Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Облакайдеры(2004, 2006, 2008)

ModernLib.Net / Патрацкая Наталья / Облакайдеры(2004, 2006, 2008) - Чтение (стр. 19)
Автор: Патрацкая Наталья
Жанр:

 

 


      – Как ты меня звал?! – воскликнула я удивленно.
      – Никак, – грубо прервал меня Осип. – Я хочу, чтобы ты стала аквамариновой мамой!
      – А я – согласна! – засмеялась я. – Я не хочу быть министром, я хочу хризантемы в вазе и аквамарины, под цвет одежды малыша.
      Туман сгладил черные очертания раздетых деревьев, и мило завис среди веток рябины, украшенных красными гроздьями ягод, без признаков упавшей листвы.
      Он проник в желтые листья березы, самые стойкие украшения уходящей осени.
      Капельки тумана окутали редкие желтые листья клена, оставшиеся там, где ветер не дует.
      Я шла и крутила головой, переводя взгляд с одного дерева на другое. Жизнь налаживалась сквозь туман проблем и перегрузок. До этого момента я умудрилась купить теплую куртку странного цвета, что дало мне возможность попасть в серию неприятностей. Куртка притягивала к себе людей, желающих поругаться, поскандалить, унизить. Волшебная вещь, вызывающая в людях антагонизм. У меня появилось ощущение, что я живу в струях осеннего, моросящего дождя, несшего одни неприятности. В этой куртке меня за человека не считали.
      Надев пресловутую куртку, я ринулась к своему бывшему молодому человеку, Мартину Филину. Ключей от его квартиры у меня никогда не было. Я шла к его подъезду сквозь чумной ливень, под зонтом. Рядом с подъездом из красивой машины выскочила дамочка, приложила ключ к двери, дверь в подъезд открылась и она проникла в подъезд. Я за ней прошла, как безбилетник проходит через турникет автобуса.
      На лифте я поднялась до нужного этажа, нажала на кнопку звонка. Жала, жала, но Мартин мне не открывал. Я притихла. Прислушалась. Услышала, что за дверью кто-то ходит; чувствовала, что на меня из глазка смотрят. Я опять нажала на звонок.
      Результат тот же. Я нажала один длинный звонок так, как жмут в автобусе, выходя через среднюю дверь. Дверь открылась. Передо мной стоял с недовольным лицом абсолютно чужой молодой человек помятой наружности.
      – Ты меня разбудила, теперь у меня будет болеть голова, – сказал он, огладывая недовольно меня с ног до головы.
      – Я тебе купила новые шторы, сними старые.
      Его лицо стало еще более недовольным. Я уже несколько раз просила Мартина снять тюлевый пылесборник с окон, но он не соглашался. Мы сошлись на том, что он снимет старые шторы, а я поглажу новые, упакованные с картонкой в полиэтиленовом пакете.
      Я выгладила шторы на большой гладильной доске на кухне, а он снял пыль с окон в тюлевой упаковке. Мы столкнулись в прихожей: я несла глаженные, новые шторы; он нес огромный клубок тюли, напичканный пылью до отвала. Мы разнесли свою ношу по местам. Я села с ногами в огромное двухместное кресло, закинула ноги на подлокотник, и стала следить за цирковым номером: фигура мужчины, распятого со шторами на окне, была олицетворением гибкости, и мужественности. Его широкие плечи казались еще шире, талия тоньше, ноги длиннее. Со спины он был великолепен.
      Потом он сообразил, что с компьютерного стола вешать шторы удобнее и встал на стол. Вся красота исчезла. Я перевела взгляд с мужчины на свои ноги, им было удобно на толстом подлокотнике двойного кресла. Мне стало скучно. Я пошла на кухню.
      За окном моросил дождь, на окне, на пластиковом белом подоконнике в керамических кашпо стояли цветы, земля в них давно высохла. Я подняла пластиковую бутылку с пола, уже с налитой водой и полила цветы. Земля в цветочных горшках приятно потемнела, цветы улыбнулись, особенно кремовая роза.
      У молодого человека отменная кухня. Чисто. Светло. Просторно. Белые пластиковые окна слегка прикрыты дорогими полупрозрачными белыми шторами. Высокий холодильник увенчан микроволновой печью, так, что кроме него никто не может ее пользоваться. В холодильники зачастую стоят забытые продукты, видимо некогда было их съесть, поэтому у него такая тонкая талия. Электрическая плита всегда сияет первозданной чистотой. Поддерживать эту чистоту трудно, но в принципе возможно. Соль таится в белой пластиковой банке вместе с маленькой ложкой. Но на этой кухне у меня даже борщ не вариться, все получается хуже, чем дома.
      Я решила не выдумывать и пожарила картошку, тем паче, что котлеты уже остывали в сковороде. Пожарила. Вернулась в комнату, а мужчина все еще вешал шторы. Повесил третью штору, слез со стола. Интересный случай, но между нами в этот вечер не возникало теплых флюидов. Он съел картофель. И все. Вроде двое старых соседей встретились, и поговорить не о чем. Скучно. Вспомнила я, что у меня деньги на сотовом телефоне подошли к концу, оделась…
      Мартин посмотрел на меня, и сказал:
      – Да, в такой куртке только в дорогой универсам ходить. Ничего, ближе ничего нет, там и деньги на телефон можно положить.
      Так вот в чем дело!? В куртке. В этой куртке даже никакой мужчина меня не любит!
      Так я и ушла от Мартина – не целованная. Вот ведь как бывает, иной раз иду я по улице, и все деревья перед моими глазами играют своими нарядами, а бывает – пройду, и ничего вокруг себя не запомню. Так было сегодня. Все серое, особенно беспросветное небо, и состояние души – без ясного неба. Как-то жизнь застопорилась. И на работе мне сменили систему в компьютере, а пока все программы восстановит для работы, нервы так и летят, как неудачно напечатанные листы, а в прочем – все нормально. И министерское кресло сегодня отдыхает. Оно меня не радует, под внушенье, чтобы я родила ребенка.
      Я пришла домой, посмотрела на себя в зеркало. Да, вид весьма затрапезный. Я улыбнулась своему отражению и пошла на кухню, от Мартина я всегда приходила голодной, у него лишнего не съешь, а отсутствием аппетита я не страдала. Худой я никогда не была. Что меня заставило отнести шторы Мартину? Я проверяла свою интуицию на приборы Осипа Ильича. Шторы шторами, картофель картофелем, а я нашла приборы в доме Мартина и в большом количестве.
      Поев дома, надев пресловутую куртку, я отправилась к Осипу на фирму, зная, что он долго работает. Я рассказала ему о приборах в квартире Мартина, их количестве и где лежат. Осип не очень удивился, но за точные данные, совпадавшие с его интуицией, он выдал мне несколько купюр. Я взяла честно заработанные у мужа деньги и поехала покупать новую куртку, пока на работе меняли программы в моем компьютере…
      Ваня Сидоров получил от Добрыни Никитича задание: найти и обезвредить руководителей пансионата 'Здоровый миг'. Ходоки с жалобами дошли и до него. Суть жалоб: человек ушел в пансионат и не вернулся. Как крупный политик и руководитель, Добрыня Никитич не держал крупных сумм денег в местных банках и не имел много домов и квартир. Его счета всегда были на виду проверяющих организаций. Он легко проходил все проверки, и его постоянно переизбирали главой округа Валет.
      Жена Добрыни Никитича, Нимфа Михайловна, на высокие посты и должности не претендовала и проверки на себе не испытывала. Она была в сотни раз богаче своего высокопоставленного супруга. Именно она скупала земли под домами в центре города, и в перспективных окрестностях. Также Нимфа Михайловна уловила простой момент любой жизни – старение организма, но с большой пользой для своих доходов.
      Естественно огромное число пожилых людей имеют скромные доходы и накопления, но именно среди них встречаются богатые люди, которые ради здоровья, пусть недлительного, готовы отдать свои золотые горы.
      Добрыня Никитич за женой и ее деятельностью не следил, если это не касалось их общих детей. Пансионат 'Здоровый миг' к их детям отношения не имел, следовательно, развивался сам по себе.
      Нимфа Михайловна, изучив биологических мышей, имея приличное образование, пришла к выводу, что можно создать биологический материал, усредняющий здоровье человека на непродолжительное время. Известнейший микробиолог округа была ей знакома. Микробиолог переживала в это время острые боли при передвижении. Любой шаг, любой поворот тела вызывал в ее организме дикие боли. Идею Нимфы Михайловны она поддержала и нашла резервы биологического вещества. Первые опыты она поставила на себе. Микробиолог однажды взяла и опутала себя биологической материей, и почувствовала впервые за последние годы – полное отсутствие болей.
      Она могла вновь работать!
      Нимфа Михайловна предложила открыть пансионат для предоставления биологической ткани обезболивания под присмотром врачей. Микробиолог дала свое согласие.
      Нимфа Михайловна подключила к работе Глеба Ильича, большого любителя денег. На одном своем участке земли она и построила пансионат 'Здоровый миг' под колпаком, скрыв к нему подходы от посторонних лиц. Время жизни человека в пансионате определялось его суммарным здоровьем. Здоровые клетки замещали больные, но организм человека не восстанавливался, то есть человек жил за счет самого себя и за счет перераспределения здоровья внутри организма под биологической тканью.
 

Глава 52

 
      Слух об излечивании больных всех категорий разошелся между больными. Люди потянулись в пансионат, не смотря на заоблачные цены. Пациенты подписывали договор с директором пансионата, а дома оставляли завещание и уходили в последний миг здоровья, говоря домашним, что уезжают на курорт в далекую страну.
      Но домочадцы бывают разные, и некоторые родственники стали прослеживать пути отсутствующих членов семьи. По истечении времени таких людей становилось все больше. Среди жителей округа Валет возникла легкая паника.
      Представители от народа дошли до Добрыни Никитича, он и вызвал своего доверенного человека – Ваню Сидорова.
      Ваня обладал уникальными способностями внедряться в любое общество, не рискуя своим здоровьем. Он брал с собой подставу. Для выполнения очередного задания он решил взять Лизку журналистку, зная ее дотошность в определении происходящих событий, и именно она слыла знатоком определения местоположения приборов Осипа.
      Деньги на выполнение ответственного задания выделили их казны округа Валет.
      Ваня и Лизка на вертолете облетели округ. Они знали от жалующихся людей, что кое-кто из не вернувшихся людей говорили домашним, что уходят в пансионат, где станут здоровыми людьми. Были сведения, что пансионат находиться в пределах округа Валет. На картах округа о таком пансионате ничего не говорилось. Ваня заметил первым огромный колпак неизвестного назначения. В принципе такие колпаки использовались в спортивных аренах, но стадиона в данной местности не значилось.
      Местность лесистая, частных дач в этом районе много, никто за заборы не лазил.
      Ваня и Лизка, выйдя из вертолета на маленьком аэродроме, проехали часть пути на машине, и вошли в молчащий лес. Лес был напичкан ловушками и страшными существами из коряг, отпугивающих людей. Пару раз они проваливались в ямы, или взлетали на веревках к деревьям, но продолжали свой путь. Они набрели на странный погост, в виде зацементированной площадки, с квадратными плитами в шахматном порядке. На плитах были написаны данные о погребенных людях. Лизка обратила внимание Вани на плывущую в глазах стену. Они решили спрятаться на время, и залезли на раскидистый дуб.
      Долго ждать не пришлось. Сквозь плывущую стену на бетонную площадку выпал человек. Тут же из двух завуалированных домиков выбежали два человека, положили выпавшего человека на носилки и унесли в круглую башню. Ваня почувствовал запах горелого существа, а Лизка от страха содрогнулась.
      Достаточно быстро из круглой башни два человека вынесли закрытый цилиндр, подняли одну из плит и опустили под нее цилиндр. Раздался приглушенный звон колокола. К свежей каменной могиле подошел священник, он помахал над ней кадилом, пропел молитву и ушел, словно исчез в страшном безмолвии тайны.
      Лизка и Ваня переглянулись, они больше не сомневались, что это и есть вторая сторона пансионата 'Здоровый миг'. А, где первая сторона и как в нее попасть они не знали. Руководствуясь принципом 'два раза не везет', Ваня увел Лизку из страшного места. Было ясно, что для проникновения в пансионат они еще не готовы.
      Добрыня Никитич, выслушав отчет Вани Сидорова, и посмотрев на карту местности, сказал, что рядом с этим куполом находятся одна из дач его супруги, Нимфы Михайловны. Мужчины переглянулись от неожиданной догадки. Но Добрыня Никитич сразу сказал, что он к родной жене не пойдет, и, что его жена любит принимать очень красивых или холеных мужчин. Ваня к ним не относился. Хотя почему нет?
      Не посылать же к ней Гошу? Значит надо преобразить Ваню до неузнаваемости и послать его к Нимфе. Ваня не выдержал и спросил у Добрыни Никитича о странном цементном кладбище. И услышал ответ, что чтобы избежать зараженности земли от паразитов, живущих в покойниках, был предпринят подобный способ захоронения.
      – Добрыня Никитич, а откуда вы это знаете? – удивился Ваня Сидоров.
      – Работа у меня такая, – ответил уклончиво руководитель округа и направил Ваню к дорогим стилистам на переплавку внешности.
      Из Вани Сидорова получился крутой мужчина, заграничной внешности. Его одели по последнему слову моды и под видом человека, желающего поместить дядьку в дорогой пансионат, направили к самой Нимфе.
      Нимфа Михайловна почувствовала подвох в красивом мужчине с чужой для него внешностью. Она присмотрелась и узнала в нем любимца своего мужа. Она нисколько не поверила его рассказу о дядьке. Дальше приемной на даче, Ваня так и не проник в тайны Нимфы, чем очень озаботился. Добрыня Никитич, узнав о фиаско Вани, только рассмеялся.
      Тем временем Лизка проводила журналистское расследование в районе дачи Нимфы, но тоже терпела поражение за поражением. Она даже встретила Ваню в новом облике, но по виду друг друга они поняли, что оба остались за гранью тайны.
      Я, отдав аквамарины Феликсу, на самом деле почувствовала всепоглощающую лень, да еще рядом кто-то постоянно твердил мне о детях. Быть министром мне расхотелось, я и так не понимала, почему мне дали такую должность. Но взваливать на себя детей – мне было тоже лень. Уйдя с поста министра нестандартного приборостроения, я залегла дома в окружении сто процентной лени. Я не занималась своей внешностью, как в то время, когда наша семейная фирма с Осипом вставала на ноги. Фирма была теперь известна и приносила постоянный доход, что и расслабило меня. Мне ничего не хотелось делать, ровным счетом ничего.
      Осип так был занят работой, что не делал Спинозе замечаний, зная, что это себе дороже. Дома он даже не завтракал, пил кофе на работе, а питался в профилактории, примыкавшем к его фирме.
      Мартин перестал волноваться, что его доходы уменьшаться. Как-то так получилось, что корпорация, объединяющая трех Ильичей, сделала это почти формально, на самом деле в ней прокручивали такие проблемы округа, которые огласке не подлежали, и фирма Осипа была в ней скорее формально, чем реально. Да еще Спиноза покинула министерство, и должность министра нестандартного приборостроения упразднили.
      Феликс, подарив украшения с аквамаринами Лизке, стал ленивее и даже формально перестал вмешиваться в дела корпорации, вследствие чего, Надежда перестала быть его домашним секретарем и покинула его сдвоенную квартиру.
      В округе Валет произошло следующее событие: из южных широт вернулся генерал округа Ферзь, ведя под руку молодую особу цвета молочного шоколада. Легкий шок пронзил верхние слои общества. Ферзь считался бравым генералом, был всеобщим любимцем местных женщин и женатым никогда не числился. А тут рядом с ним на всех светских вечерах стала появляться шоколадная брюнетка.
      Нимфа Михайловна и та была шокирована тем, что ее вечный обожатель Ферзь, обладатель глаз цвета аквамарина, к ней не подходил, а танцевал только со своей новой пассией. Это из-за его глаз она собирала камни, близкие по цвету его глазам!
      Для того чтобы убрать соперника с пути Нимфы, Добрыня Никитич в свое время, решил ему подсунуть свою прекрасную дочь Спинозу и повысил ее до министерского кресла, дабы генерал Ферзь обратил на нее внимание, это он организовал дары аквамарины – Спинозе! Он хотел… Да, что тут говорить!
      По делам службы генерал Ферзь некоторое время жил в южных широтах. Ой, сколько он натерпелся от местной жары! Это был не его климат, совсем не его. Он парился, жарился, не отходя от цели командировки. Местный властелин его приметил, пригласил во дворец на прием для избранных, где Ферзь познакомился с милейшей девушкой. Ее звали Дел. Ферзь и Дел поженились по местным законам.
      Так в округе Валет появилась интересная, молодая женщина Дел. Черты лица у нее были миловидные, глаза умные, необыкновенно черные и пронзительные. Мужчины округа на нее поглядывали, но близко не приближались, зная крутой нрав генерала Ферзя. Она действительно была хороша в серебристом платье, обтягивающем ее стройную, сбитую фигурку. Ее кучерявые черные волосы были подняты над умным лбом.
      Она внушала уважение своим искрометным видом.
      Первый же визит генерала Ферзя и Дел в театр, был замечен вездесущей Лизкой журналисткой. С некоторых пор она похудела, и работала одновременно сразу на нескольких людей. Одежда на ней стала сидеть, а не висеть мешком. Лизка лучилась здоровьем и жаждой деятельности. Она была так поражена красотой пары, что сняла с себя ожерелье с аквамаринами, подаренное Феликсом, и подарила его Дел. Глаза генерала вспыхнули, как аквамарины на шее его дамы сердца.
      Лизка, подарив украшение с аквамаринами, почувствовала страшную усталость от перегрузок последних дней и, прощально взглянув на красавицу и генерала, ушла из театра. Она пришла домой и уснула так, как давно не спала. Проснувшись, она почувствовала себя хорошо, но желания бежать и что-то быстро делать у нее не возникло. Женщина томно потянулась и вспомнила Феликса.
      Была между ними невидимая связь! Не зря они поженились. Она медленно поднялась, посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна своим отражением. Привела себя в порядок и поехала к Феликсу, забытому всеми и самим собой.
      В это же время я очнулась от полудремы, длившейся пару недель, с меня слетело оцепенение. Я захотела – есть, поела, чего-то сухого и черствого, запила водой, огляделась. Я стояла в пыльной квартире с разбросанными вещами. Вспомнила, что приходящую домработницу я послала куда подальше, чтобы та меня не тревожила по пустякам. Я протерла зеркало, всмотрелась в лицо, ужаснулась, поискала глазами Осипа, но его дома не было. Я зашла в ванную комнату, посмотрела на тусклый кафель и серую ванну. Вымыла ванну, включила воду, насыпала соль. После водной процедуры я включилась в обычный ритм жизни. Мне очень захотелось вернуться на фирму Осипа!
      Зазвонил телефон. Мужской голос спросил:
      – Спиноза, как ты себя чувствуешь?
      – Мартин, это ты?
      – Я. Я скучаю без тебя, я хочу увидеть тебя и как можно быстрей!
      – Забавно. Да хоть сейчас, я только, что вышла из ванны.
      – Нет, к тебе я не поеду. Давай съездим в новый пансионат? Нимфа Михайловна вчера торжественно открыла его под названием 'Здоровый час'.
      – Мартин, меня этим пансионатом достали родственники исчезнувших людей!
      – Спиноза, успокойся. Поэтому Нимфа и приглашает всех желающих на день открытых дверей, посмотреть пансионат таким, каков он есть на самом деле.
      – Боюсь, но с тобой поеду. Сам садись за руль, и подъезжай к моему дому через полчаса.
 

Глава 53

 
      Слухами земля полниться. Вздрагивая от страха, люди бродили по летнему саду под огромным колпаком. Спиноза и Мартин заметили Лизку и Феликса. Лизка передала им Феликса и быстро ушла. Она присоединилась к Ване Сидорову. Вдвоем они стали обходить пансионат, пытаясь найти стену, сквозь которую люди выпадали из этой жизни. Они все стены потрогали, но никуда не провалились.
      Нимфа Михайловна наблюдала за ними через множественные мониторы. Она сразу сообразила, кто среди гуляющих людей за ней охотиться, и усмехнулась. Дайте отдохнуть! – кричала душа Нимфы, чувствующей страшную усталость от проблем, связанных с пансионатом 'Здоровый час'. Ей ужасно надоела суета вокруг него. Она хотела сделать добро людям в их последние месяцы или дни жизни, она гарантировала им здоровое существование на то время, на которое хватит человеку его жизненных ресурсов.
      Но ее никто не понял! За ней охотятся. Ищут стену праха! Хотя, чего ее искать?
      Мимо этой стены Лизка ни одни раз с Ваней прошла, но не нашла. За кого они Нимфу Михайловну держат? Да спрятала она эту стену, спрятала под коронкой, как зуб мудрости. Она устало посмотрела на мониторы, готовая покинуть пост наблюдений.
      Но заметила, что Лизка воткнулась в стену праха и ищет в коронке щелку. Нимфа насторожилась, по ней пробежала нервная дрожь. Усталость сковала ее тело. Она почувствовала себя так плохо, что будь эта стена рядом, сама бы до нее дотронулась.
      Лизка подозвала Ваню Сидорова. Они оба стали осматривать и постукивать странную стену. Потом что-то обсудили и утвердительно замотали головами.
      Нимфа затаила дыхание: неужели найдут? – промелькнуло в ее голове.
      Ваня покрутил вокруг себя головой, нашел спицу от длинного зонтика.
      И как эта спица там оказалась? – промелькнуло в голове Нимфы Михайловны.
      Ваня спицу просунул около земли под коронку стены, подержал секунд тридцать, и вынул назад. Спица стала существенно короче, а оставшаяся часть изогнулась. Ваня невольно бросил остаток спицы на землю. Послышалось тихое шипение, словно она сердилась, остывая от соприкосновения с землей.
      Пора прекращать их поиски, – подумала Нимфа Михайловна и нажала на кнопку с изображением летучей мыши.
      Почти мгновенно, из-под ниши, расположенной по диаметру прозрачной крыши вылетели десятки биологических мышей и закружились над людьми, особенно мыши доставали тех, кто был близок к стене праха. Мыши словно пытались увести людей от беды, но не все это понимали. Ваня отмахивался от парочки мышей и пытался найти тот предмет, который бы еще раз можно было бы подсунуть под коронку стены.
      – Не шути, Ваня, – вырвалось из уст Нимфы, она тяжело вздохнула и нажала на кнопку с изображением дождя.
      В ту же минуту, из баллонов под крышей пошел мелкий дождь. Лизка невольно вынула зонт из сумки и раскрыла. Ваня выхватил из ее руки зонт и попытался извлечь из него спицу, чем вызвал негодование молодой женщины. Они стали кричать друг на друга.
      Нимфа устало улыбнулась. Ссора врагов почти счастье, – промелькнула мысль в ее голове, и она нажала на кнопку с ветром. Под куполом возникли двигающиеся потоки воздуха. Мелкие предметы поднялись в воздух и закружились. Толпа людей стала искать выход с территории пансионата, но натыкалась на безответные стены. Лизка и та испугалась и беспомощно искала глазами, покинутого Феликса, на Ваню она смотреть больше не хотела.
      Вот и славно, – подумала Нимфа Михайловна, – еще пять минут и все забудут свое недовольство и, будут думать только о выходе. Она легла на кушетку и уснула рядом с экранами наблюдений. Проснувшись, испуганно посмотрела на мониторы. На экранах шел снег из холодильников, поднимаемый порывами ветра. Люди явно замерзли, они жались кучками или изображали элементы бега и гимнастики, чтобы согреться. Нимфа Михайловна сняла руку с кнопки, с изображением снежинок. Это ж надо было сквозь сон на нее нажать!? На экранах снег прекратился, и женщина нажала на солнце на кнопке. Под куполом ярко засветило солнце. Снег стал таять.
      – Лизка, ты поняла, куда мы попали? – прошептал Феликс, тут все четыре времени года. И люди, отдыхающие здесь, почти не замечают разницы между настоящей погодой и придуманной.
      – Феликс, они здесь вовсе не отдыхают, а умирают.
      – Ты говори, да знай меру, этот пансионат – игрушка моей матери Нимфы Михайловны, а она добрая.
      – Ты только о доброте Нимфы не говори, сам ведь замерз. А теперь смотри – жарко становиться.
      – Отогревает она нас, просто мать демонстрировала способности пансионата на смену климата.
      – Ты прав, но я бы здесь отдыхать не хотела.
      – Так не для тебя все здесь создано.
      – Феликс, а ты о стене праха слышал?
      – Нет.
      – Мать ничего по этому поводу не говорила?
      – Нет! Я ведь ответил уже на этот вопрос! – воскликнул недовольный Феликс.
      – Да, ты не информатор, нечего с тебя взять.
      – Лизка, ты зачем с Ваней тут чего-то искала? Маме могло это не понравиться.
      – Не сомневаюсь, уже почувствовала. Но, понимаешь, люди говорят, что из этого пансионата никто не возвращается.
      – Ты хочешь сказать, что я отсюда не выйду?
      – Феликс, сегодня день посещения, день открытых дверей, которых мы не обнаружили.
      – Это ты меня сюда привела! Это ты во всем виновата! Да мне не интересны все людские смерти, важно, чтобы я был жив!
      – Хорошо сказал, тогда пойдем искать открытые двери. Помаши маме ручкой, вдруг подскажет путь на волю.
      Феликс и правда невольно помахал рукой, к руке подлетела биологическая, летучая мышь и как бы потянула молодого человека за собой. Он пошел за летучей мышью, Лизка пошла за ними. Люди, почуяв, что эти двое знают, где находятся выход, пошли за ними.
      Нимфа Михайловна, видя, что сын ведет за собой толпу, не стала чинить ему препятствий и нажала на кнопку со словом 'выход'. Перед Феликсом открылась потайная дверь, и толпа вслед за ним покинула территорию, пройдя под струей воздуха, сдувающей с них пылинки и мысли.
      Лизка, держась за локоть Феликса, осмотрелась, но не могла вспомнить, где была и зачем. Она просто шла рядом с молодым мужчиной. Толпа быстро разошлась во все стороны, и ничего не напоминало о том месте, где они только что были. Рядом с Лизкой и Феликсом остановились Мартин и Спиноза. Они обменялись взглядами и подались в ресторан заесть непонятные впечатления.
      Нимфа Михайловна вызвала к себе Гошу.
      – Гоша, наблюдатели покинули пансионат, можно готовить новый заезд, хорошо бы из людей вашего округа.
      – Я понял. Говори число подопытных кроликов, а у нас подготовят бесплатные путевки для долгожителей.
      – Но я по миру не хочу идти, поэтому нужны те, кто за всех заплатит.
      – Не вопрос. Заплатит руководитель нашего округа Джокер, у него есть бюджетные отчисления на непредвиденные расходы. Я только одно не пойму, куда исчезают болезни стариков, даже на короткое время?
      – О, это медицинские разработки. Моя бабка еще этим занималась. Старики проходят краткосрочный курс омоложения, их растягивают по методике, в этот момент окутывают тонким слоем биологической ткани, распределяющей здоровье внутри одеяла. Из организма вытягиваются все соки жизни. Боли они никакой не чувствуют.
      Я только не пойму, чем люди не довольны?
      – Нимфа Михайловна, да кто недоволен? Тот, кто не успел со стариков взять завещание в свою пользу?
      – Гоша, вот это и есть твоя главная задача, чтобы проверить наличие завещаний!
      Подключи юристов, пусть проследят, чтобы потом за нами не следили.
      – Нимфа, но все это деньги и очень большие деньги.
      – А я и говорю, что мышеловка для кроликов закроется вместе с сыром.
      Я пришла домой и впервые за последнее время, стала ждать Осипа. Он пришел домой с букетом лилий, подошел ко мне, усмехнулся и протянул цветы. Я механически налила воду в вазу и поставила цветы.
      – Спиноза, есть хорошая новость! Улыбнись!
      – Сыр, – улыбнулась я.
      – Тебя и Дел приглашают участвовать в телевизионном шоу.
      – А, что я буду делать с этой шоколадной женщиной господина Ферзя?
      – А ты не догадываешься? Передача называется 'женщины генерала'.
      – Ты надо мной издеваешься? Я не была никогда женщиной Ферзя!
      – И я так думаю, но Добрыня Никитич очень просил надеть аквамарины и явиться на съемки шоу.
      – А их нет!
      – Чего у тебя нет? аквамаринов?
      – Я их раздарила.
      – Щедрая ты наша Маша.
      – Я не Маша, я Спиноза, если ты еще меня со своей секретаршей не перепутал!
      – Проехали, ты сегодня не в духе. А ты не знаешь, где Мартин? Его сегодня не было на работе.
      – А я причем?
      – При нем, – сказал суровым голосом Осип и прошел на кухню.
      За окном летал пушистый снег. В голове у Осипа было удивительно пустынно, он ничего не хотел, кроме ужина, которого не обнаружил. На столе стояли лилии, и едой не пахло. Он достал из морозильника рыбу в лотке и поставил ее в микроволновую печь, в надежде, что минут через двадцать у него будет готовая рыба.
      Я понуро вошла на кухню.
      – Осип, не сердись, мы сегодня были в пансионате 'Здоровый час'.
      – Понятно. А у меня будет здоровый ужин.
      – Я не успела ничего приготовить, мы поели в ресторане. Ты, знаешь слухи об этом страшном месте?
      – Я все знаю или почти все, – ответил Осип, глядя на снег за окном.
      – Тогда скажи, где там стена праха, ее искала Лизка журналистка.
      – Пусть ищет, не мое дело тайны выдавать.
      – Значит, она существует! – торжественно воскликнула я.
      – Слушай, дорогая, не лезь в это злачное место… – зло прошипел Осип.
      – Не буду, но ведь хотелось бы знать…
      – Состаришься до последней стадии – узнаешь.
      – Так, ты меня туда пошлешь?
      – Сама побежишь, как миленькая.
      – А если я не захочу?
      – Тебя не спросят, определят степень здоровых клеток в твоем организме и если их число станет критическим, то исход известен – пансионат.
      – Но Нимфа не Богиня!
      – О, просветили тебя! Нимфа Михайловна – это, как бы тебе сказать… Она черная фея округа.
      – Так, но у нее волосы светлые и она всегда в голубоватой одежде!
      – Цвет волос роли не играет, она мисс мистики округа Валет.
      – Какая новость интересная!
      – Спиноза, не смей ее имя всуе упоминать! Я это тебе говорю, а не твоим приятелям.
      Я подошла к цветам, погладила их и ушла к себе в комнату. Мне стало страшно только сейчас, я поняла, что меня познакомили с одним из кругов ада округа Валет, я даже чутьем поняла, где находится эта стена праха, скорее там, где стояли Ваня с Лизкой. Стену они пытались найти. Нет, думать об этой стене я не хотела! Я решила, что утром пойду на работу, а куда – решу завтра.
      Неожиданно окно открылось, и в комнату влетела биологическая мышь. Она покрутилась вокруг меня и прилипла к потолку, как бы говоря, что она здесь по делу.
      Нимфа Михайловна, черная фея округа Валет, после дня открытых дверей в пансионате 'Здоровый час' решила сменить имидж. От природы волосы у нее были темные, но она их давно уже осветляла. Теперь она решила осветлить свою деятельность и стать светлой феей. Она помнила, как Осип изобрел прибор Сердечко, просто потому, что это был ее заказ. Да, она тогда хотела управлять людьми с помощью современных приборов!

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20