтобы принимать сигналы вражеских кораблей. Большая часть полей флотилии отправилась домой, но часть осталась. В течение стандартного месяца мы были в засаде, а потом корабль "хороших организмов" появился здесь. Тупелоф - хороший организатор. Можешь передать ему это. Он даже велел доставить на корабль мать Микеля. Чтобы мы могли лучше понимать его.
      - Фрэнк, я его мать.
      Образовалась пауза. Потом Фрэнк сказал:
      - Ты что, бредишь, Эл?!
      - О, нет же! Зачем, думаешь, они захватили меня? Тринадцать лет назад я забеременела. Давно это было.
      - Я не знал, что ты была беременна. Мне и до сих пор кажется, что эти подлые машины заставили тебя выдумать это.
      Элли отрицательно покачала головой.
      - Конечно, Микеля усыновила женщина, у него теперь приемная мать. Видимо, она и была на корабле по приезду Тупелофа. Я не знаю, как ее зовут...
      - Кармен Джеулинкс. Но я никогда не слышал, что Микель - приемный сын. Хотя это, конечно же, ничего не доказывает...- в голосе Фрэнка появились нотки сомнения.- Но...
      - Она с Элиайна, не так ли?
      Прошло несколько секунд, ящики Фрэнка застыли, напоминая склад отработавших приборов. Затем из говорителя донеслось:
      - Я думаю, на борту корабля ты смогла поговорить с ним?
      - Конечно. Если бы я не была его матерью, мне не дали бы такой возможности. Берсеркеры знали это. Тупелоф тоже.
      - Когда мы доберемся до Большого Ка, ты сможешь переговорить с ним. Хотя, подожди... Элиайн, тринадцать лет назад? Когда ты и я были там?!
      Ящики вновь замолкли. Но теперь по их поверхностям забегали искрочки.
      - Именно так,- сказала Элли,- и ты тоже был там. Микель - твой сын.
      - Вы были готовы убить его. Вы этого хотели. Вы приказали это сделать, да? - голос Кармен готов был сорваться в любой момент. На ее лице отражались гнев и ненависть.
      Тупелоф устало смотрел на нее из другого конца большой, довольно хорошо обставленной комнаты, которая была частью офицерских апартаментов на "Джоан Карлсен". Он хорошо понимал, что гнев Кармен закономерен. Но все же он должен был и хотел исправить положение.
      - Нет, Кармен. Вы не справедливы к нам. Я уже отдал приказ, чтобы корабль с Микелем был найден любой ценой.
      - Любой ценой? Что это значит? - слабым голосом Кармен переспросила. Казалось, она начала оглядываться, собираясь кинуть чем-нибудь в Тупелофа. Но на корабле мебель, картины, лампы и все другие были плотно приклеены, чтобы избежать последствий изменения гравитации.- В течение года вы старались убить моего сына, с того самого дня, как захватили его. И даже теперь, когда та женщина сообщила, что он жив, вы отдаете приказ, чтобы за ним гнались по всей Галактике и в случае необходимости открыли огонь.
      - Нет другого пути отбить мальчика у берсеркеров. Кармен, он у них уже полгода. Откуда вы знаете, что смерть не стала казаться ему более привлекательной, чем жизнь?
      Кармен сделала над собой усилие. В ее глазах появился странный блеск.
      - Скажите об этом его отцу. Полковнику Маркусу. После года, проведенного здесь, в космосе, я, кажется, могу его понимать. Да он убьет вас!
      - Его не волнуют дети. Даже его собственные.
      - Вы так думаете? Вы никогда не пытались беседовать с ним.
      - Ну, хорошо. Оставим это. Пусть он попытается отбить Микеля. Тем или иным способом. А также отбить "Ланселот". А потом пускай убьет меня! - Про себя Тупелоф подумал, что в словах Кармен есть доля правды. Но главное, что Кармен была теперь в состоянии его слушать.- Я действительно очень хочу, чтобы Микель вернулся живым и невредимым. Как вы думаете, зачем вы здесь? Да потому, что вы можете быть полезны ему, когда он вернется. И сейчас у нас есть шанс. Почему я рассеял всю флотилию, чтобы она занялась поисками? Да, вы чертовски правы! Если мы его не найдем в указанном регионе, то обыщем всю Галактику! Пока не найдем его или сами не умрем от старости. Или же берсеркеры перетянут его на свою сторону! И победят таким образом нас...
      - Зачем вам это нужно? Зачем? Потому что хотите получить назад вашу новую систему вооружения?
      - Идет война. Этим все и объясняется, Кармен! Потом Тупелоф решил, что мог бы найти другие слова для женщины. Но не нашел.
      ГЛАВА XIII
      "Я лечу быстрее, чем раньше!"
      Такова была первая ясная мысль после того, как Микель очнулся ото сна и начал осознавать окружающее.
      Он задал сам себе вопрос:
      - Нужно ли мне открывать глаза?
      Микель испытывал страх перед тем, что он может увидеть. Он ощущал некоторую физическую нестабильность, легкие покалывания в области рук, ног, вокруг шеи, покалывания, которые не смог устранить даже "Ланселот".
      Но полет продолжался. Микель летел в космосе, раскинув руки и ноги. Движения его были похожи на движения только что проснувшегося, потягивающегося человека.
      Микель ощутил ускорение. Какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что открывать глаза не стоит, а также то, что "Ланселот" не сбился с курса. Хотя куда ведет его этот полет Микель полностью не осознавал.
      Все еще не размыкая век, Микель почувствовал, что должен снизить скорость и перейти из полета эс-плюс на обычный.
      Окончательно проснувшись, совершив прыжок из одного вида полета в другой, он осторожно приоткрыл глаза. В безвоздушном пространстве, окружающем мальчика, он увидел огромное множество звезд, которые казались очень яркими точками. Микель посмотрел вокруг, только небольшой участок неба был темным, без звезд. Очевидно, звезды там прятались за массивными выбросами Черных Дыр. И еще - он ясно понял, что ближайшие звезды - это не те звезды, которые он видел перед тем, как заснуть.
      Черное Созвездие, которое он тогда видел очень ясно, исчезло.
      Все тело Микеля продолжало ныть, как и в момент пробуждения. К своему большому удивлению Микель внезапно понял, что может видеть только общий контур своего тела. Изменились не только звезды вокруг, но и "Ланселот".
      Прозрачные, чуть сверкающие поля изменили свой цвет, приобретя палевый оттенок. Материал, который составлял основу "Ланселота", стал похож больше на мягкую кожу, чем на ткань. Часть "Ланселота" по-прежнему развевалась сзади, делая Микеля очень похожим на хвостатую комету.
      Материал, составляющий "Ланселота" ставший теперь непрозрачным, много плотнее облегал тело, руки и ноги Микеля. В тех местах, где материя облегала мальчика наиболее плотно, он испытывал зуд.
      Микель внимательно осмотрелся вокруг глазами "Ланселота". Но видеть себя, свое тело закрытое защитным полем, ставшим как и материал непрозрачным, он не мог.
      Неожиданно Микель обнаружил, что его одежда снова стала ему мала. Невидимые рукава рубашки едва доставали до локтей, пояс шорт давил на живот.
      Не было особой причины для такого быстрого роста. Микель не знал, что и думать, поэтому немного поразмыслив он решил, что пусть будет так как будет и не стал анализировать ситуацию. После этого он попытался расстегнуть рубашку и шорты. После нескольких попыток ему это удалось.
      Гораздо важнее ему сейчас казался вопрос - куда и почему исчезло Черное Созвездие? Может быть это было вовсе не Черное Созвездие, а какая-то Черная Дыра. Но от страха и отчаяния первое же попавшееся темное пятно стало для него ориентиром на дороге домой.
      Чем больше он думал об Элиайн, тем более сомнительной ему казалась возможность добраться до родной планеты. Но все же он где-то в районе темных сгустков, хотя их довольно много - рассыпанных по Вселенной, рассыпавшихся средь звездных полей и видимых на фоне ярких излучений.
      Сейчас он с легкостью осознавал, что расстояние влияет на образ Галактики. Этот эффект, подобен тому, который хорошо знаком горным туристам. Приближение словно "рассыпает" общий пейзаж, образ.
      Может быть, он у подножия тьмы или света? И за звездной горой скрывается его ориентир? То самое Черное Созвездие, которое под иным углом зрения может заслонить само Коре.
      Сейчас ядро Коресека не видно. Но это отнюдь не доказательство того, что Элиайн неподалеку. Но все же Микель воспринял отсутствие Коре в зоне видимости как добрый знак. Ядро - где-то впереди.
      Он летел в нужную сторону, пока спал. Так хотелось думать. И он не будет менять курс. Но нужно вновь совершить прыжок в пространство Эс-плюс. "Ланселот" уже справился с подобной задачей. Но Микелю хотелось обрести полный контроль над "Ланселотом" во время прыжка.
      Впервые после пробуждения Микель сознательно задержал дыхание. "Ланселот" продолжал поставлять воз-дух, но Микеля раздражало чувство, что его легкие расширяются. Он почувствовал, как его рубашка лопнула по шву.
      Желая сориентироваться, Микель медленно перевернулся в пространстве, сделав полный оборот.
      Энергия, которая была необходима для перехода в пространство Эс-плюс, была столь важная, что ее было трудно извлечь из известных видов топлива. Поэтому "Лансу" пришлось удвоить ту массу, которая была типичной для стандартного полета, и войти в "замок" с галактическими течениями, иными словами - потоками энергии, пульсирующими в бесконечной вселенной.
      Микель понимал, что еще только познает возможности "Ланселота". Но обладая уже некоторыми знаниями и практическими навыками, он мог отдавать беззвучные команды, не думая о четких формулировках. Но для этого было нужно расслабиться и одновременно сконцентрировать внимание на задаче.
      Послав мысленную команду на выход в Эс-плюс полет, Микель словно вошел в дверь, которую открыл для него "Ланселот", дверь в странное царство без времени, с которым он когда-то познакомился. Ему показалось, что все течения, он сам, "Ланселот" - все вошли в эту дверь, подножием которой было нормальное пространство.
      На этот раз глаза Микеля были открыты, и во время перехода он увидел вспышки. Хаотическая реакция, невозможная в обычном пространстве, рассыпалась на короткие радуги. "Ланс" сохранял для него ауру нормального космоса, сам нашел дорогу. Расстояние изменилось - само понятие расстояния. Тени, отбрасываемые гравитационными сгустками, пробрались сюда из нормального космоса, и теперь их надо было избегать. Тени сгущались.
      Вспышки неожиданно прекратились, до того, как Микель пожелал прекратить перемещение. "Ланс", по какой-то причине, оборвал прыжок на середине.
      Когда вернулась стабильность ощущений, Микель не был уверен, не вернул ли его "Ланс" обратно, в стандартный космос. Теперь он почти без движения завис в облаке кристаллических образований. Края облака простирались на необъятное для разума расстояние.
      Глазами "Ланселота" Микель мог видеть любую частицу - твердую или жидкую, особенности ее атомной структуры. Ни одна из частиц в диаметре не превышала тысячную долю миллиметра, расстояние между скоплениями составляло несколько метров.
      Эти частицы напомнили Микелю о чем-то... Потом он вспомнит. Они походили на твердый камень, впаянный в золотое кольцо, которое носила его мать.
      Перейти на новый режим полета здесь, среди таких плотных сгустков материи, было невозможно. Даже для "Ланселота". Хотя "Ланс" мог пересекать теневые сгущения такой плотности, какая раздавила бы обшивку небольшого космического корабля. Микель дал команду лететь вперед со скоростью, которая только возможна в подобном окружении.
      Затем, вновь испытав приступ усталости, Микель заснул.
      Когда он проснулся, его ум был ясен и свеж. Он двигался в нужном направлении, по крайней мере, так свидетельствовали его ощущения, а они его редко подводили. Частицы, замедляющие продвижение, рассеялись. Защитные поля предохраняли голову и плечи Микеля; они начали искрить, соприкасаясь с частицами, когда "Ланс" решил, что более эффектно расталкивать сгустки, а не избегать их.