Невеста в саване

      В международной школе дизайна не было звонков, но высоко на стене висели часы, которые были видны из многих классов. Студенты начинали посматривать на них с половины двенадцатого. Точно в двенадцать часов кисти откладывали в сторону, отодвигали мольберты и холсты, юноши и девушки потоком устремлялись в коридор и направлялись к лифту.
      Пирсон пробился сквозь толпу следом за Нормой Дрейк. Та разыскивала Найрн Инглиш.
      - Где Найрн? Кто-нибудь видел Найрн?
      Отозвалось с полдюжины голосов. Найрн находилась в примерочной, помогая одной из студенток подогнать атласный халат.
      Пирсон не обладал даром Тодхантера быть невидимым. И вполне возможно, когда Норма Дрейк найдет Найрн Инглиш, а студентка уйдет, они заметят капитана, расположившегося наверху на галерее, с которой он мог все видеть и слышать.
      Норма Дрейк сказала:
      - Найрн, Фил в приемной. Он пришел по своим делам и хотел бы встретиться с тобой.
      Найрн Инглиш отложила ножницы и катушку красных ниток, подошла к окну, выглянула и сказала не оборачиваясь:
      - Но я не хочу его видеть. Ни сейчас, ни когда-нибудь потом. Не могла бы ты это ему передать, Дрейки?
      Секретарша пожала плечами, вернулась к себе и сделала все, как было сказано. Монтан встал, хмуро посмотрел на неё и вышел в коридор. Но Найрн Инглиш его опередила. Она убежала из примерочной и уже направлялась к лифту, когда он её догнал.
      Четверть часа спустя, очистив свой стол, стоявший под лестницей, и забрав вещи из жилой комнаты - ящик с красками и изображение обнаженной красотки, которое он отколол со стены, - Монтан собрался уезжать, задержавшись только в приемной чтобы попрощаться с мисс Карлайл. Та всегда к нему хорошо относилась. Во всей школе только Джордан Фэрчайлд вел себя так, словно преподаватель рисунка с натуры был убийцей. Остальные либо так не думали, либо, если и думали, то не придавали этому значения.
      Джоан Карлайл с секретаршей обедали с Фэрчайлдом в его комнате. Незадолго до окончания перерыва - примерно без пяти час - закипел обратный поток юношей и девушек от восемнадцати до двадцати пяти лет, привлекательных и некрасивых, высоких и маленьких, умных и глупых, некоторые родом из самых разных частей света.
      В пять минут второго мольберты и холсты в студии уже были разобраны. Студенты второго курса после обеда писали с натуры, остальные посвящали свое время тем предметам, в которых специализировались: гобеленам, рекламе, театральным костюмам, сценическому дизайну или высокой моде.
      Из-за ширмы вышел натурщик, тот же самый парень, с которым они работали целую неделю, - уроженец Ост - Индии по имени Падлиопли. Он вошел за ширму в коричневом костюме и белой рубашке, с коричневой шляпой в руках; когда он вышел из-за ширмы, на нем не было ничего, кроме полоски коричневой кожи вокруг бедер и белого тюрбана на голове.
      Но Пирсона, наблюдавшего все с балкона, поразило не это. Толстая леди, которую он видел утром, убила в нем способность удивляться человеческим формам, были те божественными или совсем наоборот. Нет, мистер Падлиопли буквально плясал от ярости.
      К сожалению, капитан не обладал способностью к языкам, а уроженец Ост - Индии в возбуждении перешел на родной диалект. Студенты сгрудились вокруг него. Послали за Джорданом Фэрчайлдом и мисс Карлайл. Те были смущены и сбиты с толку. Потом появилась мисс Дрейк и взяла дело в свои руки.
      - А теперь, мистер Падлиопли, прекратите скандал. Что с вами произошло? Из-за чего весь шум? Успокойтесь и говорите по-английски.
      Понадобилось относительно немного времени, чтобы все выяснить.
      Индиец имел привычку оставлять вещи, которыми пользовался во время сеансов позирования, в ящике небольшого стола, стоявшего за ширмой. На этот раз там были набедренная повязка, тюрбан и небольшой кинжал, который он держал в руке, стоя на колене и наклонившись вперед, угрожающе вытянув руку.
      И кинжал исчез.
      Макки прибыл через полчаса после звонка Пирсона. Его усилия оказались столь же безрезультатны, как и усилия капитана. Кинжал обнаружить не удалось.
      Существовало более пятидесяти красочных изображений кинжала, выполненных углем и красным мелом, пером, чернилами и карандашом, маслом и акварельными красками, так что у Макки не возникло никаких трудностей по части описания исчезнувшего оружия.
      Лезвие длиною в шесть дюймов было снабжено небольшой изогнутой деревянной рукояткой. Он был трехгранным, каждая грань снабжена желобком для уменьшения сопротивления, и оканчивался он тонким, как игла, острием. Шутить с такой вещью не следовало. Это было старинное изделие, настоящее смертоносное оружие, созданное истинным мастером. Чтобы вонзить эту тонкую изящную вещь в тело жертвы, больших усилий не требовалось.
      Мистер Падлиопли заявил, что это подарок его двоюродного брата - сына телохранителя местного магараджи, что кинжал уже отправил на тот свет больше дюжины предателей и он высоко его ценил. Выяснилось, что он не только демонстрировал преимущества кинжала, но и прочел в школе лекцию по правильному им владению.
      - Погружая кинжал в тело, следует работать кистью. Или в живот - вот таким образом - или между лопаток сверху вниз. Не в сердце или в то место, где, как вы думаете, находится сердце, - там кость, а вверх под ребра или в горло...
      Вот такая лекция состоялась в начале недели. Убийство - как результат шести простых уроков. И вот теперь оружие, которым можно было совершить убийство, исчезло.
      Макки холодно подумал про себя, что это выглядит совершенно абсурдно, и попытался подавить неприятное ощущение в желудке. В мире было полно способов и средств для совершения убийства. Одним больше или меньше - не имело никакого значения.
      И кинжал вовсе не был таким уж удобным оружием. Для того, чтобы тщательно сделать дело, нужно быть специалистом. А неумелая работа - хуже, чем ничего. Жертва могла остаться в живых, или умереть с именем убийцы на устах. Нет, здесь бояться было нечего. Он позвонил в участок и попросил обыскать квартиру Монтана и вещи, которые тот взял с собой, покидая Шайнбоун-аллею, но человек, следивший за художником, ещё не сообщал об их местонахождении.
      Обыск продолжался, и проводился очень тщательно. Кинжал, кинжал, кто мог его взять? Несколько наиболее развязных студентов уже устроили из этого игру. Джордан Фэрчайлд оставался апатичным и безразличным, и не понимал, из-за чего вся эта суета. Он раздраженно бросил:
      - Если парень потерял свой нож, или кинжал, или что там было, пусть воспользуется чем-нибудь еще. Это не имеет никакого значения до тех пор, пока ему не придется изменить позу.
      Джоан Карлайл, невозмутимая и грациозная в своем тонком черном костюме и белой блузке, которые молодили её лет на десять, была расстроена, но не слишком.
      - Инспектор, я понимаю, что у вас свои методы, но это мешает работе мы и так уже отстаем от расписания. Почему вы думаете, что случившееся так важно?
      Подавляя крошечного червячка сомнения, так в нем и свербившего, инспектор сказал:
      - Мисс Карлайл, мои люди дежурили здесь прошлой ночью. Если кинжал представляет известную ценность, мне бы не хотелось, чтобы на них легла ответственность за его исчезновение.
      Мисс Дрейк была явно вне себя. Ей пришлось переговорить по телефону с немалым числом испуганных родителей. Однако это никоим образом не помогло делу. Что же касается Найрн Инглиш, она занялась своей обычной работой на дальней демонстрационной доске так, словно полиции вообще не существовало. С указкой в руке она продолжала обсуждать проблемы, возникающие при создании украшений, даже не глядя по сторонам. Вела она себя спокойно и безмятежно, лицо казалось золотисто-розовой маской, словно вырезанной из камня.
      Обыск продолжался. Балкон, выставочный зал, студии, прилегающие комнаты, холлы и коридоры, комнаты отдыха и туалеты, комната мисс Карлайл, студия Джордана Фэрчайлда, приемная были обследованы буквально дюйм за дюймом.
      В разгар обыска Макки уехал в отдел по расследованию убийств.
      Если бы можно было установить время исчезновения кинжала! Говард и Бейкер, ответственные за предыдущий обыск в поисках браслета Барбары Бэрон, ничем не могли помочь. Бейкер сказал:
      - Там было столько столов с ящиками, либо придвинутых к стенам, либо стоящих друг на друге, и мы с инспектором искали браслет, а не нож. Он мог там быть, а мог и не быть. Я перебрал чертову уйму вещей...
      Такое объяснение ничего не давало. Была допрошена толстая натурщица, позировавшая утром. Для этого пришлось съездить в студию польского художника на Восточной пятьдесят седьмой улице, где она позировала для картины, изображающей Еву. Толстуха решительно заявила, что когда она была там в девять утра, кинжала в ящике стола не было.
      Таким образом, тот забрали в промежутке между этим временем и четырьмя часами десятью минутами пополудни предыдущего дня, когда мистер Падлиопли положил его или сказал, что положил. Прекрасно. Единственный плюс - если вор хоть как-то связан с убийством Барбары Бэрон, это сокращало список подозреваемых.
      Фэрчайлд, Джоан Карлайл, мисс Дрейк, Найрн Инглиш и Монтан могли забрать кинжал накануне вечером, но Хью Бэрон не мог этого сделать; он вообще не был в студии. Макки надеялся, что удастся исключить мистера и миссис Инглиш, но лейтенант Ширер возражал: те были в студии. Они помогали, или точнее миссис Инглиш помогала, а её муж при этом присутствовал, собирать наряды, которые Барбара Бэрон надевала во время показа мод и которые потом сменила на свадебный наряд, в котором и встретила свою смерть.
      - Но маловероятно, что кто-нибудь мог шарить по ящикам столов, сказал Пирсон.
      Макки подумал о дотошности Фанни Инглиш, её вниманию к деталям, её чувстве собственности. Пожалуй, она вполне могла пошарить. Если она открыла ящик и увидела кинжал, ей бы хватило всего лишь мгновения, чтобы схватить его и спрятать в складках накидки, перекинутой через руку.
      Но зачем? В том-то и состоял вопрос.
      Снаружи начали сгущаться сумерки. День шел к концу. Мистер Падлиопли, несмотря на его протесты, был под эскортом проведен по тем местам, которые посетил вчера после художественной школы и где мог оставить кинжал. Инспектор совсем не рассчитывал на успех, и когда в половине девятого узнал об отрицательном результате, то остался лицом к лицу с тем фактом, что кинжал гуляет на свободе. Этого только не хватало!
      Теперь у него на руках было нераскрытое убийство, убийство, которое потрясло Нью-Йорк, о котором кричали заголовки груды газет, лежавших у него на столе, а люди, которые могли его совершить, разгуливали на свободе, да к тому же ещё таинственно исчезло загадочное смертоносное оружие. Правда, за всеми подозреваемыми велось наблюдение, но Макки не тешил себя лишними иллюзиями и понимал, что, если понадобится, всегда можно избавиться от хвоста, по крайней мере на достаточно продолжительное время.
      Кинжал, браслет, браслет, кинжал... Какая связь существовала между ними? Сражаясь с охватившим его оцепенением и мрачными предчувствиями, он отчаянно ринулся в анализ всего случившегося, пытаясь добиться ясности и простоты.
      Напряженные размышления прервал телефонный звонок. Миссис Клит, мать дефективного Вилли, начала очень осторожно.
      - Инспектор, вы просили меня поговорить с Вилли. Распросить, не знает ли он чего-нибудь про ту девушку... ту, что погибла вчера вечером в школе. Думаю, он знает. По крайней мере у него есть одна вещица, которая...
      - Браслет с маленькими хрустальными подвесками, не так ли, миссис Клит?
      - Да, - вздохнула миссис Клит.
      Через полминуты в длинном синем "кадиллаке" Макки с Пирсоном мчались на совершенно недопустимой скорости к дому на Десятой авеню.
      Глава 13
      - Инспектор, вы же ничего... вы же ничего не сделаете Вилли? Вы же не... не арестуете его?
      Миссис Клит ждала их на лестничной клетке. Дом был типичной многоквартирной многоэтажкой, каких немало к северу от Сорок шестой стрит. Все вокруг было темным, плохо освещенным, изношенным или поломанным. В холле было душно и сыро. Слабая электрическая лампочка едва освещала напряженно выпрямившуюся фигурку миссис Клит. На ней поверх чистого, но выцветшего ситцевого платья наброшено было мужское пальто. Но вид полон достоинства.
      - Нет, если он не совершил преступления, миссис Клит.
      Такой ответ удовлетворил хозяйку и она провела мужчин в комнату за холлом. В комнате восьми футов в ширину и десяти в длину вместо окна было только вентиляционное отверстие. Она служила одновременно кухней, гостиной и столовой. Много места занимала угольная печка. Еще там была потемневшая раковина, расшатанный буфет со всякой всячиной вроде старых фарфоровых чашек и нескольких грязных графинов, старый диван с лоскутными подушками. Под раковиной стояло жестяное корыто. В дальнем конце комнаты была другая дверь.
      - А где Вилли? - спросил Макки, и миссис Клит ответила:
      - Спит вон там, - она показала на дверь. - Я хотела сначала поговорить только с вами.
      - Я должен проверить.
      Когда шотландец двинулся к двери, миссис Клит судорожно сжала кулачки. Любезно улыбаясь, он заметил:
      - Нужно быть уверенным, миссис Клит. Ведь вам пришлось выйти, чтобы позвонить.
      Мистер Тивертон Брукс, которому принадлежала эта чрезвычайно доходная часть города и который присматривал за своими капиталовложениями из-за границы, не предусмотрел для своих жильцов телефонов.
      Женщина подкралась к двери, осторожно приоткрыла её, заглянула внутрь и поманила инспектора. Заглянув через её плечо, он увидел в кислом зеленоватом полумраке скорчившуюся под одеялом фигуру на латунной кровати у стены.
      Закрыв дверь и вернувшись к дивану, миссис Клит рассказала свою историю. Это заняло не так много времени, всего пять-шесть минут, не больше. В конце концов такая задержка не ничего не решала. Однако об этих потерянных шести минутах шотландцу пришлось пожалеть, как ни о чем другом.
      Миссис Клит сказала, что вернувшись накануне с Шайнбоун-аллеи, Вилли выглядел как-то странно, но она не придала этому значения - необычное всегда вызывало у него возбуждение и беспокойство. Сегодня утром он встал как обычно и отправился в школу, но, вернувшись в половине второго, к своему удивлению она обнаружила Вилли уже дома.
      Когда она вошла в комнату, сын что-то сунул в карман, словно не хотел, чтобы она увидела. Вначале сын сказал, что студентов распустили до завтра, а потом добавил, что его отправили домой, потому что он поссорился с девушкой и велел ей держаться подальше от мисс Инглиш.
      - Он очень её любит, инспектор. Даже носит с собой её локон, потому что считает, что у неё прекрасные волосы.
      Миссис Клит видела, как сын что-то спрятал в карман. Вел он себя таинственно и скрытно, но она не хотела зря его раздражать. Если ему надоедать, он мог взорваться и надолго выйти из себя. Она сделала вид, что ничего не заметила, но после ужина уговорила сына показать его сокровище. Это был браслет Барбары Бэрон.
      Миссис Клит сказала:
      - Вилли клянется, что браслет ему дала она сама. Я сказала, что его посадят в тюрьму и отберут браслет, если он солгал, но он поклялся. Думаю, сын говорил правду. Он больше не ворует. После того, как он взял арбуз с лотка, а продавец швырнул в него ножом, уже два года он не берет чужого.
      - А где сейчас браслет, миссис Клит?
      - У него в кармане. Он мне его не отдал. Потому я вам и позвонила.
      Когда Макки встал, она прошептала:
      - Пожалуйста, инспектор, будьте с ним помягче.
      - Да, конечно, миссис Клит. Разбудите его. Если войдет посторонний человек, он может испугаться.
      Миссис Клит открыла дверь и вошла в спальню.
      - Вилли, - позвала она. - Вилли...
      Фигура на кровати не шевелилась.
      - Вилли...
      Миссис Клит пересекла комнату, наклонилась над постелью, положила руку на одеяло и с тихим криком отпрянула назад.
      Макки бросился к кровати и сорвал одеяло. Вместо Вилли Клита под ним оказалась груда старой одежды, сложенная в виде фигуры человека.
      Шотландец выпрямился и замер. Идея этой старинной выдумки могла быть вычитана из затрепанных приключенческих журналов, валявшихся на кресле. Вилли понял, куда пошла звонить мать. Он испугался, что у него отберут браслет, может быть испугался ещё чего-то. Наспех соорудив куклу, он сбежал, но не через холл и дверь, а по пожарной лестнице. Высота была небольшой, а возле лестницы валялась раскрашенная жестянка с водой и кистями в ней и ржавая жестяная тарелка.
      Миссис Клит тихонько плакала. Пирсон выругался и спросил:
      - Позвонить в участок, инспектор? Объявить тревогу?
      Макки не ответил. Он смотрел в окно.
      За деревом в квартире напротив женщина открывала на кухонном столике банку томатов, мужчина рядом с ней читал газету, положив ноги на подоконник. Даже на таком расстоянии был виден заголовок, напечатанный крупными буквами: УБИЙСТВО В ШАЙНБОУН-АЛЛЕЕ. УБИТА ДЕБЮТАНТКА.
      Вещь, которую Найрн Инглиш вытащила из кармана Филиппа Монтана, была не браслетом. Браслет был у Вилли. Барбара Бэрон отдала браслет ему. Отдала... в подарок. Как плату за услугу.
      Отдельные кусочки сошлись вместе - и неожиданно в его голове сложилась такая ясная и полная картина, словно он сам был свидетелем происшедшего. Барбара Бэрон, уделившая внимание дефективному мальчику, портрет, изуродованный полосами краски, ужас Найрн Инглиш... Исчезновение Вилли... Пирсон, больше часа допрашивающий миссис Клит. И исчезнувший кинжал.
      - Пошли, - резко бросил Макки и, обращаясь к миссис Клит, добавил: Мы дадим вам знать.
      Слова ещё не успели слететь с его губ, а он уже был на темной вонючей лестнице. Если бы только успеть вовремя. Ах, это вечное "если"! Он скептически относился к подобным вещам, однако теперь решительно отбросил скептицизм в сторону. Дело было слишком ужасным. Этого просто нельзя было допустить. Выйдя на улицу, он пустился бегом, но не к "кадиллаку", а к ближайшему телефону.
      Глава 14
      Проследить за Вилли Клитом после того, как тот сбежал из дому, особого труда не представляло. Он оставлял за собой след шириною в милю, и видели его с полдюжины детективов.
      В средине дня, убедившись, что кинжал натурщика пропал, Макки отдал приказ взять под наблюдение всех, кто мог быть заподозрен в причастности к смерти Барбары Бэрон. И все, что они делали, куда направлялись, начиная с пяти часов тщательно фиксировалось.
      Хью Бэрон вернулся домой с фабрики в Бруклине в половине шестого. Он оставался в доме на Шестьдесят третьей стрит до восьми тридцати, потом взял такси и отправился на Гей - стрит, сошел в её начале и зашагал к зеленой двери в стене, которая вела в Нинетт-плейс.
      К удивлению следившего за ним детектива Тренча, в узкой улочке слонялись без дела ещё две фигуры, в которых он узнал Бромбовского и Крика из отдела по расследованию убийств; Бромбовский следил за Джоан Карлайл, а Крик - за мисс Дрейк. Обе женщины вернулись полчаса назад, поужинав у Барни с Найрн Инглиш, которая отправилась куда-то еще.
      Крик и Бромбовский следили за ними вплотную, а Вилли Клит подстерегал во тьме Гей - стрит, где мог наблюдать, не опасаясь быть обнаруженным.
      Бромбовский обследовал другие возможные выходы с маленькой площади, усыпанной листвой, а Крик следил за домом, когда Вилли открыл зеленую дверь, просунул любопытную физиономию, а следом втиснулся и сам, пробираясь по вымощенной кирпичом дорожке к парадному входу. Но уже на полпути он был остановлен высокой белокурой дамой в поношенном твидовом костюме, которая спросила, что он здесь делает.
      - Кто вы такой, молодой человек? Откуда вы взялись? Что вам угодно?
      Ответ Вилли не был слышен засевшему в кустах Крику, который проклинал женщину за шум, который подняло её вмешательство. Это привело к тому, что все жильцы начали выглядывать из окон. Тем временем, отчитав Вилли, хозяйка сообщила, что мисс Инглиш нет дома и он может убираться прочь.
      Крик шепотом посовещался с Бромбовским, который оказался по ту сторону деревянного забора. Второго выхода с Нинетт-плейс не было, и детективы решили занять позицию на относительно оживленной Гей-стрит, где их присутствие не так бросалось в глаза. Так они и объяснили Тренчу, следившему за Бэроном, когда тот присоединился к ним.
      Постепенно отряд детективов вырос с трех до семерых. Происходил сбор всего клана. Предстояла нелегкая ночь. За следующих двадцать минут прибыли миссис Инглиш, Джордан Фэрчайлд, Артур Инглиш и Филипп Монтан. Они появлялись поодиночке и по одному проходили в зеленую дверь. В их появлении здесь не было ничего необычного; все они были родственниками или друзьями, за исключением Монтана. Если тот и был непрошенным гостем, то вошел достаточно решительно. Следовавший за ним детектив присоединился к коллегам, толкавшимся снаружи. Пару минут спустя после его прибытия появилась подозреваемая номер два, Найрн Инглиш.
      Стало совсем темно, небо низко нависло над головами. Погода стояла не по сезону сухая, но теперь явно надвигался дождь. С востока дул сырой холодный ветер. Детективы, которых стало уже восемь, расположились в тени на таком расстоянии, чтобы легко достичь зеленой двери.
      В Нинетта-плейс явно оказалось тесновато для Филиппа Монтана и девушки, в которую он когда-то был влюблен и которую покинул ради её более яркой кузины. Через минуту после того, как Найрн Инглиш миновала зеленую дверь, та распахнулась настежь, пропуская торопливо шагавшего Монтана. Он повернул налево и пошел вдоль Гей-стрит. За ним последовал детектив Лорбер. Вскоре оба исчезли из виду. Остальные спокойно остались на своих местах.
      Кирпичная стена была высока, зеленая дверь - довольно толста; перед тем, как Монтан вышел, никто из них не слышал крика Найрн Инглиш о помощи. Дул сильный ветер; он словно принес на своих крыльях инспектора Макки всего через несколько секунд после того, как Монтан исчез за углом Гей-стрит.
      Даже не взглянув ни на команду, двинувшуюся к нему навстречу, ни на Пирсона, спешившего следом, он направился прямо к двери в стене. Но возле неё поскользнулся и чуть не упал.
      Инспектор судорожно выпрямился и взглянул вниз.
      Второй раз смотреть не было нужды. Он понял, на чем поскользнулся. И даже более того - был готов к этому. Светло-серые плиты от двери к подъездной дорожке казались чистыми, если не считать полудюжины темных липких пятен. Некоторые из них были большими, влажными и темно-красными. Красная жидкость была кровью. И оставил там её Монтан, поспешно покидавший Нинетта-плейс буквально минуту назад.
      Макки протянул руку и распахнул дверь настежь.
      Глава 15
      Внутри было темно и слышался шорох листьев. Видно было довольно плохо. Уже прошло больше часа, как стемнело. Слева уединенно стояли небольшие домики, окруженные розами, зелеными кустами, лимонными и абрикосовыми деревьями. Перед ними - большой старый клен, темным конусом упиравшийся в низкое пасмурное небо, слабо светившееся отблесками огней города, находившегося, казалось на расстоянии многих миль. Клен затенял все вокруг.
      Макки ещё немного постоял у зеленой двери. Позади него ждала группа молчаливых мужчин, с тревогой наблюдавшая за неожиданным развитием событий.
      Шотландец негромко сказал:
      - Свет, - и лучи света разогнали тьму, пересекаясь на цветущих кустах и сплетенных ветвях деревьев.
      Темные пятна крови вели от двери к краю лужайки, где терялись в зелени молодой травы, почти неестественной в ярком свете карманных фонарей.
      Прослеживать эти пятна до конца не было нужды - за них это сделали стоны. Откуда-то доносились звуки фортепиано, и стоны прорывались сквозь череду звенящих нот - низкие, гортанные и болезненные, искаженные щемящей болью.
      Они нашли её среди цветущих кустов в полусотне футов от зеленой двери. Найрн Инглиш стояла на коленях, опираясь руками о землю, пыталась подняться и выпрямиться, но не могла. В нескольких ярдах от нее, раскинув руки, на земле ничком лежал мужчина. Лежал неподвижно. Пальто, плечи и шея залиты красным. И под ним натекла лужа того же цвета.
      Между мужчиной и девушкой, ближе к клену, торчал воткнутый в землю кинжал мистера Падлиопли.
      Человеком, лежавшим на земле, был Вилли Клит. Вилли был мертв. И убит только-только.
      Пирсон с инспектором зашли с двух сторон. Макки опустился на колени. Он был знаком всеми деталями последних происшествий в жизни человека во всей их неприглядности. Инспектор приподнял голову убитого, не трогая тела, осмотрел рот и подбородок, осторожно опустил и поднялся, выругавшись про себя.
      Еще минуту назад Вилли Клит был жив.
      Макки негромко поставил задачу своим людям; большая часть из них отправилась следом за Монтаном, тут же составили соответствующее сообщение: убийство при отягчающих обстоятельствах, Вильям Клит, Нинетта-плейс.
      Потом инспектор помог девушке подняться на ноги. Шляпа её отлетела в сторону. Жакет и юбка были покрыты листьями и крошками земли. Длинная прядь волос свисала на лоб и спускалась по щеке. Стоны уже прекратились. На бледном лице застыло отсутствующее выражение. Едва не теряя сознания, она стояла и слегка покачивалась, поддерживаемая руками шотландца.
      Макки даже не пытался с ней заговорить. Он повел её между цветущими кустами по лужайке, затем по подъездной дорожке к двери дома. Их проход остался незамеченным. Никто не появился. Где-то продолжало играть фортепиано и смеялась женщина, поднимался и затихал отдаленный шум уличного движения. Две вытертые каменные ступеньки, приоткрытая дверь наверху. Пирсон распахнул её настежь, стоя на маленькой площадке, от которой узкий лестничный марш уходил в темноту. Комната девушки находилась слева. Ключ был у неё в кармане жакета. Капитан достал его, открыл дверь и включил свет. Макки провел девушку в комнату и усадил её в кресло.
      За все это время - ни малейших признаков желания сопротивляться или протестовать. В её послушном почти детском поведении было что-то пугающее. Макки задумчиво смотрел на девушку. Она была опасно близка к тому, чтобы сломаться. Сейчас ей нужны снотворное, постель, одеяло и сон. Однако их не было - пока.
      - Мисс Инглиш...
      - Да?
      Когда она заговорила, выяснилось, что дело обстоит даже ещё хуже. Звук голоса был слышен, но то, что является главным, что наполняет его информацией, самая его суть полностью отсутствовала. Она не проявляла никакого нетерпения или страха в обычном смысле этого слова. Но то, что с ней произошло десятью минутами раньше, когда она прошла через зеленую дверь со стороны Гей-стрит, убийство или присутствие при убийстве нанесли ей ужасную рану.
      Это была психическая травма: её необходимо было вывести из шока.
      - Мисс Инглиш, вы убили Вилли Клита?
      - Нет.
      - Вы знаете, кто это сделал?
      - Нет.
      Отрицание - вот на чем она зациклилась. Она хитроумно защищала свою линию фронта и сохраняла её неприступной, но тем самым все глубже и глубже погружалась в себя в слепом инстинктивном стремлении найти ту изначальную тьму, в которой можно обрести отдых, мир и сон.
      - Мистер Монтан убил Вилли Клита, и вы это видели, верно?
      Вопрос застал её врасплох, остановил её падение на полпути. Она замерла посреди темного тоннеля, остановилась и огляделась.
      - Оставьте меня в покое, - раздраженно бросила она, и подбородок задрожал.
      - Послушайте, мисс Инглиш, вы же разумная молодая девушка. Вы открыли зеленую дверь и пошли по дорожке. Услышав шум за кустами на лужайке, вы кинулись туда и обнаружили лежащего на земле Вилли Клита и стоящего над ним Монтана с кинжалом в руках, с тем самым кинжалом, которым он убил Вилли Клита. Ваше появление испугало Монтана. Он бросил кинжал и убежал.
      Да, она явно возвращалась обратно. Безумное стремление скрыться где-то в укромном уголке, слепое желание найти убежище, сменилось пониманием, что такого убежища не существует - она, тяжело дыша, вскочила с кресла.
      - Нет, - она буквально выдохнув это слово и даже подалась ему вслед. Нет. Этого не было. Это неправда. Я...
      Она упала бы, не подхвати её шотландец, и разразилась рыданиями.
      Все это так решительно и очевидно обвиняло Филиппа Монтана, словно она во всеуслышание кричала это с крыши дома. Очевидец убийства... Макки должен бы быть доволен. Но он не испытывал удовлетворения, а чувствовал себя усталым и странно равнодушным.
      Инспектор усадил девушку на диван, помог ей снять жакет и туфли, укрыл одеялом и подложил подушку под голову. Пирсону он сказал:
      - Посмотрите, не найдется ли здесь немного виски или коньяка, - а детектива Симса спросил: - Посмотрите, здесь ли ещё Фернандес? Если здесь, то скажите, что он мне нужен. - И после этого взялся за телефон.
      В участке все ещё не было никаких сообщений от Лорбера, последовавшего за Монтаном. В штаб-квартире полиции тоже никаких новостей. Оснащенные радиоустановками полицейские машины, прибывшие на Гей-стрит с Бартлет-стрит тоже пока ничего не обнаружили. Хотя с того момента, когда Монтан миновал зеленую дверь, прошла всего лишь четверть часа. Он никак не мог уйти далеко. И Лорбер был хорошим полицейским. Пока не следовало слишком беспокоиться.
      Симс вернулся вместе с только что прибывшим Фернандесом, помощником медицинского эксперта. Изящный молодой брюнет как всегда относился к делу с большим старанием.
      - Прекрасные волосы, - заметил он, сделав Найрн укол и проследив, как тот подействовал. Потом укрыл руку девушки под одеяло. - С ней кто-то должен посидеть. Нет, никакой опасности нет. Она пережила сильнейший шок, но у неё крепкий организм, и она успешно с этим справится.
      Макки сказал:
      - Я оставлю здесь своего человека и найду ещё кого - будь, - и снова взялся за телефон. Он позвонил миссис Рилли, вдове одного из своих лейтенантов, погибшего во время операции, и обо всем договорился. Женщина обещала приехать через полчаса.
      Оставив на какое-то время Пирсона с девушкой, Макки прошел с медицинским экспертом в укромный уголок. Он двигался медленно, как в летаргическом сне, так как был совершенно подавлен. Шотландец сознавал свой провал.
      Предупредить преступление - куда важнее, чем найти преступника и наказать его, и с этим он не справился. Он позволил убить Вилли Клита, не дав ему ни малейшего шанса себя защитить. Бедный полоумный мальчик пошел как ягненок на бойню. Возможно, он слабо вскрикнул, когда нож вошел в его тело, вздрогнул в немой агонии, волна смертельной боли затопила тело перед тем, как его крик захлебнулся в потоке крови и глаза навеки закрылись... А убийца, умный, смелый и хладнокровный преступник, ходил среди них.