Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Любовь под горячую руку

ModernLib.Net / Детективы / Перфилова Наталья / Любовь под горячую руку - Чтение (стр. 7)
Автор: Перфилова Наталья
Жанры: Детективы,
Остросюжетные любовные романы

 

 


Вот этого я как раз сделать не могу. — Сухо ответил Ненашев. — Эти сведения, — он кивнул на бумажный пакет, — являются врачебной тайной…

Не говорите глупостей, Егор Геннадьевич, Вы видно фильмов иностранных насмотрелись, если всерьез верите во всю эту лабуду… Мы не в Америке. Я могу получить постановление на изъятие любых документов, имеющих возможность помочь в разоблачении преступника. Тем более, что речь идет о похищении и убийстве ребенка.

Хорошо. Оформляйте постановление. Его я положу в пакет вместо пленки. А пока, извините, ничем помочь не могу…

Доктор, поймите, мне, как и Вам, нет смысла использовать его, даже самые безумные, признания в своих целях. Я просто хочу попытаться посмотреть на него, как на человека…

Когда я вызываю на откровенность своих пациентов, то клятвенно заверяю их, что ни одна живая душа кроме врачей, стремящихся им помочь, эти записи не увидит. Что эти кассеты никогда не выйдут за стены этого учреждения, туда в ту светлую и прекрасную жизнь, в которую все они так стремятся…

Но ведь никто же не узнает…

Я сам буду знать…

Это смешно, доктор.

Приносите постановление, тогда я вынужден буду отдать эти материалы.

Ради формальностей Вы предлагаете нам тянуть время, которого и так в обрез? — Раздраженно спросила я.

Я очень сожалею. — Егор Геннадьевич поднялся. — Вынужден Вас покинуть, у меня обход.

Я встала с жесткого неудобного стула и вышла из кабинета, хлопнув дверью. Как же я ненавижу этих бюрократов и формалистов. Конечно, он прав, я спорить не буду… Клятва Гиппократа и все такое прочее… Но мы же не на западе, где все отлажено и выверено до миллиметра. Там можно себе позволить кочевряжиться и упиваться своей порядочностью. Зачем, скажите на милость, этому формалисту постановление. Оно что его совесть успокоит? Да лучше бы лечили этих психов нормально и не выпускали в город всякую извращенную шваль! Глядишь, милиции и не пришлось бы таскаться в это богом забытое место, называемое больницей…

Сев в машину, я немного успокоилась. Визит к доктору дал совсем немного. От разговора с самим подозреваемым зависит очень много… В прошлый раз, согласно материалам судебного процесса, Исаев признался практически сразу. В этот раз категорически отрицает свою причастность к преступлению… Или он не виновен, или я просто взяла не правильный тон в разговоре с ним…. Черт возьми, мне действительно надо посмотреть эту чертову кассету, чтобы при повторном допросе не допустить прежних ошибок. Снова встречаться с упрямым доктором мне не хотелось, и я решила направить к нему с постановлением Грязнова. Уж он то без кассеты точно не вернется.

* * *

Сообщив по телефону Максиму, что и как он должен сделать, я решила заехать домой пообедать. Все таки нужно действительно как то посерьезнее относиться к своей беременности… Хотя бы до тех пор, пока окончательно не определюсь, как поступить с ребенком, да и вообще с остатком своей жизни… В тот момент, когда я открывала замок, мне позвонила Оксана. Она заботливо поинтересовалась моим здоровьем, и вообще самочувствием… Подарки для ее детей лежали на кресле в зале, да и повидать Ксюху захотелось как-то вдруг. Я предложила ей зайти ко мне пообедать.

Только быстро, Ксюш, если ты намереваешься наряжаться и прихорашиваться, то можешь не приходить. У меня на все про все не более часа.

Понятненько. Да я вообще то тебе из супермаркета звоню, того, что за углом. Так что буду минуты через три или пять. Может, купить чего?

Я вспомнила сколько еды вчера приготовил заботливый Макс, и с улыбкой отказалась. Удивленная Оксана действительно примчалась через три минуты, как и обещала.

Определенно, беременность действует на тебя самым благодатным образом, — авторитетно заявила она, осмотрев мои продуктовые запасы. — Первый раз вижу, что бы ты, подруга, обедала дома. Вот так вот просто, бросила все дела и в разгар рабочего дня занялась своим собственным желудком.

Просто здесь столько вкусного, — засмеялась я, — что идти в столовку не захотелось.

Ты оправдываешься что ли? — Воскликнула Ксюша. — Лучше разогревай быстрее этот великолепный плов и салат крабовый доставай на стол… Сама же говорила, времени совсем нет, а я теперь точно не уйду, пока все не попробую…

Тогда иди, мой руки.

Из ванны Оксана вернулась несколько озадаченная. Она уселась за стол и взяла в руки вилку, то и дело с любопытством поглядывая на меня, несколько раз безразлично ковырнула плов, но потом все же не выдержала и выпалила:

Я все знаю!

Что, интересно спросить, ты знаешь? — Искренне удивилась я.

Ты кого-то завела.

С чего это ты так решила?

И не стыдно тебе? — С обидой ответила подруга. — Знаешь, как я за тебя переживаю, и молчишь. Что за привычка все по-тихому проворачивать?

А что бегать надо и кричать по улице «Ура! Мне удалось заманить к себе в квартиру мужчинку!?» Так что ли?

Да нет, конечно… Но я у тебя уже пятнадцать минут и еще ничего не знаю… Обидно. — Ксюха отложила вилку и выжидательно уставилась на меня. — Ну не томи, а… Кто он?

Да с чего ты взяла вдруг, что я завела мужчину?

Ну, не женщину же!

Издеваешься? Он что записку для тебя в ванной оставил? Ты оттуда, как бомба замедленного действия, вылетела… Думаешь, я сразу не заметила?

Да это элементарно. В стаканчике две щетки зубные.

Насмешила. У меня в ящике их еще шесть штук новых лежит.

Но этими обоими пользовались. Причем, не так давно. Дальше. На батарее висит два банных полотенца. Значит что? Правильно! Мылись двое! — Я усмехнулась. — Мало тебе? Так я еще в спальню заглянула. Кровать заправляла явно не ты. Ты бы подушки убрала в шкаф. Ты всегда так делаешь.

Да ты просто Пинкертон! — Восхитилась я. — Точно. Он убирал постель, пока я готовила завтрак… Слушай. Да у тебя талант! Может, пока не поздно ко мне работать перейдешь? У нас жуткая нехватка кадров…

Вот еще! — Фыркнула Оксана. — За такую зарплату сама в две смены вкалывай! Работа дураков любит… Так! Знаешь что? Ты мне зубы не заговаривай. Не кусочка не съем, пока не узнаю всего до самой последней подробности….

История долгая. — Предупредила я. — Придется кушать холодный рис…

Кто он?

Мужчина…

Неужто Павлик вернулся? — Ахнула подруга. — Ты ему позвонила и…

Не придумывай. Это перевернутая страница. Все. Прочитано и забыто!

Но мы же с тобой день назад разговаривали, никакого мужика у тебя не было на горизонте… Вроде, не в твоих привычках при первом же знакомстве тянуть мужика в постель… — Как бы сама с собой рассуждала Оксана, поглядывая на меня с подозрением. — Хотя всякое бывает, конечно…

Сама понимаешь, у меня времени то нет на выкрутасы разные… луна, звезды, букеты…

Так ты чего? Правда что ли решила папашу подыскать для своего ребенка? — Прошептала пораженная Ксюха.

Не ожидала?

Нет… вообще то это, конечно… умно… — Замялась она, пряча глаза.

Сама надоумила. Помнишь, предлагала Грязнова осчастливить? — Насмешливо продолжала я.

Так то Максима! — Отозвалась подруга. — Он классный парень.

Я тоже так считаю. А главное, готовит вкусно… Да и вообще, хозяйственный.

Оксана недоуменно уставилась на плов, потом перевела взгляд на салат, почесала пальцем кончик носа…

Разыгрываешь? — Догадалась она. — Смеешься? Я с ней серьезно…

Так и я серьезно.

Но ведь вы столько лет вместе… и никогда раньше…

Почему ты решила, что никогда?

А что, было уже между вами? — Загорелись глаза у подруги. — Когда ? А расстались почему? Он тебя бросил, или ты его? А чего опять то решились?

Да не тарахти ты, как трактор. Аж голова разболелась. — Улыбнулась я. — Отвечаю на вопросы по мере поступления. Было давно. Расстались, потому, что не поняли друг друга. Никто никого не бросал. Ну, а снова мы вместе, потому, что он этого очень захотел…

Это точно. В таких вопросах все от мужика зависит… А чего ты раньше то ничего не рассказывала? — Надула было губы Оксана, но быстро сменила тему, видимо решив, что обиды пока подождут. — А ты вообще что решила? Время то, правда, не резиновое. Поумнее надо быть.

Времени немного есть еще… Две-три недели я могу подумать. Нужно хотя бы привыкнуть к ситуации, осмыслить… Такие вопросы сгоряча не решаются… — Я видела, что подруге очень хочется выспросить побольше подробностей, но она не хочет показаться излишне любопытной. Она даже рот ручкой прикрыла, чтобы немного попридержать поток вопросов… — Да не мучайся ты, спроси уж. Я же вижу, тебя жутко волнует вопрос отцовства… Успокойся. Макс знает, что я беременна.

Вот это я понимаю, мужик! Ничего для него не помеха! А он вообще то как… Ну в интимном смысле…

Классный! — Рассмеялась я. — Я же говорила, что плов безнадежно остынет. Ешь, давай.

Да бог с ним с пловом. — Отмахнулась Оксана. — У тебя теперь каждый день такие новости, что с ума сойти можно.

И не говори, подруга. Пьем чай и надо мчаться на работу. Панченко меня, наверное, потерял. Меня уж, может, приказ на отчисление ждет, больно мы вчера повздорили с начальником…

Не имеют права уволить. — С набитым ртом пробурчала Ксюха. — Ты теперь беременная, а значит, в ближайшие три года неприкасаемая, в смысле трудового законодательства. Так что можешь отстаивать свою точку зрения, не взирая на лица и ранги. — Она победно потрясла вилкой в воздухе. — Пользуйся моментом.

* * *

Я еще не успела доехать до отделения, когда со мной связался Панков.

Тамара Владимировна! — Услышала я его возбужденный голос. — Уголова звонила. Она готова признать, что в прошлый раз дала ложные показания. А ведь тогда получается, что у Исаева никакого алиби то и нет! Нужно его срочно брать, пока не слинял!

Не пори горячку, Дим. Никуда он не денется, подождет еще пару часов. Я хочу сама поговорить со свидетельницей… А то можно таких дров наломать… Грязнов не появлялся с кассетой?

Нет еще.

Если приедет, пусть ждет меня. Я уже в пути.

Понятно, Тамара Владимировна.

ГЛАВА 12.

У Даши день не задался с самого утра. Торопливо собирая девочек в школу, она вдруг заметила, что у Марины температура. Женщина расстроилась. Учебный год только-только начался, погода на улице теплее, чем летом, а ее дочери где то подхватили простуду. Что вслед за сестрой непременно загриппует и Татьяна, Даша не на миг не сомневалась. Близняшки все делали на пару. Вместе смеялись, вместе плакали, вместе болели… Пощупав лоб Тани, она убедилась, что у той температуры пока нет, и все же решила проводить ее в школу.

Вернувшись, она поставила Марине градусник и начала названивать на работу. Разговор с начальником получился неприятный, даже грубый. Его, конечно,. можно понять, если бы Даша предупредила Марка Львовича заранее, он нашел бы ей замену, а теперь ему остается разве что вставать за прилавок самому… Но ведь и она не может оставить дома маленького, к тому же больного, ребенка… Температура оказалась высокой, и Дарья расстроилась еще больше. Напоив Маришу лекарством, она, чтобы успокоиться, принялась вязать рукав свитера. Начала она это творение давным-давно. Года полтора назад, а то и больше. Спинка получилась качественно и довольно быстро. На передней части долго не давался узор. Женщина просто измучилась с вечно спутывающимися цветными клубками. Когда в конце концов и эта часть свитера была закончена, Даша принялась за рукава. К этому времени вязание настолько ей осточертело, что она так и забросила его на дальнюю полку… С тех пор спицы извлекались на свет только тогда, когда женщина просто совершенно не знала, чем себя занять или, чтобы отвлечься от неприятных мыслей…

Около одиннадцати ее занятие прервал телефон. Звонил Виктор. Он узнал, что Даша не вышла на работу и беспокоился, не случилось ли чего с ней или с девочками.

Да ничего страшного. Марина приболела… Наверное, и Танечка к завтрашнему дню к ней присоединится… Не знаю, как теперь с работой быть. Начальник уволить грозился…

Не переживай. Выкрутимся. Вообще, как закончится эта история с милицией, хочу предложить тебе подумать о совместном хозяйстве.

Правда? — Приятно удивилась Даша. — Я и не предполагала, что ты серьезно настроен и так быстро решишься на столь важный шаг…

А чего тянуть? Ты привлекательна, я чертовски привлекателен, как Миронов говорил… Так чего нам еще то надо?

Но у меня двое детей…

Ты не поверишь, но я это знаю! — Рассмеялся Виктор. — Кстати, из милиции больше не беспокоили?

Нет. А что должны были? — Забеспокоилась Даша.

Кто их знает, чего они должны, чего нет… Меня тоже пока не трогают… Но на всякий случай не расслабляйся. А то они так запутать могут, сама не поймешь, как на их удочку попадешься.

А чего меня путать то? Просто повторю, что провела ту ночь с тобой, да и все. Как можно это перевернуть?

Ну ладно. Тогда я спокоен. Целую. Вечером позвоню, договоримся о встрече.

Только не очень поздно. А то девочки болеют, я их пораньше уложить хочу.

Ладно. — Виктор повесил свою трубку, а Даша все смотрела на свою, счастливо улыбаясь… Неужели это правда? Виктор действительно хочет на ней жениться? У нее снова появится защита и опора… Да и для девочек лучшего отчима и придумать трудно.

С мягкой улыбкой она подошла к постели дочери, та задремала. Видимо, лекарство пошло ей на пользу. Вернувшись в зал, Даша включила телевизор. Время до обеда пролетело незаметно. После еды Марина снова отправилась в кровать, а мать принялась за приготовление ужина. Таня после продленки вернется голодная, как волк, до ее прихода нужно успеть сварить суп. Сегодня девочки заказали «Харчо». Вроде бы все компоненты в холодильнике имеются… Он кастрюли Дашу оторвал звонок в дверь. Она вытерла руки о фартук и отправилась открывать.

На пороге стоял молодой мужчина. Он представился работником милиции и попросил разрешения войти. Даша посторонилась, пропуская милиционера в квартиру.

Только потише, пожалуйста. — Попросила она. — У меня дочка болеет, сейчас вроде заснула, так не стоит ее беспокоить.

Конечно. Я постараюсь. — Заверил ее мужчина. — Меня зовут Грязнов Максим Петрович. — Представился он, усаживаясь на диван. — Я хотел бы поговорить с Вами о Вашем знакомом, Исаеве Викторе Андреевиче.

Но я уже все сказала в отделении. В ту ночь мы были вместе… — Занервничала хозяйка.

Ваша соседка Изотова утверждает, что слышала, как мужчина выскочил из Вашей квартиры около полуночи… Вы просили его вернуться, но он ушел…

Да это действительно так. — Замялась Уголова. — Видите ли… В тот вечер мы немного поругались… скорее даже нет… просто повздорили. Он выбежал из квартиры…. Я действительно звала, но он не вернулся и пошел домой. Он рядом совсем живет. Десять минут пешком…

Откуда Вам известно, пошел Исаев домой или нет? — Строго спросил Максим Петрович. — Вы же у себя остались…

Ну да. Я же уже в рубашке была …и без белья… ну вы понимаете… Но я быстро оделась и выбежала вдогонку. Витя шел медленно, а я бежала. Я догнала его прямо у подъезда. Мы поговорили, решили наши разногласия… ну и провели остаток ночи вместе…

Грязнов с подозрением смотрел на свидетельницу и не верил ни одному ее слову. Как то она слишком нервничала… краснела, как школьница.

Дарья Валентиновна, Вы отдаете себе отчет, что своими показаниями Вы создаете Исаеву железное алиби и помогаете уйти от наказания?

За что? За что его наказывать? Он не мог этого сделать. Он просто не имел возможности угнать эту машину в три часа, если все это время был со мной! Что Вы к человеку привязались? Если он сидел в тюрьме, то это еще не значит, что нужно примазывать парня к каждому не раскрытому преступлению… — Женщина даже покраснела от такой резкой и эмоциональной речи.

Грязнов посмотрел на нее с любопытством.

При чем тут угон машины? — Поинтересовался он. — Это Вам Исаев рассказал про угон?

Ну да… — Сбавила обороты Уголова. — Но он не мог…

Я слышал. Вы были вместе и все такое… А Вы хоть в курсе, за что сидел Ваш…любовник. — Насмешливо уставился на нее Максим Петрович.

Ну… в принципе… — Совсем растерялась Дарья. — За это же и сидел… За угон… А что, нет? — Робко спросила она, видя, что Грязнов недоуменно пожимает плечами.

Странный Вы народ, женщины. Впускаете в дом кого попало, даже не разобравшись путью, с кем имеете дело. А у Вас ведь двое детей. Нельзя быть такой беспечной.

Он что, вор?… Убийца?!

Хуже, на мой взгляд. Он за изнасилование сидел. Малолетнего ребенка. Девочки. Обычный извращенец. Педофил по убеждениям…

У Даши все просто поплыло перед глазами. Она покачнулась и без сил рухнула в кресло. Грязнов принес ей стакан холодной воды. Немного придя в себя, женщина попыталась осмыслить услышанное. Это невероятно! Просто такого не может быть! Это не могло случиться с ней! Разве мало она перенесла в жизни, чтобы получить от господа еще и такое… А может, это не правда. Витя же предупреждал, что они попытаются ее запутать, сбить с толку… Но придумать такое! Такое!… В голове не укладывается.

А в чем его сейчас подозревают? — Дрожащим голосом спросила она.

В похищении и убийстве ребенка. Девочку задушили и бросили в озеро. Как раз в ту ночь… Около трех.

Но это не он. — Прошептала Даша почти без сил. — Он же был со мной…

Грязнов с сожалением посмотрел на Уголову, пощупал в кармане кассету… надо было на что то решаться… И он решил идти до конца.

У Вас видео есть? — Хрипло спросил он. Даша молча кивнула и указала пальцем в угол комнаты. — Тогда смотрите. Уберите от лица руки и смотрите. Я совершаю должностное преступление, показывая Вам ЭТО. Но мне жаль Вас и Ваших детей…. Смотрите. Смотрите и слушайте.

Даша уставилась на экран телевизора. Сначала там было только шипение и какая то рябь. Потом в кадре появился Виктор.

Эта запись сделана в психиатрической клинике три года назад, куда он поступил из тюремной камеры. Это что-то типа его исповеди… Рассказ о том, как он докатился до такой жизни…

Даша не обратила на этот комментарий никакого внимания. Она, распахнув глаза, рассматривала такие родные и вместе с тем не знакомые черты человека, за которого еще утром собиралась замуж…

«Я родился в приличной интеллигентной семье. Отца не помню. Он рано бросил нас с мамой. Потом она говорила, что он нашел другую, моложе и красивее… Папу мне заменил брат. Он меня старше всего на восемь лет, но такой серьезный, собранный, совсем на меня не похож. Хорошо учился, в секции разные ходил. А я учебники не любил, со сверстниками у меня тоже как то не получалось, они все время пытались втянуть меня в какие то глупые неинтересные забавы… То по крышам гаражей прыгать, то курить в подвале, то шашку дымовую в подъезде запалить… Вам это интересно доктор, или может сразу перейти к женитьбе? — Виктор вопросительно уставился на кого то, находящегося по другую сторону экрана. „Рассказывайте все. И по возможности не упускайте подробности. Иногда самые мелкие детали могут помочь разобраться в природе заболевания“— послышался голос врача. — Хорошо. — Вздохнул Исаев. — Если это может помочь мне избавиться от этого порока… Я готов. На чем я закончил? Детство… Прекрасное время. Тогда меня не волновали никакие серьезные проблемы. Самым большим потрясением было то, что Васька из первого подъезда постоянно кидает в меня песком, целясь прямо в глаза… В песочнице я проводил много времени, даже в школьные годы мне доставляло удовольствие возиться с малышами. Вообще, на протяжении всего детства и юности мои приятели почему то всегда оказывались намного младше меня. Старшие ребята и ровесники меня ни во что не ставили, оскорбляли, били… А малышня взирала снизу вверх, как на бога. С братом мы так и не смогли найти общий язык. Для него я всю жизнь был обузой. Мама много работала, и все воспитание с утра и до позднего вечера ложилось на плечи Михаила. Я мешал ему гулять, общаться с друзьями… Когда к нему стали девочки приходить, он постоянно меня выгонял, шпынял, всячески обзывал… Его подружки смеялись до упаду… Ну, потом школа кончилась. Мама настаивала, чтобы я, как и брат, поступил в институт, получил профессию доктора или адвоката. Инженера на худой конец. Тут я впервые ослушался маму. Мне не хотелось больше учиться. Сидеть над учебниками еще пять лет, казалось мне чудовищным. Я устроился сторожем в детский сад. И еще дворником по совместительству там же… Сделав ранним утром свою работу, я не уходил сразу домой, а задерживался в саду еще на час другой. Я очень любил играть с детьми. И они меня просто обожали. Смотрели в глаза и верили каждому слову… Да… В то время, да и потом, я никогда не смотрел на малышей с точки зрения секса. Поверьте, доктор, я просто любил их. Любил и все. Мне хотелось заботиться о них, баловать… Однажды, гуляя по парку, я встретил ИХ. И сразу влюбился… Нет, ну тогда я еще не сразу понял, что это любовь. Просто, в душе волнение какое то возникло… Я пошел за ними. Даже, преодолев смущение, рискнул познакомиться. К моему удивлению и женщина, и ее дочка обрадовались моему присутствию… Мы стали встречаться часто. Почти каждый день. Эти встречи ни к чему нас не обязывали. Мы просто гуляли по аллеям, собирали осенние листья, иногда я носил девочку на руках. Она так доверчиво прижималась ко мне своим маленьким тельцем… Видимо Татьяне таких отношений было недостаточно. Она все чаще стала пропускать встречи, говорила, что занята… Я понимал, что теряю ее, а вместе с ней и свою любовь… Жить без Олюшки я уже не мог… И я решился. Однажды в парке на лавочке, когда девочка убежала с подружками на поляну, я поцеловал Таню. На глазах Ольги я не смог бы этого сделать… А так… Мне это даже понравилось. Постепенно я вошел во вкус. Татьяна оказалась опытной и умелой партнершей, смогла расшевелить во мне сексуальное желание…Не стану врать, доктор, близость давалась мне не легко. Ведь я грезил совсем не о матери, а о дочке, которой было всего восемь лет. До сих пор не пойму, когда в какой момент, во мне произошел этот сдвиг, как я от простой и понятной любви перешел к противоестественному животному влечению к малолетнему ребенку… Может быть, Вы поможете мне разобраться в этом… Но я нашел выход. Ложась с Татьяной в постель, я выключал свет и представлял себе Олю. Мечтал… Фантазировал… При этом возбуждался физически, умелые руки Тани помогали доводить дело до конца… Вскоре мы поженились, стали вполне приличной семьей. Я работал. Заботился о своих женщинах. Мне все нравилось…Но девочка росла… Я выходил из себя, видя ее с соседскими мальчишками или одноклассниками… Татьяна начала меня ужасно раздражать. Эта дура постоянно норовила обнять меня или погладить на глазах у моей любимой Олюшки… Я говорил жене, что это не хорошо, но она только смеялась… Ложиться с ней в постель становилось все противнее. Ее увядающие прелести на фоне юных форм моей любимой производили ужасающее впечатление… Я зажмуривал глаза, когда она зажигала ночник, чтобы посмотреть время… Я стал катастрофически терять мужскую силу… Чтобы восполнить эту потерю, я делал все, что мог. Особенно помогало, когда я умудрился проделать в стене глазок и подсматривать за Олей, когда она мылась в ванне… Летом я уговаривал ее спать в одних трусиках и обязательно приходил к ней читать сказку перед сном… После такого, доктор, я мог удовлетворить и жену и даже еще более старую тетку…. „Сколько лет было в тот момент Вашей жене?“ Двадцать девять лет. Да будь ей даже двадцать! Это не меняло дела. Я любил только ее дочь. Видел только Олюшку! Татьяна проходила как досадное, но неизбежное приложение к ней. Ее еще и удовлетворять приходилось… Ладно хоть она не часто домогалась моего тела… Поверьте, доктор, я никогда не рискнул бы обидеть мою девочку, я понимал, что староват для нее… Но случилось чудо, — Виктор смущенно и радостно улыбнулся. — Оля тоже влюбилась в меня. „Почему Вы так решили?“ — Да это же видно доктор! Влюбленный мужчина всегда заметит, что ему отвечают взаимностью. Девочка охотно садилась ко мне на колени, позволяла гладить. Часто обнимала меня, крепко прижималась…. Я даже сейчас, рассказывая Вам об этом, возбуждаюсь… А тогда я просто безумел от ее горячего тела… Она не могла не замечать, не понимать… Я уже не мог сдерживаться. Я начал постепенно подготавливать ее к близости… Медленно, чтобы не напугать… Ведь я должен был стать ее первым мужчиной… Я начал с того, что однажды вечером перед сном, будто играя, начал гладить ее зарождающиеся груди… Эти маленькие восхитительные бугорки… Потом опустился ниже. Сначала сквозь трусики начал щекотать ее …Потом, на следующий день предложил поиграть в доктора… Тут я уже снял с нее все белье. Господи! Как это было восхитительно! Мы целый месяц играли с ней в эти игры. Я пальцем легонько трогал ее самые нежные и интимные места. Она реагировала доктор! Замирала, глазки расширялись… Господи, доктор, Как это было прекрасно! — Исаев закрыл глаза и облизал пересохшие губы языком. — Я очень любил Олю. Поэтому сдерживался, как мог. Только через месяц я решился показать ей то, что приносит наслаждение женщинам. Сначала она испугалась, но я объяснил, что мужчины совсем не такие, как женщины… они другие… заставил ее побороть смущение и потрогать меня… ей понравилось… Ей вообще нравилось учиться всему… Она мне доверяла и знала, что я добрый и ее не обижу… Потом я стал ложиться с ней рядом. Обнимать, сажать ее на себя… Целовал… „Вы вступали с ребенком в половую связь?“ Позже. Очень осторожно. Постепенно. Все глубже и глубже… Крови все равно было много… Оля уже ничего не боялась… Мы вместе застирали простыни… Таня ни о чем не догадалась. Она тогда в ночную работала. Потом мы с Олей часто играли друг с другом, ей это нравилось… „Я вижу не смотря ни на что вы вспоминаете это с наслаждением?“ Конечно, доктор! Как можно не восхищаться этим! Если бы эта старая курица, моя жена не помешала, мы бы были так счастливы….»

Прекратите это немедленно! — Закричала Даша, выдергивая из розетки шнур телевизора. — Прекратите! Я не могу это видеть…слышать! Противно! Боже мой, как это мерзко, грязно, противно! Как позволили этому монстру разгуливать на свободе? Как выпустили из психушки его, охотящегося на наших беззащитных детей…

Доктор считает, что Исаев излечился от пагубной страсти…

Что я должна сделать, чтобы его упекли в тюрьму? На долгие годы… Пусть этот ублюдок сгниет … Там его место!

Вы просто должны сказать правду.

Какую?

Насчет той ночи. Исаев на свободе лишь потому, что Вы создали ему алиби.

Хорошо. Я дам показания. Прямо сейчас. Давайте заберем мою дочь из продленки и поедем в отделение. Арестуйте его немедленно. Он нисколько не изменился, поверьте. Все так же выключает свет… ублюдок!

ГЛАВА 13.

Уголову на своей машине привез Грязнов. Женщина была очень взволнована и торопилась как можно быстрее оформить свои новые показания. Она объясняла это тем, что дома у нее осталась маленькая больная дочка. Вызвав меня в коридор, Максим сказал, что берет Панкова, ребят из дежурки и едет на задержание Исаева.

Ты что, не можешь подождать пока я допрошу Уголову? Сейчас все оформлю, и поедем вместе.

Ты не понимаешь, Том. Если этот парень узнает, что Дарья у нас, ведь пол двора видело, как она залезает в милицейскую машину, он может просто испариться из поля нашего зрения.

Куда?

Да куда угодно! Не забывай, на нем убийство ребенка! Что ему терять? Сейчас он сидит на заднице, потому что уверен в показаниях Уголовой. Но стоит ему только усомниться…

Некуда ему бежать…

Не глупи, Том. Потом его искать придется, а сейчас он весь, как на ладони…

Ну, хорошо. Поезжай. Арестуешь и сразу привози Исаева сюда. Кстати, ты кассету из больницы привез? — Максим рассеянно кивнул и протянул мне коробочку. — Вот. Смотреть не советую. Противно до блевоты…

Разберусь.

Уголову не держи долго, а то внизу в дежурке ее дочь, а вторая дома одна лежит с температурой.

Я вернулась в кабинет.

Дарья Валентиновна, не волнуйтесь. Я попросила напоить Вашу дочку чаем с бутербродами…

Да у меня еще Маришка дома…

Я знаю. Давайте быстренько начнем… Скажите, пожалуйста, что привело Вас сюда во второй раз? Почему Вы вдруг решили изменить показания?

Я все хорошенько обдумала и поняла, что невиновный человек не будет просить меня врать… А если это так, то он должен ответить перед законом. — Даша нервничала все заметнее.

Но ведь первый раз Вас никто не принуждал давать именно такие показания. Вы САМИ решили сказать, что провели ночь с подозреваемым. — Дарья вздрогнула и поморщилась.

Меня просили подтвердить его алиби. Я подтвердила. — Коротко ответила она. — Поверьте, тогда я не понимала, что творю. Я хотела, как лучше.

Но если Вы солгали тогда, может, Вы и сейчас говорите не правду? Или не всю правду?

Моя соседка Изотова может подтвердить, что Исаев вышел от меня около полуночи. Я осталась дома. Больше до утра я его не видела. — Твердо произнесла женщина. — Это правда. Я готова подтвердить ее, где угодно. Я хочу, чтобы преступник занял свое законное место. У параши. — Руки Дарьи Валентиновны дрожали, глаза светились ненавистью.

У Вас что то произошло? — Тихо поинтересовалась я.

Нет… Ничего… Хотя вру… У меня поломалась жизнь.

* * *

Виктор Исаев места себе не находил с самого утра. Он не мог понять почему, но чувствовал всем своим обостренным чутьем загнанного зверя, что вокруг него сгущаются тучи… Сжимается невидимое кольцо тревоги и ненависти. Куда бежать? Где спрятаться от самого себя? Как спастись от бездны, которая так и норовит поглотить его целиком…. Когда он выходил из клиники, жизнь казалась легкой и понятной, солнце улыбалось… Птицы пели… Он так удачно устроился на работу. Его тут ценили и уважали, не смотря на судимость. Еще в больнице он смог побороть в себе отчаяние, которое накрыло его с головой после смерти матери… Брат не пожелал пустить его даже на порог собственного дома… Пусть. Он строит новую жизнь, вдали от всего, что связывало его с прошлым… Он даже на Олю посмотреть не стремился… Хотелось, конечно, зачем скрывать, но он вполне мог сдерживать свои желания.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11