Сент-Клэр (№2) - Даже не мечтай

— Доброе утро, Кеша, Франклин, — с радушной улыбкой приветствовала их Эллисон. Сняв кофей ник, она двинулась в обход стола, предлагая всем кофе. — А вы сегодня ранние пташки!

— Слишком ранние! — Молодая женщина, подавив зевок, вместе со своим спутником подошла к столу с закусками, возле которого стоял Скотт. — Вообще-то, раз уж мы вчера приехали так поздно, я рассчитывала сегодня поспать подольше. Но нет — Франклин уже чуть свет вытолкал меня из постели! Можно подумать, если он с утра пораньше не схватит свой акваланг и не спустится под воду, то его сокровище уведут у него из-под носа.

— Ну-ну, крошка. — Франклин, улыбнувшись, притянул к себе Кешу. — Тебе ведь самой нравится нырять с аквалангом!

— Да — среди коралловых рифов, там хоть есть что посмотреть, — надулась молодая женщина. — А не в мутной воде залива Галвестон!

— Вообще-то, — вмешалась Эллисон, — в бухте вода на удивление прозрачная, просто как стекло. А потом, кто знает — вдруг вам повезет и вы отыщете золото, которое оставил там какой-нибудь пират.

Кеша нахмурилась:

— Да? Вы думаете, это пиратский корабль? А я решила, что это одно из судов конфедератов!

— Так и есть, — кивнула Эллисон. — Но его капитан, Джек Кингсли, был внуком одного из людей Жана Лафита[2]. И кое-кто до сих пор думает, что часть пропавших сокровищ Лафита была на борту «Свободы», когда она пошла ко дну. К несчастью, из-за случившегося в 1900 году урагана судно погрузилось в ил, так что осталось практически нетронутым.

— Золото пиратов?! — воскликнула Кеша. В глазах ее вспыхнул огонек. — Ну, думаю, ради этого стоит встать пораньше.

Скотт, наложив полную тарелку закусок, подошел к столу, где его уже ждала чашка с горячим кофе.

— Ну, есть там сокровище или нет, не знаю, однако мне просто не терпится своими глазами увидеть этот корабль. — Франклин уселся напротив Скотта, но, прежде чем приняться за еду, протянул ему руку: — Будем знакомы — Франклин Прескотт.

— Скотт Лоренс. — Скотт пожал протянутую руку, решив, что в подобном месте не стоит и пытаться сохранить инкогнито.

— Писатель? — Брови Кеши удивленно взлетели вверх. Скотт кивнул, и Кеша, послав ему ослепительную улыбку, уселась напротив. — Вот уж повезло так повезло! А я — Кеша Прескотт. — Она энергично встряхнула руку Скотта. — Собираю новости для Кей-эс-и-ти в Хьюстоне. А знаете, мой продюсер как раз упоминал, что неплохо было бы сделать целую передачу: интервью с известными авторами и все такое… Хотя… держу пари, вы вряд ли согласитесь дать интервью.

— Кеша, мы в отпуске, — перебил ее муж.

— Помню. — Кеша улыбнулась Франклину. — Но я же не имею в виду — прямо сейчас! Просто закидываю удочку, вот и все. — И снова повернулась к Скотту. — Ну так как?

— Я не даю интервью для телевидения.

— Но почему?

«Потому же, почему запрещаю публиковать свою фотографию на обложке моих книг», — подумал Скотт, но не стал говорить этого вслух. Если честно, ему просто не хотелось, чтобы на улице каждый второй прохожий кидался к нему в надежде взять автограф. И потом, перед камерой он почему-то всегда чувствовал себя неуверенно. Хотя… отказываться от интервью, может, и не стоит — любое интервью резко увеличивает тиражи.

— Послушайте, я согласен об этом подумать, — улыбнулся Скотт. — Но у меня есть два условия. Во-первых, давайте планировать интервью на осень — кстати, к тому времени должна выйти моя последняя книга. И во-вторых, ваше интервью не должно выходить за определенные границы, которые установлю я сам.

Кеша прищурилась:

— И насколько они узкие — эти ваши границы?

— Будем говорить только о книгах. Никаких вопросов о личной жизни, понятно?

Лицо Кеши сделалось кислым. Естественно, ей это не понравилось, поскольку личная жизнь известных людей — лакомый кусочек для любого репортера.

— Ладно, — неохотно согласилась Кеша. — Хотя есть один вопрос, который мне хотелось бы задать сейчас.

— Кеша… — строго начал муж.

— Всего один! — взмолилась она. Потом повернулась к Скотту. — Во «Флайере», помните, где вы пишете о летчике, у которого похитили дочь, — роман заканчивается погоней в воздухе — так вот, во время финальной сцены у меня чуть сердце не разорвалось, клянусь! Потрясающе! Как вам удается столь живо все описывать? И где вы находите сюжеты для своих романов?

Скотт покосился на Эллисон. Она смотрела на него, и глаза ее лучились смехом.

— Сюжеты.ком? — весело подмигнув, подсказала она.

— Конечно. Или просто заказываю их по электронной почте из каталога, — с улыбкой ответил Скотт. — Но для этого нужно знать пароль и логин.

— Ладно, все ясно. — Кеша примирительно подняла руки. — Я подожду.

Чтобы сгладить неловкость, Эллисон взялась знакомить Прескоттов с полковником и его женой. Облегченно вздохнув, когда внимание остальных постояльцев переключилось с него на кого-то еще, Скотт принялся за еду, незаметно разглядывая своих соседей и мысленно собирая материал для следующей книги. Но даже если не думать о ней, его новые знакомые до крайности заинтересовали его: их жесты, выражение лиц, голоса — все казалось ему новым и необычным. Собственно, именно поэтому он всегда предпочитал жить во Французском квартале. А когда приезжала его племянница Хлоя, они даже ели на балконе и часами играли в придуманную им самим захватывающую игру под названием «Расскажи о нем».

Однако сегодня утром его вниманием целиком владела Эллисон. Она двигалась с непринужденной грацией и уверенностью танцовщицы, так что он даже решил, что в свое время она занималась балетом. Интересно, а чем еще? — задумался он. Возможно, брала уроки фортепьяно? Или пения? Скотт смотрел, как Элли ловко и быстро переставляла чашки, убирая грязные, расставляя чистые, руки ее мелькали над столом, не делая ни одного лишнего движения, и невольно попытался представить себе, как эти изящные руки ласкают его тело…

И тут же застыл, чувствуя, как его опалило жаром.

— Принести вам что-нибудь еще? — спросила Эллисон.

— Нет, спасибо, я сыт. — Он отодвинулся и почувствовал запах ее духов, когда она нагнулась, чтобы забрать со стола его тарелку, — нежный тонкий аромат каких-то цветов, показавшийся ему немного знакомым. Лаванда? Ваниль?

— Собираетесь писать? Или мы вас еще сегодня увидим? — Эллисон отодвинулась, оставив после себя только дразнящий аромат духов.

Скотт с невольным угрызением вспомнил скучавший наверху лэптоп, экран которого оставался таким же пустым, как и вчера. Самым правильным сейчас было бы подняться к себе, запереться в комнате и не выходить оттуда до тех пор, пока в голове не появится хотя бы план новой книги. Первая страница. Абзац. Да хоть бы одна строчка!

— Наверное, съезжу в Галвестон, позагораю на пляже.

— Для чего? Там ведь такая толкучка, — удивилась Эллисон. — А у нас тут есть чудесный закрытый пляж.

— Ну, это меня не пугает. — «До тех пор, пока меня оставляют в покое», — мысленно добавил Скотт.

— Ну, раз вы собрались на общественный пляж, нужно выйти пораньше. Иначе вы не найдете место для парковки — там даже в это время года все забито. — Эллисон обошла стол, собирая грязные тарелки. — Если хотите позвонить, в офисе есть телефон, — предложила она.

— Позвонить? — Скотт удивленно уставился на нее.

— Я имела в виду — перезвонить.

— А… нет, это не к спеху. — Бросив салфетку на стол, он встал и поспешил ретироваться, прежде чем ей придет в голову сказать еще что-нибудь насчёт того звонка от Хью. Скотт чуть ли не бегом поднялся к себе в комнату. Не успел он переступить порог, как скомканная записка полетела в корзину.

Еще один день псу под хвост, с досадой вздохнул Скотт, когда после полудня вернулся в гостиницу. В сандалии набился песок и немилосердно тер ноги, кожа от соленой воды горела и жутко чесалась, было жарко, Скотт устал и чертовски хотел пить. И все эти муки — только для того, чтобы проваляться полдня на берегу в окружении супружеских пар, вопящих детей и погруженных в свои мысли студентов.

А ведь раньше провести день на пляже было для него сплошным удовольствием. Конечно, это было много лет назад, еще в те годы, когда они с сестрой приезжали в Галвестон, чтобы несколько недель подряд томиться скукой и раздражением в семейном бунгало в компании вечно ссорящихся родителей. Сбежать на пляж значило вырваться на свободу. К тому же в глазах подростка, в крови которого только начали бурлить гормоны, даже студентки казались невероятно привлекательными.

Строго говоря, среди них и сейчас встречались весьма симпатичные особы, но не настолько, чтобы он решился завязать с кем-то непринужденный разговор или пригласить девушку на свидание. К тому же все они были слишком молоды.

Скотт поднялся по лестнице, мысленно уже предвкушая, как сейчас встанет под душ, а потом вздремнет пару часов, после чего найдет в себе силы спуститься к ужину — и, может, потом, набравшись храбрости, попробует подцепить какую-нибудь из «ночных бабочек». Охота за женщинами оказалась занятием куда более утомительным, чем это представлялось ему в юности. С возрастом он стал предпочитать девушек постарше, оценил прелесть изысканного ужина наедине, хорошего вина, интересной беседы о литературе, радости совместных поездок вдвоем, походов в театр или на выставку. Как бы там ни было, все это было неизбежной прелюдией к главному событию — ночи любви, до краев заполненной горячим, безудержным сексом. К несчастью, все это требовало времени, а ему его катастрофически не хватало.

Захлопнув за собой парадную дверь, Скотт привалился к стене и сразу почувствовал себя так, словно нырнул на глубину — после одуряющей жары волна прохладного воздуха от кондиционера казалась райским наслаждением. Потом снял темные очки и немного подождал, пока глаза привыкнут к полумраку.

— О, Скотт! — окликнула его из-за стойки Эллисон. — Тут вам снова звонили. И просили кое-что передать. Я все записала.

Мысленно застонав, Скотт уже открыл было рот, чтобы попросить ее разорвать проклятые записки в клочки и отправить в корзину, но едва ослепительно яркие пятна перестали мельтешить перед глазами, он увидел, что Эллисон не одна. Вот это да!

Высокая изящная женщина в стильных брючках разглядывала его с таким же интересом, что и он ее. Короткие каштановые волосы обрамляли симпатичное личико — некрасивое, но живое и достаточно привлекательное. Он мысленно прикинул, что на вид ей примерно столько лет, сколько ему самому, стало быть, слегка за тридцать. Но больше всего Скотта заинтересовало выражение ее глаз. Она беззастенчиво смотрела на него в упор, как женщина, которая только и ждет, чтобы ее пригласили прогуляться.

Невольно оживившись, Скотт вошел в офис, сделав вид, что хочет забрать сообщения.

— Спасибо, — буркнул он. И протянул руку, стараясь ни на кого не смотреть. Посмотреть сейчас на Эллисон Синклер было бы большой ошибкой, поскольку при одном только взгляде на нее голову начинали осаждать всякие глупые мысли…

Эллисон нахмурилась. Судя по всему, грубость Скотта неприятно удивила ее. И похоже, он не собирался читать оставленные для него записки.

— Только что приехали? — обратился он к незнакомке.

Женщина издала какой-то неопределенный, но явно утвердительный звук, при этом ее взгляд ни на мгновение не переставал изучать Скотта. Элли, заметив это, залилась краской. В отличие от нее Скотт ни в коей мере не чувствовал себя задетым. Глаза его устремились к левой руке незнакомки, и Элли сообразила, что он смотрит, есть ли на пальце кольцо. Кольца не было, и губы Скотта расползлись в довольной улыбке.

— Вы сюда по делам приехали или удовольствия ради? — спросил он.

— Удовольствия ради, — промурлыкала незнакомка. — А вы?

— Определенно удовольствия ради. Между прочим, меня зовут Скотт.

— Доктор Линда Лавджой. — Женщина протянула руку.

«А я Элли, помните меня? — едва не брякнула Эллисон. — Такая скучная серая мышка, которая вынуждена торчать здесь и наблюдать все это безобразие».

Скотт осторожно пожал протянутую руку.

— Доктор, значит? Доктор медицины?

— Вообще-то доктор психологии. Судебный медик.

— Вот как?! — Брови Скотта поползли вверх. — Значит, к нам пожаловала полиция?

— Если быть точным, ФБР.

— Шутите? — Лицо его просияло, как у мальчишки, получившего к Рождеству пони. — Знаете, — Скотт оперся о стойку, — обожаю криминалистику. Изучение места преступления — мой конек.

— Ну конечно, — рассмеялась Линда.

— Нет, серьезно!

Элли, остолбенев, смотрела, как доктор Лавджой, которая еще пять минут назад была такой невероятно деловой, опустив ресницы, призывно улыбнулась Скотту.

— Дайте-ка я попробую угадать, — промурлыкала Линда. — Вы либо коп, либо частный сыщик, либо… писатель.

— Да, я пишу, — кивнул Скотт. — По-любительски, конечно.

«По-любительски!» — потрясенно ахнула про себя Эллисон.

Должно быть, Скотт почувствовал возмущение Элли, потому что покосился на нее, а потом слегка подвинулся, чтобы полностью заслонить ее от глаз Линды. Возможно, из деликатности, чтобы она не чувствовала себя третьей лишней?

— Итак, — повернулся он к Линде. — Вы первый раз в Галвестоне?

— Да. А вы?

— Не совсем. Если честно, я так часто бывал тут летом, что стал почти аборигеном. А вы сюда надолго?

— На три дня. — Линда, прищурившись, поправила бусы. — И на две ночи.

— Что ж, буду рад показать вам здешние места. Благодаря улыбке лицо Линды Лавджой как будто стало мягче.

— М-м-м… возможно, меня это заинтересует.

— Вот и чудесно. — Скотт отлепился от стойки. — Тогда пока вы занимаетесь этими формальностями, я поднимусь наверх и смою с себя соль с песком, идет?

— Договорились. — Линда проводила его взглядом, и как только Скотт скрылся, потрясенно воскликнула: — Святители небесные! Послушайте… неужели он настоящий?

— Понятия не имею, — обронила Элли, все еще не веря тому, что только что произошло на ее глазах. Он ведь просто вошел, небрежно обронил: «Привет, меня зовут Скотт!» — а через минуту назначил свидание!

Глава 4

Скотт едва успел выбраться из душа, когда услышал, как кто-то постучал в дверь. Должно быть, доктору Лавджой не терпится, решил он. Крикнув, чтобы подождали, Скотт поспешно натянул брюки и, не успев вытереть волосы, бросился к двери.

Но вместо высокой и длинноногой Линды Лавджой перед ним стояла милая Эллисон Синклер. При виде его обнаженной, покрытой капельками воды груди взгляд ее смущенно скользнул в сторону. Щеки Элли слегка порозовели, и Скотт вдруг почувствовал, как его омыла теплая волна. Проклятье… да что же это она делает с ним… и как раз когда у него появился объект, достойный внимания?!

— Вы… хм… — Она откашлялась, — Вы забыли оставленные для вас сообщения…

В руках она держала те же три листочка, что тщетно пыталась всучить ему ранее. Скотт молча уставился на изящные пальцы Элли и вдруг почувствовал, как все внутри стянуло горячим тугим узлом. «Спокойно, парень! — предостерег его внутренний голос. — Хорошие девочки — не для тебя». Он молча забрал записки, старательно избегая коснуться Элли.

— Снова от Хью, я полагаю?

— Вообще-то, — заявила Эллисон со своим неподражаемым акцентом благовоспитанной леди из южных штатов, — одна от вашего редактора, где она интересуется, послали ли вы ей по факсу то, что она просила. Другая — от издателя, который спрашивает, согласны ли вы дать интервью репортеру из «Паблишерз уикли». А третья действительно от Хью Эштона. Он желает знать…»

— Послушайте, не обижайтесь, но… — Скотт прикусил язык, внезапно вспомнив, как часто в прежние времена пользовался грубостью в качестве средства самозащиты. — Нет-нет, я передумал. Не окажете ли вы мне услугу?

— С удовольствием. — Эллисон уставилась на него своими невинными голубыми глазами, которые стали еще больше, когда она заметила, что он мнет в руке записки.

— Передайте моему издателю и редактору, что я выписался из гостиницы и уехал в неизвестном направлении. А если позвонит Хью, просто пошлите его ко всем чертям! — Скотт наклонился к ней, и знакомый аромат заполнил его ноздри, ударил в голову. — Напомните Хью, что я приехал сюда, следуя его собственному совету, иначе говоря — чтобы хорошенько отдохнуть и расслабиться. Объясните, что это невозможно, коль скоро он дергает меня по пять раз на дню. Можете сделать это для меня?

— Да, конечно.

Скотт отодвинулся на безопасное расстояние.

— Кстати, насчет того, чтобы расслабиться… не подскажете, в какой комнате остановилась доктор Лавджой?

Смысл его слов не сразу дошел до нее… но как только это случилось, глаза ее стали огромными, как чайные блюдца.

— В… в «Вороньем гнезде». Вот тут. — Она кивнула в сторону двери на самом верхнем этаже, наискосок от его собственной. — Правда… — Нахмурившись, Элли смущенно замялась и отвела глаза в сторону.

— Правда — что?

К удивлению Скотта, Эллисон подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Правда, я сильно сомневаюсь, чтобы умной женщине вроде доктора Лавджой очень польстило бы, услышь она, что вы смотрите на нее лишь как на способ «расслабиться».

Скотт рассмеялся:

— Считаете, что сексом во время отпуска могут заниматься только глупые женщины?

Щеки Элли из розовых стали пунцово-красными.

— Я… я не знаю.

— Позвольте, я объясню вам кое-что, — вкрадчиво проговорил Скотт. — Некоторые женщины, когда дело доходит до секса, мало чем отличаются от мужчин. И если я сниму свою кандидатуру, будьте уверены, что доктор Лавджой очень скоро подыщет кого-нибудь на эту роль. Если это оскорбляет ваши деликатные чувства, советую просто отвернуться и не подглядывать.

— Да, но… — Эллисон выпрямилась, но и тогда ее макушка едва доставала ему до подбородка. — Простите, мне пора идти.

Она с достоинством повернулась и направилась к лестнице. Скотту вдруг стало невероятно стыдно. Господи, вот ублюдок! Что ж, зато теперь можно не бояться, что Элли попытается соблазнить его, используя в качестве приманки изящные манеры и прелестную нежную женственность. Можно побиться об заклад, что с этого самого дня он превратится для нее в пустое место.

Элли, пылая от гнева и разочарования, торопливо спускалась по лестнице, ведущей в их служебную квартиру в цокольном этаже. Она постарается забыть о случившемся… и о самом Скотте Лоренсе тоже. Высокомерный, грубый мерзавец — вот он кто! Животное!

— Привет, Элли, — окликнул ее Эйдриан. Он лежал на диване в одних шортах и вытирал пот со лба. — Ты сейчас запрыгаешь от радости — мы с Чансом доделали наконец тропинку для бега. Теперь она огибает по периметру весь остров. И представь, Чанс вбил себе в голову, что мы должны первыми ее опробовать. Господи, я чуть не умер, честное слово! Может, Чанс и выглядит как мешок с костями, но он чуть в гроб меня не загнал! Зато на татами я его узлом завяжу! — похвастался Эйдриан.

— Вы как дети, честное слово! И почему мужчины из всего устраивают соревнование? — с неожиданной горячностью выпалила Элли, пройдя мимо стойки с баром, которая отделяла кухню от жилого помещения и столовой.

— Что — нелегкий день, да? — понимающе усмехнулся Эйдриан, только сейчас заметив, что сестра не в лучшем расположении духа.

— Угу… — Эллисон с грохотом швырнула на стойку металлическую миску для миксера.

— Хочешь, я помогу тебе с ужином?

— Нет, сейчас моя очередь, — пробурчала она, вытаскивая упаковку с замороженной говядиной. Бросив ее на стойку возле миски, Элли принялась копаться в кухонных шкафах в поисках остальных ингредиентов — на ужин она собиралась сделать мясной рулет.

— Не хочешь мне рассказать? — Эйдриан, охая и кряхтя, сполз с дивана и вскарабкался на высокий барный стул.

— А с чего ты взял, что мне вообще есть что рассказать? — пожала плечами Эллисон. Схватив большой нож, она разрезала луковицу на две аккуратные половинки.

— Ну, не знаю… просто смотрю на тебя и тихо радуюсь, что я не эта луковица, — хмыкнул Эйдриан.

Элли уставилась на нож, который по-прежнему был у нее в руке, с таким видом, будто гадала, зачем он ей.

— Послушай, скажи мне одну вещь — я что, уродина?! Или у меня жуткая бородавка на носу, которую видят все, кроме меня самой?! Может, от меня дурно пахнет? Или что?

— Ну, положим, это уже не один вопрос, но в любом случае мой ответ — нет, нет и нет. Какого дьявола? О чем ты вообще говоришь?!

— О мужчинах, пропади они пропадом! — Эллисон снова набросилась на луковицу и в мгновение ока искромсала ее в лапшу.

— Хм… ну, поскольку я также имею несчастье входить в эту категорию, может, ты отложишь хотя бы на время свой тесак? А то при одном только взгляде на него у меня разом пропадает всякое желание спорить с тобой. Просто мурашки по спине, честное слово!

— Нам не о чем спорить. — Отшвырнув в сторону нож, Элли ссыпала порезанный лук в миску.

— Ладно. Честно говоря, я тоже слишком устал и у меня нет ни малейшего желания спорить с женщиной, которая начинает разговор фразой: «Ох уж эти мужчины!» Да еще добавляет: «Пропади они пропадом!»

— Тупые кретины! — с чувством добавила Элли. — А может, это я стала невидимкой? — Добавив в миску немного хлебного мякиша и пару яиц, она принялась ожесточенно вымешивать фарш. — Они даже не смотрят в мою сторону, представляешь? А если и замечают, то только потому, что им что-то нужно. А так я для них пустое место!

— Стоп! Мы сейчас говорим о «них» вообще? Или о ком-то из «них» конкретно?

— Если хочешь знать, мы сейчас говорим конкретно о Скотте Лоренсе! — Элли машинально добавила в фарш немного специй. — Он крайне озабочен тем, чтобы заняться сексом!

— Что-о?!

— Скотт Лоренс приехал в Галвестон, надеясь завязать небольшой пляжный роман и хорошенько оттянуться!

— Он так тебе и сказал?! — От изумления Эйдриан едва не свалился со стула.

— Слово в слово.

Не зная, что и думать об этом, Эйдриан привалился спиной к стойке.

— Хочешь, чтобы я набил ему морду?

— Честно говоря, очень хочу! — Элли ожесточенно вымешивала фарш с таким видом, словно это было не мясо, а тело ее врага. — Хочу, чтобы ты у него ноги повыдергивал! Нанес мне такое оскорбление! Мерзавец!

— Ушам своим не верю! Неужели он предложил это… тебе?

— В том-то и дело, что не предложил.

— Так… что-то я ничего уже не понимаю. — Эйдриан затряс головой.

Эллисон бросила мрачный взгляд на совершенно сбитого с толку брата.

— Что тут непонятного? Скотт Лоренс был так любезен, что объяснил мне, что нуждается в отдыхе. Он хочет расслабиться. А лучшее средство для этого — секс. Только вот мысль о том, чтобы заняться этим со мной, как ни странно, почему-то ни разу не пришла ему в голову.

Эйдриан снова тряхнул головой, стараясь собрать разбегавшиеся мысли.

— Так, вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. С чего ты взяла, что подобная мысль даже не приходила ему в голову?

— Потому что… потому что он даже не смотрит в мою сторону. — Элли обиженно надула губы. Потом взяла большую форму для выпечки и затолкала туда вымешенный фарш.

— Ну, это же вовсе не значит, что он об этом не думал, — философски заявил Эйдриан. — Скорее всего он просто решил, что ты не из тех, кто согласится порезвиться на пляже с первым попавшимся мужчиной. И тут я совершенно с ним согласен. Ты ведь совсем другая. У тебя просто на лице написано: «Милый, давай купим домик с красивой зеленой изгородью и маленьким садиком и заведем пару ребятишек!»

Элли недоверчиво прищурилась:

— Хочешь сказать, что мужчина способен сделать такой вывод, всего лишь обменявшись с тобой несколькими словами?

— Вовсе нет. Просто любой мужчина быстро поймет, с кем имеет дело. Вспомни ту цыпочку, что въехала к нам пару минут назад. Вот она-то как раз не прочь заняться сексом прямо на пляжной подстилке.

— Думаю, Скотт от души согласился бы с тобой, потому что именно ей он назначил свидание, — мрачно буркнула Эллисон.

— Во дает! — Эйдриан завистливо присвистнул. — С первого раза — и прямо в «очко».

— Кретин! — с чувством рявкнула Элли и промаршировала к раковине, собираясь помыть руки. Но все эти вопросы, не давая ей покоя, жужжали в голове, словно назойливые осенние мухи. — Эйдриан…

— Да?

Нет… не нужно спрашивать. Это так неловко… Но ведь это же не кто-нибудь, а ее родной брат, и если уж она не может спросить об этом у него, так у кого же тогда?! Вы-терев руки полотенцем, Эллисон решительно повернулась к брату.

— Послушай, скажи мне честно, неужели действительно существует такая вещь, как «отпускной секс»? То есть…

конечно, мне доводилось слышать, что вы, мужчины, способны заниматься любовью, не примешивая к этому чувства, но… неужели ты считаешь, что и женщина тоже на такое способна?!

— А почему нет? — Эйдриан невозмутимо пожал плечами. — Не все, конечно. Но некоторые — вполне.

— Что ты имеешь в виду под словом «некоторые»?

— Понимаешь, не всем людям нужно от жизни одно и то же. Кое-кому из женщин важнее всего сделать карьеру… другая еще не нашла своего Прекрасного принца. Третья только что разругалась с приятелем или развелась с мужем, поэтому ее не тянет прямо сейчас заводить серьезный роман, она мечтает только том, чтобы просто отдохнуть немного, вот и все. Для этого может быть сотни разных причин, ты уж поверь мне на слово! Но если женщина не стремится к серьезным отношениям, это вовсе не значит, что она не желает иметь дело с мужчинами вообще. Конечно, все женщины обожают ругать мужчин на все корки, обзывать их похотливыми животными и все такое, но, согласись, случается, что и вы нуждаетесь в мужском обществе. Особенно если речь идет о том удовольствии, которое нормальная женщина может получить только от мужчины. Ну… — Эйдриан, сообразив, кому он это говорит, тут же спохватился и дал задний ход: — Конечно, я не имел в виду тебя…

— Нуда, конечно. Естественно, не меня. — Элли с трудом подавила досаду. Ее небольшой, вернее, совсем крошечный, опыт в области секса остался настолько далеко в прошлом, что ее без особой натяжки можно было бы снова записать в разряд девственниц. — Эйдриан… ты считаешь, со мной что-то не так? Во мне что-то отпугивает мужчин?

— Да нет же, с тобой все в порядке! Честно говоря, я думал, ты не ходишь на свидания только потому…

Элли догадалась, о чем он собирался сказать, но так и не решился: «Потому, что нанесенная тебе когда-то рана еще продолжает напоминать о себе». Слова эти, хоть и невысказанные, казалось, повисли в воздухе. Они так и не были произнесены, но оба знали, что имел в виду Эйдриан.

— Потому что ты просто не хочешь, — пробормотал он наконец.

— Ну, не совсем так… — Эллисон перевела взгляд на полотенце, которое по-прежнему держала, и снова принялась вытирать руки. — Вот замуж я точно не собираюсь, можешь поверить мне на слово.

— Почему? — удивился Эйдриан.

— Просто не хочу — и все, — отрезала она. Обернувшись, Элли заметила тень сомнения на лице у брата. — Я серьезно, Эйдриан. Если честно, замужество меня не слишком интересует. Другое дело… Послушай, а вообще обходиться без секса можно? Или это вредно для здоровья?

— Понятия не имею, — передернул плечами Эйдриан. — Хотя есть монахи. Живут же они как-то без этого всю жизнь, и ничего. И монашки тоже — они все время так делают… вернее, не делают, — запутался Эйдриан.

— Да, но я-то не монашка!

— Нет, конечно. — Он тяжело вздохнул. — Но если ты решила попробовать завести себе мужчину только лишь для секса, выкинь это из головы. Ты не такая. В общем, это не для тебя.

— А ты откуда знаешь?

— Да ведь я знаю тебя всю жизнь — ты просто не в состоянии завести какие-то отношения с мужчиной, пустить его к себе в постель и при этом оставаться к нему равнодушной. Может быть, мужчины тоже чувствуют это, поэтому и не пытаются тебя соблазнить. Но когда появится тот, который тебе нужен, вы оба сразу же почувствуете, что вас тянет друг к другу. Потому что это судьба. И тогда вы будете жить долго и счастливо, как Рори с Чансом.

— Господи, ты что — глухой?! Я же сказала, что не хочу замуж!

— Глупости. Конечно, хочешь. Все женщины этого хотят, — безапелляционно заявил Эйдриан.

— О Боже! Эти мужчины! — Элли повесила полотенце на край раковины. — Думаете, что все на свете знаете, да?

— Да — потому что так оно и есть. — Эйдриан, глядя на сестру, откровенно ухмылялся. — Ну а теперь скажи честно, ты собираешься готовить этот несчастный рулет или он так и будет валяться тут до Судного дня?

Вспыхнув, Элли схватила форму с фаршем и с грохотом засунула ее в духовку. Потом бросилась к холодильнику, решив посмотреть, что из овощей можно приготовить на гарнир. Если ее чертов братец прав, выходит, мужчины избегали ее все последние годы просто потому, что думали, что она мечтает о замужестве? Получается… они ошибались?

По гравию зашуршали шины, а через мгновение послышался звук захлопнувшейся дверцы автомобиля. Элли открыла глаза. Стояла глубокая ночь. Конечно, за то время, что они владели гостиницей, Эллисон уже давно успела привыкнуть, что постояльцы приезжают и уезжают в любое время дня и ночи, и обычно просто поворачивалась на другой бок и мгновенно засыпала. И тут она вдруг вспомнила… Скотт и Линда! Они уехали из гостиницы рано вечером, и оба были одеты так, словно рассчитывали где-то повеселиться.

Проклиная себя, Элли прислушалась. Гостиница стояла почти на самом берегу залива, подвальное помещение, где была их квартира, находилось довольно высоко над землей, так что там даже были окна. Окно ее спальни выходило на веранду, поэтому Элли без малейшего труда смогла различить шаги на усыпанной ракушками тропинке, а вслед за ними — заливистый женский смех.

— Какая безумная ночь! — промурлыкала Линда Лавджой. — Разве нет?

— Совершенно согласен, — ответил ей глубокий звучный голос Скотта, который было невозможно спутать ни с чьим другим. — Но мне кажется, ночь еще не закончилась. Предлагаю продолжить вечеринку у тебя наверху.

— О нет, нет, не сегодня! Лучше потанцуем! Ну иди сюда! Неужели ты не хочешь танцевать со мной в лунном свете?