Второй контакт

— Согласна, — кивнула Джейми. — Кроме того, в ближайшие шесть-семь часов они наверняка проследят все мои звонки. К тому времени нам лучше исчезнуть отсюда.

— Я возвращаюсь в Вашингтон, — немного поразмыслив, сказал Беккер. — Там все мои связи, и только там я могу начать действовать.

— Действовать? Вы имеете в виду — в качестве адвоката?

Беккер вновь покачал головой:

— Нет, в качестве беглеца. Если я хочу узнать, кто и почему собирается убить меня, Вашингтон — самое подходящее место для того, чтобы начать поиски.

— Ладно, — пожала плечами Джейми. — Мне-то все равно. Их компьютерные специалисты могут заподозрить, что я вам помогаю, но доказать все равно ничего не сумеют. Вашингтон ничем не хуже других городов, и там, по крайней мере, у меня будут под рукой мои собственные компьютеры.

— Отлично, — сказал Беккер, вставая. — Тогда первое, что мы сейчас сделаем, — отправимся в аэропорт.

— В какой именно?

— ОХэйр, а что?

— Советник, — сказала Джейми, — вы рассуждаете не как беглец. К этому времени они уже должны знать, что прикончили не того человека. Это означает, что они будут следить за всеми чикагскими аэропортами и железнодорожными вокзалами. Думаю, нам лучше отправиться в Милуоки, а уж там сесть на самолет.

— Неплохая идея, — согласился Беккер и помолчал. — А разве они не будут следить за аэропортами и вокзалами в Вашингтоне?

— Конечно, будут.

— Тогда чем нам поможет полет из Милуоки?

Джейми улыбнулась.

— Мы полетим в Балтимор, а там возьмем напрокат машину.

— Я бы не хотел предъявлять свое удостоверение личности.

— Тогда сядем в автобус.

— Посмотрим по обстоятельствам, — сказал Беккер. — Если мне удастся придумать, как заполучить машину, я скорее предпочту этот способ. За автобусными станциями тоже могут следить. — Он вздохнул. — Не знаю, впрочем, какое это имеет значение, если они все равно знают, что я жив.

— А к чему сообщать им, что вы в Вашингтоне?

— Они это и так скоро узнают, — ответил он. — Из меня готовили адвоката, а не секретного агента. Не думаю, что я смогу скрывать свое местопребывание больше чем на день-два. Самое главное — узнать, почему меня хотят убить, прежде, чем это произойдет. Вот и все.

— Это далеко не все, советник, но я понимаю, к чему вы клоните.

— Не думаю, что у тебя с собой найдется фальшивое удостоверение.

Джейми покачала головой.

— Я могла бы смастерить его, но у меня нет при себе лазерного принтера, а в тот магазин возвращаться небезопасно.

— Ну, не знаю, — задумчиво проговорил Беккер. — Этот магазин всего за квартал от того места, где убили майора. Им никогда не придет в голову, что мы окажемся так глупы, что вернемся туда.

— И они будут правы, — твердо сказала Джейми. — Сейчас этот район наверняка прочесывают сотни солдат и фараонов. Не знаю, как вы, а я туда не вернусь ни за какие коврижки.

— Ну что ж, — пожал он плечами, — одному мне туда идти не имеет никакого смысла. Ладно, давай-ка сматывать удочки.

Он поднялся, взял саквояж и направился к двери.

— А знаете, — сказала Джейми, когда он уже протянул руку к дверной ручке, — у нас есть даже лучший вариант, чем брать машину напрокат.

— Вот как?

— У меня еще есть порядком наличных. Почему бы нам не взять такси?

— До самого Милуоки?

— Нет, это так необычно, что сразу привлечет к нам внимание. Можно менять такси каждые пятнадцать — двадцать миль, и тогда нам не придется использовать удостоверения.

— Пожалуй, — одобрительно кивнул Беккер.

Они задержались в номере Джейми ровно настолько, чтобы она успела собрать вещи, и выписались из отеля. Беккер уплатил наличными, надеясь, что это плюс вымышленное имя даст им хоть небольшую фору.

Они доехали на такси до Уокигана, там взяли другое такси до Расина, к северу от границы штата Висконсин. Оттуда до Милуоки было еще час езды, и им дважды пришлось сменить такси, но наконец они прибыли в аэропорт и купили билеты до Балтимора на имя мистера и миссис Мэйнард Смит. Заплатив наличными, они забрали билеты и тотчас сели на самолет.

Джейми весь полет проспала, а Беккер занялся уже привычным делом, изучая пассажиров и пытаясь определить, кто из них послан убить его, если такое вообще возможно. Он все время перебирал в памяти подробности нынешних происшествий, пытаясь свести их воедино и прийти к осмысленному выводу. Через полчаса бесплодных усилий он пришел только к двум заключениям: кто-то из военных желает его смерти, и он понятия не имеет почему.

Было уже темно, когда самолет приземлился в Балтиморе, и Беккер легонько ткнул Джейми в бок.

— Что, уже прилетели? — сонно спросила она. — Да.

— Как приятно будет добраться до дома и наконец выспаться в своей постели, — заметила она, зевая и сладко потягиваясь.

— Еще часок-другой, и твое желание исполнится.

— Да, верно, — сказала Джейми, вдруг разом проснувшись. — Мы же в Балтиморе.

Она вышла в проход и тут заметила, что Беккер еще не поднялся со своего места.

— Вы идете?

— Ступай вперед. Я приду через минуту-другую.

— В чем дело?

— Если они знают свое дело, то им уже известно, что я путешествую в обществе чернокожей женщины. Нам лучше выйти из самолета порознь.

— Неплохая идея, — согласилась она. — Это было долгое путешествие. Пожалуй, я освежусь в первом же женском туалете, который попадется мне по дороге. Возле него и встретимся.

Беккер кивнул, и Джейми последовала за другими пассажирами в здание аэропорта. Он глянул на часы, переждал ровно минуту и направился к переднему выходу.

Выйдя из самолета, он оглядел зал ожидания, высматривая людей в военной форме, но не заметил ничего необычного. Он быстро дошел до двери в женский туалет, вдруг ощутил беспокойство при одной мысли, что ему придется торчать здесь у всех на виду, и решил переждать несколько минут в ближайшем мужском туалете.

Он вошел в пустую комнату, подошел к раковине и начал умываться. Он смотрел на отражение своего лица в зеркале, дивясь тому, как он осунулся за последние два дня, когда увидел высокого мужчину, который вошел в туалет и направился к соседней раковине. Беккер уже хотел потянуться за полотенцем, когда пиджак незнакомца распахнулся, и он увидел рукоятку пистолета.

Беккер молниеносно вспомнил тренировки, которые ему довелось пройти четырнадцать лет назад. Двадцать три способа разоружить человека. Беккер не мог выбрать ни одного из них. Шесть ударов, которые убивают либо выводят из действия противника. Он понятия не имел, куда их наносить.

Казалось, время застыло, покуда он изучал стоявшего рядом человека, отыскивая на его теле уязвимое место и гадая, что он будет делать, если найдет его. Понемногу кое-что всплывало в его голове. Удар пяткой в пах. Но чтобы нанести его, он должен повернуться, и противник будет наготове. Ладно. Удар в нос, сильный удар, который вминает кости и хрящи в мозг. Не пойдет. Он сейчас наклонен спиной к противнику; прежде чем развернется, он не увидит цели.

Человек был уже в четырех шагах от него, в трех, в двух…

Беккер лихорадочно искал взглядом оружие — мыльницу, стакан, хоть что-нибудь. И ничего не нашел.

Огромная ладонь легла на его плечо.

— В чем дело? — спросил он спокойно, не обращая внимания на эту руку и продолжая умываться.

— Майор Беккер?

— Вы ошибаетесь, — ответил Беккер, споласкивая лицо. — Мое имя Смит.

— Почему бы вам попросту тихо и без шума не пойти со мной, майор Беккер? — продолжал незнакомец. — Мы могли бы избежать неприятной сцены.

— Я же сказал вам — мое имя Смит. Кто вы такой и что вам нужно?

— Вы — майор Максвелл Беккер, — терпеливо проговорил человек. — Почти все ожидают вас в Вашингтоне, но мне пришло в голову, что вы решите отправиться домой через Балтимор.

Беккер вдруг на миг расслабил тело, обмякнув. Незнакомец инстинктивно подался вперед, пытаясь поддержать его обеими руками, и тут Беккер рывком развернулся и со всей силы врезал ему локтем по челюсти. Незнакомец крякнул и зашатался, и тогда Беккер с силой толкнул его. Противник, уже потерявший равновесие, ударился о стену и, обессилев, неловко сполз на пол.

Беккер метнулся к нему, схватил его пистолет и отпрыгнул, тяжело дыша.

— Ну, — выдохнул он, — кто ты такой?

Незнакомец в упор поглядел на него и не сказал ничего.

— Они уже пытались убить меня, — продолжал Беккер. — Если ты не скажешь мне то, что я хочу знать…

— Пошел ты в задницу, — мрачно отозвался тот.

— Я не шучу, — сказал Беккер. — Ты собирался убить меня, и я не задумываясь отплачу тебе тем же.

— Только выстрели, и через десять секунд здесь будет вся охрана аэропорта.

— А как же ты думал от них отделаться?

— Я здесь только для того, чтобы арестовать тебя.

— Откуда ты — полиция, армия, еще что-то?

Человек молча смотрел на него.

— Как хочешь, — сказал Беккер, взводя курок и гадая, сможет ли он и в самом деле выстрелить.

— Минутку, — сказал человек.

Он осторожно вытащил из внутреннего кармана пиджака бумажник и бросил его Беккеру. Тот поймал бумажник свободной рукой и раскрыл его.

— Лейтенант Дональд Рамис, служба безопасности космической программы, — прочел вслух Беккер. Он закрыл бумажник и сунул его в карман. — Ну что ж, лейтенант Рамис, может, соизволите мне объяснить, какого черта я вам понадобился?

— Вы объявлены в розыск, — сказал Рамис. — Вы избавили бы себя от кучи неприятностей, если бы вернули мне мое оружие и пошли со мной.

— Это избавило бы от неприятностей вас, — поправил его Беккер. — Не думаю, что мне это пошло бы на пользу. — Он помолчал. — На кого вы работаете?

— Вы видели мое удостоверение, — сказал Рамис.

— Возможно, я не так выразился. Кто приказал вам убить меня?

— Мне приказали арестовать вас. Вас следовало убить, только если не будет другого выхода.

— И почему только мне в это не верится?

— Думайте что хотите! — огрызнулся Рамис. — У меня был приказ.

— Чепуха! Если бы военные хотели получить меня живым, сегодня в Лейк-Форесте они попытались бы арестовать меня, а не убить.

— Мне ничего не известно о Лейк-Форесте. Я только выполняю приказ.

— Кто дал вам приказ?

— Космическая служба.

— Космическая служба не могла приказать вам покончить со мной. Вы получили приказ от конкретного человека. Назовите его имя.

— Делайте что хотите, — твердо сказал Рамис. — Я больше ни слова не скажу.

— Слушайте, — со злостью сказал Беккер, — я — лояльный американский гражданин и офицер армии Соединенных Штатов. Я в жизни не совершил ни одного противозаконного деяния, и вдруг армия, к которой я принадлежу, покушается на мою жизнь. Я просто хочу знать почему, и если вы не можете мне этого сказать, назовите хотя бы имя того, кто в состоянии это сделать.

— Не могу, — сказал Рамис. — Но я готов заключить с вами сделку.

— Какую сделку?

— Верните мне мой пистолет, и я дам вам четыре часа форы, прежде чем сообщу о случившемся.

— Я вам не верю, — сказал Беккер.

Рамис лишь пожал плечами и ничего не сказал.

— Встаньте. — Беккер бросил быстрый взгляд на входную дверь, гадая, сколько еще он может рассчитывать на то, чтобы оставаться наедине с Рамисом в общественном туалете. Он прикинул, что полминуты у него в запасе еще есть.

Рамис стоял, слегка приподняв руки и глядя на Беккера.

— Подойдите к кабинкам и повернитесь лицом к двери, — приказал Беккер.

Рамис подчинился, и тогда Беккер, собрав все силы, обрушил рукоятку пистолета на его затылок. Рамис, охнув, свалился на пол. Он попытался подняться, но Беккер ударил его еще раз, и он наконец потерял сознание.

Беккер сунул пистолет в карман, затем затащил обмякшее тело Рамиса в кабинку, усадил его на стульчак и захлопнул дверь. Заглянув мимоходом в зеркало, он изумился своему спокойному и подтянутому виду, а затем вышел в длинный коридор, который вел из зала прибытия в багажное отделение.

— Где вы застряли? — сердито спросила Джейми, стоявшая у дверей женского туалета.

Они быстро пошли к выходу, и по дороге Беккер в нескольких словах рассказал ей, что случилось.

— Вам нужно было убить его, — заметила Джейми, когда Беккер смолк. — Он может очухаться в любую минуту.

— Я не могу убивать офицера, выполняющего приказ.

— У него был только один приказ, — сказала она твердо, — и в этом приказе ни слова не было о том, чтобы арестовать вас.

— Почему ты в этом так уверена?

— Потому что он был один. Если бы они хотели взять вас под арест, они послали бы по меньшей мере двоих — на тот случай, если вы окажете сопротивление. Он пришел убить вас — это ясно как Божий день.

— Тогда почему он не сделал этого в ту же секунду, как вошел?

— Охрана аэропорта. Лишний шум. — Джейми покачала головой. — Он бы вывел вас из здания аэропорта, завел в какое-нибудь укромное местечко и нажал на курок. — Она сделала паузу. — Вы не забыли забрать его пушку?

— Она здесь. — Беккер похлопал по карману брюк.

— Неплохо. С каждым разом у вас получается все лучше и лучше.

— Голос свыше, — мрачно отозвался он. — Ну, что же дальше? Думаю, теперь уже можно взять напрокат машину. Рамис и так сообщит, что я здесь.

— А потом вы поедете на ней до самого Вашингтона, чтобы они уж наверняка знали, где вас искать?

— Ну, такси нам тоже не подходит. Они записывают все адреса, по которым развозят клиентов.

— Как насчет автобуса? — спросила она. — Ни адресов, ни удостоверений. Выйдем на вокзале и пойдем себе прочь.

— Они наверняка взяли под наблюдение все вокзалы.

— Ну, — сказала Джейми, — мы все-таки староваты для того, чтобы голосовать на шоссе.

— Можно три-четыре раза поменять такси, — предложил он, — как мы делали по пути из Чикаго в Милуоки.

— Ночью в Мэриленде поймать такси намного труднее.

— Можно угнать машину.

— Валяйте, я не против, — согласилась она, — если только сумеете завести ее без ключа зажигания.

— А ты этого не умеешь? — поразился он. — Какая же ты, к черту, преступница?

— Квалифицированная. Я могу починить компьютер, но ни черта не смыслю в автомобилях.

— Я тоже, — сознался он. — Ну что ж, поедем на автобусе и сойдем, не доезжая Вашингтона, а потом доедем на такси в деловую часть города.

Они без труда нашли автобусную остановку и скоро уже негромко переговаривались на заднем сиденье почти пустого автобуса, который стремительно мчался во влажной ночи к Вашингтону.

— Что вы думаете делать по приезде? — спросила Джейми, когда автобус уже приближался к городу.

— Рамис, по всей вероятности, уже пришел в себя, так что я не могу пойти ни домой, ни в рабочий кабинет, — отозвался он. — Думаю, я сниму номер в отеле под вымышленным именем, а там уж буду думать, что дальше. А ты как? Сможешь добраться до своих компьютеров?

Она кивнула.

— Меня начнут искать не раньше утра. К тому времени я уже успею навестить свою квартиру и смыться.

— Тогда возьми вот это. — Беккер передал ей бумажник Рамиса. — Постарайся выяснить, на кого он работает.

— Ладно. — Джейми спрятала бумажник в сумочку.

— Где ты будешь завтра? — спросил Беккер.

— Еще не знаю.

— Тогда как же мы свяжемся?

Она наклонила голову, на миг задумавшись.

— У вас есть карточка социального страхования?

— Разумеется.

— Дайте ее мне.

Беккер вынул карточку из бумажника и протянул Джейми.

— Зачем она тебе?

— Вы помните наизусть последние восемь цифр ее номера?

— Конечно.

— Дайте мне время до полудня, чтобы найти укрытие. Потом позвоните по этому номеру.

— Ты имеешь в виду эти последние восемь цифр?

— Точно. Я устрою так, что вы соединитесь с моим видеофоном.

— И ты можешь это сделать? — спросил Беккер. — Я хочу сказать — что, если этот номер уже есть у кого-то?

— Ах вы, Фома неверующий, — усмехнулась Джейми. — Вы работали со мной два дня. Неужели вы сомневаетесь, что я не смогу подключиться к какому-то там видеофонному номеру?

— Беру свои слова обратно, — сказал Беккер.

Автобус остановился, чтобы взять новых пассажиров, и, когда они уселись поблизости, Беккер и Джейми погрузились в молчание. Они вышли из автобуса у самой городской черты и вызвали такси.

Вначале Беккер оставил Джейми за два квартала от ее обиталища, затем назвал шоферу большой отель, который принимал в основном туристов. Он заплатил ему остатками денег, которые Джейми добыла в Иллинойсе, затем подошел к стойке портье и заказал одноместный номер на неопределенный срок.

— Имя? — спросил портье.

Понимая, что имена Беккер или Смит наверняка поднимут тревогу, он подавил усмешку и назвался Уильямом Рамисом.

— Где ваш багаж, мистер Рамис? — спросил портье.

— Где-нибудь в Оклахоме, — ответил Беккер, скорчив гримасу. — Авиалиния обещает доставить его завтра.

Портье понимающе хихикнул, и минуту спустя Беккер с усталым вздохом уселся на кровать в номере на двадцать четвертом этаже. Ему выпали два изнурительных, долгих, порой зловещих дня, и он рад был и тому, что можно снять ботинки и расслабиться.

Он приказал головизору включиться и отыскал круглосуточный канал новостей, желая проверить, стал ли уже достоянием публики инцидент в аэропорту Балтимора.

Но едва он узнал главную новость дня, все прочее вылетело у него из головы.

Капитан Уилбур Г. Дженнингс решил сослаться на временную невменяемость на долгожданном процессе по делу об убийстве им двух членов экипажа на борту космического корабля «Теодор Рузвельт». В коротком интервью прессе, данном в госпитале «Бетесда», он заявил, что не помнит своих действий, выразил глубокое сожаление о том горе, которое причинил родственникам погибших, и выразил надежду на то, что его проступок не нанес неисправимого вреда космической программе, а также горячее желание оплатить свой долг обществу.

ГЛАВА 12

Было четыре часа утра.

Беккер так и не смог заснуть и хватался за пистолет Рамиса всякий раз, когда слышал в коридоре за дверью чьи-то шаги. Именно тогда, расхаживая вокруг кровати и буквально шарахаясь от собственной тени, он решил, что попросту не создан для жизни беглеца. Он поспешно оделся, сунул пистолет в карман, съехал на лифте в вестибюль, перешел через улицу, отыскал в меру неприметную видеофонную будку и набрал домашний номер Магнуссена.

— А-алло? — наполовину зевком отозвался секунду спустя сонный голос.

— Зажги свет, — сказал Беккер. — Я тебя не вижу.

— Кто это? — спросил Магнуссен, непонимающе уставясь в экран.

— Свет, — повторил Беккер.

— Сейчас зажгу, сейчас, — пробормотал Магнуссен. — Который час?

— Четыре часа утра.

— Утра?! Господи!.. — В этот миг ожил неяркий свет, и Магнуссен ошеломленно уставился на видеоэкран. — Боже милосердный, Макс, это ты?

— Удивлен, что я еще жив?

— Что это ты несешь? До утра подождать не мог?

— Джим, передохни полминуты и постарайся включить мозги, — сказал Беккер.

Мгновение Магнуссен, не шевелясь, сидел на краю кровати, затем решительно протер глаза и повернулся к экрану.

— Ну ладно, — сказал он, — я проснулся. В чем дело?

— Отлично. Может быть, ты расскажешь мне, что происходит?

— Ты о чем?

— Начнем с Дженнингса. Когда я два дня назад уезжал из Вашингтона…

— Тебя не было в городе? — пораженно перебил его Магнуссен.

— Когда я уезжал, — повторил Беккер, — он готов был пожертвовать жизнью ради возможности поведать свою историю со свидетельского места в суде. Теперь вдруг он ссылается на временную невменяемость. Что за сделку ты с ним заключил?

— Макс, я с ним ни словом не обмолвился. Он попросил о пресс-конференции и получил разрешение. Я был удивлен не меньше других.

— Хорошо, если это не ты его обработал, то кто же?

— Я вообще не думаю, чтобы его обрабатывали, — ответил Магнуссен. — По-моему, он говорил вполне искренне.

— И вполне здраво?

— Он ссылается на временную невменяемость, Макс, не на постоянную.

— Ерунда! Кто-то принудил его это сделать.

Магнуссен зевнул.

— Ты поэтому и позвонил? Честное слово, об этом можно было бы поговорить и утром.

— Это только одна причина, — сказал Беккер. — Другая причина в том, что я могу не дожить до утра, и я хотел бы знать почему.

— Что-то я тебя не понял.

— Минувшим днем военные дважды пытались убить меня.

— Ты спятил! Мы не убиваем своих.

— Джим, я говорю не о том, правда ли это. Я пытаюсь понять — за что?

— Макс, я слышал разговоры о том, что ты вляпался в какое-то дерьмо, но чтобы наши люди пытались тебя убить?! Я в это попросту не верю.

— Тебе сказали, какого сорта у меня неприятности?

Магнуссен покачал головой.

— Я даже понятия не имел о том, что тебя не было в городе. Я думал, что тебя застигли на месте преступления с генеральской супругой или что-нибудь в этом роде.

— Я ездил на Великие Озера расспросить свидетеля по делу Дженнингса.

— Какие же от этого могут быть неприятности? — удивился Магнуссен.

— Не знаю! — огрызнулся Беккер. — Когда я добрался туда, мне подсунули двойника, а потом…

— Физического двойника?

— Нет, какого-то парня, который делал вид, что он и есть тот, с кем я хотел побеседовать. Но едва они сообразили, что я не поверил их спектаклю, кто-то отдал приказ убить меня, и с тех пор я бегу, спасая свою шкуру. Я хочу знать только одно — за что?

— Клянусь тебе, Макс, я понятия об этом не имею!

— Тогда кто?

— Честно говоря, не знаю.

— Ты когда-нибудь слышал о наемном убийце по имени Рамис? — продолжал Беккер. — Он работает на нас. Не знаешь, кто отдает ему приказы?

— Это имя мне незнакомо.

— Черт!

— Я попробую утром отыскать этого Рамиса.

— Не трудись. Я знаю где он.

— Надеюсь, ты его не прикончил?

— Нет, не прикончил.

— Тогда я смогу поднять его личное дело, едва доберусь до своего кабинета.

— К тому времени я могу быть уже мертв, — сказал Беккер, решив не упоминать Джейми, которая тоже охотилась за досье Рамиса. — Джим, я не могу ждать до утра. Я должен сделать что-то сейчас.

— Например?

— Я не сделал ничего плохого… и кроме того, дело Дженнингса уже улажено. Я ничем не мог бы повлиять на него. — Беккер помолчал. — Я хочу, чтобы ты сдал меня.

— Сдал тебя?

— Гарантируй мне безопасность, и я сдамся космической службе. Я просто хочу поговорить с кем-нибудь и наконец понять, что к чему.

— Макс, я всего лишь юрист. Тебе, судя по всему, нужен кто-нибудь из отдела секретных операций.

— Мне плевать, до кого ты доберешься. Я просто хочу, чтобы армия — моя армия — перестала охотиться на меня.

— Может, приедешь ко мне? — предложил Магнуссен. — Утром мы вместе отправимся в Пентагон, и я ручаюсь тебе, что в моем присутствии никто не посмеет покушаться на твою жизнь.

Беккер покачал головой.

— Джим, если ты на их стороне, в твоем доме меня будет ждать убийца… а если нет, я, по правде говоря, не сомневаюсь, что они не моргнув глазом прикончат нас обоих.

— Если ты не доверяешь мне, с кем я могу связаться? Кому ты готов доверять?

Беккер помолчал, размышляя и взвешивая.

— Полиции, — сказал он наконец.

— Вашингтонской полиции?

— Я хочу, чтобы полиция взяла меня под арест, покуда ты не сможешь устроить мне встречу с тем, кто отдал приказ убить меня.

— Макс, полиция не вмешивается в дела военных, разве что совершить преступление под самым ее носом. Я не знаю, пойдет ли она на это.

— Пусть кто-нибудь позвонит туда и объяснит ситуацию.

— Мы возвращаемся все к той же проблеме: кому ты доверяешь сделать этот звонок?

Беккер глубоко вздохнул.

— Не знаю, — сказал он, — ей-богу, не знаю.

— Может быть, просто зайдешь в местный полицейский участок и попросишь убежища?

— Бессмысленно, — твердо сказал Беккер. — Они решат, что я съехал с катушек, и засунут меня в «Бетесду», по соседству с Дженнингсом. Нет уж, если меня убьют, я хочу, чтобы мой убийца как следует попотел, гоняясь за мной.

— Послушай, Макс, в конце концов, ты должен сказать мне, что делать. Если ты спятил, я буду всячески тебе потакать, но если ты говоришь правду, я бы не хотел выдать тебя с головой твоему убийце.

— Знаю, — устало сказал Беккер. — Ладно. Поговори с кем-нибудь из отдела секретных операций, кто совершенно не связан с делом Дженнингса, и скажи, что я сдамся им.

— Ты имеешь в виду, чтобы они передали тебя полиции?

— Точно. Пускай все устроят.

— Где я найду тебя, когда все будет готово? — спросил Магнуссен.

— Нигде. Я сам тебя найду.

— Тогда дай мне полчаса.

— Ладно. Позвоню тебе через полчаса.

Беккер положил трубку и вернулся в вестибюль отеля. Решив не подниматься в номер, он зашел в круглосуточное кафе при отеле и просидел там четверть часа, читая спортивный раздел во вчерашней газете.

Наконец он поднялся, вошел в отель, отыскал другую кабинку видеофона и снова набрал номер Магнуссена.

— Все улажено, — сказал Магнуссен.

— Что я должен сделать?

— Через полчаса будь перед монументом Вашингтона. Там есть видеофонная будка. Стой около нее.

— С кем ты связался?

— С отделом секретных операций.

— Назови имя.

— Полковник Маркус Уэлдон.

— Никогда о нем не слышал.

— Ты и не должен был слышать ни о ком из отдела секретных операций, — ухмыльнулся Магнуссен.

— Что ты ему сказал?

— Что у меня есть друг, которому нужна защита полиции, и что его работа — благополучно доставить тебя под защиту полицейских.

— Ты назвал ему мое имя?

— Пришлось. Иначе бы он не согласился. Он должен был прогнать твое имя через компьютер и убедиться, что ты действительно входишь в сферу интересов космической службы.

— Это зря, — сказал Беккер. — Мое имя может попасться кому-нибудь на глаза.

— Это же наши люди, Макс.

— Это люди, которые охотятся за моей жизнью.

— Что же еще я мог сделать? — раздраженно спросил Магнуссен. — Слушай, если ты мне не веришь или в чем-то сомневаешься, не ходи туда.

— Придется рискнуть, — сказал Беккер. — Я не могу всю оставшуюся жизнь скрываться от преследования. — Он помолчал. — В какой полицейский участок они собираются меня доставить?

— Понятия не имею.

— Ладно, — сказал Беккер. — Ты свое дело сделал. Спасибо, Джим.

— До сих пор не могу поверить, что все это происходит на самом деле.

— Происходит, и еще как, — заверил его Беккер. — И еще, Джим…

— Что?

— Будь осторожен.

— Что бы это должно значить?

— Это значит, что каждый, кто разговаривает со мной, может выпасть из числа любимчиков армии.

— Не надо мелодраматических сцен, Макс. Никто меня не пристрелит за то, что ты позвонил мне по видеофону.

— Надеюсь, — сказал Беккер и повесил трубку.

Он вызвал такси и подъехал к монументу Вашингтона — на четверть часа раньше срока, назначенного его спасителями из отдела секретных операций.

Видеофонная будка была пуста, как, впрочем, и все окрестности в эти ранние утренние часы. Свет фонарей ярко освещал будку, и Беккер, которому не хотелось изображать около нее мишень, укрылся в тени у основания монумента, где его нельзя было разглядеть с улицы. Он закурил маленькую сигару, сверился с часами и стал ждать.

Прошло пять минут, десять, пятнадцать, наконец двадцать. Беккер снова посмотрел на часы.

Он уже хотел войти в будку и позвонить Магнуссену, чтобы сообщить, что он на месте, когда к бровке тротуара медленно подъехала неприметная темно-зеленая машина.

Беккер попятился в тень, не сводя глаз с машины — и вдруг отчетливо увидел из темноты, как свет фонаря вспыхнул бликом, отразившись на пистолетном стволе.

Машина затормозила, двое рослых людей выбрались из нее и осмотрели окрестности видеофонной будки. Отступив еще дальше в тень, Беккер слышал, как они вполголоса обменялись несколькими словами. Потом они вернулись в машину и отъехали. Беккер переждал еще полчаса, на тот случай, если им вздумается вернуться, и пошел прочь. Он прошел, наверное, с милю, прежде чем вошел в ближайшую видеофонную будку и набрал последние восемь цифр номера своей карточки социального страхования.

— Алло? — отозвался знакомый голос Джейми.

Что-то, по всей видимости ткань, плотно прикрывало объектив камеры, и Беккер не видел ее лица.

— Это я, — сказал Беккер.

— Как дела? — спросила она.

— Не очень. Они знают, что я в городе, и разыскивают меня.

— Как они об этом узнали?

— Я позвонил Магнуссену.

— Не слишком умно, советник. Какого черта вам от него понадобилось?

Беккер пожал плечами.

— Я надеялся, что он поможет мне сдаться.

— Он же юрист, а не шпион. Он понятия не имеет, как это делается.

— Я знаю.

— Стало быть, он обратился к кому-то, кто разбирается в такого рода делах, а они сели вам на хвост и попытались вас убить, — заключила она. — Магнуссен замешан в этом?

— Не думаю, но я не рискну еще раз связаться с ним.

— Тогда что вы собираетесь делать?

— Скорее всего, вернусь к себе в отель, — сказал Беккер.

— Ерунда! — безапелляционно отрезала она. — Они знают, что вы в Вашингтоне, и им уже наверняка известно, что дома вас нет. Сейчас они прочесывают все отели в городе. Под каким именем вы остановились в отеле?

— Рамис.

— Ну, это все равно что включить сигнал тревоги. Приезжайте-ка лучше ко мне.

— В твою квартиру?

— В мое укрытие.

— Куда?

Она назвала адрес — где-то на окраине, среди самых вонючих городских трущоб.

— Что, если твой номер подслушивают? — вдруг спросил он.

— Поверьте мне, если бы к моей линии кто-то, подключился, я бы об этом знала.

— У меня для тебя есть еще одно имя, — сказал Беккер, — проверь его, пока будешь дожидаться меня. Полковник Маркус Уэлдон.