Лима (№1) - Прогулка Лимы

– Хей! – Сотни бронированных рук взметнулись вверх.

– Ну что же, пришло время раздавать «подарки». Поехали, ребята!

Подчиняясь его приказу, подразделения развернулись и, загрохотав по полу ботинками, двинулись к своим десантным ботам.

Зик подошел к командиру.

– Много новичков. Только из учебки, необстрелянные еще, трудно будет.

– Знаю, но куда деваться, – ответил Сэм. – Увидимся на земле.

– Ага, удачи!

– Тебе тоже!

И, надевая на ходу шлемы, они направились к своим ботам.

Когда Семен устроился на своем месте, люки закрылись, и наступило тягостное время ожидания выброски.

Он включил ЛКУ на общекомандную частоту, и в наушнике прозвучало:

– …Вышли на орбиту. Огонь!

Корабль начал вздрагивать – бортовые орудия поливали поверхность тактическими зарядами. Потом за металлической обшивкой что-то громко и жестко клацнуло, желудок поднялся к горлу и снова опустился на место – бот отделился от корабля и стремительно понесся к планете.

* * *

Трое киборгов бежали легкой трусцой. Один из них, самый сильный, перекинул пленницу через плечо, и некоторое время бежал вровень с остальными, но постепенно начал отставать – его ноша мешала ему поддерживать выбранный темп. Наконец он не выдержал и остановился. От напряжения киборгу казалось, что его настоящий глаз сейчас лопнет, и зажмурил его.

– Эй, Грико! – позвал он, тяжело дыша. – Может, кто-нибудь из вас ее потащит? Я был бы не против передохнуть.

Оба киборга, бежавшие впереди, остановились и вернулись назад.

Лысый (у него в руках было копье и сумка девушки) посмотрел на Разноглазого.

– Тощий не пронесет ее и сотни метров, – сказал он. – А сам я планировал сегодня много где побывать, и силы мне понадобятся.

Он огляделся вокруг.

– Так что давай устроим привал. Вот там. – Он ткнул пальцем в стоявшее неподалеку пятиэтажное здание, на удивление почти не разрушенное.

– А может, прикончим ее да бросим? Зачем она нам? – спросил Разноглазый, подкидывая девушку на плече, устраивая поудобнее.

– Точно, – поддержал Тощий. – Чего мы ее тащим-то?

– Заткнитесь и идите туда, – рявкнул Грико и направился к выбранному зданию. – Жалко, Жмота нет, он бы даже дыхания не сбил, – добавил он.

– Не сравнивай. Какие у него ножищи были и какие у нас! – обиделись оба киборга.

Но Грико, не обратив на них внимания, продолжил свой путь.

Поднявшись на третий этаж, лысый выбрал помещение, окна которого выходили на центр города. Разбросав ногой мусор, он сказал:

– Брось ее здесь. – Он указал на расчищенное место. – А ты, Тощий, разведи костер. Я сейчас пойду дальше, мне надо кое-кому показать ту вещицу, что мы у нее нашли. А вы дождитесь утра и потом несите ее к нам.

– А ты разве не отдашь ее Моргану? – спросил Тощий.

– Кого? – спросил Грико, злость начала закипать в нем.

– Ну, вещь эту, – нерешительно ответил киборг. – …И девку.

Ярость исказила лицо лысого.

– Если хоть один из вас, уродов, проронит хоть слово, я лично выпущу вам кишки… обоим, – добавил он после многозначительной паузы. – И мне будет все равно, кто из вас проболтался. – Грико стоял, сжав в кулаках отобранное у Лимы копье и испепеляя обоих киборгов взглядом. Лунный свет светил через окно сбоку, делая его похожим на черно-белого демона.

Разноглазый и Тощий даже отступили, такая волна злобы исходила от их предводителя.

– Вам ясно? – прошипел лысый, переводя взгляд с одного на другого.

– Да, Грико. Ясно, – ответил за двоих Разноглазый.

Лысый немного успокоился.

– Утром пойдете к Ахравату. Поменяете у него девку на импланты. Ты, я слышал, Жан, второй глаз поменять хотел, – ухмыльнулся Грико. – И Тощего не обдели, будешь старшим.

Киборги, не ожидавшие такого поворота, оторопели. Грико тем временем повернулся, небрежно прислонил копье к стене. Оно заскользило вдоль стены и упало, киборг же тем временем продолжил:

– Но если вы проговоритесь… – сказал он и вышел из комнаты, не закончив.

– Нет, Грико! Ни слова… – спохватился Жан.

Но лысый уже был внизу и не слышал.

Два оставшихся киборга посмотрели друг на друга.

– Так что… – Тощий не знал, что сказать.

– Это значит, что мы можем круто влипнуть, – сказал Разноглазый.

– Почему?

– Потому что! – Разноглазый стал расхаживать по комнате. – Ты костер-то разведи.

– Ага! Сейчас! – отозвался Тощий и бросился рыскать по комнатам, собирая материал для костра.

– Грико выступает против главаря, – стал рассказывать Разноглазый, когда костер запылал. – Он, конечно, умный, но и Морган не дурак. А мы сейчас между двух огней оказались. Понимаешь?

Тощий кивнул и присел напротив

– Ну и что нам теперь делать?

– Что делать… – Разноглазый провел рукой по подбородку. – А что Грико сказал, то и делать. Главное – язык за зубами держать.

– Значит, можно будет импланты новые прикупить? – Тощий заулыбался.

Разноглазый осклабился в ответ.

– Думаю, да – Ахрават за такой материал хорошую цену даст. – Он кивнул в сторону лежащей на полу пленницы, освещенной неровным светом костра.

Вдруг киборг внимательнее посмотрел на девушку, и на лице его появилось выражение полного изумления. Подойдя к ней, киборг присел и взял в свои пронизанные металлическими вставками ладони руку Лимы, сквозь разорванный рукав проглядывал участок светлой гладкой кожи.

Киборг, словно опасаясь, осторожно прикоснулся к ней средним пальцем, который был лишь немного армирован, потом резко дернул ткань, отрывая рукав. Повертел руку Лимы, оглядывая со всех сторон, и, отпустив ее, начал сдирать с девушки одежду. Ничуть не церемонясь, он срезал ремни и застежки на доспехах, отшвыривая их в сторону. Вибронож визжал, иногда натыкаясь на металл, но киборга это не смущало, и он продолжал раздевать девушку. Его действия привлекли внимание второго киборга.

Тощий подошел и стал наблюдать за напарником.

Изуродованные доспехи Лимы полетели в сторону, рубаху и штаны киборг бросил в костер. Когда девушка была полностью обнажена, он стал переворачивать ее и рассматривать, как до этого ее руку, в его действиях не было даже намека на сексуальность, так рассматривают заинтересовавшую вещь. Потом отпустил, положив на спину, и выдохнул:

– Вот это да! – В словах было изумление и недоверие

– Что? – спросил Тощий. – Что с ней не так?

Разноглазый повернулся к напарнику, зло сверкнув на негo настоящим глазом,

– А ты не видишь?!

– Что я должен видеть? – раздраженно спросил тощий и снова посмотрел на девушку.

– Разуй глаза, тупица! – Разноглазый достал из кармана нитяные оковы и, разведя руки Лимы в стороны, стал крепить ее запястья к полу. – На ней нет ни одного шунта! И ни одного импланта, похоже, тоже нет… Вообще ни одного!

Тощий замер, переваривая услышанное. Его толстые губы шевелились, взгляд был погружен в себя, когда Разноглазый закреплял вторую руку девушки, он, наконец, произнес:

– И что это значит?

Разноглазый даже остановился в замешательстве.

– Знаешь, лучше бы ты вместо новых коленей поставил себе пару процессоров в свою лысую черепушку.

– Да пошел ты! – Тощий обиделся.

– Это значит, что она – настоящая стопроцентная девка, и мы станем богачами, когда продадим ее!

– Да? – Глаза киборга алчно загорелись.

– Давай-ка прикуй ей лодыжки, только не повреди кожу. – Разноглазый бросил два крепежа Тощему, а сам продолжил крепить оковы на втором запястье Лимы. – У нас в руках ценный товар, точно тебе говорю. И Грико ни слова! Вообще никому ни слова!

– Ясно, ясно.

Когда худой киборг уже заканчивал, Лима застонала и начала приходить в сознание.

– Смотри, очухалась.

– Это хорошо, убери руки от крепежа, я его активирую.

– Зачем? Ты же сам сказал, что на ней нет ни одного шунта или импланта.

Лима отрыла глаза, и увидела, что над ней склонился массивный киборг и смотрит ей прямо в глаза своими разными глазами. Пошевелившись, Лима поняла, что прикована, и хотела было напрячься, но тут киборг заговорил:

– Потому что я прекрасно помню, как она одним ударом завалила Жмота и насадила Джонса на нож, как бабочку на иглу. – Киборг подвел руку с зажатым в пальцах пультом активации оков к лицу Лимы и так, чтобы она видела, нажал кнопку включения. Лима сразу почувствовала, как загудели обхватившие ее запястья и лодыжки вибронити, и поняла, что если она попробует освободиться, то нити отрежут ей ладони и ступни. Злость зажглась у нее внутри – она не привыкла быть беспомощной.

Разноглазый выпрямился и посмотрел на напарника.

– А помнишь, как она меня ударила? Я чуть сознание не потерял.

Тощий только кивал, открыв рот, а Разноглазый снова повернулся к девушке:

– Эта девчонка не так проста, как кажется, – и демонстративно прилепил пульт активации себе на грудь.

Лиме надоело лежать и молча злиться, к тому же голова раздражающе болела. Она с ненавистью посмотрела на киборга.

– Смотри мозги не перенапряги, железки сожжешь. – В горле немного пересохло, но все равно слова давались ей довольно легко.

– Закрой пасть, сука! – Тощий, стоявший в ногах, пнул Лиму в пятку, и она почувствовала, как вибронить впивается в ногу.

Разноглазый отпихнул Тощего в сторону.

– Сказал же, не повреди! – зарычал он на напарника, нагибаясь и осматривая рану Лимы, из которой струйкой вытекала кровь. – Ахрават за целую больше даст.

Лима мысленно выругалась – она слышала про этого торговца живым товаром. Из его мерзкой лавки редко вы ходили целые тела, а если такое случалось, то это уже были не люди, а живые куклы. Этот урод перекраивал не только плоть, но и психику своих жертв. «Из его хранилищ вырваться будет труднее. Надо что-то сейчас предпринимать», – решила Лима.

Она оценивающим взглядом окидывала обоих киборгов. Один – тот, что стоял над ней, когда она открыла глаза, был раза в полтора больше своего напарника и, наверное, был лидером в этой паре. Второй киборг был удивительно тощ, тонкая кожа обтягивала выступающие ребра и сухие жилистые мышцы. Тело его было почти человеческим и все покрыто татуировками, механическими были только колени и одна рука, лицо показывало полное отсутствие интеллекта.

То, что киборги хотят сохранить ее в целости, было ей на руку. Если начать их провоцировать: задеть больное самолюбие, надавить на психику, то возможно, в порыве злости они совершат какую-нибудь ошибку, хотя бы одну-единственную, а уж там она сумеет ее использовать сполна! Это могло плохо кончиться, но она решила рискнуть.

Лима подумала, что лучше злить большого киборга, его действия можно будет хоть немного предугадать, а у тощего, похоже, вообще мозги набекрень.

– Эй, ты, придурок с «моноклем»! – Она презрительно посмотрела на Разноглазого. – Почему бы тебе не отойти от меня и не пойти заняться привычным для тебя занятием – трахнуть своего дружка. Ему это наверняка нравится.

Тощий снова хотел ее ударить, но напарник дернул его за руку.

– Да какая разница, что она там бормочет, – сказал он. – Чего ты внимание-то обращаешь, знаешь же, что это не так.

– А почему не так? – продолжила она насмехаться. – Я, конечно, понимаю, что он уродлив, как вывернутая наизнанку крыса, но ты-то не лучше. Или ты, наоборот, предпочитаешь, чтобы твой дружок скакал на тебе, потому что сам ты уже ничего не можешь. Да тебе, наверное, и нечем. Слушай, точно! А у тебя вообще-то член есть? Или, может, его совсем нет?

Киборг слегка дернулся, и Лима, поняв, что попала в точку, засмеялась искренне и обидно, хоть и слегка хрипло – горло все еще саднило.

Среди киборгов лишение себя половых признаков в пользу увеличения боевой мощи и защиты не считалось чем-то зазорным, а было в порядке вещей, но сейчас над Разноглазым издевалась женщина, притом обнаженная и беспомощная. Какие-то внутренние силы, заложенные, похоже, на генетическом уровне, вскипели в нем, и краска злости залила невозмутимое до этого лицо. Он одним прыжком подскочил и ударил девушку в лицо. Лима еле успела дернуться – полуметаллический кулак только ссадил кожу на скуле и врезался в пол, оставив на нем вмятину с измельченными камешками.

Потом пальцы киборга схватили девушку за горло и сжались. У Лимы перехватило дыхание, она захрипела, а киборг приблизился к ней почти вплотную и, обдавая ее каким-то неприятным сладковатым запахом, смешанным с вонью биосмазки, зашипел:

– Мне плевать на твои слова, это всего лишь сотрясение воздуха, но если ты не заткнешься, я превращу твою шею в кашу и продам тебя по частям, хотя и потеряю от этого немного денег.

Тощий подошел и похлопал Разноглазого сзади по плечу:

– Я тут вот что подумал, раз в ней нет имплантов, то в ней нет и биорегулятора. Она может быть больна всем, чем угодно.

Разноглазый удивился, как этот тупица додумался до этого, а он нет.

– Это вряд ли, – уверенным тоном, произнес он вслух, – было бы заметно.

Но все-таки убрал от Лимы руки.

Он отошел к стене и присел около нее, прислонившись спиной. Его взгляд упал на валяющееся неподалеку копье. Киборг потянулся и подтащил оружие к себе. Красивое и тяжелое оружие, от которого веяло глубокой древностью и еще чем-то… мистическим. Киборг отметил это как-то вскользь, его голова была занята другим.

Он все никак не мог успокоиться, смех девчонки звучал у него в ушах. Но злость его была какая-то неполноценная, зудящая, назойливая, но недостаточная, чтобы выплеснуться в какие-либо действия, и от этого еще больше раздражающая. Так что сидеть на месте киборг не мог, поэтому снова поднялся и прошелся мимо Лимы. Держа копье направленным на нее, Разноглазый провел им в нескольких миллиметрах от тела девушки. Он ждал, что она снова начнет насмехаться и он сможет выпустить пар, но девушка молчала. Их взгляды встретились и скрестились. Киборг не выдержал первым, отвернулся и швырнул оружие о стену, у которой только что сидел.

– Что, задела она тебя? – заулыбался Тощий. – «Какая тебе разница, что она бормочет?» – передразнил он напарника.

– Давай расположимся поудобнее, – сказал Разноглазый, оставив колкости Тощего без внимания. – Рынок все равно до утра закрыт. А завтра отнесем ее к Ахравату, на его живодерню, или спихнем подороже какому-нибудь сутенеру…

И тут его губы растянулись в гадкой ухмылке. Настоящий глаз недобро сощурился – он придумал, как выместить свою злость. Посмотрел на тощего и кивнул в сторону распластанной возле костра Лимы:

– Будешь?

Татуированный нерешительно осклабился:

– А думаешь, можно?

– Да какая тебе разница! Завтра продадим ее и полностью сменим тебе кровь.

– Ну…

Глаза татуированного похотливо заблестели, и он стал нервно потирать вспотевшие ладони, его взгляд непрестанно перебегал то на тело Лимы, то на ухмыляющегося напарника.

– Что ну?! Давай работай, когда еще такое представится? Тем более что хороша подруга и завтра ее наверняка будет потчевать какой-нибудь богатенький торговец, а мы получим неплохие денежки, а может, даже имплантами возьмем.

– А если дергаться начнет?

Разноглазый помолчал, в задумчивости выпятив губы.

Лима внутренне замерла. На это она и рассчитывала: если они не захотят портить «дорогой товар», то отключат вибронити…

– Хрен с ним! – решил большой киборг, горящий злобой взгляд прожигал девушку. – Будет дергаться – без клешней останется!

– Но тогда за нее столько не возьмешь! – В Тощем взыграла жадность.

– Не жмись! Там все равно много будет.

– Чего не жмись? – скривился татуированный киборг. – Мне лишний имплант не помешает!

Разноглазый засопел, мысленно мечась между своей жадностью и злобой.

– Ну ладно, – решился он наконец. – Я согласен даже выручку не поровну поделить. Большую часть себе возьмешь! – выдавил он через силу.

– Значит, здорово она тебя уела, – усмехнулся Тощий.

– Пасть закрой! А то передумаю сейчас!

Лиме хотелось взвыть от досады. Видно, перестаралась она с насмешками и недооценила мстительность Разноглазого.

Татуированный снова повернулся к Лиме, в замутненном взоре читалось предвкушение близкого наслаждения и завтрашней наживы, он даже слюни пустил.

Лиму невольно передернуло от отвращения, что не ускользнуло от цепкого взгляда киборга.

– Что сучка, не нравлюсь? – с ехидной миной спросил он. – Ну ничего, через минутку ты будешь обожать меня и просить добавки.

Он двинулся к девушке, расстегивая штаны.

Разноглазый с улыбкой снова отошел к стене и приготовился смотреть спектакль.

Лима лежала, бессильная что-либо сделать. Выбор у нее, конечно, был. Она могла дернуть руками или ногами и остаться в результате без кистей и стоп, но это вовсе не гарантировало, что она не будет изнасилована, скорее наоборот, вызовет еще больший гнев киборгов, и тогда последствия будут совсем непредсказуемы. Один раз она уже ошиблась. Ей оставалось только безмолвно сносить все надругательства, ждать своего шанса и вырваться, когда он представится.

Лиме хотелось кричать и метаться, но она не доставила им такого удовольствия.

«Ублюдки! Я найду вас даже раньше, чем вы сможете насладиться новыми имплантами», – мысленно пообещала она.

Внешне же она стала похоже на статую – никаких эмоций, взгляд, устремленный в одну точку на закопченном потолке, вялое, расслабленное тело – все это скрывало бурю, бушевавшую внутри.

Тощий приблизился, опустился на колени между ее ног и провел дрожащей мокрой ладонью по животу и бедрам Лимы. От этих прикосновений Лима едва не задрожала, но приказала себе успокоиться. Механической рукой киборг продолжал снимать с себя штаны.

– Смотри на меня! – Металлические пальцы схватили ее за подбородок и дернули. – Я хочу видеть, как ты будешь наслаждаться. – Его губы растянулись в мерзкой ухмылке, обнажив чередующиеся сгнившие настоящие зубы и блестящие металлические.

Взгляд Лимы устремился в мутные выпученные глаза киборга, и если бы мозг того не был затуманен похотью, он разглядел бы в этом взгляде нечто страшное и смертельное.

Вдруг ночную тишину разорвал грохот, от которого задрожала земля, здания качнулись, и яркие вспышки озарили город. Тощий не удержался и повалился на бок, перекатился через Лиму и стукнулся подбородком о пол. Разноглазый вскочил, опираясь рукой о стену, его сервомоторы зажужжали, удерживая равновесие. Шатаясь, он прошел к окну, перешагнув через мычащего на полу напарника.

Лима тоже повернула голову. В проем окна ей было хорошо видно, как ночное небо прорезают длинные огненные полосы.

Тощий тоже, наконец, поднялся на ноги и, поддергивая штаны, приковылял к напарнику и замер рядом с ним.

Через полминуты снова раздался грохот, и задрожала земля.

– Они бомбят город… – завороженно прошептал Тощий.

– Нет, тупица! Это расчищают плацдарм для десанта!

– Откуда ты знаешь?

– Это обычная тактика при десанте на планету!

– Я такого раньше не видел…

Разноглазый быстрее вышел из ступора.

– А что ты видел крупнее местных разборок?! Давай, поднимай ее, – он бросил напарнику пульт от оков, – валим отсюда, пока нас не накрыло. Они бьют по району Колизея, а это совсем рядом; думаю, нам лучше оказаться сейчас подальше отсюда и уходить не по поверхности.

Лима приготовилась. Она даже рассчитывать не могла, что шанс появится так скоро.

В возникшей суматохе киборги потеряли бдительность.

Как только Тощий деактивировал оковы, ее рука молнией метнулась и ударила его по горлу, Лима надеялась, что оно еще не модифицировано. Ее надежды оправдались, Татуированный схватился за горло и захрипел, от второго удара ладонью в нос он отлетел под ноги напарнику. Лима вскочила и ударила метнувшегося к ней Разноглазого в грудь, отшибив ногу. Удар отбросил того к окну, но киборг тут же вскочил и бросился на девушку. Лима плавным движением ушла в сторону, и он пролетел мимо. Поняв это, киборг резко сменил траекторию и бросился в сторону и назад, рассчитывая застать Лиму врасплох. Но девушки уже не было на прежнем месте. Она хорошо знала приемы киборгов, козырем которых была мгновенная смена направления движения и атаки под разными углами. Понимая, что голыми руками справиться с ним будет трудно, а времени, чтобы подхватить копье, киборг ей наверняка не даст, Лима кружила по комнате, изматывая противника. Через пару минут яростных атак Разноглазый остановился, тяжело пыхтя. Человеческая составляющая давала о себе знать. Недоумение киборга было написано у него на лице – как обычный человек мог противостоять киборгу?! Лима же стояла напротив и насмешливо смотрела на него.

Глядя прямо ему в глаза, она сделала два шага в сторону и подошла к лежащему без сознания Тощему, поставила ногу тому на горло, улыбнулась и коротким резким ударом раздавила ему гортань. Тело киборга изогнулось и обмякло.

Разноглазый дернулся было на помощь, но почти сразу остановился. Он был неглуп и знал, когда нужно отступить, пусть даже перед голой безоружной женщиной, и принял единственное правильное для него в этой ситуации решение.

Он бросился вперед, промчался мимо девушки и выпрыгнул в оконный проем. Сделав в полете кувырок, киборг приземлился на ноги, подняв клубы пыли, и бросился бежать. Лима смотрела ему в след, не пытаясь догнать, хотя знала, что могла бы это сделать. Она найдет его позже. Наверняка Разноглазый отправится под землю, как и планировал. А там у Лимы были свои связи.

Увидев, как киборг скрылся из виду в зияющем тьмой провале здания дальше по улице, девушка отвернулась от окна и осмотрела комнату. В костре догорала ее одежда, оружие валялось у стены, части доспехов были разбросаны по всему помещению. Первым делом Лима подняла копье, тускло блеснувшее, отразив лезвием огонь костра, потом, разбросав им догорающие головешки, Лима достала тлеющие остатки одежды. Из всего, что более-менее уцелело, она смогла использовать только брюки, да и то предварительно обрезав обгоревшие штанины и превратив их в короткие шорты. Затем Лима обшарила соседние комнаты, но нашла лишь остатки старого, изъеденного молью покрывала. Девушка несколько раз ударила им об стену, выбивая пыль и насекомых, и накинула себе на плечи. Свои ботинки она нашла рядом со сваленными грудой испорченными доспехами. Надев обувь, она порылась в изуродованных латах. Единственное, что она смогла из них приспособить, – это наручи.

«Все-таки придется зайти к Кузнецу», – с досадой подумала девушка.

* * *

За бортом приглушенно ухали взрывы, планетарные ПВО с большим запозданием среагировали на появление кораблей на орбите и начали обстрел, когда боты уже почти достигли поверхности.

Корабли-носители, отстрелив свой груз и расчистив для него на поверхности посадочную площадку, перестроились в походный порядок и ушли в обратный прыжок, чтобы забрать подкрепление и доставить его как можно скорее.

Десантный транспорт несколько раз сильно тряхнуло. Пехотинцы выстроились перед выходным люком, над головами крутились красные мигающие огни. Сэм раздавал последние указания:

– Помните, мы точно не знаем, каким арсеналом располагает противник. Поэтому высаживаемся быстро, сразу за нашими «тяжеловесами». По предварительным данным, у противника в основном лазерное и холодное оружие, но если внутрь бота влетит ракета, вы узнаете, что чувствует кусок мяса в духовке. – Он сделал короткую паузу и продолжил: – Не забывайте, что киборги – превосходные бойцы, особенно в ближнем бою, так что по возможности, не подпускайте их. Если окажетесь в трудном положении, не пытайтесь геройствовать. Старайтесь держаться вместе; если кто-то останется один, пусть прорывается к своим. Прикрывайте друг друга. Не давайте им свалить себя, иначе у вас будет мало шансов выбраться.

Его мало кто слушал. Все это было проговорено не один раз, и сейчас он просто напоминал.

Красные огни сменились желтыми. Тут же зашипел посадочный блок, создавая воздушный столб для быстрого и плавного спуска бота.

– Приготовились!

Свет стал зеленым. Бот стукнулся о поверхность, строй качнулся, дружно зажужжав сервомоторами доспехов, люк выпал наружу, превратившись в сходни.

– Пошли, ребята! Впере-е-е-е-д!!!

Первыми высадились «тяжеловесы» – прикрывающие, со сдвоенными штурм-пулеметами. Сразу ушли в стороны и, присев на колени, взяли на прицел окружающую местность. Пехотинцы рванулись наружу.

Вокруг приземлялись другие боты. Несколько машин полыхнули, не долетев до поверхности. Часть ботов, задымив, рухнула в глубине города.

Через некоторое время к капитану присоединился Зик со своим отделением. Подтягивались другие части подразделения, которым тоже посчастливилось благополучно добраться до поверхности.

В небо со всех сторон, невидимые в ночи, уходили залпы импульсов ПВО. Зрительно они были похожи на дрожащее марево, исходящее от раскаленного асфальта в жаркий полдень, только собранное в огромные плотные шарообразные сгустки, с дикой скоростью уносящиеся вверх. Если бы было время присмотреться, то их можно было заметить, когда они один за другим устремлялись к своим целям, искажая воздух. А так они ощущались только по вибрации, которая пронизывала все вокруг. Она проникала даже через броню костюмов и вызывала неприятное зудящее ощущение в области затылка.

Боты, попавшие под прямые удары импульсов, сминались с ужасным металлическим скрипом, как консервные банки, по которым ударили кувалдой, и продолжали свой полет к земле мертвыми кусками железа. Задетые краями импульсов транспорты теряли части фюзеляжа, становились неуправляемыми и, загораясь, плазменными болидами врезались в землю. От рассыпающихся ботов отлетали обломки и еще живые десантники. Их крики наполнили эфир. Челноки взрывались, раскидав по окрестностям горящие куски.

Под ногами солдат была опаленная земля, кое-где валялись дымящиеся куски арматуры. Орбитальные плазменные заряды превратили это место в небольшую, засыпанную ровным слоем обломков площадь, сровняв с землей все строения, словно ребенок прихлопнул совочком песчаные домики, оставив после них лишь насыпи измельченного камня и слой пыли, над которым клубился черный дым. В темноте ночи мириады тлеющих угольков, которыми была усыпана площадь, выглядели потрясающе красиво.

Сэм быстро выстроил своих людей в атакующий порядок, и наступление началось. Десантники шли тремя шеренгами, постепенно расширяя фронт атаки. Чтобы полностью охватить весь периметр и не пропустить врага внутрь, цепь постепенно удлинялась, но сохраняла свою плотность за счет подтягивающихся солдат второй и третьей шеренги.

Чуть позади шли «тяжеловесы». Их задачей было прикрытие шеренг с тыла в случае разрыва цепи и прорыва противника, что неминуемо будет происходить по мере увеличения захваченного сектора.

Едва пехотинцы двинулись вперед, как попали в густую паутину лазерных лучей. Они не причиняли десантникам особого вреда, лишь выжигали ямы у них под ногами и оставляли подпалины на пластинах брони. Противник был еще далеко, высадка прошла стремительно, и пока обстрел велся с дальних позиций.

Настоящий бой начался чуть позже, когда десантники уже немного расширили плацдарм. Киборги, успевшие подтянуться к месту высадки, встретили нападавших шквальным огнем и градом секционных гранат, рванувших перед авангардом, раскидывая осколки, сгустки плазмы и импульсы силового поля. Несколько солдат отлетели назад, сбивая с ног идущих за ними, но шеренги продвигались вперед шаг за шагом, ведя планомерное наступление на противника.

Враги лезли со всех прилегающих улиц, атаки киборгов не прекращались ни на минуту, немного позже в бой вступили «переделанные». Огонь велся по всему периметру, с каждого здания, из каждого проулка.

Пехота продвигалась вперед неровным кругом, постепенно раздвигая его границы.

Семен вел свое подразделение дугой, постоянно увеличивая ее. Он понимал, что с каждым шагом растет сектор обзора и обстрела каждого пехотинца, но им нужна была чистая зона для приземления грузовых челноков и высадки техники.

Капитан отслеживал на экране, где было особенно сильное сопротивление, и бросал туда дополнительные силы, не давая дуге сломаться. На общекомандной частоте царил хаос, бот полковника был сбит на высокой орбите и упал где-то в городе, далеко от зоны высадки, командование принял было на себя майор Роланд, но он успел отдать лишь пару приказов до того, как у него под ногами взорвались сразу несколько гранат, разорвав майора на части.

Объединенные между собой ЛКУ командиров должны были показывать общую картину хода наступления, но были забиты помехами, связь с частями часто нарушалась. Сэм приглушил общекомандный канал и сосредоточился на тактической развертке экрана. Он четко знал задачи, поставленные его подразделению, и выполнял их. В то же время капитан не забывал отслеживать ситуацию на соседних участках линии наступления.

Сквозь помехи к Сэму пробилось сообщение.

– Капи…ан Коч…ов, го…ит ма…ор Маши…ута.

– Да, слушаю.

– Необх…има поддержка третье…у подразде…нию.

Он и сам видел, что третьему, соседнему с ним, подразделению приходилось туго. В то время как второе подразделение Сэма и четвертое – капитана Григорьева двигались вперед, наступление на третьем участке остановилось и грозило разрывом общей линии. Семен остановил своих людей.

– Зик, – позвал он.

– Здесь!

– Отправь взвод для флангового удара на третьем участке. Палермо! – Капитан вызвал командира прикрытия. – Двигай сюда со своими ребятами и перекрой разрыв в цепи.

– Есть! – ответил тот.

Пока шел бой за восстановление целостности наступательной линии, Семен перевел своих людей в глухую оборону. Дождавшись доклада Зика о том, что желаемый результат достигнут, капитан продолжил наступление.

Расчистка площади продолжалась. Ухали разрывы гранат, плели свою паутину лазеры, сверкали плазменные заряды.

Внутри расчищенного периметра садились все новые боты, техники разгружали оборудование, развертывали стационарные орудия, но вести из них огонь не могли – слишком сблизились линии атакующих и обороняющихся.