Скарамуш (№2) - Возвращение Скарамуша

Мосье кивнул.

— Понимаю. Вы хотите уклониться от ответа. А ответ на самом деле заключается в том, что он — ничей сын. И все же вы без колебаний позволяете своей племяннице, особе благородного происхождения, вступить в этот мезальянс.

— Да, верно, — сказал господин де Керкадью сухо. На самом деле, для передачи его состояния лучше всего подошло бы слово «негодование», но он старательно скрывал свои чувства, поскольку выказывать их по отношению к королевской особе считал непозволительным.

— Верно? — Густые черные брови графа поползли вверх. Светлые глаза немного расширились в изумлении. Его высочество обвел взглядом пятерых приближенных. Господин д'Аварэ прислонился рядышком к оконному простенку, остальные собрались у стола посредине комнаты. Его высочество явно приглашал их разделить свое изумление.

Господин де Плугастель тихонько усмехнулся.

— Ваше высочество забывает, в каком долгу я перед господином Моро, — сказал сеньор де Гаврийяк, пытаясь защитить себя и своего крестника. Он стоял перед письменным столом регента, и рябое его лицо покрывал густой румянец, а светлые глаза смотрели с тревогой.

Мосье взял менторский тон.

— Никакой долг не стоит подобной жертвы.

— Но молодые люди любят друг друга, — возразил господин де Керкадью.

Принц раздраженно нахмурился и снова прибегнул к нравоучению:

— Воображение молодой девушки легко пленить. Долг опекунов — оградить ее от последствий мимолетного увлечения.

— Я не вправе оценивать глубину ее чувств, монсеньор.

Граф задумался, потом решил подступиться с точки зрения здравого смысла. Он высоко ценил свое искусство убеждать.

— Понимаю. Но ваши оценки чересчур зависят от несчастливых обстоятельств, которые, если вы не будете бдительны, могут привести вас к потере мерила ценностей. По-моему, мой дорогой Гаврийяк, вам угрожает очевидная опасность. Всеобщие беды действуют, как нивелир, и заставляют вас закрывать глаза на пропасть, неодолимую пропасть, лежащую между благородными господами вроде вас и вашей племянницы и такими, как господин Моро. Обстоятельства побуждают вас признавать в людях более низкого круга почти ровню. Вы вынуждены принимать их помощь и потому склонны забывать об их весьма скромном общественном положении. В данном случае, дорогой Гаврийяк, я не вправе указывать вам, как поступить. Но позвольте мне горячо, чисто по-дружески призвать вас отложить решение до той поры, когда вы благополучно вернетесь домой и этот мир восстановит в ваших глазах свои истинные пропорции.

Красноречие принца обволакивало, затопляло сознание де Керкадью, его гипнотизировали собственные верноподданнические чувства, заставлявшие не одно поколение простых, бесхитростных дворян принимать слова из королевских уст за пророчества. Он испытывал неподдельные муки безысходности. На лбу де Керкадью выступила испарина. Но он все-таки нашел в себе силы отстаивать свою позицию.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.