– Чем? – не поняла девочка.
– Гордиевым узлом. Он волшебный, и развязать его может только тот, кто завязал. То есть никто, кроме самой птицы рок.
– А почему он так чудно называется?
– Кто его знает? Наверное, потому, что он очень гордится своей неразвязываемостыо.
– Но как же мне тебя освободить?
– Никак. Боюсь, что и Дженни ты спасти не сможешь. Подумай о том, как удрать самой.
– Ну уж нет! – возмутилась девочка. – Каким я буду вождем, если начну с того, что брошу в беде ближайших друзей. А может… – она присмотрелась к узлу, – попробовать его разрезать?
– Ну не знаю…
Гвенни оглянулась через плечо. Сонная идиллия продолжалась, но Дженни не могла удерживать Роксану во сне вечно. Решившись, гоблинша вытащила из котомки нож и полоснула по узлу.
Тот завизжал, как зарезанный, и ослепительно вспыхнул. Роксана встрепенулась, пробудилась и, прежде чем Дженни успела спрятаться, схватила ее когтями и потащила к клетке.
– Беги! – крикнул Че, обращаясь к Гвенни.
Та отпустила решетку, упала на пол (она еще оставалась легкой, так что приземление оказалось терпимым), метнулась в сторону и спряталась за камень. Впрочем, Роксане было не до нее: птица зашвырнула Дженни в клетку рядом с Че и заново завязала узел. Теперь за решеткой оказались уже двое.
Чтобы хоть как-то приструнить Роксану, Гвенни должна была вернуть себе контроль над яйцом. Она устремилась к нему, на бегу вытаскивая из торбы палочку, но птица, ноги которой были гораздо длиннее, легко ее опередила. Но подскочив к яйцу, Роксана не уселась на него, а вытащив невесть откуда облачный шнур, привязала его к гнезду Гордиевым узлом. Теперь поднять его над гнездом не представлялось возможным, а само гнездо было намертво вделано в пол. Гвенни лишилась последней возможности как-либо повлиять на птицу. Причем произошло это из-за того, что она, поддавшись панике, стала прятаться, вместо того чтобы воспользоваться палочкой сразу, как только спрыгнула с клети. Похоже, в данном случае Гвенни не продемонстрировала качеств настоящего вождя, но, впрочем, обстоятельства складывались так, что шансов им сделаться у нее оставалось немного. Правда, переживала девочка не столько из-за этого, сколько из-за друзей, попавших в беду, как ей казалось, по ее вине.
Покончив с узлом, птица уставилась на Гвенни, а потом прыгнула к ней. Гоблинша непроизвольно взмахнула палочкой и (она сама этого не ожидала) подбросила Роксану в воздух и отшвырнула к стене. И в той, и в другой (и в стене и в птице) образовалось по вмятине, а мысленная картинка запестрела закорючками, главным образом вопросительными и восклицательными знаками. Роксана просто не могла понять, что с ней случилось.
Похоже на то, что у Гвенни снова появился шанс. Поскольку летать птица не могла, в воздухе она оказывалась совершенно беспомощной. Возможно, если как следует поколошматить ее о стенку, она таки образумится?
Поднявшись с пола, птица снова двинулась на Гвенни.
На сей раз она не прыгала, а перемещалась шагом, но это ей не помогло. Девочка снова подняла ее и шмякнула о стенку.
Что послужило ей уроком, но не так, как на то надеялась девочка. Растопырив когти, Роксана вонзила их в облачный пол, так что поднять ее стало невозможно, и направилась к девочке, отцепляя поочередно то одну, то другую ногу.
Но Гвенни и тут нашла выход: она бросилась вперед, прямо к той ноге, которой птица в данный момент цеплялась за пол. Удивленная Роксана выпростала когти, чтобы схватить девочку, но та оказалась проворней и успела пустить в ход палочку. Но теперь она не стала бросать противницу на стену, а оставила ее в подвешенном состоянии, так что та не могла двинуться.
В определенном смысле можно было сказать, что Гвенни взяла Роксану в плен, но толку от этого было меньше, чем могло показаться. Во-первых, она не могла удерживать пленницу на весу вечно (надо же ей иногда спать, да и мало ли что…), а во-вторых, ей следовало вернуться с яйцом в Горб в течение дня. Что было бы нелегко сделать, даже сумей она отделаться от птицы, завладеть яйцом и вызволить друзей. После стольких отчаянных действий с той и с другой стороны, положение как было безвыходным, так им и осталось.
Неожиданно прямо перед носом Гвенни возникло туманное облачко, которое, уплотнившись, приобрело очертания привлекательной женщины в одеянии, призванном всячески подчеркнуть соблазнительность ее фигуры. Напоследок сформировалось и лицо, которое оказалось знакомым.
– Метрия! – воскликнула Гвенни. – Ты что здесь делаешь?
– Гоблинша Гвендолин, – откликнулась демонесса, опускаясь на пол. – Я могла бы обратиться к тебе с тем же спросом.
– С чем?
– С купоросом, допросом, просом…
– А, с тем же вопросом.
– Неважно, – поджала губы Метрия. – Я-то здесь по делу, а насчет тебя думала, что вовсю чешешь домой, чтобы сделаться там губернатором.
Гвенни решила не исправлять губернатора на гоблинатора, тем более что смысл от этого не менялся.
– Я уже была дома, – сказала она, – а теперь вот прохожу испытание. Мой младший брат подменил конверт с заданием, и мне пришлось отправиться за тем, что «пребывает меж роком и твердью» Пришлось тащиться сюда за этим хрустальным яйцом, но здесь мы попали в переделку.
– Интересная история. И как скоро ты рассчитываешь управиться с этим делом?
– Если я не вернусь в Гоблинов Горб в течение дня, то все пропало. Так что придется управиться за день: другое дело, как?
Демонесса извлекла откуда-то блокнот с ручкой и стала делать какие-то пометки.
– Я сейчас работаю под руководством профессора Балломута, и мне поручено наметить маршруты экстремального туризма, которые будут пролегать через экзотические места вроде этого. И установить сигнальный буй. Пожалуй, я доложу профессору, что к следующему году все прояснится. Спасибо за консультацию.
– Что ты прокладываешь? И что собираешься установить?
– Что надо, то и установлю. На сей раз это никакая не обмолвка, так что можешь не ехидничать. Но значение сказанного я не могу сообщить тебе по цензурным соображениям. Видишь ли, я тоже угодила в переделку. Мне очень хотелось разнюхать, чем таким интересным занимается с нашими Нада, и любопытство свое я в конце концов удовлетворила, но вот незадача – на этом меня подловил профессор Балломут. А с ним, скажу я тебе, лучше не спорить. Так и получилось, что мне удалось выведать первосортный секрет, но разболтать его я – увы! – не могу. Ужас, до чего досадно!
– Слушай, но раз тебя все одно сюда занесло, не поможешь ли ты нам? Видишь, Дженни с Че заперты в клетке, а я держу на весу Роксану и не знаю, что делать дальше.
– Вот те на, а разве спасательная команда еще не прибыла?
– Какая команда?
– Та, которую Симург пошлет вам на выручку, когда узнает, что тут творится… Какая же еще? Одно любопытно, узнает ли она вовремя. Ну ладно, мне пора.
– А что, Симург ничего не знает? – выкрикнула Гвенни, но было уже поздно, демонесса дематериализовалась.
Гвенни осталась одна, наедине все с теми же неразрешимыми проблемами. Никакой возможности спасти друзей и вернуться в Горб с яйцом, да еще и вовремя, девочка не видела.
Задумавшись, она пришла к заключению, что становиться вождем ей вовсе не обязательно. С чего она вообще взяла, будто годится в вожди? А вот допустить, чтобы ее друзья превратились в птичий корм, нельзя ни в коем случае.
– Роксана, – сказала она. – Я признаю, что явилась сюда с целью похищения твоего драгоценного яйца. Правда, оно было нужно мне не навсегда, а только взаймы, но все равно я попыталась взять его без спросу. Но раз ты ни в какую не согласна одолжить его, давай договоримся: я поставлю тебя на пол и оставлю в покое яичко, а ты отпустишь моих друзей.
Птица призадумалась. Гвенни могла видеть ее мысли, и увиденное девочку ничуть не порадовало: на картинке Гвенни засыпала и роняла палочку, после чего Роксана оставалась и с яйцом, и с кормом.
– Ах ты так! – взъярилась Гвенни. – Как шандарахну об стену!
Она закружила птицу в воздухе, однако угрозу свою не выполнила. Роксана уже многому научилась: ей ничего не стоило вцепиться в стену когтями и обрести точку опоры.
Ища выход, Гвенни огляделась по сторонам и обратила внимание на разложенные по полу камни, за одним из которых она недавно пряталась. При внимательном рассмотрении они оказались разложенными весьма затейливым узором: то был сад камней в стиле рококо. Девочка вспомнила, что в изобразительном искусстве и архитектуре птицы рок привержены именно этому стилю, тогда как в музыке решительно предпочитают рок-н-ролл.
– Смотри, я все твои камни перемешаю! – пригрозила Гвенни. – От всего рококо одно коко останется!
Птица разозлилась, но уступать не собиралась. Рассерженная не меньше нее, Гвенни навалилась на ближний камень, но для девочки он оказался слишком тяжелый.
Да и остальные выглядели не легче.
Конечно, любой камень ничего не стоило сдвинуть с места палочкой, но чтобы сделать это, пришлось бы отпустить Роксану. Увы, ее угроза оказалась неосуществимой.
Вконец расстроенная Гвенни села на камень. Свечение, пометившее всех троих, когда они попали под лучи яйца, уже сходило на нет, но теперь это уже не имело никакого значения Двое из них были заперты в клетке, а третья решительно ничего не могла поделать.
Гвенни почувствовала, как к ее глазам подступили слезы.
Глава 15.
СПАСЕНИЕ
К счастью, когда позади ракетного семени прогрохотал взрыв, Окра крепко обхватила Мелу одной рукой, а Яне другой Семя содрогнулось, а потом оторвалось от земли и поднялось в воздух. От страха Мела и Яне зажмурились, а вот огрице не хватило сообразительности и пугливости последовать их примеру, так что она продолжала смотреть сквозь полупрозрачную оболочку Отталкиваясь от выраставшего из его нижней части дымного столба, семя, набирая скорость, взвилось выше Дерева Семян и устремилось к безмятежно прохлаждавшемуся на небе облачку. Смекнув, что странная штуковина настроена двигаться напролом, облачко попыталось убраться с дороги, но не успело. Уже основательно разогнавшееся семя зацепило его край: от удара облачко завертелось, а от незаслуженной обиды расплакалось, оросив землю дождем. Семя, по-прежнему изрыгая огонь и дым, неслось все выше.
– ОГРИЦА, – раздался в голове Окры голос, – УПРАВЛЯЙ РАКЕТОЙ. НАПРАВЬ ЕЕ К БЕЗЫМЯННОМУ ЗАМКУ.
– Да где он, замок-то… – начала было Окра, но тут ее взгляд упал на панель с кнопками, возле каждой из которых имелось изображение. Гора с деревом на одной из вершин явно обозначала Парнас, другая, на которой сидело членистоногое со свистком, ту самую гору, на которую забирается посвистеть рак. Гора, похожая на муравейник, в котором, как муравьишки копошились гоблины, безусловно являлась Гоблиновым Горбом. Кудыкину гору огрица узнала потому.., потому что ее ни с чем не спутаешь.
Помимо гор, рядом со многими кнопками красовались изображения замков: окруженный гниющими трупами замок зомби, замок Доброго Волшебника, возле башни которого восседал старый сварливый гном, замок Ругна, утопающий в пышном саду, и еще один замок, взгромоздившийся на облако.
Окра задумалась, потом пошевелила мозгами, потом ими же пораскинула, а когда голова ее стала перегреваться, решила остановиться. И остановилась как раз на том замке, который парил на облаке. «Возможно, – решила она, – раз, в отличие от прочих, у него нет имени, то он и есть Безымянный».
– БЕЗУПРЕЧНОЕ УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ, – послышалось в еще не успевшей остыть голове. – ТЕПЕРЬ НАЖМИ КНОПКУ У СООТВЕТСТВУЮЩЕГО ИНДИКАТОРА.
Окра поморщилась, потому как по ее представлениям индюкатор должен был изображать индюка, однако ломать еще не до конца остывшую голову не стала: ясно ведь, что ей нужно именно в замок. А поскольку руки ее были заняты (она по-прежнему удерживала подруг), огрица ткнула в соответствующую кнопку носом.
Семечко развернулось. Теперь светилось изображение замка, как надеялась Окра – изображение того места, куда они летели.
– ВЕРНО, – подтвердила ее догадку Симург. ЧАСТЬ ВАШЕГО ЗАДАНИЯ ВЫПОЛНЕНА.
– Часть… – буркнула огрица. – Хотелось бы знать, как выполнить его целиком Однако Симург ничего больше не сообщила. Вероятно, у нее имелись более важные дела. Да и с какой бы стати такой важной особе интересоваться второстепенным персонажем, огрицей, пригодной лишь к роли сиюминутного инструмента для достижения ее цели.
Ракета, как назвала семя Симург, летела над поверхностью Ксанфа особым образом… Окра попыталась вспомнить, как это называется, и в ее памяти всплыло роскошное слово горизонтально. Как и многие чудные слова, это имело значение, ничуть не походившее на звучание ни с горем, ни с горением, ни с зонтами оно не было связано ни малейшим образом и означало, что семя не поднимается и не опускается, а остается на одной высоте над стремительно уносящейся назад поверхностью.
Похоже, спутницы летели на северо-восток: семя перемещалось в направлении, противоположном тому, в котором их несли грифоны, но гораздо быстрее. Вскоре Окра приметила внизу озеро Огр-Ызок и Люблю-реку, по течению которой она вроде бы поднялась. Однако ракета не следовала руслу, а продолжала нестись на северо-восток над джунглями. Наконец, когда внизу показалось море, семя сбросило скорость и остановилось у края облака. Они прибыли на место назначения.
– Прилетели, – сказала Окра, разжав объятия и освободив подруг. Затем она открыла люк и впустила внутрь свежий воздух. – Можно вылезать, но будьте осторожны. Как я понимаю, мы на облаке.
– На облаке? – удивилась Яне. – Как на облаке?
– Семечко оказалось летучим, и прилетело к Безымянному замку, который оказался на облаке, – пояснила Окра и потыкала в вещество под ногами пальцем. – Но облако вроде бы прочное. Раз выдерживает целый замок, так и нас, надо думать, выдержит.
– Когда внизу семечка громыхнуло, я решила, что мы сгорим, – призналась, вылезая наружу и поправляя волосы, Мела. – И страшно перепугалась: по мне, так лучше уж утонуть.
– Но ты же русалка. Разве русалки тонут? – удивилась Окра.
– Конечно, нет. Потому это и было бы лучше.
Затем они обозрели высившийся перед ними замок.
Серовато-белый, он не отличался по цвету от самого облака, а по величине мог вместить в себя целое стадо огров.
Окра подивилась было тому, что тяжесть такой махины не увлекает облако вниз, но потом решила, что тут явно не обошлось без магии, а там, где замешана магия, ничему удивляться не приходится.
– Роксана где-то внутри, – сказала Мела. – Должно быть, это очень злобная женщина, раз ей приспичило съесть кентавра.
– А может быть, она демонесса, – предположила Яне.
– Или огрица, – высказала свою версию Окра. – Мои соплеменницы в большинстве своем куда как свирепее меня.
– Вот что меня во всем этом тревожит, – хмуро пробормотала Мела. – Ежели эта Роксана ест кентавров, то она может раскатать губу и на людей. Например, на нас.
– Но ведь мы принесли ей семя времяники, или как там его, – сказала Яне. – Она не должна нас есть…
Девушка смутилась и осеклась, поняв что ее слова звучат не слишком убедительно.
– Разве Симург послала бы нас на съедение? – спросила Окра.
– Не думаю, – промолвила Мела, слегка успокоившись. – Она наверняка уверена, что мы выкрутимся.
– Может быть, нам поможет это семя времени? – предположила Яне.
– Это каким манером? – поинтересовалась Мела.
– Ну, Симург осеменила Окру, то есть', дала ей семена и, видимо, способность их использовать. Сумела же она прилететь на ракете куда надо.
Окра с сомнением посмотрела на зажатое в кулаке» зернышко. Может, оно на что-то и годилось, но на что именно, у нее не было ни малейшего представления.
– Попробуй обратиться к нему мысленно, – предложила Мела. – Оно наверняка волшебное, глядишь и отзовется.
Окра попробовала. Она обращалась к семечку и мысленно, и вслух, но ничего не происходило.
– Так не пойдет, – сказала Мела. – Нужно не просто обратиться, а попросить его что-то сделать. Что-то, не зря же оно так названо, связанное со временем.
– А ну, времяника, меня убыстри-ка, – сказала Окра.
В первый миг ей показалось, что и сейчас ничего не произошло.
– Есть еще предложения? – спросила она, но спутницы промолчали. Более того, они застыли в полной неподвижности, прекратив даже моргать. Огрица недоуменно огляделась, подошла к краю облака и посмотрела вниз.
Весь Ксанф тоже пребывал в полном оцепенении.
Окре потребовалось некоторое время, чтобы сообразить: семя действует. Оно убыстрило ее настолько, что все окружающее стало казаться неподвижным.
– А ну-ка, семя, замедли мое время, – сказала она.
В тот же миг Яне с Мелой принялись стремительно дергаться и неразборчиво тараторить высокими визгливыми голосами. Но что там Яне с Мелой: всегда неторопливое солнце понеслось к горизонту как ошпаренное, хотя, как известно, ошпарить кого угодно оно могло и само. Отбрасываемые замком тени удлинились: прямо на глазах наступал вечер.
Огрица смекнула, что дело не в Ксанфе, а в ней самой, и попросила семечко вернуть ее в нормальное состояние.
– Ну у тебя и шуточки, – сказала ей Мела. – Сначала начинаешь мельтешить так, что перед глазами размазываешься, а потом застываешь, точно статуя. Это что, магия семени?
– Она самая, магия времени, – подтвердила Окра. – Так что если эта Роксана, кем бы она ни была, захочет на нас напасть, мы ускоримся, и ей будет нас не сцапать.
– Интересно, действует ли оно на других? – спросила Яне – Я о том, может ли оно ускорить или замедлить кого-нибудь кроме нас?
– Сейчас проверим, – сказала Окра, после чего попросила семечко ускорить Яне и замедлить Мелу.
Девушка превратилась в размытое облако, а русалка в неподвижную статую. Огрица поспешила вернуть их в прежнее состояние. Обсудив результат опыта, они пришли к выводу, что с помощью семени можно воздействовать на кого угодно. В том числе и на загадочную Роксану.
– А не замедлить ли нам весь замок разом? – пришло в голову Меле. – Вдруг Роксана уже рот раззявила, чтобы слопать Че. Вот пусть и постоит с отвисшей челюстью, пока мы не явимся к нему на помощь.
– Годится, – согласилась Окра и, повернувшись лицом к замку, велела семени замедлить всех, находящихся внутри Внешне замок не изменился, но подруги понимали, что это обманчивое впечатление. Они направились к воротам, но те оказались закрытыми, а мост через наполненный водой ров – поднятым Лезть в воду не хотелось, тем более что в замковых рвах обычно обитают ровные чудовища. Однако Окра разрешила эту проблему, приказав времянике замедлить воду. Вода застыла, а когда вода застывает, она, как известно, обращается в лед. Ну а перейти ров по льду совсем нетрудно.
Однако вопрос о том, как попасть внутрь, оставался открытым. Потому что все ставни, решетки и ворота были закрыты.
– Попробуй проломить дырку, как выбивала ступеньки в утесе, – предложила Яне Окре.
Огрица нанесла пробный удар и выбила из стены осколок облачной кладки – Материал не слишком твердый, но упругий и прочный, – сказала она. – Пролом сделать можно, но возиться придется долго.
– А времени у нас в обрез, – вздохнула Мела.
– А вот и нет, – возразила Яне. – Надо только ускориться, и времени будет сколько угодно.
Окра, не мешкая, ускорила всю троицу и принялась молотить стену со страшной скоростью. Сначала ей удалось выдолбить в облачной стене углубление, а потом и дырку. Просунув туда руку, огрица отломала несколько кусков и расширила отверстие настолько, что они смогли пролезть вовнутрь.
Они оказались в облачном покое с запертой дверью.
Окра открыла ее толчком, но когда подруги прошли в находившийся за ней коридор, дверь захлопнулась. Огрица подергала ручку, но напрасно видимо, эта дверь открывалась только с одной стороны.
Спутницы двинулись по коридору до следующей палаты, откуда попали в другой коридор. и так далее, и так далее Замок, с его залами, лестницами и переходами, был воистину огромен. И все двери, сквозь которые они проходили, закрывались за их спинами. Правда, последней двери они не дали захлопнуться, заклинив ее подвернувшейся под руку табуреткой. За ней оказалось просторное помещение, видимо, трапезная, со множеством наглухо закрытых выходов. Совершенно пустое – Видимо, все здешние обитатели где-то наверху, – предположила Яне.
Это походило на правду, а поскольку выламывать двери и возобновлять бесконечное скитание по коридорам никому не хотелось, Окра свалила в кучу столы и лавки, забралась на них и проломила потолок. Не сразу, конечно, но благодаря ускорению достаточно быстро.
Проделав дыру необходимых размеров, огрица подтянулась и выбралась на пол невероятных размеров зала.
Просто чудовищного, тем более что посередине, над огромным каменным гнездом, парило самое настоящее чудовище – птица рок.
Прежде чем начать выяснять, что тут происходит, Окра вытянула наверх своих спутниц. Они оставались ускоренными, тогда как все существа в замке замедленными, так что торопиться всей троице нужды не было.
Можно было постоять у дыры, осмотреться и обсудить ситуацию.
– Надо же! – воскликнула Яна – Вот, оказывается, кто такая Роксана. Роксанна, птица рок.
На полу, чуть ли не прямо под птицей, стояла довольно хорошенькая юная гоблинша с палочкой в руке. Палочка была направлена на Роксану, и, похоже, она и удерживала птицу в подвешенном состоянии. У стены находилось несколько клеток, в одной из которых сидели маленький крылатый кентавр и эльфийская девочка.
Надо полагать, это был тот самый Че, ради спасения которого их сюда и послали, и пресловутая эльфесса Дженни.
При виде девчонки, которая отобрала у нее главную роль, глаза Окры сузились. На взгляд огрицы, соперница не отличалась особой привлекательностью для эльфа она была слишком крупной и довольно нескладной, имела потешные заостренные ушки и – вот уж полная нелепица – на каждой руке у нее недоставало по пальцу.
И кому могло прийти в голову, сделать такое несуразное существо Главным Действующим Лицом?
– Та, с палочкой, должно быть, гоблинша Гвендолин, – сказала Мела. – Мне доводилось слышать, будто у гоблинов имеется волшебная палочка, позволяющая поднимать предметы в воздух и перемещать их. Наверное, эта Гвендолин удерживает птицу подвешенной, чтобы та ее не склевала.
– А двух остальных птица сцапала и посадила в клетку про запас, – согласилась Яне. – Может быть, нам стоит сперва освободить их? Выпустим кентавра с эльфессой, а когда и они, и гоблинша уберутся из этого зала через дырку в полу, отдадим семечко птице.
Мела нашла это предложение весьма разумным. Окра, по правде сказать, сомневалась в целесообразности освобождения Дженни, но благоразумно оставила свои сомнения при себе Ей, как и всем прочим, хотелось выполнить задание и вернуться к Налдо за обещанными ответами.
Вся троица направилась к клеткам Хотя они находились довольно высоко над полом, добраться до них по стене не составило проблемы. Залезшая наверх первой Окра увидела на дверце клетки вместо замка путаный узел. Развязать его ей не удалось, и огрица, не долго думая, вонзила в него зубы. Узел заверещал, но Окра не обратила на это внимания: надо было сразу развязываться.
Когда дверца открылась, огрица взяла перекушенную веревку, обвязала ею кентавра и осторожно спустила его на пол: не ронять же бедолагу с такой высоты. Яне и Мела приняли его снизу. Даже зная, что это лишь видимость, обусловленная воздействием семени, они не могли не удивляться тому, как медленно осуществлялся спуск.
Веревку они отвязали, и Окра выбрала ее вверх, чтобы спустить эльфессу. Конечно, эту никчемную девчонку лучше было бы просто швырнуть на пол, однако огрица опасалась, что подруги такого поступка не одобрят. Другое дело, если завязать узелок небрежно: он развяжется, Дженни брякнется, но никто не сможет доказать, что это не простая случайность.
Однако как она ни старалась, пальцы, вопреки ее воле, завязывали узел надежно. Сначала Окра не могла понять, в чем тут дело, но потом сообразила: гадкая Дженни и сейчас оставалась Главным Действующим Лицом, а с такими лицами, как известно, ничего дурного не случается. Если они и попадают в затруднительное положение, то непременно ухитряются выпутаться. Вот и сейчас она, Окра, по иронии судьбы вынуждена помогать похитительнице ее роли. Противно, но никуда не денешься!
Преодолевая отвращение, Окра осторожно спустила эльфессу на пол следом за кентавром. Конечно, избавляться от нее все равно придется, но всему свое время.
Спрыгнув вниз, Окра перенесла Дженни и Че к отверстию в потолке. Яне спустилась в нижнее помещение, чтобы снять петлю, и огрица переправила недавних пленников туда. Последней они удалили из зала гоблиншу.
Внизу все находились в безопасности, поскольку птица рок была слишком велика, чтобы пролезть в дырку. Яне осталась со спасенными пленниками замка, а Мела и Окра собрались с духом, чтобы заняться гигантской птицей. Вздумай она напасть, Окра сумела бы ее замедлить, однако, чтобы выполнить поручение Симург, им следовало пообщаться, а это возможно, лишь когда время течет для всех одинаково.
– Верни нам нормальную скорость! – велела огрица, держа семя на ладони.
Увы, она не учла того, что освободившаяся от воздействия волшебной палочки птица уже начала медленно опускаться вниз. Когда магия замедления исчезла, Роксана рухнула на пол, как скала Недаром птицы рок называются и по-другому – птицами рух.
В полу образовалась здоровенная вмятина, а взъерошенная Роксана растерянно заморгала. И то сказать – только что она видела перед собой гоблиншу с палочкой, и вдруг на ее месте оказалась огрица. Птица вполне могла решить, что одна превратилась в другую.
Так, видимо, она и решила. А потому прыгнула прямо на Окру.
– Замедли ее! – велела огрица семечку, и Роксана снова зависла в воздухе. Обойдя вокруг птицы, Окра остановилась позади нее.
– Дело за тобой, – сказала ей Мела, укрывшаяся под ведущей к запертым дверям лестницей. – Держись позади нее и постарайся втолковать ей, зачем мы явились.
– А если она меня не поймет?
– Тогда не знаю. Может быть, нам придется оставить птицу замедленной, а семя просто положить на пол. Надо думать, рано или поздно его сила ослабнет, но мы к тому времени уже смоемся из замка.
– Сейчас посмотрим, – сказала Окра и опустила семечко на пол В тот же миг Роксана рванулась вперед. Огрица едва успела подхватить семя, после чего птица снова зависла. Стало ясно, что семя повинуется тому, кто держит его в руке, а будучи предоставленным самому себе, не оказывает никакого воздействия. Если они оставят его, Роксана обретет обычную подвижность и склюет их всех, прежде чем они успеют убраться с облака.
– Похоже, мы влипли, – сказала Мела.
Но тут Окру посетила новая идея.
– Семя, ускорь птицу до трех четвертей нормальной быстроты, – сказала она. Вообще-то огры дробных чисел не знают, но Окра, к стыду своему, была недостаточно тупа.
Роксана закончила прыжок, проехала юзом по полу, царапая его когтями и, поняв, что упустила добычу, огляделась по сторонам. Движения ее были скоординированными, но слишком медленными для хищника.
– Роксана, – позвала Окра. – Нам надо поговорить.
Птица развернулась на голос и прыгнула, выставив вперед когти. Действуй она с обычной прытью, огрице пришел бы конец, но при нынешнем раскладе Окра могла уворачиваться без особого труда.
– Нам нужно поговорить, – повторила она, но Роксана в ответ лишь повторила неудачное нападение. Ей казалось, что уж в следующий-то раз она наверняка закогтит добычу.
– Ускорься! – крикнула Окре Мела. – И попроси тех, кого мы выручили снова подвесить птицу с помощью палочки. Тогда с ней можно будет поговорить без помех.
– Дело, – согласилась огрица и ускорилась. Птица снова замерла, а Окра и Мела спустились в дыру.
– Долго же вы там торчали, я тут уже заждалась, – сказала Яне.
– Это тебе показалось, из-за ускоренности, – пояснила Мела. – Нам пришлось замедлиться до нормального темпа, чтобы поговорить с птицей, но ничего не вышло.
Она не желает нас слушать, а желает скушать. Так что нам придется посоветоваться с этой троицей: быть может, они подскажут выход.
– Ускорь их, – приказала Окра, встав с семенем в руке перед недавними пленниками.
Те зашевелились и захлопали глазами.
– Ой, где это мы? – пролепетала эльфийская девчонка. Оказалось, что она держит на руках кота, которого Окра, разглядывая соперницу в упор, как-то проглядела.
Возможно, по части огровой тупости она не так уж безнадежна?
– Как я сюда попала? – спросила гоблинша.
– Кто вы такие? – поинтересовался детеныш крылатого кентавра. Все трое пребывали в некоторой растерянности, впрочем, вполне извинительной. Ведь на своей памяти двое из них только что находились в клетке, а одна – лицом к лицу (то есть к клюву) с птицей рок.
– Я Окра, – ответила огрица. – Это морская русалка Мела и Яне из человечьего племени. Мы явились сюда, чтобы спасти вас и передать Роксане семечко временники.
Но глупая птица ни в какую не хочет нас слушать.
Девочки ошарашенно заморгали, но Че соображал быстро.
– А из верхнего зала вы нас убрали с помощью магии? – спросил он.
– Да. Семя, о котором шла речь, имеет свойство ускорять или замедлять ход времени для отдельных существ или предметов. Мы ускорились, и птица не смогла помешать нам забрать вас оттуда. Но вот потолковать с ней у нас не вышло.
– Думаю, Дженни сможет с ней поговорить, – сказал кентавр. – Не знаю только, как вы собираетесь убедить ее отпустить нас. А без ее дозволения нам из замка не уйти.
– Возможно, она отпустит всех в обмен на семя, – предположила Мела. – Симург хотела, чтобы Роксана ни в коем случае не причинила тебе вреда. И семя нам вручила, чтобы мы передали его ей. Но не думаю, чтобы мы должны были что-то кому-то отдавать до того, как окажемся в безопасности.
– Да, – сказал Че. – Я сам крылатое чудовище, и все крылатые чудовища обязались не причинять мне вреда. Только Роксана ничего об этом обязательстве не знала, потому как уже не одно столетие просидела здесь на яйце.
