Память любви

Настоящим ужином гаучо оказалась очень вкусная мясная каша. После ужина тарелки ополоснули в ручье, а большой дымящийся котел опрокинули сушиться.

Мужчины расселись небольшими группами у костра. Ана накинула пончо и вернулась на свое место под деревом. Один из гаучо достал старую гитару.

Сначала гитарист играл один, но через полчаса остальные гаучо придвинули котел и принялись барабанить по нему.

Гитарист наигрывал главную тему, а барабанщики импровизировали. Темп был быстрым, сильным, ритмичным. Эта мелодия казалась Ане солнцем в ночи – теплой, живой, напряженной.

К ней подошел Лусио.

– Подвинься, – попросил он.

Она немного отодвинулась в сторону, и он сел рядом с ней, взяв ее за руку. Они молча слушали музыку, а в конце старший из гаучо начал танцевать.

Остальные хлопали ему в такт, а он танцевал, подняв руки вверх, выписывая ногами замысловатые кренделя. Наблюдая за старым гаучо, Ана поняла, что только сейчас начала узнавать Аргентину по-настоящему.

Музыка эхом отзывалась в скалах и чистом ночном небе.

– Не сердись на них, – сказал Лусио, стараясь говорить тихо, чтобы их никто не услышал. – Ты им нравишься. Они просто еще не знают тебя.

– Я понимаю. – Она действительно начинала понимать. Гаучо не доверяли ей так же, как и ее семья не доверяла Лусио, и она теперь знала, как было ему тяжело в первые годы их совместной жизни.

Возможно, ему и до сих пор было тяжело, но Лусио не жаловался. Он просто научился приспосабливаться.

– Я знаю, что они желают тебе только самого лучшего, – сказала она.

Он наклонил голову и поцеловал ее в щеку и уголок рта.

– Ты – самое лучшее, что было в моей жизни. Его темные глаза светились озорным огоньком. Это правда.

В ночное небо взметнулись искры от костра. Это напомнило Ане их отношения с Лусио. Горячие.

Страстные. Жаркие. Она крепче сжала его руку.

– Может, пойдем куда-нибудь? – прошептала она. – Где нас никто не побеспокоит…

– Ты не можешь обходиться без секса?

Его слова задели ее.

– Это не секс. Я просто не могу без тебя жить, Лусио.

Он встал и помог ей подняться с земли.

– Пошли. У нас есть дела.

Они направились мимо термального источника в уединенный уголок между скалами. Ана прижалась к скале, и он тяжело вздохнул, почувствовав ее тело так близко. Прошло несколько дней, как они были вместе, и она умирала от желания, ей страстно хотелось прижаться к нему, почувствовать его руки на своей талии.

Она медленно провела рукой по его влажной груди. Он тяжело дышал, и Анабелла почувствовала, как напряглись его мускулы, когда она несколько раз провела пальцем вокруг его соска.

– Ты не хочешь этого, – хрипло пробормотал он.

Она затрепетала от предвкушения наслаждения, которое могли испытать только они двое. Он знал ее. Она знала его. И им нравилось быть на краю пропасти.

– Нет, я хочу.

– Ни одна женщина, дотронувшись до меня, так просто не уйдет.

Анабелла подавила улыбку и, наклонившись к нему, поцеловала его в шею, выглядывавшую из ворота рубашки. Он почувствовал ее теплое дыхание и прохладное прикосновение языка.

Она закрыла глаза, в то время как его рука гладила ее волосы.

Он хотел ее.

Он хотел быть с ней.

Он хотел многого от нее.

Анабелла провела ладонью по бедрам Лусио, почувствовала, как напряглись его мышцы, и снова провела языком по шее.

– Ты знаешь, чего я хочу?

– Кажется.

Она усмехнулась.

– Мне можно?

– Детка, ты играешь с огнем.

Она погладила его по спине.

– Я люблю огонь.

Внезапно его рука проскользнула к ней под юбку.

– Тогда ты получишь огня, – прошептал он ей на ухо, – и даже больше.

Он хотел ее, и его жаркие объятия говорили об этом.

– Обещания, обещания, – игриво ответила она.

Лусио сорвал с нее футболку, под которой ничего не было. Он застонал, положил руку ей на грудь и прижал к скале.

– Это не пустые обещания, а угроза, – прошептал он, поднимая ее руки над головой, чтобы она не смогла вырваться.

Склонив голову, Лусио коснулся губами ее груди, провел по ней горячим языком. Она тихо застонала, когда он поцеловал ее сосок. Он будил в ней желание, возбуждал каждый нерв, будил воспоминания об удовольствии.

Ана изогнулась, когда Лусио обвел языком вокруг ее соска, и она почувствовала такое желание, что едва могла оставаться на ногах.

– Не двигайся, – сказал он, отпуская ее руки. Теперь ты моя.

Лусио расстегнул ее длинную юбку, и она упала на землю. Он скользнул взглядом по ее телу, бледной коже, плоскому животу.

У нее перехватило дыхание, когда он снял с нее футболку и сильнее прижал ее к скале.

Она чувствовала себя совершенно беззащитной, но ей нравилось осознавать, что принадлежит ему сердцем, телом и душой.

Лусио мог делать с ней все, что хотел, и Ана знала, что ей это понравится. Он мог съесть ее живьем, и она будет просить большего.

Ана обвила руками его шею, тело Лусио задрожало. Он был очень нежен, его терпение было бесконечным, он доставлял ей наслаждение, медленно доводя до высшей точки экстаза. Ана вздрагивала от каждого прикосновения его языка. Она крепко прижималась к нему, боясь, что не выдержит и упадет.

– Хватит, – прошептала Анабелла, задыхаясь, ее кожа покраснела, лицо горело.

Его хриплый смех эхом отозвался в звездной ночи.

– Тебе никогда не хватит.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В своих ощущениях Анабелла поднималась все выше и выше, как будто карабкалась к вершине вулкана. Напряжение и возбуждение нарастали, и она не могла понять, почему до сих пор нет вершины, почему Лусио растягивает удовольствие.

Ее сердце билось так сильно, что она задыхалась.

Внезапно они достигли жерла вулкана, все вокруг стало жарким и горячим. Ее тело взорвалось, как будто исторгая лаву, ее руки упали Лусио на плечи, впившись ногтями в кожу.

Спустя несколько секунд, когда Ана очнулась от пережитого сильного ощущения, она обнаружила, что Лусио поднял ее, прижал к скале и в экстазе откинул голову.

Сердце Аны бешено колотилось. Ей нравилось, как он обнимал ее, нравилось сливаться с ним в единое целое.

– Ты такая горячая, – прошептал он. – Ты никогда такой не была.

Она поцеловала его в губы.

– Просто я безумно тебя люблю.

Он начал медленно и мягко двигаться, и несмотря на то, что сзади ее тело царапала острая скала, Ана никогда не испытывала более острых ощущений.

Наконец Ана сдалась, и ее тело обмякло в его руках.

Он откинул волосы с лица жены и нежно обнял ее.

– Утром я уеду, – тихо сказал он, крепче прижимая ее к себе. Он почувствовал, как она напряглась, но продолжал:

– Я поеду с Виктором и вернусь через пару дней. Два или три дня. Не больше.

– Ты оставишь меня здесь одну?

Явно шокированная, Анабелла спрятала лицо у него на груди.

– Я хочу, чтобы ты ждала здесь, – ответил он. – Тут ты будешь в безопасности. За тобой присмотрят.

– Но почему ты едешь с Виктором? Куда вы едете?

– В Джуджуй.

– Ты едешь в детский дом без меня!

– Я не смогу быстро передвигаться с тобой.

Он сказал это так бесчувственно, что она покачала головой, гневно сверкнув глазами.

– Ты сказал, что мы отправимся в это путешествие вместе.

– Ты хочешь найти Томаса или нет? – Она не ответила. Но Лусио знал ответ. – Виктор кое-кого знает, – продолжал он. – Это опасные люди, я желаю рискнуть, но не хочу подвергать риску тебя.

– А я не желаю, чтобы ты рисковал. Давай подождем Алонсо. Он сказал, что вернется через пару недель. Это не так долго.

– Перестань, радость моя. Ты сама прекрасно знаешь, что мы не можем ждать. Мы беспокоимся о ребенке. Мы хотим знать, где он, быть уверенными, что он в безопасности.

Ана принялась собирать свои вещи. Она натянула футболку через голову и потянулась за длинной юбкой.

Лусио видел, как скривились ее губы, в глазах стояли слезы. Он наклонился и прижал ее к себе.

– Детка, ты же сказала, что доверяешь мне.

Она отвернулась и смотрела в сторону.

– Мы должны были быть одной командой.

– Мы и есть одна команда. Мы равны, как пятьдесят на пятьдесят.

– Нет, как девяносто к десяти! – возразила она.

– Не правда. Вспомни, в Мендозе командовала ты. Наша жизнь была такой, какой хотели ты и твоя семья. – Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но он продолжал:

– Я смирился с этим и никогда не жалел о своем решении, но сейчас мы в моем мире, и здесь я принимаю окончательное решение.

– Но я сильная, Лусио. Тебе не нужно оставлять меня.

Его сердце наполнилось теплотой, когда она умоляюще посмотрела на него своими зелеными глазами, которые просили не бросать ее именно в то время, когда она так сильно хотела идти с ним.

Ана не сознавала этого, но они очень подходили друг другу, она была его боевой подругой, лучшей половиной. Если бы она родилась в Сальте, в такой же семье как и он, то была бы женским вариантом его самого.

Анабелла была такая живая, как природа вокруг них. Она напоминала ему ветер и дождь, солнце и луну, огонь вулкана, извергающего лаву.

Лусио дотронулся до ее подбородка.

– Мы как онеро, – сказал он, имея в виду маленькую аргентинскую птичку, немного больше малиновки. – Самка онеро выбирает себе пару, и самец строит гнездо. Самка очень разборчива. Ей нравится уют, но что важнее всего, она должна быть в безопасности. Она тщательно осматривает гнезда самцов.

Ана скривила губы., – Ты мне рассказываешь о птице и гнездах сейчас?

Он подавил желание рассмеяться. Она была такой негодующей, такой рассерженной на него.

– Это хорошая история. Послушай. – Он ущипнул ее за подбородок. – Самка онеро хочет найти самого лучшего строителя гнезда, потому что гнездо ее дом – должно защищать ее и птенцов от ветра, холода и хищников. – Он отпустил ее подбородок и посмотрел в глаза. – Ты выбрала меня, потому что знаешь, что я могу лучше всех построить гнездо для тебя. Ты знаешь, что никто другой не защитит тебя так, как я. Ты знаешь, – он замолчал и опустил голову, касаясь своими губами ее губ, – что никто другой не будет любить тебя так, как я.

Ана пыталась унять неистовое биение сердца. Ей не нравилось начало истории, но в конце она почувствовала, что ее сердце разрывается.

– Ты действительно все еще любишь меня, Прошептала она, и на ее глаза снова накатились слезы.

– Конечно. Моя онеро, моя жена, моя подруга. Я твой навеки. Как и ты.

Он поцеловал ее так, что у нее захватило дыхание. Она не стала сопротивляться и прижалась к нему, желая только одного – остаться в его объятиях навсегда.

– Доверься мне, – сказал он.

– Я доверяю тебе.

– Я никогда не покину тебя, не предам, никогда не подвергну тебя опасности. Верь мне, Ана. Я вернусь за тобой или пришлю кого-нибудь, когда что-то узнаю. Когда буду уверен, что ты в безопасности.

Она кивнула, в горле у нее застрял комок, сердце обжигала любовь и нежность.

– Хорошо. Можешь ехать, – прошептала она, обнимая его вокруг шеи. – Но сначала ты должен снова заняться со мной любовью.

Лусио не было два дня. Первый день показался Анабелле вечностью, второй был еще длиннее.

Вечером второго дня она сидела на скале рядом с озером, обхватив колени руками. Солнце уже село, и было довольно прохладно.

Скоро ей понадобится пончо. Будет еще одна ночь с гаучо у костра. Еще одна ночь тихих разговоров и хриплого смеха. Целый день гаучо работали, а ночью собирались вместе, чтобы отдохнуть и пообщаться с друзьями.

Это была простая жизнь. Она не была похожа ни на что, что она знала раньше.

Солнце уже почти село, когда Анабелла увидела вдали группу всадников. Они мчались по направлению к ним, их белые рубашки развевались на ветру, черные шляпы были надвинуты на глаза.

Один из всадников подъехал к Ане. В какой-то момент она подумала, что это Лусио, и быстро вскочила на ноги. Но это был не Лусио. Это был незнакомый гаучо.

– Сеньора Круз, – сказал гаучо, спрыгивая с лошади. Он был высоким – не таким, как Лусио, но на голову выше остальных всадников. – Вы должны поехать со мной. Мы выезжаем немедленно. Лусио хочет, чтобы вы приехали до рассвета.

Она беспомощно взглянула на остальных. Гаучо у костра не обратили на них никакого внимания.

– Мы поедем ночью?

– Это не трудно, – небрежно сказал он.

Ана почувствовала страх. Как она могла доверять ему? Он не выглядел жестоким, но она совершенно его не знала.

– Только вы и я?

– Нет, они тоже поедут с нами, – он кивнул головой в сторону двух гаучо, ждавших у озера. – Не беспокойтесь. Вы будете не наедине со мной.

– Нет. Я буду наедине с тремя незнакомыми мужчинами.

Его черные глаза заблестели.

– Лусио просил напомнить вам об онеро, о том, что вы его выбрали.

Ее беспокойство исчезло. Онеро. Сообразительная аргентинская птичка. Ана улыбнулась. Только Лусио мог напомнить ей о маленькой коричневой птичке. Только Лусио мог напомнить ей о том, что она была его спутницей жизни.

Ее взгляд встретился со взглядом гаучо, и мужчина едва заметно улыбнулся.

– Не беспокойтесь. Лусио не стал бы посылать за вами первого встречного. Он доверил вас мне, потому что знает, что я такой же сильный, как он.

Она смотрела, не моргая, в его темные глаза.

– Вы, должно быть, хорошо его знаете.

– Да, – он протянул ей руку. – Меня зовут Орландо Круз, я младший брат Лусио. Значит, вы моя сестра.

Брат Лусио. Анабелла продолжала смотреть на него и не знала, смеяться ей или плакать. Она медленно вложила свою руку в его ладонь. Она хотела познакомиться с семьей Лусио, и теперь ей представилась такая возможность. Только Лусио мог познакомить ее со своей семьей таким образом.

– Привет, Орландо.

Он пожал ей руку. Уверенное, сильное, теплое пожатие.

– Привет, красавица Анабелла. Давайте соберем ваши вещи. Нам пора отправляться в путь.

Они ехали всю ночь. Ана сидела в седле перед Орландо. Она пыталась сидеть прямо и держать дистанцию, но иногда на нее накатывала усталость и она закрывала глаза…

Внезапно Ана почувствовала, что они остановились. Кругом было тихо. Сильные руки подняли ее, она открыла глаза и заморгала.

– Лусио?

Он усмехнулся, опуская ее на землю.

– Тебе это не снится, детка. Я здесь, с тобой.

Она огляделась вокруг. Было раннее утро. Солнце окрасило небо в розовый цвет. Они были в маленьком городе, на улице возле каменного здания.

– Сколько сейчас времени?

– Около семи.

Она окончательно проснулась и вспомнила, почему Лусио оставил ее с гаучо и почему послал за ней Орландо.

– Ты что-нибудь узнал о Томасе?

– Да.

Лусио взял у Орландо рюкзак и, одной рукой обняв Ану за талию, направился к дому.

– Что ты узнал?

– Может, сначала выпьешь кофе? Немного поешь?

– Нет. – Она схватила его за ворот рубашки. – Он жив? С ним все в порядке? Скажи мне, что он в безопасности.

– Он в безопасности, но все не так просто. Сядь, поешь чего-нибудь.

– Нет! – Она крепко обняла его. – Пожалуйста, Лусио, ты пугаешь меня. Что случилось? Где он?

Лусио подвел Ану к небольшому домику и открыл дверь. Внутри было темно. Лусио слегка подтолкнул Ану вперед.

Внезапно она остановилась и в испуге схватила его за руку.

– Лусио.

– Я здесь.

Перед ней стояли две фигуры. Она закрыла глаза, потом снова открыла, но люди не исчезли. Один из них был высокий, широкоплечий мужчина с густыми черными волосами, рядом стоял маленький мальчик.

– Доброе утро, Анабелла.

Ана узнала его лицо. Она разговаривала с ним лишь пару раз, но не забыла этот акцент и вежливую речь.

– Алонсо?

– Рад вас видеть, – сказал он и улыбнулся. Она заметила шрам на его щеке. – Мы вас уже заждались.

Мы вас уже заждались? Что это значит?

Ана снова взглянула на Алонсо и на мальчика.

Ей стало жарко. Потом холодно. Она задрожала.

Теперь Анабелла видела только маленького мальчика. Томас, Она открыла рот. Это был уже не ребенок. Это был мальчик с черными волосами, светлой золотистой кожей и зелеными глазами.

Зелеными глазами.

Ана ничего не видела. Слезы накатились ей на глаза. Она повернулась к Лусио и прижалась к его груди. Она вся дрожала. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

Это было как ночной кошмар. Это был сон. Это был ад. Пожалуйста, Господи, пусть ад превратится в рай.

– Анабелла, – сказал Алонсо. – Это Томас. Ему пять лет, и ему очень хочется иметь настоящую кровать, настоящий дом и настоящих родителей.

Ана почувствовала, что у нее сейчас разорвется сердце. Она повернула голову, прижимаясь щекой к груди Лусио, и закрыла глаза. Пусть это будет реальностью… пусть он не растает в воздухе… Пожалуйста, Господи…

Она открыла глаза. У мальчика была красивая оливковая кожа. Густые темные волосы нуждались в стрижке, а редко улыбавшиеся губы были твердо сжаты.

Но его глаза… они вселяли в нее надежду.

Его глаза внушали ей веру.

– Ана, – сказал Лусио хриплым и дрожащим голосом. – Мы нашли нашего сына.

Она сжала его руку, взглянула на него, не зная, что думать, не веря, что это могло случиться.

– Он в самом деле наш?

– Да.

– Я не имею в виду биологически, мне нет до этого дела, но он наш? Мы можем усыновить его?

Можем забрать домой?

– Ана, – прервал ее Лусио, – он наш. Биологически. Все это время ты была права, дорогая, у тебя действительно родился ребенок. Это наш ребенок.

У Аны перехватило дыхание.

– Откуда ты знаешь?

– Мы сделали тест на ДНК, – сказал Алонсо. Прошлой ночью пришел результат.

– Но в прошлом году вы сказали… вы сказали, что он не может быть нашим.

– Я ошибался, – извиняющимся тоном сказал Алонсо. – Он был такой маленький, и мы ошиблись в его возрасте. Доктор, работавший с нами, думал, что он на год младше вашего сына.

Что значит «с нами»? Кто был тот доктор?

Ана покачала головой, не в силах поверить в случившееся. Ей хотелось подойти к Томасу, прижать его к себе, но он выглядел отчужденно, и она боялась напугать его.

– Алонсо на самом деле не уехал из страны, сказал Лусио, обнимая ее. – Он продолжал работать, пытаясь законно вернуть нам ребенка, но он не хотел встречаться с нами, пока у него не будет доказательств.

Анабелла не могла понять, как Лусио мог оставаться таким спокойным. Сама она дрожала, у нее подкашивались ноги, ее кидало то в жар, то в холод.

– Когда ты сдал кровь на ДНК?

– В Мендозе. После разговора с Алонсо я заехал к доктору Домингесу, и он взял у меня кровь на анализ. У Алонсо уже был анализ крови Томаса.

Она взглянула на Томаса, который выглядел очень серьезным и совершенно не боялся. Для маленького мальчика у него было прекрасное самообладание.

– Ты мне ничего не говорил.

Лусио пожал плечами.

– Я не хотел давать тебе ложной надежды, и если честно, я не знал, стоит ли в это верить, поэтому начал расследование самостоятельно.

Анабелла снова взглянула на Томаса и улыбнулась. Ей захотелось обнять его, прижать к себе, но она боялась дотронуться до него, боялась, что разрыдается и испугает его. Она должна была думать о нем, о том, через что он прошел.

Томас стоял так прямо, с таким серьезным выражением лица, такими неистовыми зелеными глазами.

Прямо как Лусио. Как его дядя Орландо. Ана едва заметно улыбнулась. Как ее братья, Данте и Тадео.

– И что теперь будет? – спросила Анабелла, задыхаясь от прилива невероятной радости. Она не могла обнять его сейчас, но она сделает это позже.

У них будет все, как в нормальных семьях – ванна перед сном, сказки на ночь, прогулки в парке.

Алонсо смягчился.

– Сегодня мы закончим с бумагами, и можете забрать сына домой.

Она покачнулась, чувствуя, что сейчас упадет в обморок.

– И все?

– Не совсем, – мягко возразил Лусио. – Ана, ты должна знать. Есть кое-что еще. Томас не может ехать один.

Ана взглянула на Лусио и Алонсо. Что это значит?

Томас болен? Или с ним случилось что-то плохое?

– Скажи, его никто не обидел?

– Нет, ничего подобного, хотя он многое пережил, четыре года скитался из дома в дом, из приюта в приют.

У Аны заныло сердце. Подумать только, через что пришлось пройти Томасу. У нее было много вопросов, ей так много нужно узнать, но она не будет делать этого сейчас, когда Томас стоит рядом, как маленький солдат.

Лусио кивнул Алонсо, тот медленно отошел, и из-за него появился еще один маленький мальчик.

Ана открыла рот от удивления, а Лусио крепко обнял ее. Еще один ребенок?

Лусио ободряюще улыбнулся малышу, который отчаянно пытался спрятаться за Алонсо.

– В прошлом году в приюте Томас подружился с этим мальчиком. – Лусио говорил низким, мягким, обнадеживающим голосом. – Томас считает, что Тулио его брат, и защищает его. Алонсо может подтвердить, как они близки.

Минуту все молчали. Сердце Аны бешено колотилось.

Лусио взглянул на Анабеллу.

– Я бы не хотел разлучать их. – Их глаза встретились. – Но я не буду настаивать. Выбор за тобой.

А есть ли у нее выбор? – спросила она себя, видя как Томас – их Томас – подошел к Тулио и взял его маленькую ручку в свою.

Томас был светлым как Ана, а в Тулио текло больше индейской крови, у него были прямые густые черные волосы, большие темные глаза, красивая золотистая кожа.

Тулио был еще совсем маленьким, не больше двух – двух с половиной лет.

– Значит, у нас будет два мальчика, – мягко сказала она.

– Мы должны о многом подумать, – прошептал Лусио.

– Нет. Мы берем их обоих.

– Я знаю, ты была против усыновления, и я не хочу навязывать тебе этого, особенно сейчас, когда ты так устала.

– Молчи! – Она схватила его за руку и покачала головой. Было смешно даже спорить об этом. Между ними нет никакой разницы. Томас наш родной сын, но он чужой нам, так же, как и мы ему. Нам потребуется время, чтобы привыкнуть друг к другу.

Если он любит Тулио, они должны оставаться вместе. Они должны быть братьями.

– Мы не должны принимать решение сейчас.

Но они примут решение сейчас. Они оба это знали.

Она видела его взгляд. Он не хотел ни на чем настаивать, не хотел принуждать ее. Ана чувствовала, что Лусио хочет того же, что и она, и ей овладело чувство любви и нежности к нему. Он был ее воином. Ее принцем. Ее вождем.

– Теперь все изменится, – сказала она, глядя на мальчиков, стоявших плечом к плечу, крепко взявшись за руки. Они спокойно и решительно смотрели в неведомое будущее.

Внутри у нее все перевернулось. Дети не должны быть такими смелыми.

– Все уже изменилось, – ответил Лусио.

Глаза Аны наполнились слезами. Это была правда. Когда они узнали о Томасе, в их жизни все перевернулось. Они уже не были прежними Лусио и Анабеллой. Романтика, любовь, страсть отошли на второй план. Теперь главным в их жизни стала семья. Теперь им требовались сила, любовь, мужество, надежность.

И надежда.

Ана опустилась на колени и долго смотрела на мальчиков, их маленькие лица и торжественные глаза – пару черных и пару зеленых, потом улыбнулась сквозь слезы:

– Привет, Томас и Тулио. Меня зовут Анабелла Круз. Я ваша мама.