Хоккей. Наши!!!

Только-только начали складываться нормальные деловые отношения между НХЛ и новообразованной Континентальной хоккейной лигой (2008 год был годом её старта) по вопросам отъезда за океан молодых игроков, только-только было объявлено, что соответствующий договор по переходам игроков может быть в ближайшее время подписан, как вдруг взорвалась настоящая трансферная бомба. Хоккеист, выступающий за океаном и имеющий там действующее соглашение, пусть и соглашение новичка, срывается и подписывает новый договор уже в России: Радулов ещё как минимум год должен был выступать за «хищников», но выбрал на ближайшие три сезона «Салават Юлаев».

«Я давно хотел играть дома, да и условия, которые мне предложили в «Салавате», куда интереснее тех, что были в заокеанском клубе», – заявил тогда Радулов. Скандал пытались «замять», но уладить ситуацию не удавалось довольно долго. Всё-таки, выражаясь не совсем юридическим языком, это был настоящий «кидок».

Виталий Вишневский. Из «Нью-Джерси» в «Локомотив» (Ярославль), 2008

Начинавший карьеру в ярославском «Торпедо» Вишневский в 1998 году в первом раунде драфта НХЛ под пятым номером был выбран «могучими утками» из Анахайма. С тех пор он играл за ряд клубов НХЛ, последним из которых стал «Нью-Джерси», из которого как раз и ушёл не так давно упомянутый выше Илья Ковальчук.

Причиной ухода Вишневского стало его пожелание быть выставленным на драфт отказов. Как он сам говорил, это было связано с желанием вернуться в родной ярославский «Локомотив» – это название пришло на смену «Торпедо» в 2000 году. Но, в отличие от Ковальчука и Радулова, Виталий покинул клуб без скандала. «Он выразил желание вернуться в Россию по личным причинам, и я уважаю его решение, – прокомментировал ситуацию генеральный менеджер «дьяволов» Лу Ламорелло. – Мы не хотели затягивать ситуацию и выставили его на драфт отказов, так что теперь он может спокойно уехать». Таким образом, Вишневский, проведший в НХЛ в общей сложности 592 матча, вернулся в «Локомотив», где играл до 2010 года. После этого он два сезона выступал за СКА, а в 2012 году (после известных трагических событий) вновь вернулся в Ярославль, где играет до сих пор.

Александр Фролов. Из «Нью-Йорк Рейнджерс» в «Авангард», 2011

Случай с Фроловым отличается от предыдущих. Хоккеист был вынужден покинуть НХЛ не по собственному желанию. Причиной его возврата в Россию послужила травма. В январе 2011 года игрок «Анахайма» Брэд Винчестер упал ему на ногу, в результате чего Фролов порвал связки колена и пропустил остаток сезона. По выздоровлении он принял решение не продолжать выступления в НХЛ и уехал в омский «Авангард».

«Я мало играл. Разговаривал с Джоном Тортореллой несколько раз, – прокомментировал Фролов свой переход, – он обещал, мол, сейчас-сейчас, ты не волнуйся, все наладится. Но потом уже из-за травмы не получилось – выбыл на шесть месяцев. Но я не скажу, что сезон не удался только из-за травм. Наверное, нужно было что-то по-другому делать, что-то не получалось, что-то не срасталось <…> «Авангард» – очень сильная команда, всегда, на протяжении многих лет, каждый год ребята бьются за медали, и я здесь был чуть-чуть во время локаута, перед тем как уехать. А где, в каких звеньях играть – это больше рабочий процесс».

Олег Твердовский. Из «Лос-Анджелеса» в «Салават Юлаев», 2006

Твердовский, на заре карьеры блиставший в «Крыльях», переехал в НХЛ в 1994 году. Тогда он был выбран на драфте под вторым номером – самым высоким для игроков бывшего СССР на тот момент. Два сезона он отыграл за «Анахайм», сменив после этого несколько клубов. В 2003 году он впервые вернулся на родину, чтобы выступать за омский «Авангард». Отработав контракт, он в качестве свободного агента вновь вернулся в НХЛ – в «Каролину». А следующим его клубом – и последним для него за океаном – был «Лос-Анджелес». Там он, к слову, успел поиграть вместе с Александром Фроловым. Однако в 2006 году он принял решение вновь вернуться на родину, на этот раз окончательно.

Его переход не сопровождался скандалами, поскольку он отработал контракт, и взаимных претензий у игрока и клуба не было. «С «Кингс» мы расстались по обоюдному согласию. Решили просто: я им ничего не должен, они – мне, – пояснил Твердовский ситуацию с уходом из «Лос-Анджелеса». – Мне предложили такой договор – я согласился. Честно сказать, пресытился играми за океаном. Хочется поиграть для своих зрителей, никуда не дергаться. И за матчами НХЛ я теперь почти не слежу. В телефонной книжке остался номер моего бывшего одноклубника по «Лос-Анджелесу» Саши Фролова. Периодически с ним созваниваемся, обмениваемся новостями».

Кому играть в Сочи: список от экспертов

Заслуженный тренер России Сергей Гимаев рассказал о козырях национальной команды на Олимпиаде-2014:

– У нас есть десять нападающих, которых можно заявлять в Сочи уже сейчас. Тройки вижу такими: Овечкин – Дацюк – Семин, Ковальчук – Малкин – Радулов, центрфорвард третьего звена Анисимов и сдерживающая линия Кулемин – Терещенко – Кокарев. Вратари выступят нормально, тем более есть Бобровский. И в организации игры не подкачаем: золотой ЧМ-2012 это показал. Главный минус – оборона. Тут мы уступаем основным соперникам. Кто из россиян входит в тридцатку лучших защитников мира? Да никто! На подходе Войнов, пока держится Гончар…

А ещё козырь в том, что выступаем в Сочи, где вроде бы нам гарантирована сумасшедшая поддержка. Но не факт. Вспомните, как баскетбольный ЦСКА играл в Москве в «Финале четырёх» Евролиги, и нашу публику перекричали израильские фанаты «Маккаби». Мы как в гостях оказались! Нельзя допустить, чтобы в Сочи на матчах сборной России иностранных болельщиков собралось больше, чем наших. Представляете, сколько североамериканских фанов приедут на Олимпиаду?

Александр Кожевников: «Жаль, что локаут не продлился до Олимпийских игр»

Александр Кожевников, олимпийский чемпион, чемпион мира, заслуженный мастер спорта.

– Как Вам всё то, что происходило в первой половине прошлого сезона в связи с локаутом в НХЛ? Ведь у нашего болельщика появилась возможность увидеть наших звёзд, которые временно оказались в КХЛ.

– С большим удовольствием! Ещё бы туда бензинчику подлить, чтобы подольше продолжался этот локаут. Жаль, что быстро закончился и не продлился до Олимпийских игр. После уже можно начинать новых звёзд делать, большая программа, потому что это бизнес. На данном этапе, я думаю, мы могли бы стать первой лигой в мире.

– Насчёт первой лиги я с Вами, конечно, не соглашусь. Локауты начинаются и заканчиваются. И все снова разъезжаются домой. Но я вспоминаю сезон-2004/2005, когда был локаут на целый год в НХЛ. Наш чемпионат был в тот год, наверное, самым интересным.

– Да, интересный был по именам, но не думаю, что по качеству игры, потому что некоторые играли, а некоторые проводили время. Конечно, звёзды были и было интересно смотреть, потому что какими-то моментами они и вправду были звёздами. Люди потянулись на трибуны, в этом локаут, конечно, оказал нам помощь.

– Но не собирается тем не менее полный стадион даже на Сашу Овечкина. Как это объяснить? Почему не ходят? Нет аншлага…

– На «Динамо» будут аншлаги. Нам надо в Москве менять немножко программу отношения к болельщикам. Все-таки подъезд к Лужникам тяжёлый, идти там реально очень далеко. Мы же меняемся, мир меняется, всё меняется. Надо что-то новое открывать, делать, чтобы люди могли подъехать. Вот представляете с семьёй идти километра три-четыре до метро. Тяжеловато… А если непогода, дождь – кто пойдёт? Всё-таки нам надо брать хорошие примеры с заграницы. Там ведь подъезды к стадионам какие классные. Ты вышел из метро или из машины – и ты максимум через 15 минут на трибуне. А ведь там тоже стоят металлоискатели, там всё то же самое. Отношение к болельщикам на Западе совсем иное.

А у нас… Бросаешь машину за два километра и думаешь: угонят – не угонят? Заберут у тебя – не заберут?

– А мне вот непонятен такой момент. У нас всё-таки не так много людей, которые болеют в футболе за одну команду, а в хоккее – за совсем другую. И поэтому мне не очень понятно, как вообще в Москве составляется программа выходного дня. Ну как это может быть такое, что матч «Спартака» футбольного в Лужниках и «Спартака» хоккейного в Сокольниках с разницей в тридцать минут начинаются? Болельщик никак не сможет пойти на оба матча. Хотя мог бы.

– Не пойдёт, конечно, не пойдёт. Так же и футбол динамовский – то же самое. И у ЦСКА то же самое бывает иногда. Надо один календарный график составлять, надо общаться. А у нас – футбол отдельно, хоккей отдельно, ещё и баскетбол отдельно. Как-то надо договариваться между собой федерациям.

– Если говорить о любительском уровне… Очень уж сложно хоккеем заниматься в стране. Не дёшево.

– В чём-то мы впереди планеты всей. Вот у нас будет молодёжная лига. У нас единственный такой большой проект в любительском спорте, такого больше нигде нет. Если Вы имеете в виду цены, то, что мы можем сделать? Лёд стоит денег. Это недешёвый спорт сам по себе. В этом году, действительно, снова поднялись цены на любительский спорт. Час стал дороже стоить, потому что на 20 процентов подняли цены на электричество. Это не прихоти стадионов, не прихоти руководителей, это буквально наша жизнь. Поднимают цены, и естественно катки поднимают цены от этого. Бесплатно лёд никто давать не собирается. Да, надо строить больше, чтобы была конкуренция. Эта программа есть. Но сегодняшняя реальность именно такова.

– Она и будет такова ещё долго. Возьмём профессиональный уровень: пятый год существует КХЛ и по большому счёту пока она не справилась с теми задачами, которые изначально ставились.

– Как это не справилась?

– С чего начинали 5 лет назад? Александр Медведев сразу сказал: у нас через один-два года будет команда в Лондоне, в Милане, какие-то ещё европейские города назывались. Все даже в ту пору шутили, что специально будут эти команды создавать, чтобы на шопинг летать туда несколько раз в год. Если же серьёзно, то ведь пока нет пополнения КХЛ за счёт грандов скандинавского хоккея, остального европейского континентального хоккея. По большому счёту не самые большие гранды к нам сейчас прикрепляются. Как вы считаете, пойдёт ли рано или поздно КХЛ по пути экспансии всё-таки лучшего и лучшего. Или всё-таки наш путь – это подмять под себя всю Европу?

– Я скажу своё мнение. Я сторонник расширения. Но для начала – в сторону своей страны.

– Можно ли совместить сегодня бизнес-составляющую (эффективное развитие клуба и, как следствие, хоккея в целом) и то, что называется, «славные традиции нашего хоккея»?

– Да, в команде должны быть какие-то корпоративные ценности. Должны и крупные, большие компании приходить, чтобы, к примеру, построить дворец. У нас команда «Спартак» только находится совсем без дворца. «Динамо» строит, ЦСКА строит. «Спартака» пока в этом проекте нет.

– Как Вы оцениваете уровень судейства в чемпионате?

– Я высказываю своё личное мнение: уравнивать минуты удалений – это неправильно, так теряется основное, понятие честности и порядочности. Потому что это влияет на болельщиков. Это их заводит. Потом начинаем разбираться, почему драки, почему такое отношение. Нельзя выравнивать игры, если человек грубит и это видно, все это видят.

– А что причиной? Психологически судьи неустойчивы? А зачем штрафное время выравнивают?

– А это надо спросить руководство, кто там у нас руководит судьями. Посмотрите статистику удалений: 10–12, 10–10.

– Это минуты? Я думал, счета личные, банковские.

– Может быть, и это иногда стоит проверить.

– Ну вот у Толстых в футболе реально сейчас стали досье собирать на каждого арбитра, включая имущество, движение денег на счетах и т. п. Может, и в хоккее надо так же?

– Это правильно, посмотрите, мы сейчас не справляемся. Иногда явно бьют в спину. Я не знаю, как там перелома не случается. А судья делает вид, что ничего не заметил. Судья явно выравнивает игру. Я не знаю, почему нельзя удалять за две минуты до конца? У нас иногда даже с кровью не удаляют. И никто даже не обращает внимание.

– Но ведь раньше разумнее было с этим вопросом. В те времена, когда Вы играли, я помню, что я страшно ненавидел игрока Александра Кожевникова, который обошёл полкоманды и забил в ворота моей любимой команды гол. Но это эмоции, а с удалениями очень чётко было: кровь – 5 минут. И это без вопросов было.

– А сейчас делают вид, что они не замечают.

– Но как кровь не заметить? Это же красные капельки на белом льду!

– Я согласен, что на это надо обращать внимание. Мы все время об этом говорим, но отношение судейской коллегии не очень изменилось.

– Вы не собираетесь перебраться в тренеры?

– У меня было такое желание. Хотелось бы попробовать. Но для этого надо время. Сразу же, одномоментно как тренер не состоишься. И я думаю, что немного упустил. В этом тоже ведь надо повариться, хотя бы год поработать ассистентом. Вы входите в систему, которая иная, это своя кухня. Именно повариться надо: знать, какое масло подлить и в какой момент. Поэтому нужно время. А сразу это не получится. Многие пытаются, и не получается.

– Очень много в КХЛ работает тренеров-иностранцев. НО и ротация у них особенно высокая. Иногда в течение недели по две отставки случается. Мода на тренеров-варягов у нас постепенно уходит?

– На мою радость, да. И это хорошо. Я за наших тренеров. У нас есть они, просто надо их потихоньку готовить. Пришёл швед, начали хорошо, потом завал. Значит, он не умеет работать. Да я согласен, иногда пускай приезжают иностранцы. Но пускай учат нас, наш язык. Нас там заставляют учить язык, мы плохие, потому что мы не учим. Почему, приезжая сюда, в нашу страну, они даже не пытаются говорить? Выучат два слова и считают, что это нормально. Себя надо уважать. Пускай учат язык, если приезжают. Может, он и классный специалист, но нужно доносить это до игроков, а с переводчиком вы так не донесёте, поэтому я рад. Вот возьмите пример Квартального в «Сибири» – наш специалист, молодой, поднял команду, команда играет, имеет свой почерк. И руководство довольно, все довольны. Надо верить в своих и давать возможности.

– Есть ли перспектива у Быкова в КХЛ?

– Почему нет? Наверно, есть перспектива у Вячеслава, и я думаю, что будут хорошие предложения, и он будет работать.

– Слушатели мне часто звонят и пишут: «Ждём неудачи на Олимпиаде, потому что это единственный способ отстранить от российского хоккея таких людей, как Третьяк и Фетисов». Как Вы к этому относитесь?

– Вячеслав Александрович? От кого отстранить его? От чего? И так не участвует он в хоккее. Он же занимается сейчас политикой, он сейчас сенатор и достаточно уверенно сенаторствует. Наверно, единственный сенатор, который был избран во Владивостоке 100-процентным голосованием, ни одного не было против. Вообще ни одного против, понимаете? Это говорит о многом. Дай Бог ему здоровья! А Олимпиада? Ну, не знаю, работа идёт, результаты есть. И почему должны кого-то убирать, если есть результат?

– У Вас дочка-красавица. И в сериалах снималась, и в мужском журнале. Теперь – депутат Госдумы. Тяжело ли в семье двум знаменитостям уживаться?

– Слава Богу, что мы не в одной квартире живём. Поэтому уживаться нам с ней не надо. Да и вообще у нас прекрасные с ней отношения. Мы созваниваемся. Кстати говоря, вот сидел у Вас как-то на интервью в прямом эфире – смотрю: Маша звонила. Сразу понял: что-то не понравилось или будет ругаться, что про неё ничего не сказал. Я очень рад, что именно Маша для себя выбрала. Все, кстати, считают, что это я протежировал. Ну, может быть, только где-то самую малость, капельку. Но в основном она добилась всего этого сама.

– А ругали её, когда в мужских журналах снималась?

– Нет. Точно нет! Там достаточно ведь всё нормально, скромно. У Маши есть вкус, к моей радости. И вообще она взрослая. Она сама просто спрашивает, как это выглядит, я говорю своё мнение. Я говорю всегда правду, что есть. Например, я могу сказать, что первый сериал мне очень сильно не нравился. Я говорил своё мнение, что именно мне не нравится.

– Cегодняшний хоккей сильно отличается от того хоккея, который был 20 лет назад, от того хоккея, в который Вы играли. Было бы Вам интересно играть сегодня? Имею в виду не в Вашем нынешнем возрасте, как ветерану, а именно оказаться вот тем, молодым, но в нынешнем хоккее?

– Хороший вопрос. В наше время было всего двенадцать команд, и все лучшие игроки Советского Союза собирались в эти двенадцать команд. Конечно, было интереснее. Скорость же не поменялась…

– Как это не поменялась?

– Да это мы только говорим, что хоккей стал скоростной. Как бежали по площадке вокруг ворот, так и бежим до сих пор. Скорость-то не поменялась, просто поменялось мышление на этой скорости. Раньше было мастеров высококлассных больше, потому что они были собраны все в двенадцати командах, а сейчас это все растворяется. Естественно, со временем было бы интересно попробовать поиграть, почему нет? Если бы хватало сил и эмоций, конечно, можно было и попробовать.

Леонид Вайсфельд: «Если поставил подпись – отрабатывай контракт»

Леонид Вайсфельд, известный хоккейный функционер, бывший арбитр, комментатор, генеральный менеджер новокузнецкого «Металлурга» (до 2013 года), «Автомобилиста» (с 2013 года).

– Помню, как мы общались после очередного матча Еврохоккейтура. Я сетовал, что проиграли накануне финнам по буллитам, а Вы махнули рукой: мол, да чего переживать, это не более чем тренировочная игра…

– Ну да, тренировочки…

– А почему к Евротуру такое отношение? «Тренировочки»… Клубы против, КХЛ в целом против, потому что возникают неоправданные паузы. И выходит, что больше 52–54 матчей не сыграешь за сезон…

– Я думаю, проблема там не столько в паузах, сколько в том, что мы иногда гнали 6 недель по 3 игры в неделю, чтобы потом уйти на паузу. Это уже просто люди не выдерживают такого. Травмы, хоккеисты ломаются – вот в чём проблема.

– Слушайте, ну заокеанские хоккеисты по 80 матчей в год играют!

– Они так часто не играют. Да, по 80, но у них равномерно растянуто. А 6 недель подряд по 3 игры в неделю – такого нет нигде. Это не нормально.

– Может, я чего-то не понимаю в плане тренировочных процессов, но объясните мне: как так вот канадцы умудряются? Они за два дня до какой-нибудь Олимпиады или чемпионата мира прерывают сезон в НХЛ, собираются, играют и потом через два дня после возвращения – опять «регулярку» продолжают. И ничего! Клубы играют, сборная играет – и всё нормально. Мы же ради интересов сборной прямо вот готовы ломать что угодно. Это правильно или нет?

– Я считаю, что именно то, как делают канадцы, – правильно. И на Евротур нужно именно так собираться. Если вообще его надо проводить. Что касается вообще этого посыла, проблема-то вот в чём: выбор хоккеистов у канадцев и выбор хоккеистов у нас. У канадцев, к примеру, женщин столько играет, сколько у нас вообще по всей стране мужчин играет в хоккей. Поэтому у них там выбор просто значительно больше. А что касается подхода вообще, я хотел бы вот на таком моменте остановиться. Помните, как мы в Ванкувер приехали, на Олимпиаду. Нас привезли за неделю. Болтались, делать нечего было. И вот мы включили телевизор – там полтора часа показывают фильм, как канадцы формировали состав. Все: скауты, тренеры, генеральный менеджер – сидят и прямо фамилию каждого игрока обсасывают, всё по каждому детально. А когда я работал скаутом, это были самые закрытые секретные совещания. Это вообще никогда не показывали. А они тут на всю страну показывают, и всем становится понятно, что их обыграть очень сложно. Они, например, минут тридцать объясняли, почему Грина не взяли, почему не взяли лучшего атакующего защитника лиги в сборную. Прямо в студии идёт такое рабочее совещание. Там очень серьёзный подход, несмотря на то, что они собираются за день-два до старта.

– В прошлом году Вы работали в команде, которая стала главным открытием первых месяцев регулярного чемпионата КХЛ и при этом имела самые большие проблемы по финансам.

– Да, у меня когда спрашивали, я говорю: «У нас всё хорошо, только денег нет».

– Да, забавно, что Вы с оптимизмом об этом говорите.

– Ну, а что делать? Если 90 процентов бюджета – это заработная плата игроков, то покрыть это, конечно, невозможно. Это невозможно никак.

– Если у тебя нет «Роснефти» какой-нибудь.

– Я скажу так: а у кого вообще есть деньги? Либо должен быть административный ресурс, либо какой-то должен быть фанат-губернатор или какой-нибудь бизнесмен, ну очень серьёзный.

– Они чаще любят, но без денег?

– Ну почему? По-разному бывает. Вот давайте возьмём Магнитогорск. Там есть Рашников. Просто нравится человеку – и всё. И я много таких примеров могу привести.

– Часть Вашей карьеры была связана с судейским корпусом. Что лично Вам как для человека и профессионала ближе – судьи или Ваш нынешний статус менеджера?

– Что касается судейства, для меня там уже ничего нового не было и из года в год всё повторялось. Одно и то же, одно и то же. Ну, провёл четыре чемпионата мира, было бы потом пять или шесть чемпионатов мира. Ещё одни Олимпийские игры были бы. Но ничего не менялось. Поэтому судейство для меня – это был просто такой этап карьеры. Было очень интересно, но сейчас меня это не очень занимает. Потом поработал на телевидении. Но что касается комментариев на телевидении – это ведь просто развлечение. Хотя именно в этом статусе съездил на Олимпиаду, было очень интересно. Что касается работы, то, конечно, работа генерального менеджера мне нравится больше всего.

– В НХЛ принято, что генерального менеджера в клуб приглашает руководство, он уже набирает игроков и приглашает тренера. А как у нас? Каков оптимальный вариант для эффективной работы клубов в КХЛ?

– Ну как у нас происходит? К сожалению, не так. У нас очень часто происходит следующим образом: пригласили главного тренера, потом прошла неделя-другая, пригласили генерального менеджера, потом ещё хозяева пригласили двух-трёх игроков. А потом начинают говорить: «Давайте, ребята!» Но уже ничего не получается после этого «давайте!». Начинаются вот эти лебедь, рак и щука. А ведь алгоритм должен быть следующим. Конечно, это именно с моей точки зрения, и именно так вообще в любой правильной организации должно быть: люди, которые платят деньги, нанимают менеджера, а он уже организует все остальные вопросы. Кстати, что сделал Абрамович первым делом, когда он взял «Челси»? Он пригласил менеджера из «Манчестер Юнайтед». Так вот, первым делом хозяева должны назначить генерального менеджера, который уже назначает главного тренера, весь персонал, игроков и подбирает команду под свою философию. Ведь одно дело – просто набрать хороших игроков, нужных команде, сильных, а другое дело – сделать из них, как говорят канадцы, химический состав команды. И вот тогда уже, с моей точки зрения, все должны нести ответственность. Когда я работал в «Торонто», например, говорили так: «Если Леонид Вайсфельд плохо работает, он не виноват, виноваты мы, что мы взяли Леонида Вайсфельда на работу. Но если уж взяли, то всё – доверяйте». Если вы берете на работу высококвалифицированного специалиста, ему не надо мешать. То есть когда вы берете на работу молодого неопытного парня, ему нужно помогать, нужно корректировать его действия, это понятно. Но если вы берете опытного человека и начинаете влезать и корректировать уже его работу, то соответственно уже из этого ничего не получится.

– В минувшем сезоне никто не ждал новой победы «Динамо», а она тем не менее случилась.

– «Динамо» выглядело посимпатичнее, но состав самый сильный на бумаге у СКА всё равно был.

– Но это было и годом ранее, а СКА это в плей-офф ничуть не помогло.

– Честно говоря, предполагал, что на второй раз поможет. У них там другой вратарь встал, да и мало верилось, что они опять на те же грабли наступят.

– К теме судейства хочу вернуться. Общался тут с одним бывшим футбольным арбитром. Так вот он мне разнообразные истории рассказывал. Скажем так, раскрывал секреты о том, кому ты заносишь деньги, чтобы дальше пойти по судейской иерархии. И это получается какая-то закрытая каста, в которую нельзя просто так попасть. И я подумал: ну невозможно же, чтобы в хоккее всё было так чисто, а в футболе всё грязно.

– Я не знаю, кто у вас был. Наверно, какой-то обиженный человек, наверно, его куда-то не пустили. Я не знаю. Я даже не спрашиваю фамилию. Я скажу так: вот когда я судил, этих проблем не было. Сейчас я смотрю с другой стороны – и всё равно не ругаю судей. Всегда есть проблема разной квалификации людей, в том числе – арбитров. Но я никому ничего не заносил, с меня никто ничего не спрашивал, я просто судил.

– Ну хоть подарки-то предлагали? Устраивали гостеприимные встречи, с банькой и со всеми делами?

– Я вам скажу так: чем ниже лига, тем чаще такие вещи встречаются. Но тут опять же вопрос: у кого какие приоритеты. Вот, например, я начал судить, у меня был один приоритет: я хотел попасть на Олимпийские игры, на чемпионат мира. И когда ко мне подходили, когда мне что-то говорили – всегда отвечал: «Ребята, я хочу на Олимпийские игры попасть». Меня больше ничего не волновало. Я выполнил свою задачу, я туда попал.

– И дальше? После того, как попали? Вот тогда-то уже можно расслабиться?

– Да. Тогда уже можно брать. Я шучу, конечно. Но опять же, смотря у кого какие приоритеты. Мало ли, может, человек просто хочет заработать денег? Но если мы говорим о каких-то взятках… Не знаю, сейчас судьи зарабатывают очень хорошие деньги. И нет смысла ставить под удар свою карьеру, чтобы потом…

– Обижали Вас когда-нибудь? Какие-то гадости с трибун, может, кричали? Или обходилось всё всегда спокойно?

– Да, но я как-то на эти вещи смотрел спокойно.

– Хочу задать Вам вопрос как человеку, который за океаном поработал и много знает про жизнь «там». Когда в НХЛ был локаут, поступали сообщения о том, что те или иные телекомпании начинают в Канаде, США закупать права и показывать матчи КХЛ. И у меня возникает вопрос, насколько нужно американскому зрителю смотреть эти игры и насколько это способствует популяризации российского хоккея?

– Трудно сказать. Я вообще не специалист в этой области. На этот счёт у меня даже никаких соображения нет. Ну, будут смотреть просто ради интереса – надо же что-то смотреть, когда нет своего хоккея.

– Тем не менее всё-таки мы чересчур уж сильно надуваем щёки и кричим на каждом углу: «Посмотрите, как растёт КХЛ, как сюда все стремятся… А пять лет назад у многих было такое ощущение, что ещё чуть-чуть – если, разумеется, слушать высказывания первых лиц Континентальной хоккейной лиги – вот ещё чуть-чуть, максимум лет пять – и тогда НХЛ уже вообще не будет.

– Что будет с НХЛ, пока сложно сказать. Может, их на самом деле не будет.

– Вы серьёзно? Мы «убьём» их своим КХЛ?

– Ну, лига-то развивается? Да, развивается. Сейчас уровень соревнований принципиально иной. Раньше, лет 15–20 назад, вспоминаю, даже в Отделе по проведению соревнований было три человека. А сейчас в КХЛ знаете их сколько? Около двухсот! Я вот даже не знаю половину людей. Кто там, чем занимаются.

– А это разве показатель?

– Наверное, всё-таки – показатель. В принципе, очень серьёзно сейчас относятся и к медицине, и к статистике – ко всем вопросам. В частности, и к телевидению тоже. Работают профессионалы, наверное, им где-то виднее.

– Но ведь велись разговоры о том, что рано или поздно КХЛ подомнёт под себя ведущий европейский чемпионат. Но что-то никто и не стремится из ведущих лиг становиться отдельным дивизионом КХЛ.

– Вопрос достаточно дискуссионный. Я когда в своё время судил, там тоже была вот эта Лига чемпионов. Приедешь в Швецию, играют шведцы со словаками, предположим. Ну и сидят там на трибунах полтора землекопа – не столько зрители, болельщики, сколько просто знакомые тех, кто играет. Их вообще не волнует такой матч. Я говорю: «Ребята, почему у вас люди-то не ходят?» – Они отвечают: «Леонид, вот когда будет Гётеборг с Мальме играть – полный стадион будет, не волнуйся». И их всех интересует национальный чемпионат. А заинтересовать в таком соревновании экзотическом матч… ну, я даже не знаю…

– Гётеборг – Барыс?

– Да, это как-то, наверно, не очень звучит. Я, если честно, тоже скептически смотрел на эти вещи: привлечение словаков, ту же Латвию, Казахстан в это соревнование. Но сейчас я вижу, что постепенно интерес растёт. Играли вот два матча в Праге и Братиславе. В Братиславе вообще был полный стадион, 10 000 человек. И в Праге было очень много людей, хотя приехали не самые рейтинговые команды: Металлург (Новокузнецк).

– Когда Вы судили, цели были – попасть на Олимпиаду, на чемпионат мира. А сейчас работали в клубе, где нет денег. Скажите, в чём этот интерес выван лично для Вас? Вам всё-таки было бы сейчас интереснее работать в клубе, где много денег, или в тех условиях, в которых вы сейчас?