Мечтай обо мне - Фонтан тайн

Персефона шла по дороге, ведущей из дворца, потом вдруг остановилась и удивленно округлила глаза. Сначала ей показалось, что она обозналась, но при более внимательном рассмотрении картина приобрела полную ясность. Двое мужчин, обнажившись по пояс, грелись на солнце и непринужденно потягивали пиво из кружек, увлеченные дружеской беседой.

До недавнего времени Персефона почти ничего не знала о мужчинах, да и сейчас она имела представление о них, весьма далекое от совершенства. Однако женская интуиция подсказывала ей, что увиденная ею сценка – вполне нормальное явление и что ей не стоит вмешиваться в мужской разговор.

Она свернула на боковую улочку, ведущую к гавани. Ее лодка стояла у причала – там, где она ее и оставила. Спустившись вниз, Персефона быстро осмотрела маленькую каюту, заваленную вещами, которые она привезла с Дейматоса. Среди них она стала искать книги Лайама Кемпбелла, – наверное, единственное, что осталось от его прошлой жизни. Они лежали в ящиках вперемешку с ее собственными книгами. Чтобы не оставаться в душной каюте, Персефона перетащила ящики на палубу, села на пол, скрестив ноги, и принялась за дело.

Обложившись книгами, она быстро нашла около двух дюжин томов, подписанных Лайамом, отнесла остальные обратно в каюту и спрыгнула на причал.

– Ты знаешь, где живет человек по имени Лайам Кемпбелл? – спросила она проходившего мимо мальчика с ручной тележкой.

– Кемпбелл… дайте подумать… такой дюжий парень из Шотландии?

Она кивнула.

– У меня его книги. Я хотела бы их вернуть.

И желательно в отсутствии вышеозначенного джентльмена, подумала она.

Мальчик указал на пакгауз, стоявший рядом с причалом:

– Он живет там.

Персефона с сомнением взглянула на здание:

– Ты уверен?

– Да, на втором этаже. Отсюда ему проще приглядывать за бизнесом.

Персефона поблагодарила мальчика и вернулась на лодку, чтобы забрать книги. Держа их в руках, она пересекла причал и подошла к пакгаузу, прочному Двухэтажному сооружению из беленого камня с покатой крышей, двойные деревянные двери которого держались открытыми. Она вошла в большое прохладное помещение пятидесяти футов длиной и тридцати футов шириной. Часть помещения использовалась под склад. Персефона увидела ящики, коробки и тюки. Оставшаяся, меньшая, часть служила рабочим кабинетом. Возле письменного стола стояла женщина средних лет в темно-зеленой тунике до щиколоток. Заметив Персефону, она улыбнулась:

– Чем могу вам помочь? Персефона указала на свою ношу:

– Здесь книги мистера Лайама Кемпбелла. Можно, я оставлю их здесь для него?

– Да, конечно. – Женщина убрала с ближайшего стола стопку бумаг. – Положите их сюда. Лайама сейчас нет, но если он вернется до моего ухода, я скажу ему про книги. Если же меня не будет, то ему скажет мой муж.

– Очень любезно с вашей стороны, леди…

Женщина держалась приветливо и обладала приятной наружностью. Круглое открытое лицо и темно-каштановые волосы с редкой проседью, заплетенные в косу и уложенные вокруг головы, придавали ей привлекательный вид.

– Мелисса. А вас как зовут?

– Персефона. – Любопытство и вежливость собеседницы побудили ее спросить: – Мистер Кемпбелл здесь работает?

– Он напарник моего мужа. Като и Лайам управляют торговыми судами, которые возят товары с континента на Акору.

– Понятно…

– Като нашел Лайама, когда тот потерпел кораблекрушение, – охотно продолжала рассказ леди Мелисса. – Так волнующе – найти ксеноса!

– Да, наверное…

Персефона читала, что любой человек, нашедший на берегах Акоры потерпевшего бедствие незнакомца, считал свою находку Божьим даром и началом особых взаимоотношений. Зачастую он селил найденного ксеноса в своем доме и делал его членом своей семьи.

– Мы с вами не встречались раньше? – спросила Мелисса.

– Нет, не думаю.

Бывая на Илиусе, Персефона знакомилась с разными людьми, но Мелиссу она видела впервые.

– Мне как будто знакомо ваше лицо…

Персефона слегка побледнела. Ей меньше всего хотелось встретить человека, который мог бы связать ее с прошлым.

– Спасибо за помощь. Я пойду.

Она отвернулась, но Мелисса быстро шагнула вперед и ласково тронула ее за руку:

– Подождите… Простите, если я чем-то вас огорчила.

– Нет-нет, все в порядке. Просто мне надо идти. Пропустив ее слова мимо ушей, Мелисса спросила:

– Вы ведь не с Илиуса?

– Нет. Пожалуйста, скажите мистеру Кемпбеллу про книги.

Персефона как можно вежливее высвободила руку. Женщина больше не пыталась ее задерживать. Радуясь такому обстоятельству, Персефона поспешила удалиться и направилась к выходу, но тут ее взгляд упал на каменную притолоку, расположенную прямо над дверями. На камне значилось вырезанное слово: «Деймейдес». Под ним стояла дата, уходившая на несколько десятилетий в прошлое. Персефона машинально обернулась к женщине:

– Что означает надпись на камне?

Мелисса стояла, выпрямив спину, скрестив на груди руки, и спокойно смотрела на Персефону.

– Деймейдес – моя фамилия. Пакгауз построил мой дед. Мы с сестрой унаследовали здание после смерти нашего брата. – Она помолчала, потом тихо добавила: – Я хотела убрать камень, потому что, как известно, мой брат обесчестил нашу фамилию.

– Вот как? – вырвалось у Персефоны. Ей показалось, что она слышит собственный голос как бы издалека.

– Его называют предатель Дейлос, к сожалению, заслуженно. Но было время, когда фамилия Деймейдес звучала гордо. В память о нем я оставила камень на прежнем месте.

Персефона медленно выговорила:

– Я не знала, что Дейлос имел сестер.

– А почему вы должны знать? По счастью, теперь о моем брате редко говорят.

Персефона удивленно смотрела на женщину, о существовании которой она даже не подозревала. А ведь у нее еще есть и сестра, о которой упомянула Мелисса!

– Ваша сестра живет в Илиусе?

– Электра и ее муж владеют виноградником в нескольких часах езды к северу отсюда. – Женщина немного помолчала, потом спросила: – Что с вами, милая? Вы очень бледны. Может, присядете?

– Нет, не волнуйтесь, я прекрасно себя чувствую. Надо поскорее уйти от ее добрых и внимательных глаз! Пробыв здесь еще немного, она может сболтнуть лишнее.

Выйдя из полумрака пакгауза, Персефона на минуту остановилась, дожидаясь, когда ее глаза привыкнут к яркому солнечному свету.

«Было время, когда фамилия Деймейдес звучала гордо».

Неужели правда? Неужели наследие Дейлоса не только позор и бесчестие? Она побрела вперед, не заботясь о направлении, но вскоре остановилась и оглянулась на пакгауз. Мелисса стояла у открытых дверей и разговаривала с мужчиной средних лет, наверное, с мужем. Оба смотрели в сторону Персефоны.

Она быстро скрылась в тенистом переулке, ведущем наверх, к дворцу, и пересекла внутренний двор. Тут ее окликнул Гейвин.

– Вот и ты! – воскликнул он, подходя ближе. – Все в порядке?

– Кажется, да. Ты знаешь, когда состоится собрание Совета?

– Горана нет в городе, но он уже едет. Его надо подождать. – Взяв Персефону под локоток, Гейвин увлек ее под одну из многочисленных арок, которые вели на первый этаж дворца. – У меня для тебя кое-что есть.

Он протянул ей маленький матерчатый сверток. Она растерянно взглянула сначала на сверток, потом на Гейвина:

– Что это?

– Подарок, – ласково объяснил он и сунул сверток ей в руки. – Ну же, открывай.

Персефона неуверенно повиновалась. Когда-то мама дарила ей подарки – простые вещи, сделанные своими руками. Но больше никто не удостаивал ее такой радости, и она не знала, как реагировать.

Под развернутой тканью оказалось что-то бело-синее. Приглядевшись, Персефона поняла, что синей была кожа, расшитая жемчугом. Какая красота! У Персефоны захватило дух, и лишь через мгновение до нее дошло, что она держит ножны, в которые вложен…

Кинжал! С рукояткой из такой же кожи, но без жемчужин, которые мешали бы руке. Закругленное лезвие с гравировкой в виде спиральных узоров заканчивалось смертоносным острием.

Гейвин стоял совсем рядом. Она подняла глаза и с удивлением прочла в его взгляде легкую растерянность.

– Ты даришь мне нож? – спросила она. Он кивнул.

– Нравится?

– Впервые вижу такую красивую вещь! Он расслабился и усмехнулся:

– Я знал, что тебе понравится. Ножом можно убивать кабанов и… прочих тварей.

Она вовсе не собиралась плакать. Такая реакция стала бы позором. Женщина, достойная такого кинжала, не должна реветь. Однако когда Персефона засовывала подаренный нож за пояс своей туники, она не смогла сдержать слез.

– Спасибо, – пробормотала она, прижавшись к Гейвину и с упоением вбирая в себя его тепло и силу.

Он крепко обнял Персефону. Они стояли, прильнув друг к другу, в темном арочном проходе, и Гейвин мечтал о том, чтобы демоны навсегда покинули ее душу.

Глава 12

Собрание советников правителя Акоры состоялось в маленькой, строго обставленной комнате, ничем не отличавшейся от множества подобных комнат огромного дворца.

Овальный стол, окруженный не слишком удобными креслами, поставленными так, видимо, специально, чтобы отбить охоту к долгим и нудным речам.

На стене висела большая карта Акоры. Медные жаровни на треногах не горели: день достаточно теплый, и дополнительного обогрева не требовалось. На маленьком столике стояли бокалы и запотевший графин с водой.

Мужчины и женщины, собравшиеся в комнате, представляли интересы простых акоранцев – людей, от которых их ничто не отличало: ни одежда, ни манеры.

Советники были облечены немалой властью и несли на своих плечах большую ответственность.

Елене, единственной женщине, присутствовавшей на собрании, если не считать Персефоны, шел уже восьмой десяток. Седая и немного сутулая, знаменитая целительница нуждалась в помощи трости, но весь ее вид говорил о том, что она вполне способна справиться с возложенными на нее обязанностями.

Она разговаривала с каким-то мужчиной. Персефона догадалась, что с Марселлусом. Стройный и мускулистый, с коротко остриженными темными волосами и бородкой, он выглядел моложе своих пятидесяти лет. Бывший магистрат написал замечательные книги об истории Акоры, каждую из которых Персефона прочла несколько раз.

Последним явился на заседание Горан – самый младший член Совета: ему едва перевалило за тридцать пять. Почти такой же высокий, как Гейвин, он обладал внешностью воина, что неудивительно, ибо практически все мужчины Акоры прошли обучение боевым искусствам. Он кивнул Гейвину, бросил вопросительный взгляд на Персефону и подсел к коллегам-советникам.

Когда все собрались, Полонус не стал терять время даром.

– Спасибо вам всем за то, что явились сюда без промедления, – тихо произнес он. – Пожалуйста, садитесь. Принц Гейвин должен обсудить с нами один важный вопрос.

Советники устроились за столом, и Гейвин начал свою речь. Прежде всего он коротко представил Персефону как свою помощницу ибез дальнейших проволочек объявил:

– Есть вероятность, что вулкан, который разорвал Акору на части свыше трех тысяч лет назад, вскоре опять начнет извергаться.

Три советника, которые еще не знали о надвигающейся беде, по-разному отреагировали на сообщение Гейвина. Елена резко вскинула голову. Глаза ее заблестели. Персефоне показалось, что она вдруг стала моложе и энергичнее. Марселлус сжал в кулаки свои большие натруженные руки. Горан воспринял сообщение спокойнее. Он поднял перо, лежавшее рядом с его блокнотом, ирассеянно покрутил его в пальцах, не сводя внимательного взгляда с Гейвина.

– С чего вы взяли? – спросил он.

Гейвин сжато описал те действия, которые он предпринял за последние несколько месяцев, ите явления, которые он обнаружил. В заключение он сказал:

– Лавовые потоки под дворцом достигли небывалого уровня. Так же сильно увеличились лавовые потоки в пещерах Дейматоса. В море, у берегов этого острова, появились струйки пара, образующиеся в результате разлива лавы. Вчера глубоко под дворцом произошло землетрясение. В ближайшем будущем возможны новые колебания почвы, которые служат признаком надвигающегося извержения. Мы стоим на пороге катаклизма и должны принять срочные меры.

Несколько минут в комнате стояла тишина. Собравшиеся за столом переваривали услышанное. Наконец Елена заметила:

– Принц Гейвин, позвольте задать вам вопрос, который, как я полагаю, беспокоит всех нас прежде всего: куда подевался ванакс?

– Атреус в курсе. Несколько месяцев назад я показал ему подготовленный мной предварительный отчет. Он выразил убежденность в том, что ситуация будет улажена подобающим образом.

– Значит, он спокоен? – спросил Марселлус.

– Я бы так не сказал, – покачал головой Гейвин.

– Но его нет на Акоре, – отозвался Горан. – Вряд ли он уехал бы, зная, что стране грозит опасность.

В том-то и загвоздка, подумала Персефона. Вполне естественно ожидать, что люди, хорошо знающие ванакса и доверяющие ему, сочтут его отсутствие доказательством того, что ничего серьезного не происходит.

Перед ней и Гейвином стоит задача убедить их в обратном.

– Нет смысла гадать, какими соображениями руководствовался ванакс, – произнесла Персефона ровным тоном. Она и сама совсем недавно ломала голову над подобным вопросом, о чем теперь сильно сожалела. – Главное, что скоро начнется извержение вулкана.

– Вы уверены? – спросила Елена, пристально глядя на Персефону.

– Да. Я чувствую.

Сидевшие за овальным столом советники переглянулись. Воспользовавшись их замешательством, Гейвин подтвердил:

– Мы все знаем, что в прошлом бывали случаи, когда женщины, обладающие необычными способностями, помогали спасти Акору от серьезной опасности.

Полонус в удивлении поднял бровь.

– Ты хочешь сказать, что Персефона – одна из таких женщин?

Гейвин демонстративно потянулся через стол и взял Персефону за руку.

– Да.

У нее перехватило дыхание. На какое-то мгновение, показавшееся ей вечностью, она потеряла дар речи, застигнутая врасплох нахлынувшими чувствами. Она не ожидала, что Гейвин так сильно в нее верит, что он не побоится выразить свою веру в нее перед людьми, мнение которых очень много для него значит. Она удостоилась такой чести совершенно незаслуженно. К сожалению, когда-нибудь он поймет.

Но сейчас она испытывала до боли щемящее волнение и с трудом сдерживала слезы.

– Как странно, – мягко произнесла Елена. – Значит, она связана кровными узами с вашей семьей, ибо до сих пор подобный дар встречался только среди женщин вашего рода.

Горан перестал крутить в пальцах перо и устремил на Персефону пристальный взгляд.

– Вы родственница принца Гейвина? – спросил он.

– Насколько я знаю, нет, – ответила она как можно спокойнее.

– Родственные связи – сложный вопрос, – вставил Полонус. – Оставим эту увлекательную тему для следующего раза.

Персефона взглянула на него с благодарностью, но Горан не собирался сдаваться.

– Нет уж, давайте рассмотрим все прямо сейчас, – с нажимом сказал самый младший советник. – В конце концов, нас просят прислушаться к словам этой дамы, приняв во внимание, что она обладает некими уникальными способностями. Лично я не вижу никаких причин ей верить и полагаю, что здоровый скептицизм в данном случае вполне уместен.

Гейвин крепче сжал ее руку и хотел что-то ответить, но Персефона его опередила.

– Вы можете мне не верить, советник Горан, – тихо проговорила она, – но население Акоры должно заранее подготовиться к предстоящему катаклизму, и каждый день, каждый час отсрочки может стоить человеческих жизней.

Горан поморщился, явно задетый за живое. Персефона понимала, что он хороший человек, просто ему не хотелось верить в мрачные перспективы, ожидавшие его страну.

– Принц Гейвин представил нам факты, – ответил он. – Кто-то может не согласиться с тем, как он их истолковал, но они тем не менее есть, и от них никуда не деться. Вы же говорите, что «чувствуете» надвигающуюся беду. Что значит «чувствуете»?

Вопрос прозвучал справедливо, но Персефона не знала простого ответа.

– Все имеет свой рисунок, – медленно начала она, – форма зеленого листа, путь облаков, движение звезд на небосклоне. Когда что-то меняется, рисунок нарушается. Мне кажется, такие перемены можно почувствовать. Когда я почувствовала, что рисунок Акоры стал другим, я начала искать видимые изменения и обнаружила лавовые потоки на Дейматосе, а также подводные струйки дыма.

– Вы самолично их обнаружили? – удивилась Елена. – Как же вы оказались на Дейматосе?

Персефона опять замешкалась с ответом, хотя и знала, что ей придется-таки рассказать правду.

– Я там живу.

– Там никто не живет, – авторитетно заявил Марселлус.

Елена задумчиво взглянула на Персефону, но обратилась к бывшему магистрату:

– Почему вы так уверены?

– Потому что жить там запрещено, – объяснил он. – После смерти предателя Дейлоса Дейматос передан государству. Он не может заселяться или использоваться как-то иначе без разрешения Совета.

Престарелая целительница ласково улыбнулась:

– Мой дорогой Марселлус, неужели вы думаете, что некое событие не может произойти только потому, что оно запрещено законом?

– Конечно, случиться может всякое, но с какой стати люди будут селиться на необитаемом острове? Ведь тогда им пришлось бы сознательно отрезать себя от остальной Акоры.

– Именно так и хотела сделать моя мама, когда переехала жить на Дейматос, – тихо произнесла Персефона.

Горан прищурился:

– Ваша мама? Почему она пошла на такой шаг? И кстати, кто она?

– Довольно! – бесстрастно отрезал Гейвин, пресекая ответ Персефоны. – Я позвал сюда Персефону не для того, чтобы ее допрашивали. Вы можете пренебречь ее словами, но имейте в виду: я буду действовать, даже если не получу вашей поддержки.

Советники явно всполошились, но Марселлус быстро пришел в себя.

– Не сочтите за неуважение, принц, но у вас нет полномочий, – заявил он.

– Вот как? – В глазах Гейвина мелькнуло веселое удивление. Персефона видела, что его не обидел и не разозлил выпад советника. Гейвин оставался по-прежнему уверен в себе и непоколебим. – В настоящий момент я единственный представитель моей семьи на Акоре, – заявил он. – Поэтому я должен действовать так, как, по моему мнению, стали бы действовать мои родные, и прежде всего Атреус.

– Вы хотите заменить ванакса? – спросил Горан вкрадчивым тоном, в котором сквозило плохо скрываемое пренебрежение.

Гейвин покачал головой:

– Я никогда бы не осмелился на такое. Но я выполню свой долг и сделаю то, что необходимо.

– И что же, по-твоему, необходимо сделать? – спросил Полонус.

Не колеблясь Гейвин ответил:

– Необходимо сообщить людям о надвигающейся катастрофе.

Елена сдвинула брови.

– Сообщение может привести к панике, – предположила она. – А паника, в свою очередь, приведет к травмам или даже смертям.

– Никакой паники не будет, – возразил Гейвин. – Нам всем следует позаботиться, чтобы ее не случилось. Акоранцы – мужественные, дисциплинированные люди. Справившись с первым потрясением, они начнут выполнять то, что от них требуется.

– Вы поразительно уверены в нашем народе, – сухо заметил Горан. – Не могу сказать, что я не разделяю вашей уверенности. Однако вы просите нас поверить вам… – он кивнул на Персефону, – и этой даме в очень и очень серьезном вопросе. Долг обязывает нас повременить с решением. Мы должны обдумать ваши слова и взвесить возможные последствия наших будущих действий.

– Совершенно верно, – согласилась Елена. – Нельзя пороть горячку. Сначала надо как следует все обмозговать.

Марселлус кивнул.

– Жаль, что ванакс в отъезде, – вымолвил он. – Что бы вы ни говорили, принц, у вас нет его полномочий.

– У него есть письмо ванакса, – вмешалась Персефона.

Она больше не могла молчать. Советники не понимали, насколько опасна ситуация. Между тем драгоценное время утекало из-под пальцев, как вода.

– Какое письмо? – спросил Марселлус, переводя взгляд с нее на Гейвина.

После некоторого колебания Гейвин ответил:

– Личное письмо Атреуса, адресованное мне. Если хотите, можете его увидеть, но я не думаю…

– Спасибо, – перебил Горан. – Нам бы очень хотелось на него взглянуть.

Гейвин вытянул письмо из небольшой стопки бумаг, которые он принес на собрание, и протянул его Горану. Тот быстро прочел бумагу и передал ее следующему. Когда все советники ознакомились с посланием Атреуса, Полонус с улыбкой вернул его Гейвину.

– Итак, Атреус тебе доверяет и не сомневается в том, что ты сумеешь уладить ситуацию. Почему же ты сразу не показал нам письмо?

– Как я уже сказал, оно личное.

– Похоже, ванакс с легким сердцем оставил такой важный вопрос на ваше рассмотрение, – признал Горан, даже не пытаясь скрыть своего удивления. – Я не помню, чтобы Атреус когда-нибудь полностью перепоручал какое-то дело другому, но сейчас, кажется, произошло именно так.

Персефона решила, что члены Совета работают вместе уже много лет и научились общаться друг с другом без помощи слов. Действительно, сидевшие за столом обменялись быстрыми взглядами и кивками. Горан по-прежнему хмурился, Марселлус выглядел задумчивым, Елена улыбалась, а Полонус… Полонус казался совершенно удовлетворенным.

– Ну что ж, – наконец отозвался дядя Гейвина, – давайте послушаем, какую стратегию предлагает нам принц Гейвин.

– Да. Как, по-вашему, мы должны действовать? – не без вызова спросил Горан.

Гейвин встал и подошел к висевшей на стене карте. Указав на большой остров, расположенный в дальнем западном конце Внутреннего моря, он сказал:

– Отсюда до Лейоса два дня морского пути. Горан, вы должны ехать прямо сейчас.

– Я? – спросил самый младший советник, с независимым видом откинувшись на спинку кресла.

– Кто-то должен оповестить жителей Лейоса о грозящей им опасности, и я не вижу более подходящей кандидатуры, чем вы. Надо, чтобы все семьи подготовились к отплытию, снарядили лодки, собрали животных… ведь вы заберете своих лошадей?

– Можете не сомневаться. – Судя по испуганному лицу Горана, его устрашила одна мысль о том, чтобы оставить племенных лошадей на верную смерть. – Но как надо готовиться? Если то, что вы рассказали, правда, на Ахоре не останется ни одного безопасного места.

– Такое место будет, – уведомил Гейвин. – И оно – единственное! – Открытое море.

– А Внутреннее море? – спросила Елена.

– Нет, мы должны заплыть за пределы Акоры. По счастью, акоранцы – нация мореходов. И все же эвакуация трехсот пятидесяти тысяч человек и их животных – задача не из легких. Все суда, имеющиеся в нашем распоряжении, должны как можно быстрее подготовиться к плаванию.

– Вы ведете речь о тысячах кораблей и лодок, – задумчиво проговорил Горан, всем видом показывая, что он уже серьезно задумался над поставленной задачей. – Самые крупные военные и торговые суда возьмут на борт по нескольку сот человек каждый, но будет ли такого количества достаточно?

– Не забудьте про рыбацкие лодки, – напомнил ему Марселлус, – многие из которых бороздят Открытое море.

– Каждое судно должно иметь продовольствие и воду – как для людей, так и для животных, – добавил Гейвин. – Мы не знаем, как долго нам придется оставаться в море.

Персефона заметила ужас в глазах советников. Похоже, они только сейчас до конца осознали, что ждало их в ближайшем будущем.

– Вы хотите сказать, что, возможно, мы не сумеем вернуться обратно? – спросила Елена почти шепотом.

– Мы вернемся, – быстро уверила всех Персефона. – Акора выживет, и мы тоже, если примем своевременные меры. Но принц Гейвин прав: нам придется оставаться в море до тех пор, пока не минует опасность.

– А как же все остальное? – спросил Марселлус. – Наше искусство, наши книги, все наши сокровища. Что делать с ними?

– Библиотеку тоже нужно эвакуировать, – твердо заявил Гейвин. – В ней хранятся наши воспоминания и сведения о нашем прошлом. Полонус, библиотечное дело я поручаю тебе. Нестор наверняка тебе поможет, он же привлечет остальных. Только распределите содержимое библиотеки с умом. Проследите, чтобы все экземпляры той или иной книги не отправлялись на одном судне.

– Я соберу целителей, – вызвалась Елена, вставая. – Их тоже надо распределить по судам, чтобы они помогли возможным пострадавшим.

– В эвакуации еще много неясностей, – обратил внимание Марселлус. – Сколько и каких вещей можно будет взять с собой на судно? Когда начинать погрузку? Каким образом мы удержим флот, достигнув открытого моря?

Полонус тихо добавил:

– Как мы убедим людей в том, что их мир скоро погибнет?

Гейвин шумно вздохнул. Он чувствовал облегчение от того, что собрание пошло по нужному руслу, и одновременно решимость, необходимую в таком трудном деле.

– Если мы с Персефоной правы, будет много знаков, которые возвестят о начале землетрясения.

Горан оттолкнулся от стола. Лицо его стало мрачным.

– Ну ладно, – подытожил он. – Начнем действовать, и пусть удача нам улыбнется.

Старинное акоранское напутствие звучало эхом в голове Персефоны, когда она выходила из комнаты вслед за Гейвином.

– Найди Сайду, – велел он ей, как только они покинули собрание. – Введи ее в курс дела…

– Она мне не поверит.

Он ласково прикоснулся к ее щеке:

– Поверит. Скажи ей, что ты говоришь от моего имени. Все семьи Илиуса так или иначе связаны с дворцом. Сайда сообразит, как можно быстро их оповестить.

Персефона кивнула, с трудом сознавая, что все происходит наяву.

– А где будешь ты? – тихо спросила она, подняв глаза на Гейвина.

– В гарнизоне. Персефона, я должен знать, что ты в безопасности. Обещай мне, что, если мы разлучимся, ты не станешь медлить и уедешь с Акоры.

Она опустила голову, боясь, как бы он не прочел в ее взгляде те страшные мысли, которые ее одолевали.

– Гейвин, ты должен выжить. Надеюсь, ты понимаешь?

– Нет человека, чья жизнь была бы настолько важна…

– Твоя жизнь очень важна. Когда ты впервые показал мне письмо Атреуса, я неправильно отреагировала и прошу у тебя прощения. Я располагала временем, чтобы подумать и, главное, поближе узнать тебя. – Ее щеки покрылись румянцем, когда она вспомнила, насколько близко они узнали друг друга. – Ты ни разу не задавался вопросом, почему ты здесь вместо Атреуса?

– Он не знал, что опасность настолько реальна…

– Как он мог не знать? Он, ванакс, избранный властелин Акоры! Он знал й все равно уехал, оставив тебя за главного.

– Никак не пойму, о чем ты. К тому же у нас мало времени…

Она подошла ближе, положила руки на широкие плечи Гейвина и прижалась к его телу, с удовольствием вбирая его тепло и силу. Неужели в последний раз? Нет, не может быть!

Встав на цыпочки, она прикоснулась губами к его губам, поймав его дыхание, и ласково прошептала:

– Наследник Хоукфорта, присягнувший Англии, ты все же находишься здесь, на Акоре. Мы все равняемся на тебя – не на Горана, не на Марселлуса, не на кого-то еще, а на тебя, Гейвин.

Он заметно напрягся.

– Ты преувеличиваешь. Атреус не знал о грозящей нам беде, иначе он остался бы на Акоре.

– Он знал – так же, как и ты. Прислушайся к своему сердцу, Гейвин. Вспомни, кто ты.

Голос Персефоны сорвался. Слезы, которые она так долго сдерживала, наконец хлынули из глаз. Чтобы Гейвин их не увидел, она резко отвернулась и побежала по длинному коридору. Она убегала от него и от себя самой, от отчаянного желания прижаться к нему и забыть обо всем на свете.

Он позвал ее по имени, но она не остановилась. Она знала, что он не станет ее догонять: ему надо идти в гарнизон, к мужчинам, которые, так же как и он, прошли боевую выучку и умеют противостоять любой опасности.

Их он поведет на борьбу с ужасным испытанием, выпавшим на долю страны. А что будет делать она?

Она найдет Сайду и, заручившись ее помощью, приложит все силы к тому, чтобы спасти Акору, – людей и животных, произведения искусства и книги, мечты и воспоминания – ту драгоценную канву жизни, складывающуюся на протяжении многих тысяч лет.

Персефона смахнула слезы и поспешила вперед.

Глава 13

На следующее утро с приливом Горан готовился отправиться на остров Лейос. Накануне отплытия он решил разыскать Гейвина инашел его в гарнизоне, на тренировочном полигоне под Илиусом – там, где известная всему миру армия оттачивала свое смертоносное искусство. Мужчины складировали оружие, сгоняли лошадей в табун и убирали палатки, готовя все для перевозки в гавань.

Самый младший советник не стал терять времени даром и сразу приступил к делу:

– Марселлус хочет послать магистратов на пригородные фермы, чтобы предупредить людей об извержении.

Разгоряченный работой, Гейвин вытер пот со лба и выпрямился, подставив солнцу обнаженную грудь. Лицо его приняло сосредоточенное выражение: он держал в голове почти бесконечный список дел.

– Есть какие-то проблемы?

– Местные горожане, жители Илиуса, знают магистратов, уважают их и без колебаний последуют их указаниям. Но селяне – народ особый. – Горан немного помолчал. – Я сужу по сельским жителям Лейоса. Они… не то чтобы не доверяют властям, просто относятся к ним скептически.

Гейвин махнул рукой, отгоняя муху.

– И что вы предлагаете?

– Вы должны поехать туда сами, – высказал предложение Горан. – К вам они прислушаются быстрее, чем к магистратам.