Иной разум (№2) - Смежный сектор

Николай долго молчал, а затем произнес:

– Выходит мы с тобой теперь старшие, Доминик. Нам и решать, что будет дальше…

Настоящее…

Некоторое время они сидели, молча вспоминая те дни, потом Астафьев глубоко вздохнул и произнес:

– У меня скверные новости. Разведывательные группы, отправленные в смежный сектор, не вернулись. Срок ожидания истек.

Ван Хеллен живо очнулся от нахлынувших было воспоминаний.

– Сколько человек? – Предчувствуя недоброе, спросил он.

– Тридцать. Весь выпуск виртуальной школы выживания, вместе с инструкторами. Уверен, взрывчатка, которую волок ксеноморф, принадлежала им.

– Значит, они взяли пленных? Откуда у ксенобиан точные планы вентиляционных шахт?

Астафьев промолчал, угрюмо глядя на монитор. Все и так было понятно, без слов.

– Теперь они знают, что автономный ресурс исчерпан. – С болью за погибших и досадой из-за утечки важнейшей информации произнес Доминик. – Неужели все было зря? Почему, Ник? Ты ведь говорил, что репликанты отличаются от нас с тобой лишь тем, что они с детства получают истинные знания и необходимые для борьбы навыки! Выходит, это не помогло?

– Ты не смеешь так говорить!

– Почему?

– Ты знаешь ответ. Ксеноморф хотел убить меня. Значит, я был прав, мы вырастили настоящих бойцов. Чужие напуганы. Они думают, что, убив меня, остановят программу виртуальной подготовки.

– Возможно. – Ван Хеллен был потрясен неожиданным известием о гибели трех разведывательных отрядов. Его взгляд невольно упал на монитор, где застыли цифры обратного отсчета.

«До включения систем годичного перераспределения ресурсов осталось сто девятнадцать часов сорок три минуты».

Первый схватка после многолетней передышки.

– Мы допустили ошибку. Нужно было продолжать борьбу за компьютерный центр, а не сидеть взаперти, уповая на репликантов.

– Они люди, Доминик. Не надо этих глупых предубеждений.

– Люди, рожденные машинами… – Поправил его Ван Хеллен.

– Давай не будем вступать в бессмысленный спор. Тем более, что ты не сидел взаперти, верно?

– Верно. Но я уже говорил тебе, неоднократно, – ксенобиане воспользовались ресурсом Мира, чтобы наплодить боевых особей. Теперь они контролируют смежный сектор, особенно в районе центра управления. Если мы проиграем, второго шанса уже не будет. – Ван Хеллен говорил, лишь то, что думал. Постоянная игра со смертью не учит дипломатичности.

– Поясни? – Николай повернулся вместе с креслом, коснулся нескольких сенсоров на панели бытового автомата, и спустя несколько секунд из недр агрегата с тихим шелестом выдвинулся поддон с двумя чашками кофе.

– Я по-прежнему плохо разбираюсь в машинах, но даже у меня возникает вопрос: почему из камер репликации появляются только мальчики?

– Какое отношение это имеет…

– Самое прямое. Ты научился управлять аппаратами репликации, и использовал их для создания будущих бойцов. Это я могу понять. Но почему ты не дал им шанса любить? Где их ровесницы, которые могли бы иметь детей? – Ван Хеллен говорил медленно, словно каждое произнесенное им слово приходилось выталкивать сквозь зубы. – Знаешь, почему погибли отряды разведчиков? Им не за что сражаться, Ник. Виртуальные полигоны не научили их воевать, – они превратили жестокую схватку в соревнование.

Астафьев выслушал его, не проронив в ответ ни слова.

– А ты знаешь, что такое любовь, Доминик?

Ван Хеллен только пожал плечами.

– Да, я мог реплицировать девочек. – Неожиданно признал Николай. – И я планировал сделать это после победы в смежном секторе. Я хотел возродить ЛЮДЕЙ, такими, какими они были до Внешней Атаки! – Он достал из нагрудного кармана небольшой пластиковый прямоугольник и положил его на стол перед Ван Хелленом.

– Посмотри на нее, Доминик. Я нашел этот снимок в медицинском отсеке, он лежал в пыли. Я часами смотрел на улыбку Женщины. Они не созданы для войны, крови, холода, – я хотел лучшей участи для новых поколений. Я мечтал о том, что им не придется дрожать от холода среди заиндевевших стен, кутаться в обноски, питаться один раз в сутки…

– Для этого нужен ресурс всего Мира. – Ван Хеллен с трудом оторвал взгляд от снимка. – Я не знаю, как жили люди до Внешней Атаки. Возможно, ты прав… Ладно, давай отложим глобальные проблемы. – Неожиданно предложил он, безнадежно махнув рукой. – У нас есть данность, и я хочу знать, какими силами мы располагаем.

Это был тяжелый вопрос. Астафьев мучительно ждал его.

– Осталось тридцать человек. И еще твой отряд, который я вынужден расформировать.

Ван Хеллен побледнел.

– То есть?

– Мы понесли невосполнимые потери. Ты прав, программа виртуальной подготовки не оправдала всех моих надежд. Я разделил оставшихся на десять групп по три человека. Во главе каждого отряда встанет один из опытных разведчиков, в том числе и ты.

– Зачем посылать ребят на смерть? – Ван Хеллен вскинул голову, однако пытаться пронзить взглядом Астафьева, являлось пустой тратой времени, – Николай спокойно встретил колючие зрачки Доминика, утопил его ярость в своей усталости, и ответил:

– Мы должны вырвать победу.

– Отправь меня одного.

Астафьев некоторое время молчал, глядя, как истекают завитками пара две кружки с нетронутым кофе.

– Нет. – Наконец ответил он. – Я не преуменьшаю твоих способностей, но один человек не в состоянии…

– Один подготовленный человек может сделать больше, чем группа, впервые вышедшая на простор смежного сектора. Они повиснут обузой у меня на плечах, я буду думать о том, как спасти их жизни, когда мы столкнемся с врагом. Один я сделаю больше.

– Ты не можешь пойти один. Я уже сказал тебе, Доминик, вопрос не в твоих личных качествах. Ты лучший…

– Тогда почему ты отказываешь?

– Вспомни нас. Кто-то из них вернется, уцелеет, став совершенно другим.

Ван Хеллен нахмурился. В словах Николая прозвучала жестокая логика, и по большому счету он был прав. Под руководством опытных командиров у ребят будет шанс выжить.

– А ты не боишься, проиграть в наступающем году? – Глухо спросил он.

– Я не боюсь Доминик. Страх не то чувство которое я могу испытывать. Война загнала нас в угол. Ты воин, я стратег. Между нами выросла пропасть с тех пор, когда мы вместе ходили в смежный сектор.

– Значит решение неизменно?

– Неизменно. Наш спор окончен. Я отдаю приказ, а ты выполняешь его. У тебя есть сутки на знакомство со своими людьми.

Все. Дальше спорить было бессмысленно.

– Хорошо… Я выполню приказ. – Ван Хеллен встал и, не прощаясь, вышел.

Две кружки с кофе так и остались стоять на столе нетронутыми.

Глава 2.

Техническая зона подконтрольного людям сектора…

Дверь скафандрового отсека отворилась.

Навстречу Ван Хеллену вскочили, выстраиваясь в короткую шеренгу, трое молодых парней – его отряд, которому, сутки спустя, предстоит выйти на необъятные, смертоносные просторы.

Он взглянул на них, и раздражение немного улеглось. На душе по-прежнему оставался тяжелый осадок после разговора с Астафьевым, но ежегодное включение полуавтоматических систем перераспределения ресурсов не отменишь, и идти в смежный сектор придется.

– Так… – Ван Хеллен остановился напротив выпускников виртуальной школы. – Представляемся по одному. Имя, фамилия, специализация.

Первым шаг вперед сделал высокий светловолосый парень.

– Антон Постышев. Репликант. Компьютерный техник. – Его голос уже утратил юношескую ломкость, но все равно казался звонким.

– На пол тона пониже. – Стараясь не хмуриться, приказал Доминик. – Там, куда мы пойдем, разговаривать придется тихо, а то и вовсе молчать. Язык жестов понимаешь? – Он сделал движение рукой, и вопросительно посмотрел на Постышева.

– Уходим вправо, впереди опасность, двигаться, маскируясь, огонь без команды не открывать.

– Верно. – Одобрительно кивнул Ван Хеллен. – Можешь встать в строй. Следующий.

– Курт Зигель. Репликант. – Пронзительные голубые глаза бесстрашно поймали взгляд Доминика. – Штурмовик. Специалист по рукопашному бою. Владею всеми видами известных вооружений.

Ван Хеллен несколько секунд держал его взгляд, пока не поймал в нем холодок, похожий на маленькие, затаившиеся в глубине зрачков льдинки.

– Зигель, ты когда-нибудь видел живого ксенобианина? – Спросил Доминик, присев на край опечатанного оружейного кофра.

– Нет.

– Тогда ответь, за что ты их ненавидишь?

– Простите… – Парень замялся, но Ван Хеллен быстро пришел на помощь:

– Вы можете называть меня просто Доминик, или командир. Я жду ответа на вопрос.

Курт выглядел растерянным.

Он действительно обладал неплохой физической подготовкой, среднего роста, плотно сбитый, с волевыми, заострившимися в данный момент чертами лица, – Зигель мог произвести впечатление… на кого угодно, но только не на Ван Хеллена. Сейчас, глядя на растерявшегося «штурмовика», он испытывал лишь чувство досады.

– Я… Я не знаю, командир. Они ЧУЖИЕ.

– Это еще не повод для ненависти. – Доминик встал, машинально заложив руки за спину. – Вы удивленно смотрите на меня? – Голос Ван Хеллена внезапно стал резким. – Наверное, мысленно спрашиваете себя, а скольких ксеноморфов убил ты? – Он обвел пристальным взглядом короткий строй и продолжил:

– Много. Зарубок на прикладе не делал. Они опасные, беспощадные и умные враги. Но ксенобиане, так же как и мы, ведут борьбу за выживание. Я не могу навязать вам свое мнение, но потребую, здесь и сейчас: пусть каждый решит для себя, – кто он – боец, способный выжить и победить, или легкая добыча для врага?

На побледневшем лице Зигеля появились пунцовые пятна.

– Я не понимаю…

– Здесь нечего понимать! – Доминик резко обернулся к нему. – Ты ни разу не выдел чужого, не вдыхал его запах, а уже пищишь о ненависти! – Он встал, вплотную подошел к Курту и приподнял его подбородок, заглядывая в глаза, где уже растаяли неприятно поразившие его льдинки. – Ты просто боишься их. – Секундой позже вынес свой вердикт Ван Хеллен. – Запомните, – теперь он обращался ко всем. – Ненависть разрушает, она порождение бессилия, неспособности мыслить здраво, оценивать противника по достоинству. Та «ксенобианская сволочь», которую вы гоняли по виртуальным полигонам, радикально отличается от реально существующих врагов. Я тоже боялся и ненавидел, пока не понял простую истину: на адреналине можно выиграть несколько схваток, а наша задача – выжить. Выполнить задание. Так что советую забыть обо всем, чему вас учили. – Он снова повысил голос, – ТАМНЕ ВИРТУАЛЬНЫЙ ПОЛИГОН. Жизнь одна и смерть тоже. – Чуть тише заключил Доминик. – Кто не понимает этого, советую подумать и отказаться от участия в акции. Мне не нужны самоубийцы.

В скафандровом отсеке повисла гнетущая тишина.

– Командир… – наконец нарушил затянувшуюся паузу Зигель, – мы сработавшаяся группа. Нас нельзя разъединять.

– Ты высказываешь общее мнение?

– Думаю, да.

– Думаешь?

Тяжелый разговор. Но нужный. Выбить почву из-под ног молодых парней – не велика хитрость, сложно другое: дать им взамен игрушечной ненависти настоящее хладнокровие может только бой. Первый бой, который все поставит на свои места, покажет, кто есть кто, а пока… Зигель прав, они действительно группа.

– Сколько лет вы обучались вместе?

– Три года, командир! – Ответил Постышев. – Мы были лучшими в виртуальной школе!

Ван Хеллен кивнул в ответ своим мыслям.

– Хорошо, – вслух произнес он. – Продолжим знакомство. Кто у нас следующий?

– Андрей Лозин, репликант, специализация: медик, ксенолог, переводчик.

– Знаешь язык ксенобиан?

– В ограниченном объеме. – Черты Лозина внезапно исказились, будто на них набежала тень. – Моя подготовка подразумевает проведение эффективных допросов и склонение противника к сотрудничеству.

– Понятно. Ты изучал анатомию ксенобиан, их метаболизм, и немного знаешь язык. Еще тебе известно, где и как нужно нажать, чтобы чужому стало очень больно и плохо. Верно?

– Да…

Доминик отлично знал, как обрабатывают разумных особей из числа ксеноморфов. Процедуру нельзя назвать приятной, но со временем привыкаешь ко всему.

Не сможет. – Подумал Ван Хеллен, глядя на побледневшее лицо Андрея. – Сломается. Для этого нужны стальные нервы и опыт. Хотя… Что я знал о себе самом до первого боя?

Он промолчал, переводя взгляд с одного бойца на другого пока не заметил, что у Андрея Лозина в отличие от других чуть покрасневшие глаза.

Мало спит или часто напрягает зрение. Снайпер.

– Дополнительная специализация? – Обратился он к Лозину.

– Снайпер, – как эхо повторил он. – Проходил виртуальную подготовку по специальной программе. Знаком с устройством и принципами работы сканеров.

Ван Хеллен кивнул.

Хорошо, что они обладают знаниями – подумалось ему. Теми знаниями, за которые приходилось платить кровью. – Астафьев все же умница, он и только он вырастил, воспитал новое поколение, научив их не пугаться машин, а работать с ними. Возможно, я слишком долго живу прошлым. А у них все получиться.

Мысли немного успокоились, но саднящая душу тревога не проходила.

До боя. До первого боя. – Фраза билась в рассудке словно заклятье.

– Хорошо. – Ван Хеллен указал на стойки скафандрового отсека. – У нас есть время для детальной подготовки снаряжения. Вы знаете, что в смежный сектор ушли и не вернулись две группы разведчиков. Они забрали лучшие скафандры, поэтому осмотр и отладку проводить с особым тщанием, – нам досталось то, что есть.

* * *

Тишина…

Она всегда разная. Ее оттенки начинаешь различать по мельчайшим проявлениям сторонних шумов, и даже в скафандре, при закрытом забрале, в отсеках, где царит вакуум, субъективно не бывает абсолютной тишины, – ты слышишь собственное дыхание, звук биения сердца, глухой ритм пульса, воспринимаемый как горячий пульсирующий шум…

Антон дрожал. Не страх, – нервное возбуждение гуляло по телу крупными мурашками, щекотливо пробегая неприятным холодком вдоль спины, когда Ван Хеллен в очередной раз сделал предупреждающий знак и склонился над приборной панелью, открывающей доступ в следующий отсек.

Что ждет впереди, не знал никто. Смежный сектор постоянно видоизменялся, непонятные силы действовали на его огромных пространствах: там, где еще вчера царил вакуум, внезапно появлялась атмосфера, открытые проходы вдруг оказывались запертыми, иные, наоборот, открывались, словно людям предлагался тест на изобретательность в прохождении сложного, запутанного, полного непредсказуемых опасностей лабиринта.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.