Сага о Дамоне (№1) - Падение

– Ты иди, – сказала она мореходу, махнув рукой. – Мы вас догоним чуть позже. – Но после минутного размышления девушка передумала и закричала: – Мэл! Мэл, вернись! Дамону нужна помощь!

Полуэльфийке подумалось, что это самый сильный приступ из всех, какие случались у Дамона с тех пор, как они познакомились. Она сняла один из бурдюков с пояса Грозного Волка, приподняла ему голову и влила крепкий напиток меж стиснутых зубов. Большая часть потекла по подбородку Дамона, оставляя темные пятна на рубахе. Рикали попробовала еще раз, массируя горло возлюбленного, чтобы он мог проглотить хотя бы немного.

– Рики, это ему не поможет. – Это Мэлдред спустился вниз, отодвинул в сторону Рига и присел на корточки рядом с Грозным Волком. – Разве что снимет дрожь, но этого мало. – Силач взял руку Дамона в свою, сжал ее и слегка вздрогнул, когда Грозный Волк сильно сдавил кисть Мэлдреда, вонзая ногти в его кожу. – Вот молодец, – успокаивающе пробормотал силач, хотя морщинки, собравшиеся вокруг рта и глаз, выдавали его беспокойство. – Давай, друг мой, ты справишься.

Рикали тем временем цепляла бурдюк обратно на пояс Дамона, принципиально не обращая внимания на Рига и Фиону, которая с любопытством поглядывала сверху.

– Это не ваше дело! – наконец крикнула она. Через несколько минут Грозный Волк прекратил дрожать, со свистом втянул влажный воздух и открыл глаза.

– Уже все нормально, – медленно сказал он, но не стал возражать, когда Мэлдред помог ему подняться и начал привязывать за спину Дамону колчан и лук. Поймав напряженный взгляд Рига, Грозный Волк настойчиво повторил: – Все хорошо!

– После того, что с тобой было только что? – заспорил мореход. – Это ведь из-за той проклятой чешуйки?

Мэлдред, не обращая внимания на царапины, нанесенные напарником, снова полез наверх. Добравшись до следующего уступа, он один конец веревки закрепил в больших камнях, а другой сбросил вниз, готовясь поднять Дамона.

– Да, это проклятая чешуйка, – ответил Грозный Волк Ригу и уцепился за веревку, надеясь, что силы Мэлдреда хватит, чтобы поднять его, – за время приступа он совершенно вымотался.

Когда силач вновь бросил веревку вниз, Рикали подтолкнула морехода, чтобы тот поднимался.

– У Дамона время от времени случаются приступы, вот и все, – сказала она. – И он всегда справляется. Мэл ему помогает, потому что Дамон – лучший друг Мэла. А в твоем сочувствии он не нуждается.

После случившегося путники поднимались молча и к концу дня достигли узкого плато, где жили пастухи. Деревня Облачный Холм оказалась очень маленькой. Домов здесь не было – только крошечные пещеры и навесы, построенные из сосновых веток и обтянутые шкурами. Навесы лепились к скале, которая возвышалась над ними, по крайней мере, еще на четыреста футов. Жили в деревне люди и горные гномы. Люди были низкорослыми, худощавыми, но проворными, как обезьяны, гномов же отличала коренастость и здоровый румянец, но и те и другие чувствовали себя на такой высоте как дома. Все мужчины носили короткие бородки клинышком, словно брали пример со своих подопечных. В воздухе витал острый запах мокрой козьей шерсти, мокрой одежды, чего-то еще, что трудно было определить, но их перебивал горький запах какой-то пищи, которую готовили на костре в яме.

Рикали порылась в заплечном мешке и, найдя пузырек с ароматическим маслом, щедро намазалась им, не забыв надушить верхнюю губу.

– Вот теперь лучше, – сообщила она, закончив.

– Я – Калп, – представился старший из людей, протягивая руку Дамону. Оба они стояли возле ямы, в которой горел костер. – Я староста этой деревни, которая называется Облачный Холм, и это я известил Его Светлость Доннага, что наше стадо редеет. Я благодарен господину за то, что он прислал вас, хоть и безмерно удивлен тем, что он вообще позаботился о помощи. Его Светлость, насколько я знаю, не склонен беспокоиться о благосостоянии наших деревень.

«Его Светлость?» – удивленно подумал Риг.

Мэлдред вместе с Фионой уже пошли по деревне, надеясь отыскать какие-нибудь следы ужасных волков. Попутно они мило беседовали с деревенскими жителями, отвечая на их вопросы о городе внизу, о том, как там нынче одеваются женщины, какую музыку предпочитают, поговорили об угрозе, исходящей от черной драконицы по имени Сабл, и о том, что происходит в мире на восток от Халькистовых гор. Когда Мэлдред упомянул, что Фиона Соламнийский Рыцарь и что она боролась против драконов-владык, все внимание жителей деревни переключилось на девушку. Вопросы о Великих Драконах так и посыпались. Обитатели Облачного Холма слышали о владыках и знали, какие беды те причинили Кринну, однако ни один из них не видел драконов воочию, потому что никогда не покидал своего высокогорного селения, и теперь люди и гномы были потрясены, что господин Доннаг прислал им на помощь такую важную особу.

В это время на противоположном краю деревни Рикали, только что представленная старосте, взяла Дамона под руку и спросила:

– Калп, волки, которые вырезают ваших коз…

– Волки? – На лице старосты отразилось искреннее изумление. – Волки в этих горах не живут. Это великаны. Они крадут наших коз. – Изумление сменилось таким же искренним горем – лицо пастуха сморщилось и перекосилось так сильно, будто великаны убивали не коз, а, по меньшей мере, детей. – С весны от нашего стада осталась едва половина. Если это будет продолжаться, то к зиме все будет кончено. Они утащили четырех козлят, которые паслись вон на том хребте.

Дамон несколько минут раздумывал, в раздражении барабаня пальцами по широкому поясу.

– Великаны? – наконец переспросил он.

Калп кивнул:

– Это наши посланцы и сообщили Доннагу.

Грозный Волк забарабанил по поясу быстрее. «Доверять Доннагу… – подумал он. – Мэлдред сказал, что ему можно доверять…» Его глаза вспыхнули гневом, и Калп отшатнулся.

– Значит, непосредственного вреда эти великаны вам не причиняли?

– «Не причиняли»?! – потрясенно воскликнул староста. – Еще как причиняли! Даже более чем! Они крадут наших коз и тем самым лишают нас средств к существованию. Мы живем только благодаря козам. Если стада не станет, нам нечем будет платить Вождю дань, и он выгонит нас с этой земли. А даже если не выгонит, мы просто погибнем – нечего будет есть, не на что выменивать самое необходимое.

– Вы платите Доннагу? – перебил его Риг, подошедший во время разговора.

– Да, мы платим Вождю молоком и мясом за право жить на его горе. Конечно, именно поэтому он и послал вас. Если вы остановите великанов, то мы сможем и дальше исправно платить подати и поставлять запасы.

– Великаны? – вскричал мореход, отыскивая взглядом Фиону, он полагал, что соламнийке не вредно будет услышать еще одно свидетельство жестокости Вождя Блотена. Девушка оказалась неподалеку в компании Мэлдреда. Они склонились над маленьким загоном, где лежала коза и трое новорожденных козлят.

Дамон кашлянул:

– И где же эти великаны, о которых ты говоришь?

– Мы уверены, что великаны живут в тех пещерах, господин, – ответил Калп и указал на пик, который возвышался вдалеке, – Несколько молодых пастухов столкнулись как-то с одним из них и вступили в бой. Они говорили, что это огромное существо с длинными руками и острыми когтями. Пастухи были уверены, что убили его, но когда вернулись с веревками, чтобы притащить тушу в деревню, великана нигде не было. Наверное, он очнулся и убежал. Тогда молодежь собрала небольшой отряд, чтобы выследить великана. Они отправились к тому пику, и больше мы их не видели.

– Думаю, теперь выследить великанов – да и кого угодно – невозможно, – сказал Дамон, осматривая почву вокруг. Кое-где встречались большие участки раскисшей почвы, на которых росла высокая трава, были и маленькие сады, заботливо укрытые от дождя навесами из шкур, но в основном вокруг был сланец, выщербленный козьими копытами, и гранит.

Грозный Волк вновь перевел взгляд на высокий пик, прикрыв глаза от дождя и из-под ладони пытаясь рассмотреть пещеры, в которых бы могли обитать великаны, нападавшие на скот жителей Облачного Холма.

– Калп, подъем туда займет несколько часов. Если ты не возражаешь, мы переночуем в деревне, а утром отправимся туда.

Староста громко хлопнул в ладоши и воскликнул:

– Конечно! Мы с превеликим удовольствием разделим кров с героями, которых прислал Вождь Доннаг, и накормим их лучшей пищей, – И Калп стремительно унесся к одному из навесов, чтобы семейство, живущее там, освободило место для дорогих гостей.

К вечеру дождь прекратился, дав отсыревшим путникам и жителям деревни передышку в несколько часов; сквозь просветы в облаках проглянули тусклые звезды. Маленький отряд ужинал у костра под открытым небом. Им подали какие-то жареные коренья, пряную похлебку и черствый хлеб. Выяснилось, что варевом, источавшим отвратительный запах, когда путешественники появились в деревне, была именно похлебка. На вкус же она оказалась просто превосходной. Хлеб пастухи регулярно получали в Блотене в обмен на мясо и молоко. Трапезу запивали крепким спиртным, которое пастухи гнали сами. Дамон, попробовав первым, признал напиток вполне подходящим.

Мэлдред велел полуэльфийке не спускать с Несуна глаз, пока они находятся в деревне пастухов. Силач полагал, что кобольд, оставшись без присмотра, может найти на свою голову какие-нибудь неприятности. Дамону он шепотом поклялся, что по возвращении в Блотен добьется, чтобы Доннаг выполнил свою часть сделки, пообещав, что Грозный Волк непременно получит и меч, и обещанную доплату, и еще что-нибудь, поскольку иметь дело придется не с волками, как уверял Вождь, а с великанами.

Когда силач, покончив с трапезой, отошел от костра, Фиона последовала за ним, пока обоих не скрыла высокая веретенообразная скала. Едва они остались одни, Мэлдред притянул девушку к себе…

Дамон увидел, что силач и соламнийка ушли, бросил настороженный взгляд на Рига, но мореход, поглощенный беседой с одним из деревенских жителей, ничего вокруг не замечал. Тогда Грозный Волк тихонько поднялся и прогулялся до веретенообразной скалы. Там они увидел Мэлдреда и Фиону, которые самозабвенно целовались, также ничего не замечая вокруг. Пальцы силача запутались в густых волосах соламнийки.

Дамон пожал плечами, вернулся к костру, сел напротив Рига и вклинился в беседу, чтобы отвлечь морехода.

Он начал расспрашивать Мер-Крела о его свадебных планах и о том, сумела ли Фиона уговорить его вступить в Орден Соламнийских Рыцарей.

Риг быстро сориентировался, сделал вид, что второго вопроса он не расслышал, и начал рассказывать о свадьбе.

– Мы решили пожениться в день ее рождения. У них в семье такая традиция – все женщины выходят замуж в день своего рождения. – Лицо морехода было счастливым, но в голосе слышался какой-то надлом. – Осталось совсем недолго ждать. Всего два с половиной месяца. Фактически мы… – Он запнулся, увидев соламнийку, идущую к ним.

– Где тебя носило? – Риг вскочил и схватил девушку за руку. – Ты была…

– …в гостях у одного из деревенских жителей, – закончила Фиона.

Дамон, пораженный ее ложью, поднялся и пошел разыскивать полуэльфийку. Он нашел Рикали взобравшейся на высокий уступ, откуда открывался вид на Блотен. Оглянувшись, Грозный Волк увидел, что Риг и Фиона мирно беседуют.

– Фиона, я выяснил, что Доннаг совсем не такой порядочный, каким хочет казаться, – сказал мореход уже тише. Он рассказал девушке о том, что деревня обложена тяжелыми податями, о том, что они вынуждены платить Вождю молоком и мясом за собственное прозябание в этих бесплодных горах. Поведал, как был удивлен деревенский староста, что Доннаг вообще кого-то прислал им на помощь, и как выяснилось, что на коз нападают вовсе не волки, а великаны.

– Я знаю, – откликнулась Фиона. На ее лице появилось нежное и немного грустное выражение. – Хорошо, что тебя это волнует. И поверь, я тоже обеспокоена. Но мы не имеем права на ошибки в этом мире, Риг. Мы должны идти своим путем, не уклоняясь от тех битв, которые предлагает нам судьба. Доннаг, конечно, плохой, но Сабл и ее болото куда хуже. Людоед, по крайней мере, защищает людей и гномов от драконицы и прилагает все силы, чтобы болото не поглотило эти горы. Поэтому, помогая Вождю, мы в некотором смысле боремся с Онисаблет. А если избавиться от Доннага, у его подданных будет намного больше забот, чем было при нем.

Мореход молча сел, обдумывая слова Фионы.

– Я не хочу выполнять приказы людоеда, сколько бы правды ни было в твоих словах, – наконец сказал Риг и вздохнул – капля вновь начинающегося дождя щелкнула его по носу. – Мне не нравится, что ты хочешь принять деньги и ценности для выкупа твоего брата от этого зло… существа. Кроме того, я не верю, что он выполнит свое обещание. А еще мне не нравится постоянный дождь. Он какой-то неправильный. В этих горах должно быть сухо, как в пустыне.

– Недавно ты жаловался на засуху и готов был терпеть дождь неделями.

– Одно дело жаловаться, а другое дело – терпеть. – Мореход попробовал обнять девушку, но она ловко увернулась и направилась к навесу, который предоставил ей староста.

Единственным развлечением в оставшуюся часть вечера для компании стало созерцание мутной пелены дождя и мокрого скалистого плато.

Утро не особо отличалось от вечера. Дождь шел все так же, мерно стуча по камням и превращая почву в липкую грязь. Все чувствовали себя отсыревшими и подавленными, кроме коз, которым, казалось, было абсолютно все равно, светит солнце или льет как из ведра. Небо то и дело распарывали молнии, и гром жутким эхом отражался от острых пиков гор.

– Вон пещеры, – сказал Мэлдред, указывая на ряд, черных отверстий в скале. – Может быть, в каждой из них живет по великану. А возможно, они все обосновались в одной пещере, хотя я надеюсь, что это не так. Предпочитаю, чтобы они выходили против нас по одному. В любом случае сначала их придется поискать. Гномы, с которыми я говорил прошлой ночью, уверены, что великанов, судя по найденным следам, всего трое.

– Всего трое… – саркастично пробормотала Рикали. – Они же великаны! Так что трех, думаю, более чем достаточно.

– Хорошо хоть, что мы знаем, с кем собираемся сражаться, – сказал Дамон.

– А тебе когда-нибудь приходилось драться с великанами? – насмешливо спросила полуэльфийка, отвлекая Грозного Волка от изучения горного хребта.

– Один раз. Когда я был Рыцарем Такхизис. Их было двое, и каждый имел по две головы. Мой командир называл их эттинами.

– Прекрасно, значит, ты – большой знаток. Ну и как? Они действительно очень жестоки? А что надо сделать, чтобы обратить великанов в бегство?

Дамон покачал головой, показывая, что не намерен отвечать на вопросы, пока они не доберутся до следующего уступа. После нескольких дюжин футов восхождения он подошел к Рикали и указал на явное свидетельство того, что великаны действительно обитают именно здесь, – между двумя большими камнями была втиснута распотрошенная туша козы. Футами пятьюдесятью выше валялись кости второй козы.

Рикали открыла рот от удивления, но тут же зажала его ладошкой.

– Ну, до чего же нечистоплотные твари! – Несун поглядел на обглоданную козу, отломил от ее черепа рог и приставил к уху, как раковину, словно надеясь услышать шум моря. – Видно, мама с папой не научили их убирать за собой после еды, – заявил кобольд, очищая рог от кусков гнилой плоти и прикрепляя к поясу. – Отвратительные существа.

– Мы обыскали уже три пещеры и никого не нашли. Только воду и козьи кости. Несомненно, великаны были здесь, но, похоже, ушли несколько недель назад. – Риг прислонился к утесу и поискал взглядом Дамона, который полез выше и сейчас выглядел угольно-черным силуэтом на фоне хмурого неба. Мореход погладил себя по бурчащему животу: – Небо и мои кишки говорят, что дело идет к закату. Да и добрались мы почти до вершины. – Он вытащил из кармана кусок жареного корня, разломил надвое и сунул половину в рот.

Несун и Рикали полезли за Дамоном; девушка попутно умудрялась что-то выговаривать кобольду.

– Может быть, они ушли выше в горы, – предположил Мэлдред.

Плечи Фионы поникли.

– Мне необходима награда, которую обещал Доннаг, и те сорок мужчин.

– Людоедов, Фиона. Он обещал тебе людоедов, – поправил Риг и добавил тише, что обещание Вождя стоит приблизительно столько же, сколько полуразложившиеся козьи туши, которые они нашли.

– Людоеды тоже мужчины, Риг, – возразила девушка. – И я была бы только рада их помощи.

Мэлдред встал между ними и посмотрел на соламнийку мерцающими глазами:

– Вы получите их, леди-рыцарь. Мы обыщем еще несколько пещер и, если никого не найдем, вернемся в Блотен. Я объясню Вождю, что мы сделали все возможное, и скажу ему, что великаны ушли и больше не будут представлять угрозы Облачному Холму. Если Доннаг поймет, что опасность для его подданных миновала, он выполнив свое обещание.

Мореход вопросительно поднял брови, словно заявляя: «Да неужели?»

– Нашел! – крикнул Дамон сверху. Он стоял на уступе перед входом в одну из пещер.

Это был скорее пролом, который напоминал рваную рану, как будто некое огромное чудовище острым когтем распороло гору.

– Нашел следы великанов? – громко спросил Мэлдред.

Дамон помотал головой:

– Следов здесь нет. Но я нашел кое-что поинтереснее.

С этими словами Грозный Волк исчез в пещере. Рикали и Несун последовали за ним.

– Прошу, леди-рыцарь. – Мэлдред поклонился Фионе, предлагая ей первой начать подъем, и шагнул к девушке, чтобы помочь, но Риг положил руку ему на плечо.

– Она – моя женщина, – сказал мореход просто. – Мы собираемся пожениться через несколько месяцев. Мне не нравится, как ты на нее смотришь, и надоело, что ты все время увиваешься вокруг нее.

Мэлдред усмехнулся;

– А мне кажется, что она своя собственная. И вы пока не женаты. – И силач отодвинул морехода в сторону, прежде чем изумленный Риг успел ответить.

Мер-Крел остался на уступе один и несколько минут стоял, слушая дождь, барабанящий по камням, и глядя вниз, на деревню. Отсюда она казалась скоплением кукольных домиков, а люди, гномы и козы – насекомыми, бессмысленно ползающими среди луж. И Ригу вдруг страстно захотелось, чтобы эти лужи стали одним огромным озером и поглотили Облачный Холм.

Снаружи просачивался тусклый свет, но Дамону и его было достаточно, чтобы увидеть, что пещера необычная. Он стоял посреди высокого узкого прохода на мозаичном полу, выложенном разноцветной каменной плиткой. Шесть высоких колонн поддерживали потолок, который терялся в высоте футах в сорока над головой. Это были древесные стволы толщиной с тело взрослого мужчины. Грозный Волк удивленно задумался, каким образом эти гигантские деревья сумели поднять так высоко в горы и установить в пещере. Стволы, побелевшие от времени, были украшены резными изображениями гномов, стоящих друг у друга на плечах. Верхний в каждой пирамиде был увенчан короной, и казалось, что потолок пещеры держится на их воздетых руках.

– Умереть можно! – воскликнула Рикали. Они с Несуном только что подошли сзади и тоже увидели это необычное зрелище.

– Нужен факел, – сказал Дамон, – Хочу рассмотреть все это получше.

– Все факелы у Фионы, – неприязненно заметила полуэльфийка.

Когда к ним, наконец, присоединились остальные и факел был зажжен, компания увидела, что стены пещеры украшены множеством барельефов. Все они изображали гномов – мужчин, женщин, детей – и были выполнены с потрясающей точностью, словно неведомые резчики поставили себе задачу передать облик каждого изображенного до мелочей. Здесь не было ни одного лица, которое было бы похоже на другое. Некоторые барельефы изображали раненых воинов, другие – жрецов с символами веры, висящими на груди. Каменные лица гномов передавали невероятное число эмоций: счастье, гордость, печаль, любовь, удивление и еще великое множество чувств.

Пол был ровным и гладким. Разноцветная мозаичная плитка складывалась в лицо пожилого солидного гнома с развевающейся копной волос, которые касались стен пещеры. Колонны создавали некое обрамление этого лика, на челе которого отпечаталась мудрость веков. Глядя на мозаику, можно было смело сказать, что это отнюдь не рядовой гном. От времени краска на плитках выцвела, но Дамон предположил, что заплетенная в косички борода гнома некогда была ярко-рыжей, а бусины в ней – золотыми и серебряными. Широко посаженные глаза на лице гнома были черными; в них были вправлены жаровни, которые, видимо, использовались для каких-то церемоний.

– Реоркс, – сказал Грозный Волк и положил ладонь на эфес меча. Затылок и заднюю часть шеи покалывала. В этом месте было что-то странное, но что именно – он разобрать не мог. Дамон посмотрел прямо в глаза мозаичного лика, и ему показалось, что за ним наблюдают: он научился прислушиваться к таким ощущениям в свою бытность Рыцарем Такхизис. Грозному Волку было не по себе, но он должен был вернуться в Блотен за мечом, а значит, сейчас бояться было не ко времени. Он еще раз окинул взглядом колонны. – Должно быть, это один из Храмов Реоркса.

– Кто это? – дернула его за рукав Рикали. – Кто этот Ре-о-ракс?

– Ты не знаешь? – удивленно спросил Несун.

Полуэльфийка отрицательно покачала головой.

– Бог, – тихо ответил ей Дамон. – Гном, с которым я был хорошо знаком, много рассказывал о нем. Джаспер считал себя жрецом Реоркса. Даже после того, как Боги ушли.

– И этот Джаспер когда-нибудь встречал Ре-о-ракса?

На этот раз пришла очередь Дамона качать головой.

Рикали презрительно щелкнула языком.

– Глупо почитать того, с кем никогда не встречался, – сказала она шепотом и тут же добавила, уже громче: – Ладно. А что сделал этот Ре-о-ракс, когда еще был на Кринне? Кроме того, что строил храмы на такой верхотуре в этих дурацких горах?

– Согласно гномским легендам, Рики, Верховный Бог был встревожен тем, что вокруг него царит хаос. Тогда он вырезал двадцать одну палочку и из самой крепкой создал Бога Реоркса. – Грозный Волк указал на изображение на полу. – Реоркс сказал, что создаст мир, круглый и крепкий, такой же крепкий, как он сам. Его назвали Кузнецом. Реоркс усмирил хаос ударами молота, а искры, летящие из-под него, стали звездами. Последним ударом Кузнец создал Кринн. И я не могу сказать, что это малое достижение.

– Но это же всего лишь легенда, – засмеялась полуэльфийка. – Но не можешь же ты верить всякой ерунде. Тем более что теперь уже без разницы – Боги все равно ушли.

Дамон пожал плечами:

– Когда Боги были здесь, гномы полагали, что Реоркс – величайший из них. Люди считали, что он просто помощник Кири-Джолита. Но гномы… – Голос Грозного Волка стал тихим, и он вновь воззрился в темные провалы глаз-жаровен. – Говорят, следующим великим творением Реоркса была Серая Драгоценность Гаргата, с помощью которой он создал горных гномов, гномов холмов и кендеров.

– Но это уж точно только легенда, – добавил Несун.

– Серая Драгоценность? Ты имеешь в виду скалы, что ли? А ты когда-нибудь поклонялся этому Ре-о-рка-су, милый? Ты так много о нем знаешь…

– Единственной из ушедших Богов, кого я когда-либо почитал, была Богиня Такхизис, – строго ответил Дамон.

Он вспомнил, как его закармливали рассказами о Королеве Злых Драконов во время вступления в Орден Рыцарей Такхизис. Но ни один из ее Храмов не был столь же величественным, как это место. В Храме Реоркса было что-то завораживающее, возможно, именно поэтому Грозный Волк и чувствовал покалывание в затылке. Он решил, что осмотрит его немного подробнее, а потом отправится обратно в Блотен и потребует у Доннага меч.

– А почему ты так уверен, что это именно Храм Ре-о-ркаса? Может быть, здесь был дворец какого-нибудь богатого гнома?

Дамон коснулся руки полуэльфийки, привлекая её внимание, и указал в дальний конец пещеры. Там возвышался алтарь, выполненный в форме наковальни, позади него виднелись две темные ниши.

– Уверен. Это Храм Реоркса Кузнеца. Только вот почему никто в Облачном Холме, особенно горные гномы, ни словом не упомянул о нем?

Мэлдред осмотрел каменные стены у входа и сказал:

– Скорее всего, они и не знают, что здесь есть Храм. Дамон, посмотри, какие здесь острые камни. А в остальных местах, и на склоне, и у входа в другие пещеры, они сглажены. Думаю, этот разлом открыло недавно одно из землетрясений. – Силач продолжал ощупывать острые грани камней и вдруг отдернул руку, порезавшись. Он слизнул кровь с пальцев и подошел к Грозному Волку. – Могу даже предположить, что это произошло не больше месяца назад. Видишь, как сухо внутри, несмотря на дождь. Вода просто не успела сюда просочиться.

– Здесь пахнет чем-то старым, – сказала Рикали, поморщившись. – Как будто в каком-нибудь заплесневелом погребе. – Она стояла перед одной из колонн и водила пальцами по деревянному лицу, находящемуся на уровне ее глаз. – Я уже говорила, что сыта гномами по горло, – размышляла девушка вслух. – Но я могла бы сделать маленькое исключение. В этом Храме Ре-о-ркаса может оказаться что-нибудь ценное. – И полуэльфийка указала на фигуру гнома-жреца, которая была вырезана на высоте дюжины футов от пола. В его глаза были вставлены кусочки оникса.

– Мы не должны здесь ничего трогать, – заявила Фиона, осматривая другую колонну, на которой были изображены широколицые томские женщины-воины. – Нельзя осквернять Храм. Это кощунственно в любом случае, независимо от того, какую веру исповедуешь ты.

Рикали фыркнула и враждебно посмотрела на соламнийку:

– Я не исповедую никакой веры. Боги ушли, леди-рыцарь, так что этот Храм не представляет для них никакой ценности. Никакой, демоны тебя побери! И я намерена взять здесь то, что захочу. Я ничего не оскверню и никого не оскорблю. Теперь нет никаких Богов, чтобы явиться сюда и покарать меня.

Несун начал карабкаться на колонну, хватая резные фигуры за уши и упираясь ногами в их рты.

Мэлдред посмотрел на кобольда и укоризненно покачал головой.

– Спускайся вниз, Илбрет, – сказал он строго.

Кобольд вздрогнул от изумления и едва не полетел вниз – Мэлдред назвал его по имени, а это случалось нечасто, только тогда, когда силач был сильно рассержен или если дело касалось чего-то очень серьезного.

– Не следует беспокоить гномских Богов. Сейчас мы пойдем искать великанов, мой маленький друг, а затем…

Внезапно Несун, одной рукой вцепившись в деревянное ухо, другой неистово замахал друзьям. Его рот открывался, словно он силился что-то сказать, но от изумления не мог вымолвить ни слова.

Дамон, не раздумывая, развернулся в ту сторону, куда махал кобольд, сорвал с плеча лук, выдернул из колчана стрелу и натянул тетиву, еще не успев ничего увидеть.

– Мне показалось, что пещера двигается, – наконец выдохнул кобольд. – Нет, я действительно думал… А-а! Великан!

«Так вот кто за мной наблюдал!» – понял Дамон и выпустил стрелу в существо, которое, волоча ноги, шлепало по коридору. Было впечатление, как будто оно появилось прямо из стены.

Существо не было похоже на великана. Оно было намного больше людоеда и имело очень длинные руки с острыми когтями. Грозному Волку показалось, что чудовище состоит не из плоти, а из камня.

Существо протянуло руку, на лету схватило стрелу Дамона, прежде чем та нашла свою цель, и, отшвырнув ее в сторону, свирепо зарычало. Лицо чудовища был испещрено морщинами, словно камень трещинами, скулы сильно выдавались, длинный нос загибался вниз, как клюв. Темно-серые глаза твари были лишены зрачков, а острые зубы выпирали изо рта, словно осколки гранита из скальной трещины.

Дамон сразу же наложил на тетиву вторую стрелу, но на этот раз существо уклонилось, и она свистнула в нескольких дюймах от цели. Грозный Волк молниеносной выдернул из колчана третью стрелу и прицелился – на этот раз более тщательно. Чудовище внимательно смотрело на него. Дамон выстрелил.

– Проклятие! – выругался он, увидев, что стрела ударила существо в плечо и отскочила, как будто оно и в самом деле было из камня, и отбросил лук и колчан. – Только деньги впустую потратил в этом гнилом Блотене. Придется воспользоваться более привычным оружием. – Грозный Волк извлек из ножен меч и пошел на чудовище.

Другие последовали его примеру – обнажили своё оружие и осторожно пошли на противника, одновременно во все глаза рассматривая его – раньше никто из маленького отряда таких тварей не встречал. Они образовали полукруг, а чудовище, прижавшись спиной к стене, в свою очередь разглядывало разношерстную компанию.

– Ч-ч-что это такое? – заикаясь, спросил Несун с колонны.

– Будь я проклята, если знаю, – сплюнула Рикали. – Кто бы это ни был, он жутко уродлив. Наверное, этот тот самый великан, который перетаскал всех коз.

– Я не знаю, кто это, но точно не великан. Великаны куда больше похожи на людей, чем эта тварь, – задумчиво сказал Риг. – Эй, ты! Я здесь! – вдруг крикнул он. Чудовище, привлеченное воплем морехода, шагнуло к нему и разинуло пасть, снова сердито зарычав. – Я тебя выпотрошу, как…

– Подожди, Риг! – остановила его Фиона. – Мы здесь незваные гости и не должны нападать на это существо. Мы ведь не знаем, что это, не знаем, способно ли оно причинить нам вред.

– Ты права, – поддержал соламнийку Мэлдред. – Я уважаю чужую жизнь и…

– О да! «Способно ли оно причинить вред!?» – передразнил Риг Фиону. – Да ты только посмотри на него!

Существо на мгновение остановилось, медленно поворачивая голову и поочередно окидывая взглядом Рига, Фиону, Мэлдреда, Дамона и Рикали. Толстый черный язык вывалился изо рта и облизнул нижнюю губу. Очевидно сделав выбор, чудовище снова зарычало и со скоростью, которую трудно было заподозрить при таком бесформенном теле, помчалось на силача.

Дамон в ту же секунду прыгнул вперед. Он двигался быстрее, чем каменное существо, и успел прикрыть собой Мэлдреда.