Согретые любовью

Снаружи кондитерская казалась крошечной и ничем не примечательной. Гейб вопросительно поднял брови, шагая вслед за Джейн к прилавку.

— Доверься мне, — негромко посоветовала она.

— Ладно, — покладисто согласился он. Мужчина за прилавком отложил газету, присмотрелся, узнал Джейн и просиял.

— Джейн, дорогая! — воскликнул он с легким французским акцентом и выбежал из-за прилавка, чтобы поцеловать ее в обе щеки. — Тебе как обычно?

— Как обычно? — вполголоса повторил Гейб и удостоился недовольного взгляда спутницы.

— Сегодня я с другом, Франсуа, — объяснила она хозяину кондитерской. — Поэтому нам две порции круассанов и две чашки твоего бесподобного кофе.

И она повела Гейба к столику у окна.

— Сначала итальянец, теперь этот француз, — ворчал Гейб, недовольно оглядываясь на привлекательного Франсуа.

Джейн со смехом уселась напротив него.

— Да, у меня много друзей-иностранцев, — подтвердила она. — Но никто из них не доставляет мне больше хлопот, чем один знакомый американец.

Гейб ответил ей невинным взглядом.

— Я?

Джейн опять тихо рассмеялась.

— Гейб, роль несправедливо обвиненного тебе не идет!

— Но я… — Он замолчал: к столику подошел Франсуа с двумя чашками кофе и двумя тарелками круассанов, а также медом и маслом к ним. — Отличный завтрак, Франсуа, — обратился он к хозяину кондитерской. — Кстати, меня зовут Гейб Вон. — И он протянул руку.

Франсуа ответил на рукопожатие.

— Друзья Джейн — мои друзья, — заявил он довольно холодно.

Этот холодок не ускользнул от внимания Гейба. Как только Франсуа отошел, он обратился к Джейн:

— В каких отношениях ты…

— Он тоже женат, Гейб, — перебила Джейн. — Лучше ешь круассаны, — посоветовала она, зачерпывая ложечкой мед.

— Слушаюсь, мэм, — покорно отозвался Гейб и уставился в тарелку.

— Наконец-то я нашла способ заставить тебя замолчать! — тихо, почти про себя заметила Джейн через несколько минут, понаблюдав, как на лице Гейба отразилось сначала удивление, а потом блаженство. Первый же кусочек круассана он счел бесподобным. Джейн сама обожала эти мягкие слоеные рогалики, которые таяли во рту, вызывая шквал вкусовых ощущений.

— В Штатах этот парень мог бы стать миллионером! — потрясение пробормотал Гейб, когда к нему вернулся дар речи.

— Этому парню и здесь живется неплохо, — сообщила Джейн. — Так что больше не смей ревновать меня к нему!

Без круассанов Франсуа она не могла представить себе утро. Гейб откусил еще кусочек и опять расплылся в улыбке.

— Не будь он женат, я сам женился бы на нем, заявил он. — А ты умеешь печь круассаны, Джейн? — с надеждой спросил он.

— У меня они не получаются такими аппетитными, как у Франсуа, — призналась Джейн. Разговоры о браке ей не хотелось вести даже в шутку.

— Очень жаль. — Гейб намазал последний рогалик медом. — Значит, придется довольствоваться стряпней Франсуа!

Он был совершенно прав. Джейн понимала, что разговор у них шутливый, но удивлялась, как можно шутить подобными вещами. И не с кем-нибудь, а с Гейбриэлом Воном.

Глава 10

— Скажи, что бы ты делал, если бы сегодня утром не дождался меня в парке? — спросила Джейн, с наслаждением допивая вторую чашку кофе. На ее лице играла усмешка. Он пожал плечами.

— Я знал, что ты обязательно придешь в парк. Джейн отставила чашку и озадаченно уставилась на него.

— Почему?

— Ты не похожа на тех, кто бегает только в хорошую погоду. — И он восхищенно оглядел ее стройную фигуру.

Покраснеть и смутиться Джейн не успела.

— После вчерашнего роскошного ужина я счел своим долгом присоединиться к тебе, — добавил он с шутливой досадой. — Я не знал, в какое время ты бываешь в парке, но догадался, что не слишком поздно — работа не позволяет.

— А тебе не занимать настойчивости, — заметила она.

Гейб невозмутимо кивнул.

— Я унаследовал ее от отца…

— Политика, — сухо добавила Джейн.

— В отставке, — уточнил Гейб, но явно порадовался тому, что Джейн ничего не забыла.

— Как он сам говорит. — Джейн прекрасно помнила недавний разговор — как и все разговоры с Гейбом. — По выходным я обычно не занимаюсь бегом, — известила она Гейба, по-прежнему удивляясь его настойчивости. — Мне и так хватает беготни. И обычно я выхожу из дома позже, чем сегодня. А сегодня я встала так рано потому, что мне предстоит готовить для клиентов ленч.

— Значит, мне повезло. — Гейб остался доволен их совместным завтраком. — Было бы еще лучше, если бы мы не расставались со вчерашнего вечера, но я же понимаю, нельзя требовать все сразу, насмешливо заключил он.

— От меня — конечно, нельзя. — Джейн засмеялась и встала. Она уже отчаялась убедить Гейба прекратить подобные шутки — он не замечал ни ее недовольства, ни протестов. — Мне пора, — деловито сказала она, — работа ждет.

— И меня, мадам, и меня, — отозвался Гейб, направляясь за ней к прилавку. — Позвольте, я заплачу…

— Ни в коем случае! — возмутилась Джейн, протягивая деньги Франсуа. — Гейб считает, что в Штатах ты стал бы миллионером, Франсуа, шутливо заметила она.

— И лишил бы себя удовольствия каждый год платить непомерные английские налоги? — Франсуа с галльской выразительностью пожал плечами. — И потом, моя теща — англичанка, — сообщил он Гейбу, многозначительно закатывая глаза. — А упрямее тещи-англичанки не найдешь во всем мире! — И он вздохнул.

— Значит, пора порвать с этой страной, — сочувственно отозвался Гейб, явно наслаждаясь разговором.

— Она ни за что не отпустит со мной своих внуков и дочь, — уверенно покачал головой Франсуа. — Да и жена не согласится. — Он нахмурился. — Знаете, десять лет назад, когда мы только познакомились, она была милой, симпатичной и покладистой. Но с каждым годом она все больше походит на свою мать! — И он снова пожал плечами.

— Неужели вы не знали, что, выбирая жену, надо прежде всего посмотреть на будущую тещу? иронически поинтересовался Гейб.

— Прошу прощения, — вмешалась в эту мужскую беседу Джейн. Неужели Гейб готов часами болтать с кем угодно? Он умел находить общий язык с незнакомыми людьми и приспосабливаться к обстоятельствам. Странно… три года назад она считала его мрачным и нелюдимым. — Надеюсь, вы закончили?

Гейб с улыбкой повернулся к ней.

— Знаешь, я не прочь познакомиться с твоей матерью!

С Дафной он уже был знаком. И судя по всему, родители Джейн ему понравились.

— Мне придется тебя разочаровать, — язвительно откликнулась Джейн, — я совершенно не похожа на маму. Она милая, добрая и предана отцу с тех пор, как они познакомились. — Сама Джейн уже однажды побывала замужем и не хотела повторять печальный опыт.

Мужчины засмеялись, но улыбка на лице Гейба быстро померкла. На улице он взял ее под руку.

— Знаешь, Джейн, далеко не всем нам везет так, как нашим родителям, — грустно сказал он. — Иногда мне кажется, что счастливый брак моих родителей ввел меня в заблуждение: я вырос, считая, что любая семья будет прочной. — Он покачал головой, удивляясь себе.

Возможно, он прав, подумала Джейн. В возрасте двадцати лет брак представлялся ей вечным союзом, жизнью в любви и согласии. Но через несколько месяцев после свадьбы она поняла, что ей с Полом предстоит упорный труд, а шансов на успех почти нет. Однако она дала обет и была намерена сдержать его. К сожалению. Пол не видел в этом необходимости…

— А я думаю, удачные браки наших родителей скорее исключение, чем правило, — ответила она.

— Может быть. — Гейб задумчиво кивнул и бросил взгляд на часы. — Итак, теперь за мной ужин и завтрак. Начнем с ужина?

Неужели он надеялся позавтракать с ней вместе на следующее утро?

Настойчивость Гейба была достойна лучшего применения. Сегодня утром он ждал ее в парке, не зная твердо, дождется или нет. Джейн и в голову не приходило, что богатый и привлекательный мужчина способен так упорно добиваться расположения женщины, да еще и всячески избегающей его. Что им движет?

— Я же говорила: у меня много работы…

— Даже у Санта-Клауса случаются выходные, возразил Гейб.

— Ну хорошо, сегодня вечером я свободна, сдалась Джейн. — Мне редко приходится в один и тот же день готовить и ленч, и ужин, — пояснила она.

— А сегодня у тебя по плану ленч, — подхватил Гейб. — Мне крупно повезло — вечер мой!

Джейн никак не могла понять, чему он радуется.

— А откуда ты знаешь, что у Санта-Клауса бывают выходные? — неожиданно для себя полюбопытствовала она.

Гейб разразился хохотом.

— Я так и знал, что ты поймаешь меня на слове!

Она была готова ловить его на каждой неосторожности. Гейб снова взглянул на часы.

— Я задерживаю тебя? Опаздываешь на встречу?

Он поморщился.

— К сожалению, да. На десять у меня назначена встреча, а после такой пробежки мне не обойтись без душа.

Джейн усмехнулась.

— Нашел очередную жертву, попавшую в беду?

Гейб покачал головой и прищурился.

— Хотел бы я знать, откуда у тебя такие превратные представления о моем бизнесе, — проворчал он. — Того, кто ввел тебя в заблуждение, следовало бы поблагодарить лично!

Увы, в дела Гейбриэла Бона ее посвятил Пол, поблагодарить которого вот уже три года как невозможно.

— Какая разница? — пожала плечами Джейн.

— Для тебя, может быть, никакой, — возразил Гейб, — а мне не все равно. Я нахожу предприятия, которым грозит крах, и оказываю им поддержку. Если бы не я, это делал бы кто-нибудь другой. — Он нахмурился, заметив ее скептический взгляд. — Но я не увольняю прежних служащих — при условии, что они работают добросовестно.

Да, так он поступил с компанией ее отца. Пострадал только ее хозяин.

— Почему-то на меня ты не производишь впечатления рыцаря в сияющих доспехах.

— Это мне известно, Джейн, — перебил он. — И я готов на все, лишь бы доказать, как ты ошибаешься!

А ведь это ему удалось, вдруг с беспокойством поняла Джейн. Уже несколько раз за время знакомства она удивлялась его поступкам. Они не соответствовали образу безжалостного хищника.

— Ладно, не будем об этом, — нетерпеливо продолжал он. — Скажи, когда и где мы встретимся сегодня вечером. Только выбери место, где нет хозяина, который бросится целовать тебя, хорошо? — мрачно попросил он.

Он ревновал ее к Антонио и Франсуа! С ними Гейб держался вежливо, легко завязывал беседу и чувствовал себя непринужденно. А сам изнывал от жгучей ревности.

— У Кэролайн, — решила Джейн, назвав адрес своего любимого французского ресторана. — Надеюсь, в восемь вечера там найдется свободный столик. Правда, на Рождество ресторан обычно бывает переполнен…

— Кэролайн — это женщина? — хмуро уточнил Гейб.

— Да, — кивнула Джейн. — Но поваром работает ее муж Пьер. — И она усмехнулась.

— Ладно, сдаюсь! — Гейб испустил вздох изнеможения и снова посмотрел на часы. — Уверен, ты сумеешь найти нам свободный столик, несмотря на Рождество. Встретимся в восемь. А теперь мне пора. — Он наклонился, быстро поцеловал ее в губы и бросился к проезжающему такси.

Глядя ему вслед, Джейн грустно качала головой. Этот человек ворвался в ее жизнь внезапно, а теперь так же неожиданно исчез. А еще он целовал ее, не спрашивая разрешения.

На этот раз поцелуй был мимолетным; так могли бы целоваться влюбленные, зная, что расстаются ненадолго. И вправду, вечером они встретятся. Но они вовсе не влюбленные. И никогда ими не станут.

Джейн сидела за столом и хмурилась, вспоминая найденное на автоответчике сообщение.

— Дженет, дорогая, — взволнованно говорила ее мать, — как жаль, что я не застала тебя! Мы с папой решили приехать на день в Лондон. Было бы чудесно встретиться и выпить чаю в «Уолдорфе». Мы будем там в половине пятого. Но если ты занята, не беда, — добавила она. — Я позвоню через несколько дней.

Джейн поняла, что не вытерпит несколько дней ожидания. Она должна немедленно узнать, почему родители решили съездить в Лондон.

Лондонский дом они продали три года назад, вместе с большей частью имущества. В то же время родители Джейн потеряли почти всех друзей. Откуда у них взялись деньги на поездку в город, да еще на чаепитие в «Уолдорфе»? У Джейн с матерью было заведено в первый день каникул бывать в «Уолдорфе». Обычно отец оказывался занят и не мог сопровождать их. Но сегодня день был обычным, ничем не примечательным. Джейн повезло, что она вернулась домой пораньше. Дослушав сообщение, она бросилась к двери.

Целый день в Лондоне… В последнее время ее родители почти не бывали в столице, а если и приезжали, то не так внезапно и обычно несколько дней гостили у Джейн.

Хмурясь, она размышляла и поглядывала на часы. Ровно в половине пятого в зал вошла ее мать — помолодевшая, сияющая, в строгом шерстяном розовом костюме, с новой стрижкой и укладкой. Милой улыбкой она поприветствовала нескольких знакомых и направилась к столику Джейн. Отец тоже изменился, стал прежним рослым, привлекательным мужчиной со сдержанной улыбкой. Но как ни обрадовалась Джейн неожиданной перемене, почему-то ее охватило беспокойство.

— Дорогая! — Мать ласково поцеловала ее в щеку.

— Дженет. — В присутствии посторонних отец, как всегда, был сдержан, но его глаза радостно блестели.

— Как удачно, что мы встретились! — улыбнулась Джейн, снова усаживаясь на место. — Спасибо за приглашение.

Ее беспокойство стремительно нарастало, но засыпать родителей вопросами она не решалась. К тому же ей было жаль стирать улыбки с двух любимых лиц.

— Как прошел день? — продолжала она, пока на столе расставляли сандвичи и чашки. Мать привычно разлила «Эрл Грей» по трем хрупким фарфоровым чашечкам. — Пожалуй, для предпраздничных покупок уже слишком поздно, но погода в самый раз для прогулок. — На самом деле день выдался хмурым, дождливым и ветреным.

— Повсюду чувствуется приближение праздника, — с улыбкой откликнулась ее мать. — А я и забыла, как чудесно в городе в такое время года, — задумчиво добавила она.

Джейн почти не замечала праздничных гирлянд и венков, но не потому, что не любила Рождество: обычно двадцать четвертого декабря она падала от усталости, готовя клиентам ужин. Рождество она проводила с родителями, а со Дня подарков, двадцать шестого декабря, опять начиналась череда вечеринок и приемов. Да, в воздухе витало предпраздничное возбуждение, но до сих пор Джейн этого не сознавала.

Неужели все дело в том, что она познакомилась с Гейбриэлом Воном? От этого вопроса она поспешила отмахнуться, не желая искать ответ. Нет, Гейб для нее ничего не значит.

— Скажите, а почему вы приехали в город именно сегодня? — спросила она, принимая чашку с чаем из рук матери.

Родители быстро переглянулись, и отец ответил:

— Видишь ли, Дженет, у меня деловая встреча…»не удивляйся. — Он рассмеялся, заметив, как она потрясена. — У меня еще остались связи в деловом мире, — пояснил он.

Джейн прекрасно знала, что прежних знакомых отец растерял, едва у него начались финансовые трудности и компанию пришлось продать Гейбриэлу Бону.

Но что бы отец ни подразумевал под «деловой встречей», сегодня он совершенно преобразился перестал сутулиться, исчезло подавленное выражение лица, и глаза его снова заблестели.

— Я помню, папа, — виновато отозвалась Джейн. — Просто я думала… мне казалось…

— Что я отошел от дел? — закончил отец. — Точнее, что от меня все отвернулись. — Он нахмурился, впервые выдавая боль, которая мучала его целых три года, после потери компании. — Знаешь, выход в отставку — это еще не конец жизни, — заключил он и принялся размешивать сахар.

Но ведь его отставка была вынужденной, мысленно возразила Джейн. Ее отцу уже шестьдесят один год. Неужели он всерьез решил ввязаться в борьбу, вернуться в жестокий мир бизнеса? Джейн перевела взгляд на мать, но она смотрела на мужа, а на ее лице отражались гордость за него и любовь. Чувства родителей Джейн друг к другу не угасли.

И свою дочь они любили по-прежнему. Но сегодня она заметила в материнском взгляде нечто новое, непривычное, чему не могла дать названия.

— Папа, объясни, в чем дело, не томи, — попросила она. — Что ты задумал?

— Ничего особенного, — он улыбнулся. — Не знаю, стоит ли рассказывать… — Он явно колебался. — Еще ничего не ясно. А ты как думаешь, Дафна? — На его лицо легла тень сомнений минувших трех лет. Он просил совета у жены.

— А по-моему, все складывается прекрасно, решительно заявила Дафна и накрыла ладонью руку мужа. — Но с объяснениями можно подождать до Рождества, — поспешила добавить она. — Ты ведь приедешь к нам на Рождество, Дженет? — И она вопросительно взглянула на дочь.

Куда еще она могла отправиться в праздник? Джейн привыкла отмечать Рождество в обществе родителей. Даже в самые тяжелые годы этот праздник оставался семейным, пусть и не слишком радостным.

Сейчас Джейн не знала, радоваться ей или тревожиться, гадая, что за «деловая встреча» состоялась у отца. Загадок она не любила, особенно во времена замужества, когда ей приходилось подвергать сомнению каждое слово Пола. Наконец она просто перестала расспрашивать его, а он — рассказывать о своих делах.

— Ну конечно, приеду, — заверила она. — Значит, вы не хотите поделиться со мной хорошими новостями?

Ее отец рассмеялся.

— Знаешь, Джени, с тех пор, как ты выросла, я ни разу не видел, чтобы ты дулась. — И он ласково улыбнулся.

Джейн ответила ему невеселой улыбкой, но, видимо, не сумела как следует изобразить ее.

— Так лучше? — Она вопросительно подняла брови.

— Немного, — кивнул отец. — Но раньше ты улыбалась веселее. Наверное, с возрастом разучилась.

Джейн рассмеялась — отцовских шуток она не слышала давным-давно. Что же произошло? Она была готова расцеловать человека, благодаря которому ее родители ожили.

— Пей чай, Дженет, — напомнила ей мать. — Нам с папой надо еще успеть на поезд.

Она послушно отпила из чашки, думая о том, что и мама снова стала прежней. Казалось, они вдруг вышли из бесконечно длинного темного туннеля.

— Почему бы вам не погостить у меня? — предложила Джейн. — Или вы спешите?

— Мы очень заняты, дорогая. — Дафна улыбнулась. — И потом, мы не хотим тебе мешать — у тебя и так слишком мало свободного времени. Ты никогда не говорила, есть ли у тебя знакомые. Но ты так красива, дорогая, этот цвет волос тебе к лицу! — Дафна вздохнула. — Жаль только…

— Дафна, не надо, — остановил ее отец. — Ты права, но теперь девушки перекрашивают волосы чуть ли не каждый день. Представь, если на следующей неделе Дженет станет рыжей!

— Нет, папа, что ты, — запротестовала Джейн, втайне радуясь тому, что от разговора о «знакомых» удалось увильнуть. На целых три года, до знакомства с Гейбом, она забыла о существовании личной жизни. Но Гейб не из тех мужчин, которых ее мать считает достойными знакомыми.

— И мне бы этого не хотелось. — Отец засмеялся. — Мама права, Джени, — ты очень красива. Будет досадно, если первый неудачный опыт лишит тебя будущего…

— Папа, ничего уже не поправишь, — твердо перебила Джейн. — Я ни с кем не встречаюсь и никогда не буду встречаться. — Гейб не в счет. Джейн не сомневалась, что знакомство с ним будет недолгим.

— А как же мои внуки? Ты не хочешь, чтобы я стал дедом? — заволновался отец.

— Я могла бы усыновить ребенка.

— Ну хватит вам! — вмешалась мать. — Такой чудесный день, скоро Рождество, а вы завели какой-то бессмысленный спор! Еще чаю, Дэвид?

Родители определенно воспрянули духом. Час спустя, возвращаясь к себе, Джейн вдруг поняла, что впервые за три бесконечных года в присутствии родителей не испытывала угнетающего чувства вины. В их жизни произошли перемены к лучшему.

Она обязана этим Гейбриэлу Вону. Но что сказали бы родители, узнав, что единственный, пусть и непрошеный мужчина в ее жизни — Гейб? Пожалуй, расстроились бы, нахмурилась Джейн. А огорчать родителей ни в коем случае нельзя.

Значит, сегодняшняя встреча с Гейбом должна стать последней.

Глава 11

— Ушам не верю! При твоих связях ты так и не смогла заказать для нас столик в каком-нибудь ресторане? — Гейб ворвался в ее квартиру, даже не поздоровавшись. — Значит, опять будем ужинать дома? — Он резко остановился.

Джейн застыла с приоткрытым ртом, возмущенная его вторжением, упреками и вызывающей усмешкой.

— А что я могла поделать? — наконец пожала она плечами. — Сейчас Рождество, рестораны переполнены… — Она осеклась.

Сегодня Гейб был неотразим.

Последних два часа Джейн убеждала себя, что Гейб для нее ничего не значит: они спокойно поужинают и попрощаются навсегда. И это прощание станет окончательным.

Но при виде Гейба в черных брюках, голубой рубашке и сером пиджаке все приготовленные слова вылетели у нее из головы.

Насчет ресторана она солгала: ее давние друзья Кэролайн и Пьер нашли бы для нее место, даже если бы пришлось отказать другим клиентам. Но ресторан — не лучшее место для прощания, особенно если Гейб заупрямится, как раньше. Узнав номер его телефона у Фелисити, Джейн позвонила ему и сообщила, что им придется поужинать дома.

— Я привез вино, — сообщил Гейб, показывая дорогую бутылку коллекционного красного вина. — Что мы будем есть, я не знал, но надеялся, что не тосты с бобами.

— А как насчет яичницы? — с вызовом осведомилась Джейн.

Гейб возмущенно закатил глаза.

— Джейн, у меня выдался такой удачный день! Ради Бога, не порть его яичницей!

Забрав у него бутылку, Джейн вернулась на кухню, где застал ее звонок Гейба.

— Похоже, у всех сегодня удачный день, — ворчала она, откупоривая бутылку и вспоминая оживленные лица родителей. — Не подходи к кастрюлям, Гейб, — предупредила она, едва он взялся за крышку. — Предвкушение — залог успеха.

— Знаю, знаю.

Почувствовав на себе его пристальный взгляд, она замерла и медленно обернулась. Лучше бы она этого не делала! Гейб смотрел на нее как на главное блюдо ужина.

Одеваясь сегодня вечером, она намеренно выбрала зеленый кашемировый свитер, который носила несколько лет назад, еще будучи блондинкой, и строгую черную юбку до колена.

Но она даже не подозревала, как удачно сочетается оттенок свитера с новым цветом ее волос, как мерцают в них красноватые искры — волосы стали казаться почти рыжими, как предсказал сегодня ее отец.

— Бокалы, Гейб, — непослушными губами выговорила она.

— Минутку! — Он кивнул, прошелся по кухне и достал из шкафа два бокала.

А может, она напрасно решила устроить прощальный ужин дома? Гейб чувствовал себя совершенно непринужденно — словно не в чужом, а в собственном доме.

— За что будем пить?

Пока она размышляла, Гейб успел наполнить оба бокала и один протянул ей.

— За удачные дни? — предложил он. Хорошо еще, что не «за нас»! Да, она совершила ошибку. Оставалось надеяться, что время пролетит незаметно.

— Если хочешь, иди в гостиную и поставь какую-нибудь музыку, а я накрою на стол, — предложила она чуть резче, чем следовало, — привычное спокойствие вдруг изменило ей.

Впрочем, в присутствии Гейба она всегда нервничала. Тем больше причин распрощаться с ним.

— Так как прошел день? — заговорила она, разложив по тарелкам креветки с чесноком и свежим майонезом. В комнате негромко играла музыка — давний диск Джона Денвера.

Гейб устремил на нее взгляд смеющихся глаз.

— Во-первых, сегодня утром я впервые за две недели отправился на пробежку…

— Как не стыдно, Гейб!

— Ммм, что за вкус, Джейн! — восхищенно простонал он, положив в рот первую креветку. — Что же будет дальше?

Если повезет, за едой он отвлечется от разговоров. На это Джейн искренне надеялась.

Как и следовало ожидать, вино оказалось прекрасным — насыщенным, мягким. Гейб Вон по привычке выбрал самое лучшее.

— А у тебя этот день тоже был удачным? — полюбопытствовал Гейб, увидел, как Джейн нахмурилась, и осекся. — Что случилось? — встревожился он.

Она покачала головой.

— Ни к чему затевать эти игры, Гейб, — сухо заявила она. — Мы просто ужинаем, а не живем вместе, — добавила она, стараясь не обращать внимания на его озадаченный вид.

— Все начинается с разговоров, Джейн, с ужинов, рассказов о себе, попыток выяснить, что кому нравится и так далее. Никто не вступает в брак сгоряча.

— Я же просила навсегда забыть это слово! — Она вскочила, предчувствуя самое худшее.

— Я прав, — пробормотал Гейб, глядя ей вслед, он был мерзавцем.

Ничего подобного он прежде не говорил! Но он не ошибся: лучшего отношения Пол не заслуживал.

Джейн с грохотом поставила тарелки на кухонный стол. У нее неудержимо тряслись руки. Что с ней такое?

Сегодня днем она твердо решила объявить Гейбу, что они видятся в последний раз. Но стоило ей увидеть его, и решимость ослабела. От улыбки Гейба ее бросило в жар. А если он попробует прикоснуться к ней…

— Что с тобой? Джейн, я же просто взял тебя за руку! — Гейб помрачнел. Джейн вздрогнула, едва ощутив его прикосновение. — Да что с тобой творится сегодня?

Тот же вопрос она задавала себе несколько секунд назад. И теперь, глядя на Гейба, понимала, что должна ответить… Нет, нет!

Она не могла испытывать к нему никаких чувств, не должна была желать его прикосновений. Но она лгала самой себе. Такого смятения Джейн не ощущала с тех пор, как… нет, с Полом все было иначе. Мысль о его прикосновениях никогда не приводила ее в трепет. И все-таки она любила Пола, а Гейба — нет. Значит, к нему ее влечет похоть. О, Господи!

— Что случилось, Джейн? — допытывался он, обеспокоенный ее молчанием.

Она должна взять себя в руки, спокойно поужинать — раньше выпроводить Гейба все равно не удастся, — а потом объяснить, что он ей не нужен. Больше не будет ни пробежек вдвоем по парку, ни встреч у нее дома, ни сообщений на автоответчике. И самое главное, никаких поцелуев!

— Прости, — пробормотала она. — Я просто устала, задумалась, не слышала, как ты вошел, и потому испугалась. — И она широко, бессмысленно улыбнулась, перечисляя все эти причины своего нелепого поведения и одновременно заглядывая в кипящую на плите кастрюлю. — Садись за стол, сейчас я принесу горячее.

Она не оборачивалась, но чувствовала, что он стоит на прежнем месте, за ее спиной, не сводя с нее взгляда прищуренных, задумчивых глаз. Наконец Гейб раздраженно покачал головой и широкими шагами удалился.

Джейн обессиленно прислонилась к столу. Впервые в жизни она пылала таким влечением к мужчине. Ей никак не удавалось побороть в себе жажду поцелуев и объятий. Когда она позволяла себе думать о Гейбриэле, он неизменно представлялся ей человеком, живущим ради собственного удовольствия. С тех пор как они вновь встретились, Джейн убедилась, что Гейб никогда не стесняется брать то, что считает своим. Значит, его влечет к ней точно так же, как ее — к нему. А еще Джейн была уверена, что отдать ему придется все, меньшим он не удовлетворится.

Она собиралась попрощаться с ним. Сказать «всего хорошего» — но не зло, а так, чтобы он ушел и больше не вернулся. Вскоре мучительная боль утихнет, убеждала она себя, раскладывая по тарелкам тефтели из баранины с таррагоновым соусом и хрустящие овощи. Ее жизнь войдет в привычное русло, станет простой и мирной. Но почему вдруг такая жизнь потеряла для нее всякую притягательность?

Абсурд. Вся эта ситуация — абсурд. Надо просто сказать «спасибо» и «всего хорошего» — три слова, все очень просто. Но прозвучат ли они убедительно?

Джейн внесла блюдо в комнату и застыла, увидев улыбку на лице Гейба. «Спасибо» и «всего хорошего», напомнила она себе. Она выполнит задуманное.

— Напрасно ты сегодня взялась готовить ужин, виновато произнес Гейб, когда она села за стол. — Мне следовало дать тебе отдохнуть. Достаточно и того, что ты работала днем. — Он покачал головой, досадуя на себя. — Самое меньше, что я смог бы сделать, — приготовить ужин сам. — Он вздохнул.

Джейн уже знала, что Гейб способен на такой подвиг. Но провести весь вечер у него дома? Это немыслимо.

— Забудь об этом, Гейб, — посоветовала она, понимая, о чем он думал последние несколько минут. Он решил, что она переутомилась и изнервничалась. — Ужин на двоих, да еще у меня дома, не работа, а удовольствие, — заверила она.

— Но я собирался куда-нибудь сводить тебя, запротестовал он.

— Знаешь, Гейб, — негромко перебила она, — я из тех поваров, которым обиднее всего видеть, как приготовленная ими еда стынет на тарелках!

Гейб открыл рот, собираясь что-то ответить, передумал, усмехнулся и взял нож и вилку.

— Постараюсь запомнить!

Джейн ела вяло, аппетит пропал, едва она поняла, что через пару часов расстанется с Гейбом навсегда. Как ему удалось вызвать у нее непривычные чувства и желания? Когда он только успел?

— ..родители приезжают завтра. Хочешь поужинать с нами завтра вечером?

Джейн растерянно заморгала: погрузившись в свои мысли, она услышала только конец фразы. Чьи родители приезжают завтра? Наверное, Гейба. Ничего удивительного: близится Рождество, а Гейб — единственный ребенок в семье. Но предложение поужинать с ними перепугало ее.

— Я же объясняла, Гейб, — в это время года я обычно бываю очень занята, — отозвалась она. — Завтра мне предстоит готовить ужин на тридцать персон, — добавила она.

— Так ты совсем выбьешься из сил, — недовольно заметил он.

— Знаешь, иногда мне тоже хочется есть, — намекнула она на то, что работать ей необходимо. Гейб мог удалиться от дел хоть завтра, а ей приходилось зарабатывать себе на жизнь.

— Тебе незачем… — нахмурился он.

— Перестань, Гейб. Не изображай шовиниста, усмехнулась она.

— Джейн, я не вижу в этом ничего смешного. Стоит мне подумать…

— А я часто думаю, что иногда мысли просто мешают нам жить, — спокойно перебила она и отложила вилку с ножом. Она не съела и половины своей порции, а тарелка Гейба быстро опустела. — Что подать теперь — сыр или десерт? В последнее время вкусы у людей слишком быстро меняются.

— Сначала я хотел бы услышать ответ на свой первый вопрос. — Он выпрямился, поставил локти на стол и уставился на Джейн в упор. Она недоуменно подняла брови.