Требуется жених

Абсолютно все, начиная от сестер Хейли и кончая менеджером, считали, что, позируя перед спальным гарнитуром, пожертвованным в дар мебельным магазином, Хейли должна надеть верх, а Джастин – низ мужской пижамы.

– Ну же! Соглашайтесь! Это будет забавно, уговаривала редактор буклета.

Джастин никак не реагировал, поэтому Хейли устремила вопрошающий взгляд на Лолу. Сестры были заняты тем, что пополняли свой запас «радуги любви», – Хейли отметила, что обе они купили черное.

– Шелковые пижамы выглядят скромнее, заявила Лола.

– Вам придется лечь на кровать, – добавила миссис Педерсон.

– Я не возражаю, – сказал Джастин.

– Возражаешь, – поправила его Хейли. «Вот и рассчитывай на его помощь», – подумала она.

– Нет, – сказал он, приложив к ней полупрозрачный верх, и расплылся в улыбке.

– Значит, решено, – провозгласила миссис Педерсон.

Как только Хейли вышла из раздевалки, Джастин понял, что он заплатит – и дорого за то, что дразнил ее.

Откинув волосы, Хейли шла к нему босиком, в куртке красной шелковой пижамы. Она закатала слишком длинные рукава и все время подтягивала плечи, сползавшие то с одной, то с другой стороны.

Она выглядела… забавно, а когда сползало плечо – так просто сексуально. Росс был прав привлекательная, но опасная.

Все мужчины таращились на нее, а она этого не замечала. Фотограф чуть не уронил камеру.

«Иди же скорей сюда, Хейли», – подумал Джастин.

Колышущийся край пижамы едва доходил ей до бедер. Он уже и раньше замечал, что у нее красивые ноги, но чтобы такие потрясающие!

А у Хейли дрожали колени.

«Господи, сделай так, чтобы я не споткнулась!»

Все женщины, которые толпились вокруг, глазея на съемку, пялились на Джастина – то есть Слоуна. И все они завидовали Хейли.

Фотограф установил камеру для крупного плана. Джастин, казалось, не замечал, какое впечатление производят его мускулистая фигура, широкие плечи и плоский живот.

Хейли вдруг обуяла ревность ко всем этим незнакомым женщинам, которым Джастин намеревался назначать свидания. Почему он с ней не хочет встречаться? Да ведь он не хочет встречаться только с одной, ему подавай сразу всех – вот почему. Он будет крутить со всеми, а ей придется ждать – так, что ли? Нет, до этого она не унизится!

У Хейли оставался еще один день, чтобы заставить его пожалеть о своих намерениях. Может быть, что-нибудь и получится. Его голубые глаза следят сейчас за каждым ее движением.

Если бы еще знать, о чем он при этом думает!

«На ней, конечно, надето белье. Вопрос в том, какое? Кружевное, мини, прозрачное? Белье с красными сердечками на интересных местах? Или еще какое-нибудь?»

Ему не хотелось думать о белье, особенно о том, какое было на Хейли. Но это все же лучше, чем думать о том, как она будет лежать рядом на постели уже через несколько секунд.

– Где поднос с завтраком? – спросила редакторша, заглянув в сценарий и обращаясь к менеджеру, не спускавшему глаз с Хейли.

А та подошла к Джастину, улыбнулась и заправила волосы за уши. Она заметно нервничала. Джастин обнял ее за талию и привлек к себе, успокаивая. Белье на ней было. Но не много.

Рука, обнимавшая ее за талию, горела. Он опустил ее ниже, потом снова поднял выше.

«Дыши ровно, – приказала себе Хейли. – Постарайся, чтобы это выглядело естественно».

«Какое, к черту, естественно? Разве естественно стоять полуголой в витрине мебельного магазина, при том, что на тебя смотрят мать и сестры и вся съемочная группа, да еще толпа зевак? Не говоря уже о потрясающем мужчине с обнаженным торсом, который обнимает тебя за талию. Что, кстати, тоже не очень естественно».

– Так, вы двое, ложитесь в постель. Сейчас вам принесут поднос с завтраком.

Джастин откинул покрывало. Хейли отодвинула гору подушек и пробралась на дальнюю сторону.

Джастин лег рядом, оставив между ними пространство в целый континент.

– Да вы что? Придвиньтесь друг к другу! Оба одновременно подвинулись и столкнулись, чуть не запутавшись в шелковых простынях.

– Замечательно! Посмотрим, достаточен ли по размеру поднос. – Редакторша держала поднос с пустыми тарелками и бутафорскими круассанами. – Вы не могли бы подвинуться еще ближе?

Предполагалось, что они – два любящих друг друга человека, которые долгое время были в разлуке и которые должны были пожениться через двадцать четыре часа. Они должны вести себя так, словно не могут оторваться друг от друга, а не так, будто только что познакомились.

Хейли подвинулась и почувствовала, как Джастин прижался к ней бедром. Чтобы заставить Лолу и сестер поверить, что она счастлива, ей следует притвориться, будто близость доставляет ей удовольствие, разве не так? Ей и притворяться не надо, вот в чем загвоздка!

– Вот так хорошо, – удовлетворенно сказала редакторша.

– По-моему, им тесновато, – высказался фотограф. – Ну, да ладно. Только не загораживайте ему грудь подносом.

– Так пойдет? – Джастин улыбнулся фотографу, одновременно одной рукой обнимая Хейли за плечи. – Как вам это?

– Отлично, – откликнулся фотограф с завистливой улыбкой.

«Не просто отлично. Это фантастика!» Хейли придвинулась ближе к Джастину и положила руку ему на плечо.

«А вот это уже ни с чем не сравнимо». Хейли вдохнула знакомый запах – вчера в отеле у них было одинаковое мыло. Правда, на теле Джастина оно пахло немного иначе.

Осветитель включил софиты, а менеджер стал спешно поправлять покрывало и подушки вокруг Хейли и Джастина.

– Дорогая, не могли бы вы чуть-чуть наклонить голову, чтобы была видна резьба на изголовье? – попросил он.

Никаких проблем.

Под покрывалом было жарко, да еще от софитов шло тепло. Тело Джастина заблестело от пота. Хейли легонько подула ему на грудь, и Джастин вздрогнул, а бедро, касавшееся ноги Хейли, напряглось.

– Это еще зачем? – спросил он.

– Мне показалось, что вам жарко.

– Конечно, жарко, а от вашего дутья становится еще жарче.

– Дж… Слоун, вы хотите сказать, что рядом со мной вам становится жарко? – Она взглянула на него, не поднимая головы, чувствуя щекой его кожу.

Он неуверенно посмотрел на нее, и в этот момент фотокамера щелкнула.

– Хейли, дорогая, а теперь покорми Слоуна круассаном.

– Да он пластмассовый! – возмутился Джастин.

– Я и не говорю, что вы должны его съесть. – Редакторша рассмеялась, словно Джастин сказал нечто сверхостроумное. – Вы просто должны сделать вид.

– А мы разве просто делаем вид? – Он украдкой взглянул на Хейли.

– Конечно, – радостно ответила Хейли, потому что именно это он хотел услышать. Сев в постели, она взяла круассан и поднесла его ко рту Джастина. – Почему бы и нет?

Глава 5

Джастин стоял перед зеркалом в примерочной пункта проката и смотрел на свое немного старомодное – он был в сюртуке – отражение. Съемки эпизода в витрине мебельного магазина вывели его из равновесия. Ему не скоро удастся забыть ощущение тепла от прикосновения мягкого бедра Хейли. Душевный покой он, может быть, и обретет, а вот тело не очень-то заставишь это позабыть.

Откровенно говоря, он думал, что и Хейли чувствует то же, что и он.

Все началось с импульсивного жеста – желания помочь Россу, а превратилось в серьезную угрозу для его перспективного плана. Этой угрозой, если уточнить, была Хейли. Чем больше он с ней общался, тем яснее становилось, что завтра ему будет еще труднее, чем сегодня, расстаться с ней. А если и завтра он не сделает над собой усилие и не уйдет, может случиться так, что он вообще с ней не расстанется.

Но он ведь уже решил. Так в чем проблема?

А в том, что он не хочет с ней расставаться. Эта история со свадьбой затуманила ему мозги. Когда Хейли была рядом, в голову все время лезли мысли об обязательствах и ответственности. Но разве не в этом суть того, что наступает в жизни человека после свадьбы?

Сегодня вечером – согласно их плану – он должен увезти ее подальше от матери и гостей, а особенно – от ее старшей сестры-хищницы (про себя он называл Глорию не иначе как «белобрысая» или «барракуда»), куда-нибудь, где они смогут быть самими собой. И тогда он узнает, флиртует ли она всерьез или слишком вошла в роль.

Хейли ненавидела юбки на кринолине. Она ненавидела свое подвенечное платье, шляпу и дурацкий зонтик. Больше всего ее раздражало то, что все было ненавистного розового цвета.

Ей казалось, что в этом платье она похожа на торт-мороженое с ванильным кремом.

– Очень милое платье, – улыбнулся Джастин.

– Милое? – простонала она. – Это не платье, а поцелуй смерти.

– Правда, оно не совсем в вашем стиле. Как это он угадал? Она вспомнила, как он выбрал именно то кольцо, которое понравилось ей.

– Маме оно понравилось. Знаю-знаю. Ничего не говорите.

– Слоун, Хейли! – позвала неутомимая редакторша и помахала им рукой. – Идите сюда.

– Я не могу удержаться и не сравнить это платье с тем, что на вас было вчера, – заявил вдруг Джастин, пока они направлялись к дому.

Хейли шла, приподняв юбки и не отрывая взгляда от земли. Если она зацепится подолом за сухие стебли травы, могут полететь хрустальные бусинки, которыми он расшит.

– Вы имеете в виду черное платье? – спросила она, не поднимая головы.

– Нет, верх пижамы.

Хейли не удержалась и посмотрела ему в глаза. Сейчас никто не может их услышать, так что в данный момент он не Слоун. И смотрит на нее не как Слоун.

– Вам идет верх от пижам. «Только если на тебе низ».

– Вы тоже выглядели великолепно в брюках. Женщины Мемфиса будут вам благодарны.

Он усмехнулся, а у Хейли чуть сильнее забилось сердце. «Глупое, – подумала она. – Не бейся, а то разобьешься».

Они подошли к дому и услышали конец спора, возникшего между редакторшей и хозяйкой свадебного салона.

– Надо сделать фотографию в полный рост, настаивала Бетти. – Иначе не будет видно все платье целиком.

– Но если камеру удалить, деталей все равно не будет видно, – возражала редакторша.

– Но ведь это снимок на обложку! Может, нужна другая фотокамера?

– Мы уже четвертый год подряд издаем буклет ярмарки невест, и у нас никогда не возникало никаких осложнений.

– Дамы, – вмешалась представительница ярмарки, – мы теряем освещение. Хейли, подойди сюда и прислонись вот к этому дереву…

– Она испачкает платье, – заметила Лола. – А завтра она выходит в нем замуж.

Представительница провела ладонью по стволу и продемонстрировала ее Лоле: никакой грязи. Редакторша показала Хейли, как ей следует держать руки.

– А вы, Слоун, опуститесь, пожалуйста, на одно колено.

– У него на штанах останутся пятна, – снова запротестовала Лола. Она достала из сумочки носовой платок и протянула его Джастину.

Он сложил платок вчетверо и встал на колено. Когда он поднял глаза на Хейли, ей показалось, что в свете уходящего дня они стали еще более синими. Такое впечатление, что он на самом деле делает ей предложение.

Было отснято не менее дюжины фото: Хейли с сестрами, Хейли с матерью, Хейли и Слоун, потом все вместе.

А потом…

– А теперь последний снимок! Поцелуй!

«Только не это! Я такая уставшая и измотанная! Да еще на виду у всех!»

Хейли уже с трудом сдерживалась и вообще еле стояла на ногах. Весь день она отбивалась от многозначительных намеков и критических замечаний матери, сестер и редакторши. Она переодевалась в тесных примерочных и пила пиво в десять утра. Сейчас у нее было только одно желание – лечь в горячую ванну и расслабиться.

Ей не хотелось целовать Джастина и при этом притворяться, что он Слоун. Она хотела целовать именно Джастина. А еще – прижаться к нему и почувствовать, как он ее обнимает.

Он подошел к ней и взял за руки.

– Длинный день, да? – пробормотал он и прижал их к губам.

Хейли кивнула, и Джастин поцеловал ее в лоб. Окружающие восприняли этот жест как проявление нежной любви.

Камера щелкала без перерыва.

Хейли захотелось, чтобы он поднял ее на руки и понес вверх по лестнице. По любой. Пусть даже по эскалатору.

А он обхватил руками ее голову и прикоснулся губами к ее рту.

Сердце Хейли норовило вырваться из груди. Этот поцелуй не был похож на те два. Он был нежным, исцеляющим.

Это был поцелуй Джастина.

Сославшись на усталость, Хейли с трудом выпроводила из номера мать и сестер.

– Но, Хейли, разве тебе не потребуется помощь, чтобы снять платье?

– Расстегни мне пуговицы, мама, а дальше я справлюсь. – Она устало улыбнулась и повернулась спиной, подняв волосы.

– Как все странно. Моя крошка выходит замуж, – сказала Лола, расстегивая ряд крошечных перламутровых пуговичек.

– Не пойму, мама, тебе грустно или ты счастлива?

– И то, и другое. Моя жизнь совершенно изменится, – призналась Лола. – Но я все-таки счастлива. Ах, да, я еще тебе не сказала, что звонил агент по продаже недвижимости и сообщил, что у него уже есть покупатель на наш дом. Я выдвинула свои условия, и если они будут приняты, то, как только ты выйдешь замуж, я сразу же начну подыскивать что-нибудь в Сан-Сити.

Голос у Лолы и вправду был счастливый.

После того как за матерью закрылась дверь, Хейли скинула забрызганные грязью туфли и бросилась на кровать. Нижние юбки взметнулись вверх.

Она одна, и больше нет нужды притворяться. Эта мысль принесла ей облегчение, и она закрыла глаза. Остался всего один день. Один день – и все будут счастливы. Она тоже будет счастлива оттого что пришел конец притворству.

«Но дело того стоило, – убеждала она себя. – Ведь как радовалась сегодня мама – сбывается ее мечта о свадьбе младшей дочери. Ради одного этого имело смысл притворяться».

Спать Хейли не хотелось. Может, и правда принять горячую ванну, а потом посмотреть что-нибудь – все равно что – по телевизору?

Она встала с кровати и через голову стянула платье. Кроме нескольких пятен грязи на нижней юбке, оно не пострадало от долгих съемок на лоне природы. Хейли повесила платье на плечики и принялась за ленты, которыми были скреплены обручи кринолина. Ей удалось развязать все, кроме одной на спине. Она стала тянуть концы ленты в разные стороны, но чем больше она дергала, тем туже затягивался узел.

Этого еще не хватало! Что же делать?

Из номера Джастина через две двери доносились приглушенные звуки: он включил телевизионный канал, передающий новости круглые сутки.

Придется обратиться к нему за помощью.

Хейли схватила было махровый халат, но передумала: она в общем-то вполне одета – на ней был расшитый бусами и отороченный кружевами корсет, – а халат будет только мешать. Ни корсет, ни кринолин не просвечивали, а значит, ничуть не отличались от обычного платья без бретелек. Единственное, что беспокоило Хейли, это слишком большой вырез корсета, обнажавший ложбинку на груди.

Она чуть-чуть приоткрыла свою дверь и позвала:

– Джастин!

– Подождите минутку! – Он убавил звук телевизора и открыл дверь со своей стороны. – Что случилось?

– Помогите мне снять кринолин. Джастин замер.

– Это не предлог, – успокоила она его. – Я не могу развязать узел на спине.

– О! Конечно же. Дайте посмотрю. Стараясь выглядеть невозмутимо, Хейли пошире открыла свою дверь.

Джастин не сдвинулся с места, а только моргал в явном недоумении.

– Узел на спине, – пояснила она и повернулась.

– Пойдемте к свету.

Хейли повела его к лампе на письменном столе, и Джастин приподнял абажур.

– Да, узелок основательный, – протянул он. – А как называется то, что на вас надето?

– Вы имеете в виду кринолин?

– Нет, верх.

– Это что-то вроде корсета. Он носится под платьем. А что?

– Он… а… – Джастин сглотнул, – ничего себе, приятный.

– Приятный? – И это все, что он может сказать о ее женственных формах?

Джастин вздохнул, и его дыхание защекотало ей шею. А еще она почувствовала его пальцы на спине.

– Между прочим, мы с вами сегодня не обедали. Как насчет того, чтобы перекусить?

Хейли вдруг почувствовала, что страшно проголодалась.

– Согласна. Но только что-нибудь попроще.

– Гамбургер?

– Пойдет.

Хейли попыталась заглянуть через плечо.

– Стойте смирно. Готово. Обратите внимание: лента смялась. Будьте осторожны завтра, когда будете одеваться.

– Спасибо. – Она почувствовала, как разошелся обруч на спине, и едва успела схватить его за концы, чтобы вся конструкция не упала на пол. А еще она успела заметить, какое странное выражение лица было в этот момент у Джастина.

– Я… только… – Джастин попятился к двери.

– Я постучу, когда переоденусь, – сказала Хейли.

Джастин кивнул и скрылся за дверью. «Слава Богу, – подумал он, – вовремя ушел». На лице у него выступил пот. Вид Хейли в этом корсете навсегда останется у него в памяти.

Он чуть было ее не обнял. Он и сейчас этого хочет… хочет прижаться губами к тому месту на спине, которое оголилось чуть повыше ее трусиков, когда она поспешила удержать обруч.

Надо все это выкинуть из головы. Они просто идут перекусить, ничего особенного. Ему надо немного отвлечься от этой предсвадебной кутерьмы. Он, видимо, устал, раз вид женщины в старинном платье чуть было не вывел его из равновесия.

Может, в таких ситуациях помогает холодный душ? Надо сейчас же это проверить.

Они улизнули из отеля, не наткнувшись ни на родственников Хейли, ни на гостей, которые уже начали съезжаться на свадьбу, и отправились в кафе «Голубой город».

Словно сговорившись, они болтали о чем угодно, только не о свадьбе. В разговоре выяснилось, что Джастин более либерален, чем предполагала Хейли, а она оказалась более консервативной, чем ожидал Джастин.

Джастин смешил ее разными забавными историями из своей учительской практики, а она попыталась ответить тем же, хотя ничего особенно забавного в ее работе технического редактора не было, так что и рассказывать было в общем-то нечего.

– А что заставило вас податься в налоговую инспекцию? – спросила Хейли, пододвигая ему пакет с чипсами.

– Решил узнать дело изнутри и набраться опыта. К тому же корпорации охотно берут на работу бывших сотрудников налоговой службы.

– А когда вы решили, что хотите стать юристом?

– Я всегда это планировал. Просто шел к этому постепенно, шаг за шагом.

Он стал рассказывать ей о том, чего он добивается и какую роль в его жизни сыграл Росс. Она внимательно слушала, и у него появилось ощущение неловкости: не слишком ли он с ней откровенен?

– А как себя чувствует Росс?

– В больнице его каждый час будят для проверки, так что, когда я к нему зашел и разбудил, он был не очень доволен. – Они оба рассмеялись. – А вообще-то он поправляется. Сетует на кормежку. Очень жаль, что нельзя протащить ему тайком что-нибудь стоящее.

Они переглянулись, и Джастин понял, что Хейли пришла в голову та же мысль, что и ему.

Он прочел это в ее глазах.

– Уже поздно. Придется как-нибудь прокрасться, – сказал Джастин и сделал знак официанту.

Присутствие Хейли придавало приключению забавность. Они смеялись, одергивали друг друга, придумывали возможные объяснения с сестрами, но в конце концов совершенно беспрепятственно добрались до палаты. Вторая кровать была за занавеской. Горел ночник. Глаза Росса были закрыты.

– Нам лучше уйти, – прошептала Хейли. Джастин прижал к губам палец, потом сунул пакет с гамбургером Россу под нос.

– По-моему, у меня глюки: чую жирное жареное мясо с луком, – пробормотал Росс, наморщив лоб.

– Угадал!

– Слава Богу. – Росс открыл глаза и сел. – Мне сказали, что, если человек чувствует какие-то странные запахи, это означает, что у него мозговая травма. – Он схватил пакет. – Иди к папе, мой дорогой!

– Вы уверены, что ему это можно? – спросила Хейли.

– Ммм! – промычал Росс с набитым ртом. – Хейли, дорогая, я тронут вашим визитом. Джастин, это – Хейли Пэрриш, та, что должна участвовать в свадебном проекте. Помнишь, я тебе о нем говорил?

Джастин и Хейли переглянулись.

– Мы познакомились, – коротко откликнулся Джастин.

– Ну да. Я ее тебе только что представил. – Росс улыбнулся и снова принялся за гамбургер.

Джастин посмотрел на Хейли и покачал головой. В ответ она одарила его взглядом, в котором отчетливо читалось: я не дура.

– Ну, и когда они собираются тебя выписывать? – осведомился Джастин.

– Мне не удалось получить эту информацию. А сколько я уже здесь нахожусь?

– Со вчерашнего дня. – Джастин почел за лучшее не говорить Россу правду.

– А где я был до того?

– Стирал белье, – осторожно сказал Джастин, уже жалея, что отважился на этот экспромт с гамбургером.

– Как вульгарно, – притворно ужаснулся Росс, дожевывая бутерброд. – Хейли, будьте добры, налейте мне, пожалуйста, немного воды.

– Ты помнишь, как с тобой это произошло? – спросил Джастин.

– Произошло что?

– Как ты упал и ударился головой?

– Ты хочешь сказать, что я не в отделении реабилитации? – Росс потрогал забинтованную голову.

Джастин нахмурил брови. Судя по всему, Росс не скоро выйдет из больницы. Не следовало им нарушать больничные правила и приходить к нему.

Он посмотрел на Хейли, а она указала ему глазами на дверь.

– Росс, нам надо идти. Тебе необходимо поспать.

– Идите, дети мои. Джастин, не забудь проводить Хейли до машины. А еще лучше сходите куда-нибудь выпить кофе. Знаете, я собирался пригласить вас обоих где-нибудь посидеть после того, как завершится проект со свадьбой. Мне кажется, вы друг другу подходите. У Хейли весьма изощренный ум, Джастин. Тебе это понравится.

Хейли хотела запротестовать, но Росс перебил ее:

– Джастин слишком строго следует правилам, особенно тем, которые сам установил. Хейли, пусть он вам расскажет о своем бредовом плане.

– Послушай…

– Бредовый, – настаивал Росс. – Клевое слово, разве нет? Я услышал его от одного из докторов. Этим словом можно определить характер. И он здорово подходит к описанию плана Джастина.

– Хватит, Росс! – Даже не глядя на Хейли, Джастин знал, что она еле сдерживает смех. – Мы тебя поняли. Как насчет кофе, Хейли?

– С удовольствием.

– Видишь? – просиял Росс. – Я был уверен, что вы понравитесь друг другу. Я сейчас вообще понял очень многое. Некоторые вещи, которые раньше были для меня загадкой, вдруг стали ясными. – Он снова наморщил лоб. – Джастин, ты точно знаешь, что я не в реабилитационном отделении?

– Уверен.

Они уже собрались уходить, но Росс схватил Джастина за рукав.

– Она в твоем вкусе, Джастин. Советую внести в свой план кое-какие изменения.

Глава 6

Сегодня был день ее свадьбы. Ненастоящей.

Хейли приняла душ и, не вытирая насухо волос – должен был прийти парикмахер, – села завтракать.

Вчера вечером на обратной дороге в отель они с Джастином договорились, что в разгар приготовлений он сообщит ей, что ситуация в Эль-Бахаре серьезно осложнилась и требуется его немедленное присутствие. Сцена «разрыва» должна была произойти в фойе отеля, так чтобы Джастин мог тут же «в гневе» выбежать на улицу, а Хейли – «с плачем» вернуться в свой номер. Когда мать и сестры придут ее утешать, она закатит истерику и будет настаивать на том, чтобы они оставили ее в покое и отправились с приглашенными на свадьбу гостями в круиз на «Принцессе Миссисипи».

Таким образом, и Джастин, и Слоун одним махом исчезнут из ее жизни. Что касается Слоуна – то слава Богу. А вот Джастин… Нет, она не собирается ждать и надеяться на то, что он вернется к ней, если не найдет кого-нибудь получше. До этого она не унизится. Она не станет думать о Джастине и его бредовом плане. Хейли улыбнулась и рукавом махрового халата вытерла слезы.

Смежная дверь, которая вела в номер Джастина, приоткрылась. Однако вместо стука она услышала шорох и увидела у себя под дверью конверт. На конверте было написано ее имя. Хейли схватила конверт и достала записку.

С Днем святого Валентина!

Дж.

– Мне кажется, корсет великоват, особенно в талии. – Лора Джейн вертелась у большого зеркала.

– Хейли, Слоун просил тебе передать… – Глория вбежала в спальню, встряхивая фальшивыми локонами, – что в Эль-Бахаре упорствуют, но что он постарается загладить свою вину. – Глория слово в слово повторила то, что сказал ей Джастин. – Что, черт возьми, он имел в виду?

Лола, которую в это время причесывали, повернулась в кресле и воскликнула:

– Хейли?

Хейли заморгала. Сегодня утром она неожиданно обнаружила у себя способность плакать по заказу.

– Ах, мама! – Ей даже удалось весьма правдоподобно всхлипнуть.

– Хейли, дорогая, что случилось?

– Он должен вернуться в Эль-Бахар, мама. У меня не будет медового месяца! – заныла Хейли.

Мать заключила ее в объятия.

– Этого не может быть, – пробормотала она.

– Да, мама, да. Я знаю. Но если он уедет, я не выйду за него замуж!

Наступившую тишину нарушали лишь рыдания Хейли.

– Послушай, Хейли…

– Если его работа и этот ужасный Эль-Бахар ему дороже меня даже в день свадьбы, то они всегда будут у него на первом месте. Что это будет за брак?

– Но, Хейли…

Хейли вытерла лицо и посмотрела матери прямо в глаза.

– Ты была права, мама. Мне надо проявить твердость. Если я сейчас, в самый ответственный момент в моей жизни, уступлю, я всегда буду на втором плане. Поэтому я приняла твердое решение положить этому конец, как ты меня и учила.

– Хейли, детка, я имела в виду, что ты должна это сделать после свадьбы.

– Тогда уже будет поздно.

– Хейли! – Глория воздела руки. – Зато у тебя будет такое приданое! Одного белья сколько!

Джастин позвонил Хейли по телефону.

– Ну, как дела? – спросил он после того, как Глория, весьма неохотно, передала ей трубку.

– Позвони им еще раз, Слоун, – ответила Хейли.

– А что на вас сейчас надето? – Джастин постарался придать своему голосу игривость.

– Мне нет дела до того, что там сейчас ночь. Стою здесь, как дура, в свадебном платье.

– И корсет с кринолином тоже на вас?

– Я готова завязать узел <Здесь игра слов: в английском языке «завязать узел» может иметь значение «связать себя узами брака».>, но прежде хочу напомнить, что у тебя есть определенные обязательства.

Джастин зажмурился и представил себе Хейли в кринолине.

– А кто поможет вам развязать узел?

– Ты не единственный мужчина на свете! Джастин моментально открыл глаза и сразу представил себе другого мужчину – как ни странно, с лицом Росса, – стоящего за спиной Хейли. Этот мужчина развязывал узел и одновременно покрывал поцелуями ее обнаженные плечи. А когда узел был развязан… мужчина наклонился и стал целовать нежную кожу чуть пониже спины. В глазах у Джастина помутилось.

– Может быть, я и не единственный, но я лучше всех, – не сразу ответил Джастин. Наступило молчание.

– Я это знаю, – наконец тихо произнесла она. «Что она сказала? О чем мы говорили?»

Джастин откашлялся.

– Я перезвоню через несколько минут.

– Буду ждать… Слоун.

«Слоун? Она сказала: „Слоун“? Как она могла назвать меня Слоуном?»

Положив трубку, он сел на кровать. Хорошо бы включить телевизор, но ведь там, за дверью, могут услышать. Они же считают, что он звонит в Эль-Бахар.

– Оператор, мне надо позвонить в Эль-Бахар, – сказал он громко и отчетливо.

Подождав немного, он принялся выкрикивать:

– Моя невеста расстроена… Если бы вы могли объяснить ситуацию королю… может, он окажется немного романтиком и согласится… Вы не пытались его подкупить? «Ну и зануда же этот Слоун!»

Глория и Лора Джейн стояли под дверью и подслушивали. Поскольку широкие кринолины не позволяли им стоять рядом, Лора Джейн взгромоздилась на стул.

– Ах, Хейли, он так старается, – сказала она.

– Он говорит о подкупе, – добавила Глория. – Интересно, во сколько он тебя оценит.

– Гло-ри-я! – прошипела Лола, но не приказала дочерям прекратить подслушивать.

Хейли с большим трудом удерживала на лице выражение обиды. К тому же ей отчаянно хотелось услышать, что именно говорит Джастин.

Хорошо было бы спросить его… но после «окончательного разрыва» она его больше не увидит. А момент расставания наступит очень скоро.

Парикмахер и визажистка уже ушли, оставив длинный перечень оказанных услуг и их цены.

Счет был фантастическим. Неужели стоимость накладных локонов Глории и Лоры Джейн является частью ее приза и ей придется платить за них налоги? Это просто возмутительно! Хейли и так уже купила сестрам как подружкам невесты по золотому браслету.

Телефон снова зазвонил. Хейли сняла трубку.

– Догадайтесь, кто говорит.

– Да, Слоун. Что они тебе сказали?

– Что я самый большой на свете подхалим, который и мизинца вашего не стоит. Хейли невольно рассмеялась.

– С этим я согласна. – Она взглянула на мать и сестер – по выражению их лиц она поняла, что у них появилась надежда. Надо срочно давать задний ход! – Так что ты выбираешь: медовый месяц или Эль-Бахар?

– Если бы Слоун на самом деле существовал, этого разговора бы не было. «Что правда, то правда».

– Хорошо. Даю тебе еще час, – сказала она. – Нам пора ехать на пристань. Лимузины уже у подъезда.

– Сломай ногу, – сказал Джастин.

– Я надеюсь, ты шутишь, Слоун?

– Хейли!

– Я не изменю своего решения, – коротко сказала она и положила трубку.