Тайны эры Водолея

      Когда точно от порыва ветра движется покрывало с магическим знаком невидимка начинает действовать. Он един в двух или даже трех лицах, о чем я рассказал. Копперфилд овладел тайной Гермеса Трисмегиста.
      Отделив тонкое от грубого (плотного тела), он научился управлять "тонким двойником" (душа, ментальное и тонкое тело). Этот "тонкий двойник", вообще говоря, подобен призракам и привидениям, но в случае необходимости подчиняется воле мага - может переходить из состояния оптической видимости в состояние невидимости в нашем обычном мире. Так же, как и привидения, он проходит сквозь стены, и металлический сейф не является для него преградой, так же, впрочем, как и Великая Китайская стена. Мне представляется, что эксперимент со стеной технически проще. Огороженное место - паланкин вынесен вверх, почти на край стены. У астрального двойника в плотном теле и двойника-призрака разные пути. Первый обязательно должен пройти вверху, перелезть через стену - для этого и приподнят паланкин. Второй может свободно пройти сквозь каменную преграду. Воссоединение происходит уже по другую сторону стены.
      ...Умение человека летать, левитация, по моей гипотезе, сродни телекинезу, и для объяснения хотелось бы ввести в обиход одно лишь слово: биогравитация. Так же объясняется притягивание различных предметов (ложек, вилок и прочее) к телу человека. Биогравитация может быть и направленной, как в опытах телекинетика Н. Кулагиной, которые мне в свое время доводилось наблюдать. Академик Ю. Кобзарев, создатель первого в мире радиолокатора РУС-1, изучал феномены Н. Кулагиной и Р. Кулешовой (кожное зрение). На правах его аспиранта я принимал в этом участие - общая публикация вышла в одном из популярных журналов. После смерти учителя я работал с телекинетиками и пришел к выводу о возможности биогравитации.
      Именно этот эффект демонстрирует Копперфилд, свободно летая над сценой и зрительным залом, поднимая в самостоятельном полете подготовленных им женщин.
      Биогравитация (как и гравитация) - это как бы последняя область или инстанция привычного нам мира.
      Она основана на свойствах тонкого тела и мельчайших частиц эфира, его составляющих, и так же естественна в этой области, как ветер и течение воды - в нашей. Из этих же мельчайших частиц состоят и протоны, и нейтроны, и электроны - не буду утомлять читателя перечислением.
      В своей монографии "Общая эфиродинамика" мои коллега физик В. Ацюковский подсчитал энергию эфира, находящегося в нашем, обычном пространстве. Один кубический сантиметр его заключает в себе энергию сорока миллиардов мегатонных водородных бомб. Мне довелось проверить расчеты Ацюковского и найти в них неточность: на самом деле один кубик эфира обладает энергией, соответствующей взрыву 260 миллиардов мегатонных бомб. Одновременно это и есть та энергия вакуума, о которой иногда вспоминают. Полеты Копперфилда не требуют заметной доли этой энергии. Не используется даже триллионная доля. Тем не менее блестящее управление даже незначительной долей эфирных потоков в своем теле дает удивительные результаты. Тот же источник энергии позволяет магу зажигать на расстоянии электрическую лампу.
      Несколько слов о подъеме в воздух и дематериализации железнодорожного вагона и других объектов. Это могут делать инопланетяне. Нечто подобное демонстрировал в прошлом веке Месмер. Используется та же энергия, о которой только что рассказано. Отличие в том, что образуется круг людей, взявшихся за руки. Под воздействием мага происходит нечто подобное когерентному истечению волн эфира. В этом, кажется, - решение проблемы.
      Копперфилд демонстрирует высочайшее искусство мага не в последнюю очередь из-за того, что в детстве он был мечтателем и, скорее всего, остался им по сей день. Для таких людей буквально нет преград - все их тонкие и сверхтонкие тела летают на крыльях мечты, увлекая за собой мага, человека-творца.
      ТАЙНА ДВУХ ОКЕАНОВ
      Речь пойдет сначала о корабле, удостоенном приза за скорость, - и приз этот называется "Голубая лента Атлантики". В 1907 году лайнер "Лузитания" пересек океан за 4 дня 19 часов. Его водоизмещение более 30 тысяч тонн, длина 240 метров, паровые турбины трансатлантического лайнера позволяли ему развивать скорость более 25 узлов (25 морских миль в час). Позволяли - я употребляю прошедшее время не столько из-за давности лет, сколько потому, что гордость Атлантики в первый же год первой мировой войны была потоплена с пассажирами на борту. Корабль ушел на дно, не уступив, насколько мне известно, первенства в скорости ни одному пассажирскому судну тех лет.
      Сразу после начала первой мировой германский крейсер попытался захватить "Лузитанию" и даже успел передать по радио приказ: "Корабль захвачен. Следуйте за мной". На этот скоропалительный выпад капитан "Лузитании" ответил очень простым решением - развить максимальную скорость и уйти от крейсера. Решение это увенчалось успехом. Вскоре крейсер потерял "Лузитанию" из виду. Скорость в 27 узлов оказалась вне предела его возможностей. А именно такую скорость показал трансатлантический лайнер тогда.
      Случай получил огласку. Многие были уверены, что "Лузитания" вне опасности даже в военное время. Вот почему она считалась подлинной гордостью Атлантики. Ее услугами пользовались самые респектабельные пассажиры.
      Весной 1915 года прохожие и зеваки, а также провожающие знакомых и близких в дальний рейс любовались четырехтрубным колоссом, не подозревая, что его ждет на этот раз ситуация, которую можно выразить лишь с помощью слов "трагедия" и "тайна".
      Это происходило в Нью-Йорке, у причала одной из английских пароходных компаний. На борт корабля грузят почту и багаж. Сопровождающие ведут последних пассажиров в каюты, предупредительно ограждая от излишних хлопот.
      Все готово к дальнему рейсу в Англию. В этот день, первого мая 1915 года, на борту появляется чуть ли не самый богатый человек в мире. Его имя Альфред Ван-дербильт. Он страстный поклонник конного спорта, влюблен в скачки и в скаковых лошадей, которых оценивает безукоризненно, заставляя прислушиваться к своему мнению и любителей и профессионалов. В Лондоне как раз, несмотря на военные невзгоды, организована выставка скаковых лошадей. На Вандербильте черный строгий сюртук, он степенно поднимается по трапу, направляется в сопровождении боя к центральному салону парохода. Он в центре внимания. Многие наблюдают следующую сцену: рассыльный подходит к нему с подносом, почтительным движением предлагает поднос вниманию самого богатого человека, тот кивает, берет с подноса телеграмму. Текст телеграммы странен, необычен.
      "Из определенных источников известно "Лузитания" будет торпедирована Точка Немедленно отложите плавание".
      Телеграмма без подписи. Ее текст напечатают утром газеты Нью-Йорка, когда "Лузитании" уже не будет у причала: она вечером уйдет в свое плавание. И Вандербильт удобно расположится в просторной каюте, вспоминая казус со странной депешей. Как он мог поверить, что найдется судно или подводная лодка, которые могли бы догнать гордость Атлантики? Ну а в случайные встречи он не верил. Какова в самом деле вероятность того, что вражеский военный корабль угадает точный курс "Лузитании" и встретит ее в позиции, удобной для немедленной торпедной атаки? Она очень мала, эта вероятность, ведь экипаж самого быстроходного лайнера не дремлет, он готов прочертить на водной глади такие пируэты, что залюбуешься, наблюдая издали. Имя капитана "Лузитании" говорило само за себя: Уильям Тэрнер. Опытнейший морской волк, пользовавшийся особым уважением сотрудников английской компании "Кунард Лайн".
      К тому же в Атлантике еще не появлялись немецкие подводные лодки, они держались в морях, в заливах, близ побережий. Вполне естественно, что первые дни плавания проходили спокойно.
      Вот что произошло дальше.
      Через пять с половиной суток после отплытия "Лузитания" подошла к юго-западному побережью Ирландии. Уильям Тэрнер приказал тщательнее наблюдать обстановку в море и вместе с тем в рабочем порядке, не вызывая паники или тревоги пассажиров, подготовить шлюпки, задраить двери переборок, заглушки, люки - все, что подлежит задраиванию, а также поднять давление в котлах до максимальной отметки. Все эти распоряжения делают честь капитану английской компании. Он-то не почивал на лаврах на борту самого быстроходного и потому неуязвимого корабля. Возможно, с очень большой высоты можно было увидеть струи течений, вызванных стремительным ходом корабля: это был причудливый рисунок, ведь по приказу капитана "Лузитания" каждые пять минут меняла курс! Вражеская подлодка не сумела бы, пожалуй, дать прицельный залп из своих торпедных аппаратов. А догнать лайнер невозможно!
      7 мая. Время: 14 часов 10 минут. Неожиданно матрос Томас Куин по телефону передает капитану Тэрнеру:
      - С правого борта торпеда, сэр!
      - Лево на борт! - следует немедленный приказ капитана рулевому.
      Торпеда была выпущена средней немецкой подводной лодкой, которой командовал капитан-лейтенант Швигер. Ему предписывалось патрулировать район к югу от Ирландии, участвуя, таким образом, в морской блокаде Англии. Предписание было недвусмысленным: "Топить любое судно противника без предупреждения во всем районе патрулирования". На задание лодка Швигера вышла еще в середине апреля. Постоянные апрельские туманы надежно укрывали даже крупные корабли, но тридцатидвухлетний Швигер надеялся на успех. Этот успех, как водится в военное время, обернулся подлинной трагедией на море, с которой сравнима разве что трагедия "Титаника", налетевшего на айсберг тремя годами раньше в той же Атлантике.
      5 мая лодка Швигера потопила сразу два судна - парусник "Эрл оф Латам" и грузовой пароход "Кандадат". Оба судна английские. После этого надлежало пополнить запасы горючего, а для этого надо было идти к немецкой морской базе Вильгельмсхафен. Курс был проложен на Ла-Манш, но у входа в пролив произошла встреча с английскими военными кораблями - сначала миноносцем, а затем крейсером. Большая скорость их помешала атаке. Швигер был расстроен. Вдруг появился четырехтрубный пароход. Швигер не узнал его. Его курс вначале был перпендикулярен курсу лодки. В вахтенном журнале появляется запись: "Перед нами четыре трубы и мачты большого парохода. Он идет с юго-запада... похоже, что это пассажирское судно".
      Скорость "Лузитании" такова, что, сохрани она направление движения, Швигер не догнал бы ее. Трагическая случайность: именно в эти решающие минуты "Лузитания" совершает очередной маневр, меняя курс как раз для того, чтобы избежать встречи с подводными лодками, точнее, чтобы воспрепятствовать их выходу для торпедной атаки.
      Парадокс. Именно этот маневр дает Швигеру повод приготовиться к атаке.
      "Пароход делает поворот и ложится на курс на Куинстаун. Это дает нам возможность догнать его и произвести атаку. Идем на предельной скорости, чтобы успеть занять нужную позицию". Такова следующая запись в вахтенном журнале немецкой подлодки.
      Что же происходит? Швигер приказывает держаться параллельного курса, но убеждается, что его лодке все же не хватает скорости, чтобы догнать "большой пароход". Параллель не получилась, как на то несколько минут надеялся Швигер, упустивший по той же причине два английских военных корабля.
      И снова происходит неожиданность. "Лузитания", еще не узнанная никем из немецких наблюдателей, снова меняет курс. На этот раз она идет навстречу своей гибели, приближаясь к лодке Швигера на две мили. Капитан вызывает своего старшего штурмана для консультации. Между тем "Лузитания" снова меняет курс и идет уже буквально навстречу морскому хищнику, прямо на подводную лодку. Швигер не успел выслушать своего штурмана. "Большой пароход" приближался слишком быстро, а нужно было успеть поразить его и произвести погружение. Иначе киль парохода буквально смял бы подводную лодку.
      Сама "Лузитания" как бы провоцирует немецкого капитана на сверхсрочные действия. "Залп! Срочное погружение!" Так звучит приказ Швигера. Ситуация была почти роковой и для лодки. Ведь оба судна - "Лузитанию" и подлодку разделяло в этот момент не более 400 метров!
      Почти сразу последовал удар, взрыв, взметнулся фонтан воды - торпеда продырявила борт лайнера. Штурман успел взглянуть в перископ (раньше он работал на торговых судах и знал пассажирский флот англичан),
      - Боже мой! - воскликнул штурман. - Это же "Лузитания"!
      Пассажиров "Лузитании" оглушил взрыв, за ним последовал второй, еще более страшный. О нем спорят историки до сих пор. Сам Швигер категорически отрицал запуск второй торпеды. Поэтому немцы объясняют второй взрыв детонацией взрывчатых веществ. Взрывчатка была тайно погружена на борт пассажирского парохода, чтобы доставить ее в воюющую с Германией Англию так утверждают немцы. В таком случае комфортабельный пароход был применен в целях маскировки этого замысла.
      Англичане начисто отрицают такую возможность - по вполне понятным причинам.
      Капитан Тэрнер надеялся дотянуть до отмели и посадить на нее свой корабль. Он очень рассчитывал на его отменные мореходные качества. Однако произошло вот что: взрыв разрушил паровую турбину, перебил главную паровую магистраль, "Лузитания" потеряла ход и сразу стала крениться на борт. Всего через несколько минут она стала буквально валиться на правый бок, а ее трубы обрушились на палубу и в воду, убивая массу людей, соскальзывающих с палубы в море. Удалось спустить лишь часть шлюпок. Спасательных жилетов было роздано не более пятисот. Пассажиров на "Лузитании" было около двух тысяч. Более половины из них погибли. Погиб и Вандербильт (вместе с ним нашли кончину американский писатель Формен, драматург Клейн, океанограф Стэкхауз, режиссер Фрохман - последние двое возвращались к себе в Англию).
      Теперь вспомним о телеграмме, которую прочел Вандербильт еще у причала в Нью-Йорке. Швигер не знал, что это за "большой пароход", по которому его подводная лодка выпустила торпеду. Он узнал это со слов своего штурмана, когда торпеда уже шла к цели. Но если этого не знал торпедирующий "Лузитанию" немецкий капитан, то кто мог знать вообще, да еще за несколько дней до прибытия лайнера к ирландскому побережью! И более того, этот неизвестный должен был еще и послать телеграмму, которая должна быть получена Вандербильтом.
      Объяснений как будто бы нет.
      * * *
      Фото этого корабля нередко украшало страницы журналов во многих странах Европы. В семидесятых годах в Будапеште, много лет спустя после его гибели, я впервые услышал о нем. В ночном кабаре "Максим" я занял место в пятом ряду полукруглого партера. Рядом со мной оказался немец из ФРГ, с ним был спутник. Разнесли пиво и кофе. Помню до сих пор цену за чашку кофе (я перевожу ее в тогдашние рубли) - 3 рубля или около пятидесяти форинтов. По тем временам это было дорого для приезжего журналиста. Пиво было еще дороже. Тогда в Венгрии начинался тот процесс, который затем внедрился в польскую и советскую действительность, изменив ее.
      Немец принял меня за соотечественника. Мой акцент выдал меня, но разговор продолжался.
      Мы сидели в полутьме, только круг эстрады был освещен, и там, по светлому желтоватому полу, стучали шпильки модных дамских туфель. Рослые красивые женщины танцевали в туфлях и серебристых лифчиках. Но вот вышла еще одна танцовщица. Немец зааплодировал, его спутник поддержал его. Я тотчас понял, что они здесь уже не впервые. Их реакция в отличие от моей была мгновенной: кроме туфель на вышедшей к нам королеве "Максима" не было ничего, даже бикини. Я хлопнул в ладоши совершенно искренне, а не из желания поддержать соседей. Она была восхитительна.
      Она не вышла, а выплыла - грациозная, светлая, сияющая под лучами софитов, светилось все ее тело.
      - Великолепна! - воскликнул сосед.
      Я тоже сказал несколько слов, и именно те, что читатель прочел выше. Тут кто-то вспомнил "Лузитанию". Не помню точно, по какому поводу. Не то вспоминал заведения на ее борту, не то... мне тогда показалось, что он хотел сравнить эту деву с кораблем. Что ж, даже такое сравнение было уместно.
      Помню слово "торпедировать". Кого торпедировать? Ее? Или "Лузитанию"? Так я вникал постепенно в смысл восторженных и сбивчивых, немного циничных замечаний немцев.
      Вот она уплыла от нас, скрылась, как будто растаяла.
      Тогда, уже в почти постсоциалистической Венгрии, пожалуй, один "Максим" давал возможность такого признания для простой женской красоты. Ну, а уж в какой форме признавать ее - зависело от публики и ее вкусов.
      Вышла певица. Спустилась с эстрады, поднялась к нам, села на колени к кому-то в третьем ряду, потом - ко мне. Непринужденно пожала мне руку, кажется, мы поцеловались. Ушла.
      Немец снова произнес это слово: "Лузитания".
      Я спросил, что это означает. Если название корабля, то я слышал его, но не более того. Он объяснил, указав на соседа:
      - Родственник этого человека хотел спасти самого знаменитого пассажира затонувшей "Лузитании".
      - Что за пассажир такой?
      - О, это самый богатый человек в мире. Вандербильт.
      Я признался, что, кроме имени, ничего о нем больше не знаю. Что с ним случилось? Он объяснил вкратце. Я не придал этому значения. Не знал, не ведал ничего о судьбе "Лузитании". Тогда все это для меня не звучало, почти не воспринималось.
      Много позднее я случайно прочитал в старых журналах о гибели этого удивительного корабля. Сложилась целая картина. Восстанавливая в памяти выражения лиц моих собеседников, восторги, улыбки, припоминая точный смысл замечаний и рассказанного мне, я прихожу к выводу, что человек, которого назвали родственником одного из моих соседей в "Максиме", обладал незаурядными способностями и даже талантами. Помню слово "предсказание" и еще одно слово: "талант". Это о нем, И еще: он увидел "Лузитанию", плывущую в небе, и смог предсказать ее земной конец. Так я склоняюсь и подвожу читателя к мысли, что среди немецких мистиков и прорицателей нашелся один человек, причастный к истории с удивительным кораблем. Он предсказал, указал, увидел, наконец, этот корабль перед его гибелью. И послал телеграмму.
      Других объяснений у меня пока нет.
      * * *
      Я писал где-то о повторяемости ситуаций в соответствии с космическими ритмами. Один из периодов повторения - 28 лет. Эта цифра или, точнее, близкая к ней позволила мне найти событие, трагедию на море, подобную драме на "Лузитании".
      Прошло 29 лет, и близ берегов Японии был торпедирован крупнейший авианосец "Синано". Это было новое секретное оружие Японии па морях, ее надежда, ее мощь. Авианосец не принимал участия в операциях, он вышел из Токийского залива в свое первое плавание. На нем было много гражданских лиц, участвовавших в его строительстве. И, как в случае с "Лузитанией", около шестидесяти процентов общего числа находившихся на борту погибло.
      Торпеды попали в правый бок суперавианосца водоизмещением более семидесяти тысяч тонн. Командир подводной лодки, потопившей авианосец, капитан второго ранга Инрайт был награжден крестом военно-морских сил США. В приказе о награждении, подписанном министром Джеймсом Форрестолом, тоннаж "Синано" определен в 72 000 тонн. Это означало, что американская лодка потопила самый крупный в истории всех войн боевой корабль.
      Правый борт немецкой подводной лодке во время маневра подставила сама "Лузитания". То же самое произошло с японским авианосцем. Его капитан невольно облегчил задачу торпедирования, подставив тот же правый борт и тоже во время антилодочного маневра.
      Капитан Швигер не знал даже, как называется судно, которое он приказал торпедировать, не знал до той минуты, когда было уже поздно что-либо изменить. Капитан Инрайт также был в полнейшем неведении, что за корабль он торпедирует. И не знал точно так же, как он называется. Только по прошествии нескольких месяцев потопленный авианосец перестал быть легендой. Японское командование намеревалось вообще скрыть от самих японцев факт потопления новейшего суперсекретного авианосца, не знавшего равных. И некоторое время это удавалось делать.
      После торпедной атаки "Лузитания" направилась к отмели. Тэрнер очень рассчитывал выбросить свое судно на мелководье близ мыса Кинсэйл, находившегося всего в десяти милях от места катастрофы. Капитан Абэ, командовавший "Синано", после атаки американской лодки попел истерзанный авианосец к мысу Усио, чтобы тоже выброситься на мель, если повезет. Ни в 1915-м, ни в 1944-м гибнувшим экипажам не удалось дотянуть до вожделенной отмели. И в обоих случаях мало помогли шлюпки, спасательные жилеты и другие спасательные средства. Команда "Лузитании" сама не имела представления, где же находился склад, в котором хранились спасательные пояса и жилеты. Из-за сильного и быстрого крена шлюпки левого борта опустились на палубу, и никакая сила уже не могла спустить их на воду. Швигер писал: "На палубе царила неописуемая паника. Перегруженные шлюпки, срываясь со шлюпбалок, падали в воду. Потерявшие надежду люди бегали вверх и вниз по трапам "Лузитании", прыгали за борт и пытались добраться вплавь до перевернутых вверх килем шлюпок. Это была страшная картина - самая страшная, которую мне приходилось видеть".
      Точно так же с борта "Синано" из-за стремительного крена просто бросали за борт любые плавучие предметы, затем прыгали в воду. Практически не было спущено на воду ни шлюпок, ни плотов. Японский матрос Суа так описал эти минуты:
      "Когда приказ освободил нас от обязанностей, я прыгнул с левого борта авианосца в воду, и меня засосало в огромное вентиляционное отверстие. Многие напрасно взывали о помощи, они навсегда исчезли в утробе корабля. Когда я потерял надежду, мне все же удалось ухватиться за трос и выбраться наружу. Я вскарабкался на палубу и снова прыгнул в воду. Как только я отплыл от "Синано", я ухватился за большое бревно. Некоторые мои товарищи пели, чтобы подбодрить других... Оглянувшись, я увидел, что "Синано" сильно накренился вправо. Какое зрелище!.. Неподалеку от меня три бывалых матроса вцепились в длинную балку. Совсем молодой матрос, не умевший хорошо плавать, подплыл к ним из последних сил, почти уже захлебываясь. Он умолял старших разрешить ему ухватиться за балку, говорил, что у него болит горло от проглоченной нефти. Один из бывалых сказал:
      - Убирайся прочь! Здесь нет больше места!
      Молоденький матрос, почти мальчик, стал молить о помощи, но другой из старших ударил его и сунул головой в воду. Я смотрел на это в шоке, но ничего не мог поделать. Мальчик еще раз показался на поверхности, отчаянно барахтаясь. Изо рта у него выплеснулась струя воды. Он громко закричал от ужаса. Я окликнул его, чтобы он плыл ко мне, стал толкать свое бревно к нему. Но было уже поздно, он тихо, кротко скрылся под волнами".
      Капитан Инрайт вспоминает о минутах, предшествовавших атаке:
      "Время начало тянуться мучительно медленно. Мы больше ничего не могли предпринять, чтобы незаметно приблизиться к цели... Для того чтобы мы имели возможность выйти на позицию, удобную для атаки, командир японского авианосца должен был или заметно уменьшить скорость корабля, или повернуть прямо на нас".
      Та же ситуация, уже знакомая читателю!
      "Я жаждал, чтобы авианосец совершил одно из этих действий, - продолжает Инрайт, - а лучше всего, если бы он лег на курс 210 градусов".
      Позднее происходит изменение курса цели:
      "Я посмотрел на часы: стрелка как раз подходила к 2.56. И в эту минуту удача отвернулась от них. Авианосец поворачивал в нашу сторону! Он ложился на курс 210 градусов, на юго-запад! Скорость 18 узлов".
      Так быстроходные цели, с точки зрения капитанов подводных лодок, в обоих случаях вели себя оптимальным образом - сами шли навстречу гибели.
      Одна или две торпеды? Вопрос не решен для "Лузитании". Не решен он и для "Синано". Одна из торпед была выпущена, как потом выяснилось, без приказа Ин-райта. Таинственная лишняя торпеда присутствует в обоих случаях!
      Перед тем как устремиться на дно, "Синано" поднял свой нос так высоко, как будто отдавал честь небу, пишет Инрайт. "Лузитания" же подняла корму. Здесь расхождение. Но поскольку события происходили на разных концах земного шара, то получается, что и направление вертикали гибнувших кораблей, последней вертикали перед погружением, было одним и тем же.
      * * *
      Лузитания - древняя римская провинция на территории нынешней Португалии. Синано - префектура в старой Японии. Это имена кораблей, исчезнувших в водах океана. Еще одно совпадение: как бы целые области, земли или провинции ушли под воду на западе и на востоке. Уж не предвестие ли это грядущих событий?
      Глава седьмая
      НЛО И АБСОЛЮТНОЕ ОРУЖИЕ
      ПОСЛАНИЕ ИНОПЛАНЕТЯН
      Каждое поколение по-своему знакомится с проблемой инопланетян. Не счесть современных сообщений в прессе о таинственных звездных кораблях, их посадке на Землю, а также о встречах и даже диалогах людей с экипажами НЛО. Уже в древности знали о жизни на других планетах. Об этом писал, например, Анаксагор. И хотя тогда планеты чаще всего отождествляли с подвижными звездами за их резвый бег по небесному своду, дела это не меняет. Но подобная точка зрения не была широко распространена в отдаленные от нас времена. Мне кажется, что вообще в глубокой древности подлинное знание было достоянием немногих, сознававших, как опасно его распространение в безответственной среде гоминидов или гомо сапиенс, как угодно читателю. Я пытался понять причину этого явления. И отметил прежде всего тот поразительный факт, что древние мудрецы, которых мы называем жрецами, несколько тысяч лет назад опережали науку девятнадцатого века и были впереди таких корифеев, как Ньютон, Кеплер, Галилей, Коперник. Они отлично знали о движении по небу малых светил, "уклоняющихся со своего пути и сжигающих все земное небесным огнем". Это, конечно, астероиды и метеориты. Факт падения небесных камней, напомню, отрицали еще в прошлом веке все ученые нашей просвещенной планеты. А вот египтяне достоверно знали не только об этом, но и о роли зодиака в жизни человека и общества. И сегодняшнее повальное увлечение популярными аспектами астрологии показалось бы древним чем-то вроде игры в футбол каменными шарами вместо мяча.
      Автору этих строк хорошо известно, с какими трудностями удавалось совсем недавно публиковать самые скромные сообщения об НЛО: мешала необходимость получения обязательной визы крупных ученых. А крупные и мелкие ученые начисто отрицали существование НЛО об этом свидетельствуют статьи, беседы с ними, которые появлялись периодически в центральных газетах и журналах. Ученые, как им казалось, боролись с вредоносной идеей. Пришло время спросить, в чем, на их взгляд, заключалась вредоносность идеи Джордано Бруно? Впрочем, это отвлекло бы нас от темы и вернуло бы в печальный ряд явлений, когда на корню уничтожалась генетика, кибернетика, а заодно и такие вполне материальные объекты, как русская деревня и сельское хозяйство в целом.
      В Ватикане хранится папирус, которому более трех тысяч лет и который с очевидностью свидетельствует, что египтяне были прекрасно осведомлены о неопознанных летающих объектах. Сияющие диски вызывали страх среди воинства фараона Тутмоса. Писец бесстрастно записал эту историю на сухих листьях. Мы, однако, не знаем точки зрения хранителей знания - египетских жрецов. Более того, предполагая очень высокий уровень знаний, к примеру, в области математики, мы до сих пор не знаем "потолка" этих знаний, ведь к исследователям попадают лишь расхожие тексты. Что сказали бы о нас далекие потомки, если бы не нашли ничего, кроме алюминиевых вилок, современных учебников по алгебре, геометрии и литературе? Вероятней всего, достигнутый нами уровень показался бы им гораздо более низким, чем уровень древних египтян. Хотя бы потому, что египтяне в своих папирусах умели излагать предмет кратко, грамотно и доходчиво, с простыми, яркими примерами. Неудивительно, что они активно использовали двоичную систему счисления, доставшуюся им по наследству. Но от кого? От атлантов? От богов? От инопланетян? На сей счет мы можем строить лишь догадки.
      Меньше всего хотелось бы описывать корабли предполагаемых инопланетян. Ведь читатель без труда найдет такого рода сведения в прессе и книгах. Зато хотелось бы проявить подобающую случаю серьезность и рассказать о том, чего читатель не знает. В документальном романе "Асгард - город богов" я рассказал об удивительной находке. Во время минувшей войны на Дальнем Востоке недалеко от сгоревшего самолета был найден текст послания инопланетян к жителям Земли. Самолет был американским, из числа тех, которые совершали перелеты с Аляски и направлялись к европейскому театру военных действий для борьбы с фашистами. Экипаж самолета советский. Наши парни принимали эти самолеты в Штатах, вели их через Берингов пролив, затем над тайгой и тундрой до хорошо освоенных авиатрасс Сибири и Урала. Весь экипаж погиб. В день авиакатастрофы мела сентябрьская колымская пурга. Мне, дальневосточнику хорошо известно, как снежная пелена заволакивает небо и вырастающие из снегов сопки сначала почти невидимы, а потом оказывается, что уже поздно.
      Весной на месте катастрофы был найден планшет. В нем был текст обращения инопланетян, или, точнее, коалиционного отряда наблюдателей иных цивилизаций. Я изучил этот удивительный документ. Он кажется подлинным. Полностью он опубликован в упоминавшейся мною книге, здесь я приведу лишь выдержки. Вот начало документа:
      "К разумным жителям Земли, к расе, именующей себя Человечеством, обращается Коалиционный Отряд Наблюдателей (КОН). Настоящее обращение КОН к землянам является третьим по счету, контрольным.
      Первое обращение КОН передал в 576 году до рождества Христова жителям крупнейшего в то время на Земле города Анурадхапура.
      Второе обращение КОН передал в 711 году от рождества Христова жителям крупнейшего в то время на Американском материке города Ткаэцеткоатль.
      Настоящее обращение КОН к землянам в основном идентично первым двум по содержанию, составлено на основных из сегодняшних языков Земли: английском, китайском, русском, испанском. Текст откорректирован с учетом современного уровня знаний и заблуждений жителей Земли. Целью обращения является предложение о проведении в будущем переговоров между представителями Человечества и представителями Коалиции на предмет вступления Человечества в Коалицию.