Немного о работе

      - Где я?
      - У меня дома.
      Некоторое время маг обдумывал данный факт, удивляясь насколько запутанными могут быть человеческие судьбы.
      - У тебя дома?
      - Точно.
      - Похоже ты прозябаешь в нищете.
      - Мне многого и не нужно.
      Убийца выглядел свеженьким как огурчик. Пипкин решил, что это не только отвратительно, но и противоестественно, но немедленно простил приятелю все его пригрешения, после того, как Рэм протянул ему кружку пива.
      - Иногда, - заметил Рэм, наблюдая за тем, как маг большими глотками пьет пенящийся напиток, - я думаю о том, что большинство магов распрощались с жизнью на поле битвы или в магических поединках со своими конкурентами, однако, ты пожалуй единственный, кто твердо решил быть прирезанным в какой-нибудь пьяной драке. Ты сознательно нарываешься на неприятности, или оно так выходит само собой?
      - Это моя карма, я думаю. Еще пиво есть?
      - Есть. Карма говоришь? Это что-то вроде нашей Судьбы?
      - Пред-о-пре-де-лен-ность! - торжественно выговорил по слогам Пипкин, запнувшись всего пару раз. - То, что предначертано на роду и нам, смертным, этого не изменить... Увы. Кстати, где Хенир?
      - Если ты о типе с которым пьянствовал в той дыре, где я тебя нашел, то полагаю ему сейчас уже наложили швы и он находиться под неусыпной заботой врачевателей.
      - Что случилось?
      - У меня сложилось такое впечатление, что он решил перебить все бутылки притона своей башкой. Но с ним будет все в порядке, не волнуйся. На редкость крепкая голова.
      - А что ты там делал?
      - Заглянул по делам, - неопределенно ответствовал Рэм, покачивая ногой. И как оказалось весьма удачно.
      - Хмм... Это ты там заработал?
      Рэм рассеяно дотронулся до пореза на щеке.
      - Это? Нет, это так - пустяки.
      - Пустяки? На мой взгляд, пройди лезвие пониже, ты бы валялся сейчас с перерезанным горлом.
      - Профессиональный риск. Я никогда тебе не говорил, что быть наемным убийцей - весьма паршивая работа?
      - Хмм... Ты - нет. Но я хорошо понимаю твои чувства.
      Некоторое время убийца вглядывался в лицо мага.
      - Пипкин, ты... в порядке?
      - Башка болит, но это пройдет.
      - Я не об этом.
      Маг отвел взгляд.
      - Не знаю. Наверное - нет.
      - Они нашли его, ты знаешь?
      - Кого?
      - Того парня, который убил невесту твоего кузена, - ответил Рэм. - Я узнал это сегодня утром, когда ходил в лавку за пивом, пока ты дрых.
      Пипкин тупо смотрел на убийцу. Все это было слишком как-то вдруг.
      - Кто он?
      - Рыжий Лео. Мелкий подлый ублюдок. Я немного его знаю. Первый раз он погорел лет в четырнадцать, когда занялся подделкой монет, ну а дальше покатился. Разными вещами занимался и - вот. Его взяла Стража, после свидетельства Фаида, владельца лавки. Фаид вроде видел, как Лео тем вечером околачивался возле дома Сваве, а потом пропал. Лео избавился от Фаида вчера днем, а сегодня ночью его самого отыскали. Дурачок не понял, что пора сваливать из города. Взяли прямо в "Тени повешенного". Он во всем признался. Что полез в дом, наткнулся на девицу, решил от нее избавиться, потом устроил пожар, чтобы замести следы, но тут появился твой брат... Все, короче выложил.
      Некоторое время маг молчал.
      - Суд будет?
      - Необходимости нет. Есть признание. Есть показания свидетеля, а что Лео и его пришил, только косвенно усугубляет вину. Казнь - завтра в полдень.
      - Что с ним будет?
      - Его четвертуют, - просто сказал Рэм.
      Пипкин налил себе еще пива, замер и некоторое время молча сидел, глядя в пол.
      - Вот так все просто, - прошептал маг.
      - Что? - не понял убийца.
      - Нет, ничего.
      XI
      Толпа нетерпеливо колыхалась. Толпа шумно вздыхала, пыхтела и заполняла воздух запахом сотен немытых тел. И еще - запахом страха и какого-то сладостного ожидания. Нервной дрожи.
      Ласку сдавили со всех сторон, да так, что она не могла даже срезать кошель у полного смуглолицего торговца стоящего перед ней. Девушка и дышать-то могла с большим трудом.
      Она попыталась привстать на цыпочки, стараясь разглядеть хоть что-то из происходящего на грубом деревянном помосте. Но с этого конца площади все равно было ничего не разглядеть.
      Толпа взревела, и Ласка закричала вместе со всеми. Ей показалось, что она на миг увидела скрюченную фигурку рыжего человечка, которого четверо дюжих помощников палача тащили к помосту. Кажется рыжий что-то кричал и пытался вырваться, но его криков все равно не было слышно. Добродушный торговец захлебывался от возмущения. Он ухитрился вытянуть кверху кулак и погрозить им осужденному.
      Некоторое время ничего особенного не происходило, затем Ласка вдруг поняла, что уже некоторое время она слышит неразборчивую речь глашатая, который зачитывал обвинение.
      Толпа затихла.
      Сверкнул на солнце высоко поднятый топор, замер на миг в высшей точке и стремительно опустился. Жуткий вопль был подхвачен толпой. Толпа захолыхалась, обезумев от вида и запаха крови, Ласку понесло куда-то в сторону, торговец закричал - ему сломали руку... Топор поднялся и опустился еще четыре раза. Вопли перешли в вой, который оборвался после очередного удара.
      XII
      - Правосудие свершилось, - сказал Эрбин.
      Он ничуть не таясь снял черный колпак палача. Пипкин мог только удивляться, каким образом ему удалось выбить разрешение на такую "работу". Впрочем, наказание убийцы нередко передавалось в руки родственникам жертвы.
      Военный офицер выглядел очень измотанным.
      - Да, - кивнул Пипкин, глядя, как то, что осталось от маленького рыжего человечека, бросают в мешок. Казненные редко удостаивались официальной похоронной церемонии. Останки отправятся на мусоросжигательный завод. - Но мне почему-то от этого не легче.
      - Никому из нас нелегко.
      - После того, как он убил Кэрол, я думал только о том, что надо поймать этого гада и наказать. Отнять у него жизнь так же, как это делал он. И все станет на свои места... Не получилось.
      - Нельзя жить одной местью, маг, - нахмурился Эрбин. - Кэрол была моей сестрой, но... Месть - это не слишком хорошая цель в жизни. Она поглощает тебя без остатка, но после нее ничего не остается - только пустота.
      - Я знаю. Тем не менее... Все это не принесло мне успокоения.
      - Раны заживают долго... Такие - особенно долго. Мне пора.
      - До встречи.
      Пипкин лениво пожал протянутую руку.
      Эрбин зашагал в сторону южных ворот. Там он должен был присоединиться к людям направляющимся к его часть. Наверное, в военной службе, как и во всякой другой есть свои достоинства. Чувство востребованности, к примеру. Пипкин обдумал это и решил, что ему это никак не грозит.
      Люди постепенно расходились. Площадь пустела. Рабочие уже начали разбирать помост. Маг подошел к ним и некоторое время молча смотрел на темные пятна крови, въевшиеся в светлую древесину. Он решил, что представление было довольно гнусным.
      XIII.
      Тор выглядел растерянным, взлохмаченным и несчастным. Он теребил свой расшитый серебром пояс, очевидно не зная, куда деть руки.
      - Ты понимаешь, - промямлил он. - Я ведь еще молод. У меня нет... достаточных средств, чтобы содержать семью. Вот когда я открою собственное дело, тогда...
      - Вообще-то я ничего не говорила про семью, - заметила Ласка.
      Девушка почему-то чувствовала разочарование и горечь. Нет, конечно, она не хотела выходить за него замуж, но все же... Он мог бы и не затевать этот разговор.
      - Мой отец считает, что ты... ты как бы... ну понимаешь, не очень подходящая...
      Парень беспомощно развел руками.
      Со стороны это выглядело жалко.
      - Жалкое зрелище, - безжалостно констатировала Ласка, чувствуя, что начинает злиться. - Значит я - неподходящая для тебя пара?
      - Ты же Искательница. Твоя мать занимается разбоем...
      - Это слова твоего отца. Неужели у тебя нет собственного мнения?
      - Я пытался его переубедить. Нам не стоит больше встречаться.
      - Не больно-то и хотелось. Завтра я уезжаю из этого города, - заявила Ласка. - Меня уже тошнит от вас, торгашей.
      Одарив парня презрительным взглядом, она оставила его стоять на холодном ветру, зашагав в сторону Медного Моста. Наверное, с ее стороны это было жестоко, но она считала, что поступила правильно. Этому маменькому сынку давно пора взрослеть. Скоро он поймет, что жизнь - необычайно жестокая штука.
      XIV
      При всем желании, Шэмрок было трудно назвать красивым городом. Жители его, конечно, имели другое мнение на этот счет, но Пипкин считал южные кварталы, где располагались в основном торговые заведения, безвкусными и часто нелепыми. На западе тянулись ряды однообразных серых складских зданий. Восточная часть с многочисленными военными сооружениями и угрюмыми правительственными конторами казалась магу скопищем безумцев. Исключение он делал лишь для севера - где на четырех холмах красовались Шэмроксий университет, Торговая Палата, здание Гильдии Магов и высокие золоченые шпили всевозможных заведений религиозного толка.
      Пипкин шагал в направлении Гильдии. Помимо всего прочего здесь располагалась Магическая Школа, где чародеи всех мастей постигали тайны своего искусства.
      Он миновал квартал церквей и храмов без малейшего интереса обходя иступленно кричащих проповедников, молчаливых истощенных монахов Церкви Просветления и прочих сумасшедших.
      Взбираться на холм было трудно. Маг уже давно решил, что план городской застройки утверждала шайкой никчемных идиотов. Холодный ветер чувствовал себя здесь полноправным хозяином, не ослабляя нажим ни на минуту. Пипкин почувствовал, что его уши и нос постепенно превращаются в сосульки, несмотря на то, что столбик уличного теплометра вряд ли опустился бы ниже нуля.
      Гильдия Магов пряталась за высокой черной оградой из кованного металла. В сущности - за оградой был еще разбит небольшой парк, а сами здания Гильдии и Магической Школы виднелись за деревьями.
      У главных ворот не было видно ни одного человека. Мага это не удивило. Только идиот стал бы торчать на таком ветру.
      Будучи магом Пипкин отворил ворота безо всякого труда. Построннему посетителю надо было долго звонить в колокольчик, прежде чем кто-нибудь из дежурных младших учеников вышел бы посмотреть в чем собственно дело.
      Деревья в парке защищали от ветра лучше всяких заклинаний, хотя Пипкин не стал бы биться об заклад, что на ограду не наложено какое-нибудь защитное заклинание. Время от времени на городские холмы обрушивались бури, но никогда ни одна из них не затрагивала деревьев. Основатель Гильдии был, помимо всего прочего, садовником-любителем.
      Главная парковая дорожка была вымощена квадратными плитами. Каблуки сапог звонко щелкали по камню.
      Пипкину попалась навстречу странная процессия, в составе которой было шесть всадников и черная карета, но он не обратил на них никакого внимания. Такие вещи здесь - в порядке вещей. В глубине парка маг заметил нескольких учеников судорожно курящих под прикрытием неумело поставленной сферы невидимости. Они не замечали, как к ним, с иронической ухмылкой на жестком лице направляется наставник. Бедняги. Пипкин не одобрял курения, но невольно посочувствовал неумехам. Их ждало наказание - не столько за проступок, как таковой, сколько за неумелую попытку его скрыть. Одним из основных принципов Гильдии было изречение Основателя - "делай что хочешь, но не попадайся". Впрочем, позднее Совет Магов несколько видоизменил его. "Делай что хочешь, кроме..." - после чего следовал длинный список строжайше запрещенных деяний "... но не попадайся". Это было разумно.
      Остановившись возле здания Гильдии Пипкин некоторое время со странным чувством рассматривал его стрельчатые окна, высокие шпили, увенчанные золотыми флюгерами в виде драконов, и каменных химер возле входа.
      Вид у химер был весьма жалкий.
      Раздумав входить через главную дверь, Пипкин обошел здание справа, мимо свежевыкрашенных в зеленый цвет скамеек. Четверо учеников вооружившись соответствующими инструментами, обновляли фасад здания. Они пыхтели и тихо переругивались, неумело замазывая трещину длиной в полметра скрепляющим раствором.
      Пипкин подошел к боковой двери. Во время учебы он предпочитал этот выход всякому другому и даже тогда затруднялся сказать, чем это было вызвано. Маг протянул руку и осторожно прикоснулся кончиками пальцев к холодному металлу.
      Тихонько скрипнув дверной демон приоткрыл свои узкие глазки. Широкая щель рта, чуть искривилась в радостной улыбке. Дверным демонам вообще трудно улыбаться, как и любому другому магическому существу сделанному из металла.
      - Пипкин. Сколько лет, сколько зим, - проскрипел демон. - Я решил, что ты ушел навсегда и забыл Кра.
      - Я вернулся, как видишь. Навсегда - это слишком долго для меня.
      - Навсегда - это лишь миг для демона. Ты вырос, возмужал...
      Пипкин засмеялся.
      - Чушь!
      - Верно, - согласился демон. - Мне просто хотелось сказать тебе что-то приятное... На самом деле ты ничуть не изменился.
      - Ты все еще работаешь дверным демоном, старый скрипун?
      - Мне нравиться это работа.
      - Мог бы переселиться в какой-нибудь посох или меч... Или по крайней мере подыскать себе более оживленное местечко.
      Дверной демон насмешливо заскрипел.
      - Оживленное местечко. Ха! По сотне раз в день открывать дверь всяким болванам и недоучкам. Я уже не говорю про посохи и мечи. Работа для идиотов! Здесь я не слишком обременен обязанностиями и имею достаточно свободного времени для себя. Если бы смызывали меня почаще, да нашелся бы кто-нибудь кто читал мне новые книги - я был бы более чем счастлив.
      - Думаю дело с маслом я могу устроить, - пообещал Пипкин. - И прочту тебе новую книгу.
      Дверной демон Кра на миг сомкнул свои веки, что являлось признаком испытываемого удовольствия.
      - Ты всегда был хорошим другом, Пипкин.
      - Ты все еще мой хороший друг, Кра.
      - Это хорошо. Это правильно.
      - Как идет работа над твоими пьесами? Ты добился успеха?
      - Мои пьесы играют в городском театре, - гордо заявил Кра, после соответствующей случаю паузы. - Их называют блистательными и гениальными образцами современного театрального искусства, а меня самого - непревзойденным знатоком человеческих душ.
      - Полагаю, ты работаешь под псевдонимом.
      - О, да! Они все очень удивились бы, узнав, что пьесы пишет старый дверной демон. Одна девчушка-выпускница помимо всего прочего взяла на себя обязательства быть моим агентом. Если ты все еще не женат, то буду рад тебя с ней познакомить.
      - Буду рад знакомству, но не очень-то рассчитывай меня сосватать, рассмеялся маг. - Ладно. Мне надо идти. Ты впустишь меня?
      - Разумеется. Не забудь про масло и книги.
      Усмехнувшись, Пипикин открыл дверь...
      Часть III.
      Мертвые.
      Он смеялся и убирая книгу в стол,
      и выключая свет, и ложась в кровать.
      Он смеялся до тех пор,
      пока смех не сменился слезами.
      Сергей Лукьяненко "Геном"
      Так и кончается мир.
      Не взрывом... а всхлипом.
      У. Теннеси "Стеклянные люди"
      I.
      Дни пролетали незаметно.
      Пипкин выполнил обещания, данные Кра, навестил старых друзей, завел несколько новых знакомств и написал книгу, которую озаглавил "Путеводитель по злачным местам Анваса".
      Вообще-то все началось с предложения прочесть студентам-магам несколько лекций на тему выживания в городе Анвасе, но поскольку большую часть времени маг находился в состоянии алкогольного опьянения, то с лекциями как-то не заладилось. Гильдия Магов вынесла Пипкину строгий выговор за то, что на первой же лекции он вышвырнул в окно пару чересчур наглых студентов. Аудитория находилась на втором этаже и наглецы отделались переломами и легкими ушибами, что черезвычайно позабавило Председателя Гильдии, сказавшего буквально следующее: "Нашим мальчикам надо учиться быть настороже. Кроме того, эта хорошая практика в искусстве левитации им не повредит". Председатель Гильдии был мировым парнем.
      После этого инцидента Пипкин и начал записывать лекции на бумаге, а после - объединил их в книгу. Лекции вместо него читала Райна. Они пользовались большой популярностью.
      Маг налил в чашку чай, перелил чай в блюдечко, осторожно подул на него и отпил. Блаженство. Вообще-то Пипкин относился к чаю равнодушно, но чудесный травяной настой, купленный у сморщенной бабки-знахарки, облегчал похмелье.
      За окнами зло выл ветер. Холода пришли в Шэмрок точно по расписанию, быстро и надолго.
      Мать Пипкина, вошедшая в столовую была весьма недовольна увидев сына одетым лишь в просторную рубашку навыпуск и штаны. Свое недовольство она продемонстрировала поджав губы.
      - Доброе утро, - радушно поздоровался Пипкин.
      - Доброе. Ты уже позавтракал?
      - Нет. Только чай. Позавтракаю в "Тени", у меня там скоро встреча.
      Недовольство матушки усилилось.
      - Тебе не следует посещать такие места.
      Маг полностью проигнорировал это замечание, хорошо зная, что спор ни к чему не приведет.
      - Сегодня Дэнни выписывается из лечебницы. Я приготовлю на ужин утку.
      - Ты уверена?
      Пипкин терпеть не мог печеных уток и, насколько ему было известно, Денни тоже испытывал к ним стойкое отвращение.
      - Конечно! Это ведь большой праздник. Я надеюсь ты сегодня будешь вести себя пристойно и не выкинешь ничего... этакого.
      - Пока что у меня в планах нет ничего... этакого, - легко согласился маг. - Но не отчаивайся, к вечеру все может перемениться. Может я чего и придумаю.
      - Пипкин!
      Непутевый сынок не стал слушать. Он помчался вверх по леснице, перепрыгивая через две ступеньки.
      - Я опаздываю, мама. Поговорим за ужином.
      II.
      Ей не нравился этот город, но она задержалась в нем еще на неделю, наверное потому, что ехать ей было некуда и незачем. Потом еще неделя - семь дней, которые то растягивались в бесконечность, то сжимались в маленькую незаметную точку. Время порой проделывает с нами странные штуки.
      Как это всегда и бывает после казни, в глазах добропорядочных граждан на некоторое время появился жесткий и беспощадный блеск. Они чувствовали себя неуязвимыми, ибо призрак четвертованного вора и убийцы еще бродил по городским улицам, служа любому мрачным предупреждением. Они так и напрашивались на неприятности, но никто из прочих не желал рисковать собственной шеей. Почти никто. Ласка Кортэ к их числу не относилась. За две неполные недели ее состояние увеличилось раз в двадцать. Блестящие звонкие монеты незаметно перекочевывали из пухлых кошельков раздухарившихся торговцев в поясную сумку Искательницы. Девушка начала подумывать о путешествии на юг - за моря, а может быть - в восточные страны, где по деревьям скачут обязьяноды, на полях выращивают ароматный чай, а смуглолицые погонщики ездят на огромных, как дом, серых животных с длинными носами. Это была неплохая идея.
      Двое громил, нанятых за смешную сумму, согласились проводить ее до выхода из города. Искательница хорошо знала, что основные неприятности обычно начинаются в самый последний миг, когда ты вот-вот уже, кажется, сделаешь шаг вперед и выйдешь за городские ворота.
      Замерзших, усталых стражников она ничуть не интересовала, но тощий темноволосый паренек у ворот приветствовал ее легкой улыбкой.
      Ласка замедлила шаг, быстро оценивая обстановку. Тощий ее не обеспокоил у него не было видно оружия, разве что кинжал в голенище сапога, да может быть тонкие, хищные стилеты в рукавах просторной зеленой куртки. Второй был куда опаснее - крепкий, широкоплечий, в военной форме, он не отрывал от нее глаз, напряженно хмурясь.
      Они ждали ее, - это девушка поняла сразу. Ждали, возможно, вот уже несколько дней, не обращая внимания на холод и ветер, настойчиво и упорно, как хищник ждет, когда добыча выйдет к водопою. Прыжок, стремительный удар - и вот уже жертва падает, корчится на земле с переломанным хребтом.
      Военный шагнул вперед, открывая рот, чтобы сказать что-то... Не успел. Один из нанятых Лаской громил возник у него за спиной и с размаху ударил. Он целился в шею, но военный в последний момент уловив краем глаза какое-то движение успел уклониться - подставив под удар плечо.
      Стражники бросились к громиле, поудобнее перехватывая тяжелые алебарды. Ласка чуть ускорила шаг. Они не обратили на нее внимания, никак не связывая хрупкую на вид девушку с внезапно вспыхнувшей потасовкой у ворот.
      Тощий паренек улыбнулся еще шире и двинулся навстречу девушке. Ласка начала нервничать, но тут дорогу тощему преградил второй громила. Тощий остановился, задрал голову, вглядываясь в лицо мордоворота и что-то сказал. Что произошло дальше Ласка не очень-то поняла, но что-то точно произошло, потому что громила вдруг стал медленно оседать на землю, зажимая руками вспоротый живот. Искательнице вдруг стало очень страшно. Эти люди были не только жестоки, но еще и беспощадны. Они никому не позволяли встать на их пути. Но девушка все-таки попыталась. Она рванула с места - спринтерский рывок на короткую дистанцию - только бы попасть за ворота, а там... там можно затеряться в лабиринте узеньких улиц, пробежать задними дворами, выскользнуть из рук преследователей юркой змейкой и исчезнуть из города навсегда.
      И почему она не уехала отсюда еще две недели назад? Ну почему же?
      Тощий перехватил ее на бегу, полуобняв за талию и подставив подножку. Они покатились по камням. В отчаянии Ласка попыталась вытащить из рукава стилет да, малыш, ты не знал, ты не был готов к этому?... Знал он. Еще как знал и был готов. Запястье пронзила боль, пальцы разжались и стилет, звякнув, упал на камни. Подоспел военный, заломил руки за спину и рывком поставил ее на ноги.
      - Вы ведете себя очень грубо, джентельмены, - заметила Ласка, стараясь отдышаться.
      - Не жди, что я буду извиняться, стерва.
      Тощий оказался ничуть не более вежлив.
      - Шагай, - только и сказал он, бросив взгляд на неподвижные тела нанятых Лаской громил. - Тебе многое придется нам рассказать.
      Девушке хотелось плакать.
      III.
      Бармен приветствовал мага как старого знакомого. Беспрестанно теребя кольцо в ухе он вывалил на Пипкина град всевозможных сплетен - от своего личного видения политической обстановки в стране до прогноза погоды на завтрашний день.
      Пипкин в свою очередь заметил, что курс кренайской валюты по отношению к восточным румиям скорее всего упадет и посоветовал бармену немедленно перевести личные сбережения в драгоценные камни, потому что в городе гномов за Железным озером творятся крупные беспорядки и поставки неограненых алмазов, изумрудов и тому подобных вещей будут резко сокращены.
      Заказав по порции вина каждой из проституток, скучающих на своем обычном месте, Пипкин приветливо помахал им рукой и отправился за свой столик.
      Шумно похихикав девицы пришли к общему мнению, что маг в общем-то не такой уж плохой парень и принялись осушать кружки.
      Вольготно развалившись на стуле маг изучил имеющихся в наличии посетителей и решил, что собравшийся контингент вряд ли доставит ему неприятности. Строгие люди с черезвычайно деловыми лицами обсуждали готовящиеся кражи, похищения людей и заказные убийства. Они были в своем роде бизнесменами и пьяные драки в барах не входили в круг их жизненных интересов, если конечно, не сулили приличных барышей.
      Вошедший Освальд был встречен мгновенно наступившей тишиной и неприязненными взглядами.
      - Приятное местечко! Эй, бармен, не дашь адресок дизайнера?
      Пипкин помахал рукой.
      - Две кружки эля.
      Освальд подсел за столик мага. Официантка принесла эль. Посетители, мгновенно потеряв к Освальду всякий интерес вернулись к своим разговорам.
      - Интересное заведение. Ты часто здесь бываешь?
      - Время от времени. Больше чем где-нибудь еще в Шэмроке, - ответил Пипкин.
      - Закончил книгу?
      - Да. Вполне. Райна обещала вычитать последнюю главу и внести кое-какую правку, но в целом - да, закончил.
      - Договор на публикацию заключал?
      - Мой агент этим занимается.
      - Агент?! Это здорово! - Освальд хохотнул. - Хороший агент?
      Пипкин пожал плечами.
      - Тот же самый, который занимается делами Ра.
      - К.Ра? Того самого типа, который пишет пьесы для Шэмрокского театра? Самого модного литератора последнего десятилетия?! - восхищенно заорал Освальд. - Ну дела! Ты высоко взлетел, парень. Как тебе это удалось?
      - Сам К.Ра и посоветовал.
      Глаза Освальда стали похожи на чайные блюдца.
      - Ты с ним знаком?
      - А что тут такого?
      - Личность его покрыта тайной! - провозгласил Освальд. - И никто не знает его настоящего имени. Он никогда лично не встречается с поклонниками, с журналистами... Да вообще ни с кем! Какой он?
      Усмехнувшись, Пипкин встряхнул остатки эля в кружке.
      - Скажем так, ты сильно удивился бы, если бы знал каков он из себя.
      - Хотя бы намекни, садист окоянный!
      - Извини. Я дал слово о неразглашении тайны.
      - Дерьмо. Слушай, а автограф достать можешь?
      - Полагаю это будет затруднительно, но я попробую, - пообещал Пипкин.
      - Век тебе благодарен буду.
      - Век - это довольно долго.
      - Нет, серьезно.
      - Ладно. Посмотрим.
      - Бармен, еще два эля и соленых земляных орешков! - заорал Освальд.
      - Как работается?
      - Нормально. Как всегда. Болтаем с сильфами, разгоняем облака и наблюдаем за движением звезд. Вроде ничего необычного.
      - Какая погода на завтра?
      - Снег.
      Пипкин кивнул. Со своими феноменальными способностями в магии Воздуха Освальд устроился на постоянную работу в погодно-исследовательский центр Шэмрокского университета. Это было более важное занятие, чем могли представить себе обыватели, потому что Освальду, помимо всего прочего приходилось наблюдать за погодой над Восточными горами и, в случае наступления вентритардианских войск, быть готовым в кратчайшие сроки устроить на пригодных для перехода через горы перевалах снежный ад. Освальд хорошо справлялся со своей работой.
      - Мне нужно кое-что...
      - Все что угодно.
      - Звездный прогноз.
      - О-о-о..., - Освальд на секунду затих, вглядываясь в лицо Пипкина. Что-то случилось?
      Пипкин криво усмехнулся.
      - Ты прекрасно знаешь, что по отношению к Звездному прогнозу слова "что-то случилось" не имеют никакого смысла. У меня странное чувство. Что-то должно случиться. Что-то уже идет не так, но я никак не могу понять что именно. Мне хотелось бы получить намек.
      - Со звездным прогнозом большего ты и не получишь, - вздохнул Освальд. Астрология - наука точная, но плохо поддающаяся толкованию в обычных терминах.
      - Я знаю.
      - Конечно. Я поговорю с ребятами. Может быть даже все будет готово завтра к утру, но я не обещаю. Сам понимаешь.
      - Конечно.
      - Еще по кружечке?
      - Давай.
      IV.
      - Пап, передай пожалуйста соль.
      Солонка оторвалась от столешницы и с легким дрожанием подлетела к Пипкину. Маг щедро сдобрил солью салат, слабо надеясь на то, что это сделает его пусть и не вкусным, но по крайней мере удобоваримым. Все что угодно, лишь бы избавиться от неистребимого привкуса соевого соуса.
      - Как хорошо, когда вся семья собирается вместе, - жизнерадостно прощебетала мама, любуясь домочадцами.
      Подперев рукой подбородок она с умилением наблюдала за вяло жующим Огниусом.
      - Конечно, мама. Это просто замечательно, - пробасил Дэнни, пытаясь запихнуть в себя кусок котлеты. Котлета была очень большой и очень жирной.
      - Пипкин так редко бывает дома, - продолжала мать. - Да и ты, Элу, могла бы навещать свою мать почаще, чем раз, два раза в год.
      - Ма-а-ма, - устало протянула рыжая Элуар.
      Элу была младшей сестрой Пипкина (сводной, разумеется) и к своим двадцати двум годам успела сменить не только четырех мужей, но и бесчисленное количество любовников. Пипкин считал, что его сестрица готова спариваться со всеми существами мужского пола, у которых достаточно денег для того, чтобы сводить ее пообедать в шикарный ресторан и оплатить комнату на постоялом дворе. Впрочем, когда у ее очередного хахаля заканчивались деньги, Элу довольно быстро теряла к нему всякий интерес.
      Ее последний (на данный момент) мужчина с видимым удовольствием жрал телячью ногу, не забывая при этом периодически лапать свою подругу под столом в полной уверенности, что его маневры являются для прочих присутствующих тайной. Элу млела от такого внимания.
      - Что "мама"? Что "мама"? Чай не за три девять земель живете! Не то что вон Пипкин. Кстати, сынок, как у тебя с личной жизнью?
      - Нормально.
      - "Нормально"? Интересно, что значит "нормально"? Девушка-то у тебя хоть есть?
      - В данный момент? - немного подумав, уточнил маг.
      - Не увиливай. Жениться ты когда собираешься? Или так и будешь всю жить бобылем ходить?
      - Успеется.
      Элу бросила на брата любопытный взгляд.
      - А что там с Мэгги, Пип? У вас кажется были какие-то отношения... Я видела ее на прошлой неделе. Она о тебе спрашивала.
      - Да? И что же она спрашивала?
      - Обычные вещи. Как живешь, то да се, - пожала плечами сестрица.
      - Между нами ничего нет. И быть не может.
      - А когда-то ты за ней бегал.
      - И быть не может, - упрямо повторил Пипкин, изучая содержимое своей тарелки.
      - А зря, мальчик, зря. Она и на лицо красивая, и говорят, сейчас Председатель Высшего Круга в Университете. Чем тебе не пара? - укоризненно покачала головой мать, глядя на непутевого сына. - Не будь дураком.
      Маг промолчал, искренне надеясь, что окружающие не заметили, как он скрипит зубами.
      - Между мной и Мэгги все кончено.
      - Чепуха! Все пройдет, сынок. Все переменится... Пойду-ка я утку принесу.
      С некоторым трудом выбравшись из-за стола мама отправилась на кухню, весьма грациозно переваливаясь с боку на бок. "Как разжиревшая гусыня", подумал Пипкин.
      - Она совсем не изменилась.
      - Верно, - покивала Элу. - Дэнни, она всегда такая, да?