Странник по граням - Круглые грани Земли

– Где же ты собираешься его тряхнуть? – удивилась Монра. – Сунуться прямо к нему в дом?

– А почему бы и нет? Он нас не ждёт, а из того, что рассказал шофёр, ясно, что Фахрутдинов тоже не главная фигура, но уже может кое-что знать, существенное для нас. Наш подопечный, – Лис снова кивнул на Смирнова, – никогда не видел людей главнее, чем его босс, значит, в дом Фахрутдинова они не приезжают. Сейчас этот тип там только с одним охранником. Вот мы с ними и разберёмся.

– Ну а потом?

– Потом – суп с котом!

– Что?! – удивилась Монра. – Ты всё шутишь?

– Да! Я имею в виду: далее будем действовать в зависимости от того, что узнаем. А сейчас я другого варианта не вижу. Ехать в Екатеринбург? Но что делать там, с чего начать? Единственная зацепка – квартиры Терпа, но там засада, во всяком случае, на одной точно. Нам туда, скорее всего, тоже придётся сунуться, но для начала надо узнать побольше от Фахрутдинова. Ну, как, ты согласна с таким планом?

Монра думала несколько секунд.

– Что ж, действительно, иного пути не видно, – наконец сказала она. – Я уже заразилась твоей методикой: нас там не ждут, точнее, ждут, но не думают, что мы знаем о том, что они знают, что мы знаем… – Монра усмехнулась. – Так можно попробовать и на квартиру налететь неожиданно. Может, начать прямо оттуда?

Лис посмотрел на подругу вполоборота:

– Ты начинаешь шутить, и мне это нравится, значит, шансов у нас будет больше. Но если серьёзно, я думаю, что там, на квартире уже могут догадываться, что мы знаем о засаде: я ведь туда звонил. В общем-то, мысль, конечно, тоже неплохая. Хотя я не думаю, что Терпа будут держать именно там, значит, кого-то из крупных боссов там явно не будет, а люди в засаде на квартире, безусловно, такие же пешки как наш водитель. Фахрутдинов же, как никак, рангом выше и знает больше. Давай начнём с него.

Лис приказал Смирнову связаться с боссом и выдать следующую версию: женщина уже схвачена, а мужчину, раненого в ногу, Шкурко возьмёт с минуты на минуту.

Фахрутдинов несказанно обрадовался и подтвердил распоряжение тащить обоих к нему в коттедж, как только операция будет полностью завершена.

Когда водитель, сказав «Есть!» и дал отбой, Лис хлопнул Смирнова по плечу:

– Ну, вот! Теперь тебе вообще не надо будет ничего придумывать боссу.

– Я вас не понял, – неуверенно сказал водитель, – вы чего хотите?

– Хочу, чтобы ты нас доставил прямиком к своему боссу. Он один в коттедже?

– С ним оставался Серёга Уваров, наш четвёртый. Больше, вроде, никого не ждали.

– Вот и прекрасно! Смотри, коли врёшь: человек я не злой, как ты уже убедился, но обманешь – первым тебя положу, из принципа. Эта штука, повторяю, – Лис помахал лучемётом перед носом Смирнова, – не только оглушает, но и прожигает насквозь. В общем, разворачивайся, и поехали к твоему боссу!

На обратном пути Лис подробно расспросил о подъезде к коттеджу Фахрутдинова, о том, как открываются ворота (он был уверен, что ворота есть, и не ошибся), кто их открывает и где бывает сам хозяин дома, когда во двор въезжает машина. Узнал Лис и про общее расположение участка, про высоту забора и тому подобные вещи.

Коттедж Фахрутдинова стоял не в самой Сысерти, а по дороге к посёлку Асбест в группе из пары десятков домов. Участок, принадлежащий Фахрутдинову, имел площадь в двадцать соток, его окружал высокий забор. В довершение всего, усадьба очень удачно располагалась самой крайней, и остальные дома находились достаточно далеко.

Они мчались назад, и уже когда снова проехали Кашино, Лис сообразил:

– Завернёшь ещё раз на карьер за своими друзьями, – приказал он Смирнову и добавил для Монры: – Теперь, думаю, их стоит забрать с собой. Вдруг кто-нибудь наткнётся в лесу на них, и раньше времени поднимется шум.

– Ребята, – несколько смущённо спросил Смирнов, – а что вы мне такое вкололи? Я ведь всё помню, что говорил, и я бы вам многое просто так не рассказал, а тут вы меня спрашиваете, я не хочу говорить, но… не могу не ответить. И наврать ничего не могу…

Было видно, что эта проблема мучает его с самого начала допроса, но спросить он решился лишь сейчас.

Лис засмеялся:

– Армянский коньяк мы тебе ввели внутримышечно! Расслабляет и способствует общению. Устраивает такое объяснение?

Водитель растерянно хмыкнул, но больше задавать вопросов не стал и молчал до самого карьера.

Замарова и Шкурко нашли там же, где и оставили – за сравнительно короткое время никто сюда не наведался. Лис с помощью Смирнова под пристальным наблюдением Монры затолкали тела в просторный багажник «Тойоты».

– Твоим коллегам будет не очень удобно, – сообщил Лис охраннику, – но придётся потерпеть. Тем более они пока ничего не чувствуют. Будем считать, им повезло: в том, что нас ждёт впереди, они активно участвовать не будут, и больше не пострадают.

Смирнов невесело пожал плечами. Было видно, что его больше заботит собственная судьба: он оставался в сознании, и пострадать боялся. Кроме того, его, безусловно, тяготила необходимость потом, когда всё, так или иначе, закончится, объясняться со своим патроном. Получалось, что он чуть ли не добровольно выполнил все требования людей, которых его послали выследить и схватить.

– А ты, друг, послушай сюда, – сказал Лис, искоса следивший за написанными на лице водителя переживаниями. – Если ты служил у босса подручным для разного рода тёмных делишек, то знал, на что идёшь. И если ты сейчас думаешь о своей семье, то, повторяю, веди себя тихо и делай то, что мы тебе будем говорить. Попытаешься как-то предупредить патрона или четвёртого охранника, пеняй на себя! Будешь благоразумен – семья тебя не потеряет.

– О, боги! – воскликнула Монра. – Нашёл с кем объясняться. Как же ты сам много говоришь!

– В конце концов, я рассчитываю на то, что он поймёт, и не наделает глупостей в неподходящий момент. Он же человек, хочет жить, поэтому должен мыслить, пока существует, как говорится.

Он ещё раз объяснил Смирнову, что от него потребуется и в довершение всего, достав из сумки более мощный лучемёт наподобие того, каким его в своё время стращал Ингвар Янович, продемонстрировал действие оружия на средних размеров сосёнке, росшей на краю карьера метрах в сорока от того места, где они стояли. Перерезанный в нескольких местах за секунду ствол дерева рухнул с обрыва. Водитель вытаращил глаза, и, когда упавшая последней крона с шуршанием сползла вниз, взмолился:

– У меня… м-м… только есть одна просьба. Мне с шефом потом всё равно будет объясняться сложно. Вы не могли бы мне как-то морду обработать? Конечно, лучше бы не так, как у Сашки, – Смирнов кивнул на багажник, где покоился Шкурко, на лице которого расплывался один громадный синяк, – но что-нибудь убедительное? А то, сами понимаете, меня обвинят в помощи вам. Фахрутдинов такое не простит…

– Устроим, – заверил Лис, – обещаю.

Проехав через Сысерть от тракта несколько кварталов направо, они свернули на вполне приличную асфальтовую дорогу, ведущую к Асбесту. Миновав кладбище и красивый сосновый бор с купальней на берегу речки, машина через пару минут подъехала к новому посёлку из коттеджей, почти все, как один, построенных из облицовочного красного кирпича.

– Дом Фахрутдинова последний, – информировал водитель.

– Делай, как договорились, – Лис погрозил пальцем и приготовил лучемёт.

«Тойота» свернула на отдельный проезд, ведущий наискосок к последнему дому.

Смирнов по приказанию Лиса подрулил так, чтобы телекамера, установленная на левом столбе ворот, хорошо показывала только его самого на водительском месте и, опустив стекло, помахал в объектив рукой. Через несколько секунд массивные деревянные ворота, перехваченные металлическими полосами, медленно распахнулись, пропуская машину во двор.

Лис присвистнул: участок и дом Фахрутдинова, которые было невозможно разглядеть из-за забора, больше похожего на крепостную стену, впечатляли.

Не то, чтобы Лис не видел подобного – в мире Терпа и в самом Дворце ему приходилось встречать куда более завораживающую роскошь. Но для страны с названием СССР или Россия, да ещё не в Москве, а на Урале, подобная усадьба казалась чем-то из ряда вон выходящим.

От ворот в глубину двора вела широкая асфальтированная дорожка. Справа от неё вдоль забора тянулись какие-то хозяйственные постройки, включавшие гараж, куда мог въехать не один автомобиль. Слева метрах в десяти находился самый настоящий бассейн, оформленный как бассейны, которые на Земле Лис видел только в зарубежных фильмах. Возле бассейна даже стояли шезлонги и торчали два пляжных зонтика.

Площадка за бассейном щетинилась кустами малины и смородины, но больше каких-либо огородных посадок видно не было – все свободные площади покрывала ровно подстриженная трава. Вдоль забора по периметру участка росли сосны, оставшиеся на этом месте от естественного леса. Кое-где виднелись молодые ёлочки и берёзки.

Асфальтовая дорожка заканчивалась просторной площадкой, где легко мог развернуться КамАЗ. К площадке небольшим водопадом под навесом спускались ступени крыльца.

Коттедж из красного гладкого кирпича имел три этажа, включая цокольный, облицованный светлыми пластиковыми панелями. Крыльцо поднималось на обширную застеклённую веранду, над которой нависал большой балкон-лоджия, украшенный по краям лепным орнаментом.

Лис мысленно вздохнул: пятнадцать лет назад такие дома попадались лишь на картинках в импортных журналах, а теперь, судя по тому, что он уже видел, их стало много.

С крыльца к машине спускался крепкий коротко стриженый мужчина в пиджачке, на лице играла кривая усмешка. Солнце очень удачно светило ему в глаза, а поскольку стёкла в «Тойоте» были слегка тонированы, мужчина не сразу мог чётко разглядеть, кто сидит в машине. Но через приспущенное стекло со стороны водителя он видел Смирнова, ничего не подозревал и оставался спокоен. По всей видимости, это и был четвёртый охранник Уваров.

Как заранее приказал Лис, Смирнов махнул рукой и спросил:

– Где шеф?

Охранник скабрёзно ухмыльнулся и показал рукой куда-то в дом:

– С Маринкой… Нервничал очень, весь испсиховался, что вы этих ещё не взяли. А как ты позвонил и сказал, что всё в ажуре, сразу Маринку за жопу – и дерёт её сейчас наверху. Нервное напряжение снимает, стало быть. Приказал, приедете, мужика с бабой запереть в чулане – и можете отдыхать.

Уваров подошёл вплотную к машине и наклонился к окошку водителя, заглядывая в салон. То, что он увидел, сильно его озадачило.

– А ребята где…? – охранник на мгновение растерялся.

Соображал он чуть дольше, чем требовалось. Монра выстрелила, и оглушённый Уваров кувыркнулся на дорожку, не успев даже потянуться за пистолетом.

– Так где Фахрутдинов? – Лис дёрнул водителя за плечо.

– Ну, шеф обычно… пилит тёлок на втором этаже. У него там спальня, оборудованная как надо.

– «Пилить тёлок» – это значит «совершать половой акт с женщиной»? – спросила Монра; в словаре, выученном ею под гипнозом во Дворце, таких идиом не было.

Смирнов нервно хихикнул.

– Ты попала в точку, – усмехнулся Лис. – Окна спальни куда выходят?

– На другую сторону, на лес. – Водитель показал за угол здания.

– Хорошо, – удовлетворённо вздохнул Лис, – всё замечательно. Но почему ты не сказал, что тут ещё есть какая-то Марина?

– Она же девка, она не в счёт, – пожал плечами Смирнов. – У Фахрутдинова вроде как домохозяйка: готовит, если надо, убирает. Она официально секретарём числится в фирме.

– Ну-ну, – покачал головой Лис. – Российский, стало быть, помещик Фахрутдинов. Поместье у него, домоуправительница… Марина-то – чёрт с ней, а каких-нибудь дворецких с автоматами, слуг и прочих у него здесь точно нет?

– Нет-нет, больше никого, – замотал головой Смирнов. – Шеф вообще довольно скрытно живёт, я же рассказал. Не верите – вколите мне ещё раз вашей штуки.

– Понравилось, что ли? – подмигнул Лис. – Только у нас сейчас и времени, чтобы тебе уколы ставить. А вот ты, Артём, помнится, хотел алиби заработать? – Лис повернул регулятор на маленьком лучемёте, снижая мощность.

– Что? – Смирнов вскинул глаза.

– Сам же хотел, а я обещал! Так что не обижайся, синячина в половину хари тебе обеспечена. Шею напряги! – посоветовал Лис и выпустил импульс «твёрдого света» в лоб водителю.

– Я – наверх, займусь их боссом, – сказал он Монре. – А ты забери у охранника оружие.

– Хорошо, я их для верности дополнительно обездвижу и уберу с глаз. – Монра уже вытаскивала иньектор, устанавливая регулятор на усыпляющий укол.

Лис послал ей воздушный поцелуй и, выскочив из машины, быстро взбежал по ступенькам, выложенным какими-то очень красивыми керамическими плитками.

С веранды вело две двери: одна была затворена, а через другую виднелся коридор и лестница наверх. Лис толкнул закрытую дверь. Там оказалась другая лестница, но ведущая вниз, должно быть в какие-то подсобные помещения. Лёгкий запах влажного нагретого дерева подсказал, что там находится и сауна.

Держа наготове лучемёт, Лис двинулся по коридору к лестнице на второй этаж.

Он опасался, что деревянные ступеньки заскрипят, но массивные полированные доски были настолько хорошо встроены в металлический каркас с коваными завитушками, что ни одна не издавала даже намёка на посторонний звук. На втором этаже Лис попал в обширный холл, украшенный двумя большими пальмами в каменных вазонах. На стенах висело несколько разномастных картин. Вдоль широкого окна, выходившего на сторону, откуда они подъезжали к участку, громоздился широченный диван чёрной кожи и два таких же объёмных кресла с низким столиком, где лежали цветные журналы и стояли раскрытые нарды. В углу поблёскивал громадный телевизор с экраном, больше которого Лис видел только экраны во Дворце Терпа. Хотя, разумеется, принципы воспроизведения изображения у Творцов основывались не на электронно-лучевых трубках или плазменных панелях, а на структурах особых полей.

Из холла в глубь этажа вёл коридор, там на стене горели бра и виднелись двери в комнаты. Прикинув, с какой стороны должно располагаться помещение, где Фахрутдинов выпускал пар со своей секретаршей, Лис двинулся туда.

Все двери оставались плотно закрытыми, но, несмотря на хорошую звукоизоляцию, вступив в коридор, Лис чётко определил, где же расположилась парочка: из-за одной двери неслись приглушённые женские стоны и вскрикивания.

Лис аккуратно нажал на золочёную ручку в виде львиной лапы, и красивая то ли под дуб, то ли на самом деле дубовая дверь приоткрылась.

Крики зазвучали в полную силу. Стали слышны также звучные шлепки одного голого тела о другое: секретарша Марина отрабатывала зарплату. Лис невольно ухмыльнулся, поскольку даже в его время секретарш часто называли секретутками, и осторожно заглянул в спальню.

Он ожидал увидеть действие, происходящее на кровати, но ошибся. Кровать в комнате имелась, и какая! Огромная, шириной, наверное, метра три, под красивым кружевным пологом, поддерживаемым тонкими резными колоннами. На кровати поверх изумительного шёлкового покрывала цвета морской волны и рядом на полу, полностью устланном ковром, в беспорядке валялась разнообразная одежда: брюки, светлая рубашка, бледно-фиолетовое женское платье, трусики, лифчик, носки, туфли. Раздевались явно поспешно и страстно.

На одной из больших прикроватных тумбочек Лис заметил какую-то красивую бутылку, два пузатых бокала на низкой ножке и пепельницу, со множеством окурков. Сладковатый дымок, плывший по комнате, навёл Лиса на мысль, что это анаша или что-то подобное.

Но в данный момент кровать – сексодром, как назвал бы в студенческие годы подобное лёжбище Лис, была пуста. Крики и шлепки доносились со стороны правее кровати. Стволом лучемёта Лис потихоньку толкнул дверь, идеально – беззвучно повернувшуюся на петлях.

У большого окна, выходившего, как и уверял Смирнов, на лес, стоял голый мужчина среднего роста. На талии у него выступали мощненькие жировые складки, в коротких темных волосах на затылке поблёскивала начинающаяся лысинка. Мужчина энергично двигал бёдрами, отчего его упитанные, слегка поросшие тёмным волосом ягодицы подрагивали в напряжении. Соотнеся сказанное охранником, с тем, что он наблюдает, Лис заключил, что это и есть Фахрутдинов.

Перед мужчиной в необычном устройстве на канате, спускающемся с крюка, вбитого в потолок, находилась особа женского пола. Устройство представляло собой сплетение верёвок и лубков, в которых покоились растянутые в стороны ноги и руки девушки. Голова запрокинулась назад, так что длинные светлые с завитком волосы касались пола. Широкая лента поддерживала спину, и девушка как бы висела в неком подобии люльки или гинекологического кресла.

Мужчина, прочно упираясь ногами в пол, энергично дёргал люльку, обхватив ладонями ляжки партнёрши и сладострастно хакая каждый раз, когда соприкосновение его бёдер и промежности девушки издавало шлёпающий звук.

Лис машинально отметил, что девушка весьма привлекательна и очень пластична, судя по тому, как она растянута на этой установке. Длинные, загорелые широко раскинутые ноги имели хорошую длину и пропорции. Крупные, но тугие и тоже загорелые груди при каждом толчке дёргались взад-вперёд.

Больше в комнате никого не было. Лис хотел сразу же начать действовать, но неожиданно передумал, решив, что лучше дать Фахрутдтнову закончить. «После сего акта, – подумал Лис, – он помягче будет, в прямом и переносном смысле». Помимо воли, Лис и сам почувствовал, что его собственное существо тоже напрягается. Он потихоньку опустился на пол за полуоткрытой дверью и стал ждать, одновременно следя и за коридором.

Примерно через пару минут криков и стонов девушки и хриплого придыхания мужчины, тот глухо зарычал, заскрипев зубами, и Лис понял, что наступает стадия оргазма. Девушка вскрикнула, срывающимся голосом:

– Только не в меня, Марик, не в меня! Мне нельзя сегодня!

Шлепки слились в пулемётную серию ударов.

– Поздно, детка, поздно! Поздно, поздно… А-а-а-ах!

Мужчина закричал, кончая. Девушка тоже издала протяжный надсадный крик, и на несколько секунд в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумным дыханием и тихим, как скулёж, стоном.

Лис ощутил, что даже у него в штанах стало мокро.

– Ну, Марик, ну зачем? – выдохнула, наконец, девушка. – Мне же нельзя!..

Раздался лёгкий хлюпающий звук, видимо, Фахрутдинов расстыковался.

– Уф, Маринка, надо было сразу сказать! Говоришь в последний момент, тормозной путь не учитываешь! Даже тачку не всегда вовремя остановишь, а тут!..

– Ну, я же снова залечу!

– Залетишь – решим проблему!.. А, кстати, тут ещё осталось капелька, доешь, а? – заржал мужчина. – На-ка, вот!

Раздались чмокающие звуки, и снова мужчина замычал от удовольствия.

– Ну, Маринка, ты молодец, умница! У меня сегодня ва-аще настроение хорошее, мой шеф меня на руках носить будет, а я – тебя, и не только на руках… Да, не туда я спустил. Ну, да ладно, беги, подмойся, проспринцуйся, может и «бортоваться» не придётся! А если что – не ссы! Марат Валерьевич, как всегда, за всё заплатит!

Лис подумал, что Маринка сейчас выбежит из комнаты куда-то в ванную, и бесшумным движением поднялся на ноги, отступая в коридор, но лёгкие шаги протопали по спальне, хлопнула другая дверь, и раздался приглушённый плеск бегущей воды. Он покачал головой, одобрительно оттопырив губу: в спальне располагался вход в отдельную ванную комнату. Всё, как надо, не намного хуже, чем во Дворце.

Слышно было, как Фахрутдинов прошёлся взад-вперёд, насвистывая какой-то мотивчик, что-то легонько стукнуло, звякнуло стекло, щёлкнула зажигалка.

Лис выглянул из-за двери.

По-прежнему голый Фахрутдинов стоял у окна с сигаретой и бокалом в руках. Он затянулся, выпустил дым и потёр запястьем правой руки живот. Смакуя, отхлебнул из бокала, проглотил и вальяжно произнёс вслух:

– Кайф! Всё классно!

– Для кого как! – усмехнулся Лис, резко открывая дверь.

Глава 5

Фахрутдинов резко обернулся, едва не выронив бокал, и замер, уставившись на Лиса.

Он был мужчиной лет сорока двух – сорока трёх, среднего роста, с заметно выпирающим животиком.

– Ты… кто такой? – удивлённо выдавил он.

– Тот, кого ловили ваши люди. Облажались они, здорово облажались.

Фахрутдинов выглядел растерянным только первые несколько секунд. Он внимательно посмотрел Лису в глаза, как бы раздумывая о чём-то, бросил быстрый взгляд по сторонам и на то, что неизвестный, ввалившийся в комнату, держал в руке. Фахрутдинов не мог не видеть, что перед ним, несомненно, физически очень крепкий человек, но вот странное оружие с глухим тупым торцом ствола впечатления явно не произвело. Поэтому хозяин коттеджа, решил, похоже, что противник блефует, и в руках у него нечто вроде пугача.

Поэтому владелец коттеджа немного успокоился. Неизвестно, как он объяснял отсутствие охранников и слышанные по телефону доклады, но Лис сообразил, что в спальне спрятано какое-то серьёзное средство защиты.

– Полагаю, хотите о чём-то поговорить? – спросил Фахрутдинов, делая неопределённое движение руками, в которых по-прежнему держал сигарету и бокал, и нисколько не стесняясь своей наготы.

– Приятно, как говорится, иметь дело с понимающим человеком, – кивнул Лис. – У нас к вам несколько вопросов, получив ответы на которые, мы просто удалимся, не причиняя никому вреда.

– Одеться позволите? – Фахрутдинов показал глазами вниз на своё мужское достоинство.

– Разумеется, – снова кивнул Лис. – С мужчинами мне приятнее разговаривать, когда они одеты.

Фахрутдинов криво ухмыльнулся и плавно, расслабленно, двинулся к тумбочке. Он спокойно задавил сигарету в пепельнице, одновременно ставя бокал. Рука дрогнула, и бокал упал на ковёр.

Бокал не разбился, и Фахрутдинов спокойно начал нагибаться, чтобы его поднять, но в середине плавного наклона вдруг резко выдвинул верхний ящик и сунул туда руку, однако больше ничего сделать не успел.

Лис был хорошо знаком с такого рода приёмами и хитростям. Проведя много времени в мире, где схватки происходили с применением холодного оружия, в которых особо важно следить за малейшим движением противника, он не «покупался» на отвлечение внимания падающим или брошенным предметом, который непосредственно не мог причинить ему вреда.

Он выстрелили дважды, и импульсы ударили хозяина дома по внутреннему сгибу правого колена и в поясницу в район почек. Фахрутдинова швырнуло на пол, и он сдавленно вскрикнул, давя локтём так и не поднятый бокал.

За дверью в ванной по-прежнему шумела вода, и вряд ли девушка услышала крик.

Лис подошёл к тумбочке и обнаружил в ящике старого знакомого: пистолет ТТ. Разрядив оружие, Лис бросил его обратно, а обойму сунул в карман. Тут же он заметил наручники, вокруг которых была обёрнута цепочка с ключиком. «Очень удачно», – решил Лис.

Фахрутдинов, кривясь от боли, сел, опираясь на кровать. Дверь в коридор не скрипела, но Лис чутьём охотника почувствовал, что она открывается.

Это оказалась Монра, осторожно ступавшая с лучемётом наготове. Она остановилась, осматриваясь по сторонам. На плече у неё висели обе сумки.

– Женщина в ванной? – поинтересовалась Монра.

Лис кивнул:

– Она меня пока не видела. Ты справилась одна?

– Почему нет? – усмехнулась Монра. – Затолкала всех в сарайчик и заперла на замок, который там лежал. А хозяин – что, пытался сопротивляться?

Лис рассказал, как было дело, и попросил Монру разобраться с мывшейся в ванной Мариной, разъяснив, чтобы та сидела тихо и тогда никто её не тронет. Однако именно в этот момент дверь в санузел отворилась.

Любовница Фахрутдинова оценила обстановку мгновенно: коротко взвизгнув, она попыталась снова закрыться в ванной. Лис вышиб задвижку и выволок визжащую Марину. Ему пришлось отвесить ей пару лёгких затрещин, чтобы заставить замолчать.

Девушка отползла в уголок у тумбочки и замерла, испуганно пытаясь завернуться в лёгкий короткий халатик. Непроизвольно Лис не мог лишний раз не оценить её ножки и подумать, что во все времена хороших девок покупали за деньги.

Посмотрев на кровь, которую Фахрутдинов размазывал рукой по локтю, вытаскивая попавшие осколки стекла, Лис заглянул в ванную и, не найдя аптечки, взял баллончик с дезодорантом. Кроме того, он выбрал на вешалке подходящий халат.

Он обработал порез Фахрутдинова, и, оторвав полосу от простыни, перевязал рану, а затем помог чертыхающемуся хозяину дома облачиться. Вынув из тумбочки наручники, Лис защёлкнул их на запястьях Марата Валерьевича.

– Давай вытащим его в холл, – предложил Лис Монре. – Там очень удобный диван и кресла, там и побеседуем.

– А с ней что делать? – Монра показала стволом лучемёта на девушку.

Лис посмотрел на вполне надёжную решётку на окне.

– Сиди здесь! – Он погрозил Марине пальцем. – Не шуми, мы тебя не тронем. Более того, никто не собирается убивать твоего… – Лис не мог удержаться, чтобы не усмехнуться, – шефа. Мы зададим ему кое-какие вопросы, а потом уедем. Поняла?

Девушка, хлопая вытаращенными глазами, несколько раз быстро кивнула.

– Молодец! – похвалил Лис.

Вдвоём с Монрой они подняли мужчину под руки, и только хотели вывести его из спальной, как Марина вскочила и бросилась к двери в коридор.

Лис и Монра отпустили Фахрутдинова одновременно, но Лис сделал движение догнать девушку, а Монра, опередив его, выстрелила из лучемёта. Удар пришёлся Марине в спину, девушку швырнуло на дверной косяк, и она сползла на пол, оставшись лежать неподвижно.

Лис вздохнул и подошёл к Марине. Девушка тихонько стонала, уткнув лицо в ковёр.

– Тебе же говорили вести себя тихо, – с сожалением пробормотал Лис.

Он поднял девушку и отнёс на кровать. Монра с усмешкой наблюдала за действиями Лиса.

– Любишь женщин, – сказала она. – Погоришь на этом когда-нибудь.

– Люблю, – согласился Лис, – но тебя больше всех, даже сравнивать нечего. Теперь, похоже, ревнуешь ты?

– Ещё чего! – фыркнула Монра, не спуская глаз с сидевшего на полу Фахрутдинова.

Лис молча улыбнулся, снова оторвал от простыни пару широких полос и, скрутив из них подобие верёвок, связал Марине руки и ноги.

Не дожидаясь помощи Монры, он рывком поднял Фахрутдинова, который сильно хромал, и вывел в холл второго этажа.

В объёмном кожаном кресле хозяин дома начал приходить себя после шока, злобно уставившись на Лиса.

– Имейте в виду, вы не с тем связались. Вам это так с рук не сойдёт! Да я вас урою…

– Уважаемый Марат Валерьевич! – Лис опустился на диван напротив Фахрутдинова. – Давайте внесём ясность: если бы вы не натравили на нас своих шакалов, то мы никогда ваш вшивый коттедж вниманием не почтили. Так что сидите спокойно и отвечайте на вопросы, которые мы будем задавать. Я уже знаю, что вы ловили нас по указанию вашего босса. Поэтому меня на самом деле интересует эта личность, а не вы.

– Херню ты несёшь, парень! – Фахрутдинов, казалось, полностью овладел собой. – Никто вас не ловил! Если бы я хотел вас замочить, то ты бы и к дому моему не подошёл, блин…

– Ну, вот, и на брудершафт выпили, – усмехнулся Лис. – Теперь послушай ты, друг ситный, блин, коли тебе больше нравится на «ты». Твои охранники рассказали нам всё, что знали, а теперь расскажешь ты…

– Не трать время зря. – Монра уже вынимала из сумки иньектор. – Он добровольно ничего не расскажет или обязательно наврёт.

Она подошла к креслу и хотела сделать укол, но Фахрутдинов плечом оттолкнул руку Монры:

– Охерели! Думаете, я дам колоть себя всяким говном?!

– Никуда не денешься, дашь! – заверил его Лис. – В данный момент тебя уже не спрашивают, но поверь на слово, что это абсолютно безвредно.

Лис сделал знак Монре, но мужчина снова оттолкнул инъектор и хотел вскочить с кресла с криком «Да ну вас на……». Тут же он получил удар по голени и рухнул на мягкие кожаные подушки.

Лис покачал стволом лучемёта:

– До тебя как-то плохо доходит. Твои люди были куда более сговорчивые, хотя тоже не все – можешь ими гордиться. Надо тебе, видимо, что-нибудь наглядно показать.

Лис переставил лучемёт на малую режущую мощность и оглядел холл, ища взглядом, на чём можно продемонстрировать действие оружия. Прицелившись в одну из дверей, выходивших, которую мог наблюдать со своего места и Фахрутдинов, Лис полоснул по ней крест-накрест.

От лучевого удара дверь распахнулась, часть её осталась висеть на петлях, а остальные куски рухнул на пол. Края дерева, где прошёл луч, задымились, но не вспыхнули, как и хотел Лис: он совсем не собирался устраивать пожар, чтобы потом самому же и тушить пламя.

Фахрутдинов выпучил глаза на кривившемся от боли лице: зрелище его впечатлило. Однако Марат Влерьевич был прагматиком:

– Нахера дом портить… – проскрипел сквозь зубы хозяин коттеджа.

– Чтобы до тебя лучше дошло! – пояснил Лис, и Монра сделала укол.

Фахрутдинов откинулся на спинку кресла и сжался, поскольку ожидал введения чего-то ужасного с неприятными ощущениями и последствиями. Возможно, даже опасался яда.

Монра убрала иньектор и тоже села на диван. Лис посмотрел на часы: пару минут лучше подождать для начала эффективного действия препарата. А вообще им уже давно нужно было быть в Свердловске… то есть, в Екатеринбурге. Хотя, как знать, если Терп попал в ловушку, то и они оказались бы в ней, не подвернись люди Фахрутдинова. А если Терп пока жив, то, вполне возможно, что Лис и Монра – его единственная надежда на освобождение.

– Расслабься, – посоветовал Лис Фахрутдинову, – ничего страшного не произойдёт.

Фахрутдинов несколько секунд смотрел на него, а потом спросил хрипловатым голосом:

– Вы что с Мариной сделали? Убили, в рот вас …?

Лис переглянулся с Монрой и усмехнулся:

– Насчёт рта, особенно Марининого, тебе, конечно, виднее… Но ты, видимо, не полная сволочь, раз проявляешь заботу о ком-то, это отрадно. Сам посуди, зачем нам убивать твою подстилку? Вообще вели бы вы все себя спокойно, сидели бы с нами сейчас тут оба. Ну, ладно, хватит о грустном. У тебя выпить найдётся что-нибудь? Не может не быть в таком доме.