Заветное желание

Юноша подошел к Лии и взял ее за руку.

— Это… божественно, — тихо сказал он. — Тут всё пропитано магией.

«Идемте, — сказала Небесная. — Нас ждут».

Она, бесшумно ступая по мху, пошла в глубь леса, и друзья поспешили за ней. Драконесса произнесла короткий рычащий звук — и мох под их ногами затвердел, позволяя идти, не путаясь в густом ковре.

Они шли исполинским зеленым коридором, где не было никого, кроме обычных для этих мест скоплений разной живности. Один только раз в зарослях Ростислав краем глаза заметил мелькнувшее тело, покрытое то ли серебристой, то ли просто белой чешуей. Юноша списал это на любопытство местного молодняка и пошел дальше.

Вскоре все пришли к огромной поляне, залитой проникающим сквозь кроны солнечным светом, где на ковре из трав лежал дракон. Размеры его были столь велики, что даже немаленькая Небесная казалась перед этим исполином детенышем. Впрочем, не исключено, что она и была таковой.

Чешуя гиганта отливала чистым золотом, свернувшееся клубком тело покрывали застарелые шрамы, но под чешуей перекатывались отнюдь не старческие мускулы, а дыхание было ровным и сильным. Дракон поднял голову и открыл глаза, сверкнувшие небесной голубизной. Все присутствующие немедленно склонили головы в знак почтения, а Грэг и Мингара опустились на одно колено.

«Старейший, — сказала Небесная, — это Избранник, которого ты велел привести к тебе».

Дракон посмотрел на Ростислава, и тот охнул, ощутив на себе полный магической силы взгляд.

«Приветствую тебя, Ростислав», — сказал дракон. Его голос, прозвучавший в головах присутствующих, был низкий и преисполненный сил, хотя и немного грустный.

«Приветствую, Старейший». — Ростислав оформил мысль с трудом, но дракона, казалось, это устраивало.

«Меня зовут Золотой-свет-солнца-что-освещает-всё-сущее-и-дает-ему-жизнь, — представился дракон. — Но вы можете для краткости звать меня Златосвет».

Ростислав кивнул. Представляться не имело смысла — дракон, очевидно, знал поименно уже всех гостей.

«Ростислав, — сказал дракон, — сейчас ты и твои друзья отдохнут с дороги, после чего я должен буду поговорить с тобой. С тобой одним».

«Как пожелаешь, Златосвет». — Юноша снова склонил голову.

«Небесная проводит вас, — сказал дракон, снова опуская на лапы голову. — Вам всем нужен отдых».

«Благодарю за гостеприимство», — подала голос Лия.

Драконесса, ничего не сказав, пошла куда-то в сторону, и друзья последовали за ней.

Как Ростислав и предполагал, их «дом» находился на дереве и представлял собой причудливое переплетение ветвей и исполинских листьев. Очевидно, выращен он был как раз для этого случая, когда к драконам в гости зашли простые смертные, что случалось, очевидно, нечасто.

«Располагайтесь, — сказала Небесная, и от дома, прилепившегося к стволу дерева, спустилась лестница. — За Избранником я зайду завтра».

«Благодарю от имени всех», — сказал Ростислав, пропуская вперед Лию.

Внутри дом не поражал роскошью, но и неудобств никаких не вызывал. В окна лился неяркий свет, в двух разделенных перегородками комнатах стояли кровати по числу гостей, причем даже Мирласу была предоставлена отдельная кровать. Возле каждой комнаты располагалась отдельная ванная со всем остальным оборудованием, где по первому слову из гибких отростков текла теплая или холодная вода. На кухне в изобилии имелись съедобные плоды и полоски вяленого мяса.

— Красота, — сказал Грэг, потом повернулся к Ростиславу. — Мирлас, ничего не напоминает?

«Если бы мой народ нуждался в подобных жилищах, он создал бы почти в точности такие же, — отозвался лотофаг. — Но с той лишь разницей, что здесь всё построено с помощью магии Земли, а мы использовали бы псионику».

— Какая разница, если результат сходен? — спросила Мингара, дернув плечами. — Лия, предлагаю заселиться отдельно от мальчиков.

— Мне всё равно, — отозвалась ворожея. — Но я не против.

«Заселяйтесь, — сказал Мирлас, сползая с Ростислава. Тот ойкнул, когда неожиданно остался в одном исподнем. — А я пойду, осмотрюсь».

— Только ты не очень увлекайся, ладно? — сказал Ростислав. — А то неудобно будет идти к Златосвету в трусах и нижней рубашке.

«Не беспокойся», — ответил лотофаг и практически мгновенно втянулся в пол комнаты. Спустя мгновение на полу не осталось даже следа.

— Предлагаю поужинать и спать, — сказал Мингара. — А то мы все уже почти двенадцать часов на ногах, а завтра трудный день.

— Золотые слова, — сказал Грэг. — А я в душ. Буду в полной мере наслаждаться обилием воды.

С этими словами шакмар направился в санблок, Мингара — на кухню, оставив Ростислава наедине с Лией.

— Ростислав, — сказала Лия, и парень посмотрел на нее. — Что случилось с тобой? Ты сам не свой.

— Это из-за Огнекрылого. — Он вздохнул и сел на кровать. — У меня больше нет его меча, я выронил его в Великую Бездну…

— Так что тебя смущает?

— Как же я без него буду драться с Аргарроном?

— Знаешь, меч Огнекрылого был самым обычным мечом с базовым набором чар, до того как в нем поселилась душа героя, — сказала Лия. — И он уже исполнил то, что должен был.

— В каком смысле?

— Ну, во-первых, тебе для первых шагов в качестве Избранника нужна была поддержка, чтобы ты не утратил веру в себя. Во-вторых, чтобы ты банально не погиб, приходилось защищать тебя прямо или косвенно, помнишь, как ты впервые бросился на гарров? Огнекрылый тогда вел твое тело практически полностью…

— Погоди, — сказал Ростислав. — Так меня что, вели с самого начала? И ты знала об этом?

— Нет. Это я узнала много позже, в то время, когда ты обучался, а я избегала тебя.

— Да я, кстати, так и не понял зачем.

— Элементарно. Чтобы невольно не подтолкнуть тебя на неправильный путь. Я тогда сама должна была многому научиться и понять, как действовать дальше.

— А любовь? — тоскливо спросил Ростислав. — Это тоже?..

— Нет конечно. — Лия подошла к Ростиславу поближе и коснулась его крылом. — Мне надо было учитывать и тот факт, что я люблю тебя, а ты меня. Если бы чувства не было, я и действовала бы по-другому, и с тобой тоже многое бы происходило не так…

— Не понимаю, а как тогда?

— Полагаю, тебя бы полностью отдали на попечение жрецов и Главнокомандующего, а там уже решилось бы, куда тебя определить, как и для чего конкретно…

— Потрясающе. — Ростислав откинулся на кровати. — Всё просчитано, всё продумано, всё учтено…

— Конечно, — удивленно сказала Лия. — Разве можно действовать наугад в таком важном деле, как наше, а тем более в любви? Ты меня просто удивляешь.

— Наверное, это потому, что у людей не так. — Ростислав вздохнул. — Странно, квостры на людей похожи куда больше шуолов, но те почему-то ближе нам по духу.

Лия дернула крыльями.

— Какая разница? Твои родители всё же избрали путь квостров, а не шуолов.

— Они не могли знать достаточно ни о тех, ни о других, а в душе каждого человека, наверное, живет мечта о полете. — Ростислав улыбнулся. — Знаешь, когда человеку снится, что он летает, это считается хорошим знаком.

— Люди когда-то могли летать?

— Насколько известно нашей науке, нет… Но всегда стремились, глядя на птиц.

— Потрясающе. — Лия мечтательно улыбнулась. — Наверное, мне бы понравился твой мир… Мир из тверди, мир из воды, где небо — только купол над головой…

— Ты опять меня читаешь, когда Мирласа нет?

— Прости, но твои мысли такие яркие… Особенно про природу твоего мира. Получается само собой… Ты же услышишь, если рядом с тобой будут говорить вслух, хочешь ты того или нет.

— Понятно. Да, мой мир очень красив, особенно там, где его не тронула цивилизация.

— Я видела. Техногенный мир просто кошмарен, когда я вижу его оборотную сторону…

— Да, он далек от идеального… особенно та страна, в которой я родился… Но это моя Родина, и я скучаю по ней иногда.

Лия промолчала. Сейчас, когда сознание юноши не прикрывал своим щитом лотофаг, она могла читать его, как открытую книгу. Образы его планеты, прошлой жизни — всё это было как на ладони перед разумом ворожеи, но она старалась приглядываться только к видам Земли.

— Идемте есть, — сказала появившаяся в дверях Мингара. — Хорош ворковать.

После ужина все гости драконов улеглись спать на мягких кроватях из листьев. Видимо, здесь тоже действовали какие-то чары, потому что сморило всех мгновенно, едва Ростислав погасил свет.

Утро разбудило парня легким касанием солнечного луча на лице. Ростислав потянулся, не открывая глаз зевнул. Вставать не хотелось. Вообще ничего не хотелось, только поваляться бы подольше, чтобы блаженная дрема никуда не ушла.

«Пора», — мысленно позвали его.

Ростислав сел на кровати и заметил, что Мирлас снова на своем месте.

«Доброе утро, — сказал лотофаг. — Тебя уже ждут».

«Доброе. — Юноша снова потянулся. — Кто меня ждет?»

«Дракон. Помнишь, тот огромный и золотой?»

«Конечно».

Ростислав быстро привел себя в порядок, стараясь не шуметь, — все его спутники еще спали сном праведников.

«Знаешь, говорят, во сне лицо приобретает те черты, которые свойственны самой сущности, а не той маске, которая надевается днем, — сказал лотофаг. — Взгляни на них».

Ростислав посмотрел на Лию. На лице девушки была потрясающая безмятежность, точеное лицо словно приобрело какой-то детский оттенок невинности и спокойствия.

У Ростислава даже глаза защипало, когда на них едва не навернулись счастливые слезинки.

С лица Мингары пропала маска сосредоточенности и напряженности, теперь это было просто красивое лицо красивой девушки, которая вынуждена быть сильной, потому что так требуют обычаи ее страны или просто обстоятельства.

Ростислав перевел взгляд на Грэга и прочитал на нем явственные отпечатки трудного детства и упорной учебы. Иногда во сне шакмар немного скалился — видимо, видел что-то не особенно приятное. Ростислав не стал им всем мешать и вышел.

«А тебе снится что-нибудь?» — мысленно спросил он Мирласа.

«Нет, — ответил тот. — Лотофаги не спят, и иногда я жалею об этом…»

Ростислав хмыкнул. Он с удовольствием не спал бы вообще, чтобы не проводить треть жизни в неподвижном состоянии.

Внизу, у самого подножия импровизированной лестницы, разлеглась Небесная. Она не спала, просто лежала, положив голову на передние лапы, и смотрела исподлобья на спускающегося Ростислава.

«Ты готов? — спросила драконесса, и Ростислав кивнул. — Тогда пошли».

Она встала, сложив крылья за спиной, и медленно пошла по направлению к поляне Златосвета. На саму поляну Небесная не пошла, оставшись неподалеку, — видимо, разговор касался только Старейшего и Избранника.

Золотой дракон, казалось, так и пролежал на прежнем месте, не сдвинувшись с места. Впрочем, возможно, так и было. Он поднял голову, когда подошел Ростислав, и открыл глаза.

«Аргаррон призвал силы Хаоса себе в помощь, — сказал дракон. — И его сила день ото дня всё растет. Ждать больше нельзя».

«Но что я могу?»

«Что можешь? — Дракон, казалось, удивился. — Ты же Избранник, ты можешь очень многое, вплоть до того, чтобы победить архидемона в открытом бою… Всё зависит от твоих решений, только от твоих».

«У меня больше нет оружия…»

«Если дело только в этом, то тебе легко помочь. — Дракон немного дернул крыльями. — Какой вид оружия ты предпочитаешь?»

«Меч… если можно. — Ростислав почесал затылок. — Но разве можно так?.. Взять и даровать волшебное оружие…»

«Для нас это нетрудно…» — Дракон посмотрел куда-то в сторону, видимо отдавая приказ. Склон небольшого холма раскрылся, и там обнаружился воткнутый в камень меч.

Ростислав взглянул туда и спросил:

«Это… мне?»

«Да. Иди и возьми его, — ответил Златосвет, потом добавил: — Если сможешь взять, конечно».

Ростислав подошел к камню. Меч был великолепен. Рукоять выполнена в виде лазурного дракона, чьи крылья образовывали мощную гарду, а в пасти дракон держал небольшой камень цвета морской волны. По лезвию вился затейливый узор, напоминающий заросли цветущих лиан.

Избранник взялся за рукоять и с легкостью выдернул сверкнувшее в лучах утреннего солнца оружие. Неожиданно клинок повело в сторону и вниз, и юноша еле увернулся от меча, который, едва не перерубив ему ноги, вонзился в почву.

— Какого?! — вслух воскликнул Ростислав. — Что опять за штучки?

«Ты ему не нравишься, — пояснил Златосвет. — Ты не веришь в себя, а значит, недостоин носить этот меч… по его собственному мнению».

— Ах так! — разозлился Ростислав и с силой выдернул меч из земли, срезав небольшой пласт дерна.

Клинок рванулся в одну сторону, потом в другую, но Избранник держал крепко. Тогда меч прянул вверх, и юноша едва не выпустил рукоять. Его протащило ногами по земле пару метров, после чего меч снова с силой воткнулся в камень

Ростислав дернул за рукоять, но тщетно — меч или застрял, или нарочно держался в черной глыбе камня.

«Ты пытаешься воздействовать на него трубой силой, — сказал Златосвет. — Это не лучший вариант».

— Эскалибур чертов, — выругался Ростислав и отпустил рукоять. — Я за тобой бегать не буду, хочешь оставаться в камне — ради бога, не очень-то и хотелось! Найдутся мечи и помимо тебя…

«Зря», — успел сказать Златосвет.

Меч неожиданно вылетел из камня и, развернувшись лезвием вперед, понесся на Ростислава. Тот сплел вокруг себя магический щит, но светящееся острие пробило его с двух ударов. Ростислав еле успел пригнуться.

Меч свистнул в воздухе, развернулся и снова понесся на Избранника. Тот перекатился по земле, после чего ловко поймал рукоять обеими руками.

«Неплохо», — высказал свое мнение дракон.

— А ну! — Ростислав поднял меч вверх, потом с силой рубанул по камню. Тот распался надвое, а грани среза блеснули почти зеркальным блеском.

Избранник крепко сжимал оружие, ожидая, что оно снова дернется в сторону или попытается вырваться. Но меч больше не выкидывал никаких номеров. По лезвию пробежало синее пламя, а дракон на рукоятке, казалось, шевельнулся под ладонями юноши.

«Так, — мысленно сказал Ростислав. — А в этом мече чья душа?»

«Его собственная, — ответил Златосвет. — Появилась в результате отлаженного волшебства… так что меч этот не сделан, а, можно сказать, рожден. Достойное оружие для Избранника?»

«Спрашиваете… — Ростислав немного зарделся. — Это поистине царский подарок, Златосвет… — Он поклонился. — Благодарю от всей души».

«Это самое малое, что я могу сделать для тебя. Труднее было бы вернуть тебе веру в себя, если бы Огнекрылый остался с тобой».

«Почему?»

«Неужели тебе надо объяснять столь простую вещь? Сам не догадаешься?»

«Я догадываюсь. — Ростислав улыбнулся. — Просто хотелось услышать твое мнение…»

«А что оно изменит? — Дракон чуть хитро сощурился. — разве что даст тебе ненужную жвачку для ума».

Ростислав на пробу взмахнул мечом. Оружие было прекрасно сбалансировано и почти невесомо, что позволяло орудовать им легко и непринужденно. О разящей способности клинка можно было судить по разрубленному куску скалы, а красота лезвия просто завораживала.

«Теперь иди к своим друзьям, — сказал дракон. — Можете погостить у нас, пока не сочтете нужным продолжить свой путь. Небесная отвезет вас».

«Не хотелось бы отягощать ее, — сказал Ростислав. — Я вообще думаю, не пойти ли одному, чтобы никого не подвергать риску…»

«Ну, Избранник, похоже, ты слишком уж уверовал в себя. — Дракон хохотнул, выдохнув из ноздрей тонкие струйки дыма. — Неужели оружие способно вселить в тебя такую уверенность?»

«А почему нет? Я лично увереннее чувствую себя с оружием».

«Да ну?» — Дракон сделал незаметное движение бровью, и меч Ростислава снова начал вырываться из рук, но на этот раз не пытаясь поразить своего нового хозяина, а будто играя.

— Эй! — крикнул Ростислав, которому надоело удерживать меч. — Ну что такое?!

«Как твоя уверенность? — спросил дракон. — Тебя за это время зарезали бы сотню раз».

«Но это же ты делаешь! — Юноше удалось опустить угомонившийся меч. — Враги, надеюсь, так не смогут!»

«Не смогут, потому что меч не станет их слушать. У него собственная воля и душа, и ты должен будешь научиться общаться с ним».

«Мысленно?»

«Не совсем… — Морда дракона снова опустилась на лапы и приняла задумчивое выражение. — Скорее это будет на уровне эмоций и инстинктов. В качестве четко оформленных мыслей — редко, разве что в исключительных случаях».

«Но теоретически возможно?»

«Да, но это не дастся дешево, поверь. Причем как для меча, так и для тебя».

«Ну ладно. А имя у него есть?»

«Имя… Имени как такового нет. В другом мире, откуда он родом, его называли по-разному, но, право же, не стоит произносить эти имена здесь. Не нужно лишний раз тревожить прошлое, которое было не слишком-то праведным. Надеюсь, ты понимаешь почему?»

«Да, конечно. — Ростислав кивнул. — Я много читал про искупительную службу после совершенного злодейства…»

«Предлагаю больше не затрагивать эту тему. Если ты захочешь, дашь мечу еще одно имя, или же он сам скажет тебе одно из старых».

«Спасибо за науку». — Ростислав слегка поклонился.

«Еще одно, — сказал дракон. — Если меч по какой-либо причине не слушается тебя, не пытайся противодействовать, ни силой, ни как-либо еще. Это только испортит отношения между вами. Лучше постарайся выяснить причину подобного поведения… Как ты понимаешь, клинок тоже не глуп и в бою тебя не подведет, но если он впоследствии куда-то тебя потянет, то не препятствуй».

Избранник кивнул и пристроил меч в ножны, оставшиеся от Огнекрылого. Клинок вошел в ножны не совсем четко, но в целом нормально. Ростислав наказал себе в первый же день в Радужном Городе справить нормальные ножны для чудесного оружия, после чего ощутил волну благодарности, исходящую от меча.

«Еще бы, — подумал Ростислав, — обновку пообещали, можно сказать».

Он посмотрел на дракона.

«Еще раз благодарю тебя, Златосвет».

«Это далеко не вся помощь, которую окажут драконы, — ответил тот. — Но всё в свое время. Иди, Избранник, отдохни с друзьями сколько вам надо, и летите дальше вместе с Небесной».

«А она согласна?» — спросил Ростислав.

«Конечно, иначе бы я и не посылал ее с вами». — Дракон прикрыл голубые глаза, явно давая понять, что беседа закончена.

Ростислав покинул поляну Златосвета в задумчивости. Вроде бы всё шло хорошо, но чувство беспокойства не покидало юношу. Ему хотелось быть в курсе событий, происходящих в Радужном Городе, на завоеванном архидемоном Горнагаре, на Алашоме…

14

Архимаг Лоарин поднял руки, сформировал на них большой ком ледяного пламени и в последний раз бросил в твердыню солдат Хаоса. Вернее, в то, что от нее осталось после десятков обстрелов и атак магов из Радужного Города.

Земля вздрогнула, когда ледяной шар взорвался синим огнем, заморозив все укрепления вокруг развалин. Впрочем, не стоило быть самонадеянным: легионеры Хаоса уже не раз и не два выживали под подобным огнем.

— Вперед! — скомандовал Архимаг, и с полсотни светящихся духов устремились к развалинам небольшой крепости.

Через короткое время создания Света вынырнули обратно и подлетели к Архимагу.

— Всё чисто, Вызвавший, — проговорил один из них. — Только мертвые и умирающие.

Архимаг кивнул и отпустил духов, они тут же исчезли. Он и еще несколько сильных магов подошли к разрушенному укреплению. Когда-то мощная башня с бастионами теперь представляла собой только жалкую горстку руин. Мороз, молнии, пламя и кислота превратили магический камень в жалкого вида обломки.

— Ищите Семя Хаоса, — сказал Лоарин, потом показал направление, откуда чувствовал исходящие волны чужой силы. — Там.

Несколько магов прошли туда, а Лоарин склонился над воином Хаоса, который лежал на камнях, судорожно сжимая в руке оплавленный кусок металла, еще недавно бывший грозным волшебным мечом. Латы воина тоже представляли собой жуткое зрелище — оплавленные, измятые, пробитые в нескольких местах. От украшений вообще не осталось даже следа.

Лоарин сделал пассы над лицом легионера. От ладоней Архимага исходило легкое белое сияние, и легионер, закашлявшись, открыл тускло блестящие глаза.

— Что… — прохрипел он и попытался встать. Его ноги, промерзшие насквозь, с жутким хрустом отломились, но легионер не обратил на это внимания.

— Лежи, — сказал Лоарин. — Я хочу знать только одно, воин Хаоса. Что подвигло вас на эту авантюру?

— А зачем мне помогать тебе, светлый? — Легионер хрипло рассмеялся.

— Я приказываю тебе.

— Да кто ты такой, смертный, чтобы приказывать мне? — Легионер снова зашелся каркающим смехом. — Я — легат Эйдолон… лорд Хаоса…

— Поверженный смертными, умирающий лорд Хаоса, — усмехнувшись, поправил его Лоарин. — И что вам всем тут понадобилось… Не говори только, что вас призвал Аргаррон.

— Тогда не скажу.

— Что?

— Он призвал нас… Сообщаю тебе, потому что надеюсь, что это внесет беспорядок в твои мысли, — проговорил Эйдолон, после чего уронил голову и замер. Тело его потеряло окраску, став словно сошедшим с черно-белой фотографии, а потом и вовсе рассыпалось прахом, оставив на земле только доспехи и оружие.

Материальное бытие Эйдолона в очередной раз прервалось.

Лоарин распрямился. Рядом стояли его подчиненные, лучшие маги Радужного Города.

— Семени нет, — сказал Лон-Калар. — Только алтарь и мертвый птенец коргуллов на нем.

— Проклятие, — сквозь зубы процедил Архимаг. — Они прокляли землю коргуллов… нам придется ненадолго задержаться тут…

— Как прикажешь, Великий.

— Готовьте круг. Особенное внимание удели друидам. Именно их силой будем снимать проклятие с земли.

— Погоди, Великий. — Лон-Калар тронул Архимага за плечо. — Это самый напрашивающийся метод. Хаос мог расставить ловушку…

— Ты прав, но он также мог предугадать и ход наших мыслей. Так что не волнуйся, он мог с одинаковой вероятностью расставить ловушку где угодно.

— Хорошо. — Верховый друид кивнул и отошел. Лоарин, подняв с земли какой-то прутик, начертил на земле несколько фигур, что-то прикидывая в уме. Потом улыбнулся и стер написанное.

— Приступаем, — сказал он, подходя к стоящим кругом магам. Квостры взялись за руки, начиная совместное заклинание. На горизонте показались безумные коргуллы, которых влекло сюда заклятие Хаоса, чувствующее опасность со стороны горстки смертных. Одержимые духами Хаоса воины были уже практически на месте, когда слаженный поток магии перекрыл каналы подпитки из Хаоса, упокоил душу принесенного в жертву ребенка коргуллов и нанес сокрушительный удар по узлу сплетенных потоков.

По бесплодной, проклятой земле словно прокатилась волна, концентрическими кругами разошедшаяся от круга магов. Там, где она прошла, изуродованные магией растения гибли, а безумные коргуллы с криками падали на землю, дергаясь в диких припадках. Сущности Хаоса мучительно покидали тела смертных, не в силах противостоять заклинанию Архимага, но и не желая сдаваться без боя.

Когда последние крохи заклинания были рассеяны, Архимаг устало опустил руки, но в этот момент на него, как на главенствующего в круге, накатилась отдача. Архимаг охнул и осел на землю. Поток магии Хаоса, собравшийся из остатков проклятия, ударил в самую сущность Лоарина, едва не выбив душу из тела. Архимаг, несмотря на слабость, поставил несколько барьеров, но нити Хаоса медленно, но верно прогрызались сквозь них.

Вокруг Лоарина столпились маги, но все они знали, что в подобном противостоянии они ничем не помогут, только зря отвлекут Архимага.

Тот бросил почти все оставшиеся силы на защиту собственной души, лихорадочно соображая, чем поразить ловушку Хаоса, которую предугадал Лон-Калар. Его осенило уже в самый последний момент, когда поток Хаоса готов был ворваться в его разум. Для стороннего зрителя Лоарин неожиданно раздвоился, и двойник тут же сморщился и истлел, пораженный проклятием.

Архимаг приподнялся на земле и обвел взглядом всех присутствующих.

— Всё в порядке, — сказа он. — Но я, похоже, сгорел… Не полностью, но всё равно… Мне надо вернуться в Радужный Город, немедленно.

— Да, Великий. — Один из магов Воздуха склонил голову. — Я открою портал, если ты не против.

— Да, скорее. — Архимаг поднялся с земли. Магия Хаоса отступила, но у Лоарина было странное чувство, что они, квостры, что-то упустили в своем волшебстве.

Через несколько минут он был уже в Радужном Городе, в руках умелых целителей. Но даже они не могли восстановить силы Архимага быстро.

А времени совсем не оставалось — армия гарров уже наступала…

— Гарры! — Истошный крик дозорного разорвал тишину вечера. — Гаррский флот!

Небольшая приграничная крепость шуолов мгновенно поднялась по тревоге, повинуясь отчаянным звукам гонга.

Взбежавшие на стены шуолы со страхом взирали на приближающуюся армаду. У каждого в голове билась одна-единственная мысль: «Началось! Гарры двинулись на Алашом!»

Отряд боевых магов, находящийся в крепости, начал заклинание. Их командир подошел к коменданту и сказал:

— Командор, мы не выстоим и часа против этой мощи. У нас пока достаточно сил, чтобы телепортировать всех солдат и офицеров на Алашом…

Офицер резко повернул голову к магу. Тот немного попятился, когда на него в упор уставились два глаза, прикрытые забралом тяжелого шлема.

— Это позор, маг, — сказал комендант. — Телепортируй гражданских и тех, кто хочет уйти.

— Или всех, или никого, командор, — сказал маг. — Без оружия, доспехов, с минимумом вещей… Мощности едва хватит на всех…

— Иди и готовься к бою, маг. — Командор отвернулся и взвел тетивы двойного арбалета. Маг отошел к своему отряду. На их вопросительные взгляды он отрицательно мотнул головой. Эти солдаты окончательно выжили из ума, если они хотят остановить или хотя бы задержать надвигающуюся на них мощь. Сильфы-разведчики доложили, что на Алашом двигаются больше сорока островов, сотни кораблей и дирижаблей, и это не считая пехоты и мелких машин вроде вертопланов. Колоссальная армия Тьмы.

— Мы умрем? — спросил подмастерье, который только вчера перешагнул порог зрелости.

— Да, — коротко бросил ему командир магов. — Здесь и сейчас…

В больших глазах юноши заблестела влага. Он не хотел умирать, да и никто из защитников небольшого укрепления тоже. Но за их спинами был Алашом. Далекий прекрасный Алашом, которого никто из них больше не увидит…

Шанургаррон, которому доложили о крепости, велел забросать ее зажигательными снарядами, отрядив для этого два малых острова и четыре дирижабля. Жалкое препятствие было сметено, но, к сожалению, успело послать сигнал на Алашом.

— Приготовиться к бою, — сказал молодой демон, обращаясь к шару Эха Тьмы. — Скоро тут будет весь алашомский флот.

Армада начала разворачиваться в боевой порядок. Постепенно она приняла форму неправильной пирамиды, вершиной которой был флагманский остров — увенчанная мощной крепостью летающая гора. Контуры армады колебались, когда из общих границ фигуры вырывались отдельные пехотинцы или мелкие вертопланы, придавая ей сходство с каким-то аморфным чудовищем.

Шанургаррон довольно улыбнулся. В прошлой битве шуолам удалось нанести гаррам тяжелые потери, но этого больше никогда не повторится. Гарры и гроски пройдут по улицам Алашома и Радужного, а когда Повелитель Аргаррон возвысится, он, Шанургаррон, встанет по его правую руку.

Крепость пылала. Горел даже камень, залитый горным маслом, хозяйственные постройки превратились в горстки головешек. В доке крепости стояло два корабля — легкий крейсер «Небесный клинок» и еще один корабль того же класса, но без экипажа. Огонь еще не добрался до внутренних помещений, но уже весь ангар был заполнен едким дымом.

Касси медлила с командой вылета. Снаружи одинокий крейсер не выдержал бы и минуты, стоило ему показаться в небе неподалеку от армады гарров.

— Капитан! — Адъютант поднялся на мостик, прикрывая лицо плащом. — Мы или задохнемся, или сгорим, если останемся здесь!

— А если не останемся, попадем в лапы гарров, — ответила Касси. — Еще немного, пусть гарры улетят…

— Они висят на одном месте. — Шуол закашлялся. — Надо попытаться проскочить…

— Еще минута, и вылетаем, — сказала Касси и тоже зашлась в кашле.

Слезящимися глазами она посмотрела на неплотно закрытые ворота ангара. Механизм наверняка не работает, но крейсеру ничего не стоит выбить створки огнем орудий.

— Головное орудие, по воротам, огонь! — приказала капитан в шар Голоса Неба.

Орудийная башня повернулась и изрыгнула огненный шар, который с грохотом взорвался на воротах, сорвав их с петель. В ангар тут же ворвался ветер, раздувший пламя, и Касси приказала вылетать наружу.

«Небесный клинок» медленно вышел из ворот пылающей базы, но его никто не встретил огнем. Армада гарров прошла вперед, чтобы встретиться с флотом шуолов на открытом пространстве.

— Стоп, — приказала Касси.

Корабль остановился, а рулевой вопросительно уставился на капитана. Из рубки связи вышел адъютант и подошел к девушке.

— Капитан… — начал он.

— Знаю, — перебила та. — Но если тут будет бой, мы должны будем помочь нашему флоту.

— Но, госпожа моя, много ли значит один легкий крейсер?

— Возможно, именно эта песчинка перевесит чашу весов битвы в пользу Алашома. Это наш долг, друзья, и мы не должны забывать его.

— Капитан, еще неизвестно, будет ли битва.

— Посмотри на них. — Касси показала на войско Аргаррона. — Они развернулись в боевой порядок, они вышли на открытое пространство, где их оружие будет наиболее эффективно. Они ждут атаки, значит, наши войска тоже на подходе. Очевидно, эти несчастные из крепости успели подать сигнал, прежде чем погибли в огне.

— Ясно, капитан.

— Приготовьтесь к бою, и пусть экипаж отдыхает в три смены. Как только появится наш флот и завяжется битва — общая тревога, или если на нас нападут.