Культура духа

А нас Церковь учит не прятаться, а исповедоваться. Исповедь. Что такое исповедь? Мы приходим к Богу и открываем себя. Не так, как Адам, ожидая, чтобы Бог спросил: «Адам, где ты?» И он ответил: «Я спрятался, потому что был наг». И тогда Бог вопрошает: «А кто сказал тебе, что ты наг? Не вкусил ли ты от того плода, от которого Я заповедал не есть?» И вот Бог исповедует Адама. Что же случается в итоге? Адам, представ пред Богом, прикрывает свою наготу листьями смоковницы. Как же поступил Бог с Адамом, когда так трагически закончился весь этот диалог и Адам утратил Рай, - трагически потому, что Адам утратил первичную красоту и не нашёл её снова в исповеди, в покаянии? Бог одел его в «кожаные одежды».
      Эти кожаные одежды… Это выражение имеет много значений, которые вы ещё узнаете, но я сегодня ограничусь одним: неужели кожаная вещь не является более совершенной одеждой и покровом, чем смоковные листья? Когда вышла как бы ссора между Адамом и Богом, Адам остался «обиженным» и не обратился, чтобы сказать Богу: «Да, Господи, Ты говоришь правду, я так и поступил. Вкусил плода, от которого Ты заповедал мне не есть, и вот что вышло. Я думал, у меня откроются глаза, чтобы узреть Бога, потому что так мне сказал змей, в то время как Ты сказал, что я умру, и вот я умер, духовно умер. Открылись мои глаза, и что я увидел? Наготу и стыд. Но откуда этот стыд? Я потерял Твою благодать, я умер!»
      Адам не сказал этого. Он остался в подвешенном состоянии. «Вот жена, что Ты дал мне, она дала мне есть, и я, конечно, ел». Чья здесь вина? Бога. Таким образом, я скажу, что Бог, будучи кроток, попытался через Еву спасти Адама, но и Ева не смогла быть тем, чем стала позже Матерь Божия, чтобы своей любовью, смирением спасти Адама. Ева, как бы «ссорясь», сказала: «Змей обманул меня». Я потому говорю «ссора», что ни Адам ни Ева не покаялись, то есть не укротились пред Богом, не смирились в этой ситуации, удивительной для того, кто хоть однажды вкусил хоть немного смирения, чтобы дать возможность Богу показать себя кротким и милостивым, прощающим, исцеляющим и долготерпеливым; чтобы после уродства греха Бог их излечил, и Рай не был бы потерян. И остался разлад.
      И они удалились от лица Божия, и Рай затворился, охраняемый огненными Архангелами и Серафимами. Что же сделал Бог? Покрыл их, покрыл позор их наготы одеждами более совершенными, чем они сами могли себе создать. В этом видна бесконечная любовь Божия. Будучи в ссоре, Бог помиловал их более чем они сами могли себя помиловать.
      Так если Бог таков, почему бы нам с самого начала не пойти к Нему и не сказать так, как (я говорил выше) должен был поступить Адам: «Да, Боже, согрешил, но прошу у тебя прощения; Боже, я согрешил, но не хочу отпасть от жизни!» - потому что и Бог не хочет, чтобы мы от жизни отпали.
      Страх перед Богом, попросту говоря, - это то, что грех совершил в Адаме: разрыв с Богом. Разрыв не до конца, потому что ещё есть покаяние, но запечатлелось в какой-то мере греховное состояние.
      О, если бы Адам понял страх пред Богом как истинный страх Божий… Мы видим в тех, кто жили со страхом Божьим, - в Святых, в Отцах, из Псалмов свидетельство: страх Божий - это то, что приближает человека к Богу. Что же это за страх, если он не отдаляет тебя, а приближает?
      Страх Божий - это одно из переживаний любви, когда тебе страшно потерять Бога, потому что Он так дорог, так ценен, так любим и сладок душе. Благодать Божья такова, что когда теряешь её, то воистину понимаешь, что значит смерть. Ведь «смерть» не означает в первую очередь разделение души с телом, но отдаление духа человека от Духа Святого, от благодати Божией. Вот это - смерть, и этим мы все страдаем. И тогда мы, познав благодать, обладаем большим опытом, чем Адам, именно потому что познали зло. Адам знал только добро и, как мы говорим, «закостенел в добре». Не то чтобы его ненавидели - но он не оценил; в этом смысле «закостенел в добре» означает, что он не смог оценить этого добра.
      Если кто-либо из нас получает благодать от Бога, то она рождает определённое слёзное опасение. Почему это пришло ко мне? Кто вселяется в мой ум? Что это, что изменило сейчас во мне все помыслы, все чувства? Но ещё более устрашающий вопрос: как это сохранить? Как этого не потерять? И чем сильнее благодать, тем сильнее страх. Некоторые говорят «о терроре» этого страха, но всё-таки не в дурном смысле слова: «террор» страха не потерять этого, этой такой драгоценной благодати. Но как легко её потерять! Одна мысль, самая малая, которая не гармонирует с благодатью, - и она ушла! И ты даже не знаешь, что она ушла. Очнувшись однажды, удивишься: где она? Где то, что было мне так дорого? Это было так хорошо для меня. Как мне ещё раз обрести её?
      Если эта благодать приходит в начале жизни, то утрачивается - потому что человек не умеет жить безгрешно, так, чтобы не потерять её. Но если святое воспитание человека продолжается, то благодать возвращается. Но всё-таки душа чувствует её так нежно, что от одной мысли потерять её тебя охватывает ужас. И этот страх, который доходит до ужаса, - это страх Божий. Это, если хотите, страх пред Богом, страх не потерять Его, Того, кто сотворил тебя. И вот в нас уже «посеяна» любовь Божия, любовь к Богу, любовь, которая в нашем несовершенстве, в нашем греховном состоянии проявляется как страх, страх быть недостойными этой несказанной красоты.
      Скажу вам вот ещё что: прошу вас, не представляйте себе, какой может быть эта красота; но просите у Бога, чтобы Он показал и раскрыл вам её, чтобы вы переживали её в ваших душах, сердцах, во плоти и костях ваших, потому что она реальна. А если она не реальна, то мы и не нуждаемся в ней. Говорю вам это как священник Православной Церкви, как монах с более чем тридцатилетним опытом. Если всё, что проповедуется в нашей Церкви, - это только философия, то - на мусорную свалку её! Простите, что говорю так грубо, но я хочу, чтобы вы знали, что существует истина. Бог - это истина, и истина проживается; она может быть прожита (дословно) до «костей твоих».
      Что это значит дословно: «до костей твоих»? Святой Силуан говорил, что великая благодать проникает до костей человека, и поэтому его кости после смерти становятся мощами. Мощи - это не просто «останки», мощи - это останки, освящённые до костей вселением благодати Святого Духа, она чувствуется в сердце, в душе, в уме, теле, вплоть до костей! Поэтому прошу вас как монах Церкви, не пытайтесь это представлять себе, потому что все представления - это ужасная карикатура на то, что есть благодать на самом деле. Какова она? Живите в истине, просите у Бога: «Если Ты истинен, Боже, то пробуди и меня! Изыми меня из мрака, в котором я нахожусь. А за грехи мои отчитай меня, Отче, ласково, потому что я слаб; дай мне крик испепеляющего себя, подай мне силу покаяния, но яви мне Себя! Сделай так, чтобы моя жизнь была истинной, если ты Бог истины». Говорю это потому, что Бог - это или истина, или мы не нуждаемся в Нём. Говоря это, основываюсь не только на уверенности моего малого опыта, но и на свидетельствах многих святых, одних из которых я знаю по книгам, а других знал в жизни.
      Вот тогда страх Божий начинает становиться «началом премудрости» - началом, но не премудростью! Потому что итогом премудрости является любовь, такая сильная, что не остаётся и следа страха, как говорит нам апостол Иоанн в одном из своих посланий. Начало премудрости - страх Божий, и этот страх сладок, хотя может доходить и до ужаса. И отец Софроний описывал страх Божий как подателя жизни; он не подавляет, не сокрушает, как террор и страх. Он подаёт жизнь, и ты чувствуешь его как драгоценный дар, которого инстинктивно не хочешь потерять. Не инстинктивно, а скорей интуитивно, но я использовал то слово, которое ближе нашему пониманию. Как инстинкт заставляет нас, подталкивает, охраняет, если хотите, в материальной жизни, так и интуиция - в жизни духовной.
      Тогда страх Божий рождает в нас другой страх греха, отличный от того, что я описал вначале. Потому что видишь, что есть вещи, не гармонирующие с этой абсолютно неописуемой и неизреченной, но реальной красотой и что эта красота настолько нежна, что можно потерять её, даже не заметив, но очнёшься, лишенным её, - тебя охватывает страх перед всем, что не в гармонии с ней. И всё, что не в гармонии с ней, - это грех.
      Грех определяется не с точки зрения морали, общества, этики или практики (в этом тоже есть истина, но она не окончательна). Для нас определение греха - это жизненное определение: это то, что не гармонирует с тем неслыханным благоуханием, которое мы называем благодатью Божией. Это - грех! И нас охватывает страх греха. Не болезненный страх: не сделать этого, не натворить того. Душа знает, что Бог великодушен и силён исцелить от греха, но нас охватывает чувство, о котором говорит Псалмопевец: «Совершенной ненавистью возненавидели их». То есть всё то, что не от благодати, становится сейчас ненавистно. Но повторю, не болезненная ненависть, а совершенная. Ненависть, которой, если полюбил этот свет и жизнь, ненавидишь всё причастное смерти и тлению этой «совершенной ненавистью».
 

Пост и прощение, судьба и призвание человека в Православии.

 
       Высокопреосвященнейший Андрей Дорогие братья и сёстры, мы завершаем цикл духовных вечеров Великого Поста 2002 года словом отца Рафаила Нойки, озаглавленным «Пост и прощение, судьба и призвание человека в Православии». От души благодарим его за то, что он ответил на наше приглашение. Это духовное путешествие Великого Поста заканчивается по воле Божией сегодняшним вечером. Может быть, таков был Промысел, что отец не смог посетить нас на прошлой неделе, а смог сейчас, когда мы завершаем серию наших духовных встреч. Добро пожаловать, отец Рафаил, благодарим Вас и слушаем со вниманием.
 
       Отец Рафаил Я получил эту тему, о которой упомянул Высокопреосвященнейший, но хочу поговорить об этих четырёх понятиях в отдельности, расширить границы их определений: что такое пост, что такое прощение, что значит судьба и что значит призвание. Но прежде чем говорить о них, я решил, что в первую очередь следует рассказать вам о Православии, так как тема звучит: «Судьба и призвание человека в Православии».
      С тех пор, как человек разлучился с Богом в Раю, - мне хочется сказать: с тех пор, как он «подал на развод» со своим Творцом, - человек, оставшись без Него, не переставал искать своего потерянного Бога и своё истинное естество, которое он ещё в себе не угасил, потому что Адам, чтобы стать тем, чем он должен был стать, должен был следовать по пути, который Бог, Творец, открыл бы ему.
      Бог начал парадоксальным образом: заповедью, которая на первый взгляд казалась ограничительной: «А от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт.2:17). Она не ограничительная, потому что съесть, чтобы умереть, - это не исполнение; но ограничительная в смысле не вкушать, потому что Отцы говорят, что если бы Адам не нарушил Заповеди, то не остановился бы на этом. Он шёл бы всё дальше, туда, куда хотел дойти, где было его призвание, его судьба, то есть чтобы открылись его глаза и он стал бы, как Бог, ведающий добро и зло, и многое другое. Но змей обманул его.
      Происходит множество событий, которые приводят к первому концу света - Ноеву Потопу. Но конец света не наступил, потому что Бог нашёл в это время кого-то, с кем мог вступить в диалог, - Ноя, и через него спас человечество и оставшееся творение от окончательной погибели.
      Вы видите из Писания, как после потопа человек полностью одичал вдали от Бога. Прочтите в первых книгах Писания и в книге Судей, в какую дикость впал человек. Нет нужды читать ни одну из книг Святого Писания, чтобы увидеть, что нас окружает сегодня, какой дикости мы «достигли». Но рассмотрим шаг за шагом всю историческую последовательность.
      В состоянии этой разлуки, в первый период земной истории - Потопа, который завершил тот первый мир, - человек остался обездоленным и разлучённым с Богом. Но человек остаётся таким, каким его назвал Бог, образом и подобием Божиим(подобие потенциально, но образ в человеке не погиб). И этот образ взывалк своему: если хотите, говоря языком современной политики, «требовал своих прав». Этот образ Божий искал своё происхождение и судьбу. И человек на протяжении всей истории ищет своего Бога и свою сущность.
      Результатом этого поиска является бездна религий, рассеянных по лицу земли, начиная от самых примитивных, самых явно бесовских, до самых тонких, все из которых содержат, с одной стороны, бездну премудрости, которая представляет как образ Божий человека, ищущего своё происхождение и судьбу, а с другой - различные отклонения, которые отображают озлобление нечистых духов, каждый из которых хочет подтвердить собственную божественность и ищет поработить человека желаниям этих духов.
      Вспомните, что один из Псалмов говорит: «Ибо все боги народов - идолы… (то есть нечистые духи),… а Господь небеса сотворил» (Пс.95:5). И этот же человек ищет истинного Бога, и он же в своих поисках где-то заблуждается, потому что злые духи сильнее, мудрее, лукавее и способнее, чем несчастный человек, который вчера или позавчера проснулся от своего вечного небытия и сегодня живёт на земле три года, двадцать или шестьдесят лет, - но что такое шестьдесят лет познания жизни в сравнении с тем, что такое Жизнь, то есть Вечный Бог? Итак, все религии представляют истину, и все являются отклонением от той Истины, которую ищет человек.
      В этом томлении, и, скажем так, страдании человека Бог встречаетего в той мере, насколько человек «доступен» Богу, если Бог находит кого-то, с кем «может поговорить», так как в общем-то Богу «не с кем поговорить» в нашем мире. Мы все отдалились, все заблуждаемся, все, по словам святого Павла, ищем своего, а не Божьего (см. Рим.3:9-18). Но Бог находит одного Ноя, а позже - Авраама. В том поколении Бог находит две души, Мелхиседека - этого человека-загадку, которым подразумевается священнический чин, в котором должен был прийти Христос, Мессия, Спаситель, - и Авраама. Мелхиседека мы оставим в покое в нашей дискуссии, у него нет наследия в этой истории, он показывает другое - то, чего мы все ищем, то есть вечность.
      В лице Авраама Бог обнаруживает человека, в котором находит отклик и от которого может произвести избранный род, то есть род, в котором Бог иногда находит кого-то: мы называем их Пророками, то есть одухотворёнными людьми, которые смогли уловить что-то от Духа Божьего, каждый по-своему, по мере своего опыта, сформированного (или деформированного в какой-то мере) как духовной культурой, которой они обладали в тот момент, так и их способностью принять вдохновение от истинного Духа Божьего. И Бог находит людей, близких Ему, начиная с Авраама, его сына и внука, затем через четыреста лет - Моисея, и так далее. Через всех этих людей, начиная с Моисея, Бог говорит нам о Себе и о нас, о нашей судьбе и пытается предвосхитить это Адамово, а может, Авраамово искание: « Кто истинный Бог?»
      Эта культура, начиная с Авраама, которой Бог взращивает в человеке пророческую черту, то есть человеческую черту; культура, которой Бог может образовывать Себе людей, с которыми может общаться более глубоко. Кульминацией этой культуры является феномен абсолютно непонятный человеку, который в Божьем делании (и в силе Божьей) представляет собой историческую уникальность: Матерь Божия. Бог не только мог говорить с этой душой, мог пребывать и покоиться в этой душе («имел с кем общаться»), но она осталась Девой: превыше всякого телесного почтения, девственна в своём даровании себя Богу. Я понимаю её девственность особенно в этом смысле, что никогда в этой душе не было ничего превыше Бога, важнее Бога. В первую очередь - Бог, то есть первая заповедь Христа: «И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими» (Втор.6:5). Это в высшей степени то, кем является Матерь Божия!
      Я бы сказал так - говорю сейчас по своему человеческому пониманию - Бог, зная об этой душе, вселил её в тело женщины, а раз это женщина, из неё Он Сам смог воплотиться и говорить к нам, придя впервые в человеческой истории, но в определённом смысле и в последний раз. На протяжении истории Бог говорит к нам, в особенности через избранных Своих. Всё-таки говорит Псалом: «Поведаша мне законопреступницы глумления, но не яко закон Твой, Господи» (Пс.118:85). Теперь не только «законопреступницы», но и пророки и святые Божьи сказали многое, но всё-таки совсем иное, чем когда Сам Бог говорит о Себе Самом.
      Многие в наши дни смутились разницей между Ветхим Заветом и Новым. Многие говорят: похоже, что в Ветхом Завете говорит не тот же Бог, что в Новом Завете. Нет, это не другой Бог, но Он говорит в той мере, насколько мог говорить - с одной стороны, насколько смог «уловить» о Боге кроткий Моисей (кроткий, но не забывайте, каков был его Закон!), и сколько Он мог говорить через других Пророков; но ещё одно - сколько могло принять человечество за две тысячи лет от Авраама до прихода Господа? И Бог взращивает хотя бы в избранном народекультуру, куда он может прийти, чтобы рассказывать вещи, невообразимые человеку. Невообразимое что, например? Что Бог Един, весь Ветхий Завет прилагал усилие против преумножения богов, которые все навязывали себя человеку. Но с другой стороны, этот воплощённый Бог говорит нам, что является Сыном Отца, и мы начинаем различать второе Лицо. В Своём последнем слове Он говорит о ниспослании Святого Духа, «Который от Отца исходит» - третьем Лице. Откровение Единого Бога, но в трёх Лицах - какой человек может представить себе нечто подобное? И до сих пор многие говорят, что это измышление эллинистической философии, или ещё что-то…
      Не только это. Человеку понадобилось три века, чтобы осознать это новое откровение и родить это слово - «Троица», то есть один Бог в трёх Лицах. И многие вещи должны были быть ещё осознаны на протяжении истории за четырнадцать веков до Григория Паламы, чтобы человек осознал, что в Боге есть два аспекта: сущностьБога, то, кем является Он в Самом Себе, с Которым мы не можем общаться. (Мы не являемся нетварными, мы не сущность сами из себя, как Бог). И энергия, которой Бог проявляется и дарует Себя полностью человеку, а через эти энергии человек может обожиться более, чем представлял себе сам Адам, который искал, чтобы его глаза открылись и он увидел бы то, что видит Бог. Ведь человек может статьБогом, вплоть до полной идентичностичерез делание и силу Божью в благодати. Полной, но не по естеству. Мы остаёмся творениями, а жизнь, которая будет в человеке в вечности, - это жизнь Самого Предвечного Бога. Сама жизнь божественна, она сама предвечна, то есть без начала и без конца, и поэтому этажизнь будет полностью дарована человеку в его совершенстве в конце веков, когда Бог станет всем во всех.
      Теперь мы достигли, рассуждая о Христе и о Воплощении, того, что мы называем Новым Заветом, новой эпохой в истории. Что же происходит в этом Новом Завете? Апостолы уже предупреждали: «Ибо я знаю, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада» (Деян.20:29). И они пришли и уничтожали, и неистовствовали. Сейчас не язычество, потому что язычество представляет человека в его неведениии как бы невиновного, ищущего Бога, своё происхождение и судьбу, - сегодня ереси характеризуют человека, который оказывается непокорным божественному откровению, сейчас уже знает, но, зная, отвергает, оставляет истину. Видите теперь, что в этом смысле ересь намного страшнее, намного виновнее, чем древнее язычество. Эти ереси были предсказаны и Богом, и пророчествами Ветхого Завета, и Апостолами; и эти ереси будут свирепствовать до тех пор, пока зло достигнет тех глубин, о которых пророчествуют книги нашего Писания.
      Безусловно, это страшная трагедия, но из неё мы видим, что Бог - это Тот, кто держит в руках карты судеб истории, например, когда Спаситель говорит в пророчествах о конце света, что «…когда это Евангелие» - то есть благовещение Царства - «будет проповедано всем народам для их спасения» - то есть будет возможность спастись и для них - « тогданаступит конец» (см. Мф.24:14 и Мар.13:10).
      Спаситель говорит: «Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец: ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам» (Матф.24:6,7).
      Значит, когда Бог закончит Своё дело спасения Адама, тогда Промыслом Божьим всё будет подобно дням Ноева Потопа (который более чем вероятно является результатом чародейства тех времён; если хотите, то одно воспоминание об этом Потопе в мифологии есть - это германский миф об ученике чародея, который в отсутствии учителя решил повторить заклинания, возмутившие воды, и не знал, как их сдержать). Не Бог сотворил это зло, но злодей человек и бесы. Бог берёт на себя ответственность за всё, что бывает. Бог сдерживал тот Потоп, пока Ной последним не взошёл на корабль и не затворил дверь. И лишь тогда разбушевалась человеческая злоба.
      Таким будет, я думаю, и конец. Похоже, что зло побеждает, потому что нас обступают и поглощают все силы тьмы, ведь сказал Христос в Гефсимании: «Но теперь ваше время и власть тьмы» (Лук.22:53). Сейчас я начал осознавать: если бы Слово Божие не сказал этих слов - «но теперь ваше время и власть тьмы», то и доныне не смогли бы Ему ничего сделать. Это было разрешающееслово, которым они смогли затем арестовать Его, неправедно осудить и приговорить к смерти, распять, надругаться над Ним, а Он - был как немощный. Почему? Потому что я немощен! Как виновный. Почему? Потому что я виновен! Как грешник. Почему? Потому что я грешен! Все мои грехи Он взял на себя. Он «не смог» сойти с Креста, когда его провоцировали. Почему? Потому что я не смог бы сойти с креста так же, как те, что были справа и слева от Него; и Он взялна себя эту мою «епитимию» покаяния и Крестом - как говорит Литургия Василия Великого - «снизошёл во ад, чтобы исполнить Собой всё». И, сделав это, «Он разрешил болезни смертные».
      Таким образом, в лице Христа у нас есть Бог, который говорит к нам, Бог, который показывает нам, в чём смысл творения, каков был замысел Божий, когда Он произнёс: «Сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему» (Быт.1:26), каковы происхождение и судьба человека. Этим божественным откровением является то, что мы называем - будь то в её апостольской форме или в нынешней - Церковью.
      Церковь есть там, где на призыв Божий, скажем, как в Раю: «Адам, где ты?» Адам вместо того ответа, что он дал, может ответить: « Вот я!» Церковь там, где по призыву гласа Божьего человек предстаёт пред Богом (и скажу: предстаёт таким, как он есть!), где он получает от Бога это откровение и начинает с Божьей помощью своё путешествие из этого небытия, в котором мы ещё находимся, к бытию.
      Эта жизнь, которая в терминологии Нового Завета называется покаянием, есть не что иное, как динамика поиска вечности, ответ Адама на призыв Божий и это «вот я!», когда Адам приходит к Богу таким, как он есть, а не прячется за деревьями из-за того, что грешен. Так же и мы поступаем в тайне исповеди - показываем себя такими, каковы мы, и скажу: без «смоковных листьев» (Бог покрывает нас более совершенными одеждами, чем наши смоковные листья). Бог - это Тот, Кто выводит нас из небытия, Бог - это Тот, Кто даёт нам силыдля этого путешествия от небытия к бытию. Этим « становлением в бытии» является покаяние, динамика вечной жизни. Она подразумевает правильное понимание до тех пор, пока Бог Сам будет говорить с Адамом, чтобы устами Божьими было возвещено истинное откровение. Ни языческие религии, ни даже Пророки не смогли даровать человеку ясности этого пути, истину, которой человек смог бы достигнуть своей истинной судьбы.
      Правильное понимание этой истины, ради которой Бог должен был сойти Воплощением, принять на себя нашу «епитимию» смерти за грех, Крестную жертву, схождение во ад, Воскресение в третий день, Вознесение на Небеса, восседание одесную Отца и второе страшное пришествие, - как и всё, что из этого следует, называется Православием. Правильное понимание, правильное прославление Бога - это Православие. В духовном хаосе древнего мира, кульминацией которого стал Ветхий Завет и приход Бога, Православие было представлено неким Авелем, который был убит своим братом; Сифом, который заменил Авеля, Енохом, одним из внуков Сифа; затем Ноем, через которого Бог спасает всё, что можно ещё спасти из древнего мира, Авраамом и Мелхиседеком, Моисеем, Пророками и Матерью Божией, которая является вершиной человечества, апогеем ответа Адама; и вся культура от Моисея до Христа - это Православие. Во всей этой неразберихе примитивнойдуховности времён Ветхого Завета было несколько голосов, и был народ и культура, которые плохо ли, хорошо ли, но держались Истинного Бога. В Новом Завете, то есть историческом периоде после Завета Христа, Воплощённого Бога, Православие выражено - как об этом учит и богословие - различными догмами, которые следует понимать всё-таки не буквально, в мёртвом слове, а в духе и истине, как сказал Спаситель Самарянке; это понимание, которое позволяет человеку следовать истинным путём, ведущим к спасению.
      Что такое спасение? В нынешний век спасение динамично. Спасение проявляется в том, что постепенно всё больше правильного понимания проникает в наши сердца, больше света охватывает нас, а свет выражается в делах нашей жизни. В каких делах? Ведь истинные люди- это не мы; очевидно, что наша антропология - это Человек Христос, но после Него есть Святые. Святой - это не человек, который был когда-то раньше запрограммирован Богом с целью воздвигнуть его высоко на пьедестал и прославить. Святой - это человек, который праведно совершал это странствие, постепенно допуская всё меньше промахов, пока его жизнь не стала такой, как нам предсказывал Христос: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду» (Иоан.14:12). То есть сотворит чудеса, воскресения из мёртвых, явит пророческий дар, невредимость в самых ужасных условиях.
      Мученики, которые страдали (и как бы не страдали), смогли принять на себя невообразимые муки, и не только крепкие мужчины и герои, но и женщины, и даже дети, которые смогли освятить землю своей кровью. Откуда эта сила, откуда эта жизнь? Это то, что называется спасением в его историческом аспекте. А спасение в его конечном аспекте- это, конечно, восседание одесную Бога Отца вместе с Человеком Иисусом. Но пока что спасение в его динамическом аспекте выражается подобными делами. Чудотворение, например, - это лишь одно из них и не самое ценное, по мнению всех святых. Наиболее ценной они считают такую добродетель, как смирение, которое является распахнутой для любви дверью, а любовь - это слово, к которому сводятся все Заповеди Божии.
      Христос показал, что первая заповедь - это любитьБога, вторая - любитьближнего, а третью заповедь Спаситель показывает, когда говорит: «Заповедь новую даю вам, да любитедруг друга; как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга» (Иоан.13:34). Как Он нас возлюбил? Ведь Он говорит, что если возлюбил Своих, то до конца возлюбил их, а конец был на Кресте. И добавляет: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам» (Иоан.15:13,14). И нам заповедал то же самое. Итак, три заповеди, которые сводятся к одному слову: любовь. Это то, что всегда ценили превыше всего все святые. А результатом этой жизни является то, что чудотворение, как я говорил выше, не является чем-то удивительным, оно естественнодля этойжизни. Возможность возвещать божественное слово, то есть быть пророком не только в смысле пророчествовать о будущем, но возвещать теперь слово Божие - это уже не что-то особенное, а естественнодля этой жизни, в которой проявляется всё то, что мы называем спасением.
      Сейчас, в период Нового Завета, характеризующийся ересями, в которых проявляется человек, продолжающий быть отступником Божьим, Православие остаётся тонкой нитью в контексте этого человечества, наследием святых, которые ни за что на свете, ни за какой идеал, никакую выгоду, вечную или временную, не захотели отречься от Истины, показанной Христом, Воплощённым Богом. Церковь даже могла бы не называться Церковью, уже заслужив название Православие, правильное славление. Понятно, что если есть Церковь, то есть Православие - правильное славление или правильное знание (и даже правильное понимание тоже является, в зависимости от контекста, возможным переводом). Всего этого даже не должно было бы существовать. Православие по своей сути является не чем иным, как то, каким задумал Бог человека изначально. Но в этой духовной какофонии истории, среди многих мнимых богов, многих мнимых высоких идеалов, какими были все ереси, которые свирепствовали и свирепствуют по сей день в истории, этот тонкий ручеёк, посредством которого Бог благоволил, чтобы родился Его образ и подобие, должен была получить имя, и он был назван - Правильное Славление.
      Итак, дорогие братья и сёстры, так я понимаю Православие. Многие из вас, с кем я встречался на протяжении тех лет, что я был здесь, спрашивали меня, что я подразумевал, когда сказал тогда, в 1993 году, что Православие - это природа человека. Вот что я подразумеваю. Это способ, которым Бог сотворил человека, но человек отпал через Адама, и на протяжении всей истории ищет свою истинную природу, своё истинное происхождение и свою истинную судьбу. Для меня это и есть Православие, и если сегодня Православие сконцентрировано в Церкви, которая, между прочим, обладает историческим и учрежденческим аспектами, имея каноны, свой образ бытия, свой тип облачений, может быть, даже свой особый язык, - всё это является тем, что я называю картонной коробкой, на которой написано «ценная бандероль», и внутри находятся неописуемые сокровища. Но да простят меня и Его Высокопреосвященство, и богословы, да не будем никогда называть Православие «учреждением», даже если оно «бого-человеческое». Православие - это не картонная коробка, на которой написано «ценная бандероль», - это то, что содержится в ней.