Каролина

Синтия РАЙТ

КАРОЛИНА

ГЛАВА 1

Трудно себе представить, чтобы в октябре мог выдаться такой прекрасный денек. Осень 1783 года расцветила Коннектикут поистине великолепными красками. Невысокие горы полыхали красным, желтым и оранжевым, ярко контрастирующим с чистой лазурью неба. Осенний воздух был свеж и прохладен, и Александр Бовизаж, пробираясь между деревьями верхом на отличном скакуне, чувствовал себя превосходно. Он пребывал в радостном возбуждении уже около месяца — с тех самых пор, как в Париже был подписан мирный договор. Последние девять лет войны казались долгими, иногда даже непереносимо долгими, но теперь, после победы, стало очевидно, что вся эта кровавая трагедия была не напрасной. Высокой ценой досталась победа, но Америка наконец-то получила долгожданную независимость.

Слава Богу, вот уже два года, как британцы сложили оружие перед генералом Вашингтоном в Йорктауне. После этого военные действия прекратились, лишь время от времени происходили эпизодические стычки, и большая часть солдат давно получила возможность вернуться домой, к своим семьям.

Алекс вспомнил, чем была в последние два года его жизнь, и невольно поморщился. За все время войны он лишь изредка принимал участие в военных действиях как солдат. Особая роль, отведенная ему, вполне соответствовала его происхождению и способностям. Алекс был тайным агентом и разведчиком, и на его долю выпадали самые сложные и большей частью опасные задания. После Йорктауна он тоже получил возможность вернуться домой и лишь периодически занимался своей опасной работой, но стоило ему хоть немного войти в колею нормальной жизни, как тут же снова приходилось срываться с места.

* * *

Обычно, отправляя его на очередное задание, старший офицер говорил:

— Вы непревзойденный мастер своего дела, Бовизаж. Никому, кроме вас, не удалось бы выполнить такое — похитить план и при этом не попасться.

Алекс сознавал, что, несмотря на все ужасы воины, его работа имеет несомненную прелесть. Он бродил по болотам Южной Каролины вместе с Френсисом Морионом, плавал капитаном на каперском судне, пил коньяк с Вашингтоном и Лафайетом на берегах Гудзона. Работа требовала от Алекса напряжения ума и изобретательности, а постоянный риск действовал возбуждающе. Не заскучает ли он, когда упорядочится его жизнь?

Цветное пятно под деревом, чуть сбоку от тропинки, неожиданно привлекло внимание Алекса. Он мягко осадил коня по кличке Жан, спешился, вернулся назад и увидел узел с бельем, наскоро увязанным кем-то в кусок темно-зеленого шелка. Ткань оказалась на удивление чистой, хорошего качества и совсем новой. Алекс присел на корточки. Под ним расстилался ковер из шуршащих осенних листьев. Собравшись развязать узел, он вдруг услышал откуда-то слева приглушенный стон. Алекс насторожился, поднял голову, и на его красивом лице отразилась тревога. Вскочив на ноги, он оставил узел и легко и бесшумно, как кот, устремился туда, откуда донесся звук. Вскоре Алекс понял, что стонет человек, лежащий футах в двадцати пяти от него возле старого дуба, и тихо двинулся вперед, на всякий случай, достав из-за пояса пистолет. Ему показалось, что под деревом распростерся юноша в непомерно широких серых бриджах, свободной белой блузе и зеленой треуголке, почти целиком закрывающей его голову. Алекс приблизился к нему. Увидев, что юноша неподвижен, он сунул пистолет за пояс и опустился на колени перед незнакомцем. От изумления темные брови Алекса взметнулись вверх: под свободной блузой явно вырисовывались две выпуклости. Он осторожно прикоснулся к одной из них — так и есть, под его рукой была нежная, прекрасной формы грудь, не стесненная корсетом.

— Что за чертовщина! — Алекс склонился над лицом девушки, сдернул треуголку и невольно присвистнул — по ковру из пожухлых листьев рассыпались роскошные блестящие волосы золотисто-медного цвета. Да уж не грезит ли он? Этой девушке, прекрасной, как ангел, было на вид лет восемнадцать, не больше. Ее закрытые глаза окаймляли густые длинные ресницы. Взгляд Алекса скользнул по небольшому аккуратному носику и задержался на губах — самых очаровательных, какие он когда-либо видел.

— Прелесть! — прошептал Алекс и осторожно приподнял голову девушки. Едва осознавая, что делает, он провел загорелым пальцем по щеке незнакомки, тронул шелковистую прядь волос, потом приподнял маленький подбородок и прильнул к губам, раздвинул ИХ языком и внезапно почувствовал, как они едва заметно затрепетали. Вздрогнув, Алекс отпрянул от девушки. «Да кем ты себя возомнил, — подумал он, — прекрасным принцем?» Алекс усмехнулся. Интересно, во что он ввязался на этот раз?

* * *

Девушке казалось, будто она падает с большой высоты, но при этом, коснувшись земли, ощутила лишь слабый толчок, медленно открыла глаза и увидела перед собой на редкость красивое лицо: смуглое, худое, с прямым носом, обрамленное черными, как вороново крыло волосами, зачесанными назад и стянутыми на затылке кожаной тесемкой. Даже борода не могла скрыть чарующей мягкой полуулыбки незнакомца и ослепительного контраста белых зубов с загорелой кожей. Сверкающие ярко-бирюзовые глаза удерживали взгляд девушки помимо ее воли.

Алекс же увидел прекрасные карие глаза с золотистыми искорками. Боже, да она просто восхитительна!

— Миледи, буду вам очень благодарен, если вы объясните, почему оказались в столь неожиданном месте. Признаюсь, мое любопытство растет с каждой минутой.

Девушка попыталась сесть, и Алекс помог ей приподняться. Вдруг она почувствовала пульсирующую боль в правой части головы. Осторожно подняв руку, она с опаской потрогала больное место и нащупала большую шишку. Алекс бережно раздвинул ее роскошные волосы, внимательно осмотрел опухоль и нахмурился, заметив засохшую кровь.

— Ну-ка расскажите мне, что здесь произошло. Как вас зовут, кто вы и откуда? — От волнения его низкий глубокий голос звучал глухо.

Девушка прикрыла глаза, словно пытаясь собраться с мыслями, медленно опустила руку, потом посмотрела на Алекса взором, затуманенным слезами.

— Я… Ой, сэр, кажется, я ничего не помню. Ничего, даже своего имени!

* * *

Расспросы ни на шаг не приблизили Алекса к разгадке. Он предположил, что девушка, должно быть, скакала на лошади и упала, ударившись головой о землю. Возможно, ее лошадь чего-то испугалась. Так или иначе, лошадь исчезла, а перед Алексом была раненая и потерявшая память девушка-полуребенок, одетая как мальчик.

Он прислонил незнакомку спиной к стволу дуба и принес ей узел. Исследуя содержимое узла из зеленого шелка, девушка поглядывала на расхаживающего взад-вперед Алекса. В его движениях чувствовались скрытая сила и природная грация, которые восхищали ее. Желтовато-коричневые бриджи плотно облегали стройные ноги, и при каждом шаге мужчины она видела, как играют его мускулы. Тускло поблескивающие кожаные сапоги доходили ему до колен. Через распахнутый ворот льняной рубашки была видна широкая грудь, покрытая темными вьющимися волосами.

Внезапный вопрос девушки заставил Алекса остановиться.

— Сэр, а вы не пират? Может, вы сошли на берег, чтобы закопать свои сокровища?

Черные брови взметнулись вверх, потом Алекс запрокинул голову и искренне расхохотался:

— Боже, с чего вы это взяли?

— Ну… по-моему, вы очень похожи на пирата: у вас такой смелый бесшабашный вид… и к тому же довольно бесстыжий. — Увидев усмешку Алекса, девушка поспешно добавила: — О, простите, мне не стоило этого говорить.

Алекс опустился на землю рядом с незнакомкой и сжал ее небольшую нежную ручку своими крепкими загорелыми руками.

— Не думайте об этом, cherie. Я восхищен вашим простодушием. Признаться, я и смеялся-то отчасти потому, что вы почти угадали: пиратом был мой отец — первоклассный французский морской разбойник. Если бы не война я, вероятно, пошел бы по его стопам. — Несмотря на ироническую улыбку, бирюзовые глаза Алекса светились теплотой. Внезапно они потемнели — Алекс подумал о предстоящих ему заботах. Указав рукой на одежду, разложенную на куске зеленого шелка, он спросил:

— Эти вещи не пробуждают у вас каких-нибудь воспоминаний?

Он и сам видел, что лежит в узле, но все это ровно ни о чем не говорило. Такая же простая белая блуза, что и на девушке, была из тех, что колонисты использовали как рабочую одежду. Для большего удобства эти блузы шили с глубоким вырезом, и именно от этого выреза на груди незнакомки Алекс не мог сейчас отвести взгляд. В узле было изысканное нижнее белье, а также кружевная накидка, несколько пар изящных туфелек и красивое желтое платье, отделанное дорогими кружевами. В платье были завернуты две атласные ленты, кусок душистого жасминового мыла и изящная щетка для волос с фарфоровой ручкой.

Девушка подняла глаза на Алекса и печально покачала головой:

— Я ничего не могу вспомнить, совсем ничего! Это меня очень смущает… и мучает. Сэр, что вы собираетесь со мной делать?

Ее подбородок дрожал, в широко распахнутых карих глазах застыла растерянность. Алекс потянулся к девушке и, обняв, прижал ее к себе. Ощущая прикосновение ее пышной груди и испытывая от этого крайнее замешательство, он все же сдержался и только нежно погладил девушку по голове.

— А каковы, по-вашему, cherie, мои намерения? Полагаете, я оставлю вас одну в лесу? Может, я и похож на пирата, но, смею вас уверить, что не лишен порядочности, в чем вы скоро сами убедитесь. Вам придется отправиться со мной, а там мы попытаемся выяснить, кто вы и откуда. Надеюсь, через какое-то время к вам вернется память.

Девушка импульсивно обняла Алекса, и он почувствовал сладковатый аромат клевера, исходящий от ее роскошных волос. Ее теплое дыхание коснулось его уха.

— Неужели вы готовы на это ради меня? Как же мне вас благодарить? — радостно прошептала она.

Алекс мог бы предложить сразу несколько вариантов, но сомневался, что она, согласится хоть на один из них. Он не сдержал улыбки, когда девушка разжала руки, чуть отстранилась и посмотрела на него:

— Сэр, скажите, пожалуйста, как вас зовут? И как вы пока будете обращаться ко мне?

— Ах да! Простите, что не представился. Мое имя Александр Бовизаж, но вы можете звать меня Алексом. Что же касается вашего имени — думаю, выбор за вами.

Лицо девушки озарила улыбка, на щеках ее появились очаровательные ямочки, и она радостно захлопала в ладоши.

— Как интересно! Я сама могу выбрать себе имя! А ваше, сэр, весьма необычно и очень вам подходит: «красивое лицо»!

Алекс смутился и закусил губу.

— Увы, моя фамилия переводится именно так, и уверяю вас, для меня это постоянный источник недоразумений и неприятностей.

— Но почему? По-моему, чудесная фамилия. Будь вы обыкновенным человеком, у вас были бы основания роптать.

Алекс успокоился и тихо рассмеялся, внезапно поняв, в чем дело.

— Cherie, видимо, вы обучались французскому, а это поистине удивительно для женщины, выросшей в военное время, да к тому же в отсталой стране. Полагаю, вы из хорошей семьи… — Он умолк и нахмурился. — Интересно, почему вы сбежали?

— Думаете, дело обстоит именно так?

— Дорогая, только это и может прийти в голову человеку, заметившему, как нелепо вы переоделись. К тому же я нашел вас в стороне от главных дорог. Точнее, очень далеко от ближайшего жилья. Не знаю, каковы были ваши планы до этого несчастного случая, но, по-моему, вы сделали все, чтобы окончательно и безнадежно заблудиться. — Он помолчал, в задумчивости теребя бороду. — Пожалуй, можно предположить, что вы от кого-то удирали. Судя по всему, ваши пожитки собраны наспех, а маршрут побега… едва ли вы как следует его обдумали. Кажется, вы намеренно пересекли Бостонскую почтовую дорогу и углубились в лес.

Взглянув на стоящую рядом с ним девушку, Алекс увидел лишь ее безупречный профиль — она задумчиво уставилась невидящим взором в пространство.

Он захватил одну из блестящих золотисто-медных прядей и провел ею по носу девушки.

— Милая, вы воистину тешите мое мужское самолюбие, с таким вниманием слушая мою длинную речь!

— О… сэр… Алекс, не обижайтесь, прошу вас. — Она повернулась к нему и, заметив его озорную улыбку и насмешливо прищуренные глаза, с облегчением вздохнула. — Так вы меня дразните! Как хорошо, что вы не рассердились, ведь я не просто так предалась мечтаниям. Имя! для меня это очень важно, и надеюсь, вы одобрите мой выбор. Я придумала имя… Каролина. Правда, оно красивое и благозвучное?

Девушка так серьезно произнесла это имя по слогам, что Алексу оно показалось и впрямь прекрасным. Его лицо смягчилось: она так лучезарно улыбалась ему, хотя находилась в весьма трудной ситуации. Он вдруг подумал, что большинство его знакомых молодых дам, на месте Каролины наверняка закатили бы истерику или упали бы в обморок. Она заблудилась, потеряла память и, что, вероятно, хуже всего — очутилась в лесу и считает своей единственной надеждой и опорой его, бесшабашного бродягу с горячей кровью.

Только сейчас Алекс понял, как разительно отличается Каролина от всех других девушек. Он мягко коснулся ее нежной щеки и улыбнулся:

— Полагаю, вы выбрали лучшее имя на свете, малютка Каро.

Сумерки быстро сгущались, но девушка не замечала наступления темноты, пока не почувствовала, что становится холоднее.

Каролина и Алекс ехали на вороном коне Жане, который покорно брел по лесу. Девушка сидела перед Алексом, обхватившим ее тонкую талию. Близость Алекса тревожила Каролину, она не могла сосредоточиться и подумать, хотя подумать — видит Бог — ей предстояло о многом! Каролина уже осознала: ее смущает отнюдь не равнодушие Алекса, а внезапно вспыхнувшие чувства к нему. Она трепетала от его прикосновений, то и дело посматривая на правую руку Алекса, держащую поводья, и ловила себя на том, что восхищается ловкостью и сноровкой этого человека. Каролина склонила голову на широкую грудь Алекса и ощутила его свежее дыхание.

Выехав на опушку, Алекс остановил коня.

— Ну, cherie, как вы находите эту гостиницу? Беспечно спросил он. — Я слышал, будто потолки из ветвей и ковры из опавших листьев — последний крик моды.

В ответ Каролина улыбнулась:

— По-моему, здесь очень уютно, сэр.

Местечко и впрямь было замечательное. Ветви деревьев смыкались над головой наподобие свода, а покрывающие землю листья напоминали ковер. Алекс легко спрыгнул с коня, протянул руки к Каролине, поставил ее на ноги, и они оказались совсем рядом, лицом к лицу. Руки Алекса все еще лежали на ее бедрах.

Он взглянул в ее золотисто-карие глаза и увидел в них какое-то странное, необъяснимое выражение. Медленно скользнув ладонями вверх по спине Каролины, Алекс почувствовал, что у него вскипает кровь. В этот момент Жан ткнулся мордой в его плечо и негромко заржал.

Каролина нервно рассмеялась, повернулась к коню и погладила его по шее.

— Да, Жан, думаю, тебе приятно избавиться от груза.

Наблюдая за ней, Алекс заметил внезапно вспыхнувший на щеках румянец и учащенно пульсирующую жилку на шее.

Еще не совсем стемнело, когда путники, держа коня на поводу, направились искать ручей. Идти пришлось недалеко. Пока Жан пил, а Каролина умывалась, Алекс собирал дрова для костра. Вскоре он и Каролина, уютно устроившись возле огня, ели сушеную говядину с кукурузными лепешками — припасы, извлеченные из седельных сумок, лакомились орехами, ягодами и пили свежую воду из небольшой деревянной чашки. Он объяснил Каролине, что как-то на привале, в самом начале войны, вырезал эту чашку из дерева и с тех пор возит ее с собой в мешке. После ужина Алекс, прислонившись к дереву, закурил тонкую темную сигару, а Каролина придвинулась к огню. Свет костра бросал золотистые блики на ее лицо, волосы, ниспадающие на плечи. В своей просторной блузе девушка выглядела особенно юной и беззащитной.

— Скажите, что со мной будет? — спросила она. — Куда мы направляемся, и как вы поступите, добравшись до места назначения?

* * *

Алекс улыбнулся, выпустив тонкую струйку дыма, которая уплыла вверх и растворилась в темноте.

— Ах да, детка. Представляю, сколько у вас вопросов! Начнем с того, что мы едем в Филадельфию, где я живу. Полагаю, там мне следует поселить вас в доме моих родителей. Если вы остановитесь у меня, это очень повредит вашей репутации. Будь я хоть немного джентльменом, мне пришлось бы жениться на вас, встретив первого же приходского священника.

— Жениться на мне? С какой стати! — изумилась Каролина.

— Да вы же порядочная девушка, дорогая моя! А наша мораль не допускает, чтобы женщина, — путешествующая без компаньонки, провела ночь наедине с мужчиной, даже если все было совершенно невинно. А у меня такое предчувствие, что нам предстоит провести вместе не одну, а несколько ночей. — Он улыбнулся Каролине так, словно подобная перспектива восхищала его. Девушка смущенно поежилась. Однако посторонним вовсе не обязательно знать, как складывались обстоятельства до того, как мы прибыли в Филадельфию. Едва мы доберемся до Нью-Йорка, я постараюсь найти для вас горничную или компаньонку, и никто никогда не узнает, что она не сопровождала нас на протяжении всего путешествия — по почтовой дороге из Хартфорда. Кроме того, — его губы искривила сатанинская усмешка, — я не такой уж благородный джентльмен, особенно в том, что касается женщин. Можете считать это честным предупреждением, cherie! К тому же у меня нет намерения разбивать свою и Вашу жизнь, связав себя с вами узами брака, не нужного ни одному из нас, даже если этого требуют законы морали. Вы молоды и прекрасны, Каро, и я убежден, в Филадельфии найдутся десятки достойных молодых кавалеров, которые будут счастливы снискать Вашу благосклонность. Наконец, нет уверенности, что вы еще не замужем.

С каждой фразой, произнесенной Алексом, глаза Каролины выражали все большее изумление, а, услышав его последние слова, она вскрикнула:

— Замужем? Я? Но… но…

— Весьма возможно, Каро, что вы сбежали от мужа.

Алекс ничуть не сомневался, что Каролина вполне созрела для замужества, ибо имел возможность убедиться в том, какие у нее пышные формы, пока они путешествовали на лошади. Ее груди были крепкими, а изгиб бедер — более чем соблазнительным. Алекс, хорошо разбиравшийся в женщинах, понимал: Каролина — взрослая, отлично сформировавшаяся женщина.

Каро — как же ей нравилась манера Алекса произносить ее новообретенное уменьшительное имя! — несколько минут сидела тихо, и пламя костра освещало ее. Наконец Алекс нарушил молчание:

— У вас такой вид, словно вы пытаетесь что-то вспомнить, cherie.

— Да, это так. Знаете, у меня такое ощущение, будто я все о себе знаю, но почему-то сейчас это от меня ускользает. Кажется, словно я не в состоянии добраться до чего-то, скрытого у меня в голове.

— Или, возможно, не хотите, — осторожно предположил Алекс.

— Что вы имеете в виду?

— Только одно: в вашем прошлом могло быть нечто столь болезненное, что вы, сами того не подозревая, предпочли отрешиться от этого.

Их взгляды встретились, и хотя Каролина не произнесла ни слова, Алекс знал, что она поняла его. Он ясно видел ее растерянность и страх. В эту минуту Алекс пообещал себе, что если узнает ее прошлое, отыщет семью и обнаружит что-то неблагополучное, то не станет рассказывать об этом Каролине. В конце концов, рассудил он, у девушки, вероятно, были весьма веские причины, если она рискнула бежать.

Становилось все холоднее, и Алекс подбросил дров в костер. Каро с интересом наблюдала за ним, чувствуя неловкость от его близости. Он повернулся к девушке и, склонившись, взял ее руку.

— Вы не замерзли? Вот, наденьте это. — Он укутал ее плечи своим теплым шерстяным пальто, добротным и красивым — голубого цвета, с белыми лацканами и золотыми пуговицами, на богатой атласной подкладке. Вскоре Каролина уже сидела рядом с Алексом, прислонившись к стволу дерева, его рука обвила ее плечи. Девушку вдруг охватило ощущение безопасности, и она начала расспрашивать Алекса о его семье, на что он откликнулся с явным удовольствием.

— Мой отец действительно был пиратом, я не соврал вам. В те времена, когда торговля с Англией была трудным и дорогостоящим занятием, он доставлял контрабандные товары в колонии. Тогда это занятие считалось вполне респектабельным. Отец любил вспоминать о том, как радовались нью-йоркские торговцы, когда его корабль прибывал в порт.

Да, он прожил бурную, полную приключений жизнь, но, по-моему, очень вовремя встретил мою мать.

— Где же они познакомились? — спросила Каролина, охваченная любопытством.

Алекс улыбнулся:

— Уверяю вас, при самых обычных для такого человека, как отец, обстоятельствах. Он захватил ее корабль.

— Захватил ее корабль?

— Да. Она находилась на борту одного из немногих прекрасных пассажирских судов того времени и направлялась из России в Америку навестить брата и его жену. Отец забрал с судна все ценности, самой дорогой из которых оказалась моя мать. — Он усмехнулся, не скрывая, что это искренне забавляет его.

— Алекс! — воскликнула Каролина.

— Да, дорогая моя, боюсь, произошло самое худшее, поскольку отец не был джентльменом. Думаю, это наша фамильная черта. Однако мать пришла в восторг от такого приключения, и вскоре отец не только вернул все похищенные товары, но прямо в море женился на ней. Мать сопровождала мужа в последнем путешествии его пиратского корабля к берегам Америки, а потом они обосновались в Филадельфии, чтобы жить долго и счастливо. Все так и произошло. Доказательство тому — я и мои четверо братьев и сестер.

Подняв глаза на Алекса, Каролина увидела, как сверкнули в улыбке его белые зубы.

— Ваш отец перестал пиратствовать?

— О да, конечно! Теперь он путешествует только с матерью. Они навещают своих респектабельных родственников в России и во Франции или проверяют состояние фамильных виноградников в долине Луары. Женившись, Отец занялся кораблестроением. По мере того как дело росло, сфера его интересов расширялась. Теперь я стал его партнером по части кораблестроения и помогаю ему по мере сил, когда бываю дома.

— Когда бываете дома?..

— Последние несколько лет я участвовал в войне за независимость.

— Ах да, конечно! — Каролине показалось, что у нее в мозгу вспыхнуло какое-то воспоминание. Она крепко зажмурилась, но так и не успела схватить этот неуловимый проблеск.

— А вы помните что-нибудь о войне? — спросил Алекс, вглядываясь в ее лицо.

— Да, кажется, помню, но я не думала о войне, пока вы о ней не упомянули. Теперь я что-то припоминаю, но очень смутно и обрывочно, — смерть, женщин, оставшихся в одиночестве, тяготы жизни… Но мне никак не удается восстановить в памяти ни одного имени или лица. — Помолчав, Каро с отчаянием воскликнула: — Алекс, я даже не знаю, где мы находимся!

— Что ж, детка, на этот вопрос легко ответить. Мы в Коннектикуте, приближаемся к его западной границе и к реке Гудзон. Затем мы проследуем в Нью-Йорк, а потом на юг, в Филадельфию.

— Но как вы, человек со средствами, оказались в этих лесах — один и без всякого имущества, кроме лошади? Разве война не окончена?

— Да, война кончилась. — Алекс сжал ее плечо. — Отвечаю на другой ваш вопрос: я ездил смотреть ферму в северном Коннектикуте, которую недавно приобрел. Вообще-то мне оставил ее один из моих товарищей, умерший в Йорктауне. За годы войны я привык путешествовать налегке, мне нравятся независимость, быстрый бег коня. Я хочу насладиться красотой осеннего леса, прежде чем вернусь к городской жизни. Кроме того, в этих краях у меня есть друзья, которых я бы с радостью навестил. У кого-нибудь из них мы остановимся на несколько дней, и я надеюсь раздобыть для вас лошадь.

— Мы будем скакать верхом до самой Филадельфии?

— О нет, cherie. В Нью-Йорке нас поджидает мой экипаж.

— Теперь у меня к вам только один вопрос: что вы скажете обо мне вашим друзьям?

— Все складывается очень удачно. Вы, Каро, — осиротевшая дочь одного из моих товарищей по оружию. К моему великому удивлению, я обнаружил вас на ферме и стал вашим опекуном. Так что все выглядит вполне правдоподобно и вместе с тем респектабельно.

Каро почувствовала, что глаза у нее слипаются. Она спокойно улыбнулась и прижалась к широкой груди Алекса.

— Ну что ж, — сонно пробормотала она, значит, придется положиться на вас

ГЛАВА 2

Утро выдалось восхитительным, Каролину очаровал аромат осени.

Они с Алексом поехали дальше. Вспомнив события минувшего утра, Каролина улыбнулась. Настроение ее так часто менялось, что Алекс, наблюдая за ней, то и дело удивленно поднимал брови. Однако по выражению его глаз, искрящихся смехом, девушка видела, что все в порядке.

Каролина проснулась еще до рассвета, чувствуя себя очень бодрой. Ее голова покоилась на груди Алекса, оба они были прикрыты толстым одеялом, и Каролину странно волновало тепло его стройного мускулистого тела. Она слышала ровное биение его сердца, и это успокаивало ее и давало ощущение безопасности. Девушка осторожно выбралась из-под одеяла, села и потянулась. Алекс спал, закинув за голову левую руку. Во сне его смуглое лицо казалось еще красивее. Только сейчас она заметила, что у него необыкновенно длинные ресницы, придающие его лицу особенно трогательный вид.

Каролина отвела взгляд от Алекса. Конь на поляне тихо заржал и тряхнул гривой. Девушка подошла к нему и погладила по холке. Жан потерся носом об ее плечо. Чувствуя себя необъяснимо счастливой, Каролина обняла коня за шею и невольно рассмеялась. Ей вдруг неудержимо захотелось искупаться. Было довольно тепло, и она вспомнила о куске жасминового мыла в своем узелке. Уступив желанию и стараясь не шуметь, она достала мыло, чистую смену белья, свежую рубашку и побежала к ручью. Конь двинулся следом за ней. Укрывшись за кустами, Каролина скинула одежду, и вошла в воду, сжимая в руке мыло. Оставалось только дойти до глубокого места, где вода скрыла бы ее по грудь.

Холодная вода восхитительно бодрила. Каролина быстро намылилась. С берега на нее смотрел конь, и она шутливо спросила:

— Ну что, Жан, я тебя не шокирую?

В ответ прозвучал низкий насмешливый голос:

— Дорогая, едва ли Жану свойственны подобные чувства.

Из-за деревьев показался Алекс. Вид у него был сонный и немного озадаченный. Он с интересом рассматривал Каролину. Густо покраснев, она поспешно прикрыла грудь, руками и пробормотала что-то невнятное.

— Прошу вас, cherie, — сказал Алекс, — не стесняйтесь. Признаться, я очень рад, что нашел вас здесь. Проснувшись и обнаружив, что вы исчезли вместе с Жаном, я испугался, не скрылись ли вы оба в неизвестном направлении! Рад, что не ошибся в Bac!

Алекс так тепло улыбнулся ей, что Каролина успокоилась. Не успев даже подумать о том, что делает, девушка плеснула на него водой и, смеясь, воскликнула:

— Так вы, сэр, решили, что я воровка?

Брови у Алекса взметнулись вверх.

— Однако, малышка, вашей скромности хватило ненадолго!

Казалось, его взгляд проникает сквозь воду, изучая ее тело во всех подробностях. К удивлению Алекса — и своему собственному — Каро радостно улыбнулась:

— Сегодня я чувствую себя слишком хорошо, чтобы думать о скромности. А теперь, если вы не возражаете, я бы хотела помыть голову. Стоять в воде довольно холодно.

Брови Алекса поднялись еще выше. Как ни велико было искушение присоединиться к Каролине, он преодолел его и направился дальше, вниз по течению. Там он снял рубашку и склонился над ручьем, чтобы ополоснуть лицо, шею и наполнить водой походную фляжку. Когда он вернулся, Каролина стояла к нему спиной, низко наклонившись, и смывала с волос пену.

Смыв с себя остатки мыла, Каролина оделась, обернула голову полотенцем и босиком побежала к стоянке.

Они позавтракали кукурузными лепешками, ягодами и кофе, сваренным Алексом. Затем Каролина расчесала волосы. Золотисто-медные пряди струились мягкими волнами, доходя почти до талии. Алекс полулежал, опираясь на руку, наблюдая за девушкой и потягивая кофе.

— Вы знаете, какие у вас красивые волосы?

Она удивленно взглянула на него, чувствуя, что снова краснеет.

— Неужели?

— Пожалуйста, не смущайтесь! Вы должны гордиться ими, Каро. Известно ли вам, что вытворяют со своими волосами современные модницы? Это просто отвратительно, истинное преступление против женственности! Они свивают из волос настоящие гнезда высотой в фут, пудрят их! — Алекс сел и, нахмурившись, уставился на, Каролину. — Предупреждаю вас: никогда не допущу, чтобы вы портили свои роскошные волосы подобным образом. Даже отстав от моды, вы будете самой прекрасной женщиной в Филадельфии!

Его серьезный тон вдруг разбудил в Каролине бесенка. Она пощекотала его нос прядью своих волос и рассмеялась.

— Должна ли я понять это так, мистер Бовизаж, что отныне вы собираетесь руководить мною? — Она вскочила на ноги, ее глаза озорно поблескивали.

Алекс тоже неторопливо поднялся и встал рядом с ней. Губы его искривились в усмешке. Каролина бесстрашно взглянула на него.

— Дорогая моя, — медленно произнес Алекс, — полагаю, мне следовало бы вас отшлепать, но боюсь, вы уже не в том возрасте. Кроме того, меня гораздо больше привлекает другое.

В тот же миг он стиснул Каролину в объятиях, приподнял ее подбородок и посмотрел на девушку.

— Да, Каро, с этого момента я намерен руководить вами. И тешу себя надеждой, что вам это понравится.

И Алекс накрыл ее губы своими — твердыми, требовательными, ищущими. Как только его язык раздвинул ее губы, Каролина почувствовала, что по всему ее телу пробежала жаркая дрожь. Сердце неистово забилось, и девушка неожиданно для самой себя ответила на его поцелуй, более того, поняла, что жаждет его ласк. Его губы скользнули по шее девушки, обжигая ее поцелуями. Мягкая борода слегка щекотала кожу. Алекс зарылся лицом в волосы Каролины, с наслаждением вдыхая их нежный аромат, потом прижался губами к ложбинке у самого основания шеи и спустился к мягким соблазнительным холмикам, видневшимся в вырезе рубашки. У Каролины перехватило дыхание: она не понимала, что происходит. Казалось, каждая клеточка ее тела отвечает на его жаркие прикосновения.

Алекс потянулся к рубашке, собираясь разорвать ее, губы нашли душистую ложбинку между грудями, и он почувствовал такое бешеное биение ее сердца, какого даже представить себе не мог.