Серый Джо (№1) - Кот на грани

Однако о самой большой тайне, гораздо более волнующей, чем любая книжка, о настоящей и страшной тайне Дульси говорила неохотно. Она ее упоминала, но от расспросов уклонялась, предпочитая сменить тему.

На третий день скитаний, пересекая двор дома, обшитого досками из красноватого дерева, они заметили торчащую из мусорного бака газету. Часть заголовка привлекла внимание Джо. Он подбежал поближе и прочитал на смятой странице: ПОЛИЦИЯ РАЗЫ… ОРУ…

Развернув газету, он разгладил бумагу лапой.

ПОЛИЦИЯ РАЗЫСКИВАЕТ ПРОПАВШЕЕ ОРУДИЕ

Полиции до сих пор почти ничего неизвестно о личности убийцы из Молена-Пойнт, жертвой которого стал торговец автомобилями Сэмюэл Бекуайт. Как полагается в таких случаях, сотрудники автомобильного агентства Бекуайта были опрошены, но их свидетельства не прояснили картину. Орудие преступления все еще не найдено. Капитан Харпер просит всех, кто обладает любой информацией о случившемся или обнаружит длинный, тяжелый, вероятно, металлический предмет поблизости от магазина Джолли, связаться с ним немедленно. Капитан Харпер напоминает жителям Молена-Пойнт, что сокрытие улик преступления уголовно наказуемо и карается тюремным заключением.

— Я не понимаю, — сказала Дульси. — Если убийца украл этот ключ, чтобы полиция нашла на нем отпечатки Клайда, то почему он не оставил его рядом с телом?

— Понятия не имею. — Джо мотнул головой. — Мне ясно одно: если он подбросит это орудие полиции, то Клайда ждут большие неприятности.

— Но зачем ему это? — Дульси удивленно вскинула голову. — Если только он не намерен с его помощью вынудить Клайда что-то сделать.

— Или не сделать, — сказал Джо. — Я знаю лишь, что мне было бы легче, если бы мы… Мне будет легче, когда мы найдем эту проклятую штуковину.

Поздним вечером того дня, когда они нашли газету, Дуль-си проснулась от короткого сна, дрожа и всхлипывая. Джо обнял ее и прижал к себе.

— Что с тобой? Что случилось?

— Мне приснилось это убийство. Мне приснилось, что там был третий человек.

— Что еще за третий? — сонно пробормотал Джо, но тут же встрепенулся и обеспокоенно посмотрел на Дульси. — Какой человек? В переулке больше никого не было. Только Бекуайт и убийца. Да еще мы с тобой.

— Третий человек, — она ткнулась носом в его плечо. — В темноте. Он стоял недалеко от меня, между жасмином и небольшим олеандром. Когда убийца ударил Бекуайта, этот человек исчез — наверное, убежал вниз по улице.

— Почему ты не сказала об этом раньше?

— Как-то не подумала. Мне казалось, ты тоже видел его.

— Ты разглядела его лицо? Какой у него был запах?

— Я не чувствовала никакого запаха — все забивал жасмин. Просто худая фигура в темной одежде. Там ничего не было видно, кусты загораживали свет.

Дульси снова начала дрожать. Она поплотнее прижалась к Джо.

— Я видела, как убийца подскочил к тебе и замахнулся. Потом ты побежал, но из-за фар полицейской машины я не разглядела, куда. Я слышала, как они разговаривали по радио из машины. А когда они зажгли свои фонарики, убийца метнулся с улицы в мою сторону и замер у стены лицом ко мне. Он смотрел прямо на меня, Джо. Он видел меня, но потом развернулся и погнался за тобой.

Дульси еще глубже зарылась мордочкой в его шерсть.

— Он знает про нас. Он знает, что мы видели. И не только это. Он знает, что мы можем рассказать о том, что видели.

Дульси не сводила с него глаз.

— Я думаю, этот человек знает про нас больше, чем мы сами.

Она тесным комочком прижалась к нему. Джо облизал ее мордочку и ушки. Немного погодя он сказал:

— Если этот второй человек был свидетелем, почему он не пошел в полицию?

— Не знаю. Может, он боится?

— А может быть, у него другие планы, — сказал Джо. — Может быть, как раз он и нашел ключ. Вернулся и подобрал, прежде чем полиция обнаружила тело. Не исключено, что он оставил его себе, имея какие-то свои соображения.

— Шантаж?

— Возможно. — Джо потянулся лапой к зачесавшемуся плечу. — Ас другой стороны, может быть, он его и не нашел.

— Как ты думаешь, вдруг ключ все еще там, в переулке, где-то в уголке, куда не добралась полиция? Не понимаю только, как полицейские могли пропустить его.

— Я тоже не понимаю. Но оттуда и надо начинать поиски. Если ключ все-таки остался там, мы должны найти его, прежде чем это сделает кто-то другой.

Глава 14

Двенадцатилетний Марвин Семпл уже почти закончил ежевечернюю доставку газет. Он ехал домой на велосипеде по тенистой улице, пригибаясь, чтобы не задеть нижние ветви раскидистых дубов, когда услышал кошачий вскрик.

Звук донесся откуда-то спереди, с другого конца квартала. Затем тишину прорезал второй крик, и Марвин налег на педали. Возможно, на бедняжку напала собака. Он не знал никого на этой улице, кто держал бы кошек, но эта могла быть любая из кошек округи. Всматриваясь в сгущавшиеся сумерки, Марвин заметил движение во дворе Осборнов. Стоявший там мужчина с размаха швырнул что-то на землю.

Согнувшись над рулем, Марвин помчался в его сторону, не веря своим глазам.

Да, это была кошка. Человек бил несчастное существо о вымощенную плиткой дорожку. На мгновение Марвин ясно увидел животное, в наступающей темноте мелькнула светлая шерсть. От кошачьего вскрика у Марвина все похолодело внутри.

— Прекратите сейчас же!

Что же он такое делает?!

Мучитель снова шмякнул кошку оземь. Марвин закричал и нажал на педали что было сил.

Он бросил велосипед, не обращая внимания на разлетевшиеся газеты, но в этот момент человек пинком отправил кошку под куст и бросился бежать. Марвин помчался к животному.

Нагнувшись, он осторожно вытащил кошку из-под куста.

Похоже, она была мертва.

Бережно поддерживая ее, он посмотрел в ту сторону, куда направился неизвестный. Черная машина быстро набрала скорость и скрылась за углом.

Держа кошку, словно младенца, Марвин перенес ее под фонарь и остановился, пытаясь понять, дышит ли она. Грудная клетка животного не вздымалась, но, склонившись к самому носу, Марвин почувствовал слабое дыхание. Осторожно поглаживая кошку, он лихорадочно соображал, что делать дальше. Быстро темнело. До дома было пятнадцать кварталов.

Вскоре пальцы Марвина ощутили едва различимое сердцебиение. Следов крови он не заметил. Кошка была красивой, кремовой с оранжевыми полосками. Нежно придерживая кошку одной рукой, Марвин поднял велосипед и расстелил в сетчатом багажнике почти опорожненные холщовые мешки с газетами.

Он опустил кошку в один из мешков, устроив ей подстилку из сложенных газет, затем вытащил из штанов ремень и затянул верх мешка, чтобы бедняга не убежала. Прочитав все книги о животных, какие только ему попадались, Марвин знал, что раненая кошка, собака или другое какое животное могут слепо бежать даже от того, кто хочет им помочь. Если лошадь или собака ранены, их всегда надо брать на привязь, чтобы животное не паниковало. В книжке об оказании первой помощи говорилось, что надо как можно нежнее ограничивать движения травмированного животного. Марвин хотел пощупать, не сломаны ли у кошки кости, но побоялся причинить ей боль. Он поднял разбросанные газеты и сложил их в багажнике так, чтобы они уравновешивали тяжесть кошки и мешок не соскользнул.

Марвин был уверен, что в закрытом холщовом мешке достаточно воздуха — он оставил небольшую дырочку сверху, да и сам мешок был тонким, из дешевой ткани.

Теперь, когда кошка была аккуратно устроена, он поспешил в верхнюю часть городка.

До Морского проспекта было шесть кварталов, затем по нему в сторону центра пять, потом еще два. Марвин не знал более быстрого способа оказать кошке помощь. Можно было бы позвонить отцу, но это потеря времени — пока еще разыщешь телефон, да все объяснишь, а потом сиди дожидайся, когда отец приедет к нему. И кошку все равно пришлось бы укладывать в машину, после чего проделывать тот же путь, по которому Марвин ехал сейчас.

Он направлялся в одну из двух имевшихся в городке ветлечебниц — ту самую, услугами которой пользовалась его семья, леча своих питомцев — собак, морских свинок и кролика. По нескольку раз в месяц Марвин привозил сюда и бродячих кошек.

Клиника, наверное, закрыта, но доктор Фиретти живет в соседнем доме. Один раз папа уже вытащил доктора из постели, когда их терьера сбил грузовик, и доктор оказался молодцом. Он спас Скутера, хотя ему пришлось полночи провозиться с бедной собакой. И вот теперь эта кошка — доктор Фиретти не будет возражать, если его оторвут от ужина. Давя на педали что есть мочи, огибая автомобили, Марвин пролетел последние семь кварталов и остановился у голубого домика рядом с лечебницей.

Он прислонил велосипед к крыльцу, развязал холщовый мешок и вытащил кошку, которая даже не думала сопротивляться.

Прижав ее к груди, Марвин стал колотить в дверь доктора Фиретти. Склонившись над кошкой, он все еще различал ее слабое дыхание на своей щеке.

В доме послышались шаги, ручка повернулась.

Дверь открылась, и Марвин увидел круглое загорелое лицо ветеринара. Несколько секунд доктор Фиретти стоял неподвижно и молчал.

— Привет, Марвин, — наконец сказал он. — Как я понимаю, опять кошка. А почему она не в клетке? Ага, вижу, дело зашло далеко, и спорить с тобой бесполезно. Боже мой, но нам не нужна больная кошка!

— Она не больная, какой-то человек избил ее. Он бил ее о землю и вообще пытался убить.

Фиретти наклонился, чтобы лучше разглядеть пациентку, легонько ощупал ее, проверил пульс, приподнял веко.

Марвин крепко держал кошку — на тот случай, если она очнется и попытается сбежать. Сколько же кошек он принес к доктору Фиретти? Кажется, девять. Девять кошек, и каждый раз он стоял возле металлического стола, наблюдая, как доктор готовит шприц. Последние два раза доктор даже позволил ему присутствовать на операциях.

Марвин ждал решения доктора Фиретти с полными слез глазами и стесняясь этих внезапных слез. Раньше, с другими кошками, он не плакал.

Но раньше никто их и не избивал. Никто не пытался отнять у них жизнь. А его папа говорил, что слезы — не преступление, если ты плачешь из-за кого-то, кто меньше тебя. Последний раз он плакал из-за Скутера. Но все равно ему было неловко.

— Нам лучше перенести ее в клинику, — сказал доктор Фиретти. Он захлопнул дверь, положил руку на плечо Марвина, и они направились к двери соседнего здания.

Глава 15

Полночный городок погрузился в молочный туман, украшенный огромными воздушными шарами рассеянного света вокруг уличных фонарей. Две едва различимые кошачьи тени неслись сквозь туман, словно маленькие стремительные привидения. Такой низкий, стелющийся туман местные жители называли болотным. Колышущийся волнами у самой земли, он свивался в неровные сгустки над тротуарами, размывал очертания освещенных окон, смазывал мелкие детали дверных ручек и петель, укрывал мягким пологом деревья в кадках. Поверх реки влажного воздуха верхушки деревьев, крыши и небо виднелись отчетливо и ясно. Белая вата тумана надежно скрывала мощеный переулок возле магазина деликатесов Джолли.

Маленькие привидения влетели в переулок, обогнув неясный круг света под кованым фонарем на стене. Они остановились у пышного вьющегося жасмина возле задней двери магазинчика Джолли и обеспокоенно бросили взгляд назад, в сторону улицы.

Ни в круге рассеянного света, ни в тумане не было видно никакого движения, никаких теней. И — тишина, лишь из ресторанчика Донни на Можжевеловой улице доносился приглушенный джазовый ритм. Время было чуть за полночь.

Неторопливо и тщательно привидения начали обследовать переулок в поисках украденного ключа. Они раскапывали землю в кадках с олеандрами, хотя полицейские наверняка опередили их. Блюстители порядка, должно быть, заглянули уже в каждую щелочку, но Джо с Дульси все равно не сдавались. Дульси совала лапу во все трещины и неровности у порогов маленьких магазинчиков, прощупывала каждое углубление, которое она могла найти под стенами старых отреставрированных зданий.

Задрав головы, они обнюхали подоконники, заглянули под вьющиеся растения на другом конце переулка, где Дульси пряталась в ночь убийства Бекуайта. Они влезли по увитой жасмином шпалере на крышу и пошарили там, прощупав металлические водостоки, забитые липкой кашей из грязи и осклизлых мертвых листьев. Джо усмехнулся. Если уж он находил это месиво омерзительным, то Дульси просто едва сдерживала рвотные позывы. То и дело он слышал, как она пытается счистить с себя липкую массу, а потом долго отплевывается.

Они обследовали всю крышу, затем снова обыскали переулок, но орудия убийства так и не нашли.

Сидя на сырой каменной дорожке, Дульси сказала:

— Возможно, когда этот тип гнался за тобой, ключ все еще был у него. Должно быть, он спрятал его где-нибудь в другом месте.

— Если он действительно хотел скрыть улику, то ключ может быть где угодно.

— Но, Джо, если он спрятал его, чтобы подставить Клайда… то есть, если Клайд каким-то образом встал у него на пути… тогда…

— Я все еще не возьму в толк, чем Клайд мог ему насолить. Приятелями они не были. Наверное, это как-то связано с мастерской. — Джо нахмурился. — Клайд обслуживал машины, которые пригонял Уорк, вот и все дела. Более того, они друг друга недолюбливали. Во всяком случае Клайду этот Уорк не очень-то нравился. Что еще могло быть между ними?

Дульси лизнула лапку.

— Мог ли Клайд знать что-то про Уорка? Что-то, что вскрылось в мастерской?

Джо дернул ухом.

— Ничего такого я от него не слышал. Максу Харперу он тоже ничего подобного не рассказывал. Если бы Клайд узнал, что Уорк совершил что-то противозаконное, он сказал бы Максу, ведь тот — шеф полиции. Клайд же честен, как старая дева.

Дульси поерзала на холодном камне.

— Правда, последнее время Клайд возвращался домой раздраженным. Он был просто сам не свой. И когда Бекуайт… — Джо замолчал. Его глаза расширились. — Я кое-что вспомнил. — Он развернулся и помчался в сторону скрытой туманом улицы. — Пошли. Возможно, я знаю, где Уорк спрятал этот ключ.

Дульси последовала за ним, стараясь не отставать. Некоторое время они бок о бок бежали сквозь туман, а затем скользнули к узкому лазу под антикварной лавкой, где Джо удалось оторваться от Уорка.

Земля холодила их лапы. Темная заплесневевшая грязь пахла резко и противно. Никто из них не обратил внимания на отчетливый запах еще одной кошки. Пролезая под дом, они запутались в космах паутины, которая тут лее налипла им на усы и уши.

— В ту ночь, когда я здесь прятался, перед тем как выскочить с обратной стороны дома, я видел, как Уорк встал на колени и заглянул сюда, — сказал Джо. — Я думал, он хочет протиснуться следом за мной, но он только запустил внутрь руку, пытаясь что-то нащупать. Наверное, в тот момент Уорк как раз прятал ключ.

Джо поднялся на задние лапы и принюхался к верхней части бетонного фундамента в том месте, где на него опирались тяжелые старые балки пола.

Дульси потрогала землю вдоль фундамента, проверяя, не мог ли Уорк выкопать ямку. Нет, земля была ровной и твердой. Судя по всему, никто не копался в ней, кроме здешней кошки. Это была именно кошка, отметила про себя Дульси. Она призадумалась: почему Джо выбрал для своего укрытия именно этот дом?

Ах да, он ведь уже объяснял ей это. Антикварная лавка оказалась первым местом на его пути, где можно было спрятаться. Все остальные здания строились специально под магазины и стояли на бетонных плитах, под ними не было пустого пространства. А это старое здание когда-то было жилым домом. Под жилыми домами всегда есть пространство.

Это верно. Под домом Вильмы, к примеру, есть чудесное местечко, где прохладно в жару и восхитительно пахнет мышами, хотя сами мыши давным-давно отправились к своему мышиному создателю.

Дульси прощупала верх бетонного фундамента, осторожно водя лапой за лохмотьями почерневшего строительного картона. Ей вовсе не хотелось пропороть нежные подушечки каким-нибудь затаившимся там гвоздем. Интересно, как далеко мог дотянуться Уорк? — спрашивала она себя. Прощупав и обнюхав метр-полтора фундамента, Дульси громко прошипела:

— Есть! Что-то холодное.

Она отогнула рваный угол картонного листа, застрявшего в щели двойного бруса. Прочно упираясь в цементное основание, этот брус поддерживал какой-то дополнительный вес в доме наверху — может, холодильник, а скорее всего, здоровенный старомодный морозильник, такой же древний, как и этот дом.

Ключ был там, его засунули между двумя балками. Дульси попыталась извлечь его, но у нее ничего не вышло. Затем попытку сделал Джо. Обхватив ключ лапами, он напрягся изо всех сил — инструмент не поддавался.

— Осторожно, — сказала Дульси. — Там могут оказаться отпечатки не только Клайда, но и Уорка.

— Чертовски трудно достать этот ключ, не берясь за него лапами. Интересно, на Уорке были перчатки?

— Сам-то ты их видел?

— Не помню. Слишком был занят спасением собственной шкуры. Ума не приложу, как вытащить этот ключ, не захватав лапами. У тебя есть мысль получше?

Дульси привстала и аккуратно похлопала лапкой по ключу.

— А как насчет этой дырки здесь, с краю? Небольшое отверстие на конце рукоятки было слишком узким, чтобы просунуть в него лапу. Джо смог только подцепить его когтем. Он попытался подтянуть ключ к себе, не решаясь дернуть посильнее, чтобы не лишиться когтя, но безрезультатно — инструмент не сдвинулся и на волосок. Когда Джо, облизывая лапу, отступился, Дульси сказала:

— Что сделал бы на нашем месте человек?

— Откуда мне, черт возьми, это знать? — возмутился Джо, однако постарался вспомнить, что делал Клайд, когда в доме требовалось что-то починить.

Уж Клайд-то знал, как пользоваться рычагом. Он вообще считал рычаг одним из величайших изобретений, сильно продвинувшим человечество по пути прогресса. Джо это казалось некоторым перебором, но, с другой стороны, что он в этом понимал? Разумеется, рычаг был неплохим изобретением и с кошачьей точки зрения. Джо с восхищением наблюдал, как Клайд поднял тяжеленный шкаф в гостевой комнате, когда под него забралась ядовитая «черная вдова».

Клайд не потрудился бы убить паука, если бы беспокоился только за себя. Возможно, паук и сам умер бы, если бы укусил Клайда. Но для животных яд «черной вдовы» мог быть смертельным. Поэтому Клайд приподнял шкаф, подсунув под него длинный металлический стержень. Когда паук выбежал, Клайд раздавил его ногой. Черное несмываемое пятно до сих пор осталось на ковре.

Вспомнив о рычаге, Джо полез в темную пустоту. К нему присоединилась Дульси. Они искали какую-нибудь железку, оставшуюся от ремонта, или хотя бы крепкую палку, чтобы с ее помощью сдвинуть гаечный ключ.

Их сопровождал отчетливый запах кошки. Джо удивлялся, что Дульси никак это не комментирует. Что ж, если она не заговаривает о чужом запахе, так и он не станет. В самом деле, какая разница? Это было в другой жизни. Теперь на остальных кошек ему наплевать.

Обнаружив лишь несколько ржавых гвоздей, не годящихся на роль рычага, Дульси и Джо отправились на улицу. Выбравшись из-под дома, Дульси скользнула в туман и принялась осматривать припаркованные машины, пока не нашла одну с приоткрытым окном.

Она подпрыгнула, уцепилась лапами и, перетащив животик через край стекла, исчезла внутри.

Джо ждал рядом с машиной, следя за улицей. Он дважды подпрыгивал, пытаясь через боковое окошко разглядеть, что происходит в салоне, но Дульси находилась где-то внизу, и ему не было видно, что она там делает. Наконец Дульси вновь появилась в окошке, в зубах она держала тонкую отвертку.

Когда Дульси вылезала, отвертка тихо звякнула, ударившись о стекло.

Вернувшись в темноту под антикварной лавкой, Джо и Дульси протолкнули отвертку в дырку на гаечном ключе. Уперев получившийся рычаг в балку, Джо всем телом налег на рукоятку отвертки.

Ключ подался, сдвинулся на несколько сантиметров, а затем снова застрял.

Джо подналег сильнее. Гаечный ключ медленно продвигался, пока не высунулся настолько, что упереть отвертку было уже не во что.

Однако ключ все еще не был свободен. Дульси принялась раскачивать его. Подпрыгнув и уцепившись за отвертку всеми четырьмя лапами, она изо всех сил стала крутить и тянуть ее, лупя хвостом направо и налево.

Наконец ключ свалился — прямо на Дульси. Падая, она больно ударилась о землю и некоторое время лежала неподвижно, тяжело дыша. Перепуганный Джо тщательно обнюхал ее, не зная, что предпринять. Наконец Дульси начала выбираться из-под груза.

— Ты цела? — спросил Джо.

— Все в порядке. — Она лизнула свое плечо. — Надо бы нам раздобыть что-нибудь, чтобы завернуть эту штуковину. Полиция в таких случаях использует пластиковые пакеты.

— А может, нам следует хорошенько вытереть ее, раз на ней отпечатки Клайда?

— Мы не знаем, что на ней. Если убийца был не слишком осторожен, то там остались и его следы.

На крыльце антикварного магазина они обнаружили недавно доставленную газету. Содрав с нее пластиковую пленку, которая защищала газету от сырости, Джо и Дульси быстро упаковали улику.

Они вылезли из подпола и направились на север, вдвоем таща свою тяжелую ношу. Наткнувшись в тумане на юную парочку, медленно бредущую в обнимку, Джо и Дульси нырнули в дверной проем. Когда случайная машина окатила их рассеянным светом фар, они склонились над свертком, прикрывая его от постороннего взгляда.

Несколько раз Джо оставлял Дульси присматривать за грузом и отправлялся на поиски подходящего тайника. Пробираясь в тумане, он осматривал углубления в стенах и дверные ниши. Ничего стоящего ему не попадалось. Джо торопился — они были уже неподалеку от заведения Донни, откуда струились ритмы диксиленда.

Рядом с ресторанчиком Донни располагался какой-то непримечательный бар. От улицы его отделял небольшой дворик. Мощенный камнем прямоугольник был с трех сторон огорожен широкими клумбами, где росли бархатцы. Резкий цветочный запах бил в кошачьи носы.

Затащив пакет с орудием убийства в самую гущу цветов, где земля была мягче, Джо и Дульси начали копать.

Каждый извлеченный цветок Дульси откладывала в сторону, стараясь не прокусить стебли. Она считала, что цветы тоже могут быть ядовитыми. Как-то раз ей на глаза попался перечень растений, опасных для кошек. Она мало что запомнила тогда, в голове засели только олеандр и листья томатов. Но кому взбредет в голову жевать эти листья?

Каждый раз, когда дверь ресторана Донни распахивалась, их обдавало волной джаза. Неистовые ритмы оглушали и подстегивали работать быстрее. Волны музыки были щедро приправлены резкими запахами пива и виски. Глаза Дульси снова приобрели отсутствующее выражение, словно она погрузилась в мечты — мечты о веселых вечерах, проходящих в беззаботных прогулках от бара к бару, в каждом из которых можно было выпивать по рюмочке.

Когда яма достигла примерно сорока сантиметров в глубину, они опустили туда сверток.

— У меня такое ощущение, что мы хороним мертвеца в пластиковом мешке, — сказала Дульси.

— Может, произнесем несколько слов над усопшим? Она усмехнулась.

— Помолись за того, кто убил Бекуайта. Я думаю, ему это скоро понадобится.

Присыпав сверток землей, Дульси аккуратно воткнула цветы на место и заботливо примяла почву у корней, как это делала Вильма.

— Мы же не хотим, чтобы они завяли. Это может привлечь ненужное внимание.

Она разровняла остатки земли и набросала сверху сухих листьев, чтобы расчищенное место на клумбе не вызвало подозрений. Когда никаких следов их вмешательства не осталось, Дульси сошла с клумбы, отряхнула лапы и очистила их от застрявших частичек земли:

— Не стоит оставлять отпечатков лап, — заявила она. Они перебежали через мощеный дворик, и тут дверь бара распахнулась, высветив каменную ограду. Джо и Дульси отступили в темноту.

Бросив беглый взгляд на двух вышедших мужчин, они вжались в землю. Джо проглотил рвавшееся из горла рычание. У Дульси шерсть встала дыбом.

По дорожке, всего в двух метрах от них, прошел Ли Уорк.

— Второй — это Джимми Осборн, — выдохнул Джо. — Почему он пьет с убийцей Бекуайта?

Мужчины прошествовали миме? них и вышли из ворот, позвякивая ключами от машин. Джо и Дульси последовали за ними. Дульси была сильно встревожена. Джо, почувствовав в себе хищника, быстро бежал вперед, полный холодной ненависти к Уорку и не питая никакой симпатии к Осборну.

Джо никогда не любил Джимми, считая его хвастуном и трусом. Когда Осборны приходили к ним поужинать, Джо не раз замечал, насколько равнодушно, даже грубо Джимми обращался с Кейт.

Серый кот ухмыльнулся. В такие вечера ему доставляло огромное удовольствие цепляться к Осборну, изводить его, пока тот не побледнеет от злости. И от страха.

Теперь, преследуя в тумане двух мужчин, Джо и Дульси морщились от запаха убийцы. Запах Уорка, более отчетливый, чем слабый аромат одеколона Джимми, отлично сохранялся в сыром воздухе. Запах воодушевил Дульси, она забыла свой прежний страх и двигалась рядом с Джо крадучись и низко пригнувшись, прижав уши и подергивая хвостом. Невидимая в тумане, она оценивала дистанцию, отделявшую их от мужчин, прикидывала угол атаки, необходимый для точного прыжка на спину Уорка, и представляла себе, как сладостно было бы вонзить когти в его шею.

Глава 16

Светлая кошка, больная, растерянная, лежала в клетке, глядя сквозь металлические прутья. Ее мысли путались, перед глазами стоял туман. Она различала ряды клеток, громоздившиеся в три яруса вдоль стен маленькой квадратной комнаты. Никак не получалось сфокусировать зрение, сосредоточиться на чем-то. Кошка лежала, растянувшись на металлическом полу клетки, и даже чтобы подняться, у нее не было сил.

Ей страшно хотелось пить. В ее узилище не было воды, хотя в других клетках она видела маленькие посудинки. Кошка чуяла воду, к этому запаху примешивались другие, сильные и менее привлекательные. Она не знала, как попала сюда, в памяти остались лишь острая боль и ужасный удар, погрузивший ее в темноту, а потом — ничего.

Кошка припоминала, что уже просыпалась в этой клетке, приходила в себя и снова проваливалась в сон; в ее сознании плавали обрывки голосов и звуков, которые никак не сочетались с противным запахом лекарств и лязгом металлических инструментов, ударявшихся о металлический стол. Она не имела представления, как долго находится здесь; не понимала, сколько прошло времени.

Она помнила ощущения от пластиковой трубочки, примотанной к ее лапе, и от маленькой иглы, проколовшей кожу.

Вонь от лекарств впиталась в ее шерсть. Левая передняя лапа была забинтована. Запах был таким резким, что, втянув его носом, кошка чихнула — встряска пронзила болью все тело.

Когда перед глазами немного прояснилось, она стала усердно осматриваться в поисках выхода. Клетки стояли вдоль бетонных стен, только три были заняты, остальные пусты. Другими обитателями проволочных узилищ были крепко спавший большой коричневый пес, четыре котенка, свернувшихся в один посапывающий клубок, и черно-белый терьер, который слонялся из угла в угол, приволакивая негнущуюся белую лапу. Нет, это был просто гипс.

Зрение по-прежнему отказывалось подчиняться, перед глазами все плыло. Над головой мягким светом горела только одна лампа, длинная трубка в арматуре из белого металла. По обе стороны от нее располагались еще две, они не светились. У четвертой стены клетки отсутствовали, там были окно, металлическая дверь и водоразборный кран, торчащий из бетонного пола.

Единственное окно было темным — снаружи стояла ночь, черноту подкрашивал туман. Светлая дымка, колеблемая ветром, была такой плотной, что казалось, за окном — толща воды. Этот путь к спасению преграждало не только закрытое окно, но и толстая решетка на нем. Луч света прочеркнул туман за стеклом — где-то рядом проехала машина, по мокрой мостовой быстро и приглушенно прошелестели шины; затем стремительно пророкотали еще несколько автомобилей — вероятно, неподалеку было шоссе. Сознание кошки было столь же нечетким, как и зрение; единственная мысль торчала занозой: она заперта в клетке на какой-то живодерне.

Да нет, это клиника. Лечебница доктора Фиретти. Она смутно вспомнила склонившееся над ней лицо Фиретти — круглое, гладкое, загорелое.

Фиретти что-то делал с бродячими кошками. Она не помнила, что.

Почему она здесь? Она-то ведь не бездомная.

Неужели ее принес Ли Уорк? Неужели он притащил ее сюда, после того как избил? Но почему? С какой целью? Или она сама каким-то образом добралась до клиники в поисках помощи?

Кошка пригляделась к запертой проволочной дверце. Здесь, в клетке, она была легкой добычей для Уорка, да и не только для него — для кого угодно. Кошка попыталась встать, но из-за слабости была вынуждена лечь снова.

Память сохранила и другую комнату с такими же некрашеными стенами и таким же медицинским запахом; еще там был металлический стол и голоса; и человеческие руки — нежные, но настойчивые. Мысли продолжали кружиться.

Кошка снова попробовала встать, но сумела только приподнять голову и плечи и отчаянным усилием перевалить себя с бока на живот. Когда она попробовала слегка выпрямиться, ребра пронзила острая боль.

При следующей попытке ей удалось привстать, но ненадолго — жгучая волна, нахлынув, сбила с ног. Некоторое время кошка лежала, прильнув к холодному полу и тяжело дыша.

Она прислушалась: снаружи не доносилось ни звука. Кошка снова привстала, подавив невольный вскрик. Ее шатало, однако на этот раз она удержалась на ногах, подошла к дверце клетки и привалилась к прутьям.

Дверца запиралась на шпингалет. Превозмогая боль, кошка просунула сквозь прутья лапу, нащупала задвижку и принялась тянуть и покачивать ее.

Долгое время у нее ничего не получалось — тугой стержень не поддавался. Она попыталась действовать двумя лапами. Протягивая их к засову, она снова непроизвольно мяукнула от боли. Мысль о том, что в ее маленьком нежном организме что-то сломано, пугала кошку и лишала сил.