Сто оттенков любви - Влюбленные

С. К. Стивенс

Влюбленные

S. C. Stephens

EFFORTLESS

Copyright © 2011 by S. C. Stephens

All rights reserved

Gallery Books, a division of Simon & Schuster Inc.

© Т. Голубева, перевод, 2014

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

* * *

Благодарю всех поклонников, получивших удовольствие от «Легкомысленных» и потребовавших продолжения!

И особая благодарность – вам,

Моника, Ники, Бекки, Дженни, Натали,

и всем тем, кто помог мне опубликовать эту историю!

Глава 1

Мой парень – рок-звезда

По словам метеоролога с Четвертого канала, это лето в Сиэтле было самым жарким за весь период наблюдений. Поскольку я жила здесь всего чуть больше года, то поверила ему на слово. Проталкиваясь сквозь толпу, я ощущала полуденный жар на липкой коже каждого, кто задевал меня. Было отвратительно чувствовать чужаков своим телом. А еще отвратительнее было то, что некоторые люди полагали, будто, если уж мы все сбились в кучу, как сардины в банке, это дает им свободу вторгаться в мое личное пространство. В этот день я отшвырнула от своей задницы больше рук, чем за все то время, что проработала в баре Пита.

Моя футболка насквозь промокла от пота, и я прокляла себя за собственный выбор одежды. Полуденное солнце чуть не ослепило меня, когда я посмотрела на безоблачное лазурное небо. Я закатала короткие рукава своей черной как смоль кофточки и попыталась завязать ее в узел над пупком, как Мэри Энн из сериала «Остров Гиллигана».

Но тут же я улыбнулась, вспомнив о том, почему надела именно эту вещь и что я делаю в толпе потных тел. Когда через последние ряды оставшихся передо мной людей я взглянула на пустую сцену, меня переполнило волнение. Только не за себя. За моего парня. Это был большой день для него и для его группы, и я в предвкушении подпрыгивала на месте, ожидая, когда он появится на сцене. Я знала, что в любой момент он может выбежать к микрофону и страждущая толпа разразится оглушительным криком.

Ждать не было сил.

Кто-то схватил меня за плечо:

– Кира, ты можешь в это поверить? Наши парни играют на фестивале «Бамбершут»!

Я оглянулась на Дженни, свою лучшую подругу, коллегу по работе и наперсницу. Ее лицо не было залито потом, в отличие от моего, – она просто сияла от влаги. Но ее глаза, точно так же, как и мои, сверкали от возбуждения. Ее парень тоже впервые выступал на музыкальном фестивале в Сиэтле.

Визжа от нарастающего волнения, я сжала ее руку:

– Знаю! И просто поверить не могу, что Мэтт сумел все организовать!

Я покачала головой, потрясенная тем, что мой парень выступает на той же площадке, на которой позже, вечером, будет играть знаменитый Боб Дилан, а в последующие дни появятся «Хоул»[1] и Мэри Джей Блайдж[2].

Дженни резко оглянулась, когда на нее наткнулся какой-то парень – похоже, он был под кайфом. Снова повернувшись ко мне и мазнув меня при этом по лицу длинным хвостиком светлых волос, она пожала плечами.

– Эван говорит, Мэтту пришлось основательно потрудиться, чтобы вытащить их на эту сцену. Высший класс! В субботу днем, в потрясающий летний день, прямо между двумя великими выступлениями! Лучше ничего и быть не может!

Она вскинула голову, чтобы взглянуть на небо. Дженни была одета в такую же, как и у меня, черную футболку, на которой белыми буквами было выведено название нашей любимой группы, сиявшее в солнечном свете, – «Чудилы».

– О, знаю, Келлан говорил, что он… – кивнула я, когда Дженни снова повернулась ко мне.

Меня прервал неожиданный взрыв криков, и мои глаза машинально устремились к сцене. Широко улыбаясь, я наблюдала за тем, что привлекло внимание визгливой толпы. Наши «Чудилы» наконец-то решили осчастливить публику своим присутствием.

Собравшиеся перед открытой площадкой начали прыгать и вопить, когда появились Мэтт и Гриффин. Мэтт был, как всегда, сдержан. Он приветствовал поклонников спокойной улыбкой, махнул им рукой, неторопливо подошел к микрофону и набросил на плечо ремень гитары. Я окликнула его, но мой голос утонул в общем шуме, и гитарист меня не услышал. Его светло-голубые глаза нервно оглядывали толпу, пока он прилаживал ремень поудобнее.

С другой стороны площадки, отпихивая от себя жадные руки поклонниц и вскинув в воздух кулак, выскочил Гриффин. Его глаза тоже обшарили толпу, и, хотя я и не выкрикивала приветствий, он как будто услышал меня. Заметив нас с Дженни недалеко от сцены, он махнул в нашу сторону, а потом поднес ко рту два пальца, сложенные буквой «V», и непристойно провел между ними языком, отчего мои щеки загорелись ярче обжигающего солнца. Я поспешила отвести взгляд.

Несколько человек, стоявшие рядом со мной и Дженни, засмеялись и уставились на нас. Мое смущение утроилось. Дженни дерзко вскрикнула: «Эй, Гриффин!» – и тут же захохотала вместе с остальными. Я покачала головой, желая, чтобы моя сестра Анна сегодня не снималась для календаря «Хутерс»[3], а была здесь и хотя бы попыталась удержать своего так называемого парня в рамках приличий.

Посреди этого представления на сцену вышел Эван, который сразу посмотрел в нашу сторону, заметив, что Гриффин дразнит кого-то. Он тут же улыбнулся, помахал рукой и послал Дженни воздушный поцелуй. Та поймала его и послала ответный. Улыбка Эвана стала шире, но, поприветствовав нас, он оглядел публику и, похоже, был ошеломлен увиденным. Я засмеялась при виде выражения его лица, радуясь тому, как он наслаждается своим успехом.

Тут вопли толпы стали еще громче, и у меня зазвенело в ушах так, что я даже поморщилась от боли. Девчонки, стоявшие рядом со мной, все не старше четырнадцати, цеплялись друг за друга и выкрикивали:

– Боже, это он! Боже, какой он классный! Боже, боже, боже!..

Я усмехнулась и покачала головой, развеселившись от того, как мой друг-рокер умеет воздействовать на людей. Что ж, я их отлично понимала. Видит бог, он очаровал меня сразу. И продолжал очаровывать. Просто глядя на него, так уверенно стоящего на сцене, которая, казалось, принадлежит ему целиком и полностью, я вся трепетала.

Келлан медленно подошел к микрофону. Может быть, впрочем, он шел обычным шагом, просто для меня все замедлилось. И почему-то мне казалось, что он идет навстречу своей судьбе. Он вскинул руку, приветствуя наэлектризованную толпу, выкрикивавшую его имя, а другой рукой провел по густым светло-каштановым волосам, которые растрепались от жары и пота больше, чем обычно. Келлан выглядел так, что его хотелось съесть.

Я прикусила губу, когда он остановился у микрофонной стойки и, подгоняя для себя ее высоту, стал всматриваться в толпу. По собственному опыту я знала, что чувствуют зрители в первом ряду, когда по ним скользит взгляд этих томных темно-синих глаз. Келлан умел посмотреть так, что ты вдруг чувствовал себя единственным существом во всем мире, даже стоя в окружении людей. И на лице его при этом играла столь сексуальная полуулыбка, что он воспламенял одним лишь взглядом. Меня он зажег, еще даже не успев заметить.

Когда он обернулся, надеясь отыскать меня в толпе, я всмотрелась в линию его подбородка – сильную, мужественную и такую чертовски сексуальную, что становилось не по себе. Девчонки за моей спиной явно думали о том же. Сквозь общий шум я расслышала:

– Черт, этот парень ужасно сексуален! Сегодня я иду домой с ним!

Удержавшись от того, чтобы обернуться и сообщить им, что он уже занят, я сосредоточилась на Келлане. Я понимала, что мне не следует ревновать его к поклонницам или сердиться на них, но их замечания были уже не такими невинными, как недавняя болтовня девочек-подростков.

Осмотрев половину толпы, Келлан повернулся в мою сторону и мгновенно, как по волшебству, заметил нас. Дженни махнула ему рукой, а потом свистнула, вложив пальцы в рот. Я покраснела и улыбнулась, когда его пронзительный взгляд встретился с моим. Келлан кивнул мне и одними губами произнес: «Я люблю тебя!»

Безмозглые фанатки за моей спиной тут же застонали, решив, что слова были адресованы им. Я снова преодолела желание повернуться и сообщить девицам, что этот парень – мой. Но мое заявление ничуть не изменило бы их чувств по отношению к нему, зато вызвало бы массу вопросов о моей личной жизни. Вопросов, которые я совсем не хотела обсуждать с абсолютно посторонними людьми. Я достаточно наслушалась их в университете, когда мы с Келланом еще даже не начали встречаться.

Вместо этого я отчетливо произнесла одними губами, что тоже люблю его, и подняла вверх большие пальцы. Келлан рассмеялся над моим жестом, а потом весело покачал головой, явно уверенный, что полностью овладеет публикой. Само собой, так и будет. Иначе он просто зря потратил свою жизнь, играя во всяких мелких барах и клубах Лос-Анджелеса и Сиэтла, чтобы подготовиться к этому моменту.

Накинув на плечо ремень гитары, он обхватил ладонью микрофон. Визги усилились, когда стало ясно, что Келлан хочет что-то сказать. Из динамиков раздался его теплый смех, а затем:

– Привет, Сиэтл!

Девицы вокруг меня подпрыгивали, выкрикивая его имя. Я рассмеялась и попыталась отстраниться от особо активных фанаток, но двигаться было некуда, и в итоге я просто натолкнулась на пару ребят передо мной.

Они сердито посмотрели на меня, и, бормоча извинения, я снова услышала Келлана:

– Мы группа «Чудилы», на случай, если вы не знаете… – Он сделал паузу, позволяя прокатиться очередной волне воплей. – И мы готовы кое-что представить вам… если вы того хотите.

Он вскинул одну бровь и одарил какую-то женщину в первом ряду взглядом, как мне показалось, чересчур похотливым. Но я знала, что это игра. И хотя на лице Келлана отчетливо читалось: «Не позабавиться ли нам попозже?» – он об этом не думал. В его сердце была только я. Черт, да я была вытатуирована на его сердце! Во всяком случае, мое имя. Я улыбнулась, наслаждаясь тем, что ни одна женщина здесь не знала об этом. Разве что Дженни.

Келлан поднял палец, чтобы утихомирить толпу. Как ни странно, это сработало.

– Так что, хотите? – кокетливо спросил он.

Толпа отчетливо дала понять, что только об этом и мечтает. Дженни заорала во все горло, приложив ко рту ладони, и я поддержала ее.

Я заметила, как Мэтт покачивает головой и улыбается, разминая пальцы. Эван уже сидел за своими барабанами, его тело двигалось в неслышном пока что ритме, а в руках он вертел палочки. Пока Келлан общался с толпой, я видела, как Гриффин пытается уговорить двух девчонок задрать футболки, но не стала смотреть, согласились ли они.

Келлан поднес ладонь к уху:

– Что ж, если вам и вправду того хочется, пожалуй, стоит попросить.

Публика взвыла, а девушки за моей спиной стали выкрикивать совсем уж непристойные предложения, но меня это не беспокоило. Я вообще никого больше не замечала, потому что Келлан смотрел прямо на меня, и той радости, что светилась в его глазах, было достаточно, чтобы сделать счастливыми всех страждущих женщин, дерзких мужчин и разгоряченных подростков на свете.

Когда он улыбнулся мне со сцены, я как будто заглянула ему в душу. Он наслаждался происходящим. Это было единственным, ради чего жил Келлан, если не считать меня. Он, конечно, вел себя так, словно все это не имело значения, словно он занимается музыкой просто потому, что надо чем-то заполнить вечера, но я, проведя с ним так много времени, давно начала понимать, что это всего лишь один из его защитных механизмов. И какая-то его часть боялась, что он может всего этого лишиться. Он вырос далеко не в лучших условиях. Как раз наоборот, его детство было ужасным, после такого большинство людей спились бы или подсели на наркотики. Но Келлан нашел для себя музыку, и музыка, вместе с его немалым сексуальным аппетитом, спасла его от жизни отупевшего наркомана.

Он коротко взмахнул рукой, и Эван, только и ждавший этого знака, тут же начал играть.

Песня была живой, захватывающей, и я начала приплясывать от возбуждения, хотя и слышала ее миллион раз. Было нечто электризующее во всей этой толкотне и гомоне толпы, в оглушительных вибрациях усилителей и обжигающих лучах солнца, заливавших все вокруг. Это заряжало меня невероятной энергией, и я могла лишь вообразить, что чувствовал в тот момент Келлан.

Его голос всегда вовремя вливался в мелодию инструментов. Неважно, как складывалась закулисная жизнь Келлана, на сцене он был настоящим профессионалом. Бесконечные репетиции и выступления сделали свое дело: его голос очаровывал. Едва прозвучали первые слова, в толпе раздались женские визги и стоны. Песня была старой, «Чудилы» уже давно ее исполняли, и несколько человек неподалеку от меня стали подпевать. Я не раз наблюдала за тем, как Келлан сочиняет песни, а теперь видела, как его стихи возвращаются к нему, повторяемые такой огромной толпой, и это вызывало у меня благоговение.

Келлан улыбался своей сексуальной полуулыбкой, перебирая струны и пропевая слова. Меня никогда не переставало удивлять, как он может одновременно петь и играть на гитаре. Сама я и с одной из этих вещей не могла толком справиться. Дженни размахивала руками, приветствуя своего парня, и я делала то же самое, счастливая тем, что смогла сегодня прийти и поддержать Келлана, поддержать их всех. Ну, может быть, кроме Гриффина.

Песня закончилась под оглушительный рев толпы, и даже странные парни впереди меня явно были под впечатлением. Я восхищалась ребятами. Они заслуживали успеха. Для следующей песни Келлан отложил гитару и снял микрофон со стойки. Сцена здесь была гораздо шире, чем в баре «У Пита»: можно было свободно двигаться и заигрывать со зрителями. Начиная следующий номер, Келлан смотрел на толпу так, как обычно смотрел только на меня.

Это немного расстроило меня, но я решила не обращать внимания. Келлан просто был взволнован тем, что очутился здесь, он горел жаждой петь и потому превратился в того самого агрессивного и сексуального парня, каким я впервые увидела его на сцене. Эта распутная манера держаться с первого взгляда очаровала меня, и здесь публика тоже с удовольствием принимала ее. К Келлану отовсюду, даже из задних рядов, тянулись руки фанаток. Мне было не совсем понятно, чего ожидают от него все эти женщины. Что он прыгнет в толпу со сцены? Я нахмурилась, надеясь, что он не станет этого делать. Он ведь может расшибиться… или его просто заласкают до смерти.

Когда Келлан поставил ногу на колонку и наклонился, чтобы коснуться какой-то фанатки, я между делом подумала: почему именно эта девица? Может, ему понравились ее волосы? Или она была возбуждена сильнее остальных? Или у нее был самый громкий голос? Покачав головой, я выбросила все это из мыслей. Келлан был так сконцентрирован на выступлении, что, скорее всего, вообще не думал о таких пустяках. Он просто отреагировал на желание девушки получить от него чуть больше внимания, дотронуться до него. Я была не настолько ревнива, чтобы не справиться с подобными мелочами. В пределах разумного, конечно.

А Келлан был и правда хорош, флиртуя с публикой со сцены. В нашей обычной жизни он бы никогда не стал ни так смотреть, ни так действовать. И, глядя на него, вы и не догадались бы, что он рок-звезда. На нетренированный взгляд он бы, пожалуй, показался немного ленивым. Но я знала, что его ум работает всегда, даже если он просто потягивал пиво в баре.

Жара усиливалась, и я гадала, не начнет ли Келлан раздеваться. Мое предположение не было таким уж абсурдным – Келлан и раньше делал это на сцене. И не раз, судя по тому, что я слышала. Как только выдавался удобный момент, он вытирал вспотевший лоб полой футболки, открывая взглядам публики безупречный пресс. И, судя по тому, как взрывалась в эти моменты толпа, я была уверена: зрители одобрят, если он и вовсе скинет футболку. Во всяком случае, большая их часть.

Я не совсем понимала, что именно чувствую в адрес женщин, которые вот так глазеют на моего парня. И не совсем понимала, как отнесусь ко всеобщей демонстрации его татуировки. Причем второе беспокоило меня гораздо больше. Но Келлан каждый раз, отерев пот, возвращал белую футболку на место. Мне же хотелось верить, что он предпочтет оставить татуировку секретом, известным только нам двоим. Так должно было быть. Несмотря на то что надпись находилась на его теле, она была невероятно личной для каждого из нас. Она связывала Келлана со мной, когда мы разлучались. И помогала нам заново слиться, когда мы встречались опять.

Закончив свое выступление, участники группы поклонились зрителям, а Келлан поблагодарил их за внимание. Уходя со сцены, он был счастливым, как никогда, но стал еще счастливее, если это вообще возможно, когда его глаза встретились с моими.

Толпа вокруг меня зашевелилась, кто-то остался, чтобы посмотреть следующее представление, а кто-то решил отправиться на другие площадки. На фестивале десятки артистов выступали одновременно на разных сценах, и можно было услышать и известных музыкантов, и местные группы вроде «Чудил». В прошлом году мы с Келланом, будучи еще просто друзьями, приходили сюда в качестве зрителей, и теперь казалось немножко нереальным видеть имена ребят на афишах, а потому я содрала чуть ли не три десятка таких афиш на память.

Дженни, хихикая, подхватила меня под руку и потащила вперед, к боковой части сцены. Ребятам нужно было собрать аппаратуру, но при этом им хотелось и познакомиться с поклонницами. Келлан схватил свою драгоценную гитару и, улыбнувшись и кивнув мне, удалился за сцену. Мы с Дженни подошли к металлическому ограждению, отделявшему площадку от публики. Этого ограждения было явно недостаточно, и слишком активных фанатов отгоняли двое охранников в желтых рубашках.

Ожидая появления Келлана, я на мгновение пожалела, что не обладаю достаточным количеством авантюризма, чтобы пробраться за ограждение. Мне хотелось подбежать к Келлану и поздравить его, обняв так крепко, чтобы у меня живот затрещал. Но это было бы уже слишком, к тому же я не хотела, чтобы крепкие охранники набросились на меня.

Я вздохнула, наблюдая за тем, как Эван с Мэттом удалились со сцены и как Гриффин наклонился вниз, чтобы чмокнуть в щечку какую-то блондинку, прежде чем исчезнуть вслед за ними. Мне снова захотелось, чтобы моя сестра была здесь. Анна была девушкой весьма привлекательной, и перед ней, в отличие от меня, открывались любые двери.

Прошла, казалось, целая вечность, и Келлан наконец появился, один и без гитары. Он бросился прямиком ко мне и перепрыгнул через железный поручень. Охранники уставились на него, но их задачей было не пропускать никого внутрь, а не наружу. Со стороны группы фанатов, ожидавших появления своего рок-кумира, послышались приветственные крики, но Келлана интересовала только я.

Его руки сразу обвились вокруг меня. Учитывая его возбуждение, я подумала, что он вполне может перекинуть меня через плечо и закружить на радостях. И если бы я не была уверена, что при этом он обязательно несколько раз хлопнет меня по заднице, заставив отчаянно покраснеть, я бы даже позволила ему это. Но я полагала, что такие вещи лучше оставить для более интимной обстановки. А в данный момент мы с Дженни были не единственными девушками, ожидавшими музыкантов. Поэтому, захихикав, когда Келлан приподнял меня над землей, я крепко обняла его за шею, чтобы он не смог оторвать мои руки. И тут же меня окатило его запахом. Этот превосходный аромат мог принадлежать только Келлану, и никому больше. Чистый, мужской, соблазнительный… Его запах преследовал меня постоянно, даже во сне.

Келлан захохотал и сжал меня, выдавив весь воздух из моих легких, а потом опустил на землю. Я чуть отодвинулась, и его невероятно синие глаза сверкнули, глядя на меня.

– Как все было здорово! Я рад, что ты пришла… Тебе понравилось?

Взяв меня за плечи, Келлан немного наклонился, чтобы заглянуть мне прямо в глаза. Я снова засмеялась в ответ на его вопрос. Понравилось ли? Конечно, еще как! Я обожала смотреть выступления Келлана. А теперь его лицо было таким нежным, и он так по-детски радовался… Я обхватила ладонями его теплые щеки:

– Я в восторге! Вы все были просто изумительны! Я так горжусь тобой, Келлан!

Келлан просиял, а потом вдруг как будто заметил нечто такое, чего не видел прежде. Его пальцы пробежались по моим предплечьям, он чуть отодвинул меня и уставился на мою грудь. Клянусь, я ощутила, как жар прокатился волной по моему телу от одного этого взгляда. А Келлан уже смотрел на мой открытый пупок, и его губы дьявольски изгибались, пока он изучал меня из-под ресниц, таких длинных, что это выглядело просто нечестно. От горевшего в его взгляде желания у меня ускорилось дыхание. Да, Келлан никогда не умел подолгу выглядеть невинным.

– Мне нравится твоя футболка.

Его голос звучал ужасно сексуально. Он просто сочился сексом.

Я отчаянно покраснела. Келлан до сих пор заставлял меня чувствовать себя так, словно смотрел на меня в первый раз, а не в тысячный. Он до сих пор заставлял меня трепетать.

Как раз в тот момент, когда я собиралась что-нибудь ответить на его замечание, Келлан подвергся нападению. Впрочем, не в буквальном смысле: женские руки вцепились в него и развернули его в другую сторону. Рассмеявшись, он отпустил меня и позволил своим поклонницам ненадолго завладеть им. Некоторые из них глянули на меня, вскинув брови, но тут же обо мне забыли. Вот и хорошо. Мне бы совсем не хотелось очутиться на месте Келлана.

Пока он раздавал автографы и позволял фотографировать себя на мобильные телефоны, я лишь качала головой, не в силах поверить в реальность происходящего. Я постоянно забывала, что Келлан немножко знаменит. В общем-то, я привыкла к такого рода девицам еще у Пита, но здесь было совсем другое дело. При виде того, как нарастает его популярность, у меня голова шла кругом. Тут одна из шумных девиц приспустила майку, выставив напоказ бюстгальтер, и стала умолять Келлана расписаться на ее груди. Он бросил короткий взгляд в мою сторону, но все же выполнил просьбу. Поверьте, там было достаточно места, чтобы написать его полное имя – ну, если вы понимаете, о чем я.

Мои щеки вспыхнули, а желудок сжался в тугой узел. Я старалась спокойно относиться к образу жизни Келлана, но выражение его лица, когда он расписывался на груди этой дурочки несмываемым маркером… Это было уже слишком. Как будто он схватил ее за задницу. Но как только я подумала о том, чтобы отпихнуть подальше эту мегеру, чья-то рука опустилась на мое плечо.

– Он любит тебя, Кира. Это всего лишь игра.

Я оглянулась и увидела Эвана. Он вышел из-за ограды, пока я наблюдала за Келланом. Тот умел заставить меня не замечать ничего вокруг. И моя привычка полностью сосредоточиваться на нем, позволяя всему остальному миру в это время расплываться в нечто неопределимое, явно была моим слабым местом. Следовало над этим поработать.

Эван усмехнулся, глядя на Келлана, и обхватил Дженни за талию татуированной рукой. Какая-то бойкая блондинка с обожанием уставилась на него. Конечно, Келлан всегда находился на самом виду и потому привлекал больше внимания, чем другие парни из группы, но и у Эвана определенно имелись поклонницы. Теперь они стояли позади него, ожидая, пока этот милый увалень отцепится от своей подружки.

Эван взглянул на меня теплыми карими глазами и указал свободной рукой на моего парня:

– Это часть его работы. Ты ведь знаешь, он должен заставлять фанаток хотеть большего.

Я оглянулась на Келлана: теперь с двух сторон от него стояли девицы, целовавшие его в щеки, а третья в это время фотографировала их. У меня не было сомнений, что снимок уже через час-другой появится в Интернете. С тех пор как мы начали встречаться, Келлан, по крайней мере, не допускал, чтобы они облизывали его губы. Но вообще-то, в Интернете были и такие снимки. Старые.

Снова посмотрев на Эвана, я пожала плечами:

– Знаю… Мне просто хочется, чтобы он не так старался.

Видимо, я произнесла это несколько угрюмо, потому что Эван хихикнул, хлопнул меня по плечу и наконец занялся своими поклонницами. Дженни стояла рядом с ним, пока он раздавал автографы и болтал с незнакомыми девушками, и тоже с ними говорила. Я же, сторонясь всей этой суматохи, удивлялась тому, как спокойно они оба держатся. А я? Я бы предпочла умереть, чем без конца говорить с совершенно чужими людьми.

Мой взгляд уперся в широкую спину Келлана. Женская рука лежала на этой спине непристойно низко, и я поспешно отвела глаза. Незачем было смотреть на это, разжигая собственную ревность. Мое внимание переключилось на Мэтта, тихонько появившегося неподалеку. Он выглядел таким же смущенным, как и я. Ему нравилось быть на сцене, творить музыку и исполнять ее. Именно это было его страстью, а ублажение фанатов не приносило ему удовольствия. Но он вежливо кивал, позируя перед фотоаппаратами, и спокойно расписался на двух-трех футболках.

Рядом с Мэттом стояла его такая же тихая подруга Рейчел. Она обладала бронзовой кожей и темно-каштановыми волосами и представляла собой прекрасный образец смеси латинской и азиатской кровей. Рейчел держала своего растрепанного светловолосого друга за руку, и, казалось, ее совсем не беспокоило уделяемое ему внимание, но в то же время непохоже было, чтобы ей нравилось участвовать во всем этом. Она даже не заходила в гущу толпы во время представления и смотрела его с лужайки неподалеку. Рейчел снимала комнату на пару с Дженни и была куда более сдержанной и застенчивой, чем я, что само по себе говорило о многом. Они с Мэттом начали встречаться прошлой весной, примерно тогда же, когда мы с Келланом официально стали парой, и все сильнее привязывались друг к другу, потому что очень друг другу подходили. Их взаимное обожание со временем только росло.

Последний участник группы «Чудилы», вышедший к толпе, был совсем не так восхитителен. Я закатила глаза, когда Гриффин появился в моем поле зрения, касаясь всех, до кого только мог дотянуться. Кто-то из девчонок полез к нему с поцелуями, другие просто хихикали. Гриффин предпочитал обращать внимание на хихикающих. Раздавая автографы, он всегда то облизывался, то щелкал языком. Меня тошнило от одного его вида. И, честно говоря, я совершенно не понимала, что нашла в Гриффине моя сестра.

Внешне очень похожий на Мэтта, хотя и был лишь его двоюродным братом, Гриффин отпустил наконец девицу, которую тискал, и завертел головой в поисках новой жертвы. К несчастью, его похотливые глаза заметили меня. И тонкие губы тут же знакомо изогнулись, когда Гриффин направился в мою сторону. Я инстинктивно попятилась. Гриффин был из тех людей, от которых я предпочитала держаться подальше. Он имел склонность вести себя немного бесцеремонно. Заправив за уши светлые волосы, доходившие ему до подбородка, Гриффин на ходу провел ладонями по груди какой-то поклонницы.

– Кира, моя будущая любовь! Я в восторге от того, что ты пришла меня встретить! – Гриффин опустил руку к длинным шортам и обхватил свое хозяйство. – Тебе понравилось то, что ты видела? – спросил он, склонив голову набок.

Меня затошнило, и я повернулась, чтобы уйти. Но Гриффин был уже достаточно близко, он сделал еще шаг и схватил меня за руку. Мне показалось, что он собирается прижать мою ладонь к своему добру, и мои глаза расширились от ужаса. Но тут кто-то выдернул мою руку из пальцев Гриффина. Келлан, очутившись между нами, резко оттолкнул его.

– Шел бы ты, Гриффин! – пробормотал он, встряхивая головой и бешено сверкая глазами.

Басист пожал плечами и тут же нашел какую-то девушку, готовую приласкать его. Я облегченно вздохнула и прижалась к Келлану:

– Спасибо.

Келлан, посмеиваясь, поцеловал меня в макушку:

– Нет проблем. Я ведь знаю, как ты любишь поболтать с Гриффином.

Я, съежившись, ждала, пока Келлан попрощается с самыми навязчивыми поклонницами, которые, похоже, надеялись, что он будет общаться с ними весь день. Нет, разговоры с Гриффином явно не относились к числу моих любимых вещей.

Наконец, обняв меня за талию, Келлан направился в центральную часть парка. И почти бессознательно, как будто они были готовы следовать за своим лидером, не размышляя, остальные музыканты потянулись следом за нами. Оглянувшись, я увидела, что Мэтт и Эван шагают рядом, обняв своих девушек. Гриффин же шел, почесывая свои интимные места. В известной мере эти ребята действительно всегда держались за Келлана. Когда умерли его родители, тот бросил все и перебрался сюда, и они последовали за ним без малейших раздумий. И с тех пор жили здесь.

Снова сосредоточившись на человеке, шедшем рядом со мной, я крепко обхватила его за талию. Я даже вообразить не могла, что должен был значить для него тот давно ушедший день. Конечно, Келлан имел все причины ненавидеть своих родителей: они были грубыми, бессердечными мерзавцами и считали Келлана причиной всех своих бед, но все же оставались при этом его семьей. Единственными близкими людьми. И их смерть глубоко его потрясла.

Когда они погибли, Келлану было всего девятнадцать. Устав от постоянных оскорблений, он сбежал в Лос-Анджелес, едва закончив школу, сразу после выпускного бала. Он ничего не сказал родителям, а они и не потрудились искать его. Келлан как-то раз сказал мне, что, когда он наконец им позвонил через несколько месяцев после побега, чтобы сообщить, где он находится и что он до сих пор жив-здоров, они отреагировали весьма вяло. Как будто уже исполнили свой долг и теперь он может жить и умирать, как ему вздумается. И просто чудо, что Келлан не сбился с пути.

Резкий толчок – это Гриффин догнал нас и хлопнул Келлана по спине, вырвав меня из глубины мрачных размышлений. С ним к нам подошли Мэтт и Рейчел. Они показали на какую-то группу, играющую вдали, – в горячем воздухе разносились звуки тяжелого рока.

– Мы хотим послушать парочку групп. Вы с нами?

Келлан оглянулся на Эвана и Дженни, но они с самым счастливым видом уставились друг на друга, полностью поглощенные тихим разговором. Им было не до того, чтобы интересоваться другими группами и мельтешащими вокруг людьми. Между тем несколько женщин, проходивших мимо, посмотрели на ребят так, словно те показались им знакомыми, но, правда, так и не остановились и не попытались заговорить с ними.