Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Это наша война

ModernLib.Net / Боевики / Кукаркин Евгений / Это наша война - Чтение (стр. 1)
Автор: Кукаркин Евгений
Жанр: Боевики

 

 


Это наша война

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

КУРСЫ ВЫЖИВАНИЯ

Поезд подкатил к маленькой одноэтажной станции «Чупры». Со всего состава я высадился на низкую платформу только один. Проводник подал мне чемодан и тут же за моей спиной раздался голос.

– Простите, вы не лейтенант Комаров?

Оборачиваюсь и вижу худенького солдата в засаленной пилотке.

– Я.

– Меня прислали за вами.

– Вы с машиной?

– Да.

– Очень хорошо.

В это время состав дернулся и медленно покатились вагоны. Поезд набирал скорость и вскоре понесся по широкой просеке пробитой в тайге. Мне стало тягостно на душе. Черт, куда меня занесло?

Газик пылит по грейдерной дороге, вьюном изворачивающейся в густом еловом лесу.

– Далеко еще? – спрашиваю шофера.

– Да нет, километров десять будет.

Это были не десять километров, а все двадцать. Машина подкатила к большим зеленым воротам и солдат мне посоветовал выйти на КПП.

На пропускном пункте прапор долго сопел, рассматривая мои документы.

– Так вы разве не из центра космонавтики? – спросил он.

– Нет.

– Странно.

– Чего странного?

– Так здесь все они…, космонавты тренируются.

– Откуда я знаю, прислали и все.

– Ну что же, все правильно оформлено. Сейчас идите влево вдоль забора, потом вправо, увидите кирпичный двухэтажный дом. Это гостиница, для приезжих.

Он протягивает мне в окошко документы и небрежно отдает честь.

За стойкой сидит толстая мадам. Она совсем не обратила на меня внимание, хотя дверь за мной лязгнула, как буфера вагонов. Женщина настойчиво изучала тоненькую книжечку.

– Простите…, – начал я.

– Вам чего?

Никого движения с ее стороны, по-прежнему взгляд на странице.

– Я командировочный.

– Тогда подождите.

– И долго мне ждать?

– Сколько надо, столько и ждите.

– А сколько надо?

Лицо бабы оторвалось от книги и бешенный взгляд обрушился на меня.

– Вы кто такой? – изменился голос до металла.

– Прибыл на место службы, вот мое предписание.

Эту дрянь совсем не интересует моя бумажка.

– Прибыли…, так и ведите себя как положено.

– Разве я что то нарушаю?

На этот раз она просто выдирает из рук мое предписание и покопавшись под стойкой выкидывает мне бланк анкеты.

– Приезжают здесь всякие… Заполняйте.

Заполняю графы дурацкого вопросника, а женщина тем временем чиркает что то в моем направлении.

– Все. Готово. – передаю ей анкету.

– Ваше предписание я сама отдам в штаб. Уже пошел какой-то идиотизм, – ворчит противная баба, – по моему в управлении рехнулись, всякую вшивую пехоту стали отправлять к нам.

– Я часто моюсь.

– Ну и что?

– Поэтому у меня нет вшей.

– От этого ничего не меняется, есть-ли вши на голове или нет, это совсем не важно. Важно, что нам стали присылать дурные головы, набитые черт знает чем, может теми же паразитами…

– Вам действительно не повезло.

– Вон от сюда. Вот ключи. Номер тринадцать.

Эта психопатка выбросила мне ключ с биркой и демонстративно уткнулась в книгу. Ну и стерва.

Это крохотная однокомнатная квартира без кухни. Здесь малюсенькая ванна, туалет, два стенных шкафа и комнатка с кроватью и большим столом. Зато везде на стенах: в коридоре, в комнате, в ванной – распорядок дня. Где подчеркнутым красным карандашом выделялись слова: "… Опоздавшие на обед, завтрак и ужин, пищей не обеспечиваются… "

Я распихиваю содержимое чемодана по шкафам, тумбочкам и тут слышу стук в двери. На пороге стоит светловолосый молодой атлет в майке.

– Новенький? – спрашивает он.

– Новенький.

– Давай знакомиться. Я Гриша, старший в четырнадцатом отряде космонавтов.

– А я Николай и, как заметила полная женщина, сидящая внизу под вывеской «Администратор», сюда прибыла вшивая пехота.

– Вот здорово. Так значит ты войсковой?

– Войсковой.

– Вот это новость. Здесь в основном тренируются ребята и девчата из космического центра. Надо же как все меняется.

– Ничего странного, такие тренировки теперь наверно будут нужны и пехоте. Ты лучше заходи в номер, Гриша, чего болтаешься на пороге.

Парень заходит и садится на кровать.

– Небось уже сцепился с Агнией Кирилловной?

– А кто это такая?

– Как ты только что сказал, о полной женщине, сидящей под вывеской «Администратор».

– Ах с этой то. Да она дура набитая.

– Тс… Может она и дура набитая, но здесь верховодит всем. Агния жена командира части, поэтому все непонравившиеся ей кандидаты, получают очень нелестную аттестацию, если выживут конечно.

– Гриша, поподробней. пожалуйста. Что значит «выживут»?

– Коля, ты же не с луны свалился. Здесь же обучают выживаемости в экстремальных ситуациях. Для космонавта это важный вопрос. Спустился наш аппарат в тайгу, или пустыню, или тундру, а то и на воду, надо выбираться… Когда там тебя найдут, через день, месяц, год, неизвестно. Вот и учат здесь всяким таким премудростям, как добраться живым и невредимым, без пищи, без воды до жилых мест. Гос экзамен прост, сажают в самолет и зашвыривают в неизвестную точку земли, где ближайшие деревни или поселки за сотни километров.

– Это мне говорили.

– А говорили тебе, что не все доходят до жилья?

– Нет, я думал, что дают радио маяки.

– Ничего не дают. Самые поганые маршруты, вот эта то Агния и предлагает своему мужу для непонравившихся курсантов.

– Неужели здесь можно погибнуть?

– Можно и даже погибают.

Я задумался, такого в штабе округа мне никто не говорил.

– Да ты не дрейфь, – продолжает Гриша, – лучше скажи, у тебя горючка есть?

– Чего?

– Ну, ты спиртного, чего-нибудь привез?

– А это… да. Две бутылки водки. Мне ребята посоветовали взять с собой…

– Золотые у тебя ребята. А ты не против если в часиков десять вечера, мы соберемся у тебя.

– Конечно не против, заходите.

– Отлично, я пойду поговорю со своими, предупрежу их.

– Гриша, а что это за дурацкий порядок дня, что развешан здесь на стенах?

– Наша Агния, по совместительству, командует офицерской столовой и держит нас в строгости. Кто опоздал, в столовую не допускается. Объясняется это тем, что электропечи жрут много энергии и лишний раз разогреваться пища не будет. Кругом должна быть экономия. Так что приходи через час ужинать вовремя.

– Уговорил.

Гриша вскакивает с койки и убирается из номера.

Столовая на десять столиков, но они заполнены не полностью. За шестью столами сидят двадцать парней и четыре девушки и чинно едят гречневую кашу с подливкой. У дверей в кухню монументом стоит Агния и зорко следить за окружающими. Я сижу рядом с Гришей и двумя парнями, Виктором и Михаилом. Судя по их скромному виду, это пай мальчики, которые молча глотают жидкое месиво переваренной гречихи. У каждой тарелки стакан с подозрительным компотом, похожим на грязно-коричневую труху в жидкости. Я не могу терпеть это подлое молчание.

– Уважаемая, Агния Кирилловна, нельзя ли мне…

Толстая женщина отрывается от косяка и теперь возвышается надо мной.

– Что?

– Нельзя ли чаю?

– Пейте компот.

– Вот чего я не хочу, так это компота.

– Тогда не пейте ничего.

– Ну зачем же так строго. У вас же наверняка остался кипяток, заварить… пара пустяков.

– У нас нет кипятка.

– Тогда давайте я схожу на кухню и наверняка там чего-нибудь соображу.

– Вы никуда не пойдете…

– У вас наверно там большая антисанитария и вы боитесь ее показывать?

В столовой пронесся смешок. Толстая женщина побагровела, сжала губы, но сдержалась.

– Раз вы так настаиваете, я сейчас принесу вам чай.

Мощная рука пронеслась мимо моего носа, пальцы цепко ухватили стакан с компотом и Агния Кирилловна потопала с ним на кухню.

– Ты ее окончательно довел, – хмыкнул Гриша.

– Зря лезешь на рожон, – замечает Миша. – она тебе потом все припомнит.

– Но нельзя быть все время приниженным этим чудовищем…

– Здесь другие условия.

– При всех условиях были нормальные люди.

В столовой появляется Агния. В руках у нее стакан с коричневой жидкостью. Она небрежно хлопает им об стол, да так, что часть чая выплескивается на клеенку. Потом возвращается к косяку и опять застывает монументом, но ее глаза внимательно изучают курсантов. Чай похож на воду из туалета, я покрутил стакан перед носом и поставил его обратно.

– Можно жалобную книгу.

Пискнули от хохота девушки, чуть не подавился компотом Миша, остальные, кто хмыкнул, кто с интересом поднял головы.

– Вы потом, завтра утром ее получите и заполните, – зловеще чеканит фразу Агния Кирилловна.

Ужин закончился.

К десяти часам вечера в мой номер набилась вся команда курсантов –космонавтов. Они сидят плотно, забив кровать, два стула и стол. Ребята и девчата пришли не пустые, а со стаканами, закуской. Гриша разливает водку и поднимает тост.

– Ребята, выпьем за хорошего, нормального мужика Николая, отчаянного сорви голову из матушки пехоты.

Все выпивают и тут же первые девушки не выдерживают и задают все тот же, мучающий здесь всех вопрос.

– Николай, почему вас, пехотинца, отправили сюда, в этот элитный центр подготовки космонавтов.

Я на мгновение растерялся, говорить или нет. Может все же это военная тайна, но меня никто не предупреждало таких вещах и… решил раскрыться.

– Понимаете в чем дело. Война в Чечне поставила совсем другие условия для военных. В этих горных и лесных просторах нужна активная разведывательно – информационная и диверсионная деятельность. Нужны подготовленные люди, способные неделями, может быть месяцами выживать в этой местности и не только выживать, а следить, анализировать, а иногда и дерзко нападать на бандитов. Вот и появилась мысль у нашего начальства направлять офицеров на переподготовку в специальные части, уже занимающиеся этим. Так я оказался здесь.

– А ты сам там воевал?

– Как вам сказать, стрелял…

– А давно училище кончил? – спросил Виктор

– В позапрошлом году.

– И сразу же в Чечню?

– Не сразу, сначала попал в Таманскую дивизию, а потом отправили на Кавказ.

– Ты случайно не выкинул там, в этой дивизии, что-нибудь, – заметила одна девушка, кажется ее звать Валя, – из-за чего тебя послали на Юг.

– Не выкинул. Просто женатых офицеров не посылали, а из неженатых оказался один я.

– Вот что значит быть холостяком. Ну что, ребята, видите, как в армии сурово, а вы просто зажрались все, – подколола девушка.

Ребята и девчата засмеялись.

– Давайте, выпьем по второй, – предложил Гриша. – Здесь всего то на последнюю и осталось.

Он с сожалением посмотрел на бутылки.

– Давайте выпьем, – предложила Валя, – за любовь, за нас, женщин…

– За дам…с обязательно.

Только мы закусили, как в дверь кто то постучал.

– Никак прапор ползет, – шипит Гриша, – Мишка, убери бутылки, всем, быстро спрятать стаканы.

Мы послушно выполняем его просьбу. Виктор приоткрывает двери. Действительно, стоит прапор и сразу же тревожно что то шепчет на ухо Виктору. Тот кивает головой.

– Хорошо. Можете идти.

Прапор уходит и тогда Виктор обращается к нам.

– Ребята, сматываемся по своим номерам. Папаша вышел из своего домика и движется сюда. Гриша, возьми с собой бутылки. Коля, ты открой окно, проветри комнату и сразу же в постель. Все по местам.

Курсанты поспешно покинули номер.

Через десять минут слышу скрип половиц в коридоре. Кто то подошел к моей двери, постоял немного и поплелся дальше. В гостинице стоит жуткая тишина.

Рано утром, точно по расписанию, я оказался со всеми курсантами в столовой. Вместо Агнии Кирилловны, нас обслуживает пожилая, замученная на вид, женщина. Она не стоит у косяка, но все равно зорко приглядывает за всеми из кухни, приоткрыв для этого дверь. На столе перловка с мясом и… чай, правда слабенький на вкус, но настоящий. После завтрака прибежал дневальный и потребовал меня к командиру части.

– Коля, не дрейф, – кричит мне Валя.

– Коля, ты только там не очень…, – просит Миша.

– Ни пуха, ни пера, – предлагает Гриша и сам за меня отвечает. – Пошел-ка я к черту.

Все желают мне удачи.

В кабинете командира сидит усатый полковник, похожий на Буденного, за его спиной стоит Агния Кирилловна. Я четко отрапортовал, что прибыл по его приказанию и… услышал в ответ.

– Чего вы там вытворяете?

– Не понял, товарищ полковник.

– Он видите не понял, издевался над моей женой весь день и не понял.

– Я четко находился в рамка устава и не допустил ничего лишнего. Гражданским лицам я не подчиняюсь.

– А теперь будешь. Это мой приказ. Сначала ты извинишься перед моей женой, а после этого если хоть еще раз что-нибудь вытворишь… сгною как собаку, – вдруг рявкнул он последнюю фразу.

– Слушаюсь. Агния Кирилловна, извините меня за все неприятности, что вам принес.

– То-то же. Можете идти, лейтенант.

Сегодня нахожусь на первом занятии, это отвратительная тема – змеи. Плешивый, пожилой подполковник, в окружении банок с заспиртованными змеями, клеток и стеклянных аквариумов с живыми тварями, рассказывает нам об их классификации, опасности для человека, методу лечения от укусов и способе приготовления в пищу.

– Самыми опасными змеями являются, гюрзы, эфы, щитомордники, мамбу и часть указанных здесь в таблице, – подполковник тычет указкой на стену, где висит плакат, – все они обладают нервно паралитическим ядом.

– Но здесь в списке нет гадюки, – с изумлением говорит Гриша.

– В принципе это верно, но вы должны знать, яд гадюки смертоносно может действовать на детей и стариков, иммунные системы которых ослаблены. Взрослые, здоровые люди практически все выживают без сыворотки. Кстати, я вам покажу сейчас гадюку. Вы должны всех змей различать по общему виду.

Меня толкает в спину Валя, сидящая сзади.

– Поговорил с командиром части? – шепотом спрашивает она.

– Поговорил.

– Ну и что?

– Он мне приказал извинится перед его женой.

– И ты извинился?

– Приказы не обсуждаются, их выполняют.

– Вот вы молодые люди, – указка подполковника уперлась в меня. – Вам наверно неинтересна эта лекция, раз вы так на ней спокойно разговариваете. Надеюсь, вы все знаете, подойдите сюда.

– Я?

– Да , вы, товарищ лейтенант.

Пробираюсь среди стульев с курсантами к лектору. Кто то дружески шлепнул меня по спине. Я стою перед подполковником.

– Вот перед вами гадюка, – его указка тычет в аквариум, где на дне застыла в кольце черная тварь. – Смогли бы вы ее поймать?

– Нет.

– Это неправильный ответ. Змеи самое лакомное кушанье для экстрималов, попавших в безвыходное положение. Ловить ее надо палкой, сапогом или… руками.

Офицер запускает руку в аквариум и ловко перехватывает змею у самой головы. Хвост гадюки заметался, забился о стекло и все же она сумела зацепится за рукав гимнастерки.

– Чего, вы стоите? – продолжает лекцию подполковник. – Помогайте мне. Перехватите змею здесь у головы, оторвите от моего рукава и подержите, пока я не достану тесак. Сейчас вы увидите, как готовить змею в пищу.

Я с отвращением перехватываю гадюку за шею, отрываю хвост от рукава преподавателя и стою, как идиот перед столом. Подполковник тем временем копается в столе.

– Черт, куда я его дел? Ага, вот он.

На свет появляется кинжал спецназовца.

– Давайте я перехвачу вашу змею, а вы идите на место и если еще будете мне мешать, то уже в этот раз будете сами вылавливать другую змею, я думаю, гюрзу и потрошить перед всей группой.

Подполковник спокойно отрывает от меня гадюку. Я опозоренный возвращаюсь на место. Тем временем преподаватель кинжалом ловко отрубает гадюке голову. Дожидается пока змея прекратит дергаться в конвульсиях и требует от нас.

– Смотрите внимательно. Надо вот здесь подрезать шкуру и теперь накручивать ее на туловище. Вот так, а теперь я ее как бы выворачиваю на изнанку.

Лектор ловко выдергивает туловище змеи из шкурки.

– Вот это и есть самый лакомный кусок для гурманов.

Мне в спину уперлась голова Вали.

– Я не могу этого видеть.

Странно, обед проходит тихо и спокойно. Армейские щи и каша не вызывают отвращения. Агния Кирилловна по прежнему подпирает косяк двери в столовой.

После обеда новая лекция – о вредных и полезных травах. Ведет ее молодая энергичная женщина в белой кофте и скромной длинной юбке, звать ее Зинаида Васильевна.

– Вообще то все травы в какой то мере полезны для человека, – начинает она лекцию, – но концентрация некоторых химических элементов, в большом количестве вредна. Взять белладонну, в очень минимальных дозах, она полезна, в больших, страшный яд…

Валя спрятавшись за мою спину, читает какой– то детектив, Гриша любуется фигурой Зинаиды Васильевны, Михаил, что то чиркает в блокноте. Идет обычный учебный процесс.

Сегодня воскресение. Но мы не отдыхаем, с утра физзарядка, потом лекция о воде в природных условиях, о том, как ее очищать примитивными методами и делать пригодной для питья. Зато после обеда все оживают. Ко мне в номер врывается Валя.

– Николай, ты готов?

– Куда?

– Да сегодня же, танцы. Работает клуб, будет почти весь гарнизон.

– Конечно не готов, я же не знал. Форма одежды любая?

– Только не гражданская. Командир части и его фурия терпеть не могут вольностей.

– Понял.

Я торопливо хватаю утюг, который приписан к номеру, включаю его в сеть и о… ужас. Что то треснуло и из утюга пошел вонючий дым.

– Ну вот, это явно невезуха. Надо брюки отпарить и нечем.

– Ничего, я тебе сейчас принесу свой.

Валя убегает из комнаты и через две минуты приносит свой утюг.

Я начинаю гладить парадные брюки. Валя не уходит, она удобно уселась на кровати и занимает меня разговорами.

– Скоро вернемся в Звездный и нас будут распределять по проектам.

– Как это?

– Ну каждый проект, это какой-то определенный этап работы в космосе.

– Так и ты полетишь?

– Навряд ли. К сожалению женщин все меньше и меньше пускают в полет. И потом, сейчас нас там двенадцать человек, а вакансий на ближайший год, только одно место. Значит две девушки, основной пилот и дублер, будут отобраны и задействованы в дело.

– У вас в отряде оказывается дискриминация?

– Это естественно. Врачи и руководители полетов, все больше понимают, что женщины много не могут из-за своего биологического развития и, экономически, естественно, выгодно посылать мужиков, а если отправляют в космос нас, то только для политического престижа.

– Может это действительно разумно?

– Знаешь, это очень обидно, готовишься, мечтаешь, а тебя раз… и говорят, извините мадам, мы вас очень бережем. Даже здесь, в этой части, нас готовят не так как всех, все время дают послабления. Опять соблюдается это чертово неравенство. Когда забрасывали Николаева за две сотни километров в тайгу, ему дали только нож и компас, а Терешковой подсунули маячок, НЗ, флягу воды, а забросили всего то на восемьдесят километров.

– А вообще-то, кто-нибудь из таких прогулок не возвращался?

– Говорят, что и такое бывает. Кто здесь на плохом счету, обычно посылают за четыреста километров от части, не все возвращаются…

– Ну этих то, которые исчезали в тайге, потом находили?

– Не могу сказать что либо определенно, но только… я слыхала от ребят, охранники тюрьмы нашли одного такого…, только кости, по одежде и документам лишь определили, что наш.

– Какой тюрьмы?

– Николай, ты что с луны свалился? Тайга кишит тюрьмами, там целые городки, свои тюремные леспромхозы, а этот прапор Леха, ну тот, который к нам приходил, предупреждал, что командир с обходом идет, так этот Леха уверял, что ближайшие к нам деревни специально готовят, к ловле беглецов из тюрем. Хитрое государство устроило всю систему примерно так. Железная дорога, пересекает всю Сибирь в южной части , чуть выше к северу от нее, крупные города, еще выше деревни и поселки, а дальше, в самых поганых северных местах расположились тюрьмы. Беглецу из тюрьмы куда бежать, – только к железной дороге, значит надо пройти барьер из деревень, которые только теперь и занимаются их ловлей. Государство за это им доплачивает.

– А какое отношение имеют эти деревни к нам?

Валя замедлилась.

– Прапор намекнул, что некоторые неугодные курсанты нашей части, попадают на заметку охранникам этих деревень. Поэтому за ними идет такая же охота, как и за бежавшими зэками.

– Мне чего-то не верится. Ну, я готов.

За время разговора, успел отгладится и переодеться.

– Ух ты, у тебя даже два боевых ордена. Неужели за полтора года в Чечне набрал?

– Так и было.

– Здорово. Давай утюг и жди меня здесь, я поведу тебя сама в клуб.

В клубе полно народа. В основном здесь все военные, исключение представляют девушки и женщины гарнизона. Все они надеты, кто во что горазд, молодежь, в основном, обтянута в брючках, более старшее поколение носит платье. Недалеко от входа на стульях сидят командир части, его жена и тощее длинное создание с угреватым, бледным лицом, как я узнал позже, это – дочь полковника. Когда мы с Валей зашли, Агния Кирилловна, взглянув на нас, стала шептать что то командиру. Тот оглянулся, уперся взглядом в наши фигуры, словно оценивал на рынке, и кивнул жене головой. На сцене военный оркестр, ревет медью вальс– Амурские волны.

– Пошли, – кивает Валя на центр зала, где уже крутится несколько пар.

– Пошли.

Танцы идут уже минут сорок. Валя от меня не отрывается, чем вызывает зависть у местных старожилов и курсантов. В перерыв к нам подходит Гриша.

– Валечка, я понимаю, боевой офицер покорил тебя, но нельзя забывать своих друзей и товарищей. Если бы на всех мужиков хватало девушек, я бы не обратился к тебе с такой необычной просьбой, потанцуй со мной тоже.

– Коля, ты как, согласен?

– Уж больно жалко на него смотреть, – смеюсь я, – пусть мужик встряхнется, но только на один танец.

В это время замполит части выскочил на сцену и заорал в микрофон.

– Белый танец.

– Ну вот как раз, пошли, Гришенька, я тебя встряхну.

Заиграла музыка, появились первые пары тут я услышал тонкий женский голосок.

– Можно вас.

Передо мной стояла дочка командира части.

– Наверно можно. Вы хотите меня пригласить?

– Я вас уже пригласила.

Кладу ладонь на тощенькое плечо, другой рукой перехватываю хрупкую ладошку и осторожно веду девушку, стараясь не задевать разлетевшиеся по паркету пары.

– Говорят вы воевали? – задает она мне вопрос.

– Служил на Кавказе, – уклончиво отвечаю ей.

– Скажите, а девушки с вами вместе служат там?

– Конечно. Там много девушек, это санитарки, врачи, радистки, штабные работники. Я даже знаком с одной красивой женщиной, она… снайперша.

– И она кого-нибудь убила? – ахнула моя партнерша.

– Четырнадцать бандитов завалила.

– Ух, ты… А я смогла бы там… устроится? Наняться и служить в какой-нибудь части. Для этого мне надо обязательно идти в военкомат?

Мне эта девчонка со своими романтическими бреднями начала надоедать.

– Лучше живите под крылышком мамы с папой, поверьте это спокойнее. Познакомитесь с хорошим парнем, может мама вам даже выберет его, выходите за муж, рожайте детей…

– Идите вы… Я думала вы мне поможете, подскажете, как действовать… Я хочу помогать своей родине, бить мерзавцев…

Да это по моему какая-то фанатка, сумасшедшая девка.

– Не подскажу. Там, война, грязь, болезни, гуляет матушка – смерть. И потом, кто захочет брать физически не развитую, дохлую девчонку, веса пера. Да после небольшой взрывной волны, вас унесет по воздуху к черту на куличики и сразу же конец.

Она вспыхнула от негодования. На мое счастье белый танец закончился и я поспешил откланяться.

– Извините, меня ждут.

Дочка командира застыла как монумент. С огромными глазами и каменным лицом она стояла чуть ли не посреди зала и не двигалась. Оркестр заиграл следующий танец и ко мне подбежала Валя.

– Ну как, станцуем?

– Станцуем.

Мы крутимся по паркету в плотной массе мечущихся пар.

– Я видела, ты танцевал с Наташей. Хорошая девочка, не правда ли?

– Это дочка командира-то. Я ее обидел.

– Зачем?

– Сам не знаю. Мне показалось, что ее головка забита черт знает чем, вот я неосторожно и намекнул на это.

– Коля, по моему ты перегнул палку. Если ее отец догадается или узнает от дочки, что ты ей ляпнул, это конец. Тебя могут досрочно отправить на испытание…

– Чему бывать, того не миновать. Лучше забудем об этом.

В армии послаблений даже в воскресные дни не бывает. Танцы прерываются и точно по расписанию ужин и отбой. В столовой зловещая тишина. Агния Кирилловна с неописанной гримасой отвращения, сверлит меня взглядом. Я шепотом прошу Мишу.

– Давай поменяемся местами, не могу, когда эта грымза считает сколько я ложек каши взял в рот.

Тот фыркает, но поднимается со стула. Мы меняемся местами. И тут сзади меня заскрипел зловещий голос.

– Не положено. Лейтенант Комаров, вернитесь на место.

– Какая разница где сидеть, я хотел разобраться, что ем и поэтому повернулся поближе к свету.

Курсанты оживились.

– В этой столовой за каждым курсантом закреплен стул и стол…

– Ах вы об этом. Миша встань, пожалуйста, давай поменяемся стульями.

Мы демонстративно передвигаем стулья, совсем не трогаясь с места. Смешок прокатился по столам.

– Вам это так просто не пройдет, – шипит эта сковородка мне в затылок.

В номере, освобождаюсь от одежды, залезаю в ванну и с наслаждением моюсь под душем.

Когда голышом зашел в комнату, то обомлел. На стуле сидела… дочка командира.

– Извините.

Пришлось срочно метнутся в ванну, сорвать полотенце и обмотать им бедра. Теперь уверенней вхожу в помещение

– Вот так новости. Как ты сюда попала?

– Сегодня в гостинице, я подменяю маму, у меня есть запасные ключи от всех номеров.

– Чем обязан твоему посещению?

– Вы меня сегодня обидели.

– Не думай, что я буду извиняться. Ты этого заслужила.

– Но почему? Я же не сказала вам ничего дурного.

– Терпеть не могу женщин у которых в голове телячьи бредни.

– Разве любовь к родине, для вас являются бреднями?

– Из уст такого ребенка, как ты – да. Ты хоть раз видела смерть?

– Видела. Я насмотрелась здесь всякого.

– То, что вы насмотрелись здесь, это просто цветочки по сравнению с тем, что делается там. Ты когда-нибудь видела детей с развороченными от осколков животами или изнасилованных русских женщин с отрезанными головами? Нет, ну и лучше не видеть.

– Я хочу мстить за этих детей, за тех женщин, что подверглись поруганию, за всех русских. Я не боюсь умереть.

– Ты дура или больная.

Она покраснела, как рак.

– Вы меня обидели второй раз.

– Да иди ты… Я хочу спать, прошу, убирайся из номера.

Она встала и медленно пошла к двери у самого порога остановилась и резко повернулась ко мне.

– Я клянусь, что поеду на эту войну и буду снайпершей, как та женщина. Я вам докажу…, что я сильный человек, а не перышко, летающее от взрывов.

– Мне доказывать ничего не надо. Лучше живи, где спокойней и где можно быть счастливой… Пока.

Демонстративно валюсь на кровать и накрываюсь одеялом. Слышен стук двери.

После подъема начинается бедлам. Меня срочно вызывают к командиру части. Полковник в этот раз сидит в своем кабинете один. На мой рапорт кивает головой.

– Лейтенант Комаров, из округа, где вы служите, поступила бумага с просьбой ускорить ваше обучение и досрочно выпустить от сюда. Я вполне согласен с мнением командования, поэтому решил сократить вашу учебу. Это не значит, что я вас отчисляю, просто хочу все таки выпустить вас с аттестатом и для этого устроить последний экзамен. Мы забросим вас на самолете в один из районов страны, откуда вы должны самостоятельно добраться до нашей части в течении десяти дней. Задание ясно?

– Так точно.

– Вот и хорошо. После завтрака вас ждет машина на аэродром и… в путь.

– Разрешите идти?

– Идите.

В столовой, Агнии нет, сидит ее сменщица. Курсанты говорливы и аппетитно поедают пшенку с мясом.

– Николай, возьми у меня таблетки с витаминами, – советует Миша. – Там пригодятся.

– Вообще то мне много чего не понятно, – говорит Гриша, – ты всего то здесь два дня и надо же гос экзамен.

– Как мне объяснил папашка, мой округ срочно затребовал меня к себе, вот и поэтому он решил выпустить меня досрочно.

– Но ты же не подготовлен…

– Кого это волнует. Мы военные, приказы не обсуждаются.

К нашему столу подходит Валя.

– Ребята, что же это такое? Колька не угодил начальству и его…

– Валя, успокойся. Я здесь, как на отдыхе и надо воспринимать мою командировку в эту часть, как поход за грибами.

– Ты… шальной.

– Я такой, как есть.

– Николай, ты отличный парень, – говорит мне Гриша. – Иногда я просто завидую тебе, твоей независимости, умению воспринимать сложную обстановку, как вполне нормальную. Хочешь, поговорю со своим начальством, может пройдешь тесты и к нам в отряд…

– Спасибо, ребята, но каждому дано свое. Мне судьба подкидывает другие задачки, которые надо решать.

Мы кончаем завтракать и в столовой показывается незнакомый капитан.

– Кто здесь лейтенат Комаров?

– Я.

– Вам десятиминутная готовность. Нам надо ехать на аэродром.

В самолете, капитан достает из планшетки запечатанный пакет. Раскрывает его и отдает летчику. Тот качает головой.

– Это очень далеко.

– Значит летим туда.

– Натягивай парашют, лейтенант, тебе предстоят трудные дни…, – хмыкает летчик.

– Разговорчики, – обрывает его капитан. – А вам, лейтенант Комаров, надо действительно одеть парашют.

– Но я же никогда не прыгал…


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5