Демоны не спят

      — В моей родной Двухлунии ничего такого тоже нет, — заметила Дженни. — Но тут Ксанф, а для Ксанфа все это в порядке вещей.
      — Вы просто не представляете, как вам повезло! Живете, горя не знаете.
      — Как не знать. У нас тут полно чудовищ.
      — Да разве может аллегория, аллитерация или та же аллигация сравниться с нашей инфляцией, коррупцией или наркоманией. Недаром всякий обыкновен, хоть краем уха слышавший о Ксанфе, мечтает попасть сюда, пусть даже в дурацкой игре.
      — А какие у вас в Обыкновении русалки? — поинтересовался Сайрус.
      — Русалок, чтоб ты знал, у нас вовсе нет. Правда, в идиотских шоу их, бывает, показывают, но это сплошное надувательство. Обычные девчонки, просто прячут ноги в искусственные хвосты.
      — А разве у вас люди с рыбами не скрещиваются?
      — Нет. Это запрещается законами генетики.
      — Строгая она у вас, эта Генетика. И что, все ее слушаются?
      — Да уж приходится. Но что там рыбы — разным расам и племенам породниться друг с другом никакая генетика не запрещает, однако многие считают это предосудительным.
      — Верно говорят: унылая Обыкновения, — покачал головой Сайрус.
      — Еще как верно, — согласилась Ким.
      На ночь поставили две палатки. В одной спали Дженни и Ким, в другой верный условностям Сайрус. Перед палаткой Ким свернулась клубочком Греза: роль сторожевой собаки ее, похоже, вполне устраивала.
      Поутру, умывшись, позавтракав и приведя в порядок место стоянки, они забрались в лодку и продолжили путь по реке. Грести не было нужды: течение мягко увлекало их на северо-запад.
      — А разве нам не на юг надо? — полюбопытствовала Ким.
      — Вообще-то на юг, — ответила Дженни, — но не пешком же напрямик туда топать. Река вынесет нас в море, и тогда мы сможем добраться до цели, миновав опасные места — такие, как Провал или пещера Конпутера.
      — Как бы мне хотелось все это увидеть! — вздохнула Ким.
      — Ну ты скажешь! — охнула Дженни. — Увидеть злую машину! Да от нее нужно держаться как можно дальше.
      Спорить Ким не стала, она уже усвоила, что благоразумнее всего следовать советам спутницы. Только вот благоразумие благоразумием, а любопытство любопытством.
      Между тем растительность по берегам становилась все богаче: к обычным пирожковиям и молочаю добавились пучки имбиря, грецкие орехи, шоколадные чипсы и изюм. Песокна отмелях был белым, определенно сахарным,а местами из него торчали глыбы, подозрительно смахивавшие на головы.Заметив милый цветок на высоком стебле, Ким потянулась за ним, но Дженни испуганно закричала:
      — Не трогай!
      — А что такого? — спросила Ким, хотя руку все же отдернула.
      — Это же ладан-дыш, —пояснила Дженни. — Понюхаешь и будешь дышать на ладан…
      Ким поежилась.
      — А это что? — спросила она, указывая на проплывавшие рядом с бортом причудливого цвета кувшины.
      —  Кувшинки,что же еще.
      — Вижу, что кувшинки,а с чем? Попробовать можно?
      — С виноми с бренди.Пробовать не советую: от винапоявляется чувство вины,а от брендиможно и вовсе сбрендить.
      Неожиданно берега расступились, и перед носом лодки вновь раскинулась водная гладь. Точнее, раскинулась водная, но вовсе не гладь, потому что поверхность воды пузырилась и пенилась. Среди бурунов шныряли аппликаторыи ощерившие зубастые пасти башмаки. Последние, скорее всего, просили каши,но за неимением таковой могли отхватить и ногу. Им бы только на нее надеться.
      — Озеро Сода-Пробка! — воскликнула Дженни. — Помню, как мы — я, Че и Гвенни, славно брызгались здешней шипучкой. Теперь, конечно, такое невозможно — Гвенни стала важной особой, а Че состоит при ней спутником. Но вот мне, простой эльфийской девчонке, которая по игре даже в Тайну не посвящена, развлечься никто не запретит.
      С этими словами она схватила пустую бутылку, зачерпнула из озера шипучки и, заткнув горлышко пальцем, энергично встряхнула этот сосуд.
      — А я эту игру знаю! — вскричала Ким, проделывая ту же процедуру. — Считай, что я сбрендилабез бренди.
      И они принялись брызгаться, да так рьяно, что Греза забилась под лавку. Сайрус, слишком благовоспитанный для участия в столь дикой забаве, удалился на корму.
      Однако их забава была прервана оглушительным шипением: прямо из озера появилось жуткое чудовище. В спутанном клубке щупальцев горели злобные глазки.
      — Это что еще за булькало? — спросила Ким.
      — Шипучий содист, —пояснила Дженни. — Злобен до ужаса, но хотя с виду страшен, для людей опасности не представляет. Вся его пакостность в том, что он повсюду, куда дотянется щупальцем, добавляет соду.
       — Ну нам-то на это наплевать, — легкомысленно отмахнулась Ким, но в этот миг щупальце садистаухватилось за борт лодки. Толчок был не столь уж силен, но вот с корпусом суденышка стало происходить что-то странное. Поверхность его пошла пузырями.
      — В чем дело? — поинтересовалась Ким.
      — Наша лодка была сделана из прессованной воды, — печально пояснил Сайрус. — А содист,боюсь, своим прикосновением превратил эту воду в содовую.Теперь лодка растворяется.
      — Что же делать?
      — Прыгай на берег, да поскорее!
      Спустя мгновение все трое уже стояли на губчатом берегу. Рюкзаки с припасами были при них, но вот лодка растеклась пузырящейся лужицей. Дальше им предстояло идти пешком. Поначалу Ким не слишком обеспокоилась, но когда поняла, что они застряли на хлюпающем в шипучке островке, вокруг которого плещутся аппликаторы,башмаки и еще какие-то неприятного вида твари, ей стало не по себе.
      Девушке очень хотелось приободрить попутчиков и себя каким-нибудь славным, истинно ксанфским каламбуром, но ничего такого в голову не приходило.
      Надежда добраться до замка Доброго Волшебника без проблем лопнула. Как мыльный пузырь.

Глава 9
ЗЕРНО

      Поутру Дагу стало лучше: потоков сознанияон уже не извергал, а когда с него сняли смирительнуюрубашку, с избыточным смирениемтоже было покончено. Правда, осторожность осталась: он дал себе слово не хвататься за что попало.
      Тропа стала круто забирать на юг. Это подходило им как нельзя лучше, однако Нада вдруг забеспокоилась.
      — Уж больно манящеэта тропка выглядит, — пояснила она. — Такие тропы чаще всего обманные.Пойдешь по ней, а она раз и заманиттебя в глухомань,а то и куда похуже.
      — Да, в глухоманьнам ни к чему, — согласился Даг.
      Он уже усвоил, что в Ксанфе все основано на каламбурах, и хотя не знал, обязательно ли, угодив в эту глухомань,он сделается глухим,ставить над собой такие опыты его не тянуло.
      — Меня в такую даль еще не заносило, и я здешних краев не знаю, — сказал Шерлок. — Надеюсь, вы сумеете избежать здешних опасностей.
      — Лучше всего было бы обойти эту рощу стороной, — вздохнула Нада, но вскоре выяснилось, что это практически невозможно.
      Она-то, обернувшись змеей, проползла бы и по бездорожью, но людям буераками далеко не уйти. Они зависели от тропы, а единственная тропа вела к высоченным деревьям.
      — Боюсь, игра не оставляет мне выбора, — сказал Даг. — Придется рискнуть.
      — Это для тебя игра, — сказал Шерлок, — а для меня все обстоит куда серьезнее. Скажем, если ты сваляешь дурака и угодишь на ужин дракону, то прямо из его пасти отправишься домой. А вот я — ему в желудок.
      — Ты прав, — согласился Даг. — Теперь я вижу, что мое соглашение с твоими сородичами было не совсем равным и справедливым. Можем его расторгнуть: я отдам все ваши припасы и оружие, и мы расстанемся.
      — А ты продолжишь путь?
      — Что мне остается? Я ведь игрок, и должен играть.
      — Ладно, топаем вместе. Но постарайся быть осторожным, ладно?
      — Не то слово, буду осторожнее осторожного! Мне вовсе неохота снова вылететь из игры.
      Вскоре они оказались под сенью очень высоких деревьев, с такими густыми кронами, что они заслоняли солнце и погружали тропу во мрак. Но глухоманьюэто место Даг бы не назвал, хотя заросли и глушилизвук их шагов. К тому же деревья оказались обычными, без каких-нибудь там хищных щупалец. Животных поблизости не наблюдалось: это радовало, но и настораживало.
      Потом, откуда-то из самой чащи,донеслись учащенныезвуки. То были ритмичные удары: сначала приглушенные, они становились все громче по мере продвижения в глубь зарослей. Земля стала подрагивать.
      Даг переглянулся с Шерлоком, и чернокожий спутник пожал плечами. Так или иначе тропа шла только в двух направлениях, вперед и назад. Они продолжили путь вперед, однако вскоре земля уже содрогалась, как во время сильного землетрясения. Деревья дергались и подпрыгивали, словно они выросли на нервной почве.Путники с трудом удерживались на ногах, однако рева, воя или чего-либо другого, что указало бы на близость чудовища, слышно не было. Решив, что они, возможно, имеют дело с неодушевленным, стихийным явлением — вулканом или чем-то в этом роде, — Даг рискнул двинуться дальше. Наконец впереди показалась огромная, залитая солнечным светом прогалина, на которой, как почудилось юноше с первого взгляда, подскакивали холмы. Однако со второго, стало ясно, что это не холмы, а немыслимо огромные птицы.
      — Ну и курочки! — ахнул обыкновен, — Надо же такими вымахать!
      — Это птицы рок, —пояснила Нада, — самые большие птицы в Ксанфе. Судя по окраске — сплошь самки. Но чего ради они тут собрались, и чем заняты, я не понимаю. Взбесились, что ли?
      Теперь было ясно, что причиной землетрясения был никакой не вулкан, а невероятные, совершаемые в быстром темпе скачки и кульбиты гигантских птиц. Столь гигантских, что любая из них могла бы унести в когтях слона, возникни у нее такое желание и попадись ей слон. Ведь слоныне слонялисьпо Ксанфу с самой Карфагенской Волны, возглавлявшейся полководцем Тызадолбалом.
      — Так эти птахи называются рок, —произнес Шерлок. — Тогда понятно, они заняты своим делом.
      — А вот мне непонятно, — отозвалась Нада. — Почему ты считаешь прыжки и дрыганье ногами подходящим делом для птицы, пусть бы и птицы рок?
       — До меня дошло! — воскликнул Даг (кричать приходилось громко, иначе грохот не позволил бы расслышать слова). — Они ведь танцуют рок-н-ролл.По-моему, это очень по-ксанфски — устроить для птиц рок рок-фестиваль.
      — А по-моему, они выглядят совершенно по-идиотски, — фыркнула Нада. — Этакие громадины, а уж распрыгались-то…
      Шерлок и Даг переглянулись.
      — У нас в Обыкновении, — прокричал Даг, — многим такие пляски нравятся.
      — А у вас что, водятся птицы рок?
      — Ну, рокне рок,а вот рокерыпопадаются.
      — Это тоже птицы?
      — Те еще… гуси.Впрочем, среди них есть приличные ребята.
      И тут Даг неожиданно осознал, что орет во весь голос. Птицы разом прекратили танец, и в наступившей тишине его крик не мог не привлечь внимания. Он и привлек — страшные клювы разом обратились к путникам.
      — Бежим по тропе! — крикнула Нада. — Она слишком узка для них, и деревья не дадут нас схватить!
      Сама принцесса подала пример, обернувшись змеей и заскользив под деревьями. Даг с Шерлоком рванули следом, однако юноша успел-таки подхватить с земли Надину одежду и засунуть в свой рюкзак.
      Разъяренные птицы взвились над рощей и пытались атаковать сверху, но проломиться сквозь могучие кроны деревьев-исполинов оказалось не под силу даже им. Некоторые продолжали кружить в небе, дожидаясь возможности напасть, другие же приземлились и со страшным топотом пустились вдогонку по тропе. Ближайшая из них уже нацелилась в Дага и Шерлока страшным клювом, но нанеся удар (она не привыкла охотиться на бегу), не только промахнулась, но, потеряв равновесие, грохнулась наземь, пропахав клювом глубокую борозду. Это давало беглецам возможность оторваться, однако Даг неожиданно обнаружил, что Шерлока рядом с ним нет. А оглянувшись, увидел, что валяющаяся на земле птица ухитрилась-таки прижать чернокожего когтем к земле. Хорошо еще, что коготь зацепился за рюкзак с припасами, иначе Шерлок оказался бы нанизанным на него, как на крюк. Развернувшись, юноша поспешил назад.
      — Осторожно! — заорал полу придавленный Шерлок. — Она тебя видит!
      Птица, и верно, следила за приближением обыкновена. Она лежала на земле, однако клюв из борозды уже выпростала, и вздумай Даг приблизиться хоть на шаг, запросто могла его долбануть. Но убежать — означало бросить попутчика на верную смерть, а на такое юноша был неспособен.
      Без особой надежды на успех он бросился на выручку. Магического меча у него больше не было, а удар дубинки был бы для гигантской лапы не слишком чувствительным. А вот если кольнуть ее ножом…
      В этот момент гигантский глаз в упор уставился на юношу, клюв раскрылся, и Даг понял, что воспользоваться ножом ему уже, видимо, не придется. Но тут ему на глаза попался висевший на тонком стебле звонь-нок.Сорвав колокольчик, обыкновен, не задумываясь, запустил его прямо в разинутый клюв.
       Звони воньслились в нечто единое, в ужасающую звонь,действие которой Даг знал по себе. Птице стало не до него: она трясла головой, чихала и фыркала, пытаясь избавиться от звони.Однако Шерлок оставался придавленным к земле.
      Подскочив к нему, Даг ударил ножом по когтю; с таким же успехом он мог полоснуть по стволу дуба — на когте осталась лишь царапина. Тогда он вонзил нож в саму лапу, и птица с хриплым криком (не иначе как он задел нерв) отдернула коготь, подняв рюкзак вместе с Шерлоком в воздух. Однако чернокожий ловко высвободился из лямок, упал на землю и, вскочив на ноги, пустился наутек. Даг, внезапно осознав, что стоит дубина дубиной на месте и, разинув рот, следит за происходящим, последовал его примеру. Птица отстала — пытаясь отделаться от звони,она выплясывала еще пуще, чем на рок-фестивале.
      — Спасибо! — от всего сердца поблагодарил Дага Шерлок. — Если б не ты, мне бы не жить. Ловко ты ее уделал.
      — Мне просто повезло, — отозвался юноша, и это была чистая правда.
      Двинувшись дальше по тропе, они вскоре настигли дожидавшуюся их в облике наги Наду.
      — Вы отстали, — заметила она. — Я думала, вы бежите за мной, потом оглянулась, а никого нет.
      — Вышла маленькая задержка, — сказала Даг, — но вот дальше задерживаться не стоит. Побежали-ка, пока птица не очухалась и не сообразила, что тропа не так уж узка, если бежать по ней, сложив крылья.
      Поторопиться и впрямь стоило: огромная птица избавилась от звонинамного быстрее, чем это удалось Дагу, да и насчет крыльев, похоже, тоже смекнула. Нада снова обернулась змеей, и вся троица поспешила прочь. Сзади послышался размеренный топот: шаги птицы казались медленными, но зато были очень длинными. К счастью, тропа петляла, а вписаться в повороты огромной, тяжелой птице было не так-то просто. Потом беглецы достигли развилки. Они свернули на юг и с огромным облегчением услышали, что их преследовательница помчалась в другую сторону. Но радоваться пришлось недолго: одна из круживших в небе птиц хриплым карканьем сообщила наземной преследовательнице о совершенной ошибке.
      — Как же нам смыться? — в отчаянии вскричал Даг. — Эти птицы следят за нами сверху как космические спутники.
      — А что это за Комические спутники! —поинтересовалась Нада.
      — Неважно, это у меня дурь обыкновенская с языка сорвалась. Просто я думаю о том, как укрыться от птичьих глаз.
      — Может, заберемся поглубже в чащу? — предложила Нада.
      — Куда там глубже, — махнул рукой Шерлок. — Я в жизни не видел таких густых зарослей.
      И точно — по обе стороны тропы густо переплетались толстые, утыканные длинными шипами и обвитые плющомветви.
      — Да, — кивнула Нада, — сунешься туда, мигом сплющит.
      Свернуть с тропы не было никакой возможности.
      — Бежим дальше! — крикнул Даг.
      Он был бы и рад предложить лучший выход, но не стоять же на месте, дожидаясь, когда их склюют.
      Вскоре за поворотом появилась река, не то чтобы большая, но слишком широкая, чтобы ее можно было перепрыгнуть, и слишком быстрая и глубокая, чтобы перейти вброд. Правда, через нее был перекинут мостик, но перед ним красовалась на столбе табличка:
 

      МОСТ ПЛАТНЫЙ. ПЛАТА ПО ТАКСЕ.

 
      И тут же из-за столба появилась такса —кривоногая тетка, похожая на вставшую на задние лапы собаку, в желтом в черную шашечку переднике. Она преградила дорогу и оскалила зубы.
      Даг понял, что нарвался на очередное испытание. Свернуть некуда, а значит, нужно попасть на мост, причем до того, как здесь объявится птица.
      — Привет, такса! —сказал он. — Сколько, по-твоему, с меня причитается?
      — Все твое богатство, — пролаяла такса.
      — Скажешь тоже, откуда у бедного игрока богатство.
      — На нет и проходу нет.
      — А если мы возьмем да попросту спихнем тебя с моста?
      — Попробуйте. Тогда мой друг индрик спихнет в реку мост вместе с вами.
      — А где этот индрик?
      — Да вот же он.
      Из земли высунулось рыло существа, больше всего похожего на червя. Но самого здоровенного червя, какого только можно себе представить.
      — Индрик — крупнейший из прокопиев, или землероев. Он способен прорывать насквозь скалы и работает за песню. Возможно, эта таксавзяла его голосом.
      — Но землерои ведь похожи на кротов, — возразил Даг. — А это червяк.
      — Да ладно, приятель, — встрял Шерлок. — Наша обыкновенская систематика здесь не годится. Это у нас есть млекопитающие, есть черви, и все такое. А тут проще — раз роешь землю,значит, относишься к землероям.Идешь ва-банк,напрямик сквозь камень, значит, ва-банкомтебе и зваться.
      — А работает он, стало быть, за песню? — с кислым видом уточнил Даг.
      При всем своем сомнении в выдающихся вокальных способностях таксысвое дарование по этой части юноша оценивал еще ниже. А потому предпочел поторговаться с таксой.
       — Вот мои деньги, — промолвил он, нашарив в кармане горсть монет.
      — Эй, деньги, чего вы стоите? — спросила такса.
       — Шиш с маслом! — рассмеялся десятицентовик.
      — Вот-вот, — поддакнула ему монетка в пять пенсов.
      — Они говорят! — вскричал Даг, чуть не выронив от изумления монеты.
      — Деньги могут все, только что не пахнут, — с улыбкой заметил Шерлок.
      — Но представляете ли вы собой истинную ценность? — гнула свое охранявшая мост особа.
      — Да какое там, — звонко расхохотались обе монеты. — Мы всего лишь жалкая мелочь. Нас порой называют серебряными и медными, но даже это не соответствует действительности. Предки наши чеканились из чистых металлов, а мы состоим из ничего не стоящих сплавов.
      — Ладно, бери вот это, — сказал Даг, поняв, что мелочью от таксыне откупиться.
      Он открыл бумажник и выудил оттуда долларовую банкноту.
      — Ага, значит, вот кто у нас по-настоящему ценен, — оскалилась такса.
      — Тоже мне нашли ценность! — фыркнул доллар. — Не видишь, что ли, я просто зеленая бумажка. Считается, будто я стою столько, сколько на мне напечатано, но в такую дурь могут верить только пустоголовые обыкновены.
      — Но как вышло, что тебе стали приписывать ценность? — полюбопытствовала такса,явно интересовавшаяся всем так или иначе связанным с финансами.
      — Так ведь как дело было, — пояснил доллар. — Раньше меня подкрепляли серебром и золотом, но потом подпорки убрали, и я стал тем, кем стал. Пустой бумажкой. Тем более что от инфляции спасу нет, так и жрет нашего брата, так и жрет… Ну ладно, в Обыкновении я все-таки кое на что гожусь, но тебе-то на кой сдался? У вас в Ксанфе мы хождения не имеем.
      Даг понял, что деньгами ему не отделаться. Между тем издали уже слышался приближавшийся топот.
      — Что тебе предложить? — в отчаянии воскликнул юноша.
      — Могу взять твоего черного слугу. Если он хороший работник.
      — Он не слуга! Он мой друг, мы вместе путешествуем!
      — Тогда отдавай нагу.
      — Еще чего! Она тем более не служанка. Она принцесса и моя спутница.
      — Вот и я говорю, путаница.Так отдаешь или нет?
      — Ни за что!
      — Дело хозяйское. Тогда уматывай.
      Земля уже дрожала вовсю.
      Юноша затравленно огляделся по сторонам, ища выход, и случайно обратил внимание на какое-то зерно, прилепившееся к шкуре пробурившего ход под рекой индрика. И тут ему подумалось, что в игре не может быть безвыходных положений. Возможность выкрутиться имеется всегда, просто она не всегда очевидна. Ключом к успеху может оказаться что угодно, какая-нибудь штуковина, кажущаяся на первый взгляд совершенно никчемной. Хоть бы и это зернышко. Впечатление такое, будто его вытащил на поверхность индрик. А вдруг не случайно?
      — Нада, глянь-ка на землероя. Что у него на шкуре?
      — Ну, вроде как прыщик.
      — А может быть, зернышко?
      — Может быть, — уклончиво ответила она, и юноша встревожился.
      А вдруг Нада не на его стороне и является ложной спутницей? Но нет, — тут же отогнал он эту мысль, — не может такого быть. Просто ей запрещено распространяться насчет этого зернышка. Но раз запрещено, значит, в нем что-то есть.
      Пока он размышлял, таксастояла неподвижно, как неживая. По-видимому, ее роль сводилась к недопущению игрока на мост, и, стало быть, она являлась не более чем одним из аспектов игры. Ему подумалось, что в то время как весь Ксанф ощущается абсолютно реальным, кое-что напрямую связанное с игрой не лишено изъянов. А это, при определенных условиях, может послужить подсказкой.
      Наклонившись, он отцепил зернышко от индриковой шкуры, и вдруг его осенило. Раз он в мире каламбуров и значение своей находки ему следует искать в этой области.
      — Интересно, — пробормотал Даг, — уж не рациональноели это зерно!То самое, найдя которое, человек, как правило, принимает разумное решение.
      — Оно самое, — подтвердила Нада. — Мне было запрещено об этом говорить, но рациональноезерно действительно способствует работе ума. Должно быть, индрик подцепил его, когда пробуравил озеро Мозговитого Коралла.
      — Во всяком случае, так это должно объясняться по условиям игры, — сообразил Даг, довольный тем, что раздобыл такую полезную вещицу. Правда, ее надо было еще применить, а времени на это оставалось в обрез. Птица рокуже объявилась в пределах видимости.
      Он понимал, что эта ситуация являлась частью общего игрового замысла, однако пока плохо представлял себе конкретный выход.
      — Ну, — прошептал он, поднося зернышко ко лбу, — что мне делать?
      «ИСПОЛЬЗУЙ ИНДРИКА» — тут же возникла мысль.
      «А что, в этом есть рациональное зерно», —обрадовался Даг. Правда, как можно использовать гигантского червя, он не знал, но об этом можно было спросить у спутницы.
      — Слушай, Нада, как можно использовать индрика, чтобы спастись от птицы рок!
      — Ну, я думаю, надо попросить его унести нас отсюда, — ответила принцесса, сделав вид, будто удивлена его вопросом. Актрисой она была хорошей, но как следует кривить душой у нее получалось не всегда. То ли дело изгибать тело, особенно змеиное. — Но в таком случае тебе придется ему спеть.
      — А почему не тебе? У тебя это наверняка получится лучше.
      — Не исключено. Но игрок ты, с тебя и требуется плата.
      Даг обернулся к Шерлоку.
      — Ты же слышал, что девушка сказала, — ответил чернокожий на его невысказанный вопрос.
      — Меня этот червячина скорее всего и слушать не захочет. А мое пение не заденет тебя, как принцессу? — спросил Наду вконец растерянный Даг.
      — Я постараюсь на время забыть о своем происхождении, — ответила та, нервно поглядывая на приближающуюся птицу.
      — Ну тогда держись.
      Даг сунул зерно в карман и, повернувшись к индрику, сказал:
      — Слышь, ва-банк, или как там тебя. Вон та здоровущая птица собралась расклевать нас в ошметки. Этак она и твою гладкую шкуру забрызгает. А вот если ты поможешь нам от нее удрать, я тебе спою.
      Индрик, до того момента остававшийся таким же неподвижным, как такса,тут же ожил и высунулся из земли настолько, что все трое смогли на него усесться. Впрочем, Нада осталась в облике наги, а потому не села, а просто прильнула к его спине. Для гигантского, размером со здорового битюга червя это была не ноша.
      Даг скрепя сердце открыл рот и заголосил:
      — Красотка Джинни, что ходит в мини, вскружила голову мне…
      И слух, и голос у него были таковы, что хуже просто некуда. Нада с Шерлоком скривились и не заткнули уши лишь из-за необходимости держаться за индрика, который в тот же миг пришел в движение. Удар роковогоклюва пришелся в пустоту: червь, унося седоков, ушел под землю. Никакого толчка они при этом не ощутили: просто оказались внизу, двигаясь сквозь почву с такой же легкостью, как сквозь воду или даже сквозь воздух. Вокруг было темно, но кое-что удавалось разглядеть — например, рудные жилы. Магия землероя действовала безотказно.
      Неожиданно движение прекратилось.
      — Эй! — крикнула обеспокоенная Нада. — Ты чего умолк? Пой, не то земля затвердеет!
      — …Но Брауни тоже, мила и пригожа, является мне во сне…
      Движение возобновилось. Поскольку докопаться до индрика не представлялось возможным, проблему птицы рокможно было считать решенной. Да и скорость ва-банка впечатляла. Не худо бы вот так — да прямо на юг.
      Однако через некоторое время червь снова остановился.
      — Э, но я же пою! — протестующе вскричал Даг.
      — Завел одну и ту же пластинку, — подал голос Шерлок. — Со слухом у червяка дело, похоже, обстоит не лучше, чем у тебя, но однообразие ему приедается.
      — Да я песен-то толком не знаю. Разве что несколько куплетов из рекламных клипов.
      И тут юноша почувствовал, как почва вокруг становится вязкой. Понимая, что еще чуть-чуть, и она начнет твердеть, он заорал дурным голосом:
      — Новый «Асе» работает за вас, отбелит и рубашку, и даже унитаз…
      Земля вновь истончилась, и индрик возобновил движение. Однако через некоторое время Даг понял, что прокричал уже все знакомые речевки из клипов, и больше платить за проезд ему нечем.
      — Все, ва-банк, — объявил он. — Выноси нас на поверхность. Мои музыкальные познания иссякли.
      — Музыкальные!… — простонал Шерлок.
      Нада тяжело и глубоко вздохнула. Даг тоже вздохнул, понимая, какую муку пришлось выдержать его попутчикам.
      — Если ты не паразит, купи машину «Индезит», — провопил он напоследок, и индрик вынырнул на поверхность.
      — Спасибо, ва-банк, — сказал юноша, когда все трое соскочили на землю. — Ты нам здорово помог.
      Червь нырнул в землю, как в воду, и пропал из виду, не оставив ни малейшего следа. Почва на месте его исчезновения имела нормальную плотность.
      — Вот ведь чудеса, — пробормотал Даг, с недоверием глядя на даже невзрыхленную землю.
      — А где то зернышко, которое ты с его шкуры снял? — полюбопытствовал Шерлок.
      — У меня, — ответил Даг. — Может, еще пригодится.
      — А куда нас занесло? — поинтересовался чернокожий попутчик.
      — Думаю, к Выпечной реке, — пояснила Нада.
      — С чего ее так прозвали?
      — Выпечки много по берегам, к тому же она вытекает из Полупропеченного болота. Ладно, ждите здесь, а я в кусты. Переоденусь и обратно.
      Змея, с узелком в зубах, заскользила в сторону, а Даг принялся оглядывать окрестности. Они и впрямь находились недалеко от реки, немного шире той, за переход которой таксавзимала плату. Тут никаких мостов и такс не было, а вот выпечки по берегам и впрямь росло много. Течение бурным не казалось, однако юноша понимал, что под гладкой поверхностью могут таиться чудовища.
      Так оно и оказалось: сначала он заметил высунувшееся из воды узкое длинное рыло, потом высокий плавник, а потом и фонтан, выпущенный, не исключено, драконом-водометом. Гадая как можно одолеть такую преграду, он снова достал и приложил ко лбу рациональное зерно.
 

      « ИСПОЛЬЗУЙ СТУДЕНЬ».

 
      Даг плохо представлял себе, как можно использовать студень для переправы через реку, однако решил, что сначала не помешает этот самый, студень найти. При этом он резонно предположил, что студень, как и всякая другая еда, должен расти. На дереве, на кусте или прямо из земли.
      — Шерлок! — окликнул юноша попутчика. — Посмотри, не заметишь ли где студня.
      — Ладно, — отозвался негр, — но тут вроде все горячее. Выпечка, — он сорвал с ветки сдобную булочку и чуть не выронил, так обожгла она пальцы, — вся с пылу с жару.
      В это время вернулась принявшая человеческий облик и полностью одетая Нада.
      — Что-то ищешь? — спросила она Дага.
      — Да вот пытаюсь найти студень. Не знаешь, на чем он растет? Сам-то я его только на тарелках видел.
      — Ну уж, конечно, он растет не на тарелках, — усмехнулась девушка, — и вообще ни на чем; вырастает из земли, да и все тут. Вон, кстати, что-то похожее, — она указала на нечто вроде здоровенного студенистогогриба, но прикоснувшись к нему, подняла брови.
      — Странно. Что-то он ни капельки не студеный.А ведь должен был все вокруг застудить.
      — А не эта ли штуковина его греет? — поинтересовался Шерлок, ткнув пальцем в приземистое растение с толстым бочкообразным стволом, металлической корой и одной торчащей вверх обрубленной веткой, над которой поднимался дымок. От растения так и тянуло жаром.
      — Да ведь это печка! —воскликнула Нада. — Теперь все ясно, она и студеньотогрела. Странно только, откуда бы здесь печкевзяться.
      — А мне кажется все понятно, — заявил Даг, уже успевший освоиться с ксанфскими реалиями. — Ее наверняка подсунули устроители игры, тем более что сделать это было проще простого. Тут ведь полным-полно выпечки. Убрали у одного дерева «вы», вот печкаи получилась.