Старое Королевство (№1) - Сабриэль

Голос Сабриэль странно прозвучал в снежной пустыне, после каждого произнесенного слова изо рта вылетало облачко пара.

— Вперед, — также вслух произнесла Сабриэль. — Оставим сожаления и не будем оглядываться назад.

Так она попыталась успокоиться, потому что в ней начала расти тревога, которая раньше была скорее умозрительной. Теперь она разволновалась всерьез. Ей всегда говорили, что Старое Королевство — место опасное, особенно в окрестностях Стены, в Бордерландсе. Но одно дело — разговоры и смутные воспоминания о счастливом детстве с отцом и странниками. Совсем другое — реальная опасность, которая приблизилась к ней.

Она прошла полмили и остановилась, чтобы снова посмотреть на Расколотый Крест. Солнце спряталось за облаками, посылая на желто-красный гранит неверный свет. Опять пошел снег. Две крупные снежинки, упавшие ей на лоб, растаяли, и влага сбежала на глаза. Сабриэль заморгала, а растаявший снег продолжил свой путь по щекам. Моргая, Сабриэль увидела птицу — сокола или коршуна, парившего над камнем. Его внимание было поглощено маленькой мышкой-полевкой, бегущей по снегу.

Коршун камнем кинулся вниз, и спустя мгновение с маленькой жизнью было покончено. И тут же Сабриэль почувствовала прикосновение человеческой Смерти. Где-то рядом лежало много мертвых людей.

Сабриэль вздрогнула и снова посмотрела на холм. На карте Хоурайса дорога к Расколотому Кресту лежала мимо двух холмов, как раз там, где она чувствовала присутствие Смерти. То, что убивает, до сих пор может прятаться в этом месте.

Сильный ветер нес снег, солнце начало медленно опускаться, и Сабриэль поняла, что до захода остается не более часа. Она потеряла много времени, освобождая дух солдата. Если она хочет добраться к Расколотому Кресту до ночи, ей надо прибавить скорость.

Она подумала о том, что ей предстоит, и выбрала компромисс между скоростью и осторожностью. Воткнув палки в снег, она развязала крепления, сошла с лыж, быстро связала вместе палки и лыжи и тщательно закрепила их у себя за спиной, чтобы они не свалились с нее, как на площади Периметра. Это случилось сегодняшним утром, но ей показалось, что все это произошло неделю назад.

И, как последнее приготовление, она вытащила меч, потом снова засунула его в ножны, оставив несколько дюймов лезвия над ножнами так, чтобы его легко было выхватить при необходимости.

Затем Сабриэль двинулась по середине дороги, держась подальше от сугробов на обочине.

Сабриэль полагала, что тела будут лежать на дороге или около нее, но они лежали далеко впереди. На тропинке, которая вела от дороги к Расколотому Кресту, было много следов, и снег был сильно вытоптан. Тропа шла по ложу ручья, вытекающего из какого-то источника наверху холма. Несколько раз тропа пересекала ручей, и там лежали камни или стволы дерева для перехода. На полпути к подножию холма ручей прорыл короткий овражек около двенадцати футов шириной и глубиной в тридцать футов. Здесь строителю тропы пришлось положить мостки не через ручей, а вдоль него.

На этом месте Сабриэль нашла остатки патруля Анселстьерры. Семеро солдат лежали по всей длине деревянного моста, под ними струилась вода, а над ними возвышался красный камень. На этот раз Сабриэль сразу поняла, как погибли люди. Солдаты были обезглавлены. И это то, или тот, кто убил их, унес головы, и это значило, что их души должны были вернуться.

Меч легко выскользнул из ножен. Быстро ухватив рукоятку меча, Сабриэль обошла первое мертвое тело. Вода под мостом частично покрылась льдом, но было ясно, что солдаты искали в ней защиты. Бегущая вода — хорошая защита от мертвых существ или созданий Свободной магии. Но этот почти заснувший ручеек не мог испугать Малую Смерть.

Сабриэль тихо вздохнула, подумав о том, как в одно мгновение семь живых человек стали мертвецами. И снова она почувствовала искушение. Ведь, будучи волшебницей, она могла вернуть их к жизни. Она обладала силой, благодаря которой эти люди могли бы снова смеяться, снова любить. Но трупы без голов можно было вернуть к жизни только в виде «рук». Этим унизительным термином волшебники Свободной магии называют те тусклые привидения, в которых остается разум, но нет никакой активности. Из них получаются неплохие слуги, но возвращается только их дух, как в случае с Теневыми Руками.

Сабриэль сморщилась при мысли о Теневых Руках. Искусный волшебник с легкостью может поднять Теневые Руки из только что погибших. Она могла, не имея голов умерших солдат, освободить их дух. Ей нужно было всего лишь с уважением отнестись к трупам и очистить от них мост. Приближался заход солнца, под мостом уже скопились тени, но она игнорировала тихий внутренний голос, который просил ее поторопиться, оставить тела и бежать на открытое место у подножия холма.

К тому времени, когда она перетащила трупы с моста на тропу и воткнула рядом с обезглавленными телами мечи, в ущелье стало темно. Так темно, что она вызвала в воображении слабый свет заклинания Хартии, который, как бледная звезда, повис у нее над головой и, перед тем как погаснуть, показал тропу.

В ответ на действия Сабриэль на дальнем конце моста загорелся яркий свет. Он почти немедленно превратился в тлеющий уголек, но оставил три мерцающих знака Хартии. Один знак был неизвестен Сабриэль, по двум другим она прочла их значение. Она получила сообщение, в котором говорилось, что трое из погибших солдат были магами Хартии со знаками Хартии на лбу. Самый последний из солдат, которых Сабриэль перетаскивала с моста, крепко держался за столбик на мосту. Вот он-то и оставил это сообщение.

Сабриэль дотронулась до своего знака Хартии, затем до столбика на мосту. Знак снова загорелся и потух. В этот момент Сабриэль услышала голос. Это был хриплый от страха голос мужчины, за которым слышались лязг оружия, крики и стоны.

— Один из Великой Смерти! Он шел за нами почти от Стены. Мы не смогли вернуться назад. У него были слуги, Руки, Мордикант! Я — сержант Геррен. Скажите полковнику…

То, что он хотел сказать полковнику, погибло вместе с его жизнью. Сабриэль стояла тихо, будто надеясь услышать что-нибудь еще. Ей стало плохо, ее затошнило. Она несколько раз глубоко вздохнула. Она забыла, что, несмотря на все ее знания о мертвых и о смерти, она не видела и не слышала никого, кто действительно умер. Ее учили, что делать потом, но не в сам момент смерти.

Она снова дотронулась до столбика на мосту, и ее палец почувствовал жжение. Сообщение сержанта Геррена останется тут навсегда, пока стоит на месте этот мост, его сможет услышать любой маг Хартии. Сабриэль заставила себя успокоиться и снова послушала сообщение сержанта.

Один из Великих Смерти вернулся назад в Жизнь. Отец поклялся остановить эти возвращения. Без сомнения, исчезновение людей Анселстьерры связано с новым появлением Зла.

Сабриэль стерла слезы и ступила на тропу, уводящую ее от моста и смерти к Расколотому Кресту.

На небе засверкали звезды, ветер подул сильнее и понес снежные облака на запад. Яркая луна осветила все вокруг и бросила тени на покрытую снегом землю.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Понадобилось всего лишь полчаса, чтобы взобраться на плоскую вершину Расколотого Креста, хотя тропа была каменистой и неудобной. Ветер крепчал, небо совсем очистилось от облаков, но при этом стало значительно холоднее.

Сабриэль подумала было произнести заклинание Хартии на тепло, но она очень устала, силы, потраченные на заклинание, отняли бы столько энергии, что это тепло не согрело бы ее. Тогда она остановилась и надела дождевик с подкладкой из овечьей шерсти, который ей отдал отец. Плащ был слегка потрепан и великоват, пришлось переодеть пояс с мечом и перевязь с колокольчиками, но зато стало тепло. Согревшись, Сабриэль стала взбираться по последнему участку тропы, такому крутому, что в граните были вырублены ступени, теперь уже стертые, раскрошившиеся и покатые.

Сабриэль не заметила, как добралась до вершины, потому что была озабочена только тем, как бы не соскользнуть назад. Опустив голову, она подняла ногу, чтобы ступить на следующую ступеньку, и тут осознала, что следующей ступеньки нет.

Перед ней лежал Расколотый Крест. В середине него было небольшое углубление, где под лунным светом на красном граните ярко сверкал белый снег. Вокруг не было ни деревьев, ни какой бы то ни было другой растительности. Издали Камень выглядел целым, но вблизи Сабриэль увидела, что по нему идет зигзагообразная трещина.

Сабриэль раньше никогда не видела Камень Хартии, но она знала, что по нему, как и по Стене, подобно каплям ртути, непрерывно бегут знаки Хартии. Они возникают, исчезают и образуются снова, чтобы бесконечно рассказывать историю создания мира.

На Камне были знаки Хартии, но они не двигались, они застыли. Знаки были мертвы, это была всего лишь бессмысленная надпись, нацарапанная на холодной поверхности.

Сабриэль этого не ожидала. Она представила себе молнию или что-то, подобное молнии, что раскололо Камень, но тут же вспомнила уроки, где говорилось, что только ужасная сила Свободной магии может расколоть Камень Хартии.

Она хотела приблизиться к Камню, в этот момент в ней стал подниматься страх, который предостерегал ее от этого шага. Ветер задул еще сильнее, еще больше похолодало, и плащ, казалось, перестал греть. Неожиданно всплыли воспоминания об отце, о некоторых страницах «Книги Мертвых» и о страшных историях, которые рассказывали девочки в темной спальне перед сном в колледже, далеко-далеко от Старого Королевства.

При этих воспоминаниях страх Сабриэль усилился, и ей пришлось силой заставить себя подойти к Камню поближе.

Какие-то пятна покрыли знаки Хартии на Камне, и, только склонившись совсем низко, Сабриэль смогла понять, что это такое.

Сабриэль дернулась назад, потеряла равновесие и чуть не упала в снег.

Это были пятна засохшей крови, и теперь Сабриэль стало понятно, как был расколот Камень и почему кровь не смыли дожди и снег, почему Камень никогда не будет отмыт…

На Камне было совершено жертвоприношение! Его совершил какой-то волшебник, чтобы получить доступ к Смерти или помочь духу Смерти снова пробиться в Жизнь.

Сабриэль до боли закусила губу, а ее руки почти бессознательно стали нервно создавать знаки Хартии.

Заклинания для жертвоприношения такого рода были в последней части «Книги Мертвых». Теперь она их вспомнила в мельчайших деталях. Ей казалось, что она забыла заклинания, но, очевидно, ей просто хотелось их забыть. Эти заклинания могли производить только очень могущественные волшебники. И только самые злые из них решались их применить. Дьявол порождал дьявола. Дьявол поражал злом все вокруг себя и привлекал этим.

— Остановись! — прошептала Сабриэль, пытаясь освободить свой разум от этих образов.

Было темно, ветрено, и с каждым мгновением становилось все холоднее. Нужно было принимать решение: устроиться здесь на ночлег и звать своего провожатого или немедленно уйти отсюда куда угодно в надежде призвать провожатого подальше от Камня.

Сабриэль все-таки создала знак Хартии, решившись позвать провожатого. Здесь это было сделать легко, так как жертвоприношение создало моментами открывающийся вход, будто кто-то заклинил дверь, чтобы она не захлопнулась. Но кто знает, что ожидало вошедшего за дверью. Случилось худшее, чего Сабриэль не ожидала. Ее провожатый был мертв. Дрожа и прислушиваясь к звукам ночи, с предельно напряженными чувствами, Сабриэль не двигалась. Она ощущала себя маленьким зверьком, знающим, что охотник где-то рядом. В ее сознании перелистывались страницы «Книги Мертвых», пробегали часы изучения магии Хартии под руководством магистрикс Гринвуд в залитой солнцем северной башне Уиверли Колледжа.

Сабриэль поняла, что в этом месте нельзя останавливаться на ночлег. Она была слишком напугана, чтобы заснуть вблизи разрушенного Камня Хартии. Надо звать провожатого из Смерти. Защитив себя знаками Хартии, со всеми предосторожностями нужно войти в Смерть, вызвать провожатого и быстро выйти назад. Чем скорее она доберется до дома отца, тем скорее сможет спасти его.

Решение было принято. Надо было начинать действовать. Сабриэль съела домашнюю конфету из сахара и масла, сушеных фруктов для восстановления сил и приняла позу, в которой легче создавать знаки Хартии.

В сознании сформировались четыре главных знака: это были полюса алмаза, который защитит ее от физических повреждений и Свободной магии.

Удерживая знаки в голове, Сабриэль зафиксировала их и вытащила из потока бесконечной Хартии. Затем, вынув меч, очертила им линию вокруг себя. После этого дала знакам по одному выскользнуть из ее сознания, сбежать по руке, потом по мечу на снег. Знаки, прочертив в воздухе золотые линии, ожили и загорелись на земле.

Последним был Северный знак, его место было ближе всех к разбитому Камню. Сабриэль закрыла глаза и собрала всю волю, чтобы еле видный знак соскользнул с меча, и все равно получилась только мертвенно-бледная имитация трех других знаков. Свет его был слабым, и он с трудом растопил снег.

Сабриэль знала, что Северный знак слаб, но увидела, как бежали золотые линии между полюсами, и поняла — алмаз построен. Лучше она сделать не могла. Вложив меч в ножны, она сняла перчатки и замерзшими пальцами пересчитала колокольчики на перевязи.

— Ранна, — громко сказала она, тронув самый маленький колокольчик. Нежный, низкий звук Ранны разбудил тишину.

— Мозраэль. — Второй колокольчик был более грубым, более звонким. Мозраэль возбуждал. Этим колокольчиком Сабриэль никогда не пользовалась, он раскачивал и забрасывал звонящего дальше в Смерть, а слушающего — в Жизнь.

— Кибет. — Кибет — путешественник, издававший несколько разных и противоположных друг другу звуков. Он давал свободу передвижения или проводил через следующие Ворота. Бывало, волшебники ошибались, используя Кибет, и попадали туда, где им не следовало бы оказываться.

— Дайрим. — Музыкальный колокольчик с чистым, приятным тоном. От голоса Дайрим Смерть очень часто приходила в растерянность.

— Билгейр. — Хитрый колокольчик, звучащий целым аккордом. Билгейр был думающим колокольчиком, к которому большинство волшебников относились с презрением, хотя он восстанавливал память и копировал живые существа. Или, попав в небрежную руку, уничтожал их.

— Саранет. — У него был самый глубокий, самый низкий звук. Звук силы. Саранет останавливал Смерть, накладывал на нее оковы по воле звонившего.

И наконец — самый большой колокол. Замерзшие пальцы Сабриэль обжег холод его металла.

— Астарель, Печальный, — прошептала Сабриэль. Астарель — изгонял. Его особый звук забрасывал каждого, кто его слышал, далеко в Смерть. Всех. Включая звонящего.

Пальцы Сабриэль коснулись Ранны, но выбрали Саранет. Она осторожно развязала ремешок и вынула колокольчик. Его язычок звякнул негромко, но раздался звук, подобный рычанию разбуженного медведя.

Сабриэль остановила звук, прижав пальцами язычок внутри корпуса. Правой рукой вытащила меч из ножен и встала в оборонительную позицию. Знаки Хартии на лезвии меча поймали свет луны и оживленно замерцали. Сабриэль некоторое время наблюдала за ними и, когда они выстроились в знакомом порядке, наклонила голову и приготовилась войти в Смерть.

На лезвии читался обычный текст: «Я был сделан для Аборсена, чтобы убивать тех, кто уже мертв».

Но сейчас текст продолжался: «Клэйр видел меня, Создатель Стены сделал меня, Король закалил меня, Аборсен владеет мной».

Закрыв глаза, Сабриэль почувствовала прыжок из Жизни в Смерть. В спину подул удивительно теплый ветер, свет луны стал ярким и горячим, как солнечный свет. В лицо дохнуло морозом и, открыв глаза, Сабриэль увидела серый свет Смерти.

Собрав все силы, с мечом и колокольчиком наготове, дух Сабриэль переступил границу. Внутри алмаза застыло ее тело, туман маленькими смерчами завивался вокруг ног, инеем опустился на лицо и руки. На алмазе горели знаки, три — сверкали ярко, а Северный вспыхнул и погас.

Сабриэль вступила в медленно текущую реку и, не обращая внимания на холодное течение, боясь ловушки или засады, внимательно огляделась по сторонам. Все было спокойно. Слышно было лишь журчание воды у Вторых Ворот. Ни всплесков, ни бульканья, ни темных мрачных силуэтов.

Сабриэль выждала несколько минут, все еще осматриваясь по сторонам, затем вложила меч в ножны и вытащила из кармана сложенный листик бумаги. Держа в левой руке колокольчик Саранет, правой превратила листик бумаги в бумажный кораблик. Ярко-белый кораблик светился в сером свете, и на боку его виднелось аккуратное красное пятнышко. Это была маленькая капелька крови из пальца Сабриэль.

Сабриэль подняла руку с корабликом к губам, дунула на него, как дунула бы на перышко, и кораблик спланировал на воду. Сначала он почти скрылся под водой, но потом выплыл, и тут Сабриэль облегченно вздохнула. Спустя несколько секунд кораблик скрылся из виду. Течение унесло его ко Вторым Воротам.

Сабриэль пускала на воду такой бумажный кораблик второй раз в жизни. Отец показал ей, как это делается, но предупредил, что пользоваться корабликом можно не более трех раз в течение семи лет. Иначе плата за это действие будет подороже, чем капелька крови.

Если все пройдет благополучно, Сабриэль знала, чего ей ожидать.

Через десять, двадцать или сорок минут (время в Смерти никогда не бывает определенным) у Вторых Ворот все на мгновение затихло. Сабриэль снова вытащила меч. Саранет молчал, но ждал приказа зазвонить. У Ворот все было тихо, потому что кто-то или что-то, вышло из глубин царства Смерти.

Сабриэль надеялась, что это было то, что она вызвала бумажным корабликом.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Для существа, прятавшегося в пещерах под холмом в миле от разбитого Камня Хартии, знаки магии были как запах ветра.

Некогда это существо было человеком или кем-то, похожим на человека. За столетия, проведенные им в ледяных водах Смерти, человеческий облик был утрачен. Все силы ушли на яростное сопротивление течению, на невероятную борьбу за жизнь.

Эта жажда жизни возникла тогда, когда посланная охотником стрела вонзилась существу в горло и до смерти оставались считанные минуты.

Огромным усилием воли существо удерживалось на стороне Жизни у Четвертых Ворот, изучая особенности Смерти и набирая силу. Оно охотилось за слабыми душами, служило сильным или избегало их. Но всегда удерживалось в жизни. Ему повезло, когда некий могучий дух вырвался из-за Седьмых Ворот и, сметая все на своем пути, вылетел в Жизнь. За ним кинулись сотни мертвых, и существо присоединилось к ним у Четвертых Ворот. На последней границе между Жизнью и Смертью образовавшуюся толпу поджидали враги, возникла толчея и неразбериха, но существо успело проскользнуть и выбраться в Жизнь.

Там, где вышло существо, было много недавно освободившихся тел. Войдя в одно из них, существо оживило его и убежало прочь. Вскоре оно нашло пещеру и поселилось там. Оно даже решило дать себе имя. Тралк. Простое имя, которое легко было произнести. Мужское имя. Тралк не помнил теперь, кем он был в прошлой жизни, мужчиной или женщиной, но его новое тело было мужчиной.

Это имя стало наводить страх на несколько небольших поселений, которые все еще существовали в этой части Бордерлендс. В этих поселениях Тралк охотился на человеческие жизни, которые были ему необходимы для того, чтобы оставаться по эту сторону от Ворот Смерти.

Когда на Расколотом Кресте снова загорелись символы магии Хартии, Тралк почувствовал, что действует сильное заклинание. Оно напугало его. Но сильная магия означала сильную жизнь. Тралку нужна была эта жизнь, чтобы тело, в котором он находился, снова не соскользнуло в Смерть. Алчность поборола страх. Мертвое существо выбралось из пещеры и стало карабкаться вверх по холму, глядя на Крест своими гноящимися глазами.

* * *

Сначала провожатый появился перед Сабриэль в виде высокого бледного света над крутящейся водоворотами водой, затем в нескольких ярдах от нее возникло неясное, мерцающее очертание человека, протягивающего к ней руки.

— Сабриэль.

Звук не был отчетливым и, казалось, раздавался издалека, а не оттуда, где стояла фигура человека, но Сабриэль улыбнулась, потому что в этом приветствии она почувствовала тепло.

Аборсен никогда не объяснял ей, кто или что есть эта светящаяся персона, но Сабриэль считала, что она сама это знает.

— Здравствуй, мама, — сказала Сабриэль, пряча меч и осторожно прижимая пальцем язычок внутри Саранета.

Светящаяся персона не ответила, но так и должно было быть. Кроме приветственного слова она могла только отвечать на вопросы. Сабриэль не была абсолютно уверена, что эта персона и есть дух ее мамы, но была убеждена, что это мамин посланник.

— У меня мало времени, — продолжала Сабриэль. — Мне необходимо узнать, как добраться от Расколотого Креста до дома отца…

Светящаяся персона кивнула и заговорила. Сабриэль слушала, и в ее сознании возникали картины, которые описывала ей светящаяся женщина. Сабриэль казалось, будто она вспоминает путешествие, которое уже когда-то совершила.

— Иди к северной части горного хребта. Следуй по отрогу вниз, пока не спустишься к долине. Посмотри на небо, там не должно быть облаков. Глядя на красную звезду Валлюс над горизонтом, добавь три пальца в северо-западном направлении. Иди в этом направлении по дороге, которая, ведет с юго-востока на северо-запад, до тех пор, пока не заметишь знак, отмечающий милю, и Камень Хартии позади него. От Камня тропа ведет к Лонг Клифам и заканчивается у двери в Клифы. За дверью начинается туннель, резко поднимающийся вверх. За туннелем лежит мост Аборсена. Дом находится под мостом. Иди и не мешкай, не останавливайся, что бы ни произошло.

— Спасибо, я хотела еще узнать… — начала Сабриэль, но тут же замолчала, потому что светящееся существо неожиданно подняло обе руки и громко крикнуло:

— Иди!

В этот же момент Сабриэль почувствовала, что алмаз, защищающий ее физическое тело, пронзила боль предупреждения, и она испугалась, что погас Северный знак. Она немедленно повернулась на левом каблуке и, вытащив меч из ножен, кинулась к, границе Жизни. Казалось, течение реки стало сильнее и не пускало ее к выходу, но она преодолела сопротивление воды. Сабриэль достигла границы, и ее дух, собрав все силы, вырвался назад, в Жизнь.

* * *

На какую-то секунду Сабриэль растерялась, ей стало страшно и холодно. И тут она увидела ухмыляющееся существо, похожее на труп, которое переступало погасший Северный знак и протягивало к ней руки. Из его неестественно широкого рта вырывалось смрадное дыхание.

Тралк обрадовался тому, что защитный алмаз поврежден. Его несколько обеспокоил меч, но под изморозью он не увидел танцующих на лезвии знаков Хартии. Колокольчик в левой руке Сабриэль тоже выглядел как ледышка или снежок. Так или иначе, Тралк решил, что ему очень повезло, ведь жизнь, которую он наметил себе в жертвы, была молодой и сильной. Тралк скользнул поближе, и его тощие, скрюченные пальцы вытянулись, чтобы сомкнуться на Сабриэль. В этот момент Сабриэль открыла глаза и нанесла останавливающий удар, за который она получила второе место на соревнованиях по боевым искусствам в Уиверли Колледже. Рука и меч, как единый организм, вытянулись на полную длину, и кончик меча, вонзившись в шею Тралка, пронзил ее насквозь.

Тралк закричал, пальцы его схватились за меч, отчего он закричал еще громче, потому что коснулся знаков Хартии. Горячие белые искры вспыхнули между костяшками пальцев Тралка, и он внезапно понял, кто был его соперником.

— Аборсен, — прохрипел он, падая, как только Сабриэль вытащила меч из его горла.

Меч уже сделал свою работу с телом, которое населял Тралк. Знаки магии воспламенили кожу, нервы, и огонь разрастался из глотки Тралка, который еще пытался говорить, пока его дух, как змея, пытающаяся сбросить старую кожу, старался выбраться из тела и исчезнуть в ночи.

— Аборсен! Я буду тебе служить, восхвалять тебя, стану твоей Рукой… Я знаю живых и мертвых… Я помогу тебе заманить…

Чистый, глубокий звон Саранета оборвал скрипучий голос, как сирена перекрывает крики чаек. Колокол звонил и звонил, отзываясь эхом в ночи, и Тралк чувствовал, как этот звук связывает его несмотря на то, что он выбрался из тела и его дух был готов к полету. Колокол парализовал его и подчинил воле звонившего.

Сабриэль наблюдала за несчастной тенью, которая корчилась, наполовину выйдя из тела. Тень все еще пыталась пользоваться ртом трупа, но ей это уже не удавалось.

В ее сознании прозвучали напутственные слова посланца матери: «Не мешкай, не останавливайся, что бы ни произошло».

Сабриэль погрузила меч в снег, спрятала Саранет и двумя руками вынула из перевязи Кибет. Тралк почувствовал это, и его злоба сменилась истинным страхом. После многих столетий борьбы он понял, что к нему наконец пришла настоящая смерть.

Сабриэль приподняла Кибет, который, казалось, хотел вырваться из ее рук, и стала раскачивать колокольчик взад-вперед, рисуя цифру восемь. При каждом движении колокол издавал разные звуки, но все они напоминали мелодию марша.

Тралк слышал музыку и чувствовал, как она овладевает им. Странные, неумолимые звуки заставили его двинуться к границе Жизни и Смерти. Он попытался сопротивляться, но знал, что не сможет обрести свободу. Он знал, что пройдет через все Ворота, чтобы упасть за последними, Девятыми. Собрав все силы, он выкрикнул:

— Будь ты проклята! Я скажу слугам Керригора! Я отомщу!

Его скрипучий голос прервался на середине фразы. Саранет связал его, Кибет сжал, заставил уйти. Тралка больше не было. Крутящаяся тень исчезла, и остался только труп, лежащий на снегу.

Несмотря на то что привидение пропало, его последние слова встревожили Сабриэль. Имя Керригора, хотя и не было ей знакомо, затронуло какой-то глубинный страх, какое-то воспоминание. Возможно, это имя, принадлежавшее одному из Великих Смерти, упоминал Аборсен. Это имя напугало Сабриэль так же, как разбитый Камень. Вместе они были символом того страшного, что происходило в мире, где пропал ее отец.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.