Морской спецназ - День курка

Один из обреченных – польский сержант – стал рыдать, выкрикивая имена своей жены и детей. Кольбе вышел и предложил себя вместо сержанта. Комендант принял его жертву. В камере, куда бросили умирать десятерых заключенных, священник продолжал поддерживать собратьев по несчастью – молитвой и песнями. Спустя три недели он оставался жив, и нацисты решили ввести ему смертельную инъекцию. В восьмидесятых годах Максимилиана Кольбе причислили к лику святых. В таких священников я верю.

– И много ты встречал таких по жизни?

– Бывало, – уверенно ответил я.

– Ты интересный собеседник. А это в наше время большая редкость, – улыбнулся он. И вернул разговор в прежнее русло: – Так что с ценной находкой? Мы договоримся?

– Каким образом?

– Ты приносишь цепь. Крестик я забираю себе – это память о моих предках. Единственная вещица, оставшаяся от них… царство им небесное, – перекрестился он, глядя в угол с иконостасом. – Кстати, цепь мне придется тоже забрать. Извини, но операция по твоей поимке отняла много средств и времени – все это требует компенсации.

На сей раз настал мой черед удивляться.

– А что же останется мне?

– Как что?.. Жизнь.

– Жизнь?

– Да. И согласись, это не так уж и мало.

– А если не соглашусь?

– У тебя нет выбора, – сухо отрезал он. – Если мы не договоримся – живым ты отсюда не выйдешь.

Последнюю фразу сопроводил двойной щелчок пистолетного затвора, прозвучавший за моей спиной.

«Доходчиво. И недвусмысленно, – с грустью подумал я, мысленно прощаясь с самой ценной находкой, которую посчастливилось найти на местных пляжах за целый год изысканий. – Как говорится: бог дал, бог взял. И вообще… такое впечатление, словно я когда-то все это пережил. И вот опять…»

* * *

Покинув миниатюрный дворец, мы уселись в солидный лимузин с мигалкой на крыше. Водитель с Автогеном Автовазовичем – на передние сиденья; Аристарх Петрович и я – на роскошный задний диван.

– Адрес? – коротко изрек вор.

Я назвал улицу и номер дома.

Начальник охраны тут же передал по миниатюрной радиостанции данные в головной автомобиль с четырьмя телохранителями. К слову, два таких же автомобиля выехали из открывшихся чугунных ворот следом за нами.

«Внушительное сопровождение, – подумалось мне. – И что за жизнь у этих нуворишей? Наворуют, а потом чахнут над своим златом, трясутся от страха…»

Кортеж неспешно прокатил по кривым улочкам местной «Рублевки», вырулил на Курортный проспект, включил мигалку с сиреной и помчался вдоль побережья на северо-запад – в направлении моего дома.

Ехали молча, глядя в разные стороны. Не знаю, о чем думал переодевшийся из халата в нормальную одежду вор в законе. Полагаю, радовался тому, что нашлась утерянная цепь с заветным алюминиевым крестиком. Или строил планы, как и где урвать очередной кусок из бюджета.

Мне же приходилось думать о другом…

«Стоит ли верить прожженному негодяю? Сдержит ли он слово? Отпустит ли? Что-то сомнительно…»

Ближе к центру на Курортном проспекте движение стало плотнее. Водитель лидирующего автомобиля постоянно крякал громким сигналом, нагло оттирал попутный транспорт ближе к обочине, регулярно вылетал на встречную полосу. Ну еще бы! Ведь сзади ехал членовоз с боссом, мигая синим проблесковым маяком и оглашая округу сиреной.

На крутом повороте трассы, огибающей стадион, наш кортеж слишком жестко оттеснил вправо пару легковушек, отчего первая задела боковое ограждение в виде высокого бордюра, а ехавшая следом врезалась в ее корму.

Никто из пассажиров лимузина даже не повел ухом. Кортеж мчался дальше, словно подобная езда была обыденным делом, нормой.

– Да-а, – вздохнул я, оглядываясь на дорожно-транспортное происшествие. – Всей мрази по мигалке, а рядовым гражданам – санузел, телевизор и библиотеку в машину, чтобы не скучали в пробках.

– Что-что ты там провякал? – неохотно отозвался сидящий рядом вор.

– Не провякал, а сказал. О том, что в свой последний путь великий старик Лев Толстой отправился в вагоне третьего класса вместе с разночинным людом. Видимо, посчитал неприличным ехать в комфорте первого.

Аристарх Петрович с интересом посмотрел на меня и даже слегка развернул в мою сторону грузное тело.

Я же с язвительной улыбочкой закончил:

– Деньги наверняка у него были – и на первый класс, и на карету с мигалкой. Просто в те времена еще существовали понятия совести, чести, порядочности.

– Да ты, оказывается, якобинец! Гладко вещаешь. Сам придумал?

– Нет. Книжки читаю.

Перед очередным мостом сворачиваем вправо – в царство частного сектора.

Прошу безо всякой надежды:

– Нельзя ли выключить «гирлянду» с «балалайкой»?

Водитель с начальником охраны проигнорировали мою просьбу. Зато вор с улыбкой спросил:

– Раздражает?

– Да. И не хочу позориться перед соседями.

– Выключи, – распорядился Аристарх Петрович.

До дома, где располагалась моя скромная комнатушка, мы ехали в тишине. Как простые смертные…

* * *

Машины останавливаются напротив знакомой калитки. Появление столь представительного кортежа, составленного из дорогих иномарок, вызывает естественный интерес соседей и, разумеется, моей квартирной хозяйки.

– Тебя проводят мои люди, – предупреждает вор. – И без глупостей, Евгений Арнольдович. Иначе ты просто умрешь…

Покидаю салон под присмотром начальника охраны и одного из его архаровцев. Заходим в уютный дворик.

– Здравствуйте, Альбина Михайловна, – киваю вышедшей навстречу женщине.

– Евгений, я же просила не водить знакомых, – растерянно вытирает она руки о фартук.

– Я должен отдать кое-какие документы, и мои коллеги сразу же уедут, – успокаиваю хозяйку.

Ответ ее удовлетворяет.

Поднимаюсь по лестнице на чердак. Вытащив из тайника цепь, бросаю Автогену Автовазовичу.

– Держи.

Он ловит блеснувшую на свету золотую цепь. Затем внимательно осматривает ее, считает бриллианты, крутит в пальцах маленький крестик…

Наконец, ехидно улыбнувшись, кладет ее в карман и кивает на дверь:

– Пошли.

– Куда?

– К боссу.

– Зачем? Я вернул его цепь и свободен.

Он делает ко мне шаг со словами:

– Когда босс прикажет, тогда и будешь свободен…

«Это уже слишком, – решил я. – Сызмальства не люблю обман, коварство и несправедливость. А данная ситуация попахивает нарушением договоренности».

Пора было ставить точку.

* * *

Задача была простой: расправиться с парочкой амбалов быстро и по возможности бесшумно. Иначе сюда прибежит хозяйка, включит истерику и причитания. А на ее визгливый голос сбежится вся округа, включая вооруженную банду Аристарха Петровича.

Находясь слишком близко, мои провожатые не успели выхватить пистолеты. Ну а дальше я работал не напрягаясь и, можно сказать, вполсилы: легко уходил от ударов, четко встречал противника и агрессивно атаковал. Удары моих увесистых кулаков приходились то по корпусу, то в голову не столь проворных телохранителей.

Да, с виду они были высоки, широкоплечи, кряжисты. Но я-то отлично знал, что эти неплохие качества мужской фигуры еще не означают наличия бойцовских навыков. Тем более что начальник охраны выглядел не самым лучшим образом: около сорока лет, десяток килограммов лишнего веса, серое лицо, мешки под глазами…

Всего через несколько секунд нашей схватки нижнюю часть лица рядового телохранителя заливала кровь. А Автоген Автовазович стоял на карачках у дальней стены и невнятно мычал, пытаясь принять вертикальное положение.

Еще пять секунд мне понадобилось для проведения отменной серии ударов. Оставшийся соперник ковырнулся с ног, неловко завалился набок и принялся кашлять. Из прокуренных легких под отбитыми ребрами вместо чистого дыхания изрыгались отрывистые хрипы и приглушенные стоны.

Двумя последними ударами вырубаю оппонентов. Это ненадолго – мне нужно выиграть пару минут, чтобы смыться. Просто и навсегда исчезнуть из этого города.

Выгребаю из основного тайника все деньги с ювелирными украшениями. Спускаюсь в комнату, хватаю документы; забрасываю в сумку какую-то одежду. И, распахнув окно, прыгаю вниз…

* * *

Если час-полтора назад я гонялся по улочкам Сочи, нервно гадая, что хотят от меня господа преследователи, то отныне моя задача сводится к элементарному бегству. Отныне мне все понятно: уйду от погони – выживу; не уйду – лежать мне под каким-нибудь серым камушком без эпитафии и овального портрета.

Мое исчезновение обнаружилось быстро. Во всяком случае, погоня за мной началась ровно в тот момент, когда я перемахнул через забор и оказался на территории соседнего участка.

Едва приземлившись на ноги, я услышал за спиной требовательные окрики.

«Застукали!» – понял я. И помчался к соседской калитке…

Опять беготня, облава, перекрытые улочки и проулки…

Небо на востоке приобрело фиолетовые оттенки, а меня снова оттесняли к пляжам, не давая прорваться к горам и к объездной трассе вокруг Сочи.

Чудаки! Вероятно, они наивно полагали, что в горах я буду чувствовать себя в большей безопасности, чем в море.

Курортный проспект пришлось пересекать в малознакомом местечке – напротив дендрария. К своему стыду, за четырнадцать прожитых месяцев на местном курорте здесь я побывал лишь однажды, да и то после трех литров выпитого пива.

Теперь несущаяся за мной толпа была настроена более решительно. Трижды за спиной звучали выстрелы; одна из пуль щелкнула по стволу дерева в метре от меня. Я понял красноречивый намек и прибавил скорость…

Задумка Аристарха Петровича стала понятной, когда мне не дали выскочить из дендрария на тянувшуюся вдоль пляжей Черноморскую улицу. Здесь скопилось несколько автомобилей, а охранники вора в законе растянулись вдоль улицы плотной цепью. Суть плана состояла в том, чтобы прикончить меня в огромном парке, где сложный рельеф и густая растительность неплохо заглушали звуки выстрелов.

«Пруд! – припомнил я единственное посещение красивого местечка. – Где-то здесь есть небольшой пруд!..»

Услужливая память сама запустила «перемотку назад». Восстановив примерный план дендрария, несусь к его восточной окраине…

Под светлеющим небом различаю ровную гладь подковообразного водоема. Его длина не более ста метров, ширина и того меньше. О глубине не имею ни малейшего понятия. Посередине торчит круглый островок с белеющей скульптурой Нептуна.

В руках у меня сумка с вещами, документами, деньгами и золотым уловом за последний месяц работы.

Подбегая к берегу, ищу укромное местечко для поклажи – не тащить же все это в воду!

Сзади слышен топот и снова щелкает выстрел.

Все, времени нет. Сунув сумку под густой куст акации, прыгаю в воду.

* * *

Оказавшись в воде, я трижды пожалел о том, что не сумел добраться до берега моря.

Во-первых, размеры водоемчика, мягко говоря, смущали. Моим преследователям даже не нужен был катер, чтобы достать меня выстрелами из пистолетов с берега.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.