Сто оттенков любви - Влюбленные

С. К. Стивенс

Влюбленные

S. C. Stephens

EFFORTLESS

Copyright © 2011 by S. C. Stephens

All rights reserved

Gallery Books, a division of Simon & Schuster Inc.

© Т. Голубева, перевод, 2014

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

* * *

Благодарю всех поклонников, получивших удовольствие от «Легкомысленных» и потребовавших продолжения!

И особая благодарность – вам,

Моника, Ники, Бекки, Дженни, Натали,

и всем тем, кто помог мне опубликовать эту историю!

Глава 1

Мой парень – рок-звезда

По словам метеоролога с Четвертого канала, это лето в Сиэтле было самым жарким за весь период наблюдений. Поскольку я жила здесь всего чуть больше года, то поверила ему на слово. Проталкиваясь сквозь толпу, я ощущала полуденный жар на липкой коже каждого, кто задевал меня. Было отвратительно чувствовать чужаков своим телом. А еще отвратительнее было то, что некоторые люди полагали, будто, если уж мы все сбились в кучу, как сардины в банке, это дает им свободу вторгаться в мое личное пространство. В этот день я отшвырнула от своей задницы больше рук, чем за все то время, что проработала в баре Пита.

Моя футболка насквозь промокла от пота, и я прокляла себя за собственный выбор одежды. Полуденное солнце чуть не ослепило меня, когда я посмотрела на безоблачное лазурное небо. Я закатала короткие рукава своей черной как смоль кофточки и попыталась завязать ее в узел над пупком, как Мэри Энн из сериала «Остров Гиллигана».

Но тут же я улыбнулась, вспомнив о том, почему надела именно эту вещь и что я делаю в толпе потных тел. Когда через последние ряды оставшихся передо мной людей я взглянула на пустую сцену, меня переполнило волнение. Только не за себя. За моего парня. Это был большой день для него и для его группы, и я в предвкушении подпрыгивала на месте, ожидая, когда он появится на сцене. Я знала, что в любой момент он может выбежать к микрофону и страждущая толпа разразится оглушительным криком.

Ждать не было сил.

Кто-то схватил меня за плечо:

– Кира, ты можешь в это поверить? Наши парни играют на фестивале «Бамбершут»!

Я оглянулась на Дженни, свою лучшую подругу, коллегу по работе и наперсницу. Ее лицо не было залито потом, в отличие от моего, – она просто сияла от влаги. Но ее глаза, точно так же, как и мои, сверкали от возбуждения. Ее парень тоже впервые выступал на музыкальном фестивале в Сиэтле.

Визжа от нарастающего волнения, я сжала ее руку:

– Знаю! И просто поверить не могу, что Мэтт сумел все организовать!

Я покачала головой, потрясенная тем, что мой парень выступает на той же площадке, на которой позже, вечером, будет играть знаменитый Боб Дилан, а в последующие дни появятся «Хоул»[1] и Мэри Джей Блайдж[2].

Дженни резко оглянулась, когда на нее наткнулся какой-то парень – похоже, он был под кайфом. Снова повернувшись ко мне и мазнув меня при этом по лицу длинным хвостиком светлых волос, она пожала плечами.

– Эван говорит, Мэтту пришлось основательно потрудиться, чтобы вытащить их на эту сцену. Высший класс! В субботу днем, в потрясающий летний день, прямо между двумя великими выступлениями! Лучше ничего и быть не может!

Она вскинула голову, чтобы взглянуть на небо. Дженни была одета в такую же, как и у меня, черную футболку, на которой белыми буквами было выведено название нашей любимой группы, сиявшее в солнечном свете, – «Чудилы».

– О, знаю, Келлан говорил, что он… – кивнула я, когда Дженни снова повернулась ко мне.

Меня прервал неожиданный взрыв криков, и мои глаза машинально устремились к сцене. Широко улыбаясь, я наблюдала за тем, что привлекло внимание визгливой толпы. Наши «Чудилы» наконец-то решили осчастливить публику своим присутствием.

Собравшиеся перед открытой площадкой начали прыгать и вопить, когда появились Мэтт и Гриффин. Мэтт был, как всегда, сдержан. Он приветствовал поклонников спокойной улыбкой, махнул им рукой, неторопливо подошел к микрофону и набросил на плечо ремень гитары. Я окликнула его, но мой голос утонул в общем шуме, и гитарист меня не услышал. Его светло-голубые глаза нервно оглядывали толпу, пока он прилаживал ремень поудобнее.

С другой стороны площадки, отпихивая от себя жадные руки поклонниц и вскинув в воздух кулак, выскочил Гриффин. Его глаза тоже обшарили толпу, и, хотя я и не выкрикивала приветствий, он как будто услышал меня. Заметив нас с Дженни недалеко от сцены, он махнул в нашу сторону, а потом поднес ко рту два пальца, сложенные буквой «V», и непристойно провел между ними языком, отчего мои щеки загорелись ярче обжигающего солнца. Я поспешила отвести взгляд.

Несколько человек, стоявшие рядом со мной и Дженни, засмеялись и уставились на нас. Мое смущение утроилось. Дженни дерзко вскрикнула: «Эй, Гриффин!» – и тут же захохотала вместе с остальными. Я покачала головой, желая, чтобы моя сестра Анна сегодня не снималась для календаря «Хутерс»[3], а была здесь и хотя бы попыталась удержать своего так называемого парня в рамках приличий.

Посреди этого представления на сцену вышел Эван, который сразу посмотрел в нашу сторону, заметив, что Гриффин дразнит кого-то. Он тут же улыбнулся, помахал рукой и послал Дженни воздушный поцелуй. Та поймала его и послала ответный. Улыбка Эвана стала шире, но, поприветствовав нас, он оглядел публику и, похоже, был ошеломлен увиденным. Я засмеялась при виде выражения его лица, радуясь тому, как он наслаждается своим успехом.

Тут вопли толпы стали еще громче, и у меня зазвенело в ушах так, что я даже поморщилась от боли. Девчонки, стоявшие рядом со мной, все не старше четырнадцати, цеплялись друг за друга и выкрикивали:

– Боже, это он! Боже, какой он классный! Боже, боже, боже!..

Я усмехнулась и покачала головой, развеселившись от того, как мой друг-рокер умеет воздействовать на людей. Что ж, я их отлично понимала. Видит бог, он очаровал меня сразу. И продолжал очаровывать. Просто глядя на него, так уверенно стоящего на сцене, которая, казалось, принадлежит ему целиком и полностью, я вся трепетала.

Келлан медленно подошел к микрофону. Может быть, впрочем, он шел обычным шагом, просто для меня все замедлилось. И почему-то мне казалось, что он идет навстречу своей судьбе. Он вскинул руку, приветствуя наэлектризованную толпу, выкрикивавшую его имя, а другой рукой провел по густым светло-каштановым волосам, которые растрепались от жары и пота больше, чем обычно. Келлан выглядел так, что его хотелось съесть.

Я прикусила губу, когда он остановился у микрофонной стойки и, подгоняя для себя ее высоту, стал всматриваться в толпу. По собственному опыту я знала, что чувствуют зрители в первом ряду, когда по ним скользит взгляд этих томных темно-синих глаз. Келлан умел посмотреть так, что ты вдруг чувствовал себя единственным существом во всем мире, даже стоя в окружении людей. И на лице его при этом играла столь сексуальная полуулыбка, что он воспламенял одним лишь взглядом. Меня он зажег, еще даже не успев заметить.

Когда он обернулся, надеясь отыскать меня в толпе, я всмотрелась в линию его подбородка – сильную, мужественную и такую чертовски сексуальную, что становилось не по себе. Девчонки за моей спиной явно думали о том же. Сквозь общий шум я расслышала:

– Черт, этот парень ужасно сексуален! Сегодня я иду домой с ним!

Удержавшись от того, чтобы обернуться и сообщить им, что он уже занят, я сосредоточилась на Келлане. Я понимала, что мне не следует ревновать его к поклонницам или сердиться на них, но их замечания были уже не такими невинными, как недавняя болтовня девочек-подростков.

Осмотрев половину толпы, Келлан повернулся в мою сторону и мгновенно, как по волшебству, заметил нас. Дженни махнула ему рукой, а потом свистнула, вложив пальцы в рот. Я покраснела и улыбнулась, когда его пронзительный взгляд встретился с моим. Келлан кивнул мне и одними губами произнес: «Я люблю тебя!»

Безмозглые фанатки за моей спиной тут же застонали, решив, что слова были адресованы им. Я снова преодолела желание повернуться и сообщить девицам, что этот парень – мой. Но мое заявление ничуть не изменило бы их чувств по отношению к нему, зато вызвало бы массу вопросов о моей личной жизни. Вопросов, которые я совсем не хотела обсуждать с абсолютно посторонними людьми. Я достаточно наслушалась их в университете, когда мы с Келланом еще даже не начали встречаться.

Вместо этого я отчетливо произнесла одними губами, что тоже люблю его, и подняла вверх большие пальцы. Келлан рассмеялся над моим жестом, а потом весело покачал головой, явно уверенный, что полностью овладеет публикой. Само собой, так и будет. Иначе он просто зря потратил свою жизнь, играя во всяких мелких барах и клубах Лос-Анджелеса и Сиэтла, чтобы подготовиться к этому моменту.

Накинув на плечо ремень гитары, он обхватил ладонью микрофон. Визги усилились, когда стало ясно, что Келлан хочет что-то сказать. Из динамиков раздался его теплый смех, а затем:

– Привет, Сиэтл!

Девицы вокруг меня подпрыгивали, выкрикивая его имя. Я рассмеялась и попыталась отстраниться от особо активных фанаток, но двигаться было некуда, и в итоге я просто натолкнулась на пару ребят передо мной.

Они сердито посмотрели на меня, и, бормоча извинения, я снова услышала Келлана:

– Мы группа «Чудилы», на случай, если вы не знаете… – Он сделал паузу, позволяя прокатиться очередной волне воплей. – И мы готовы кое-что представить вам… если вы того хотите.

Он вскинул одну бровь и одарил какую-то женщину в первом ряду взглядом, как мне показалось, чересчур похотливым. Но я знала, что это игра. И хотя на лице Келлана отчетливо читалось: «Не позабавиться ли нам попозже?» – он об этом не думал. В его сердце была только я. Черт, да я была вытатуирована на его сердце! Во всяком случае, мое имя. Я улыбнулась, наслаждаясь тем, что ни одна женщина здесь не знала об этом. Разве что Дженни.

Келлан поднял палец, чтобы утихомирить толпу. Как ни странно, это сработало.

– Так что, хотите? – кокетливо спросил он.

Толпа отчетливо дала понять, что только об этом и мечтает. Дженни заорала во все горло, приложив ко рту ладони, и я поддержала ее.

Я заметила, как Мэтт покачивает головой и улыбается, разминая пальцы. Эван уже сидел за своими барабанами, его тело двигалось в неслышном пока что ритме, а в руках он вертел палочки. Пока Келлан общался с толпой, я видела, как Гриффин пытается уговорить двух девчонок задрать футболки, но не стала смотреть, согласились ли они.

Келлан поднес ладонь к уху:

– Что ж, если вам и вправду того хочется, пожалуй, стоит попросить.

Публика взвыла, а девушки за моей спиной стали выкрикивать совсем уж непристойные предложения, но меня это не беспокоило. Я вообще никого больше не замечала, потому что Келлан смотрел прямо на меня, и той радости, что светилась в его глазах, было достаточно, чтобы сделать счастливыми всех страждущих женщин, дерзких мужчин и разгоряченных подростков на свете.

Когда он улыбнулся мне со сцены, я как будто заглянула ему в душу. Он наслаждался происходящим. Это было единственным, ради чего жил Келлан, если не считать меня. Он, конечно, вел себя так, словно все это не имело значения, словно он занимается музыкой просто потому, что надо чем-то заполнить вечера, но я, проведя с ним так много времени, давно начала понимать, что это всего лишь один из его защитных механизмов. И какая-то его часть боялась, что он может всего этого лишиться. Он вырос далеко не в лучших условиях. Как раз наоборот, его детство было ужасным, после такого большинство людей спились бы или подсели на наркотики. Но Келлан нашел для себя музыку, и музыка, вместе с его немалым сексуальным аппетитом, спасла его от жизни отупевшего наркомана.

Он коротко взмахнул рукой, и Эван, только и ждавший этого знака, тут же начал играть.

Песня была живой, захватывающей, и я начала приплясывать от возбуждения, хотя и слышала ее миллион раз. Было нечто электризующее во всей этой толкотне и гомоне толпы, в оглушительных вибрациях усилителей и обжигающих лучах солнца, заливавших все вокруг. Это заряжало меня невероятной энергией, и я могла лишь вообразить, что чувствовал в тот момент Келлан.

Его голос всегда вовремя вливался в мелодию инструментов. Неважно, как складывалась закулисная жизнь Келлана, на сцене он был настоящим профессионалом. Бесконечные репетиции и выступления сделали свое дело: его голос очаровывал. Едва прозвучали первые слова, в толпе раздались женские визги и стоны. Песня была старой, «Чудилы» уже давно ее исполняли, и несколько человек неподалеку от меня стали подпевать. Я не раз наблюдала за тем, как Келлан сочиняет песни, а теперь видела, как его стихи возвращаются к нему, повторяемые такой огромной толпой, и это вызывало у меня благоговение.

Келлан улыбался своей сексуальной полуулыбкой, перебирая струны и пропевая слова. Меня никогда не переставало удивлять, как он может одновременно петь и играть на гитаре. Сама я и с одной из этих вещей не могла толком справиться. Дженни размахивала руками, приветствуя своего парня, и я делала то же самое, счастливая тем, что смогла сегодня прийти и поддержать Келлана, поддержать их всех. Ну, может быть, кроме Гриффина.

Песня закончилась под оглушительный рев толпы, и даже странные парни впереди меня явно были под впечатлением. Я восхищалась ребятами. Они заслуживали успеха. Для следующей песни Келлан отложил гитару и снял микрофон со стойки. Сцена здесь была гораздо шире, чем в баре «У Пита»: можно было свободно двигаться и заигрывать со зрителями. Начиная следующий номер, Келлан смотрел на толпу так, как обычно смотрел только на меня.

Это немного расстроило меня, но я решила не обращать внимания. Келлан просто был взволнован тем, что очутился здесь, он горел жаждой петь и потому превратился в того самого агрессивного и сексуального парня, каким я впервые увидела его на сцене. Эта распутная манера держаться с первого взгляда очаровала меня, и здесь публика тоже с удовольствием принимала ее. К Келлану отовсюду, даже из задних рядов, тянулись руки фанаток. Мне было не совсем понятно, чего ожидают от него все эти женщины. Что он прыгнет в толпу со сцены? Я нахмурилась, надеясь, что он не станет этого делать. Он ведь может расшибиться… или его просто заласкают до смерти.

Когда Келлан поставил ногу на колонку и наклонился, чтобы коснуться какой-то фанатки, я между делом подумала: почему именно эта девица? Может, ему понравились ее волосы? Или она была возбуждена сильнее остальных? Или у нее был самый громкий голос? Покачав головой, я выбросила все это из мыслей. Келлан был так сконцентрирован на выступлении, что, скорее всего, вообще не думал о таких пустяках. Он просто отреагировал на желание девушки получить от него чуть больше внимания, дотронуться до него. Я была не настолько ревнива, чтобы не справиться с подобными мелочами. В пределах разумного, конечно.

А Келлан был и правда хорош, флиртуя с публикой со сцены. В нашей обычной жизни он бы никогда не стал ни так смотреть, ни так действовать. И, глядя на него, вы и не догадались бы, что он рок-звезда. На нетренированный взгляд он бы, пожалуй, показался немного ленивым. Но я знала, что его ум работает всегда, даже если он просто потягивал пиво в баре.

Жара усиливалась, и я гадала, не начнет ли Келлан раздеваться. Мое предположение не было таким уж абсурдным – Келлан и раньше делал это на сцене. И не раз, судя по тому, что я слышала. Как только выдавался удобный момент, он вытирал вспотевший лоб полой футболки, открывая взглядам публики безупречный пресс. И, судя по тому, как взрывалась в эти моменты толпа, я была уверена: зрители одобрят, если он и вовсе скинет футболку. Во всяком случае, большая их часть.

Я не совсем понимала, что именно чувствую в адрес женщин, которые вот так глазеют на моего парня. И не совсем понимала, как отнесусь ко всеобщей демонстрации его татуировки. Причем второе беспокоило меня гораздо больше. Но Келлан каждый раз, отерев пот, возвращал белую футболку на место. Мне же хотелось верить, что он предпочтет оставить татуировку секретом, известным только нам двоим. Так должно было быть. Несмотря на то что надпись находилась на его теле, она была невероятно личной для каждого из нас. Она связывала Келлана со мной, когда мы разлучались. И помогала нам заново слиться, когда мы встречались опять.

Закончив свое выступление, участники группы поклонились зрителям, а Келлан поблагодарил их за внимание. Уходя со сцены, он был счастливым, как никогда, но стал еще счастливее, если это вообще возможно, когда его глаза встретились с моими.

Толпа вокруг меня зашевелилась, кто-то остался, чтобы посмотреть следующее представление, а кто-то решил отправиться на другие площадки. На фестивале десятки артистов выступали одновременно на разных сценах, и можно было услышать и известных музыкантов, и местные группы вроде «Чудил». В прошлом году мы с Келланом, будучи еще просто друзьями, приходили сюда в качестве зрителей, и теперь казалось немножко нереальным видеть имена ребят на афишах, а потому я содрала чуть ли не три десятка таких афиш на память.

Дженни, хихикая, подхватила меня под руку и потащила вперед, к боковой части сцены. Ребятам нужно было собрать аппаратуру, но при этом им хотелось и познакомиться с поклонницами. Келлан схватил свою драгоценную гитару и, улыбнувшись и кивнув мне, удалился за сцену. Мы с Дженни подошли к металлическому ограждению, отделявшему площадку от публики. Этого ограждения было явно недостаточно, и слишком активных фанатов отгоняли двое охранников в желтых рубашках.

Ожидая появления Келлана, я на мгновение пожалела, что не обладаю достаточным количеством авантюризма, чтобы пробраться за ограждение. Мне хотелось подбежать к Келлану и поздравить его, обняв так крепко, чтобы у меня живот затрещал. Но это было бы уже слишком, к тому же я не хотела, чтобы крепкие охранники набросились на меня.

Я вздохнула, наблюдая за тем, как Эван с Мэттом удалились со сцены и как Гриффин наклонился вниз, чтобы чмокнуть в щечку какую-то блондинку, прежде чем исчезнуть вслед за ними. Мне снова захотелось, чтобы моя сестра была здесь. Анна была девушкой весьма привлекательной, и перед ней, в отличие от меня, открывались любые двери.

Прошла, казалось, целая вечность, и Келлан наконец появился, один и без гитары. Он бросился прямиком ко мне и перепрыгнул через железный поручень. Охранники уставились на него, но их задачей было не пропускать никого внутрь, а не наружу. Со стороны группы фанатов, ожидавших появления своего рок-кумира, послышались приветственные крики, но Келлана интересовала только я.

Его руки сразу обвились вокруг меня. Учитывая его возбуждение, я подумала, что он вполне может перекинуть меня через плечо и закружить на радостях. И если бы я не была уверена, что при этом он обязательно несколько раз хлопнет меня по заднице, заставив отчаянно покраснеть, я бы даже позволила ему это. Но я полагала, что такие вещи лучше оставить для более интимной обстановки. А в данный момент мы с Дженни были не единственными девушками, ожидавшими музыкантов. Поэтому, захихикав, когда Келлан приподнял меня над землей, я крепко обняла его за шею, чтобы он не смог оторвать мои руки. И тут же меня окатило его запахом. Этот превосходный аромат мог принадлежать только Келлану, и никому больше. Чистый, мужской, соблазнительный… Его запах преследовал меня постоянно, даже во сне.

Келлан захохотал и сжал меня, выдавив весь воздух из моих легких, а потом опустил на землю. Я чуть отодвинулась, и его невероятно синие глаза сверкнули, глядя на меня.

– Как все было здорово! Я рад, что ты пришла… Тебе понравилось?

Взяв меня за плечи, Келлан немного наклонился, чтобы заглянуть мне прямо в глаза. Я снова засмеялась в ответ на его вопрос. Понравилось ли? Конечно, еще как! Я обожала смотреть выступления Келлана. А теперь его лицо было таким нежным, и он так по-детски радовался… Я обхватила ладонями его теплые щеки:

– Я в восторге! Вы все были просто изумительны! Я так горжусь тобой, Келлан!

Келлан просиял, а потом вдруг как будто заметил нечто такое, чего не видел прежде. Его пальцы пробежались по моим предплечьям, он чуть отодвинул меня и уставился на мою грудь. Клянусь, я ощутила, как жар прокатился волной по моему телу от одного этого взгляда. А Келлан уже смотрел на мой открытый пупок, и его губы дьявольски изгибались, пока он изучал меня из-под ресниц, таких длинных, что это выглядело просто нечестно. От горевшего в его взгляде желания у меня ускорилось дыхание. Да, Келлан никогда не умел подолгу выглядеть невинным.

– Мне нравится твоя футболка.

Его голос звучал ужасно сексуально. Он просто сочился сексом.

Я отчаянно покраснела. Келлан до сих пор заставлял меня чувствовать себя так, словно смотрел на меня в первый раз, а не в тысячный. Он до сих пор заставлял меня трепетать.

Как раз в тот момент, когда я собиралась что-нибудь ответить на его замечание, Келлан подвергся нападению. Впрочем, не в буквальном смысле: женские руки вцепились в него и развернули его в другую сторону. Рассмеявшись, он отпустил меня и позволил своим поклонницам ненадолго завладеть им. Некоторые из них глянули на меня, вскинув брови, но тут же обо мне забыли. Вот и хорошо. Мне бы совсем не хотелось очутиться на месте Келлана.

Пока он раздавал автографы и позволял фотографировать себя на мобильные телефоны, я лишь качала головой, не в силах поверить в реальность происходящего. Я постоянно забывала, что Келлан немножко знаменит. В общем-то, я привыкла к такого рода девицам еще у Пита, но здесь было совсем другое дело. При виде того, как нарастает его популярность, у меня голова шла кругом. Тут одна из шумных девиц приспустила майку, выставив напоказ бюстгальтер, и стала умолять Келлана расписаться на ее груди. Он бросил короткий взгляд в мою сторону, но все же выполнил просьбу. Поверьте, там было достаточно места, чтобы написать его полное имя – ну, если вы понимаете, о чем я.

Мои щеки вспыхнули, а желудок сжался в тугой узел. Я старалась спокойно относиться к образу жизни Келлана, но выражение его лица, когда он расписывался на груди этой дурочки несмываемым маркером… Это было уже слишком. Как будто он схватил ее за задницу. Но как только я подумала о том, чтобы отпихнуть подальше эту мегеру, чья-то рука опустилась на мое плечо.

– Он любит тебя, Кира. Это всего лишь игра.

Я оглянулась и увидела Эвана. Он вышел из-за ограды, пока я наблюдала за Келланом. Тот умел заставить меня не замечать ничего вокруг. И моя привычка полностью сосредоточиваться на нем, позволяя всему остальному миру в это время расплываться в нечто неопределимое, явно была моим слабым местом. Следовало над этим поработать.

Эван усмехнулся, глядя на Келлана, и обхватил Дженни за талию татуированной рукой. Какая-то бойкая блондинка с обожанием уставилась на него. Конечно, Келлан всегда находился на самом виду и потому привлекал больше внимания, чем другие парни из группы, но и у Эвана определенно имелись поклонницы. Теперь они стояли позади него, ожидая, пока этот милый увалень отцепится от своей подружки.

Эван взглянул на меня теплыми карими глазами и указал свободной рукой на моего парня:

– Это часть его работы. Ты ведь знаешь, он должен заставлять фанаток хотеть большего.

Я оглянулась на Келлана: теперь с двух сторон от него стояли девицы, целовавшие его в щеки, а третья в это время фотографировала их. У меня не было сомнений, что снимок уже через час-другой появится в Интернете. С тех пор как мы начали встречаться, Келлан, по крайней мере, не допускал, чтобы они облизывали его губы. Но вообще-то, в Интернете были и такие снимки. Старые.

Снова посмотрев на Эвана, я пожала плечами:

– Знаю… Мне просто хочется, чтобы он не так старался.

Видимо, я произнесла это несколько угрюмо, потому что Эван хихикнул, хлопнул меня по плечу и наконец занялся своими поклонницами. Дженни стояла рядом с ним, пока он раздавал автографы и болтал с незнакомыми девушками, и тоже с ними говорила. Я же, сторонясь всей этой суматохи, удивлялась тому, как спокойно они оба держатся. А я? Я бы предпочла умереть, чем без конца говорить с совершенно чужими людьми.

Мой взгляд уперся в широкую спину Келлана. Женская рука лежала на этой спине непристойно низко, и я поспешно отвела глаза. Незачем было смотреть на это, разжигая собственную ревность. Мое внимание переключилось на Мэтта, тихонько появившегося неподалеку. Он выглядел таким же смущенным, как и я. Ему нравилось быть на сцене, творить музыку и исполнять ее. Именно это было его страстью, а ублажение фанатов не приносило ему удовольствия. Но он вежливо кивал, позируя перед фотоаппаратами, и спокойно расписался на двух-трех футболках.

Рядом с Мэттом стояла его такая же тихая подруга Рейчел. Она обладала бронзовой кожей и темно-каштановыми волосами и представляла собой прекрасный образец смеси латинской и азиатской кровей. Рейчел держала своего растрепанного светловолосого друга за руку, и, казалось, ее совсем не беспокоило уделяемое ему внимание, но в то же время непохоже было, чтобы ей нравилось участвовать во всем этом. Она даже не заходила в гущу толпы во время представления и смотрела его с лужайки неподалеку. Рейчел снимала комнату на пару с Дженни и была куда более сдержанной и застенчивой, чем я, что само по себе говорило о многом. Они с Мэттом начали встречаться прошлой весной, примерно тогда же, когда мы с Келланом официально стали парой, и все сильнее привязывались друг к другу, потому что очень друг другу подходили. Их взаимное обожание со временем только росло.

Последний участник группы «Чудилы», вышедший к толпе, был совсем не так восхитителен. Я закатила глаза, когда Гриффин появился в моем поле зрения, касаясь всех, до кого только мог дотянуться. Кто-то из девчонок полез к нему с поцелуями, другие просто хихикали. Гриффин предпочитал обращать внимание на хихикающих. Раздавая автографы, он всегда то облизывался, то щелкал языком. Меня тошнило от одного его вида. И, честно говоря, я совершенно не понимала, что нашла в Гриффине моя сестра.

Внешне очень похожий на Мэтта, хотя и был лишь его двоюродным братом, Гриффин отпустил наконец девицу, которую тискал, и завертел головой в поисках новой жертвы. К несчастью, его похотливые глаза заметили меня. И тонкие губы тут же знакомо изогнулись, когда Гриффин направился в мою сторону. Я инстинктивно попятилась. Гриффин был из тех людей, от которых я предпочитала держаться подальше. Он имел склонность вести себя немного бесцеремонно. Заправив за уши светлые волосы, доходившие ему до подбородка, Гриффин на ходу провел ладонями по груди какой-то поклонницы.

– Кира, моя будущая любовь! Я в восторге от того, что ты пришла меня встретить! – Гриффин опустил руку к длинным шортам и обхватил свое хозяйство. – Тебе понравилось то, что ты видела? – спросил он, склонив голову набок.

Меня затошнило, и я повернулась, чтобы уйти. Но Гриффин был уже достаточно близко, он сделал еще шаг и схватил меня за руку. Мне показалось, что он собирается прижать мою ладонь к своему добру, и мои глаза расширились от ужаса. Но тут кто-то выдернул мою руку из пальцев Гриффина. Келлан, очутившись между нами, резко оттолкнул его.

– Шел бы ты, Гриффин! – пробормотал он, встряхивая головой и бешено сверкая глазами.

Басист пожал плечами и тут же нашел какую-то девушку, готовую приласкать его. Я облегченно вздохнула и прижалась к Келлану:

– Спасибо.

Келлан, посмеиваясь, поцеловал меня в макушку:

– Нет проблем. Я ведь знаю, как ты любишь поболтать с Гриффином.

Я, съежившись, ждала, пока Келлан попрощается с самыми навязчивыми поклонницами, которые, похоже, надеялись, что он будет общаться с ними весь день. Нет, разговоры с Гриффином явно не относились к числу моих любимых вещей.

Наконец, обняв меня за талию, Келлан направился в центральную часть парка. И почти бессознательно, как будто они были готовы следовать за своим лидером, не размышляя, остальные музыканты потянулись следом за нами. Оглянувшись, я увидела, что Мэтт и Эван шагают рядом, обняв своих девушек. Гриффин же шел, почесывая свои интимные места. В известной мере эти ребята действительно всегда держались за Келлана. Когда умерли его родители, тот бросил все и перебрался сюда, и они последовали за ним без малейших раздумий. И с тех пор жили здесь.

Снова сосредоточившись на человеке, шедшем рядом со мной, я крепко обхватила его за талию. Я даже вообразить не могла, что должен был значить для него тот давно ушедший день. Конечно, Келлан имел все причины ненавидеть своих родителей: они были грубыми, бессердечными мерзавцами и считали Келлана причиной всех своих бед, но все же оставались при этом его семьей. Единственными близкими людьми. И их смерть глубоко его потрясла.

Когда они погибли, Келлану было всего девятнадцать. Устав от постоянных оскорблений, он сбежал в Лос-Анджелес, едва закончив школу, сразу после выпускного бала. Он ничего не сказал родителям, а они и не потрудились искать его. Келлан как-то раз сказал мне, что, когда он наконец им позвонил через несколько месяцев после побега, чтобы сообщить, где он находится и что он до сих пор жив-здоров, они отреагировали весьма вяло. Как будто уже исполнили свой долг и теперь он может жить и умирать, как ему вздумается. И просто чудо, что Келлан не сбился с пути.

Резкий толчок – это Гриффин догнал нас и хлопнул Келлана по спине, вырвав меня из глубины мрачных размышлений. С ним к нам подошли Мэтт и Рейчел. Они показали на какую-то группу, играющую вдали, – в горячем воздухе разносились звуки тяжелого рока.

– Мы хотим послушать парочку групп. Вы с нами?

Келлан оглянулся на Эвана и Дженни, но они с самым счастливым видом уставились друг на друга, полностью поглощенные тихим разговором. Им было не до того, чтобы интересоваться другими группами и мельтешащими вокруг людьми. Между тем несколько женщин, проходивших мимо, посмотрели на ребят так, словно те показались им знакомыми, но, правда, так и не остановились и не попытались заговорить с ними.

Снова повернувшись ко мне, Келлан хотел было спросить, чем я собираюсь заняться, но мое тело само ответило за меня. Желудок заурчал так громко, что даже Дженни на мгновение оторвалась от нежной беседы и засмеялась. Я зажмурилась, чувствуя, как Келлан легко подрагивает от смеха, прижавшись ко мне. Потом, приоткрыв один глаз, я попыталась изобразить гнев. От этого Келлан развеселился еще сильнее и захохотал громче.

Оглянувшись на Гриффина, Келлан покачал головой:

– Думаю, нам сначала нужно где-нибудь перекусить. – Хлопнув Гриффина по спине, он добавил: – Мы позже к вам присоединимся. – Проводив взглядом таких внешне похожих друг на друга двоюродных братьев, Келлан спросил: – Ну что, пора загрузить в тебя немножко еды, бурчалка?

Я фыркнула и вытаращила глаза, но его губы уже прижались к моим, и мне стало наплевать на то, что он меня поддразнивал. Ладонь Келлана скользнула по моей щеке, потом его пальцы запутались в волосах за моим ухом, а теплые губы продолжали манить меня. В следующую секунду кончик его языка на мгновение коснулся моего языка, и я вообще перестала о чем-либо думать.

Моя рука сама собой поднялась к его волосам. Не размыкая наших губ, я попыталась склонить Келлана ближе. Все мое тело стремилось к нему. А он, посмеиваясь, отстранился. Но даже столь краткое мгновение интимности заставило мое сердце биться быстрее, а дыхание – участиться. Келлану требовалось так мало, чтобы завести меня…

Усмехнувшись, он поднял голову.

– Что, тебе нужна минутка? – шепотом спросил он, вскинув бровь.

Собравшись с мыслями, я стукнула его по груди и отшатнулась. Черт побери, разве я не думала совсем недавно о том, что должна научиться не позволять Келлану вот так мгновенно поглощать меня? Пожалуй, на это мне понадобится некоторое время. Ощущая легкое головокружение, я направилась туда, где, как мне казалось, должны были стоять палатки с едой. Расхохотавшись, Келлан схватил меня за локоть и развернул.

Улыбаясь в свойственной лишь ему манере – дьявольски соблазнительно, – он кивком указал на бетонную дорожку, ведущую в сторону, противоположную той, куда направилась я.

– Еда вон там. – Его улыбка стала шире, когда он добавил: – Или у тебя на уме было что-то другое?

Я мгновенно представила, как мы ищем укромный уголок в этом огромном парке, как его губы скользят по мне – и прочие чудесные вещи, и у меня даже дыхание перехватило.

Наконец, выбросив из головы эти обжигающие мысли, я зашагала по дорожке, хотя мне хотелось провалиться сквозь нее. Я вовсе не имела намерения публично заниматься сексом с моим звездным парнем. Как бы ему того ни хотелось, я все-таки могу держать себя в руках.

Все еще посмеиваясь, Келлан обнял меня за талию. С улыбкой глядя на меня сверху вниз, он негромко, так, чтобы не услышали Эван с Дженни, шагавшие прямо позади нас, пробормотал:

– Как восхитительно! Как ты думаешь, что я собираюсь с тобой проделать?

К тому времени, когда мы добрались до киоска с пиццей, я придумала по меньшей мере полдюжины вещей, которые он мог бы со мной проделать.

Насытившись, вдоволь наслушавшись музыки и накопив столько впечатлений, что этот день навсегда остался в нашей памяти, мы наконец вернулись к своей площадке, чтобы ребята забрали инструменты. Все, кроме Эвана. Ударные установки были слишком громоздкими, чтобы постоянно менять их, и поэтому все группы в тот день пользовались одной и той же. Исключение составляли только самые громкие выступления – прославленные рокеры предпочитали собственные барабаны.

Теперь, когда на спинах ребят висели гитары, наша компания стала привлекать больше внимания, чем прежде. Несмотря на то что для участников групп был организован отдельный выход из парка, Гриффин настоял на том, чтобы мы пошли через главные ворота. В отличие от других, он чрезвычайно наслаждался ажиотажем вокруг музыкантов.

Казалось, мы целую вечность добирались до автомобильной стоянки, потому что ребятам пришлось раздать еще массу автографов и не раз сфотографироваться с фанатками. Но в конце концов мы были на месте. Дженни наскоро обняла меня, сказав, что мы увидимся завтра на работе. Облапив меня по-медвежьи, Эван шутливо сообщил, что увидит меня там же. Улыбаясь им, я помахала парочке вслед, и они вместе отправились к машине Дженни, видимо собираясь ехать к Питу, потому что у Дженни была ночная смена. Я же взяла выходной, чтобы провести вечер с Келланом. «Чудилы» тоже отпросились с сегодняшнего выступления в баре из-за фестиваля, но это вовсе не означало, что они собирались пойти куда-то в другое место. Они вообще никогда не покидали площадку Пита надолго.

Я поздравила Мэтта и небрежно, одной рукой, обняла его. Он не был таким открытым, как Эван, и я старалась держаться с ним в таких рамках, в каких ему было удобно. Застенчиво улыбнувшись, он поблагодарил меня за то, что я пришла на выступление, а Рейчел просто помахала мне рукой, после чего они унесли инструменты в «фольксваген» Гриффина.

Гриффин же, очевидно заметив, что я обнимала всех «Чудил», решил, что теперь настала его очередь, и, проверив свежесть своего дыхания, направился ко мне. Я вскинула руку, желая его остановить, но, думаю, подействовало на Гриффина то, как откашлялся Келлан – довольно громко и демонстративно. Поэтому басист закатил глаза и просто помахал рукой:

– Мы едем к Питу. Увидимся позже.

Келлан засмеялся и хлопнул Гриффина по спине, прежде чем открыть дверцу своей изящной спортивной машины – «шевелла-малибу» 1969 года. Сверкающий черный хромированный автомобиль был, наверное, единственной принадлежащей Келлану вещью, кроме его гитар, о которой тот действительно заботился. Он по дешевке купил это сокровище в Лос-Анджелесе и потратил уйму времени на его восстановление в первое лето своей свободы. Машина была для него и гордостью, и радостью, и он не позволял мне садиться за руль с тех самых пор, как однажды я угнала ее.

Скользнув на кожаное сиденье, Келлан оглянулся на меня, ожидая, пока я тоже усядусь.

– К тебе или ко мне? – спросил он подчеркнуто хриплым голосом.

Я засмеялась и нагнулась к нему, чтобы поцеловать. Все еще стараясь удержать наши отношения в рамках приличий, вместо того чтобы ринуться в огненную пропасть, в которой так легко было утонуть, мы с Келланом продолжали жить порознь, не торопя события.

– Ко мне, – выдохнула я, стараясь быть столь же сексуальной, как он, но явно проигрывая.

Впрочем, Келлан прикусил губу, глянув на мое лицо. Я мгновенно покраснела, откинулась на спинку сиденья и заправила волосы за ухо.

– Анна сегодня вернется поздно, – добавила я, – так что все в нашем распоряжении.

Улыбка Келлана стала шире, и он завел машину – даже мотор зарычал сексуально. Чувствуя, что мои щеки разгораются все сильнее, я встряхнула головой и сказала:

– Скоро у меня начнутся занятия, так что мне надо бы подготовиться.

Конечно, совсем не этим я хотела заняться сегодня вечером, но от взгляда Келлана, скользнувшего по моему телу, я пришла в ужас, осознав, как хорошо он понимает свое влияние на меня. Мне хотелось бы стать чуть более загадочной рядом с ним.

А Келлан, кривя губы, едва сдерживал смех.

– Ну да, учеба. Колледж. Отлично. Я в восторге. Повторение пройденного.

Тут он расплылся в широченной улыбке, и мы умчались прочь из места, которое Келлан только что полностью покорил.

Глава 2

Тишина и покой

Двадцать минут спустя мы уже остановились перед домом, где я снимала квартиру на пару с Анной. Глуша мотор, Келлан продолжал улыбаться своей фантастической улыбкой. Я знала, что он еще полон адреналина после выступления на фестивале. В то время как я не могла придумать для себя худшей пытки, чем оказаться в центре внимания сотен абсолютно незнакомых людей, не говоря уж о том, чтобы петь для них, Келлан жил ради этого.

Ухмыляясь от уха до уха, он напевал одну из своих песен, ожидая, пока я выйду из машины. Улыбнувшись в ответ, я взяла его под руку. Мне совсем не хотелось жить его жизнью, но я с удовольствием купалась в его счастье. Наш путь друг к другу был чем-то вроде мучительного эксперимента, но теперь я наслаждалась радостью Келлана. Уж лучше видеть восхитительную улыбку на его губах, чем слезы в его глазах.

Театрально распахнув передо мной дверь, Келлан завел меня в мою крошечную квартирку с двумя спальнями. Хоть она и была размером с почтовую марку, из ее окон открывался впечатляющий вид на озеро Юнион. Войдя внутрь, я устало вздохнула и включила свет. Пока Келлан возился с замком, я сняла с плеча сумочку и положила ее на маленький столик. Не прошло и нескольких секунд, как я оказалась притиснутой ко входной двери.

Я задохнулась. Келлан прижался ко мне, и его губы жадно меня атаковали. Мои пальцы сами собой взлетели к его волосам и запутались в длинных прядях, а сердце стукнуло так громко, что мне показалось, будто я сейчас упаду. Но конечно, крепкие руки Келлана не допустили бы этого. Он прижимался ко мне каждой клеточкой своей кожи, он пылал, стискивая меня так, словно желал стать как можно ближе, еще ближе…

Разгоравшийся во мне огонь вышиб из моей головы все до единой мысли. Я дышала с трудом. Но и Келлан едва переводил дух, он буквально задыхался между голодными поцелуями, и наши языки стремительно переплетались. Потом ладонь Келлана скользнула к моим ягодицам, он чуть передвинулся, закинул мою ногу себе на бедро и вжался в меня возбужденной плотью точно так, как мне того хотелось.

Застонав, я вцепилась в его волосы и жадно прижалась к его губам. Из горла Келлана вырвался хрип, сотрясший все его тело, а наши рты словно стали единым целым. Я уже практически кипела изнутри. Я нуждалась в нем. Мне был необходим весь Келлан, целиком. Немедленно.

Изогнувшись дугой, я оторвалась от его губ.

– Келлан… – выдохнула я, благодарная сестре за то, что ее не было дома. – Спальня…

Его губы скользили вниз по моему горлу, а язык по пути ласкал каждую из эрогенных зон. Прижавшись к Келлану и двигаясь с ним в такт, я снова застонала, пытаясь утихомирить боль желания. У Келлана вырвался короткий смешок, когда кончик его языка пробежался по моей ключице. Он наслаждался этим, наслаждался тем, как дразнил меня. Слегка оттолкнув его, я нахмурилась. Он вопросительно вскинул брови, и уголки его губ тоже приподнялись. Это выглядело невероятно соблазнительно, в особенности при том желании, которое горело в его глазах. Никто не умел смотреть так выразительно, как Келлан.

И тут же он вдруг сменил тактику. Игриво улыбаясь, он отпустил мою ногу, до сих пор прижатую к его бедру, и, склонив голову набок, как будто с интересом наблюдая за тем, как я пытаюсь взять себя в руки, отступил на шаг назад.

– Ты вообще собираешься двигаться дальше? – спросил он, проведя большим пальцем по тем местам, где только что скользил его язык.

Я моргнула от неожиданной перемены. От желания втолкнуть его в гостиную и пихнуть на чудовищно уродливый оранжевый диван у меня потемнело в глазах. Я была уверена, что он именно это имел в виду. Впрочем, мимоходом я также подумала, не говорит ли он о том, что нам пора поселиться вместе… В общем, я сделала шаг в сторону от Келлана. Но это также был шаг и в сторону коридора, в сторону моей спальни, и искра в глазах Келлана стала ярче.

Проказливо улыбаясь, он кивком подтвердил правильность направления:

– Просто я терпеть не могу заниматься сексом на коврике в прихожей. – Подмигнув, он добавил: – Хотя и не отказался бы в случае чего.

Глупо ухмыльнувшись, я схватила его за руку.

– Вообще-то, это ты меня выставил, – сказала я, стараясь, чтобы это прозвучало как можно беспечнее.

Мы направились к коридору, и я вдруг заметила, как в глазах Келлана мелькнула боль. Но тут же исчезла. Пожав плечами, он засмеялся:

– Тогда это казалось верным решением.

Моя спальня была совсем рядом. Комната Анны, побольше размером, находилась в дальнем конце коридора, а крошечная ванная, в которой помещалась только душевая кабина, располагалась между нашими спальнями. Жилище Келлана было, пожалуй, ненамного больше, но в сравнении с нашей квартиркой казалось почти дворцом.

Остановившись перед дверью своей комнаты, я положила ладонь на грудь Келлана.

– Решение было неплохим. – Я провела рукой по его щеке, и он прижался к моей ладони. – Нам с тобой нужно было пространство, чтобы привести мысли в порядок.

Он чуть заметно улыбнулся, а потом вздохнул:

– Что ж, теперь все на своих местах… Почему бы тебе не вернуться? Я понимаю, мы стараемся не спешить, но мне все так же хочется двигаться дальше с тобой.

Я нервно сглотнула, услышав тепло в его голосе и увидев любовь в его глазах. Мне тоже этого очень хотелось, но я старалась быть сильной. Самостоятельной. А я знала, что, если переберусь к Келлану, он станет всем моим миром. Я просто утону в нем.

Ободряюще улыбнувшись, я провела пальцами по его волосам. Его серьезный взгляд смягчился от моей ласки. Я же, стараясь говорить как можно убедительнее, прошептала:

– Думаю, будет лучше, если мы еще подождем, – и, проведя большим пальцем по его щеке, добавила: – Пока я живу с сестрой, я вроде как сама себе хозяйка. Не хочу вернуться к тому, с чего начала, не хочу снова нуждаться в мужчине, чтобы чувствовать себя цельной.

Я прикусила губу, надеясь, что не обидела Келлана. Его безумно синие глаза внимательно всмотрелись в мое лицо, изучая каждую черточку. Глубоко вздохнув, он сжал меня немного крепче.

– А что, если это ты нужна мне? – Лицо Келлана было необычайно, пугающе серьезным. Пожав плечами, он попытался улыбнуться: – Ненавижу спать в одиночестве.

И хотя он сказал «спать», я знала, что он подразумевает нечто большее. Келлан ненавидел быть один. Как ни странно, в этом мы с ним были похожи. Но я понимала, что пока нам необходимо жить порознь, а потому просияла улыбкой:

– С тобой все будет в порядке. – Кривая ухмылка Келлана стала сердитой, и я расхохоталась. Закинув руки ему на шею, я добавила: – Кроме того, мы и так почти всегда спим вместе.

Сказав это, я отчаянно покраснела, сообразив, что мои слова прозвучали как намек. Келлан одобрительно ухмыльнулся и протянул руку, чтобы открыть дверь спальни. Рассмеявшись, он кивнул:

– Это точно. – Его взгляд вернулся к моим глазам, и теперь Келлан смотрел игриво: – Но ты подумай, сколько бы мы сэкономили на бензине. – Он втолкнул меня в спальню спиной вперед. – И на арендной плате. Тебе же не придется платить за квартиру, если ты будешь жить со мной. И работать сможешь меньше, чтобы сосредоточиться на учебе.

Он говорил это с таким видом, словно его слова были неоспоримы. Впрочем, если рассуждать логически, все действительно было так. Но вот эмоционально… Моя интуиция твердила, что сейчас между нами все идет как надо и, наверное, нам не стоит ничего менять. Высвободив одну руку, чтобы включить свет, я вздохнула:

– Мне нравится моя жизнь, Келлан. Я наконец-то чувствую себя на своем месте.

Келлан захлопнул дверь ногой, потому что его руки уже бродили по моей спине, и, соблазнительно улыбаясь, пробормотал:

– Да, я знаю, прямо на своем месте… – Я шлепнула его по плечу, и он хихикнул, а потом вздохнул, прижимая к себе мое пылающее тело и нежно целуя меня. – Ладно, хорошо…

Тая от прикосновений губ Келлана, я наслаждалась их вкусом и жадно вдыхала его запах. Он же, наконец оторвавшись от меня, сбросил ботинки и нахмурился, глядя на мою бугристую постель:

– Но вот это действительно ужасно. Могу я хотя бы купить тебе приличную кровать?

Улыбаясь, я сбросила с ног шлепанцы, схватила Келлана за руку и потянула его к кровати, которая так ему не нравилась. И правда, матрац был ужасно комковатым, да еще и какой-то железный прут постоянно впивался в спину в самое неподходящее время, но зато постель была огромна, и там хватало места, чтобы покувыркаться.

Я потянула низ футболки Келлана вверх:

– Конечно. Ты даже можешь помочь мне ее установить.

Продолжая соблазнительно улыбаться, Келлан стащил с себя футболку.

– Хмм… Можешь попытаться уговорить меня на это.

Смеясь, я пробежала пальцами по его изумительной груди. У Келлана перехватило дыхание, когда я скользнула по черным буквам своего имени, окружившим его сердце. Для меня во всем мире не было ничего прекраснее, чем эта татуировка, – разве что кроме человека, носившего ее.

– Тебя легко уговорить на что угодно, если в конце светит секс, – хихикнула я.

Келлан игриво толкнул меня в плечо, и я опустилась на кровать в том месте, где матрас слегка просел, образуя нечто вроде «сидячей зоны». Передвинувшись к середине постели и тут же ощутив под собой центральную часть железной рамы, я вся воспылала, когда Келлан склонился надо мной. Его глаза смотрели прямо в мои, и он хрипло прошептал:

– Верно.

Я замерла, наблюдая за тем, как Келлан на четвереньках подползает ко мне. Он оглядел меня с головы до ног, и мое дыхание стало быстрым до неприличия. Чувствуя, как он истекает чистым сексом, я сглотнула. Меня до сих пор изумляло и озадачивало то, что этот человек стал моим, что он выбрал меня из всех женщин мира и что он продолжал оставаться со мной, хотя я так и не понимала почему.

Он с улыбкой склонился к моим губам, а я, гладя его безупречную грудь, прошептала:

– Потаскун.

Келлан засмеялся, ложась рядом со мной.

– Динамщица, – выдохнул он, запуская пальцы в мои волосы.

Я хихикнула, ведь когда-то мы произносили эти слова, чтобы задеть друг друга, а теперь они стали любовными. Для нас с Келланом такое было в порядке вещей – мы часто бросались из крайности в крайность, холодные в один момент и разгоряченные в следующую секунду. То, что мы никуда не торопились, поддерживало и укрепляло наши отношения. Келлан, похоже, и не думал о том, что однажды наша страсть выгорит, но меня это иной раз тревожило. В конце концов, он мог получить кого угодно. И даже если он испытал со мной нечто такое, чего никогда не ощущал прежде, – истинную, глубокую любовь, – я все равно отчаянно боялась, что теперь, когда он открыл для себя это чувство, он может найти его и еще раз, с кем-то другим, если вдруг этого захочет.

Боже, как я ненавидела такие мысли!

Отпихнув подальше сомнения, я сосредоточилась на том, что знала наверняка. Прямо сейчас Келлан хотел меня. Прямо сейчас Келлан любил меня, и только меня. И именно в этот момент моей сестры не было дома, и она не должна была вернуться еще несколько часов.

Келлан, оставшийся в одних только поношенных джинсах, облегавших его как вторая кожа, склонился надо мной и нежно целовал меня в губы, а пальцы его играли моими темными локонами. Мои руки тоже были заняты делом. Они исследовали великолепную шевелюру Келлана. Было так приятно прикасаться к его густым волосам, что я не могла удержаться от того, чтобы слегка не потянуть за пряди. Келлан усмехнулся, не отрываясь от моих губ. Потом моя рука скользнула по его шее, наслаждаясь рельефностью мышц и биением пульса под кожей. Там, где шея переходила в плечи, я ненадолго задержалась, а потом моя рука естественным образом очутилась на спине Келлана, и там ей нашлось достаточно места, чтобы побродить на свободе, пока наконец мои пальцы не добрались до пояса его джинсов. К этому времени я уже слегка царапала кожу Келлана ногтями, вместо того чтобы гладить ее подушечками пальцев.

– Не дразни меня, – пробормотал он, покусывая мою нижнюю губу.

Я нервно хихикнула, вспомнив, как однажды впилась ногтями в эту безупречную кожу, да еще не где-нибудь, а в кофейной палатке. И тут же к моим щекам прилила кровь: тогда я была смущена не на шутку. Келлан слегка отодвинулся от меня и, заметив мой жаркий румянец, явно понял, о чем я думаю. Он осторожно погладил меня по щеке и снова коснулся губами моих губ:

– Да ты хоть представляешь, что ты со мной сделала, когда расцарапала мне всю спину? – Он хитро ухмыльнулся, а я покраснела еще сильнее при воспоминании об этом. Не в силах что-либо произнести, я лишь качнула головой. Улыбка Келлана стала шире, он придвинулся к моему уху. – Думаю, именно это меня и завело.

– Понятия не имела, что ты любишь такие игры, – прошептала я.

– Это ведь ты меня располосовала! – захохотал во все горло Келлан.

– Но понравилось-то тебе! – хихикнула я, чувствуя, как мое смущение отступает перед смехом.

Келлан чмокнул меня в подбородок и снова отодвинулся подальше, вопросительно глядя на меня:

– А тебе самой разве не понравилось?

Я прикусила губу и отвела взгляд, стараясь не видеть самоуверенного выражения на лице Келлана. Конечно, мне понравилось. Мое тело испытало от этого такое же удовольствие, как и его. Но при этом меня слегка покалывало чувство вины: мне было не по себе оттого, что я причинила Келлану боль, оттого, что его кожа кровоточила. Это было слегка чересчур.

Удивив Келлана, я схватила его за плечи и отодвинула от себя. Он хмыкнул и заворчал, пытаясь вернуться на прежнее место. Я со смехом одной рукой удержала его и, не успел он пожаловаться или привлечь меня обратно, вскочила на него верхом. Глядя в сторону, Келлан начал переворачиваться на спину. Судя по его широкой ухмылке, он воспринял это как приглашение к окончательной близости и просто обалдел при мысли, что я решила оказаться сверху. Но я засмеялась громче и схватила его за плечи, прижимая его грудь к постели.

Когда я утвердилась на его пояснице, Келлан обернулся, чтобы посмотреть на меня:

– Что ты затеяла?

Я ответила не сразу. Сперва погладив обеими ладонями его безупречную спину, я хрипловато произнесла:

– Ну, понимаешь, мне не по себе оттого, что я причиняю тебе боль…

Он извернулся сильнее, насмешливо улыбаясь:

– Разве я не упомянул, что меня это заводит?

Когда я снова услышала это слово «заводит», меня окатило волной жара. И ведь слово-то было вполне приличным, но в устах Келлана оно становилось похожим на непристойность, от него вскипала кровь. И от этого я переполнилась желанием, но постаралась пригасить это чувство… на время.

– Я просто хочу удостовериться, что ты невредим.

Склонившись так, что мои волосы коснулись кожи Келлана, я принялась поглаживать его спину и пришла в восторг от того, как он содрогнулся от моего прикосновения. Келлан продолжал коситься на меня, хотя это и было очень неудобно, и наконец тихо произнес:

– У меня есть только один шрам, связанный с тобой.

Я задохнулась от любви, горевшей в его глазах. Наверное, мне никогда не привыкнуть к тому, как он восхищается мной. И для меня сразу стал неважным его флирт с поклонницами. Ни одна из тех девиц никогда не увидит такого взгляда. Никогда ни одной из них не сблизиться с Келланом вот так. Ни одной и никогда. Эван был прав: Келлан просто играл с ними, но его сердце принадлежало мне.

Перед глазами у меня внезапно все затуманилось, и я кивнула, прикусив губу. В моей памяти всплыло то, о чем сказал Келлан. Это было давно… Тогда Келлан получил удар ножом, защищая мою честь. И то был один из самых невероятных и потрясающих моментов в моей жизни, потому что я никогда прежде не видела такой отчаянной храбрости. Меня поразило то, как Келлан сражался за меня, и испугало, что он пострадал при этом. Я осторожно просунула пальцы между телом Келлана и матрасом, ощупывая его ребра. А потом наклонилась и поцеловала краешек шрама, испортившего его безупречную кожу. Келлан хихикнул, съежившись от щекотки.

Улыбнувшись, я осыпала поцелуями его спину, думая о другом увечье, которое он получил из-за меня. Оно не оставило видимого шрама. К счастью, дело обошлось без хирургического вмешательства. Я погладила его левую руку, сломанную много месяцев назад во время драки с моим прежним парнем, Денни.

Наклонившись, я поцеловала эту руку, и взгляд Келлана стал нежным. Я знала, что ему понятен мой жест.

– Я тебя просто обожаю за эти шрамы! – прошептала я и наклонилась, чтобы осторожно поцеловать его в губы.

Он тут же вскинул руку и обхватил мою голову, не давая ускользнуть от ответного поцелуя. Меня пробрала дрожь предвкушения, и, слегка задохнувшись, я позволила поцелую немного затянуться, но потом все же прервала его.

Ловко вывернувшись из-под руки Келлана, я шлепнула его по плечу:

– Эй, прекрати! Я еще не закончила свое исследование.

Келлан вздохнул и закатил глаза:

– Ты не могла бы поспешить? Чтобы я наконец мог заняться любовью с тобой, а не с этим жутким матрасом?

Он демонстративно прижал губы к простыне, а я расхохоталась. Тоже смеясь, Келлан пробормотал:

– Когда ты закончишь, отпустишь меня?

Не удостоив его ответом, я снова уселась ему на поясницу и сосредоточила свой взгляд на его великолепной спине. Вроде бы все выглядело нормально – никаких следов собственных ногтей я не обнаружила. Я наклонилась, чтобы поцеловать Келлана в спину, и тут заметила их. Следы были едва различимы, настолько слабые, что их было не разглядеть, не наклонившись совсем близко, но тем не менее они остались. Белые полоски бежали по коже именно там, где я впивалась в нее ногтями. Я усмехнулась про себя, видя этот результат нашего общего безумия, запечатленный, возможно, навсегда. И хотя мне было неприятно, что я причинила Келлану боль, в то же время я была счастлива тем, что оставила неизгладимую память о себе.

– О, нашла, – пробормотала я.

– Что? – спросил Келлан.

Но я уже вела кончиком языка по каждому из едва заметных шрамов. Он тут же умолк, и по всему его телу пробежала дрожь. Осмелев, я потянулась языком к его лопаткам, потом добралась до основания шеи. Келлан дернулся и прижался лбом к подушке, его дыхание ускорилось. Тут меня посетило еще одно давнее воспоминание, и я легонько укусила его за шею, заставив застонать.

Прежде чем я смогла продолжить или остановиться, Келлан резко повернулся подо мной, спихнув меня на кровать. От силы его движения у меня из легких вылетел весь воздух. Он упал на меня, и я захихикала. Губы Келлана атаковали мои губы, его язык пронзил мой рот.

Я оттолкнула его, но он, с горящими желанием глазами, прорычал:

– Говорил же тебе, не дразнись!..

Фыркнув, я провела пальцем по его полуоткрытым губам:

– Мы в расчете. По крайней мере, я этого в переполненном клубе не делала.

На лице Келлана отразилось удивление. Похоже, он почти забыл о том напряженном моменте, когда он принялся облизывать меня прямо на битком набитом народом танцполе. Там, в клубе, с нами были и Денни, и Анна. Келлан свел брови к переносице, и в его глазах вспыхнуло сожаление.

– Не слишком хорошо с моей стороны, да?

Я закинула руки ему на шею и покачала головой:

– Да, не очень-то… Но мне понравилось.

Взгляд Келлана тут же снова стал игривым – он явно вспомнил тот вечер.

– Я просто не смог удержаться. – Его пальцы пробежались по моим предплечьям, вызвав приятную дрожь во всем моем теле. – Ты тогда держала руки вот так… – Он заставил меня поднять руки над головой и обхватил одной ладонью оба моих запястья, а пальцем другой руки провел по моему носу. – Ты танцевала и покусывала губы…

Я и теперь прикусила губу, видя, как в голодных глазах Келлана всплывает та картина. Ведь он тогда довел меня почти до самого края. Его палец скользнул по моим губам, опустился ниже, прополз между грудями. Я закрыла глаза, а он все не останавливался, уже забравшись под пуговку на поясе моих шортов.

– А эти… эти бедра… – прошептал Келлан. Он нагнулся к моему лицу и коснулся губами моих губ. – Эти бедра просто сводили меня с ума.

Он наконец отпустил мои руки. Я обхватила его голову, прижимая к себе, впиваясь в него поцелуем. Когда мы остановились, чтобы перевести дух, я пробормотала:

– Ты что, наблюдал за мной?

Келлан уткнулся носом в мой подбородок.

– Непрестанно. – Он принялся облизывать меня. – Я много сделал в своей жизни такого, что мне хотелось бы исправить, и мне стыдно за то, что случилось между нами в тот вечер чуть позже, но о том, что ощутил тогда вкус твоей кожи, я никогда не пожалею.

Я задохнулась и изогнулась навстречу ему, а его губы принялись исследовать мою шею. Его легкие как перышко прикосновения ласкали мою кожу, а пальцы тем временем развязывали узел на моей футболке. Потом он одним движением стянул с меня темную ткань. И на секунду, перед тем как он сорвал с меня бюстгальтер, его взгляд остановился на моем теле. Я уже изнывала от желания, а темные глаза Келлана яростно ласкали меня…

Он со вздохом уронил голову мне на живот.

– Я просто жить не могу без этой плоти, – пробормотал он, касаясь языком моего тела.

Меня обожгло огнем, я вся сжалась от его прикосновений.

– Я тоже не могу без тебя, Келлан…

Он провел языком между моими грудями.

– Мне нужно видеть твое лицо, когда я делаю это… – Он добрался языком до горла, а я закрыла глаза и застонала. – И нужно слышать тебя, когда я делаю это…

Я выгнула спину и вцепилась в его волосы:

– Боже, да, да…

Келлан тяжело дышал прямо мне в ухо:

– Мне нужно быть внутри тебя… как можно глубже, насколько возможно глубоко…

Мое тело содрогалось от его слов, легкие шорты вдруг стали чудовищно неудобными, потому что между бедрами все у меня пульсировало болью желания. Я испустила громкий стон и попыталась поцеловать Келлана, но он отодвинулся и навис надо мной, а я открыла глаза и уставилась на этого Адониса, доставшегося мне. Его лицо тоже горело желанием, он тяжело сглотнул.

– И мне нужно слышать, как ты умоляешь об этом… – Глаза Келлана говорили куда больше, чем слова, когда он добавил: – Ты хочешь меня?

Казалось, я не могла желать его сильнее, и я нашла губами его губы:

– Боже, Келлан… прошу, да, боже… прошу… я хочу тебя… О, как я хочу тебя!

Но и мои слова не могли выразить всего того, что я чувствовала. Ведь Келлан спрашивал, тот ли он человек, с которым я действительно хочу быть. И я ответила настолько понятно, насколько могла, что он – именно тот.

Я еще несколько раз повторила свои мольбы, пока наши губы сами говорили друг другу о том, чего мы оба хотим. Тяжело дыша, дрожащими пальцами мы сорвали с себя остатки одежды, и Келлан сделал именно то, что, как он сказал, ему было необходимо.

* * *

На следующее утро я проснулась с улыбкой на губах, зевнула и потянулась. Мои руки и ноги не ощутили теплого тела рядом, в остывшей постели, но в этом не было ничего удивительного – Келлан всегда вставал раньше меня. Не знаю почему, но этот парень вечно просыпался рано, чуть ли не на рассвете. И при этом он ложился почти так же поздно, как и я, и даже ждал меня в те вечера, когда я закрывала бар. Впрочем, иногда Келлан мог проспать двенадцать часов кряду, и ничто бы его не разбудило, но все равно меня изумляло, как мало он отдыхал изо дня в день.

Покачав головой при этой мысли, я глубоко вздохнула и улыбнулась еще шире. Моим любимым запахом после запаха Келлана был тот самый аромат, что сейчас расплывался в воздухе, – кофе. Келлан уже колдовал на кухне. Эта маленькая радость всегда сопровождала наше совместное пробуждение.

Наконец уговорив глаза открыться, я обнаружила, что Келлан оставил дверь спальни приоткрытой. Я услышала шум работающей кофеварки и позвякивание чашек. Готовя завтрак, Келлан что-то напевал. Откинувшись на подушку, я с минуту наслаждалась звуками его голоса и представляла, как он хлопочет там в одних трусах. Картина была восхитительной.

Но тут раздался другой звук – треск ключа, поворачиваемого в замочной скважине, и он нарушил мирное течение утра. Почти сразу за этим со скрипом открылась входная дверь. Приподнявшись на локте, я нахмурилась. Анна только что вернулась? Я знала, что накануне она работала в ночную смену, а еще она говорила, что после работы пойдет куда-то с подругами, но все равно было слишком поздно, даже для Анны. Если, конечно, она не переночевала где-то еще.

Возможно, она встретилась с Гриффином, чтобы поздравить его с большим событием, но точно так же это мог быть и какой-нибудь случайный парень, которого она подцепила в баре. Взаимоотношения Анны и Гриффина были весьма странными. Вместе они просто сливались воедино – постоянно целовались, держались за руки и терлись друг о друга. Но когда они разлучались, никто бы и не заподозрил, что у каждого из них есть пара. Они без смущения заводили новые знакомства. Мне это казалось непонятным, но их, похоже, все устраивало, так что я помалкивала.

Когда Анна радостно поздоровалась с Келланом, я понадеялась, что он все-таки не расхаживает по кухне в одних трусах. Я оглядела пол, где до сих пор валялась одежда – к счастью, только моя. Хотя Анна и Келлан общались всего лишь приветливо, я вовсе не хотела, чтобы сестра глазела на моего парня больше обычного. Она держалась от Келлана на расстоянии с тех самых пор, как поняла, что мы с ним сблизились, но ее взгляд порой слишком уж оценивающе скользил по моему другу, словно перед Анной было произведение искусства, вызывавшее в ней горячее одобрение. Я вполне ее понимала, ведь я и сама ежедневно одобряла Келлана.

– Привет, Келлан, с добрым утром!

– С добрым утром, Анна. Ты что-то поздно… или рано.

Анна вздохнула, опустив на пол тяжелую сумку:

– Ну, я отправилась к Питу. Наткнулась там на ребят.

Келлан негромко хихикнул, наверное подумав о том же самом, о чем и я недавно: что Анна развлекалась с Гриффином до самого утра. У меня что-то сжалось в животе, когда я представила, что они могли вытворять, и я наконец заставила свое расслабленное тело подняться с постели.

Анна хрипловато смеялась, пока я доставала из шкафа свободные брюки и поспешно натягивала их прямо на голое тело.

– Я слышала, вы, ребята, устроили воистину отличное представление. – Анна страдальчески вздохнула. – Как жаль, что мне пришлось это пропустить!

Келлан небрежно бросил:

– Да просто очередное выступление, ничего такого, чего ты раньше не видела. Так что не беспокойся.

Я покачала головой, надевая легкую удобную рубашку. Просто очередное выступление? Как-то уж слишком безразлично Келлан говорит об этом… Я ведь знала, что для него фестиваль имел особое значение. И выступление взбудоражило его, зарядило его энергией. Уж я-то это поняла, когда Келлан прижал меня к двери накануне вечером. Прикусив губу при этом воспоминании, я быстро пригладила волосы, горя желанием поскорее увидеть этого страстного мужчину.

Тихонько выйдя из комнаты, я сразу увидела в кухне Анну и Келлана. Келлан стоял лицом ко мне, облокотившись на кухонную стойку, и тихо разговаривал с моей сестрой, скрестив руки на груди. Анна же стояла ко мне спиной, и ее длинные, изумительно блестевшие волосы выглядели уж слишком идеальными для столь раннего часа.

Невольно я подумала, что, если бы в прошлом году моя сестра добилась своего, эти двое могли бы стать парой, а не друзьями. И когда губы Келлана слегка изогнулись в мягкой улыбке, а я в очередной раз отметила, как роскошно смотрится его вечно нечесанная шевелюра, мне без труда представилось, какой великолепной, потрясающей парой они бы были.

Вскинув подбородок, я глубоко вздохнула. Этого не случилось. Келлан ни разу не дотронулся до Анны. Моя сестра понятия не имела, каковы на вкус его губы, какие у него пальцы, какие звуки он издает, занимаясь любовью… Она не слышала, как он говорит: «Я люблю тебя». А я слышала – и не раз.

Эта уверенность заставила меня шагнуть вперед, и я не спеша вошла в кухню. Они оба обернулись, когда я появилась в маленькой комнате. Улыбка Келлана стала шире при виде меня, а его глаза вспыхнули.

Я подошла и обняла его за талию.

– С добрым утром, соня! – выдохнул он, целуя меня в макушку.

Довольно вздохнув, я уткнулась лбом в его шею:

– С добрым утром.

Сестра тихонько фыркнула.

– Боже, вы оба просто восхитительны! – Она шлепнула меня по руке и закатила глаза. – Это иногда раздражает.

Я улыбнулась, а потом рассмеялась:

– С добрым утром, Анна. Что, не выспалась?

Усмехаясь, Анна прикусила безупречную нижнюю губу и вскинула одну бровь почти так же ловко, как Келлан.

– О да!.. – Она показала пальцем на нас обоих. – И могу гарантировать, что моя ночь была не такой миленькой, как ваша.

Вспыхнув, я отвела взгляд, а Анна расхохоталась. Ее смех был горловым и сексуальным, что мне никогда не удавалось. Келлан тоже засмеялся, крепче прижимая меня к себе:

– Я бы не сказал, что наша ночь была просто милой, Анна.

Вскинув глаза на Келлана, я хлопнула его по груди, покраснев еще сильнее. Пусть даже наша любовь была немного более сдержанной, чем хотелось бы Келлану, и более домашней, чем то, к чему была склонна моя сестра, я не видела необходимости болтать об этом. Улыбнувшись мне, Келлан не стал развивать тему, и я расслабилась. Он вовсе не был открытой книгой и обычно не слишком много говорил о своей жизни – к счастью, это касалось и наших сексуальных отношений.

Анна фыркнула, и я посмотрела на нее. Ее лицо озарилось игривой улыбкой, и она сказала:

– Да знаю, знаю. – Она ткнула меня пальцем в плечо. – Я знаю, какими вы, ребята, можете быть горячими.

Побледнев, я разинула рот, а Анна показала на коридор и расхохоталась:

– В конце концов, моя комната не так уж далеко от твоей, Кира. – Вскинув брови, она чуть наклонилась ко мне и пробормотала: – Может, вы учтете это на будущее?

Я закрыла лицо ладонью и уткнулась в Келлана. Боже, как я могла забыть… Но рядом с Келланом я просто теряла голову. Он засмеялся и прижал меня к себе, поглаживая мою спину:

– Мы постараемся запомнить это, Анна. Спасибо.

Сестра со смехом коснулась моего плеча:

– Да я просто дразню тебя, Кира! Валяй, кричи сколько влезет, я вовсе не против! – (Посмотрев на нее сквозь пальцы, я увидела, как ее взгляд обшаривает тело Келлана.) – Вовсе не против…

Келлан покачал головой, прежде чем снова поцеловать меня. Подмигнув ему, Анна похлопала меня по руке:

– Ну, я в постель. Я просто вымотана.

Развернувшись, она плавно двинулась к своей комнате. Брюки в обтяжку подчеркивали все изгибы ее бедер. Анна была воистину прекрасной и вызывающей. Иногда мне приходилось трудно рядом с ее неиссякаемой безупречностью, но мы были семьей, и она поддерживала меня тогда, когда я сильнее всего в этом нуждалась. Анна помогла мне встать на ноги, когда оба мужчины, бывшие в моей жизни, оставили меня. Она нашла для нас обеих жилье, когда мне было некуда податься. Она помогла мне исцелить разбитое сердце, когда я была уверена, что это уже невозможно. И именно она добилась восстановления наших отношений с Келланом. В общем, несмотря на всю эксцентричность моей сестры, я любила ее.

Провожая ее взглядом, я улыбалась и покачивала головой, но Анна вдруг обернулась:

– Кстати, я могу и удрать куда-нибудь, если вам, ребята, захочется все повторить.

Я вздохнула, а Келлан захохотал. Чуть отодвинувшись, чтобы посмотреть ему в лицо, я опять хлопнула его по груди.

– Ты перестанешь наконец ее провоцировать? – Келлан продолжал хихикать, и я снова вздохнула: – Мне очень хочется, чтобы вы оба нашли себе занятие поинтереснее, чем попытки смутить меня.

Келлан наклонился и нежно поцеловал меня в лоб:

– В моем доме тебе было бы нечего смущаться. – Обхватив меня за бедра и раскачивая взад-вперед так, что наши тела соприкасались, он добавил: – Может быть, я стараюсь смутить тебя просто для того, чтобы ты перебралась ко мне?

Он довольно нахально ухмыльнулся. Мне хотелось стукнуть его по-настоящему, но у него был такой сексуальный вид, что я просто поцеловала его, и это, конечно, окончательно его развеселило.

* * *

Келлан пробыл со мной до полудня, помогая разобраться с моими учебными делами. Скоро должен был начаться мой выпускной год, и в общем я была к нему готова, но, как всегда, боялась первого дня занятий. Я понятия не имела, почему меня всякий раз пугал этот первый день. Следовало бы предположить, что за годы учебы можно было к нему привыкнуть, но этого не произошло. Именно страх первого учебного дня заставил меня отказаться от поступления в колледж сразу после школы.

Тогда мои родители пришли в бешенство от этого решения, но я слишком боялась. А потом у мамы обнаружили небольшую раковую опухоль – ее удалили, оставив на маминой груди лишь маленький шрам. И все-таки мама нуждалась в помощи и поддержке, и я воспользовалась этой возможностью провести год дома, с ней. Ей была ненавистна мысль о том, что я откладываю учебу, но меня все устраивало. Мама поправлялась, а я смогла отложить то, что меня пугало.

Она полностью выздоровела задолго до окончания учебного года и сразу стала умолять меня не тратить время зря и приступить к учебе с середины семестра, но я отказалась. Наверное, я могла бы потянуть еще год, но в конце концов Анна разозлилась от моей нерешительности. Она силком притащила меня в канцелярию и заставила записаться в колледж при Университете штата Огайо, куда меня давно приняли. Конечно, едва очутившись там, я почувствовала себя прекрасно. Для меня самым трудным было в первый раз войти в дверь. Над этим я упорно работала.

Впрочем, эта отсрочка, пожалуй, сыграла мне только на руку. Ведь если бы я не мешкала так, я бы не встретила Денни. А если бы я не встретила Денни, я бы уж точно не познакомилась с Келланом. И хотя я была в ужасе от того, как у нас все начиналось, и от того, как сильно мы ранили Денни, я все равно была благодарна судьбе за то, что она привела меня в Сиэтл, к Келлану.

Келлан находил мою нервозность весьма милой. Сам он, похоже, не способен был нервничать из-за подобных вещей. Мне казалось, что он вполне мог явиться в первый день занятий с опозданием минут на тридцать, совершенно голый, и при этом чувствовал бы себя прекрасно. Я улыбнулась собственным мыслям. Нет, конечно, Келлану было безразлично мнение окружающих, но с чувствами дело обстояло иначе. Он так боялся в первый раз признаться мне в любви, что все мои страхи и в сравнение с этим не шли.

Что ж, приятно было знать, что Келлан не такой уж непрошибаемый.

В этом году моим главным предметом был английский, и Келлан не уставал поддразнивать меня по этому поводу. Он, похоже, думал, что мне было бы лучше заняться психологией. Я уверена, он предпочел бы, чтобы я записалась на какой-нибудь курс вроде лекций по сексуальности человека, которые посещала в прошлом году. Келлан был просто неисправим во всем, что касалось основных инстинктов. Впрочем, нельзя сказать, что мы часто их обсуждали, – оказываясь рядом с Келланом, я уже не могла им противиться.

За подготовкой к моей учебе пролетело полдня – мы успели обсудить даже самую удобную дорогу до университета, но теперь пора было отправляться на работу. По дороге к стоянке перед домом я попыталась отобрать у Келлана ключи от машины.

– Можно мне сесть за руль? – спросила я, пятясь перед ним задом наперед и дергая ключи, которые он сжимал мертвой хваткой.

Обаятельно хмурясь, Келлан покачал головой и отвел руку в сторону:

– Нет, нельзя.

– Но почему нет? – надулась я, остановившись и уперев руки в боки.

Келлан сделал еще два шага, а потом вернулся ко мне и мгновенно впился губами в мои надутые губы. Мою обиду как ветром сдуло, а Келлан, водя губами по моей щеке, пробормотал:

– Потому что это моя крошка, и я не намерен ею делиться.

– Я думала, это я твоя крошка! – пискнула я, чувствуя, как ускоряется мой пульс.

Келлан со смехом обхватил меня за бедра и прижал к себе:

– Так и есть.

Его губы вернулись к моим, одарив меня глубоким и захватывающим поцелуем. Я сразу ощутила, как во мне начинает разгораться знакомое пламя, и мне ужасно захотелось содрать с Келлана футболку и облизать все его тело, но в этот момент он отпустил меня и выдохнул:

– И тобой я тоже не намерен ни с кем делиться.

Я вся пылала счастьем и, пожалуй, могла растаять прямо здесь, на тротуаре. Келлан засмеялся и потащил меня к машине, и я, довольная, запрыгнула на пассажирское сиденье.

Продолжая радоваться собственническому заявлению Келлана, я и не заметила, как мы добрались до бара «У Пита» – моего второго дома здесь, в Сиэтле. Хотя, вообще-то, третьего. Жилище Келлана я тоже всегда считала своим домом, несмотря на дурные воспоминания.

Припарковав «шевелл» на обычном месте, которое уже прозвали «стоянкой Келлана», тот заглушил мотор своей механической «крошки». Если бы он мог так же легко выключить меня! Я все еще была слишком возбуждена. Не лучшее состояние для начала смены, но, может, Келлан того и добивался? Хоть он и говорил, что это я постоянно его дразню, сам он явно наслаждался, заставляя меня изнывать от желания.

Я вышла из машины, когда Келлан еще обходил ее, чтобы открыть дверцу с моей стороны. Он нахмурился из-за того, что я не подождала и не позволила ему изобразить галантного кавалера, но все же подал мне руку. Я приняла ее, и мы вместе направились к большому прямоугольному зданию, где Келлан обрел мир.

Для меня заведение Пита было просто знакомым и спокойным, а Келлану оно служило своего рода убежищем. Он приходил сюда играть, общаться с друзьями и – прежде – знакомиться с девушками. Но в основном, как мне казалось, здесь он скрывался от грубой реальности, на время отключаясь от нее. Появившись в этом баре, я разрушила оплот Келлана и принесла в его жизнь бесконечную тревогу, которая не отпускала его ни на минуту, пока мы пытались наладить наши поначалу запутанные отношения. Теперь же его безмятежность вернулась, что было очевидно по ленивой улыбке, блуждавшей на его губах, когда он входил внутрь.

Придержав передо мной дверь, Келлан галантно пропустил меня вперед, попутно поцеловав мою руку. Как правило, он отмечал наш приход сюда каким-нибудь физическим действием – иногда чмокал меня в щеку, иногда касался рукой моей талии. Он словно каждый раз сообщал всем присутствующим, что я принадлежу ему.

Келлан мечтал об этом уже тогда, когда наши отношения еще оставались тайной, а теперь, когда мы распрощались с секретами, он всячески подчеркивал свое право собственности. Он хотел, чтобы о нас знали все, включая Риту, угрюмую барменшу, наблюдавшую за нами.

Рита обосновалась в этом заведении задолго до того, как здесь появились «Чудилы». Она сразу положила глаз на Келлана и стала бесстыдно его преследовать, наплевав на собственного мужа. Меня просто тошнило при мысли о том, что она, кажется, даже чего-то добилась. Рита была по меньшей мере вдвое старше Келлана, у нее была чересчур загорелая грубая кожа и слишком высветленные волосы, а одевалась она так, что глазам становилось больно. Я никогда не расспрашивала Келлана об их отношениях. Честно говоря, я бы предпочла вообще не знать о них.

Губы Риты скривились, когда Келлан повернулся к ней, здороваясь. Он лишь слегка кивнул, но по ее реакции можно было подумать, что он подошел и облизнул ее. Видя ее сумрачную улыбку и взгляд из-под тяжелых век, я была уверена, что мысленно Рита раздевает Келлана. Она наклонилась над старой барной стойкой, протянувшейся вдоль стены сбоку от входной двери, и почти промурлыкала:

– А, привет, Келлан… Кира…

Мое имя она явно вспомнила не сразу.

Изобразив улыбку, я повернулась к Келлану:

– Пойду положу свои вещи. Тебе как обычно?

Я вскинула голову, и Келлан пробежался пальцами по моим волосам, заправил прядь мне за ухо и обаятельно улыбнулся:

– Да, Кира, спасибо.

Улыбаясь в ответ, я потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. Но Келлан, недовольный скромностью моего желания, извернулся и нашел мои губы. У меня тут же разгорелись щеки, ведь я знала, что и Пит, и Рита, и все посетители смотрят на нас, но я все же позволила себе публичную демонстрацию чувств, хотя и поспешила прервать ее, как только почувствовала, что свободная рука Келлана прокралась к моим ягодицам. Он далеко не всегда выражал свои чувства сдержанно.

Оттолкнув его, я нарочито строго пригрозила ему пальцем. Келлан пожал плечами и улыбнулся самым невинным образом. Конечно, это было самой настоящей игрой – чем-чем, а невинностью Келлан не отличался, и все же его реакция была невероятно очаровательной, так что я покачала головой и засмеялась, отходя от него.

По дороге в подсобку я прошла по меньшей мере пять столиков, за которыми сидели женщины, с удивлением глазевшие на нас. Келлан направился в дальний угол зала, туда, где рядом со сценой обычно сидела вся их компания, и женщины тут же уставились ему вслед, время от времени посматривая и на меня. Ощущая на себе их взгляды, я бессознательно пошла немного быстрее, опустив голову. Одно дело – когда тебя обожают, как Келлана, и совершенно другое – когда постоянно оценивают, достойна ли ты своего парня. По скривившимся губам женщин я видела, что явно не заслуживаю их одобрения, и в который уже раз попыталась не обращать на это внимания, вот только самолюбие – такая хрупкая штука…

Миновав поклонниц Келлана, я вздохнула с облегчением и добралась наконец до подсобки, где находились шкафчики для одежды работников. Дженни и Кейт уже были там. Кейт, высокая грациозная девушка с собранными в идеальный хвост прекрасными волосами, просияла улыбкой, заметив меня. Мне приходилось видеть, как она отрабатывала подряд по две смены и при этом ее волосы все равно выглядели так, словно она причесала их пять минут назад. Понятия не имею, как она этого добивалась, но ей бы следовало запатентовать свой способ.

– Привет, Кира! Я слышала, вчера был концерт.

Пока она говорила, длинная каштановая прядь обвилась вокруг ее шеи – такой стройной и элегантной, что она прямо умоляла, чтобы ее украсили бриллиантами.

– Да, был. И просто невероятный! – с энтузиазмом кивнула я, проходя в комнату.

Я вздохнула, вспомнив, как безупречно выглядел на сцене Келлан. Есть люди, которые рождены, чтобы оказаться на подмостках, и он явно был одним из них. Я рассеянно подумала, чем это может для нас обернуться в будущем.

Дженни наклонила голову набок и с любопытством посмотрела на меня. Ее красная форменная футболка выгодно подчеркивала все изгибы, при виде которых мужчины пускали слюни. Впрочем, Дженни была нежнейшей особой, абсолютно преданной Эвану.

– С тобой все в порядке, Кира? – спросила она.

– Да, просто нервничаю из-за начала занятий, – кивнула я.

И из-за того, что Келлан становился самой настоящей рок-звездой. Очень странно было одновременно и мечтать о большом будущем для кого-то, и отчаянно не хотеть его наступления. Я желала Келлану самого грандиозного успеха в мире, но только в том случае, если мне не придется разделять его славу. Черт, я должна и над этим поработать. Хорошо еще, что скорое начало занятий служит мне каким-никаким прикрытием.

Дженни улыбнулась и похлопала меня по руке:

– Да не тревожься ты! Ты же ужас какая умная! И со всем прекрасно справишься!

Я кивнула, чувствуя себя глупо из-за того, что вообще беспокоюсь из-за учебы. Дженни была права. И Келлан был прав. Я все здесь знала: знала кучу людей в университете и множество профессоров. И у меня была стипендия, покрывавшая практически все расходы. Разве стоило в таком случае волноваться?

Кейт тоже кивнула, задумчиво глядя на меня светло-карими, почти топазовыми глазами:

– Правда, ты ведь в сто раз умнее меня. Я-то сдалась после первого семестра. – Я сочувственно нахмурилась, но она отмахнулась и поинтересовалась: – А Келлан здесь? Я хотела кое-что спросить насчет выступления.

С улыбкой представив Келлана, откинувшегося на спинку стула и ожидавшего свой обычный заказ под пристальными взглядами остальных посетителей, я кивнула:

– Да, он здесь.

Само собой, я не удержалась от глупой ухмылки, и девушки захихикали, перед тем как уйти. А что? Мой парень был горячим музыкантом с потрясающими волосами и крепким, как камень, телом, а мое имя было вытатуировано на его груди. Кто бы не ухмыльнулся при мысли об этом?

Я сложила свои вещи в шкафчик и быстро завязала волосы в хвост – правда, далеко не такой прекрасный, как у Кейт. В этот воскресный вечер народу было меньше, потому что группа не выступала, но публики все равно хватало и предстояло много беготни, так что лучше было убрать волосы с лица, чтобы они не мешались.

Вернувшись в зал, я сразу увидела, что Келлан был уже не один. Вальяжно закинув ногу на ногу, он о чем-то болтал с вышибалой Сэмом.

Сэм был огромным, крепким, мускулистым парнем. Он щеголял бритой наголо головой, постоянно угрожающе хмурился и в целом выглядел довольно пугающе. Денни подружился с ним, когда учился здесь по обмену. И именно Сэм приютил его после нашего расставания, ведь Денни тогда уже не мог жить вместе с Келланом, что было вполне объяснимо, учитывая обстоятельства. Насколько я слышала, Сэм и Денни до сих пор поддерживали отношения.

Келлан тоже учился вместе с ними – так они и познакомились. Хотя он был на несколько лет младше, он подружился и с Сэмом, и с моим бывшим парнем. И меня не переставало изумлять то, что Келлан тоже продолжал общаться с Денни.

Сейчас приятели явно обсуждали что-то куда более приятное, нежели драма прошлого года. Келлан широко улыбался и время от времени вскидывал руку, жестикулируя. Сэм слушал его со сдержанной улыбкой, – наверное, речь шла о вчерашнем концерте.

Покачав головой, я пошла к стойке, чтобы взять пиво для Келлана. Я все еще не могла поверить, что мой парень играл на главной сцене фестиваля. И даже если бы его группа никогда и нигде больше не выступила, одного вчерашнего дня уже достаточно, чтобы было о чем рассказать внукам. Я улыбнулась чуть шире, приближаясь к Рите. Келлан и дети – от одной мысли об этом мурашки бежали по коже.

Несколько часов спустя явились остальные члены группы. Когда они ворвались в зал, Келлан стоял у бара – Кейт, желавшая знать все о великом событии, наконец-то поймала его. Он пытался делать вид, что ничего особенного не произошло, но провести Кейт ему не удалось. Она забрасывала его вопросами, и большая их часть сопровождалась дополнениями вроде: «Да неужели ты не нервничал? Неужели не готов был штаны обмочить?» Келлан смеялся и уверял ее, что ничего подобного не было, но не думаю, что она ему верила.

Кейт мучила его довольно долго, и Келлан явно испытал облегчение, когда обернулся и увидел своих товарищей. Как только квартет воссоединился, бар взорвался аплодисментами и оглушительным свистом.

Я отчаянно гордилась ребятами и с удовольствием присоединилась к овации. Эван улыбался, оглядываясь вокруг, в его теплых глазах светились благодарность и одобрение. Мэтт выглядел ужасно смущенным. Он покраснел, когда посетители начали аплодировать, и быстро оглянулся на входную дверь, как будто ему очень хотелось удрать. Келлан усмехнулся и покачал головой, помахав рукой публике. Казалось, всеобщее внимание застало их врасплох.

Всех, кроме Гриффина, конечно. Он посылал во все стороны воздушные поцелуи и театрально раскланивался. И если бы Келлан не хлопнул его по спине, вынуждая прекратить спектакль, думаю, басист выдал бы что-нибудь вроде благодарственной речи при вручении «Оскара».

По-прежнему покачивая головой, Келлан вежливо поблагодарил собравшихся, как только овация немного стихла. Мэтт тут же метнулся к обычному столику «Чудил», радуясь возможности улизнуть. Эван, смеясь над гитаристом, подошел к Дженни и облапил ее. Келлан подтолкнул Гриффина, но тот успел громко воскликнуть:

– Мой агрегат готов принять поздравления в любой форме, если кто-то захочет сделать это в приватной обстановке!

Я закатила глаза и отвернулась, а Келлан чуть ли не пинками погнал Гриффина к их столику. Да уж, у моей сестры явно что-то не так с головой, раз она встречается с этим человеком. Если, конечно, то, чем они занимаются, вообще можно назвать свиданиями.

Когда парни устроились на своем месте, Пит, владелец бара, подошел их поздравить. Со сдержанной улыбкой он пожал руку каждому из четверки. Выражение его лица, конечно, было далеко от несчастного, но он не выглядел и радостным. Келлан как-то сказал, что Пит не слишком хорошо умел подыскивать группы для выступлений в баре – именно поэтому «Чудилы» играли здесь так часто. Пит и его деловой партнер Сэл однажды договорились с ребятами, предоставив им право выступать на их сцене каждые выходные. Так парни получили постоянную площадку, а заодно и надежное место, где можно было хранить инструменты. Питу с Сэлом, в свою очередь, это дало передышку, позволив достаточно долго не заниматься поисками новой группы для развлечения посетителей. Обоюдная выгода от этой сделки стала еще более очевидна, когда «Чудилы» привлекли в бар массу народа.

По слегка нахмуренному лбу Пита в тот момент, когда он пожимал руку Келлана, было ясно, что он начинал понимать: «Чудилы» переросли его бар и, пожалуй, ему вскоре снова придется искать таланты.

Когда Пит наконец оставил ребят наедине с их выпивкой, на прощание похлопав по спине Эвана, бар вернулся к обычной жизни. Большинство посетителей продолжили свои разговоры, и лишь несколько человек подошли к столику группы, чтобы лично поздравить музыкантов. К счастью, какой-нибудь безумной фанатки, готовой поздравить Гриффина так, как он того желал, среди них не нашлось.

Несколько поклонниц продолжали таращиться на Келлана, но не позволяли себе ничего такого, из-за чего мне захотелось бы выцарапать им глаза. Ни одна из них не оказалась достаточно храброй или достаточно пьяной, чтобы приблизиться к его столику, и хотя бы этим я была довольна.

Один за другим «Чудилы» покинули бар. Мэтт просидел час или два, а потом, застенчиво улыбаясь, сказал, что у них с Рейчел есть кое-какие планы на вечер. Гриффин покосился вслед своему двоюродному брату, сделав непристойный жест рукой. К счастью, он и сам ушел часом позже, прихватив с собой какую-то блондиночку. Она так пылко таращилась на него, когда они покидали бар, что я была совершенно уверена: Гриффин наконец получит награду, о которой мечтал. Я лишь покачала головой, не придавая значения тому, что Гриффин уходит с другой женщиной. Такое случалось постоянно. Как-то раз я попыталась поговорить об этом с Анной, но та только пожала плечами и сказала, что ей наплевать. Он был свободен делать, что ему вздумается. И она тоже.

Эван просидел до самого закрытия и ушел вместе с Дженни, когда закончилась ее смена. Келлан тоже остался, чтобы подождать меня. Когда я протирала какой-нибудь из столиков поблизости от него, он наблюдал за мной с восхитительно провокационной улыбкой, а Рита точно так же таращилась на Келлана.

Да, все вернулось на круги своя.

Когда я освободилась, Келлан повез меня к себе, наотрез отказавшись провести еще одну ночь на моей бугристой кровати. На его губах играла мирная улыбка, когда он поворачивал на свою улицу. Я не знала, чему он улыбался: то ли радовался, что возвращается домой после нескольких дней отсутствия, то ли наслаждался тем, что везет домой меня. Наверное, тут было и того и другого понемногу.

Мы подъехали к его крошечному белому дому, и Келлан заглушил мотор. Свет не горел. Когда мы жили здесь все втроем – Келлан, Денни и я, – этот дом казался теплым и шумным, но теперь здесь обитал один Келлан, и дом выглядел слишком уж тихим. Пока Келлан открывал дверь, я подумала, что, возможно, в этом и таилась причина его улыбки: Келлан предпочитал шумные жилища. Я выяснила это, когда однажды спросила, не хочет ли он снова сдать комнату.

Тогда, немного нахмурившись, он ответил:

– Я, вообще-то, думал об этом. Но… не знаю. Понимаешь, это вроде как твоя комната, и я не хочу сдавать ее кому-то еще.

Его слова весьма порадовали меня и согрели, но, когда я стала допытываться, нужны ли ему деньги, которые можно заработать таким образом, он лишь пожал плечами и сказал:

– Нет, я никогда не сдавал комнату ради денег, – и, напевая что-то себе под нос, добавил: – Я просто не люблю оставаться один.

Видит бог, Келлан иной раз прямо разрывал мое сердце.

Я вошла в коридор и оглядела знакомые комнаты. Все в этом доме было чем-то вроде обоюдоострого меча для меня. Мне нравилось находиться здесь с Келланом. Я наслаждалась воспоминаниями о том, как мы с ним устраивались на диване перед телевизором, как занимались любовью в его спальне, но здесь всегда был еще и Денни.

Его призрак как будто завис в этом доме. Вот он прислонился к кухонной стойке, держа в руках чашку с чаем. Вот – развалился на диване, смотря спортивную программу по телевизору. Или принимает душ, возможно, даже вместе со мной. А наша комната? Первое место, где мы поселились как пара, – именно ее Келлан отказывался вновь сдавать кому бы то ни было. В ней присутствие призрака ощущалось еще сильнее. Так сильно, что я не желала туда входить. Я даже на дверь этой комнаты смотреть не хотела, но заметила, пока мы с Келланом шли к его спальне, что дверь эта заперта, и подумала, что Келлан, наверное, тоже туда не входил. Так и есть – обоюдоострый меч.

Оставив в углу футляр с гитарой, Келлан наблюдал за тем, как я сажусь на его кровать:

– Ты в порядке?

Я постаралась улыбнуться как можно шире и оперлась на локоть. Лицо Келлана немного просветлело.

– В полном!

И в основном это было правдой – я чувствовала себя неплохо. Я отпустила Денни и уже понемногу начала прощать себя за неверность. Но все равно мне иной раз тяжело было находиться в этом доме, и Келлан знал это. Наверное, именно поэтому он перестал настаивать на том, чтобы я перебралась к нему. Я просто не готова была каждый день иметь дело с призраком.

Сев рядом со мной, Келлан положил ладонь на мое бедро, и это мгновенно воспламенило меня.

– Я так рад, что ты здесь, – прошептал он.

Выпрямившись, я закинула руки ему на шею:

– А что мне оставалось? Ты ведь не позволил мне сесть за руль.

Келлан хихикнул и наклонился, чтобы поцеловать меня. Тихо смеясь, я запустила пальцы в его встрепанные волосы и откинулась спиной на подушки, увлекая его за собой.

Он тут же завелся, его руки заскользили по моему телу, и он стал укладываться рядом со мной поудобнее. В этот момент я подумала обо всех женщинах, которые горели желанием овладеть Келланом в эти выходные, о тех, с кем он мимоходом заигрывал, с кем просто вежливо знакомился или на кого не обращал внимания, – и меня распирало от гордости. Келлан не хотел ни одну из них. Он хотел меня. Он любил меня. И видит бог, как сильно любила его я.

Глава 3

Забавы

Когда я с трудом разлепила глаза, в комнате Келлана было еще темно. Лунный свет сочился в окно, выхватывая из темноты предметы, которые накопились у Келлана за его жизнь. Впрочем, их было не так уж много: пара книг в мягких обложках на полке, несколько музыкальных дисков, валявшихся там же, постер группы «Рамоунз», который я купила для него прошлым летом, когда мы с Дженни ходили по магазинам, запасные струны для гитары и несколько потрепанных записных книжек. На комоде в гордом одиночестве красовался флакон с каким-то средством для волос. Келлан говорил, что в старших классах одна девушка порекомендовала ему эту штуку и с тех пор он пользовался ею, чтобы «справиться с беспорядком на голове». Он слегка улыбался, рассказывая мне эту историю, и я была вполне уверена, что та девушка заинтересовалась состоянием его волос неспроста. Вообще, мысль о последних школьных годах Келлана меня немного пугала.

Если не считать нашей одежды, раскиданной на полу накануне вечером, в глаза здесь бросались только гитары. Основная, которую Келлан носил в черном футляре, стояла у стены рядом с видавшим виды инструментом. Поскольку на старой гитаре Келлан никогда не играл, я решила, что он хранит ее из чисто сентиментальных соображений. Она была простенькой и явно дешевой, но Келлан говорил, что это вообще первая гитара в его жизни, единственная вещь, которую он прихватил с собой, когда сбежал в Лос-Анджелес. Можно было предположить, что с ней были связаны немногочисленные счастливые воспоминания Келлана о детстве. Поскольку его родители в буквальном смысле выбросили все вещи своего сына, когда переезжали в этот дом, перешедший затем к нему по наследству, больше не сохранилось ничего, что бы напоминало ему о прошлом. Мысли о детстве Келлана тоже пугали меня, но уже совершенно по другим причинам.

Вертя в пальцах висевший на моей шее кулон в форме гитары – символический подарок Келлана, который я никогда не снимала, – я повернула голову, чтобы выяснить, что меня разбудило.

Келлан беспокойно метался рядом со мной. Простыня обмоталась вокруг его бедер, а обнаженная грудь была залита серебристым светом луны, проникавшим в окно. Келлан хмурился, его лицо выглядело очень встревоженным, он дергал головой и неразборчиво бормотал что-то. Я повернулась, чтобы погладить его по щеке, но он шарахнулся от меня, как будто ему вдруг стало больно.

– Келлан, – прошептала я, – Келлан, ты спишь… Проснись!

Его пальцы судорожно сжали простыню возле бедер. Дыхание ускорилось, голова снова дернулась, Келлан всхлипнул. Я осторожно прижалась к нему всем телом, наклонила голову и тихо зашептала слова утешения ему на ухо. Положив ладонь на грудь Келлана, я почувствовала, как бешено бьется его сердце. На мои глаза навернулись слезы, когда я попыталась угадать, что могло ему сниться – какие угодно кошмары.

Я легонько поцеловала его в плечо:

– Проснись, малыш, это всего лишь сон…

– Нет, нет… – пробормотал он и добавил: – Пожалуйста…

Келлан отвернулся от меня. Его ноги рефлекторно поджались, и он свернулся в клубок. Я снова поцеловала его и очень осторожно встряхнула:

– Келлан, проснись…

Он несколько раз судорожно, поверхностно вздохнул, его тело задрожало под моими пальцами. И как раз в тот момент, когда я прикидывала, не стоит ли включить свет, чтобы разбудить его, Келлан снова резко втянул воздух и открыл глаза. В то же мгновение, приподнявшись на локтях, он вывернулся из моих объятий. Оглядываясь вокруг широко распахнутыми глазами, Келлан, казалось, не понимал, где находится. Он продолжал дышать быстро и нервно, все его тело вздрагивало, и он несколько раз сглотнул.

Я протянула руку и погладила его по щеке, заставив посмотреть в мою сторону.

– Кира?

– Да, это я… Все в порядке. Это был всего лишь сон, Келлан.

Он наконец расслабился и прикрыл глаза.

– Просто сон, – пробормотал он.

У меня дрогнуло сердце, когда я посмотрела на его лицо. Ночные кошмары Келлана на самом деле не были похожи на обычные сны – скорее, на воспоминания. Я не знала, что именно ему пригрезилось сейчас, но видела, как он был напуган.

Наконец он несколько раз глубоко вздохнул, постепенно успокаиваясь, и повернулся ко мне. Прижав ко рту дрожащую ладонь, он покачал головой:

– Прости, что разбудил тебя.

Подавив нахлынувшие чувства, я обняла Келлана и прижалась к нему своим обнаженным телом. Его руки тут же обвились вокруг меня, и я ощутила, как по всем его венам мчатся потоки адреналина.

– Все в порядке.

Поцеловав его в щеку, я дала ему немного времени, чтобы взять себя в руки. Когда Келлан наконец откинулся на подушки, он потер переносицу, словно у него болела голова, а я пристроилась на его груди.

– Не хочешь рассказать?

Положив пальцы на виски Келлана, я начала осторожно их массировать, как это делают при головной боли. Он закрыл глаза и расслабился от моих прикосновений.

– Я очутился дома, и мой отец… – Келлан замолчал и сглотнул. – Неважно. Это просто сон.

Прикусив губу, я подавила вздох. Келлан не любил говорить о своем прошлом. Скорее всего, я вообще была единственным человеком на земле, которому он рассказал свою историю. Эван знал, что Келлана били в детстве, потому что однажды тот спьяну выложил ему кое-какие факты, а Денни сам стал свидетелем этих побоев, но Келлан никогда не говорил им, что его отец на самом деле не был его биологическим отцом. Никто не знал, что мать Келлана, эта ужасная женщина, изменяла мужу и забеременела от другого мужчины, а потом заявила, что ее изнасиловали. И из-за этой лжи, а возможно как раз из-за правды, человек, воспитывавший Келлана, постоянно издевался над ним, а мать ничего не делала, чтобы остановить это.

Я ненавидела их обоих.

– Ты уверен, что тебе не хочется поговорить об этом? – шепотом спросила я, целуя Келлана в подбородок.

Он слегка пошевелился и тяжело выдохнул. Открыв глаза, он легонько отодвинул меня и повернул на бок, затем прижался ко мне всем телом, подсунул ладонь мне под щеку и приподнял мою голову. Коснувшись теплыми губами моей шеи, Келлан пробормотал:

– Довольно уже разговоров.

Стоило только его ладони скользнуть по моему боку, как мое сердце тут же подпрыгнуло. Я понимала, что Келлан старается отвлечься с помощью моего тела, но мне и в голову не приходило останавливать его. Он опрокинул меня на спину и склонился надо мной, продолжая целовать мою шею. Мои пальцы сами собой запутались в его волосах, в то время как кожа разгоралась там, где он ее касался.

Когда рука Келлана добралась до моих бедер, я дышала уже неприлично быстро. Он намеренно избегал тех точек прикосновения, к которым мне хотелось сильнее всего, и это доводило меня до безумия. Я слегка прижала к себе его голову, когда он принялся целовать верхнюю часть моей груди, и он негромко ухмыльнулся, прежде чем сделал то, чего я добивалась. Все мысли о прежних бедах вылетели из нашей головы, когда губы Келлана сомкнулись на моем соске, а язык начал описывать круги возле него. Изогнувшись, я вскрикнула.

Келлан гортанно стонал, и, похоже, ему так же нравилось доставлять удовольствие, как мне – наслаждаться. Когда его зубы осторожно сжали мою нежную кожу, его палец так же осторожно скользнул между моими бедрами. Я уже была готова к этому – впрочем, чтобы возбудиться, мне было достаточно одного лишь присутствия Келлана. Заломив руки, я запрокинула голову назад.

– О боже… – выдохнула я, когда палец Келлана начал двигаться в одном ритме с его языком.

Мое тело уже таяло от наслаждения. Пожалуй, в это мгновение я забыла даже собственное имя.

Снова усмехнувшись, Келлан поднял голову и нахально улыбнулся.

– Да нет, это всего лишь я, – шепнул он.

Той части меня, которая еще способна была смущаться, захотелось как следует стукнуть его, но Келлан уже склонился ко второй груди, и мои глаза закрылись.

Постанывая, Келлан перебрался к моей шее. Его палец тоже сменил положение, проникнув внутрь, чего я как раз и хотела. Уткнувшись в мое ухо, Келлан обжег его коротким горячим вздохом.

– Но мне нравится, когда ты так говоришь, – хрипло прошептал он.

Застонав, я нашла губы Келлана, наплевав даже на то, что давно не чистила зубы. Он ничего не имел против и стал целовать меня так же яростно, как и я его. К пальцу, осторожно двигавшемуся внутри меня, присоединился второй, я стонала, вцепившись в волосы Келлана. Большим пальцем он принялся ласкать самую чувствительную точку моего тела. Я вскрикнула, мои руки соскользнули на плечи Келлана в попытке затащить его на меня.

Келлан сопротивлялся, хихикая и постанывая почти одновременно.

– Мне нравится, как ты меня хочешь, – пробормотал он, проводя губами по моему подбородку.

Мое тело двигалось в едином ритме с его рукой, я извивалась и всхлипывала. Я была в ужасе от того, как легко Келлан заставляет меня умолять, и оттого, что он отказывается выполнить мою просьбу и вынуждает мое тело переполняться гормонами. И в то же время я наслаждалась этим.

– Да, я хочу тебя… сейчас же… пожалуйста…

Я слышала, как он посмеивается, целуя меня. Ему действительно до безумия нравилось, когда я просила об этом. Но и сам он желал меня ничуть не меньше – я чувствовала это, ведь Келлан прижимался ко мне всем телом. Он наконец лег на меня, и я вздохнула, но его твердое естество, очутившись совсем рядом с целью, не спешило ее поразить – мои просьбы сменились мольбами. А Келлан по-прежнему ничего не делал, продолжая лишь целовать меня.

Это была настоящая пытка. Чистая, благословенная пытка. Келлан был рядом, и мое тело пылало. Я уже впивалась ногтями в его спину, извиваясь под ним, пытаясь заставить его наконец овладеть мной. Но ничего не получалось. Келлан был так близко, но оставался недосягаемым. Это сводило меня с ума.

А его сводила с ума моя реакция. Он дышал тяжело и быстро, его губы бешено целовали меня. Келлан стонал, исследуя пальцами мое тело. Он выдыхал мое имя, утыкаясь лицом мне в шею. Я же, не в силах больше терпеть ни секунды, быстро просунула руку под его живот, прямо к тому, чего я так желала, в чем так нуждалась сейчас. Ладонью я обхватила твердое, пульсирующее орудие, готовое к действию. Большим пальцем я ощутила каплю влаги на самом его кончике, и Келлан тут же вцепился в простыню, на этот раз от наслаждения.

– Боже, ты нужна мне… – выдохнул он мне в ухо.

Я уже подумала было, что он имеет в виду не только физическое освобождение, но тут он наконец ворвался в меня, и все мысли моментально испарились.

Моя рука скользнула в сторону, и мы оба одинаково страстно застонали от облегчения, а потом начали двигаться вместе. В передышках между негромкими сладострастными стонами и короткими вдохами наши губы находили друг друга. Келлан быстро вел меня к пределу, и мои вскрики становились с каждой секундой все громче. В момент, когда я уже готова была взорваться, он вдруг замер. Эта пытка была невыносима, и я отчаянно извивалась, пытаясь заставить его продолжить.

Но Келлан прошептал сдавленным голосом:

– Просто подожди, Кира…

Я не думала, что способна на это: я готова была разлететься на куски, мне хотелось кричать, стонать, плакать. И тут он снова начал двигаться.

Меня яростно опалило изнутри – вот это огонь!

Я в жизни не чувствовала ничего подобного.

Келлан проделал это еще дважды – он замирал и возобновлял движение, и в последний раз я сама попросила об этом. А потом он прекратил останавливаться. Думаю, он уже не смог бы, даже если бы я его умоляла. Уткнувшись лицом в мое плечо, он застонал так страстно, что я тут же крепко обхватила его и наконец-то получила ту разрядку, от которой он удерживал меня так долго. И это было неописуемо.

Келлан вскрикнул, и я стиснула его, чувствуя, как и он освобождается. Сделав несколько последних толчков, он наконец замер, лежа на моей груди практически бездыханно. К моему удивлению, мы оба немного вспотели. Обычно не думаешь, что секс может быть тренировкой, но если заниматься им правильно…

Испытывая легкое головокружение, я закрыла глаза, обхватив ладонями голову Келлана. Когда наше дыхание выровнялось, а тела остыли до нормальной температуры, я посмотрела наконец на своего возлюбленного, все еще лежавшего на мне. Он так и не пошевелился. И все еще был частью меня.

Надеясь, что он не уснул прямо так, я ткнула его в плечо:

– Эй, ты собираешься… шевелиться?

Келлан фыркнул и вытянулся, но не потрудился выбраться из меня:

– Нет, мне и так хорошо.

Я хихикнула, потянув его за волосы:

– Но ты не можешь там остаться, сам знаешь.

Сказав это, я мгновенно покраснела и тут же обрадовалась, что в комнате все еще было темно. Келлан всмотрелся в меня, и в его веселых глазах отразился лунный свет.

– Я просто экономлю нам время.

Он зловредно ухмыльнулся, слегка передвинув бедра. Возбуждение Келлана еще не полностью угасло, и от этого движения по моему телу пробежала дрожь. Глаза сами собой на мгновение прикрылись, прежде чем снова сосредоточиться на его красивом самодовольном лице. А Келлан вскинул бровь:

– Ну, понимаешь, лучше так подождать, когда ты будешь готова ко второму раунду.

Хотя про себя я и прикинула, возможно ли это, я округлила глаза и слегка оттолкнула Келлана, сжав его плечи. Он искренне расхохотался и наконец скатился с меня.

– Я просто стараюсь быть практичным, – проворчал он, прижимаясь ко мне и целуя меня в плечо.

Его глаза закрылись, а лицо расслабилось и стало спокойным. Вздохнув, я чмокнула его в лоб, отчего улыбка Келлана стала шире. Приютившись возле него, я вспомнила, каким было его лицо до нашей энергичной возни. То, что Келлан сделал, ради того чтобы прервать воспоминания, было весьма впечатляюще, но теперь все кончилось, и я снова погрузилась в размышления. Я надеялась, что Келлан уже не думает о своем сне. Мне не хотелось напоминать ему о недавнем, но в то же время неплохо было бы убедиться, что с ним все в порядке.

– Ты как? – спросила я, поглаживая его по груди.

Келлан довольно заворчал.

– Прекрасно, – пробормотал он, обаятельно улыбаясь.

Я шлепнула его по плечу, и он приоткрыл один глаз. Когда он увидел мое серьезное лицо, его улыбка увяла, а рука поднялась, чтобы заправить мне за ухо влажную прядь волос.

– Я в порядке, Кира, – сказал он, на этот раз успокаивающим тоном.

Кивнув, я уткнулась лицом в его плечо, а он обнял меня.

* * *

Несколько следующих ночей я постоянно наблюдала за ним, но он вроде бы спал спокойно. Возился, конечно, но не больше, чем любой другой во сне, и явно не метался, ужасаясь очередному кошмару. Я ночевала у него не каждый день, но чаще обычного, засыпая у него под боком.

Мне было безумно приятно погружаться в сон, чувствуя, как соприкасаются наши тела, но, думаю, Келлану это было еще приятнее. Случалось, он спозаранку врывался в мою квартиру, после того как всю ночь болтался по барам и клубам Сиэтла, и говорил, что не может уснуть в холодной постели. Точнее, он формулировал это так: «Если уж я ложусь спать на рассвете, то хочу, чтобы моя постель была согрета твоим маленьким голеньким тельцем».

Вообще-то, я не спала голой, – по крайней мере, когда рядом не было Келлана. Он же постоянно пытался избавить меня от привычки надевать пижаму. «На что тебе одежда, если я все равно сниму ее с тебя?» – говорил он. Но суть была в том, что ему хотелось согреваться рядом со мной, а не в одиночестве под одеялом.

Через несколько недель пристального наблюдения за Келланом я перестала беспокоиться из-за его кошмаров, хотя и понимала, что они могут вернуться. Зато я все сильнее тревожилась из-за приближавшегося начала занятий. В этом году у меня было напряженное расписание, – похоже, мне придется заниматься почти каждую свободную минуту, поэтому я боялась уже не только первого дня учебы, но и того, что придется посвящать ей все свое время. Однако Келлан проявлял понимание и терпение, когда не пытался отвлечь меня от этих мыслей с помощью секса. Днем он обычно бывал свободен, и это означало, что мы все равно сможем быть вместе достаточно много.

Тем не менее, когда я говорила Келлану, что жизнь в одной квартире с сестрой привносит в мое существование некое равновесие, я не шутила. Я чувствовала, что должна проводить какое-то время и с другими людьми, не только со своим парнем. Так что, когда Дженни пригласила нас с Кейт присоединиться к ней на занятиях по искусству, куда она записалась, я сразу согласилась. Мы встречались утром по понедельникам и средам, а после уроков выпивали по чашечке кофе.

За неделю до начала учебного года я посетила занятие по искусству в последний раз. Если бы этот курс оценивался, я бы, пожалуй, получила свою первую двойку.

– Что ж, мисс Аллен, вы неплохо используете… цвет.

Наша преподавательница была доброй пенсионеркой. Прежде она работала учительницей в школе, а теперь давала уроки на дому. Она гладила меня по спине и, сдержанно улыбаясь, хвалила за те немногие плюсы, которые могла найти в моем примитивном изображении чаши с тропическими фруктами. Хотя я трудилась изо всех сил, у меня все получалось криво и косо. Нет, художницей я не была.

Когда преподавательница пошла к Кейт, чтобы похвалить ее за безупречно пропорциональные яблоки, я принялась гадать, не преподавала ли эта женщина в свое время в классе Келлана. Может быть, он посещал ее занятия? Может, она хвалила его за наброски женских фигур? И тут же я задумалась, не учила ли она Келлана чему-нибудь еще, кроме рисования. Мои губы тут же мрачно сжались.

Негромкий смех прервал мои фантазии, и, оглянувшись, я заметила, что Дженни смотрит на меня.

– Не так уж плохо, Кира! – Она показала карандашом на мои жалкие попытки реализма. – Это нечто в стиле Пикассо.

Я нахмурилась, но потом рассмеялась вместе с ней. Вообще-то, подражание Пикассо не входило в мои планы, но, в конце концов, искусство всегда субъективно. То, что для одних – мазня, для других – Моне. Так что, возможно, и у меня есть какие-то перспективы. Впрочем, посмотрев на рисунок Дженни, я отказалась от этой мысли. Пожалуй, из всех нас только она действительно имела талант к искусству. Она уже давно миновала стадию фруктовых натюрмортов и теперь рисовала людей. И то, что она сотворила одним лишь карандашом, поразило меня.

Дженни очень похоже изобразила рок-группу на сцене – нашу группу. Гриффин и Мэтт играли на гитарах, Эван сиял от счастья, сидя за ударной установкой, а Келлан пел в микрофон. Дженни даже умудрилась уловить чертовски соблазнительную улыбку, игравшую на губах Келлана всякий раз, когда он выступал. Это было поразительно и заставило меня немного устыдиться.

Вздохнув, я показала на ее рисунок:

– Это изумительно, Дженни! Ты мастер!

Дженни расцвела улыбкой и посмотрела на свою работу:

– Спасибо. – Стирая ластиком какую-то неверную линию на гитаре Мэтта, она оглянулась на меня: – Я подумала, может, Пит захочет повесить это в баре, когда я закончу? – Дженни пожала плечами. – Ну, знаешь, в знак уважения к своим парням.

Она хихикнула, а я согласно кивнула.

– Хорошая идея. – Рассматривая безупречную тень под подбородком Келлана, подчеркивавшую мужественность его лица, я покачала головой. – Думаю, им всем понравится.

Дженни кивнула, продолжая работать, а я, подумав о бас-гитаристе, к фигуре которого перешел ее карандаш, негромко фыркнула:

– Тебе, пожалуй, следовало бы пририсовать Гриффину маяк-мигалку в одном интересном месте.

– Точно! – расхохоталась Дженни. Слегка сдвинув светлые брови, она чуть повернула голову ко мне. – Слушай, а что происходит между ним и твоей сестрой? Они вместе или нет?

Отворачиваясь к своим злосчастным фруктам, я пожала плечами:

– Понятия не имею. Вообще, они ведут себя так, словно не имеют ничего общего. Во всяком случае, они не привязаны только друг к другу. – Бросив взгляд на Дженни, я добавила: – Но они встречаются по крайней мере несколько раз в месяц.

Дженни кивнула, и ее светлые волосы, лежавшие на плечах, колыхнулись.

– Я знаю. Гриффин рассказывает об этих встречах. – Она повела плечом. – Я как-то спросила, что у них за отношения, и он сказал… – Прикусив губу, Дженни замолчала, не договорив.

Не слишком уверенная в том, хочу ли я знать, что именно говорил Гриффин о моей сестре, я все же спросила:

– Сказал что?

Дженни мягко вздохнула и огляделась по сторонам. Я восприняла это как дурной знак. Убедившись, что никто ее не услышит, она наклонилась ко мне:

– Он называет ее своим секс-дружком. – Дженни скривила губы и закатила глаза.

Мои щеки мгновенно вспыхнули, и я только и сумела, что негодующе фыркнуть. Видя выражение моего лица, Дженни покачала головой и вернулась к рисунку, чтобы закончить фигуру этого отвратительного типа.

– Ну да, я понимаю… – негромко сказала она, постукивая карандашом по изображению Гриффина. – Он не человек, а просто секс-машина.

Стерев какую-то линию на поясе Гриффина, Дженни хитро усмехнулась:

– Может, мне его кастрировать?

Я расхохоталась, и все ученики в комнате тут же оглянулись и посмотрели на меня. Покраснев еще сильнее, я закрыла лицо руками, давясь смехом. Вот если бы Гриффина действительно можно было так просто усмирить!

У нас с Келланом был свободный вечер, так что после занятия я отправилась к нему. По дороге я вдруг подумала о том, как на самом деле редко нам одновременно выпадают свободные вечера: хотя Келлан и старался добиться этого, такое случалось нечасто. Возможно даже, он специально попросил Мэтта дать ему сегодня выходной, зная, что перед началом занятий я превратилась в сплошной комок нервов. Если это действительно так, я бы не удивилась.

Дженни и Кейт высадили меня у дома Келлана и помахали на прощание. Побитая «хонда» Денни по-прежнему была в моем распоряжении, но ее постоянно захватывала Анна. Конечно, она всегда спрашивала разрешения, но я, честно говоря, только радовалась, что сестра берет машину так часто. Теперь она уже скорее принадлежала ей, чем моему бывшему парню. Кроме того, я отвратительно справлялась с переключением скоростей.

Когда я приехала, Келлана не было дома, а входная дверь оказалась заперта. Но машина стояла на подъездной дорожке, так что, наверное, он воспользовался хорошей погодой, чтобы пробежаться. Достав из сумки связку ключей, я выбрала нужный. Он появился у меня недавно. «Это следующий шаг», – сказал Келлан. Я вошла в дом, и меня окатило прохладой пустой прихожей. Я с облегчением опустила на пол тяжелую сумку. Понимая, что, скорее всего, останусь здесь на ночь, я взяла с собой все, что должно было мне понадобиться на следующий день: смену одежды, книги, тетради, карандаши и ручки.

Глянув на сумку, я в сотый раз мысленно проверила, не забыла ли чего. В тот момент, когда я гадала, взяла ли я учебник литературы, входная дверь открылась. Я посмотрела на Келлана, снова на сумку, снова на Келлана… Наверное, он здорово разогрелся, пока бегал: футболка болталась у него на плече, а худощавое загорелое тело блестело. Перешагнув порог, Келлан вытер своей майкой лицо и волосы. Он еще тяжело дышал, и его грудь поднималась и опускалась так красиво, что я не могла оторвать от нее взгляда.

– Да ты просто одержима! – засмеялся Келлан, видя, как я застыла посреди коридора. Мне показалось, что он говорит о том, как я постоянно рассматриваю его тело, и я вспыхнула, но Келлан вскинул брови и показал на сумку: – Все будет в порядке!

Я расслабилась, и смущение растаяло. Уставившись на него, я встряхнула головой:

– Да знаю я! Честно говоря, я и сама не понимаю, почему у меня поджилки трясутся.

Усмехаясь, Келлан повернулся и захлопнул входную дверь. Мои глаза тут же уставились на его обнаженную спину и свободные штаны, но я сумела все же перевести взгляд на его лицо, когда он снова посмотрел на меня:

– Я знаю, как вышибить все это из твоей головы.

Наслаждаясь его игривым взглядом, я вскинула голову, а Келлан подошел ко мне и обхватил за талию.

– Вот как? – спросила я, легко касаясь пальцами его влажной груди – кожа Келлана была восхитительно мягкой.

Усмехаясь, он вскинул бровь и окинул меня взглядом:

– Ага. – Я нахмурилась, а он расхохотался и поцеловал меня в щеку. – Только дай мне сначала привести себя в порядок.

Я кивнула, глядя на Келлана, пока тот проходил мимо меня к лестнице, и стала гадать, что он такое задумал, чтобы я забыла о занятиях. Смеясь над выражением моего лица, он шлепнул меня по заднице и помчался наверх, перепрыгивая через ступеньку.

Улыбнувшись, я пошла в гостиную, стараясь отвлечься от мыслей о Келлане под душем. Это было довольно трудно, ведь я слышала шум текущей воды. Мне пришлось включить телевизор и сделать вид, что меня вдруг чрезвычайно заинтересовала жизнь подводных растений.

К тому времени, когда я действительно увлеклась рассказом об экосистеме речной дельты и даже наклонилась поближе к большому экрану, Келлан наконец спустился вниз. Наматывая на палец прядь волос и полностью сосредоточившись на познавательной программе, я даже не услышала, как он приблизился ко мне. Келлан, не привыкший к тому, чтобы его не замечали, фыркнул и наклонился, чтобы поцеловать меня в шею. Я вздрогнула, когда его губы коснулись моей кожи, а потом улыбнулась, закрыла глаза и наклонила голову так, чтобы ему было удобнее.

– Значит, вот так ты решил меня отвлечь? – негромко спросила я и подумала, что таким образом он может отвлекать меня хоть весь день напролет.

Посмеиваясь, Келлан обнял меня за талию и одним небрежным движением поднял с дивана.

– Нет. – Он пощекотал пальцем кончик моего носа. – У меня есть идея получше.

Увидев, что Келлан надел мою любимую темно-синюю рубашку, благодаря которой его глаза становились невыносимо прекрасными, я поджала губы:

– Так тебе неинтересно развлекаться со мной?

Я действительно думала, что именно в этом состоит его замысел.

Губы Келлана изогнулись в улыбке, источавшей сексуальность, но он отрицательно покачал головой:

– О, я как раз собираюсь развлечься с тобой… – Захохотав, он схватил меня за руку и потащил в кухню, бросив через плечо: – Просто немножко не так, как ты предполагаешь. – Усадив меня за стол, он снова наклонился и чмокнул меня в щеку. – Во всяком случае, не прямо сейчас.

Пока я качала головой и хмурила брови, пытаясь понять, какого черта он затеял, Келлан принялся рыться в ящиках кухонного шкафа. Что-то напевая себе под нос и чуть заметно улыбаясь, он открывал все дверцы подряд, а его влажные волосы в чудесном беспорядке падали ему на лицо.

Когда я уже собралась спросить, что он там ищет, Келлан наконец радостно вскрикнул и что-то выудил из самого угла битком набитого ящика. Оглянувшись, он торжествующе поднял руку, показывая свою находку.

– Игральные карты? – Я недоуменно покачала головой. – Мы весь день будем играть в пинокль?

Келлан демонстративно нахмурился:

– Пинокль? Мы что, древние старики?

Впрочем, он тут же он снова ухмыльнулся и, достав карты из коробки, бросил ее назад в ящик. Усевшись напротив меня, он принялся тасовать колоду:

– Нет уж, мы будем играть в покер.

– Вообще-то, в покере я не слишком сильна, – пробормотала я.

Улыбка Келлана стала шире.

– Как раз это и хорошо, ведь мы будем играть на раздевание.

Покраснев до ушей, я вскочила. Келлан захохотал и схватил меня за руку:

– Ну же, будет весело! – Он намекающе приподнял одну бровь. – Обещаю.

Понимая, что лицо у меня стало просто пунцовым, я медленно села:

– Келлан… Я не знаю…

Откинувшись на спинку стула, Келлан демонстративно окинул меня взглядом с ног до головы. Добравшись до лица, он спросил:

– Ты никогда так не играла?

– Нет, не приходилось, – вздохнула я и пожала плечами.

Усмехнувшись, Келлан продолжил тасовать карты.

– Отлично. Значит, для тебя это будет новым опытом. – Он чуть изогнул губы в безупречной улыбке. – А мне нравится открывать тебе что-то новое.

Келлан продолжал пристально рассматривать меня, и краска залила уже не только мое лицо, но и тело. Мне вдруг так захотелось сыграть, как не хотелось ничего в жизни. Я даже забыла, от чего, собственно, Келлан хотел отвлечь меня, а он, конечно же, того и добивался.

Заправив волосы за уши, я ткнула большим пальцем в сторону широко распахнутых окон кухни:

– А как насчет твоих соседей?

– При чем тут мои соседи? – повел плечом Келлан.

– Ну, я не хочу, чтобы они смотрели на меня, – нервно сглотнула я и отвела взгляд.

Хрипло рассмеявшись, Келлан встал и опустил оконные жалюзи. Вернувшись на место, он вопросительно посмотрел на меня:

– Так лучше?

Я кивнула, не веря тому, что действительно подумала даже об этом, а Келлан опять засмеялся:

– Тебе станет легче, если я скажу, что я тоже не слишком хорош в покере? Обычно меня раздевают первым.

Мои глаза невольно расширились, и я уставилась на его тело.

– Ты уже играл?.. – довольно глупо спросила я.

В конце концов, это ведь был Келлан, человек, который в прошлом частенько без смущения занимался сексом втроем. Что ему какой-то покер на раздевание? Он наверняка играл и в более эксцентричные игры, о которых мне даже думать не хотелось.

Келлан лишь улыбнулся и кивнул в ответ на мой вопрос, ему явно было весело. Потом он начал объяснять мне правила. Я вздыхала, слушая его, и мысленно радовалась тому, что надела сегодня целую кучу разных легких одежек.

День шел, и я постепенно лишилась кроссовок, носков, джинсов и всех, кроме одной, футболок. Но и Келлану везло не намного больше: он почти сразу потерял свою рубашку, а потом, в особо неудачный момент, и джинсы. Да, хорошо, что на девушках обычно надето куда больше вещей, чем на парнях. Я теперь была уже не так напряжена, как в начале игры, и смеялась, глядя, как Келлан стягивает с себя второй носок, после того как я выложила парочку дам.

Качая головой, он пробормотал:

– Побит дамой! История моей жизни…

Я захихикала, послала ему воздушный поцелуй и снова сдала карты. Келлан сгреб свою пятерку со стола и развернул ее веером. Мы играли в традиционный покер, а не в тот техасский вариант, что вошел в моду на телевизионных соревнованиях. Келлан любил классику – это относилось не только к его автомобилю. Он с каменным лицом откинулся на спинку стула. Впрочем, на лицо я не особо смотрела – обнаженная грудь Келлана привлекала меня куда больше. Он, похоже, не смущался своей наготы и, сидя рядом с холодильником в одних трусах, чувствовал себя прекрасно.

На мне оставалось куда больше одежды, и я пыталась подражать его небрежности, но все равно чувствовала себя странно, сидя за обеденным столом в нижнем белье. Изучая доставшиеся мне карты, я вертела в пальцах свой кулон. В общем, дело обстояло не слишком плохо: нужно было взять еще три и надеяться на лучшее. Посмотрев на Келлана, я обнаружила, что он с улыбкой наблюдает за мной. Он тут же приподнял брови:

– Нервничаешь?

Его взгляд скользнул к моему кулону, и я тут же перестала его вертеть. Этот жест выдавал меня, хотя на самом деле я нервничала не из-за того, что мне достались слабые карты, а из-за того, что мне, возможно, придется снять и футболку тоже. Хотя, если я выиграю эту партию, Келлан будет расплачиваться восхитительными черными трусами, а я была абсолютно уверена, что второй пары трусов под ними нет.

Легко улыбаясь, я отрицательно покачала головой и, окинув взглядом его тело, ехидно спросила:

– А ты?

Келлан прикусил губу:

– Ничуть. Мне, вообще-то, даже не нужны дополнительные карты. А тебе?

Я постаралась не нахмуриться. Мне досталось всего ничего, только пара троек, и Келлан поймет это, если я возьму еще. Но я совсем не хотела доставлять ему подобное удовольствие, в особенности когда его губы начали складываться в самодовольную, соблазнительную улыбку. Вскинув подбородок, я напомнила себе, что Келлан играет ужасно плохо и, скорее всего, блефует. Осторожно улыбнувшись, я сказала:

– Нет, мне хватит.

Келлан облизнул нижнюю губу, потом прикусил ее. Это выглядело так соблазнительно, что я даже слегка приоткрыла рот.

– Ага, конечно, – шепнул Келлан, положив карты на стол.

Я тоже раскрыла свои.

Не в силах отвести взгляд от его губ, я не сразу заметила, каков расклад. И только когда Келлан хихикнул, я наконец покраснела и опустила взгляд.

– Вот дерьмо…

Он выложил пару четверок! Келлан просто заставил меня поверить, что блефует, и я поймалась на это!

Вздохнув, я грустно посмотрела на него:

– Значит, так?

– Договор есть договор, Кира! – Он со смехом откинулся назад и скрестил на груди руки.

С губ Келлана не сходила улыбка, он нахально уставился на мою грудь. Снова вздохнув, я взялась за низ футболки. Не то чтобы Келлан не видел меня раздетой прежде и не то чтобы на мне не было бюстгальтера… Просто было что-то пугающее в том, чтобы вот так небрежно снять с себя все при свете дня, да еще когда Келлан буквально прожигает меня взглядом, находясь при этом на расстоянии… От всего этого мое дыхание ускорилось.

– И как только ты меня уговорил на такое? – проворчала я, стягивая футболку через голову.

Как только перед Келланом появился мой простой белый бюстгальтер – хлопковый, весьма практичный, – его глаза загорелись. Обхватив себя руками, я подавила желание куда-нибудь спрятаться. Немного облегчало дело то, что Келлан смотрел на меня так, будто я носила самое сексуальное белье в мире, а мои скромные груди были такими пышными, каких он в жизни не видел. Наконец он перевел взгляд на мое лицо, и его усмешка стала просто невероятно сексуальной.

– Мне нравится эта игра!

Осторожно рассмеявшись, я бросила в него футболку. В тот момент, когда Келлан вдыхал ее запах с таким видом, словно дышал чем-то вроде гашиша, кто-то нажал звонок у входной двери. Я тут же попыталась отобрать свою футболку, но Келлан вскочил и отпрыгнул назад, чтобы положить мою одежду на кухонную стойку. Его лицо просияло радостью.

– Отлично, еда здесь!

Закрывшись руками и поджав под себя ноги, я вдруг осознала, что на мне почти ничего нет. Келлан же выпрямился, уперев руки в бока: ему, похоже, было наплевать, что его тело отделяет от остального мира лишь единственный клочок темной ткани.

– Какая еда? О чем ты? – пискнула я, чувствуя, что безудержно краснею.

Усмехнувшись, Келлан пожал плечами:

– Я подумал, что ты можешь проголодаться, так что заказал пиццу, пока ты бегала в ванную комнату в прошлый раз.

Пока я во все глаза таращилась на него, он повернулся, чтобы выйти из кухни.

– Келлан!

Он оглянулся, а я широким жестом показала на его великолепное, но почти голое тело. Келлан похлопал себя ладонями по груди, потом по бедрам.

– Ох… И правда.

Смеясь, он подошел к груде одежды, валявшейся возле стола. Я ожидала, что он наденет джинсы, но он лишь наклонился к ним и обшарил карманы. Секундой позже, достав бумажник, Келлан выпрямился:

– Мне ведь придется им заплатить, так?

Я пробормотала нечто невразумительное, а Келлан быстро чмокнул меня в лоб. Пока я размахивала руками, жестами пытаясь заставить его одуматься и объяснить, что он уж слишком голый, Келлан побежал ко входной двери в одних трусах!

Качая головой, я подобрала с пола его футболку и прижала ее к груди. Не то чтобы меня можно было разглядеть от входной двери, но, если курьер увидит Келлана голым, наверное, он сможет предположить, что тот раздевался не в одиночестве. Да, вот так я платила за то, что связалась с человеком, понятия не имевшим о застенчивости. Келлан знал, что отлично выглядит, и ему было наплевать, кто еще может это обнаружить. Когда-нибудь, возможно, и я обрету такую уверенность. Да, это тоже нужно внести в список вещей, над которыми мне следует поработать.

Я слышала, как Келлан открыл дверь и с кем-то поздоровался. Потом до меня донеслось хихиканье – женское хихиканье! Конечно, курьером могла оказаться и девушка, причем именно сегодня, когда Келлан решил встретить ее в таком виде. Я представила, как он прислоняется к дверному косяку, как под его кожей выделяется каждый безупречный мускул и как привезшая пиццу девица пускает слюни при виде этого великолепия… Что ж, по крайней мере, она увидела и мое имя, начертанное на груди Келлана.

«Извини, девочка, этот потрясающий парень принадлежит мне. Видишь, он сам об этом сообщает». Я усмехнулась при этой мысли и с довольным видом прикрыла глаза.

Хихиканье не прекращалось все то время, что девица стояла на пороге, а мне казалось, что прошла целая вечность. Когда дверь наконец захлопнулась и Келлан неторопливо вернулся в кухню с коробкой пиццы в руке, его улыбка была неотразимой. Правда, она слегка увяла, когда он увидел, что в его отсутствие я успела прикрыться футболкой. Он ткнул в мою сторону какой-то маленькой коробочкой, которую держал в другой руке:

– Эй, так нечестно! Ты должна была оставаться такой же голой, как тогда, когда я уходил!

Я закатила глаза и уронила футболку на пол:

– Даже пока ты там флиртовал с курьером?

Поставив большую коробку на кухонную стойку, Келлан поджал губы:

– Я не флиртовал.

Решив попытаться вести себя так же уверенно, как Келлан, я встала. Его взгляд тут же скользнул по мне вверх-вниз, а улыбка стала шире.

– Не флиртовал?

Подойдя к Келлану, я прислонилась к кухонной стойке, постаравшись принять такую же позу, как модели, демонстрирующие дорогое белье, и показала на маленькую коробку, которую он все еще держал в руке.

– А это что такое?

Келлан пожал плечами, прикусив нижнюю губу:

– У нее было кое-какое дополнение к заказу – хлебные палочки. И она сказала, что мы можем взять их, если хотим.

Я покачала головой, а Келлан хихикнул. Быстро поставив коробку, он обнял меня за талию и крепко прижал к себе. Я обхватила его за шею, и губы Келлана заскользили по моему горлу, подбираясь к уху.

– Что я могу поделать, если женщины находят меня привлекательным?

Губы Келлана уже нежно и осторожно прижимались к моим губам, а рука тем временем забралась под трусики и сжала мои ягодицы.

– Но меня-то привлекаешь только ты, – пробормотал он.

Тяжело дыша, я прижалась к нему губами. Пусть даже Келлан немножко пощупал ту девицу ради добавки к пицце, мне было плевать. Точнее, мне не было плевать, но я не должна была обращать на это внимание. Келлан привлекал слишком многих людей, однако для него существовала только я.

Когда я уже подумала, не пора ли снять с Келлана остатки одежды, он отступил на шаг назад. Схватив меня за руку, он сначала оттолкнул меня, потом притянул к себе. Я рассмеялась, коснулась ладонью его груди, и он закружил меня. Он тоже смеялся, и наш смех служил нам музыкой, пока мы танцевали в кухне в одном нижнем белье.

К карточной игре мы так и не вернулись, зато прямо на ходу откусывали жирные куски пиццы. Жуя и смеясь, Келлан окончательно отогнал от меня навязчивый страх первого учебного дня, а заодно и весьма успешно развеял жалкие остатки моей застенчивости. К тому времени, когда мы съели по нескольку ломтей пиццы и сгрызли часть непосильным трудом добытых хлебных палочек, я наплевала на собственную скромность. Я хохотала до слез, когда Келлан передразнивал меня, и радовалась, что наконец-то становлюсь хоть немного похожей на него в отношении уверенности в себе.

И все это благодаря Келлану. Его взгляд, его прикосновения, улыбка, смех и то, что никто и никогда прежде не заставлял меня почувствовать себя обожаемой… Танцуя с ним в кухне, я знала, что могу совершить что угодно, и у меня не осталось сомнений в том, что на следующий день все будет в порядке.

Глава 4

Сплетни

Наутро я проснулась намного раньше, чем собиралась. Легкая дрожь в желудке предупредила меня, что сегодня вполне может случиться какая-нибудь неловкость. Я села на кровати, и неприятное чувство отступило. В любом случае, вряд ли я могла споткнуться и упасть на глазах всего класса, как это было во сне, от которого я только что пробудилась. Нет, единственное, что меня смущало, так это то, что мне придется войти в здание университета вместе с рок-звездой. Я была совершенно уверена, что Келлан почувствует себя обязанным проводить меня прямо до дверей класса, как будто я первоклашка, но, в общем-то, это не так уж плохо. Ведь, если Келлан будет рядом, все обратят внимание на него, а не на меня, а его ничуть не смутит, если он станет центром притяжения.

Оглядывая пустую спальню, я тем временем раздумывала, куда подевалась эта самая рок-звезда. Натянув белье, я достала из комода одну из футболок Келлана. Она пахла просто изумительно, и я даже подумала, не надеть ли ее в колледж. Первым в расписании стояло занятие по английской литературе с уклоном в феминизм, родившийся на рубеже веков, но ведь наверняка все эти давно умершие писательницы, предвидевшие будущее, оценили бы всю прелесть одежды Келлана Кайла.

Сообразив, что проснулась слишком рано, за несколько часов до выхода из дома, я направилась вниз, чтобы найти своего парня. Как я и предполагала, он оказался на кухне, великолепный и небрежный, в рваных джинсах и светлой футболке. Келлан прислонился к кухонной стойке, ожидая, пока сварится кофе. Вдохнув аромат напитка, смешавшийся с запахом самого Келлана, я улыбнулась и подошла поближе.

Прежде чем я успела открыть рот, Келлан произнес одно из моих любимых выражений:

– С добрым утром!

Обхватив его за талию, я прижалась носом к его груди:

– Доброе утро.

Поскольку было еще очень рано, я зевнула, произнеся это. Хихикнув, Келлан погладил меня по спине:

– Тебе незачем было вставать вместе со мной. Могла бы и подольше поспать.

Подняв голову, я всмотрелась в лицо Келлана: его темно-синие глаза были внимательны, в них уже тлела страсть, вот-вот готовая разгореться.

– Ты проснулся, и я тоже, – сообщила я и, почесав бровь, добавила: – Почему ты встаешь так рано, даже если тебе никуда не нужно идти?

Легонько вздохнув, Келлан отвел взгляд:

– Скажем так: в детстве меня приучили просыпаться на рассвете. – Снова посмотрев на меня, он пожал плечами: – Лучше проснуться самому, чем ждать, пока тебя разбудят, – и тихо пояснил: – Наверное, это просто вошло в привычку. Я уже поневоле просыпаюсь рано.

Мне было отвратительно думать о тех издевательствах, которым подвергали Келлана в детстве его родители и которые до сих пор продолжали оказывать на него воздействие, несмотря на то что прошло уже много лет, а сами обидчики давно умерли. Видя в глазах Келлана грусть, я встряхнула головой и заставила себя бодро улыбнуться.

– Я рада, что ты так поступаешь. Тихие утренние часы рядом с тобой – это одно из лучших моих воспоминаний.

Грустная улыбка Келлана стала довольной и мирной, он провел пальцами по моим волосам.

– И моих тоже, – шепнул он и повел плечом. – Я всегда с нетерпением ждал, когда ты спустишься и увидишь меня. Даже если ненадолго, у меня все равно возникало чувство, что мы… вместе.

Его улыбка начала угасать, и я поспешила обхватить ладонями его лицо:

– Мы и были вместе, Келлан. Вместе, даже если только на час-другой.

Воспоминания нахлынули на меня, стоило мне прикоснуться к щекам Келлана. Наш смех, наши тихие разговоры, наши объятия, то, как я иной раз сердилась на него, как безумно ревновала ко всяким шлюхам, когда еще не вправе была ревновать… И как влюбилась в него. Бoльшая часть событий произошла как раз на этой самой кухне, где мы ждали, когда сварится кофе.

Углубившись в воспоминания и затерявшись в синих глазах, изучавших меня, я чуть не подпрыгнула, когда вдруг зазвонил телефон. Келлан усмехнулся, почувствовав, как быстро заколотилось мое сердце. Я стукнула его по груди, а он осторожно отстранил меня и подошел к зловредной штуковине. Пронзительный звон прекратился, когда Келлан поднял трубку.

– Алло? – Келлан насмешливо посмотрел на меня, и я несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, но его взгляд тут же переместился к окну, потому что Келлан сосредоточился на голосе в трубке. – Денни, сколько лет, сколько зим!

Я вытаращила глаза, слушая разговор моего нынешнего парня с бывшим. Это было странно. Конечно, я знала, что они продолжают общаться. Я и сама общалась с Денни, просто это случалось очень редко. Переступив с ноги на ногу, я прикинула, не следует ли мне выйти с кухни, чтобы дать Келлану возможность наедине поговорить с человеком, которого он по-прежнему считал своим другом, несмотря ни на что.

Но только я собралась развернуться, меня остановил голос Келлана:

– Да… Она как раз здесь. Погоди.

Оглянувшись, я увидела, что Келлан протягивает мне трубку старого зеленого телефона. Чуть заметно пожав плечами, он шепотом сообщил:

– Он именно тебе звонит.

Келлан произнес это без какого-либо выражения, но мне показалось, что его лоб слегка нахмурился, и я попыталась понять, что он на самом деле чувствует из-за того, что я продолжаю общаться с Денни. Ему не о чем было тревожиться. Между нами с Денни все было давным-давно кончено, не говоря уж о том, что нас разделяло более семи тысяч миль, с тех пор как Денни вернулся домой, в Австралию. Я успокаивающе улыбнулась ему и взяла трубку. Келлан же вернулся на свое место у кухонной стойки, делая вид, что не хочет мне мешать. Я его понимала.

Когда я подносила трубку к уху, у меня внутри что-то затрепетало. Прошло уже не меньше двух месяцев с моего последнего разговора с Денни. Мне было не по себе оттого, что он позвонил. Да еще и Келлан стоял в паре футов от меня. Напомнив себе, что Денни по-прежнему остается нашим общим хорошим другом, я постаралась расслабиться, здороваясь с ним.

– С добрым утром, Денни!

Он рассмеялся, и звук этого смеха мгновенно вернул меня в те бесчисленные ленивые дни, которые мы вместе проводили в Огайо. Мое сердце дрогнуло. Кончено все или нет, я все равно скучала по Денни.

– Вообще-то, у нас вечер. Я тебя разбудил?

С тех пор как он вернулся домой, его акцент стал заметнее. Он ласкал слух, и я засмеялась, вспомнив, какое огромное расстояние нас разделяет:

– Нет, мы с Келланом уже встали.

Я тут же прикусила язык, сообразив, что Денни позвонил мне именно сюда и спросил, не разбудил ли меня, подразумевая, что догадывается, где и с кем именно я провела ночь. И все его предположения были верны. Мне неприятно было знать, что он думает об этом, и точно так же неприятно самой вспоминать, что у него есть девушка, некая милая особа по имени Эбби, с которой они встречались даже дольше, чем мы с Келланом официально были вместе.

Но Денни вроде бы спокойно отнесся к тому, что я нахожусь в доме человека, прогнавшего его из моего сердца. А вот Келлан ехидно улыбнулся.

– Ну да ладно… Я ничего не перепутал? – встревоженно спросил Денни.

– Перепутал – что? – нахмурилась я и покачала головой.

Келлан повторил мой жест, но я отмахнулась от него.

Денни мгновенно прояснил ситуацию:

– У тебя ведь сегодня начинается учеба? Я не перепутал?

Я разинула рот, поняв наконец, почему он позвонил:

– Ты что, позвонил только затем, чтобы пожелать мне удачи в первый день занятий?

На мои глаза навернулись слезы при мысли о том, что Денни по-прежнему был очень внимателен к моим делам. Ему бы не следовало быть столь милым, учитывая, как я с ним поступила, – вместо этого ему бы проклясть само мое имя и призвать вечное отмщение на мою голову. Но таков уж был Денни.

Я услышала, как он откашливается, и представила, как он проводит рукой по лохматым темным волосам, а на его прекрасном лице играет бесхитростная улыбка.

– Ну, я ведь знаю, как ты нервничаешь из-за таких пустяков.

Денни немного помолчал, и у меня пересохло в горле от его изумительной и даже пугающей способности прощать. Келлан прищурился, видя мою реакцию, но ничего не сказал.

– Может, мне не следовало звонить, Кира? Тебе неприятно? – спросил Денни.

Несколько раз сглотнув, я покачала головой:

– Нет-нет. Извини. Конечно, нужно было позвонить. И ты ничего не перепутал. Я действительно немного нервничаю.

Недовольная возникшим напряжением, я выпалила все это чересчур быстро. Келлан скрестил руки на груди, а Денни засмеялся:

– Что ж, тогда хорошо. В общем, я просто хотел пожелать тебе пережить этот день и сказать, что я… что я сегодня о тебе думаю.

Денни опять откашлялся, а я сморгнула слезу. Боже, он слишком хорош для обычного человека. Иной раз я даже думала, что была полной идиоткой, причинив ему боль. Точнее, я думала так постоянно.

– Спасибо, Денни, что не забыл. С твоей стороны это невероятно мило.

Я почувствовала, что краснею, и оглянулась на Келлана. Он переступил с ноги на ногу и быстро отвел взгляд. На меня начало наваливаться старое чувство вины – и именно теперь, когда я уже думала, что все это давно прошло.

Денни негромко сказал:

– Все в порядке, Кира. Я знаю, что Келлан… – он сглотнул, произнеся это имя, – скорее всего, старается помочь тебе пережить этот день, так что тебе, наверное, ни к чему мои пожелания, но все равно – удачи!

Не зная, что еще сказать, я просто прошептала:

– Спасибо, Денни.

Келлан шагнул в сторону, все еще не глядя на меня. Я тут же потянулась и схватила его за руку. Он замер, но так и не посмотрел мне в глаза.

Денни тихонько засмеялся:

– И извинись за меня перед сестрой. Я сначала позвонил в вашу квартиру и, похоже, поднял ее с постели.

Я засмеялась. Да уж, Анна не слишком любила, когда ее будили спозаранку.

– Ладно, обязательно извинюсь.

Рука Келлана напряглась под моими пальцами, но он остался стоять на месте, таращась на кофеварку так, словно она была важнейшей вещью во всей вселенной. Мне было неприятно, что Келлана тревожит мой разговор с Денни, тем более что у него не было повода для беспокойства. Между нами с Денни давно ничего не было, и Келлан прекрасно это знал.

Я ласково погладила его руку большим пальцем, слушая, как Денни, смеясь, говорит:

– Ну ладно. Мы с Эбби на вечеринке, так что мне пора. Она меня на куски порежет, если буду слишком долго болтать по телефону.

Тоже засмеявшись, я сказала:

– Отлично. Передай Эбби привет и повеселитесь там как следует. – Денни заверил меня, что они так и сделают, и я, отвернувшись от Келлана, добавила: – Эй, спасибо, что вспомнил, Денни. Для меня это важно. – И прежде чем он что-либо произнес, я закончила: – Мне очень жаль, Денни, что все случилось именно так.

Он негромко фыркнул, помолчал и произнес:

– Я знаю, Кира. Удачи тебе в колледже. Поговорим еще как-нибудь. Пока!

– Пока, – выдохнула я, прикрыв глаза.

Я повесила трубку и, не открывая глаз, повернулась к Келлану. Когда же я посмотрела на него, он все так же таращился на кофеварку. Хотя лицо его ничего не выражало, в его глазах бушевали тысячи чувств. Келлан выдержал еще секунду-другую, а потом наконец повернулся ко мне.

Улыбаясь, я отвела прядь волос с его лба.

– Эй, ты как? В порядке?

Келлан кивнул, и на его лице появилась улыбка, которая, впрочем, не отразилась в синих глазах.

– Конечно, я в порядке. Денни позвонил, чтобы пожелать тебе удачи. Очень любезно с его стороны.

Голос Келлана звучал ровно, в нем не было ни следа ревности или сарказма, но я все равно расслышала и то и другое.

Вздохнув, я обняла его за шею:

– Ты ведь знаешь, что все это ровным счетом ничего не значит, правда? Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, а Денни теперь просто мой хороший друг, знаешь? – Я всмотрелась в глаза Келлана, и его улыбка слегка дрогнула. – Ты знаешь?

Он снова перевел взгляд на кофеварку, и я прижала ладонь к его щеке, заставляя смотреть на себя. Келлан наконец улыбнулся вполне естественно:

– Да, Кира, знаю. – И очень тихо добавил: – Я отлично знаю и тебя, и Денни.

Не совсем поняв, что он хотел этим сказать, я решила не углубляться в детали. Потянувшись к Келлану, я поцеловала его:

– Вот и хорошо, потому что, хотя Денни и важен для меня, ты куда важнее, и я не хочу, чтобы тебе становилось больно из-за моего разговора с ним.

Глаза Келлана расширились, он уставился на меня, как будто искренне удивившись моим словам. А меня огорчило, что он до сих пор ничего не понял. И, еще раз поцеловав его, я прошептала:

– Я знаю, что ты думаешь, но ты ошибаешься. Ты вовсе не второй в моем сердце. Я вполне могла остаться с Денни, но ушла к тебе. Я не могу жить без тебя. Я выбрала тебя. Я люблю тебя.

Келлан сглотнул, и его глаза повлажнели, ища мой взгляд.

– Я до сих пор чувствую себя… как-то нереально, наверное. Я не привык, чтобы меня любили. И мне постоянно кажется, что я вот-вот проснусь, – прошептал он.

Прикусив губу, я покачала головой:

– Пора уже и привыкнуть. Я никуда не денусь, Келлан.

* * *

После неторопливого завтрака Келлан помог мне собраться в университет. Точнее, он лежал на кровати и наблюдал за тем, как я одеваюсь. Чуть ранее мне пришлось сообщить ему, что под душем он ничем мне помочь не сумеет, и теперь, решительно приказав ему оставаться на подушках, я надела бюстгальтер, прикрываясь полотенцем. Келлан только покачал головой и закатил глаза.

– Я, вообще-то, уже видел тебя голой, ты не забыла?

– Знаю, знаю, просто ты вечно смотришь на меня, словно это не так, – пробормотала я, отворачиваясь от него.

Келлан фыркнул, и я оглянулась на него через плечо, все так же, под завесой полотенца, надевая чистые трусики.

Нахально усмехаясь, Келлан вскинул одну бровь.

– Я же просто смотрю на твою кожу, Кира. – Сев на кровати и быстро изогнувшись, он схватил меня за коленку. Его рука тут же поползла вверх. – Она, видишь ли, слишком хороша, чтобы прятать ее под одеждой.

Наслаждаясь дрожью, охватившей все мое тело от его прикосновения, но не забывая при этом, что, к несчастью, я не могу сегодня провести весь день в постели с Келланом, я отступила назад и снова показала ему на подушки:

– Я совершенно не намерена устраивать тут представление для тебя, ты и без того слишком активен.

Не упустив полотенца, обернутого вокруг моей груди, я ловко скользнула в джинсы.

– Ладно, – надулся Келлан. – Я тебе это припомню, когда ты будешь разглядывать мое тело.

На мгновение я замерла, доставая из сумки блузку, и посмотрела ему в глаза. Понимая, что и в самом деле постоянно на него таращусь, я вздохнула и уронила полотенце на пол. Келлан победоносно улыбнулся и уставился на мой простенький кремовый бюстгальтер, а я отвела взгляд, смущенная его вниманием.

Быстро сосчитав до пяти, я надела блузку. Расчесывая все еще влажные волосы, я покосилась на Келлана. Он продолжал смотреть на мою прикрытую грудь горящими глазами. Ох уж эти мужчины…

Я откашлялась, привлекая его внимание. Наши взгляды встретились, и Келлан насмешливо улыбнулся:

– Знаешь, я уже завелся, так что тебе не уйти. Придется провести день со мной, здесь.

Со смехом я наклонилась к кровати, чтобы поцеловать Келлана. Он, видимо, решил, что ему дали зеленый свет, тут же облапил меня и уложил на себя сверху. Я хихикала, касаясь губами его губ, и радовалась тому, что настроение Келлана наконец-то улучшилось после моего утреннего телефонного разговора. Мне совсем не хотелось, чтобы он огорчался из-за Денни, тем более что причин для этого не было, но в то же время я понимала, что Келлан постоянно страдал из-за меня, пока я была с Денни. Я причиняла боль им обоим. Больше я не хотела никого огорчать.

По мере того как наш поцелуй становился глубже, тело Келлана начало сообщать мне, что мой возлюбленный вовсе не шутил, говоря, что «завелся». Я неохотно оторвалась от его губ.

– Хотелось бы мне остаться с тобой, – нахмурилась я. – Меня вовсе не радует предстоящий день.

Вздыхая, Келлан обхватил ладонями мои щеки и заглянул мне в глаза:

– Когда-нибудь я сделаю тебя абсолютно уверенной в себе женщиной, способной важно вышагивать в одном белье. – Проведя рукой по моим волосам, он добавил: – Ты прекрасная умная девушка, и твой парень тебя просто обожает. Тебе нечего бояться, абсолютно нечего.

Я невольно покраснела и отвела взгляд:

– Легко тебе говорить, рок-звезда!

Выпрямившись, я нашла расческу и провела ею по волосам, а Келлан засмеялся и сел:

– Что-то я начал нервничать.

Я одарила его сухой улыбкой. Келлан Кайл не нервничал никогда. Ни из-за окружавших его людей. Ни из-за собственного внешнего вида. Бесконечная уверенность в себе была, пожалуй, его главным качеством.

Вскинув голову, Келлан передернул плечами:

– Нет, правда! Поначалу я нервничал на сцене.

Нахмурив лоб, я наконец справилась с волосами.

– Дай-ка угадаю… Теперь ты представляешь, что все зрители голые?

– Нет, это мне пришлось прекратить, – расхохотался Келлан и встал с постели. – Меня это заводит.

Оттолкнув его, потому что он снова попытался меня облапить, я невольно рассмеялась:

– Ты просто невозможен!

Встряхнув головой, я повела глазами. Келлан в ответ лишь ухмыльнулся еще шире.

– У каждого свои слабости, – игриво пробормотал он, обходя меня и обхватывая сзади. – Все будет просто отлично. Если хочешь, я буду отвозить тебя на занятия каждый день. – И добавил, хихикнув: – Может, даже посижу с тобой на паре уроков…

Я расхохоталась, представив Келлана, сидящего рядом со мной и отчаянно скучающего во время лекции.

– Сомневаюсь, что профессору понравится твой храп во время занятий.

Келлан засмеялся громче и чмокнул меня в щеку.

Вздохнув, я опустила голову на его плечо и прикрыла глаза, позволяя утешающему запаху Келлана омыть меня. Хотя от желания надеть на занятия его футболку я и решила воздержаться, может, его запах успеет пропитать мою одежду? Тогда Келлан как бы будет рядом со мной… Боже, не я ли недавно думала, что не должна позволять ему полностью овладевать мной? Ерунда, мне с этим не справиться. Келлан поглощал меня целиком.

Куда скорее, чем мне бы того хотелось, пришло время отправляться на занятия. Келлан, как и обещал, отвез меня в колледж. Положив одну руку мне на бедро, а другой небрежно держа руль, он мирно улыбался, откинувшись на спинку своего сиденья. Он выглядел так, словно после долгого перерыва возвращался к любимому занятию. Я улыбнулась при мысли, что Келлану нравится изображать моего шофера. Большинству людей это надоело бы, наверное, через пару недель. Но только не Келлану. Он никогда не жаловался, что меня частенько приходится куда-нибудь подвозить. Для него это было одним из способов выразить свою привязанность. Для парня, который никогда прежде не имел серьезных отношений с девушками, Келлан отлично справлялся с ролью. Впрочем, он отлично справлялся с большинством дел, за которые брался, кроме разве что покера, как я выяснила накануне.

Я улыбалась, вспоминая, как Келлан выглядел в черных трусах и с коробкой пиццы в руке, и даже не заметила, как мы добрались до места. Моргнув, я огляделась, когда Келлан остановил машину.

Расположенный на берегу озера Юнион напротив центральной части Сиэтла университетский городок выглядел как самый настоящий небольшой город. Несколько местных заведений, окружавших его, существовали исключительно за счет студентов, каждый год прибывавших в разные колледжи.

Я достаточно хорошо знала территорию городка и волновалась совсем не из-за того, что не смогу найти нужную аудиторию, хотя первое занятие в этом году и должно было состояться в здании, где я ни разу не бывала раньше. Скорее, меня пугала необходимость войти в комнату, полную абсолютно незнакомых людей. Мне вовсе не хотелось становиться центром внимания, а потому то, что рядом со мной шел Келлан, было и к лучшему, и к худшему.

К лучшему – потому что меня радовало его присутствие, к тому же, когда он был рядом, все смотрели в основном на него, не замечая меня. Келлан обладал особой аурой. Он притягивал к себе людей. Его лицо, волосы, тело, ленивая походка – все в нем привлекало внимание. А уж девушки изучали его взглядами особенно долго и пристально. И это было к худшему, потому что теперь, когда мы стали парой, Келлан просто лучился чувствами. Наши прежние дружеские отношения, когда мы ходили, держась за руки, сменились откровенно любовными объятиями. А когда Келлан рассмеялся, вспомнив, как мои родители говорили, что ему стоило бы начать по-настоящему зарабатывать на жизнь, потому что рок-музыка – это неподходящее занятие для мужчины, который решил завоевать их дочь, я заметила: теперь множество взглядов переместилось с Келлана на меня. Он был прав, говоря, что мне не хватает уверенности в себе, потому что я сразу почувствовала себя какой-то неполноценной.

Стараясь держать голову как можно выше, я заставила себя выбросить все это из мыслей. То, что думали все эти незнакомцы о моих отношениях с Келланом, не имело никакого значения. Мне было неважно, считают ли они меня достойной моего парня, ведь сам он довольно явно выражал свои чувства в мой адрес, и этого было достаточно.

Смеясь вместе с ним, я чуть не налетела на небольшую группу студентов, остановившихся в коридоре. Келлан успел дернуть меня назад, прежде чем я столкнулась с высоченным, едва ли не двухметровым парнем. Он нависал над Келланом, а ведь тот тоже был немаленького роста. Темноволосый студент расплылся в широченной улыбке, ткнув в Келлана пальцем.

– Эй, ты ведь тот самый парень, а? Ну, солист «Чудил»?

Настороженность в глазах Келлана сменилась улыбкой: поначалу он, видимо, решил, что этот парень хочет ввязаться с ним в драку, ведь было время, когда Келлан не стеснялся рушить чужие отношения.

– Ну да, я Келлан… из «Чудил».

Друзья парня, почти такие же высоченные, как и он сам, тут же окружили Келлана, стремясь пообщаться со знаменитостью, на которую вдруг натолкнулись. Один из них схватил руку Келлана и потряс ее.

– Дружище, ты классно выступил на фестивале!

И тут же вся компания принялась засыпать Келлана комплиментами и вопросами.

Они были неутомимы и на все лады льстили «Чудилам», а я уже начала нервничать из-за того, что могу опоздать на занятие, если мы еще немного здесь задержимся. Келлан быстро ответил на все вопросы и вежливо поблагодарил за похвалы, а потом ловко закончил разговор, попрощался и повернулся, чтобы сбежать от этой компании. Впрочем, к этому времени его уже успели пригласить по меньшей мере на три разные вечеринки.

Покачивая головой по дороге к аудитории, я тихонько засмеялась. Келлан посмотрел на меня и слегка толкнул плечом:

– Что такое?

– Ты только посмотри на себя! У тебя наконец-то появились поклонники мужского пола! – ехидно усмехнулась я.

Расхохотавшись, Келлан открыл передо мной дверь.

– У нашей группы всегда хватало поклонников-парней, Кира! – Приподняв брови, он добавил: – Просто ты сама предпочитаешь замечать одних только девушек.

Проходя мимо, я слегка задела Келлана бедром, приостановилась и приблизилась к его лицу.

– Наверное, это потому, что они уж очень предпочитают тебя, – прошептала я, едва не касаясь его губами.

Келлан чуть слышно застонал.

– Ты на себя посмотри… Становишься настоящей соблазнительницей! – шепнул он в ответ.

Я покраснела и поспешно сделала шаг назад. За моей спиной раздался смех, но я не стала оборачиваться. Нежные губы Келлана коснулись моей щеки, а его руки легли на мои бедра.

– Не скучай там! – прошептал он мне на ухо.

Мне хотелось вздохнуть и прижаться к нему, но девичье хихиканье напомнило мне, что мы не наедине и не в спальне. Мы стояли перед всем классом, так что нежничать сейчас было неуместно. Что ж, по крайней мере, Келлан действительно вышиб из моей головы все мысли о том, как войти в кабинет.

Залившись краской от смущения, что нас видели в такой интимный момент, я легко поцеловала его в щеку и сказала, что скучать не буду, а потом направилась прямиком к парте в середине аудитории, в сторонке от хихикающих девиц, уставившихся вслед моему парню, который развернулся и вышел, помахав мне рукой.

* * *

После дискуссии о том, как половая дискриминация подействовала на раннюю феминистскую литературу, я почувствовала себя в колледже отлично. Впрочем, я заранее знала, что так и будет. Как только я устраивалась на месте, все всегда шло своим чередом. Меня доводил до безумия лишь момент появления в новом классе. После литературы была лекция по этике, но я уже совершенно успокоилась и с интересом ждала этого занятия, хотя и подозревала, что там мне придется основательно покопаться в себе. Недавно я уже сталкивалась с вопросами этики и вовсе не была уверена, что встала на верную сторону по части морали. Скорее, я потерпела поражение. Мы с Келланом оба его потерпели. Может, я смогу написать об этом эссе? Оно, пожалуй, стало бы для меня освобождением.

Проходя по эстетически безупречному и при этом функциональному зданию, я вдруг заметила лицо, которого не видела уже некоторое время и была бы рада не увидеть больше никогда. У входной двери маячила знакомая рыжая голова с аккуратными локонами, а рядом с ней стояли две девицы. Я узнала всех троих – Кэнди и ее свиту. В прошлом году все они приставали ко мне с вопросами насчет Келлана. Кэнди была особенно любопытна, ведь когда-то ей посчастливилось провести с ним весьма приятную ночь.

Теперь, впрочем, такое развлечение было ей недоступно – придется Кэнди поискать себе другие забавы. С легкой улыбкой я наблюдала за тем, как они, хихикая, зашагали по коридору немного впереди меня. Вся троица свернула именно в нужную мне аудиторию, и я вздохнула. Я уже училась в одном классе с Кэнди прошлой весной, когда мы с Келланом наконец восстановили отношения. Видимо, теперь мы снова будем встречаться в университете. И конечно же, каждый день. Да еще и на занятиях по этике. Думаю, вся вселенная потешалась над этой иронией судьбы.

Покачав головой, я вошла в аудиторию, чувствуя, как у меня засосало под ложечкой. Почти все студенты уже сидели на местах и подняли голову, чтобы взглянуть на меня, но тут же вернулись к своим делам. Все, кроме проклятой троицы. Кэнди и ее фаворитки таращились во все глаза, пока я выбирала место подальше от них. Усаживаясь, я спиной ощущала их взгляды, а потому тотчас вытащила тетрадь и принялась рисовать в ней как сумасшедшая.

Ожидая, что Кэнди пересядет ко мне, я съежилась, почувствовав чье-то приближение. Но к счастью, это был всего лишь какой-то парень пуританского вида. Он посмотрел на меня, и его взгляд откровенно говорил: «Отлично, вот эта выглядит не слишком болтливой, может быть, я даже услышу лекцию, если сяду с ней». Он устроился рядом, и я продолжила рисовать, довольная уже тем, что бывшая подружка Келлана не намерена мешать моей учебе.

Она и правда оставила меня в покое, но только до конца занятия.

Я еще размышляла о том, как именно профессор разъяснил разницу между этикой и моралью, когда Кэнди застала меня врасплох, тихо подкравшись сзади. Прежде чем я успела что-либо предпринять, она и ее подружки окружили меня. Выходя вместе с ними из аудитории, я тихонько вздохнула, молясь, чтобы Келлан ждал меня возле машины, а не прямо перед входной дверью.

Кэнди шла рядом, почти задевая меня и заглядывая мне в лицо:

– Значит, слухи насчет тебя и Келлана Кайла не врут? Похоже, все и вправду именно так?

Посмотрев на нее, я подумала, не стоит ли мне притормозить и протянуть ей руку, чтобы познакомиться официально, поскольку раньше мы этого не сделали, но решила обойтись без формальностей. Я просто пожала плечами и пробормотала:

– Ага.

Кэнди громко фыркнула, а ее похожие на клонов подружки захихикали.

– Значит, тебя не тревожит то, что он распутник? Можно сказать, шлюха?

Остановившись на полушаге, я уставилась на нее, гадая, можно ли врезать ей прямо посреди коридора и при этом избежать неприятностей. Мы ведь в колледже. Разве здесь не приветствуется свобода выражения чувств?

– Он не распутник. И никогда не называй его так.

Я услышала, как гневно прозвучал мой голос, и порадовалась тому, что он не дрогнул.

Кэнди уперла руки в бока, в то время как ее подхалимки перегруппировались, заняв позицию за ее спиной, как какие-нибудь бэк-вокалистки.

– Ха, пожалуй, ты права. – Кэнди наклонилась ко мне, вздернув брови. – Шлюхам платят. А он это делает для развлечения.

Мне пришлось буквально вцепиться в собственные джинсы, чтобы не сбить эту дрянь с ног. Решив, что оказаться задержанной за нападение не лучшее начало учебного года, я помчалась прочь. Конечно, Кэнди поспешила за мной.

– Что? Не любишь правду? Да я ведь просто хотела тебя предупредить, что он до сих пор не откажется от любой девицы, что ему подвернется. – Кэнди сухо рассмеялась. – Вряд ли ты сумеешь чудесным образом превратить его в приличного парня. Люди не меняются, а Келлан просто секс-наркоман!

Мои глаза обожгло слезами гнева. Я повернулась к Кэнди:

– Ты ничего о нем не знаешь. Ты не знаешь, через что ему пришлось пройти. – Чуть придвинувшись к ней, я продолжила: – Да, ты с ним спала, но не надо путать секс и близость!

Разозлившись из-за того, что позволила ей вывести меня из равновесия, и прекрасно понимая, что Кэнди просто хочет поскандалить, я рывком распахнула входную дверь. К счастью, Келлана поблизости не было.

Кэнди не отставала:

– Эй, да я же тебе услугу оказываю! Тебе кажется, что он изменился, ты думаешь, что он вдруг стал мужчиной, который предан одной-единственной женщине? Ха! Тигр не может изменить свои пятна!

Негромко застонав, я помчалась вниз по ступеням, но все же бросила через плечо:

– У тигра даже нет пятен. Так что подбери другое сравнение.

Кэнди продолжала суетиться возле меня.

– Да как бы там ни было… Я хочу сказать, что вот Тина, – ткнула она большим пальцем в сторону блондинки, шагавшей следом, – видела его на прошлой неделе после выступления.

Фыркнув, Кэнди схватила меня за локоть, чтобы остановить:

– Он был без рубашки и крутил шашни с какой-то потаскухой.

Тина согласно кивнула и добавила:

– Ага, в кладовке… Так романтично!

Переведя взгляд с одной на другую, я почувствовала, как холодею с головы до ног. Келлан на прошлой неделе несколько раз выступал на разных площадках. Он возвращался домой очень поздно, потому что им с ребятами приходилось собирать оборудование после концертов, и вполне мог… Я тряхнула головой. Нет, только не после всего того, что было между нами. Он не мог так поступить со мной. Но в моей голове тут же прозвучал ворчливый голос: «Да и ты ведь не могла так поступить с Денни?»

Не обращая на мерзкий голос внимания, я прищурилась в адрес сплетниц:

– Ничего вы такого не видели, вам просто показалось. Я ему верю.

С этими словами я вырвала руку и поспешила прочь, но мне вслед полетело:

– Ты ведь понимаешь, если у него прямо на сердце твое имя, это вовсе не значит, что он не может обнажить другие части своего тела!

Я обернулась, разинув рот. Лишь несколько человек знали о татуировке Келлана. Он теперь не горел желанием раздеваться на сцене, как будто ему не хотелось, чтобы весь мир увидел его романтическое обещание верности. Для меня это очень многое значило. Это было нечто очень личное, только наше с ним. Так как же эти паршивые девицы узнали о татуировке? Неужели Тина действительно видела его без рубашки? Мне не хотелось в это верить, но в моем уме тут же ярко вспыхнула картина: Келлан раздевается, задыхаясь от желания, а какая-то развратная поклонница присосалась к его губам… А потом я представила, как Келлан закрывает дверь кладовой и занимается там чем-то эдаким.

Уставившись на девиц, я чувствовала, как во мне вскипает бешенство. Подружки лишь топтались на месте. Тина виновато усмехнулась, а Кэнди пожала плечами.

– Пес есть пес, Кира, – нежно пропела она.

Я прикусила губы, заставив себя отвернуться и уйти, а не убежать. Они лгали. Непременно лгали.

На парковке я сразу увидела сияющий черный «шевелл» Келлана и тотчас поняла, почему его хозяин не встретил меня у двери в первый день занятий. Келлан небрежно прислонился к автомобилю в окружении стайки поклонниц и разговаривал с ними. Девчонки хихикали и болтали, как подростки. Даже с такого расстояния я видела сдержанную веселую улыбку на лице Келлана. Я постаралась взять себя в руки, но вместо того, похоже, с каждым шагом все сильнее наполнялась гневом. Где они могли видеть эту чертову татуировку? Где это Келлан выставлял себя напоказ? Неужели я, думая, что между нами происходит нечто бесконечно серьезное, оказалась просто наивной дурочкой? Неужели Келлан по-прежнему оставался распутником?

Смеясь над словами одной из девушек, Келлан повернул голову и увидел меня. Он просиял, но тут же помрачнел, заметив выражение моего лица. Хихикающие девицы и не подумали отойти от него, так что мне пришлось локтями пробивать себе дорогу к своему парню.

– Поехали! – буркнула я, не желая ни секунды задерживаться рядом с его поклонницами.

Келлан кивнул, нахмурившись, и открыл передо мной дверцу с пассажирской стороны. Усаживаясь, я услышала, как он говорит восторженным поклонницам:

– К сожалению, мне пора. Приятно было познакомиться со всеми вами.

Девицы разочарованно заныли, а Келлан обошел автомобиль и сел на водительское место. Я покосилась на него.

Удивленно взглянув на меня, он завел машину, и рык мотора показался мне вполне соответствующим моему настроению. Вздернув бровь, Келлан тронул «шевелл» с места. Удостоверившись, что девицы расступились, давая дорогу машине, Келлан повернулся ко мне и спросил:

– Не хочешь рассказать мне, что такого случилось, почему ты вне себя?

Стиснув зубы, я обвела глазами фанаток, смотревших вслед Келлану. Часть из них уже исчезли из поля моего зрения, но две особы ответили мне яростными взглядами.

– Вообще-то, не очень, – пробормотала я себе под нос.

Вздохнув, Келлан положил ладонь мне на ногу. Я мгновенно подумала о том, где еще недавно бродила эта рука.

– Может, все-таки расскажешь?

Я посмотрела на Келлана, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Он нахмурился и выехал на дорогу:

– Ты ведь сама говорила, что нам следует все обсуждать… Сейчас у тебя такой вид, как будто тебе есть о чем поговорить.

Скрипя зубами, я скрестила руки на груди, и мне захотелось, чтобы никто не рассказывал мне ничего такого.

– В этом году я буду заниматься в одном классе с Кэнди. И она постаралась не упустить меня после урока.

Я наблюдала за Келланом, а он смотрел на дорогу. Сосредоточенно прищурив глаза, он чуть наклонил голову набок, и на его лице отразилась восхитительная растерянность.

– Кэнди?..

У меня чуть глаза не полезли на лоб, когда я поняла, что он не вспомнил сразу это имя. Впрочем, если ваша записная книжка почти такой же толщины, как телефонный справочник «Желтые страницы», удивляться тут нечему.

Секунду спустя, когда я уже тяжело вздохнула, в глазах Келлана что-то мелькнуло и он покосился на меня.

– А, ну да. Кэнди. – Скривив губы, Келлан передернул плечами. – И что она сказала?

Уставившись на него, я прижала скрещенные руки к груди. Если бы я этого не сделала, я бы точно его ударила.

– Она упомянула концерт на Пайонир-сквер на прошлой неделе. Вы ведь там играли, да?

Келлан устремил задумчивый взгляд чуть вверх. Я не знала, то ли он вспоминает выступление, то ли сочиняет какую-нибудь убедительную ложь. Если смотрит вверх и налево – это одно, если вверх и направо – другое. Вот только я никогда не могла запомнить, что есть что.

– Ну да, играли. – Келлан посмотрел на меня. – А что, она там была? Но она не подошла поздороваться.

Последние слова он добавил быстро, как будто хотел меня утешить, убедив, что он Кэнди не видел.

Изучая выражение лица Келлана, я прищурилась еще сильнее. Неужели я прошлой ночью занималась сексом с человеком, который занимается тем же самым с кучей народа? Боже, да меня от одной этой мысли тошнило.

– Нет, одна ее подруга тебя там видела за сценой.

Я произнесла это с подозрением в голосе, а Келлан как-то странно на меня посмотрел, прежде чем снова обратил внимание на дорогу. Пожав плечами, он сказал:

– Хм… Ну и ладно. – Снова глянув на меня, он вскинул брови. – Но почему у тебя такой вид, словно ты лимон проглотила? Из-за того, что меня видела чья-то подруга?

Осторожно вздохнув, я устояла перед соблазном выложить ему все сразу.

– Потому что она сказала, что видела, как ты там занимался кое-чем… не со мной.

Келлан уставился на меня, вытаращив глаза, а потом резко свернул на обочину и остановил машину. Это произошло так быстро, что мне пришлось схватиться за дверцу. Машина встала, и Келлан повернулся ко мне всем телом.

Лицо его было чрезвычайно серьезно, и он смотрел на меня в упор. Я почувствовала, как глаза у меня начинает щипать от слез.

– Я ничем таким не занимался ни с кем, кто не был бы тобой. Что бы она там ни говорила, это ложь, Кира!

Я вскинула голову, но слез удержать не смогла, и они в конце концов потекли по моим щекам.

– Но она знает о твоей татуировке, Келлан!

Он обхватил ладонями мои щеки, стирая влагу с кожи.

– Значит, она видела ее где-то еще или ей кто-то рассказал, потому что я ни с кем не крутил шашни, поверь! – Отстегнув ремень безопасности, Келлан наклонился ближе ко мне и прижался лбом к моему лбу. – Шашни у меня только с тобой. И раздеваюсь я тоже только с тобой. И только с тобой занимаюсь сексом, Кира. – Чуть отодвинувшись, он заглянул мне в глаза. – Я выбрал тебя. Я люблю тебя. Мне никто другой не нужен, понимаешь?

Я кивнула, чувствуя, как усиливаются слезы. В его словах мне слышалась правда. Эти слова были похожи на те, которые я сама так часто ему говорила, чтобы утешить и придать уверенности. И я ненавидела ту хитрую завистливую сучку, которая заставила меня усомниться в Келлане. Если бы она не затеяла все это специально, мне бы и в голову не пришло ничего подобного, несмотря на то что за спиной у Келлана осталась длинная и неприглядная история отношений с женщинами, а я никогда не ощущала себя настолько особенной, чтобы изменить его поведение.

Келлан наклонился и нежно поцеловал меня, а я расслабилась, чувствуя, как он изливает сердце через это осторожное прикосновение. Соленый вкус моих слез слегка рассердил меня, и я постаралась отогнать все сомнения. Мы вместе прошли через многое. Я уже видела разные стороны Келлана, знала о его ранимости, которую, я уверена, прежде не замечала ни одна из девушек. И я не сомневалась, что владею его сердцем и что он не станет рисковать всем этим из-за какой-нибудь глупой курицы, к которой вдруг потянулось бы его тело. Во всяком случае, не теперь, когда он может удовлетворить свои желания со мной. Не теперь, когда мы оказываемся в одной постели каждую ночь, да еще не просто в постели, а в новой отличной кровати, которую Келлан купил мне на днях.

Наш поцелуй стал горячее, наши тела потянулись друг к другу, дыхание участилось, и мне захотелось напомнить Келлану, чем я могу быть для него, захотелось напомнить нашу общую историю, напомнить о той связи между нами, которую нельзя разорвать случайными забавами. Зная, что у меня есть еще пара часов до начала работы, а квартира пуста, я потянулась к уху Келлана.

– Так покажи, что ты меня хочешь… Отвези домой.

Уже через мгновение Келлан вывел машину на дорогу.

Глава 5

Мечта

Меня никогда не переставало удивлять то, как быстро Келлан Кайл умеет менять мое настроение. Минуту назад я была уверена, что совершила ошибку, с которой нам никогда не разобраться, – и вот я уже лежу рядом с ним в постели, довольная, счастливая и уверенная в том, что в мире все правильно и прекрасно. Я чмокнула Келлана в щеку, прежде чем встать и отправиться в ванную, чтобы собраться на работу. Включив щипцы для завивки, я расчистила для них место на маленьком столике, заваленном косметикой Анны, и прислушалась к тому, как Келлан что-то напевает в моей спальне. Его голос был успокаивающим, мягким, и моя улыбка, отражавшаяся в зеркале, стала шире.

Вздыхая от того, в какое состояние пришли мои волосы после секса, я запустила в них щетку. Это все Келлан… Он отлично умел устраивать беспорядок где угодно, но мог и, наоборот, делать все идеальным. Кэнди попыталась вмешаться в наши отношения просто потому, что она завистливая гарпия, но я такой быть не должна. Я ведь уже слышала, как она хвасталась перед однокурсниками, что раньше встречалась с рок-звездой. Это я иной раз искренне желала, чтобы Келлан не был таким известным, а вот Кэнди хотелось, чтобы рядом с ней была знаменитость, хотелось как можно больше урвать от его славы. Я была абсолютно уверена, что она и встречаться-то с ним стала только для того, чтобы ее имя упоминали рядом с именем Келлана. Мне становилось не по себе при мысли, на что готовы некоторые люди ради минуты славы. По мне так положение Келлана только усложняло нашу жизнь. Все было бы гораздо проще, если бы никто не знал, кто он такой.

Когда я закончила с косметикой и усмирила наконец волосы, собрав их в скромный, зато практичный хвостик, я вернулась в комнату. Келлан отлично устроился на кровати королевских размеров, которая теперь занимала главенствующее положение в моей крошечной комнате. Откинувшись на подушки, он с довольным видом почесывал одной ногой другую. При этом он был уже полностью одет и читал одну из моих книг – любовный роман, а по лицу его бродила веселая усмешка.

Посмотрев на обложку, где был изображен могучий загорелый мужчина, прижимавший к обнаженной груди скудно одетую женщину, я покачала головой:

– Чем это ты занимаешься?

Келлан даже не посмотрел на меня, зато его улыбка стала вдвое шире.

– Читаю твою порнушку.

– Это не порнушка! Это романтика! – хлопнув его по ноге, сердито бросила я.

Фыркнув, Келлан наконец поднял на меня глаза.

– В самом деле? – Уставившись в книгу, он начал читать вслух: – «Она задохнулась, почувствовав, как его напряженное естество прижалось к ней. А он застонал в ответ на ее желание. Они были более чем готовы оказаться вместе, забыв о чувстве вины и угрызениях совести… наконец-то. Ее ноги обхватили его, ее бедра задвигались, поощряя его. А он, подбираясь к ее входу, услышал ее стон: „О, как я хочу, чтобы ты вошел в меня! Я хочу, чтобы ты поглотил меня!“».

Я отчаянно покраснела, вспомнив главу, которую цитировал Келлан. Да, сцена была весьма горячей, и я даже немного завелась от ее описания. К тому же Келлан читал таким сексуальным тоном… Смущенная тем, что он оказался в некотором роде прав, я вырвала у него книгу и сунула ее в ящик комода. У меня не было сомнений, что, когда я достану ее в следующий раз, я обязательно мысленно услышу сладострастный голос Келлана. Мне даже думать об этом было трудно.

Келлан хитро усмехнулся:

– Вот видишь, порнушка! Да еще и горячая. – Он наклонился вперед и ткнул пальцем в сторону ящика, в котором скрылась книга. – Я бы не прочь проделать то, что там описано…

На моих щеках уже пылала краска, и я перебила его, резко дернув за руку и вынудив встать:

– Давай-ка обувайся, мне пора идти.

– Ладно. Ну, может быть, в следующий раз, – засмеялся Келлан.

* * *

Немного позже мы с Келланом вошли в бар Пита, и с нами тут же радостно поздоровалась Кейт. В этот вечер у Дженни был выходной, так что нам с Кейт предстояло работать вдвоем.

– Привет, ребята!

– Привет, Кейт!

Я улыбнулась веселой девушке и попыталась оторваться от своего парня, чтобы пойти в раздевалку. Но как только наши пальцы разъединились, Келлан схватил меня за талию и снова прижал к себе.

– Мне как обычно! – прорычал он мне прямо в ухо.

От его голоса по моей спине побежали мурашки, и я прикусила губу. Извернувшись, чтобы окатить Келлана сердитым взглядом, я покачала головой:

– Я знаю, что ты любишь, Келлан.

Он ухмыльнулся, а его рука при этом попыталась забраться в задний карман моих джинсов.

– Да… Это точно, знаешь.

Сообразив, как двусмысленно прозвучали мои слова, я оттолкнула Келлана. Иной раз в его голове возникали непристойные мысли – точнее, они роились там практически постоянно. Я покраснела, а Келлан засмеялся и поцеловал меня в щеку:

– Ты просто восхитительна. – Наклонившись, он шепотом добавил: – Нужно ли напоминать, как меня это заводит?

– Да что тебя не заводит, Келлан? – пробормотала я, со смехом вырываясь из его рук.

Улыбнувшись, он пожал плечами и отправился к своему столику. Я вздохнула, видя, как он удаляется от меня. Кейт, стоявшая рядом со мной, тоже вздохнула. Когда я повернулась к ней, она мечтательно произнесла:

– До чего же замечательные у него волосы! Они всегда выглядят так, словно он только что выскочил из постели. – Взглянув на меня, Кейт слегка нахмурилась. – Как ему это удается?

Прикусив губу и надеясь, что не слишком краснею, я передернула плечами. Не могла же я сказать ей, что волосы Келлана выглядят так просто потому, что он действительно только что из постели. В такие подробности коллег не посвящают. Кейт покачала головой и достала из кармана фартука горсть леденцов на палочках.

– Вот, Пит решил раздавать это клиентам. – Развернув фантик, на котором яркими красными буквами было напечатано «У Пита», Кейт сунула конфетку в рот. – А я вечно о них забываю. Яблочные.

Улыбнувшись, я взяла леденцы и поблагодарила Кейт, а потом пошла в раздевалку, чтобы оставить там вещи. Вернувшись в зал, я тоже развернула карамельку и сунула ее в рот. Мне нравился яблочный вкус – тем более что конфета была даже вкуснее, чем настоящее яблоко.

Рита налила пиво для Келлана еще до того, как я успела подойти к бару. Глядя через весь зал на Келлана, она хмуро подвинула ко мне кружку:

– Вот, бери… Для Сладких Щечек.

Схватив кружку, я буркнула ей что-то в благодарность и чуть заметно покачала головой, отходя от бара. Меня ужасно раздражало, что моего парня постоянно мысленно раздевали. А люди еще думают, что только мужчины распутны. Посмотрели бы они на Риту!

Подойдя к обычному столику «Чудил», я вытащила изо рта леденец и протянула Келлану кружку:

– Вот, держи. Как обычно.

Он улыбнулся, забирая пиво, и тут же схватил меня за руку, в которой я держала леденец. Подтянув его к своим губам, Келлан сунул конфету в рот. Продолжая смотреть мне прямо в глаза, он обсосал мой леденец, а потом отпустил его. Это было ужасно эротично, и я услышала несколько протяжных вздохов со стороны столика, где сидели наблюдавшие за Келланом девушки. Мне ужасно захотелось наклониться и проверить, остался ли на губах Келлана вкус яблока, но вместо этого я решила заявить о своих правах.

– Эй, Келлан! Это моя конфетка! – нахмурилась я, слегка толкнув Келлана в плечо.

Конечно, это был просто вопрос принципа. Нельзя сосать чужой леденец без разрешения. Улыбаясь так, словно он намекал на нечто большее, Келлан спросил:

– А почему? Я ведь могу тебя целовать…

Оглянувшись на девиц за соседним столиком, которые уже вытянулись в сторону Келлана, прислушиваясь к его словам, я быстро накрыла ладонью его губы.

– Келлан! – прошипела я.

Убрав мою руку, он продолжил, ничуть не смутившись:

– Так почему мне нельзя попробовать твой леденец?

Покачав головой, я невольно улыбнулась, а Келлан слегка нахмурился и посмотрел на меня взглядом преданного щенка. Черт побери, кто бы мог устоять перед таким? Я сдалась и сунула леденец ему в рот. Такие глаза заслуживали награды. Келлан улыбнулся, передвинув палочку конфетки в уголок рта, и я вздохнула:

– Мог бы сначала спросить.

Вынув леденец изо рта, Келлан весьма сексуально провел им по своим губам и приподнял бровь:

– Я и не думал, что должен спрашивать разрешения, чтобы облизать твою… конфетку.

Тут я нахмурилась всерьез. Намеки Келлана смущали меня.

– Довольно об этом!

– Извини, – прошептал Келлан, заметив выражение моего лица.

Покачав головой, я наклонилась и прижалась губами к его губам. Как я и думала, яблочный вкус был просто бесподобен.

– Все в порядке. – Не обращая внимания на недовольный шум со стороны девиц слева, я еще раз нежно поцеловала Келлана. – Просто в следующий раз спрашивай, леденцовый воришка.

С этими словами я удалилась, оставив Келлана хихикать и наслаждаться своей сладкой добычей.

Немного позже, когда я рассказывала Кейт о своем первом учебном дне, входная дверь внезапно с шумом распахнулась. Испуганно оглянувшись, я увидела входившего в бар Мэтта. Его лицо сияло, и он сразу посмотрел в сторону привычного столика музыкантов. Увидев Келлана, он заулыбался еще шире и вприпрыжку направился к нему.

Поскольку было весьма непривычно видеть застенчивого Мэтта в таком возбужденном состоянии, я оглянулась на Кейт, но она лишь пожала плечами. Мы обе едва успели отвернуться от входа, как дверь снова громко распахнулась. На этот раз в бар ворвался Гриффин, а следом за ним спешил Эван. Оба они сияли ничуть не меньше, чем Мэтт.

Ребята рванули вслед за Мэттом, который уже подошел к Келлану и что-то энергично ему рассказывал. Келлан нахмурился и оглянулся на остальных музыкантов, приближавшихся к нему. Я пыталась понять, что там происходит.

– Что у них случилось, Кира? – спросила Кейт, показывая на ребят, усевшихся за стол рядом с Келланом.

Они наклонились к солисту и говорили все разом. Келлан с ошарашенным видом переводил взгляд с одного парня на другого. Время от времени, когда они делали хоть небольшую паузу, он задавал им какие-то вопросы.

– Понятия не имею, – пробормотала я, отходя от Кейт, чтобы выяснить, в чем дело.

Келлан заметил меня лишь тогда, когда я подошла почти вплотную. Я остановилась, а он откинулся на спинку стула и провел ладонью по губам. Глаза у Келлана были встревоженными, по-настоящему встревоженными. Мои ноги как будто вдруг налились свинцом, и я в испуге не могла сделать еще шаг, чтобы очутиться рядом со своим парнем. Я ведь думала, судя по виду музыкантов, что новости хорошие, но Келлан явно не был похож на человека, получившего радостные известия. Ему словно бы сообщили, что вся его жизнь подходит к концу.

Ребята же были очень взволнованы и то и дело хлопали его по плечу. Они пытались заставить его улыбнуться, но Келлан лишь качал головой и что-то невнятно бормотал, не сводя с меня глаз. Наконец все они повернулись и уставились на меня. Я даже отступила на шаг назад под их взглядами. Мэтт меня как будто оценивал, и я забеспокоилась. В глазах Эвана я прочитала сочувствие, что окончательно меня напугало. Гриффин был раздражен, но в этом как раз не было ничего нового.

Келлан, наклонившись вперед, снова привлек к себе общее внимание. Он заговорил, тихо и напряженно, и я не могла разобрать ни слова. Парни сразу затрясли головами и замахали руками, явно недовольные. Я никогда не видела прежде, чтобы участники группы в чем-то не соглашались между собой, и у меня возникло ужасное подозрение, что они спорят из-за меня.

Кто-то из посетителей неподалеку окликнул меня, прося принести что-то, но я не в силах была сдвинуться с места. Происходило нечто очень важное. Нечто такое, что совсем не радовало Келлана, зато приводило в восторг остальных. Нечто такое, что явно имело отношение ко мне. Меня пробрало леденящим холодом, пока я пыталась сложить вместе кусочки этой головоломки.

Гриффин внезапно выкрикнул:

– Ох, ну же, Келлан! Чтоб тебя!

Я вздрогнула и поморщилась. Келлан успокаивающе протянул к Гриффину руку и тихо сказал что-то, покачивая головой. Басист скрестил руки на груди и хмуро уставился на Келлана, в то время как Мэтт разочарованно склонил голову. Эван хлопнул Келлана по плечу и наклонился поближе к нему, говоря что-то. Потом рука Эвана указала в мою сторону, и взгляд Келлана последовал за его движением.

Мое сердце бешено забилось, когда я увидела, как Келлан обеими ладонями потирает лицо. Снова откинувшись назад, он наконец качнул головой и посмотрел на друзей, а потом медленно встал.

Посмотрев мне в глаза, Келлан вздохнул. Когда он направился ко мне, мое сердце уже готово было выпрыгнуть из груди. Мне захотелось сбежать, ведь я чувствовала, как Келлана сопровождает напряжение, повисшее над столиком музыкантов. Может, мне это просто показалось, но в баре стало невероятно тихо. В конце концов, мы с Келланом не раз устраивали представления в этом зале. Я понятия не имела, что сейчас произойдет, но посетители явно с интересом ожидали, когда мы окажемся рядом.

Склонив голову, Келлан остановился передо мной. Я задержала дыхание.

– Можно мне с тобой поговорить? – Лицо Келлана напряглось. – Не здесь, снаружи…

Кивнув, я почувствовала себя окаменевшей, желая чего угодно, только не разговора за дверью бара. Я не в силах была тронуться с места, но Келлан схватил меня за руку и потащил на улицу. Мое тело само собой откликнулось, и я вышла вместе с Келланом наружу.

По залу нам вслед полетел шепоток, но потом бар вернулся к своей обычной жизни, а дверь захлопнулась за нами, отрезав все звуки. Келлан отпустил мою руку и стал ворошить собственные волосы. Оглядываясь по сторонам, он, казалось, искал, на чем бы сосредоточиться, кроме меня. К моим глазам подступили слезы, в желудке залег тяжелый ком.

– Келлан, – дрожащим голосом прошептала я.

Он наконец посмотрел на меня. И, вздохнув, сжал ладонями мое лицо:

– Мне нужно кое-что тебе сказать, но я не знаю, с чего начать. – Келлан прикусил губу, а мое сердце громко застучало в груди.

– Просто скажи, потому что ты меня не на шутку пугаешь.

Келлан сглотнул и уставился под ноги, а его рука упала на мое плечо.

– Летом Мэтт очень много трудился ради нашей группы. – Келлан передернул плечами. – Он организовал транспорт для аппаратуры, нашел место для ее хранения, чтобы мы могли работать нормально, добился того, что мы выступили на фестивале…

Я кивнула. Ничего нового Келлан пока что не сказал. Затаив дыхание, я ждала продолжения. Келлан придвинулся ближе ко мне и погладил мою руку.

– И группа, внимания которой он давно добивался, слышала нас на фестивале. В общем, они в восторге, и… – Келлан снова тяжело вздохнул и сжал мои пальцы. – Они хотят, чтобы мы присоединились к ним и вместе поехали на гастроли, – закончил он шепотом.

Моргнув, я отодвинулась от него. Лицо Келлана в лунном свете выглядело измученным.

– Они пригласили вас в совместную поездку? В настоящее турне рок-групп?

Кивнув, Келлан повел плечами:

– Да, и это весьма серьезное турне, в нем уже готовы участвовать шесть групп, если верить Мэтту. Нас пригласили в последнюю очередь, в конце списка, так сказать, но тем не менее пригласили.

Изумленная и переполненная гордостью, я обняла Келлана:

– Боже мой, Келлан! Но это же потрясающе!

Келлан вздохнул, когда я крепко сжала его, и я чуть отодвинулась, чтобы заглянуть ему в лицо. Он не смотрел на меня, и краткий всплеск моей радости угас. Прижав ладони к его щекам, я погладила щеки Келлана большими пальцами:

– Ты что-то не в восторге… – И тут я начала понимать. – Это из-за меня, да?

Келлан наконец поднял глаза и пожал плечами:

– Это турне на полгода, Кира, от побережья до побережья.

Я прикусила губы. Мои глаза тут же защипало от слез, когда я осознала, что это означает для нас обоих. Келлан уедет, и надолго…

Заставив себя улыбнуться, хотя мне стало совсем не весело, я покачала головой:

– Ничего страшного. Шесть месяцев – это не так уж долго. И у тебя ведь будут перерывы между выступлениями, так что мы все равно сможем видеться время от времени.

Келлан кивнул, уставившись в землю:

– Я не обязан ехать, Кира. – Снова взглянув на меня, он пожал плечами. – Я могу сказать парням, что не поеду.

Разинув рот, я поняла наконец, из-за чего ссорились ребята. Келлан уже ответил друзьям отказом, потому что не хотел расставаться со мной. Я недоверчиво всмотрелась в его лицо.

– Но это же твоя мечта, Келлан, это так много для тебя значит! Это твой шанс, твоя возможность! Разве не этого ты хотел?

Келлан дернул плечом, глядя мимо меня, в сторону бара:

– Меня вполне устраивает моя нынешняя жизнь. Играть у Пита. – Он снова посмотрел на меня. – И быть с тобой.

Погладив Келлана по волосам, я прижалась к нему всем телом:

– Но ты и сам знаешь, что слишком талантлив для того, чтобы вечно сидеть здесь, Келлан. И как бы мне ни хотелось удержать тебя рядом, я все равно понимаю: нельзя прятать тебя от мира.

Келлан смотрел вниз, и я присела, чтобы заглянуть ему в глаза.

– И это ведь не только твоя мечта, Келлан! – Я оглянулась на бар, и Келлан тоже посмотрел туда. – Ты же понимаешь, как много это значит для ребят. Ты не можешь отказаться из-за меня.

– Да знаю я… – Келлан вздохнул. – Потому и решил поговорить с тобой прямо сейчас. Но тебе еще год учиться, ты не можешь поехать со мной. А я не хочу оставлять тебя…

Я резко качнула головой, заставляя Келлана замолчать.

– Только не из-за меня, Келлан! – Слезы снова подступили к моим глазам, и я с трудом сглотнула.

Конечно, я буду отчаянно скучать по Келлану, но я не должна удерживать его. Я не могу снова стать девушкой, причиняющей неприятности.

– Я не хочу лишать мечты еще одного человека, – прошептала я.

Келлан с силой прижал меня к себе, стиснув так, словно боялся, что я вот-вот исчезну. Мне хотелось зарыдать, но я знала, что должна держаться, во всяком случае сейчас, когда Келлан дрожит в моих объятиях. Я встревоженно прошептала ему в ухо:

– Ты боишься, Келлан. Но почему? Ты же никогда ничего не боялся.

– Нет, это не так. Я всегда боюсь, – покачал головой Келлан.

Я отодвинулась и, нахмурившись, уставилась на него, ничего не понимая. Он тоже нервно сглотнул:

– Я помню, Кира. – (Мои брови сдвинулись сильнее.) – Помню то время, когда ты рассталась с Денни. Помню, как это на тебя подействовало. – Всматриваясь в мои глаза, он прошептал: – Я помню, как мы оказались вместе.

У меня сильно кольнуло в сердце. Келлан думал, что, если он уедет, я стану ему изменять. Мне будет так одиноко без него, что я потянусь к ближайшему мужчине и поступлю с Келланом точно так, как поступила с Денни. Понимая, что не должна ругать Келлана за его страхи, но все равно наполняясь гневом, я оттолкнула его:

– Ты не оставишь меня, потому что когда Денни…

– Я знаю: ты не любишь быть одна, – пробормотал Келлан.

Гнев обжег меня изнутри, и я рявкнула:

– Я не собираюсь тут резвиться и изменять тебе только потому, что ты уедешь на гастроли! Я не… я не стану… – Я запнулась, пытаясь найти слова, которые не прозвучали бы слишком по-детски. – Да почему ты решил, что я могу вот так поступить с тобой?

– Потому что я был рядом, когда… когда Денни думал точно так же, когда он считал, что ты никогда ему не изменишь. – Келлан вздохнул и попытался обнять меня, но я удержала его на расстоянии вытянутых рук.

Попытавшись вскинуть голову, я почувствовала, что у меня дрожит подбородок от нахлынувших чувств.

– Это нечестно. Я повзрослела, Келлан. И у нас с тобой совершенно другая ситуация. Ты не должен был говорить мне это.

– Я знаю, знаю. И знаю, что ты повзрослела, Кира, и все же… – Келлан с виноватым видом покачал головой и отвернулся, закрыв глаза.

Некоторое время я лишь таращилась на него, разинув рот, но наконец прошептала:

– И ты всегда так обо мне думал?

Мне так хотелось, чтобы наша любовь была светлой и ясной, чтобы мы всегда были уверены: ничего плохого просто не может случиться. Но это было не так. Наши отношения были наполнены сомнениями и страхами, хотя я иной раз довольно наивно пыталась делать вид, что ничего подобного нет и быть не может.

Келлан всмотрелся в меня:

– Но ведь и ты обо мне что-то такое думаешь. Еще сегодня утром ты полагала, что я тебе изменяю. Разве ты не будешь беспокоиться, когда я уеду? Я хочу сказать, если я отправлюсь в турне на многие месяцы… да еще с Гриффином… разве это не будет тебя терзать?

Я прищурилась, обдумывая, в какие именно приключения может впутаться Келлан в компании с Гриффином.

– Что ж… Пожалуй, ты прав.

Скрестив руки на груди, я уставилась на Келлана так, что он в конце концов отвернулся и вздохнул, глядя на парковку перед баром. Тоже вздохнув, я расслабилась, а остатки моего гнева рассеялись. Я не могла злиться на Келлана, хотя и понимала, что мне будет трудно.

– Знаешь, мне кажется, мы просто должны попробовать доверять друг другу.

Когда Келлан серьезно кивнул, снова уставившись под ноги, я оглянулась по сторонам: на площадке перед баром мы были одни. И тут наконец до меня дошло…

Обхватив ладонями его лицо, я заставила Келлана посмотреть мне в глаза:

– Ты попросил меня выйти потому, что думал, будто я взорвусь?

Кивнув, Келлан прошептал:

– Я помню тот вечер, когда Денни сказал тебе, что уезжает. Помню, как обнимал тебя, когда ты плакала… по нему. Я видел тебя, когда взлетал его самолет. Ты была опустошена, Кира, как будто часть тебя самой улетела вместе с ним. Я не хочу, чтобы тебе снова было больно.

Он смотрел на меня грустными глазами, и мои слезы высохли. Нежно поцеловав Келлана, я прижалась лбом к его лбу:

– Тебя огорчает то, что я больше не огорчаюсь? Это что, проверка?

Келлан отрицательно качнул головой:

– Я не хочу испытывать тебя, Кира, но я думал, что ты хотя бы поплачешь немного, может, попросишь меня не уезжать.

Он попытался отвернуться, но я его удержала:

– Это еще впереди. Уж поверь, когда ты действительно уедешь, я буду реветь без передышки. Но я ведь уже сказала, Келлан. Я повзрослела. И слишком многое случилось с тех пор, как Денни в первый раз покинул меня. Наверное, это и помогло мне созреть. – Вспоминая себя в то время, я пожала плечами. – Да, я очень боялась остаться одна. Мне и сейчас это не нравится, но, думаю, теперь все иначе. Прошлые ошибки прибавили мне лет.

– Ах, да ты умудренная опытом двадцатидвухлетняя особа, – криво усмехнулся Келлан.

Я тоже слегка улыбнулась, и напряжение между нами ослабело.

– Келлан, у тебя, конечно, опыта гораздо больше, но не пытайся делать вид, что ты старше меня. Я же видела твои водительские права.

– Настоящие? – поинтересовался он с хитрой ухмылкой.

Покачав головой, я сжала ладонями его щеки:

– Ты что же, думаешь, я любила Денни больше, если так расстроилась, когда он впервые сказал мне, что уезжает?

Улыбка Келлана стала грустной.

– А ты меня винишь за то, что я так думаю?

Обняв Келлана, я опустила голову на его плечо:

– Нет, наверное.

Мы немного помолчали, раскачиваясь на месте. Я еще чуть выждала, пока ко мне вернется спокойствие, хотя оно и было печальным.

– Я не любила его сильнее, чем люблю тебя, Келлан. – Чуть отстранившись, я заглянула ему в глаза. – Тебя я люблю гораздо сильнее. Я люблю тебя настолько, что готова отпустить тебя, чтобы ты осуществил свою мечту. Неужели ты не видишь? Я люблю тебя гораздо сильнее…

Келлан мягко улыбнулся, а я отвела упавшую прядь волос с его лба. Коснувшись пальцами его щеки, я прошептала:

– И конечно же, я буду скучать по тебе, сильнее, чем можно вообразить, но я знаю, что ты должен это сделать, Келлан. И ты тоже знаешь.

– Нет, я знаю, что должен быть с тобой. Все остальное – мелочи, – упрямо покачал головой Келлан.

Улыбнувшись, я поцеловала его и пробормотала прямо ему в губы:

– Но это ведь не только твоя мечта, не забывай. – Со вздохом я ткнула пальцем в сторону бара, где ждали его решения ребята. – Есть еще Эван, Гриффин и Мэтт. Они ведь так трудились, чтобы добиться этого.

– Да знаю я… – вздохнул Келлан.

Я обняла его за шею:

– И именно потому ты так и поступишь. Это и их мечта, и ты не можешь лишить их надежды… даже ради меня, ради нас.

Прижавшись лбом к моей голове, Келлан закрыл глаза:

– Знаю, знаю…

Мы еще какое-то время стояли вот так, потом Келлан наконец отодвинулся.

– Наверное, следует сообщить Мэтту хорошую новость, – сказал он немного угрюмо.

Я кивнула, прикусив губу и изо всех сил стараясь удержать слезы. Конечно, я всегда подозревала, что однажды такое может случиться, но необязательно именно сегодня.

– И когда вы уезжаете?

– В начале ноября, – тихо ответил Келлан, опустив голову.

– Ох… – выдохнула я, тоже уставившись в землю.

Ноябрь… А сейчас уже конец сентября. До ноября совсем недолго, чуть больше месяца. Мы еще помолчали, обдумывая неизбежную разлуку, а потом Келлан схватил меня за руку. Он прижался губами к моим губам и кивнул в сторону входа в бар. Я глубоко вздохнула и кивнула в ответ. Какая-то часть меня категорически не желала возвращаться туда. Как будто весь мой мир должен был измениться в тот самый момент, когда я перешагну порог. Конечно, это было очень глупое ощущение, ведь все уже изменилось.

Потянув меня за руку, Келлан пошел к двери. Любопытные посетители уставились на нас, когда мы вошли, вероятно надеясь увидеть, что я вся перепачкана или что у Келлана подбит глаз. Но поскольку мы оба выглядели как обычно, хотя и несколько погрустнели, все скоро вернулись к своим разговорам.

Келлан со вздохом подвел меня к столику «Чудил». Ребята все так же сидели на местах, ожидая его решения. Поскольку он был фронтменом, ехать на гастроли без него группа не могла. Конечно, можно было бы поискать другого солиста, но заменить Келлана было непросто. Я даже и вообразить не могла «Чудил» без их лидера и знала, что почти все ребята чувствуют то же, что и я. В особенности Эван: он бы, пожалуй, предпочел все бросить, чем выступать без своего друга. Поэтому они сидели и ждали, когда Келлан наконец скажет им, осуществится их общая мечта или нет.

Скрестив на груди руки, Гриффин уставился на меня бешеным взглядом. Приближаясь к их столу под руку со своим парнем, я чувствовала себя прямо как Йоко Оно[4]. Мэтт смотрел на меня с уважением, но в его глазах светилось разочарование – он ведь так хотел этих гастролей. И только Эван словно разрывался на части. Конечно, он желал успеха, и я это знала, – да и какой рок-музыкант его не желал? – но сердце Эвана было привязано к Сиэтлу, к Дженни. Ему ведь придется расстаться с ней так же, как Келлану придется расстаться со мной. Эван улыбался нам, и в его улыбке угадывалось сочувствие.

Келлан откашлялся и провел ладонью по волосам, и все взгляды переместились с меня на него. Глубоко вздохнув, он выждал мгновение, собираясь с силами, а потом посмотрел в глаза Мэтту.

– Я с вами. – Вот и все, что он сказал.

Ребята закричали, а Мэтт даже подпрыгнул от восторга, подбежал к Келлану и обнял его за плечи, улыбаясь от уха до уха:

– Будет здорово, Кел! Вот увидишь!

Мэтт энергично кивнул, а Эван и Гриффин тоже вскочили.

После того как они вдоволь потолкали друг друга локтями и похлопали Келлана по плечам, Эван схватил Келлана за голову и взъерошил ему волосы. Гриффин влез между Келланом и мной. Все они оживленно говорили о предстоящем приключении, и мне пришлось отойти на несколько шагов и наблюдать за ними со стороны.

Келлан оглянулся было на меня, но его внимание тут же снова сосредоточилось на друзьях. Вздохнув, я отвернулась и предоставила рок-музыкантам насладиться их минутой славы. Мне все равно пора было возвращаться к работе.

Лавируя между столиками, чтобы принять заказ у только что пришедшей пары, я продолжала прислушиваться к шуму в дальнем углу зала. Ребята смеялись громко, а их голоса звучали бодро. Несколько постоянных посетителей спросили у меня, что происходит, и я мрачно рассказала им:

– Они отправляются на гастроли. Теперь об их таланте узнают по всей стране, и наверняка найдутся музыкальные фирмы, которые захотят записать их диск. А потом вы будете слышать их по радио каждые пять минут, они поедут в сольное турне по всем крупным городам мира, и везде их станут встречать с восторгом. А потом их станут приглашать на разные шоу, и в конце концов Келлан очутится на обложке всех журналов. А потом… В общем, понятно. А я буду по-прежнему торчать здесь и приносить вам пиво, вспоминая, как в далеком прошлом встречалась с рок-звездой.

Честно говоря, вслух я произнесла лишь самое первое предложение, но остальная часть речи отчетливо звучала в моей голове. Конечно, мы с Келланом постараемся доверять друг другу, но это значило лишь то, что он не будет искать приключений за моей спиной. А вот останется ли он со мной вообще, когда к нему придет большая слава… Тут никаких гарантий не было. Он ведь окажется на виду буквально у всех.

Новость явно взбодрила посетителей. Несколько из них тут же подошли к столику «Чудил», чтобы поздравить ребят и дружески похлопать их по спине, а девицы воспользовались возможностью обнять всех по очереди. Как ни странно, единственным человеком, который выглядел столь же огорченно, как я, оказалась Рита. Она нахмурилась, когда я подошла к бару, чтобы забрать очередную порцию выпивки для музыкантов. Ее надутые коллагеном губы изображали огорчение как могли.

– Просто поверить не могу, что он уезжает, – проворчала Рита в шуме бара и, посмотрев на меня, прищурилась. – Ты разве не собираешься помешать этому? Топнуть ногой?

Оглянувшись на Келлана, с улыбкой пожимавшего руку Сэма и наконец наполнившегося счастьем от мысли о гастролях по всей стране, я вздохнула и покачала головой:

– Нет, он это заслужил. Я не стану мешать осуществлению его мечты и не буду его останавливать.

Рита перегнулась через стойку бара и хлопнула меня по плечу. Я изумленно уставилась на нее, а она словно нарочно демонстрировала мне глубокий вырез фирменной футболки «У Пита», слегка переделанной ее руками.

– Тогда ты просто идиотка! – Рита ткнула пальцем в сторону Келлана с ребятами и бесцеремонно озвучила все мои страхи: – Он после этого маленького приключения станет по-настоящему знаменитым. А потом начнет понимать, что знаменит и великолепен и что может получить любую женщину в мире. Ты думаешь, он останется с такой серой мышкой, как ты?

Резко схватив поднос со стаканами и расплескав немалую часть выпивки, я вскинула голову и с уверенностью, которой на самом деле не испытывала, заявила:

– Ты просто не знаешь Келлана, не знаешь его так, как знаю я. Его не интересуют слава, власть, женщины. – Я передернула плечами. – Его интересую только я.

Рита сложила руки на груди и громко фыркнула:

– Отлично. И он даже не подумает о том, чтобы обманывать тебя, потому что он такой уж… высокоморальный парень.

Она окинула меня взглядом с головы до ног, и я тут же покраснела. По тону голоса Риты нетрудно было понять, что она имела в виду, говоря о морали. О нашей с Келланом прошлогодней интрижке знали всего несколько человек, но все публичные ссоры и драки, а также то, что однажды Келлан появился в баре весь избитый и объяснил это простой стычкой с хулиганами, пролило свет на наши отношения и остальным. Особенно после того, как Денни уехал из страны.

Поскольку Келлан и с Ритой однажды повел себя аморально, я больше не желала обсуждать с ней свою личную жизнь. Снова пробормотав: «Ты его не знаешь», я поспешила к столику «Чудил».

После очередной порции выпивки группе пришлось уйти, потому что им предстояло выступление в другом баре. Келлан немного задержался после того, как его друзья, сопровождаемые бодрыми восклицаниями и одобрительным свистом, покинули заведение Пита. Гриффин, правда, на мгновение остановился у двери, чтобы сказать:

– Благодарю, мои преданные друзья! И не беспокойтесь, я вас не забуду, когда прославлюсь… Я просто перестану вас замечать!

Большинство посетителей засмеялись при этих словах, наверное решив, что Гриффин пошутил. Но я, зная Гриффина, предположила, что он сказал это в самом прямом смысле, и покачала головой. Вот ведь болван! В один прекрасный день я должна все-таки буду вмешаться и серьезно поговорить с Анной. Она могла бы найти себе парня получше. Хотя бы потому, что хуже уже невозможно.

Я стояла у только что опустевшего столика, и Келлан быстро подошел ко мне. Криво усмехнувшись, он кивнул в сторону двери, за которой скрылся Гриффин:

– Как думаешь, что его окончательно погубит? Наркотики, деньги или женщины?

Я с улыбкой обняла его за талию и посмотрела прямо в глаза:

– Уверена, все это сразу.

Келлан хихикнул и тоже обхватил мою талию. Когда он наклонился, чтобы поцеловать меня, я вдруг заметила, что невольно надула губы.

– А как насчет тебя? Что станет причиной твоего падения?

Келлан на мгновение замер, прежде чем наши губы соприкоснулись. Он хотел было нахмуриться, но потом улыбнулся:

– Думаешь, это случится?

Смущенная собственным вопросом, я покачала головой, а затем пожала плечами:

– Мне просто пришло в голову, что ты стоишь на пути к славе, а слава приносит с собой определенные… опасности. – Вздохнув и понимая, что сейчас явно не время для подобного разговора, я подняла голову и посмотрела в глаза Келлану: – Тебя будет окружать такое множество искушений. Я ведь знаю, что стоит за музыкой. Знаю, что будут предлагать рок-звездам.

Келлан прищурился и вдруг расхохотался:

– Вот как, за музыкой? То есть ты уже построила план моей карьеры? – Нахально улыбаясь, он наклонился и заглянул мне в лицо. – И каков же этот план? Пьянство? Азартные игры? Покупка десятка яхт? – Но улыбка Келлана угасла, когда он увидел выражение моего лица. – Ты должна доверять мне, Кира. – Он снова улыбнулся, но теперь немного грустно. – Так же, как я доверяю тебе. – Грусть тут же улетучилась, и усмешка Келлана вновь стала проказливой. – Я знаю, что мне нигде не найти кого-то, кто превзошел бы тебя, но на самом-то деле это ты можешь потерять интерес ко мне, если я начну размениваться по мелочам и прикладываться к бутылке. Может, это ты решишь, что стоит поискать кого-нибудь получше, и начнешь встречаться с участником группы «Джонас бразерс» или того круче.

Я засмеялась, хотя внутри у меня все продолжало ныть, и хлопнула его по груди. Потянувшись, чтобы поцеловать Келлана, я пробормотала:

– Никогда! Ты мой, даже если станешь совсем конченым.

– Вот и отлично, потому что ничего такого просто не может произойти, – хихикнув, сказал Келлан, а затем чуть отодвинулся от меня и вскинул брови. – Это ведь всего лишь гастроли на полгода, вместе с несколькими другими группами, и большинство из них такие же маленькие и неизвестные, как наша. А уж когда мы заберемся все вместе в вонючий автобус, мне сразу захочется вернуться домой, к тебе. – Он прижался лбом к моей голове. – Когда эти шесть месяцев пройдут, ты сможешь найти меня только в одном месте… в постели рядом с тобой.

Я кивнула, хотя мои глаза наполнились слезами.

– Надеюсь, так и будет, – прошептала я в ответ.

– Я знаю, что будет именно так, – с такой же грустью шепнул Келлан.

И тут же его губы впились в мои, а мои руки взлетели к его волосам. Целуя Келлана куда более страстно, чем я обычно позволяла себе на публике, я выплеснула все свои чувства и все опасения. Келлан был моим, а я принадлежала ему. И ничто не изменит такого положения вещей, если мы сами этого не допустим. Да, нам предстоит краткая разлука, во время которой Келлан достигнет таких высот, которые немыслимы для большинства людей. И мы оба должны хранить верность друг другу, а потом мы снова будем вместе, еще счастливее, чем прежде.

Но это будет потом. Ладно, я все равно одолею барьер, внезапно вставший передо мной.

Глава 6

Время летит

С тех самых пор, как мы впервые пришли в школу, нам твердили, что время – постоянная величина. Оно никогда не меняется. Это одна из тех вещей в нашей жизни, о которых можно говорить с уверенностью, вроде смерти и налогов. В минуте всегда будет шестьдесят секунд. В сутках всегда будет двадцать четыре часа. Время непоколебимо. Оно движется одним и тем же размеренным шагом в каждое мгновение нашего существования.

Вот только это самая грандиозная из всех тех глупостей, которым учат в школе.

На самом деле время весьма неустойчиво, оно постоянно колеблется. Можно в одно мгновение ока потерять несколько часов, а то и дней. А в другой раз приходится с огромным трудом переживать какую-нибудь минуту. Время накатывает и уходит так же неутомимо, как морской прилив, и с такой же силой. Мгновения, которые хотелось бы задержать навсегда, пролетают слишком быстро. Моменты, которые хотелось бы поскорее миновать, останавливают время, и оно ползет, как неторопливая улитка.

Да, все обстоит именно так. Время моей жизни вдруг помчалось стремительным галопом, а я ничего не могла с этим поделать.

Вроде бы только вчера Келлан неохотно согласился отправиться в турне по стране, но вдруг оказалось, что гастроли начинаются совсем скоро. Было утро понедельника. А утром в субботу он уже должен был уехать. Последние недели пролетели с такой скоростью, что я и оглянуться не успела, но при этом точно знала: вселенная вот-вот замедлит свое вращение и следующие шесть месяцев будут тянуться бесконечно. Я знала, что буду ощущать каждое мгновение нашей разлуки, но должна буду это пережить. Мне не хотелось страдать от чувства вины, думая, что еще один человек пожертвовал всем ради меня. Я больше никогда и ни с кем не поступлю так, чего бы мне это ни стоило.

Услышав стук в дверь квартиры, я вынырнула из потока тяжелых мыслей и натянула на лицо улыбку. Келлану сейчас тоже было нелегко, он не меньше моего боялся предстоящей разлуки, и я не хотела делать все еще труднее своим несчастным видом. Все последние недели я старательно изображала радостное волнение. По правде сказать, я действительно волновалась за Келлана, бесконечно гордилась им и радовалась за него, но просто не хотела, чтобы он уезжал. Если бы как-то можно было устроить гастроли прямо у меня под боком, моя вымученная улыбка стала бы весьма естественной.

Проходя мимо складного карточного столика, шаткой конструкции, которую мы с сестрой называли не иначе как обеденным столом, я улыбнулась, глянув на подарок, стоявший на нем. Открыв входную дверь, я увидела Келлана, прислонившегося к косяку. Он криво улыбнулся мне. Я прикусила губу, увидев его лицо, и отступила назад, чтобы он мог войти.

– С добрым утром, – пробормотал он, перешагивая через порог.

Прижавшись губами к моей шее, он развернул меня, чтобы поцеловать в губы. Я тихонько хихикнула, закрывая за ним дверь: сестра еще спала.

– И тебе доброго утра.

Вздыхая, Келлан обхватил меня за талию:

– Мне будет не хватать наших утренних поездок в твой колледж. – Он опять вздохнул, глубоко и тяжко, и добавил, качая головой: – Ты, пожалуй, уже и диплом получишь к тому времени, когда я вернусь.

Улыбаясь, хотя на сердце у меня было тяжело, я вскинула голову и погладила Келлана по щеке:

– Ну, думаю, к выпускному ты все-таки вернешься и увидишь, как я вышагиваю по проходу между рядами.

Осторожно улыбаясь, Келлан крепче сжал меня:

– Да, я бы с радостью посмотрел, как ты будешь идти по проходу среди гостей.

Мое сердце забилось немножко быстрее, когда я вдруг подумала, какой проход он имеет в виду. Я открыла рот, не зная, что сказать, но Келлан глянул через мое плечо и увидел ярко-красный подарочный пакет. Он с искренним любопытством посмотрел на меня:

– А это что такое?

– Это тебе. Вроде как подарок на дорожку.

Келлан, нахмурившись, повернулся ко мне:

– Эй! Я же знаю, что денег у тебя негусто. Ты не должна мне ничего дарить.

Прижавшись к его спине, я подтолкнула его вперед:

– Все в порядке. Это недорого, к тому же это подарок для нас обоих.

Медленно подходя к столу, Келлан обернулся и хитро ухмыльнулся через плечо:

– Может, это наручники? Знаешь, такие, обтянутые пушистым мехом? Было бы здорово…

Я хлопнула его между лопатками и подтолкнула вперед, чтобы он не увидел, как мои щеки заливает краска.

– Нет!

Келлан хихикал, открывая пакет, но я едва его слышала: мои мысли уже были заняты картиной того, как я приковываю обнаженного Келлана к своей кровати. Это, пожалуй, было единственным способом удержать его рядом. Закатив глаза, я испустила протяжный вздох. Само собой, Келлан имел опыт обращения с такими наручниками.

Он же, все еще посмеиваясь, вытаскивал из пакета тонкую упаковочную бумагу. Наконец добравшись до самого подарка, он тут же растерянно оглянулся на меня:

– Что это такое?

Теперь уже я рассмеялась и подошла к нему:

– Ну, я знаю, что ты всегда немного отстаешь от жизни, но вообще это называется сотовым телефоном. Он работает так же, как обычный, только с ним можно ходить куда угодно. – Прижавшись к уху Келлана, я добавила: – Ты даже на улице можешь им пользоваться.

Одарив меня холодным взглядом, Келлан покачал головой:

– Я знаю, что это такое. Я спрашиваю – зачем?

С улыбкой я достала такой же телефон из кармана своего жакета, висевшего на ближайшем стуле.

– Затем, чтобы мы могли поговорить, когда ты уедешь. Чтобы ты всегда мог услышать меня, а я могла услышать тебя. – Я дернула плечом, чувствуя, как сжимается мое горло. – Чтобы мы как будто оставались рядом, даже если на самом деле окажемся очень далеко друг от друга.

Келлан несколько раз тяжело сглотнул, ища мой взгляд, как будто и его горло свело судорогой. Наконец он кивнул и поцеловал меня:

– Мне эта штука нравится, спасибо.

Я закрыла глаза. Мы несколько раз поцеловались, и я наслаждалась каждым мгновением, когда ощущала, как кожа Келлана прижимается к моей коже. Наконец он отодвинулся, дыша немного тяжелее обычного, со слегка затуманенным взглядом, устремленным на мои губы. Я поняла, что, если мы не поедем в колледж прямо сейчас, Келлан схватит меня и потащит в спальню. Но хотя я и понимала, что колледж чрезвычайно важен и что я должна в этом году сосредоточиться на занятиях, мне очень захотелось, чтобы Келлан поступил именно так…

Его глаза вспыхнули, проясняясь, и он улыбнулся так, что у меня перехватило дыхание:

– А сексом по этому телефону можно заниматься?

Я моргнула и почувствовала, что отчаянно краснею. Ничего не ответив, я схватила жакет. Когда Келлан, хихикнув, опустил телефон в карман кожаной куртки, послышался звук открывающейся двери. Келлан обернулся на звук, готовый поздороваться с Анной, но в коридоре появился другой человек. И он не был одет.

Почесывая свое мужское достоинство, Гриффин зевнул и лениво направился к нам:

– О черт, куда это вы собрались в такую рань?

Я отвернулась, не желая смотреть на голого мужчину. Келлан фыркнул и покачал головой:

– Вообще-то, уже половина одиннадцатого, Гриффин.

Гриффин хмыкнул в ответ, но я не стала оборачиваться.

– Да знаю я, приятель, вот и говорю – чертовская рань!

Келлан посмотрел на меня и пожал плечами. Для Гриффина любое время до одиннадцати утра равнялось рассвету. Мне хотелось как-то ответить на знак Келлана, но я услышала, что Гриффин подходит ближе, и застыла. Мне хотелось во все горло закричать, чтобы он надел на себя хоть что-нибудь.

А Гриффин, еще раз громко зевнув, сказал:

– Эй, Мэтт хотел, чтобы я тебе передал: если ты пропустишь еще одну репетицию, он выгонит тебя из группы.

– В самом деле? – с любопытством произнес Келлан и, негромко засмеявшись, покачал головой. – Ты ему передай, что я приду. Наверное, у меня в последнее время мысли не тем заняты.

При этих словах Келлан взглянул на меня. Я видела, как рука Гриффина протянулась, чтобы хлопнуть Келлана по плечу, но продолжала отворачиваться от этого нудиста.

– Тогда постарайся вытащить голову из штанов и возвращайся к делу. Ты, вообще-то, нам нужен.

– Да я никуда и не делся. Приду, – вздохнув, возразил Келлан.

– Уж приходи.

Судя по звукам, Гриффин собирался уходить, и я видела, как Келлан покачивает головой и кривит губы:

– Грифф, ты не мог бы не болтаться голым по квартире моей девушки? Если не возражаешь, я предпочитаю, чтобы она видела только мое хозяйство.

Я вытаращила глаза и невольно оглянулась на Гриффина, а тот, ухмыльнувшись, заявил:

– Ну, если ей хочется поглядеть на причиндалы другого мужика, это уж ваше с ней личное дело. – Он встряхнул белокурой головой. – А Халку[5] нужно подышать.

Келлан прикусил губы, сдерживая смех. Мне это не удалось, и я быстро прижала ладонь ко рту. Гриффин окинул нас ленивым взглядом и вернулся в комнату Анны. Как только дверь за ним закрылась, Келлан захохотал. Я присоединилась к нему и смеялась до слез, которые, к счастью, слегка размыли картину татуированного хозяйства Гриффина.

Кое-как я умудрилась произнести:

– Халк? Он что, зеленеет, когда готов к делу?

Келлан согнулся пополам от смеха:

– О боже, надеюсь, что нет! Слушай, давай удирать отсюда, пока мы этого не узнали.

Прихватив мою сумку с книгами, мы поспешно сбежали, чтобы не слышать, как Гриффин начинает будить Анну. В коридоре мы постепенно успокоились. Когда я уже могла говорить не хихикая, я улыбнулась Келлану:

– Спасибо, что попытался поставить его на место. Я вовсе не буду скучать по Гриффину во всем его великолепии.

Обняв меня за плечи, Келлан покачал головой и произнес, все еще посмеиваясь над своим товарищем:

– Хотелось бы мне сказать то же самое, но этот зеленый мутант едет со мной.

Снова засмеявшись, я вопросительно посмотрела на Келлана:

– А у тебя есть… ну, какое-то прозвище?

Келлан очаровательно ухмыльнулся:

– Я ничего не придумывал, но, судя по тому, что слышал в спальне, это может быть что-то вроде «О-Боже-Да-Сильнее-Быстрее-Да-Не-Останавливайся-Ты-Черт-Побери-Прекрасная-Машина». – Он пожал плечами. – Но это, пожалуй, длинновато.

Нахмурившись, я с силой ткнула его локтем в бок и отпихнула его руку. Иной раз Келлан бывал таким же хамом, как и Гриффин. Ну, почти таким же. Келлан со смехом развернул меня лицом к себе. Я возмущенно запищала, а он поднял меня, перекинул через плечо и хлопнул по заднице:

– Я же просто шучу! Давай-ка поедем на занятия. – Я вертелась, пытаясь вырваться, а он добавил: – Может, пока ты будешь учиться, я где-нибудь найду наручники, а потом ты подберешь мне прозвище получше.

Я замерла в его руках, пытаясь понять, всерьез ли он это сказал, но Келлан продолжал смеяться.

Доставив меня в колледж, он отправился куда-то, где бывал, пока я была занята. Может, придумывать новый способ издевательств надо мной. Я очень надеялась, что насчет наручников он все-таки пошутил.

За последние недели я познакомилась с другими старшекурсниками, избравшими специальностью английскую литературу, и встретилась с ними перед началом занятия по литературной критике. Это был весьма напряженный курс, и мы договорились приходить заранее и вместе готовиться к нему хотя бы в течение часа. Сидя в компании шести-семи светлых умов, сосредоточенных на важных комментариях и поглощенных историей литературы, я чувствовала себя немного более самостоятельной, как человек, имеющий собственные надежды и мечты, не связанные с одними лишь делами Келлана. Эти занятия помогали мне ощутить себя цельной личностью и делали процесс расставания чуть менее душераздирающим. Чуть менее. Я все еще не была готова к приближавшемуся дню.

Занятие длилось почти два часа, и к концу его мои мозги кипели, а потому я радовалась, что дальше будет семинар по этике, немного более легкий. И неважно, что там мне придется встретиться с Кэнди. Стиснув зубы, я в очередной раз сделала то, что делала почти каждый день, входя в эту аудиторию: не заметила Кэнди и ее подружек. Впрочем, это стало нетрудно с тех пор, как сама Кэнди перестала замечать меня. После неудачной попытки поссорить нас с Келланом она, похоже, сдалась. А может быть, строила более искусные планы, чем простая сплетня. Но мне хотелось думать, что у этой девицы есть и более интересные дела, чтобы занять свободное время.

Быстро сосредоточившись на лекции, я забыла о том, что Кэнди с подружками сидит впереди, довольно близко от меня. Когда семинар закончился, я схватила свои вещи и стала на ходу просматривать листы с заданием, которое собиралась выполнить вечером, во время своей рабочей смены. Нужно было написать эссе об этической ответственности различных веб-сайтов. Я хотела выбрать какую-нибудь популярную медицинскую страничку и порассуждать о том, как важно дать потенциальным пациентам правильную информацию.

Уже намечая мысленно общую схему эссе, я неожиданно наткнулась на Келлана в коридоре. Он остановил меня, схватив за плечи. Погруженная в размышления, я глупо моргала секунду-другую, пока наконец не улыбнулась и не обняла его:

– Ты что, прямо сюда за мной пришел?

Смеясь над моим нелепым замечанием, Келлан тряхнул головой:

– Да, там снаружи льет. Я и подумал, что лучше заплыву сюда, чем сидеть в машине.

С его волос на меня упало несколько капель, и я поморщилась, а Келлан засмеялся еще громче.

Взяв его под руку, я улыбнулась и прислонилась к нему:

– Хорошо, что ты здесь. Я смогу обсудить с тобой свою идею насчет задания, хотя ты, пожалуй, понятия не имеешь о том, о чем я хочу поговорить.

Я улыбнулась, зная, что Келлан редко сидит за компьютером, не говоря уж о том, чтобы бродить по Интернету.

– Ну, давай, удиви меня, – усмехнулся он, и мы направились к выходу.

Стоило мне начать, кто-то так резко толкнул меня, что я отлетела от Келлана на пару шагов. Нахмурившись, я обернулась, чтобы посмотреть на грубияна, решившего, будто ему принадлежит весь коридор, и увидела огненно-рыжие кудри Кэнди и ее наглый взгляд. Вздохнув, я покачала головой и вернулась к Келлану, но он не позволил мне снова взять его под руку.

– Постой-ка здесь… – прищурившись, пробормотал он и быстро направился туда, где, кокетливо надув губки, стояла Кэнди.

Раздраженная и в то же время исполненная любопытства, я застыла на месте, наблюдая, как Келлан приближается к Кэнди и ее подружкам. Тина и Женевьева выглядели так, словно готовы были хлопнуться в обморок от одного его вида. Похоже, раньше они никогда не бывали так близко к Келлану и теперь предвкушали долгожданную встречу, однако сам он, казалось, собирался оторвать кому-то голову. Окинув троицу бешеным взглядом, он наконец так свирепо уставился на Кэнди, что она даже попятилась.

Схватив ее за руку, Келлан наклонился и что-то энергично прошептал ей. Не знаю уж, что он сказал, но Кэнди тут же вытаращила глаза. Качая головой, она что-то забормотала, показывая на Тину. Та всплеснула руками и тоже попыталась объясниться, когда Келлан перевел яростный взгляд на нее. Отпустив руку Кэнди, он в итоге сказал что-то всем троим, и подружки, кивнув, поспешили прочь.

А Келлан уже стоял возле меня с привычной улыбкой на губах, словно ничего необычного не случилось. Взяв меня за руку, он двинулся к выходу, что-то насвистывая. Вопросительно глядя на него, я ожидала рассказа о произошедшем. Но Келлан молчал, и я осторожно откашлялась. Он посмотрел на меня:

– Что?

Показывая на входную дверь, за которой исчезла Кэнди, и мельком заметив потоки воды, стекавшие по стеклу, я спросила:

– Что все это значит?

Обаятельно улыбаясь, Келлан пожал плечами:

– Я просто объяснил им, что весьма неразумно распространять всякую ложь обо мне, и предложил оставить тебя в покое.

Усмехаясь, он распахнул передо мной дверь и встал так, чтобы я могла выйти. Я уже готова была перешагнуть порог и очутиться под дождем, но мои мысли были слишком заняты тем, что именно мог сказать девицам Келлан, чтобы так потрясти их, и прикидывала, чем он мог им пригрозить. Мне уже приходилось видеть Келлана в гневе, и я знала, что он может здорово напугать людей, если того захочет. Так что, пожалуй, девицы и в самом деле оставят меня в покое до конца учебного года.

Улыбнувшись, я потянулась к Келлану и поцеловала его:

– А они, случайно, не признались, откуда узнали о твоей татуировке?

Келлан покачал головой, продолжая придерживать дверь:

– Тина видела меня, когда я разминался в парке неподалеку. Я тогда разогрелся и снял футболку.

Прикусив губу, я окинула взглядом тело Келлана. Да, разогреваться он умеет. Пожалуй, это действительно все объясняло. Я несколько секунд смотрела на него, пытаясь понять, правду ли он говорит, но Келлан спокойно встретил мой взгляд. Не увидев ни тени смущения в его глазах, я улыбнулась шире. Келлан кивнул в сторону улицы:

– Ты сегодня собираешься выходить? Эта дверь весит немало.

Засмеявшись, я поцеловала его в щеку, глубоко вздохнула и собралась с силами, чтобы пробежаться под дождем. Уже на середине ведущей вниз лестницы я почувствовала себя как тонущая крыса. Со стоном я помчалась к автостоянке, жалея, что у меня нет зонтика.

Келлан догнал меня и шлепнул по заднице:

– Давай-давай, красотка, ты уже совсем промокла!

Он со смехом отвел со лба мокрые волосы. Их путаница тут же напомнила мне один не такой приятный момент, когда мы с Келланом оказались под дождем. Я отбросила это воспоминание и сосредоточилась на сиюминутном, увидев, как Келлан припустил со всех ног и обогнал меня.

Перехватывая сумку, я закричала:

– Это нечестно! Ты ничего не несешь!

Он лишь оглянулся через плечо и ухмыльнулся. К тому времени, когда я добралась до машины, он уже сидел внутри, развалившись на передних сиденьях. Спиной он прислонился к водительской дверце, а ноги закинул на пассажирское кресло, закрыв глаза и делая вид, что заснул, дожидаясь меня. Я стукнула по его ботинкам, стоя под дождем, но Келлан как будто ничего не заметил, не сдвинувшись с моего места. Ругаясь из-за того, что по мне все еще текли потоки воды, я забралась внутрь и уселась прямо на его ноги. Это наконец привлекло внимание Келлана.

Он открыл глаза и широко улыбнулся. Извернувшись, чтобы захлопнуть дверцу, я заодно бросила на заднее сиденье сумку с книгами. Руки Келлана тут же обхватили меня, прижимая наши мокрые тела друг к другу, и пристроили меня так, что я оказалась верхом на нем.

– Так-то лучше, – пробормотал Келлан, поднимая голову, чтобы поцеловать меня.

А я снова вспомнила другой дождливый день и отодвинулась. Глаза Келлана были полны желания, он смотрел на меня и тяжело дышал – и вовсе не оттого, что ему пришлось пробежаться. Мои мокрые волосы свисали по обе стороны лица, и капли стекали с них на одежду Келлана. Его запах смешался с запахом чистой воды, и от этого внутри меня что-то дрогнуло.

Обхватив ладонями щеки Келлана, я погладила его нежную, влажную от дождя кожу. Всматриваясь в его темно-синие глаза, в капли воды, блестевшие в его волосах, в полные полуоткрытые губы и сильный подбородок, я вздохнула.

– Ты такой привлекательный, – прошептала я, и мой голос странным образом прозвучал в тон стуку дождевых капель. – Ты самый сексуальный мужчина, какого мне только приходилось видеть.

Чувствуя себя рядом с Келланом полностью отрезанной от всего мира, я потянулась, чтобы поцеловать его. Он тут же ответил мне, но через мгновение-другое нахмурился и покачал головой.

– Но если я не всегда буду таким? – Он вздрогнул, одной рукой сжал мое бедро, а другой показал на свое лицо и добавил: – Это ведь может исчезнуть когда-нибудь, ты и сама знаешь. Вдруг на меня прямо завтра нападет медведь? – Келлан приподнял одну бровь. – Захочешь ли ты меня после этого?

Я улыбнулась в ответ на его слова.

– Конечно. Ты привлекателен не только лицом, Келлан. Я люблю тебя не за внешность.

Келлан криво улыбнулся, провел ладонью по моей спине и притянул меня поближе. Но прежде чем наши губы опять встретились, я пристально взглянула на него.

– Медведь, значит? В самом деле?

Хихикнув, Келлан прижал меня к себе. Наши бедра соприкоснулись, и стекла автомобиля мгновенно запотели. Я знала, что мимо нашей машины ходят люди, но шум дождя и запотевшие окна позволяли нам чувствовать себя единственными живыми существами в целом мире. Наше дыхание становилось быстрее, а поцелуи – жарче, и Келлан пробормотал:

– Боже, похоже, я готов сделать нечто такое, о чем и не думал никогда…

Поцеловав его в щеку, я крепче прижалась к нему бедрами.

– И что же? – выдохнула я, касаясь уха Келлана кончиком языка.

Он нервно втянул воздух, и его бедра приподнялись над сиденьем.

– Я намерен взять тебя прямо здесь, в машине, – низко и хрипло ответил он.

Внезапно он заворочался подо мной, пытаясь изменить положение и оказаться сверху. Я поспешила выпрямиться и сесть, пока ему это не удалось. Хотя нам и казалось, что мы в одиночестве, все же я не была готова к тому, чтобы привлекать внимание людей вокруг трясущейся машиной. Келлан приподнялся на локте, задыхаясь, и нахмурился:

– Что такое? Почему ты остановилась?

Прикусив губы и осторожно сползая с его бедер, я столкнула ноги Келлана с пассажирского сиденья, чтобы нормально сесть. Затем я ткнула в него пальцем, постаравшись выглядеть угрожающе, и сурово произнесла:

– Потому что у тебя репетиция и, если ты ее снова пропустишь, Мэтт выгонит тебя из группы.

Келлан сел и обнял меня.

– Но это моя группа! Они не могут меня выгнать!

Он принялся целовать мою шею, а я пыталась не поддаться ему, пыталась не задохнуться от желания и не вцепиться в его одежду. Оттолкнув Келлана, я вонзила ногти ему в грудь.

– Я не собираюсь заниматься с тобой сексом прямо на парковке перед моим колледжем!

Келлан весело огляделся по сторонам.

– Да никто и не заметит! – Он снова посмотрел на меня, на этот раз вопросительно. – А тебе вообще когда-нибудь приходилось заниматься сексом в машине?

Отчаянно покраснев, я заправила за уши растрепанные волосы.

– Ну… да… мы с Денни…

Не успела я договорить, как вся веселость Келлана угасла. Отпустив меня, он передвинулся на свое сиденье и кивнул.

– Точно… Ваше путешествие…

Вздохнув, он запустил руку в карман и достал ключи.

Я наклонила голову, чтобы лучше рассмотреть его лицо и понять, расстроился он или нет, но сбоку ничего было не разобрать.

– Ты в порядке?

Келлан усмехнулся и посмотрел на меня, когда мотор зашумел, оживая.

– Да. – Он пожал плечами, а потом фыркнул. – Просто я надеялся, что это станет для тебя новым опытом. – Его улыбка дрогнула, когда он отворачивался от меня. – Похоже, я упустил свой шанс.

– Ты мне дашь другой новый опыт, гораздо лучше, Келлан, – прошептала я, положив ладонь на его бедро.

Трогая машину с места, Келлан покосился на меня и кивнул.

– Я знаю, Кира.

Отчаянно желая повернуть время вспять и избежать обсуждения моего бывшего парня с нынешним, я смотрела в окно со своей стороны, пока мы ехали на репетицию. Обычно ребята собирались каждый день, чтобы придумать что-нибудь новое или поработать над старыми вещами. Поскольку музыка была их единственным источником дохода, они подходили к ней с большим усердием. Ну, если не считать самого последнего времени. Теперь Келлан иногда пропускал репетиции, чтобы побыть со мной, и Мэтт отчаянно сердился из-за этого. И хотя формально лидером группы был Келлан, потому что он создал ее когда-то, управлял делами Мэтт. Именно он организовывал выступления, договаривался о плате, устраивал репетиции и требовал профессионализма от музыкантов, легко отвлекающихся от дела. Группа была детищем Мэтта.

Пока мы ехали к мосту, соединявшему район университета с центром Сиэтла, я смотрела на футуристическую башню «Космическая игла», возвышавшуюся над выставочным комплексом. Башня была огромной, прекрасной и имела для меня особое значение, ведь именно там Келлан излил передо мной душу. Там он открыл мне свои тайны, о которых прежде никто не знал. Меня невероятно расстроило, что жизнь Келлана могла бы быть совсем другой, если бы он просто сказал кому-нибудь об издевательствах, которые терпел в детстве. Может быть, социальные службы вмешались бы и нашли для него любящую приемную семью – что угодно было бы предпочтительнее того кошмара.

Повернувшись к Келлану, я положила руку на его колено. Он улыбнулся в ответ на прикосновение и быстро посмотрел на меня, но тут же снова сосредоточил внимание на дороге. А некая маленькая темная частица меня гадала, не потому ли Келлан так привязался ко мне и полюбил меня, что я заставила его испытать душевную боль? Вдруг у него развилась склонность к мазохизму? Если так, то я, пожалуй, сама ее снова и снова поддерживаю. И воистину чудо, что он не отвечает мне тем же.

Вздохнув, я опустила голову на его плечо. Келлан чуть прижался ко мне щекой, а его рука скользнула к моему бедру. Когда «Космическая игла» – великолепное сооружение, скрывавшее в себе тысячи деловых людей, – исчезла из поля моего зрения, мы подъехали к промышленному району. Именно здесь в одной из мансард обитал Эван. Место для репетиций было просто идеальным – тут не было столько народа, как там, где жили Келлан и остальные. Немногие соседи, похоже, ничуть не возражали против шума, производимого ребятами, тем более что группа не играла чересчур поздно по вечерам.

Проехав мимо двух спортивных площадок, Келлан повернул к дому Эвана. Заглушив мотор, он открыл дверцу и достал с заднего сиденья гитару. Я вышла и ждала его перед машиной. К счастью, ветер и дождь уже утихли, и лишь редкие капли падали на нашу мокрую одежду. Волосы Келлана все еще блестели от влаги, когда он подошел ко мне, улыбнулся и кивнул в сторону лестницы, ведущей в мансарду.

Эван жил над большой автомастерской. Механикам нравилось, когда ребята репетировали во время их смены: они даже просили иной раз, чтобы музыканты не закрывали двери и их было слышно внизу. Один из механиков как-то сказал мне, что во время работы они чувствуют себя как на рок-концерте. Я вполне его понимала – у меня на работе творилось то же самое.

Одна из гаражных дверей открылась, когда мы проходили мимо. Кто-то задним ходом выводил наружу машину, чтобы пришедший за ней владелец случайно не заехал в ремонтную яму. Как только машина оказалась на улице, механик улыбнулся и помахал Келлану.

– Где ты пропадал, парень? Мэтт готов тебя выгнать!

Келлан повел глазами и покачал головой.

– Да, я уже слышал.

Мужчина засмеялся, и в это же время у бордюра остановилась другая машина, из которой вышла перепачканная смазкой молодая женщина. Она подошла к Келлану и ткнула его кулаком в плечо.

– Покажи им в своем турне, Кел! – Она театрально вздохнула, пока я старательно таращилась на дождевые капли, падавшие на землю. Может, она тоже заигрывает с моим парнем, когда погода получше? А женщина, встряхнув темными волосами, нахмурилась. – Мы тут будем скучать по тебе. Все будет не так, когда квартира Эвана опустеет.

Келлан улыбнулся ей, а я мысленно насупилась, видя, как потеплели его глаза. Я знала, конечно, что у Келлана есть друзья среди женщин, ведь и Дженни была одной из них, – но сразу принялась гадать, насколько тесной могла быть его дружба с этой девицей-механиком. Я крепче сжала руку Келлана, подсознательно склоняясь ближе к нему, а он сказал:

– Сомневаюсь, Рокс. Ты, пожалуй, и не заметишь, что мы уехали. – Он весело посмотрел на нее. – А кроме того, здесь наконец будет достаточно тихо, чтобы ты смогла поработать над книгой.

Девушка засмеялась, ее лицо посветлело, а мне стало еще тяжелее оттого, что они не просто дружили, но и знали многое друг о друге. И даже называли друг друга короткими именами. Такая фамильярность тревожила меня, и волна ревности уже была на подходе, но я постаралась взять себя в руки, шагнула вперед и нахмурилась с видом собственницы. На самом деле я, вообще-то, этого не сделала, только вообразила.

Громкий свист, донесшийся из гаража, заставил механиков прервать болтовню и вернуться к работе. Келлан помахал им на прощание. Рокс – не знаю уж, как там ее звали, Рокси, Роксана или еще как-то, – оглянулась на Келлана, прежде чем скрыться в гараже. В ее глазах светилось любопытство, которое мне приходилось видеть слишком часто. К тому же при встречах девица не раз и не два вела себя так, словно меня не было рядом. Мне ужасно хотелось ухмыльнуться ей вслед, может, даже высунуть язык и сказать что-нибудь вроде: «Еще посмотрим, кто тут главный…» – но я не хотела вести себя как пятилетний ребенок. Пока не хотела.

Заставив себя не думать о том, что другие женщины желают моего парня, я поднялась следом за ним к жилищу Эвана. Келлан вошел без стука, как к себе домой, и нас тут же встретил взгляд Мэтта.

– Какого черта, ты опять опоздал!

Гитарист бешено уставился на Келлана, но Рейчел тут же наклонилась и что-то зашептала ему на ухо. Мэтт успокоился, его лицо немного расслабилось, и он улыбнулся Рейчел.

Я помахала рукой этой застенчивой экзотической красавице, а потом поздоровалась с Дженни, сидевшей на коленях Эвана возле ударной установки. Эти двое тихо выбивали на барабанах какой-то ритм, и Дженни хихикала, а Эван тыкался носом в ее шею.

Закрывая за нами дверь, Келлан скривился, встретив взгляд Мэтта.

– Ну, извини. Так уж получилось.

Келлан прошел в комнату. Попадая в мансарду Эвана, я каждый раз как будто оказывалась в миниатюрной версии бара Пита. Здесь имелись крошечная кухонька и гостиная с единственным диванчиком перед телевизором и неприбранной кроватью в дальнем углу, где также красовались комод и тумбочка. Остальная часть пространства представляла собой сцену. Ребята хранили здесь между выступлениями свою аппаратуру, за исключением нужной им каждый день – это оставалось у Пита. В баре всем было отлично известно, что тот, кто дотронется до оставленного на сцене оборудования, будет немедленно изгнан из зала.

Здесь, у Эвана, хранились звуковая аппаратура, запасная ударная установка, бас-гитара Гриффина и гитара Мэтта. Келлан предпочитал держать свой инструмент при себе и постоянно таскал его с места на место. В мансарде было все необходимое, кроме разве что прожекторов, чтобы устроить настоящее шоу. Парни даже начали работать над созданием студии с хорошей звукоизоляцией, чтобы можно было делать записи. Они купили нужные материалы для стен, но пока ничего не собрали – специальные панели без толку стояли за барабанами Эвана. Я знала, что Мэтту очень хотелось завершить этот проект, но подготовка к выступлению на фестивале, а теперь еще и предстоящее турне вынудили его отложить дело. Но я не сомневалась: как только ребята вернутся, они в первую очередь возьмутся именно за это.

Келлан положил футляр с гитарой на кухонную стойку и открыл его. Я улыбнулась при виде нашей фотографии, засунутой за подкладку. Пока Келлан доставал свое самое драгоценное имущество (кроме автомобиля, конечно), Гриффин подошел и хлопнул его по спине.

– Слушай, я, наверное… перестарался тогда.

Обернувшись ко мне, Гриффин уставился на мои бедра. Было отвратительно ощущать на себе его взгляд, понимая, что в своих фантазиях он в эту минуту занимается со мной сексом. Я постаралась как могла закрыться руками – улыбка басиста стала шире.

Келлан, заметив наконец, что Гриффин мысленно насилует меня, нахмурился и стукнул его по затылку.

– Эй, не надо вот так таращиться на мою девушку, Грифф!

– О! А что, парням уже нельзя и помечтать? – негодующе фыркнув, пожал плечами Гриффин.

Келлан окатил его ледяным взглядом и отошел. Гриффин снова повернулся ко мне, нагло ухмыльнулся и прошептал:

– Позже…

Мне захотелось принять душ.

Развернувшись к Гриффину спиной, я пошла к дивану, на котором уже устроились Рейчел и Дженни. Создав нечто вроде клуба жен музыкантов, мы на каждом таком камерном концерте сидели в первом ряду, поддерживая своих парней. Пока Келлан о чем-то говорил с Мэттом и Эваном, Гриффин взял гитару брата и начал резко раскачиваться, держа ее в руках, как будто уже был на сцене. Я тихонько вздохнула. Как мне будет скучно, когда они уедут!

Рейчел и Дженни тоже вздохнули. Я видела, что они не сводят глаз со своих мужчин, своих любимых. Дженни разревелась, когда узнала, что группа собирается в турне. Ей очень хотелось, чтобы Эван отправился на гастроли, но в то же время она отчаянно не желала расставаться с ним. Она боялась разлуки даже сильнее, чем я. Правда, она не думала, что Эван может сбиться с пути. Ее вера в его преданность была непоколебима. Мне бы очень хотелось чувствовать то же самое. Впрочем, нечто подобное я испытывала с Денни: это была почти абсолютная вера в то, что он никогда меня не предаст. И отчасти меня успокаивало, что он уехал, как только его предала я. Зато теперь мне казалось, что такое может случиться когда угодно и с кем угодно. Весьма неприятное чувство, надо сказать.

Рейчел посмотрела на меня, и я заметила, что ее смуглая кожа чуть побледнела.

– Просто поверить не могу, что уже в субботу они уедут. – Она покачала головой и пожала плечами. – И куда только время убежало?

– Да… – снова вздохнула я, потому что минутой раньше меня посетила та же самая мысль.

Я посмотрела на парней. Келлан уже перекинул через плечо ремень гитары и кивнул Мэтту, а тот сделал вид, что берет аккорд. Эван наблюдал за ними обоими, время от времени покачивая головой. Гриффин же, настроив инструмент, поклонился воображаемой толпе.

– Кажется, только вчера мы слушали их на фестивале! – прошептала я.

Дженни вздохнула. Она сидела на корточках, слегка раскачиваясь взад-вперед.

– В пятницу после выступления Мэтт хочет устроить у себя прощальную вечеринку. – Она опять вздохнула с несчастным видом. – Последнего выступления…

Нервно сглотнув, я посмотрела на Дженни. Глаза у нее блестели точно так же, как у меня. Нелегко было отпустить ребят за их мечтой, в особенности потому, что мечта уводила их за тысячи миль от нас. Кивнув, я придвинулась к Дженни и обняла ее, а она чуть слышно шмыгнула носом. Рейчел обхватила руками нас обеих, и мы принялись было жалеть друг друга, но нас прервало негромкое хихиканье, раздавшееся рядом.

Отшатнувшись друг от друга, мы все уставились на Келлана, с усмешкой глядевшего на нас сверху вниз.

– Я смотрю, у вас тут групповые объятия… Почему меня не позвали? – спросил он, дерзко оглядывая нас по очереди.

Дженни и Рейчел захихикали, а я стукнула Келлана в живот. Он засмеялся громче и, схватив меня за руку, подтащил к себе. Я пискнула, но его губы уже впились в мои, и я тут же умолкла. Забыв обо всех, я закрыла глаза и запустила пальцы в его все еще влажные волосы.

На мгновение забывшись, я чуть слышно застонала, когда язык Келлана коснулся моего языка. До моего слуха донесся нервный смешок, но я не обратила на него внимания и опомнилась лишь тогда, когда услышала окрик:

– Эй, мы тут играть собрались или девушек лапать?

Мы отпрянули друг от друга и уставились на ухмылявшегося Гриффина. Он же, потирая свое хозяйство, пожал плечами.

– Я на все согласен – просто хотел выяснить, какой именно инструмент доставать прямо сейчас.

Келлан нахмурился и выпрямился, а я мгновенно покраснела и плюхнулась обратно на диван. Дженни с Рейчел смеялись и сочувственно гладили меня по спине. Услышав, что Гриффину достался неслабый удар, я тут же подняла голову и успела увидеть, как басист отпихивает от себя Келлана. Последний, занимая свое место перед микрофоном, напряженно улыбался. Глядя мне в глаза, он ждал, пока Эван даст знак начинать.

Мэтт и Эван заиграли, и музыка тут же заполнила все пространство вокруг нас. Комната завибрировала от силы и энергии, и я заулыбалась, наслаждаясь этими звуками. Келлан улыбнулся мне в ответ. Несколько аккордов спустя зазвучала и бас-гитара, и в последнюю очередь в мелодию влился звук гитары Келлана. А потом Келлан запел.

Он был великолепен. Слова вылетали из его горла без малейших усилий, а звук, с которым он вдыхал воздух, намекал на нечто соблазнительное. Голос у Келлана был чистым и сильным, он без труда брал высокие ноты, и это было потрясающе. Я могла слушать его весь день напролет. Если бы у меня были записи его песен, я бы крутила их без остановки. Парни исполняли новый номер, который Мэтт хотел включить в репертуар их гастролей. Впервые на публике они собирались сыграть его вечером в пятницу, в качестве своеобразной благодарности тем поклонникам, которые были верны группе с самого начала.

Мэтт составлял расписание репетиций, учитывая каждодневные дела всех, так что иногда ребята собирались поздно вечером, когда я работала. И все же я старалась хоть немного послушать их до начала своей смены. Мне нравилось наблюдать за творческим процессом. Я смотрела, как Келлан сочиняет стихи у себя на кухне, с чашкой кофе в руках, и не раз видела, как они с Эваном и Мэттом выстраивали мелодию в баре Пита. Меня не переставало удивлять, как некая идея, возникшая в одной голове, превращалась в удивительную композицию. Это было здорово. И мне нравилось думать, что новая песня в каком-то смысле о нас.

Добравшись до момента, когда ребята пели все вместе, Келлан вдруг нахмурился и умолк на полуслове. Он посмотрел на Мэтта, и постепенно все инструменты затихли. Последним остановился Гриффин. Мэтт хмуро покачал головой, а Келлан показал на его гитару:

– Что ты делаешь? Это же переход, а не припев!

Мэтт вздохнул и вскинул руку.

– Вот как раз об этом я тебе и говорил! Ты в последнее время просто не в себе. – Он оглянулся на Эвана. – Ты пропускал репетиции и оставлял нас без вокала, поэтому мы с Эваном доработали музыку – выбросили две части, и теперь все звучит в миллион раз лучше. – Продолжая хмуриться, Мэтт встряхнул лохматой головой. – И ты бы это знал, если бы появлялся почаще.

Покорно разведя руками, Келлан уступил.

– Ладно, я просто спросил. – Переводя взгляд с Эвана на Мэтта и обратно, Келлан покачал головой, быстро оглянулся на меня и снова уставился на Мэтта. – Извини, друг, но теперь-то я здесь, так что вы уж посвятите и меня в изменения, ладно?

Мэтт поджал губы, но кивнул.

– О чем еще мне следует знать? – спросил Келлан.

Гитарист склонил голову набок.

– Еще мы добавили мое соло перед последним припевом.

Он наконец улыбнулся, хотя и едва заметно, и приподнял светлые брови, глядя на Келлана.

Тот отвел взгляд, и по его губам скользнула улыбка. Он покачал головой.

– Наверное, так мне и надо за мое безрассудство. – Посмотрев на меня, он улыбнулся шире. – Впрочем, дело того стоило, – тихо произнес он, а потом продолжил громче, обращаясь к ребятам: – Хорошо, начнем с того места, где остановились.

Они доиграли песню без пауз, и Мэтт с удовольствием исполнил свое соло, пока Келлан слушал его, удивленно качая головой. В итоге я согласилась с Мэттом: внесенные изменения были невелики, но песня действительно зазвучала намного лучше. В пятницу она наверняка будет иметь успех.

Когда ребята закончили репетицию, нам с Дженни уже пора было отправляться на работу. Музыканты тоже поехали к Питу, желая расслабиться и выпить после «трудного» дня. Подавая им пиво, я лишь покачала головой. Иногда меня охватывала зависть к легкости их жизни: каждый вечер у них была вечеринка и выпивка лилась рекой, а множество женщин жаждали составить им компанию. Но я знала, что на самом деле ребята очень серьезно относятся к своему делу и им приходится много трудиться, чтобы успешно выступать на сцене.

По правде говоря, их работа, пожалуй, требовала не меньших усилий, чем моя. К тому же у меня был четкий график, а они вкалывали двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Эта мысль поддержала меня, когда немного позже к парням подошла пара студенток и музыканты стали любезно беседовать с ними. Впрочем, Келлан вежливо, но твердо покачал головой, когда блондинка кивнула в сторону входной двери, с откровенным желанием глядя на него. Я неодобрительно нахмурилась, видя ее игру и отчаянно желая «случайно» опрокинуть на девицу свой поднос с напитками. Что ж, это была одна из сторон работы музыкантов, которая никуда, к сожалению, не денется.

Глава 7

Уроки истории

После того как Мэтт отругал его за беспечность, Келлан старался больше не пропускать репетиций. Но дела складывались так, что я не могла на них присутствовать и потому в последнюю неделю видела Келлана реже, чем прежде. Весь прошедший месяц мы старались как можно больше быть вместе, забывая и о друзьях, и о всякого рода обязательствах, лишь бы на несколько часов очутиться в постели. Конечно, это было непростительно, потому что репетиции были очень важны, и не менее важными были те занятия, которые я пропускала. Но нам нужно было это время, чтобы побыть вдвоем в преддверии разлуки.

А потому то, что Келлан вдруг прервал эту череду безответственных поступков и вновь сосредоточился на деле, для меня оказалось серьезным испытанием. Впрочем, я справилась с ним, погрузившись в работу и учебу. К тому же Келлан постоянно развлекал меня, осваивая новый сотовый телефон. Во время моих занятий он по нескольку раз отвлекал меня, присылая всякие неподходящие сообщения. Бoльшая их часть заставляла меня густо краснеть. Честно говоря, Келлан умел соблазнять даже по телефону.

Но в конце концов наступила пятница.

Когда я проснулась в своей новой гигантской кровати, мне показалось, что в воздухе витает запах прощания. Проснулась я в объятиях Келлана. Моя голова лежала на его груди, а он нежно поглаживал мои волосы, заправляя пряди за ухо, и я поняла, что он уже проснулся.

Потянувшись всем телом, я приподнялась и посмотрела на него. Темно-синие глаза, более глубокие и прекрасные, чем любой океан, встретили мой взгляд. Улыбнувшись, Келлан провел пальцем по моей щеке.

– С добрым утром, – шепнул он.

Я с улыбкой потянулась к нему и коснулась губами его губ.

– С добрым утром.

Больше мы ничего не сказали. Я снова опустила голову ему на грудь и обнимала Келлана еще, пожалуй, около часа. Он тоже крепко обхватил меня руками, время от времени целуя мои волосы. Это был один из самых мирных и тихих моментов в нашей жизни, и я знала, что какая-то часть меня навсегда запомнит это утро и припрячет воспоминание о нем на тот случай, когда меня охватит невыносимая тоска.

Промчалась, кажется, целая вечность блаженства, и пришло время собираться на занятия. Я неохотно отодвинулась от Келлана, но он тоже встал и побрел за мной в ванную с игривой улыбкой на губах. Глядя на то, как струи теплой воды стекают по его мускулистому телу, я позволяла Келлану ласкать меня, а он водил по моей коже мыльной губкой, согревая вниманием, но сдерживаясь, чтобы не дать нашей близости перерасти в секс. Он просто купал меня, а я купала его. И это тоже успокаивало.

Потом Келлан завернулся в полотенце и отправился варить кофе. Я улыбнулась при виде того, как мягкий пушистый хлопок обхватил его ягодицы, и поспешила одеться, чтобы присоединиться к нему на кухне.

Натянув джинсы и пару футболок одна на другую, я открыла дверь спальни как раз в тот момент, когда из своей комнаты вышла моя сестра. Сонно моргая, хотя на часах было уже больше одиннадцати, она почесала растрепанную голову.

– Эй, сестренка, ты в колледж собираешься?

Кивнув, я понадеялась, что сестра не отправится прямо сейчас на кухню, поскольку Келлан находился там в одном полотенце, и шагнула вперед:

Сноски

1

«Хоул» (англ. Hole) – американская альтернативная рок-группа, солисткой которой выступает Кортни Лав. – Здесь и далее прим. ред.

2

Мэри Джей Блайдж (англ. Mary J. Blidge) – американская певица, музыкальный продюсер и актриса.

3

«Хутерс» (англ. Hooters) – американская сеть баров, фирменным знаком которой являются вызывающе привлекательные официантки.

4

Йоко Оно (англ. Yoko Ono) – японская авангардная художница, певица и деятель искусства. Вдова Джона Леннона.

5

Халк (англ. Hulk) – фантастический супергерой, персонаж комиксов Marvel. Неистовый монстр с зеленой кожей.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.