Русский фантастический боевик - Взгляд из ночи (Тени войны - 4)

      Сопровождаемый Биррисом и двумя капитанами, командующими сичем, граф дошел до самого дальнего рубежа лагеря, где возводилась высокая насыпь. С законченного ее участка, Леонар обозрел открывающиеся просторы Лингурии, представляя, как где-то уже марширует сич Барнейского союза и тяжелые "кафиры" срывают гусеницами дерн.
      Всего несколько дней было у Леонара, чтобы привести в порядок войско и отстроить укрепления, а потом долгая осада и... Бегство?.. Но бежать уже некуда. Два дня пути через лес и снова начнется бескрайний океан.
      Граф обманул барнейцев, ускользнув через болота, но через океан уйти было невозможно. Оставались еще Ворота. И ключ, который Леонар носил на шелковом шнурке.
      В роду Гарди этот ключ передавался по старшинству. Леонар остался последним в роду и получил ключ из рук своего умирающего дяди, графа Хорна Гарди.
      В том страшном бою, возле городка Гета, Леонар потерял двух братьев и сестру, сражавшуюся в рядах дунгар, как настоящий мужчина.
      Войско Гарди отступало, сич беспорядочно бежал в лес и только дунгары, построившись в каре, организованно отходили вместе с последним графом...
      - Капитан? - позвал Леонар, одного из капитанов сича.
      - Капитан Лонгай, мой господин. - Представился тот.
      - Лонгай, видите тот перешеек, между болотами, он ведет прямо к лагерю?..
      - Да, мой господин...
      - Какой он ширины, как вы думаете?
      - Я знаю точно, мой господин - тысячу двести локтей.
      - Завтра его нужно пересечь канавой вон от того болота. Пусть барнейцы идут в обход, а мы будем обстреливать их с фланга. Не нужно облегчать им жизнь...
      - Мы облегчим им смерть, мой господин... Завтра мы перекопаем весь перешеек...
      Прошло еще несколько часов и в, уже, спускавшихся сумерках, показался двигающийся из леса обоз.
      Мохнатые тяжеловозы прилагали значительные усилия, чтобы тащить телеги, нагруженные свиными тушами до самого верха. Обоз двигался мимо повеселевшего графа Леонара и тот улыбаясь, повторял:
      - Спасибо Надиру... Он спас нам войско...
      Уже при свете костров началась разделка свиных туш и воины-сич, поедали еще теплые потроха в сыром виде.
      В огромных котлах из свиной крови варили густой бульон. Он был нужен для отпаивания обессиленного сича, который умирал лежа на земле.
      Видя, как сытые солдаты буквально меняется на глазах, успокоенный граф, сопровождаемый Старшим капитаном Биррисом, вернулся в замок. Пройдя через двор, на котором вповалку спали верные дунгары, граф заметил часовых, бдительно несших службу на всех крепостных стенах. С фонарем в руках, графа встретили Надир и повар Лумис.
      - Ваше Сиятельство, вы так заботитесь о своих солдатах, что забываете о собственном здоровье. Лумис, - указал Надир на повара, - приготовил вам хороший ужин из свежей дичи и рыбы. Позвольте я провожу вас в покои, где мы накроем для вас стол...
      - Конечно, Надир, с удовольствием воспользуюсь возможностью нормально поужинать. Показывай дорогу...
      На всем протяжении бесконечных лестниц и коридоров, висел, липкий, непроглядный мрак и расставленные вдоль лестниц карбидные фонари, едва его рассеивали.
      В воздухе пахло старым камнем и временем. Тени от проходящих людей плясали на стенах и казалось, что из-за очередного поворота может показаться призрак.
      Наконец, Надир привел графа в господские покои, которые начинались с небольшого зала, ярко освещенного карбидными лампами. В углу, наполняя комнату теплом и красноватым светом, потрескивал камин. На столе стояли приготовленные приборы, а под белоснежными салфетками, томились серебряные судки с горячей едой.
      Вскоре граф Леонар и капитан Биррис, с аппетитом настоящих солдат, поглощали свой ужин. Надир и повар, суетились вокруг, то подливая вина, то подкладывая в тарелки лучшие куски.
      Наконец граф отодвинулся от стола и похлопав себя по животу, сказал:
      - Даже не могу припомнить случая, когда я так много и вкусно ел. Благодарю тебя, Надир и тебя, э...
      - Лумис, Ваше Сиятельство, - подсказал повар.
      - Да, и тебя, Лумис... Теперь, пожалуй, пора отходить ко сну.
      - Пойду и я, - поднялся Биррис, - проверю посты, а потом тоже на боковую. Если вы не возражаете, Ваша Светлость, под утро я отправлю отряд наблюдателей.
      - Да, капитан, и как можно дальше...
      Когда Биррис ушел, граф поднялся из-за стола и тяжело отдуваясь сказал:
      - Покажи мне спальню, Надир и тоже можешь отправляться отдыхать.
      - Да, мой, господин, но...
      - Что такое?..
      - У меня есть для вас одно сообщение... Я думаю это важно...
      Граф посмотрел на повара. Перехватив взгляд господина, Надир пояснил:
      - Лумис тоже знает, Ваша Светлость. Мы здесь все знаем.
      - Хорошо, говори...
      - Это касается Ворот, мой господин...
      - Ворот?.. Ворот в мир Омри?..
      - Да, мой господин. Дело в том, что Ваша Светлость уже не является их хозяином...
      - Как это может быть, ведь единственный ключ у меня?.. - С этими словами граф Леонар расстегнул мундир и снял с шеи заветный шнурок. - Вот, он...
      - Речь идет о другом, Ваша Светлость. Кто-то научился проходить через Ворота, обходясь, без ключа.
      - Разве такое возможно?..
      - Мой дед, Азис Надир, говорил, что такое возможно с помощью сильного кода-заклинанья.
      Леонар замолчал, обдумывая услышанное. Кто-то проник в мир Омри без ведома хранителей Ворот. Кому по силам преодолеть печать времени?.. Барнейцы?.. Нет, они слишком глупы и жадны. Империя Трехпалых?.. Возможно, но они больше полагаются на сильный флот и полководческий талант своих магертов... Принц Циркус?.. Навряд ли. Он слишком занят укреплением своих границ и все последние годы провел в долгой войне с Империей Трехпалых... Магриб - слишком далеко... Облако Койт - вот та сила, которая могла проникнуть сквозь все запреты.
      Койтары, те существа, кто заварил не одну войну, но почти не в одной из них не принимали участие. Койтары не любили открытого столкновения и всегда искали тех, кто будет делать за них всю грязную работу.
      - Облако Койт... - Вслух произнес граф Леонар, стоя у камина и глядя на сполохи пламени.
      - Больше некому, Ваша Светлость, - подтверждая выводы графа, произнес Надир.
      - Откуда такая уверенность?.. - Повернулся к говорящему Леонар.
      - Иннамар Трехпалый, увел через Ворота оставшийся сич. С ним были койтары и они помогали пиратам при осаде Линструма.
      - Им не нужны были свидетели, поэтому они штурмовали замок в надежде перебить всех... - Предположил граф. - Скажу вам без обмана, верные мои слуги, что Линструм ожидает такая осада, какой вы еще не видели. Возможно, все мы погибнем от руки врагов или...
      - Или?.. - Подался вперед Надир.
      - Или снова оставим барнейцев с носом, уйдя через Ворота...
      Лумис и Надир переглянулись.
      - Но, Ваше Сиятельство, сможем ли мы выжить в мире Омри?..
      - Сумеем ли мы выжить, в чуждом для нас мире, я не знаю, но я точно знаю, что в нашем собственном мире нас ожидает верная смерть...
      Повар и Надир подавленно молчали.
      - Ну-ну, не унывайте, возможно, нам посчастливится умереть в бою и мы не испытаем унижений изгнания. - Приободрил их граф Леонар.
      7.
      Посланные еще до рассвета наблюдатели, к полудню дали о себе знать. Двое дунгар, едва живых от долгого бега, добрались до замка и, переведя дух, начали рассказывать о том, что видели.
      Граф Леонар разрешил им сидеть в своем присутствии, поскольку гонцы едва держались на ногах.
      По их словам выходило, что войско одного из барнейских графов Хендрика Одноглазого, движется по направлению к Линструму.
      Как только наблюдатели сумели пересчитать солдат неприятеля, в замок были посланы двое самых быстроногих воинов, с которых сняли оружие и тяжелые кирасы. Остальные наблюдатели возвращались обратно пешим строем.
      Хендрик Одноглазый вел 12 тысяч сича, 4 тысячи терума и 3 ужасных "кафира". Войско выглядело достаточно свежим, но имело короткий обоз - граф Хендрик рассчитывал на быструю победу.
      - Что скажите, капитаны?.. - Обратился граф к стоящим вокруг офицерам, после того как гонцы рассказали все, что знали.
      Первым выступил вперед капитан Кансай:
      - Позвольте мне, мой господин?.. - Спросил он. Граф кивнул и капитан продолжил. - Хендрик Одноглазый надеется, что мы сильно ослаблены походом через болота, поэтому спешит налегке. Может быть, стоить встретить его на узком месте и отдать десять тысяч сича, но сжечь его обоз. Без обоза осады у Хендрика не получится...
      - Какие еще будут предложения?.. - Спросил граф. И увидев поднятую руку Бирриса, кивнул, разрешая говорить.
      - Мой господин, после того, как по вашему приказанию воины перекопали перешеек, у противника остается один путь - обходной, вокруг ближайшего болота. В замке имеется пятьдесят старых паровых фальконетов, если мы поставим их возле лагеря сича, только половина войска Хендрика доберется до стен Линструма.
      - Это так, Биррис, но ты забыл о "кафирах", они сметут фальконеты с первого залпа. - Возразил граф.
      - Мы, Ваше Сиятельство, установим фальконеты, когда Хендрик уже пойдет в обход. Первыми, как известно, пускают боевые машины. На ходу стрелять они не могут, а если остановятся, то закупорят движение сича и терума, подставляя его под огонь. Поэтому, я полагаю, стрелять они не будут...
      - Если бы все произошло именно так, как нам того хочется... - Задумчиво проговорил граф. - Полагаю, что и в первом и во втором предложении имеются ценные зерна, но этого мало. Не забывайте, что Хендрик Одноглазый четыре года воевал в армии Империи Трехпалых, а это что-то значит.
      Империя ведет непрерывные войны уже не одно столетие и в военном искусстве им нет равных. Я предполагаю, капитаны, что Хендрик установит боевые машины прямо перед позициями нашего сича - по линии вырытого нами канала. По крайней мере, так бы поступил я сам. Пока пехота будет обходить болото, "кафиры", совершенно беспрепятственно, могут обстреливать лагерь сича или, если им захочется, сам замок. Возможно, одну машину он, все-таки, пустит впереди пехоты, но две других, определенно, займут место возле рва. Для Хендрика это наилучшая и, я бы сказал, выигрышная позиция. Правда, есть одно обстоятельство. Ему, конечно, и в голову не приходит, что из девяти мортир, три мы сумели спасти вместе с достаточным количеством бомб.
      Вот эти мортиры и будут нашим фактором неожиданности. Капитаны Лонгай и Буррот, вы должны обеспечить сооружение капониров для постановки трех мортир. Я думаю, их нужно поставить в тридцати локтях позади основной насыпи. Что скажите, канонир Шорьер?..
      - Да, Ваша Светлость, полностью согласен.
      - Одна проблема, мой господин, - подал голос капитан сича Буррот, - под землей здесь близко вода. Капониры получатся едва по пояс.
      - По пояс, значит по пояс, - согласился граф.
      На том и порешили. Раздав капитанам последние указания, граф Леонар ушел в сопровождении Бирриса и Надира.
      После его ухода, в лагере и вокруг него, закипела работа. Внутри отгороженной территории, за насыпными брустверами, готовились три квадратные ямы для установки мортир. Пока готовились капониры, тяжелые орудия перекатывали с повозок на собранные лафеты и закрепляли. Из замка возили жестяные сосуды с чистой, пригодной для стрельбы, водой. На кострах сушили калильный уголь, а на расстеленные чистые циновки укладывали чугунные конусы карбидных бомб.
      Всю тяжелую работу по подготовке лагеря к бою выполняли воины-сич, а гвардия войска - дунгары, занимались только собой. Они тщательно начищали свои кирасы и смазывали их специальным маслом, усиливающим рикошет.
      Они проверяли, крепление щитов, которые должны были соскальзывать на левую руку от одного движения. Свои мечи дунгары шлифовали до зеркального блеска и постоянно тренировались молниеносно выхватывать их и также быстро убирать в ножны. Не меньше внимание они уделили своим укороченным грейганам, которыми, впрочем, пользовались не так часто - стрелять это дело сича, а сила дунгар была в рукопашной схватке.
      Часть сича, под предводительством канонира Шорьера, перевозили из замка старые фальконеты. Их устанавливали в лагере и прямо на месте чистили - за много лет хранения, наносимая, слой за слоем, смазка, превратилась в окаменевшую смолу. Бомб, для фальконетов, было мало, поэтому в кузнице замка готовили чугунную дробь.
      Время от времени, когда приходил обоз с рыбой или свининой, работы прерывались. Воины-сич подкреплялись сырым мясом и, с новыми силами, брались за работу.
      Когда начали спускаться сумерки, все плановые работы были полностью завершены. Замолкли голоса, перестали стучать заступы и скрипеть колеса. На землю спустилась темнота и в полной тишине, стало слышно далекое пощелкивание гусениц тяжелых "кафиров".
      Стоя на, выложенной бревнами, площадке, устроенной на насыпи, граф Леонар и Старший капитан Биррис прислушивались к доносившимся издалека звукам.
      - Ну, вот, Биррис, им осталось идти едва ли четыре часа, а потом, кто знает, может Хендрик рискнет начать бой ночью?..
      - С его стороны это было бы полным безумием, Ваша Светлость... Заметил капитан.
      - Это так, но если бы у него были карты местности, эта затея не показалась бы столь безумной...
      8.
      Едва, только, первые лучи солнца коснулись земли, словно побудочный сигнал, грохнул выстрел одного их "кафиров". Снаряд пролетел высоко над насыпной стеной лагеря и разорвался в самом его центре, разметав несколько палаток. Однако, сич был частью выведен из лагеря в замок, а частью размещен возле насыпных укреплений, поэтому жертв в лагере не оказалось.
      Это был пробный выстрел. Войска Хендрика еще не были построены и он рассчитывал, что ответный огонь позволит ему больше узнать о силе войска Гарди.
      Однако, следуя приказу, воины-сич не отвечали и только наблюдали за передвижением противника через смотровые щели. Граф тоже находился в лагере и, в окружении нескольких капитанов, наблюдал за передвижением войск Одноглазого.
      Хендрик уже увидел, заполненную болотной жижей, свежевырытую канаву и понимал, что его вынуждают обходить вокруг большое болота, и вытягивать войско, подставляя его под огонь с фланга.
      Граф Гарди и его капитаны видели, как сич Хендрика начал проверять глубину выкопанного рва. Из-за обваливающегося грунта, глубина оказалась меньше человеческого роста. Но преодолеть канаву с ходу, пехота не могла.
      Однако Хендрик был достаточно хитер. Три сотни сича погрузились в торфяную грязь и начали выстраиваться поперек рва. Сообразив, что задумал враг, граф скомандовал капитану Бурроту:
      - Стрелять третьим номерам с расстояния в двести локтей!..
      Тотчас приказ передали по рядам стрелков. Воины-сич защелкали затворами длинноствольных грейганов и замерли возле своих бойниц.
      Сич Хендрика продолжал стоять по горло в грязи, а под прикрытием трех "кафиров" уже готовились штурмовые колонны. Наконец, Хендрик отдал приказ и вырвавшись из-за "кафиров" солдаты-сич, что есть духу понеслись к канаве. Одновременно с этим, стоящие в грязи воины, подняли над головой щиты и образовали четыре широких моста.
      Не сбавляя скорости атакующие пробегали по живым мостам и устремлялись к насыпи. Они подбадривали себя криками и размахивали короткими мечами. Их было не более двух тысяч, и Леонар понял, что это только разведка.
      Дружный залп из трех тысяч стволов паровых грейганов повалил не менее пятисот атакующих, а позиции обороняющихся затянуло облаком пара. Почти вслепую третьи номера выстрелили еще раз, но и этого было достаточно, чтобы атака войск Хендрика превратилась в бегство.
      Едва уцелевшие воины-сич переправились обратно, как тяжело поворачиваясь, к непреодолимой преграде поползли "кафиры".
      - Капитаны, сич - под стены!.. - Скомандовал граф и вскоре стрелки, как горох покатились к основанию насыпи.
      Боевые машины Хендрика подошли ко рву и дали дружный залп. Снаряды легли точно в уровень стрелковых бойниц и во все стороны полетели бревна. Раздались крики первых задавленных под стеной солдат.
      - Ваша Светлость, самое время ударить по "кафирам" - они стоят совершенно неподвижно!.. - Волновался Биррис.
      - Нет, капитан - мы должны отразить еще одну атаку. Посмотри на наши стрелковые позиции, - в это время грянул еще один залп и снова, словно щепки полетели тяжелые бревна, - видишь, что происходит?.. Хендрик уверен, что мы несем тяжелые потери и сейчас решится на еще одну атаку. Ты заметил, что "живой мост" все еще сидит в канаве?.. Нет, капитан, мы еще немного подождем...
      Боевые машины сделали еще один залп и начали пятиться, освобождая место для атакующих.
      - Буррот!.. Лонгай!.. Весь сич к бойницам!.. Кансай, две сотни дунгар под стены!..
      По деревянным лестницам воины-сич стали карабкаться на свои позиции. Они спешно занимая места у уцелевших бойниц и, просто, среди нагромождения расщепленных бревен.
      Граф заметил пять сотен терума, которые Хендрик Одноглазый выстраивал, сразу, за колонными сича. Они должны были ворваться в лагерь на плечах дешевой пехоты.
      - Кансай, еще три сотни дунгар под стены!.. - Скомандовал граф. Капитан Буррот, стрелять всем номерам, с дистанции триста локтей!..
      Из укрытия к насыпи бежали еще три сотни, сверкающих кирасами, дунгар, а через ров переваливалась новая волна атакующих.
      На этот раз их было около восьми тысяч. В поддержку атакующим "кафиры" сделали залп через их головы. Снаряды ударили точно в цель и войска Гарди начали нести серьезные потери.
      Когда первые атакующие приблизились к насыпи на четыреста локтей, пять сотен терума, которые Хендрик готовил напоследок, начали выходить из-за "кафиров". Леонар понял, что пора действовать мортирам.
      - Шорьер!.. Командуй!..
      Канонир скатился вниз по деревянному трапу и вскоре был уже на позициях мортир. Наводчики закрутили ручки и стволы медленно поплыли на заданный угол.
      Водомерщик специальным ковшом залил в мортиру воду, а следующий номер забросил щипцами калильный уголек. Послышалось шипение, которое затихло, когда в ствол скользнула карбидная бомба.
      У трех расчетов все происходило синхронно и одинаково быстро. Командир первого расчета не отрываясь смотрел на манометр, стрелка которого быстро двигалась к красной отметке.
      - Давление!.. - Выкрикнул он, поднимая руку.
      - Давление!.. Давление!.. - Прокричали другие расчеты.
      - Огонь!.. - Скомандовал канонир Шорьер и извергнув клубы перегретого пара, бомбы со страшным грохотом покинули стволы мортир.
      9.
      От частой стрельбы тысяч паровых грейганов позицию графа Гарди затянуло непроницаемым туманом. Атакующие падали целыми шеренгами, но продолжали карабкаться вверх по насыпи. Когда первые солдаты Хендрика Одноглазого оказались на самом верху, позиции его "кафиров" скрылись в ослепительных вспышках карбидных бомб.
      Стоящий вокруг машин сич и около сотни терума, сгорели в одно мгновение. "Кафиры" стали медленно пятиться. Один, из них, загорелся.
      Воины-сич начали тушить горящую машину грязной водой, таская ее в кожаных ведрах. Им удалось погасить пламя, но болотный ил забил все смотровые щели и спасенный "кафир" оказался совершенно слепым. Он не мог стрелять, в то время, как две другие боевые машины продолжали посылать, в лагерь неприятеля, снаряд за снарядом.
      Однако, снаряды с большим перелетом ложились позади паровых мортир, в то время, как канониры графа Гарди удачно обстреливали пехоту противника, стоящую в резерве.
      Граф Леонар внимательно следил за ходом боя, время от времени корректируя действия капитанов. Они сами знали, что им следовало делать, но в иные моменты им не хватало хладнокровия их господина.
      - Мой господин, позвольте мне атаковать!.. - Не находил себе места капитан Кансай, видя как легко терум Хедрика косит обороняющихся стрелков. Позвольте, Ваше Сиятельство, я смету их!..
      - Подожди, Кансай. Атаковать нужно только тогда, когда мы поймем, что сич сделал все, что мог. Посмотри, они еще стреляют, а значит терум Хедрика несет потери. Пусть мы потеряем весь этот сич, но мы должны уничтожить все пять сотен терума...
      Продолжая гнать обороняющихся, гвардейцы Хедрика заметили военноначальников войска Гарди и подняли свои грейганы. Мгновенно возникшие возле графа капитаны, закрыли его своими щитами. Пули ударили по металлу и ушли в рикошет.
      - Ваша Светлость, нужно уходить отсюда, здесь небезопасно!.. - Крикнул Биррис, зажимая рукой рану на плече.
      - Хорошо, Кансай, атакуйте!.. Уничтожьте их раньше, чем остальной терум Хедрика будет здесь!.. - И граф указал на переправляющуюся через ров всю гвардию Хедрика Одноглазого.
      Кансай выхватил свой меч и помчался к своем скучающим дунгарам.
      - Шорьер, разворачивай фальконеты на четыреста локтей позади мортир. Они должны успеть выстрелить, хотя бы, два раза!..
      - Лонгай, нам нужно еще десять тысяч сича, приведите их из замка!.. Распорядился граф и в сопровождении нескольких капитанов и оруженосца начал спускаться в лагерь.
      Когда дунгары капитана Кансая покончили с передовым отрядом отборных гвардейцев, более трех тысяч их ринулись в атаку на лагерь войска Гарди. Повинуясь приказу, Кансай начал немедленно отводить своих дунгар за линию выстроившихся фальконетов и за спины воинов-сич.
      Не встречая никакого сопротивления, гвардейцы Хендрика перевалили через насыпные укрепления и, с ликующими криками, побежали в лагерь неприятеля.
      Увидев угрозу, расчеты мортир бросили орудия и побежали спасая свою жизнь. Это еще сильнее распалило атакующих и некоторые, самые нетерпеливые, начали стрелять вслед убегающим. Солдаты Хендрика Одноглазого продолжали бежать по лагерю, срубая на ходу столбы шатров и переворачивая котлы для готовки пищи. Даже вид, стоящих на позициях фальконетов, не останавливал их продвижения.
      Подпрыгивающей воющей толпой они неслись на врага и ощущали себя неудержимой лавиной.
      Позиции войск Гарди окутались паром и через мгновение первые шеренги атакующих полетели на землю. Следующие за ними солдаты спотыкались об упавших, перепрыгивали через трупы и продолжали свое стремительное движение.
      Возле фальконетов суетились канониры, спеша перезарядить их еще раз, однако, времени не хватило, и только несколько орудий успели выстрелить практически в упор, разнеся нескольких атаковавших в куски.
      Чрез несколько секунд, прислуга фальконетов была изрублена и атакующие продолжили свое движение.
      Дружно ударил залп из трех тысяч паровых грейганов и шеренга стрелков Гарди начала отходить. Следом сделала залп еще одна шеренга, а за ней третья. Гвардейцы Хендрика уже бежали по трупам своих товарищей, но продолжали стремиться только к победе.
      Наконец, первые из них, врубились в податливый сич, и замелькали зеркальные мечи, валя стрелков налево и направо. Один гвардеец стоил тридцати воинов-сич, но атакующих оставалось не больше восьми сотен и, многие из них, были ранены.
      Твердое ядро гвардейцев прошило массу стрелков насквозь и наскочило на ряды дунгар капитана Кансая. Искры от клинков и кирас брызнули во все стороны, когда сошлись равные противники. Казалось, солдаты Хендрика были рады, что нашли себе подходящих соперников. И они падали один за другим, с честью выполняя свой последний долг.
      Не дожидаясь, когда дунгары полностью уничтожат солдат Хендрика, уцелевшие канониры вернулись к мортирам, стараясь привести их в боеспособное состояние - Хендрик потерял пехоту, но три "кафира" еще могли наделать много бед.
      Вскоре две мортиры снова начали обстреливать боевые машины Хендрика.
      Стараясь использовать, хоть какой-то, шанс, чтобы нанести противнику урон, Хендрик Одноглазый пустил "кафиров" в обход болота, чтобы с близкой дистанции обстрелять замок Линструм.
      Тяжелые машины медленно ползли по берегу, время от времени вздрагивая от попадания карбидных бомб, а граф Хедрик мрачно смотрел на все происходящее единственным глазом. Он так стремился прибыть к Линструму первым, чтобы ни с кем не делиться, но, в результате, потерял войско и только упрямство мешало ему отвести "кафиры" назад и сберечь хотя бы их.
      Очередная бомба пробила броню первого "кафира" и он взорвался, разлетевшись снопом фиолетовых искр. Граф Хедрик закрыл лицо руками и повернулся к стоящему рядом с ним раненому капитану:
      - Анабай, отводи "кафиров" и собирай тех людей, кто остался. Мы уходим...
      10.
      После боя прошло только два часа, но лагерь было не узнать. Спешно восстанавливались насыпи и укреплялись стены. Мертвый сич выносили за укрепления и бросали на землю - через три четыре дня он должен был превратиться в обычную золу.
      С телами погибших дунгар и гвардейцев Хедрика Одноглазого обращались значительно бережнее. Их сносили в середину лагеря, где тела освобождались от одежды и тщательно мылись.
      Оставшиеся пятнадцать тысяч воинов-сич в предвкушении вечерней церемонии были перевозбуждены, поэтому работали, как заведенные, совершенно не выказывая признаков усталости.
      - Это удивительно, Ваше Сиятельство, как они работают, я такого раньше не видел... - Сказал Биррис чуть заметно морщась - его рука была перевязана и, по всей видимости, доставляла ему беспокойство.
      - Раньше у нас не бывало столько трофеев - четыре тысячи отборного терума. - Пояснил Кансай.
      - Его Сиятельство спас наши жизни уже в третий раз, к тому же одержал такую блистательную победу, - и Старший капитан Биррис, поклонился стоящему рядом графу.
      - Ну-ну, капитан, не потревожьте свою рану. Я, с удовольствием, принимаю ваши поздравления, но, поверьте, без таких бесстрашных солдат, как вы, никакие полководческие таланты не помогут... Синдо, - обратился граф к оруженосцу, - найди капитана Лонгая и скажи ему, что церемонию начнем с заходом солнца.
      Синдо поклонился и убежал выполнять приказание графа.
      - На сколько новых дунгар мы можем рассчитывать на этот раз, Ваше Сиятельство?.. - Спросил капитан Лайх, назначенный на место погибшего Буррота.
      - Боюсь ошибиться, но на пять сотен новообращенных мы можем рассчитывать твердо...
      - Выходит, Ваше Сиятельство, мы полностью покроем свои потери?.. Спросил канонир Шорьер.
      - В пехоте да. Мы лишились сича, но можем приобрести терум. Однако, снарядов к мортирам больше нет, а армия Барнейского союза уже близко... Теперь, капитаны, я не надолго оставлю вас, чтобы переодеться к вечерней церемонии...
      11.
      Джек Саймон и Хейс Тернер были в пути уже десять дней и чем ближе они подходили к горам, тем чаще их беспокоили "канино".
      Как оказалось, дикари поставили себе целью, во что бы то ни стало, разделаться с последними представителями рода человеческого и чтобы этого добиться, прилагали массу усилий.
      Джек и Хейс отбивались, как могли, но совсем оторваться от погони были не состоянии - мешали тяжелые рюкзаки. Патронов, оставалось, не более сотни и по ночам, Тернер уходил на охоту, вернувшись к практике упреждающих ударов.
      Саймон оставался караулить драгоценные регенерационные шашки и не смыкал глаз до самого утра, а когда Тернер возвращался, они снова, пускались в путь.
      После ночных рейдов Хейса, "канино" не беспокоили путешественников в течении всего дня и, для сна, можно было выкроить пару часов.
      По мере продвижения, холмы становились выше и острее, а спуски и подъемы круче. Приходилось тратить больше сил и поэтому расстояние, проходимое за день, сокращалось.
      - Стой... - Скомандовал Хейс, когда они оказались на верхушке невысокой горы, поросшей высокими елями. - Бросай мешок - будем отдыхать.
      - Как скажешь, начальник. - Согласился Джек снимая с плеч тяжелый рюкзак.
      - Посидим здесь полдня. Нам необходимо, как следует, отдохнуть.
      - Как отдохнуть? А "канино"? - Не понял Саймон.
      - Как раз "канино" от нас отстали. Слишком далеко отстали. Я даже опасаюсь, что отбил у них охоту к преследованию, а это плохо. - Хейс сел на землю возле своего рюкзака и с наслаждением вытянул ноги.
      - Что-то я тебя не понимаю - объясни...
      - Садись Джек... Все очень просто. Ты представляешь себе что такое десять тонн камней? Как их натаскать и погрузить в бункер вдвоем? На это уйдет неделя, за которую нас обязательно кто-то найдет и, как минимум, не даст грузить камни. Понимаешь?..
      - Еще нет...
      - Нам нужна рабочая сила, Джек. Мы должны довести "канино" до стартовых площадок, а там разоружить и заставить грузить камни...
      - Так просто?.. - Улыбнулся Саймон.
      - Это совсем не просто и еще не факт, что у нас это получиться, но пока нам нужно подождать дикарей. Поэтому, можно отдохнуть и даже развести небольшой костерок, а то я от копченого мяса уже одурел. Горячего супчика хочется.
      - У нас нет котелка...
      - Ха!.. Пехота, она пехота и есть... Сразу видно, что привык получать паек от сержанта. Так?.. У меня есть толстая фольга, а из нее можно соорудить хоть кофейные чашки. - Хейс поднялся с земли и отряхнул со штанов приставшую хвою. - Твое дело дрова и дикий фитис, а я позабочусь об остальном...
      Вскоре костер уже бодро потрескивал, а его дым стелился между деревьев, разнося весть о присутствии людей.
      Хейс сидел рядом со своим рюкзаком и заканчивал потрошить какую-то маленькую жирную зверюшку. В квадратной кастрюле, согнутой из фольги, уже лежал мелкий, как горох, дикий фитис и разные травки, которые насобирал в лесу Тернер.
      - Эй, Тернер, надеюсь, это не крыса? - Спросил Джек подозрительно заглядывая через плечо повара.
      - При нашем теперешнем положении задавать такие вопросы не уместно...
      - Это так, но... Хотелось бы знать...
      - Чего тут знать, Джек. В лесу можно есть все. Конечно, лучше употреблять в пищу мясо теплокровных - оно калорийнее.
      Хейс закончил разделку и побросав кусочки мяса в кастрюлю, вытер руки о большой лопух.
      - Ты сделал слишком большую кастрюлю. У нас нет столько воды, а до реки еще километров пятнадцать... - Заметил Джек Саймон.
      - А что за река, большая?..
      - Называется Балако. Обычная горная речка быстрая, но неглубокая. Немного западнее, в пятидесяти километрах отсюда, я запросто переезжал ее на тракторе с прицепленной фурой...