Лиад (№2) - Агент перемен

— Не сбрасывай скорость.

Она искоса посмотрела на него. По виду не скажешь, что он псих. Но, с другой стороны, он всегда выглядел нормальным. Ну, почему бы и нет? Она вела машину прямо и с той же скоростью.

Застава приближалась. Там мигали предупредительные огни, и уже видны были выражения лиц людей, стоящих впереди вдоль дороги.

А потом произошло нечто странное. Заграждения стали оттаскивать в сторону, а полисмены отошли с дороги, пряча пистолеты в кобуры или опуская автоматы.

Мири глубоко вздохнула, тщательно сохраняя скорость движения.

Стоящая поперек дороги машина съехала в сторону за доли секунды до столкновения. Мири выпустила воздух точно отмеренными порциями. Коричневая машина продолжила свое величественное движение по мосту в сторону материка.

— Крепкий Парень!..

— Да?

Он уже устраивался на сиденье — несомненно, собираясь снова заснуть.

— Почему они это сделали?

— Вероятно, решили, что межпланетный инцидент — слишком дорогая плата за возможность остановить и осмотреть личное транспортное средство посла Икстранга.

— О! — Она секунду помолчала, переваривая услышанное. — Мне не хочется лезть в твою личную жизнь и все такое прочее, но ты, случаем, не украл эту машину у икстранцев?

— Насколько я знаю, делегация Икстранга в этом секторе в настоящее время находится на Оменски.

— Самое подходящее для них место, — согласилась она. — Надеюсь, они крепко его полюбят и не захотят уехать.

Она сделала левый поворот на широкое шоссе, и вскоре прямо перед ними оказался прожектор на башне шаттл-порта.

— Извини, что я так тупа, — сказала она, — но у меня не было возможности поспать. Почему полиция решила, что мы — посол Икстранга?

— Генератор так говорит. — Он потряс головой и сел прямее. — Боюсь, я прочел не тот код из справочника в агентстве проката. Он действительно очень плохо читался: буквы расплывались и мигали. Надо полагать, один из контактов отошел.

Она пристально посмотрела на него.

— А ты, разумеется, к этому не имел никакого отношения.

Он повернулся к ней, широко открыв глаза:

— А какое я мог иметь к этому отношение?

— Не важно. Наверное, мне лучше не знать.

До порта оставалось уже всего полквартала, и она начала успокаиваться — впервые после начала разговора с Мерфом. «У нас все-таки может получиться…»

— О дьявол!

Она завернула машину — спокойно, спокойно — в боковой переулок, доехала до конца и свернула на более широкую улицу, удаляясь от башни.

— Ты видел то же, что и я?

Он кивнул.

— Да. Проверяют всех на входе. Боюсь, что вблизи мы оба за икстранцев не сойдем.

— Забавно, о чем только в жизни не приходится жалеть! — Она вздохнула. — И что теперь?

Вал Кон помолчал, что Мири сочла за дурной знак.

— Давай подъедем к порту немного ближе и бросим машину. Если нам удастся смешаться с группой, проходящей через контроль, то у нас появится шанс внести сумятицу и пробраться.

Она рассмеялась и повернула налево. Вскоре, сделав правый поворот, они уже снова направлялись к порту.

— Планов нет, но, боги, сколько у нас нахальства! — Она остановила машину у бордюрного камня и с ухмылкой выключила двигатель. — Ладно, пошли брать пропускной пункт.

Глава 14

С улицы ситуация выглядела еще хуже, чем из машины. Даже признавая за ними двумя внушительные способности к нанесению увечий и созданию неразберихи, Мири была на девяносто пять процентов уверена в том, что им не удастся незаметно пробраться через контроль. Она не стала спрашивать у своего спутника официальные оценки.

А он их ей не предлагал — просто молча стоял рядом в густой тени, которую они выбрали себе под наблюдательный пункт, и молча наблюдал за процедурой.

Спустя некоторое время она ощутила, как он переступил с ноги на ногу.

— Пойдем пропустим по рюмочке.

Она повернула голову, но в чернильном пятне, где они расположились, его лица не видно было.

— Похоже, это самое полезное, что мы сейчас можем сделать, — согласилась она. — Может, даже по две или три. А потом можем вернуться и попытаться прорваться. Будет не так больно, когда нас продырявят.

Она ощутила тень его смеха. Он вышел на тротуар.

— У тебя нет веры, Мири.

— Совершенно нет, — сказала она, догоняя его. — И родители у меня тоже были нерелигиозные. А мы действительно сделаем перерыв на кинак, когда тут повсюду полиция и Хунтавас?

Он свернул в узкий переулок, в дальнем конце которого многоцветные огни вывески обещали дешевое тепло и шум.

— А почему бы и нет? — спросил он.

Она перевела этот вопрос так: «А ты можешь предложить что-нибудь получше?»

Предложить ей было нечего — и она пошла следом.

* * *

Третий бар оказался самым шумным: он был почти до отказа набит людьми в кожаных комбинезонах и другой рабочей одежде. Это было идеальное укрытие, хотя там почти не нашлось места для еще двух тел, даже таких миниатюрных.

Вал Кон задержался у входа, оценивая обстановку, а Мири остановилась у него за спиной, рассеянно наблюдая за толпой. Внезапно она напряглась, и он быстро перевел взгляд на нее, пытаясь понять, что случилось.

Она с ухмылкой подалась чуть вперед, щуря глаза от дыма. В следующую секунду она повернулась к нему, все с той же довольной ухмылкой.

— Крепкий Парень, ты — гений. Пошли.

Она направилась вперед.

Он поймал ее за руку, мягко обхватив пальцами запястье.

— Скажи мне.

— Часть этой толпы — ребята из Гирфалька. Моего прежнего отряда. — В ее голосе звучало радостное возбуждение. — Пошли, Крепкий Парень.

Он последовал за ней, опасаясь потерять ее в давке и клубах дыма. Она проталкивалась и лавировала, двигаясь с уверенностью человека, который знает свою цель.

Что это за цель, Вал Кон не знал. Он удовлетворился тем, что она остается в поле его зрения. А когда она задержалась у затора, он занял место за ее левым плечом.

Затор рассосался, и она двинулась дальше, и он сохранял свою позицию, пока они не вырвались в центр зала.

Здесь было не так тесно, хотя большую часть пространства занимал великан-землянин — более крупных Вал Кону видеть не приходилось. Росту в нем было не меньше двух с половиной метров, плечи шире панциря Точильщика. Грудная клетка с мощными ребрами говорила, что родом он с планеты, где кислорода маловато, и на всем его теле не было ни грамма лишнего жира. Его длинные русые волосы стягивал черный шнурок. Пышная завитая борода — вполне возможно, надушена. Он пил что-то коричневое из литровой кружки, властно положив руку на плечи стройной смуглой женщины, рядом с которой любой мужчина, кроме этого, показался бы карликом.

Мири направилась прямо к русоволосому божку. Вал Кон продолжал идти следом. Она остановилась, чуть расставив ноги и уперев руки в бока, задрав голову вверх.

Полубог допил содержимое кружки и вытянул руку, чтобы поставить ее на стойку, и тут его бирюзовый взор упал на вставшую перед ним женщину.

— Рыжик! Клянусь высочайшей, холоднейшей и самой сверкающей Магнетой! Глубочайшей бездной Стиматы Пять! Кля…

У него не хватило слов, и он наклонился, обхватил талию Мири своими ручищами и подбросил вверх, словно куклу. Потом он поймал ее и одарил таким поцелуем, что менее бдительная особа просто утонула бы в нем.

Она поймала его за волосы, сильно дернула и шлепнула ладонью по виску.

— Джейсон! Опусти меня вниз, ты, шмельдведь-переросток! — Она снова отвесила ему оплеуху, и Вал Кон содрогнулся, оценив силу удара. — Поставь меня…

— На пол, — договорил за нее Джейсон, бережно усаживая ее на стойку. — Конечно, дорогуша. Но здесь даже еще лучше. Ах, как твое появление греет человеку сердце, малышка моя… Но тут что-то не то! Бармен! Кинак сержанту, раз-два! Или тебе тройной, любимая?

— Одинарный, — сказала Мири, устраиваясь на стойке по-турецки и махая рукой в сторону своего спутника. — И моему напарнику тоже.

Взгляд Джейсона переместился на невысокого мужчину в темной коже, отметив пистолет, закрепленный так, чтобы его удобно было выхватить правой рукой через туловище. Другого металла на нем не было видно. Незнакомец был худ, но в нем чувствовалась упругость, говорившая о том, что в рукопашной он за себя постоит. Боец, без дураков. Именно такого человека Рыжику и надо иметь рядом.

Он перевел взгляд на безбородое лицо с золотистой кожей и встретился с глазами, теплыми и уютными, как осколки зеленого стекла. Ревнивый, значит. Не самое лучшее качество, поскольку напарники не всегда бывают любовниками, но какая разница — лишь бы это обостряло его бдительность.

— Напарник, да? — нараспев переспросил он, снова поворачиваясь к Рыжику. — Немного экзотичен на твой вкус, казалось бы… — «Почему бы не завести этого мужичка посильнее?» Он оглянулся. — Бармен!!! А, вот они мы, любимая…

Бармен сунул Мири в руку одну стопку, а вторую протянул Вал Кону. Тот заглянул в темные глубины и отважился отпить немного сомнительного напитка. И не смог замаскировать дрожь, пробежавшую по телу.

Мири рассмеялась.

— Вот так, — объяснила она, проглатывая четверть своей стопки. — Только не пробуй ее на вкус, пули ради! Это и убить может.

— Оно в любом случае может. — Он с полуулыбкой выгнул бровь. — Насколько хорошо это пойло горит?

Она снова рассмеялась, а потом, не вставая, повернулась, протянув обе руки к подходившей к ним женщине.

Она была невысокой по земным меркам и сложена по-бульдожьи. Ее блестящие и очень короткие волосы были черными как смоль, синие раскосые глаза сидели на розовощеком некрасивом лице. Она производила впечатление женщины практичной и умелой. Взяв Мири за обе руки, она наклонилась к ней и нежно поцеловала в губы.

Мири ответила на поцелуй с явным удовольствием и, продолжая удерживать одну из рук женщины, повернулась обратно.

— Крепкий Парень, это Судзуки. Она мой друг и старший-командор Гирфалька. — А потом она небрежно махнула рукой в сторону светловолосого божества. — А это — Джейс.

— Ах, как жестоко, малышка моя! — воскликнул полубог. — Бессердечная, бессердечная! Когда я вспомню, сколько ночей я не спал без твоей…

— Без моей чего, ношконнер? Охраны? — Она снова повернулась к женщине. — И почему ты его терпишь?

Казалось, Судзуки всерьез задумалась над ее вопросом.

— Думаю, — проговорила она наконец голосом, который, казалось бы, должен был прозвучать слишком тихо и потонуть в окружавшем их шуме, — что дело в его бороде. Как он за ней ухаживает! Сколько часов проводит, расчесывая и поливая духами! Я видела, что он гладит ее даже в разгар боя. Да. — Она кивнула. — Я действительно думаю, что дело в бороде. Хотя, конечно, — добавила она тоном человека, намеренного быть до конца честным, — храпит он тоже мило. Помнишь, Рыжик, когда мы были на той передовой… на Синтатике… и нам не нужно было выставлять на ночь охрану, потому что храп Джейсона распугал все зверье?

Среди собравшейся вокруг группы раздался хохот, и Джейсон уронил свою массивную голову на руки, театрально застонав.

Окружающие снова засмеялись, и Вал Кон позволил себе чуть-чуть расслабиться, справившись с желанием всадить в полубога нож — исключительно из принципа. Он признался, что Судзуки ему понравилась: действительно, было бы честью служить в отряде под ее командованием.

Он передвинулся влево, к стойке, поставил туда стопку с жутким пойлом — и почувствовал, что кто-то остановился слишком близко, прижав его к стойке. Он повернулся, насколько это было можно, и нахмурился.

Она ухмыльнулась: землянка среднего роста. Крупная, со сложением тяжелоатлета. У обоих бедер по пистолету, из правого сапога торчит рукоять стропореза, мощные груди растягивают шнуровку рубашки. Ухмыльнувшись еще шире, она протянула широкую ладонь и погладила его спину от плеча к плечу.

— Красивая игрушечка, сержант, — проговорила она поверх его головы. — Мы за него подеремся, да?

Мири засмеялась, проглотив еще четверть стопки.

— Мы за него не подеремся, нет. Отвали, Полеста.

— Ну, сержант, ты же меня знаешь. Она будет честной, эта драка: о ней сложат песни, кто бы ни получил приз. Неужели ты пропустишь возможность поединка между такими, как мы?

— С удовольствием пропущу. Где твой напарник? Ты напилась.

Почувствовав небольшую слабину, Вал Кон осторожно перенес вес тела. Но даже в пьяном виде Полеста была достаточно бдительной и закрыла ему путь, небрежно выставив бедро.

— Сержант не хочет со мной драться? — вопросила она.

В этих словах прозвучали явственные отзвуки какого-то ритуала. Вал Кон напрягся в ожидании ответа Мири.

— А вот теперь ты поняла! — восхищенно объявила она. А потом, понизив голос, она угрожающе добавила: — Убирайся отсюда, Полеста. Я не дерусь с пьяными и не дерусь с психами, так что ты в безопасности сразу по двум причинам.

— Знаменитый сержант не желает драться! — провозгласила Полеста, обращаясь к залу, в котором сразу стало слишком тихо. — И я забираю приз как штрафное очко!

Он нырнул, пытаясь уйти справа от нее, пригнувшись ниже привычных ей противников, — и на секунду был задержан парой затянутых в кожу ног. Она запустила пальцы в волосы у него на затылке и рванула назад, открыв шею.

Потеряв равновесие, он не стал сопротивляться. Подобрав под себя ногу, он нашел нужный упор и приготовился к повороту…

Она наклонилась, прижалась к его губам и поцеловала: грубо, крепко, запуская язык ему в рот, под аккомпанемент взрывов хохота собравшихся вокруг зевак.

Он лягался и извивался, ничуть не заботясь о том, чтобы не сломать себе шею. Почему-то это оказалось для Полесты неожиданностью, и она его выпустила.

Он приземлился на обе ноги у стойки, выпрямив спину, с ледяным взглядом. Мири заметила, что лицо у него побледнело, а вся фигура выражает возмущение. Тут стоял не вежливый убийца, а мужчина, снедаемый яростью. Она бесшумно встала на стойке бара, готовясь его поддержать.

Вал Кон демонстративно повернулся к Полесте спиной и взял со стойки свою стопку. Повернувшись обратно, он сделал глоток кинака. Прополоскал рот.

И выплюнул кинак на пол.

Снова отвернувшись, он тихо поставил стопку на стойку.

Толпа взорвалась оглушительным хохотом, а лицо Полесты побагровело, словно закат на Теледайне.

— Такого оскорбления я никому не спущу! — заорала она и замахнулась.

Он увернулся, воспользовался свободным пространством, которое внезапно образовалось вокруг, и отодвинулся от нее, чтобы обрести свободу движений.

Она снова замахнулась, и он схватил проносящуюся мимо него руку, повернув тело — вот так — и запустил Полесту в полет. В последний момент он напрягся, чтобы лишить маневр силы, и выпустил ее.

Она рухнула на пол в двух метрах от него со звуком, похожим на маленькое землетрясение. Вал Кон сделал глубокий вдох, глядя, как какой-то мужчина отделился от замолкшей толпы и подошел к простертой на полу воительнице. После некоторых уговоров, сопровождавшихся несколькими пощечинами, Полесту удалось посадить, хотя она все еще была немного ошеломлена.

Вал Кон отошел обратно к бару. Люди расступались перед ним. Не обращая внимания на раскрытый рот Джейсона, он привалился спиной к прочному пластику справа от Мири. Он чувствовал себя выжатым — почти обессилевшим, и попытался понять, в чем дело. На бросок он сил почти не затратил: воспользовался инерцией противника.

Рядом с ним чуть пошевелилась Мири, и он заглянул ей в лицо.

— Бросил вполсилы.

Это был не вопрос, а утверждение.

— Ты ведь хотела, чтобы я исправился, — напомнил он ей и услышал, как резко прозвучал его ответ. Он протянул руку. — Дай-ка мне этой штуки.

Она протянула ему свою стопку, и Вал Кон выпил остальной кинак — на этот раз проглотив. Втянув в себя воздух, он резко выдохнул.

— Ужасно, правда? — сказала она, забирая пустую стопку и вручая ее Джейсу.

Блондин поднял брови. Мири едва заметно кивнула. Он изобразил на лице муку и отправился искать бармена.

Толпа уже распалась на новые группы. На другой стороне зала напарнику Полесты удалось заставить ее подняться. Неожиданно она оттолкнула его и решительными, хотя и нетвердыми шагами направилась к бару.

— Где он? Убежал, а? Решил, что все закончено, так? Да я…

Напарник встал перед ней, схватил ее за плечи и уперся пятками в пол. Она встряхнулась, словно мастиф, но он ее не отпустил. Он продолжал ее держать, даже когда она подняла кулак — и опустила его.

— Ну? — закричала она на него. — Меня оскорбили. И я должна это стерпеть, да? Быть кроткой? Быть доброй?

Мужчина встряхнул ее, но она, казалось, этого не заметила.

— Полеста, сержант была права. Ты напилась. Ты сделала ошибку. Он показал тебе, что это ошибка. Все закончено, ладно? Ничего плохого не случилось.

Он оглянулся через плечо, встретившись с зелеными глазами мужчины по правую руку Рыжика.

— Ошибка! — настоятельно повторил он.

— Ошибка, — мягко согласился Вал Кон. — Ничего плохого не случилось.

Мужчина перестал казаться таким страшно напряженным. Он снова занялся Полестой, потянув ее за плечи.

— Пошли. Закажем кофе и чего-нибудь поесть. Через час нам уже двигать. Если ты к тому моменту не протрезвеешь, то снова потеряешь свое снаряжение…

С этими словами он усадил ее за столик у дальней стены комнаты.

Вал Кон принял из рук Мири стопку и одним глотком выпил половину.

— Наверное, ты права, — сказал он.

— В чем? — спросила она, с удовлетворением отмечая, что его лицо снова приобрело свой обычный цвет, а плечи немного не так напряжены.

Он поставил полупустую стопку на стойку и, повернув голову, улыбнулся ей.

— Мне нужно подстричься.

Она ответно ухмыльнулась.

— Наверное. А можешь вместо этого отрастить волосы еще длиннее и завязывать лентой, как Джейс.

— Нет уж, спасибо, — начал было он, но тут предмет их разговора снова вернулся к ним, и Вал Кон не закончил фразы.

— Как насчет того, чтобы полопать вместе? — прогудел Джейсон. — До нашего шаттла осталось чуть больше часа…

Мири подняла руку и поймала его ухо.

— До чего осталось больше часа?

— До отлета нашего шаттла. Ты что, решила, что мы останемся на Лафките, малышка моя? Здесь не воюют… Нет, дорогуша, не надо его откручивать, я к нему привязан. Они у меня парные, как говорится.

Она выпустила его и слезла на пол.

— Где Судзуки?

— Так я это тебе и говорю, любимая. Старший командор Риальто и младший командор Кармоди приглашают тебя и твоего напарника отобедать с ними в прискорбно малоэлегантной обстановке задней столовой этого заведения, где можно будет вспомнить прошлое и пролить слезы в кинак.

— Крепкий Парень…

Он уже стоял с ней рядом.

— Безусловно, — пробормотал он, — давай пообедаем с Судзуки и Джейсоном.

Откинувшись на спинку неустойчивого пластикового стула, Вал Кон решил, что единственная причина, по которой люди пьют кинак, видимо, заключается в том, что после него даже кофе кажется вкусным.

Он поставил кружку на стол и очень тихо вздохнул. Сидевшая напротив него Судзуки улыбнулась.

— Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты спас Полесте жизнь, — проговорила она своим негромким голосом.

Его брови сдвинулись.

— Спас жизнь? — переспросил он.

— Этот смертельный прием состоит из четырех движений, так ведь? — Она не стала дожидаться его кивка. — Все, кто наблюдал за вами, видели: ты сделал только три — и поэтому Полеста осталась жива. Я благодарна за это, потому что она — один из сильнейших бойцов отряда, берсеркер. К сожалению, те же качества, которые делают ее такой ценной в бою, превращают ее в обузу, когда мы не участвуем в боевых действиях.

Она замолчала, чтобы сделать глоток кофе.

— Я восхищена умением, с которым ты ее утихомирил, — продолжила она. — Мне казалось, что это невозможно сделать, не убив ее, — вот почему Рыжик отказалась драться.

Мири фыркнула.

— С этой безнадегой? Убить ее — значило бы оказать ей услугу. Она же чокнутая, Судзуки.

— И тем не менее она полезна. Как ты прекрасно знаешь. Я не говорю, что ты проиграла бы в этой стычке, дружок; я лишь говорю, что ты не захотела бы лишить меня бойца, которого я считаю ценным для отряда. — Она накрыла ладонью пальцы Мири. — Ты правильно выбрала себе напарника.

Мири рассмеялась и взялась за кружку, чтобы не отвечать подруге.

— И к тому же, — добавил Джейсон, — Полеста теперь так обозлилась, что когда мы попадем на Литаксин, она в одиночку справится с противником. Остальные могут наслаждаться оплаченным отпуском. — Он покачал головой, бросив на своего невысокого собеседника восхищенно-завистливый взгляд. — Парень, ну у тебя и скорость!

— Советую тебе об этом не забывать, — отозвался Вал Кон, снова берясь за кружку и расправляясь с ее содержимым.

Джейсон рассмеялся и отвел взгляд.

— Ну, Рыжик, как насчет того, чтобы снова к нам записаться — с тем повышением, которое мы тебе предлагали? На Литаксине нас ждет та еще работенка — не буду тебя обманывать, малышка моя, — и ты нам очень пригодилась бы. Не сомневаюсь, что гражданка пришлась тебе не по вкусу, да и разъезды дорого обходятся, когда их не оплачивает заказчик. — Он протянул свою огромную руку. — Так как, Рыжик? Лейтенантские нашивки и право получить первую пулю? Ты ведь не откажешься?

Мири посмотрела на Судзуки, и та кивнула.

— Мы были бы рады принять тебя обратно. Ты это знаешь. Мы не можем предложить твоему напарнику то, чего он не заработал, но он умелый боец, и мы были бы рады зачислить его в наш список. Не вижу, почему бы ему не стоять с тобой рядом.

«Нет! — подумал Вал Кон: формула вспыхнула, словно ледяная молния. — Нет, это плохое решение, Мири!»

Она легко прикоснулась к пальцам Джейсона и Судзуки.

— Предложите мне это потом, — сказала она им. — Я рада, что вы хотите принять меня обратно. — Она наклонила голову. — А пока мне нужна ваша помощь. Как, ребята?

Судзуки кивнула:

— Если это в наших силах.

Мири взглянула на своего напарника. На его лице было то самое невыразительное выражение. Чувствуя легкую тошноту, она снова повернулась к Судзуки.

— Нам нужно добраться до Первой без особой огласки, — сказала она. — В порту устроили какую-то чертову проверку. Мы не можем ее проходить. Можете, конечно, спросить почему, — но долго рассказывать.

Она замолчала, ожидая вопроса. Судзуки пила кофе.

— Ты хочешь, чтобы мы тайком протащили вас через контроль и увезли на Первую?

— Угу.

Старший командор Гирфалька пожала плечами.

— Не вижу, почему бы нам этого не сделать, — сказала она, глядя на своего помощника.

Джейсон радостно ухмыльнулся и опасно откинулся на своем стуле, потягиваясь.

— Проще простого.

— Тогда займись этим. — Судзуки посмотрела на свою боевую подругу. — Еще чем-нибудь помочь?

— Не… Да! Казна может себе позволить выкупить кое-какую ювелирку? Мне нужна наличность, а не цацки.

Взгляд Судзуки на секунду упал на кольцо в форме змеи и снова вернулся обратно — с насмешливым вопросом. Мири рассмеялась.

— Другие цацки. На одну каждый имеет право.

— Ну, пойдем разыщем Призрака и послушаем, что она скажет — Судзуки отодвинулась от стола и мимоходом приобняла Джейсона за плечи. — Не хочешь начать собирать народ? Уже пора.

— Все пилит, пилит, — пробормотал он, вставая. — Тогда я просто возьму Крепкого Парня с собой, хорошо? Пусть летит с группой Янси.

Вал Кон медленно поднялся из-за стола.

— Мири! — Он немного помедлил, а потом досадливо пожал плечами. — Причал 327, — сказал он ей. — Уровень Е. Встречай меня там через пятнадцать минут после прибытия.

Она отвернулась и взяла Судзуки под руку.

— Конечно, — ответила она.

— И сколько, — вопросила Доэрти, — это будет продолжаться?

— Пока нам не скажут прекратить? — предположил Карлак.

— Что будет сделано лет этак через двадцать. Или не будет.

Доэрти стояла на дежурстве с раннего утра. До конца ее смены оставалось всего десять минут, и тут пришел приказ: «Всему персоналу дежурить на входах в порт до разрешения кризисной ситуации». Карлак понимал, что у нее есть основания злиться, но не до такой степени.

— Начальник полиции считает, что их возьмут еще до конца ночи. Это — опасные преступники. Я слышал по рации. Их ищет вся полиция планеты, так что они попробуют улететь. Начальник был уверен, что они попытаются это сделать, как только смогут.

Доэрти сказала что-то нелестное о личных привычках начальника полиции. Немного поразмыслив, она добавила еще одно соображение, которое указывало на то, что с анатомией она знакома гораздо лучше, чем с практической генетикой.

Карлак вздохнул и подумал, не послать ли за новой порцией кофе и сладких булочек.

— Ох, благословенный Бальтазер! — прошептала Доэрти, однако это было непохоже на молитву.

Карлак поднял голову:

— Что такое?

— Наемники! — огрызнулась она, направляясь к выходу. — Сотни и сотни наемников, и проходят не в тот вход, черт их подери!

Старший командор Хигдон был в отвратительном настроении. Это не обязательно было плохо. И это определенно не было редкостью. Человек методичный и аккуратный, он не любил задержек, не допускал он и того, чтобы соображения штафирок оказывались весомее обязанностей самых младших членов его отряда. Так он и сообщил двум образцовым штафиркам, которые посмели остановить его в тот момент, когда он вошел в ворота во главе своего отряда, и потребовать, чтобы все остановились, построились и предъявили документы.

Командор Хигдон документов не одобрял.

Доэрти заскрипела зубами.

— Приказ полиции, командор. Никто не имеет права сесть на шаттл, не предъявив документов и не получив разрешения. Идет розыск опаснейших преступников, и в полиции считают, что они попытаются улететь на шаттле. Если они попадут на Первую, шансы на их поимку резко понизятся. А если им удастся сесть на корабль, их уже не удастся привлечь к ответственности.

— И очень хорошо! — объявил командор с явным смаком. — Общество уничтожает свой лучший генофонд — своих «преступников». Охотится на них и убивает. Если полиция и судейские добьются своего, мы превратимся в нацию овец! Это их надо отлавливать и прибивать их шкуры к стенкам! К черту их всех.

Решив этот вопрос к собственному удовлетворению, он повернулся к своему помощнику, чтобы отдать приказ идти.

— Что бы там ни было, — не отступалась Доэрти, — у нас есть приказ, и мы выполняем свои обязанности. Откуда нам знать: может, в ваш отряд затесались те мошенники?

— Хотел бы я, чтобы они тут были! — парировал Хигдон. — Хорошие бойцы мне всегда нужны. А что до твоих приказов — к черту и их тоже. У меня у самого есть приказ и конкретные сроки, и, боюсь, у меня есть средства убедить тебя, что мои потребности более насущные.

Он поднял руку.

Ночь разорвал громкий звук. Доэрти внезапно поняла, что этот звук издали много-много пулевых пистолетов, снятых с предохранителей.

Она открыла рот, слабо представляя себе, что собирается сказать. Ее спасло появление невысокой круглолицей женщины в стандартном кожаном костюме, которая прошагала к маньяку во главе колонны.

— Какого черта вы тут застряли? — вопросила она. — У нас нет лишнего времени, Хигдон.

— Мы с этой штафиркой как раз обсуждали этот вопрос, Судзуки, — ответил он. — Похоже, она решила, что мы обязаны — что все мы и каждый из нас обязан — предъявить ей документы перед посадкой в шаттл на Первую.

— Что? — Женщина повернулась к Доэрти, которая моментально пожалела, что появилась на свет. — Нас ждут. У нас отдельный шаттл. У нас мало времени. Мы не боимся риска. Больше никаких задержек.

И она удалилась.

Хигдон выразительно посмотрел на стоящую перед ним парочку. Мужчина, отметил он, явно поблек. Женщина была покрепче, но даже и она явно осознала свою беспомощность перед лицом приготовившего оружие отряда закаленных наемников.

Она отошла в сторону, оттащив за собой мужчину.

— Ладно, командор. Но я обязана сообщить вам, что о вашем неподчинении будет доложено начальнику полиции.

Хигдон расхохотался и опустил руку. Предохранители снова защелкнулись, пистолеты вернулись в кобуры. Как только это было сделано, младший командор дал приказ идти.

Шеренга за шеренгой прошагали по полю к отдельному шаттлу, загружаясь без нарушения строя. За невообразимо короткое время все наемники вошли в люк. Двери загерметизировали, и шаттл взлетел.

Доэрти, поддерживавшая связь с ближайшим полицейским отделением, сообщила о происшедшем. Дежурная, говорившая с ней, явно скучала.

— Вряд ли наемники стали бы их укрывать, — сказала она. — Шеф считает, что они — одиночки. Я дам ему знать, что они не дали себя проверить, но шума, наверное, не будет. Этот взлет был назначен дней за десять. Никаких сюрпризов.

Оказалось, что Янси — это та стройная смуглянка, с которой Джейсон был в начале вечера. Она ухмыльнулась Вал Кону, высказала восхищение его умением и передала мужчине с иссиня-черной кожей и копной ярко-оранжевых волос.

— До прилета на Первую Крепкий Парень будет твоим напарником, Уинстон. Смотри, чтобы его никто не поломал.

Тот ткнул большим пальцем в сторону своего подопечного.

— Это его-то? Пусть лучше он посмотрит, чтобы никто не поломал меня!

Янси засмеялась и ушла, а Уинстон похлопал Вал Кона по плечу.

— Пошли, юноша. Мне надо взять снаряжение — и мы строимся.

Так они и сделали. Ждать в очереди им пришлось дольше, чем хотелось бы Вал Кону, хотя большую часть времени он провел, вытягивая шею и пытаясь посмотреть через головы высоких землян в поисках низенькой стройной фигурки.

— Сынок, — сказал ему наконец Уинстон, — брось ты тревожиться за сержанта Рыжика. Во-первых, она покрепче всех в этом проклятущем отряде, включая и Полесту. А во-вторых, Судзуки снимет шкуру с каждого, кто допустит, чтобы с ней что-то случилось. А потом Джейсон превратит его в мокрое место.

Вал Кон усмехнулся.

— Похоже, я даром трачу время.

— Твое время, трать как хочешь, парень. Просто мне показалось… Хоп! Вот мы и пошли.