Любовная лихорадка

– А почему она вне себя? – спросила Сара, откидываясь на спинку кресла, обитого зеленым бархатом.

Джудит смотрела ей в глаза.

– Не одобряет того, что я делаю.

Не отводя глаз, Сара спокойно произнесла:

– А что вы делаете? Зачем вы меня пригласили, миссис Уолтерс?

– Джудит, пожалуйста, называйте меня Джудит! – Приятное лицо осветилось улыбкой – не то лукавой, не то довольной. – Откровенно говоря, я пригласила вас, чтобы понять, смогу я чем-то помочь или нет.

Сара выпрямилась.

– Что вы имеете в виду?

Джудит поморщилась от решительного тона Сары.

– Прошу вас, не сердитесь! Мне и Ника хватает. Он никогда не был покладистым, но за последний год стал совершенно невыносимым. Мы с Тилли знали, что у него кто-то есть, но не могли выяснить, кто именно. Потом, увидев его с вами в зоопарке, я, конечно, сразу все поняла, хотя так и не выяснила, кто вы. Из Ника слова не вытянешь. Порой он скрытен до умопомрачения.

– Как вы узнали мое имя? – не сдержав любопытства, спросила Сара.

– Видите ли... – Джудит заметно порозовела. – Боюсь, весьма недостойным образом. Это вторая причина, по которой Тилли злится на меня. На позапрошлой неделе я провела выходные в квартире Ника и заглянула к нему в секретер, когда его не было дома.

Сара округлила глаза.

– Вынуждена согласиться с Тилли, поступок действительно неприглядный!

Сара, преданно любя Грэга, никогда бы не вторглась в его личную жизнь подобным образом.

Щеки у Джудит пылали.

– Как бы там ни было, я нашла то, что искала. Отыскала газетную вырезку, лежавшую в ящике стола. Это была ваша фотография с художником на какой-то выставке. Из подписи я узнала ваше имя и профессию. Остальное было совсем просто. После нескольких телефонных звонков выяснила адрес и написала вам.

Сара, склонив ярко-рыжую голову, теребила юбку.

– Ценю вашу заботу о брате, но, боюсь, вы ошиблись в выводах. Между мистером Родоном и мной ничего нет.

– Вздор! – возразила Джудит.

Сара подняла голову, залившись краской.

– Уверяю вас...

– Можете твердить это до посинения, но я знаю брата и никогда прежде не видела его в таком состоянии.

Сара прерывисто вздохнула.

– Как он? – Спросив, Сара тут же пожалела о сказанном – в глазах у Джудит вспыхнуло торжество.

– Как побитый пес! – сказала она, и Сара едва не рассмеялась, хотя сердце у нее заныло. – Я не сидела сложа руки, пока Ник распускал нюни, – произнесла Джудит, и в тот же миг дверь открылась, и в комнату, хромая, вошла Тилли, толкая перед собой сервировочный столик на колесах.

– Наберутся мальчики таких слов – как пить дать, – заметила она, бросив гневный взгляд сначала на Джудит, а потом на Сару.

– Они же не слышат! – возразила Джудит.

– Услышат, дай только срок, а потом известное дело, что случится. Мальчишки начнут повторять всякие гадости, отцу их это не понравится. И виноватой, конечно, буду я!

Тилли принялась разливать чай. Руки у нее были большие и ловкие.

– Она все-таки останется? Будь у нее хоть капля разума, сразу бы отправилась восвояси.

– Вы ведь погостите? – с надеждой обратилась Джудит к Саре.

– Не могу, – пробормотала она, не глядя на Джудит.

– Он тебе за такое спасибо не скажет, Джудит! – заявила Тилли, подавая чашку сначала Джудит, а потом Саре.

– Мне его благодарность ни к чему! – отрезала Джудит. – Иди, Тилли, займись чем-нибудь, это не твое дело.

– Ник – не мое дело?! Да я его с пеленок нянчу! И знаю, что он разозлится, узнав о твоих проделках. – Голос у Тилли был злорадный, она словно предвкушала гнев Ника. Белесые глаза негодующе смотрели на Сару. – Он ей не нужен! Так что оставь Ника в покое, Джудит!

Сара вскочила, едва не расплескав чай.

– В самом деле, не будем обсуждать эту тему! Мне надо уехать.

Джудит крепко схватила ее за руку.

– Прошу вас, останьтесь – хотя бы чаю попьете. Поговорите со мной! Ника здесь нет, поверьте! Ах, Тилли, убирайся вон! Все испортила! – Она топнула ногой, как рассерженный ребенок, и Тилли смерила ее надменным взглядом.

– Ох, как страшно! Ну ладно, продолжай в том же духе, только потом не прибегай ко мне рыдать, когда Ник за тебя возьмется! – Тилли вышла, хлопнув дверью, и Джудит успокоилась.

– Пожалуйста, сядьте, выпейте чаю.

Сара неохотно опустилась в кресло.

– Учтите, я отказываюсь говорить о Нике, – предупредила Сара, глядя в чашку.

Джудит придвинула ей квадратную тарелочку с крошечными бутербродами, Сара автоматически взяла один и чуть не подавилась – во рту так пересохло, словно она пепла наглоталась.

– Сколько времени потребуется, чтобы нарисовать наш ручей? – непринужденно спросила Джудит.

– Об этом не может быть и речи! – резко ответила Сара. – Это невозможно, вы сами прекрасно понимаете.

– Я не прошу о невозможном, – ответила Джудит с легкой улыбкой. – Хочу лишь, чтобы вы погостили у нас.

Сара взглянула ей в лицо. – Зачем?

– Прошу вас! – умоляюще произнесла Джудит. – Клянусь, я не жду Ника. Поймите, он не знает о вашем приезде и всю неделю пробудет в Лондоне. Без предупреждения он здесь не появится.

Сара сосредоточенно смотрела в тарелку с недоеденным бутербродом.

– Вы все понимаете неправильно, – с трудом выговорила она. – У Ника никаких серьезных чувств ко мне нет.

– А у вас? – поспешно спросила Джудит.

– Тоже! – солгала Сара, немного поколебавшись.

– Тогда в чем же дело? Поживите и нарисуйте наш сад! – сказала Джудит с нескрываемым ликованием.

Сара криво усмехнулась.

– Вы настойчивы, как брат!

– Он действительно невероятно упрям! – подтвердила Джудит. – Твердолобый. Я в восторге от вашей пощечины! Сама всегда мечтала поколотить его, но он в детстве был намного сильнее, к тому же без зазрения совести дал бы мне ответную оплеуху.

– Я думала, он ударит меня, – призналась Сара с невеселой улыбкой.

– Я тоже, – кивнула Джудит. – Боже мой! Он места себе не находил до конца дня. Даже мальчики разнервничались, обычно он снисходительно относится к ним. Когда Эндрю сломал старую крикетную биту, которую Ник берег в память о школьной команде, он лишь немного поворчал.

– Эндрю – ваш старший?

Джудит тут же перешла к делу. Через минуту на коленях у Сары лежал большой альбом в кожаном переплете, а Джудит, присев на подлокотник Сариного кресла, показывала бесчисленные фотографии смуглых мальчиков – явных непосед с озорными глазами.

– Эндрю очень похож на Ника в детстве, – сказала Джудит, показывая поблекший старый снимок. Сара заворожено вглядывалась в изображение. Семилетний Ник – худенький, расплывшийся в улыбке – казался ей невероятно трогательным. – Сейчас Патрик похож на моего мужа, Дэвида. Это внушает опасения – у Дэвида так редеют волосы. Надеюсь, он не станет совершенно лысым.

Сара смотрела на фотографию Дэвида – на ней он спокойно наблюдал за сыновьями. С виду он был старше Джудит – ему лет сорок пять, решила Сара.

– Он в Мексике, – вздохнула Джудит. – Деловая поездка. Ненавижу эти долгие отлучки – уезжает на несколько недель, а ездить с ним сама не могу из-за детей. Они сводят Тилли с ума. – Джудит взглянула на изящные серебряные часики. – Скоро должны вернуться. У меня живет швейцарка, она гуляет с детьми и заодно учит английский.

– А Тилли ведет хозяйство?

Джудит кивнула в ответ.

– Она бы мигом отсюда убежала к Нику, если бы он ее позвал, но у того есть чета Фёрфов, так что, когда Тилли делает прозрачные намеки, Ник всегда отвечает: в моем доме нужнее она. Тилли только о Нике и думает. Он ее любимчик.

– Она давно живет у вас?

– Всю мою жизнь и почти всю жизнь Ника, – ответила Джудит. – Теперь она в доме за главную – присматривает за всей семьей. Господи, переехала бы она к Нику, только он не такой дурак.

Сара рассмеялась.

– Уверена, вы любите ее!

– Конечно! – вздохнула Джудит. – Но Тилли – домашний деспот. К счастью, она обожает Николь. Гениально, что мы назвали девочку в честь Ника, правда? Тилли с первого взгляда привязалась к малышке. Я люблю детей, но от них так устаешь, а Тилли, к счастью, снисходит до того, чтобы побыть некоторое время с Николь, и я могу отдохнуть. – Джудит внезапно встала. – Покажу вашу комнату. Я выбрала самую милую в доме. Вид из нее потрясающий!

Уже не пытаясь сопротивляться напористости Джудит, Сара пошла следом.

– Послушайте, я в самом деле не считаю, что...

– Пожалуйста! – с улыбкой отозвалась Джудит. – Ничего плохого не произойдет. Я искренне хочу поближе познакомиться с вами, и мне будет приятно видеть вашу картину в доме.

Сара поднялась по широкой лестнице и восхищенно вскрикнула, войдя в просторную, залитую солнцем комнату. Джудит ушла, дав Саре возможность распаковать чемодан, и потом уже не появлялась, занявшись детьми, которые вернулись с прогулки и наполнили дом топотом ног и звонкими голосами.

Разложив вещи, Сара подошла к окну и выглянула в зеленый сад. День клонился к вечеру, и в розовато-синих сумерках вид из окна казался витражным стеклом – так он был прозрачен.

Припадающие шаги в коридоре насторожили Сару, она обернулась и увидела лошадиную физиономию Тилли.

– Почки есть будете? – вопросила Тилли так, словно хотела получить от Сары отрицательный ответ.

– Я ем почти все, – сказала Сара.

– Ладно, уже легче, потому что ничего другого сегодня нет. Ник несколько месяцев толком не ест! – Белесые глаза уничтожающе смотрели на Сару.

Она почувствовала жаркий прилив крови к лицу и промолчала.

– Я не такая взбалмошная, как Джудит, – обиженно сообщила Тилли, – но мне не нравится, когда Ник отказывается от еды.

– По-моему, вам следует обсудить этот вопрос с мистером Родоном, – холодно заметила Сара.

– Он ничего не скажет, заведи я разговор.

– Вероятно, не хочет посвящать вас в свои дела, – резко отозвалась Сара.

– Никаких «вероятно»! – проворчала Тилли. – По-прежнему трудный ребенок. Полагаете, я отступлюсь?

– Думайте все, что вам угодно, – сказала Сара, неожиданно усмехнувшись. Живость и теплота ее улыбки застали Тилли врасплох. Выцветшие глаза сузились.

– М-да... – злобно произнесла Тилли. – Сколько вам лет?

– Двадцать четыре. Родители умерли, живу в Лондоне, все зубы целы! – Сара оскалилась, и Тилли изумленно уставилась на нее.

– Дерзкая, значит? Воображаю, чего натерпелся Ник!

Сара проглотила ответ и сделала непроницаемое лицо. Тилли кивнула, рот растянулся в улыбке.

– Я сразу вас раскусила, достаточно взглянуть на рыжие волосы. Вздорная дамочка, так?

Сара пронзила ее холодным взглядом.

– Вы ничего не знаете обо мне. Будьте добры, не лезьте в чужие дела!

Улыбка Тилли стала еще шире и ехиднее.

– Прямо фейерверк, да и только: шипит, осыпает все искрами! Неудивительно, что Ник обжег пальцы!

Сара с высоко поднятой головой прошла мимо Тилли, и та похромала следом, бормоча что-то себе под нос. Старая ведьма, думала Сара, как она смеет разговаривать в таком тоне!

Отношения Сары с Тилли резко изменились за следующую неделю, когда Сара рисовала в громадном саду, залитом солнцем. Она часто виделась с Джудит и детьми, но дольше всего бывала в обществе Тилли, которая пристрастилась спускаться вниз к ручью, чтобы постоять рядом с Сарой и поехидничать над ее работой. Сара поначалу выходила из себя, но потом слова Тилли начали забавлять ее, и она стала с нетерпением ждать колкие отзывы сурового ценителя. В них всегда была доля истины, хотя добраться до нее через грубоватое ворчание было непросто. Пожилая женщина все больше занимала Сару: Тилли была натура своеобразная, она могла быть оскорбительно прямолинейной, но за резкой, ершистой манерой поведения скрывалась добрая душа.

Джудит была совсем другая – уравновешенная, уверенная в себе женщина, лет на десять постарше Сары, холеная, очаровательная, очень дружелюбная. Саре она нравилась, но сильнее ее тянуло к Тилли. Некоторые ее колкости были так забавны, что Сара запоминала их, чтобы пересказать Грэгу – тот, она чувствовала, оценил бы юмор Тилли.

Тилли без обиняков расспрашивала Сару о ее жизни, слушая ответы с глубоким интересом.

– Этот Грэг, значит, живет с тобой?

– Он – мой сводный брат и живет со мной в одном доме. У каждого своя квартира.

Тилли сверлила Сару взглядом.

– Он не женат, стало быть?

– Пока что, – ответила Сара и слегка улыбнулась, мысленно надеясь, что Люси изменит судьбу Грэга.

– Собирается? – спросила Тилли, и Сара неожиданно для себя начала рассказывать про Люси и Роба.

Тилли печально смотрела на Сару. – Да, тяжело ей пришлось. У меня был брат, он тоже умер от чего-то подобного. – Пока Сара задумчиво кивала в ответ, Тилли спросила: – Ник, стало быть, ревновал?

Сара взглянула на Тилли и залилась румянцем. Ничего не ответив, она поспешно отвела глаза. Тилли, усмехнувшись, перевела разговор на другую тему.

Жаркие июньские дни летели словно пушинки одуванчика – неторопливо плыли над лугами, которые кольцом окружали усадьбу, придавая ей идиллический, благостный вид. Сара наблюдала, как мальчики строили запруду на ручье, а потом хохотали, когда вода прорвала ее, разметав по камышам прутья и комья грязи. Дикие утки, потревоженные всплеском воды, негодующе взлетели, а мальчики с громким смехом побежали от ручья, мелькая заляпанными тиной ногами и красными от загара лицами.

Николь сидела в похожем на сачок для ловли омаров манеже; растопырив пальчики, она взмахивала ручонками вслед пролетающим птицам, пускала пузыри и радостно лопотала одно-единственное слово: «па-па», «па-па». На коричневых от загара локотках были ямочки. Личико с прядками темных волос, выбивавшихся из-под вышитого чепца с отворотами, делало девочку до смешного похожей на Ника. Сара замирала при каждом взгляде на эту круглую мордашку – на ней сияли знакомые глаза. Джудит не ошибалась, говоря о сходстве малышки с Ником, и Саре казалось, что с годами Николь все больше будет походить на него.

Солнце пекло нещадно, и Тилли пришла к ручью со старой соломенной шляпой, которую откопала где-то в доме. Спустившись твердым шагом к Саре, она надвинула на нее шляпу.

– Получишь солнечный удар, так и знай! – проворчала она. – И не вздумай снять!

Сара состроила рожицу в спину Тилли. Тилли все более демонстративно показывала свою власть над Сарой и опекала ее наравне с Джудит и детьми. Сара теперь знала: всем, что находится в пределах «Ручья цапли», руководит Тилли. Саре в некотором смысле льстило, что Тилли решила присовокупить и ее к своим владениям, но в то же время такое покровительство могло свести с ума. Сару, давно привыкшую к независимости, не радовало обращение с ней как с маленькой девочкой, и, хотя Тилли считала ее дерзкой, возражать пожилой женщине она не смела. Растущая привязанность к Тилли делала Сару более терпимой. Понемногу она начала подчиняться домашней тирании, на которую жаловалась Джудит. Деспот деспоту рознь, мрачно размышляла Сара, и самый суровый – любовь, потому что человек перед ней бессилен. Под внешней угрюмостью Тилли скрывалась истинная любовь к близким ей людям.

Сара, откинув шляпу на затылок, пристально вглядывалась в зыбкую поверхность воды и покусывала кисть. Ей предстоял очередной экзамен по технике живописи – изображение воды всегда давалось ей с трудом.

Сверху послышались голоса, Сара невольно обернулась и застыла от ужаса, увидев Ника. Он стоял на взгорке с Аннабель и Джереми, рядом была Джудит – она обводила всех взволнованным взглядом. В первое мгновение Сара заметила одного Ника. На нем были светло-бежевый костюм из плотной хлопчатобумажной ткани и рубашка более темного тона, распахнутая у ворота и обнажавшая блестевшую на солнце смуглую кожу. Лицо Родона выражало крайнюю степень изумления.

Его словно по голове ударили, подумала Сара, глядя на Ника. Несколько секунд она и сама находилась в шоке, поэтому состояние Ника было ей понятно, но потом написанное на его лице потрясение вызвало у Сары приступ смеха, и удивление в синих глазах Ника разом исчезло, сменившись злостью, неприкрыто яростной.

Джереми с распростертыми объятиями двинулся к Саре.

– Дорогая, какими судьбами?

Сара встала, позволила ему обнять себя, потом подалась назад и улыбнулась Джереми.

– А ты как думаешь?

Аннабель спустилась к ручью.

– Где вас только не встретишь!

В голосе ее звучала враждебность. По раздраженному личику Аннабель Сара поняла, что та не забыла вечеринку, с которой Сара увела Родона. Ник, держа руки в карманах, сошел с пригорка. Он посмотрел на мольберт, на ручей, потом глаза его сердито обратились на сестру. Джудит стояла с невозмутимо-невинным видом.

– Несколько раз звонил, но не заставал тебя, – жаловался Джереми. – Это просто чудо – встретить тебя здесь!

– Мне тоже очень приятно, – ласково улыбнулась Сара, и Джереми привлек ее поближе, чтобы поцеловать.

– Внизу не жарко? – произнесла Джудит, забавляясь ситуацией. – Как можно работать в таком пекле?

– Тилли нашла мне шляпу. – Сара вскинула голову, зеленые глаза озорно блестели. – Идет мне, а? По-моему, только шлепанцев не хватает!

Шляпа была старой, выцветшей, с обвисшими полями, но на рыжих волосах смотрелась весьма пикантно, и глаза у Джереми сияли восхищением.

– Прелестно! – ответил Джереми, и Сара искоса, сквозь ресницы взглянула на Родона.

Тот смотрел на нее, но тут же перевел взгляд на дальние поля, зеленевшие за садом.

– Я почему-то решил, что ты во Франции, с братом, – продолжал Джереми.

Ник судорожно повернул голову в сторону Сары.

– Грэг сейчас дома, – отозвалась Сара. – Он ездил в Кембриджшир, смотрел одну лошадь.

– Не выпить ли нам чаю? – весело предложила Джудит, избегая холодного, пристального взгляда Ника.

Сара пошла с Джереми, ее точеная фигурка по обыкновению была обтянута синими шортами и тонким топом того же цвета. Совсем короткие шорты как бы удлиняли бронзовые от загара ноги.

Чаепитие вышло натянутое. Ник не проронил ни слова; развалясь в кресле, он сидел с непроницаемым лицом и изредка посматривал на Сару. Аннабель же не закрывала рта; обращаясь к Нику, она оживленно щебетала, но он ее едва слушал. Джудит, разлив чай и предложив всем закуски, с интересом наблюдала за происходящим, немного нервничая под взглядом брата. Она, однако, хорошо владела собой, и Джереми вроде бы совсем не чувствовал накаленной атмосферы. Для него существовала лишь Сара. Склонившись к ней с сияющим видом, Джереми рассказывал об отце, «Вороньем приюте», картине, погоде. Он перескакивал с темы на тему без секундной паузы, и Сара, как зачарованная, с улыбкой слушала Джереми и не сводила с него глаз.

Когда были исчерпаны все темы, которые смог подбросить Джереми, и все допили чай, Сара специально завела разговор о своей последней картине. Джереми слушал ее так же внимательно, как незадолго до этого Сара, и не спускал глаз с ее подвижного лица. Сара чувствовала, как раздражен Ник, видела, как он барабанит пальцами по подлокотнику.

Аннабель еще раз попыталась привлечь внимание Ника, но он лишь рассеянно кивал в такт ее болтовне, не переставая хмуриться.

Компания вдруг распалась окончательно. Ник поднялся – теперь он казался еще выше ростом, линия рта стала непреклонно жесткой.

– Если собираетесь возвращаться, вам пора! – сказал он Джереми.

Джереми, послушный взмаху хозяйского хлыста, тут же вскочил.

– Да, сэр! – отреагировал он, как умный и преданный пес, но глаза скосил на Сару.

Форселл раскрыл было рот, но Ник подхватил его под руку и повел к двери. Аннабель двинулась следом, опустив уголки губ. Мимоходом она бросила уничтожающий взгляд на Сару. Джудит пошла проводить Форселлов; поддерживая светский разговор, она на пороге многозначительно оглянулась на Сару, как бы ободряя ее перед ответственным сражением.

Сара склонилась над чайным столом и взяла последний ломтик кекса – все, что осталось после Джереми, налегавшего за чаем на кекс в шашечку, который испекла Тилли несколько часов назад. Он был очень вкусный. Откинувшись в кресле, Сара жевала кекс и ждала, что будет дальше.

Минут через пять она услышала в холле голос Ника. Он ледяным тоном разговаривал с Джудит, но слов разобрать Сара не могла. Интонация, правда, говорила о многом. Ник явно распекал сестру. Голос металлическим звоном отдавался в ушах. Сара отщипнула еще один кусочек от кекса. Она заметила, что Джудит почти не отвечает. Говорил один Ник. Интересно, о чем?

Вытянув длинные ноги, покрытые золотисто-коричневым загаром, она смотрела через окно на небо. Оно было такое синее, безмятежное и ласковое, что хотелось плакать. На эту синеву порой набегали тени – ветер шевелил листву.

Дверь за спиной у Сары отворилась. Она не стала оглядываться. Неторопливо положила в рот последний кусочек кекса и отряхнула пальцы от липких крошек. Сара чувствовала на себе взгляд Ника. Он постоял на пороге несколько секунд, потом дверь с грохотом захлопнулась, и Сара услышала приближающиеся шаги.

– Извините, если сестра поставила вас в неловкое положение, – скованно произнес Ник, подойдя к Саре.

Она удивилась, поскольку готова была к буре негодования и выяснению отношений – вроде того, которое было у него с Джудит. Не найдясь сразу, что сказать, Сара лениво потянулась в кресле – грациозное движение походило на сладостное потягивание кошки, дремлющей на солнышке.

Ник не сводил с нее глаз. Сара чувствовала на себе этот тяжелый взгляд, но не оборачивалась.

– Джудит не сделала ничего предосудительного. – Сара пожала плечами. – Ее заказ пришелся весьма кстати.

Он долго молчал.

– Зачем вы приехали сюда? – отрывисто спросил Ник.

– Я же сказала – мне нужна была работа.

Подойдя к окну, Ник встал спиной к Саре. Она видела, как напряжены его плечи.

– Вы знаете, что я имею в виду. Вы не хотели разговаривать со мной по телефону, проигнорировали меня в тот вечер, когда мы неожиданно встретились в театре. Зачем же вы приехали сюда, к Джудит?

Сара, полуприкрыв глаза, всматривалась в стройную фигуру Ника.

– Пока я сюда не приехала, я понятия не имела, кто мой заказчик.

Он прерывисто вздохнул.

– Понятно. – Ник усмехнулся. – Надо было самому догадаться.

Он медленно повернулся, и Сара, слегка покраснев, сразу отвела глаза в сторону.

– Теперь выслушаете меня? – произнес он голосом, которого Сара никогда прежде у него не слышала. Ник поедал ее глазами.

Дверь открылась, и вошла Тилли, сильно припадая на ногу.

– Могу я, наконец, убрать со стола?

Ник что-то проворчал, но Тилли расслышала и уставилась на него, негодующе сверкая глазами.

– Придержи язык, Ник! И не смей так смотреть на меня! На ночь останешься? В твоей машине нет чемодана. Почему не сообщил о приезде? Сколько раз твердить, что ты не должен сваливаться нам на голову, когда тебе вздумается!

– Проклятие! – бросил Ник, направляясь к выходу. Дверь с грохотом захлопнулась за ним.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Тилли угрюмо кивнула Саре, как бы говоря, что она всех предупреждала о последствиях этой затеи, и начала ловко собирать чайную посуду.

– Кекс восхитительный! – польстила Сара, но на Тилли это впечатления не произвело. Она только удостоила Сару одной из своих ехидных улыбок.

– Ведь говорила, что Ник разозлится!

– Приятно всегда быть правой! – отпарировала Сара.

– Тебе тоже не вредно думать, что говоришь! – сообщила Тилли. – За словом в карман не лезешь, хоть и не сквернословишь, как Ник.

Тилли вышла, уже не волоча ногу, и через несколько минут появилась Джудит. Быстро оглядевшись по сторонам, она убедилась, что Сара одна.

– Ну и дела! – воскликнула Джудит, усевшись на тахте. – Он просто рвал и метал!

– Что вы ему сказали?

– Ничего. Дала выговориться, а Ник по этой части – мастер. Он ни разу не повторился, но сказал такое, от чего я почувствовала себя словно выше ростом. Какое счастье, что я не служу у него. В банке он, должно быть, душегуб! – Джудит с надеждой взглянула на Сару. – У вас уже был разговор?

– Только начался, и вошла Тилли. Джудит состроила гримасу.

– Положимся на Тилли! Господи, хоть бы моя затея удалась!

Сара поднялась.

– Мне пора, картина ждет.

Джудит встревожилась.

– Я не останусь одна!

– Ну уж нет! – твердо произнесла Сара. – Придется выдержать еще одну бурю. Мне кажется, Ник, в конце концов, утихомирится, да и, как верно заметила Тилли, затея была опасная.

Оставив причитавшую Джудит в доме, Сара пошла через залитый косыми солнечными лучами сад к ручью, где стоял мольберт. Тилли забрала Николь и манеж. Мальчиков тоже не было – их увели в дом, чтобы выкупать перед сном. День медленно угасал, в мягких сумерках поверхность ручья золотилась последними отблесками заходящего солнца.

Сара вглядывалась в противоположный берег – она следила за крапивником, свившим там гнездо. Крошечная пташка стремительно выписывала зигзаги в воздухе, чтобы обмануть чье-то пристальное внимание.

Сара, сосредоточенно сдвинув брови, начала наносить на полотно белые мазки. Она старалась не думать о том странном взгляде, который был у Ника перед тем, как вошла Тилли.

Ник спустился из сада бесшумно, Сара не слышала его шагов до того момента, когда он внезапно вырос рядом, – голова его была так высоко, что Сара откинула на затылок соломенную шляпу, чтобы увидеть его лицо.

Теперь вид у него был более спокойный и он явно контролировал выражение своих глаз.

– Я понимаю, вам не хочется меня слушать, – сразу заговорил он ровным тоном, – однако позвольте мне высказаться.

Сара отвернулась к холсту, и Ник нетерпеливо произнес:

– Бросьте вы эту картину!

– Я могу слушать и за работой, – возразила Сара.

Ник отобрал у Сары кисть, бросил на скамеечку и цепко схватил ее за руку. Она стояла перед ним с опущенной головой, и ветерок развевал рыжие волосы под полями соломенной шляпы.

– Ну почему ты не разубедила меня? – внезапно вырвалось у него. – Забавлялась? Одна из твоих шуточек, очередная издевка?

– Ты тоже душу отвел – обозвал дешевой потаскушкой! – резко ответила Сара.

– Ты знала, что я так не думаю, ведь ты понимала, что вытворяла со мной!

– С первой минуты знакомства ты вбил себе в голову всякую чушь и предвзято ко мне относился! – сердито напала она на Ника.

– У меня давно нет головы! – пробормотал он. – Ты напрочь лишила меня рассудка.

Сердце у Сары бешено забилось. Она уставилась на траву под ногами, вдыхая запах примятой зелени – сладкий, живой, острый.

– Но тебе это безразлично, так ведь? – отрывисто спросил Ник. – Водила меня по кругам ада и насмехалась. Подумать только, за кого я тебя принимал! Как я презирал себя за то, что схожу с ума из-за девицы, готовой переспать с первым встречным.

– Смею напомнить, что при всем своем праведном негодовании ты жаждал получить от меня то, что я, по-твоему, раздавала направо и налево! – гневно выпалила Сара.

– И ты знаешь, почему. Думаешь, я не был себе отвратителен? Не боролся с собой? Боже мой, я часами терзал себя!

– По твоему виду это трудно было представить! – возразила Сара, чувствуя, как у нее перехватывает дыхание от того особого смятения, которое начало ее одолевать. Она украдкой, сквозь ресницы взглянула на Ника. Лицо бледное, в глазах беспокойство.

– Я решил держаться от тебя подальше, но при каждой встрече терял самообладание. – Тиски на Сариных руках ослабли, изящные пальцы Ника ожили и нежно поглаживали Сару. – Будь ты мне безразлична, переспал бы с тобой и тут же забыл. Так всегда было со мной – ведь впереди ждали новые женщины. И все они не оставляли следа в моей жизни. Не задавая вопросов, я брал предлагаемое и уходил.

– Как мило! – отрывисто произнесла Сара, дрожа от ярости. Она подняла на Ника пылающее от гнева лицо. Сколько же их у него было? Сара говорила резко, но негодовала она не из-за двойной морали Ника. Ревность и уязвленное самолюбие мучили ее. – Ты, значит, считал себя вправе развлекаться, да? И при этом попрекать меня – за то же самое? Боже мой, какой извращенный ум!

– Поверь, я понял, что был не прав!

– Лицемер! – горько бросила Сара.

Лицо его побелело.

– Да, я знаю.

– Мне порой хотелось быть такой, какой я тебе виделась!

– Нет! – воскликнул он, хрипло дыша. – Понимаешь, что ты сделала со мной?

Выражение его лица вдруг испугало Сару. Она шевельнулась в руках Ника, пытаясь высвободиться, но Родон решительно привлек ее к себе.

– Знаю, ты не хочешь слушать меня. Тебе вообще нет дела до меня. Но я должен сказать все, Сара! Ради Бога, выслушай!

Она стояла неподвижно, опустив голову и чувствуя на себе взгляд Ника.

– Не думал, что когда-нибудь снова увижу тебя! – внезапно пробормотал он, снял соломенную шляпу с Сариной головы и бросил на траву. Ник осторожно коснулся волос Сары и стал их гладить. – Тогда в театре ты даже не взглянула на меня. – Резко наклонившись, он прижался головой к Сариным волосам. – Я заболевал при мысли, что рядом с тобой другие мужчины. Я места себе не находил. Не знал прежде, что у меня такое живое воображение. О Боже, оно ни на миг не давало мне покоя! – Губы Ника слегка коснулись ее лба. – У меня словно камень с души свалился, когда ты пришла в банк и сказала, что я понапрасну истязал себя.

Сара бесстрастно проговарила:

– Надеюсь, урок не прошел даром. В будущем, может быть, ты не станешь делать поспешных выводов.

Он отпрянул назад, гневно глядя на Сару.

– Ты с самого начала нарочно вводила меня в заблуждение!

– Я объяснила причину.