Тени прошлого - Курсистки

– И что? Сами…

– Тут доберманы. Видела клетки?

– Девочка, здесь люди работают. Обычные, со своими слабостями. Нужно только к ним подход найти. Деньги лишними не бывают.

– А, если не купишь?

– Тогда есть другие способы, – Соня усмехнулась.

– Да, конечно, – неуверенно обронила Ксюша.

– Тук – тук, – Вика, слегка споткнувшись о порог, вошла в комнату, – О чем речь?

– О тебе, – Соня смотрела на Вику, слегка прищурившись.

– Логично. Подруга за дверь – можно и кости пересчитать!

– Нужна ты кому, – Ксюше Вика совсем не нравилась.

– Несу вам новость. Ты – первая идешь на встречу с директрисой, – Вика повернулась к Софье.

– Когда?

– Сейчас. А мы с тобой – на медосмотр, – она посмотрела на Ксюшу.

Соня молча вышла. Еще по дороге сюда она решила, что не будет вставать в позу. Сначала нужно осмотреться. Возможно, не так все безнадежно. И выход, скорее всего, находится там же, где вход.

Глава 16

Он не сразу поверил своим глазам: это была его одноклассница и первая любовь София Гурская. Она легко спрыгнула с высокой ступеньки джипа с водительской стороны, одернула еле уловимым движением узкую юбку и, щелкнув брелоком сигнализации, оглянулась. Он даже пригнулся за руль, испугавшись вдруг этой, еще тридцать лет назад бывшей долгожданной, встречи. Не узнать Соню было невозможно. Ему даже показалась, что и юбка на ней та же и сумка и коричневые лодочки. Но, поняв абсурдность своих домыслов, он вдруг разозлился на самого себя. Для верности глянув в зеркало заднего вида и констатировав в узкой зеркальной полоске свои шестьдесят, он еще раз посмотрел на Соню и, уже успокоенный, но все же суетливо торопясь, вылез из машины и направился к ней. На первый его оклик она даже не обернулась.

– Соня, здравствуй, – Риттер потянул ее за острый локоток.

– Простите? – Софья, не узнавая, смотрела на грузного мужчину, назвавшего ее по имени.

– Соня, напрягись.

– Саша…

– Ты как здесь? – его голос слегка дрогнул. Поспешное бегство Софии в Америку почти сорок лет назад не было им забыто.

…Тогда он, проснувшись в постели какой – то девахи, с гудящей от выпитого накануне головой, первым делом стал искать телефон, чтобы позвонить ей, Сонечке. Чтобы все объяснить. Аппарат он обнаружил на кухонном столе, залитым чем – то липким. Блюдца с окурками и остатками нарезанной колбасы довершали натюрморт. Вот так он отметил свои первые офицерские погоны. Дрожащими пальцами он накручивал диск и, дозвонившись, услышал равнодушный голос ее матери. Он не сразу понял, о чем это она. Кому он ломает жизнь? Причем здесь Соня? Какая свадьба с приличным человеком? Опустив трубку на рычаг прямо посредине ее речи, он рванул со спинки стула китель, сунул в прихожей ноги в ботинки и побежал. Он опоздал. Самолет с Соней улетел рано утром. В Москву. А потом и в Бостон…

– Мы вернулись.

– Мы? – он оглянулся в поисках этого второго слагаемого «мы».

– Я и мой сын. Саша.

– А мою дочь зовут Соня, – выпалил он. Взгляд его вдруг точно сфокусировался на ее широко раскрытых глазах. Он стоял и смотрел в эти глаза, так и не забытые им за столько лет. И уловил смятение.

– Мама, я готов, – высокий и такой же светловолосый, как мать, Саша с любопытством посмотрел на Риттера.

– Саша, познакомься – Александр Генрихович Риттер, мой бывший одноклассник. Саша открыл здесь, в России, фирму по продаже компьютеров. У него здесь офис, – она показала Риттеру на административное здание.

Риттер кивнул. Как будто что – то понял.

– Александр Генрихович, было приятно познакомиться, – белозубая улыбка Саши была всего лишь данью вежливости, – Мама, мы едем?

– Соня, а телефон? – очнулся Риттер.

– Он не изменился. Мы живем в нашей старой квартире на набережной. Ты еще помнишь?

Риттер опять молча кивнул.

Глядя вслед отъезжающей машине, он пытался вспомнить, зачем он здесь? Или он куда – то ехал в другое место, а здесь просто остановился? Да, конечно, он захотел пить и вспомнил, что в вестибюле этого здания есть небольшой киоск. И сигареты еще кончились… Он въехал на стоянку и увидел ее. Она сказала «я и сын». А муж? Или его нет? «Я позвоню. Просто, как одноклассник. Или, к черту, как одноклассник! Я позвоню, потому что… Я хочу узнать про нее все. И я, в конце концов, хочу знать, почему она меня тогда бросила!» – вернулась к нему давняя обида.

…Вырвавшись от строгости родителей в студенчество, он словно забыл все, чему они его учили. Его чуть было не отчислили с первого курса за аморалку. Вернувшись домой из Москвы на каникулы, он даже не пытался оправдываться перед ними. И перед Соней. «Вот я такой!» – говорил он, уходя вечером из дома. Соня, девочка со скрипкой, как ее называла нянька Полина, терпеливо сносила его загулы, веря ему, когда он пьяненьким голосом лепетал очередное «прости». И прощала все. Заглядывая в его мутные глаза, она искала там истину. А он искал ее на дне бутылок и по чужим койкам. И был в ней, Сонечке, уверен.

Так было все пять лет, пока он учился. Юридическая наука давалась легко, преподаватели его любили, времени учеба много не занимала: выручала феноменальная память. Его любили и женщины, балуя по – своему и внушая ему чувство исключительности. Восторг он читал и в Сонечкиных глазах. Он не учел только одного: ее родителей. Видя, как дочь чахнет и страдает, они быстренько подыскали ей жениха из перспективных. И Риттер Сонечку проспал. В буквальном смысле, в чужой постели.

Только когда до него дошло, что он ее потерял, Риттер очнулся. И стал делать карьеру. Женитьба на молоденькой была вызвана временным всплеском эмоций. И ничем более. Дочь он неожиданно назвал Соней, то ли в память о первой любимой, то ли в пику жене – она ненавидела это имя…

Риттер посмотрел на часы. Половина седьмого. Он вспомнил, куда он ехал. На юбилей к Рощину. К шести. Вон и подарок в коробке с бантом на заднем сиденье. Но он опоздал, так стоит ли ехать? «Но, дома кроме Полины, никого. Я совсем с ума сойду. А у Лешки хоть напьюсь!», – решил он, нажимая на педаль газа.

Глава 17

Ада Карповна открывала ключом дверь кабинета, когда Клим тихо подошел к ней сзади.

– Ада Карповна, я пришел.

– Очень хорошо. Заходи, – она пропустила его вперед и плотно закрыла дверь. Клим огляделся. Около двадцати квадратных метров, как он прикинул на глазок, было трудно назвать кабинетом. В уголке скромно стоял небольшой столик с компьютером. Больше ничего, чтобы напоминало деловой офис или, хотя бы, школьную учительскую, не было. Посредине комнаты – большой круглый стол со стеклянной столешницей. Вокруг него – несколько мягких кресел. Полки с книгами и цветами, старинные часы с боем на стене – вот и все. Ада Карповна показала ему рукой на одно из кресел.

– Освоился, Клим?

– Да, спасибо.

– Тогда приступим сразу к делу. О девушке, которую ты встретил, можешь сразу забыть, – она испытующе глянула на Клима.

– Уже доложили? – вопрос прозвучал по – хамски, и Клим смутился.

– Нет, у нас это не принято. Я просто видела все в окно. Клим, ты здесь на работе. Чем быстрее ты с этим свыкнешься, тем тебе проще будет выполнять свои обязанности, – Ада Карповна открыла папку и достала оттуда фотографию, – Это Ксения Ляшенко, твоя подопечная. Тебе повезло: у нее просто трудный характер. Никаких приводов в милицию, разборок с подругами, наркотиков. Девочка – талантливый математик. Начитана, много увлечений. Из трех прибывших сегодня, она – просто подарок.

– А?…Другие?

– Последний раз повторяю: про «А…другие» забудь. Конечно, ты можешь узнать о девушке, которая тебя заинтересовала от Ксении, можешь даже попробовать с той познакомиться, но, Клим! Напоминаю, это – нарушение контракта. Со всеми вытекающими последствиями.

Клим только кивнул.

– Вернемся к Ксении. Программу по предметам ей готовят сложную, акцент, сам понимаешь, на точные науки. Ты, я знаю, тоже сильный математик. У Ксении будет преподаватель из Государственного Университета. Ты должен присутствовать на всех занятиях. Кроме того, теннис, плавание, танцы, – все с тобой. В общей группе. Посмотри, девочка совсем еще ребенок. Будь с ней терпелив и не подчеркивай свое старшинство. Все, что тебе нужно о ней знать, – в этой папке, сегодня прочтешь. Каждый вторник будешь приходить на собеседование с учителями и психологом. Все понятно?

– Пока все. Вы сказали что – то про трудный характер…Это вы о чем?

– Грубит, огрызается, многое делает просто назло. Ничего страшного. Это – подростковое.

– Когда я с ней встречусь?

– Девочки несколько дней проведут в карантине. Думаю, Ксения без проблем, поэтому протестируют ее здоровье и отпустят. Еще вопросы?

– Кто такая Ядвига?

– Экстрасенс, как модно сейчас говорить. А по – простому – ведьма, предсказательница, целитель. Ты с ней еще познакомишься, – улыбнулась Ада Карповна, глядя на ухмыляющегося Клима.

«Цыган – главный охранник, гадалка какая – то, психолог с детским наивным взглядом и рассыпающаяся старушенция во главе. Куда я попал?» – подумал Клим, уже жалея сам себя. Но, вспомнив сумму в баксах, которую он заработает, успокоился. Мысль о новенькой иномарке и вовсе вернула ему хорошее настроение.

Глава 18

Агнесса посмотрела на циферблат напольных часов и лишний раз похвалила себя, что оставила после обеда час на отдых. Разговор с новыми девочками не всегда складывался легко и требовал порой большого напряжения. Агнесса не зря решила начать с Софьи Риттер, она предвидела, что девушка будет задавать недетские вопросы. Подумав о том, что Софья уж слишком рано лишилась девственности, Агнесса посчитала, что основным мотивом для ее побега будет как раз желание быть с мужчиной. То, что все, как одна мечтают в первое время побыстрее выйти за забор, Агнесса считала естественным. В этом возрасте личная свобода ценится превыше всего. А в школе как раз контакты с внешним миром и запрещались. В свое время она отказалась даже от посещений родителей: «добрая» мамочка одной курсистки во время свидания дала своей дочери «лекарство». А на девочке стояла очень жесткая кодировка. Ребенка откачали, мамочку бросил муж, отец девочки, так и не простивший глупую жену.

Агнесса знала, что такое – потерять свободу. Но, вернувшись в мир, она вдруг поняла, что свободен человек полностью только тогда, когда он свободен от себя самого. А этого она себе позволить не могла. Создав себе тюрьму из строгого распорядка, Агнесса уже никогда не могла освободиться от взятых ей самой обязательств. Так же, она видела, жили и Ада, и Гордей, и Бэлла. Собственно, она и подбирала в команду людей фанатично обязательных. И терпеть не могла, когда кто – то что – то не выполнял, прикрываясь обстоятельствами.

Ровно в три в дверь постучали. Агнесса села в кресло у маленького кофейного столика и громко сказала:

– Войдите, Софья.

– Здравствуйте. Вызывали?

– Здравствуйте, Софья. Садитесь, – она показала рукой на второе кресло.

«Очень уверена в себе и это не бравада. Хорошо. Можно говорить в открытую», – Агнесса протянула девушке лист с напечатанным на нем текстом.

– Прочтите, это то, что вам нужно знать для начала. Будут вопросы – задавайте.

– А вы меня ни о чем спрашивать не будете? И поучать, как дальше жить? – с любопытством посмотрела на Агнессу Софья. «Да, она стара. Но не в маразме, точно», – подумала она, глядя на спокойно сидящую Агнессу.

– Нет. Мне не интересны твои планы на будущее. О твоем прошлом, о твоей семье, о твоих наклонностях я знаю все.

– От отца? Так он ничего не знает! – в голосе Софьи послышалось легкий смешок.

– Да, твой отец не знает многого из того, что знаем мы. Я думаю, мы пощадим его и не будем рассказывать ему ни о Кашине, ни о том, как ты стала женщиной, ни о том, как ты отрабатывала свои долги.

Софья побледнела. Что – то не так пошел разговор с самого начала, не так, чтобы взять верх. Она быстро пробежала глазами по тексту.

– Что это?

– Программа твоего обучения на два года. Корректироваться не будет. Что – то не устраивает?

– Агнесса Лазаревна, я, конечно, может и распутна, но не совсем безнадежно тупа. Я умею танцевать, мне не нужен стилист и я не собираюсь одеваться так, как хочется вам. Умение держать нож в правой руке мне привили с детства, в носу я не ковыряюсь, исправлять недостатки фигуры, изнуряя себя шейпингом, не вижу необходимости. А уж латынь и итальянский мне вовсе ни к чему. Не будете же вы насильно усаживать меня за парту? Хотя вы и не хотите знать о моих планах на будущее, я все же рискну высказаться. Можно?

– Конечно, Софья.

– Если не удастся сбежать…Так, понятно, – кивнула она, увидев протестующий жест Агнессы, – Тогда я буду заниматься только тем, к чему лежит душа.

– Ты очень грамотно говоришь, Софья.

– Могу и матом, хотите? Не хотите. Тогда позвольте немного хамства? Какого лешего вы решили, что я буду подчиняться вашей программе?

– Поначалу – не будешь, это так. Но, скажи мне, ведь даже дома тебе уже приходила в голову мысль, что ты не вечно будешь жить в дерьме? Однажды тебя оттолкнул человек, в которого ты была влюблена. Это был Кашин? И ты решила, что с тебя хватит. Ты уже тогда поняла, что он не стоит твоего ногтя, так? – Агнесса слегка наклонилась к Софье.

– Откуда вы знаете? – Софья испугалась. Это было невозможно! Это было только в ее голове, это не выходило наружу никогда, только в плаче, эмоциями, но не словами.

– У тебя просто не хватило сил, чтобы вырвать себя из этого болота. И никто не помог.

– Откуда вы знаете?! – повторила она свой вопрос.

– Я тебе отвечу, обещаю. Но не сейчас. Сейчас я тебе скажу только одно: программа составлена, исходя из твоих желаний. Только ты пока их сама не пыталась четко оформить в своей голове. Недосуг было, верно? Так что, итальянский будешь учить, ведь в школе единственное, что тебя интересовало – это история древнего Рима. Пятерка по этому разделу у тебя твердая. Грамотность у тебя врожденная, ты ведь читала много. А правила выучить при желании – не проблема. Остальные предметы будешь изучать в рамках средней школы. А танцы? Ты, конечно, женственна, но немного неуклюжа. Прости. Встань с кресла.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.