Бунтарка

      – Мы с тобой слишком давно занимаемся борьбой, чтобы поддаваться панике, – сказала Эган. – Они не первый раз обыскивают из-за нас округу.
      Лайам покачал головой:
      – Но раньше они охотились за всеми, а теперь, похоже, только за тобой.
      – Что говорит Финн?
      – Он считает, что какое-то время ты должна оставаться в тени. Тогда поиски и расспросы прекратятся.
      – А кто поедет в Килдэр?
      – Финн полагает, что вместо тебя следует послать кого-нибудь другого.
      Так и быть, решила Эган, она не поедет на съезд. Учитывая то, как обстоят дела на сегодняшний день, – особенно после вчерашнего, – она опасалась, что ее будут отвлекать чувства, испытываемые к Николасу.
      – Итак, кто, на твой взгляд, мог бы заменить тебя на съезде? – повторил Лайам свой вопрос.
      – Патрик, – ответила Эган.
 
      При виде пустого стойла надежды сэра Томаса лопнули, как мыльный пузырь.
      Весь вечер он был уверен, что Джейн с баронетом, поскольку оба исчезли. Наверняка уединились где-нибудь в укромном уголке.
      Спенсер по уши влюблен в Джейн, к чести этого гуляки. Если этому прохвосту, черт возьми, хватило мужества не отшатнуться от нее даже после того, как он узнал о ее скандальном прошлом, тогда зачем становиться у них на пути? Несмотря на репутацию распутника, баронет показался ему человеком чести – по тому, как вел себя с Джейн. Во всем этом сэр Томас усматривал предпосылки для союза по любви, если таковой существует в мире жестокосердия и алчности. Но он видел, что Спенсер слеплен из другого теста.
      Сэр Томас снова обвел глазами стойло.
      Чтоб ей пусто было, проклятой девчонке, обязательно должна все испортить!
      Вылетев из конюшни, сэр Томас размашистым шагом поспешил в дом. Главарей этих чертовых «Белых мстителей» нужно переловить и отправить на виселицу. Если посеять в рядах отребья страх, даст Бог, и Джейн образумится, имея надежду на будущее со Спенсером.
      Слишком долго он ждал результатов от Масгрейва. Придется самому вмешаться и показать денди, как старый пес идет по следу.
      Дрожащий свет дюжины свечей вызвал к жизни образы на полотнах. Отступив назад, Николас удивленно разглядывал картины.
      Александра привела его в студию и ушла, не проронив ни слова, предоставив сыну самому заглянуть в приоткрытое окно образа мыслей Джейн. Самостоятельно постичь глубину яркого таланта молодой женщины. Прочувствовать жизнь, породившую подобные работы.
      Он сосредоточенно изучал ее картины, как кладоискатель, нашедший спрятанные сокровища самого Креза. Переходя от полотна к полотну, он испытывал такой водоворот эмоций, что вынужден был время от времени просто садиться и смотреть.
      Он был тронут, потрясен; Его глаза увидели борьбу, горе, которые играли столь важную роль в ее жизни.
      Но наиболее волнующим открытием стала сила любви Джейн к Конору. Отказаться от всего, целиком посвятить себя делу, которое не впитала с молоком матери, – все это свидетельствовало об огромной преданности Джейн этому человеку. Сможет ли она полюбить другого, сможет ли Николас занять его место?
      Но, черт возьми, подумал он, взятие Квебека тоже было делом нелегким.
      Николас подошел к ее рабочему столу и открыл кожаную папку с набросками. Сверху лежал выполненный углем рисунок, запечатлевший его самого. Сделанный наспех эскиз тем не менее поражал силой и емкостью. Николас на нем смотрел на кого-то, кого удерживал под собой.
      Она отразила первый день их встречи. Ей удалось поймать смесь удивления и запала на его лице. Остальные детали рисунка ввели Николаса в заблуждение, пока он не сообразил, что они были плодом ее воображения. На рисунке он был одет в свободную, летящую рубашку. Распахнутая впереди, она демонстрировала мускулатуру его груди. Растрепанные волосы обрамляли лицо. Его рука выходила за пределы рисунка в направлении художника.
      Он смотрел на эротическое воспроизведение того, что было, или того, что могло произойти. Влечение к нему она ощутила с первой минуты.
      Скрип двери внизу, ведущей на лестницу, вернул Николаса к действительности. Он перевел взгляд в сторону ступеней и увидел Джейн.
      – Значит, ты все же нашел это место, – прошептала она.
      Не видя ее лица, скрытого тенью, он не мог сразу определить, рассердилась она или обрадовалась, увидев его.
      Джейн вошла и заперла за собой дверь на щеколду. Наблюдая, как она поднимается по ступенькам, он испытал прилив желания. На ней были черные брюки и рубашка. Белую толстовку она не надела за ненадобностью. В его воображении ожил образ с рисунка.
      – Из конюшен я возвращался по садовой тропинке, однако не нашел тебя и решил, что ты пошла спать.
      Джейн перевела взгляд с его отброшенных в сторону куртки и галстука на руки, видневшиеся из-за закатанных рукавов.
      – Мы сегодня вечером почти не были вместе. – Он протянул ей ладонь, и она приняла ее. Помог подняться на верхнюю ступеньку и привлек к себе. – Должен предупредить тебя, что ты разожгла во мне неутолимый голод после того, что я сегодня отведал.
      Ее губы раскрылись под его губами. Целуя ее, он не смог сдержать улыбки.
      – А я уже думала, что одна страдаю, – пробормотала она. Ее пальцы расстегивали пуговицы на его рубашке. Холодные руки, касающиеся его теплой кожи, вызвали у него новый прилив желания.
      Николас вывел ее на середину студии. При виде раскрытых и расставленных повсюду картин Джейн слегка нахмурилась. Выражение неуверенности в ее глазах тронуло его сердце.
      – Мало кто знает, что я использую это помещение как свою рабочую комнату… еще меньше людей видели мои работы. Я не… придерживаюсь традиций в том, что делаю. Возможно, мне чего-то и не хватает…
      – Я не могу назвать себя искушенным ценителем живописи, но видел достаточно признанных работ, чтобы сказать, что твое творчество ставит тебя в один ряд с величайшими художниками современности.
      – Разве? – Джейн покачала головой и добавила тихо: – Ты смеешься надо мной.
      – Едва ли. – Обхватив ладонями ее лицо, он заглянул ей в глаза. – Я хочу заняться с тобой любовью, Джейн. Здесь… среди этих гениальных работ, среди этих окон в твое прошлое.
      Он приник к ней в поцелуе и не отпускал до тех пор, пока она не стала отвечать на его прикосновения и ее руки не заскользили по его груди. Когда ее ладони добрались до его торса, он остановил ее.
      – Но мы не будем торопиться.
      Джейн округлила глаза, когда он выдвинул на середину комнаты кушетку. Мерцающие вокруг свечи и блестящие картины создавали свет и цвет. Он увлек Джейн на кушетку и снова прильнул губами к ее губам. Дрожа от предвкушения, она откинулась назад, опираясь на локти. Он принялся расстегивать ее рубашку, лаская дюйм за дюймом обнажаемую им кожу, пока не добрался до верха рубашки. Здесь он обнаружил не только полотняное белье, но и специальную нижнюю рубаху двойной толщины и плотности для сокрытия ее груди. Расстегнув верхнюю рубашку, он улыбнулся, увидев десяток крошечных крючочков на нижней.
      – Помнишь тот первый день, когда мы встретились в лесу? – тихо спросил он.
      – Помню, – ответила Джейн.
      Положив ее на кушетку, он стал медленно расстегивать крючки. Затем распахнул внутреннюю рубаху и увидел пуговки сорочки.
      Расстегивая очередную пуговку, он прижимался губами к новому участку обнажаемой кожи. Когда он достиг плавной линии живота, она со свистом втянула в себя воздух и обхватила пальцами края кушетки. Приподняв голову, он снял с нее рубашки и спустил с плеч бретельки сорочки. Погладив ладонями ее ключицы, Николас провел указательным пальцем по ложбинке между ее грудей. Освобожденная от тесной одежды, алебастровая плоть, увенчанная твердыми вершинами, лихорадочно поднималась и опускалась. Заключив одну из них в ладони, он пробежал пальцем по соску, заставив Джейн изогнуть спину.
      – Какая ты красивая! И вполне готова к пиршеству.
      Она опустила руку к его бедру и нашла налившуюся плоть. Он вытянулся рядом на животе, сделав недоступным предмет ее интереса.
      – Нет, милая. Ты не можешь двигаться. Это я буду тебя мучить.
      Многозначительно взглянув на нее, он припал губами к ее груди. Джейн застонала, и он почувствовал, как ее пальцы зарылись в его волосы.
      Николас переключился на вторую грудь и ласкал ее до тех пор, пока дыхание Джейн не стало учащенным. Тогда он опустился ниже и покрыл поцелуями ее живот.
      – Николас…
      Джейн дотянулась до него, когда он наклонился, чтобы снять с нее сапоги и стянуть штаны.
      – Иди ко мне, – прохрипела она. – Я не могу без тебя.
      – А я без тебя.
      Николас провел пальцами по клиновидно расширяющейся лодыжке к нежным мышцам икры и колену. Поцеловал ямочки коленной чашечки и улыбнулся, прислушиваясь к ее прерывистому дыханию. Положив ее ногу к себе на колени, он ласкал ее бедра, едва касаясь их твердой поверхности, пока не достиг цели – соблазнительного волосистого треугольника, за которым скрывались влажные складки.
      Он видел, как тяжело она дышит, как беспорядочно вздымается и опускается ее грудь. Но ее темные глаза внимательно следили за каждым его движением.
      – Николас… я никогда… я…
      Это был ответ, которого он ждал, и он прижался губами к влажной плоти. Джейн застонала, когда он вошел в нее, поглаживая губами, языком и пальцами ее потайное местечко, и почувствовал, что она взлетела на вершину блаженства.
      Когда она вскрикнула и, вцепившись пальцами в края кушетки, изогнулась, содрогаясь всем телом, Николас подумал, что никакое эстетическое наслаждение не может сравниться с плотским.
      Медленно, по мере того как угасали волны ее экстаза, Николас ослаблял ласки.
      – Николас, – прошептала она, потянувшись к нему.
      Он снова сел вне пределов ее досягаемости и снял рубашку.
      – Еще не время, любимая.
      Она не сводила с него глаз, когда он поднялся, снял брюки и отбросил их в сторону. Джейн увидела его жезл. Он был в полной готовности.
      – Разве возможно, чтобы ты… и я…
      – Позволь мне продемонстрировать твои возможности.
      Пристроившись между ее ног, он вдавил Джейн в кушетку, покрывая поцелуями, в то время как его жезл раздвинул влажные складки. Она вскрикнула.
      Охваченный страстью, которой еще никогда не испытывал, Николас буквально обезумел, когда вокруг его жезла сомкнулись ее тугие ткани. Тиская его ягодицы, она что есть силы прижимала его к себе. Вместе они нашли нужный ритм и вместе вознеслись к вершине блаженства.
      Излив в нее семя, Николас стремился войти в нее еще глубже.
      Прошло много времени, прежде чем оба обрели способность говорить.
      – Как долго мы можем оставаться здесь, чтобы нас не обнаружили? – спросил наконец Николас.
      – Целую вечность, – ответила Джейн. – Кроме меня, здесь никто не бывает.
      Жезл снова пришел в боевую готовность, и Николас повернулся так, чтобы Джейн оказалась сверху. Обхватив ее за ягодицы, он крепко притиснул к себе ее бедра.
      – Хочешь снова заняться любовью?
      – Признаться, я надеялся на экскурсию по этой восхитительной картинной галерее. Но мне, безусловно, понадобится маленькая передышка во время экскурсии, чтобы не ослабевало внимание, а также для сохранения собственного достоинства. У меня, знаешь ли, совсем нет талантов.
      – Не могу с этим согласиться, – с улыбкой произнесла Джейн. – Но о какой передышке вы говорите, сэр?
      Он обвел взглядом просторное помещение.
      – Сейчас соображу. После того как покончим с кушеткой, займемся любовью на том стуле. И возможно, у той стены… Ты повернешься к ней лицом. Стоит также проверить прочность твоего рабочего стола. Эта балка, на мой взгляд, тоже выглядит весьма привлекательно…
      Джей и рассмеялась и легонько стукнула его кулаком в грудь.
      – Но сейчас ты, надеюсь, не собираешься воспользоваться бедной художницей?
      – Очень даже собираюсь. – Он подтянул ее ноги, согнув в коленях, чтобы она села на него верхом, и, приподняв, снова опустил, погружаясь в самые глубины. – Я намерен заниматься с тобой любовью много раз и разными способами, пока ты не запросишь пощады. Тогда я поставлю тебе определенные условия, и ты вынуждена будешь их принять.
      – Что же это за условия? – спросила она, задыхаясь и вращая бедрами.
      – Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Джейн.
 
      Небо на востоке слегка посветлело, когда Джейн, бросив последний задумчивый взгляд на свою студию, направилась к ведущим вниз ступенькам. Николаса она отослала прочь около часа назад, пообещав прежде, что обязательно появится внизу часа через два.
      Но чтобы привести в порядок ее рабочую комнату, понадобилось гораздо больше времени.
      «Выходи за меня замуж, Джейн. Выходи за меня замуж, Джейн».
      Его слова, как литургические песнопения, продолжали звучать в ее голове. Их тепло согревало сердце и душу. Она не смела мечтать о том, чтобы провести с ним всю оставшуюся жизнь.
      Она не сомневалась, что любит Николаса. В его объятиях она провела самые страстные и незабываемые моменты своей жизни. Она думала, что это все, на что может рассчитывать. Мгновение и воспоминания.
      Но выйти за него замуж…
      Джейн открыла дверь спальни и вошла в полутемное помещение.
      – С поздним возвращением. Или мне следует сказать: с ранним возвращением?
      Джейн с испугом обернулась и увидела на своей постели Клару. Сестра сидела, прислонившись спиной к изголовью кровати. Ее лицо скрывала тень. Ноги в домашних туфлях были вытянуты на нетронутом покрывале.
      – Правильнее сказать «с ранним», – радостно ответила Джейн, испытывая желание броситься к сестре и обнять ее, но она поборола это желание. Неизвестно, зачем сестра явилась. – Доброе утро, Клара. Что привело тебя в столь ранний час?
      Не дожидаясь ответа сестры, она приготовила нижнюю одежду и платье. Вода в тазике была холодной, но Джейн смочила в ней полотенце и стала раздеваться.
      – Я не ложилась.
      – Ты плохо себя чувствуешь? – спросила Джейн через плечо, радуясь царившему в комнате сумраку.
      Только сейчас ей пришло в голову, что на ее светлой коже могли остаться следы ласк Николаса.
      – Не очень хорошо.
      – Тогда почему ты здесь? Тебе следовало лечь в постель. Пойду попрошу Фей принести…
      – Фей ничего не может принести, что способно улучшить мое самочувствие.
      Клара свесила с кровати ноги.
      В голосе сестры Джейн уловила нотки печали и раздражения.
      – В чем дело? – мягко спросила она, направляясь к Кларе.
      – Дело в тебе.
      Джейн резко остановилась.
      – Во мне?..
      – Да… в тебе и твоем легкомыслии. – Клара встала. – В твоем неуважении ко всем членам нашей семьи.
      Атака сестры заставила Джейн ощетиниться:
      – В чем сэр Томас обвиняет меня на этот раз?
      – Отец тут ни при чем. – Клара вышла из тени. Следы слез и опухшие веки привели Джейн в оцепенение. – И мать тоже. Речь идет обо мне, Джейн… твоей сестре, о которой ты якобы заботишься.
      Джейн открыла рот, чтобы задать еще ряд вопросов, но не смогла из-за приступа тошноты.
      – Что ты имеешь против меня? – В шаге от сестры Клара остановилась. По ее щекам снова потекли слезы. – Почему не хочешь видеть меня счастливой?
      – Я… я… я не…
      – Из ревности, сознайся? – вновь набросилась на нее Клара, прежде чем Джейн нашлась с ответом. – Ты умудрилась испортить собственную жизнь. Теперь не можешь смириться с фактом, что у меня есть шанс избавиться от позора, на который ты обрекла нашу семью. Ты завидуешь моей возможности стать счастливой.
      – Неправда.
      – Ты лжешь! – выкрикнула Клара. – Тогда зачем ты уводишь его от меня? Сэр Николас приехал в Ирландию ради меня! Ему нужна я! Но ты не можешь удержаться от желания сделать мне больно. Ты должна отнять счастье, предназначенное мне.
      – Ты сама его оттолкнула. – Джейн вновь обрела голос, и оправдания выплеснулись наружу. – Ты… ты заставила меня поехать с тобой… и подтолкнула его ко мне.
      – Следовательно, ты считаешь, что правильно поступила, воспользовавшись моей робостью? Ты не могла оставить его в покое… или дать мне время… прийти в себя. Привыкнуть к нему. Считаешь, что правильно было с твоей стороны увозить его вчера в Балликлоу… и позавчера тоже? Не вздумай отрицать это, Джейн. Я не дура. Я знаю, что и в тот день он был с тобой.
      О прошлой ночи Клара не знает, подумала Джейн. Младшая сестра не могла знать, что вместе с Николасом они всю ночь занимались любовью всего двумя этажами выше того места, где теперь находились.
      – Чего ты хочешь добиться этим, Джейн? – вскипела младшая сестра. – Думаешь, ты такая хорошая, что можешь стать его женой? Неужели из-за своего эгоизма ты способна опозорить честь еще одной семьи? Как насчет «Белых мстителей»? Как собираешься удержать его, если будешь до рассвета скакать по полям, как сегодня, в компании бандитов, мародеров и предателей?
      На глаза Джейн навернулись слезы. Она тяжело опустилась на край стула.
      – Но он не сделал тебе предложения. Я… мне сказали, что он… не просил… твоей…
      – Пока не попросил! – выпалила Клара. – Но если бы ему дали время, попросил бы… попросит, если ты оставишь его в покое.
      По щекам Джейн заструились слезы. Она отвернула лицо и почувствовала, как на ее колено легла ладонь Клары, когда сестра опустилась рядом с ней на корточки.
      – Я никогда ни о чем тебя не просила, Джейн, но прошу сейчас. Пожалуйста, не лишай меня этого шанса. – Ее голос прошелестел тихим шепотом. – Если ты когда-нибудь любила меня как сестру, если хоть немного заботишься обо мне, пожалуйста, дай мне шанс завоевать его расположение. – Клара сжала руку Джейн. – Мне нужен этот шанс. Мне нужен он, чтобы увез меня отсюда, из этого Богом забытого края. Обещаю сделать его счастливым, Джейн.
      Джейн повернулась к сестре и сквозь пелену слез посмотрела ей в глаза.
      – Я не могу приказать ему, на ком жениться или кого любить. Он не из числа таких мужчин.
      – Тогда уезжай, Джейн. Оставь Вудфилд-Хаус, поживи у кого-нибудь из своих многочисленных друзей. У тебя их тут пруд пруди. Дай мне убедить его. – Клара стиснула руку сестры. – Пожалуйста, Джейн.

Глава 23

      Двери кабинета были закрыты и заперты на замок. По приказу сэра Томаса о прибытии их гостя не было объявлено ни хозяйке дома, ни кому бы то ни было. Встреча носила сугубо Конфиденциальный характер.
      Записка, доставленная сэру Роберту Масгрейву незадолго до рассвета, объясняла его искренний интерес и желание сказать помощь в аресте главарей местной фракции мятежников. Вдобавок бывший магистрат намекнул, что ради достижения успеха готов поделиться методами и даже информаторами.
      К середине утра Масгрейв прибыл в Вудфилд-Хаус, и те расхождения во мнении, которые прежде разделяли мужчин, теперь ничего не значили. У обоих была одна цель.
      Сэр Томас внимательно выслушал сообщение о развитии событий в Баттеванте и постарался не выказать признаков удивления, когда магистрат сообщил, что это сэр Николас и Джейн перевезли детей католической вдовы в другое место. Магистрат рассказал также, что затем сэр Николас прибыл за матерью.
      – Акт благотворительности, даже не сомневаюсь, – заключил сэр Томас, отмахнувшись. – А скажите-ка мне, эта женщина, где она сейчас?
      – Насколько я понял, ее отвезли в деревню Балликлоу.
      – Балликлоу? – прорычал сэр Томас. – Откуда вам это известно?
      – Преподобный Адамс посылал за доктором Форрестом, чтобы оказать помощь больному ирландскому мальчику. Доктор сказал, что мать, женщина по имени Кэтлин, в настоящее время живет в доме священника.
      – Вы и в самом деле полагаете, что эта женщина может опознать Эгана?
      – Да, сэр, – подтвердил магистрат. – Вопрос, кто именно дал женщине деньги, не столь важен по сравнению с тем фактом, что эти двое наверняка встречались. В противном случае «Белые мстители» не стали бы утруждать себя переселением второй женщины, слепой старухи, из хибары.
      – Очень проницательно, сэр. Но до сих пор вы безуспешно пытались заставить Кэтлин сотрудничать. Что изменилось?
      – Я собираюсь применить более… жесткие методы. При аресте женщины мы постараемся взять и ее детей. – Губы магистрата раздвинулись в плотоядной усмешке. – Я слышал, у нее есть маленькая дочка. Если возникнет необходимость, мы отдадим девчонку одному из солдат и заставим мать смотреть. Женщина расскажет даже то, о чем мы ее не спрашиваем.
      – Я требую, чтобы детей в это не впутывали! – отрубил сэр Томас, вставая. Борясь с клокочущей яростью, он отвернулся и направился к окну. – И арестовывать мать, пока она находится в доме священника, тоже нельзя. Генри Адамс этого не допустит. Мы же не хотим, чтобы против нас ополчились наши же люди.
      – Как магистрат, сэр, я имею право…
      – Поддерживать мир! – прорычал сэр Томас. – Ваша работа состоит в том, чтобы создавать хотя бы видимость мира и справедливости именем короля. Вы уже однажды отпустили эту женщину и не можете забрать ее из-под опеки преподобного Адамса, не имея на то веских оснований.
      – В настоящий момент она – самое сильное звено, связывающее меня с Эганом.
      – Это свидетельствует отнюдь не в пользу ваших усилий, сэр Роберт, верно?
      Масгрейв побагровел и вскочил на ноги.
      – Если вы пригласили меня сюда, чтобы оскорблять, сэр, то…
      – К черту вашу уязвимость, сэр Роберт! Держите себя в руках.
      – Послушайте…
      – Это вы меня послушайте! Бросьте ваши напрасные потуги, которые ни к чему не приведут. – Заложив руки за спину, сэр Томас подошел к Масгрейву. – Чтобы отловить этих лис, нужно выработать более хитрый план. Предлагаю следующее… – Он умолк, хмуря брови. – Но может, вы вовсе и не стремитесь к успеху?
      – Ошибаетесь! – вспылил Масгрейв.
      – Тогда вот наш план. Проведите карательный рейд в одной из больших деревень. Но перед атакой примите секретные меры, чтобы известие о налете не просочилось наружу. Поставьте наблюдателей. Устройте засаду. «Белые мстители» обязательно объявятся.
      – Но где гарантия, что их главари будут с ними?
      – Какая еще гарантия? Знаете, в чем состоит секрет успеха? Планировать нужно тщательно, а выполнять планы молниеносно. Сегодня среда. Запланируйте рейд на завтрашнюю ночь. Но весть об этом должна разойтись не ранее завтрашнего полудня и только после того, как вы разместите ваших людей в стратегических местах в деревне и вокруг нее. У «Белых мстителей» не будет времени на подготовку. Один из их главарей обязательно явится на помощь деревенским жителям. А может быть, и не один, а больше.
      – Что касается людей, которых я должен, по вашей рекомендации, разместить в деревне… – Масгрейв подергал себя за мочку уха. – Мне некого поставить, не вызвав подозрения.
      – Поэтому я и хочу, чтобы мы объединили усилия. – Сэр Томас улыбнулся. – Я могу быть полезен.
 
      В ночном воздухе пахло приближающейся грозой. Кроме двух мужчин на выгоне, на улице никого не было.
      – Я был в кузне, когда она уехала, и не видел девушку.
      Конюх прислонился широкой спиной к столбу и с театральной нарочитостью принялся набивать табаком трубку.
      Пол говорил ему то же, что и остальные. Куда бы ни обращался Николас со своими вопросами, никто не мог ответить ничего вразумительного. Похоже, их всех подготовили. Каждый говорил одно и то же, и никто не знал, куда уехала Джейн.
      Однако их ответы показались Николасу неубедительными и вызвали чувство беспокойства, от которого он не мог избавиться.
      Не увидев Джейн до полудня, Николас помчался в конюшни и обнаружил, что Королевы Мэб нет в стойле. Решив, что Джейн в Балликлоу, Николас оседлал лошадь и поскакал на ней по ирландским перелескам. Преподобного Адамса дома не оказалось. Экономка заверила его, что мисс Джейн к ним в то утро не наведывалась, и предложила Николасу остаться и подождать, если хочет, возвращения святого отца. Но Николасу на месте не сиделось. Он полетел обратно в Вудфилд-Хаус, в надежде, что Джейн уже вернулась.
      В любой другой семье родители наверняка смогли бы просветить его относительно местонахождения их дочери. Но небрежный ответ леди Пьюрфой: «Я давно не слежу за тем, когда она уходит или приходит» послужил лишним доказательством того; как мало в этой семье беспокоятся о Джейн. Сэр Томас проявил еще меньше интереса, чем его супруга, а расспросы Клары лишь усилили подозрения Николаса, что случилось что-то ужасное. Вместо того чтобы ответить на его вопрос, молодая женщина повторила свое предложение стать его провожатой, раз Джейн отсутствует. Когда он отказался, она приложила максимум усилий, чтобы увлечь его разговором о лошадях и Скачках.
      Николасу стоило немалых усилий не нагрубить ей и соблюсти вежливость.
      Пол тоже ничем не помог.
      – Едва ли стоит беспокоиться, сэр. Она часто пропадает на день или два.
      Гоня прочь мрачные мысли, Николас пытался успокоиться. Быть может, после его ухода она получила какое-то сообщение? Но в этом случае она непременно оставила бы ему записку.
      – Сколько времени должно пройти, чтобы ее отсутствие обеспокоило ее близких?
      В ответ конюх удивленно вскинул брови.
      – А когда ты начнешь беспокоиться?
      Пол переключил внимание на трубку. Он знал, где Джейн, и потому не волновался.
      – Я беспокоюсь о девочке большую часть ее жизни, – обронил он уклончиво.
      – По крайней мере, скажи, что она вне опасности, – попросил Николас.
      – Хотелось бы, да не могу, сэр. На самом деле, сэр Николас, вам лучше свыкнуться с этими чувствами сразу. Мисс Джейн не похожа на других девушек. Она ни перед кем не отчитывается. У нее своя голова на плечах. Боюсь, что эта кобылка уже забыла, что такое удила и кнут. Она свято бережет свою независимость, и все тут. Если вам угодно о ней заботиться, то придется смириться с тем, что покоя вам на этом свете не будет. Лучше понять это сейчас. – Пол задумчиво посмотрел на Николаса. – А теперь, сэр, вам лучше обратить взор на холм. Мисс Клара, похоже, устала вас ждать.
      Николас взглянул в направлении дома. При виде Клары с лампой в руках, спускавшейся вниз по склону холма, его разобрала досада. Он обернулся к Полу и обнаружил, что тот уже находится на полпути к конюшне.
      – Мне следовало догадаться, что любовь к лошадям приведет вас сюда. Вероятно, вы могли бы проводить бесконечные часы с дрессировщиком наших животных. Он обладает большими познаниями в этой области. – Приблизившись к Николасу, Клара радостно улыбнулась. – Но после всего, что я слышала о ваших собственных увлечениях и интересах, сэр Николас, сомневаюсь, что вы испытываете хоть в чем-то недостаток.
      Фальшивое восхищение показалось Николасу отвратительным.
      – Вы кого-то здесь ищете, мисс Клара? Если хотите поговорить с Полом, то я еще могу его окликнуть, пока он не ушел далеко.
      – Нет, он мне не нужен. Жаль, что я не захватила накидку. Ночь холоднее, чем я думала.
      – Простите, мисс. Я как раз собирался вернуться в дом.
      Не дожидаясь ответа, он направился к воротам выгула.
      – Вы не будете против, если я составлю вам компанию? – спросила она, догоняя его. – Мы не так много времени провели наедине со дня вашего приезда, и я скучала…
      – Не делайте этого, Клара, – грубо оборвал ее Николас и, резко остановившись, повернулся к ней. – Я нахожу все это фальшивой игрой, недостойной вас.
      – Что вы имеете в виду?
      – Не притворяйтесь, что между нами есть какие-то романтические чувства… или могут быть. – Ее глаза, огромные и невинные с виду, блеснули в свете лампы, но он не испытал жалости. – Не сомневаюсь, что ваш отец передал вам суть нашего разговора. И, что бы там ни планировала ваша матушка, вы меня не интересуете, Клара. Более ясно выразить свои чувства я не могу.
      Ее подбородок задрожал, но она гордо держала голову.
      – Это пока, сэр. Если вы дадите нам шанс…
      – Нет. Я сознаю, что вы молоды, но должны попытаться понять, что «шанс», данный двум столь разным людям, как мы, ничего не изменит. Я не хочу видеть вас своей женой. И вы тоже не хотите этого, несмотря на ту блажь, которую вбили себе в голову. Но мой отказ не должен вас огорчать. Вы красивая, умная женщина. Перед вами открыты широкие перспективы. Вы должны сами сделать свой выбор, а не выполнять прихоти родителей.
      В ее голубых глазах стояли слезы, и Николас смягчил голос.
      – Есть много других мужчин, куда более достойных, чем я. Со временем вы встретите того, кто составит вам идеальную пару. А пока не унижайте свою гордость, гоняясь за кем-то, кого никогда не сможете полюбить.
      – Есть много типов любви, сэр Николас.
      – Для мужа и жены есть только один тип любви, – ответил он резко. – И я ищу именно такую любовь.
      Клара отвернулась.
      – Вы заслуживаете лучшего, Клара. Не гонитесь за тем, кто вас никогда не полюбит.
      Не произнеся больше ни слова, Николас решительно зашагал вверх по тропе. Дойдя до дома, он обернулся, чтобы взглянуть на Клару. Она задула огонь своей лампы, и он смог различить в темноте лишь светлеющий силуэт ее натянутой на обручи юбки.
      Николас не видел, как тело Клары сотрясается от рыданий.
 
      Прошло два дня, а Джейн так и не появилась.
      Александра сидела на кровати, гладя пальцами нежную ткань платья, которое принесла в ее комнату Фей несколько минут назад. Работа была прекрасная. Фасон точно соответствовал ее задумке. Но что толку от этого наряда, если та, для которой он предназначался, неожиданно исчезла?..
      Где могла она находиться?
      Завтра вечером бал, но, похоже, никого не волновало, куда подевалась старшая сестра Пьюрфой и когда вернется. Николас тоже не появлялся. За ужином стул его пустовал.
      Александра знала, что он в Вудфилд-Хаусе, если не прочесывает окрестности. Он тоже ищет Джейн. Она не сомневалась. Он места себе не находил от волнения, однако виду не подавал. Размышляя в последние годы о женитьбе сына и создании им семьи, Александра не представляла себе, что он будет так страдать. Недостатка женщин у Николаса не было. По своему легкомыслию Александра полагала, что следующий шаг будет состоять в простом выборе одной из множества достойных невест. Но она ошиблась.
      Александра вышла из комнаты и направилась на чердак, в студию Джейн. Случайно встретив перед ужином Николаса, она видела, что он шел в ту сторону.