Адепт (№1) - Адепт

— Это все Знамя Фейри делает? — шепотом спросил Перегрин.

— Да, оно и шпага Хепбернов, — ответил Адам. — Шпага — это воплощение команды и контроля. Их вожак пользуется ею, чтобы вызвать защитные силы Знамени и управлять ими, обратив против тех, кто снабдил ими Знамя.

— Но как он это делает? — настаивал Перегрин. Маклеод бросил на вожака процессии взгляд, полный досады и омерзения.

— Уж не честными методами, это наверняка, — пробормотал он. — Но это дорого ему обойдется. — Он покосился на Адама. — Как вы считаете, ему долго удастся поддерживать защитную связь?

— Возможно, достаточно, чтобы позволить своей команде добраться до катера с добычей, — ответил Адам. — Если, конечно, мы им не помешаем. Ноэль, вы можете незамеченным подобраться к пещере с той стороны?

Маклеод внимательно осмотрел участок склона над входом в пещеру.

— Постараюсь, — кивнул он и ползком скрылся в кустах слева от них.

— А я? — нетерпеливо спросил Перегрин.

Адам смерил его жестким командирским взглядом.

— Вы? Вам оставаться сторожить здесь — и постараться не быть съеденным.

Прежде чем художник успел ответить, Адам исчез, бесшумно скользнув по склону вниз. Над самой полоской пляжа он остановился, упершись одной ногой в валун, уставив острие skean dubh в сторону людей, пробивавшихся к катеру, и выпрямился во весь рост. Исходящая от рукояти кинжала энергия покалывала пальцы, но он сдерживал ее.

— Вы зашли достаточно далеко, джентльмены, — крикнул Адам, набрав в легкие побольше воздуха. — Всем стоять на месте!

При звуках его голоса все разом обернулись. Кто-то, увидев его, невольно чертыхнулся. Вожак резко повернулся на месте, чтобы стать лицом к нему, и резким окриком заставил остальных замолчать, но рук со шпагой не опустил. Левая кисть разомкнулась на клинке, потом снова сжала его — ему явно хотелось обратить оружие против неожиданного противника, но Адам знал, что он не посмеет этого сделать, чтобы не утратить контроля над Знаменем Фейри.

— Кто, дьявол тебя подери, ты такой? — спросил вожак. Голос его звучал твердо и спокойно, несмотря на постоянный визг неземных голосов. — И какого черта тебе здесь нужно?

— Можете обращаться ко мне как к Повелителю Охоты, — ответил Адам, краем глаза следя за человеком на катере. — А что до того, что я здесь делаю, — я здесь, чтобы проследить за свершением правосудия.

Это заявление вызвало среди подчиненных смятенный ропот, но сам вожак лишь презрительно скривил губу.

— Правосудия? Неужели? И в каких, интересно, преступлениях мы обвиняемся?

— В их число входит, прежде всего, ущерб, нанесенный тому, кто был известен некогда под именем Майкла Скотта из Мелроуза, с целью незаконно вступить во владение принадлежащим ему имуществом, — резко произнес Адам, указав острием кинжала на сундук. — Полагаю, оно находится вот здесь. В дополнение к этому имеется еще дело о принадлежащем Маклеодам Знамени Фейри, которое вы злонамеренно похитили и бесцеремонно осквернили. Полагаю, шпага в ваших руках тоже похищена. Вы еще можете внять голосу разума, вернуть похищенные вами артефакты и сдаться местным властям, пока не поздно предотвратить ущерб от ваших более тяжких преступлений против законов Внутренних Миров.

Воздух над четверкой светился от заполнивших его волшебных тел, а их злобное жужжание напоминало шум работающего с перегрузкой электрического трансформатора. Перегрин, беспомощно наблюдавший за всем этим из-за валуна, нетерпеливо поглядывал в сторону, откуда должен был появиться Маклеод. Время от времени голова и плечи инспектора мелькали за обрамлявшими вход в пещеру камнями, а зашевелившиеся кусты выдали его продвижение к скальному выступу с противоположной стороны каменной арки.

Тем временем внизу, на берегу, человек в маске с надменной дерзостью смотрел на Адама.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь свою значимость, Повелитель Охоты, или как тебя там зовут по-настоящему. Мы с моими коллегами не признаем твоей власти, равно как не признаем за тобой права судить наши поступки.

— Вы не поняли меня, — отвечал Адам. — Ваши действия уже приговорили вас. Я здесь затем, чтобы потребовать от вас сдаться — или, если потребуется, принудить к этому силой.

К этому времени Маклеод достиг наконец выбранной им точки в камнях справа от входа в пещеру. Отсюда, с возвышения, он увидел, как вожак в капюшоне незаметно подал знак человеку в катере. Тот точно так же, незаметно, кивнул и сунул руку куда-то под штурвал. Когда тот выпрямился, Маклеод увидел у него в руках знакомый черный силуэт “Узи”.

— Адам, берегитесь! — крикнул он, — У того, в катере, автомат!

Глава 22

Адам успел заметить движение на катере и ничком бросился на землю. Очередь прочертила воздух там, где он стоял мгновение назад, и тут же автоматчик развернулся в сторону Маклеода. Новая очередь прошлась по скале, расшвыряв каменные осколки и щепки, но Маклеод уже лежал за валунами, приготовившись открыть ответный огонь.

Третья очередь скосила несколько кустов слева от него. Автоматчик сделал паузу, чтобы улеглась поднятая пулями пыль, и в это короткое мгновение Маклеод привстал из-за укрытия, прицелился и трижды выстрелил.

Первая пуля рикошетом отлетела от корпуса катера; вторая и третьи разбили ветровое стекло рубки. Автоматчик отпрянул в сторону и дал еще очередь. Маклеод успел укрыться, пули ушли куда-то в склон у него над головой — и тут, прежде чем он успел отскочить в сторону, выветренная часть склона подалась и обрушилась, наполовину засыпав его землей.

Адам в тревоге поднял голову, уверенный в том, что в Маклеода попала пуля, однако автоматчик уже перенес огонь на него, заставив его снова залечь. Тем временем осыпавшиеся камни, сбившие с ног Маклеода, набирая скорость, продолжали катиться вниз по склону. Первый из них приземлился на пляж и поднял фонтан мелкой гальки. Замыкавший отряд человек со Знаменем отпрянул от летящей гальки и с криком столкнулся с шедшим впереди.

Столкновение вышло не сильным, но от удара человек на мгновение отпустил массивный деревянный багет, витрина задела углом землю и с характерным звоном бьющегося стекла развалилась.

Мгновенно распалось и защищавшее отряд поле. Вожак ахнул. Воинство фейри с торжествующим визгом бросилось на своих обидчиков.

Оба человека, тащившие сундук, бросили его и с воплями принялись отмахиваться — подобно миниатюрным пираньям, сотканным из света, фейри впивались в них крошечными зубами и когтями. Знамя Фейри лежало на земле, наполовину погребенное под осколками стекла и обломками деревянной рамы. Совершенно обезумев от боли и страха, знаменосец предпринял отчаянную попытку вернуть себе единственное средство защиты, которое находилось у него под руками. Однако стоило его окровавленным рукам коснуться священной реликвии Маклеодов, как послышался громкий хлопок, и в воздух поднялось облако жирного черного дыма.

Когда дым рассеялся, никаких следов незадачливого знаменосца не было видно. Пораженный увиденным, Адам осторожно приподнял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как авангард Волшебного Воинства набросился на следующего человека. Когда тот с воплями осел на землю под копошившимся ковром из крошечных светящихся тел, его вожак, не скрывавший ужаса, отчаянно схватил за плечо оставшегося носильщика и махнул в сторону катера, другой рукой удерживая над головой шпагу Хепбернов.

— Помоги мне дотащить сундук до катера, — визгливо приказал он. — Они не смогут преследовать нас по воде!

Лицо и руки бедняги превратились в сплошное кровавое месиво, но каким-то образом он сумел покорно кивнуть. Фейри, похоже, были заняты разрыванием предыдущей жертвы на мелкие кусочки, а тех немногих, что переключились на оставшихся в живых людей, удерживала на расстоянии шпага. Это помогло налетчикам протащить сундук по гальке оставшиеся до воды несколько ярдов. Человек на катере счел, что обезопасил себя от огня Маклеода и Адама. Он отшвырнул “Узи” в сторону и, развернув катер бортом к пирсу, бросился на помощь.

— Поднимайте сундук на борт! — крикнул вожак. — Я отгоню их.

Оставив своих подчиненных затаскивать сундук на палубу катера, он повернулся, чтобы отразить бросившееся им вдогонку Волшебное Воинство яростными рубящими ударами шпаги Хепбернов. Десятки, может быть, сотни светящихся созданий роем разъяренных ос вились над его головой, но каждый раз, когда клинок касался одного из них, в воздухе вспыхивал сноп искр, а зеленый огонек, выпустив маленький клуб дыма, гас. Отчаяние на лице вожака сменилось торжеством, когда он вдруг заметил за облаком фейри высокую фигуру, направлявшуюся прямо к нему.

Адам держал свой skean dubh перед собой как священную реликвию, вверх не лезвием, но головкой рукояти. От голубого камня исходило мерцающее теплое сияние, подобное свету летнего заката. Фейри разлетались в стороны, пропуская его. Он остановился всего в нескольких шагах от своего противника.

— Двоих твоих соратников уже постигла бессмысленная смерть, — резко произнес Адам. — Оставь сундук и сдайся под мое покровительство, пока ты еще не поплатился за свое упрямство жизнью.

Человек в маске оскалился как шакал.

— Убирайся к черту! — крикнул он. — Я заплатил за этот сундук немалую цену! Будь я проклят, если отдам его тебе просто так!

Отчаянным, яростным выпадом он устремил острие шпаги Хепбернов в грудь Адаму. Тот инстинктивно поднял свой skean dubh, чтобы парировать удар. Перегрин, успевший за это время подобраться поближе, испуганно вскрикнул, когда два лезвия, столкнувшись, высекли сноп бело-голубых искр. В это мгновение все видения смертельной опасности, угрожавшей Адаму, что всплывали перед его мысленным взором в последние дни, вдруг воплотились в реальность.

Не раздумывая ни о чем, Перегрин выскочил из-за укрытия и бегом одолел несколько ярдов, отделявших его от Адама и его соперника — и от фейри! — молясь о том, чтобы перстень Адама защитил его от кровожадных светлячков. Фейри с визгом набросились на него, но он отмахнулся от них голыми руками и почти вслепую продолжал бег туда, где видел Адама в последний раз. Перед ним возникли две фигуры — одна припала на колено и оперлась одной рукой о землю, окруженная ореолом светло-голубого света, а вторая нависла над первой с занесенной для удара шпагой.

Блеснув зеленым светом, шпага Хепбернов устремилась вниз. Не задумываясь о возможных последствиях, Перегрин обеими руками схватился за нее. Левая рука столкнулась с эфесом и замедлила движение, но острая кромка клинка все же резанула его по ладони правой. Ослепительная боль отшвырнула Перегрина назад, на Адама, и он съежился на земле, прижав правую руку к груди. Боль обжигала пальцы и растекалась по руке до локтя. Все, о чем он мог думать в эти мгновения, было: “Я никогда больше не смогу писать”.

Однако прежде чем он сумел хотя бы набрать в легкие воздуха, чтобы вскрикнуть, чей-то тяжелый башмак безжалостно ударил его по ребрам, отчего он перекатился по гальке дальше от места схватки. Каким-то образом ему удалось прикрыть голову и не потерять очки, но то, что он увидел, когда смог смотреть, отнюдь не утешило его, ибо его противник снова повернулся к Адаму.

Раздвинув губы в почти кошачьем оскале, человек со шпагой занес свой клинок для удара. Однако в то мгновение, когда рука его начала опускаться, Адам поднял skean dubh, на этот раз не рукоятью вверх, но острием, нацеленным в воздух между ними, и быстро начертал в воздухе магический знак.

Голубой огонь оставил в воздухе хорошо заметный след, медленно таявший в воздухе. Он прошел далеко от траектории опускавшегося клинка, но шпага вдруг отклонилась в его сторону, словно притянутая магнитом. С побелевшими от неожиданности глазами вожак пытался выправить удар, но тут Адам сделал кинжалом резкое вращательное движение.

Его противник испустил хриплый вопль: замысловатый эфес сам собой вывернулся в его кисти. Не в силах больше удерживать его, он в бессильной ярости отшвырнул шпагу и повернулся в последней, отчаянной попытке добежать до ожидавшего его катера.

Добежать ему так и не удалось. Волшебное Воинство не упустило возможности и с торжествующим визгом набросилось на него всем роем, из центра которого полетели кровавые брызги. Защищая Перегрина, Адам прикрыл его своим телом, сомкнув свободную руку на рукояти шпаги Хепбернов.

Двое на катере, оставшиеся в живых, не стали дожидаться развязки, тем более что сундук уже был у них на борту. Стоявший у штурвала человек поспешно дал газ, и катер, взбив белую пену, развернулся носом к выходу из бухты. Перегрин успел увидеть размытые очертания отходящего от берега судна, но новый приступ боли в раненой руке заставил его забыть почти обо всем.

Всего в нескольких ярдах от него облако фейри поднялось с камней, по которым растекалось зловещее красное пятно; они поняли, что их враги уходят, и их визг сделался почти оглушительным. Несколько зеленых светляков попыталось преследовать катер над водой, но они не могли удержать высоту и с пронзительным писком падали в воду, исчезая в клубах пара.

Перегрин всхлипнул, баюкая больную руку. Он боялся разжать ладонь, чтобы посмотреть, велика ли рана. Кольцо Адама до сих пор оставалось у него на пальце, но между пальцев просачивалась темная кровь, капая на гальку.

— Где Ноэль? — спросил Адам, помогая Перегрину встать и тревожно оглядываясь по сторонам. — Вы нигде не видели Ноэля?

— Нет, я…

— Вот, держите это и станьте спиной к моей спине! — скомандовал Адам, протягивая ему skean dubh. — Потом они примутся за нас. Прикрывайте себя лезвием.

Пока он говорил это, переливающееся изумрудное облако развернулось у кромки воды и двинулось в их сторону. Визг неземных голосов достиг невыносимого крещендо. Перегрин вяло поднял skean dubh так, как на его глазах делал недавно Адам, хотя все до единой клетки его тела кричали, что это безнадежно…

Тем временем на склоне у входа в пещеру Маклеод, приходя в себя, пошевелился и обнаружил, что наполовину погребен под землей и обломками. Странное дело, пистолет все еще был зажат в его руке, а вот очки куда-то делись.

Он переключил внимание на пляж. Никаких следов десанта в черном видно не было, но зеленый рой светлячков злобно вился над самой кромкой воды, а чуть дальше, вне пределов их досягаемости, отчаянно набирал ход катер, надеявшийся вырваться из бухты. Инспектор даже различил на палубе две фигуры в черном.

Приподнявшись на одно колено и сомкнув руки в замок для стрельбы на поражение, Маклеод тщательно прицелился и выпустил по людям на катере полдюжины пуль, прекрасно понимая, что дистанция слишком велика. Разумеется, он промахнулся, однако прежде, чем он успел обругать себя за это, новое движение столба разъяренных фейри привлекло к себе его внимание: рой отвернул от воды и направлялся теперь к двум знакомым фигурам, одиноко стоявшим на берегу спина к спине.

С хриплым криком отчаяния Маклеод бросился вниз по склону. Он поскользнулся, съехал вниз на пятой точке и едва успел подобрать ноги, как оказался на пляже. Не теряя ни мгновения, он вскочил, бросился бегом в их сторону — и чуть не споткнулся об обломки витрины Знамени Фейри.

Мысль только-только сложилась у него в голове, а тело уже начало действовать. Сунув пистолет за пояс, он склонился над Знаменем, лежавшим в груде осколков. Он не колебался ни мгновения: в конце концов, он был из Маклеодов, к тому же он не видел, что случилось со знаменосцем злоумышленников.

Однако Адам видел — и понял, что собирается сделать инспектор.

— Ноэль, не прикасайся к нему! — крикнул он, пытаясь одновременно отогнать кровожадных фейри и следить за Маклеодом. — Легенда не лжет! От их знаменосца только дым остался!

— Так ведь он не Маклеод! — послышался дерзкий, даже не без бахвальства, ответ инспектора.

Он почтительно склонился над Знаменем, вынул из-под обломков витрины, торжествующе поднял — и остался жив! Кровь Маклеодов пела в его жилах древние боевые песни; он обернул Знамя вокруг плеч наподобие королевской мантии и поспешил к друзьям, осажденным воинством фейри, выкрикивая на ходу древний девиз клана Маклеодов: “Держись крепче!”

Не обращая внимания на кишевших в воздухе фейри, он ворвался в самую их гущу и стал между пораженными Адамом и Перегрином, крепко схватив их руками за плечи.

— Смирите свой гнев, о дети Земли, Воздуха и Огня! Именем Маклеода из Маклеодов, Главы всего клана Маклеодов, я, Ноэль Гордон Маклеод, беру этих людей под защиту Знамени Фейри из Данвегана! Да не причините им зла, иначе разорван будет древний договор между Маклеодами и Волшебным Народом!

Почти сразу же пронзительный визг неземных голосов стих, превратившись в негромкое жужжание, и облако слегка приподнялось. Однако фейри продолжали сердито кружить над их головами.

— Опустите клинки! — негромко сказал Маклеод своим спутникам. — Мне нужно убедить их в том, что мы не враги. Вы ведь сами видели, что с ними делает сталь.

Адам опустил шпагу Хепбернов без колебаний; Перегрин помедлил, но все же неохотно отпустил skean dubh лезвием вниз. Гудение фейри снова сделалось чуть громче, и Маклеод вновь устремил на них взгляд.

— Воистину вам нанесли тяжкое оскорбление, о Мирный Народ, — снова начал Маклеод, — но не переносите свой праведный гнев на тех, кто выступал вашими союзниками. Это не мы осквернили ваши сокровища! Ваши враги — вон там… — Он сделал неловкий жест, стараясь не снимать руку с плеча Адама, — но не здесь, под Знаменем Фейри!

Несколько томительных мгновений все трое ждали, затаив дыхание: Адам с Перегрином — с оружием в руках, Маклеод — широко раскинув руки, чтобы распространить защиту Знамени Фейри и на них. А потом — к их несказанному облегчению — водоворот Волшебного Воинства начал замедлять свое вращение и приподнялся выше.

Тем не менее воинство не рассеялось. Вместо этого танцующие светлячки растянулись изумрудной лентой у кромки воды, словно разделяя землю и небо. Сердитое жужжание сменилось звуками, напоминавшими заунывную песню. Поверхность озера разгладилась, и на нее опустилась зловещая тишина, полная ожидания.

— Они чего-то ждут, — прошептал Маклеод на ухо Адаму. — Черт возьми, чего они еще могут ждать?

Где-то высоко в небе над озером время от времени продолжали вспыхивать бледные зарницы, высвечивая силуэт уходящего на юг катера. Негромкий рокот двигателей был отчетливо слышен даже на таком расстоянии, а слева от него появились и начали приближаться новые огни — судя по курсу, не ожидаемое полицейское подкрепление из Форт-Огастаса, скорее просто два небольших катера, привлеченных необычным пиротехническим шоу. Их прожекторы шарили по воде, и сначала один, потом второй высветили уходящий катер. Впрочем, он имел преимущество в скорости и довольно быстро оторвался от них.

И тут случилась странная вещь. Совершенно неожиданно в воду прямо перед носом уходящего катера ударила ослепительная зеленая молния. Пока раскаты грома перекатывались вдоль берегов озера, вода в радиусе нескольких десятков ярдов от катера на мгновение осветилась фантастическим зеленым светом.

Катер мгновенно потерял ход — судя по всему, близкий электрический разряд вывел из строя всю проводку. Слева по борту в нескольких сотнях ярдов за его кормой оба преследовавших катера тоже сбавили ход; лучи их прожекторов, потеряв жертву, беспомощно заметались по воде. Возможно, экипажи просто переключили внимание на технические неполадки.

Однако то, что происходило сейчас с первым катером, не имело абсолютно никакого отношения к технике. Как только он остановился, покачиваясь на волнах, а двое его пассажиров принялись с криками терзать стартеры моторов в отчаянной попытке завести их, как темная вода за кормой словно вскипела. В отсветах прожекторов, продолжавших шарить по воде, и в исходившем откуда-то из глубины зеленоватом сиянии было видно, как на поверхность воды бесшумно вынырнула темная треугольная голова. Следом за ней показалась длинная, мощная шея; она изогнулась, и два огненных глаза повели взглядом вокруг.

— Черт меня побери! — прошептал Маклеод почти молитвенным тоном. — Кто-нибудь еще видит то, что вижу я?

Ни Адам, ни Перегрин не ответили, зато Волшебное Воинство приветствовало появление чудовища визгом, в котором слышалось свирепое торжество. На мгновение фантастическая тварь застыла, грациозно изогнув шею и словно прислушиваясь к голосам, слышать которые могла только она. Потом огромная голова опустилась, словно согласно кивая, и устремила взгляд василиска прямо на застывший катер.

Длинная шея величественно изогнулась к самой воде, и это движение прокатилось вдоль длинного змееподобного тела, которому, казалось, нет конца. Потом чудовище взмахнуло мощным хвостом и, набирая скорость, устремилось к своей жертве.

— Бог мой! — прошептал Перегрин. — Они натравили его на катер!

Катер раскачивался и подпрыгивал на волнах; его команда возобновила лихорадочные попытки завести моторы. Прожекторы продолжали хаотически шарить по воде, но, похоже, на других судах ничего не видели или не понимали, что происходит. В сияющей изумрудным светом воде чудовище стремительно сближалось со своей жертвой. Один из двух злоумышленников схватил “Узи” и открыл беспорядочный огонь, однако огромная голова просто погрузилась под воду, не останавливая движения.

Впрочем, чудовище не стало таранить катер. Вместо этого огромное, длинное тело, изогнувшись, принялось кружить вокруг беспомощного катера, и образовавшийся водоворот просто засосал его в свою воронку. Налетчик с “Узи” бесследно исчез, а второй какое-то время с криком барахтался, пытаясь выплыть, — вокруг него вскипела белая пена, и он тоже исчез из виду.

На глазах у троих зрителей, завороженно наблюдавших за всем этим с берега, голова чудища еще раз вынырнула на поверхность: в зубах ее еще подергивалось человеческое тело. А потом человек, чудовище и обломки катера исчезли в пенистом водовороте. Тварь в последний раз выгнула шею и унесла свою жертву в бездонные глубины Лох-Несса.

Когда вода успокоилась, над озером вновь воцарилась тишина, которую наконец разорвал шум оживших моторов. Оба катера еще некоторое время бороздили темные воды озера в поисках спасшихся — разумеется, безрезультатно.

Зато фейри, похоже, были удовлетворены. Возвысив голоса в торжествующем хоре, зеленые светлячки Волшебного Воинства закружились в танце над головами троих одиноко стоявших на берегу мужчин.

На какое-то неприятное мгновение Перегрину показалось, что они собираются для новой атаки. Однако вместо этого авангард фейри развернулся и устремился в зияющее отверстие пещеры. Остальное воинство последовало за ними. Они ворвались в проем подобно вихрю, увлекавшему за собой камни и комки земли. Стоило последнему светлячку скрыться в пещере, как отверстие закрылось с грохотом, похожим на удар грома. Наступила тишина; небо над головами троих друзей внезапно прояснилось, и в просвет выглянул яркий месяц.

Маклеод тяжело опустился на ближайший камень, устало тряхнул головой и принялся тщательно сматывать со своих плеч ветхую ткань Знамени Фейри. Перегрина вдруг начало трясти; он опустился на колени, прижимая к груди раненую руку и skean dubh. Адам молча опустил взгляд на зажатую в руке шпагу и повернулся к пещере фейри: на поверхности склона осталось только едва заметное углубление.

С минуту он молча смотрел на пещеру, словно отдавая почести тем силам, которые только что пощадили их. Потом поднял клинок в безмолвном салюте, подержал так немного и, опустив, ткнул острием в гальку у своих ног. Когда он отпустил рукоять, она тяжелым маятником закачалась взад-вперед. Под лунным небом темные воды Лох-Несса окончательно успокоились, ничто больше не напоминало о той драме, что происходила на их глазах всего несколько минут назад. Две моторные лодки продолжали свои бесплодные поиски; далеко на юге показались новые огни.

— Мне кажется, в скором времени нам следует ждать гостей, — заметил Адам и устало наклонился, чтобы забрать из вялой руки Перегрина свой skean dubh. — Наверное, это ваше полицейское подкрепление.

Маклеод вытянул шею, чтобы посмотреть на юг, и снова опустился на свой камень. До них донесся шум мощных двигателей, а прожектора зашарили по воде с удесятеренной энергией.

— Ну, хоть теперь изволили пожаловать! — буркнул он, снимая плащ и заворачивая в него аккуратно сложенное Знамя Фейри. — Впрочем, явись они раньше, не было бы никакой разницы. Возможно, так даже лучше.

Адам достал из кармана ножны от skean dubh, спрятал кинжал и убрал во внутренний карман куртки, потом повернулся в сторону приближающихся огней. В свете луны и бортовых огней уже можно было разглядеть, что это сорокафутовый крейсерский катер с натянутым над верхней палубой тентом.

— Похоже на прогулочную яхту, — заметил Перегрин, стараясь не думать о дергающей боли в руке.

— Это она и есть. — Маклеод встал, чтобы лучше видеть, потом повернулся к друзьям и покачал головой. — Называется “Королева Альба”. В туристский сезон она используется как экскурсионное судно и ходит из Форт-Огастаса. Но время от времени, когда в этих краях требуется полицейский катер, его арендует береговая охрана. Боже! — Он снова опустился на свой камень и тряхнул головой. — Как, скажите на милость, мне обо всем этом писать рапорт? Если я напишу о том, что я действительно видел, меня спишут в расход — не обижайтесь, Адам.

— Ни в коем случае, — отозвался Адам с рассеянной улыбкой. Он вынул из кармана фонарик и наклонился, чтобы осмотреть раненую руку Перегрина. — Не посветите мне? Я хочу посмотреть, что с рукой Перегрина, пока нас не взяли в оборот люди, задающие неудобные вопросы.

Сердце Перегрина все еще учащенно билось от пережитого, но оно сжалось от страха, когда Маклеод взял фонарь, а Адам начал осторожно разжимать окровавленные пальцы.

— Адам, я ведь художник, — дрожащим голосом произнес он, непроизвольно щурясь на яркий свет фонаря в руках Маклеода. — Мои пальцы ничего не чувствуют.

— Вот и хорошо. Значит, будет не так больно, когда я распрямлю их. Ну, вот…

— Адам, я сейчас потеряю сознание, — сумел выдавить из себя Перегрин.

— Не надо. — Адам внимательно посмотрел на руку и кивнул. — Ступайте лучше к воде и дайте мне смыть с нее кровь, — сказал он, помогая Перегрину встать. — С вами все в порядке. Ну-ка, сделайте глубокий вдох. Да не упадете вы в обморок. Это будет и вполовину не так больно, как вы боитесь. Вода холодная. Вот, молодчина.

Он прополоскал руку в ледяной воде и осмотрел ее внимательнее, осторожно пробуя пальцем длинный порез, пересекавший ребро и часть самой ладони, потом аккуратно снял свой перстень со среднего пальца Перегрина — тоже порезанного, но совсем неглубоко, — и передал его Маклеоду.

— Что ж, перстень придется делать заново, — с улыбкой сказал Адам, ощупывая кости возле пореза. — Не знаю, защитил ли он вас от фейри, но один-два пальца он вам спас. Посмотрите-ка.

Все еще испытывая легкое головокружение, Перегрин посмотрел на перстень, лежавший на ладони у Маклеода. В том месте, где оно остановило продвижение клинка шпаги Хепбернов, массивное золотое кольцо блестело глубокой зазубриной.

— Вам повезло: все кости целы, — сказал Адам, промыв руку еще раз и перевязывая ее носовым платком Маклеода. — Придется, конечно, наложить несколько швов, но сомневаюсь, что у вас останется даже шрам. Вот если бы остальное можно было объяснить так легко…

Вой полицейской сирены со стороны озера возвестил о прибытии “Королевы Альбы”. Один из ее прожекторов пробежался лучом по берегу и уперся в троих мужчин, согнувшихся у кромки воды.

— Эй, на берегу! — рявкнул усиленный мегафоном властный голос. — Это полиция. Кто такие?

Глава 23

Тот факт, что Маклеод — старший полицейский офицер, действующий в неофициальном порядке, не столько прояснил поначалу ситуацию, сколько запутал, хотя сержант с “Королевы Альбы” быстро сообразил, что это и есть тот самый Маклеод, который их сюда вызвал. Приказав двум остававшимся на озере катерам не трогаться с места, “Королева Альба” пришвартовалась у туристского причала севернее замка, чтобы выпустить на берег нескольких полицейских, а потом присоединилась к поискам уцелевших в происшествии, охарактеризованном как несчастный случай. На протяжении следующего часа прибыли подкрепления и из Инвернесса: шесть полицейских машин, фургон следователей и “скорая помощь”.

Заявление Маклеода, что он преследовал шайку грабителей, похитивших Знамя Фейри, похоже, не вызвало у его коллег-полицейских большого удивления. По полицейским каналам их уже оповестили о краже, поэтому они не нашли ничего странного в том, что Маклеоду удалось, руководствуясь “чутьем”, проследить воров до самого Уркхарта.

Собственно, версия, выданная Маклеодом, гласила, что группа неопознанных злоумышленников похитила Знамя Фейри, принадлежащее Маклеодам, с целями, которые еще предстояло выяснить. Объяснить убийство женщины в Данвегане он даже не пытался.

Что касается пиротехнических эффектов, о которых донесли пассажиры маленьких катеров, то, каким бы интересным это ни казалось, с точки зрения Маклеода, в причине гибели катера не оставалось сомнений. Впрочем, наверняка он этого не утверждал, ссылаясь на то, что был оглушен осыпью, произошедшей во время перестрелки. Последнее было подтверждено сначала осмотревшим его полицейским врачом, а потом обнаружением стреляных гильз в том месте, где, по его словам, он лежал. Ближе к рассвету следствие выработало достаточно логичную версию произошедшего, согласно которой банда, с неизвестными целями похитившая Знамя Фейри, — достаточно опасная, если судить по убийству и покушению на убийство, — каким-то образом поубивала в процессе боя сама себя.

— Если вас интересует мое мнение, — заметил один из полицейских, — слишком уж неудачная шутка вышла у них на Хэллоуин.

Впрочем, удовлетворительных ответов на вопросы “как” и “зачем” пока не было. К тому же существовал предел информации, которую Адам готов был открыть с целью облегчить работу следствия.