Любовная лихорадка

В этот момент Бренн встал и с шумом отодвинул стул:

– Доброй ночи, Тэсс.

Она не ответила. Через секунду она услышала грохот его сапог по деревянному полу. Дверь захлопнулась. Он ушел.

Тэсс опустилась на пол, закрыла лицо руками и начала плакать.

Она долго не могла прийти в себя. Когда все же успокоилась, то с большим трудом добралась до кровати – слезы истощили ее.

Она укуталась в одеяла, полагая, что тут же заснет. Но еще долго ворочалась, а когда погрузилась в забытье, то сон ее был коротким и беспокойным. Ей привиделось, что все в мире стало серым и тусклым. Она стояла на распутье, выглядывая свой дом, но его нигде не было.

Отец стоял рядом с ней. Нейл тоже был здесь. Тэсс окликнула их, но они отвернулись от нее. Ее захлестнула обида. Она начала кричать на Нейла, обвиняя его во всех своих несчастьях, а затем отправилась на поиски Бренна. Она вошла в пустое здание и начала звать своего мужа, но он не откликался.

Тэсс вошла в столовую, заставленную мебелью ее матери. Бренна не было и там. Она хотела выйти из комнаты, но вдруг увидела, что на двери нет ручки. Нахмурившись, она огляделась вокруг и поняла, что она уже не в Эрвин-Кип, а в своем лондонском доме. Кто-то приказывал ей накрыть на стол.

Она хотела выполнить поручение, но у нее ничего не получалось, потому что она не могла найти ни тарелок, ни вилок, ни ножей. Только ложки. Сотни и сотни ложек. Ей казалось, что они вылетают из бездонной ямы.

Тэсс резко встала.

– Я знаю, что надо делать, – сказала она в пустоту. – Я знаю, где найти деньги на обустройство особняка.

Бренн лежал в темноте, вглядываясь в перекладины под потолком амбара и прислушиваясь к шуму дождя.

Ему было стыдно. Зачем он так набросился на бедняжку Тэсс? Однако новость, которую она сообщила, настолько его подкосила, что он потерял над собой контроль. Как она могла обмануть его?

Он не мог вот так просто простить ее, хотя совесть и мучила его. Тэсс помогла своему брату сыграть над Бренном злую шутку. Он знал, что все равно построит дом, даже если у него на это уйдет вся жизнь. Бренн прокручивал в голове разные цифры, пытаясь определить свой доход, но понимал, что для того, чтобы хозяйство стало прибыльным, требовалось вложить в него немалые средства.

Нейл Хемлин оказался негодяем.

Мертону хотелось оседлать лошадь и мчаться в Лондон, чтобы наказать подлеца.

Подложив свернутый сюртук под голову, Бренн закрыл глаза. Ему надо было поспать, потому что завтра предстояла встреча с крестьянами. Они наверняка захотят узнать, как обстоят дела с обустройством старого дома. Люди надеялись на то, что он снова превратится в господский особняк, едва ли не больше Бренна, потому что от этого зависело их благополучие. Большой дом означал новые рабочие места, а, следовательно, достаток в семье.

Вдруг Мертон услышал мурлыканье Майлза. Кот улегся у его головы, помахивая хвостом прямо под носом Бренна. Он прогнал кота прочь, но того это лишь раззадорило и он снова умостился рядом с Бренном.

Мужчине не пристало возиться с котом, особенно если у него есть такая жена, как Тэсс. Бренн понял, что она стала для него незаменимой. То, как она шептала ему свои признания в любви, сводило его с ума. Да, ему трудно обходиться без нее.

Майлз начал монотонно урчать, и Бренн погрузился в сон.

Сначала он даже не понял, что видит сон, настолько живыми были краски и настолько правдоподобным было все происходящее. Он находился в коттедже. В большой комнате весело потрескивали в камине дрова, но другие комнаты были погружены в темноту.

Затем в комнате появилась Тэсс. Она была обнажена. Ее упругая грудь, ее плоский живот и длинные стройные ноги приводили его в трепет. Она повернулась к нему, и он увидел, что вместо глаз у нее бриллианты. Когда он присмотрелся, то заметил, что она вся была словно покрыта бриллиантовой пылью. Все ее тело, даже волосы и ресницы сияли, наполняя комнату холодным светом.

Тэсс приложила палец к губам, призывая Бренна не нарушать молчания. Она наклонилась к нему и начала дуть на его кожу. Он тоже был обнажен. Обнажен и возбужден. Он потянулся к ней, желая как можно скорее ощутить тепло ее лона. Тэсс сопротивлялась и отталкивала его, но, когда он, наконец, обнял ее, словно обмякла в его руках.

Он медленно погрузил в нее свой пылающий стержень. Ему показалось, что он попал на небеса.

Он начал ласкать ее грудь, но вдруг ощутил лишь ледяной холод. Этот фантом из света и бриллиантов был не Тэсс, а каким-то пугающим призраком. Она двигалась в нем, но он не испытывал при этом ни радости, ни экстаза.

Бренн хотел приказать ей оставить его, но слова застыли у него на устах. Ему нужна была Тэсс, а не эта дьяволица, которая смотрела на него своими пустыми сверкающими глазами. Он не хотел этого каменного драгоценного истукана!

– Бренн! Проснись!

Ее голос звучал откуда-то издалека. Он снова услышал, как она произносит его имя. Кошмар закончился, и его Тэсс снова была рядом с ним. Наяву, а не во сне.

Тэсс склонилась над ним, но она все еще была одета. Он заметил, что мокрые волосы тяжелыми прядями падают ей на плечи.

– Я знаю, где нам раздобыть деньги.

Бренн приподнялся на локте, все еще сонный, иначе он бы ответил ей, что для него это больше не имеет никакого значения. Но вместо этого он лишь спросил:

– Где?

– Вот где. – И Тэсс начала осыпать его какими-то увесистыми предметами.

Он встал и отряхнулся. Что-то гулко стукнуло оземь. Он присмотрелся. Это были вилки и ложки.

– Что это? – недоуменно спросил он.

– Это содержимое сундука моей мамы. Даже Нейл был согласен с тем, что таких столовых приборов больше не делают.

– И что же?

– Серебряные столовые приборы!

– Серебряные?

– Самого лучшего качества. Бренн, мы же можем продать их.

Мертон окончательно проснулся. Он поднял ложку, заметив и ее необычный орнамент, и ее ощутимую тяжесть.

– Они уложены в ящички. Вилки, ножи, ложки, тарелки! Их там очень много!

– Это, наверное, стоит целое состояние.

В его душе забрезжила надежда, и он засмеялся от души:

– Да, да! Это то, что нам надо!!!

Она встала. Ее изящный силуэт был окутан тьмой.

– Ты думаешь, этого будет достаточно?

– Я думаю, этого будет более чем достаточно.

– Что ж, хорошо. Доброй ночи.

Не успел он и глазом моргнуть, как она повернулась и направилась к выходу.

– Тэсс?

Она не обратила на него никакого внимания.

Он вдруг вспомнил свой сон и ощутил, как его охватывает возбуждение. Ему хотелось обладать ею прямо сейчас. Бренн шагнул за ней следом.

– Я долго думал, Тэсс, – начал он. Она не замедлила шага и не повернулась. Он сорвался на бег:

– Я не имел права обвинять тебя в грехах твоего брата. Нейл обманул нас обоих.

Ночь выдалась темной. Дождь, казалось, никогда не прекратится. Бренн шлепал прямо по лужам, а Тэсс словно порхала над землей: даже не глядя под ноги, она с легкостью обходила воду.

Бренн поспешно нагнал жену:

– О, Тэсс, я такой негодяй. Я редко теряю над собой контроль, но когда это все же случается, я превращаюсь в чудовище.

– Да, – только и ответила она.

Дверь в коттедж открылась, и проем наполнился светом от очага.

– Тэсс!

Она повернулась, держась одной рукой за ручку двери:

– Что?

Бренн резко остановился перед ней и попытался изобразить на лице самую чарующую улыбку:

– Я прощаю тебя, Тэсс. Я знаю, что твой брат заманил в ловушку нас обоих, но я не держу на тебя зла за этот обман.

Он придвинулся к ней еще ближе:

– Любимая, послушай, давай забудем все наши разногласия и отправимся спать.

В ответ она лишь хлопнула дверью, оставив его за порогом. Спустя секунду он услышал, как она закрыла дверь на засов. Тэсс выставила его из своей жизни без всяких церемоний.

Глава шестнадцатая

Бренн раздумывал, стоит ли ему взламывать дверь. В это мгновение в окне показался Майлз: он с удивлением взирал на своего хозяина, который мок под дождем. Кот поставил лапу на стекло.

– Подумаешь, – сказал Бренн, обращаясь к их пушистому питомцу. – Я и не хочу с ней спать, если она ведет себя таким образом.

Он лгал, но, рассердившись, почувствовал некоторое облегчение.

На следующее утро Мертон проснулся оттого, что рядом кто-то разговаривал. Все еще пребывая в дурном расположении духа, он накрылся грубым покрывалом.

– Стой тихонько, – услышал он голос Тэсс. Бренн тут же вынырнул из-под покрывала:

– Тэсс?

– Прекрати, прошу тебя, – произнесла она. – Ты мне чуть на ногу не наступил.

Бренн резко сел. У него ныло все тело. Он поднялся на негнущихся ногах и пошел на звук голоса, который доносился из стойла, где был его Туз.

И он увидел ее: она стояла, одетая для верховой прогулки. Ее наряд потрясал воображение: сшитый из золотистого бархата, он был скроен по последней моде. На голове у нее была шикарная шляпа, фасон которой был скопирован с головных уборов офицеров артиллерии. Хотя, конечно, головные уборы офицеров артиллерии не шились из леопардовых шкур и не были декорированы по краям короткими золотыми перьями.

Для Гайд-парка ее наряд выглядел бы вполне уместно и респектабельно, однако в диких горных долинах Уэльса он смотрелся... немного странно.

Бренн провел рукой по заросшей щетиной щеке, раздумывая, куда она могла так нарядиться и что вообще задумала.

Туз жалобно заржал.

Бренн уперся рукой в стену и спросил:

– Какие-то проблемы?

Тэсс бросила на него раздраженный взгляд, взмахнув своими длинными ресницами. Она таки знала, что встретит его здесь.

– Нет, у меня все в порядке. Она закончила надевать уздечку.

– У тебя нет дамского седла?

– Нет. Как-то не подумал, что оно может мне понадобиться.

– Что же, хорошо, – обращаясь больше к себе, чем к нему, пробормотала Тэсс. – Тогда придется довольствоваться этим.

Она подхватила седло Бренна. Было очевидно, что оно слишком тяжелое для нее, так как она с огромным трудом забросила его на круп лошади.

Туз бросил в сторону Бренна полный отчаяния взгляд.

Тэсс подхватила подпругу и начала сосредоточенно ее изучать.

– Я очень сомневаюсь, чтобы ты хоть раз седлала лошадь сама, – предположил он.

– Не думаю, что это такой уж непосильный труд, – язвительно отозвалась она.

– Ты знаешь, обычно сначала надевают подседельник, а потом уже само седло, – доброжелательно подсказал Бренн. – Ну, чтобы поберечь лошадь и не натирать ей спину.

Тэсс ударила себя по лбу:

– Точно, подседельник.

Она оглянулась. Подседельник был рядом с Бренном. Он любезно предложил ей свою помощь.

– Благодарю, – озабоченным тоном произнесла она.

Тэсс снова сняла седло, подложила на спину лошади подседельник, после чего водрузила седло на место.

Бренну оставалось только восхититься ее упрямством.

– Если хочешь, я поправлю подпругу. Она бросила на него строгий взгляд:

– Нет, я не нуждаюсь в твоей помощи.

– Тогда хотя бы проследи, чтобы она была закреплена как следует. Мне бы не хотелось, чтобы ты свалилась сразу после того, как окажешься в седле.

– Тогда, может, ты все-таки проверишь мою работу? Он повиновался.

– И куда же ты направляешься?

– Я еду в деревню, чтобы нанять слуг. У меня составлен целый список дел, поэтому мне некогда тратить время на болтовню.

Она показала ему лист бумаги, вырванный из ее дневника. Он взял его и прочел: «Нанять кухарку. Нанять горничную. Поискать ткань для обивки стульев». Он вручил список назад:

– В деревне ты не найдешь ткани для обивки стульев, уверяю тебя.

– Посмотрим, – складывая лист вчетверо, произнесла Тэсс и хотела уже выводить Туза на улицу.

Бренн положил руку на седло, преграждая ей путь.

– Я думаю, дневник тебе понадобится, чтобы стать писательницей.

– Всему свое время. Сейчас мне надо составлять список текущих дел. Кроме того, мне пришлось писать Веле рекомендательное письмо. – Она подумала и призналась: – Мысль о писательском труде, пожалуй, была единственной плодотворной идеей в этом браке.

– Ой-ой-ой!

Она нетерпеливо тронула поводья:

– А теперь, если позволишь, я отправлюсь по своим делам. Бренн не двинулся с места:

– И что же леди Тэсс прикажет делать мне, пока она будет навещать в деревне простых людей?

– Твой сарказм неуместен. – Она сдвинула шапочку. – Пока меня не будет, можешь продумать план продажи серебра. Нам предстоит большое строительство.

Бренну не нравилась мысль о том, что она так легко отказывается от его общества, но, вспомнив об одном нюансе, который не предусмотрела Тэсс, он с улыбкой заметил:

– Тогда я принимаюсь за работу. Желаю тебе хорошо провести время.

Он направился в сторону коттеджа, зная, что пройдет совсем немного времени и ей придется попросить его ее подсадить. По-другому она просто не сможет сесть в седло.

Бренн уже был на полпути к коттеджу, а она все не окликала его. В конце концов, он не выдержал, бросил взгляд через плечо и остановился как вкопанный.

Высоко задрав ногу, Тэсс старалась самостоятельно сесть в седло. Потерпев неудачу, она не сдалась, а подвела Туза к небольшому возвышению. Она упрашивала лошадку постоять спокойно, но Туз на уговоры не поддавался. Тэсс повторяла попытки снова и снова.

Бренн вынужден был признать, что его жена – упрямая женщина.

– Тебе помочь? – не выдержал он.

– Нет, я справлюсь сама.

И она все-таки вскарабкалась в седло. Хотя ей и не удалось сделать это грациозно, Тэсс могла гордиться собой. Однако тут она попыталась сесть боком.

– Не делай глупости, – закричал Бренн и помчался к ней. Тэсс не послушала его, и уже через мгновения все ее усилия свелись к нулю, потому что она свалилась на землю, при этом ее шапочка съехала ей на нос.

Она водрузила ее на место и гневно посмотрела на него.

– Ну, а я здесь при чем? – ответил на ее взгляд Бренн. – Я хотел помочь.

– Мне не нужна твоя помощь.

– Тэсс, я всего лишь хочу подсадить тебя. Или ты надеешься, что у тебя вырастут крылья, и ты сможешь взлететь?

Она поджала губы, но сдержала едкое замечание, готовое сорваться с ее уст, затем сухо произнесла:

– Мне надо, чтобы ты меня подсадил.

– Простите, я вас не расслышал. – Бренн не мог отказать себе в удовольствии поддразнить ее.

– Мне надо, чтобы ты меня подсадил, – повторила она громче и резче.

Бренн не стал искушать судьбу и вызывать у своей жены, которая в это мгновение напоминала тигрицу, лишнее раздражение, поэтому просто сплел пальцы и склонился перед Тэсс.

Она поставила на его ладони ногу, и он легко подсадил ее в седло. Она снова попыталась сесть боком.

– Тэсс, сядь, как положено.

– Так не принято.

– А кто увидит, что ты нарушаешь приличия? Ты хочешь остаться в седле или снова свалиться на землю?

Тэсс еще никогда не сидела верхом по-мужски, и на мгновение на ее лице застыло выражение столь серьезное, что это выглядело довольно комично. Бренн удерживал жену за талию, чтобы помочь ей сохранить равновесие.

– Я вглядываюсь в твои голубые глаза, в твои уста, и меня охватывает желание поцеловать тебя, – признался он.

Она, наконец, оседлала лошадь.

– Ты можешь отпустить меня. Он не подчинился.

– Тэсс, не стоит делать из случившегося драму. Мы оба виноваты. Не наказывай меня.

– Я не делаю ничего подобного. Ты сам сказал, что наш брак – это деловое соглашение. Я стараюсь приспособиться к этой ситуации и проявить деловитость.

Бренн не нашелся, что ответить, ведь Тэсс повторяла его слова.

– Я очень сожалею, Тэсс. Я был сердит. Я не знал, что говорю.

Она задумчиво посмотрела поверх его головы, устремив взор куда-то вдаль. Бренну было не по себе оттого, что Тэсс так легко игнорирует его, но она все же заговорила:

– Я чувствую себя так, как будто больше не знаю, кто я. Я никому и ничему не верю. И только одно я знаю наверняка: я больше не буду такой доверчивой, как прежде.

– Но ты любишь меня, – напомнил он ей.

– Неужели? – с грустной улыбкой взглянула она на него. – Та девушка, которая призналась тебе в любви, исчезла. Мне надо заново строить свою жизнь. Подай мне поводья.

Он повиновался, раздумывая над только что услышанным.

С высоко поднятой головой она отправилась в путь.

Бренн с восхищением посмотрел ей вслед. Нет, пусть она говорит что хочет. Он знает, что она любит его. Он крикнул ей вдогонку:

– Ты слишком гордая, Тэсс Оуэн, себе же во вред!

Она взмахнула рукой, давая ему понять, что его гневное замечание было услышано.

Тэсс очень радовалась тому, что деревня располагалась так близко. Туз был далеко не из покладистых животных. Кроме того, ей было непривычно ехать в мужском седле.

Она сразу направилась к кузнице Седрика Пьюго. Раз уж он единственный, кто, как она знала, владеет в деревне английским, значит, в первую очередь она обратится к нему.

Пьюго оказался широкоплечим здоровяком примерно такого же роста, как сама Тэсс. На его лице застыли капельки пота, а руки укрывала черная пыль. В кузнице ему помогали три мальчика. Очевидно, это были его сыновья, потому что они смотрели на Тэсс такими же грустными карими глазами, как у Седрика. У всех троих были черные густые волосы.

К счастью, Тэсс увидела возвышение, и это помогло ей спешиться без труда, хотя она и была рада тому, что в это мгновение ее не видел Бренн.

Поправив шляпку, которая почему-то упорно съезжала набок, Тэсс представилась:

– Мистер Пьюго, я леди Мертон.

Пьюго опустил молоток, который держал поднятым над своей головой. Он взглянул на нее так, словно не верил ее словам.

Тэсс подошла поближе к огню.

– Леди Мертон, – настойчиво повторила она. – Жена лорда Мертона.

Он смотрел на нее непонимающим взглядом. Может, Бренн ошибся и Пьюго не говорил по-английски? Не зная, что делать, Тэсс продолжила:

– Я здесь, потому что мне нужно нанять прислугу для работы в Эрвин-Кип.

Она вытащила из кармана список.

Если мужчина и понял, о чем идет речь, то виду не подал. Его сыновья взирали на нее с таким же ошарашенным видом. Может, они вообще не совсем в себе?

Она терялась в догадках.

– Я должна нанять кухарку, – она произносила слова громко и отчетливо. – Кухарку.

Мужчина нахмурился.

Тэсс сцепила зубы от охватившего ее раздражения.

– Лорд Мертон сказал, что вы говорите по-английски. Вы меня понимаете?

И тут кузнец вдруг вышел из своего летаргического состояния.

– Доброе утро, милорд, – радостно приветствовал он своего господина.

Тэсс обернулась. Да, он был здесь. Бренн шел к ним. Выглядел он все так же. На нем была та же одежда, тот же шейный платок, повязанный с нарочитой небрежностью. Он был без шляпы и даже не потрудился побриться.

– Доброе утро, Пьюго, – сказал Бренн. – Вы уже познакомились с моей женой?

– О да, милорд.

– И вы выполните ее просьбу?

Мистер Пьюго повернулся к Тэсс. На его лице застыло выражение хитрого придворного:

– Что может сделать бедный Пьюго для миледи?

Тэсс хотела приказать ему не паясничать, но она вспомнила, что у нее много дел. Не стоило тратить время на пустые препирательства.

– Мне надо нанять кухарку и горничную. Не могли бы вы порекомендовать подходящих девушек?

– Миледи, моя дочь может выполнять и ту, и ту работу. Тэсс растерялась на мгновение: ей и в голову бы не пришло, что одна служанка будет выполнять столько работы, но ее это устраивало. Коттедж был маленьким, и она сумеет обойтись без многочисленной прислуги.

– Что ж, очень хорошо. Пришлите ее ко мне в коттедж.

– Да, миледи.

– Еще, – добавила она, сверяясь по своему списку, – мне нужна обивка на стулья. Что-нибудь с цветочным принтом. Что вы порекомендуете?

– С цветочным чем? – переспросил ее Пьюго. Только теперь Тэсс осознала, как глупо вести беседу с кузнецом на такую тему.

– Я обсужу этот вопрос с вашей дочерью.

– Это очень мудрое решение, миледи.

Тэсс бросила на Пьюго косой взгляд, подозревая, что он посмеивается над ней. Но на его лице читалось выражение полной покорности. Как и на лице Бренна.

Она нахмурилась. Нет, им не удастся сбить ее с толку. Она повернулась и шагнула вперед. Пока она разговаривала с Пьюго, вокруг собралась вся деревня. Дюжина детей и женщин, а также несколько мужчин не сводили с нее глаз, взирая с нескрываемым любопытством.

Бренн подошел к ней.

– Это моя жена, миледи Мертон, – сказал он, представляя Тэсс, а затем повторил свои слова на валлийском.

Некоторые застенчиво ей улыбнулись. Дети смотрели на свою новую госпожу, не отрываясь.

– Как сказать «здравствуйте» на валлийском? – тихо спросила она Бренна.

– Здравствуйте.

Она раздраженно вздохнула, не сводя взгляда с крестьян: – На валлийском.

– Но в мире нет такого человека, который бы не понял, когда с ним здороваются.

– Я хочу поприветствовать людей на их наречии. Бренн подсказал ей, как сказать на валлийском «доброе утро», и Тэсс послушно повторила его слова.

Крестьяне переглянулись, а потом поприветствовали ее хором нестройных голосов. Несколько человек не скрывали скептицизма. Когда Тэсс осознала, что не все приняли ее с распростертыми объятиями, она расценила это как вызов. Разве она не была королевой балов и любимицей лондонского света?

Она решила, что для одного дня она преуспела.

– Прошу вас, пришлите свою дочь ко мне в коттедж, – сказала она, обращаясь к кузнецу.

Возвратясь к Тузу, она поняла, что не стоит искушать судьбу во второй раз. Она взяла поводья и повела лошадь в сторону мостика.

Бренн нагнал ее через минуту:

– Разве ты не поедешь верхом?

– Нет.

– Если хочешь, я помогу тебе сесть в седло.

Тэсс выпрямилась. Она не ожидала, что всего за одну ночь снова превратится из влюбленной женщины в Снежную королеву. Она ускорила шаг. Он не отставал.

– Тэсс, давай забудем нашу ссору.

Она резко повернулась к нему. Они стояли на мосту, облюбованном волшебниками, и вода, игравшая на камнях, казалось, насмехалась над ней.

– Я не смогу. Только кажется, что все так просто, на самом деле ситуация гораздо сложнее.

– А если ее еще усложнять...

– Нет, Бренн, я любила тебя. Хотя ты никогда не признавался в ответном чувстве, я, глупая, полагала, что ты тоже любишь меня.

Ее слова прозвучали как обвинение.

– Но я люблю.

Она остановилась в нерешительности. Ей очень хотелось поверить ему, однако она помнила по опыту жизни в свете, как лицемерно относятся друг к другу мужчины и женщины, как легко с их уст срываются самые пылкие признания, и она без колебаний отвергла попытку примирения.

– У нас с тобой деловое соглашение, – сказала она. – Ни больше и ни меньше.

Она с силой, которой и не ожидала от себя, запрыгнула в седло и, пришпорив лошадь, умчалась домой.

Бренн наблюдал за тем, как фигура жены исчезала из виду.

Что-то произошло с Тэсс.

Она так изменилась за одну ночь. Исчезла девочка, которая была готова к поклонению. Исчезла доверчивость из ее взгляда. Наивность.

Она стала циничной, но не беспомощной. Она не принимала поражения. Она ко всему теперь относилась с сомнением, но надежда все же светилась в ее взгляде.

Его жена превратилась в мудрую женщину.

Перемены коснулись даже ее внешности. В ее лучистых глазах читалась осторожность, а линия рта стала жестче.

Утром она была еще сбита с толку, а сейчас, очевидно, приняла решение двигаться дальше. Пройдет время, и она станет независимой и самостоятельной.

Бренн теперь понимал, что они не просто повздорили. Если он упустит шанс примирения, он навсегда потеряет ее любовь.

Она раскрылась ему навстречу, отдала ему свою невинность, а он не оценил этого.

Он перегнулся через перила волшебного мостика и всматривался в воду, весело струящуюся по камням.

* * *

Следующие три дня Бренн посвятил продаже столового серебра.

Он поехал в Сванси, нагруженный огромным количеством ножей, вилок и тарелок, и вернулся оттуда богатым человеком. Он даже решился использовать итальянские контракты как залог под получение кредита.

Он нашел отрез обивки для стульев и вручил его Тэсс. Она вежливо его поблагодарила. Цветочный рисунок немного оживил обстановку.

Но на их отношения это не повлияло. Тэсс была все так же непреклонна.

Когда прибыла мебель ее матери, Тэсс приказала выгрузить ее в амбаре. В доме поставили только кровать, которая заняла одну из пустых комнат.

Бренн без особого энтузиазма отнесся к этому распоряжению своей жены. Он хотел делить с ней эту постель. Он очень скучал без нее. Ему хотелось ее тепла. Ему не хватало аромата ее кожи, даже прикосновения ее холодных ног!

Однажды он уже проявил настойчивость, и его план сработал, но на этот раз Бренн хотел, чтобы Тэсс вернулась к нему по доброй воле. Но когда дни сменились неделями, он начал сомневаться в том, что этому суждено случиться.

В доме началась работа. Они с Тэсс были превосходной командой. Она активно изучала валлийский. Она начала изучать его еще до того, как он вернулся из Сванси. Дочь Седрика Пьюго, Бенон, которая выполняла обязанности кухарки и горничной Тэсс, стала и ее учителем.

Посевные работы шли полным ходом. Он знал, что опоздал на месяц, но крестьяне заверили его, что поводов для беспокойства нет. Когда на полях появились первые зеленые ростки, он начал верить в то, что судьба, наконец, начала одаривать его своими щедротами. Для него не было большего удовольствия, чем пройтись вдоль полей и посмотреть на будущий урожай.

В это же время шли работы и в Эрвин-Кип. Уже через две недели дом покрыли новой крышей и отремонтировали стены.

Тэсс не прекращала его удивлять. Она расцвела и обрела уверенность в себе. Годы, проведенные в светском обществе, не прошли для нее даром. Она сумела расположить к себе всех обитателей деревушки. Даже те крестьяне, которые были известны своим сдержанным нравом, охотно делились с ней секретами.

Тэсс теперь свободно распускала волосы, прикрывая их тонкой муслиновой шалью. Она часто смеялась, оказываясь в обществе какого-нибудь пастуха, который пытался поразить миледи своим остроумием. Даже Пьюго был для нее желанным собеседником, только для мужа у нее по-прежнему не находилось ни теплых слов, ни улыбки.

Каждый день она начинала с того, что записывала в своем дневнике впечатления от событий предыдущего дня. Бренн однажды осмелился взглянуть, что занимало ее помыслы. Если в первые дни их брака она писала только о нем, пребывая в сладкой эйфории, то теперь ее записи были посвящены другим темам: обустройству коттеджа, ремонту дома, надеждам на будущий урожай и красоте здешних мест. Писала она и о том, как продвигается изучение валлийского, при этом отмечала необычное произношение некоторых слов. Тэсс писала о своей повседневной жизни. Бренн пролистал несколько страниц и наткнулся на следующие строки:

«Когда-то я думала, что у Бренна есть все, что мне нужно для обретения счастья. Теперь я знаю, что должна найти свой собственный путь».

Она написала это неделю назад. Он долго думал над этой записью.

В первые недели он был эгоистом: страстно хотел, чтобы она забеременела, чтобы носила под сердцем его ребенка, но этому не суждено было случиться. Потом он был на нее очень зол за то, что она к нему столь равнодушна, но ведь так было не всегда.

Он перечитал записи в ее дневнике.

Если она была с ним счастлива, то он еще может рассчитывать на то, что, в конце концов, она откроет ему свое сердце. Однако его план терпеливого ожидания не срабатывал.

Он очень хотел, чтобы его жена была с ним и только с ним. Он знал, как одержать победу в битве, но как завоевать сердце Тэсс, ему было неведомо.

И вдруг ответ пришел к нему подобно озарению. Он был так прост, что Бренн никак не мог понять, почему он не додумался до этого раньше. Только поступками, а не словами он сможет доказать Тэсс свою любовь. Если он сумел одолеть французского противника, то сумеет найти и правильную тактику в завоевании сердца собственной жены.

Воспрянув духом, Бренн начал продумывать план своих дальнейших действий.

Глава семнадцатая

Шестилетняя Вала Брайс, старшая дочь пастуха Джозефа, была постоянной спутницей Тэсс.

И Тэсс нисколько не удивилась, когда в одно солнечное утро увидела девочку на пороге коттеджа. Однако когда она заметила в руках ребенка огромный букет полевых цветов, на лице ее отразилось недоумение.

– Доброе утро, леди Мертон, – приветствовала ее Вала на валлийском наречии.

– Доброе утро, – взволнованно ответила Тэсс по-английски.

– О да, доброе утро, – повторила за ней Вала, и на ее щеках появились ямочки. – Это для вас.

– О, Вала, они такие чудесные, – принимая цветы, произнесла Тэсс и перевела это предложение на валлийский.

Вала засмеялась от восторга и прошептала:

– От лорда Мертона.

Выполнив поручение, она побежала в сторону особняка Эрвин-Кип.

Тэсс осталась на пороге. Вала наверняка помчалась к Бренну, который был занят строительством дома. Так и есть. Она увидела, как Бренн погладил девочку по голове, дал ей пенни и махнул Тэсс.

Она не ответила ему, а вместо этого вошла в дом и плотно прикрыла за собой дверь.

Он, конечно, решил, что она не устоит против такого трогательного жеста. Но ему предстояло испытать большое разочарование. Ей было очень трудно жить рядом с Бренном и игнорировать его, но у нее не было другого выхода. Всепрежние чувства, надежды, мечты о любви – все это ей предстояло оставить в прошлом.