Бинк посадил эти несколько диких семян в секретном месте позади дома и поливал их каждый день естественным путем. Он охранял раздражительные ростки от любого вреда с растущим нетерпением. Что за приключение для подрастающего мужчины! Пока его мать, Бианка, не обнаружила растения. Увы, она узнала их вид.
Немедленно последовал семейный скандал.
– Как ты мог! – требовала она ответа с пылающим лицом. Но Роланд старался спрятать одобрительную улыбку.
– Посеять дикий овес, – бормотал он. – Парнишка взрослеет!
– Роланд, ты же знаешь, что...
– Дорогая, в этом нет какого-либо вреда.
– Нет вреда! – воскликнула она с негодованием.
– Совершенно естественная тяга молодого мужчины... – но яростное выражение ее лица остановило отца Бинка, который ничего не боялся в Ксанфе, но был обычно мирным человеком. Роланд вздохнул и повернулся к Бинку: – Я думаю, что ты знаешь, что ты делаешь, сын?
Бинк стал мучительно оправдываться:
– Ну да... Нимфа овса...
– Бинк! – предупреждающе воскликнула Бианка. Он никогда не видел ее такой сердитой.
Роланд поднял руки6 прося мира.
– Дорогая... почему бы не дать нам поговорить наедине, как мужчина с мужчиной! Мальчик имеет на это право.
И Роланд выдал таким образом свое отношение. Говоря о мужском разговоре, он назвал Бинка мальчиком.
Не сказав больше ни слова Бианка удалилась из дома.
Роланд повернулся к Бинку, покачивая головой в жесте, только номинально являющимся отрицательным. Роланд был сильным, красивым мужчиной и обращался по-своему с жестами.
– Подлинный дикий овес, сорванный с сопротивляющегося стебля, посеянный при полной луне, увлажненный собственной мочой, не так ли? – спросил он прямо, и Бинк кивнул с горящим лицом. – Чтобы, когда растение созреет и появится нимфа овса, она была бы подчинена тебе, оплодотворяющей фигуре?
Бинк снова угрюмо кивнул.
– Сынок, поверь мне, я понимаю соблазн. Я сам посеял дикий овес, когда был в твоем возрасте. И у меня появилась нимфа с развевающимися зелеными волосами и телом, манящим, как простор – но я забыл о специальном увлажнении и поэтому она убежала от меня. Я никогда не видел подобной прелести в жизни... за исключением твоей матери, конечно.
Роланд сеял дикий овес? Бинк никогда бы не вообразил такой вещи. Он молчал, боясь, что последует дальше.
– Я сделал ошибку, признавшись в этой истории Бианке, – продолжал Роланд. – Боюсь, она стала излишне чувствительной к этой теме и на тебя вылилось все ее недовольство. Такие вещи случаются.
Итак, его мать ревновала к тому, что произошло в жизни отца до того, как он женился на ней. В какой скопище понятий неожиданно попал Бинк. Лицо Роланда стало серьезным.
– Молодому неопытному мужчине мысль о прелестной, обнаженной, пленной нимфе может показаться феноменально соблазнительной, – продолжил он. – Все физические атрибуты настоящей женщины и никаких умственных. Но, сынок, это юношеская мечта, подобная мечте о находке конфетного дерева. Действительность была бы совсем не та, которую ты ожидал. Человек быстро становится пресыщенным, устает от неограниченного количества сладостей и так всегда происходит и с... бездумным женским телом. Мужчина не может любить нимфу. Она могла бы быть бестелесной. Ее привлекательность быстро превращается в скуку и отвращение.
Бинк все еще не осмеливался комментировать. Ему бы не наскучило, он был уверен.
Роланд понимал его слишком хорошо.
– Сынок, что тебе надо – так это настоящая живая девушка, – заключил он. – Фигурка с личностью, которая могла бы разговаривать с тобой. Намного интереснее завязать отношения с настоящей женщиной, правда, и тут часто бывают разочарования, – он со значением посмотрел на дверь, через которую удалилась Бианка. – Но, в конечном случае, это окупается намного больше. То, что ты искал в диком овсе, является короткой дорогой, но в жизни нет коротких путей, – он улыбнулся. – Хотя, если бы была моя воля, я не позволил бы тебя срезать путь. Не вижу вреда в этом, никакого вреда. Но твоя мать... ну, у нас здесь консервативная культура, и леди имеют тенденции быть особенно консервативными, особенно хорошенькие. Это маленькая деревня – меньше, чем могла бы быть, поэтому каждый знает, что делает его сосед. Поэтому приходится учитывать обстоятельства. Понимаешь, что я имею в виду?
Бинк неуверенно кивнул. Когда его отец высказывал свое мнение, даже с оговорками, это было окончательно.
– Больше никакого овса.
– Твоя мать... Ну, ее захватило врасплох твое повзросление. С овсом покончено, она, вероятно, вырывает его с корнями прямо сейчас. Но у тебя впереди еще вся жизнь. Бианке, может быть, нравится думать о тебе, как о мальчике, вечно, но даже она не должна противиться природе. Не более, чем пять секунд! Поэтому она должна просто примириться.
Роланд замолчал, но Бинк тоже молчал, не зная, куда клонит отец.
– Сюда должна переехать девушка из одной более маленькой деревни, – продолжал Роланд. – Теоретически для учебы, так как мы имеем лучшего преподавателя-кентавра во всем Ксанфе. Но я подозреваю, что скрытая причина в том, что там просто мало парней ее возраста. Мне известно, что она еще не открыла свой магический талант, и ей примерно столько же лет, сколько и тебе... – он со значением поглядел на Бинка. – Я думаю, ей понадобится приятный молодой человек, чтобы познакомить ее с нашей деревней и предупредить о местных опасностях. Я слышал, что она очень хорошенькая и умная, и покладистая – редкая комбинация.
Наконец Бинк начал понимать. Девушка, настоящая девушка для него. Девушка, не предубежденная отсутствием у него магии. И Бианки не сможет возразить, хотя про себя, быть может, и будет недовольна фактом появления у Бинка мужских увлечений. Бинк вдруг понял, что вполне обойдется без дикого овса.
– Ее зовут Сабрина, – сказал Роланд.
Свет впереди вернул мысли Бинка к настоящему моменту. Кто-то стоял рядом с Деревом Джустина, держа волшебную лампу.
– Все в порядке, Бинк, – сказал Джустин голосом в воздухе рядом. – Сабрина привела помощь, но она уже не нужна. Ты принес губку?
– Да, – ответил Бинк.
Итак, его маленькое приключение оказалось совсем не приключением. Как и вся его жизнь. Пока Сабрина помогала ему укладывать губку вокруг раны Джустина, Бинк понял, что все решил. Он не мог жить дальше, как ничтожество, он пойдет к Доброму Волшебнику Хамфри и узнает, в чем заключается его собственный магический талант.
Бинк поднял голову. Его глаза встретились с глазами Сабрины, мерцающими при свете лампы. Она улыбалась. Сейчас она была намного красивее, чем много лет назад, когда он впервые встретил ее, когда оба они были подростками. Она всегда была верна ему. Несомненно, отец Бинка был прав насчет преимуществ – и разочарований – настоящей живой девушки. Сейчас Бинк сам должен был решить, что он должен сделать, чтобы стать настоящим живым мужчиной.
Глава 2
Кентавр
Бинк отправился пешком с набитым рюкзаком, с хорошим охотничьим ножом и дорожным посохом. Его мать настаивала, чтобы нанять проводника, но Бинк был вынужден отказаться – на самом деле «проводник» будет его охраной. Как он может пережить это? И все же, дикая местность, лежащая за деревней, была опасна для путешественников, незнакомых с ней. Немногие люди отваживались ходить по ней в одиночку. Ему и в самом деле было бы безопаснее идти с проводником.
Бинк мог бы нанять крылатого коня в качестве транспорта, но это было дорого и рискованно. Грифоны часто оказывались раздражительными существами. Бинк предпочитал собственный путь по безопасной земле, даже хотя бы для того только, чтобы показать свою самостоятельность, несмотря на насмешки деревенских подростков.. Правда, Джама не мог много насмехаться в данный момент – он работал под усмирительным заклинанием, которое деревенские Старейшины наложили на него за нападение на Дерево Джустина – но имелись и другие насмешники.
В конце концов Роланд понял.
– Когда-нибудь ты поймешь6 что мнение никчемных людей ничего не стоит, – тихо сказал он Бинку. – Ты сам должен прийти к этому. Я понимаю тебя и желаю удачи... своими силами.
Бинк имел карту и знал, какая тропа ведет к замку Доброго Волшебника Хамфри. Скорее, какая тропа в_е_л_а туда. Правда заключалась в том, что Хамфри был стариком с причудами, который предпочитал жить в изоляции. Он периодически передвигал свой замок или менял прилегающую к нему местность, магическими средствами, так что путник никогда не был уверен, что найдет его. Несмотря ни на что, Бинк намеревался выследить Волшебника в его лагере.
Первая часть его пути была знакомой. Он провел всю свою жизнь в Северной Деревне и исследовал большую часть окружающей ее местности. Вряд ли какая опасность или опасная флора и фауна оставались в непосредственной близости, да и те, скорее, были потенциально хорошо знакомыми угрозами.
Бинк остановился напиться из колодца у огромного колючего кактуса. Когда он приблизился, растение затрепетало, готовясь выстрелить в него.
– Тише, друг, – повелительно сказал Бинк. – Я из Северной Деревни.
Кактус, сдерживаемый примиряющей формулой, воздержался от смертоносного залпа. Ключевым было слово «друг». Тварь определенно не была другом, но она должна была подчиняться, волшебным путам, наложенным на него. Посторонний человек не знал бы этого, поэтому кактус являлся эффективным стражем против непрошенных гостей. Животных меньше определенного размера он игнорировал. Так как большинство существ рано или поздно должны пить воду, это был достаточный компромисс. В некоторые районы иногда забредали дикие грифоны или другие большие звери6 но не в Северную Деревню. Одной встречи с раздраженной колючкой было более, чем достаточно, чтобы научить любое животное, которому повезло пережить ее.
Следующий час быстрой ходьбы привел его к менее знакомой территории, следовательно, по определению, менее безопасной. Что люди в этом районе используют, чтобы охранять свои колодцы? Единорогов, натренированных прокалывать незнакомцев? Что ж, он скоро это узнает.
Невысокие холмы и небольшие озера уступили место более грубой местности, появились странные растения. Некоторые имели высокие антенны, издали поворачивающиеся в его направлении, другие издавали вкрадчивые, убаюкивающие звуки7 но имели клешни с сильными мускулами. Бинк обходил их на безопасном расстоянии, не рискуя понапрасну. Один раз ему показалось, что он видел животное размером с человека, но имеющее восемь паукообразных ног. Оно передвигалось быстро и бесшумно.
Бинк видел много птиц, но они его не беспокоили. Поскольку они могли летать, им не нужна была защитная магия против человека, поэтому он не должен был опасаться их – если только не встретит больших птиц, которые могли принять его за добычу. Однажды он видел чудовищную форму рок-птицы в отдалении и спрятался, пока она не пролетела мимо, не заметив его. Пока птицы были маленькими, он предпочитал их компанию, так как насекомые и жуки становились иногда агрессивными.
Так, облако мошкары окружило его голову и использовало совместное потеющее заклинание, чтобы причинить ему большие неудобства. Насекомые обладали дьявольской способностью различать тех, у кого не было магии для защиты. Может быть, они просто пользовались методом проб и ошибок, довольствуясь, чем могли. Бинк заглядывался в поисках трав, отпугивающих насекомых, но не нашел ни одной. Травы никогда не оказывалось под рукой, когда нужно. Терпение истощилось, так как пот тек по его лицу, попадая в нос, глаза и рот. Затем в облако ворвались два сосуна и втянули в себя мошек. Да, Бинку нравились маленькие птички.
Он проделал десять миль за три часа и начал уставать. В общем, Бинк был в хорошей форме, но он не привык к продолжительному маршу с тяжелым рюкзаком.
К тому же, побаливала пятка, подвернутая у Обзорной Скалы. Не сильно, но достаточно, чтобы сделать его осторожным.
Бинк присел на холмик, предварительно удостоверившись, что в нем не содержится зудящих муравьев, хотя рябом рос колючий кактус. Бинк приблизился очень осторожно, неуверенный, что тот приручен заклинанием. «Друг», – сказал они в доказательство пролил несколько капель воды из фляги на почву рядом с корнями кактуса. Очевидно, все было правильно. Кактус не пустил в него иглы. Даже дикие вещи часто верно реагируют на понятные вежливость и уважение.
Бинк развернул завтрак, любовно упакованный его матерью. У него имелась пища на два дня – достаточно, чтобы добраться до замка Волшебника при обычных обстоятельствах. Не то, чтобы в Ксанфе все было обычным! Бинк надеялся растянуть запасы, останавливаясь на ночь у каких-нибудь дружественно настроенных фермеров. Ему понадобится пища для обратного путешествия, и в любом случае ему не улыбалась мысль о ночевке вне жилья. Ночь приносила с собой специальную магию и она могла быть неприятной. Бинку совсем не хотелось обнаружить себя спорящим за свою жизнь с вампиром или людоедом, так как вопрос, по всей вероятности, будет заключаться в том, что сделать с его костями: употребить их сразу, пока костный мозг свежий и сладкий, или дать им с недельку полежать после его смерти. Разные хищники имели разные вкусы.
Бинк впился зубами в сэндвич в луком. Что-то хрустнуло, но это была не кость, просто сочный стебель. Бианка определенно умела делать сэндвичи. Роланд всегда ее этим поддразнивал, утверждая, что она овладела этим искусством под руководством песчаной ведьмы «игра слов: sandwich – сэндвич, sand wich – песчаная ведьма». Хотя для Бинка это не казалось смешным – так как означало, что он все еще зависит от матери – пока не съест все, что она приготовила, и не станет искать пищу сам.
Упала крошка и исчезла. Бинк осмотрелся вокруг и увидел мышь-мусорщика, деловито жующую в десяти футах от него. Она магически достала крошку, не подвергаясь риску близкого приближения. Бинк улыбнулся: – Я не обидел бы тебя, крошка.
Затем он услышал стук копыт. Какое-то большое животное неслось галопом или приближался всадник. И то, и другое могло означать неприятности. Бинк запихал кусок сыра из молока крылатой коровы в рот, на миг представив себе корову, пасущуюся на верхушках деревьев после того, как ее подоили. Он завязал рюкзак и вдел руки в ремни. Затем он сжал обеими руками посох. Может быть, ему придется сражаться или убегать.
Показалось живое существо. Это был кентавр – тело лошади с торсом человека. На нем не было одежды, и у него были мускулистые бока, широкие плечи и задиристый вид.
Бинк держал свой посох перед собой, готовый к защите, но не очень агрессивно. Он мало верил в свою способность одолеть массивное существо и не имел никакой надежды убежать от него. Но, может быть, кентавр не был настроен недружелюбно, несмотря на внешность, или не знал, что Бинк не обладает магией.
Кентавр приближался. Он держал в руках лук с приготовленной стрелой на тетиве. Он и в самом деле выглядел устрашающе. Бинк приобрел достаточное уважение к кентаврам в школе. Тем не менее, этот явно не был пожилым ученым, скорее молодым грубияном.
– Ты нарушил границу, – заявил кентавр. – Убирайся с этого места.
– Подожди, – рассудительно ответил Бинк. – Я – путешественник, следующий по установленной тропе. Это общественный путь.
– Убирайся, – повторил кентавр и его лук угрожающе шевельнулся.
Нормально Бинк был уравновешенным человеком, но иногда, в моменты стресса, в нем проявлялась определенная вспыльчивость. Это путешествие было жизненно важным для него. Он шел по общественной тропе и был сыт по горло магическими угрозами. Кентавр был магическим существом, не существовавшим в Мандении, за пределами Ксанфа. Таким образом, раздражение Бинка против магии снова зашевелилось в нем, и он сделал глупость.
– Иди помочи свой хвост, – резко произнес он.
Кентавр мигнул. Сейчас он выглядел еще грознее, его плечи шире, грудь больше, а его лошадиное тело даже более динамичным, чем прежде. Он явно не привык к такому обращению, во всяком случае, направленному на него, и подобный опыт ошеломил его. Тем не менее, он соответствующим образом произвел умственную и эмоциональную перестройку, проявившуюся во внушающем благоговейный ужас вздутии огромных мускулов. Красная, почти пурпурная волна цвета поднялась от лошадиного торса через полный живот и покрытую шрамами грудь, набирая скорость и светлея по мере того, как перетекала в более тонкую шею и, наконец, окрашивая взрывообразно голову и искаженное лицо. Как только эта неотвратимая волна красной ярости зажгла его уши и проникла в мозг, кентавр начал действовать.
Его лук изогнулся, оттягивая тетиву назад. Как только кончик стрелы оказался направленным на Бинка, стрела полетела.
Естественно, Бинка там уже не было. Он правильно прочел штормовые сигналы и, как только лук шевельнулся, ударил того посохом. Он опустился кентавру на плечо, не нанеся существенного ущерба, но причинив значительную боль.
Кентавр издал рев чистой ярости. Его правая рука нырнула в колчан за стрелой, но теперь Бинк зацепил посохом его лук.
Существо бросило лук на землю. Это движение вырвало посох из рук Бинка. Кентавр сжал огромный кулак. Бинк шмыгнул вокруг него, когда кулак двинулся к нему. Но зад кентавра был не безопаснее, чем перед. Одна из ног яростно лягнула Бинка. Каким-то чудом она промазала и врезалась в ствол колючего кактуса.
Кактус ответил залпом летающих иголок. Бинк плашмя бросился на землю. Иглы пролетели над ним и вонзились в изящные части кентавра. Бинку еще раз повезло – его не коснулись ни копыта, ни иглы.
Кентавр заржал удивительно трубным голосом. Эти иглы причиняли настоящую боль, каждая была двух дюймов длиной с крючком на конце. Сотни их украшали его гладкую шкуру, прикрепляя ее к хвосту. Если бы кентавр стоял лицом к кактусу, он мог бы быть ослеплен или убит колючками, проткнувшими бы ему лицо и шею. Ему тоже повезло, хотя он вряд ли мог оценить сейчас свое везение.
Теперь не стало пределов гневу кентавра. Его лицо исказила гримаса крайней ярости. Он тяжеловесно запрягал, его задняя часть то поднималась, то опускалась по дуге, приблизив внезапно переднюю часть к Бинку. Взметнулись две сокрушающие руки и две мозолистые ладони сомкнулись вокруг относительно тщедушной шеи Бинка. Они медленно сжались с неспешностью тисков. Бинк, поднятый в воздух так, что ноги его оторвались от земли, оказался беспомощным. Он знал, что его задушат, и не мог даже попросить пощады, так как воздух и почти вся кровь были отрезаны от его головы.
– Честер! – закричал женский голос.
Кентавр замер. Это не пошло на пользу Бинку.
– Честер, сейчас же поставь на место этого человека! – приказал женский голос. – Ты хочешь, чтобы возник инцидент между видами?
– Но, Чери, – запротестовал Честер, цвет его лица и тела понизился на несколько степеней. – Он нарушил границу и сам напросился на драку.
– Он находится на тропе Короля, – сказала Чери. – Путешественников нельзя трогать, ты знаешь это. Теперь отпусти его!
Леди-кентавр вряд ли могла подкрепить свое требование силой, но Честер немедленно уступил ее власти.
– Но могу я сжать его чуть-чуть? – взмолился он, сжимая чуть-чуть. Глаза Бинка почти вылезли из орбит.
– Если ты сделаешь это, я не буду больше бегать с тобой. Отпусти!
– А-а-а... – Честер нехотя ослабил хватку. Бинк, качаясь, соскользнул на землю. Какой дурак он был, что связался с этим кентавром-грубияном.
Леди-кентавр поддержала его, когда он покачнулся.
– Бедняжка, – сказала она, прижимая его голову к упругой подушке. – С тобой все в порядке?
Бинк открыл рот, захрипел и попытался еще раз. Казалось, что его раздавленное горло никогда не оживет.
– Да, – проскрипел он.
– Как ты? Что случилось с твоей рукой? Неужели Честер?..
– Нет, – поспешно ответил Бинк. – Он не откусывал мой палец. Это детское повреждение. Смотри, он давно зажил.
Она внимательно посмотрела, проведя по шраму удивительно изящными пальцами.
– Да, я вижу. Все-таки...
– Я... Я – Бинк из Северной Деревни, – сказал он, поворачиваясь к ней лицом и открывая природу подушки, на которой он отдыхал. «О, нет, опять! – подумал он. – Неужели меня всегда женщины будут утешать на груди?» Женщины-кентавры были по размерам меньше мужчин-кентавров, но все же превышали ростом человека. Из человеческие части были немного пышнее. Бинк рывком отодвинул голову от ее обнаженного переда. Достаточно, что его нянчила мать, не говоря уже о леди-кентавре.
– Я направляюсь на юг, чтобы увидеть Волшебника Хамфри.
Чери кивнула. Она была красивым существом и как лошадь, и как человек, с блестящими боками и замечательной человеческой фигурой. Ее лицо было привлекательным только с чуть удлиненным носом в лошадином стиле. Ее коричневые человеческие волосы достигали области седла, уравновешивая пышный, развевающийся хвост.
– И этот осел напал на тебя?
– Ну... – Бинк посмотрел на Честера, снова заметив вздувающиеся мышцы под блестящей кожей. Что произойдет, когда эта красотка ускачет? – Это было... это было недоразумение.
– Я уверена, – сказала Чери. Честер несколько расслабился, но не хотел связываться со своей подругой. Бинк вполне мог оценить, почему. Если Чери не была самой красивой и волнующей кентаврихой их стада, она наверняка была весьма близка к этому.
– Я уже ухожу, – сказал Бинк. Он мог бы так поступить с самого начала, предоставив Честеру возможность прогнать его в южном направлении. Он должен был винить прежде всего себя за свару с кентавром.
– Прости за то, что случилось, – он протянул руку Честеру.
Честер оскалил зубы, больше похожие на лошадиные, чем на человеческие, и сжал руку в громадный кулак.
– Честер, – одернула его Чери. Затем после того, как кентавр виновато разжал кулаки: – Что случилось с твоим боком?
Честер снова потемнел, но не совсем от гнева на этот раз. Он переступил ногами, чтобы убрать от вопросительного взгляда девушки поврежденную заднюю часть. Бинк почти забыл про иглы. Они должны были все еще причинять боль – и боль будет еще сильнее, когда их будут выдирать. Какой позор! Стать посмешищем для местной компании. Бинк почти ощутил симпатию к хмурому кентавру.
Честер подавил свою смешанную реакцию и дисциплинированно взял руку Бинка.
– Я надеюсь, что все будет в порядке в конце концов, – произнес Бинк, улыбнувшись немного шире, чем намеревался. Фактически, он боялся, что его улыбка напоминает насмешку. И внезапно он понял, что ему не стоило произносить эти слова именно в этот момент.
Что-то убийственное окрасило белки кентавра.
– Конечно, – прохрипел он сквозь скрежет стиснутых зубов. Его ладонь начала сжиматься, но глаза его еще не настолько ослепли от ярости, чтобы не заметить сверкающие глаза красотки. Пальцы нехотя разжались. Еще одно предупреждение. Пальцы Бинка могли оказаться раздавленными этой хваткой.
– Я подвезу тебя, – решила Чери. – Честер, посади его на мою спину.
Честер подхватил Бинка под локти и поднял его как перышко. На мгновение Бинк испугался, что будет отброшен футов на пятьдесят... Но красивые глаза Чери наблюдали за ними, поэтому он мягко и безопасно приземлился на спину леди.
– Это твоя палка? – спросила она, бросив взгляд на спутанные вместе посох и лук. И Честер без лишних слов поднял посох и вернул его Бинку, который засунул посох наискось между спиной и рюкзаком, чтобы облегчить транспортировку.
– Обхвати руками мою талию, чтобы не упасть во время движения, – посоветовала Чери.
Хороший совет. Бинк был неопытен в верховой езде, и здесь не было седла. Очень мало настоящих лошадей осталось в Ксанфе. Единорогам не нравилось, когда на них ездили верхом, а крылатых лошадей было почти невозможно поймать и приручить. Однажды, когда Бинк был еще ребенком, Дракон обжег крылатую лошадь, которая потеряла перья на крыльях и была вынуждена продавать себя деревенским жителям на короткие поездки в обмен за пищу и защиту. Как только она выздоровела, лошадь улетела. Это было единственным опытом Бинка в верховой езде.
Он наклонился вперед. Палка мешала, не давая ему согнуть спину, как нужно. Бинк изогнулся, чтобы вытащить ее... и она выпала из его рук на землю. Честер фыркнул, что прозвучало подозрительно, весьма похоже на насмешку. Но кентавр поднял палку и вернул ее. На этот раз Бинк засунул ее под мышку, наклонился вперед и обнял изящную талию Чери, не обращая внимания на возобновившийся в глазах Честера зловещий блеск. Некоторые вещи стоили риска – такие, как убраться отсюда побыстрей.
– Ты иди к врачу и избавься от игл в твоем... – начала говорить через плечо Чери мужчине-кентавру.
– Прямо сейчас! – прервал ее Честер. Он подождал, пока она тронется в путь, повернулся и поскакал в направлении, откуда появился, двигаясь довольно неуклюже. Вероятно, каждое движение усиливало боль в задней половине туловища.
Чери рысцой побежала по тропе.
– В глубине души Честер совсем неплохое существо, – сказала она извиняющимся тоном. – Но иногда он бывает немного заносчивым и теряет голову, когда ему перечат. У нас недавно были неприятности с хулиганами и...
– Люди-хулиганы? – спросил Бинк.
– Да. Подростки с севера, делая неприятную магию, отравляя газом наш скот, стреляя мечами в деревья, выкапывая опасные ямы прямо под нашими ногами и тому подобное. Поэтому, естественно, Честер предположил...
– Я знаю негодяев, – сказал Бинк. – Я сам сталкивался с ними. Они сейчас наказаны. Если бы знал, что они были здесь...
– В наши дни дисциплина стала намного слабее, – сказала она. – Согласно Договору ваш Король обязан поддерживать порядок. Но недавно...
– Наш Король стал теперь слишком стар, – пояснил Бинк. – Он теряет свою силу и от этого много неприятностей. Раньше он был сильным Волшебником, мог вызвать бурю...
– Мы знаем, – подтвердила она. – Когда огненные мухи напали на наши овсяные поля, он создал бурю, поливавшую дождем землю пять дней и их всех затопившую. Конечно, она также уничтожила и урожай – но мухи и так уже губили его! Каждый день новый пожар! Во всяком случае, мы могли посадить новый овес снова без дальнейших помех. Мы не забыли помощь, оказанную нам. Поэтому мы не хотели поднимать скандал из-за этих хулиганов... но я не уверена, сколько времени еще смогут жеребцы вроде Честера терпеть подобные выходки. Вот почему я хотела поговорить с тобой... Может быть, когда ты пойдешь домой, ты сможешь привлечь внимание Короля к этим вещам...
– Я не думаю, что выйдет какой-нибудь толк. Я уверен, что Король хочет порядка, но он просто не имеет больше серьезной силы.
– Тогда возможно, настали времена для нового Короля?
– Он становится дряхлым. Это значит, что у него не хватает здравого смысла добровольно уйти самому, и он не согласится ни с какими доводами.
– Да. Но проблема не исчезнет сама собой, если ее игнорировать, – она деликатно по-женски фыркнула. – Что-то должно быть сделано.
– Может быть, я получу какой-то совет от Волшебника Хамфри, – сказал Бинк. – Это серьезное дело – смещать Короля. Я не думаю, что Старейшины пойдут на это. Он хорошо правил, когда был в силе. И в самом деле, нет никого на его место. Ты знаешь, что только большой Волшебник может быть Королем.
– Да, конечно. Мы кентавры, – все ученые, ты знаешь.
– Извини, я забыл. В нашей деревенской школе преподает кентавр. Я просто не подумал об этом здесь, в глуши.
– Понимаю... Хотя я не называла бы это место глушью, скорее пастбищем. Я специализируюсь на истории Человека, а Честер занимается прикладными ремеслами кентавров. Есть и признанные ученые, эксперты в естественных науках, философы... – она замолчала. – Теперь держись. Впереди канава. Я должна перепрыгнуть через нее.
Бинк сидел, расслабившись, но сейчас он вновь наклонился вперед и крепко сжал руками ее талию. У нее была узкая, удобная для сидения спина, но с нее было очень легко соскользнуть вниз. Тем не менее, если бы она не была кентаврихой, он никогда бы не отважился принять такую позу!
Чери набрала скорость, галопом мчась вниз с холма, и Бинк тревожно запрыгал у нее на спине. Всмотревшись вперед из-под ее руки, он увидел траншею. Канава? Она больше походила на ущелье, шириной почти в десять футов, быстро приближаясь к ним. Теперь Бинк встревожился еще больше, даже испугался. Ладони у него вспотели и он начал соскальзывать набок. Одним мощным толчком задних ног она прыгнула и взвилась в воздух над трещиной в земле.
Бинк соскользнул еще больше. И мельком увидел каменистое дно оврага, затем они приземлились. От удара ее копыт о землю он еще больше соскользнул. Его руки отчаянно искали более прочную опору... и явно попали не на ту территорию. И все же, если он не удержится...
Чери подхватила его за пояс и поставила на землю.
– Спокойнее, – сказала она. – Мы уже здесь.
Бинк покраснел.
– Я... простите. Я начал падать и ухватился...
– Я знаю. Я почувствовала, как твой вес переместился, когда я прыгнула. Если бы ты сделал это намеренно, я сбросила бы тебя в овраг.
В этот момент она выглядела так же неуютно, как и Честер. Он верил ей – она могла сбросить человека в овраг, если бы имела для этого причину. Кентавры были крутыми существами!
– Может быть, теперь я лучше пойду пешком?
– Нет... там есть еще одна канава. Она появилась недавно.
– Что ж, я спущусь по одной стороне, а потом осторожно поднимусь по другой. Это займет больше времени, но...
– Нет... там на дне никельпеды.
Бинк застонал. Никельпеды были как многоножки, но в пять раз больше и значительно опаснее. Мириады их ног могли цепляться за вертикальные стенки скал, а их клешни могли вырывать куски плоти диаметром в дюйм. Даже драконы опасались пересекать расщелины, населенные никельпедами, и имели для этого веские основания.
– Трещины открылись недавно, – продолжала Чери, сгибая колени, чтобы Бинк смог вновь забраться ей на спину. Он поднял свой брошенный посох и использовал его для опоры. – Боюсь, что где-то возникает сильная магия, распространяясь на Ксанф, вызывая разлад в животных, растениях и минералах. Я переправлю тебя через следующую трещину, дальше кончается территория кентавров.
