— А Флаосару или тем, кто с ним рядом стоит и не надо действовать открыто: им будет достаточно убрать Ариетту и нас заодно чужими руками. Ведь вы понимаете, что на «Сосрт-Эрэль» таких рук найдется в достатке? Такой рукой может стать любая, в которую положат достаточную сумму денег, — заметил пристианец.
— На «Сосрт-Эрэль» у нас есть друзья, — неуверенно сказал Арканов. — И на такой огромной станции легко затеряться. Меня однажды Васильевич два дня искал, при всех его связях и проницательности.
Пристианец не ответил ничего, лишь смерил землянина насмешливым взглядом.
— Господин Орэлин, я вполне осознаю серьезность проблемы, — Глеб выпустил облачко дыма, который тут же втянула в себя климатическая система. — Но, как я сказал, у нас нет другого выхода — «Тезей» летит на «Сосрт-Эрэль». Мы обязательно придумаем, как обезопасить принцессу и обойти все ловушки Флоосара. В первую очередь постараемся не задерживаться у Шеоир: скорее произвести ремонт, взять топливо, припасы и не светиться перед пестрым населением станции. Так же продумаем, как сделать, чтобы принцесса не покидала корабля. Да и вам не следует быть долго вне этих стен. Теперь о других проблемах… — Быстров задумался, глядя поверх широкого лба Арканова. — Каким образом нас нашел «Хорф-6»? Есть версии?
— На самом деле, как он нас?… - пристианец приоткрыл рот, словно не в силах выговорить трудное слово. — Как нашел? Ведь мы расстались с ним недалеко от орбиты Присты.
— Роэйрин словно знал, куда мы идем. Иначе я не могу объяснить, как он оказался возле Сприса, — высказался Арканов. — Даже если «Тезей» опознала орбитальная база и сообщила по туннельной связи о нашем появлении, то корвет не мог появиться там так скоро! Вывод: Роэйрин знал и сразу пошел за нами.
— Может быть, и знал. Только есть две странные детали, — Глеб тщательно затушил окурок: — У Присты мы висели у него на прицеле несколько минут — время достаточное, чтобы разобрать нас на атомы и еще более тонкие структуры, но Роэйрин не стал этого делать. Почему, если он знал, что мы идем за наследницей, и ее следует искать именно в системе Алтеры? Ведь «Хорф-6» мог выполнить миссию не ходя за нами хвостом.
Слуга Олибрии и Арканов молчали.
— В общем, пока вопросы без ответов. Другая проблема: по моим расчетам, — Быстров повернулся к центральной консоли, — у нас не хватит цинтрида на торможение. При нынешнем состоянии дел мы просто проскочим «Сосрт-Эрэль» на скорости ноль сто тридцать семь от световой и улетим к чертовой матери в открытый космос. Что делать?
— Тут есть соображения, Васильевич. Я кое-что подсчитал… — Агафон принялся стучать по клавиатуре, прикрученной к галиянской консоли энергоуправлеия. — Вот! — он ткнул пальцем в терминал. — В каждой ракете класса "стрех"…
— О, светлый Эдван! — Орэлин вдруг побледнел и медленно встал. — Ваше Высочество!… Как же вы здесь?!
Быстров тоже поднялся и глянул в коридор, но не увидел ничего, кроме размытого силуэта.
— Успокойтесь, Орэлин. Это всего лишь ментальная интерференция — призрак, — Глеб несильно нажал на плечо пристианца, усаживая его на место. — Хотя не возьму в толк, откуда она взялась? Топлива практически нет, и контуры Агафона Аркадьевича как бы вне работы.
— Но как же? Она как живая: в том же зелено-розовом платье, и царапины кровоточат на щеке… — пораженно пронес слуга Олибрии.
— От этой напасти есть проверенное средство. Аркадьевич им обладает и называет его странным словом «водочка». Немного позже выпьете сто грамм. Ну, или гиплин, — Глеб повернулся к Агафону и коротко сказал: — Продолжай!
— Так вот, в «стрехах», согласно технической документации, имеется цинтрид: около пятидесяти грамм в боевой части и трехсот тридцати разгонной. У нас осталось шесть таких ракет. Если их разобрать, то мы получим больше двух кило нужного продукта, — Арканов широко улыбнулся и добавил. — Кроме того, небольшое количество этой дряни можно наковырять из батарей бомбовых станций.
— Хвалю за смекалку, товарищ А-А. Два кило цинтрида — это уже кое-что! — Быстров просиял. — Может быть, и на торможение хватит. Вот только себестоимость такого топлива получается бешеной. Я за эти ракеты платил по тридцать тысяч экономок. Но что делать… В общем, одобряю. Твоя идея — ты и разбирай, вместе с господином Орэлином.
— Вы всерьез думаете вскрыть ракеты с мьюронным зарядом?! - нельзя было понять, пристианец больше удивился или испугался.
— А что здесь такого? Все однажды собранное можно разобрать, — вставая, успокоил его Глеб. — Вы не бойтесь, господин Орэлин, у Агафона Аркадьевича по этой части большой опыт. Ему что ракеты разбирать, что тахионные ускорители собирать из подручного металлолома — умеет мужик. И необходимый инструмент имеется. Ступайте в первый ангар — там есть, где развернуться, я пока определю куда-нибудь Арнольда.
Быстров определил Арнольда в пустовавшее помещение перед арсенальным отсеком, снабдил андроида стопкой земных книг и ворохом еще не читаных журналов, а сам отправился в свою каюту. Он думал отдохнуть пару часов, привести в порядок хаотичные мысли и составить планы по спасению Ариетты. Поскольку проблема с цинтридом кое-как решалась, сейчас капитана больше всего волновало две вещи: тяжелые объяснения с наследницей и корвет, непостижимым образом нашедший «Тезей» на окраине Империи. Ведь теперь не было гарантии, что «Хорф-6» снова не появится там, где найдет убежище "дальний разведчик".
"Неужели у Роэйрина есть особый секрет? — думал Глеб, полулежа на диване с бокалом холодного сока. — Может быть корвет оснащен таинственной штучкой, позволяющей отслеживать передвижение противника в гиперслоях?".
Отлично зная пристианскую технику, Быстров ни о чем подобном не слышал. Технический прогресс на Присте да и других мирах, открывших для себя дальний космос, достиг определенного порога и как бы замер в этаком высоком «статус-кво». Технические новинки, конечно, от случая к случаю радовали галактический мир, но это происходило гораздо реже, чем на бурно развивающейся Земле. Конечно, кроме Пристианской Империи, Кохху, Галиянского Союза, Милько и Неоро, десятков других существовали еще и сверхцивилизации, но они к своему могуществу шли миллионы лет и теперь стояли особняком, приняв конвенцию о невмешательстве и отказе от дальнейшей экспансии (хотя не все и во всем ее соблюдали).
Затем мысли Быстрова вернулись к Ариетте. Через десять-двенадцать суток принцесса очнется от гиплинового сна и вспомнит о произошедшем на Сприсе: взрывы гранат, вспышки от Пири-1612, искореженные мачты, падающих солдат и жестокий выстрел из парализатора в голову. Эти воспоминания для девушки, выросшей в покое и всем мыслимом благополучии станут пламенем ада в закоулках ее сознания. Пожелает ли она понять и простить людей, подвергших ее такому испытанию и насильно вырвавших из привычного мира?
Дверь в каюту капитана открылась с тихим шорохом. Быстров увидел на пороге Ариетту и секундой позже понял, что перед ним не производная ментальной интерференции. Совершенно настоящая дочь Фаолоры в изорванном платье держала в руке настоящий парализатор.
— Я расстреляла вашу блондинку, — сказала она. — Убивать не хотела.
9
— Пожалуйста, сядьте! — Ариетта направила оружие на Быстрова.
В ее зеленовато-серых глазах выделялись зрачки словно черные острия обсидиана (наконечники священных копий из него Глеб видел в одном из залов имперского дворца). Красивое и строгое лицо принцессы едва выдавало волнение, слабый румянец разлился по ее щекам.
Глеб хотел оттолкнуть пристианку с прохода и бежать в медицинский модуль, но его остановило не оружие, направленное в грудь, а пронзительный взгляд Ариетты.
— Сядьте! — повторила дочь Фаолоры.
И он послушно опустился на диван. Только спросил:
— Вы галиянку убили?
— Я же сказала: нет. Мне пришлось выстрелить в нее дважды, медавтомат снимет шок через несколько часов. Как я понимаю, вы здесь главный? — Ариетта сделала несколько шагов и остановилась в центре трехмерного орнамента ковра.
— Я — владелец этого корабля и капитан по совместительству. Добро пожаловать на дальний разведчик «Тезей», Ваше Высочество, — в последних словах Глеба слышалась немалая доля насмешки.
— Ваше имя?
— Глеб. Быстров. Я был знаком с императрицей — вашей матерью, госпожа Ариетта.
— Вы галиянец? — ствол парализатора в руке наследницы дернулся в сторону Быстрова.
— Землянин. С планеты, которую пристианцы иногда называете Исифиода, — Глеб ожидал, что это известие удивит принцессу, но на ее гладком лице не дрогнула ни одна мышца.
И он подумал, объяснения с наследницей могут оказаться проще, чем представлялось ранее: она не ударилась в истерику, а вела себя удивительно стойко и расчетливо. По мнению Быстрова это было хорошим знаком.
— Кто еще на корабле, кроме вас и галиянки? — она тряхнула головой в сторону медмодуля.
— Безногий андроид и два человека: господин Орэлин — бывший слуга графини Олибрии и мой товарищ — Агафон Аркадьевич Арканов. Можно просто: "А-А".
— Вы говорите о тех двоих, что в ангаре возились с какой-то техникой? — на полных губах Ариетты отразилась слабая улыбка. — Я заперла их и начала замедленную откачку воздуха. Теперь их жизнь зависит от вас, господин Быс-тров, — она произнесла его фамилию по слогам, будто прислушиваясь, как звучит незнакомое слово. — Все зависит от того, насколько вы будете честны и благоразумны.
— Сколько у них времени? Вы включали таймер? — теперь Быстров действительно занервничал.
Если бы бокал с остатками сока был из стекла, он бы лопнул в сдавивших его пальцах землянина.
— Я не скажу вам, сколько у них времени. Вы будете отвечать быстро и ни в коем случае не пытаться врать, — пристианка откинула со лба темно-каштановую прядь волос. — Вы сотрудничаете с кохху?
— Нет.
— Говорите правду! Перед вашим появлением на нас напали солдаты кохху: я слышала сообщение начальника охраны. Потом видела жутких насекомых своими глазами! Атака кохху была отвлекающим маневром, чтобы вы пробрались в здание и захватили меня?
— Ваше Высочество, я скажу абсолютную истину, странную на первый взгляд, но прошу дослушать до конца. На самом деле кохху не было, — вкрадчиво произнес Глеб.
Ариетта тревожно повела стволом парализатора.
— Атака отряда кохху, — продолжил Быстров, — и их робота была лишь иллюзией и на самом деле отвлекающим маневром, чтобы я и Ивала Ваала — та галиянка, которая сейчас лежит в медмодуле, — могли проникнуть в дом и захватить вас, не вступая в бой с основными силами подразделения охраны. Я ясно объясняю?
— Пока не очень убедительно. Каким образом может быть сделана такая иллюзия?
— Посредством демонстратора — устройства для показа «живых» голограмм и основанных на них фильмов. Только демонстратора усовершенствованного: значительно увеличено масштабирование, голографическим изображениям добавлено свойство интерактивности. Поэтому солдаты кохху не только вели себя как живые существа, но и вполне адекватно реагировали на выстрелы охранников. При этом, заметьте, никто из ваших бойцов не пострадал.
— Допустим, это так, — Ариетта вспомнила, о странных рапортах бойцов охраны с самого начала боя и том, что Сейонс сообщил: "оружие кохху не наносит вреда ни нам, ни флерам, которые давно должны быть разбиты! Вокруг горит земля, но пламя не оставляет следов на траве! Здесь что-то не так! Вижу группу у западной окраины поляны!".
— Хотя я не понимаю, как можно так переделать демонстратор, но допустим, вы говорите правду, — продолжила дочь Фаолоры. — Остается вопрос, кто послал вас, чтобы так нагло захватить меня и увезти со Сприса?
— Графиня Олибрия, — Глеб бросил взгляд на часы, как будто они могли сообщить ему время, оставшееся до момента, когда из ангара выйдет последний глоток воздуха. — Хочу заметить, Ваше Высочество, кроме того, что атака кохху была фальшивой и не нанесла никакого урона пристианцам, мы так же использовали против ваших людей только парализаторы, чтобы свести возможный урон к минимуму. Вам это о чем-нибудь говорит? Разве так поступают вероломные захватчики?
— Кроме парализаторов, вы были вооружены масс-импульсными винтовками. За стенами моего дома кто-то вел огонь из тяжелого оружия. И если вас послала Олибрия… — наследница, отступив на шаг, на мгновенье задумалась. — Почему она сама не связалась со мной по туннельной связи, не выслала мгновенное сообщение?
— Потому, что она мертва, — Глеб опустил голову и посмотрел на дно бокала, где плавали кусочки фруктов. — Увы, графиня не успела ничего рассказать мне о способах связи с вами. Искать мирные подступы к вашей резиденции, у нас не было времени.
— Графиня Олибрия мертва?! - голос пристианки дрогнул.
Быстров посмотрел на нее и чуть заметно кивнул.
— Вы мне лжете! — Ариетта скруглила рот, глаза ее стали влажными и забегали по сторонам, словно ища опровержения в какой-нибудь незаметной детали каюты.
— За той дверкой, — Глеб указал на шкафчик-башенку из ценной дерлианской древесины, — стоит шкатулка Фаолоры — она мне досталась от Олибрии. Там ваши документы, подтверждающие рождение, снимки, имперские грамоты и разные документы. Все это как минимум стоит великого трона Присты. Пожалуйста, возьмите — они принадлежат только вам.
— Вы лжете! — Ариетта топнула ногой, раскрасневшись и глядя на Быстрова, словно на жуткую статуэтку Эми — младшего бога, приходящего за душой.
— Олибрию убили в собственном замке, меньше чем через час, после того, как она поведала мне вашу историю. Я сожалею… Мне она была очень дорогим человеком. Может быть самым дорогим во всей вселенной, — Глеб со стуком поставил бокал на выдвижной столик и настоял: — Возьмите шкатулку.
Ариетта нерешительно шагнула к шкафу и, резко повернувшись на полпути, произнесла:
— Кто ее убил? Вы должны это знать!
— Я только догадываюсь. Верных доказательств нет.
— Ну говорите же!
— Те же люди, которые охотятся за вами — люди герцога Флаосара. Вы знаете, что он целит на пристианский трон? — Глеб медленно встал, ожидая, что дочь Фаолоры снова направит на него парализатор, но оружие так и осталось опущенным в безвольной руке.
— До меня доходили кое-какие слухи, — Ариетта, осторожно, будто ожидая подвоха, открыла резную дверку.
— Ваше Высочество, позвольте мне остановить откачку воздуха, — попросил землянин. — Люди, запертые в ангаре, ни в чем не виноваты.
— Стойте, не двигайтесь! Я осмотрю шкатулку, и вместе пойдем к ангару, — взяв шкатулку, наследница направилась к столу.
Сейчас Быстров вполне мог разоружить ее одним заученным движением, но не стал этого делать, опасаясь разорвать тоненькие паутинки доверия, протянувшиеся между ними.
Поставив ящичек с изящными рельефами на стол, пристианка разглядывала и ощупывала его, в поисках замка, потом спросила:
— Как она открывается, господин Быстров?
Глеб поднял шкатулку и, глядя на изображение Олибрии, прошептал:
— Я тебя люблю.
Под пористой поверхностью что-то щелкнуло, крышечка плавно поднялась.
— Оригинальный способ, — признала наследница, тень улыбки появилась на краешках ее губ. — У вас с графиней были очень доверительные отношения?
— Мы были достаточно близкие люди. Я любил Олибрию, если вас интересует именно это, — Быстров вручил шкатулку пристианке и отступил к обзорному экрану.
Ариетта перебирала документы минут пять: внимательно разглядывала имперские печати, беззвучно шевеля губами, читала записи Фаолоры.
— Прошу вас, идемте, скорее откроем ангар! — теряя терпение, произнес капитан. — Шкатулка теперь ваша, и вы сможете изучить эти бумаги, когда захочется.
— У нас есть еще время. Ответьте мне, господин Быстров… — пристианка поправила разорванное платье, съезжавшее с плеча, — если вы любили Олибрию, как вы… как вы могли допустить ее гибель?
Вопрос был столь неожиданный, что Глеб замер, не в силах выдохнуть. Рассказывать о том, как все произошло на самом деле: том, как он расстался с графиней у двери злополучной комнаты, том, как ожидал на террасе, услышав странный Олибрии призыв, поспешил к ней и застал ее с кинжалом в спине — рассказывать об этом сейчас было глупо и опасно. Не в силах объяснить принцессе, как могла погибнуть Олибрия, если в замке трижды защищенном от посторонних находился лишь настоящий экипаж «Тезея», Быстров мог вызвать лишь еще более серьезные подозрения Ариетты. И он сказал:
— Простите, Ваше Высочество, а вы любили свою мать?
На минуту в каюте повисла тишина.
— Так вот, — продолжил Глеб, — ее тоже больше нет.
— Не знаю, любила ли я ее. Сейчас в ангаре погибают ваши друзья. Вы сильно нервничаете, правда? Господин Быстров, я уже успела прочувствовать, что такое терять друзей. Идите к ангару! — она указала стволом парализатора на дверь. — Идите медленно и не останавливайтесь!
— Вы все еще не верите мне, — выйдя в коридор, Глеб грустно усмехнулся.
— Нет. Вы вполне можете служить Флаосару или Саолири. Мне известно: эти герцоги хитры и очень коварны. В моем положении лучше не верить никому.
— Что ж, разумно, — согласился Быстров, еще раз удивляясь, что в милой головке принцессы поселился отнюдь не беззаботный ум.
Когда впереди показалась широкая дверь с мигающим блоком управления, Глеб ускорил шаг. Ариетта не стала задерживать его, лишь предупредила:
— Дверь не открывать! Только переключить насосы на закачку.
Капитан нажал две кнопки и отрегулировал сенсорами подачу воздуха. Цвет индикатора изменился с красного на голубой.
— Аркадьевич, как вы там? Живы, здоровы? — спросил Быстров в переговорное устройство.
— Глеб Васильевич! Что происходит?! - раздался из решетки возбужденный голос Агафона. — Чуть не сдохли мы здесь! Я уже дверь пытался сверлить!
— Да ничего не происходит. Принцесса Ариетта захватила корабль, теперь мы — ее пленники, — сухо объяснил капитан. — В общем, если жрать захотите или в туалет — все вопросы к ней. Я ничего не напутал? — Быстров вопросительно взглянул на пристианку.
— Для передачи воды и еды дверь можно приоткрыть на ширину ладони, — не опуская оружия, любезно отозвалась дочь Фаолоры.
— Вот видите, у принцессы доброе сердце, — констатировал Глеб. — Взаимопонимание налаживается. Глядишь, через несколько дней и в туалет по одному выпускать будут. Вы пока работайте над цинтридом, работайте.
— Ваше Высочество! — раздался из решетки переговорника голос Орэлина. — Нижайше прошу извинить за недостойное обращение с вами. Но я… Клянусь перед Вратами Эдвана! — было слышно как он шумно выдохнул. — Все наши действия были направлены на ваше спасение!
— Теперь идем в рубку, — наследница повела стволом парализатора, указывая землянину путь, сама отступила к арсенальному отсеку.
— Госпожа Ариетта, может, вы меня посвятите в ваши дальнейшие планы? Вы так и будете держать меня под прицелом весь долгий путь к системе Шеоир? — полюбопытствовал Глеб, уже не беспокоясь за товарищей.
— Я поступлю проще: когда я выясню все важные вопросы, то разряжу вам в затылок парализатор. Ведь, правда, это гуманное оружие? Потом запру в медмодуле вместе с вашей белокурой подругой.
— И что дальше? — Быстров повернулся в пол-оборота.
— Свяжусь с командованием пристианского флота и сообщу им точку выхода этого судна.
— Ну вот, а несколько минут назад вы меня приятно удивляли своим благоразумием. После получения вашего сигнала герцог Флаосар радостно потрет руки. Скорость у «Тезея» сейчас маленькая, и вас перехватят где-нибудь на подлете к «Сосрт-Эрэль». Не обольщайтесь документами в той шкатулке: Саолири или тот же Флаосар сумеют повернуть дело так, будто вы — самозванка. Ведь почти никто не знает, что у императрицы есть дочь. И если действовать так глупо, то и никогда не узнает. Ариетта, поверьте, я вам не враг. Ведь если это было не так, я уже три раза бы разоружил вас и продолжил осуществление коварных планов.
— Вы самоуверенны, господин Быстров. Даже когда в вашей каюте я поворачивалась к вам спиной или разбирала шкатулку, бдительность не покидала меня ни на секунду.
Глеб, пригнувшись, повернулся и тут же перехватил руку пристианки. Парализатор ударился об дверь каюты, его рукоять оказалась в крепкой хватке землянина.
10
— Ваше Высочество, у меня к вам предложение, — сказал Быстров, грубо прижимая Ариетту к стенке.
Она попыталась вырваться, едва не сбив его с ног.
— Выслушайте сначала предложение, — свободной рукой Глеб поднял ее подбородок.
Тяжело дыша, наследница смотрела на него из-под распущенных волос будто загнанная волчица.
— Сейчас я отдам вам оружие, и можете ходить все время с ним, — продолжил капитан "Тезея". — Можете взять из арсенала еще пару плазмометов, винтовки, гранаты, фауззер — все, к чему душа тянется. С этой минуты вопросы о взаимном доверии больше не ставятся. Ясно?
Пристианка кивнула.
— Взамен вы позволяете моим людям беспрепятственно передвигаться, а мне управлять кораблем, — Быстрову было приятно ощущать горячее дыхание принцессы на щеке, он слегка ослабил хватку. — Летим мы до нейтральной станции «Сосрт-Эрэль». Там если захотите, вы покинете наш многострадальный разведчик, и наши пути разойдутся навсегда. Или, опять же если захотите, останетесь с нами, и мы вместе подумаем, как избежать повисшей над вами опасности.
— Вот так просто: сейчас отдадите мне парализатор и откроете корабельный арсенал? — Ариетта склонила голову на бок, ее кулак, упиравшийся в грудь землянина, разжался.
— Надеюсь, вы не сумасшедшая и на радостях не пустите все оружие в действие?
— Ну-у… Я согласна, капитан. А куда деваться? — дочь Фаолоры улыбнулась, показывая белые зубки. — Давайте скорее парализатор.
Быстров, щелкнув предохранителем, вложил в ее ладонь шероховатую рукоять и отступил на шаг.
— Ражь болотная, вы мне платье порвали! — наследница потянула тонкую ткань, широко разошедшуюся от плеча вниз. — Может быть, мне все-таки выстрелить?
Черный глазок ствола нацелился на землянина.
— Как желаете, Ваше Высочество, — Глеб вытащил из кармана пачку сигарет.
— Удивляете вы меня, Господин Быстров. Вы — само спокойствие. Нет смысла заряды переводить — вы непробиваемы, — все еще прижимаясь к стене, пристианка внимательно наблюдала, как он извлекает из разноцветной коробочки какой-то стержень.
— А вы тоже не похожа на истеричку, — заметил Быстров, прикуривая. — Так?
Ариетта неопределенно качнула головой.
— Может освободить ваших товарищей из ангара? — спросила она, принюхиваясь к табачному дыму.
— Не надо, — отмахнулся Глеб. — Лучше скажите им в переговорник, что если будут плохо работать, то вы снова откачаете воздух.
Приняв шутку, дочь Фаолоры рассмеялась, потом спросила:
— Зачем вы глотаете дым и выпускаете его изо рта?
— Курю. Привычка некоторых жителей Исифиоды, — Быстров со вкусом затянулся и выбросил облачко дыма к потолку. — Очень полезная — успокаивает нервы.
— Вы нервничаете? Мне кажется, во всей вселенной нет человека невозмутимее вас, даже если приставить вам эту штуку к виску, — дочь императрицы повела парализатором в сторону землянина.
— Я всего лишь научился играть в невозмутимость. Кстати, что такое "ражь болотная"?
— Ражь — безобразное и злое чудовище. Обитает в сприсианских болотах.
— Значит, я, по-вашему, — ражь? — Глеб горько усмехнулся.
— Нет, вы — не ражь. Вы точно не ражь. Я так выругалась, рассердившись, что разорвано платье. Мы так и будем здесь стоять, господин капитан? — наследница обвела взглядом пластик, окрашенный голубым светом. — У меня к вам много вопросов. Столько, что хватит до конца перелета. Я хочу в точности знать, что случилось с Олибрией, что затевает герцог Флаосар и те, кто к нему примкнул, что вообще происходит в Империи.
— Я отвечу на все вопросы, настолько насколько сам в них разобрался. Но сначала, с вашего позволения, я загляну в медмодуль, — не дожидаясь ее согласия, Глеб направился в кормовую часть корабля.
— Вы так обеспокоены состоянием своей блондинки? Сходите, конечно. Я здесь подожду, — повернувшись к обзорному экрану, наследница нажала включатель.
Вогнутый пластик заиграл разноцветными бликами чужого пространства, пролетавшего за бортом "Тезея".
Открыв дверь, Глеб обнаружил, что прозрачный колпак над ложем, где недавно находилась Ариетта, разбит. Разнести на куски тонкий, но прочный полимер, наверное, было не по силам ему, разве что в порыве крайней ярости. Ивала Ваала, скорчившись, лежала под диагностической головкой. Два разряда парализатора с дозатором, выставленным на полную мощность, вполне могли убить даже весьма выносливого человека, но сердце галиянки выдержало, только мышцы ее скрутило в тугие узлы, успевшие разгладиться к приходу Быстрова.
Ткнув пальцем в квадрат монитора, капитан считал обобщенные данные диагностики, из которых следовало, что Ивала находилась в какой-то особой разновидности глубокого шока. Так же прибор определил у нее черепно-мозговую травму, сильный ушиб ребер и сосудистые разрывы. Дальше следовало перечисление незначительных повреждений, полученных скорее всего при штурме резиденции наследницы, и анализ состояния внутренних органов.
Глеб положил свою подругу на спину и принялся осторожно снимать с нее одежду. Потом отступил к средине прохода и несколько минут любовался роскошной ее фигурой, способной привести в дикое волнение любого мужчину. Перечитав надписи на мониторе, Быстров подумал, что кроме всех рекомендованных назначений, которые должен исполнять медробот, галиянке не плохо добавить электросон на шесть-семь суток. За это время Глеб надеялся кое-как наладить отношения с Ариеттой и по возможности смягчить конфликт между галиянкой и дочерью Фаолоры, который неминуемо случиться, как только Ваала поднимется на ноги. Капитан знал, что галиянка, носящая в себе воинственный дух Алоны, не простит наследницу императрицы.
— Капитан, — приоткрыв дверь, произнесла Ариетта. — Наверное, я слишком погорячилась, устроив здесь такое, — войдя в медмодуль, она кивнула на обломки колпака и бросила взгляд на Ивалу. — Когда я пришла в себя, на меня нашло какое-то бешенство. Я вспомнила, что меня захватили и насильно увезли со Сприса, вспомнила о вооруженных кохху, сгоревших флерах и людях, защищавших меня, которые, как я тогда думала, убиты. Повернула голову и увидела эту женщину, стрелявшую в моем кабинете. В голове застучала кровь, и будто чужой голос сказал: ты должна вырваться любой ценой, будь сильной и беспощадной. И вот… — наследница дернула плечами и уставилась на куски прозрачного пластика.
— Ваше Высочество, скажите, а гиплин на вас не действует? — поинтересовался Быстров. — Раньше вы принимали гиплин?
— Один раз при перелете к Совен-двенадцать, — вспомнила Ариетта. — Мне сказали, что я должна после него уснуть, но сон не приходил, я маялась тридцать суток долгого гиперперехода, засыпая как обычно на несколько часов, остальное время блуждая по пустым коридорам корабля и ведя скучные беседы с вахтенными офицерами. Еще у меня сильно болела голова.
— Понятно. Я никогда не слышал о людях, не восприимчивых к гиплину, — Глеб отгреб ногой куски пластика и отправил свободный медавтомат в нишу.
— Но я же все-таки принцесса, — рассмеялась пристианка. — В принцессе хоть что-нибудь должно быть особенным.
— Я хочу дать вам один совет, — Быстров повернулся к ней и несколько секунд изучал ее прозрачные зеленоватые глаза, в которых таилось любопытство и отблеск стали.
— Ну говорите, капитан, — поторопила наследница.
— Положите этот парализатор на место, — Глеб указал на кобуру, видневшуюся под майкой галиянки. — Госпожа Ваала не любит, когда берут ее оружие. Взамен, как я уже сказал, можете взять в арсенале любое оружие.
— Хорошо, — дочь императрицы, обогнув землянина в тесном проходе, вложила оружие в кобуру. — А можно полюбопытствовать? Эта госпожа Ваала не придет в ярость, когда обнаружит, что вы раздели ее догола? Ведь не всем женщинам нравится, когда мужчины раздевают их в бессознательном состоянии и потом стоят над ними, переполненные неведомо какими мыслями.
Второй раз Ариетта задавала ему слишком личный неожиданный вопрос и ставила если не в тупик, то в не особо приятное положение. Раньше, чем Глеб собрался ответить ей, пристианка заговорила снова:
— Если бы вы поступили так со мной, то я бы, наверное, убила вас. Или с этой милой женщиной вы такие же близкие люди, как и с графиней Олиблией?
— Госпожа Ариетта, я раздел ее для того, чтобы облегчить работу медавтомату. Неужели не ясно? А мои отношения с Ивалой Ваалой касаются только нас двоих, — не скрывая раздражения, проговорил Быстров.
— Я, кажется, наговорила глупостей? Извините… Иногда на меня находит такое… — она помахала пальцами в воздухе, пытаясь что-то объяснить жестом и подняла глаза к мрачно молчавшему землянину.
— Пожалуйста, извините меня, капитан, — она прикоснулась к руке Быстрова и сильно сжала ее. — Я выросла среди солдат, охранявших меня, узкого круга слуг и немногих учителей. Даже на Сприсе я только и знала, что переезжала из одной тайной резиденции в другую, почти не бывая в городах. Я понимаю, что иногда мои речи и поступки кажутся глупыми со стороны, но такая я выросла…
— Все в порядке, Ваше Высочество, — Глеб почувствовал, как подрагивают в ладони ее тонкие пальцы.
— А первый раз, когда мне мать позволила появиться в Арсиде, во дворце над моими манерами и неуместными вопросами смеялись даже слуги, — продолжила она. — Конечно, никто не знал, чья я дочь. Одного наглеца я вызвала на дуэль ритуальными копьями, и наверняка бы убила его, если бы вовремя не появилась Олибрия. Но потом, я поняла, что люди вокруг меня не виноваты — виновата только я сама.
— Вам следует только чуточку быть сдержаннее в некоторых пикантных вопросах. Я-то пойму, а вот, например, госпожа Ваала, может не понять. А мне очень бы не хотелось, чтобы на корабле случались дуэли. Тем более между такими славными девушками, — Глеб коснулся ямочки на ее подбородке, и щеки Ариетты раскраснелись.
