Отпетые мошенники - Любовь и баксы

      - Вот разбогатею, - бормотала она, чихая и плюясь, - и снесу эти антресоли к чертовой матери. Это же могильники какие-то!
      - Вот именно, могильники, - откликнулся снизу Артур. - Однажды, году в семьдесят пятом, где-то на Васильевском в одной квартире на антресолях нашли мумию.
      - Какую еще мумию? - спросила Лина и чихнула. - На антресолях?
      - Совершенно верно. Во время войны в этой квартире дедушка от голода умер, так его запихнули на антресоли, потому что не было сил выносить, а потом сами все умерли. Тоже от голода. Ну, прошло время, закончилась война, в эту квартиру вселились совершенно другие люди, и они целых тридцать лет не интересовались, что находится на антресолях. А потом дом поставили на капитальный ремонт, разобрали антресоли, а там - здрасьте! - мумия.
      - Интересная история. - Лина снова чихнула.
      - А как же запах? Дедушка ведь должен был вонять!
      - Ну и выражения! - неодобрительно отозвался Артур. - "Вонять"! Воспитанная девушка должна говорить - дурно пахнуть.
      - Дурно пахнут темные дела. А мертвый дедушка воняет.
      - Возможно, - Артур усмехнулся, - но этот дедушка не вонял, потому что он помер с голоду, весь высох, а зимой, когда в квартире был мороз, как на улице, произошло полное обезвоживание, и он стал сухой, как доска.
      - Вот он! - донеслось сверху.
      - Кто - дедушка?
      - Сами вы дедушка, - ответила Лина, и на Артура свалился небольшой чемоданчик.
      Артур едва успел убрать голову и поймал чемоданчик, прижав его к груди, но тут же бросил, потому что сверху, не попав ногой на перекладину стремянки, свалилась Лина.
      Подхватив Лину на руки, Артур подержал ее секунду, а потом, издав вздох сожаления, осторожно опустил на пол.
      - А что это вы вздыхаете? - поинтересовалась Лина, вытряхивая пыль из волос. - Вам не нравится меня ловить?
      - Ловить нравится, - Артур снова вздохнул, - а вот отпускать…
      - Ну и не отпускали бы, - Лина улыбнулась и снова чихнула. - Там, наверху, такая пыль…
      - Видите ли, Лина, - Артур задумчиво провел рукой по ее аккуратно подстриженным волосам, - в данный момент чемоданчик меня интересует гораздо больше, чем вы, хотя держать вас, признаюсь, намного приятнее…
      И тут же быстро нагнулся, потому что Лина швырнула в него облезлым плюшевым медведем, которого она нашла на антресолях.
      - Вот и обнимайтесь со своим чемоданчиком, - сказала она.
      - Но он же ваш!
      - Хорошо, с моим чемоданчиком…
      Лина подняла чемоданчик и положила его на стол.
      - Принесите мокрую тряпку, - скомандовала она. - Видите, сколько пыли?
      Артур сходил на кухню и принес влажное полотенце.
      Обтерев чемодан, он взялся за замки и посмотрел на Лину.
      - Ну что, открывать? - спросил он.
      - Открывайте, - ответила Лина. - Хотя нет, я сама.
      Артур отступил на шаг, и Лина, выдохнув, как перед рюмкой водки, отщелкнула старые разболтанные замки. Откинув крышку чемодана, она оглядела сваленные в него вещи и вздохнула.
      - А ведь тут целая прошлая жизнь… - сказала она. - Мое детство, память о родителях… Вот Аркашкин деревянный пистолет, а вот его школьный дневник, который знаменит тем, что Аркашка ловко заменял в нем страницы до тех пор, пока родители не застукали его за этим.
      - А это что?
      - Как что? - удивилась Лина. - Рогатка! Моя рогатка. Я ее, между прочим, сама сделала.
      - Ух ты!
      - Да, сама. Ладно, хватит лирики, я не за тем на антресоли лазила, чтобы умиляться тут по всяким пустякам… Где же она?..
      Лина решительно перевернула чемодан, вывалив его содержимое на стол.
      - А, вот!
      И она вытащила из кучи барахла небольшую самодельную шкатулку, оклеенную разноцветной фольгой и украшенную дикарскими узорами из шнурочков и ленточек. Открыв шкатулку, Лина вытряхнула из нее кучу бумажек, исписанных разными почерками, порылась в них и с торжествующим возгласом вытащила несколько черных бумажных клочков, плотно зачириканных карандашом.
      - Вот оно! - радостно воскликнула она. - Все-таки я не ошиблась. А вы, мужские шовинистические свиньи, еще имеете наглость говорить, что у женщин плохая память. Ну, что скажете теперь?
      Артур развел руками.
      - Лично я, если вы помните, ничего не говорил по поводу женской памяти. А то, что вы вспомнили такую важную подробность своего детства, говорит только о том, что у вас прекрасная память. Крепче кизяка.
      - Урра! - закричала Лина и бросилась Артуру на шею. - Сокровище наше! И островок в Карибском море.
      Артур обнял Лину и закрыл глаза.
      Его лицо смягчилось, и он, улыбаясь, стал гладить ее по волосам, по затылку, по шее… Лина положила голову ему на плечо. Он поцеловал Лину в шею, за маленьким розовым ухом, и она совершенно растаяла.
      - Сейчас я умру, - слабым голосом сказала она. - Сделайте так еще раз…
      Артур снова поцеловал ее, но теперь уже в висок, где мелко завивались рыжие волосы.
      - Ой, - прошептала Лина, - все. Я уже умерла, и меня уносят ангелы. Они тащат меня за руки и за ноги… А еще?
      Артур взял голову Лины в ладони и, отодвинув от себя, посмотрел ей в глаза.
      - Вот так, - сказал он и поцеловал Лину в нос.
      Она тотчас же сморщилась и звонко чихнула.
      - У меня чихательный приступ после этих могильных антресолей, - сказала она и чихнула еще раз. - Простите…
      - Прощаю, - улыбнулся Артур.
      Лина погладила его по губам и сказала:
      - А пойду-ка я в душ. На мне пыли, как на той мумии. А вы пока разбирайтесь с бумажками. И вы знаете что… Вот если бы эти бумажки сейчас пропали, растворились в воздухе, а вы остались бы со мной навсегда, я ничего не имела бы против.
      - А по-моему, будет гораздо лучше, если останусь и я, и эти бумажки. Ведь вы сами говорили про островок…
      - Хорошо, - кивнула Лина, - пусть так. Только интуиция подсказывает мне, что надеяться на все сразу не стоит. Нужно выбрать что-то одно. И я выбираю вас.
      - И я тоже выбираю вас, - Артур поцеловал тонкую бровь Лины, - но мы сделаем так: вы будете владеть мною, а я и вами, и этими бумажками. Моего мужского могущества вполне хватит на это.
      - Согласна, - ответила Лина.
      Она снова чихнула, засмеялась, оттолкнула Артура и скрылась в ванной.

***

      Когда я, смыв с себя вековую пыль антресолей, оделась во все свежее и вышла в гостиную, Артур сидел за столом и что-то чертил на листе бумаги. Все вещи со стола были убраны, и закрытый чемодан скромно стоял у стены.
      - С легким паром, - улыбнулся Артур, взглянув на меня.
      - Ну какой там пар, просто быстренько ополоснулась…
      - Когда у вас мокрые волосы, это так красиво, - сказал Артур, с удовольствием разглядывая меня. - А я тут, пока вы там плескались, поработал немножко.
      - Ну и как?
      - Требуется ваша помощь. У вас есть карта области?
      - Ну… Вообще-то имеются всякие атласы, карты… Сейчас принесу.
      - Ая пока накрою на кухне к чаю, - Артур встал и подошел ко мне.
      Его лицо было так близко, что я отчетливо видела узоры на радужной оболочке его глаз.
      - Я люблю тебя, Лина, - сказал Артур, и меня накрыла горячая волна счастья.
      Я почувствовала, как с меня сваливается какая-то тяжесть, которую я, оказывается, несла все это время. Я привыкла к ней, и поэтому не замечала, но теперь, когда эта тяжесть растаяла, словно снег, случайно оказавшийся на июльском солнце, я поняла, что она не давала мне чувствовать себя по-настоящему свободной и легкой.
      Артур положил руки на мою талию и нежно сжал ее:
      - Неси карты, дорогая.
      Он слегка подтолкнул меня в сторону книжных полок и отправился на кухню.
      Я вздохнула и, подойдя к стеллажу, тупо уставилась на него.
      Карты, азарты… Атласы, глобусы и автобусы…
      Голова не работала совершенно, и мне пришлось напрячь силу воли.
      - А ну сосредоточься! - приказала я сама себе.
      И тут же с кухни раздалось:
      - Что ты говоришь?
      - Я говорю сама с собой, - ответила я. - А-а, понятно… - засмеялся Артур. - Первый признак разжижения мозга.
      - Да, - ответила я, снимая с полки пачку карт, - и тебе суждено получить вместо резвой красавицы развалину, пускающую слюни.
      - А мы эту развалину оживим, - донеслось с кухни, - мы ее плеточкой-семихвосточкой, глядишь - и перестанет слюни пускать. А не перестанет - мы ее тогда в дом престарелых, а сами будем развлекаться на всю катушку, причем в ее же квартире.
      - Убью насмерть! - пообещала я, входя в кухню. - Вот твои карты, ищи мой клад.
      - Сейчас, - ответил Артур, расставляя чайную посуду, - сейчас.
      - Сейчас прольется чья-то кровь, - пропела я.
      - Кровь, любовь, морковь…
      - А также вновь, свекровь и бровь.
      - Точно, - Артур поставил в центр стола горячий чайник, - вот теперь можно приступать к чаю. И между делом заняться картой.
      Мы чинно уселись напротив друг друга, и Артур, прихлебывая настоящий индийский, то есть привезенный прямо из Индии, чай разложил карту области, приговаривая:
      - Значитца, я твои каракули тщательно исследовал и сделал некую компиляцию.
      - Ах, какое умное слово! - восхитилась я. - Ты бы еще объяснил мне, глупой, что оно означает.
      - Объясняю, - ответил Артур, внимательно разглядывая карту. - В прямом переводе с латинского языка это - ограбление.
      - Так я и знала, - огорчилась я. - Ограбить бедную девушку каждый может.
      - Ну пока что я тебя не грабил, - сказал Артур, сравнивая изображение, сделанное им, с каким-то местом на карте, - и грабить не намерен, но с четырех карандашных оттисков я снял одну копию. На каждом из них чего-то не хватало, зато на другом это было. В общем, все четыре взаимно дополняли друг друга. И вот теперь смотри, что получается.
      Он положил свой рисунок на карту и стал водить по ней пальцем.
      - Вот речка, Чухонка называется, тут болото, а здесь поселок. Тут железнодорожная станция, между прочим, как была пятьдесят лет назад, так и осталась. И даже называется также. Та-ак… Теперь, если пропорционально перенести крестик, то… Вот тут!
      Я внимательно сравнила рисунок с картой и убедилась, что Артур прав.
      - Точно, - уверенно сказала я, - так и есть. Ну, когда поедем за сокровищем?
      Артур засмеялся, но тут же стал серьезным и ответил:
      - Не спеши, любовь моя. Тут спешка совсем не полезна. Место мы знаем, но нужно подготовиться. И вообще давай обсудим, что будем делать с кладом. У меня, например, есть совершенно определенная идея.
      - Говори, - кивнула я. - И тот, кто не с нами, тот против нас.
      - Вот именно, - прищурился Артур, - тот против нас. Поэтому в первую очередь я позабочусь о прикрытии.
      - Это как?
      - Ну, у меня есть друзья в ведомстве…
      - В ведомстве? - теперь уже прищурилась я. - Но ты же сам говорил, что в этом вашем ведомстве все подлые и коварные.
      - Говорил, - кивнул Артур, - но раз я сказал - друзья, то они не относятся к числу тех, которых ты имела в виду. Их мало, очень мало… Но они есть. А кроме того, есть молчаливые исполнители, которые будут просто прикрывать нас, не зная о сути действий. Их тоже мало, но никуда от них не денешься. Они ни о чем не спрашивают, но доверяют мне.
      Каждому из них я помог в свое время, и теперь… В общем, нам есть на кого положиться. А внешне это будет выглядеть как совершенно официальная казенная операция. И никакие там менты не сунут в это дело свой грязный нос. У меня есть способы так щелкнуть по этому носу, что мало не покажется.
      - И все же, от кого нам прикрываться? - спросила я.
      - От кого… - Артур допил чай и закурил. - Я скажу тебе - от кого. Но только теоретически… Хотя от теории до практики - один шаг.
      Он глубоко затянулся и, подумав, сказал:
      - Ну, к примеру, имеется некто Желвак, с которым ты имеешь честь быть знакомой.
      - Это он имеет честь быть знакомым со мной, - презрительно сказала я.
      - Пусть так, - Артур кивнул. - Хорошо. Значит, Желвак. Насколько мне стало известно, он теперь тоже интересуется медальоном. Не знаю, осведомлен ли он об истинной ценности этой вещицы, но, поскольку клад имеет уголовное происхождение - кто знает, может быть, есть и другие пути к нему. Желвак жесток и безжалостен. Он убийца и грабитель, и ему ничего не стоит наворотить вокруг этого клада гору трупов.
      Я кивнула.
      То, что сказал Артур, мне не понравилось, но возразить было нечего.
      - Наверняка есть и другие соискатели, - продолжил Артур, - а по законам жанра все встречаются в одном и том же месте в самое неподходящее для каждой стороны время. Так что… Мы будем ехать на эту Чухонку со спецназом, с мигалками и оружием. А поскольку я имею официальное отношение к розыскам клада, то пусть только кто-нибудь попробует помешать мне при выполнении особого задания государственной важности. Не позавидую ему.
      - А как же островок? - спросила я. - Если все официально?
      - Но мы же с тобой хитрые, - улыбнулся Артур. - Государство в лице историков и всяких там славянофилов получит весь набор исторически ценных вещей. Там, насколько мне известно, этого добра хватает. А мы заберем презренные драгоценности, которые можно оценить только в грязных деньгах.
      - Ага… - я задумалась. - А скажи, эти твои помощники, друзья твои служебные, они что - за бесплатно будут помогать нам обогащаться?
      - Конечно, нет, - усмехнулся Артур. - В случае успеха они получат серьезную финансовую помощь. И я, между прочим, как и раньше, буду весьма щедр.
      - Как и раньше? - удивилась я. - А ты, стало быть, и раньше занимался подобными вещами?
      - Фу! - поморщился Артур. - Звучит как подозрение в том, что я подглядывал в женский душ.
      - А ты когда-нибудь подглядывал в женский душ? - хихикнула я.
      - А как же! - гордо ответил Артур. - В отроческом возрасте кто же не подглядывал! Вот помню, однажды темным зимним вечером в бане на Девятой линии…
      - Не надо, - запротестовала я, - сейчас расскажешь какую-нибудь гадость. Я представляю, что можно увидеть в общественной женской бане.
      - Да, - уныло сказал Артур, - ты права. Честно говоря, я был весьма разочарован увиденным.
      Он подумал и, оживившись, сказал:
      - Зато в пионерском лагере, когда молодая пионервожатая пошла в душ, мы…
      - Хватит! - завопила я. - Не нужны мне твои развратные россказни!
      - А что же тут развратного? - Артур пожал плечами. - Обычный интерес молодых самцов к молодым самкам своего вида. Визуальное знакомство, так сказать, с предметом. - И потянулся ко мне.
      - И достаточно, - я постучала ладонью по столу. - Я вижу в твоих глазах нездоровый блеск. Давай лучше о деле. Когда мы едем?
      - Едем мы завтра утром. А сегодня я оповещу всех, кого надо, и… И все. А сейчас я вынужден откланяться, потому что мне нужно нанести несколько срочных визитов.
      Артур встал, и я, тоже неохотно поднявшись со стула, сказала:
      - Вот так всегда… Это что - женская доля такая, что ли? Провожать и ждать?
      - Возможно… - улыбнулся Артур. - Ты про Пенелопу слышала?
      - Слышала, - отрезала я, - и, между прочим, из достоверных источников мне известно, что Одиссей вовсе не от старости умер или как там еще… Просто однажды он сказал своей Пенелопе, что собирается в очередную экспедицию, и она прибила его. Насмерть.
      - Кухонным инвентарем? - засмеялся Артур.
      - Не знаю. История об этом умалчивает.
      - Мы увидимся сегодня вечером, - сказал Артур, - обещаю.
      Он обнял меня и поцеловал…
      И я почувствовала себя так, будто этот поцелуй был первым в моей жизни.
      Голова закружилась, а ноги стали слабыми и мягкими.

Глава 14

ВПЕРЕД ЗА СОКРОВИЩАМИ

      В отдельном кабинете, скрытом в кулуарах ресторана "Поручик Ржевский", за большим круглым столом сидели трое мужчин. Все они были слегка нетрезвы, но держались уверенно и без лишнего оживления, обычно присущего выпившим людям.
      Бутылки, тарелки с закусками и прочие аксессуары вечеринки были небрежно сдвинуты на край стола, и все трое внимательно разглядывали разложенную на столе карту. В центре карты тускло светился под неяркой настольной лампой старинный серебряный медальон. Он был потертым и местами поцарапанным, но это не мешало собравшимся относиться к нему бережно и даже с известной долей почтения.
      Медальон был раскрыт, и Граф, нагнувшийся над столом и державший в руке большую лупу, оправленную в круглую деревянную рамку с резной ручкой, внимательно разглядывал выгравированные внутри медальона узоры. Шервуд и Желвак молча следили за ним, пуская дым от сигарет под потолок.
      - Да, - сказал наконец Граф и выпрямился, - это самое место и есть. Недалеко от Чухонки. Ну что же, господа, поздравляю вас! Правда, это несколько преждевременно, но… Будем надеяться, что на месте клада не построили школу или церковь.
      Переведя сказанное Шервуду, который, выслушав его, согласно закивал, поглядывая, впрочем, на бутылку с водкой, Граф посмотрел на Желвака и сказал:
      - Ну что же, Николай Иваныч, дело за тобой. Собирай бригаду, и завтра утречком поедете.
      - То есть как - поедете? А ты, Константин Эдуардыч, что - не поедешь?
      - Не могу, - Граф развел руками, - завтра я должен быть в мэрии, а такими делами, сам знаешь, не пренебрегают. Но ведь ты у нас мужчина серьезный, и я тебе совершенно доверяю. Так что быть тебе завтра главным в этом деле. Я знаю, что ты не подведешь.
      - Правильно, - кивнул Желвак, - в нашем деле доверие - главное. Ты, Константин Эдуардыч, будь уверен. Я все сделаю, как надо.
      - Вот и хорошо, - кивнул Граф. - Сейчас я скопирую карту, и можно будет расходиться.
      Он встал и, сложив карту так, чтобы квадрат с крестиком на месте захоронения клада был сверху, подошел к рабочему столу, на котором стояли компьютер, принтер, ксерокс и прочая оргтехника.
      Включив ксерокс, Граф вложил в него карту и сделал несколько копий.
      Пристально рассмотрев их, он удовлетворенно кивнул и протянул две копии Желваку. Тот бережно принял листы и, достав из кармана очки, надел их, сразу став похожим на школьного учителя труда.
      Поднеся копию карты к свету и посмотрев на нее, Желвак сказал:
      - Все видно.
      Граф удивленно посмотрел на него и, усмехнувшись, ответил:
      - Ну что же, тогда на посошок, и - с Богом. Желвак бережно убрал карту в карман и налил всем водки.
      Встав, он сказал:
      - Чтобы не сглазить - за хорошую погоду.
      - Да, - согласился Граф, - за хорошую погоду.
      Они выпили, и Граф, поставив пустую рюмку на стол, сказал:
      - Майкл здесь останется, а завтра утром, Николай Иваныч, ты его заберешь.
      - То есть как - здесь? - удивился Желвак.
      - В этом прекрасном ресторане, - улыбнулся Граф, - кроме всего прочего, имеются еще и номера для уставших посетителей. Я, наверное, не говорил об этом.
      - А-а-а… - понимающе кивнул Желвак. - Не, не говорил.
      Граф действительно не говорил об этом Желваку, но не говорил он еще и о том, что ресторан "Поручик Ржевский" был его собственностью. Об этом он не говорил вообще никому. Только Артур на правах единственного друга знал о том, что "Поручик Ржевский" принадлежит Графу.
      В свою очередь один только Граф знал, что Артур является хозяином миллионерской яхты "Изабелла". И даже Виктор, капитан "Изабеллы", считал, что яхта принадлежит какому-то неизвестному банкиру, а Артур всего лишь приятель этого банкира, которому хозяин разрешил побаловаться дорогой игрушкой.
      - Ну что же, - Граф протянул руку Желваку, - не смею задерживать, Николай Иваныч. Тебе еще сегодня людей собирать и объяснять им ситуацию. И, напоминаю, следи затем, чтобы они не знали ничего лишнего. Сам понимаешь.
      - Понимаю, - Желвак пожал протянутую руку. - Что же тут непонятного? Возьму только самых надежных.
      - И это правильно.
      Проводив Желвака до двери и передав его охраннику, который должен был с почетом проводить гостя к выходу, Граф вернулся к столу и, усевшись в кресло, обратился к заскучавшему Шервуду:
      - Эй, Майкл, ты что, уснул?
      - Да нет, - ответил Шервуд, - просто вы так увлеклись деловыми разговорами, что я решил не мешать вам и не напоминать о себе.
      - Правильное решение, - одобрительно ответил Граф, - сразу видно понимающего человека. Ну а теперь, когда все ушли и мы остались вдвоем, никто не мешает братьям выпить за встречу.
      - Точно, - оживился Шервуд, - а то я, честно говоря, уже устал.
      - А мы сейчас это исправим, - сказал Граф, берясь за бутылку. - Кстати, посмотри, там в углу Матисс висит, купил на прошлой неделе. Хорошая картинка.
      Шервуд поднялся и пошел в угол рассматривать Матисса, а Граф в этот момент, быстро сняв с резной полки маленькую бронзовую статуэтку зевающего пузатого Будды, нажал на его голову и вытряхнул на ладонь оранжевую таблетку. Бросив ее в рюмку Шервуда, он поставил Будду на место и наполнил рюмку водкой. Таблетка выпустила облачко пузырьков и мгновенно растворилась.
      Граф налил водки себе и сказал:
      - Выпивка ждет тебя, Майкл! Шервуд вернулся к столу.
      Усевшись в свое кресло, он пожал плечами и сказал:
      - Не знаю, что ты нашел в этой мазне. Но, раз купил, значит, она тебе нравится. У меня у самого висят картины, Гоген есть, Рубенс… Так Ковбой Косовски говорит, что он и сам может такое намалевать.
      - Ну и пусть себе говорит, - Граф поднял рюмку. - Твое здоровье, брат!
      - Твое здоровье! - ответил Шервуд.
      Они выпили, и Граф, пристально взглянув на Шервуда, сказал:
      - Я рекомендую тебе пойти отдохнуть. Если хочешь, тебе помогут в этом деле хорошенькие молоденькие блондинки. Что скажешь?
      - Блондинки… - Шервуд неожиданно зевнул. - Да ну их! Мне и на самом деле спать хочется. Это ты прав, брат.
      - Ну тогда… - и Граф нажал на кнопку вызова.
      Через полминуты дверь бесшумно отворилась, и Граф сказал появившемуся на пороге молодому человеку в черном костюме:
      - Виталий, отведи гостя в люкс. Он устал и хочет спать. Говори с ним по-английски.
      - Слушаюсь, - Виктор наклонил голову и повернулся к зевавшему, как бронзовый Будда, Шервуду.
      - Прошу вас, сэр, - сказал он на прекрасном английском, - идемте со мной.
      - О! - Шервуд удивленно посмотрел на Графа. - Юноша владеет английским не хуже меня!
      Граф развел руками.
      - У меня, как ты понимаешь, все высшего сорта. И мои помощники тоже. Ладно, отправляйся спать, а то рухнешь прямо здесь…
      - Не рухну, - Шервуд встал и покачнулся. - А может быть, и рухну. Тогда пусть меня несут четыре блондинки. Как Гамлета.
      Он оперся о предусмотрительно подставленную руку Виталия и вышел из кабинета.
      Закрыв за ними дверь, Граф глубоко вздохнул и, подойдя к столу, налил себе рюмку водки.
      - Ну, за тебя, Коська, - сказал он себе генеральским голосом и выпил, - и на сегодня хватит.
      Усевшись в кресло, он закурил, потом подвинул к себе маленький круглый столик девятнадцатого века, на котором стоял вполне современный телефон, и, взяв трубку, набрал номер.
      - Ну, Артур, сейчас я тебя удивлю, - пробормотал он, - посмотрим, что скажешь.
      Артур ответил сразу же, и Граф, затянувшись, сказал:
      - Привет!
      - Привет! - ответил Артур.
      - Ты стоишь? - поинтересовался Граф, рассеянно наматывая на палец телефонный шнур.
      - Нет, сижу, - ответил Артур. - А что?
      - А то, что, если бы ты стоял, то мог бы и упасть.
      - Ну-ну, - скептически хмыкнул Артур, - опять какие-то сенсации.
      - Именно! - Граф довольно усмехнулся. - Не буду ходить вокруг да около, скажу сразу. Ты готов?
      - Не морочь мне голову, - ответил Артур. - Давай, что там у тебя.
      - Это ты правильно сказал. Именно - что у меня. У меня… - Граф сделал драматическую паузу, - у меня на столе… Медальон!
      - Ну да! - По голосу Артура было слышно, что он удивлен. - Откуда? Лина ведь бросила его в залив!
      - Точно, бросила, - Граф затянулся и выпустил дым в сторону Матисса. - А дальше начинается фантастическая история. - И криминальный пророк поведал своему лучшему другу, как ему достался медальон.
      - Ага… - неопределенно сказал Артур. - И что дальше?
      - А то, что у меня уже имеется ксерокопия подробной карты области с помеченным местом, где лежат известные нам сокровища. Так что дуй ко мне, я дам тебе карту, и ты сможешь…
      - Больно надо! - пренебрежительно перебил его Артур. - У меня у самого имеется такая карта.
      - То есть как? - теперь удивился Граф. - Это еще откуда?
      - От верблюда, - засмеялся Артур. - Я тебе сам сейчас историю расскажу. Без всяких подводных лодок, но не менее детективную.
      - А ну, давай, давай, - нетерпеливо сказал Граф. - Нет, подожди, вот я сейчас себе водочки налью… Интересное дело выходит!
      Он налил себе рюмку водки, одним махом осушил ее и сказал в трубку:
      - Давай, я слушаю.
      - Ну, собственно, слушать-то особенно нечего, моя история гораздо проще и короче твоей…
      - Ладно, не прибедняйся.
      - А я и не прибедняюсь. В общем, помнишь, как мы в детстве брали советский пятак, здоровый такой, накладывали на него бумажку и зачирикивали карандашом?
      - Конечно, помню. Только я предпочитал делать это с монетами более крупного достоинства. Например, с юбилейным рублем. Что мне пятаки!
      - Понятно, страсть к богатству проявилась у тебя еще в младенческом возрасте. Ладно… Так вот, моя… да, моя Лина и ее братец, у нее был брат, потом его застрелили спецы при задержании, он с героином связался… Так вот - они в соответствующем возрасте делали то же самое, но не с пятаками, а с медальоном. Получившиеся оттиски были у них тайными печатями. Сам понимаешь, детские игры, секреты… И эти бумажки сохранились у Лины в чемоданчике. Ну знаешь, как женщины хранят всю жизнь всякую дребедень вроде трамвайного билета, по которому они ехали терять девственность.
      - Знаю, - разочарованно ответил Граф. - Некоторые мужики тоже хранят всякое… Значит, не получилось у меня тебя удивить.
      - Как же не получилось, - возразил Артур, - очень даже получилось. И ты меня удивил, и я тебя. И теперь мы оба испытываем чувство глубочайшего удовлетворения.
      - Чувство, понимаешь… - недовольно проворчал Граф. - Ладно… И что теперь?
      - А вот это нам и следует обсудить. Я как раз собирался звонить тебе, а тут ты и сам позвонил. И обсудить надо серьезно, потому что завтра мы с Линой…
      - Вот-вот, - перебил его Граф, - вы с Линой, а Желвак с братвой.
      - Так я и знал, - сказал Артур. - То есть я не знал, конечно, но подготовился так, как если бы знал. Так что ты, Коська, туда не суйся. Там будет стрельба и прочий праздник. Я подготовил экспедицию со спецназом, оружием и всеми остальными шикарными подробностями. И Желваку твоему там придет… В общем, сегодня ты в последний раз видел его живым.
      - А туда ему и дорога, - беззаботно ответил Граф. - Надоел он мне… А насчет того, чтобы я туда не совался, так что же я - совсем идиот? Это пусть Желвак с братвой приключения на свою задницу ищут.
      - Да, кстати, - сказал, помолчав, Артур, - и гостю твоему там нечего делать. По той же причине.
      - Понимаю, - вздохнул Граф. - Кстати, я его уже спать отправил, и он не проснется до завтрашнего вечера. Я решил поиграть в Сальери и подсыпал ему кое-что… Достаточно одной таблэтки.
      Граф помолчал и, снова вздохнув, произнес:
      - А вообще сам посуди - какой он мне брат? Ну родился он от того же человека, что и я, и что с того? Таких неизвестных братьев по всему свету как собак нерезаных. Не знал бы, что он мой брат, пристрелил бы и глазом не моргнул. А теперь только морока из-за этих неожиданных родственных связей.
      - Ладно, не грусти, Костик, не надо. В общем, все, что нужно, я тебе сказал.
      - Хорошо… Ну а как там твоя рыжая зазноба?
      - Потом расскажу. А вообще - прекрасно.

***

      По Выборгской трассе дисциплинированно двигалась колонна из нескольких автомашин. Впереди шел "Мерседес", в котором сидели Артур и Лина. Следом за "Мерседесом" ехали два неприметных микроавтобуса "УАЗ", которые в народе называют "буханками". Замыкала колонну милицейская "ПМГ".
      Артур отказался от первоначального плана ехать на операцию по изъятию клада с помпой. Он справедливо рассудил, что привлекать к себе излишнее внимание не стоит. В "уазиках" сидели вооруженные спецназовцы, а в "ПМГ", взятой для того, чтобы всем было ясно, что это дело государственное, тряслись трое друзей Артура. Один из них, майор Беседа, вел машину и тихо ругался.
      "ПМГ" была старая, гремучая и провонявшая тысячами обмочившихся алкашей, которые удостоились чести проехаться до отделения в милицейской машине.
      До Чухонки, недалеко от которой находилось искомое место, ехать оставалось не более получаса. И тут спокойно двигавшуюся колонну резко и опасно обогнала кавалькада, состоявшая из нескольких иномарок.
      По манере вождения, а также по противному кряканью было совершенно ясно, что машины эти бандитские и обычным гражданам лучше всего прижаться к обочине и не навлекать на себя проблемы.
      - Интересно, - задумчиво произнес Артур. - Между прочим, мне знаком номерок одной из этих машин. По-моему, это конкуренты.
      Он достал трубку и набрал номер.
      - Майор Беседа! - строго сказал Артур. - С вами говорит генералиссимус Воронцов. Вольно.
      - Иди к черту, пижон, - отозвался майор Беседа. - Ехал бы сам в этой колымаге! Здесь воняет, как в обезьяннике. Ну, чего тебе?
      - А ты обратил внимание на машины, которые только что нас объехали?
      - Обратил, - ответил майор Беседа. - Один из них меня даже подрезал. Будто не видел, что я в ментовской карете еду! Вот кого бы я пострелял без всякой жалости…
      - Я думаю, что твое скромное желание исполнится, - сказал Артур. - Это наши конкуренты. Они прибудут на место раньше нас.
      - Тогда сбавь скорость. Пусть они найдут место, раскопают все, что нужно, а тогда уж и мы подтянемся.