Талисман 'Паучья лапка'

Гаврила и Исин раскрыв рты тоже смотрели на побоище. Единственный, на кого это не произвело никакого впечатления, был Гы. Со своим факелом он бродил среди скелетов что-то лопоча. Пещера оказалась большой - свет не достигал ни ее свода ни стен. Он не успел оглядеться. Голоса за спиной накатились словно поток и в пещеру вбросило отряд остроголовых. Первый десяток, потом второй, потом.. Потом Избор бросил их считать. Он отошел в темноту и вместе с ним отошли его товарищи. Избор разгреб кости ногами, поднял щит. - Ну вот и встретились- сказал остроголовый. Он не выделялся из толпы не доспехами, ни ростом.- Сколь веревочке не виться... Говоривший вышел немного вперед, и присел на камень. Меч он не вынул, да и зачем его трогать, если у тебя за спиной почти полсотни воинов? Оглядел беглецов, нашел княжну. - Что, княжна, делать будем? По-хорошему разойдемся или как? - По-хорошему это что?- спросил Избор. Остроголовый повернулся к нему, смерил взглядом, прикидывая, на сколько он опасен. - Отдаете мне княжну и валите грехи замаливать. - Быстро ответил он. Избор для виду подумал и переспросил. - А по-плохому? Он не верил ему ни на просяное зернышко. Перед глазами мелькнул мужичек, зарезанный одним из них около корчмы. Чтоб такие да отпустили? - Что по-плохому будет, лучше не рассказывать... Ну так что? Избор не знал, что ответит княжна. По женской глупости она могла и согласиться на предложение остроголового. Ему не хотелось ставить свою жизнь в зависимость от чужой, тем более женской глупости. - Княжна. Молчи! - крикнул Избор.- Иди сюда! Княжна, не секунды не раздумывая, пошла на голос. Остроголовый проводил ее поворотом головы. Избор поставил княжну перед собой, ухватил за плечо. - Теперь со мной разговаривай. Чернак смерил его взглядом. - Если ты ее не отдашь, то разговор будет коротким. Я прикажу лучникам убить вас одного за другим. - Не делай этого. - Почему? У тебя есть силы, что бы ставить мне условия? Он захотел рассмеяться, что бы показать этому недотепе, что не боится его игрушечных угроз, но тот не дал ему это сделать, сказав. - Конечно. Тебе же нужна княжна. А не то, что от нее останется, когда она упадет туда? Он кивнул на тьму, простершуюся за ним. - Едва первая тетива будет натянута, я брошу ее туда. Избор поднял горящую стрелу. Мрак расступился и Чернак увидел у него под ногами черный от тени провал. Он не знал, что скрывает тень. Возможно она была глубиной в ладонь, а возможно, что она кончалась в аду, куда непременно должен будет попасть этот мерзавец. Он хотел, было отдать команду лучникам, но представил, как княжна опрокидывается назад и падает в темноту... Падает, падает, падает, и нет конца этому падению... Чернак не вздрогнул, сдержался. - Если ты сделаешь это- медленно сказал Чернак- твоя смерть будет длинной, как дорога до Рима. - А какой она будет у тебя? -беззаботно оскалился Избор- Как ты думаешь? Ему не оставалось ничего другого как вести себя как можно более нагло. У него не было сил бороться со всеми, не было времени придумать какой-нибудь хитрый ход, и поэтому оставалось одно- стараться протянуть время, надеясь, что что-нибудь произойдет. Чернак не спешил отвечать. Он смотрел на него, но перед глазами стоял барон. Маг погиб. Его голова в кожаном мешке лежала в большом зале, ожидая их возвращения. А сейчас он мог потерять и княжну. Если это произойдет... Он смешал свой страх с гневом и засунул в глубину печенок. - Может быть ты и прав. Решим наш спор поединком! На третьем шаге он вынул меч. - Ну, вот и хорошо. Избор поднял руку с мечом и очертил круг над головой. - Так ты еще и язычник? Чернак повернулся к входу, где столпились его воины, и потряс кулаком с оттопыренным мизинцем. Это был знак, понятный только своим. Он не видел, но знал, что лучники, прячась за камнями, теперь тихо расползаются вдоль стены, что бы выбрать момент и убить его соперника. В темноте звякнул камень и Избор встрепенулся. - Как звать-то тебя?- отвлекая его спросил Чернак. - Потерпи. Скоро узнаешь. Избор ждал соперника и не спешил отходить от провала. Тот остановился в шагах в пяти и цепко разглядывал его. - Ты ведь христианин? Ну вот тебе в аду все что нужно и скажут. - Зря ты так.- покачал головой Чернак- Хотя тебе виднее. Не хочешь себя называть- твое дело. Я-то тебя понимаю - зачем покойнику новые знакомства? Но с другой стороны знал бы имя -помолился бы за тебя. И товарищи мои помолились бы. Молитва воина она дорогого стоит... - Так то война, а то - убийцы... Меч в руке и близкий противник горячили кровь, а камни и кости вокруг создавали жутковатую черно-белую картину. Посреди весеннего дня тут, глубоко под землей, сохранилась часть заснеженной зимней ночи. Посреди нее стояла княжна, язычник, хазарин, и бродил растерзанного вида безумец. Где-то там должен был быть еще один мужик, но его не было видно. Безумец приблизился к княжне и тут только обратил внимание на остроголовых - Бу-бу-бу-бу- сказал Гы тыкая в них пальцем. - Убить дурака- скомандовал Чернак. Ему говорили о женщине и трех мужчинах дурак в их число не входил. Он был вне счета, приблудный, и вряд ли из-за него Избор станет рисковать своей жизнью. А показать серьезность своих намерений было нужно. Одно дело думать, и совсем другое- знать, что твой противник может это сделать. Дурак, похоже не был совсем дураком. Что такое лук и нацеленная на него стела он знал. Стрела не успела сорваться с тетивы как он юркнул за спину хазарина. Оттуда дурак завыл, словно ужас разбудил в нем зверя. - Блудишь!- крикнул Избор- Оставь дурака. Первый удар был слабым. Мечи скрестились, с железным треском проехались друг по другу. Противники проверяли силу и проворство друг друга. Чернак смерил взглядом меч противника и нашел, что тот не короче его меча. - А он что, друг тебе? Чернак ударил сверху, а когда тот отбив удар, повернулся левым боком махнул ножом. Встретившись с щитом сталь лязгнула, словно медвежья челюсть. Избор молчал. - Или родственник? С лица вы вроде как братья... Еще удар, еще звон металла и тихий змеиный шорох, тут же заглушенный громким свистом... Избор не обратил на него внимание. А Чернак, услышав свист, перехватил меч двумя руками и обрушил на соперника тяжкий удар, заставляя подставить под него щит и открыться для стелы. Этот прием проделывался Чернаком не один десяток раз. Что же делать? Он давно понял, что в этом мире выживали и хорошо устраивались только те, кто нарушал правила, а не те, кто им следовал. Победителей не судили. Некому было. Но в этот раз прием не сработал. Стрела должна была ударить его в правое плечо, туда, где кончались металлические пластинки, но она ударилась в щит, прикрывший Избора с той стороны. Чернак не понял, что это и попытался достать его ножом, но не завершив движения остановился и даже сделал шаг назад. И с той стороны Избор был прикрыт еще одним щитом. Он вообще был прикрыт тремя щитами сразу.
      Глава 15
      Вращая меч над головой Чернак отступил. Он еще не понял что случилось- глаза отказывались верить тому, что видели. За спиной его соперника из костей и праха, из ржавого железа и бронзы собиралось войско. Кости складывались с костями, железо с железом. Бесшумный вихрь, промчавшийся по пещере сложил кости в фигуры и вооружил их и теперь они рядами выступали из тьмы блестя отполированными костями.. - Ну!- крикнул Избор- Не юли. Биться, так биться! Он еще не видел что твориться у него за спиной, но когда княжна завизжала высоким срывающимся голосом на крик княжны обернулся и остолбенел. Чернак знал, что так оно и будет и попытался воспользоваться этим, прыгнул к нему, но две кучи костей перед ним взметнулись двумя скелетами и встали на пути. Чернак в своей жизни навидался всякого, разве что, может быть не такого, и не испугался. Наоборот. Он только рассвирепел от того, что эта нечисть, появившаяся за мгновение раньше чем следовало отняла у него заслуженную победу и обрушил свою злость на сухие кости. Один разлетелся под его ударом, а второй, пока он замахивался все-таки достал его. Нога наполнилась жгучей болью. Он ударил его коленом и кости с треском рассыпались выронив меч. - Растоптать их! В прах! В плесень!- заорал Чернак Оторопь сковавшая людей продолжалась недолго, но мертвое воинство успело за эти мгновения построиться, отгораживая собой преследуемых от остроголовых. Мертвяки единодушно признали Избора вожаком и встали чуть позади него. Избор оглянулся. За его спиной тускло сверкали черепа. Их было много. Больше чем остроголовых. Это было то чудо, которого он так ждал. Сейчас ему было все равно, что стало его причиной- воля Светлых или Темных Богов. Главное было другое- они были тут и готовы сражаться вместе ним. Можно было начинать. Холодок скользнул у него по спине, когда он скомандовал. - Вперед. Сомнем их.. Он замялся и запнувшись добавил. - Ребята... Остроголовые попятились, было- не у каждого хватило бы мужества выдержать это зрелище, но злость Чернака и, главное, то, что скелеты от его ударов обратились в прах заставило их двинуться вперед. Мертвому смерть не страшна. Скелеты и не боялись ее. Тонкие кости мелькали в воздухе, взбесткивало железо, лилась кровь, летел прах. Мертвяки были бесстрашны и наступали молча. Крики остроголовых перемежались только треском костей и звоном железа. Какое волшебство держало их? Какая магия позволяла им махать мечами? Чернак не знал, но он был уверен, что оружие, освященное самим Папою, справится и с ними. Он должен был признать, что при жизни они были искусными воинами. Истосковавшиеся по звону мечей, по крови и битве остатки тел бросились в бой. Они вели себя азартно, но расчетливо. Первый натиск остроголовых они выдержали с честью. Нападавшие откатились назад, оставив среди камней семерых. Потери скелетов были незаметны. Наверняка их погибло не меньше, но прах их пропадал между камнями и они смыкали ряды. Ошибкой остроголовых было то, что они начали драться со скелетами так, как с людьми. Первую волну скелетов они попытались опрокинуть заученными приемами из Римских военных школ. Сдвинув щиты они стали в шеренгу и когда скелеты наперли на них через одного остроголовые отступили назад, давая возможность соседу ткнуть врага в бок, но что хорошо против человека не годилось против скелета. Лезвия скользили по костям, не причиняя вреда, а когда они догадались подрубать становые хребты скелеты, даже развалившись на две части и упав им под ноги, продолжали бороться и там. Разлетаясь в пыль под ударами сапог, они хватали их за ноги, подрезали сухожилия бойцам.. Избор рубился весело. Бой не давал возможности задумываться о том, почему происходит все то, что происходит, но действительность лезла в глаза. На его глазах три скелета навалились на двоих остроголовых. Пока двое рубились как полагается, а третий стоя позади своих приятелей сунул свой меч сквозь ребра одного из них и когда тот поднял свой щит ткнул лезвием в грудь остроголовому. Тот канул во тьме под ногами дерущихся. Уворачиваясь от ног сражающихся людей к нему поползло сразу несколько половинок... Широким движением оставшийся в живых остроголовый разбил двух, но став вдвое меньше они умудрились забросить вверх, в лицо врага горсть праха. Остроголовый замахал руками, закрыл заслезившиеся глаза, сделал шаг назад и тут его достал меч третьего. Поперек рук и лица сверкнула полоса полированного металла, и человек упал вслед за товарищем. Огненные стрелы, пущенные остроголовыми в пещеру постепенно выгорали. Место сражения постепенно погружалось во тьму. Чернак понимал, что тьма несет в себе поражение. Он не знал нужен ли свет скелетам, но точно знал, что он нужен ему и его людям. - Назад!- скомандовал он. Азарт схватки постепенно выгорел в нем. Он остыл на столько, что сумел найти выход из этого несчастья. - Все назад. Отступаем! Он первый бросился к выходу. В узком проходе отделявшем пещеру от зала, где все началось он зажег новую стрелу и бросил ее на камни. Мимо него под незатихающий звон железа один за другим выбегали его люди. Он насчитал всего полтора десятка, а дальше полезли скелеты. Он пропустил первого, подставляя его под удар одного из оставшихся в живых, а сам ударил второго. Он берег меч и работал кулаком. Под ударами кости превращались в прах, но скелетам, не было конца. Казалось, что все мертвецы земли пришли на помощь беглецам и через этот ход стремились выйти к свету. А потом все прекратилось. Чернак разогнулся и опустил руку. Его улыбка была страшна. - Ну вот и все. Пыль еще плавала в воздухе, но это было все, что осталось от мертвого воинства. Он разогнал ее ладонью. Плечо ныло от усталости, но он не чувствовал боли. Она тонула в предощущении победы. - Теперь - за княжной! Один за другим его люди нырнули в пещеру. Воздух зазвенел от их устрашающих криков. В ответ оттуда заблеял одинокий голос дурака. Чернак засмеялся. Можно было снова начинать разговаривать. На это раз язычник, если его не убили, должен стать сговорчивее. Но разговора не получилось. Чернак увидел коридор из конца в конец и торчащие из него глыбы. Свет, резанувший его по глазам, шел из пещеры. Воздух там вспыхнул, и в коридор вынесло волну горячего воздуха. Что-то там произошло. Чернак не знал что именно, но его опыта хватило, что бы понять- дело плохо. У него хватило ума не лезть туда самому. Он сделал шаг назад и споткнулся. Вовремя. По коридору прокатился клубок пламени. Он ударился о каменный зубец в конце коридора, раскрошил его в мелкие камни и обрушил вниз. Вслед за волной тепла по спине прокатилась волна холода Не вставая с колен и чихая от пыли он помчался к выходу, обдирая кожу о камни. Сейчас им владела единственная мысльвыбраться наружу. Он слышал топот за спиной и не решался обернуться. Ощущение жара и холода толкали его вперед, подальше от страха смерти. Веревки ждали его там же, где они их оставили. Он ухватился за них и заорал. - Поднимай! Дневной свет близился, но он понял, что опоздал. Он еще не не успел добраться до свода, как какая-то сила словно невидимым пальцем поддела изнутри край отверстия и потащила в сторону, растягивая степь словно кусок холстины. Камни треснули. Пахнуло толченой пылью, и Чернак размахивая руками, вместе с каменными глыбами рухнул вниз. Крика его никто не услышал в грохоте покатившимся следом за ним. Стирая все на своем пути камни прогрохотали по пологому склону, образовавшему выход из подземной пещеры. Испуганные лошади рвали поводья и остатки сотни не сразу увидели, как по образовавшейся осыпи поднимаются люди. Радостно гукающий человек, шедший впереди поднял руку и с него, заливая близлежащую степь огнем, срывались косматые клубки пламени....
      Глава 15
      - Что тут было?- спросил Гаврила так и не встав с земли. Избор неопределенно пожал плечами. Внятно объяснить, что тут было, он не мог. Тогда Гаврила сел на корточки. Скрытый камнями он не видел, во что превратилась степь вокруг них. Голова его не поворачивалась, и он сидел сам неподвижный как камень. - Наши-то все целы? - Кроме тебя да дурака- все. Гаврила попробовал повернуть голову и не смог. - А с ним-то что? Избор задумался, не зная как объяснить товарищу то, что произошло, и чем стал Гы. Потом махнул рукой. - Оклемаешься- сам поймешь. Вроде волшебника он теперь у нас. Все чудеса за пазухой держит. - Да? -не удивился Гаврила. Больше чем чужие чудеса его интересовала собственная голова. Он потрогал себя, коснулся затылка. - А со мной что было? - Под камень попал- покривил душой Избор, но потом не выдержал и признался. - Это я тебя, камнем-то. Гаврила нахмурился. - За что это? Чем это я тебе не угодил? - Убить меня хотел. Он поднялся в замешательстве. Хотел расспросить что и как, но лицо у него вытянулось, и он плотнее запахнулся в кафтан.. - Кто это там? Избор уже знал, о чем тот спрашивает, но все-таки повернулся. Рядом с Гы топтался скелет. С мечом и щитом в руках он выглядел не страшно, а как-то деловито. Явно на своем месте. Избор вдруг понял, что их компания снова стала больше. - Светлые Боги!- подумал он - Кто-то нам ворожит! Дурак и скелет. Отличная пара! Скелет, похоже, и сам не знал зачем вылез из пещеры, но неведомая сила, поднявшая его из праха тащила его дальше.. Взгляд Избора остановился на его ступне, сквозь которую как аллегория торжества жизни, торчала зелененькая травка. - Шкелет. Добрый. Не отводя от него глаз, Гаврила потрогал голову, потом посмотрел на обгорелые останки людей и конские туши. Лицо его вытянулось еще больше. - Тут, вроде, было что-то интересное- наконец сказал он и посмотрел на Избора ожидая подтверждения. Тот поднял бровь. В голове молнией пронеслись картины того что только что было внизу- поднимающиеся из темноты кости, чьи-то кишки, провалившиеся сквозь ребра, труп остроголового, словно грязным придорожным снегом запорошенный осколками костей и его отрубленную руку сжатую безглазым и беззубым черепом. - Ну не так что б уж очень. Солнце падало вниз и тащило за собой день. До темноты еще оставалось время. Исин смотрел на него и ждал команды- собираться, или наоборот- разводить костер, искать воду и готовиться к ночи... У его ног лежала бесчувственная княжна. Остроголовые были уже не опасны- страх Гы перед ними был так велик, что он уничтожил всех, кого заметил. Им еще повезло, что, то ли по глупости, то ли еще другой причине они не прятались, а сами лезли на рожон. Уже потом, поняв чем может закончиться состязание в силе с магом, они попытались разбежаться, но ровная как щит степь была плохим укрытием от гнева новоявленного волшебника. Почти наверняка кто-то остался жив, но опасности они уже не представляли. Они были не просто разбиты. Они были разбиты вдребезги и напуганы. Избор выбрал камень повыше и стоя на нем осмотрелся. Степь перед ними была изуродована огромными черными ямами, еще испускавшими из себя едкий бело-серый дым. Над ухом Избора что-то свистнуло. Это была не стрела. Это был Гаврила. Он последовал примеру товарища и тоже поднялся наверх. - Это что тут у вас было? - Я же говорю. В двух словах не скажешь, а разговаривать -времени нет. Того и гляди остроголовые вернуться... Избор кривил душой. Тот, кто остался жив, никогда не осмелился бы вернуться сюда, но все-таки лучше было бы тут не задерживаться. - Пошли лошадей ловить. Каждому по две. Гаврила чувствующий себя не совсем уверенно спросил, ткнув пальцем в Гы и скелет. - Что и этим то же по две? - А чем они хуже нас? Может, даже и лучше некоторых... А дураку так и вообще три лошади полагаются. Его же рук дело... Свежий ветер и солнечный свет привел княжну в себя быстрее любого лекаря. Исин приподнял ее и девушка уселась, жмурясь на солнце. Под спиной у нее был плащ хазарина, рядом- фляга с вином. Избор долгим глотком приложился к фляге, вытер губы. - Что, княжна, тяжело? Княжна не ответила. Она молча вертела головй, словно проверяла цела-ли голова.
      - Это тебе не у родного батюшки в палатах сидеть- посмеиваясь сказал Избор слушая, как похрустывают нежные косточки в девичьей шее.. Избор став серьезным сказал. - Если силы есть- собирайся. Нечего нам тут рассиживаться. На коне усидишь? Глаза ее расширились, лицо побелело, словно кровь под кожей превратилась в молоко. Избор обернулся, хотя мог бы не оборачиваться- Гы пах так, что спутать его было нельзя нискем. - Я с ним никуда не поеду! В голосе княжны слышалолсь не оскорбленное достоинство, а страх. Обыкновенный женский страх перд силой выходяшей далеко за пределы понимания. Избор ее понимал. Это в сказках хорошо иметь своего волшебника- мудрого, доброго, всесильного... Который и от беды спасет и что-то хорошее посоветует, а тут... Дурак - он и есть дурак. Его как не поворачивай- добра не жди, да в добавок со своей силой он становился многажды опасней.Только вот делать было нечего. Теперь решали не они, а дурак. - Не поедешь с ним, значит? А с этим поедешь? Он кивнул ей за спину. На фоне заходящего солнца скелет выглядел не белым, а совсем черным. Он замер, словно понимал, что его рассматривают. Княжна вздрогнула, пискнула тиъхонечко, как мышка и упала без чувств. Добрый Шкелет наклонился над ней, словно вглядывался, но избор отодвинул его. - Ты ей глаза не мозоль. Иди пока к папаше, а там посмотрим. Глядишь еще и тебя в сотники выбирут. Лошади, привыкшие к людям и чувствуя опасность ночной степи, постепенно стали собираться вокруг них. Животным досталось меньше чем людям, но и там выбирать особенно было не из чего. Собрав семерых лошадей Избор и Исин с большим почтением и осторожностью усадили на смирного конька Гы. Доброго Шкелета подсаживать не пришлось. Лихо лязгнув костями он сам вскочил в седло и пристроился рядом с родителем. Избор негромко, но так что бы слышали все, сказал. - Что тут случилось и как - не знаю. Да и не нашего это ума дело. Главноедурачок наш теперь может всех нас и все эти горы заодно в порошок стереть, а потом, походя, этим песком Царьград засыпать. Так что вы с ним поосторожнее. Всем понятно? Он посмотрел каждому в глаза и дождался кивка. - Может быть лучше оставить их?- спросил сразу за всех Гаврила кивая на сладкую парочку - Это ведь как лесной пожар с собой возить. Может, согреет, а может и сожжет. А Шкелет тот вообще, может быть, по ночам кровь сосет... - Хорошо сказал, только не подумал. "Прогнать лесной пожар" - Избор поднял брови. Покачал головой- Не думаю, что получится. Наше счастье, если он сам захочет уехать, ну а нет... Злить его, главное, не стоит. Себе дороже обойдется. Хорошо если в лягушачьей шкурке придется век доживать, а то ведь он, наверное, и в дерево сможет, и камень ... А что Шкелет... Разберемся. Ежели что- осиной попотчуем. Он тронул коня, направляя путь своего маленького отряда в сторону леса. За деревья они въехали, когда солнце уже упало за край земли. Лес вокруг постепенно слипался в неощутимую стену. Только что прозрачный еще лес сплетал на пути ветки, завешивая промежутки темным, беззвездным небом. В темноте они проехали еще поприща три, и Избор спрыгнул с лошади. - Ночуем. Исин, быстро костер. И за дураком присматривайте. Добрый Шкелет как-то по тихому уже вошел в компанию. От него больше никто не шарахался. Избор попробовал заговорить с ним, надеясь, что тот как-то сможет ответить, но тот остался безмолвным. Он понимал, что от него хотят, но говорить не мог. - По крайней мере с советами лезть не будет- утешился Избор, сожалея все же о том, что не может поговорить с мертвецом. Костер вспыхнул, разогнав ночь. День измотал людей. Первой не выдержала княжна. Она уснула еще не доев кусок мяса. Гаврила, традиционно сидя спиной к огню умудрился подхватить его и вложил назад в руку. Он не удержала его, и Исин уложил ее на расстеленный в стороне плащ. Гы сонно моргал, переводя глаза с одного на другого, а потом уполз поближе к княжне. Избор увидел, как хазарин хотел, было остановить его, а потом передумал. Скелет улегся рядом с дураком, словно хотел своим дырявым телом заслонить его от ветра. Около костра стало тихо. Все расселись так, что бы свет костра не слепил глаз, а Гаврила, верный своим привычкам повернулся спиной к огню. Тихонько потрескивали ветки, сопела княжна. Гаврила потрогал рукой опухоль на затылке, поморщился. - Эвон ты меня как шибанул. Не пожалел, значит... Не по христиански так-то... - Я же тебе говорил, что по-христиански не умею. Гаврила попытался кивнуть, словно он и не сомневался в этом, но у него ничего не получилось. - Все вы язычники такие. Нет у вас уважения к человеку. Вам человека что по голове трахнуть, что в жертву идолу принести- раз плюнуть. Нет. - Он погрозил пальцем заранее отметая всякие сомнения из голов слушающих его язычников- Не зря наша вера, христианская самая милосердная....Наш Бог всех любит. - По тебе видно, как тебя твой Бог любит. Не он ли сунул мне в руку камень? - Пути Господни неисповедимы. Может быть и он....-необидчиво согласился Гаврила. - Старое вино лучше нового. Старые Боги лучше новых. - Новый день лучше старого- возразил Гаврила - Новое солнце всегда теплее греет. Он нахмурился, но не рассердился. Он видел в Изборе не врага новой веры, а неразумного ребенка, которому можно было бы все объяснить. Не сразу, не сейчас, но... - Что же ты на новую веру так сердит? Чем она тебе не угодила? - Сердит?- удивился Гаврила- Да я ничего о ней и не знаю...Новая, новая... Мне и со старой хорошо! Гаврила сорвал с сухого стебля перезимовавшего в поле метелку с семенами. Подбросил их на руке. - Ты воин, ну да деревенскую жизнь должен знать. Вот зерно в землю бросишь, так оно землю пробьет, камень расколет, а к солнцу пробьется. А почему? - Почему? - А потому, что сила в нем! И вера наша христианская самая правильная! Тут ведь все как в жизни- кто сильнее, тот и сверху. Старая вера камень, а новая сквозь нее прорастет, к солнцу потянется. Вот увидишь, все так и будет. Наш бог всех любит. Избор ткнул пальцем в Гы. - Что, и дурака то же? - И дурака и тебя... Всех нас. Где бы мы все были, если б не дурак? Растет Русь. Растет. Вырастает из старых одежек. И уже новые потребны. Придут новые Боги. - Наши отцы и деды с Перуном жили и детям завещали. -Упрямо повторил Избор. - Так ведь мы не дети малые- возразил Гаврила- Повзрослели- поумнели. Придется самим выбирать, что лучше. Не гоже все время в детской рубашонке бегать. Гавриле было хорошо. Он чувствовал себя большим и мудрым и не важно, что говорил о не своими словами. Слова были чужие, но Исина заключенная в них была его Истиной. Он понимал то, о чем говорил и верил в это. - А я думаю не в людях дело. Просто одни Боги по земле ходят. А другие, кто поумнее, на месте сидят- сказал вдруг Исин. Ни Избор, ни Гаврила его в спор не звали. Но хазарин посчитал, что и он должен сказать свое слово. Гаврила смотрел на него с удивлением, как на заговорившего таракана. - Вот ваши боги все по земле шастают- туда, сюда, туда-сюда... А наши как сидели на месте, так и сидят. Нечего им в других местах делать. Кто за чужим ходит, тот своего не досчитается. - Как же, как же... Вон к вам иудейский Бог забрел, да и стался. Потесниться пришлось вашим-то Богам. Исин покачал головой. Ехидная язвительность Гаврилы не произвела на хазарина никакого впечатления. - Не знаю. Я иудейского Бога не видел. Во дворце кагана он может быть и есть, но я во дворец не ходок. А наши люди с нами остались. - А какой твой Бог?- спросил Гаврила, готовый защищать Христа от кого угодноТы же вроде иудей? - Нет. А Богов у нас много -гордо сказал Исин- Есть Боги неба, ветра, рощ и дорог... - Боги дорог? - встрепенулся Гаврила. Он увидел в его словах возможность посрамить одного язычника в глазах другого и ехидно сказал: - Плохо иметь много Богов. Неразбериха получается...А вот если дороги пересекаются, что тогда? Он с улыбкой посмотрел на Избора, приглашая посмеяться над простодушным хазарином., но тот в своей простоте даже не заметил ловушки. - Много Богов- это хорошо. У нас для таких случаев есть Бог перекрестков. Избор захохотал, а Гаврила довольно кисло улыбнулся. - Ну главный-то Бог есть? - Есть. Тенгри хан зовут. Сильный Бог. Бог земли и неба! Костер, вспыхнув, озарил восторженное лицо хазарина. Оно было точно таким же, как и у Гаврилы, когда он говорил о Христе. Ощутив это, Избор сразу потерял интерес к спору. Каждый гнул свое. - Да все одно..- махнул рукой он- Что не говори, каждый не Богу - себе служит.
      Гаврила и Исин переглянулись. - Я служу княжне- сказал хазарин- И нужно будет- умру за нее. - И Богу служим и человеку... И земле своей - сказал Гаврила. Ночь висела над ними немым свидетелем. Избору стало неуютно от этих слов, словно он почувствовал себя меньше, чем были двое его собеседников и сказал. - А я человек независимый. Я в наших Богов верю, а служу себе. Гаврила помялся, но желание самому поставить точку в разговоре дернуло его за язык. - Тогда мы действительно разные. Ты- наемник. Я- человек. Избор закинув руки за голову, смотрел в небо. Облака неслись, словно вспугнутые птицы, заставляя звезды подмигивать человеку. Беспокойство разбудившее его не прошло вместе со сном, а осталось в душе словно боль от пореза. В голове у него не было никаких мыслей. Он не думал ни о чем и не хотел ничего. Просто лежал на спине, впуская в себя правду огромного неба. Постепенно его тоска стала чем-то, о чем можно было думать. Он еще не мог выразить ее словом, но мысли в голове складывались в ощущение страха. Потемки в его душе стали ночью. Теперь перед небом и звездами он мог признаться себе, что это был страх. Не обыкновенный- тот страх был привычной частью его жизни, а глубокий как омут и черный как ночь в пещере ужас. Он был так велик, что Избор даже не испытывал стыда- стыд утонул в нем весь, без остатка и без надежды когда-либо выплыть на поверхность. Избор заставил себя повернуть голову. Добрый Шкелет, как напоминание о том, что произошло в пещере, сидел между Гы и княжной. Избора передернуло. Сквозь грудную клетку, сквозь белые кости, торчали ветки куста. Было так тихо, словно все вокруг тоже замерло от ужаса. Душа Избора сбилась в комочек и забилась около горла. Ужас пеленал его, но в нем росло убеждение, что прямо сейчас, сию же минуту он получит облегчение и узнает что нужно делать. - Зачем мне это? - подумал он, и не смог ответить себе.- Золото, власть... Стоит ли оно того, что бы так терзать душу? Он посмотрел на княжну. В темноте она показалась ему старой и страшной. Да. Исин был прав. Все это из-за нее. Со стороны это конечно выглядело забавным - княжна, дурак, в одночасье ставший волшебником, скелет... Он попробовал смехом прогнать страх не смог. Холод, ползущий откуда-то изнутри, сковал губы. Смешно... Но только со стороны и издали... Оставаться среди них было глупостью и Избор понимал, что расплачиваться за эту глупость придется ему самому. В ночи треснула ветка, и вспугнутая мысль перескочила на другое. Он представил себе Пинск. Нет не город, а дорогу к нему и страх всколыхнулся в нем с новой силой. Ему показалось, что на груди его устроилась большая серая жаба. Холод ее тела леденил внутренности, сжимал сердце. - Хватит- подумал он- Довольно. И ему стало легче. Выход у него был. Нужно было просто бросить все и уйти. Он поднялся, суетливо двигая руками. С каждым движением ему становилось все легче и легче, словно Ужас оттого, что он двигался, крошился и ссыпался куда-то в глубину. - Да. Уйти- стучала в голове кровь. - Уйти- всхлипывали легкие, втягивая в себя воздух. - Уйти- ныло отбитое в пещере плечо. Он сам не заметил, как очутился на краю поляны. Костер плескался среди травы, манил его к себе огненными пальцами. Избор покачал головой. - Уйти! Он не чувствовал как сделал первые шаги прочь от поляны. Движение несло в себе облегчение. Без оружия в руках и мешка за плечами он шел в темноту с улыбкой. Она не была врагом, темнота. Там был покой и безопасность. Ветви расступались перед ним. Он не помнил, сколько прошагал и не чувствовал времени. Ноги сами вели его вперед и он не помнил о них, пока вновь не почувствовал душевную тягомотину. Избор увидел огонь и повернул туда. Через двадцать шагов ноги вывели его к костру, у которого лежал скелет.