Содружество миров (№1) - Шпора Персея

Хорошо бы они примчались пораньше, поскольку, если нас не сожрут мелкие твари, крупные рано или поздно прикончат наверняка.

Быть может, укрыться в пещере, пока мы будем ждать?

Повесить, например, навигационное устройство с включенным маяком на дерево и надеяться на то, что парализатор «алленби» сумеет отпугнуть плотоядных тварей, похожих на летучих мышей, и других пещерных жителей.

Что же касается ящеров-горбунов, то им даже мощные парализующие стрелы все равно что слону дробинка…

— Адик!

Я услышал шепот Мэт и вернулся к ней.

— Хотел посмотреть, как Ева. Мне кажется, она чувствует себя даже лучше, чем мы.

— Пора идти, да? — спросила она без энтузиазма.

— Нет, если не хочешь. Мне просто не спится.

— Живот болит?

— Как говорят у нас на Диком Западе, брюхо у меня прилипло к хребтине. И даже массаж многоножек не помогает.

Я поделился с ней обнадеживающей новостью о появлении насекомых.

Мэт откинула одеяло. Вместо подушки мы подложили под головы остатки халукского пиджака.

— Я помогу тебе расслабиться. Ложись.

Я лег. Ясное дело, слово свое она сдержала.

* * *

Нам осталось пройти 1, 2 километра, и мы все проснулись отдохнувшими и готовыми к походу. Ева могла уже немножко идти сама — правда, недолго. Голос у нее окреп, и соображала она не хуже прежнего, но я все еще внутренне вздрагивал при виде ее изменившегося лица. Халуки за это заплатят, и Бронсон Элгар, которого так забавляла трансмутация Евы, тоже!

Примерно час мы шли по просторному коридору, покрытому толстым слоем ила. Стены его были испещрены дырочками, из которых сочились тонкие струйки. Судя по грязи, уровень воды здесь недавно достигал двадцати сантиметров от пола — очевидно, по туннелю промчался поток, вызванный грозой на поверхности планеты. По потолку между известняковыми наростами, поросшими белой пушистой растительностью, ползали многоножки. Ева даже заметила мельком продолговатое розовое животное, похожее на тритона, которое промчалось впереди и скрылось во тьме.

Мы шагали не спеша, то неся по очереди Еву, то позволяя ей идти самой. Путь мы освещали только одной лампой, потому что понятия не имели, надолго ли ее хватит, и подбадривали друг друга описаниями роскошных яств, которыми мы ублажим свои желудки после спасения. Флотская служба безопасности Кашне мигом прилетит к нам на выручку, тем более что у нас есть два маяка…

Но удача едва нам не изменила.

Выйдя из туннеля, мы все хором вскрикнули при виде поразительного зрелища. Свет лампы, направленный на пол, был очень тусклым, поскольку мы берегли энергию, так что в огромной пещере, в которой мы очутились, царила кромешная мгла. Вернее, не кромешная: все сталактиты на потолке мерцали голубыми и белыми искрами. Впечатление было такое, словно мы вышли на поверхность планеты, а над нами чернело ночное небо, усеянное миллионами звездочек. Кое-где, словно облака галактической пыли, между ними зияли черные дыры.

— Они живые? — замирающим голосом прошептала Мэт.

— Скорее всего, — откликнулся я. — Что-то вроде светлячков.

Мы поставили Еву на ноги и пошли вперед. На сей раз зажгли обе лампы, чтобы как следует рассмотреть Светлячковую Палату, Живая галактика поблекла, когда искусственный свет залил пещеру — приблизительно пятидесяти метров по диагонали, не очень высокую, но широкую, ее границы терялись во мгле. Слева возвышался остров, образованный давнишним камнепадом; некоторые из обломков были размером с дом. С неровного потолка свисала бахрома, напоминавшая очень густую паутину. Светящиеся существа были слишком мелкими, чтобы разглядеть их невооруженным глазом.

Туннель закончился у каменного выступа, с края которого потихонечку капала вода. Склон выступа представлял собой нагромождение глыб, покрытых мокрой грязью, а у подножия, десятью метрами ниже, чернела вода, заполнявшая всю пещеру. «Берега» как такового здесь практически не было, если не считать крохотной илистой площадки у подножия глыб.

— Вот черт! — сказал я.

— Похоже, мы где-то не правильно свернули, — пробормотала Мэт. — Только вот сворачивать-то было вроде некуда.

Мы усадили Еву подальше от края выступа, так что она не поняла, в чем проблема, и подползла к нам с Мэт поближе.

— Что случилось?

— Тупик, — ответила Мэт.

— Мы правильно шли, я уверен!

Я развернул карту и сверился с навигационным прибором. На карте был изображен участок Рассольного Прохода, который мы только что одолели, и Светлячковая Палата, а с другой стороны пещеры — еще один туннель, ведущий на поверхность.

В конце концов я с ужасом понял, в чем дело.

Ева и Мэт сидели рядышком на низком валуне, молча освещая противоположную сторону озера.

— Знаете что?..

— Выход под водой, — спокойно произнесла моя сестра. — Уровень воды, очевидно, поднялся после очередной грозы.

— Ты угадала. Туннель там, метрами двумя ниже.

— Он длинный? — спросила Мэт.

— По крайней мере метров семьдесят. Если я правильно понимаю обозначения на карте, там должны быть воздушные карманы.

— Дай-то Бог, — сказала Мэт. — Я хорошая пловчиха, но не настолько. А как же с Евой?

— Надвинем забрало шлема, — сказала моя сестра, — отключим вентиляционную систему и закроем дыхательную трубку. Оставшегося воздуха будет достаточно, чтобы я не задохнулась, пока Аса протащит меня через туннель.

Я показал им карту.

— Смотрите! Туннель скорее похож на щель. Сначала его ширина около четырех метров, потом он сужается до половины метра, а потом, через тридцать два метра, расширяется снова. Там и должен быть первый воздушный карман. Второй находится здесь, еще через восемнадцать метров. А затем еще двадцать метров до третьего кармана. За ним небольшая арка и снова коридор, который явно выше уровня воды. Еще пятьдесят метров — и мы выйдем на свет Божий.

— А из пещеры не течет поток? — спросила Мэт, изучая карту.

Я покачал головой.

— Это озеро — подземный резервуар, периодически наполняемый из стоков Рассольного Прохода. Осушается оно, очевидно, очень медленно, через трещины в горной породе, слишком мелкие, а потому не указанные на карте. Похоже, Халурик прошел по туннелю пешком во время отлива.

— Значит, нам не придется сражаться с сильным течением? — спросила Ева.

— Вряд ли оно сильное.

— Хорошо. Но из-за воздуха в моем костюме я буду постоянно всплывать к потолку. Надо увеличить мой вес камнями.

— Соорудите пока пояс с камнями, а я разведаю дорогу, — сказал я.

Они уставились на меня, понимая, насколько это опасно.

Наконец Мэт кивнула:

— Разумно. Профессиональный ныряльщик, полагаю, умеет надолго задерживать дыхание.

— Вообще-то я не ныряльщик, — криво усмехнулся я, вспомнив о подводном снаряжении, в котором я возил туристов на Варкальный риф, — хотя за моллюсками нырял, что было, то было.

На глубину пятнадцати метров, а то и меньше. Однако я не стал об этом упоминать. Я снял кроссовки, носки, джинсы, свитер и футболку, а затем с помощью надежного друга — армейского ножа — превратил свои трикотажные брюки в плавки. Надел пояс с приборами и повесил на шею лампу.

Она, конечно, будет болтаться, как черт знает что, но привязать к голове я ее не мог, поскольку лампа была слишком большая.

— Готов! — заявил я, храбро улыбнувшись дамам.

— Аса! — сказала Ева. — Обними нас на удачу, братишка!

Я обнял облаченное в защитный костюм тело.

— Все будет в порядке, Ева.

— Конечно.

Но в ее частично изменившихся глазах стояли человеческие слезы.

— Теперь меня! — сказала Мэт.

На сей раз объятие было каким угодно, только не братским, — и последовавший за ним поцелуй тоже.

Я надел кроссовки и начал спускаться по скользкому каменному склону. На крохотном илистом бережку я опять разулся и ступил в воду.

Дно круто уходило вниз, а вода была ледяной. Мои фамильные драгоценности съежились и прижались к тазу, ища убежища от холода. Я представил себе большую чашку с дымящимся соусом чили, любимое печенье с пылу с жару и большущий кофейник с горячим кофе, привезенным Мимо из Новой Гвинеи. Благослови меня. Господь! Я иду…

— Hasta la vista! [28] — крикнул я и с шумным плеском нырнул вглубь.

* * *

Озеро оказалось обитаемым.

В принципе ничего удивительного в этом не было, однако при виде кишащей подводной жизни, высвеченной лампой, меня аж передернуло. Я никогда раньше не нырял в подземных озерах, хотя мои туристы занимались этим неоднократно, а потом взахлеб рассказывали мне о слепых животных-альбиносах, которых они видели в воде.

Водные обитатели Рассольного Прохода по большей части относились к планктонному виду — бесчисленные точечки протоплазмы, которые лихорадочно прятались от золотистого света, исчезая в синей мгле. Возможно, это были личинки светлячков. Существа чуть побольше размером, напоминавшие то ли москитов, то ли комаров, казалось, гребли крыльями. «Интересно, летать они тоже умеют?» — подумал я.

Время от времени, пока я плыл по извилинам и загогулинам подземного канала, мне встречались бесцветные рыбообразные и тритоны, по-видимому, питавшиеся мелкими существами. Были они в основном с палец длиной, бесцветные и безглазые. Одна более крупная рыбина, по крайней мере сантиметров тридцати в длину, поразила меня своим великолепием. Розовая с серебристым отливом, с длинными прозрачными плавниками, похожими на шлейфы, она притаилась в гроте и, когда я проплывал мимо, обнажила свои игольчатые зубы, почуяв присутствие чужака.

Я одолел тридцать два метра без особых проблем и вынырнул в воздушном кармане, где можно было высунуть из воду голову — но не более. Потрескавшийся известняк потолка покрывали сотни коконов размером с рисовое зернышко.

Я ощутил еле уловимый запах джунглей. Свежий воздух явно проникал сюда с поверхности планеты.

Следующий участок канала был завален камнями, в некоторых местах я с трудом протиснулся. Похоже, здесь мне придется тащить за собой Еву на веревочке. К счастью, второй воздушный карман (через восемнадцать метров) оказался пещерой размером с комнату, и там были даже выступы, на которых усталый пловец мог перевести дух. Я так и сделал, отметив про себя, что запах Зеленого Ада стал гораздо сильнее. Вернее, даже не запах, а вонь, от которой волоски на шее у меня встали дыбом.

Я посветил вверх и обмер.

В углу валялась куча засохших листьев и лесного компоста, перемешанных с костями. На некоторых еще виднелись куски гнилого мяса, причем среди них попадались кости размером с человеческую руку. Я съежился, затаив дыхание, и осмелился вдохнуть лишь тогда, когда убедился, что хозяина пещеры в данный момент нет дома.

И тут моей холодной и мокрой щеки коснулось нежное дуновение ветерка.

Из пещеры явно был выход наружу.

Я сверился с картой — точно, почти вертикальная труба вела в лощину, из которой вышел бедный Халурик. Она была по крайней мере двадцати семи метров в длину, и пользоваться ею могло только существо с крыльями или обезьяньими способностями к лазанью (а может, и с тем, и с другим вместе). Я вспомнил летучую мышь ростом с терьера, которая норовила пробраться в моего «цыпленка». По всем данным она вполне подходила, однако размер обглоданных костей указывал на то, что зверь, притащивший сюда эту еду, был значительно крупнее моей назойливой попутчицы. Лучше убраться отсюда как можно тише и скорее.

Проплыв еще двадцать метров в воде, все более густо населенной крохотными существами, я добрался до следующего воздушного кармана. Он был чуть меньше предыдущего, но тоже с сухими каменными выступами, на один из которых я с благодарностью вскарабкался. Пещерка казалась необитаемой, если не считать пауков с булавочную головку величиной и белыми пятнышками на спинах. Они деловито поедали добычу, запутавшуюся в их паутине. Я выключил лампу. Пещера сразу превратилась в волшебную страну с живыми звездочками, и одна из маленьких загадок была разгадана.

Вперед! Если я не запутался в обозначениях на карте, мне осталось проплыть последний участок, заполненный водой, а потом — gracias a Dios [29] — начинался сухой туннель. Я проплыл несколько метров, пока в свете лампы, отражавшемся от поверхности воды, не увидел впереди еще один выход.

Прижавшись к камням, я выключил лампу, бесшумно пробрался в туннель с низким потолком и глубоко вдохнул. В воздухе был разлит пряный аромат, смешанный со зловонием.

Темный туннель был довольно прямым, потолок становился все выше и выше — и вскоре я попал в большую пещеру, которая должна была иметь выход на поверхность. Благодаря показаниям хронометра я знал, что на Кашне сейчас ночь, и поэтому немного постоял, давая глазам привыкнуть к темноте. Через некоторое время мне удалось различить впереди неровный серый квадрат — выход из пещеры. Я тихонечко потряс головой, стараясь вытряхнуть воду из ушей, и до меня донеслись отдаленные завывания, чириканье и вопли, которые сразу напомнили мне первый день пребывания в Зеленом Аду. Стараясь не шуметь, я пошел к сухой части туннеля.

Как только мои подошвы коснулись сухого камня, в сером квадрате появился массивный силуэт. Кто-то зарычал.

Я включил лампу на полную мощность и увидел похожего на коалу приземистого зверя на четырех лапах. Именно такие мишки напали на «прыгунок» Баскомба на берегу Рассольной Рытвины. Глаза, огромные словно блюдца, горели злобным красным светом. Зверюга широко раскрыла острый клюв и галопом помчалась ко мне, издавая хриплый вой.

Ныряй, ныряй, ныряй!

Я рванул назад, нырнул и поплыл что было мочи. Через пару минут до меня дошло, что погони нет. Я отдохнул в Звездной Палате, пока уровень адреналина в крови не пришел в норму, осторожно вернулся к выходу в пещеру и высунул голову из воды. Лапы с внушительными когтями били по воде, однако животное не выказывало намерения меня преследовать.

Ладно, подумал я, снова поплыв обратно. Погоди! В следующий раз, когда мы встретимся, возьму с собой парализатор…

А потом я отправился за Мэт и Евой.

* * *

Дамы поджидали меня на илистом бережку. Они соорудили утяжеляющий пояс, а из узких ленточек, в которые превратился мой трикотажный костюм, скрутили короткую веревку. Кроме того, Ева решила, что после заплыва нам с Мэт понадобится сухая одежда, и потому сунула наше влажное, но не мокрое шмутье к себе под костюм. Места там хватило, поскольку она похудела во время дистатического курса и теперь выглядела как тряпичная кукла, под завязку набитая ватой.

(Мэт, напротив, осталась только в лифчике и трусиках-бикини — и тоже походила на куклу, хотя совсем другую. Она уже поплавала немного в озере, готовясь к подземному заплыву.).

Я надвинул Еве забрало, перекрыл дыхательную трубку и помог ей войти в воду. Затем повозился с импровизированным поясом (представлявшим собой камни, обвязанные халукской тканью), который должен был нейтрализовать ее плавучесть, но в то же время не утянуть на дно. В конце концов мне удалось найти оптимальный вес — и мы практически были готовы отправиться в путь.

Я подробно описал свое подводное путешествие, включая встречу с пещерным коалой. Первый участок был самым трудным, поскольку Мэт не могла с уверенностью сказать, что сумеет задержать дыхание и проплыть тридцать два метра под водой. Я решил составить ей компанию, чтобы она, не дай Бог, не утонула, а потом вернуться за Евой.

Привязав один конец веревки к левому запястью Мэт, я обмотал оставшуюся часть вокруг ее предплечья и закрепил свободным узлом. Таким образом веревка не будет мешать плыть, но если Мэт пойдет ко дну, я смогу размотать веревку и взять ее на буксир.

— Набрать в легкие как можно больше воздуха? — спросила она.

Мы оба повесили на шею лампы.

— Не стоит. Просто плыви как можно размеренней. Я дам тебе знать, когда мы доберемся до воздушного кармана.

— Хорошо.

Не сказав больше ни слова, она аккуратно нырнула в воду и исчезла из виду.

— Вернусь за тобой через несколько минут! — крикнул я Еве и нырнул следом.

Сначала Мэт держалась отлично, и первые метров двадцать мне пришлось поднапрячься, чтобы не отстать от нее.

Но минуты через две, явно выдохшись, она сбавила темп.

Я подплыл к ней, показав на ее обмотанную веревкой руку.

Мэт кивнула, и я размотал веревку — не больше трех метров в длину, с узлом на конце. Я зажал узел в зубах, нырнул под Мэт и поплыл вперед, волоча ее за собой. Мэт гребла все слабее и слабее, я же, наоборот, лихорадочно молотил в воде руками и ногами.

Свет лампы отразился от неровного потолка. Я снова нырнул под Мэт, поддерживая ее тело и подняв ее голову над водой. Она судорожно глотнула воздух, потом закашлялась. Я держал ее, пока она не пришла в себя.

— Слава Богу… Я чуть было не отдала концы…

— Вот черт! — пробормотал я. — А я-то надеялся, что меня наградят страстным поцелуем.

Мэт легко коснулась меня бескровными губами. Черные волосы плотно облепили ее голову, а кожа цвета корицы побледнела.

— Спасибо, что взял меня на буксир.

— Ты уверена, что продержишься?

Она нащупала каменный выступ и вцепилась в него.

— Да. Плыви за Евой. Сидеть там одной и ждать — это, должно быть, ужасно.

— Мне придется немного отдохнуть. Если мы чуть задержимся — не волнуйся.

Я оставил Мэт и поплыл за сестрой. Когда я спросил о ее самочувствии, она улыбнулась.

— Где-то с минуту я видела отблески ваших ламп. Чем дальше вы уплывали, тем синее становился свет под водой.

Потрясающее зрелище, особенно вместе с созвездиями светлячков над головой. Надо будет посоветовать властям Кашне включить эту пещеру в туристический маршрут. — Она помолчала, и улыбка исчезла с ее лица. — Бедный Боб! Ему бы это понравилось.

Что я мог ей ответить?

— Ты готова?

— Я потренировалась немного, стараясь дышать с перекрытой трубкой. Мне кажется, в костюме достаточно воздуха.

— Когда мы окажемся в воде, ты просто расслабься. Не пытайся плыть. Я протащу тебя по озеру к туннелю, а потом перекрою трубку и нырну. Держи ноги вместе, руки прижми к бокам и опусти голову как можно ниже. Так мне будет легче. Не забудь: когда доберемся до первого воздушного кармана, я открою трубку и включу вентиляционную систему, чтобы ты могла дышать нормально. Не поднимай забрало! В первом кармане очень мало места, и я не хочу, чтобы вода попала тебе в костюм.

Я закрепил ее забрало. За спиной у Евы болтались пристегнутые парализатор «алленби», ботинки Мэт и одеяло. Когда сестра спустилась в воду, я привязал один конец веревки к кольцу вентиляционного аппарата у нее между лопатками, а другой пристегнул к своему поясу.

Протащив Еву за собой через озеро, я подготовил ее к подземному заплыву, впрыснул себе стимулирующее средство из медбраслета и нырнул в трубу.

Мы чуть не утонули.

Тело моей сестры в костюме тащить было легче, чем Мэт, поскольку оно меньше сопротивлялось воде, но мои и так уже надорванные силы сдали окончательно. К концу участка, когда конечности у меня налились свинцом, свет лампы начал мигать в глазах, а недостаток кислорода превратил мои мозги в кусок серого мяса, я едва не пошел ко дну. И только внезапно вспыхнувший перед глазами образ Мэт, брошенной в проклятом каменном мешке, вдохновил меня сделать еще один укол из браслета. Лекарство подстегнуло мое сердце, и я выжал из себя десяток размашистых гребков.

Они-то нас и спасли.

Не знаю, поняла ли Мэт, что я на пределе, но лампу у меня на шее потянули сильным рывком, и через миг, задыхаясь и отфыркиваясь, я всплыл на поверхность. Затем Мэт вытащила Еву, открыла дыхательную трубку, положила мои ладони на один из выступов и развернула серебристое одеяло, чтобы удержать Еву на плаву.

Вскоре мы продолжили путь, не рискнув отдыхать слишком долго из опасения, как бы мы с Мэт вконец не ослабли в холодной воде. На сей раз Мэт поплыла вперед одна, уверенная, что она запросто одолеет восемнадцатиметровую дистанцию. Увидев на воде трижды мигнувший тусклый голубоватый отблеск и поняв, что она справилась, я с трудом потащил Еву вперед.

На берегу логова неизвестного зверя я обнаружил, что не в силах унять конвульсивную дрожь. Я попытался разжечь костерок из веток, но они были слишком сырыми и не разгорались К счастью, в берлоге было куда теплее, чем в воде, так что мы с Мэт сели, прижавшись друг к другу под одеялом.

Мэт согрелась довольно быстро, а меня трясло, по-моему, целую вечность.

Женщины были явно обеспокоены.

— Это переохлаждение организма, братишка, — заявила Ева. — Лицо у тебя почти такое же синее, как у меня. Неудивительно, конечно, после такого перенапряжения.

— Давай я протащу тебя через следующий участок, Ева, — предложила Мэт. — У меня открылось второе дыхание.

Не слушая моих возражений, они обе отчалили, а я, завернутый в одеяло, начал трястись уже от страха и облегченно вздохнул, только когда три синих отблеска убедили меня, что дамы проплыли двадцать метров. Мой собственный заплыв был медленным и мучительным. Мне было почти так же тяжело, как на первом участке, когда я тащил за собой Еву, однако впрыснуть очередную дозу из браслета я не решился. У конца участка я снова чуть было не вырубился, но на сей раз мне удалось вынырнуть самому. Я всплыл в Звездной Палате, как раненый кит, судорожно глотая воздух.

Мэт выволокла меня из воды и надела на мой трясущийся торс свитер. Шерсть была потрясающе теплой и пахла женщиной. Кто-то стащил с меня мокрые плавки, натянул почти сухие джинсы и сунул мои ледяные ступни в растягивающиеся ботинки Мэт из мягкой синтетики.

Я слышал, как они спорили надо мной, заворачивая меня в одеяло, словно одну из сигар Мимо.

— Всего лишь три метра, судя по карте! Я уверена, что сумею их одолеть.

— Там могут быть звери.

— Всажу в каждого по три стрелы, нет проблем. Ты должна позаботиться об Асе, не то у него начнется шок. Я уже видела людей в таком состоянии. Это очень опасно.

— Идти в пещеру тоже опасно.

— Нам надо установить маяки.

— Я отдохну, немножечко окрепну и пойду сама.

— Я уже достаточно окрепла, а ты дрожишь почти так же сильно, как он. Нам нельзя терять время. Дай мне его навигационный прибор.

Пальцы, шарящие по моему запястью…

Я попытался сказать: «Не делай этого, Ева!»

И не смог выдавить ни слова. Вся оставшаяся у меня энергия уходила на проклятую дрожь.

— Вернусь через десять минут.

«Нет, Ева, нет! Я категорически запрещаю! Черт, как холодно… Мэтти, дорогая, не пускай ее! Там звери…»

Всплеск…

Так тихо, так холодно и темно-темно…

Свет больно резанул по глазам.

— Бога ради! — недовольно пробурчал я и высунул голову из своего кокона.

Но даже когда я сумел открыть глаза, меня ослепил свет фонаря.

— С ним все в порядке, — сказала Мэт. — Тело теплое, пульс ровный, дыхание в норме.

— Хорошо, — отозвалась Ева. — У нас есть защитные костюмы для вас обоих. Как ты сама-то себя чувствуешь?

— Лучше всех! — рассмеялась Мэт. — Просто не в силах поверить!

— Чему поверить? — пробормотал я, с трудом заставив себя сесть. — Да прекрати ты светить мне в глаза, черт возьми!

Ты установила оба маяка?

Три фонаря. В руках у трех человек.

Мэт склонилась надо мной, поддерживая меня в сидячем положении. Когда они притушили свет и опустили фонари лучами вниз, на сырой каменный выступ Звездной Палаты, я наконец смог все разглядеть. У ног их лежала большая набитая сумка. На них были мокрые защитные костюмы, а на шлемах кое-где виднелась паутина, свисавшая с потолка пещерки. Один за другим они подняли забрала.

Моя сестра Ева.

Капитан Гильермо Бермудес.

И Айвор Дженкинс.

Глава 24

— Ты жив! — сказал я Айвору, хотя это было ясно без слов.

А потом посмотрел на Мимо:

— Ты здесь!

Юный Геркулес пожал плечами.

— Мне крупно повезло.

— Не знаю, как ты оттуда выбрался, но я до чертиков рад тебя видеть.

Я от души хлопнул его по плечу, и он смущенно потупил голову.

— И тебя тоже, старый контрабандист! — сказал я Мимо. — Как тебе удалось совершить это чудо?

— Какое чудо? До истечения назначенных тобой пятидесяти часов осталось еще сорок две минуты.

— Но ты же улетел! — возразил я, — Халуки обшарили систему Кашне и не нашли ни следа от «Пломасо».

Капитан Бермудес, космический ас и жулик, иронически усмехнулся.

— Они свои собственные ojetes [30] двумя руками не найдут!

— Как тебе это удалось? — снова спросил я.

— Позже! — решительно прервала меня Ева. — Сейчас Самое главное вытащить вас отсюда. Айвор, помоги, пожалуйста, моему брату надеть костюм.

Мы вышли из пещеры тесной маленькой колонной (двухсоткилограммовый коала, храпевший у выхода, из пещеры, был настолько ничтожным событием, что мы даже не стали о нем говорить), сели в катер, ждавший нас у выхода, и стремглав полетели к звездолету.

Айвор рассказал о своих приключениях в характерной для него педантичной манере.

Во-первых, ему повезло со стрелой. Очевидно, она рикошетом отскочила от пола и потеряла скорость, прежде чем угодила в него, так что доза снотворного Айвору досталась небольшая. Он был полностью парализован, однако наполовину в сознании, когда его погрузили в тележку. Айвор сделал вид, что вырубился, а сам тем временем пытался напрячь шейные мускулы и включить миостимуляторный ошейник.

А во-вторых, повезло, что его капюшон был откинут на спину, когда охранники привязали к нему огромный камень и швырнули в водосток номер пять. Сперва Айвор было пошел ко дну, но быстро всплыл лицом вверх благодаря вентиляционному ранцу, который с него не сняли. В костюм попало совсем немного воды, причем не слишком грязной, так что воздуха там осталось предостаточно.

Течение медленно уносило его во тьму — почти полностью парализованного и ошеломленного, с затуманенными мозгами. Он то и дело останавливался, цепляясь за выступы, и потому до водопада плыл довольно долго — было время прийти в себя. Вскоре, возможно, благодаря миостимулятору, к Айвору вернулась способность шевелить правой рукой. Услышав рев водопада и сообразив, что сейчас произойдет, он сумел надвинуть забрало шлема.

Падение было отвесным. Внизу оказалось глубокое озерцо. Айвор камнем ухнул ко дну, но затем его снова вытолкнуло на поверхность. Пока поток, двумя уровнями ниже Рассольного Прохода, нес беднягу во чрево микроконтинента Грант, Айвор умудрился открыть дыхательную трубку и включить вентиляционную систему.

Наручное навигационное устройство еле светилось и практически не давало возможности разглядеть туннель, по которому мчался подземный поток. К счастью, с низкого потолка не свисали острые сталактиты.

Постепенно к Айвору вернулась двигательная активность.

Он плыл ногами вперед, чтобы не стукнуться головой при неизбежном столкновении со стеной подземной пещеры.

Ошейник выключил, не желая тратить энергию зря, и лишь озадаченно следил за показаниями навигационного прибора, отмечавшего передвижение. Большей частью он молился, чтобы его смерть была не слишком мучительной.

Прошло почти четыре часа; судя по цифрам на экранчике, Айвор проплыл за это время чуть больше двенадцати километров в южном направлении. Неожиданно ему вспомнилось, что «Мускат-414» находится примерно на таком же расстоянии к северу от Рассольной Рытвины и что в отвесных известняковых утесах, окружающих озеро, много пещер, из которых текла вода.

Может, он все-таки не погибнет?

Увидев впереди розоватый свет, Айвор снова включил ошейник. Если свет означал выход из туннеля, стало быть, через несколько минут он шлепнется в Рассольную Рытвину и либо останется в живых, либо разобьется о прибрежные скалы.

Айвор сгруппировался и упал в воду в трех метрах от берега.

Покачиваясь на волнах и еще не веря своему счастью, он полюбовался восходом солнца, а затем поплыл к берегу. Буек все еще был при нем; поскольку Айвор не знал, как вызвать сидевший на дне катер, он просто включил чрезвычайный маяк навигационного устройства и стал ждать спасателей.

Мимо, находившийся на орбите, принял сигнал и решил, что мы попали в беду и срочно сворачиваем экспедицию. Иначе он не мог объяснить, зачем нам понадобилось пользоваться открытым чрезвычайным сигналом. Мимо включил автопилот катера, вернул его на борт «Пломасо» и рванул на Кашне, чтобы выяснить, что же с нами приключилось.

Айвор рассказал ему, приведя старика в полное замешательство. Инстинкт побуждал Мимо немедленно броситься к нам на помощь, в то время как опыт и здравый смысл требовали осторожности. Два человека, даже хорошо вооруженных, не смогут справиться с подручными Элгара и целой толпой инопланетян. Ближайший корабль зонального патруля находился в двух днях полета.

У Мимо была с собой красная карточка «Оплота», которую я ему оставил, но он сильно сомневался, что власти Кашне подчинятся его распоряжениям. Карточку требовалось предъявить лично. А это было рискованно. Если в Куполе есть агенты «Галафармы», они расправятся и с Мимо, и с Айвором, в то время как их пособники в пещере избавятся от нас с Мэт, не оставив в живых ни одного человека, который знал бы об участии в заговоре халуков.

Мимо очень надеялся, что мы сумеем удрать из плена.

Иначе нас либо убьют, либо оставят в заложниках, как Еву. В любом случае благоразумие подсказывало Мимо, что он должен подождать оговоренные пятьдесят часов. Затем он сможет проконсультироваться с Симоном и что-то предпринять.

Подумав еще немного, Мимо, прекрасно знавший типов вроде Бронсона Элгара, понял, что из меня постараются вытащить информацию о местонахождении звездолета. Поэтому он спрятал «Пломасо» в одном из местных астероидных поясов. Ему оставалось только ждать, что будет дальше.

Вскоре в солнечной системе Кашне с ревом появился халукский корабль и начал поиски. Если бы «Пломасо» остался на орбите, инопланетяне наверняка нашли бы его, несмотря на маскировочный экран; но обшарить межзвездное космическое пространство им было не по зубам.