Обзор Ветхого завета

      Сильная вера поэта, вероятно, ободряла многие поколения его соотечественников. Как глубоко нужно знать Бога, для того чтобы найти надежду среди обрушившегося бедствия и повести к ней других.
      Три могучих потока литературы и веры Израиля переплетаются в Плаче: глубокое понимание пророками судов и благодати Господа завета; яркость выражения раскаяния и надежды в богослужении и настойчивость попыток мудрецов постичь тайну страдания. Автор Плача — наследник их всех, однако не просто как переписчик. Ему принадлежит композиция получившегося полотна и его рисунок, которые наряду с нежностью и красотой делают эту Книгу сокровищницей библейского откровения.

ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:

      Ackroyd. P.R. Exile and Restoration: Л Study of Hebrew Thought of the Sixth CenturyB.C. OTL. Philadelphia: 1968.
      Cannon, W.W. "The Authorship of Lamentations". Bibliotheca Sacra18 (1924): 42–58.
      Gordis, R. "A Commentary on the Text of Lamentations". Pp. 267–286 in A.A. Newman and S. Zeitlin, eds., The Seventy-fifth Anniversary Volume of the Jewish Quarterly Review.Philadelphia: 1967.
      __. "Commentary on the Text of (Part Two)". JQR 58 (1967-68): 14–33. (Критические заметки.)
      Habel, N.C. Jeremiah, Lamentations. Concordia Commentary. St. Louis: 1968.
      Hubbard, D.A. "Lamentation, book of. IBD, pp. 869–871. (Часть приведенного выше рассмотрения взята из этой статьи.)
      McDaniel, T.F. "The Alleged Sumerian Influence upon Lamentations". VT 18 (1968): 198–209.
      ______. "Philological Studies in Lamentations". Bibl49 (1968): 27–53, 199–220. (Сравнительное исследование северо-западных семитских материалов.)
      Shea, W.H. "The qinahStructure of the Book of Lamentations". Bibl 60 (1979): 103-7. (Акростихи определяют точную структуру произведения в целом.)

ГЛАВА 48. СВИТОК ЕСФИРИ

      Книга Есфири заметно отличается от других Книг Ветхого Завета: в еврейском тексте ни разу не упоминается Бог или имя Яхве действие разворачивается в Сузах, зимней резиденции царя в столице Персии, а не в Израиле; Книга описывает брак еврейской героини и языческого царя; она решает проблему зарождающегося антисемитизма (фактически, антиеврейских действий) кровавой самозащитой, которая — что того хуже — доставляет такое удовольствие, что повторяется по просьбе Есфири на следующий день! Тем не менее, свиток принадлежит к канону, как это признали еврейские ученые после долгих дискуссий, и поэтому требует рассмотрения.

РАССКАЗ И ЕГО ФОН

       Сюжет.С литературной точки зрения, рассказ Есфири построен замечательно. Он начинается при дворе Артаксеркса (вероятно, Ксеркса 1, 485–465 гг. до Р.Х.) во время пира, который устроил царь, чтобы показать "великое богатство царства своего и отличный блеск величия своего". Развеселенный вином, царь приказывает привести царицу Астинь, чтобы показать ее красоту. Она отказывается, и ее изгоняют. Начинаются поиски новой царицы. Среди прочих в царский гарем приводят Гадассу (Есфирь), которая находится на попечении своего двоюродного брата Мардохея. Она нравится царю и становится его царицей.
      В это время Аман (вельможа при дворе Артаксеркса — прим. ред.) возвеличивается царем и занимает весьма почетное место (гл. 3), однако Мардохей не желает поклониться ему. Ненависть превращается в яростное желание уничтожить Мардохея, однако, считая месть по отношению к одному человеку недостойной себя (ст. 6), Аман решает уничтожить всех евреев, — из-за того, что они придерживаются других путей. Царь одобряет его предложение и 13 Адара (двенадцатого месяца) подписывает указ, приговаривающий всех евреев к смерти. Мардохей узнает об этом заговоре и призывает Есфирь заступиться перед царем.
      Благодаря странному обороту событий, Аман, который ожидал чествования, оказывается в компрометирующей ситуации и повешен на той самой виселице, которую он сам приготовил для Мардохея. Заговор открывается царю. Из-за непреложности персидских законов он не может отменить своего указа, но он предупреждает евреев о плане и позволяет им защищаться. В назначенный день евреи убивают большое количество тех, кто хотел уничтожить их. Есфирь просит царя повторить то же самое на следующий день, и убитыми оказываются многие тысячи врагов евреев. В честь этого события был устроен веселый праздник Пурим с обменом подарками, который отмечается евреями в течение многих поколений. Мардохей становится "вторым по царе Артоксерксе".
       Историчность.Мнения ученых по этому вопросу давно уже разделились; некоторые настаивают на том, что Книга — точный исторический отчет (см. 10.2), другие полагают, что это художественное произведение. Современная наука воздерживается от крайностей и признает, что, хотя сам рассказ может и не быть историчным, его фон настолько точно передает персидские реалии, что должен быть основан на истории. Следовательно, Книга, по-видимому, представляет собой историческую новеллу или короткий рассказ. Если Артаксеркс — это Ксеркс 1, то его "третий год" (1.3) будет 483/2 гг. до Р.Х., Тебеф его седьмого года будет либо декабрем 479 г., либо началом января 478 г. Между 483 и 480 гг. Ксеркс участвовал в войне с греками, которая закончилась сокрушительным поражением в морской битве при Саламисе. Согласно Геродоту (vii.114; ix. 108–109), его царицей была Аместрис, которую нельзя отождествить с Астинью, и лишь с большим трудом — с Есфирью. Рассказ, однако, указывает, что у царя был большой гарем и, вероятно, целый ряд любимых цариц.
 

       Восстановленный дворец в Сузах, зимней столице Персии.
 
      Аргументы против историчности, основанные на 2.5–6, едва ли заслуживают упоминания. Считая, что относительное местоимение «который» относится к Мардохею, а не к непосредственно предшествующему имени, многие утверждают, что Мардохею было около 120 лет. Есфирь, "дочь его дяди" (ст.7), не могла принадлежать к одному с ним поколению. Если прочитать это придаточное предложение правильно, получается, что Мардохея и Есфирь отделяли от пленения четыре поколения; предполагая в среднем тридцать пять лет на каждое поколение, это не представляется безосновательным.
      Аргумент о том, что Книга основана на вавилонской мифологии, а Есфирь связана с Иштар и Мардохей — с Мардуком, — плод панвавилонского периода в науке (ок. 1880–1930 гг., до обнаружения угаритских таблиц), и в настоящее время потерял большую часть своих сторонников. Вполне вероятно, что даже дети еврейских родителей в диаспоре могли получать имена популярных людей (однако, едва ли языческих божеств), и имена Есфирь и Мардохей могут быть персидскими (но не вавилонскими).
       Важна ли историчность?Предположение о том, что Кн. Есфири лишена исторической или фактической основы, немедленно вызывает возражения. Некоторые утверждают, что если позволить Библии быть неисторичной в какой-либо своей части, то, в конечном итоге, она вся теряет историчность. Однако такой вывод не обязателен. Тот же довод можно привести и в отношении притч Христа. Главным является вопрос о том, имеет ли данное событие значение для богооткровенных или искупительных дел Божиих. Ключевой момент данного спора — довод о том, что если не произошли Распятие и Воскресение, то искупительные дела, проявленные в них, не имели места, и христианская вера «тщетна» (см. 1 Кор. 15.12–17). Хотя о богооткровенной значимости Кн. Есфири говорит ее включение в канон, чрезвычайно сложно показать, что ее события были необходимы для искупительного замысла Божиего. Если бы даже Аман истребил «всех» евреев, то один или несколько евреев, сохраненные провидением Божиим (как в случае Иоаса, 4 Цар. П), все равно продолжали бы Его дело искупления.

РЕЛИГИОЗНОЕ ЗНАЧЕНИЕ

       Для обоснования Пурима?Некоторые ученые рассматривают Кн. Есфири как этимологический рассказ, сочиненный для объяснения и обоснования праздника Пурим. В настоящее время Пурим превратился почти полностью в светский праздник, обычно оканчивающийся питием "adloyada"(т. е. 'adlo'yada'"до беспамятства"), основанным на талмудическом наставлении: "Пейте вино до тех пор, пока вы не в состоянии будете отличить "Благословен Мардохей" от "Проклят Аман" (Meg-76). Следует поставить вопрос, особенно в свете 9.11–16,0 том, имеет ли такая книга религиозную ценность. Раввины возвышали ее до места, равного или даже выше Торы (Jer.Talmud Meg. 70d),а маймониды утверждали, что, когда с пришествием Мессии остальная часть Библии прейдет, Тора и кн. Есфири останутся. Было ли это связано с ее религиозным и этическим учением, или с тем, что она обещала преследуемому народу спасение? Раввинское преувеличение, по крайней мере, уравновешивало суровую критику, которой были подвергнуты евреи.
       Что было раньше: Пурим или Кн. Есфири?Взгляд на то, что Кн. Есфири была написана для придания религиозного авторитета празднику Пурим, следует опротестовать. Праздник не имеет аналогов в персидских или вавилонских доктринах. Если он не возник в результате исторического события, как, например, описанного в Кн. Есфири, то он, очевидно, произошел от (художественного) рассказа об Есфири. Обычно, Книга датируется вторым веком вследствие того, что первая явная ссылка на нее встречается в 2 Макк.15.35, который упоминает "день Мардохеев". Древнейшее указание на весь рассказ об Есфири встречается у Иосифа Флавия (Apioni.8 § 40; Antxi§§ 184–296)-
      Однако, столь поздняя дата написания сомнительна по нескольким причинам: (1) феческие добавления присутствуют уже в LXX (по крайней мере, второй век), и они явно не принадлежат еврейскому оригиналу текста; (2) зарождающийся иудаизм этого периода проявляет законнические черты, а в Кн. Есфири нет никаких свидетельств относительно Торы, молитв, еврейских праздников или чего-либо еще, что могло бы связать ее с иудаизмом этого периода; (3) язык Книги Есфирине похож на свитки Мертвого моря; (4) Книга лишена апокалиптических элементов. Проблема евреев не была решена Михаилом или другим ангельским существом. Отсутствует всякая идея о сатане. Элементы, часто встречающиеся в Палестине второго века — дуализм, ангелология и сатанология, обычно приписываемые персидскому влиянию, — полностью отсутствуют в этом произведении, в котором имеется столь много указаний на то, что оно происходит из Персии или, по крайней мере, хорошо знакомо с этой страной.
      В этом свете, наиболее разумным представляется заключение о том, что рассказ Есфири, является ли он историческим фактом или исторической новеллой, и обычай праздновать Пурим происходят из персидской диаспоры. Попасть они в Палестину могли значительно позднее, дата зависит от того, как толковать 9.20–22, 29–32.
       Доктрина провидения.Если Кн. Есфири и не содержит упоминаний о Боге, то она все же утверждает веру в Его защиту Своего народа. Аман пытался уничтожить евреев по всему царству (3.6). Поскольку Персидская империя простиралась от Индии до Эфионии (1.1; Нубия, современный Судан), включая большую часть Малой Азии, Сирии, Палестины и другие земли, это означало бы уничтожение почти всех живущих евреев. Когда Мардохей узнал об указе, он возложил на себя вретище и пепел и общенародно рыдал (4.1), обходя все царские ворота. Стоял великий плач и среди других евреев, с постом и рыданием.
      Узнав об этом, Есфирь хотела знать причину и Мардохей послал ей копию указа (4.8) и наказ заступиться перед царем за свой народ. Она не говорила царю, что она еврейка (2.20). Однако Мардохей знал, что этот факт вскоре станет известен, и Есфирь не сможет укрыться даже во дворце (ст. 13). В этот момент Мардохей выразил свою твердую веру в избавление: "Если ты промолчишь в это время, то свобода и избавление придет для Иудеев из другого места, а ты и дом отца твоего погибнете" (ст. 14).
       Антисемитизм.Когда враждебность по отношению к евреям достигает своего полного развития, она выливается в геноцид: попытку полностью уничтожить всех евреев. Эта сатанинская схема, по-видимому, гораздо старше времени Амана. Во времена Моисея фараон пытался уничтожить (или катастрофически сократить прирост населения) еврейских рабов. Вековая враждебность Едома по отношению к евреям вероятно, может быть объяснена своего рода антисемитизмом. В конечном итоге, как указано в Новой Завете, это не просто антиеврейские действия, а ненависть к народу Божиему (Ин. 15.18). Ее источник — сатанинский: попытка нанести поражение Богу в Его искупительном замысле. Исторически она охватывает весь народ Божий, не только евреев, но и христиан. В своей окончательной форме это антимессианство или антихристианство (олицетворено в антихристе). Божественное откровение здесь можно, по крайне мере частично, свести к следующему: "Оставь народ Мой. Если ты попытаешься навредить им, вред возвратится на тебя" (см.9.1).
      Евреи включили свиток Есфири в свой канон. В связи с бессмертной природой его послания, они пришли к выводу о том, что эта Книга такая же вековая, как и сама Тора, действие которых будет продолжаться даже в мессианский век. Христиане также включили ее в свои Писания, признавая ее Божественный авторитет. Книга Есфири говорит христианам, что антиеврейская враждебность неугодна Богу, и Он не будет с ней мириться. Она говорит также, что христиане, как народ Божий, могут стать и станут объектом ненависти и преследований мира (см. Ин. 15.18–20). Аналогичным образом, они также могут верить в то, что "свобода и избавление" придут, как они пришли для Мардохея, Есфири и всех евреев Персидской империи.
      Способ, которым воспользовались евреи в Сузах и царстве Артаксеркса, не заслуживает похвалы Писания. Позже Еврейский Учитель скажет: "Все, взявшие меч, мечом погибнут" (Мф.26.52). События, описанные в Книге Есфири, возможно, никогда и не происходили. Многие предпочли бы таким путем обойти гл.9. Однако, кто из тех, кто познал ужасы крестовых походов или геноцида во время Второй мировой войны, смог бы сказать, что такие события не могут происходить? Но они не должны происходить. Отмщение — прерогатива Господа и принадлежит лишь Ему Одному. (Втор.32.35; Рим.12.19; Евр.10.30).

ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:

      Anderson, B.W. 'The Place of the Book of Esther in the Christian Bible". Journal of Religion30 (1950): 32–43.
      Berg, S.B. The Book of Esther: Motifs, Themes and Structure.SBL Dissertation 44. Missoula: 1979. (Еврейский народ разделяет с Господом ответственность за свою судьбу.)
      Bettan, I. The Five Scrolls.Jewish Commentary. New York: 1950. Pp. 195–247.
      Gordis, R. "Religion, Wisdom and History in the Book of Esther — a New Solution to an Ancient Crux". JBL100 (1981): 359–388. (Утверждает, что по жанру данное произведение является персидской летописью и подчеркивает ее исторический характер.)
      Humphries, W.L. "Esther, Book of. IDBS,pp.279–281. Jones, B.W. "Two Misconceptions About the Book of Esther". CBQ39 (1977): 171–181. (Книга написана с целью примирения евреев с их положением меньшинства; подчеркиваются юмористические аспекты Книги.)
      Loader, J.A. "Esther as a Novel with Different Levels of Meaning". ZAW90(\97&):417–421.
      Moore, C.A. Esther.Anchor Bible 7B. Garden City: 1971. (Всеобъемлющая работа.)
      Talmon, S. "'Wisdom' in the Book of Esther". VT13 (1963): 419–455.

ГЛАВА 49. ВЗГЛЯД ЛЕТОПИСЦА

      ПЕРЕХОДЯ в Библии от 4 Книги Царств к 1 Книге Паралипоменон, мы встречаем знакомую картину. Может показаться любопытным, что повествование об искупительной истории, переходя от Бытия через Исход, покорение и заселение земли, монархию и пленение, вновь возвращается к Адаму, Сифу, Еносу (1 Пар. 1.1) и повторяет знакомые рассказы о Давиде, Соломоне и их преемниках. Действительно, около половины материала Кн. Паралипоменон буквально слово в слово повторяет ранние Книги Ветхого Завета. Именно точка зрения или взгляд Летописца выделяют это произведение из среды его предшественников и оправдывают его включение в канон. Паралипоменон — это отнюдь не "разогретые Книги Царств". Она по-своему свежа и имеет свой вкус. И если ее правильно понять, дает богатую пищу для богословской мысли. История, зафиксированная в 1–2 Пар., состоит из четырех частей:
      Родословие от Адама до Давида 1 Пар. 1-9
      Царствование Давида 1 Пар. 10-29
      Царствование Соломона 2 Пар. 1-9
      Царствование сынов Давида до пленения 2 Пар. 10-36
 

 
       Реконструкция иродова храма в Иерусалиме.
 
      Последовательность и избирательность для историка — две стороны одной медали. Последовательность необходима в связи с взаимосвязанностью истории. Каждое событие находится в определенных отношениях с другими как нить в ткани, и его нельзя понять в изоляции. Избирательность обязательна, т. к. кто бы смог записать (и кто бы захотел читать) все, что происходило в определенный период. Поэтому историк выделяет то. что наиболее важно. Оба соображения включают элемент субъективности; историк принимает решение о важности того или иного события, находясь под влиянием, по крайней мере частично, своих собственных интересов экономических, социологических, политических, религиозных, военных или их сочетаний.
      Еврейский Летописец не историк в строгом западном смысле. Для него история Израиля как бы беременна духовными и нравственными уроками, которым он, будто своеобразная повитуха, помогает родиться на свет. Его интересуют не столько сами факты израильской истории, сколько их смысл. Если всякое истинно историческое сочинение можно истолковать, то писание Летописца можно истолковать и подавно. Это не означает, что рассказ Летописца неточен, когда он отходит от своего основною источника информации Книг Царств. Существенная точность многих эпизодов, взятых из других источников, особенно книги царей Израильских и Иудейских (напр., 1 Пар.9.1; 2 Пар.27.7; 35.27; 36.8), подтверждена недавними археологическими открытиями. В.Ф. Олбрайт указывает, что документальный материал периода до пленения, встречающийся в Кн. Паралипоменон, но отсутствующий в Кн. Царств, "неоднократно подтверждался как достоверный и важный…".
      Летописца часто обвиняют в безответственности по отношению к числам, особенно численности сражающихся войск. Согласно 1 Пар.21.5, израильская армия насчитывала 1100000 чел., а иудейская — 470000 чел., в то время как 2 Цар.24.9 насчитывает в армии Израиля 800000 чел., а в армии Иудеи — 500000. Однако, даже здесь числа Летописца не всегда выше чисел Кн. Царств. Фактически, в пяти из семнадцати случаев явных несоответствий числа в Кн. Паралипоменон ниже. Иногда указывается, что легко могли возникать ошибки при переписывании чисел, особенно в тех случаях, когда они обозначались числовым значением соответствующих букв древнееврейского алфавита. Хотя рукописные свидетельства такой практики отсутствуют, вполне возможно, что некоторые несоответствия могли возникнуть при переписывании, а другие — из-за различных способов подсчета.
      Опять таки, Летописец мог точно воспроизвести числа из источников, отличающихся от тех, которыми пользовались редакторы 3–4 Цар. Числа часто являются округлениями с символическим значением: сорок лет может означать поколение, или тысяча тысяч (англ. пер. RSV — "миллион") войск Зарая Ефиоплянина могут означать просто огромную армию. Имея столь неподходящие инструменты для определения качества труда Летописца, опасно оспаривать его точность.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА

      Некоторые различия между Кн. Паралипоменон и Царств можно объяснить огромным расстоянием во времени, отделяющим Летописца от описываемых событий. Хотя среди ученых не существует единого мнения относительно даты написания, представляется вполне определенным, что он не мог написать свой труд намного раньше 400 г. до Р.Х, особенно если ему принадлежат Книги Ездры и Неемии. Таким образом, отделенный более чем вековым периодом от последних описываемых им событий, автор способен выделить те эпизоды, значение которых он находит наиболее ценным, особенно с учетом современных ему обстоятельств. Летописца чрезвычайно впечатляет то, как прошлое отражается в настоящем, и он стремится познать сам и преподать другим важные уроки милости и осуждения на примере израильской истории.
      Эти уроки имели огромное значение для выживания и спокойствия его народа. Он был измучен жестокостями пленения и обстоятельствами возвращения из плена. Летописец стремился воссоздать историю таким образом, чтобы уверить людей в том, что все находится в руках Божиих, и убедить их быть полностью верными Ему.
      Хорошие цари Иудеи — Давид (1 Пар. 10–29), Соломон (2 Пар. 1–9), Иосафат (17.1-21.1), Езекия (гл.29–32) и Иосия (гл.34–35) — принимают в его глазах преувеличенные достоинства, и он подробно описывает их подвиги, не упоминая об их прегрешениях, которые на расстоянии представляются ему сравнительно несущественными. Не пытаясь обелить их — поскольку рассказы об их недостатках, записанные в Кн. Царств, хорошо известны читателям — он сосредотачивает внимание на их безукоризненных качествах и подчеркивает плоды их повиновения Богу.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА

      Северное царство навлекло на себя осуждение пророков с самого начала своего существования, поскольку сочетание царей не из дома Давидова и идолослужения было нестерпимо для пророков. Иезекииль (36.24), Осия (3.5), Амос (9.11), Михей (5.2–4 [МТ 1–3]) с нетерпением ожидают воссоединения двух царств под власть сына Давида. Поскольку это был пророческий идеал, а отпадение северного царства — ошибка с самого начала, Летописец не уделяет много внимания описанию его истории. В то время как авторы Кн. Царств делают обзор представителей каждой северной династии, Летописец упоминает о них лишь тогда, когда их пути пересекаются с путями Иудеи (напр., союз Ахава с Иосафатом, 2 Пар. 18). Тот факт, что северное царство не претерпело сколько-нибудь значительного возрождения после пленения, несомненно, истолковывался как утверждение Божественного осуждения над ним. Поэтому Летописец обращает все свое внимание на Иудею, которая пережила пленение и продолжала нести то духовное и этическое служение, которое когда-то было доверено всему Израилю. Некоторые ученые видят в этом пренебрежении северным царством антисамаритянское предубеждение в Кн. Паралипоменон (и особенно в Кн. Ездры и Неемии). Хотя враждебность и существовала, Летописец, стоящий в этом отношении на пророческих позициях, отраженных в кн. Амоса и таких местах, как 4 Цар. 17, не имеет к этому отношения.
 

 
       БАКТРИЯ
 
      Заслуживает внимания прославление Давида и его рода. Борьба сына Иессеева с Саулом (который заслуживает лишь одной краткой главы — 1 Пар. 10) и его тяжкий грех с Вирсавией и Урией (см.2 Цар. 11–12) не упомянуты. Аналогичным образом пропущены злополучные попытки Авесолома (гл. 17–19) и Адонии (3 Цар. 1–2) захватить престол Давида. Богоизбранный род Давида справился с этими трудностями, и рассказ о них лишь отвлек бы от основного замысла Летописца. Утверждение о том, что для Летописца, Давид заменил Моисея в качестве духовного наставника Израиля, вероятно, чрезмерно, но оно указывает на его центральную роль в религиозной жизни Израиля. Духовная жизненность народа коренилась в нем. Они подражали ему во всем — как в хороших, так и в плохих поступках.

БОГОСЛОВСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ

      С некоторой правомерностью Кн. Паралипоменон называют примером догматической историографии — истории, написанной с богословской точки зрения. Богословие Летописца многогранно. Например, он подчеркивает непосредственную деятельность Бога. Битвы выигрывают или проигрывают не благодаря искусству воинов или размеру противостоящих сил, а в соответствии с Божественной волей, а временами, и чудесным вмешательством (напр, 2 Пар. 13.15–18; 17.10; 20.22–25). Летописец свидетельствует о проверенной временем вере израильтян в то, что они одерживают победы силой Господней (Исх.15; Пс.2; 19; 20; Притч.21.31).
      Убеждение Летописца в том, что праведность возвеличивает народ, сопровождается его акцентом на индивидуальном воздаянии как в осуждении, так и в награде. Как и Иезекииль, он видел, что сам человек (а не его дети) будет награжден за его действия (Иез.18.2 и далее; ср. Иер.31.29). Хотя этот принцип — часть богословия Летописца (напр., его рассуждения по поводу смерти Саула, тогда как 1 Цар. сохраняет молчание по этому вопросу; ср. 1 Цар.31.8 и далее; 1 Пар.10.13–14), не он его основоположник. Фактически, в своей проповеди он лишь применяет принципы, объявленные во Второзаконии (напр., Втор.27–28) и опробованные в Кн. Судей и Царств.
      Использование Летописцем цитат и рассказов, взятых из более ранних книг, подчеркивает, как высоко он ставит богословский авторитет Писания. Одна из граней его стиля — т. н. "Левитская проповедь", которая использует отрывки из пророков, закона и исторических книг (напр, 2 Пар.19.6–7 заимствует из Втор.1.17; Соф.3.5; 2 Пар.20.15–17 цитирует Исх.14.13; 1 Цар. 17.47). Однако, как указывает Чайлдз, Летописец выходит за рамки простого цитирования и включает "весь корпус пророческого писания". Рассказы из кн. Царств, например, читались не как простая история, а как откровение о Божественной воле и плане для Его народа в его текущих обстоятельствах. Еврейская традиция основывается на этом взгляде, называя Кн. Иисуса Навина, Судей и царств "Ранними пророками".
      Вероятно, доминирующий богословский акцент Кн. Паралипоменон — постоянное внимание к храму, его богослужениям и служителям — левитам. Сравнение рассказов об учреждении богослужения в Иерусалиме при Давиде (2 Цар.6.12–19; 1 Пар. 15.1-16.3) и при реформах Езекии (4 Цар. 18.4–7; 2 Пар.29–31) выявляет живой интерес Летописца к структуре и служителям израильской религии. Хотя он ни в коей мере не умаляет значения еврейских пророков, левиты, которые помогали священникам в подготовке жертв и которые были обслуживающим персоналом, певчими и привратниками, особенно дороги его сердцу. Несомненно, этот священнический интерес, наряду с отсутствием интереса к северному царству, объясняет почти полное молчание (ср.2 Пар.21.12–15) об Илии и Елисее, которые играют столь важную роль в кн. Царств.
      Хотя его священнический взгляд не вызывает сомнений, не следует думать, будто "Летописец ставит левитов в более высокое положение, чем они на самом деле занимали". Сложная история взаимоотношений между священниками и левитами не позволяет сделать какие-либо всеобъемлющие обобщения. Вполне вероятно, что левиты, либо вследствие своего честолюбия, либо из-за невыполнения священниками (которых могло стать недостаточно для обслуживания растущего населения) своих обязанностей, узурпировали некоторые священнические функции. Иезекииль, видимо, хочет исправить подобные нарушения восстановлением закона Моисея (см. Иез.44.10–44).
      Всепоглощающий интерес Летописца — теократический характер общины. Непосредственная деятельность Божия, идея воздаяния, авторитет Писания и центральное место храма — все это — составные части Божественного правления Своим народом. Летописец жаждет и пытается внести свою лепту в восстановление славных дней Давида и Соломона — не восстановить монархию, а возвратиться к поклонению в соответствии с законом. Народу, лишенному царей и вынужденному подчиняться персидскому закону, он проповедует слово надежды: вера в Господа и послание Его пророков возвратят Иудее славу, сродни золотому веку нации (2 Пар.20.20).
      Точно так, как авторы Книг Царств выбирали, редактировали, составляли и толковали историю Израиля со своей точки зрения, Летописец делал со своей. Если он придает храму и его служителям больше славы и значения, чем пророкам, то, возможно, потому, что на примере прошлого видит важность осознания последствия правильного богослужения для поддержания народного сердца здоровым. Не смущаясь "безумием проповеди", Летописец пытается сделать из успехов и неудач прошлых вождей выводы, которые бы заложили твердые основы нравственности и духовного здоровья в бурной жизни общества после пленения.

ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:

      Ackroyd, P.R. "The Chronicler as Exegete". JSOT1(1977): 2-32.
      ______. "History and Theology in the Writings of the Chronicler". СШ38 (1967): 501–515.
      Coggins, R.J. The First and Second Boob of the Chronicler.Cambridge Bible Commentary. New York: 1976. (Вводный уровень.)
      Richardson, H.N. "The Historical Reliability of the Chronicler". Journal of Bible and Religion26 (1958): 9-12.
      Torrey, C,C. The Chronicler's History of Israel.1954; repr. Port Washington, N.Y.: 1973. ("Восстанавливает первоначальное единство Паралипоменон-Кн. Ездры-Кн. Неемии")
      Wiliamson, H.G.M. Israel in the Boob of Chronicles.Cambridge: 1977. (Мысль о том, что верующее ядро не обязательно должно являться исключительным.)

ГЛАВА 50. КНИГИ ЕЗДРЫ И НЕЕМИИ

      В АНГЛИЙСКОЙ (и русской) Библии Кн. Ездры и Неемии помещены среди исторических Книг, после 1–2 Паралипоменон. Однако в еврейском каноне они являются частью третьего подразделения — Писаний и помещены перед кн. Паралипоменон, несмотря на то, что их содержание хронологически следует за этими Книгами. Кроме того, эти две работы, по-видимому, составляли единое произведение в еврейском каноне. Действительно, заключительные масоретские заметки отсутствуют в конце Кн. Ездры, общее количество стихов, приведенное в конце Кн. Неемии, соответствует количеству обеих Книг, а срединный стих является таковым для комбинированной работы. Эта мысль подкрепляется и содержанием, поскольку «воспоминания» Ездры, начатые в Езд.7-10, завершаются в Неем.8-10. Разделение на две Книги не имело места в еврейской библии вплоть до пятнадцатого века от Р.Х. и. очевидно зародилось в христианских кругах. Однако раздел Кн. Неемии, который составляет воспоминания Неемии (1.1–7.73а; гл. 11–13), возможно, существовал как отдельное произведение до его включения в Книгу в том месте, где он сейчас находится. Действительно, свод Неемии вводится заглавием: "Слова Неемии, сына Ахалиина". Он также существенно отличается по литературному стилю от свода Ездры и, по крайней мере, один крупный раздел повторяется — список возвратившихся переселенцев (Езд.2 = Неем.7).