Сила магии

Кстати, народ Ваурии в моем лице благодарит вас за то, что вы сохранили казне зерно и рабов, обещанных за ваши головы. Вы явились сами, вознаграждение не выплачивается. – Арси прошелся по подземелью, снова подошел к Илаю. – Зря ты отказался от обратного билета, Посланник, если б не твое упрямство, все было бы иначе. – Советник поднес факел ближе: я увидел темные круги под глазами Инсилая, ссадину на его лбу и разбитые в кровь колени, предательски выглядывающие из рваных джинсов. – Как же я сожалею, что ты не дожил до этой минуты! Хотел бы я видеть выражение твоей наглой физиономии, когда солдаты займутся твоими дружками, – подытожил советник и пошел к выходу. – Чего ждете, берите их, – бросил он на ходу стражникам. – Девчонку пальцем не трогать, она для Магистра, Он сам разберется, если потребуется. А мерзавцу, если рыпнется, всыпьте по первое число от меня лично, быстрее бегать будет.

* * *

       На террасе появилась Севинч. Варвара вздрогнула.
       – С Вашими нервами, милочка, разве что исполжелы строгать, а не заклятьями баловаться, – проворчал Локи. – Мой дом – последнее место на Земле и в Эйре, где Вас надумают искать. Элрой, конечно, большая умница, но по-детски верит в справедливость… совсем, как Илка. Ты что-то хотела, Севинч? – обернулся он к ученице.
       – Господин Элрой требует немедленной встречи, – растерянно пробормотала девушка.
       – О как, – усмехнулся Маг, – ты смотри, уже разуверился. Никакого постоянства, а ведь этот еще из лучших. Проводи гостью в кабинет, Севинч, я позову Вас, когда освобожусь.
       Локи взглянул на поднос и тот, мелодично звякнув хрусталем, исчез.
       Элрой застал Мага за чтением старинного трактата о ведьмах.
       – Господин Локи, – сухо сказал дознаватель, – Вам придется ответить на несколько вопросов.
       – Что-то еще случилось? – Локи закрыл книгу и взглядом отправил ее на полку в гостиной.
       – Я здесь с официальным визитом, – немедленно сообщил Элрой. – Вот санкция Зоора на проведение допроса. Я вызвал бы Вас в комиссию, но, принимая во внимание печальные обстоятельства, решил не беспокоить Вас перемещением.
       Локи взял протянутую дознавателем бумагу и внимательно изучил ее.
       – К Вашим услугам.
       – Для начала, – Элрой протянул Магу прозрачное кольцо, – будьте добры надеть это на указательный палец левой руки.
       – На слово не верите? – криво усмехнулся Локи, надевая кольцо на палец и кладя руку на стол, так, чтоб она была хорошо видна Элрою. – Спрашивайте, мне нечего скрывать и нечего бояться. – Кольцо на руке Мага засветилось серебристо-голубым светом.
       – Очень хорошо. Вам известно местонахождение Волшебницы Маши, ученицы Велеса, известной Вам под именем Варвара?
       – Да, – односложно ответил Локи.
       – Будьте любезны назвать это место.
       – Согласно поправке Вермера—Менца к 54-й статье Декларации прав, я могу не отвечать на вопрос, не касающийся меня лично.
       – Я настоятельно прошу Вас ответить, или мне придется привлечь Вас за укрывательство преступницы.
       – Привлекайте, если сможете, – спокойно сказал Локи. – Я внимательно прочитал ордер. Там и слова нет о том, что я должен сам ловить убийц Инсилая. А госпожа Волшебница станет для меня преступницей только после того, как присяжные своим вердиктом подтвердят ее виновность.
       – Вам не надо никого ловить. Назовите место, где скрывается Варвара. Остальное – забота правосудия.
       – У Вас есть еще вопросы? – поинтересовался Локи, нетерпеливо барабаня пальцами по столу. Кольцо-индикатор стало наливаться пурпурно-красным светом.
       – А как же, – любезно улыбнулся Элрой, покосившись на кольцо, – масса. Но если Вы отказываетесь беседовать здесь, может быть, стоит перенести нашу беседу в комиссию?
       – Нет проблем, в течение месяца я к Вашим услугам.
       – Может быть, Вы не заметили, на ордере гриф «срочно».
       – Но три дня у меня все же есть, – напомнил Локи.
       – Три – есть, – вздохнул Элрой. – Попрошу Вас явиться в комиссию для дачи показаний в течение этого времени. В противном случае, Вас доставят туда под конвоем. Так же попрошу не снимать с руки индикатор, не общаться с заинтересованными в вышеуказанном деле лицами и не разглашать информацию, полученную в сегодняшнем разговоре.
       – Последнее особенно актуально, – усмехнулся Локи. – Я столько всего узнал…
       – Какого черта! Неужели Вы не понимаете, что ваш заговор молчания приведет к новым жертвам! – взорвался Элрой. – Ваша круговая порука уже свела одного в могилу, чего ждем, еще пару трупов?
       – Я не совсем понимаю, о чем Вы, – сказал Локи.
       – О том, что вы с Велесом, покрывая преступников, дали Илаю погибнуть в Ваурии, о том, что сейчас от вас обоих зависит жизнь Мирны и Ронни. Ведь пока вы не начнете сотрудничать с правосудием, мы не сможем ничего предпринять в их защиту.
       – Вы собираетесь отправить экспедицию чмошников в Альвар? – усомнился Локи.
       – Ваурия вне компетенции комиссии.
       – Тогда как Вы собираетесь вмешаться, если не секрет? Отправите Тауру ноту протеста? Потребуете экстрадиции граждан Эйра? Между прочим, кроме Мирны с Ронни там еще не меньше тысячи наших сограждан. Что-то Вы не рветесь им помогать.
       – Мы занимаемся магической этикой, а не возвращением вынужденных мигрантов, – возразил Элрой. – Мы можем наказать виновных, спасением занимается другое ведомство.
       – Мне плевать на этику, – резко сказал Локи. – Настоящие бандиты гуляют по Ваурии, а Вы тут ловите неизвестно кого, неизвестно зачем, неизвестно за что.
       – Вы всерьез так считаете?
       – Я считаю, что магистрат Эйра слишком либерален к Ваурии. Я считаю, что до тех пор, пока в нашем мире остается этот зловонный фурункул, где пропадают граждане Эйра, ни один уважающий себя Магистр не должен спать спокойно. Или вы ждете, пока Таур с парой дюжин своих отморозков явится сюда или в земные измерения и устроит пару-тройку чудес – таких, что мало не покажется? Он не джинн-любитель, он Черный Магистр, и скоро ему станет тесно в его Запределье. Вы в состоянии навести порядок в тауровских владениях, или это государство в государстве?
       – Я понимаю ваш глубокий интерес к этой проблеме, но ничем не могу быть полезен. За последние пять веков отношения с Ваурией так и не перешли из призрачных в реальные.
       – Великолепно, – усмехнулся Локи, – то есть наказывать за ваурские безобразия мы будем своих, а Таура и его бандитов просто не заметим, ввиду отсутствия статуса. Мы не признаем их, они – нас. Выходит, с точки зрения закона, они призраки, а значит, неподсудны.
       – Господин Локи, – Элрой потерял терпение, – не могли бы мы вернуться в более реальные сферы? Я дознаватель комиссии по магической этике, а не председатель демократического собрания сопредельных территорий.
       – Без проблем, господин дознаватель, – Локи сверкнул глазами. – А не пойти ли Вам в Ваурию или, на худой конец, к председателю? Там и найдете виновных.
       – Я не могу настаивать на Вашем присутствии в Эйре, пока суд не доказал Ваше соучастие в укрывательстве преступников, находящихся в магистральном розыске. На сегодняшний момент, Вы – свидетель. И как свидетель, в течение трех суток Вы обязаны явиться для дачи показаний в Комиссию, – сухо напомнил Элрой. – Ваше отсутствие будет расценено как признание в соучастии, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
       – Всенепременно, – Локи посмотрел в глаза собеседнику. – А господина Таура с господином Арси вызвать не желаете? От очной ставки с ними я бы не отказался. Давно мечтал побеседовать о соблюдении прав Магов и Волшебников в Ваурии.
       – Прощайте, – буркнул Элрой. И, наплевав на магическую этику, исчез из дома Локи струйкой дыма, хотя, по неписаному этикету, должен был уйти через зеркало, как и пришел.

* * *

      Стража схватила Мирну и поволокла из подземелья. Гаара ругалась последними словами и царапалась, как дикая кошка. Мои соболезнования стражникам, их руки и лица уже через несколько секунд были разодраны в кровь Мирниными ногтями, а уши горели от ее брани. Что до меня, то я прекрасно слышал последнее распоряжение Арси и не оказывал ни малейшего сопротивления, с меня и двойной порки за глаза хватит. Мирну увели направо, меня – налево. Честно говоря, я даже позавидовал ей. Как никак, ее ждали ванна, парикмахер и чистая одежда, в то время как мне светила добрая сотня плетей, груда кандалов и перевозка тяжестей на длинную дистанцию на собственном горбу. Правда, у Мирны была еще перспектива школы любви, но, поскольку возвращение Таура в ближайшие дни не планировалось, ее будущее по сравнению с моим было светлым и безоблачным.

Глава 52

       Локи переоделся для путешествия, но черному цвету не изменил: джинсы, свитер, высокие башмаки на рифленой подошве, носки, – все было радикально черным. «В таком виде он сильно смахивает на бандита, – подумала Варвара, взглянув на Мага, – но очень элегантного бандита, – признала она мгновение спустя».
       – Ну что, будем собираться, красавица? – спросил Маг, краем глаза взглянув на Варвару. – Элрой объявил отсчет контрольного времени, и теперь оно работает против нас.
       – Ничего удивительного, – вздохнула Волшебница. – Сегодня всё против меня, почему время должно быть исключением.
       – Против нас, – уточнил Локи, – но не расстраивайся – чем труднее бой, тем слаще победа.
       – Осталось самую малость, – победить, – не удержалась Варвара.
       – Придется побороться, – усмехнулся Маг, – я предупреждал, что будет не просто. Или ты передумала?
       – Нет, конечно. – Волшебница критически взглянула на свое отражение в огромном зеркале, задержала взгляд на фривольных летних брючках в черно-белую клеточку и черном топике, которого было скорее мало, чем много, и, вздохнув, предположила: – Наверно, мне тоже стоит переодеться, или для Ваурии я выгляжу сносно?
       – Если в таком виде ты появишься в Альваре, тебя арестует первый же патруль, – констатировал Локи, – но простое переодевание тут не поможет. Ты слишком женщина, и этого не скроет никакая одежда. Видишь ли, Варвара, в Ваурии женщины не появляются на улицах Альвара.
       – И как мы будем решать эту проблему? – Варвара не стала вдаваться в тонкости обычаев Запределья.
       – Когда прибудем на место, я сотворю тебе наиболее подходящую случаю физическую оболочку. Заодно это подстрахует тебя от неприятностей: если, не дай бог, ты погибнешь в Ваурии, то без проблем возникнешь в Мерлин-Лэнде в своей естественной сущности.
       – Мы отправляемся прямо сейчас? – Волшебница встала с кресла и подошла к террасе.
       – Не совсем. Кое-что надо подготовить. В частности, нужно решить проблему моего перехода через энергетический барьер Запределья, или мы окажемся там беспомощными, как новорожденные кролики.
       – Вашего? – удивилась Варвара. – А я?
       – Твоей энергетикой придется пожертвовать, – спокойно сообщил Локи, – поэтому я и говорил с тобой о безопасности. Стоит только оказаться в Ваурии, как магические способности начинают стремительно исчезать. Но без колдовства мы с Тауром не справимся, придется искать обходные пути. Судя по тому, что было с Инсилаем, существует лишь одна возможность: пересечь границу в статусе человека и вернуть себе способность волшебства уже на территории Запределья. Я сильнее тебя и лучше знаком с обстановкой, так что до места нас переместишь ты, а колдовать там буду я. Вопросы есть?
       – Самый маленький. Как я сделаю из Вас человека? – мрачно спросила Волшебница.
       – Мне казалось, некоторый опыт у тебя уже имеется, – криво усмехнулся Локи.
       – Ну, нет! – замахала руками Варвара. – Не пойдет. Я по горло сыта неприятностями. И потом, Велес говорил, что заклятие не имеет обратного слова, как Вы себе представляете процесс возвращения магической силы?
       Маг подошел к Варваре и посмотрел ей в глаза:
       – То, что мы задумали, требует полного доверия с обеих сторон. Я откроюсь для твоего заклятия, а ты будешь твердо верить, что я никогда не брошу тебя в Ваурии. Сейчас я научу тебя одному заклинанию, но сперва обещай мне, что никогда в жизни не воспользуешься им без крайней необходимости.
       – Да, конечно, – рассеянно сказала Волшебница. От пристального взгляда Локи ей почему-то было не по себе.
       – Слушай и запоминай. Я научу тебя пятиминутному заклятию. Поймать на нем не может ни одна комиссия, но иногда оно может стать страшным оружием. Представь себе, что совершенно неожиданно в самый неподходящий момент у тебя исчезают магические способности. Тебе наносят смертельный удар. Но ты Волшебник, значит, не умрешь мгновенно. А уже через пять минут статус кво будет восстановлен. Подозревать могут, доказать – никогда.
       – И такое существует? – удивилась Волшебница.
       – И не такое тоже, – буркнул Локи. – Чуть не забыл. Нам потребуется помощь еще одного человечка. – Он щелкнул пальцами. Посреди террасы возникла Алиса. Она растерянно взглянула на Варвару, увидела Локи и бросилась к нему на шею.
       – Они убили его, – всхлипнула девочка, двумя руками обнимая Мага. – Он умер, Локи… боже мой, он умер!
       – Я не утверждал бы это так категорично, – шепнул он на ухо Алисе и аккуратно поставил ее на землю.
       – Есть надежда? – совсем по-взрослому спросила Алиса.
       – Надежда есть всегда, – строго сказал Локи. – Я ведь учил тебя, дружок, нельзя быть такой бестолковой.
       – Я помню, – прошептала сквозь слезы Алиса, – не думать и не говорить о том, чего боишься. Страх притягивает неприятности. Локи, помоги мне попасть в Альвар. Я отомщу его убийцам за все!
       Маг покосился на Варвару.
       – Жизнь не бывает черно-белой, Алиса. Это только в детских книжках с первой страницы ясно, кто будет главным негодяем, а кто – героем. В нашей сказке тебе придется привыкнуть к тому, что живых людей почти невозможно однозначно разделить на плохих и хороших. У каждого человека есть свои достоинства и недостатки. Я давно живу на свете, но, поверь, не знаком ни с одним стопроцентным злодеем. Правда, ангелы ко мне тоже не залетали.
       – А Таур? – напомнила Алиса. – Я почти ничего не видела в жизни, но одного злодея знаю наверняка.
       – Не судите опрометчиво, советует одна очень мудрая книга, – ни к кому не обращаясь, пробормотал Локи.
       – Он убил Инсилая, разве этого не достаточно?
       – Ну, во-первых, Магистр не имеет прямого отношения к смерти Инсилая, – медленно сказал Маг, – а во-вторых, пока ты еще не успела произвести своего приятеля в ангелы, осмелюсь сообщить тебе, что некоторые считают Илая законченным негодяем и не постояли бы за ценой за право его прикончить. В жизни все относительно, Алиса.
       – Я Вам не верю! – Алиса подняла руку и, в упор глядя на Локи, спросила: – Кто убил Инсилая?
       Произошло что-то необъяснимое. Маг попытался заслониться рукой, но глаза его не могли оторваться от ладони девочки. Он смотрел на нее, как под гипнозом. Тень пробежала по лицу Локи, он помедлил мгновение и ответил каким-то деревянным голосом:
       – Ронни и Мирна.
       – Этого не может быть, – прошептала Алиса, заметавшись глазами между Локи и Варварой.
       Варвара в полном недоумении смотрела на разыгравшуюся на ее глазах сцену и ничего не понимала.
       – Вы нарочно сказали насчет негодяя? – чуть слышно спросила Алиса. – Или Вы действительно так считаете?
       – Я считаю, что Инсилай из плоти и крови, а значит, всегда будут и те, кто любит его, и те, кто его ненавидит. Если у Волшебника нет ни друзей, ни врагов – это не Волшебник, а жалкое подобие одушевленного тела, владеющее основами колдовства. Илай настоящий Волшебник – врагов у него предостаточно.
       – Волшебник, – повторила Алиса. – Но ведь и ты, и Мирна говорили, что Волшебника в Ваурии можно убить только золотыми стрелами или камнями Запределья… Никогда не поверю, что Ронни с Мирной метали в Илая камнями и стрелами. Они что, с ума сошли?
       – Ты перепутала два разных понятия, – медленно, осторожно подбирая слова, сказал Маг, – казнь и убийство. Убить в Ваурии можно кого угодно, как угодно, чем угодно. И при этом совсем не важно, Волшебник ты, Маг или просто человек. Убийства совершаются без чинов и званий. А казнь – убийство ритуальное. Оно вершится от имени и по поручению государства, а значит, палач – не убийца, а профессия! Одна беда, приходится соблюдать некоторые приличия. В Ваурии это золотые стрелы и приговор Таура.
       – Отвечать-то все равно придется, – тихо сказала Алиса.
       – Вопрос спорный, – проворчал Локи, – тут ответчиком судьба и государство, а с них много не спросишь…

* * *

      Боль плескалась во мне, как горячий чай в стакане на трясущемся столе вагона-ресторана. В первые минуты я еще пытался хоть как-то отражать удары, но уже через полчаса понял бесполезность этой затеи. Именно тогда я пришел к выводу, что не так уж и не права была Мирна, поменяв местами злополучные бочки. Не знаю, что думал Инсилай, стоя под бичами, а я бы сейчас не отказался от мертвой водички, как наружно, так и внутренне. Черт, еще немного, и я загнусь без всякой воды. Ну, что я был за идиот, когда мешал Гааре! Легче десять раз умереть, чем один раз пережить такую порку. Как он ухитрился продержаться в этом аду целых три дня? О господи, если не умру, то наверняка рехнусь. Если неделю голым задом попрыгать со стада ежей на раскаленную сковородку и обратно, получатся в аккурат мои ощущения. Плюс в голове непрерывная перестрелка десятка артиллерийских расчетов. Какого дьявола мы полезли в эту мышеловку? Ведь предупреждал же Инсилай, и почему я, дурак, ему на слово не поверил?! И Наташка права, вечно ищу на свою задницу приключений… вот и нашел. По полной программе изыскал. Илай стоял у ворот трое суток и все-таки пытался увернуться от спасительной воды. Значит, если постараться, можно этот ужас пережить и даже иметь какие-то надежды на будущее. Ну, во-первых, он Волшебник, а я даже не ученик, во-вторых, все-таки и он не пережил, правда, не без нашей помощи…

* * *

       Возвращаясь из магазина, Лика обнаружила на лавочке у подъезда в стельку пьяного Горохова. Вадим Игоревич покачивался, как китайский болванчик, и пил дорогой французский коньяк прямо из горлышка. Тут же на лавочке, на грязной газете, имели место два помятых помидора, целлофановый пакетик с греческими маслинами, развороченная упаковка какой-то сырокопченой нарезки и банка черной икры. Горохов черпал ломтиком колбасы икру из банки, лихо бросал в рот пару маслин, пил коньяк и в конце ритуала зачем-то занюхивал всю эту мечту гурмана расквашенным помидором.
       Лика ахнула и чуть не выронила пакеты с провизией.
       – Анжелика Варфоломеевна! – обрадовался Горохов и бросился обниматься, не выпуская из рук бутылку и помидор. – Наконец-то Вы пришли!
       – Спокойно, – Лика попыталась уклониться от его объятий.
       – Все меня бросили, – доверительно поведал Вадим Игоревич, плюхнувшись обратно на лавочку. – Пришел какой-то с черным котом, вот таким здоровенным, – он развел руки жестом рыбака, рекламирующего свой улов, – пошумел, покричал, подымил, и все пропало. То есть, он пришел без кота, и прикинулся Оленькой, а потом, когда я его разоблачил, дамочки улетели в форточку, а он подевался куда-то вместе с котом.
       – Кот точно исчез? – строго уточнила Анжелика
       – Железно, – Вадим Игоревич провел рукой с помидором по горлу, – чтоб я сдох.
       – И дамочки улетели?
       – Ну, я же говорю, все бросили, и кот, и мужик, и дамочки, и дочка… Жена родная, и та смоталась.
       – Ну, про жену ты, допустим, загнул. Когда Светка-то твоя с островов, кстати, приезжает? – чтобы Горохов немного успокоился, Лика присела рядом с ним, лихорадочно соображая, куда тащить эту жертву колдовских разборок. Оставь его здесь – или психушка, или милиция им наверняка заинтересуется.
       – А она не приезжает, – радостно сообщил Горохов, снова пытаясь угостить Анжелику коньяком. – Она письмо прислала. Пишет, что нашла мужчину своей мечты и живет с ним где-то в бунгало под пальмами. Алисе привет передает… – Вадим Игоревич снова хлебнул коньячка и то ли икнул, то ли всхлипнул, – а Алисы след простыл. Ей-то чего не сидится, вроде рановато ей еще в бунгало под пальмы, к мечте поближе…
       – Понятно, – констатировала Лика, пытаясь объять необъятное, а именно пакеты с покупками, Горохова и его газету с провиантом. – Пошли на кухню, нечего здесь торчать.
       – Ни-и, – заупрямился Горохов, – я еще чуть-чуть посижу и буду здесь бунгало строить. Пойдешь ко мне туземкой, Варфоломеевна?
       – Сначала займемся пальмами, потом океанчик нальем, а уж там видно будет, про бунгало. – Лика уже почти втолкнула его в подъезд, когда в Горохове вновь проснулся трудовой энтузиазм.
       – Слушай, а у меня дома пару фикусов есть, – он попытался вернуться назад, – я сейчас звякну, ребята привезут. На первое время хватит. Будут как родные, а то когда еще эти пальмы чертовы вырастут?
       – Сейчас я тебе звякну! – разозлилась Лика, и не зафиксированный Гидрометцентром смерч вознес недоумевающего Горохова прямо к дверям ее квартиры. Вадим Игоревич крякнул, глотнул коньячка, зачерпнул пальцем икорки из зависшей у него перед носом баночки, и, не найдя потерянного где-то в пути помидора, занюхал трапезу рукавом своего клубного пиджачка за штуку баксов.

* * *

      …Сначала была темнота. Потом я увидел наш подвал откуда-то сверху, будто парил под потолком. Воздух ходил ходуном, раскачиваемый многоголосым храпом и сопением. Я присмотрелся и увидел бесконечно длинные ряды трехэтажных нар, на которых вповалку спали полуголые люди. Рядом, в отделенном толстой решеткой помещении сидели за столом стражники и, судя по чавканью, ужинали. Я тоже хотел есть, но спускаться боялся. Раз уж повезло смыться из-под плетей, не стоит нарываться. Кстати, как я сюда попал, что-то не припомню. Волшебство какое-то, и не болит ничего, чудеса.
      Дверь открылась, стражники вскочили на ноги. В подвал ввалился Арси. За спиной его маячил, судя по бело-золотому одеянию, кто-то из местного начальства.
      – Ну, показывай, где этот поганец, – советник обвел глазами полутемное пространство казармы.
      – Здесь, господин, – стражники расступились, пропуская Арси и сопровождающего его офицера куда-то в угол.
      – Какого черта, – проворчал советник через несколько мгновений, – я сказал, выпороть, а не забить насмерть!
      Так, кого-то они все-таки прикончили. Ничего удивительного. Я осторожно проплыл над головами стражников и заглянул в угол. Так я и знал: на полу совсем голый парень, с задницей исполосованной покруче инсилаевской спины, только что без клейма. Лежит неподвижно, как сломанный манекен. Быстренько отплыл от этой компании на безопасное расстояние. Не прикалывает.
      – Убедитесь, что сдох, и в могильник, – распорядился Арси, пнув ногой тело. – Еще один покойник из-за вашего усердия – и ездить я буду на вас. Надеюсь, что бегаете вы не хуже, чем бьете.
      Стража шарахнулась в стороны, и вдруг я понял, что в углу у ног советника валяюсь я, а точнее, мое тело. Что за чертовщина, как это меня угораздило выскочить из собственной сущности?
      – Принесите воды, бездельники! – распорядился офицер, не забывая ужом крутиться вокруг советника. – Клянусь, мы не виноваты, господин, он был в полном порядке и вдруг вот это.
      Стража принесла два ведра воды и окатила лежащее на полу тело. Неведомая сила швырнула меня вниз, в угол. Я даже зажмурился, смотри – не смотри, впечатаюсь в стену, как миленький. Ничего похожего, только свинцовая тяжесть заполнила все мое существо. Я открыл глаза. Мокрые камни, полумрак, чьи-то грязные башмаки. Приподнял голову, о господи, Арси, офицер, чуть в отдалении стражники. И снова боль, только сейчас к ней добавился лихорадочный озноб. Меня просто трясло от холода.
      – Смотри-ка, очухался, – советник сделал шаг в мою сторону, – на этот раз вам повезло, дармоеды. Эй ты, – а это уже мне, судя по кованому носку сапога у моего подбородка, – отправляйся спать. Завтра тебя ждет работа. И не вздумай больше притворяться, или я убью тебя по-настоящему.

* * *

       Варвара так старательно целилась на маяк, что у нее даже голова заболела. В результате материализовалась она отвратительно. «Это все Локи, – злилась Волшебница, – запугал меня, как первоклашку, тоже мне колдовство, когда руки трясутся. Еще и ногу подвернула о какую-то банку-склянку, что за манера разбрасывать где попало всякую дрянь! Хорошо еще, что перемещались, взявшись за руки. Ну и темнота у них здесь в Ваурии, сама себя не вижу. Вроде по назначению попали. Маяк совсем рядом». Варвара открыла было рот, чтобы сообщить это своему спутнику, но вовремя заметила его жест, призывающий к молчанию. Она обернулась и обомлела.
       За спиной у себя она обнаружила пролом в стене, через который было видно темно-серое небо. Собственно, ничего необычного в этом не было, пугало другое: на фоне неба четко вырисовывался неподвижно застывший силуэт высокого мужчины.
       «О, господи, – ахнула про себя Варвара, – будем надеяться, что Локи не ошибся в расчетах, и его магические способности восстановятся через пару минут. Мои-то тают как деньги в отпуске. Энергия уходит, будто кровью истекаю. Так, не дрейфь, – попыталась она сама себя успокоить, – кто сказал, что первый встречный в Ваурии обязательно окажется Магом или Волшебником. А с человеком Локи без всякого колдовства справится, рука-то у него – ого-го, крепкая». Волшебница замерла в неподвижности. Локи повнимательнее присмотрелся к «первому встречному» и чуть улыбнулся, хотя в глазах мелькнуло удивление.

Часть восьмая

       Бывают в жизни обстоятельства, при которых даже зло вынуждено творить благо.

Глава 53

      Под напором Мирны я отступил в лес, но уходить не собирался. Когда волшебство спало, и я узнал Ронни, все встало на свои места. Они считали, что сотворят благо, если избавят Инсилая от мучений. Неужели Локи все-таки ушел и бросил здесь всех своих без страховки? А Таур, он, что же, вежливо откланялся и без сожаления оставил свою империю подлизе Арси? Почему Мерлин не помог Посланнику? Как могло получиться, что в Битву Двоих вмешались посторонние? Что происходит в этом мире? Добро из лучших побуждений творит зло, сила уступает слабости, а лучший друг ничего не может предложить тебе в этой жизни, кроме смерти… Хотя, чему я удивляюсь, это же Ваурия. Запределье…
      Я провалился сюда года два назад, а может, и три. В этом тауровском королевстве биологическое время пленников просто замирает. Взять, к примеру, меня. Ни разу за эти годы не утруждал себя бритьем, но даже намека на щетину на лице не появилось. Издержки климата? Ладно, у меня аллергия на Ваурию. А остальные? Никто из моих товарищей по несчастью за это время ничуть не постарел. Худели, толстели, умирали, но не состарились ни на день. Я не видел среди рабов ни одного старика. Или никому не удавалось дожить до старости, или все пришельцы были здесь вне времени. Ну, я-то в этой стране-ловушке наверняка до старости не дотяну. За эти годы из меня все жилы вытянули.
      Смерть Христова, и все это из-за одной единственной глупости. Не нужно было плюхаться за штурвал попрыгунчика после того, как мы крепко отметили мое возвращение в Эйр с Земной отработки. Вернее, не отметили, а сделали перерыв в банкете, когда убедились, что все, кроме воды из аквариума, выпито до последней капли. Я не придумал ничего умнее, чем податься за выпивкой в Бахнию, измерение весьма лояльное к любителям выпить. Это в Эйре ночью все, что крепче лимонада, стоит целое состояние, а в Бахнии в любое время суток вино дешевле воды. Кто ж знал, что расплачиваться придется по расценкам Таура? И промахнулся-то всего на пару секунд. А в результате не я испил бахского красного, а Таур – моей крови.
      Они начали двигаться одновременно. И Арси, и Ронни, и Мирна. Взяли такой быстрый старт, что я даже потерял их из виду, хотя почти сразу пустился вдогонку. Пришлось прибавить ходу, чтоб угнаться за этими марафонцами.
      Как Арси проскочил сквозь стену крепости, я видел, а вот куда делись Мирна с Ронни, осталось загадкой. Я прокрутился у тауровского замка почти до рассвета. Ни души. Хоть бы знать, где искать бывших хозяев, внутри или снаружи? Два варианта. Плюнуть на все, вернуться в пещеру и ждать, когда эти члены клуба любителей бега соблаговолят вернуться. Или дождаться рассвета, как следует осмотреться и, если потребуется, пробраться в крепость. А зачем? Что я, собственно говоря, там забыл? Мне четко было сказано, нам не по пути. Сматываться надо из Ваурии, раз уж представилась такая возможность. Только с плетуном на шее это сложновато будет сделать. Мне нужна помощь Мага или Волшебника.
      Пока я предавался мыслям о будущем, стало совсем светло. В моем положении днем передвигаться противопоказано, так что придется здесь задержаться. Оно и к лучшему, вчерашние торги, блудные хозяева и пробежки меня изрядно вымотали. Глаза закрывались сами. Я забрался в придорожные заросли серебристой мхушки с четким намерением выспаться. Пришлось покрутиться, прежде чем нашел удобное положение: зловредная Мирна, будучи еще братцем Муни, так приласкала меня подаренной плетью, что спина до сих пор побаливала.
      Когда я проснулся, солнце уже жарило вовсю. Судя по тому, что я неплохо выспался, было далеко за полдень. Я поковырялся в карманах, нашел огрызок сухаря и с удовольствием пообедал.